– Боже! – прошептала Силоу, прикрыв рот ладонью и беспомощно глядя на Билли.

– Простите, мы забыли, – находчиво ответил Билли Боб. Веселый судья погрустнел, даже лысина его как-то поблекла.

– Наверное, вы очень торопились, да? Когда же вы решили пожениться?

Он впервые поглядел на них более внимательно. И не мог не заметить разницу в одежде и то, что они стоят далеко друг от друга, как чужие, а не как влюбленная парочка.

– Может, вы хотите подумать еще? – нерешительно предложил судья.

– Нет! – всполошилась Силоу.

– Мы уже наобсуждались по горло, – иронично вставил Билли Боб.

– Почему же вы так холодны друг к другу?

– Мы стесняемся, – ухмыльнулся, Билли Боб еще шире и взял Силоу за локоть. – Наедине мы выражаем свои чувства гораздо свободнее, – сказал он и игриво подмигнул судье.

– Не слишком ли вы легкомысленны? – сердито спросил судья и добавил нравоучительно: – Отдаете ли вы себе отчет в том, что брак – это серьезное дело, требующее зрелости ума и ответственности в поступках? Если вы едва знакомы или хотите покрыть грех…

– Мы знаем, друг друга четыре года, – уверила его Силоу, снимая с пальца золотое кольцо, полученное в подарок в день окончания университета. – А вместо обручального кольца я дам ему вот это. А он даст мне потом… как-нибудь…

– Ну что ж, если вы настаиваете… – судья неохотно встал и раскрыл тонкую черную папку с церемониальным текстом.

Билли в последний момент спохватился и снял шляпу. Да, не такой он представлял свою свадьбу. Кабинет судьи был скромен и скучен. Солнце заглянуло в комнату и тронуло своими лучами стену, осветив единственное яркое пятно во всем этом сером кабинете: рекламный туристический плакат, прославляющий красоты штата Теннеси, неизвестно как попавший в это святилище закона.

Судья начал свою скороговорку; слова сливались в один сплошной поток, грозивший смыть слушателей волною скуки.

Билли захотелось убежать. Убежать домой, прочь от судьи в мантии, от подростков с разинутыми ртами и уж, конечно, от этой девушки, спокойно повторявшей слова брачного обета.

– … пока смерть не разлучит нас, – говорила она едва слышно.

– Вы можете подарить ему кольцо в залог того, что только что обещали, – мрачно проинформировал ее судья, глядя в сторону.

Силоу кивнула и протянула кольцо Билли. Он подал ей руку. Она не знала, что делать. Кольцо было явно мало ему. В конце концов, с превеликим трудом оно влезло на первую фалангу мизинца.

Повинуясь внезапному желанию, Билли Боб взял ее за руку, и как будто какой-то ток прошел между ними. Ее рука была горячей, влажной и чуть дрожала. Теперь он понял ее состояние, как если бы она подробно ему обо всем рассказала. «Ей тоже не по себе», – с облегчением подумал он. Она вдруг подняла голову и встретила его взгляд. У Силоу были удивительные глаза. Большие и как будто влажные, словно у олененка. Они не скрывали ничего, и надо было только уметь понимать их язык, чтобы заглянуть в самые сокровенные глубины ее души. В этот момент выражение глаз у нее было точно таким же, как и в первый день, их знакомства, как будто и не разделяло их четыре года отчуждения.

На несколько восхитительных секунд Билли Боб забыл про эти четыре года, про Майкла и про Сэма, он знал только одно: он любит ее!

Он сжал ее руку. Взгляд судьи сразу подобрел.

– Ну а вы, Вильям Роберт Уокер, берете ли вы в жены…

Он повернулся к судье, как того требовала церемония, боковым зрением наблюдая за Силоу. Она смотрела во все глаза, как он повторяет те же высокие слова. Она как будто что-то искала в нем. Что?

– Поскольку у вас нет кольца, поцелуйте вашу невесту в подтверждение обетов.

Он вспомнил ее слова о том, что получить поцелуй от него – небольшая честь, и приготовился только сделать вид, что коснулся ее щеки, но она неожиданно повернулась к нему и сама припала своими губами к его губам. И он вспыхнул как огонь, почувствовал всеми фибрами души, что не забыл ее!

Он помнит ее! Ее запах! Ее нежность! Ее тепло!

Но, увы, мгновенная вспышка, вызвав к жизни, казалось бы, давно похороненные чувства, не могла изменить реальное течение событий. Когда она опустила голову и отвела взгляд, он вспомнил, за что он ненавидел ее.

Она подарила ему волшебные мгновения, вознесла на вершину блаженства, а потом бросила. Бросила в бездну отчаяния. Чем сильнее счастье, тем сильнее горечь потери.

– … нарекаю вас мужем и женой, – сказал судья в завершение церемонии.

– Благодарю вас, ваша честь, – сказал Билли Боб, отпустил руку Силоу и пошел прочь.

Силоу решила остановиться, чтобы немного перекусить. «Новобрачный» будто воды в рот набрал и молчал всю дорогу. Какая муха его укусила? Обиделся на ее замечание насчет женщин? Но нет, тут дело, видимо, в другом.

«Да, ты сама виновата, – стала корить себя Силоу. – Черт тебя дернул поцеловать его! И, главное, зачем? Не было ни малейшего повода. Ни одного!» Вернее, кроме одного. Он подошел слишком близко. Чересчур. На таком расстоянии он перестал быть грозой округа Брискин. Он стал симпатичным, стройным и высоким молодым человеком, сильным и надежным, как скала, который любил ее не за то, что она похожа на свою мать, не опекал ее как ребенка, а просто хотел быть рядом с ней, потому что она очень ему нравилась.

Когда он произносил слова супружеской клятвы, Силоу вдруг до боли ясно представила себе, как было бы хорошо иметь рядом такого мужа: любящего и любимого, пылкого и верного, сильного и надежного. Эта фантазия заставила ее чуть повернуть голову, чтобы встретиться с его губами. Он удивился и испугался, отпрянул и рассердился. Она все это ясно чувствовала, все перемены его настроения.

И опомнилась. Он многих целовал. Что она ему? Она для него всего лишь очередная интрижка. Разве не так?

– Возьмем чего-нибудь поесть? – спросила Силоу, когда они подъехали к небольшому придорожному ресторанчику. – Когда ты ел в последний раз?

– В тюрьме. Завтракал.

– Я тоже только завтракала, хотя не чувствую голода. Нервничаю как-то…

Она первой открыла дверцу, но он первым успел к входной двери и вежливо пропустил ее вперед.

Ресторан был как ресторан, самый средний, полупустой в это время дня.

Они заказали здешнее фирменное блюдо – жареного окуня. Когда официантка отошла, Билли внезапно спросил:

– А чего ты нервничаешь?

Силоу не сразу поняла, что он просто продолжает прерванный пять минут назад разговор.

– Как тебе сказать? Я все-таки впервые замужем.

– Ты считаешь этот фарс свадьбой?

– Ну, формально – да. Теперь мне нужно приготовиться к дальнейшим действиям.

– Не торопись особенно. – Он устало вздохнул. – Вдруг передумаешь? С Майклом-то? Тогда не забудь первым делом известить меня, ладно?

Билли Боб сидел и методично отрывал от салфетки мелкие клочки. Золотое кольцо, ее свадебный подарок, блестело у него на мизинце. Иногда он просто бесил ее. Но сегодня он вел себя очень покладисто, не стоит на него сердиться. Лучше все подробно объяснить.

– Понимаешь, Билли Боб, я никогда не вернусь к Майклу, – убежденно сказала она. – Не верь никаким слухам.

Он бросил ей один из своих загадочных взглядов.

– А что, будут слухи?

– Не знаю… Сэм, наверное, будет готовиться к свадьбе.

– А что ты будешь делать?

– Если мне не удастся решить дело миром, я ему скажу, что существует небольшое затруднение в виде тебя, – решительно заявила Силоу.

Он оставил салфетку в покое и принялся за ледяной чай, только что принесенный официанткой.

– Я бы хотел, чтобы ты заранее предупредила меня, когда собираешься скандалить с отцом, – сказал он. – Мне надо будет успокоить кое-кого по этому поводу.

В ней мгновенно вспыхнула ярость. Все ясно, подумала она.

– Не бойся, успеешь предупредить свою… своих подружек. Они и оглянуться не успеют, как ты снова станешь холостяком! Обещаю!

– Я говорю о своем деде и о матери, – усмехнулся Билли. – А насчет быстроты ты не зарекайся. Я, может, не смогу сразу развестись… Я не могу рассказать им про деньги…

– Билли, – тихо и смущенно сказала она, – не считай, что я купила тебя. Я никогда так не думала, клянусь! Ты просто сделал мне одолжение.

– Ничего себе одолжение, – хмуро пробормотал он, глядя на официантку, которая несла им тарелки с плоскими золотистыми окунями, обложенными жареным картофелем, из которого сочилось масло.

Они набросились на еду и несколько минут утоляли свой аппетит.

– Однако, Силоу, ты не похожа на фотомодель, – заметил Билли, отодвигая тарелку.

– Это почему еще?

– Знаешь, как они берегут фигуру? Салаты, овощи, фрукты, минеральная вода…

– Люблю жареную рыбу, – улыбнулась она.

– Очень рад. И я тоже, – он еще раз внимательно посмотрел на нее. – И, значит, раз теперь ты моя женушка, то будешь жарить мне рыбу. А как насчет постирушек?

– Ну что ты, – она растянула губы в улыбочке. – Как же я лишу твою матушку такого удовольствия?

– Ничего, она не будет возражать. А почешешь мне спинку? Мама этого не делает.

– Я тоже не буду, – недовольно отвернулась Силоу, потянувшись за салфеткой.

– А-а-а, значит, и ты не будешь претендовать на эту услугу с моей стороны? – покивал головой Билли. – А то давай. Хочешь, я буду приходить к вам в дом, и чесать тебе спинку, а?

– Большое спасибо за любезное предложение, – ответила Силоу. – Но мне совестно отрывать тебя от любовных похождений. Это ведь для тебя – главное в жизни, правда?

Билли Боб поставил стакан на стол и отодвинул в сторону тарелку. Он больше не шутил.

– Значит, ты не будешь возражать, если я подцеплю кого-нибудь в «Кантри Пэлисе»? Или хотя бы потанцую в «Лиджн Холл»?

– Не возражаю, – кивнула Силоу. – Меня это вполне устраивает.

Билли Боб издал короткий смешок.

– Я был готов поклясться, что тебе это будет неприятно.

– Даже если это так – чем я могу на тебя повлиять?.. Но имей в виду, если бы мы действительно поженились, я бы сумела удержать мужа дома, Билли Боб. И… и я бы с него шкуру спустила, если б увидела в «Лиджн Холл» с другой женщиной, – она отбросила салфетку в сторону. – Все, я готова. Идем!

Она достала чековую книжку, но Билли не позволил ей заплатить.

– Знаешь что? – раздраженно заявил он. – Ты мне уже надоела со своими деньгами. Я сам заплачу. И вообще, честно говоря, я бы с гораздо большим удовольствием женился бы на простой девушке, которая в случае чего с меня шкуру спускала. С ней мне было бы гораздо веселее.

С минуту он смотрел на нее, потом взял шляпу и пошел платить. Официантка что-то сказала Билли Бобу. Тот расхохотался.

Силоу представила, что было бы, если б она поймала его на слове, продолжила бы игру, взяла бы за руку, обняла и сказала бы ему – своему мужу – что хочет поехать к нему домой? Он бы, наверное, сразу переменился, с удовольствием играл свою новую роль в течение, по меньшей мере, одной ночи…

Раздосадованная своими мыслями, она швырнула ему ключи от машины и, когда он с трудом поймал их, бросила:

– Поведешь ты. Я устала.

Это был продуманный жест. По всему видно, что он хочет владеть ситуацией. Она ему подыграет. Пусть он побудет главным, раз ему так хочется.

По дороге домой она внимательно рассматривала его.

– Ну, в чем дело? – в конце концов, не выдержал он.

– Стараюсь представить, каким бы ты был мужем.

– Идеальным, – усмехнулся Билли Боб.

– Вряд ли.

– А вот увидишь. Когда-нибудь я женюсь по-настоящему и…

– И полностью изменишься? Так? – Сожаление и горечь переполняли ее.

– Да я и сейчас не такой уж и плохой, как ты думаешь, – неожиданно серьезно ответил он. – Обо мне ходит больше сплетен, чем правды. Иной раз такого о себе наслушаешься, что хоть стой – хоть падай! Нет, ты подожди немного, увидишь, каким я стану. Лучше Майкла. Просто судьба дала ему фору, но я его догоню и перегоню.

У нее навернулись слезы на глаза, и она отвела их в сторону.

– Ты и так лучше Майкла, Билли. Можешь мне поверить.

– Тогда зачем ты согласилась на помолвку? – с болью спросил он.

Силоу постеснялась признаться, что Майкл напоминал ей его, Билли. Между ними все еще оставалась невидимая стена отчуждения. Поэтому она не сказала всей правды.

– Просто он был рядом. Сэм давил на меня. А Майкл вел себя прилично. Поначалу.

– Ты его любила?

– Никогда. Зачем мне тебя обманывать?

– Это еще хуже. – Он с силой сжал руль, так что побелели костяшки пальцев.

Силоу нечего было возразить. Так они и молчали всю оставшуюся дорогу до старой хлопкопрядильни. За ней, спрятавшись в тени сосен, стоял его грузовичок. Билли Боб быстро выскочил из «Кадиллака». Она немного помедлила.

– Ну, – громко сказал он, полной грудью вдохнув свежего воздуха, в котором носились ароматы цветущей жимолости, – все. Ты знаешь, где меня найти. Возвращайся в свой мирок с экономкой и «Кадиллаком».

– А ты можешь продолжать свои посещения «Лиджн Холл».

– Естественно.

Билли Боб стоял в густой тени, скрывавшей его лицо.

– А кольцо? – напомнила она. – Верни мне кольцо. Он попробовал снять, но оно сидело как влитое.

– Извини, не могу. Без мыла не обойтись. Потом верну.

– Пришлешь по почте?

– Ну, вроде того, – посмеялся он. – Найду способ. Силоу кивнула и повернулась, чтобы уйти, но он внезапно схватил ее за руку.

– Слушай, Силоу, а зачем ты меня поцеловала? Там, у судьи?

– Ну, как же? Судья сказал…

– А-а-а! Значит, ты делаешь все, что тебе судья сказал? Так-так! А помнишь, что он еще тебе велел? Быть мне верной женой!

– И не мечтай, Билли!

– А почему бы и не помечтать? Все это очень странно как-то… Эта немыслимая авантюра… И я должен вроде бы ненавидеть тебя, но ты так меня поцеловала…

– Это ничего не значит, – отрезала Силоу, стараясь вырвать свою руку из его цепких пальцев. – У тебя все?

– Нет, – ответил Билли и свободной рукой обнял ее за шею.

Поцелуй застал ее врасплох. Это было так неожиданно, что она даже не сопротивлялась. Он действовал уверенно и властно. Его губы уже ласкали ее лицо, а руки гладили по волосам, по спине…

– Знаешь, – услышала она его голос, – я, наверное, немного не в себе, но для меня наша женитьба все-таки кое-что значит. Я обязательно буду вспоминать при встрече, что ты все-таки моя жена. И я боюсь, что буду ревновать. Особенно к Майклу.

– При чем здесь Майкл? – еле слышно сказала Силоу, чувствуя, как его рука начинает освобождать ее груди из лифчика.

Такую наглость она не смогла стерпеть и схватила его ладонь обеими руками, но в этот момент он другой ладонью нежно провел ей по губам, как бы налагая печать на ее уста, и она снова замерла.

– Знаю, Майкл здесь ни при чем. Пусть и остальные мужчины будут ни при чем, договорились? Пока я твой муж, вот тебе мой наказ: никаких ухажеров!

Он отпустил ее и быстро залез в свою развалюху на колесах.

– До встречи в «Лиджн Холл», – помахал он рукой.

– Билли! – крикнула ему вслед Силоу и тут же закашлялась от красной миссисипской пыли, которой обдал ее грузовик. – Вернись! Сейчас же вернись!