Глава 15

– Стилмен! Бросай оружие! Сдавайся! Роупер мертв, ты будешь следующим!

– Никогда! – крикнул Стилмен. – Ведь это ты, Брэттон?

– Да, я!

– В таком случае я не выйду отсюда живым, ты же знаешь. Так что иди сюда, если хочешь. – Стилмен взял в одну руку револьвер, в другую – винтовку.

– Я ведь могу это сделать, – ответил Крид.

– Попробуй, если жизнь не дорога!

Наступила тишина. Ханну била дрожь. Так это Крид. Он пришел за ней. Или же преследует разбойников, за которыми охотится? Сейчас ей все равно.

– Отпусти девчонку, и мы в расчете, Стилмен, – отозвался Брэттон. – Стоит ли рисковать из-за нее? Ведь если с ней что-нибудь случится, тебе несдобровать.

Стилмен подозрительно покосился на Ханну:

– Нет, Брэттон. Она нам нужна! Так что убирайся отсюда, и мы не причиним ей вреда.

– Если убьешь ее, пеняй на себя.

– Он просто блефует! Не спускай глаз с девчонки! – сказал Стилмен Труитту. – Не отходи от нее. Прикрываясь ею, мы сможем выйти отсюда.

– Нет!

Наступила тишина. Очередная пуля угодила в каменную стену пещеры, и осколки полетели на голову Стилмену.

– Ты что-то хотел сказать? – крикнул Стилмен, перекрывая грохот выстрелов. Крид снова открыл огонь.

– Только то, что уже сказал. Я не собираюсь рисковать девушкой, – заявил Труитт.

– Не будь глупцом, Холл! Она наше единственное спасение. Брэттон не станет в нее стрелять.

– Я в этом не уверен! – крикнул Труитт. – Он способен на любую жестокость, только бы захватить нас.

«Жестокость? – Ханна призадумалась. – Что Труитт имел в виду? Убийства? Нет, он не такой, как Роупер».

Крид пришел ее спасти. Она в этом уверена. Почувствовал, что ей грозит опасность, и пришел.

Только бы эти бандиты его не убили. Она хотела помолиться за Крида, но почему-то не могла.

Труитт взял винтовку и стал целиться, но Ханна коснулась его плеча и умоляющим тоном сказала:

– Прошу тебя, не стреляй! Удивленный, он опустил винтовку:

– Почему?

– Потому что ты можешь в него попасть, и я… я… Труитт помолчал и кивнул:

– Я видел, как Брэттон вел тебя и тех ребятишек.

– Да…

– И ты влюбилась в него.

Ханна хотела возразить, но глупо было врать в такой ситуации.

– Да, – ответила она просто.

– Я должен был догадаться, – тяжело вздохнул юноша. – Но у меня нет выбора, ты сама видишь. Он охотится за нами – либо он, либо мы. – Он отложил винтовку и коснулся ее руки. – Но тебя я в обиду не дам.

– Труитт! – крикнул Стилмен. – Черт побери, чем ты там занимаешься? Стреляй в него!

Ханна с мольбой посмотрела на юношу. Труитт покачал головой.

– Я вынужден, – прошептал он. – Пожалуйста, пойми это.

Закрыв глаза, Ханна кивнула:

– Я понимаю… и хочу, чтобы ты знал… Я очень благодарна тебе за помощь.

– Труитт! – снова крикнул Стилмен. – Ведь этот чертов Брэттон прострелит нам головы! Нашел время любезничать! – Стилмен поднял ружье и прицелился.

– Нет! – крикнула Ханна в отчаянии и бросила в Стилмена горсть грязи. Она попала ему в глаза, и он отступил за камень.

В этот момент до них донесся радостный смех:

– Ну спасибо, леди!

Это был голос Крида, и сердце Ханны учащенно забилось.

– Что ты наделала? – с ужасом произнес Труитт, заслонив собой Ханну и глядя на Стилмена. – Он сейчас разъярен, словно раненый медведь! Зачем ты это сделала?

– Чтобы он не стрелял в Крида…

– Ради Господа Бога, не делай этого! Стилмен убьет тебя, неужели не понимаешь?

– Понимаю. – Она опустила глаза. – Я все понимаю, мистер Труитт.

Вздохнув, Труитт усадил девушку между камней и добавил:

– А потом убьет Брэттона.

– Не думаю.

Юноша снова зарядил ружье, затем проверил свой пистолет и взглянул на Ханну:

– Я всегда мечтал, чтобы какая-нибудь благородная девушка относилась ко мне так, как ты относишься к Брэттону.

– Правда? – удивилась Ханна. Пули свистели над их головами, Стилмен сыпал проклятиями.

– Да, но ни одна из них даже смотреть не хотела в мою сторону. Ты единственная была ко мне добра. Я думал о тебе все время, когда мы уехали от вас. Не хотел уезжать. Я бы обязательно вернулся, но они… Роупер… в общем, ты понимаешь.

– Да, конечно.

– Мисс Магуайр… Ханна… ты очень хорошая. И самая красивая. Я счастлив, что узнал тебя.

Ханна вздрогнула. Он говорил так, словно прощался. Она не нашлась, что ответить. Он ей помог. И ничего не просил взамен. Защитил ее от Роупера. Спас ей жизнь. Чем она могла ему отплатить?

Она взглянула на юношу. До чего же он одинок! У него в целом свете никого нет. И он совсем не похож на бандита.

– Ты мне помог и сделал доброе дело, – сказала наконец Ханна. – Господь не оставит тебя своей милостью.

– Господь? – Труитт уклонился от очередной пули. – Я ничего не знаю о Господе. И никаких милостей от него не видел. А вот ради тебя готов на вес.

На глаза Ханны набежали слезы.

– Спасибо, Труитт. Я так тебе благодарна. Труитт просиял:

– Я и впредь не дам тебя в обиду, если останусь жив, ведь неизвестно, как все обернется… – Он показал рукой в сторону выхода из пещеры.

Коснувшись его руки, Ханна с жаром зашептала:

– Пожалуйста, сдайся.

Труитт в изумлении посмотрел на нее:

– Сдаться? Ты мне советуешь сдаться Брэттону? Но ведь он пристрелит меня!

– Не пристрелит, если сдашься…

– Непременно пристрелит. А так у меня по крайней мере есть шанс остаться живым. Брэттон знает, что, если я вернусь в Виргинию, Пламмер сделает все, чтобы нас повесить. Вот Брэттон и охотится за нами. Нет уж, лучше я умру здесь, чем болтаться на веревке.

Стилмен улучил момент и выбрался из своего укрытия, стреляя из винтовки и револьвера одновременно, держа Крида под прицелом, пока менял позицию. Он подошел к Труитту.

– А сейчас берем девчонку и выставим ее как щит, чтобы выйти отсюда, – процедил он сквозь зубы. – И не перечь мне, – добавил он, взяв на мушку Труитта, едва тот открыл рот. Ствол пистолета уперся ему в грудь.

– Нейт, не надо, – тихо проговорил Труитт. – Не заставляй меня выбирать…

– Выбирать? Что ты имеешь в виду? Ну-ка, может быть, ты вспомнишь, кто опекал тебя все эти годы, парень? Кто присматривал за тобой, когда ты был сопливым мальчишкой, сиротой, и умирал с голоду?

– Ты, Нейт, – последовал тихий ответ.

– Да, черт возьми, я заботился о тебе, одевал, обувал, кормил. Так вот как ты хочешь отплатить мне за мою доброту, да, Холл?

– Но, Нейт, она – женщина, ее нельзя подставлять под пули.

Взгляд Стилмена неожиданно потеплел, он стал похож на паука, плетущего сеть для добычи.

– Нет, мы не причиним ей вреда, Холл, правда. Я не способен на это. Черт, да ты же знаешь меня, парень. Я не Роупер. Не убиваю забавы ради. Разве я когда-нибудь трогал женщин?

– Всего раз, когда…

– Это была роковая случайность, и ты это знаешь. Непонятно, как она попала под пули. Выстрел предназначался не ей. – Стилмен добродушно похлопал Труитта по плечу. – Мы не причиним ей вреда. Просто она поможет нам выбраться отсюда. Пройдет немного вперед, и все.

Труитт долго смотрел на Стилмена. Сердце девушки болезненно сжалось. Нервы напряглись до предела. Хоть бы Труитт не поверил ему. Но он поверил.

Ханна пришла в отчаяние.

– Брэттон! – крикнул Стилмен, сложив руки рупором. – Мы выходим! С нами девчонка. Так что не стреляй, если хочешь увидеть ее живой…

– Пошли, – сказал Труитт, слегка подтолкнув Ханну. Она остановилась в нерешительности. – Я буду тебя защищать, – пообещал он. – Верь мне.

Тут она услышала голос Крида:

– Выходи с поднятыми руками, Стилмен, иначе я выстрелю! Мне все равно, кто с вами будет.

– Блефует, – уверенно проговорил Стилмен и поднялся. – Давай, Труитт, пусти девчонку вперед.

Труитт медлил.

В это время пуля просвистела над их головами. Стилмен упал на землю, Труитт сжал руку Ханны.

Девушка задрожала. Страшная мысль словно парализовала ее. Нет, Крид не станет в нее стрелять, он стрелял не в нее, он не мог… Или мог? Разве он охотится на Стилмена не из-за денег?

Скорее всего из-за денег. Крид прицелился и сбил со Стилмена шляпу. Она упала в пыль.

– Проклятый Брэттон! Сумасшедший ублюдок, ты что, целился в женщину? Ведь если ты нас убьешь, денег тебе не видать!

– Хорошенько подумай, Стилмен! Пламмер все равно мне заплатит за три тела, хоть мертвых, хоть живых, если я привезу ему то, что спрятано в ваших мешках.

Труитт и Ханна не двинулись с места, спрятавшись за огромным камнем. Ханна уже не была уверена, что Крид не станет в нее стрелять, если сочтет это необходимым. Три тела? Была ли и она включена в это роковое число? Или он имел в виду троих бандитов? Скорее всего так. Но ведь с ней тоже может произойти несчастный случай, как с той женщиной, о которой упоминал Стилмен. Почему Крид стрелял в них, если знал, что она совсем близко? Или ему все равно? Но тут Крид развеял ее сомнения.

– Эй, Стилмен! – крикнул он. – Вышли вперед девчонку, тогда я, может, выпущу вас.

Перезарядив ружье и револьвер, Стилмен расхохотался:

– Разумеется, выпустишь, Брэттон.

– Вышли ее, и увидишь тогда! – крикнул Крид.

– Брэттон думает, я такой же сумасшедший, как он, – бросил Стилмен с гнусной ухмылкой. Перевернувшись на живот, он положил винтовку на камень. – Давай сюда девчонку, Труитт, и пусть она идет впереди. Я не верю Брэттону. Он пристрелит пас тут же, если мы не используем свой шанс.

– Мы не можем так поступить, Стилмен…

– Проклятие! Давай сюда девчонку, Холл! Мы же договорились!

Не ответив, Труитт поставил Ханну впереди. Лицо его было напряжено. Ни одна пуля не пролетела в этот краткий миг. А следующая врезалась в дальнюю стену, и в них полетели осколки камней. Один задел щеку Ханны, оставив кровавый след.

Вскрикнув от неожиданности, Труитт быстро повернулся к Ханне.

– Все в порядке, – сказал юноша.

– Но…

Труитт с силой сжал ее локоть и заставил пройти несколько шагов вперед.

– Беги! – быстро сказал он, и Ханна поняла, что это ее единственный шанс.

Перескакивая через седла и одеяла, девушка мчалась, подгоняемая страхом. Нейт Стилмен не успел ее остановить. Вслед ей неслись его проклятия. Только бы не получить пулю в спину. Грянул выстрел. Ханна спряталась за огромным дубом. Слава Богу, она не ранена. Девушка осторожно выглянула из-за дерева.

Кажется, Холл Труитт схватился со Стилменом и выстрел, предназначавшийся ей, сразил юношу. Он осел рядом с камнем, выронив пистолет. Слова, произнесенные Стилменом, поразили Ханну в самое сердце, и слезы потоком хлынули из глаз:

– О, Холл, мальчик мой, что же ты наделал? За что погиб?

В этот момент из темноты донесся голос Крида:

– Бросай оружие, Стилмен, и я не буду тебя убивать…

Однако Стилмен уже сделал свой выбор. Он вскинул винтовку и дважды выстрелил в том направлении, откуда доносился голос врага. Раздался короткий вскрик, затем снова выстрел, и Стилмем упал навзничь.

Все случилось так быстро, что Ханна не успела опомниться. Кто же кричал? Конечно, не Стилмен, и уж тем более не Труитт. Значит…

Слезы смешались с кровью и потекли красными ручейками по щеке, когда она бросилась вперед.

– Крид! О, Крид, где же ты? – вскричала она, спотыкаясь о камни и корни деревьев.

– Да здесь я, – последовал ответ. – Не надо так громко кричать.

Девушка всхлипнула, вглядываясь в темноту. Что-то шевельнулось рядом с ней, и она отскочила с ловкостью лани.

– Да вот же я.

Ханна наконец увидела Крида. Он лежал за большим камнем, освещенный луной, одной рукой сжимая винтовку. На его лице застыло странное выражение, губы кривились в улыбке, но глаза оставались холодными.

– Как ты мог стрелять, если знал, что рискуешь попасть в меня? – гневно спросила девушка.

Крид усмехнулся, блеснув в темноте зубами. Он поднял свою черную шляпу и сунул палец в дырку на полях.

– Он прострелил мою шляпу, – сказал Крид, словно не слыша ее вопроса. – Я ношу эту шляпу с двенадцати лет, и мне не нравится, когда в нее стреляют.

Ханна попятилась и удивленно уставилась на него:

– И за это ты его убил? За то, что он продырявил твою старую шляпу?

– Это не просто старая шляпа. Это моя шляпа. И шляпа моего отца. Я ношу ее с детских лет. Тогда она полностью скрывала мое лицо. Я очень дорожу этой шляпой, так же как конем. И мне не нравится, когда в них стреляют. – Он помолчал и добавил уже совсем другим тоном: – И еще. Я не мог допустить, чтобы они разделались с тобой, Ханна. Не говоря уже о том, что они оказались там, где я мог с ними расправиться. Вряд ли мне еще когда-нибудь представился бы такой случай.

Какое-то время оба молчали. Ханне не верилось, что своим спасением она обязана какой-то старой шляпе.

– Я бы не назвала тебя лжецом, – сказала она.

– Я должен сказать спасибо?

– Если хочешь. Поднимайся и пойдем отсюда. Уже темно и… Да что с тобой?

Лицо Крида исказилось от боли, когда он попытался встать. Он тяжело дышал:

– Я не пойду, Ханна. Есть некоторые проблемы.

– Ты ранен! – с ужасом догадалась девушка. На руке, которую он прижимал к животу, была кровь. – Дай-ка я посмотрю рану. – Она забрала у него винтовку.

– Не надо, Ханна. Бесполезно.

Она с недоумением посмотрела на него.

– Что ты хочешь этим сказать? – похолодев, спросила Ханна.

– У меня пулевое ранение. Ты ничем не сможешь помочь, дорогая.

– Прекрати…

– Черт возьми! Я истекаю кровью, а ты опять со мной споришь. – Он закашлялся, содрогнувшись от боли. Из груди вырвался хрип. – Я дал промашку, – заметил он, когда приступ боли отступил. – Не надо было вставать во весь рост и подставляться под пули, но я не хотел упускать удобный момент, чтобы убить… О! Что ты делаешь? – закричал он, когда девушка стала отрывать кусочки рубашки с запекшейся кровью.

– Осматриваю рану.

– Говорю тебе, бесполезно…

– Помолчи. – Она посмотрела ему в лицо и терпеливо сказала: – Я буду лечить тебя до тех пор, пока не вылечу, Крид Брэттон.

– Черта с два! Я умираю. Кроме того, я не желаю, чтобы какая-то замарашка-проповедница, которая цитирует Библию… – Крид осекся на полуслове из-за очередного приступа боли.

– Я не собираюсь закрывать тебе лицо черным саваном. Обхвати одной рукой мою шею, потому что я не в силах тащить тебя на руках.

– Эх, Ханна, Ханна. Спасибо за заботу, но с пулей в животе вряд ли можно долго протянуть…

Ступив на покрытую листьями землю, Ханна вдруг почувствовала предательское жжение в глазах и с жаром проговорила:

– Ты выживешь! Я не дам тебе умереть! Сейчас, когда я снова тебя нашла…

– Ну ты и зануда! Ладно. Поступай как знаешь.

– Именно это я и собираюсь сделать, Крид Брэттон.

Глава 16

Когда Ханна притащила Крида в пещеру, он был почти без сознания, каждое движение причиняло ему неимоверную боль. Несмотря на усталость, Ханна, уложив Крида на одеяло, быстро разожгла костер и, обливаясь потом, вытащила наружу три мертвых тела. Вынося Труитта, Ханна обливалась слезами.

Ценой своей жизни он спас ее. Хоронить сейчас юношу у нее не было времени, и она решила, что сделает это немного погодя Ханна обошла всех лошадей, включая огромного жеребца Крида. Она расседлала его, сняла поклажу и положила на пол. Случайно взгляд ее упал на кружевной платочек. Любопытно, зачем он понадобился Криду? На платочке была вышита буква «W». Ханне его подарила миссис Уэнтвистл. Сердце девушки болезненно сжалось. Платочек она потеряла в ту незабываемую ночь, которую провела с Кридом. Значит, это он его взял… Ханна невольно бросила взгляд на Крида. Глаза его были закрыты, лицо покрылось мертвенной бледностью. Слезы душили Ханну. Неужели этот равнодушный, жестокий человек взял платочек в память о той ночи? Девушка сжала платок в руке и вытерла слезы. Неужели все уже слишком поздно и для них все кончено? Ханна взяла себя в руки, решила действовать. Она нашла бутылку виски, поставила рядом с Кридом. Отыскала нож и чистую рубашку. Покопавшись в вещах бандитов, обнаружила в мешке Труитта небольшую аптечку – Бог услышал се молитвы. В аптечке оказалось много полезных вещей: иголки, нитки, пакетик с целебной мазью, бинт. С тяжелым вздохом Ханна поднялась и направилась к Криду. Кровь сочилась из раны, залив весь правый бок. Девушка прокалила нож на огне, чтобы продезинфицировать. Она видела, как это делал однажды Джошуа. Ханна очень волновалась. Одно дело ухаживать за больными детьми и лечить простуду и укусы насекомых, и совсем другое – извлечь пулю из живота, да еще у любимого человека.

Очень осторожно, кончиками пальцев она исследовала поверхность раны и чуть приподняла разорванную кожу. Пуля застряла неглубоко, где-то под нижним ребром.

Крид открыл один глаз и взглянул на нее.

– Что ты собираешься делать? – спросил он, морщась от боли.

– Извлекать пулю, – быстро ответила Ханна.

Крид открыл второй глаз:

– Черт побери, а ты когда-нибудь это делала?

– Нет, зато видела, как это делают. А теперь успокойся и выпей это. – Она протянула ему фляжку с виски. Крид подозрительно прищурился:

– Видимо, я умираю, раз ты даешь мне виски, вместо того чтобы отнимать его у меня.

– Выпей же и, пожалуйста, всю бутылку. – Только бы виски подействовало, иначе ее нервы просто не выдержат.

– Ты что, собираешься оперировать меня этим инструментом, Ханна? – с иронией спросил Крид. Она повернулась к нему:

– Да, этим. Другого у меня нет.

– И где же, скажи на милость, ты его нашла?

– В твоем вещевом мешке.

– Так я и знал, – ухмыльнулся он. – Глупышка! Это же столовый нож, а не скальпель.

Ханна посмотрела на нож, который держала в руках:

– По-моему, он достаточно острый.

– Для хлеба с маслом. Но если ты вздумаешь испробовать его на мне, то я не поручусь за исход операции. Лучше используй действительно острый нож.

Ханна опустилась перед ним на колени и спросила с отчаянием в голосе:

– Но где его взять?

– А помнишь нож, разукрашенный рисунками племени шошонов? Кстати, он тебе очень понравился. Думаю, для этой цели он больше подходит.

Ханна взяла нож и потрогала лезвие, из пальца закапала кровь. Облизав его, она посмотрела на Крида. Тот ничего не сказал.

Этот нож, больше похожий на скальпель, тоже пришлось прокалить на огне. Сама мысль, что она будет резать по живому, приводила Ханну в отчаяние.

Крид опустошил бутылку, и Ханна, закатав рукава, вымыла руки и вытерла их чистым полотенцем, которое достала из своего чемоданчика. Она пожалела о том, что в свое время пренебрегала советами отца, изучавшего медицину. Сейчас они бы ей очень пригодились.

Ханна вытащила нож из огня, и сердце ее учащенно забилось, когда она почувствовала на себе взгляд Крида.

– Да, это будет и забавно, и поучительно, – едва слышно произнес Крид, – надеюсь, я не проснусь, пока все не будет закончено…

– Я тоже, – горячо сказала она. – Я тоже…

Стало светать. Край неба окрасили розовые тона. Ханна сидела, скрестив ноги, и наблюдала, как просыпается мир. Спина у нее болела, все тело ломило, голова буквально раскалывалась. Но Крид был жив. Он лежал на одеялах, завернутый в метры бинтов.

К счастью, как только Ханна начала орудовать ножом, он потерял сознание. Пулю Ханна извлекла, кровь остановила, хотя и не совсем, как сумела, наложила швы и очень надеялась, что не внесла инфекции. Каков результат, покажет время. А сейчас Ханне просто не верилось, что она справилась с такой задачей.

Вздохнув, Ханна поднялась и подошла к Криду. Склонилась над ним. Он стал еще бледнее. Она не вынесет его смерти. В который уже раз она опускалась на колени, поглаживая его длинные волосы, убирая непослушную челку со лба, плотнее укрывая его одеялом, словно ребенка. Он был сейчас похож на мальчишку. Будто бог сна смягчил черты его лица, убрав морщинки, следы тяжелых раздумий.

Ханна скрестила на груди руки, пытаясь себя успокоить, гоня прочь страхи. Нет, он не умрет, она не допустит.

Целых восемь часов Ханна боролась за его жизнь. Крида мучила лихорадка, он весь был в поту, и Ханна обтирала его лицо влажным полотенцем, укутывала в одеяла. С наступлением утра побежала искать растение, которое помогает при лихорадке и снимает боль. Ей повезло: она нашла его неподалеку от пещеры. Высокое, ветвистое, с голубыми и белыми колокольчиками, оно покрывало весь лесистый склон холма. Ханна набрала ростков и побежала обратно. Приготовила отвар и, приподняв подбородок раненого, стала его поить. Это было нелегко. Он находился без сознания, и большая часть напитка пролилась, когда Ханна стала вливать его Криду в рот, но внутрь попало вполне достаточно, чтобы подействовать.

Опустившись на корточки чуть поодаль, Ханна с грустью взглянула на Крида. Девушка сделала все, что могла, и теперь чувствовала себя совершенно беспомощной. Ханна была в полном изнеможении, и в голову лезли мысли, одна страшнее другой. Она гнала их прочь, но они преследовали ее, не давая покоя. Как она сможет жить без Крида? Ведь она полюбила его с того самого дня, когда увидела его в Джубили. Он частенько испытывал ее нервы на прочность, но она все прощала ему.

Любовь! Сколько надежды в этом слове! Оно то как страстный шепот, то как ласковый шелест весеннего ветерка. Казалось бы, слово, как и все остальные. Но оно таит в себе нечто прекрасное. В нем – благословение, счастье, мечты. В нем сладкий, пьянящий нектар. Оно окрыляет. Дает силы жить. Если женщина любима и любит, ей не страшны трудности. Ради любимого она готова на все.

Постепенно мысли Ханны перенеслись в Сент-Луис, к ее тете. Как давно она не была в родном доме! Мебель там пахла лимоном и медом. Ими натирали полированную поверхность. Мебель будто панель зеркальная. Но все это было давно, словно в прошлой жизни, которая давно кончилась. Судьба забросила Ханну в леса Айдахо, и вот теперь она сидит на камне и охраняет охотника за головами, с грустью вспоминая тетушкину мебель и чистый дворик с кружевной верандой. Ну почему на память ей приходит то, чего никогда уже не будет?

А что, если Крид Брэттон умрет? Эта мысль не давала Ханне покоя. Чтобы хоть как-то отвлечься, она решила чем-нибудь заняться.

Первым делом надо оттащить подальше от пещеры тела троих разбойников. Стилмена и Роупера она оставила недалеко от входа. Тяжелее всех оказался Стилмен. Этот негодяй заслужил смерть. Недрогнувшей рукой застрелил Труитта! Доброго, благородного юношу, волею судьбы связавшегося с бандитами.

Ханна осторожно вынула пистолет из безжизненных рук Труитта и положила рядом. Закрыла ему глаза. Обернула его тело в несколько одеял и вырыла неглубокую могилу в сырой земле под высокой сосной. Потом сделала крест, связав кожаной веревкой две ветки, и водрузила на могильный холмик. Попыталась прочесть стихи из Библии, но не смогла. Они казались ей надуманными, пустыми, слова о вечности и любви Божией. Теперь все изменилось…

Ханна опустилась на колени, молитвенно сложила руки и прошептала:

– О Господи, возьми мою душу, спаси меня по Твоему благоволению! В смерти нет жизни, кто будет благодарить тебя в могиле?

Слова уплывали вдаль, в глубину темного леса, наполненного пением птиц и шелестом листьев. Эти слова были предназначены не только Труитту, они нужны были самой Ханне. Она долго стояла на коленях, тщетно пытаясь взять себя в руки и заставить надеяться. Все казалось бесполезным. Зачем продолжать, если над ней снова нависла беда?

– Зачем, зачем, зачем? – повторяла она, не в силах остановиться.

Но не в характере Ханны было сдаваться, падать духом. Она поднялась и вернулась в пещеру.

Потом кормила и мыла лошадей, то и дело подходя к Криду. Она вытирала ему лицо влажным полотенцем, поила свежим отваром, меняла бинты; льняные бинты были пропитаны кровью, и Ханна вновь и вновь перебинтовывала рану. При каждом прикосновении Крид стонал, и по телу пробегали судороги. Рана не переставала кровоточить. «Откуда столько крови?» – недоумевала девушка. Бинты она стирала в ручье, протекавшем недалеко от пещеры.

За хлопотами и треволнениями Ханна забыла о еде, и пустой желудок напомнил о себе урчанием. Но вконец измученная Ханна не в силах была приготовить даже бобы – отрезала кусок вяленого мяса из запасов Крида и стала жевать. Конечно, это была не самая лучшая еда, но, как говорится, не безрыбье и рак рыба. До самого заката Ханна хлопотала возле Крида. Солнце село. Близилась ночь. Уже вторая, которую девушке придется провести в пещере.

Спал Крид беспокойно. Она то и дело подходила к нему. Он выглядел таким беспомощным, таким беззащитным. Ханна нежно дотронулась до его щеки, сердце ее болезненно сжалось, а из глаз полились слезы. Она хотела помолиться, но в который уже раз все слова вылетели из головы. Теперь и это последнее утешение было ей недоступно, и она в отчаянии уронила голову на грудь.

Вскоре Крид затих. Его движения стали спокойнее, бред прекратился. На белые бинты вытекло уже не так много крови. Ханна с облегчением вздохнула. Положила руку ему на лоб: он уже не был таким горячим. На усталом лице девушки появилась слабая улыбка. Потом она заплакала, закрыла лицо руками и продолжала плакать, как бы не желая, чтобы хоть кто-нибудь видел ее слабость. Чуть успокоившись, стала растирать затекшие от напряжения мышцы своего лица, надбровные дуги, поглаживая их подушечками пальцев. Эту ночь Крид переживет, кризис миновал.

Девушка сняла кружевную нижнюю юбку и лиф, чтобы было удобнее спать, и устроилась неподалеку от Крида, свернувшись калачиком. Она не заметила, как задремала.

Ей снились пушистые облака, синее небо, золотые солнечные лучи, на которых она скакала верхом, словно на лошадях. Потом ей приснился дождь. Его капли переливались всеми цветами радуги. А радуга – это к добру. Значит, Крид будет жить!

Глава 17

– Эй!

Спросонья Ханна не поняла, кто ее зовет.

– Эй… Ханна!

С трудом разлепив отяжелевшие веки, Ханна приоткрыла глаза и уставилась на Крида. Он проспал почти три дня. И вот наконец открыл глаза и понял, что все еще находится на грешной земле.

– Эй, ты, соня, как себя чувствуешь? – вне себя от радости, спросила девушка.

Последовала пауза. Крид размышлял, что ответить, затем сказал:

– Как рябчик в печи. – И добавил: – Я есть хочу. Голос у него был вполне здоровый.

– Очень хочешь? – спросила она, поднимаясь и стряхивая с юбки пыль и сухие листья.

– Так хочу, что мог бы съесть Генерала, если, конечно, он жив. – Крид попытался подняться на локте, превозмогая боль. – Ведь другой еды здесь нет?

– Ну, совсем немного, – ответила Ханна, сдерживая слезы. – Я порылась в вещевых мешках и кое-что нашла. Крид осмотрелся, округлил глаза:

– А что; ты сделала с телами?

– Я… похоронила их.

– Неужто сама?

– А что особенного? Ты же знаешь, не такая уж я беспомощная.

– Возможно, но чтобы ты на такое была способна, я не ожидал.

– Как видишь, способна. Будешь есть жареные бобы и бекон, или бобы и вяленую говядину, или бобы и бобы? Крид состроил уморительную гримасу:

– Звучит соблазнительно… Но неужели ты действительно похоронила этих бандитов? Просто не верится.

Взяв в руки наполненную едой деревянную миску, Ханна стала его кормить:

– Завтра, если почувствуешь себя лучше, будешь есть горячие кукурузные лепешки и свежие ягоды. Не могу же я скормить тебе сразу весь запас еды. Ну что, нравится?

– Неплохо, – пробормотал Крид, облизывая губы. Правый бок у него невыносимо болел, голова раскалывалась, по он был жив. Он никак не мог поверить, что Ханна извлекла пулю у него из живота и выходила его. Как ей это удалось? Он остановил взгляд на ее потном усталом лице. Казалось, она пахала с утра до ночи на полях. Неужели она не отходила от него ни на минуту? – На самом деле ничего более вкусного я не ел ни разу в жизни, Ханна Магуайр, – проговорил он тихо.

Она улыбнулась и отправила содержимое ложки ему в рот. Случайно коснулась его щеки, и ее пробрала дрожь. Он смотрел на нее так же, как в ту памятную первую ночь. Весьма некстати в девушке снова проснулось желание, и она помотала головой, надеясь, что он ничего не заметит. Ханна накормила его и отставила плошку в сторону.

– Пить хочешь? – спросила она бодрым голосом.

– Только виски.

– Ты же знаешь, как я отношусь к спиртному, Крид Брэттон!

– В тот вечер ты относилась к спиртному совсем неплохо.