– Будем считать, что обмен любезностями состоялся. – Хэммонд вздохнул. – Впрочем, ты права. О том, что я похож на кусок дерьма, мне сказали еще утром.

– Что-нибудь случилось?

– Послушай, Лори, я спешу. Не только сейчас, но и вообще, так что если у тебя есть для меня новости…

– Я же вызвала тебя сюда, разве нет?

Хэммонд почувствовал себя виноватым. Он сознавал, что ведет себя не лучшим образом, но ничего поделать с собой не мог. Особенно сильно подействовал на него визит к Дэви, поэтому, когда Хэммонд сел в машину и связался по сотовому телефону со своим оператором телефонной почты, он был только рад узнать, что Лоретта просит срочно встретиться с ней в «Тенистой пещере». Он надеялся, что ей удалось узнать что-то важное, хотя поехать в забегаловку означало продлить еще на несколько часов день, который ему хотелось как можно скорее оставить позади.

Покачав головой, он тяжело вздохнул и извинился:

– У меня прескверное настроение, Лоретта, но мне, конечно, не следовало вымещать его на тебе.

– Тебе надо выпить.

– Знаю, знаю. У тебя на все один ответ.

Он тут же спохватился, что сказал бестактность, но Лоретта не обиделась, только улыбнулась печально.

– Я давно поняла, что алкоголь не может быть радикальным средством против депрессии. Но в качестве временной меры сойдет. С этими словами она заказала бурбон для него и содовую для себя. Когда стакан оказался у него в руке, Хэммонд сразу сделал большой глоток и на самом деле почувствовал себя лучше.

– А ты неплохо выглядишь, – сказал он, посмотрев на нее.

Лоретта рассмеялась.

– Я же говорила, что, когда смотришь на мир через донышко стакана, перестаешь замечать его недостатки.

Но Хэммонд только хмыкнул. По сравнению с вечером понедельника Лоретта действительно выглядела значительно лучше. Ее волосы были вымыты и расчесаны, а аккуратно наложенная косметика смягчала нездоровую худобу лица и скрывала большую часть морщин. Глаза были ясными и смотрели внимательно и зорко, а руки почти не дрожали.

Похоже, что Лоретта и сама отдавала себе в этом отчет. Во всяком случае, она казалась польщенной, хоть и старалась отшутиться.

– Нет, правда, – сказала она. – Впрочем, признаюсь: я немного почистила перышки, и все же…

– И подкрасила тоже.

– Это Бев посоветовала.

– Тебе идет.

– Спасибо. – Она подняла руки и поправила прическу. – Бев была просто счастлива, когда узнала, что у меня снова есть работа. Правда, я честно сказала ей, что это временно. Она пустила меня обратно, но с условием, что я буду регулярно посещать собрания Общества анонимных алкоголиков.

– Ну и как ты, держишься?

– Держусь. Правда, по утрам меня еще трясет, но с этим я справлюсь. Я почти уверена, что справлюсь.

– Это хорошая новость, Лоретта. Самая хорошая новость за весь день, – честно сказал Хэммонд. – Я рад за тебя.

Он немного помолчал, как бы закрывая тему, и только потом перешел к интересовавшему его вопросу:

– Так что тебе удалось узнать, Лоретта? Она подмигнула.

– Много всего. Пожалуй, после того, как ты ознакомишься с результатами, ты, чего доброго, возьмешь меня на работу к себе в прокуратуру.

– У тебя такие хорошие новости?

– У меня есть источник, имени которого я называть не буду, – начала Лоретта. – Но он – настоящий компьютерный гений, и…

– Это Харви Дубб, что ли, гений?

– Ты его знаешь?

– Харви работал и на меня тоже. И не только на меня. Время от времени он выполняет для прокуратуры некоторые деликатные поручения. Все это строго конфиденциально, разумеется…

– Ты что, шутишь? – спросила Лоретта, и на лице ее отразилось глубокое разочарование.

– Ты шантажировала Харви его старыми делишками, не текли?

– Будь я проклята! – Лоретта в досаде даже стукнула по хлипкому столику кулаком. – Этот ничтожный червяк едва не заставил меня краснеть, потому что я, дескать, применяю к нему недозволенные методы давления и заставляю нарушить принципы, которых он свято придерживается! Ну и паскудник!..

– Харви обожает строить из себя святого, но на самом деле это не более чем поза. Именно поэтому я и не обратился к нему непосредственно – Харви Дубб никогда не внушал мне доверия.

Хэммонд, однако, нисколько не опасался, что кто-то может вычислить его самого, если Харви попадется на взломе баз данных службы социального обеспечения. Он верил Лоретте, которая поклялась никому не выдавать его секрета. Сейчас же Хэммонд задумался о другом. Что, если кто-то еще пытался добраться до информации о Юджин с помощью Харви?

– Скажи, когда ты обратилась к нему, Харви знал что-нибудь о деле Петтиджона? Какие-то подробности, к примеру, о которых не писали в газетах? Не показалось ли тебе, что он знает что-то о докторе Кэрти?

Лоретта задумчиво пожевала губами.

– Тогда не показалось, но сейчас я начинаю сомневаться… И не только в нем, но и в своих собственных инстинктах. Говорят, талант не пропьешь, и все же… – Она опустила голову, но тут же снова посмотрела на Хэммонда:

– А что?

Хэммонд неопределенно пожал плечами.

– Мне пришло в голову, а вдруг кто-то еще просил Харви покопаться в прошлом доктора Кэрти.

– А кого еще она могла заинтересовать? Твою Стефи?

– Или Смайлоу.

– Если ты не врешь и Харви действительно выполнял какие-то неофициальные поручения твоих коллег, тогда это вполне вероятно. И все-таки мне показалось, что он был по-настоящему удивлен и даже польщен, когда я попросила его помочь мне в моем расследовании.

Хэммонд кивнул, потом указал на стандартных размеров конверт, который Лоретта прижимала к столу левой рукой.

– Ладно, пока оставим это. Расскажи все-таки, что тебе удалось выяснить.

Лоретта достала из конверта несколько сложенных листов бумаги. Это был ее отчет, но, вводя Хэммонда в курс дела, она почти не заглядывала в них. Лишь когда ей требовалось уточнить какую-то дату, она бросала на бумаги быстрый взгляд.

– Превосходно… – пробормотал Хэммонд, пока Лоретта рассказывала о достижениях Юджин на научном поприще. Длинный список ее наград привел его в настроение почти благодушное, и, откинувшись на спинку стула, он сказал:

– Что там еще есть хорошенького? Лоретта вскинула на него глаза.

– Хорошенького? Ты хочешь сказать – плохого? Хэммонд мгновенно насторожился:

– А что, есть и плохое?

– Как же без этого. Вот послушай, что она вытворяла в Теннесси. Ее рассказ подействовал на Хэммонда подобно ледяному душу. То, что Харви Дуббу удалось выкопать в закрытых архивах Службы охраны детства, повергло его в ужас. Вчера вечером Юджин сказала, что боится его разочаровать. Что ей было бы слишком больно объяснять ему все. Теперь он знал – почему.

Тем временем Лоретта убрала бумаги обратно в конверт и с торжествующей улыбкой протянула ему.

– Я предприняла и свое собственное расследование, – сказала она, – но мне, как и Харви, не удалось найти ничего, что связывало бы Юджин Кэрти с Петтиджоном. Если эта связь и существовала, то она для всех оставалась тайной.

– Вряд ли эта связь могла существовать, – произнес Хэммонд. – Доктор Кэрти слишком порядочный человек, чтобы иметь что-либо общее с таким подонком, как Петтиджон. Так я думал до этого момента. Теперь мне ясно, что я ошибался.

Он взял конверт и спрятал его во внутренний карман пиджака.

– Ты чем-то недоволен? – спросила Лоретта, от которой не укрылось его состояние; только истолковала она его не правильно.

– Нет, более полного отчета я не мог бы и желать, – совершенно искренне ответил Хэммонд. – И я тебе благодарен. Ведь я знаю, чего тебе стоило собраться, и все-таки ты сделала это ради меня. Спасибо…

Он хотел встать из-за стола, но Лоретта успела схватить его за рукав.

– Что с тобой, Хэммонд? – тихо спросила она.

– О чем ты? – Он притворился удивленным.

– О чем?.. Я думала, ты будешь прыгать до потолка, а ты…

– Я же сказал: ты отлично поработала.

– К тому же мне потребовалось всего два дня.

– Да, Лори, ты сработала оперативно и качественно.

– Теперь тебе будет о чем поразмыслить, верно?

– Совершенно верно.

– Тогда почему у тебя такой вид, словно ты… сердишься?

– Я сержусь не на тебя, а на себя.

– За что же?

– За что?.. – Хэммонд ненадолго задумался. – Мне всегда казалось, что я умею разбираться в людях, но… Откровенно говоря, мне и в голову не могло прийти, что она способна на такое… – Он выразительно похлопал по пиджаку, где во внутреннем кармане лежал конверт.

– Ты имеешь в виду Юджин Кэрти?

– Кого же еще?

– Значит, ты считал, что она невиновна? Что Смайлоу идет по ложному следу? Но, может быть, у нее есть алиби?

– Есть, но слабенькое. Ничто из того, что она говорит в свою защиту, нельзя проверить. Например, Юджин., доктор Кэрти утверждает, что в тот день она была на ярмарке в Бьюфорте. Но, по ее же собственным словам, никто не может этого подтвердить… – сказал он, мысленно удивляясь тому, как легко дается ему ложь. – В любом случае в свете добытой тобой информации ее алиби превращается в ничто.

– Я могла бы…

– Лори, – быстро перебил Хэммонд. – У меня действительно был тяжелый день.

Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла жалкой, и он сам это сознавал. Мрачная обстановка и спертый воздух забегаловки буквально душили его. Голова разламывалась от боли. Табачный дым ел глаза, но еще сильнее были ядовитые пары отчаяния и разбитых надежд, которые, казалось, витали под низкими сводами «Тенистой пещеры». Взгляд Лоретты был острым, как скальпель, он проникал ему в самую душу, и Хэммонд испугался, что она сможет увидеть там слишком многое.

– Завтра я пришлю тебе деньги, которые ты заработала, – сказал он, пряча глаза.

– Я сделала все, что было в моих силах, Хэммонд.

– Ты прекрасно справилась, – уверил он.

– Но ты надеялся на большее?

Он надеялся не на большее, а на совсем иное, но говорить об этом Лоретте Хэммонд не стал.

– Нет-нет, – поспешно сказал он. – Твоих материалов вполне достаточно, чтобы сдвинуть дело с мертвой точки. Я благодарен тебе.

Лоретта сжала его руку.

– Я могла бы попробовать покопаться в этой истории еще немного. Она явно старалась угодить Хэммонду, но он отрицательно покачал головой:

– Нет. Дай мне сначала разобраться с тем, что ты уже нашла. Впрочем, я уверен – этого достаточно. Если же мне потребуется что-то еще, я с тобой свяжусь.

Он чувствовал, что если пробудет здесь еще немного, то задохнется. Задохнется по-настоящему, без дураков, поэтому он почти вырвал руку из влажных пальцев Лоретты и, поблагодарив ее еще раз, поспешно выбежал из «Тенистой пещеры».

Хэммонд машинально провел ладонью по лицу. Его лоб был покрыт испариной, по спине стекали струйки пота, кожа была липкой и влажной.

Он и на улице не чувствовал никакого облегчения, хотя всего несколько минут назад ему казалось, что, как только он расстанется с Лореттой, мир снова станет таким же, каким он был до его визита в «Тенистую пещеру».

Отчет Лоретты поверг его в пучину отчаяния. Факты, которые она сообщала, уничтожили все надежды на благополучный исход дела. Хэммонд пережил самое настоящее крушение, в котором личного было едва ли не больше, чем профессионального.

Он не сомневался, что, когда Смайлоу узнает, что удалось выяснить Лоретте (а в том, что он это узнает, сомневаться не приходилось, весь вопрос был только в том – как скоро), он будет торжествовать в открытую. Стефи на радостях откроет бутылку шампанского, но для него и для Юджин это будет катастрофой.

Опасность разоблачения уже давно висела над ним дамокловым мечом, но еще никогда Хэммонд не ощущал так остро весь кошмар своего положения. Когда опустится меч? Сегодня? Завтра? Через неделю? Как долго он будет в состоянии выдерживать нечеловеческое напряжение, в котором отныне ему суждено пребывать? Как долго сможет он бороться со своей совестью?

Эти тягостные мысли завладели им настолько полно, что Хэммонд едва отдавал себе отчет, где он находится и что делает. О том, что ему может грозить опасность, он даже не думал; вместо этого Хэммонд прикидывал, выгонят ли его из прокуратуры или вовсе запретят заниматься юридической практикой. Последнее было весьма и весьма вероятно, но ему почему-то было все равно.

Хэммонд свернул в темную пустую аллею, где он оставил свой автомобиль, даже не подумав оглядеться по сторонам, чтобы убедиться, что его не подстерегает какой-нибудь злоумышленник. Действуя машинально, он нажал на кнопку ключа-брелка, чтобы открыть замок автомобиля, и, отворив переднюю дверцу, собирался сесть на водительское место, когда позади раздался какой-то шорох.

Хэммонд отреагировал скорее инстинктивно, чем сознательно. Шарахнувшись влево, он взмахнул правой рукой, готовый обороняться и нападать.

Лишь в последний момент ему удалось остановить удар, иначе он мог бы подбить Юджин глаз.

– Какого черта ты тут делаешь?!! Это очень опасный район, женщинам здесь нельзя ходить в одиночку! Как ты вообще сюда попала?

– Я выследила ее, Хэммонд.

– Кого?

Ее глаза гневно сверкнули в полутьме.

– Женщину, которую ты послал следить за мной!

– Проклятье!

– Вот именно, – сказала она. – Мне сразу показалось странным, что одна и та же туристка дважды появилась на моей улице, причем оба раза она фотографировала именно мой дом. Один раз это было утром, а второй раз – когда Смайлоу и его люди явились ко мне с обыском. В один и тот же день, Хэммонд! Больше того, когда я возвращалась домой после этого унизительного допроса, я заскочила в супермаркет, чтобы купить продуктов, но там я снова увидела ее. Увы, я слишком поздно догадалась, что за мной следят.

– Это не слежка, Юджин. Это…

– Ты прав, слежка подразумевает хотя бы минимум профессионализма, а эта женщина откровенно шпионила за мной. Скажи, чего вы хотели этим добиться? Напугать? Разозлить? Что ж, ты и Смайлоу добились и того, и другого.

– Юджин…

– Именно тогда я решила бить вас вашим же оружием. Я сумела оторваться от нее, потом развернулась и пошла за ней. Откровенно говоря, сначала я думала, что за всем этим стоит детектив Смайлоу, но я ошиблась. Вообрази себе мое удивление, когда я увидела, что на встречу с этой горе-шпионкой явился ты!

– Пожалуйста, не говори так, Юджин! – взмолился он. – И не ставь меня на одну доску со Смайлоу. Он здесь ни при чем. Он…

– Он здесь ни при чем? – Юджин слегка приподняла брови. – В таком случае ты действительно не такой, как твой дружок Смайлоу. Он по крайней мере не притворялся, а ты… Ты сначала переспал со мной, а потом послал одного из своих агентов следить за мной.

– Нет, Юджин, все не так! – в отчаянии вскричал Хэммонд.

– Что же не так? В чем я ошиблась?

– Эта женщина не из полиции.

– А откуда? Из прокуратуры?

– Нет. Она… э-э-э… частный детектив.

– Час от часу не легче! Значит, тебе пришлось заплатить ей за то, чтобы она выслеживала меня?

– Хорошо, ты меня поймала, – заявил Хэммонд почти сердито. – Вы очень, очень умны, доктор Кэрти. Но…

– Что – «но»?.. Что она тебе рассказала? Надеюсь, ты и твоя шпионка приятно побеседовали?

– Ничего приятного в том, что рассказала мне Лоретта, не было, но материалы, которые ей удалось добыть, весьма и весьма любопытны. В особенности – документы из Теннесси.

Юджин закрыла глаза и слегка покачнулась, словно у нее вдруг закружилась голова. Она, однако, быстро оправилась.

– Пошел ты к черту, Хэммонд, и будь ты проклят! – воскликнула она и, повернувшись на каблуках, хотела уйти, но он схватил ее за руку и снова развернул лицом к себе.

– Послушай, Юджин, я не виноват, что Лоретта раскопала о тебе такие ужасные вещи. Когда я нанимал ее, мне казалось, что этим я помогу и тебе, и себе.

– Ради всего святого, как?..

Хэммонд опустил глаза.

– Наверное, это было глупо, но я надеялся, что Лоретте удастся найти что-то, что может отвести от тебя обвинение. Правда, это было еще до того, как ты начала лгать полиции и в конце концов загнала себя в угол.

– Неужели ты предпочел бы, чтобы я рассказала Смайлоу всю правду?

Этот вопрос она уже задавала, когда они случайно встретились в лифте в управлении. Тогда у него не было ответа, но с тех пор он многое передумал.

– То, что мы провели вместе вечер субботы и ночь на воскресенье, не имеет никакого значения, Юджин.

– Тогда почему ты не сказал этого сам? Почему ты просто стоял и молчал, пока Смайлоу тряс у меня перед носом моим грязным – в буквальном смысле слова – бельем? Почему ты позволил ему так унизить меня? Почему не признался во всем – в том числе и в том, что накануне вечером сломал замок на моей задней двери и испачкал спермой мои простыни?

– Потому что это не относится к делу. Она зло рассмеялась.

– Вы ошибаетесь, господин Кросс. Боюсь, что, даже учитывая ваши блестящие способности, вам вряд ли удастся убедить кого-либо, что все это не имеет никакого отношения ни к убийству Петтиджона, ни к человеку, которого в этом преступлении обвиняют. Кровь на простыне я кое-как объяснила, хотя анализ ДНК сразу покажет, что эта кровь – не моя. Что касается спермы, то… На это способен только мужчина, так что прошу прощения, что мне не удалось вас выгородить. Кстати, если бы ты воспользовался презервативом, мне не пришлось бы выкручиваться.

– Прости, я просто не подумал. – Он наклонился к ней и сердито добавил:

– Кстати, здесь есть и твоя вина. Ведь ты тоже не подумала, верно?

Она отвернулась, и Хэммонд, поняв, что отыграл очко, поспешил закрепить свое преимущество.

– К тому же, – повторил он, – одно никак не связано с другим. Юджин снова посмотрела на него.

– Что-то я никак не могу понять ход твоих мыслей, Хэммонд, – сердито сказала она.

– То, что мы спали вместе, не имеет к убийству Петтиджона никакого отношения, – отчеканил Хэммонд, чувствуя, что если ему удастся уговорить ее, то он может попытаться убедить в этом и других. Самого себя в первую очередь. – Я много думал об этом, – добавил он с горячностью. – И убедился, что ты могла сначала убить Петтиджона, а потом уехать из города.

Юджин с присвистом втянула воздух сквозь сжатые зубы и подняла руки к груди, словно у нее внезапно заныло сердце.

– Значит, вот как ты считаешь? – проговорила она. – А как же ты раньше говорил, что время не совпадает?

– Потому что я не хотел, чтобы оно совпадало.

– Ты говоришь загадками.

– Ничего подобного. Сначала ты убила его, а потом подстроила встречу со мной, чтобы обеспечить себе алиби.

– Я же сказала тебе, я не убивала Петтиджона!

– И не спала с ним тоже…

И снова она резко повернулась, чтобы уйти, но Хэммонд опять остановил ее. Он схватил ее за плечо, но на этот раз Юджин попыталась вырваться.

– Пошел к черту! – крикнула она. – Отпусти меня сейчас же! Сильным рывком Хэммонд повернул ее к себе и зажал в углу между машиной и открытой дверцей. Теперь, чтобы вырваться, Юджин должна была либо оттолкнуть его, либо пройти сквозь него. Сам же Хэммонд вовсе не собирался выпускать ее, по крайней мере до тех пор, пока она не выслушает его до конца.

– Я не хочу думать об этом, Юджин, но не могу не думать.

– Большое спасибо, Хэммонд. Ты просто не представляешь, как мне приятно слышать, что ты не можешь не думать обо мне как о шлюхе и убийце.

– А что еще мне остается?

– Думай что хочешь, только оставь меня в покое.

– До сих пор я верил тебе. Верил, пока это было возможно. Но теперь… – Он взялся за полу пиджака и показал ей конверт во внутреннем кармане. – Ты понимаешь, о чем я?

Юджин неожиданно успокоилась или, во всяком случае, перестала вырываться. Несколько мгновений она смотрела на уголок белого конверта, потом губы ее чуть дрогнули и изогнулись в легкой гримасе, в которой Хэммонду почудилось что-то похожее на раскаяние или, может быть, сожаление. Но когда она вновь посмотрела на него, в ее глазах были только вызов и гнев.

– Ну как, занимательное чтиво, не так ли? – спросила она почти спокойно.

– Я бы этого не сказал, – серьезно ответил Хэммонд. – Фигурально выражаясь, это те самые гвозди, которых Смайлоу не хватало, чтобы тебя распять.

– Тогда почему ты стоишь здесь, со мной, и пытаешься что-то объяснить?

– Надеюсь, ты понимаешь, что Смайлоу с радостью схватился бы за эти материалы.

– Ну разумеется, понимаю. Почему бы тебе не позвонить ему прямо сейчас? Сообщи ему, что ты узнал, и пусть он меня арестует. Ведь ты этого хотел, когда нанимал частного детектива? – Она фыркнула. – Что ж, твои денежки не пропали даром.

– Я хотел дать тебе шанс все объяснить.

– По-моему, тут нечего объяснять.

– Как прикажешь тебя понимать? Неужели все, что написано в этих бумагах, – правда?

– Как хочешь, так и понимай. Мне наплевать.

– Значит, это правда… – Подавшись вперед, он прижался к ней.

Самообладание и выдержка неожиданно оставили Юджин, и она сильно толкнула его в грудь обеими руками.

– Пусти меня, слышишь? Немедленно! Но Хэммонд не собирался уступать.

– В ту субботу, – сказал он медленно, – ты не просто соблазнила меня. Ты…

– Я не соблазняла тебя.

– Черта с два, Юджин! И не пытайся обмануть меня – мы это уже проходили. Тебя обвиняют в тяжком уголовном преступлении, и ты намеренно втянула в это дело меня. Зачем, Юджин? Положение, в котором я оказался по твоей милости, на юридическом языке называется конфликтом интересов, и ты создала этот конфликт намеренно. Фактически ты сделала меня своим пособником, даже сообщником! Как прикажешь понимать это?

– Ты не можешь быть моим сообщником или пособником, потому что я никого не убивала. Неужели тебе не понятно? Я даже не догадывалась, что ты и Смайлоу сделаете меня главным обвиняемым.

– Сейчас речь не о Смайлоу и не обо мне. Сейчас речь о тебе. Итак, скажи, зачем ты это сделала?

– Ты что, совсем меня не слушаешь?! – воскликнула она с досадой. – Я никого не убивала!

– Хорошо, допустим, ты никого не убивала. Тогда зачем я тебе понадобился? Во что ты меня втянула?

– Я ни во что тебя не втягивала!

– Нет, втягивала и даже использовала для этого все свои чары. Ну, скажи, что за дьявольский план вы с Петтиджоном составили перед тем, как его убили? Он что, интриговал против меня? Может быть, он собирался меня скомпрометировать?

– Я ничего об этом не знаю. В десятый раз повторяю: к его смерти я не имею никакого отношения.

– Ты уходишь от ответа. – Хэммонд зло усмехнулся. – Ведь ты призналась, что наша встреча была неслучайной. Объясни, чего ты хотела добиться.

Она снова попыталась вырваться, но он опустил ей на плечи обе руки.

– Ты никуда не пойдешь, пока не скажешь правду. Как ты узнала, что меня можно найти на ярмарке?

Юджин отрицательно покачала головой, – Как ты узнала?!

Она продолжала молчать.

– Скажи мне, Юджин! Ведь ты не могла этого предвидеть и никто не мог тебе подсказать – я сам решил поехать туда под влиянием минуты. Ты могла вычислить меня там, только если…

Он вдруг осекся и крепче сжал ее плечи. Юджин подняла голову, и ее глаза сказали ему все.

– Ты шла за мной, – промолвил он тихо.

Юджин колебалась несколько мгновений, потом кивнула.

– Да, – сказала она. – Я следила за тобой от самого отеля.