11

В течение следующего месяца Чейз разговаривал очень немного.

Мало кто осмеливался вступить с ним в беседу. Его характер и постоянно хмурый вид отпугивали многих, кто пытался завязать разговор. А тот, кто все же осмеливался на это, чувствовал невероятное облегчение, сохранив свою жизнь.

В пятницу вечером, сидя со своим братом в баре, известном для многих под простым названием «Местечко», Чейз не был расположен к беседе. Спустя полчаса после прихода он все еще мусолил свое виски с содовой, словно сытая собака, которой не хочется, чтобы лакомая кость досталась другой. Чейз тупо уставился на свой бокал, где тающий лед стал похожим на кусок янтаря.

— Да, нам остается только ждать.

Замечание Лаки только усугубило плохое настроение Чейза.

— Нам говорят это уже целый месяц.

— Они скоро должны принять решение.

— Когда я звонил на прошлой неделе, они обещали подписать контракт в конце этой. На этой неделе они говорили про конец следующей. Думаю, они водят нас за нос.

— Да, но если нефть там, то она там, — философски заметил Лаки. — Мы можем только ждать.

Чейз ударил кулаком по стойке.

— Ты как заезженная пластинка. Можешь придумать что-нибудь другое?

— Ага. Я могу придумать другое, — раздраженно ответил Лаки, слезая с табурета. — Иди к черту!

— Подожди, — Чейз схватил его за пиджак. — Вернись. Давай еще выпьем.

Лаки дернулся в сторону.

— Не хочу.

— Я угощаю.

— Не в том дело. Твоя компания утомляет. У меня есть более приятные дела, чем сидеть и выслушивать от тебя оскорбления.

— Например?

— Например, пойти домой к жене. Советую тебе то же самое. На этой неделе ты уже третий раз приводишь меня сюда за руку и заставляешь пить после работы.

— Правда? Теперь, когда ты женат, тебе больше нельзя выпить с друзьями?

— Я больше не получаю от этого такого удовольствия, как раньше.

— Один бокал для тебя предел? Девон наложила запрет на твою привычку к спиртному, верно?

— Верно. И я так счастлив с ней, что мне не нужно допинга.

— Правда? Секс опьяняет тебя?

Лаки сжал кулаки. Его голубые глаза вспыхнули, а ноздри расширились. Два года назад он бросился бы на брата и дело закончилось бы синяками. Девон объяснила ему, что осмотрительность — самое лучшее проявление доблести. Лаки больше не кидался в драку первым и часто задумывался над этим. Он научился сдерживаться, но сегодня вечером брат нарушил всякие границы. Чейз мог позволить себе все, но был не в силах вынести вида морщин на лбу Лаки, считающего до десяти, чтобы успокоиться.

Чейз оперся локтями на стойку и провел пятерней по волосам.

— Ты не заслужил этого; Девон, конечно, тоже. — Он сжал голову руками и покачал ею. — Прости! Забудь про мои слова.

Чейз ожидал, что брат уйдет. К его удивлению, Лаки вернулся к табурету и опять сел.

— Почему ты не расскажешь, что тебя беспокоит?

— Нам нужен этот контракт.

— Ха! Кроме этого. Что-то гложет тебя, Чейз? Мама и Девон тоже заметили. Каждое воскресенье, когда вы с Марси приезжаете, ты напрягаешься, словно на бочке с динамитом. Бикфордов шнур короткий, но горит быстро. В чем дело?

Чейз несколько раз взболтал содержимое своего бокала и пробормотал:

— Марси.

— Я так и думал.

Голова Чейза вздрогнула, глаза сузились и требовательно уставились на Лаки.

— Почему ты так думал?

— Марси очень похожа на Девон. Перед твоим появлением у нее была своя жизнь. Она долгое время была независимой женщиной. — Лаки высыпал обратно горсть соленых орешков, которую он взял из вазы. — Я не удивлен, что она нашла роль жены не очень приятной. Она еще не привыкла к ней, как к новой паре туфель.

— Ты что? — насмешливо пробормотал Чейз. — Она такая хорошая жена, что от этого устаешь.

— Да?

— Ужин на столе каждый вечер в шесть. Она хорошо готовит. Бог знает когда, потому что у нее весь день какие-то дела. В доме чисто, как во дворце. Если я теряю что-то, она знает, где это найти.

— Очень рад такое слышать, — весело отозвался Лаки. — Как ты знаешь, я сомневался насчет этого. Похоже, тебе здорово повезло. Отчего же у тебя «болит живот»?

Чейз повернулся к брату. Теперь, когда «водослив» был открыт, ему нужно было освободиться от многого.

— Она слишком совершенна.

Лаки смотрел на брата, словно тот зачитывал список.

— Приведу тебе пример. Марси сказала, что любит методично просматривать воскресную газету. На прошлой неделе я нарочно разбросал ее по всей гостиной, читал лист и отбрасывал его.

— Зачем?

— Ради провокации.

Лаки непонимающе покачал головой.

— Зачем?

— Потому что я груб, как дьявол. — Непримиримая грубость была состоянием, в котором он не смог бы признаться, особенно младшему брату, носившему прозвище благодаря немыслимому успеху у женщин[2].

— Я хотел проверить, можно ли ее разозлить, — пояснил Чейз.

— Ну и как?

— Нет. Она ничего не сказала. Даже не бросила ни одного сердитого взгляда. Просто обошла гостиную, спокойно собрала газетные листы и сложила их, чтобы можно было читать.

— Не понимаю. Ты говоришь о жене, которая терпелива, словно святая?

— Ты когда-нибудь пробовал жить со святой? С кем-то, кто так совершенен? Скажу тебе, Марси ненормальна. Почему она не взбесилась? — Чейз резко выдохнул. — Это настоящая нервотрепка. Я всегда начеку.

— Послушай, Чейз, если все это…

— Нет. Она подкрадывается ко мне.

Лаки захохотал так, что едва не упал с табурета.

— Подкрадывается к тебе? Ты имеешь в виду, как мы к Сейдж? Марси прячется в твоем шкафу, а когда ты открываешь его, выпрыгивает с криками?

— Не будь дураком.

— Тогда о чем ты говоришь?

Чейз чувствовал себя очень глупо. Он не мог рассказать Лаки, как однажды стоял в ванной, брился и вдруг заметил в зеркале отражение Марси. Он так резко обернулся, что порезал бритвой подбородок.

— Прости, я напугала тебя, Чейз. Мне казалось, ты меня не слышишь. — Она положила на полку стопку свежих полотенец. — У тебя кровь идет. Вот здесь.

Марси оторвала кусочек салфетки и приложила его к ранке на подбородке, и долго держала его, хотя Чейз стоял неодетый, раздражаясь от прикосновения ее пальцев к лицу.

И в тот самый момент, когда он уже не мог терпеть, она прошептала:

— Ну как?

В течение нескольких секунд кровь бросилась в голову Чейзу. Наконец он взял себя в руки и пробормотал:

— Лучше.

Чейз взял верхнее полотенце из стопки, которую принесла Марси, и обернул его вокруг себя с поспешностью Адама, пойманного за совершением первородного греха.

Нет, он не мог рассказать этого Лаки. Тот захотел бы узнать, почему Чейз не отнес свою жену на кровать и не занялся с ней любовью до потери сознания. Подходящего ответа не было. Чейз и сам хотел бы знать это.

Не обратив внимания на вопрос брата, он произнес:

— В ней нет ни капли скромности. Она бесстыдна. Помнишь, как много внимания уделяла женской добродетели бабушка? — Чейз злобно усмехнулся. — Слава богу, она ни разу не видела Марси.

— Черт побери, о чем ты говоришь? — Наклонившись, Лаки уставился в лихорадочно горящие глаза брата. — Уж не начал ли ты баловаться травкой?

Чейз оттолкнул его плечо. Лаки опять засмеялся.

— Ты дурак! Марси ведет себя как настоящая леди.

— Только не дома. Дома она слоняется голая, как сойка.

Лаки заинтересовался еще больше и наклонил голову.

— О, да?

Чейз не заметил, что брат слегка поддразнивает его. Он вспомнил, как несколько дней назад вошел в комнату Марси со своей рубашкой, к которой нужно было пришить недостающую пуговицу.

— Входи, — отозвалась она на осторожный стук в дверь.

Чейз переступил через порог и вдруг резко замер, столкнувшись с прекрасной розовой наготой жены. Он застал ее за укладкой волос. Ее руки были подняты над головой. Марси стояла перед туалетным столиком. Зеркало предлагало Чейзу ее вид сзади, так что картина предстала ему абсолютно полная.

Голубые глаза Марси изучали Чейза. Она ждала, что он сделает или скажет. Ему хотелось броситься к ней, прижаться к ее прекрасной плоти, но его воля оказалась сильнее желания. Если Марси могла так спокойно относиться к своей наготе, он не собирался уступать ей в этом.

Глядя поверх ее головы, ощущая, как участился пульс, Чейз спросил:

— У тебя коробка с иголками и нитками?

— Я с удовольствием починю тебе рубашку сама.

— Просто нужна пуговица. Я могу пришить. Так у тебя иголки с нитками?

— Конечно. Здесь.

Марси опустила руки. Волосы упали на гладкие прекрасные плечи. Маленькая коробочка со швейными принадлежностями оказалась позади Чейза. Марси могла обойти его, могла попросить его отодвинуться, но вместо этого прошла практически сквозь мужа, потеревшись об него. Каждая клетка тела Чейза превратилась в язычок пламени, обдав его яростью сексуального жара.

Сейчас одно лишь воспоминание об этом вызвало в нем тоску, желание прикоснуться к дерзкой груди Марси, погладить прозрачную кожу и выведать ее искусно закамуфлированную тайну.

Лаки помахал рукой перед лицом Чейза. Тот очнулся и раздраженно проворчал:

— Думаю, она слишком долго была старой девой. Это сделало из нее эксгибиционистку. Как тебе такое предположение?

— Похоже на фантастический рассказ, который я читал в «Плейбое».

— Черт тебя побери, Лаки! Я серьезно. Марси похожа на нимфоманку или на что-то в этом роде.

— Чертовски стыдно быть женатым на такой, верно? Я говорю, судя по твоим впечатлениям.

Лаки подмигнул.

Сарказм и жест брата вывели Чейза из глубоких раздумий.

— Она все время трется об меня. Помнишь нашу кошку, которая терлась о наши ноги, когда не было поблизости котов? Марси точно такая же. Она не может пройти мимо меня, не прикоснувшись ко мне. Словно ее мучает какой-то жар.

— Может, так оно и есть.

Легкомысленное замечание брата вывело Чейза из эротического транса.

— Что?

Лаки энергично прожевал несколько соленых орешков и проглотил их.

— Я сказал, может, так оно и есть. Девон утверждает, что женщина всегда, даже порой неосознанно, хочет забеременеть.

— Забеременеть? — с озадаченным видом повторил Чейз, затем уверенно покачал головой. — Она не собирается забеременеть. По крайней мере, лучше этого не надо. Я не хочу никаких детей. Не хочу ни говорить, ни думать об этом.

Ухмылка Лаки постепенно растаяла. Он тревожно взглянул поверх плеча брата. Вдруг его взгляд прояснился.

— Если говоришь о твоей леди, то она здесь.

— А?

Чейз проследил за взглядом Лаки и увидел Марси. Та стояла около входа в шумный, прокуренный бар, оглядывая балагурящую в предвкушении субботы публику. Когда взгляды Чейза и Марси встретились, на ее лице отразилось облегчение.

Как можно более независимой походкой она направилась сквозь группу мужчин к стойке.

— Так ты здесь, — Марси улыбнулась Чейзу. — Я узнала твою машину перед входом. Привет, Лаки!

— Привет. Я и не ждал, что Девон придет вместе с тобой. «Местечко» ей не нравится.

Марси рассмеялась.

— Я слышала. И на то есть свои причины. Но не волнуйся, как я понимаю, большинство случаев настоящей любви имеют весьма дурной источник.

— В нашем случае это правда. Все началось с драки в этой чертовой дыре. Посмотри, где с нами все случилось. Браки заключаются не на небесах, — Лаки широко улыбнулся. — Хочешь выпить?

— Нет, спасибо.

— Что ты тут делаешь?

Короткий вопрос Чейза пронзил диалог Марси и Лаки, словно стальная рапира. В нем слышалось обвинение, и Марси заняла оборонительную позицию.

— Помнишь ту пару из Массачусетса? Они сегодня в городе. Я показывала им дом на берегу озера и зашла сюда на обратном пути. Я же сказала, что узнала твою машину.

— Ты следишь за мной, — сказал Чейз. — Могу я прийти домой на несколько минут позже и чтобы ты при этом не устраивала на меня охоту?

— Эй, Чейз, успокойся!

Он не обратил внимания на реплику брата.

— Или ты не доверяешь мне, не можешь оставить меня наедине с бокалом? Или ты думала, будто я сбежал и опять занялся родео?

— Что ты делаешь? — процедил Лаки сквозь зубы, стараясь говорить тихо и не привлекать общего внимания.

— Он пытается унизить меня, — спокойно ответила Марси. — А на самом деле выставляет себя глупцом.

Она повернулась к братьям спиной и гордо, с развернутыми плечами и с высоко поднятой головой направилась к двери.

Раньше чем Лаки смог выразить свое возмущение, Чейз повернулся к нему и предупредил:

— Заткнись! Мне не нужны твои советы.

Порывшись в карманах джинсов, он достал деньги и бросил на стойку сумму, равную стоимости их выпивки с неплохими чаевыми, бармену.

Чейз стал расталкивать локтями толпу и прибираться вслед за поблескивающими впереди волосами Марси. Одно усмехающееся пьяное лицо появилось на его пути.

— Бери лучше эту, Тайлер. Классная девчонка…

— В общем, потом Чейз проревел что-то типа: «Это моя жена, сукин сын…» Затем его кулак ударил того парня в лицо и разбил ему нос. Другой удар пришелся по зубам, вставные зубы вылетели сразу. Я видел их с того места, где стоял. Клянусь господом, так оно и было. Зубы повылетали. Все чертовски старались убраться с дороги Чейза. Он походил на сумасшедшего.

После того как Лаки закончил отчет о драке, происшедшей два дня назад в «Местечке», в столовой на ранчо Тайлеров на несколько секунд воцарилась тишина.

Марси опустила глаза, все еще переживая, что невольно оказалась виновницей безобразной сцены. Теперь она поняла причину негативного отношения Девон к «Местечку».

Очевидно Чейз чувствовал себя не очень уютно, угрюмо молчал и рисовал вилкой на картофельном пюре в своей тарелке причудливые линии.

Лори, как заметила Марси, нервно теребила жемчужины ожерелья на шее, очевидно, из-за того, что Лаки не следил за своими выражениями в присутствии нескольких гостей.

— Я бы хотела, мальчики, чтобы вы не ходили в этот бар, — нарушила наконец тягостную тишину Лори. — Единственное, что произошло там хорошего, это встреча Девон и Лаки.

— Спасибо, Лори, — отозвалась Девон. — Хотите, я помою тарелки для десерта?

— Очень мило с твоей стороны. Все поели? Джесс?

Джесс Сойер вытер салфеткой рот таким же подчеркнуто четким движением, каким обычно сыпал в чай сахар, резал кусок мяса или намазывал на хлеб масло. Он был маленьким, опрятным человечком, одетым в узкую белую рубашку и отлично отглаженный костюм. Если для каждого человека характерен какой-нибудь цвет, то Джессу больше всего подходил коричневый.

— Все превосходно, Лори, — вежливо сказал он. — Спасибо за приглашение!

Девон встала и с помощью Лаки стала собирать пустые тарелки на поднос. Очистив стол, она придержала дверь, и Лаки вынес поднос в кухню.

— Сейчас мы принесем десерт и кофе, — сообщила Девон, направляясь вслед за мужем.

— Я рада, что встретила вас, — сказала Лори мистеру Сойеру. — Ненавижу садиться за стол в одиночестве. А есть одной вечером в воскресенье вообще считаю кощунством. Приезжайте к нам в любое время. Пэт, вам понравился ростбиф?

Пэт Буш, бессменный гость на воскресных ужинах, зашевелился на стуле.

— Чудесный. — Взглянув через стол на мистера Сойера, он добавил: — Как всегда.

— Но вы мало ели.

— Отсутствие у меня аппетита не связано с едой, Лори. Я все думаю о драке в пятницу в «Местечке».

Пэт Буш бросил взгляд на Чейза.

Вернулись Девон с Лаки и принесли шоколадный кекс и кофе.

— Я разолью по чашкам на том столике, если вы не против, Лори.

— Прекрасно, дорогая, — сказала Лори своей снохе.

Марси наблюдала, как Девон отрезала кусок кекса и положила его на тарелку. Несколько крошек прилипло к ее пальцам. Она подняла руку, чтобы слизнуть их, но Лаки успел сделать это своим языком раньше.

Марси ощутила в желудке спазм и почувствовала, как напрягся рядом Чейз.

Девон вырвала свою руку у игривого мужа и быстро оглянулась через плечо посмотреть, не заметил ли кто их любовной забавы. Марси не подала виду, не хотела смущать Девон или, точнее, старалась не показать ей своей зависти.

— Все начинают волноваться, когда ты заходишь в «Местечко», — сказал шериф Чейзу.

— А что я должен был делать, Пэт, — начал мрачно оправдываться тот. — Стоять и позволять тому парню оскорблять мою жену?

— С моей точки зрения, у Чейза не было выбора, — заметил Лаки, раздавая тарелки для десерта.

— Твое мнение насчет драки не очень важно, не так ли? — резко отозвался Пэт. — Ты сам тоже хорош.

— Был. Теперь я любовник, а не боец, — Лаки поцеловал проходящую мимо Девон.

Колено Чейза слегка толкнуло колено Марси под столом.

— Я уверена, Чейз сделал то, что ему казалось тогда его долгом, — выступила на защиту сына Лори. — Он возместит ущерб бару и оплатит лечение того человека. Ужасно, когда выбивают зубы, на самом деле.

Лаки хихикнул. Вскоре все рассмеялись. Все, кроме Джесса, который беспокойно поглядывал на собеседников.

— В конце концов он может поблагодарить меня, — произнес Чейз, когда смех стих. — Никогда не видел так отвратительно сделанных вставных зубов…

— Девон!..

Тревога в голосе брата заставила Чейза замолчать. Лаки вскочил со стула и бросился к жене, вдруг навалившейся на сервировочный столик. Ее лицо было бледным. Она делала быстрые короткие вдохи. Одна рука Лаки обняла Девон за талию, а другая приподняла опустившуюся на грудь голову.

— Девон… Дорогая!..

— Все хорошо, — ответила она со слабой улыбкой. — Небольшая слабость. Наверное, просто перегрелась. Может, немного закрутить терморегулятор, а? Или я съела что-то несвежее.

— О, ради бога! — Лори положила свою салфетку рядом с тарелкой, встала со стула и присоединилась к сыну и снохе. — Почему вы не прекратите валять дурака и не скажете всем то, о чем я знаю уже несколько месяцев? — Перехватив инициативу, она повернулась к столу. — Девон ждет ребенка.

— О! — Марси потом никогда не могла вспомнить, кто именно издал этот радостный возглас. Она, да и все остальные тоже, даже мистер Сойер, подбежали к паре, смущающейся друг перед другом и перед окружающими.

Марси обняла Девон. После того как она вышла замуж за Чейза, две женщины стали настоящими подругами. Марси восхищалась воспитанностью и гибким умом Девон, которыми та пользовалась при написании статей для одной из далласских газет. Недавно она сказала, что ею заинтересовалась организация, занимающаяся приобретением журналистского материала, — Я так рада за тебя, — искренне сказала Марси. — Ты хорошо себя чувствуешь? Могу я чем-нибудь помочь?

Девон сжала ее руки.

— Ты что-нибудь знаешь о детях?

— Нет, — рассмеялась Марси.

— Тогда от тебя будет большая помощь…

Две женщины нежно улыбнулись друг другу. Потом Марси поцеловала в щеку будущего отца.

— Поздравляю, Лаки!

— Спасибо. Один из маленьких сперматозоидов наконец нашел дорогу.

— Лаки!.. — воскликнула в негодовании Лори. — Не забывай, что у нас гости. Я не одобряю подобную безобразную манеру разговора. Не хочу, чтобы Джесс подумал, будто я воспитала пару…

Резкий скрежет двигающихся по полу ножек стула заставил всех обернуться. Чейз бросил на стол салфетку и вышел. Перед тем, как он прошел в дверь, Марси успела бросить взгляд на его лицо. Оно было похоже на отражение в разбитом зеркале.

Топор рассек воздух, издал свистящий звук и врезался в полено. Хрясть! Полено раскололось пополам. Чейз наклонился и отбросил два куска дерева в сторону, затем взял другое полено и установил поудобнее.

— Что ты делаешь?

Хрясть!

— Свитер вяжу. Похоже?

— Не очень полезное для твоих ребер занятие.

— Мои ребра в порядке.

Хрясть!

Лаки прислонился спиной к загородке, поставил каблук одного ботинка на нижнюю перекладину и оперся о колья локтями.

— Знаешь, Чейз, ты, видимо, самый эгоистичный сукин сын, каких я видел.

Хрясть!

Чейз взглянул на брата перед тем, как отбросить расколотое полено и взять новое.

— Чего ты хотел от меня? Чтобы я сгонял за сигарами?

— Это было бы хорошее начало.

— Извини, что разочаровал тебя.

Хрясть!

Лаки подошел и схватил топор, пока брат наклонялся за поленом. Чейз вспыхнул и выпрямился.

— Я не разочарован, — сказал Лаки и бросил топор на землю. — Я взбешен. Наша мать расстроена. Она рассчитывала, что женитьба изменит тебя.

— Очень плохо!

— Чертовски плохо! Потому что ты женился на чудесной женщине, которая — по неизвестным мне причинам — любит тебя. Но ты слеп и не видишь этого. Или слишком глуп. Или самолюбив. Не знаю, какая у тебя проблема.

— Ты взбесился, потому что я ничего не сказал по поводу твоего ребенка.

— И это уже немало.

— Почему ты не сказал мне? — крикнул Чейз. — Почему держал в секрете? Наслаждался предвкушением?

— Нет, хотел уберечь тебя.

— От чего?

— От боли, которая терзает твои кишки сейчас.

Чейз принял воинственный вид. Его дыхание было тяжелым, но не от рубки дров. Но он не ударил брата, а вместо этого повернулся и пошел к дому.

Лаки последовал за ним, схватил его за рукав, прислонил к стенке сарая рядом с поленницей и вцепился рукой в горло.

— Я до сих пор не говорил тебе о своем ребенке, потому что знал, как это заденет тебя, причинит боль. Я ненавижу одну эту мысль. Чертовски ненавижу! Но так разлеглись карты, и мы ничего не можем поделать. Я не просил, чтобы мой ребенок стал первым внуком в семье Тайлер. Я хотел бы, чтобы это был твой, как и должно быть. Но разве из-за этого я не должен заботиться о своем потомстве? Нет. Мне очень жаль! Я потрясен. Я пылаю от счастья из-за ребенка. Не могу его дождаться. Однако, — продолжал Лаки, приблизив свое лицо к лицу брата, — это не значит, что мы с Девон не горюем о твоем, умершем вместе с Таней. Очень даже горюем. И будем… Но жизнь продолжается, Чейз. По крайней мере, для большинства из нас. Если ты хочешь прожить оставшуюся жизнь в могиле, живи. Я считаю, ты глупый, больной, но если твоя беда делает тебя счастливым, оставайся с ней. Только не думай, что остальные полезут за тобой в могилу и станут сыпать себе на голову землю. Мы устали от постоянных забот о тебе.

Резким толчком Лаки освободил Чейза и отвернулся. Он сделал всего несколько шагов, когда тяжелая рука легла ему на плечо. Автоматически Лаки развернулся, ожидая удара.

Вместо этого Чейз протянул ему правую руку. Лаки увидел слезы, заблестевшие в глазах брата. Его обычно твердые губы дрогнули.