Эл Уилер (№12) - Желанная

— Здравствуйте, лейтенант, — коротко поздоровался Вуд. — Как продвигаются дела?

— Пока не очень быстро, — ответил я. Вуд повернулся к Стенсену:

— Гарри, это лейтенант Уилер, парень, о котором я тебе говорил.

— Добрый день, лейтенант. — Стенсен важно склонил голову, как этого требовали правила хорошего тона в стародавние времена. — Вы продолжаете вести расследование?

— По крайней мере, таким был последний приказ. Стенсен слегка приподнял брови.

— Должно быть, у вас неплохая репутация местного масштаба, раз окружной шериф доверил вам это дело. — Едва заметная усмешка искривила его губы. — Могу представить себе давление!

— Теперь, воспользовавшись встречей, — сказал я буду, — мне хотелось бы задать вам еще несколько вопросов.

Вуд бросил взгляд на Стенсена:

— Что скажешь, Гарри?

— Против вопросов никаких возражений, — мягко произнес Стенсен. — Можешь не отвечать ни на какие вопросы. И мне лучше при этом присутствовать.

— Тогда пока вы будете заняты, я пойду что-нибудь выпить, — бодро оповестил нас Тино Мартене.

— Из того запаса, что купили вчера вечером? — не дал я ему улизнуть.

— Что вы имеете в виду?

— Вы с Барри покинули дом вчера вечером около девяти, чтобы пополнить запас спиртного, — напомнил я. — Вернулись около одиннадцати. Все правильно?

— Да, конечно, — подтвердил он. — Мы поехали и привезли напитки. По-моему, было около девяти, когда выехали из дома. Отправились в Пайн-Сити, прикупили спиртное, пропустили пару стаканчиков в баре, потом вернулись назад. Но мы вернулись раньше одиннадцати. Я точно помню — в десять тридцать.

Стенсен любезно мне улыбнулся:

— Я слышал, вы хотели задать вопросы Тому…

— Нельзя же задерживать мистера Мартенса, раз он намерен выпить, — объяснил я. — Помните название бара, Тино?

— ?Калипсо?, — ответил он. — Мы купили напитки в магазине, который находится примерно одним кварталом ниже бара. Кажется, называетс ?Кристи?…

— Спасибо, — сказал я. — Это все.

Тино пожал плечами и вошел в дом. Вуд разжег сигару и принялся нервно попыхивать, пока ее горящий кончик не раскалился докрасна, как маяк — надежда измотанных штормом моряков.

— Мы могли бы войти в дом и там расположиться поуютнее, — предложил он наконец. — У вас много вопросов, лейтенант?

— Достаточно, так что нет смысла игнорировать уют. Мы вошли в дом и прошли в ту самую комнату, где беседовали ночью.

— Прежде чем начнем, хотелось бы выпить кофе, — буркнул Вуд. — А как ты, Гарри, или лучше чего-нибудь покрепче?

— Кофе был бы в самый раз, — дружелюбно отозвался Стенсен.

— А вы, лейтенант? — спросил Вуд.

— Спасибо, — не отказался я. Он открыл дверь и проревел:

— Перл!

Она появилась через несколько секунд и, увидев меня за спиной Вуда, сардонически усмехнулась:

— Ну и ну! Неужели убийца еще не найден?

— Прекрати комедию! — зарычал на нее Вуд. — Ты больше не раздеваешьс и не демонстрируешь свое тело в шоу. С этим покончено давным-давно!

Глаза Перл вспыхнули.

— Ты думаешь, мое время прошло? — Несколько секунд ее пальцы нервно нащупывали пуговицы блузки, потом одним рывком распахнули ее, выставив напоказ маленькие высокие упругие груди совершенной круглой формы. — А вы, лейтенант? Вы не считаете, что я устарела?

— Ты шлюха! — прохрипел Вуд и со всего маху влепил ей такую пощечину, что отбросил обратно в холл.

Я больше ее не видел, но слышал, как она тихонько захныкала, словно заблудившийся в ночи ребенок, вероятно, не в силах поверить случившемуся. Все это было очень неприятно.

— Приготовь кофе! — скомандовал Вуд и захлопнул дверь.

Я бросил взгляд на Стенсена и увидел, что его губы плотно сжались в тонкую линию. Наши взгляды встретились, но он быстро отвел глаза.

— Женщины! — рявкнул Вуд и с силой сжал зубами сигару, так, что его ощетинившиеся брови сошлись у переносицы. — Приходится держать их в узде!

— Том, мне кажется, лейтенанта не интересуют твои теории насчет того, как следует вести себя с представительницами противоположного пола, — произнес Стенсен серебристым голосом.

— Да. — Вуд натянуто улыбнулся. — Совсем забыл — он все еще пытаетс выяснить, каким образом я убил Ковски.

— Том! — Стенсен повысил голос. — Брось это ребячество!

— Знаешь что, Гарри? — Вуд улыбнулся ему. — В прошлом году ты взял из союза денег больше, чем я. Просто помни об этом, ладно?

— Если ты предпочитаешь другого представителя закона, — неуверенно промолвил Стенсен. — Я…

— Ах! — отмахнулся от него Вуд. — Забудем об этом. О'кей? Приступайте к делу, лейтенант!

— Некоторые из вопросов имеют личный характер, — начал я. — Не возражаю против присутствия Стенсена, но обязан вас предупредить.

— Я тоже не возражаю, — ответил он. — Вам ничем не удастся удивить Гарри — он все это уже слышал много раз.

— Священник и адвокат в одном лице, — любезно подтвердил Стенсен.

— Итак, Ковски прилетел вчера десятичасовым рейсом из Лос-Анджелеса, — начал я. — А ночью, примерно в час тридцать, его тело было найдено в багажнике машины Тони Фореста, за рулем которой сидела Белла Вуд. Доктор установил, что смерть наступила между десятью и одиннадцатью часами прошлого вечера. Где вы находились в это время, мистер Вуд?

— Здесь, — мгновенно отреагировал он.

— Я разговаривал с Перл. Она сказала, что большую часть вечера и все время после полуночи вы были на террасе, пока я не приехал в четыре утра.

— Правильно, — кивнул Вуд.

— Но вы оба поднялись к ней в комнату примерно за час до полуночи, — напомнил я, не меняя интонации. — Перл не могла сказать точно, сколько времени вы там пробыли, потому что, как она объяснила, никогда не засекает время в подобных случаях.

— Думаю, тебе не стоит утруждать себя ответом на этот вопрос, Том, — вмешался Стенсен. Вуд пожал плечами.

— Тебе виднее.

В» этот момент дверь открылась и в комнату вошла Перл с подносом в руках. Ее лицо выражало вежливое безразличие, все пуговицы на блузке были аккуратно застегнуты, невозможно было даже представить себе, что недавно ее ударили, унизив, если бы не густое красное пятно на правой щеке.

Она поставила поднос на маленький столик, справилась насчет сливок и сахара у меня и у Стенсена, разлила кофе, подала каждому чашку и только потом спросила надломленным голосом:

— Что-нибудь еще, повелитель?

— У нас есть кофе, — отрезал он. — Этого достаточно.

— У тебя есть нечто большее, чем просто кофе, любовничек, — сказала она ровным голосом, — у тебя проблемы! — Затем отвернулась от Вуда и устремила на меня рассеянный взгляд. — Лейтенант, я вам солгала. Вчера вечером мы вообще не развлекались в комнате наверху — я выдала желаемое за действительное. Мы правда были на террасе, но сразу после десяти зазвонил телефон, Том пошел ответить, да так и не вернулся. Через пять минут я услышала удаляющийся звук его машины на подъездной дороге. А вернулся он незадолго перед тем, как остальные приехали со спиртным.

— Ты лживая корова! — Вуд начал было приподниматься, но так и не встал, потому что Перл сделала резкий разворот, и ее ладонь с оглушительным звуком коснулась его щеки, отбросив Тома обратно на стул.

— Только попробуй до меня дотронуться, — тихо процедила она сквозь зубы, — я тебя убью! — И вальяжно вышла из комнаты, нарочито раскачива бедрами.

Да, если раньше мы не знали, для чего предназначаются шорты, то теперь все стало ясно. Дверь захлопнулась, а я приложил немало усилий, чтобы перестать мысленно аплодировать.

Вуд медленно выпрямился на стуле, стараясь обуздать бешеную ярость, сотрясающую все его тело. Я смаковал кофе мелкими глотками и самонадеянно рассуждал, что скорее земля разверзнется у меня под ногами, чем я покажу, как меня встревожила вышедшая из-под контроля хозяев ситуация.

— Послушайте, лейтенант, — невнятно произнес Вуд, все еще пытаясь совладать с собой. — Я могу объяснить это…

— Заткнись, Том! — быстро перебил его Стенсен. — Тебе не нужно ничего объяснять! Вуд пристально посмотрел на него.

— Да, но я…

— Не смей ничего объяснять! — рявкнул Стенсен. — Я считаю, что мы не должны больше отвечать на вопросы лейтенанта. Ты сейчас возбужден, Том. Тебе нужно время, чтобы остыть.

Я не имел права спорить со Стенсеном, поэтому не стал и пытаться, и уже находился у двери, когда он вдруг снова обратился ко мне:

— Когда мой клиент будет готов ответить на оставшиеся вопросы, свяжусь с вами, лейтенант.

— Спасибо, — обернулся я. — Только может случиться, что скорее мне самому придется связаться с ним.

— Вы меня пугаете, лейтенант! — В его голосе слышалось удивление. — Это надо понимать как угрозу?

— Никогда бы не посмел угрожать адвокату с такой репутацией как у вас, мистер Стенсен, — вежливо сказал я, — но на месте вашего клиента бы не стал тянуть с ответами. Все остальные обитатели этого дома уже переговорили со мной.

— Что вы хотите этим сказать? — встрепенулся Стенсен.

— Извините, но в настоящий момент я больше не отвечаю ни на какие вопросы. — Я вышел и осторожно прикрыл за собой дверь.

Оба компаньона сидели за маленьким столиком на террасе. Тино Мартене в белой шелковой спортивной куртке, темных брюках и красной рубашке с монограммой на кармане, а Джонни Барри — по-прежнему в халате поверх спортивных трусов. Встретили они меня без всякого энтузиазма.

— Джонни как раз рассказывал о вашем ?смит-и-вессоне?, лейтенант, — с легкой иронией сообщил Тино. — Ну и шуточки у вас — копов…

— Против такого мускулистого парня, как Джонни, без оружия лучше не выходить. Я просто позавидовал, когда увидел, как он легко справился с несговорчивой Беллой.

Некоторое время Тино рассматривал свои пальцы, восхищаясь превосходным маникюром, потом поднял на меня огромные, как у святого Бернара, глаза и, источая елей, заявил:

— — Как-нибудь на днях выберу время и доставлю себе это удовольствие.

— Время для чего? — переспросил я. — Чтобы сделать новый маникюр?

— Чтобы разорвать тебя на части, коп, — ехидно улыбнулся он. — Сам напрашиваешься!

Я посмотрел на бокалы, стоящие на столике, но никто не предложил мне выпить. Потом вновь бросил взгляд на напиток Барри и заморгал — он был цвета запекшейся крови.

— Мне казалось, что вампиры бывают только в фильмах ужасов дл подростков, — заметил я. — Видимо, я ошибался.

— Джонни всегда пьет эту смесь — она ему нравится, — улыбнулся Тино. — Скажи ему сам, Джонни. Барри не выдержал:

— Разве я не имею право пить что хочу, не выслушивая при этом всякую чушь? Это сарсапарилла с пивом и немного водки для крепости, вот и все.

— Неужели все? — Я заставил голос благоговейно затрепетать. — Теперь понятно, почему у тебя волосатая грудь. Но, черт возьми, как тебе удается сохранять зубы, Джонни?

— Комик! — злобно проворчал Барри. — Шут гороховый! По горло набит смехом, потрясает оружием да еще прикрывается полицейским жетоном. Он мне надоел, Тино. Почему мы должны сидеть здесь и слушать его?

— Просто лейтенант любит поговорить, — мягко ответил Тино. — О чем вы хотели бы нас спросить?

— Надо выяснить пару вопросов. Джонни не пожелал со мной разговаривать, пока рядом не будет Стенсена, но теперь, около вас, может, изменит свое мнение? Вот ведь поделился рецептом напитка… Я запомнил, надо будет как-нибудь попробовать…

— У вас хорошая память для копа, — устало съязвил Мартене. — Ну так что?

— Один вопрос: вчера вы все время были вместе?

— Конечно, — кивнул Тино. — Все время. Я взглянул на Барри:

— Вы согласны с этим?

— Разумеется, — подтвердил он. — Мы с Тино все время держались вместе, коп. Вы хотите навесить на нас убийство Ковски, потому что мы хорошо вписываемся в вашу версию, или что?

— Или что, — повторил я. — А у вас есть какая-нибудь идея насчет того, кто мог его убить?

— Конечно, — ответил Тино. — Парень по имени Уинтерманн. Он давно всячески пытается достать Тома, а в последнее время действует отчаянно. Проверьте его, лейтенант. Проверьте поточнее, чем он занимался прошлой ночью.

— И не возвращайся, коп! — холодно добавил Барри. — Своим видом ты портишь здесь пейзаж!

Я нашел Перл Сэнджер на крыльце. Она стояла, прислонившись спиной к стене, скрестив руки под высокой грудью. Завидев меня, спокойно попросила:

— Узнайте, не найдется ли для меня местечка в Христианском союзе женской молодежи?

— Хотите сказать, что не верите всем этим ?прости и забудь? и поцелуям под звуки джаза?

— Я перестала верить всему, сынок, после того как Том залепил мне пощечину! — зловеще произнесла она.

Ну, что на такое ответишь? Промолчав, я спустился к своему ?остину?, развернулся вокруг ?бьюика? и выехал на улицу. По дороге в город вдруг вспомнил, что еще не обедал, хотя уже было четыре часа. Поэтому, увидев вывеску ресторанчика ?Цыпленок?, немедленно завернул туда и заказал бифштекс, который поначалу показался мне великолепным. Я даже вспомнил, что видел его на картинке в каком-то журнале. Правда, с тех пор прошло уже месяца четыре, так что с уверенностью могу заявить: бифштекс такой выдержки — настоящий убийца. Впрочем, я не гурман и не слежу за переменами, которые постоянно происходят в еде. За ними не угнаться: то твердят, что протеины полезны, поскольку разгоняют кровь, то, глядишь, те же самые проклятые протеины начинают закупоривать артерии и — привет! Ты — покойник!

Чуть позже пяти часов я вошел в офис — Аннабел Джексон как раз убирала свою пишущую машинку. На меня она посмотрела глазами, затуманенными звездной пылью. Не знаю, какая вера одарила ее таким поразительным взглядом, но клянусь, этот взгляд способен сдвинуть с места горы. Под тонкой нейлоновой блузкой вздымалась грудь, а грудь у этой девушки, доложу я вам, сконструирована по всем правилам типичной для южан щедрости.

— Голубая мечта! — произнесла она хрипло, продолжая смотреть на мен обворожительными глазами. — Аполлон!

— Эй! — удивился я. — Какая муха тебя укусила? Хочешь сказать, что спустя столько времени наконец-то меня рассмотрела?

Мечтательность во взгляде вдруг рассеялась и сменилась горьким разочарованием.

— А, это ты, измученный Ромео! — с презрением сказала она. — Я не о тебе, я о том человеке, который сейчас у шефа. — Она драматическим жестом указала в сторону кабинета Лейверса. — Симпатичный, талантливый, выхоленный джентльмен…

— Шериф? — Я смотрел на нее во все глаза.

— Эл Уилер, ты самый настоящий слюнтяй, — устало заявила она. — Ты не способен даже поменять свою старую машину. Я говорю о человеке, который находится сейчас у него. — В ее голосе появился благоговейный трепет. — Пол Уинтерманн!

— И давно он здесь?

— Час и тринадцать минут, — выпалила Аннабел. — Вошел вон через ту дверь, посмотрел на меня и улыбнулся.

— А ты растаяла? — удрученно спросил я.

— Эл, у него в уголках глаз такие морщинки! У него такие прекрасные зубы!

— Сейчас надену солнцезащитные очки и пойду его рассматривать, — перебил я ее.

Я стукнул в дверь кабинета Лейверса и немедленно вошел.

В кабинете висела густая пелена сигарного дыма — кондиционирование воздуха в нашем офисе обеспечивали щели в полу.

— А! — воскликнул Лейверс с наигранным восторгом. — Вот и Уилер! — Потом уже другим, важным голосом произнес:

— Лейтенант, а это мистер Уинтерманн.

— Лейтенант. — Уинтерманн протянул мне мускулистую руку. — Наслышан о вас.

— Шериф любит преувеличивать, — скромно заметил я. — Но я о вас тоже слышал. Вы — красавчик, голубая мечта каждой женщины.

— Уилер! — заклокотал Лейверс. — Ты что, спятил?

— Не я — ваша секретарша.

Уинтерманн скромно улыбнулся, рассеянно поправил галстук. Должен признаться, мне стало понятно, что имела в виду Аннабел — он был из тех парней, что выглядят абсолютно естественно. А провинциальные полицейские вроде меня обычно смахивают на низкопробных актеров, озабоченных поисками замужних женщин средних лет, с избыточным весом, увешанных бриллиантами.

Уинтерманн был настоящим джентльменом приятной внешности, в которой только слепой не увидит и безупречное бостонское происхождение, и лучшего выпускника юридического факультета Гарварда, и адвоката с блестящей карьерой. В нем чувствовалась та необъяснимая уверенность в себе на пути к вершине славы, которая появляется, когда приличный участок этого пути уже пройден.

Он был высоким, на пару дюймов выше моих шести футов, со стройной, гибкой фигурой, на которой превосходно «сидел темный, безупречно сшитый костюм. Добавьте сюда черные волосы, посеребренные на висках, и интеллигентное, аристократическое лицо. Я возненавидел его с первого взгляда.

— Что вам удалось раздобыть, Уилер? — с надеждой спросил Лейверс. — Нашли какую-нибудь ниточку?

Шериф и Уинтерманн внимательно выслушали мой рассказ о событиях, произошедших за этот день в Хилл-Сайде. При этом о моем предстоящем свидании с Беллой я даже не заикнулся. Все это могло оказаться шуткой с ее стороны. Сначала надо было убедиться, что это не так.

— Интересно, — буркнул Лейверс, когда я закончил. — Итак, похоже, убить Ковски мог Мартене, или Барри, или даже сам Вуд — и все вместе, и каждый в одиночку.

Пока шериф говорил, я наблюдал за выражением лица Уинтерманна. Его еле заметная самодовольная ухмылка действовала мне на нервы.

— Я бы не стал придавать большого значения тому, что каждый из этих троих мог убить Ковски, — пролепетал Уинтерманн, когда Лейверс замолчал. — Вряд ли они пошли бы на такой риск. В Ковски явно стрелял профессионал, в этом нет сомнений. С такими связями, как у Мартенса, дл выполнения этой работы можно заказать наемного убийцу из любого штата. Он поджидал Ковски, когда тот прилетел сюда, убил, а уже следующим рейсом улетел куда-нибудь подальше. Его теперь можно искать от Майами до Майна. — Он чиркнул платиновой зажигалкой и закурил, затем продолжил:

— Откровенно говоря, мне кажется, у вас нет шансов поймать его, хотя, разумеется, надо продолжать поиски. Нельзя упускать такую возможность, ее долго ждал. То, что им пришлось убрать Ковски, только доказывает мою правоту. Скоро я разорву на части этого Вуда; когда он попадет в руки следственной комиссии в Сенате, из него посыплются опилки! — Видимо, предвкушая это, Уинтерманн расплылся в улыбке и завершил монолог признанием:

— Знаете, шериф, вот уже двенадцать месяцев я гоняюсь за Томом Вудом. С огромным удовольствием покончу с ним. Он — омерзительная скотина, это понимаешь, когда узнаешь его ближе.

На какое-то время в кабинете стало очень тихо, поэтому я услышал, как Лейверс тяжело вздохнул.

— Скажите, лейтенант, — вполне добродушно обратился ко мне Уинтерманн; примерно так старый профессор разговаривает со студентом-новичком. — Как вы нашли Стенсена?

— Да просто заглянул, а он там был, — угрюмо буркнул я.

На его лице застыла улыбка, но глаза уже выразили конфиденциальные рекомендации, которые он выскажет в отношении Лейверса начальству, стоящему на четыре головы выше окружного шерифа.

— Он не показался вам озабоченным? — вежливо продолжал Уинтерманн. — Или напряженным?

— Не показался, — чуть ли не огрызнулся я. — Просто все врем находился рядом с Вудом, наблюдая за разговором, а когда решил, что задано достаточно вопросов, прекратил допрос.

— Это похоже на старину Гарри! — Уинтерманн рассмеялся. — Он всегда все держит под контролем. — И, пронзив меня холодным блеском глаз, перевел взгляд на Лейверса. — Гарри Стенсен действительно очень умный человек. Тем не менее на этот раз я одержу победу. Это будет удивительный поединок умов. Прямо не могу дождаться!

Шериф промямлил что-то невразумительное, перемалывая сигару в мягкое месиво.

— Итак… — Уинтерманн бросил взгляд на золотые наручные часы. — С вашего позволения, я сейчас должен бежать. — Вытащил визитную карточку, черкнул на ней номер телефона. — Все же дайте мне знать, если произойдет что-то необычное. — И прошел мимо меня так, будто меня вообще не существовало.

Раздался четкий щелчок закрывшейся двери.

— Меня не волнует, что ты потеряешь работу, — угрюмо буркнул Лейверс. — Меня беспокоит, что я лишусь места!

Вытряхнув последнюю сигарету из пачки, я закурил.

— Просто он понял, что мы с ним на разных ступенях социальной лестницы, — как бы между прочим пояснил я, — это его и взбесило. — Я тщательно поправил галстук и стряхнул пепел на ковер. — Больше всего на свете не терплю карьеристов, шериф!

Лейверс кисло усмехнулся:

— А что ты скажешь, приятель, о старине Гарри Стенсене? Видишь, он считает, что Гарри умный человек, поэтому у них состоится удивительный поединок умов.

—» Гарри — другое дело, — великодушно признался я. — Если бы мне довелось побывать на слушаниях в Сенате, я болел бы за него.

Шериф откусил кончик новой сигары, аккуратно выплюнул его в корзину для мусора, что стояла в углу, и предупредил:

— Не надо недооценивать Уинтерманна. Ты совершил непростительный промах, выказав ему свою неприязнь. Уж он теперь постарается размазать тебя по столу. — Лейверс скривился от жалости к самому себе. — А мен рядом с тобой.

— Давайте лучше вернемся к работе. — Мне не на шутку надоел этот Уинтерманн. — А что стряслось с сержантом Полником? Он так и не появилс в Хилл-Сайде после обеда.

— Звонил полчаса назад, — ответил Лейверс. — Я велел ему немедленно явиться сюда. Подумал, что к этому времени и ты уже будешь здесь.

— Ему удалось выяснить что-нибудь в барах?

— Абсолютно ничего! Этот Ковски сошел с самолета и растворился в воздухе. Больше не буду смеяться над рассказами о летающих тарелках!

— Когда утром Вуд и Мартене были здесь, Полник их видел?

— Видел, — припомнил Лейверс.

— Значит, ему известно, как выглядит Тино… В этот момент раздалс громкий глухой стук в дверь, скорее похожий на удар судьбы, нежели на вежливый вопрос, можно ли войти, затем дверь резко распахнулась и Полник промаршировал в кабинет. Я смотрел на приближающуюся к нам мускулистую гору и жалел, что сержант не подоспел пораньше, когда тут еще находилс Уинтерманн.

— Лейтенант как раз спрашивал о вас, — обрадовался Лейверс. — Вы вернулись вовремя.

— Да, сэр, — вежливо отозвался Полник и повернулся ко мне, изобразив на лице полную готовность выполнить любой мой приказ. — Все, что хотите, лейтенант, стоит вам только приказать!

— Спасибо, — ответил я. — Ты помнишь, как выглядит Тино Мартене?

— Конечно. Хулиган высшего сорта, вот как! Я описал Полнику внешность Барри, что оказалось совсем нетрудно, и рассказал, что предыдущей ночью Мартене и Барри, по их словам, ездили в Пайн-Сити за выпивкой и останавливались в баре пропустить пару стаканчиков. Повторил название бара и компоненты смеси, которую Джонни предпочитает всем напиткам.

— Проверьте, сержант, — попросил я. — Если кто-нибудь вспомнит, что они были там, поинтересуйтесь, в каком примерно часу.

— Конечно, лейтенант! — Полник кивнул. — А потом что? — Его нос забавно задрожал.

— А что потом?

— Вы же знаете, лейтенант, женщины!

— Какие еще женщины?

— Всегда есть женщины! — просто пояснил он. — Помните последнее убийство, которое мы вместе с вами раскручивали? Вы приказали мне остаться в доме на Парадиз-Бич и следить за белокурой кинозвездой. — Его глаза неожиданно загорелись от приятных воспоминаний. — Ну, — он прочистил горло, — вот я и подумал, может, в этот раз вы тоже захотите, чтобы я проследил за какой-нибудь женщиной из Хилл-Сайда.

— Зачем?

Полник слегка нахмурился.

— Ну, как я понимаю, лейтенант, если не наблюдать за ними, то никогда не узнаешь, чем они занимаются. Ведь так?

— Да, кое в чем ты прав, — признался я. — После того, как проверишь магазин и бар, выезжай прямо в Хилл-Сайд.

— Здорово! — радостно воскликнул он. — Спасибо, лейтенант!

— Последи за домом, — продолжил я, — выбери какое-нибудь место, откуда можно видеть, кто приезжает и уезжает. Было бы неплохо, если бы ты появился там к восьми часам и остался до полуночи. О'кей?

— «Слежка? — Полник выразительно сморщился. — Вы хотите сказать, что я должен устроиться где-то на улице? — — Ты все правильно понял. В каком-нибудь месте, откуда бы тебя не было видно.

Сержант поволок ноги к двери, не торопясь открыл ее.

— Черт побери! — грустно пробурчал он себе под нос, потом, обернувшись, тоскливо посмотрел на меня. — Лейтенант, я никогда не думал, что скажу вам такое, но временами вы мне напоминаете мою старуху!

— Еще одно слово, и я вырву тебе язык!

— Никакого выбора, — заключил он мрачным голосом. — Не видели вы мою старуху! — Дверь за ним захлопнулась. Лейверс поднял на меня глаза, полные любопытства.

— Зачем эта слежка?

— Установившаяся практика, сэр.

— С каких это пор у тебя какая-то установившаяся практика?

— Цепочка мыслей, шериф, — посмеиваясь, пояснил я. — Она выстраивается так: девушка, девушка без одежды, танцовщица, танцовщица без одежды, девушка в бикини…

— Пошел вон отсюда! — рявкнул шериф. Я уже уходил, когда он передумал:

— Подожди минуту! Что ты думаешь по поводу предположения Уинтерманна насчет наемного убийцы?

— Потрясающее предположение, шериф. Представляю, убийца прилетает в Пайн-Сити, опережая Ковски на один рейс, поджидает жертву за пределами аэропорта, убивает его и запихивает тело в багажник первой попавшейс машины. А с этого момента начинается целая вереница удивительных совпадений, случайных — ближайшей машиной оказывается красный автомобиль с откидным верхом, принадлежащий парню по фамилии Форест. Случайно Форест оказывается приятелем дочери Тома Вуда… Предположение Уинтерманна замечательно объясняет, что случилось с Форестом.

— И что же? — не понял Лейверс.

— Ну, как же! Форест вышел из дома, обнаружил, что его машина исчезла, и тут же вместе с нею исчез и он сам.

Глава 6

Белла стояла под уличным фонарем на углу, в двух кварталах от дома. Ее коричневую блузку отделял от белой блестящей юбки широкий кожаный пояс, отчего талия казалась совсем тоненькой. Я остановил ?остин? рядом, открыл дверцу.

— Ты опоздал, — упрекнула она, садясь в машину.

— На пять минут, — уточнил я, включил первую скорость и тронулся. Белла Вуд устроилась поудобнее, откинула с глаз волосы.

— Итак, куда мы направляемся? — спросил я.

— На шоссе.

— Значит, в Пайн-Сити?

— Нет, в другую сторону, на юг.

— Если это шутка, — предупредил я еще раз, — не задумываясь, повыдергиваю твои великолепные ноги.

— Смешно! — Чувствовалось, она постаралась сказать это небрежно, но у нее не получилось. — По-моему, ты мне угрожаешь из-за вчерашнего разговора. Я предложила оказать тебе большую услугу, а ты отказался. Трус!

Спустя десять минут мы уже мчались по автостраде на юг.

— Остановиться, когда упремся в границу? Или продолжать ехать на юг через Мексику? В это время года там просто замечательно, я слышал, что за десять баксов можно заняться любовью прямо на Панамском канале.

— И стоит того?

— Говорят, все зависит от того, сколько шлюзов придется преодолеть. Я знаю одного парня, который попробовал, но его тут же отнесло на пятьдесят миль в Тихий океан.

Белла не слушала мой треп, ее взгляд сосредоточился на дороге.

— Эл, — тихо спросила она. — Ты хорошо знаешь это шоссе?

— Вполне.

— Тебе известно место под названием Сан-Тима?

— Да. Отсюда примерно еще миль пятнадцать. Но в Сан-Тима ничего нет. На протяжении мили там одни отвесные скалы над дорогой.

— Разве там нет обители?

— Была, может, три сотни лет назад, — удивился я. — Остались одни руины.

— Тони сказал, что именно в том месте мы должны с ним встретиться.

Я быстро взглянул на Беллу и увидел, что она напряжена и взволнована. Нет, она не шутила.

— Какого черта он выбрал именно это место? Там стоит развалившаяс колокольня и, может, еще три стены, а больше ничего. Должно быть, он свихнулся?

— Не знаю, — тихо ответила она. — Мне страшно, Эл. Наверное, впервые в жизни я испытываю настоящий страх.

— Перед кем, перед Тони Форестом?

— Я ничего не могу понять, — призналась она. — Как тело того мужчины оказалось в багажнике машины Тони? Почему Тони вот так исчез? Зачем он позвонил мне и сказал, что я должна прийти одна ночью в такое место, как Сан-Тима? По тому, как ты его описываешь, это же ужас!

— Помимо руин, это огромный кусок скалы, кое-где на вершине поросший травой, внизу — море, — добавил я. — А если он просил тебя явиться одну, то как отреагирует, увидев меня?

— Не знаю. — Она вдруг задрожала. — Без тебя я бы вообще не поехала. Но, должно быть, у него была веская причина, раз он исчез таким образом! Эл, может, он каким-то образом замешан в убийстве? Скажем, увидел что-то, чего ему не следовало видеть, и испугался, что они его убьют?

— Они? — переспросил я.

— Ну, те, что убили Ковски! — нетерпеливо пояснила она.

— А может, он прячется там, потому что не хочет, чтобы его обнаружила полиция? — предположил я.

— Почему?

— Если это он убил Ковски, то понятно почему.

— Тони?! — Белла засмеялась, настолько мое предположение показалось ей невероятным. — Зачем ему понадобилось убивать человека, о существовании которого он даже не знал?

— Не спрашивай меня! — озлобился я. — Я всего лишь водитель!

Пришлось сбросить скорость, поскольку мы въезжали в Вейл-Хайтс. От него до Сан-Тима оставалось пять миль.

Мы двигались по главной улице Вейл-Хайтса с установленной здесь скоростью в двадцать пять миль. Этот городок находится почти на границе нашего округа, а Сан-Тима — сразу за его пределами. Но если бы мне удалось обнаружить Фореста в Сан-Тима и привезти его обратно в Пайн-Сити, думаю, никто не стал бы возражать.