– Что скажешь? Вот уже целую неделю он изводил ее пустой болтовней. С того самого дня, когда прекрасный новый мир рухнул для Катрин, оставив ее глубоко несчастной, Джейс вел себя так, словно между ними ничего не произошло.

Порой ей почти хотелось, чтобы он закричал, швырнул в нее что-нибудь, взорвался – все, что угодно, лишь бы расстался с этой притворной благовоспитанностью.

– Поступай, как знаешь, – пробормотала она и вытерла влажной бумажной салфеткой выпачканный кашей ротик Эллисон. Всего неделю назад невозможно было бы представить, что они вместе доживут до холодов, и вот теперь он говорит, что надо запасать дрова.

Однажды ему почти удалось разрушить возникшее между ними отчуждение. Как-то вечером, вернувшись домой, он словно между прочим заметил, что на буревой удалось найти нефть.

– О, Джейс, как замечательно! – воскликнула Кэтрин и тут же разозлилась на себя за то, что проявила столь искреннюю радость.

Он вскинул на нее засиявшие глаза и нерешительно улыбнулся.

– Да, Кэтрин, – заметил он, возбужденно потирая руки. – А знаешь, все никак к этому не привыкну. Я хочу сказать, всякий раз, когда мы находим нефть, даже если я совершенно уверен, что она там есть… это… это похоже на… – Он умолк, сложив ладони вместе и подыскивая наиболее точное слово. А потом весело, по-детски рассмеялся. – Это ни на что не похоже!

Кэтрин страшно хотелось разделить его радость. Хотелось обнять его, поздравить, но…

В этот момент он сказал:

– А что, если махнуть куда-нибудь вечером? Оставим Эллисон с Хэппи, а сами поедем пообедать и…

– Нет, – резко ответила она, хотя искушение было очень велико – Я… э-э… печатала весь день и устала.

На лице Джейса явственно отразилось разочарование, однако он улыбнулся и добродушно заметил:

– Ладно. Как-нибудь в другой раз.

– Что ж, пожалуй, мне пора… – сказал Джейс. Поднялся из-за стола и потянулся, высоко подняв руки над головой. – А знаешь, я рад, что мы купили эту кровать. Она, конечно, загромождает комнату, зато удобно. – Улыбка его показалась Кэтрин слишком ослепительной, какой-то даже дьявольской.

Она отвела взгляд. Джейс наклонился и пощекотал ей шею.

– И было бы совсем замечательно, если б рядом лежала ты… – Он приник губами к ее затылку.

Рука дрогнула, и Кэтрин едва не выронила ложку, которую подносила к капризно отворачивающемуся ротику Эллисон.

Рука Джейса скользнула ниже, накрыла грудь Кэтрин, легонько сжала. Пальцы поглаживали кожу сквозь тонкую ткань майки. Она уронила ложку, встала и повернулась к нему лицом.

– Не делай этого. – Голос ее дрожал, и она делала над собой огромные усилия, чтобы он звучал спокойно. – Если хочешь… играть с кем-то… играй с Лейси. – Она тут же с удовлетворением отметила, как раздраженно сжались его губы. – К тому же и фигура у нее более… многообещающая, – язвительно добавила она.

Холодный металлический блеск, замерцавший в его глазах, не оставлял сомнении, что стрела попала в цель. На щеках Джейса заходили желваки, а все тело напряглось, – он пытался не дать обуревавшему его раздражению выплеснуться наружу.

Однако насладиться победой сполна Кэтрин все же не удалось. Дерзко обежав ее фигуру оценивающим взглядом, Джейс насмешливо протянул:

– Да, пожалуй, ты права… Гораздо более многообещающая. – С этими словами повернулся и вышел из кухни. Через несколько секунд Кэтрин услышала, как за ним захлопнулась входная дверь.

Она тут же скорчилась на стуле в самой несчастной позе и дала волю слезам.

– О, Джейс!.. – прорыдала она. И, сама того не осознавая, приложила руку к груди, которая, казалось, все еще хранила тепло его прикосновения. – О, Джейс, я так по тебе соскучилась… – простонала она, а потом уронила голову на стол и зарыдала уже в полный голос.

Но упиваться горем ей пришлось недолго. Последние два дня Эллисон совсем раскапризничалась. Всегда прекрасный аппетит пропал, нос был заложен, а чуть позже в тот же день начался кашель. Пришлось Кэтрин оставить пишущую машинку. Ее все больше тревожило состояние малышки, и мысли об этом не давали сосредоточиться К концу дня девочка жалобно плакала, не утихая ни на секунду, и у нее появился жар. Кэтрин, держа ее на руках, расхаживала по комнате, пыталась успокоить, похлопывая по спинке и бормоча ласковые слова. Но дыхание малышки становилось все более затрудненным, а кашель – резче.

Кэтрин безуспешно пыталась дозвониться Хэппи, потом, выглянув в окно, увидела, что машины ее во дворе все еще нет. И когда зазвонил телефон, она бросилась к нему, как бросается утопающий к спасательному кругу. Это был Джейс. Он звонил предупредить, что, возможно, будет сегодня поздно. Но Кэтрин так обрадовалась, услышав его голос, что забыла о своей гордыне и намерении вычеркнуть его из жизни. Она торопливо сообщила о болезни ребенка.

– Ты врачу звонила? – спросил Джейс, когда она перечислила ему все тревожные симптомы.

– Да. Он велел давать ей жаропонижающее в микстуре, наблюдать за состоянием и сообщить, если станет хуже.

– Когда это было?

– В начале дня.

– Гм… Знаешь, пожалуй, я сам позвоню и договорюсь с ним. Ты как, в порядке?

– Да, – нервно ответила она. – Но, Джейс, я тут подумала, может, это оттого, что она родилась такой маленькой и ее легкие…

– Знаю, дорогая, знаю. Сиди спокойно и жди. Я постараюсь приехать как можно скорее.

Кэтрин положила трубку и почувствовала, как теплеет у нее на сердце. Джейс спешит ей на помощь. Все будет в порядке. Джейс приедет уже совсем скоро. Эти слова она шептала плачущей и захлебывающейся кашлем Эллисон, продолжая укачивать ее.

Но Эллисон с каждой минутой кричала все громче. И тревога Кэтрин превратилась в страх, когда она заметила, что малышка начала задыхаться. Дыхание ее стало каким-то свистящим, со всхлипами, вырывающимися из глубины гортани. А кашель – просто кошмарный, похожий на лай.

Кэтрин уже совсем сходила с ума от беспокойства, когда на крыльце послышались шаги. Она метнулась к двери и распахнула ее, одной рукой прижимая к себе ребенка. Джейс взбегал по лестнице, перепрыгивая сразу через две ступеньки, по пятам за ним следовал доктор Петерсон, домашний педиатр Эллисон.

Увидев дико расширенные глаза Кэтрин, Джейс застыл на месте, затем, преодолев последние ступеньки, ворвался в комнату.

Он смотрел на Эллисон, а Кэтрин дрожащим голосом лепетала:

– Она едва дышит… Ты только послушай. Она умирает!.. Я знаю! Ее легкие…

Но врач с Джейсом вовсе не слушали ее, а продолжали осматривать девочку. Услышав ее хриплый надсадный кашель, доктор Петерсон коротко бросил:

– В ванную!

Джейс подтолкнул Кэтрин к двери. Похоже, он знал, что следует делать, поскольку потянулся к крану с горячей водой, прежде чем врач успел войти и затворить за собой дверь.

– Что. – начала было Кэтрин, но Петерсон перебил ее.

– У вас есть ментолатум или вейпоруб, что-нибудь в этом роде?

Кэтрин растерянно кивнула и указала на аптечку возле зеркала. Врач выхватил из нее баночку и начал щедро смазывать пахучей мазью горлышко Эллисон.

К этому времени ванная уже походила на наполненную паром баню – из крана продолжала хлестать горячая вода. Джейс снял с крючка полотенце и, опустив его в раковину, смочил теплой водой, затем как следует отжал и бережно приложил к маленькой грудке ребенка.

– Мне следовало бы знать… – начала Кэтрин, извиняясь за свое невежество.

– Ну откуда вы могли знать, если ваш ребенок не болел крупом, – снова перебил ее доктор Петерсон. – Симптомы могут испугать кого угодно. Да и название болезни звучит страшновато. Однако она не столь ужасна, как кажется, – утешительным тоном добавил он, а Джейс ласково обнял Кэтрин за плечи. Забыв о пропасти, лежавшей между ними, она благодарно прислонилась к нему, а врач тем временем сменил на груди Эллисон полотенце.

Шли минуты, доктор неторопливо менял полотенца. Трое взрослых, находившихся в этом замкнутом, наполненном паром пространстве, уже просто обливались потом, когда Эллисон вдруг зашлась в долгом и сильном приступе кашля. Кэтрин потянулась к девочке, но доктор Петерсон придержал ее за руку.

– Все в порядке. Так и должно быть, – сказал он.

Из носика девочки вылетел комок слизи, она захлебнулась в кашле и выкашляла наконец то, что причиняло ей и ее близким такие страдания.

– Ну вот, чудесно! – весело воскликнул Петерсон, вытер нос, Эллисон салфеткой и осторожно прочистил рот пальцем.

И почти сразу же дыхание малышки стало спокойным и ровным. Она сонно откинула голову и закрыла глаза. Плач, продолжавшийся без перерыва несколько часов, стих.

Джейс наводил порядок в детской, а Кэтрин порхала вокруг доктора Петерсона, пока он нес девочку в комнату. Он осторожно уложил ее в кроватку, достал стетоскоп и приложил к мерно вздымающейся груди. Затем выпрямился и сказал:

– Как я и думал, в легких чисто. Наверное, подхватила вирусную инфекцию, а потом немного простыла, вот и накапливалось несколько дней. И затрудненное дыхание, и кашель – все это исходило из горла, а не из легких.

– Огромное вам спасибо, доктор Петерсон. Я так перепугалась…

– Знаю. Но на всякий случай запомните старое испытанное средство – ванна с паром. Если Эллисон или кто-то из ваших будущих детей вдруг подхватит круп.

Он снова склонился над девочкой и с помощью пипетки ввел ей в ротик какое-то лекарство.

– Очень мягкое средство от закупорки сосудов, оно поможет ей спать спокойнее. – Достав и заполнив бланк для рецепта, он протянул его Кэтрин. – А это купите завтра. Будете давать ей жидкий аспирин, если поднимется температура. И позвоните, если через день-два не наступит улучшение. Испаритель у вас есть?

– Да, – ответила Кэтрин и почувствовала, что к ней подошел Джейс.

– Пусть поработает в ее комнате несколько дней. Это облегчит дыхание.

– Спасибо, доктор, – сказал Джейс и, обменявшись с Петерсоном рукопожатием, проводил его до двери.

Вернувшись, он застал Кэтрин в детской. Склонившись над кроваткой, она поглаживала малышку по спинке.

– Ну, здорово она тебя напугала, да? – прошептал Джейс.

– О Господи, Джейс, я чуть с ума не сошла! – Голос Кэтрин слегка дрожал.

– Знаю. Хорошо, что я догадался позвонить. И мог быть здесь, с тобой… – Он опустил руки на ее трясущиеся плечи и начал тихонько массировать их.

– Спасибо, – шепнула она. Затем, вспомнив, как умело он действовал в ванной, спросила:

– А где ты этому научился?

Он тихо засмеялся. Потом, после паузы, ответил.

– Ну, знаешь, когда работаешь где-нибудь в глуши, на буровой, многому приходится научиться. В том числе и оказывать людям медицинскую помощь. Как-то раз один парень из моей команды вдруг стал так же задыхаться, и тогда Билли научил меня, как надо действовать.

– Передай Билли, что я вечный его должник.

– Обязательно. Он будет просто в восторге, – суховато ответил Джейс. – Эй, а ты случайно не проголодалась? Мы же пропустили ужин.

– И ленч, – добавила Кэтрин. Потом наклонилась, последний раз похлопала Эллисон по попке. – А я так ничего и не успела приготовить. Просто забыла…

– Тогда почему бы тебе не прилечь немного отдохнуть, а я слетаю и привезу гамбургеры?

– Но, Джейс, мне не хотелось бы обременять тебя…

– Никаких проблем! – Он уже направлялся к входной двери.

Катрин опустилась на диван, откинула голову на подушки и закрыла глаза. Ну и, денек выдался!..

С этой мыслью она и задремала, а разбудили ее легкие, точно прикосновения птичьих перьев, поцелуи в щеку. Кэтрин открыла глаза и увидела склонившегося над ней Джейса.

– Я что, заснула? – сонно пробормотала она.

– Да нет. Наверное, просто притворилась. Просто закрыла глазки, проверить, нет ли дырочек в веках, – улыбнулся он. – Ну что, устроим пикник?

– Что? – удивилась она и села, свесив ноги с дивана. – О, Джейс! – ахнула она, увидев придвинутый к дивану кофейный столик. На нем горели свечи и стояли тарелки с едой – гамбургеры, жареное мясо по-французски, булочки.

– Кушать подано, миледи, – сказал Джейс и отвесил шутовской поклон.

И Кэтрин впервые за несколько недель от души рассмеялась. Это и задало гон их уютной трапезе. Джейс принялся развлекать ее историями о своих приключениях за границей. А когда начал описывать какого-то шейха, задумавшего женить его, Джейса, на одной из своих двенадцати дочерей, Кэтрин так хохотала, что по щекам у нее поползли слезы.

– Вот ты смеешься, а мне едва удалось отстоять целомудрие, – с притворным возмущением заметил Джейс.

Кэтрин встала и начала собирать бумажные тарелки и стаканчики. И так и замерла с протянутыми руками, когда Джейс, сидевший на диване, вдруг обнял ее за талию и развернул лицом к себе.

Кэтрин не сопротивлялась, и он привлек ее еще ближе. Джейс смотрел ей прямо в глаза.

– Опять сегодня без лифчика… – проведя рукой по ее спине, шутливо заметил он, блеснув лукавой улыбкой, которая всегда так восхищала Кэтрин. А потом его руки прокрались ей под майку. Кэтрин ощутила его пальцы на коже, и голова у нее закружилась. Она была не в силах отвергнуть его. Ей хотелось этих ласк. О, конечно, потом она пожалеет об этом, но сейчас… сейчас она наслаждалась прикосновениями опытных и нежных рук.

Приподняв край майки, он стянул ее с Кэтрин. Золотисто-медовые волосы мягкой волной упали на плечи. В комнате царил полумрак – лишь свечи отбрасывали слабое мерцание на полуобнаженную фигуру Кэтрин, оттеняя все ее изгибы и впадинки. Она напоминала прекрасную статую…

Джейс нежно, почти благоговейно прикоснулся губами к ее груди. Потом слегка откинул голову – любуясь и лаская взглядом.

Голос его звучал глухо:

– Кэтрин… красавица моя… милая… Его губы вновь приблизились к ее груди, и он стал осыпать поцелуями нежную и упругую плоть.

Вот он обнял ее за ноги, стал поглаживать бедра. Сердце ее бешено забилось в предвкушении. Резким порывистым жестом положила она руки на темноволосую голову и склонилась над ней, окутав облаком длинных золотистых волос.

Теперь руки Джейса лежали уже на талии, затем сместились на живот. Он расстегнул пуговку на ее джинсах, потянул застежку «молнии», обнажив нижнюю часть живота. Прижался к нему губами.

– Кэтрин… – еле слышно выдохнул он. – Ты вся такая золотистая и чудесная… – Он целовал ее живот. Щетина на подбородке слегка царапала кожу, но ощущение показалось Кэтрин удивительно приятным.

Он обнял ее еще крепче. Теперь он играл ее пупком. Слегка покусывал зубами, щекотал языком. Язык проник внутрь… Он овладел им, он занимался с ним любовью. Каждое, даже малейшее движение было преисполнено властной и томительной чувственности.

Дыхание Кэтрин участилось. Все ее тело пронзала сладостная дрожь, словно заряжая огнем. Огонь разливался по всему телу, казалось, что теперь в нем переизбыток крови, что ее больше, чем могут вместить вены, что она бешено затопила ее всю…

Джейс приподнял голову и стал рассматривать эластичный поясок на ее трусиках-бикини. Затем подсунул под него палец и завораживающим движением прочертил некую магическую линию сперва по одной стороне живота, потом – по другой. Вот палец, вернулся в исходное положение – под пупок. А потом щекотно и томительно медленно пополз вниз…

Кэтрин казалось, что она вот-вот закричит от с трудом сдерживаемой страсти, но в эту секунду Джейс вдруг убрал руку и резко поднялся, едва не сбив ее с ног. Нежно взял ее лицо в ладони и впился в губы жадным поцелуем.

– Я этого больше не вынесу… – хрипло пробормотал он. Затем быстро потушил свечи и втолкнул Кэтрин в спальню.

)Нетерпеливо сбросив с постели покрывала, он усадил на нее Кэтрин. Она стала стягивать с себя джинсы и трусики, а Джейс тем временем сбрасывал одежду, свистящим шепотом кляня непослушные пуговицы, пряжки и кнопки.

Когда оба они остались нагишом, он накрыл ее тело своим. Он осыпал страстными поцелуями ее лицо и перебирал пальцами золотистые пряди, рассыпавшиеся по подушке.

А потом с отчаянием в голосе прошептал:

– Кэтрин! Не отказывай мне!.. Пожалуйста… Я так хочу тебя… Так…

Тело ответило за нее. Оно полностью подчинялось всем его требованиям. Руки Кэтрин порхали по широкой мускулистой спине, затем скользнули ниже, на бедра. Отвечать на его страсть так же пылко ей мешала лишь природная сдержанность.

И они слились… Джейс продолжал осыпать ее поцелуями, а чуть позже, лихорадочно дыша, опустил голову на подушку рядом. Кэтрин поглаживала ладонью длинные крепкие бедра. Они упивались своими ощущениями, наслаждались друг другом, тела их купались в блаженстве, соединенные близостью, которая, казалось, могла длиться вечно.

Наконец Джейс приподнялся на локтях и заглянул ей в глаза:

– Я знал, что ты тоже хотела этого.

Иначе никогда бы не…

– Знаю, – шепнула она в ответ, откинув с его лба прядь темных, оттенка воронова крыла, волос.

Джейс впитывал глазами каждую черточку ее лица, потом стал обводить кончиком пальца щеку, скулы, нос. Вот палец сбежал на губы и по проторенной им дорожке последовал в рот.

– Когда я с тобой, вот так… это… это, о, Кэтрин! Поцелуй меня! – выдохнул он. И Кэтрин почувствовала, что тело его требует большего, что его не удовлетворил первый порыв страсти.

Она разжала языком его губы и проникла в самую сладостную глубину рта, упиваясь новыми, неизведанными доселе ощущениями. Джейс слегка отстранился от нее и, взяв в ладони груди, легонько стиснул их и приподнял, поднося к ищущим губам. Его бархатистый щекочущий язык влажно обволакивал розовые бутоны сосков, затем втянул их в рот.

Кэтрин самозабвенно выкрикнула его имя и позабыла обо всем на свете. Сейчас для нее существовало только тело Джейса, возносящее ее на вершины блаженства.

И ни в один из этих сладостных мигов, захлестнувших ее с головой, не слышала она, как Джейс в порыве страсти тоже выкрикивал ее имя.

– Пойду взгляну, как там Эллисон, – некоторое время спустя сказала Кэтрин в темноту.

– Это как понять? – шутливо спросил Джейс. Потом, игриво шлепнув ее по заду, добавил:

– Я с тобой.

Голые, пробирались они на ощупь по темной гостиной и хихикали, точно проказливые детишки. Джейс умудрялся налетать и спотыкаться о каждый предмет обстановки и картинно тянул к Кэтрин руки, ища поддержки. А стоило ей приблизиться, как он хватал ее за весьма интимную часть тела и рассыпался в извинениях:

– Ох, прошу прощения, миледи! Боже, какая бестактность с моей стороны! Но знаете ли, здесь так чертовски темно…

Кэтрин хихикала:

– А зачем тебе свет? Ты и так знаешь, где что находится.

– Что правда, то правда, – с распутным смешком отвечал он и щипал ее за ягодицы.

– Джейс! На глазах у ребенка! Оба они хохотали, довольные своим дурачеством, но, подойдя к кроватке, тут же посерьезнели. Эллисон мирно спала. Ровное дыхание попадало в такт еле слышному свистящему звуку, исходившему от испарителя.

– Не думаю, что она так уж по нас соскучилась, – шепотом заметил Джейс.

Вернувшись в спальню, они снова улеглись в постель. Кэтрин уютно свернулась калачиком и прижалась спиной к груди Джейса. И только теперь ощутила первые угрызения совести.

Нет, этого нельзя было допускать. Неужели она до сих пор столь глупа и наивна, – что считает секс естественным продолжением любви? Да, она любит Джейса, и физическая тяга к нему есть, безусловно, часть ее любви, но ведь он-то ее не любит? Она это точно знает…

Да, конечно, какие-то чувства он все же к ней испытывает. И очевидно, что ему нравится быть с ней. Не далее как сегодня, чуть раньше, он тоже страшно испугался за Эллисон. И наверняка этот испуг был одной из форм проявления его любви.

Но одно она знала точно. Она не позволит себе больше страдать, как страдала эти последние недели. И если это все, что он может ей дать, тогда она должна смириться и довольствоваться этим.

Словно прочитав ее мысли, Джейс сонно шевельнулся и сместил ладонь с ее живота на грудь. Легонько стиснул ее. И держал, пока пальцы его снова не расслабились во сне.

Кэтрин сидела за машинкой, тупо уставившись в пространство. Она собиралась поработать над окончательным вариантом первых роликов из рекламного сериала, но восхитительные воспоминания о ночи, проведенной с Джейсом, затуманивали мозг, томительно-сладко отзывались во всем теле, совершенно не давая сосредоточиться.

Эллисон пошла на поправку. У нее появился аппетит, а от лекарства, выписанного доктором Петерсоном, ее все время клонило в сон. Она спала и спала и во сне поправлялась.

Кэтрин поставила себе на сегодня вполне конкретную задачу и твердо вознамерилась закончить работу до того, как отправится на кухню готовить обед. Напечатала еще несколько слов, но тут зазвонил телефон.

Она немного удивилась, услышав в трубке хрипловатый голос Билли.

– Привет, Билли! – радостно откликнулась она. – Чем могу помочь?

– Тут вот что, Кэтрин… Мне чертовски неприятно звонить по такому поводу, но… – Сердце у Кэтрин болезненно сжалось. С Джейсом что-то случилось. Нет! Быть не может!.. Несчастный случай? Он ранен?..

– Джейс? – неестественно высоким голосом произнесла она.

Должно быть, Билли уловил звеневший в нем страх, поскольку тут же принялся успокаивать ее.

– Джейс в полном порядке. Я хочу сказать, не ранен, не убит и все такое прочее.

Ноги у Кэтрин подкосились, и она тяжело опустилась на стоявший поблизости стул.

– Ну и напугал же ты меня. Билли…

– Прошу прощения, Кэтрин, я не хотел. – Неужели и сейчас, говоря по телефону, он жует свой ужасный табак? – Тут такое дело… Это Джейс просил меня позвонить. И предупредить, что сегодня вечером не приедет. Мне очень противно это говорить, но…

– Что-нибудь на буровой? Снова тяжкий вздох.

– Да нет, не совсем, – увильнул от прямого ответа Билли.

– Тогда что же? – спросила Кэтрин, потеряв всякое терпение, – Он поехал в Лонгвью, выручать эту сучку Ньютон из какой-то передряги. – Кэтрин услышала в трубке, как Билли с облегчением вздохнул, выложив наконец эту новость.

– Понимаю… – пробормотала Кэтрин, не рискуя добавить что-либо еще из опасения, что голос выдаст ее.

– Ни черта вы не понимаете! – не сдержался Билли. – Ладно, это ваше с Джейсом дело, не мое. Короче, эта шлюха позвонила сюда примерно с час назад, рыдала и несла всякую чушь. Похоже, она вляпалась в неприятности. Шут ее знает где, вроде бы в каком-то притоне для местных алкашей, что частенько с ней случается. И умоляла Джейса приехать и спасти ее. Ну, он и поехал. – В голосе Билли явственно звучало неодобрение.

– Да, конечно, понимаю, – вздохнула Кэтрин. – Спасибо, что позвонил, Билли. Иначе я бы беспокоилась, что он не вернулся домой.

– Уж теперь и не знаю, когда его надобно ждать. Эта проститутка… я хочу сказать… она, – тут голос Билли затих, но Кэтрин выручила его:

– Да, я все понимаю, Билли. И она повесила трубку, прежде чем он успел ответить. А потом закрыла лицо руками и затрясла головой, не в силах поверить, что Джейс мог бросить ее ради Лейси.

И это после прошлой ночи? После сегодняшнего утра, когда он помчался в аптеку еще до открытия, чтобы купить Эллисон лекарство? Нет, этого просто не может быть!..

Как мог он только что целовать ее с такой нежностью и страстью и тут же, не успев остыть от ее объятий, переметнуться к Лейси? Неужели отныне вся их жизнь будет складываться именно таким образом? Неужели ей предстоит делить его с Лейси? И это при том, что по-настоящему он любит только ее, свою бывшую жену?

– Не знаю, смогу ли я это вынести, – пробормотала вслух Кэтрин и только тут поняла: решение принято и оно окончательное.