- Похоже, что так.
      - Хорошо.
      - У тебя есть планы по поводу обеда?
      Чейз уже направился к двери, вопрос заставил его обернуться.
      - Обеда?
      - Обеда. Вечером. Или у тебя другие планы?
      - В общем, нет.
      - Чили или сардины?
      Он криво усмехнулся:
      - Что-то в этом роде.
      - Как насчет бифштекса? - Марси описала руками круг. - Примерно такого вот размера. И такой толщины. - Ее указательный и большой пальцы раздвинулись на ширину в полтора дюйма. - Средне прожаренный...
      Обед с Марси... Вообще обед с женщиной... Почему-то это казалось ему гораздо более интимным общением, чем выпить несколько рюмок и затем забраться в постель, - что и было его единственным контактом с женщинами с тех пор, как он потерял Таню. Не надо было ни о чем задумываться. Никаких бесед. И уж, во всяком случае, - никаких обязательств!
      Обед же, напротив, требовал участия его разума, личностного общения и соблюдения светских приличий. Например, смотреть ей в глаза, когда говоришь, да и придется что-то прежде всего говорить... Он не был уверен, что готов к этому.
      Но это же всего лишь Гусенок, в конце концов! Черт, он знает ее с тех пор, как ему было пять лет. В последние несколько дней она была ему хорошим другом. Очевидно, она защищала его интересы в течение какого-то времени, потому что оградила его от хлопот, помогла избавиться от того дома, что он купил для Тани. И нельзя сбросить со счета то, как учтива была она с Таней и как Таня любила и уважала ее.
      Разве он не может оказать ей эту единственную любезность?
      - Поджарь бифштекс с кровью, и на этом договоримся.
      Она широко улыбнулась, и улыбка сделала ее лицо... как это выразилась его мать? Ах да, лучистым...
      Без малейшего стеснения Марси извинилась и пошла переодеться во что-нибудь более удобное. Затем вышла из одной из спален наверху, одетая в хлопчатобумажный спортивный костюм и те же тапочки. За ухом больше не было карандаша, а контактные линзы она сменила на очки.
      Когда бифштексы уже шипели на домашнем гриле, Марси озадачила Чейза приготовлением зеленого салата, пока сама приглядывала за картошкой, запекающейся в микроволновой печи.
      Спросив, предпочитает ли он официальную или, напротив, неофициальную обстановку, и получив ответ: "Неофициальную", она накрыла стол на стойке бара, а не на столе в столовой. Через несколько минут они сидели и поглощали простую, но восхитительно вкусную пищу.
      - Боюсь, у меня нет десерта, - сказала она, убирая его пустую тарелку, - но вон там на полке стоит банка, в которой припрятано шоколадное печенье.
      Зазвонил телефон, и Марси заспешила вниз, к аппарату. По дороге она заметила Чейзу:
      - Вы должны быть польщены, мистер Тайлер: я не всякого угощаю своим шоколадным печеньем... Алло?
      Она улыбалась Чейзу, поднося трубку к уху. Но он увидел, как эта улыбка померкла через несколько же секунд после начала разговора. Она быстро повернулась к нему спиной. Бросив салфетку на стол, он вскочил со стула и тремя прыжками пересек комнату.
      Прежде чем он успел отобрать у нее трубку, она обеими руками швырнула ее обратно на рычаг, а потом навалилась на нее, как будто хотела прижать крышку мусорного бака, наполненного чем-то отвратительным.
      Марси стояла, отвернувшись и опустив голову, вероятно, от смущения. Она отнюдь не так легко относилась ко всему этому, как пыталась его уверить. Она была явно расстроена, в лице не осталось ни кровинки.
      - Это он?
      - Да.
      - Все то же?
      - Не совсем. - Кровь вернулась к ее лицу, разлившись по щекам розовой волной. - На этот раз, вместо того чтобы рассказывать, что бы он хотел со мной сделать, он... э... говорил, что бы он хотел от меня... для своего удовольствия.
      - Чертов извращенец!
      Чейза и его брата воспитали в уважении к женщине. Родители вкладывали в них рыцарское благородство и ответственность в сексуальных отношениях. Даже во время самых больших пьянок Чейз соблюдал осторожность и, ложась в постель с женщиной, принимал необходимые меры. Он никогда не пытался силой овладеть женщиной, которой не нравился и которая не хотела ложиться с ним. В дни холостяцкой юности они с Лаки переспали со множеством женщин, но всегда только с теми, кто соглашался на это. Отец учил их, что если дама говорит "нет", то это и значит: нет. Джентльмен никогда не навязывает себя даме, ни при каких обстоятельствах.
      Для Чейза телефонная порнография была именно таким навязыванием, и то, что Марси подвергалась этому насилию, приводило его в ярость. Одно дело постельные разговоры, когда вы шепчете на ухо любовнице разные словечки, что только усиливает ее сексуальное наслаждение... Другое дело - услышать те же слова по телефону от незнакомца... В этом было нечто зловещее и пугающее. И не вина Марси, что она побледнела от беспокойства и отвращения.
      - И эту дрянь ты вынуждена выслушивать? - спросил он Марси. Она кивнула и отвернулась, пошла к кухне. Он поймал ее за руку и повернул к себе. - Как долго?
      - Несколько месяцев, - ответила она тихо.
      - Ты не должна мириться с этим. Смени номер телефона. Пусть Пэт установит на твоем телефоне определитель номера.
      Он так увлекся своими доводами, что не сразу заметил, что все еще держит ее за руку и что притянул ее к себе так близко, что их тела соприкасаются. Он немедленно отпустил ее и шагнул назад.
      Чейз покашлял, как бы прочищая горло, и попытался придать голосу некоторую авторитарность.
      - Э, я думаю, тебе следует что-то предпринять.
      Марси вернулась к бару и стала вытирать тарелки.
      - Я думала, через некоторое время, если я буду просто бросать трубку, ему надоест и он перестанет звонить.
      - По-видимому, ты ошиблась.
      - По-видимому, ошиблась. - Она поставила стопку грязных тарелок в мойку и открыла кран с горячей водой. - Ты так и не попробовал печенье. Угощайся.
      - Не хочу никакого печенья, - раздраженно ответил он. Чейз сам не смог бы объяснить почему, но он сердился на нее за то, что она так беспечно отмахивается от своего телефонного собеседника.
      - Тогда почему бы тебе не сварить кофе, пока я загружу эти тарелки в мойку? - предложила она. - Кофе у меня над холодильником, кофемолка - вон там...
      Марси кивнула на угол шкафчика. Чейз понял подтекст этого предложения закончить разговор о телефонных звонках. Очевидно, она не хотела больше говорить о них. Возможно, она была слишком напугана или слишком смущена, или, черт побери, ей нравилось слушать всю эту дрянь по телефону.
      В конце концов, эта женщина жила одна, и у нее не было дружка. По крайней мере, он ничего не слыхивал о нем, да и здесь, у нее в доме, не видел никаких свидетельств его присутствия. Единственный мужчина, упомянутый ею, это ее бывший жених из Хьюстона. Может быть, этот телефонный хулиган давал ей возможность как-то заводиться, ничем не связывая себя? Если это так, то какого дьявола он, Чейз, волнуется?
      Он поставил кофе. Напиток сварился как раз к тому времени, как Марси закончила мыть тарелки. Поставив на поднос чашки с кофе и тарелку с печеньем, она попросила отнести его в комнату. Они заняли свои места у огня, в который Чейз подбросил еще поленьев. Потом съел пару печений и запил их кофе.
      - Как дела у "Тайлер Дриллинг"?
      Он взглянул на нее.
      - Ты сметливая деловая женщина, Марси. Возможно, финансовый климат в этом городе ты знаешь лучше, чем кто-либо другой. Это что - тактичный способ узнать у меня, сколько мы еще продержимся до объявления банкротства?
      - Я не хотела ничего выпытывать, правда.
      - Неважно, - ответил он, пожав плечами с философским видом. - Слишком поздно быть гордым. Очень скоро наш финансовый статус станет предметом публичного обсуждения.
      - Настолько серьезно?
      - Боюсь, что да. - Он уставился в огонь и задумчиво сунул в рот еще одно печенье. - У нас нет новых контрактов. Банк потерял терпение и требует вернуть деньги, взятые много лет назад, когда рынок впервые ухудшился. Они проявили щедрость и долго ждали, но теперь наше время истекло. Лаки сделал все возможное, от меня же ему не было никакой помощи, - добавил он с горечью. - Пару лет тому назад мы попытались придумать способ заняться чем-нибудь еще, пока нефтяной бизнес не поднимется, но так и не придумали ничего реального. Потом умерла Таня и... - Он снова пожал плечами. Остальное не нуждалось в пояснениях.
      - Чейз. - Он поднял голову и взглянул на нее. Она водила пальцем по краю кофейной чашки. Почувствовав его взгляд, подняла на него глаза. Позволь мне вложить деньги в вашу компанию.
      Несколько мгновений он непонимающе смотрел на нее, а затем хрипло и безрадостно рассмеялся.
      - А я-то думал, что ты хитрая деловая женщина. Зачем тебе делать такую вопиющую глупость?
      - Потому что я верю в тебя и в Лаки. Вы изобретательны, умны и старательны. В конце концов вы придумаете что-нибудь для возрождения своего дела. И тогда я получу прибыль на свои вложения.
      Прежде чем она закончила, Чейз уже непреклонно качал головой.
      - Я не могу позволить тебе сделать это, Марси. Это будет похоже на милостыню, а мы еще не пали так низко. На этом этапе мы еще способны сохранять остатки гордости. Кроме того, если бы нам нужен был партнер, мы давно бы уже обдумали это. У нас были предложения, но мы их всегда отклоняли. Мой дед начал дело во время подъема тридцатых годов. Отец продолжил его. Мы - третье поколение. "Тайлер Дриллинг" - это семейное предприятие, и мы собираемся сохранить его таковым.
      - Понимаю, - тихо сказала Марси.
      - Я ценю твое предложение, но просто не могу принять его.
      - Есть один выход. - Она твердо посмотрела ему в глаза. - Ты мог бы жениться на мне.
      6
      Лаки опустил трубку на рычаг и сказал жене:
      - Он все еще не отвечает.
      Стоя в дверях, соединяющих спальню с ванной комнатой, Девон попыталась успокоить его:
      - Это не значит, что он опять исчез.
      - Но это может означать, что он где-то опять ударился в загул.
      - Необязательно.
      - Необязательно, но возможно.
      - Ты не очень-то доверяешь своему брату, - мягко упрекнула она его.
      - Ну, назови мне хоть один его поступок за последние два года, который мог бы внушить мне доверие к нему.
      Девон повернулась на босых пятках и зашлепала в ванную, закрыв за собой дверь так стремительно, что чуть не прищемила подол пеньюара.
      Рассерженный Лаки ринулся за ней и распахнул дверь. Он обнаружил ее спокойно сидящей за туалетным столиком и неторопливо расчесывающей щеткой густые темно-рыжие волосы. При виде ее красоты гнев его потух.
      Она умела искусно разжигать его и успокаивать и делала то и другое быстро и эффективно. Перемены в ее настроении всегда были неожиданными. Такая спонтанность делала его жизнь интересной и была одной из причин, заставивших его влюбиться. Непредсказуемость Девон соответствовала его собственному легковесному характеру.
      Он был без ума от нее, но терпеть не мог, когда она бывала права. В данный момент так оно и случилось.
      - Я не должен был так говорить, да?
      - Гм, - ответила она. Это в ней тоже нравилось ему - она никогда не торжествовала победу, когда оказывалась права. - Но он все-таки вернулся домой, Лаки.
      - По принуждению.
      - Должно быть, ему это было нелегко.
      - Не похоже, чтобы он поджал хвост.
      - Разве? Думаю, что все его ворчание имело целью скрыть, как он смущен, и показать, как он рад тому, что дома, среди любящих его людей.
      - Может быть, - согласился Лаки.
      - Он пришел сегодня в кон гору и поинтересовался делами.
      - Что, возможно, было лишь показным маневром.
      - Возможно, но я так не думаю. - Она отложила щетку и открыла баночку с ночным кремом. Вытянув руку, начала втирать душистый крем. - Думаю, мы должны толковать поступки Чейза в лучшую сторону. Может быть, он наконец начал исцеляться.
      - Надеюсь, что так.
      Лаки отобрал у нее баночку, набрал немного крема на пальцы и начал намазывать там, где она остановилась. Он спустил с ее плеч пеньюар, сбросил бретельки ночной сорочки и втирал крем в кожу, настолько гладкую, что она не нуждалась ни в каком дополнительном снадобье.
      - Его возвращение приободрило Лори. Одно это заставляет меня радоваться, что он вернулся. - Девон наклонила голову и отодвинула волосы, чтобы он мог смазать шею.
      - Но мама не знает, что он сегодня где-то загулял.
      - Ты этого тоже не знаешь. Он может быть где угодно.
      - Не слишком приятная ночь для прогулок на машине.
      - Даже если он где-то загулял, он уже взрослый и отвечает только перед самим собой. - Она посмотрела на него снизу вверх сквозь ресницы, обращаясь-к его отражению в зеркале. - Так же, как и ты раньше.
      - Хм, - проворчал он.
      Внимание Лаки отвлекло соблазнительное отражение жены в зеркале. Ночная рубашка соскользнула и держалась на кончиках грудей. Одно движение его руки - и сорочка оказалась на коленях, полностью обнажив грудь.
      Его руки обняли ее и начали ласкать. Он видел в зеркале, как они гладят, поднимают и мнут ее грудь, как она меняет форму под его прикосновениями. Когда он ощутил действие своих прикосновений, его собственные вены набухли от желания.
      - Что сказал сегодня доктор? - спросил он нежно.
      - Мы с младенцем чувствуем себя хорошо, - ответила она, и ее губы изогнулись в чудесной улыбке мадонны. - У меня ровно пять месяцев.
      - Сколько, по-твоему, мы можем держать это в секрете? - Его руки гладили выпуклый изгиб ее живота.
      - Не так уж долго. Если бы Лори не была так занята Чейзом, она могла бы заметить мою располневшую талию.
      - Они с Сейдж страшно рассердятся, что мы не сказали им сразу, как только обнаружили.
      - Вероятно. Но я все же считаю, что так лучше. На тот случай, если что-нибудь случится.
      - Пока, слава богу, ничего не случилось. - Он наклонил голову и поцеловал ее в плечо.
      - Думаю, Лори не пережила бы потерю еще одного внука. Лучше было не рассказывать ей, что я жду ребенка, пока не прошли первые, опасные месяцы.
      - Но теперь ты уже на шестом, и доктор не ожидает каких-либо осложнений. - Он поймал ее взгляд в зеркале и улыбнулся, в то время как его рука обследовала нижнюю часть ее тела. - Я хочу объявить миру, что собираюсь стать отцом.
      - Подумай вот о чем, Лаки, - сказала она, и ее улыбка постепенно исчезла. - Теперь, когда Чейз дома, нам, возможно, следует отложить это объявление еще на некоторое время.
      - Хм. - Он сдвинул брови. - Я понимаю, что ты имеешь в виду. Ему будет нелегко узнать, что у нас будет первый продолжатель рода Тайлеров.
      Взяв его за руку, Девон поцеловала ладонь.
      - Ты знаешь, как я хочу нашего ребенка. Но мое счастье меркнет каждый раз, как я думаю о ребенке, погибшем вместе с Таней.
      - Не думай об этом, - прошептал Лаки.
      Он поднял ее, повернул к себе лицом и, целуя, снял пеньюар. Переступив через плавки, притянул ее к себе, дав почувствовать силу своей эрекции. Ее вздох коснулся его губ, и она предложила не терять больше времени и отнести ее в постель.
      Они вместе опустились на кровать. Он раскрыл ее бедра и поцеловал туда, ощущая вкус влаги на кончике языка. Затем поцелуями покрыл ее тело снизу вверх, задерживаясь на небольшом холмике живота, слегка втягивая в рот кончики ее грудей, потемневшие и разбухшие во время беременности. Наконец он достиг ее жаркого рта, погрузил язык в его глубину и одновременно вонзил в нее свой член.
      Супружество не заглушило их физическую тягу друг к другу. Страсть была даже более пылкой, чем раньше. Несколько минут они оба лежали, обессиленные и удовлетворенные.
      Прижав ее к себе, Лаки нежно гладил ту часть ее тела, где, как в гнездышке, лежал его ребенок. Он прошептал:
      - Зная о том, что он потерял, как могу я винить Чейза за то, что он делает или не делает?
      - Ты и не можешь, - ответила она, похлопывая его руку. - Ты можешь только быть терпеливым, пока он не излечит боль своего сердца.
      - Если это возможно. - Его слова звучали не слишком оптимистично.
      Девон шевельнулась и произнесла с тем упрямством в голосе, которое он так любил в ней:
      - О, я должна верить, что возможно.
      Чейз наконец обрел дар речи. Его изумленный взгляд не отрывался от лица хозяйки.
      - Что?
      - Ты хочешь, чтобы я повторила? - спросила Марси. - Хорошо. Я сказала, что ты можешь спасти свое дело и сохранить его семейным, если женишься на мне. Потому что тогда все, что у меня есть, будет твоим. Он положил недоеденное печенье на тарелку, стряхнул с пальцев крошки и встал. Быстро взял пальто, натянул его и зашагал к выходу.
      - Ты не считаешь, что предложение заслуживает некоторого обсуждения? спросила Марси, идя за ним.
      - Нет.
      Она догнала его прежде, чем он открыл входную дверь, загородив ее своим стройным телом.
      - Чейз, пожалуйста! Если у меня хватило смелости сделать это предложение, то самое малое, что ты мог бы сделать, это проявить достаточную смелость, чтобы поговорить о нем.
      - Зачем терять попусту твое и мое время?
      - Мне не кажется, что обсуждение моего будущего - это напрасная трата времени.
      Он хлопнул парой замшевых перчаток по ладони, пытаясь понять, как убраться отсюда, не оскорбив ее чувств.
      - Марси, я не знаю, что заставило тебя произнести такую невероятную вещь. Не могу себе представить, что у тебя на уме. Мне бы хотелось думать, что ты шутишь.
      - Это не шутка. Это серьезно.
      - Тогда ты не оставляешь мне иного выхода, как ответить: спасибо, нет.
      - Даже не обсудив?
      - Нечего обсуждать. Эта идея не заслуживает никакого обсуждения.
      - Не согласна. Я не предлагаю первому попавшемуся мужчине жениться на мне, подчиняясь минутной прихоти. Если бы я не считала эту идею осуществимой, я бы и не заикнулась о ней.
      - Эта идея неосуществима.
      - Почему?
      - Черт побери, - пробормотал он в отчаянии. - Ты вынуждаешь меня быть недобрым.
      - Если у тебя есть возражения, не бойся оскорбить мои чувства. Вчера я сказала тебе, что хорошо защищена от оскорблений. Они просто отскакивают от меня.
      - Ладно, - сказал он, переминаясь с ноги на ногу, но не отрывая от нее взгляда. - Я буду откровенен. Я не хочу снова жениться. Никогда.
      - Почему?
      - Потому, что у меня уже была жена. У меня был ребенок. Я потерял их. Никто не может занять место Тани. И помимо всего этого, я не люблю тебя.
      - Я не могу даже надеяться занять Танино место, во всяком случае, я бы этого и не хотела. Мы совершенно разные люди. Я никогда и не воображала, что ты меня любишь, Чейз. Люди женятся по самым разным причинам, думаю, любовь среди них - на последнем месте...
      Он уставился на нее, пораженный.
      - Какого же черта ты этого хочешь? Зная, что я тебя не люблю, что я все еще люблю свою жену, почему ты делаешь мне такое предложение?
      - Потому, что ты за последние два дня множество раз напомнил мне, что я - старая дева. Даже в наше время и в наш век, независимо от того, насколько прогрессивно мы мыслим, если ты не замужем, ты - белая ворона. Люди идут по жизни парами. Это все еще мир пар. Я устала от одиночества.
      - Твое объяснение неубедительно, Марси. Ты мне рассказала вчера, что почти вышла замуж, но в последнюю минуту передумала, потому что не любила парня.
      - Это правда. Но это случилось несколько лет назад. Мне еще не было тридцати.
      - Поэтому?
      - А сейчас мне тридцать пять. Тридцатипятилетняя одиночка, если она разведенная или вдова, не такая уж редкость. Даже тридцатипятилетний холостяк не привлекает особого внимания. Но женщина, все еще незамужняя в тридцать пять лет, - старая дева, особенно если она живет одна и редко бывает на людях... - Она опустила глаза и мягко добавила: - Особенно если она зовется Гусенок Джонс...
      Чейз пробормотал про себя ругательство. Он пожалел, что когда-то прозвал ее так. Теперь он мог возразить, что прозвище больше не подходит ей, но она подумает, будто он просто жалеет ее.
      - Знаю, что я - не сногсшибательная красавица, Чейз. Моя фигура - тоже не предел мечтаний. Но я могу дать тебе то, в чем ты нуждаешься больше всего.
      - Деньги? - уколол он.
      - Дружеское общение.
      - Заведи собаку.
      - У меня на них аллергия. Кроме того, мы говорим о том, что необходимо тебе, а не мне, - сказала она. - Мы ведь друзья, не так ли? Мы всегда ладили. Мне кажется, из нас получится хорошая команда.
      - Если ты хочешь быть членом команды, вступи в лигу любителей боулинга.
      Его сарказм не обескуражил Марси.
      - Ты странствуешь уже полтора года, и, хотя ты этого и не признаешь, мне кажется, тебе до смерти надоело жигь отшельником. Я могу дать тебе стабильность. У меня есть дом, - сказала она и развела руки в стороны, как бы обнимая свой дом, свое просторное жилище. - Я люблю его, но было бы намного лучше делить его с кем-нибудь.
      - Возьми кого-нибудь на квартиру.
      - Я и пытаюсь.
      - Я имел в виду другую женщину.
      - Я бы не вынесла жизни с другой женщиной. - Она рассмеялась, но в ее смехе не было юмора. - Кроме того, один бог знает, что скажут обо мне сплетницы в Милтон-Пойнте, если здесь поселится другая женщина.
      Он признал, что она права. Вообще говоря, люди ограниченны и всегда ищут чего-нибудь скандального, даже там, где его нет. Но это проблемы Марси, и не ему их решать.
      Все же его рыцарские чувства требовали отказать ей помягче. Он уважал ее за одну только отвагу, которая потребовалась ей для обсуждения с ним вопроса о замужестве. Должно быть, это было не так-то легко. Ей пришлось проглотить немало гордости.
      - Послушай, Марси...
      - Ты собираешься сказать "нет", не так ли?
      Он с шумом выдохнул воздух.
      - Да, я собираюсь сказать "нет".
      Она опустила голову, но почти сразу подняла ее. В ее глазах был вызов.
      - Подумай, Чейз.
      - Не о чем думать.
      - О "Тайлер Дриллинг".
      Он упер руки в бока и наклонился к ней.
      - Ты что, не понимаешь, что делаешь? Ты пытаешься купить себе мужа!
      - Если меня это не волнует, почему это беспокоит тебя? У меня куча денег, больше, чем нужно. Что мне с ними делать? Кому я их оставлю? Что хорошего в том, чтобы много работать и добиваться успеха, если я не могу поделиться прибылью с кем-нибудь, кто в этом нуждается?
      Лихорадочно натягивая перчатки, он сказал:
      - Тебе не надо долго искать, чтобы найти кого-нибудь. Уверен, что существует множество мужчин поблизости, которые будут счастливы заполучить тебя и твои деньги.
      Она положила ладонь на его локоть.
      - Ты действительно думаешь, что в этом все дело? Ты полагаешь, я жила бы с тобой под одной крышей, если бы ты согласился пойти ко мне на содержание? Ни за что в жизни, Чейз Тайлер! Я знаю, ты будешь продолжать работать так же много, как всегда. Я не пытаюсь отнять у тебя мужество или гордость. Я не хочу быть мужчиной в доме. Если бы я этого хотела, я бы оставила все как есть.
      Ее голос смягчился.
      - Я не хочу состариться в одиночестве, Чейз. Думаю, что и ты не хочешь. И раз уж ты не можешь жениться по любви, то с тем же успехом можешь жениться ради денег.
      Несколько мгновений он пристально смотрел в ее серьезное лицо, потом покачал головой:
      - Я не подхожу тебе, Марси.
      - Подходишь. Ты как раз тот человек, который мне нужен.
      - Я... Сломленный? Побежденный? Со скверным характером? Тоскующий вдовец? Зачем я тебе? Я сделаю тебя несчастной...
      - Ты не сделал меня несчастной сегодня вечером. Мне было хорошо с тобой.
      Она просто не давала ему возможности с честью выйти из положения. Единственное, что ему теперь оставалось, - это резко сказать "нет" и убраться.
      - Извини, Марси. Ответ - "нет".
      Он рывком распахнул дверь и вышел в пургу. После нескольких часов бездействия мотор заводился, как никогда, неохотно. Наконец он ожил и запыхтел по дороге к дому.
      Квартира была темной и холодной.
      Чейз разделся, почистил зубы, принял обезболивающую таблетку и залез в ледяную постель.
      - Гусенок Джонс!.. - пробормотал он, взбивая кулаком подушку, и подумал: "Ничего более сумасшедшего не слыхал... Смехотворная идея..."
      Тогда почему же он не помирает со смеху?
      Брат пришел к нему на квартиру, когда уже почти совсем рассвело.
      - Эй, привет. Ты в порядке?
      - А почему я должен быть не в порядке? - сердито ответил Чейз.
      - Так просто. Я только хотел узнать, как чувствуют себя сегодня утром твои ребра?
      - Лучше. Хочешь зайти?
      - Спасибо.
      Лаки вошел. Чейз закрыл дверь. Как ни притворялся Лаки, Чейз чувствовал, что брат его пристально изучает. Из упрямства Чейз не захотел облегчить ему задачу. После продолжительного молчания Лаки наконец перешел к сути своего раннего визита:
      - Вчера ночью я несколько раз звонил, но так и не дозвонился.
      - Проверяешь меня?
      Лаки выглядел опечаленным.
      - Меня не было дома.
      - Это-то я понял.
      - Я обедал не дома.
      - Ах, обедал...
      Чейзу быстро надоело их хождение вокруг да около.
      - Почему бы тебе не спросить прямо, Лаки?
      - Ладно, где же ты, черт возьми, был?
      - У Марси.
      - У Марси?
      - Я поехал, чтобы возместить ей больничный счет, и она пригласила меня остаться на ужин.
      - Если это все, то почему ты мне просто не сказал об этом?
      - Потому, что это не твое дело!
      - Мы беспокоились, не найдя тебя дома вчера вечером.
      - Мне не нужен надсмотрщик!
      - О, неужели?
      Они уже орали друг на друга. У каждого из братьев характер был одинаково вспыльчивый. Орать друг на друга было для них не в новинку. Правда, и мирились они так же быстро, как ссорились.
      Чейз, хихикая, покачал головой:
      - Возможно, мне действительно нужен надсмотрщик.
      - Возможно, и был нужен. Теперь уже нет.
      - Садись.
      Лаки опустился на стул напротив брата и тотчас же направил разговор на их общую заботу:
      - Как прошла твоя встреча в банке вчера?
      - Джордж Янг - сукин сын.
      - Ты только сейчас начал это понимать? - спросил Лаки.
      - Я не виню его или банк за то, что они хотят получить назад свои деньги. Я не могу вынести это выражение сочувствия на его ханжеской роже. Мне кажется, что он получает удовольствие от наших трудностей.
      - Понимаю, что ты имеешь в виду. Он напускает на себя этакий соболезнующий вид. "О, как мне жаль", - а сам смеется исподтишка.
      - Знаешь, что мне хочется сделать? - сказал Чейз, наклоняясь вперед и охватив руками колени. - Я бы хотел взять большую коробку с наличными, с полной суммой долга, и бухнуть ее к нему на стол.
      - Черт, я бы тоже хотел. - Лаки уныло облизнулся. - Когда рак свистнет, да?
      Чейз нервно постучал кончиками пальцев одной руки о другую.
      - Ты вчера сказал, что только чудо вытащит нас из этой ловушки.
      - Нечто прямо с небес...
      - Ну, э-э... - Он прокашлялся. - А что, если бы ангел милосердия был похож на, э... Марси Джонс?
      Лаки ничего не ответил. В конце концов Чейз поднял неуверенный взгляд на брата.
      - Ты меня слышишь?
      - Слышу. Что это значит?
      - Послушай, ты не хочешь кофе? - Чейз приподнялся на стуле.
      - Нет.
      Он сел обратно.
      - Какое отношение имеет Марси к нашим трудностям? - поинтересовался Лаки.
      - Никакого. Кроме... - Чейз принужденно рассмеялся. - Она предложила нам помочь.
      - Боже мой, Чейз, самое последнее, что нам сейчас нужно, - это еще один заем.
      - Она... э... не совсем заем предлагает. Это больше похоже на вложение капитала.
      - Ты хочешь сказать: она желает купить долю в деле? Стать партнером? Лаки вскочил и забегал по комнате. - Нам ведь не нужен еще один партнер, а? Ты не передумал насчет этого, нет?
      - Нет.
      - Вот и хорошо, и я тоже не передумал. Дед и отец хотели, чтобы бизнес оставался семейным. Удивительно, что Марси даже пришло такое в голову, я ценю ее заинтересованность, но надеюсь, ты объяснил ей, что мы не хотим посторонних в нашем бизнесе.
      - Да, я объяснил, но...
      - Подожди минуту, - перебил Лаки, заметавшись. - Надеюсь, она не планирует захвата силой? Она не собирается заплатить банку и не надеется войти в компанию, хотим мы этого или нет? Кошмар! Я об этом даже и не подумал.
      - Марси тоже не подумала. По крайней мере, так мне кажется, - сказал Чейз. - Она предлагает совсем другое.
      Подбоченясь, Лаки остановился перед братом.
      - Что же она предлагает?
      Теперь уже Чейз не мог избежать прямого ответа. Он подумал, что если Марси смогла говорить без обиняков, то и он сможет.
      - Она предложила жениться на ней.
      - Прошу прощения...
      - Жениться.
      - Кому?
      - Мне, - сварливо ответил он. - Кому еще, черт возьми, по-твоему?
      - Я не знаю, что и думать...
      - Ладно, она сделала мне предложение.
      - Марси Джонс сделала тебе предложение?
      - Я же так и сказал! - заорал Чейз.
      - Я в это не верю!
      - Придется поверить.
      Лаки в ужасе уставился на брата. Потом подозрительно прищурился.
      - Подожди минутку. Где ты был в это время? Что вы там делали?
      - Не то, что ты думаешь. Мы пили кофе с печеньем.
      - Вы не...
      - Нет!
      Лаки снова опустился на стул. Последовала долгая пауза, во время которой Лаки пристально смотрел на Чейза, а Чейз старательно избегал его взгляда. Наконец Лаки спросил:
      - Она говорила серьезно?
      - Мне так показалось.
      - Сукин сын, - пробормотал Лаки, все еще явно растерянный.
      - Она привела целый ряд доводов. Дружба, стабильность и прочая чепуха. И, конечно, деньги.
      Лаки изумленно покачал головой, потом начал смеяться.
      - Не могу поверить в это. Она действительно сказала, что даст тебе денег в обмен на то, что ты на ней женишься?
      - Ну, что-то вроде этого. Другими словами.
      - Ты что-нибудь понимаешь? Я слышал, что, когда речь идет о деле, у нее мертвая хватка, но кто бы мог подумать, что она пойдет на такой шаг? Что ты ей ответил? Я имею в виду, - он остановился и подмигнул, - полагаю, ты отказался?