Глава 14

Когда Террил, еле-еле передвигая ноги, добралась до дому, она не стала сразу заходить внутрь, а уселась в кресле-качалке на крыльце, поплотнее запахнув пальто. Какое-то оцепенение нашло на нее. Что это? Раскаяние? Смущение? Сожаление? Наверное, и то, и другое, и третье.

У Террил было такое ощущение, будто только что она упустила нечто важное, очень дорогое для себя. Это ведь по ее милости у них с Джубалом все разладилось окончательно. Теперь между ними – глухая стена.

Но недолго Террил довелось сидеть в одиночестве, предаваясь мрачному унынию. На дороге совсем неподалеку показался белый «Бьюик» и притормозил у их ворот, прямо напротив дома. Оттуда выбрались две женщины.

Нежданные гостьи прошли через калитку и направились по двору в сторону дома.

– Привет! – не доходя до крыльца, подала голос обладательница копны черных волос. – Я Тесс Джонсон. Может, ты помнишь меня по школе? Твоя тетка позвонила нам домой и попросила заглянуть к тебе, проверить, как ты тут.

Террил не спеша поднялась с кресла им навстречу. Так получилось, что большую часть жизни она провела в дамском обществе и в принципе ничего не имела против женской компании. Но, не успев еще перекинуться с этой самой Тесс и парой слов, она почувствовала необъяснимое желание держаться подальше от этой ослепительной красавицы. Может быть, все дело в ее почти идеальной внешности? Или в ее самоуверенности и чувстве собственного превосходства, которые сразу бросались в глаза? Как бы то ни было – с этой штучкой надо вести себя поосмотрительней. Поэтому Террил с самого начала решила держать дистанцию. Будем подчеркнуто вежливы – и не более того.

– Я тебя помню, – обратилась Террил к черноволосой красавице, когда все трое уже стояли на крыльце в приближающихся осенних сумерках.

– Я несколько раз видела тебя в церкви, – продолжила Тесс, – но я вечно так занята, что мне даже не хватает времени толком поговорить. Ты сильно изменилась с тех пор, как тебя отослали отсюда.

Вторая девушка густо покраснела и даже кашлянула пару раз, смущенная бесцеремонностью своей подруги, не стеснявшейся в выражениях.

– А я Джоан Крэбтри, – поспешила она сменить тему. – Даже не пытайтесь меня вспомнить. Бесполезно. Я из Чаттануги. Мы уже года четыре как перебрались сюда – после того как моя мама вышла замуж за Тома Таунсенда. Это дядя Тесс.

– А что? Твой отец умер?

– Да нет. Почему умер? Просто мои родители развелись. Мой отец – недотепа и неудачник, и мама, в конце концов, решила с ним расстаться. А Том так добр ко мне. – Последние слова Джоан произнесла почти с нежностью. – Он относится ко мне, как к собственной дочери. Да что я тебе рассказываю? Думаю, Генри Кэролл относится к тебе точно так же.

Террил на это ничего не ответила – лишь усмехнулась.

– Папа говорит, ты работаешь в конторе, – как бы, между прочим, заметила Тесс. – Мы сначала заглянули туда, но Розали сказала, что у тебя сегодня нерабочий день. Да там вообще нынче народу было не очень много.

Джоан искоса взглянула на Тесс. Это не ускользнуло от внимания Террил, но истинный смысл происходящего был ей непонятен.

– А я там бываю всего три дня в неделю. Я и работать-то пошла, чтоб не сидеть дома целыми днями.

– Вот как? А я иногда по пятницам стараюсь побыстрей разделаться со своей лабораторией и возвращаюсь домой довольно рано. Примерно так, как сегодня, – сказала Тесс, прислонясь спиной к столбу. Ее черные джинсы и яркий свитерок отчетливо выделялись на фоне белой колонны. – Может, и в следующий раз я оттуда пораньше смотаюсь. Могу к тебе заехать. Ты мне лесопилку покажешь, – не унималась Тесс, – любопытно было бы взглянуть поближе. Ну и мы с тобой по-новому познакомимся.

Подумать только – какая честь! Террил, по всей видимости, следовало бы бухнуться на колени перед благодетельницей. Но она нынче была что-то не в настроении.

Странный это был разговор. Вот и еще одной загадкой больше: разглагольствования Тесс насчет лесопилки, судя по выражению лица Джоан, были ей не очень приятны.

Террил оставила без ответа слова Тесс и обратилась к ее спутнице:

– Ну а ты? Тоже заедешь?

– Скорее всего, нет. Это Тесс у нас богачка и бездельница – не то, что некоторые. А я работаю медсестрой в больнице. Так что, смогу ли я составить вам компанию, это будет зависеть от моего графика.

Тесс резко выпрямилась:

– Короче, договоримся так: мы разделаемся со всеми своими делами и заглянем к тебе. Ну а сейчас мы пошли. Джоан – домой, а у меня – свидание.

– Может, тебе что-нибудь нужно? – робко поинтересовалась Джоан. – Я могла бы задержаться немного. Мисс Кэролл сказала, что…

– Да нет, не стоит. Я и сама управлюсь, – все так же спокойно ответила Террил.

Уже у самой машины Тесс вдруг обернулась с таким видом, словно в самый последний момент вспомнила нечто важное:

– Сегодня же пятница. Ты так и проторчишь весь вечер дома? Не собираешься куда-нибудь махнуть, чтобы немного развлечься?

Террил отрицательно покачала головой.

– Может, как-нибудь в другой раз? – добавила Джоан. – У меня есть на примете двое-трое приличных парней, кото…

– О, нет, только не свидание с таинственным незнакомцем. Это не для меня, – рассмеялась Террил.

– Ну, так, может, сама кого-нибудь пригласишь? – Джоан не собиралась так просто отступать.

Вот уже и автомобиль отъехал от ворот, а в голове у Террил все вертелись слова, услышанные от внезапно нагрянувшей парочки. Их приглашения нисколько ее не соблазнили. Не хотелось ей ни шумных вечеринок, ни сидения в темном зале кинотеатра, ни ужина вдвоем в заурядном ресторане с претензией неизвестно на что. Нет, все это слишком пресно. Плоско. Банально.

Набирая номер больницы, Террил вряд ли бы призналась даже себе самой, что делает это-с расчетом на то, что, услышав по телефону ее бодрый голос, тетушке Тэнди не придет в голову перезванивать домой ночью и проверять, все ли с племянницей в порядке.

И уже повесив трубку, Террил все еще не отдавала себе отчета в происходящем. Она присела ненадолго у окна, вглядываясь в тьму, сгущавшуюся за стеклами, прислушиваясь к малейшему шороху, доносившемуся снаружи.

Нотки злости и отчаяния, столь явно прозвучавшие в голосе Джубала сегодня, – они все не шли у Террил из головы.

У него, похоже, было такое ощущение, будто он предстал перед судом – и судьей была она, Террил, – где ему, в конце концов, вынесли обвинительный приговор.

А может, это и в самом деле так?

Мне не забыть тот поцелуй.

И это признание также неотступно преследовало ее. Прямо наваждение какое-то. Усилием воли она постаралась переключиться на что-нибудь другое.

Лучше всего держаться подальше от парня вроде Джубала. Ничего хорошего из этого не выйдет. Ни слова, ни полслова никому, ни единой душе о том, что между ними что-то есть, все, что касается их двоих, должно храниться в строжайшей тайне.

Он не так одевается. Он был в тюрьме. Язык, на котором он изволит изъясняться, весьма далек от классического английского. Он невоспитан и необразован.

Не пристало такой порядочной девушке, как Террил, даже смотреть в сторону подобного типа.

Но… руки у него были такими нежными. А лицо – таким красивым. А рот… Террил уткнулась лицом в ладони и зажмурилась. Сколько раз сегодня она украдкой, с замиранием сердца бросала взгляды на его широкий, подвижный рот в тайной надежде, что он все же нарушит свое обещание, и какое-нибудь ничего не значащее на первый взгляд движение завершится жарким поцелуем.

Подобные воспоминания приятно согревали душу, но вовсе не из-за этого Террил вновь и вновь в мыслях возвращалась к этому парню. Он принес ей избавление. Во мраке ночи, когда все воспринимается немножко не так, как днем, она вдруг поняла, что именно с этим человеком сможет выговориться. Выплеснуть, наконец, все свои горести и печали. И даже признаться в том, в чем и признаваться-то было неловко, – как Генри ударил ее.

Вслед за свободой слова он даровал ей и свободу действий. Стоило ей лишь захотеть – и он готов был взять ее с собой куда угодно. Он принес ей освобождение от всевозможных ограничений, от постылых традиций, от ненужных ожиданий, от болезни, что подкосила мать, и от ненависти, что переполняла отчима, от занудных наставлений тетушки Тэнди, у которой заранее все расписано «от» и «до». Джубал подарил ей неведомое прежде ощущение свободы. И, прежде всего, – свободы быть собой, настоящей Террил.

И если при виде Джубала сердце ее начинает бешено колотиться и, кажется, порой готово вот-вот вырваться из груди, если руки ее сами собой так и тянутся к нему – ничего с этим не поделаешь.

Она заметила, как там, за впадиной, вспыхнул огонек. Это на лесопилке, с той стороны, что обращена к их дому. Скорее всего это в мастерской. И она догадывалась, кто был там в этот поздний час. Разве не сам он сказал ей об этом?

Так… Чтобы подготовить машину к рейсу, понадобится минут тридцать, лихорадочно высчитывала Тэррил. Она вполне может успеть до того, как он двинется в путь. Если, конечно, будет бежать без остановок, если он не будет торопиться, как на пожар.

Во всяком случае, она попытается – ей бы совсем не хотелось, чтобы он забыл тот поцелуй.

Джубал уже забрался в кабину, но дверца еще оставалась открытой, когда во двор влетела Террил и остановилась прямо перед зажженными фарами его грузовика. Грудь ее часто вздымалась, лицо раскраснелось от бега. Она не заметила, как он соскользнул с подножки на землю, и не видела его, пока Джубал не вышел из-за машины. Теперь и он оказался в ловушке света, но Террил могла различить лишь темный силуэт, в то время как ее лицо было ярко освещено.

– Как ты здесь очутилась? – довольно резко спросил он.

«Ну же, Террил. Давай, смелее», – подбодрила она сама себя. И сделала шаг ему навстречу.

– Я заметила огни из окна своей спальни и поняла, что это ты. Мне надо тебе кое-что сказать.

Но Джубал даже не собирался выслушивать ее до конца.

– Пожалуй, не стоит. Мне надо ехать, а тебе лучше вернуться домой, Террил.

Еще шажок к нему поближе – она уже могла различить его щеки, на которых играл неясный отсвет, и верхнюю пуговицу на его распахнутой куртке.

– Я просто хочу быть уверена, что все обстоит именно так, как я это поняла, – решительно продолжила она. – Ты недавно вышел из тюрьмы. Ты живешь в захудалом местечке где-то там в горах. У тебя был никудышный папаша, и три братца – тоже тот еще подарочек. А сам ты не имеешь ни малейшего представления, что такое фирма «Гуччи».

Джубал дернулся, словно от удара плетью, судорожно вздохнул, дивясь наглости этой девчонки, и сдавленно прошептал:

– Заткнись!

– Как бы не так! Ты ведь это ожидал от меня услышать. Ты очень постарался, чтобы я узнала о тебе как можно больше, всю правду. И теперь я многое о тебе знаю, Джубал.

– Скажи лучше что-нибудь новенькое. А если нечего, прочь с дороги. Мне делом надо заниматься.

Резко развернувшись, он шагнул в сторону, тут же растворившись во мраке.

Террил нагнала его уже у самой дверцы, когда он поднимался в кабину, и вцепилась ему в куртку.

– Джубал!

– Да чтоб ты провалилась! – яростно прошипел он сквозь стиснутые зубы, но оглянулся. И увидел лицо Террил, поднятое к нему. – Все, наслушался я тебя. Ни видеть, ни слышать тебя не хочу. Я…

– А поцеловать меня еще раз хочешь?

Террил изо всех сил старалась глядеть на него, не мигая, выражение ее лица было столь же вызывающим, как и сами слова. Но во все происходившее с трудом верилось, все было как бы не на самом деле: от ее голоса до его лица, на котором при словах Террил промелькнул испуг.

Джубал словно примерз к своей подножке и долго-долго смотрел в ее голубые глаза.

– Что? – переспросил он, наконец, все еще не веря своим ушам. Язык отчего-то стал непослушным, будто чужим.

– Ты знаешь, почему я вдруг замолчала в магазине? Ты надел эту куртку, и я сразу же подумала, как ты… как ты красив… И мне вдруг стало любопытно, сколько же девушек у тебя было. И в тот день, когда я впервые увидела тебя на лесопилке, ты ведь перед этим был не один. – Голос ее зазвучал сильней и тверже, в нем теперь чувствовалось раздражение и ехидство. – И я… я чуть с ума не сошла от одной лишь мысли об этом, – выпалила она и, испугавшись сказанного, отступила назад.

Джубал почувствовал, что кровь, кажется, опять приходит в движение в его жилах. Он спрыгнул на землю и стал всматриваться в густую тьму, надеясь разглядеть ее лицо. Что сулило ему это неожиданное предложение? Рай небесный? Или, наоборот, ад?

Если это всего-навсего еще одно предложение покувыркаться разочек на заднем сиденье и ничего более – он бы этого, наверное, просто не вынес. Это все и в «Соснах» можно без особых проблем заполучить. Этого добра везде навалом.

– Террил…

«Вот прямо так и скажи», – скомандовал он сам себе. И, в конце концов, сказал. Все прозвучало резко, прямолинейно и недвусмысленно:

– Ты хочешь со мной перепихнуться?

Террил, когда до нее дошел смысл вопроса, чуть не задохнулась от гнева. Она со всего размаху пнула Джубала ногой, угодив ему в голень.

Согнувшись и держась за ушибленную ногу, он от души выругался, хотя при этом был на седьмом небе от радости. Он понял: на этот раз – рай!

– Да, Джубал Кейн, мне бы следовало учесть, что ты способен любые произнесенные мной слова обратить в нечто…

Во что именно обратить, так и осталось неизвестным. Последние слова застыли у нее на губах.

Это было совсем не похоже на все те поцелуи, которые он успел раздать – или получить – за всю свою предыдущую жизнь. Протянув вперед руки, он буквально сгреб Террил в свои объятия и крепко прижал к себе. Совсем рядом теплилась чужая жизнь, возле своего сердца он чувствовал удары другого сердца, на губах – ощущал вкус меда, который немножечко горчит, в жилах пылал огонь. Все это он ощутил еще тогда, когда она пыталась сопротивляться. Но вот она сдалась, медленно обвила руками его талию, приподняв куртку, и тоже поцеловала его.

Так они стояли очень долго, слившись в поцелуе. Когда он, наконец, смог оторваться от ее губ, Террил перевела дыхание и тихо произнесла одно-единственное слово:

– Нет.

– Нет? – не понял Джубал, не зная, к чему это «нет» относится.

– Я пришла сюда не за тем, о чем ты сказал.

– Ах, вот оно что, – с наигранным сожалением буркнул он и расхохотался. – Ну и ладно.

Террил в упор посмотрела на него. Его глаза были теперь совсем близко.

– Ладно? – недоверчиво переспросила она. – Но ведь ты же сам говорил…

– Я много чего говорю, в большинстве случаев это лишь доказывает, какой же я все-таки дурак, – медленно ответил он, не в силах отвести взгляда от ее губ. – Террил…

Трудно сказать, хотел ли он попросить разрешения или предостеречь ее. Террил видела его лицо, склонявшееся к ней, губы, что становились все ближе и ближе, и она сама чуть-чуть приподнялась и первой коснулась ртом его губ.

Он еще сильней, чем в первый раз, стиснул девушку в объятиях.

Она и не знала, что поцелуи могут быть вот такими – сладкими, страстными, опьяняющими. Сердце ее уже не выдерживало непривычных для него ощущений, и Террил с сожалением прервала поцелуй, отведя лицо чуть назад, чтобы тут же уткнуться в плечо Джубала.

И он дышал с трудом, ей казалось, что сердце его бьется так сильно, что она слышит его удары. Затем Террил почувствовала, как Джубал рукой дотронулся до ее волос и, лаская, провел по ним вдоль спины.

– Бог ты мой! – задумчиво проговорил он. – Подумать только! Всю эту неделю мне просто до одури хотелось поцеловать тебя. Да даже не неделю. Нет. С того самого дня, как я впервые увидел тебя.

– В таком случае нынешний день прошел у нас впустую, – засмеялась она, но смех этот прозвучал как-то неубедительно. – Джубал, – перешла она на шепот, – а мне так хотелось быть с тобой даже после этой нашей перепалки, когда ты вышвырнул меня на дорогу и сказал, чтоб я убиралась домой.

Он еще раз с нежностью взглянул на ее лицо, опять поднял руки и пробежался по ее волосам, провел пальцами по щекам.

– Ты сегодня взяла да и поехала со мной, Террил, – тихо сказал он. – Ты мне поверила. Так поверь мне и на этот раз. Поезжай со мной сейчас.

Она заколебалась, и Джубал почувствовал это.

– Ехать?.. В такое время? – запнулась она.

– Да. В Кентукки. На грузовике. – Он кивнул головой в сторону огромной машины, стоявшей у него за спиной. – А потом я довезу тебя прямо до дома. Мы обернемся еще до рассвета.

Террил не спешила с ответом.

– Так это аж до…

Джубал решительно перебил ее:

– Но у тебя же никого сейчас дома нет, Террил. Никто и не узнает.

С минуту длилась тягостная пауза. Она с видимой неохотой покачала головой: – Нет.

– Ну, поехали, Террил. Я очень этого хочу. Вот черт! Ты что же? Неслась сюда, да еще в такую темень, лишь ради того, чтобы чмокнуть меня несколько раз и отправиться восвояси? Ну, когда еще нам удастся побыть вот так вдвоем, – не унимался Джубал.

– Джубал, ты ведь слышал, что я сказала, правда? – чувствовалось, что Террил и самой было неприятно отказывать ему. – Я не хочу так сразу, одним махом заходить слишком далеко. Но я… – она постаралась скрыть собственное смущение за коротким смешком, – но я не имела в виду Кентукки.

С минуту он соображал, что к чему, затем его руки скользнули по ее шее вниз, к плечам. Его подбородок коснулся макушки Террил. От этого и голос Джубала прозвучал чуть приглушенно, но она все же уловила смущение в его словах:

– Ты знаешь, Террил, я так сказал потому, что… ну-у, мне просто показалось, что единственное, из-за чего ты решила побыть со мной… это… желание потискаться.

Будь на месте Террил любая другая девчонка, Джубал непременно ввернул бы словцо покрепче, поживописней. Но это был совсем другой случай. Он долго подбирал такое слово, чтоб максимально смягчить его смысл.

– Я опасался, что для тебя это так… А в следующий раз при встрече даже и не вспомнишь и бровью не поведешь…

На этот раз она отшатнулась от Джубала, будто это был больной проказой. Само его имя прозвучало, как вопль возмущения, за которым последовал целый взрыв эмоций:

– Джубал Кейн! Должна заметить, что у вас довольно своеобразные – и довольно ошибочные – представления о девушках! Не стоит слишком уж фантазировать!

– А я и не фантазирую, – упрямо твердил он свое, – я точно знаю.

Террил не могла не заметить, с какой убежденностью он сказал все это, а сам Джубал запереживал, что, кажется, несколько увлекся и ляпнул что-то не то. Он не собирался посвящать ее в подробности своей личной жизни, ей незачем знать об их отношениях с Тесс, тем более что похвастаться ему было нечем.

Джубал меньше всего хотел, чтобы с этой девушкой у него сложились незамысловатые, ни к чему не обязывающие отношения.

– Не хочется, чтобы это была история на одну ночь, признался он, устремляя свой взор в темноту, боясь посмотреть ей в глаза.

Она сглотнула комок, застрявший где-то в горле, и вновь шагнула в его объятия, тесно прижавшись к нему. Казалось, что от неожиданно нахлынувших сильных переживаний запросто можно было бы умереть. Террил решила немного разрядить обстановку и спросила, смеясь, хотя голос все же дрогнул:

– Ну, так ты обещаешь мне быть благоразумным мальчиком?

Джубал подхватил ее шутливый тон и смиренно произнес:

– Я буду таким тихоней, что тебе придется долго умолять меня поцеловать тебя хоть разочек.

– Ну не до такой же степени, – запротестовала Террил запрокидывая голову.

– Ладно, – несколько смягчился Джубал, – долго умолять, может быть, и не придется.

Он провел руками вверх по ее спине. Его губы маячили где-то совсем близко. Джубал тихо шепнул ей в ухо:

– Надеюсь, если что не так, ты сразу же дашь мне знать.

Глава 15

– Как тебе удается справляться с такой машиной? – спросила Террил, наблюдавшая за тем, как он возится с рычагами, разгоняя машину.

– Я сильный парень, – невозмутимо ответил он. – К тому же сейчас поздно, так что машин на трассе – раз-два и обчелся. Ехать я буду в основном по проселочным дорогам. Если вдруг кто и повстречается, вряд ли он вздумает останавливать машину с лесопилки Кэролла – она многим дает работу. Так что немного найдется охотников позлить Кэролла.

– А-а… – протянула Террил и затем на несколько минут умолкла, переваривая то, что услышала от Джубала. Затем поинтересовалась: – Куда же мы сейчас направляемся? И что везем?

Джубал ответил на все интересующие ее вопросы.

– Двигатели? Ночью? – удивилась Террил.

– А что тут такого? – все так же спокойно пояснил Джубал. – Впрочем, какое мне дело? Мне заплатили за работу, а все остальное – не моего ума дело.

– Тебе, похоже, не очень-то по душе эта работа? – совершенно неожиданно спросила она вдруг.

Взглянув на девушку, Джубал увидел, что она изучающе смотрит на него.

– Ну, так зачем все-таки ты этим занимаешься? – не унималась Террил. – Пойди да скажи Генри «нет».

– Неохота терять свое место, – не стал вдаваться в подробности Джубал.

Террил по-прежнему пристально глядела на него во мраке, царившем в кабине.

– Ты не распсихуешься опять, если я спрошу тебя кое о чем? Мне очень надо это знать, – вновь заговорила она, стараясь, чтобы ее голос звучал ровно.

Джубал не торопился с ответом.

– Ты хочешь узнать, как я очутился в Ланвилле? – обреченно сказал он.

– Да нет. Это-то я как раз знаю. Мне непонятно другое… Зачем ты все это сделал? – не без колебания спросила Террил. Произнести слово «украл» она так и не отважилась.

Джубал задумался. Он считал, что не обязан перед кем-либо отчитываться. По большому счету всем было наплевать, его просто спрашивали иногда «ты что, правда сделал это?», и он отвечал «ну сделал». На этом обычно все и заканчивалось. До вопроса «зачем?» дело просто не доходило.

А вот Террил задала этот злополучный вопрос. Ну что ж. Кое-что ей, пожалуй, можно рассказать.

– Дело в том, что это касается не только меня, – заговорил он, наконец, и резко добавил: – Я не могу назвать тебе имя другого человека.

– Какого еще другого человека?

– Того, с кем я был в ту ночь. До всей этой истории с ограблением он уже успел отработать на Кэролла не то два, не то три года. А тем летом у него была какая-то сверхурочная работа – Кэролл посулил ему хорошие премиальные. Ну а когда он их не получил, то здорово разозлился на Генри. И вот как-то ночью сидим мы у реки, он уже успел здорово набраться. Ну, тут ему и взбрела в голову идея взломать сейф Кэролла и забрать себе все денежки.

Секунду помешкав, Террил уточнила:

– Ну а ты? Ты-то здесь при чем?

– Этот парень был близким приятелем моего брата. И когда он захотел, чтобы я пошел с ним, я так и сделал.

– Но почему именно ты?

– Да просто я слыл мастером на все руки, вот он и решил; что я с этим сейфом управлюсь в два счета. Я даже не задумывался, а что будет, если нас застукают за этим делом.

В словах Джубала было столько горечи и боли, что у Террил сжалось сердце. Он вглядывался в ночную тьму, а перед мысленным взором представала совсем другая ночь. Он помнил все так, будто это случилось только вчера. Появись на лесопилке той ночью привидение, это, наверное, не потрясло бы его так, как невесть откуда взявшаяся машина Стэндфорда с этими треклятыми мигалками. Он до той ночи и понятия не имел о сигнализации, которая в случае взлома моментально срабатывала, но только не там, где это произошло, а на пульте у шерифа.

Джубал вполне отчетливо вспомнил, как у него в тот момент буквально заскребло внутри от страха – от этих автомобильных огней, вспыхнувших где-то совсем недалеко от конторы, и от воя сирены, раздавшейся вдруг посреди ночной тишины. А потом от голоса самого Стэндфорда, заговорившего через рупор.

– А ну выходите, ребята! – заорал шериф. – Мы знаем, что вы там.

Террил задумчиво протянула:

– И ты попался…

– Попался. А он – тот парень – как сквозь землю провалился. Я распластался на полу, пот с меня градом катит, а сам все думаю: куда же он запропастился? Ну, тут те ребята решили взломать дверь. Сирены как завоют. На всю округу. Я и не знал, что они такие голосистые. Потом кто-то – позже выяснилось, что это был Фостер – открыл пальбу из темноты. Где-то совсем неподалеку от меня.