Картер БРАУН
      УБИЙСТВО ЭКСПРОМТОМ
      Глава 1
      - Лейтенант Уилер, - вяло повторила она, - из управления?
      Высокая и хорошо сложенная, в свободной блузке из белого тонкого шелка с глубоким вырезом, открывавшим молочно-белую ложбинку между грудями, она выглядела усталой. В четыре утра она выглядела даже более усталой, чем я, и это было странно: ее-то вытащили из постели только сейчас, когда я позвонил в дверь.
      - А вы Элеонора Долан? - спросил я.
      - По-моему, да, я Элеонора Долан. - Она поправила рукой короткие, блестящие черные волосы и широко зевнула, так что ее грудь слегка приподнялась, а блузка распахнулась, на мгновение обнажив стройное бедро. Нелегко вспомнить, кто ты, если тебя вытащили из постели среди ночи.
      - Как я вас понимаю, - улыбнулся я. - Со мной произошло то же самое.
      - Что случилось, лейтенант?
      - Вы не помните? - удивился я. - Полчаса назад вы позвонили в полицейское управление и сообщили об убийстве!
      Девушка озадаченно уставилась на меня, ее темные глаза широко открылись, а губы беззвучно двигались пару секунд, прежде чем она заговорила.
      - Вы с ума сошли. Я никому не звонила. Я легла спать около десяти часов и проснулась, только когда вы стали трезвонить в дверь, словно случился пожар или что еще почище!
      - Вы хотите сказать, что кто-то позвонил и, назвав ваше имя и адрес, заявил, что произошло убийство, просто шутки ради? - недоверчиво произнес я.
      - Откуда мне знать, - буркнула она.
      - Вы не будете возражать, если я осмотрю вашу квартиру?
      - Буду. - Она испытующе взглянула на меня. - Но не думаю, что это вас остановит.
      Она открыла пошире входную дверь и отошла в сторону, пропустив меня в квартиру. Гостиная была обставлена по последнему писку моды. Длинные шторы так плотно закрывали окна, что вызывали скорее ощущение замкнутости, чем уюта. Элеонора Долан присела на спинку дивана и засунула руки в карманы блузки.
      - Квартира небольшая. - Указательным пальцем она тыкала в двери. - Кухня, ванная, спальня. Посмотрите сами, лейтенант, и - пожалуйста - не очень прохлаждайтесь. Сейчас мне еще хуже, чем когда я в первый раз пошла спать.
      В пустой кухне все находилось точно на своих местах, включая задвижку и цепочку на двери. Следующую остановку я сделал в спальне: смятые покрывала были отброшены в сторону, а отчетливое углубление, оставленное телом в постели, казалось все еще теплым на ощупь. Я опять вернулся в гостиную и направился в ванную.
      - Вы проверили под кроватью, лейтенант? - Ее полная нижняя губка изогнулась в усмешке. - Я всегда прячу тела своих жертв там, чтобы горничная могла позаботиться о них утром.
      Я вошел в ванную и включил свет. За закрытой стеклянной дверью душа отчетливо виднелась тень, и она не исчезла даже после того, как я на мгновение зажмурился. Полный самых мрачных предчувствий, я открыл стеклянную дверь.
      Обнаженная девушка сидела на мокром полу лицом ко мне, привалившись к облицованной" плиткой стене, ее длинные светлые волосы падали на лицо. Глаза ее были закрыты, а лицо выражало полное спокойствие, и, если бы на груди слева не зияла свежая пулевая рана, окруженная коркой засохшей крови, можно было бы подумать, что она просто спит. Я тронул ее за плечо - оно было холодным; и, глядя на это красивое тело, которое, наверное, оказалось бы таким сильным и манящим, если бы девушка была жива, пожалел о потере. Мои глаза невольно скользнули с ее груди вниз, к раздвинутым ногам, но я одернул себя: "Какого черта я стою здесь, разглядываю красивое тело, когда это просто работа, которую надо сделать". В тот же миг я услышал позади себя глубокий вздох и глухой удар. Когда я повернулся, Элеонора Долан лежала на полу ванной без сознания: она была из тех, кто падает в обморок.
      Отнеся ее на диван, я занялся поисками на кухне и обнаружил почти полную бутылку виски. Сочтя, что мы с хозяйкой испытали равное потрясение, я налил два стакана, после чего вернулся в гостиную. Минуту спустя Элеонора слабо застонала, потом вдруг села и посмотрела на меня глазами, полными ужаса.
      - Теперь, - сказал я, вложив стакан в ее руку, - выпейте.
      Девушка сделала большой глоток и с трудом проглотила.
      - Это невозможно! - Она энергично затрясла головой. - Какой-то ночной кошмар. Не могла Голди... - Она сделала еще глоток, на этот раз не поперхнувшись. - Ее не было здесь, когда я легла спать!
      - Спокойно, - сказал я ей. Такое оригинальное утешение может придумать в стрессовой ситуации только полицейский. - Кто такая Голди?
      - Голди Бейкер. Это была ее квартира. Я переехала сюда только две недели назад.
      - Вы уверены, что у нее не оставалось ключей?
      - Конечно уверена! - Элеонора прикусила нижнюю губу. - Это просто невозможно! Ее не было там - в ванной, я имею в виду, - когда я пошла спать. Я знаю точно, потому что последнее, что я сделала перед сном, - это приняла душ и почистила зубы.
      - В котором часу? - спросил я.
      - Около десяти. - Она посмотрела на меня с ужасом. - Я закрыла дверь черного хода на замок на цепочку.., и дверь в холле тоже. Никто не мог попасть в квартиру, лейтенант, никто!
      - А окна? - механически спросил я.
      - Здесь четвертый этаж. - Девушка вдруг резко обернулась и посмотрела на плотно закрытые шторы. - Балкон!
      Я подошел к шторам, раздвинул их и взялся за ручку балконной двери. Вдалеке темнела Лысая Гора, ее силуэт вырисовывался в первых лучах рассвета. Я вернулся в гостиную и взял свой стакан с маленького столика у дивана.
      - Я всегда закрываю балконную дверь от дождя или грозы, - сказала она, словно оправдываясь. - Там есть замок, но чаще всего я забываю о нем. Вот уж не предполагала, что грабитель или кто-то еще попробует влезть через балконную дверь, ведь до земли тут футов пятьдесят!
      - Особенно неся на плече обнаженное тело, - проворчал я.
      - Вы не верите мне? - спросила она безнадежно.
      - Я пытаюсь, но вы мне мешаете, - ответил я ей. - Даже если предположить, что убийца - этакий суперграбитель - сумел поднять тело на высоту в пятьдесят футов по отвесной стене, то не кажется ли вам дьявольски странным, что он умудрился спрятать тело в ванной, пока вы спали в спальне? - Я помолчал, потом добавил:
      - И еще кое-что смущает меня: с какой стати он так рисковал только ради того, чтобы принести тело Голди Бейкер в ее старую квартиру?
      - Вы думаете, это я ее убила. - Голос Элеоноры дрожал. - Зачем, если мы друг друга не знали!
      - Сначала я хочу сделать две вещи, - спокойно сказал я. - Воспользоваться вашим телефоном и обыскать вашу квартиру.
      - Делайте что хотите. - На глаза девушки навернулись слезы и медленно потекли по щекам. - Меня это не волнует.
      Я позвонил в управление и попросил прислать коронера Эда Сэнджера из лаборатории криминалистики и санитарную машину. Потом я прошел в спальню и обыскал ее, на что ушло минут пять. Когда я вернулся, Элеонора Долан по-прежнему сидела на диване, выглядела она так, будто ее только что ударили мешком по голове.
      - В спальне я закончил, - сказал я. - Может, вам стоит что-нибудь надеть? Скоро сюда приедут.
      Она встала с дивана и пошла в спальню, тщательно закрыв за собой дверь. Я осмотрел гостиную и кухню, но не нашел ничего, хоть отдаленно напоминающего огнестрельное оружие. Элеонора Долан появилась через пару минут, на ней был свитер лимонного цвета, не скрывавший, а скорее подчеркивающий колыхания ее обширного бюста, и широкие, свободные брюки. Она причесалась, но это, похоже, было единственное, что она сделала, чтобы выглядеть более официально.
      - Как насчет кофе? - с надеждой спросил я. - Если нам повезет, мы успеем его выпить прежде, чем приедет вся компания.
      - Почему бы и нет, - сказала она сдавленным голосом. - Все-таки какое-то занятие, авось я меньше буду думать о Голди, сидящей в ванной.
      Я прошел за ней на кухню, прислонился к дверному косяку, закурил сигарету и осведомился:
      - Вы хорошо знали Голди Бейкер?
      - Я видела ее только один раз. Она позвонила и спросила, нельзя ли забрать кое-какие вещи, которые она оставила в квартире. Мне она показалась вполне приятной девушкой с хорошим чувством юмора.
      - А она, случайно, не сообщила вам своего нового адреса?
      - Случайно, сообщила, - бросила Элеонора. - На тот случай, если я найду что-то еще из ее вещей.
      - Вы его где-нибудь записали?
      - В этом не было необходимости. - Элеонора Долан налила готовый кофе в чашки. - У меня на такое просто фотографическая память. Морган-стрит, 35, квартира 73.
      - Вы можете вспомнить еще что-нибудь? Она медленно покачала головой:
      - Я уже сказала, мне она понравилась, но она была здесь только десять минут. Сливки и сахар, лейтенант?
      - Нет, спасибо. - Я взял чашку. - Расскажите мне об Элеоноре Долан.
      - Что здесь рассказывать? - Она состроила раздраженную гримаску. Двадцать пять лет, опытный секретарь с очень однообразной жизнью! Исключая сегодняшнюю ночь! - Она вдруг вздрогнула. - И поверьте мне, без таких развлечений я вполне могла бы обойтись!
      - Вы не производите впечатления скучной старой девы, - честно признался я. - С такими-то лицом и фигурой.
      - Внешность бывает обманчива, лейтенант. - Ее темные глаза сверкнули.
      Звонок зазвенел с раздражающей настойчивостью. Я залпом проглотил остатки кофе и обжег горло.
      - Может, вам лучше подождать в спальне, пока группа из отдела убийств не закончит свою работу? - предложил я.
      - Хорошо. - Она поколебалась минуту. - Спасибо. Я дождался, пока дверь спальни закроется за ней, потом отпер входную дверь. Лица дока Мэрфи и Эда Сэнджера, вытащенных из постели в пять утра, выглядели крайне недружелюбно, и я не мог их за это винить. Бросив им пару фраз, я устроился на диване и закурил. Через пять минут док Мэрфи вышел из ванной и кивнул двум парням в белых халатах, которые появились у открытой двери.
      - Можете взять ее в обитель, где несть печали, - проворчал он.
      - Где это? - отрешенно спросил один из них. Мэрфи прикрыл глаза, с трудом сдерживая смех.
      - В морге, - огрызнулся он. - Где же еще?
      - Я подумал, это новое погребальное бюро, о котором я еще не слышал, сказал парень.
      - Если в Пайн-Сити откроется новое погребальное бюро, ты первый услышишь, - сказал я. - Врач должен знать свое хозяйство.
      - Это этично? - с сомнением в голосе спросил парень.
      - Ты знаешь дока. - Я пожал плечами. - С каких это пор этика ему мешала?
      - Действительно! - Санитар кивнул своему коллеге, и они вдвоем вкатили носилки в ванную.
      - Покажи мне человека, не теряющего чувство юмора в такое время суток, мрачно сказал Мэрфи, - и бьюсь об заклад, он окажется шизоидом.
      - Это профессиональный риск, - сказал я. - Тебе приходится только осматривать трупы, а мне - находить их.
      - Ты потратил на этот труп довольно много времени, - проворчал он. - Она умерла часов десять назад, может, и больше.
      - Ее убили здесь, в ванной?
      - Конечно нет, если только убийца не смазал пулю кровоостанавливающим, усмехнулся он. - И моя жена смогла бы это понять, а у нее проблемы даже со школьной арифметикой!
      - У нее со всем могут быть проблемы, после того как она вышла замуж за такого вампира, как ты, док.
      Мэрфи посмотрел на покрытое простыней тело Голди Бейкер, которое его ребята вывозили из квартиры.
      - Я думаю, мою жену наш брак вполне устраивает, - сказал он безразличным тоном. - Она нимфоманка, и где еще она могла бы найти парня, который, как я, будет удовлетворять любое ее желание?
      Эд Сэнджер вошел с балкона в комнату с видом лунатика, которого только что разбудили, вернув из транса в опостылевший мир.
      - Я проверил замок и стекло вокруг, как ты сказал, Эл. Все заперто. - Его голос был мрачным как всегда.
      - Ты очень мне помог, Эд, - сказал я.
      - Иногда ты находишь мне работку, которую я могу сделать, - пробормотал он тоскливо. - Вроде кожи под ногтями или пары волосков. - Он направился к двери. - Я сделал снимки.
      - Сохрани их, - посоветовал я ему. - Твоим друзьям будет приятно получать фотографии с надписью:
      "Веселые святки в лаборатории убийств".
      - У нашего Уилера мрачный ум, - заметил Мэрфи.
      - Это он у тебя научился. - Сэнджер в раздумье двинулся к двери. - Или, может, ты - у него. - И он исчез из виду.
      Док Мэрфи поднял свой маленький черный чемоданчик.
      - Попозже утром я займусь вскрытием, - проговорил он. - А пока больше не ищи для меня трупы, Эл. Я снимаю резиновые перчатки.
      - Скажи своей жене, что я буду к ее услугам сегодня после обеда, - вежливо ответил я. - Можешь также напомнить ей, что лучший отдых - это перемена занятий.
      Мэрфи сардонически фыркнул и двинулся вслед за Сэнджером. Я проводил его взглядом и ухмыльнулся: его жена была для своих тридцати лет привлекательной женщиной и полностью отдала себя мужу; ожидать, что она посмотрит на другого мужчину, было все равно что ждать от нее прыжка с парашютом с Лысой Горы.
      Я закрыл за доком входную дверь, потом подошел к спальне и тихо постучал. Элеонора Долан вернулась в гостиную с отрешенным лицом.
      - Они ушли?
      - Ушли. - Я прочитал невысказанный вопрос в ее глазах. - Голди Бейкер тоже нет.
      - Не скоро я теперь смогу принять душ, не думая о ней. - Элеонора слегка дрожала.
      - Все обойдется, - сказал я, только чтобы что-то сказать.
      - Что теперь? Вы собираетесь арестовать меня? Я улыбнулся:
      - По крайней мере, не сейчас. Просто сообщите в управление, если соберетесь переезжать или путешествовать.
      - Конечно. - Она покусывала нижнюю губку, словно пробуя ее на вкус. - Я увижу вас еще, лейтенант?
      - Неизбежно. - Это слово было слишком грандиозным для такого раннего утра.
      - Как ни смешно, но я рада. - Ее фиолетовые глаза долго и оценивающе смотрели на меня. - Кстати, я вспомнила кое-что. Голди предлагала мне работу.
      - Какого рода?
      - Личный секретарь ее босса. Она сказала, что ей надоело и она хочет уволиться, но считает нужным подыскать себе замену. Это очень ответственная работа, сказала она, но за нее хорошо платят.
      - Что значит "ответственная"? - поинтересовался я.
      - Если я стану выполнять все требования босса, то у меня не будет никаких проблем, так говорила Голди. Я думаю, некоторые требования были бы очень личного характера.
      - И вы отказались? Она кивнула и добавила:
      - Хотя потом немного пожалела.
      - Вам показалось, что работать очень личным секретарем - занятие более волнующее, чем быть секретарем безличным.
      - Что-то в этом роде.
      Судя по выражению ее лица, она ожидала от меня чего-то очень глубокомысленного, но, вероятно, она выбрала не то время и не того человека. Поэтому я просто кивнул с понимающим видом и направился к двери.
      Глава 2
      Позавтракал я в закусочной, которая специализируется на приготовлении яиц с беконом. Это будет еще тот денек, уныло подумал я, потом сел в машину и поехал на Морган-стрит. Дом был новым, уменьшенная копия небоскреба, этажей в восемнадцать. Управляющий здесь, как и все управляющие, хотел избежать неприятностей и огласки, он проверил мои документы раза четыре, прежде чем потянулся за ключами. Я поднялся на лифте, тихом, как цинковый гроб, на седьмой этаж и вошел в квартиру.
      Голди Бейкер явно взлетела выше, переехав сюда, и дело было не в трех этажах разницы. Эта квартира была, наверное, раза в два больше той, где теперь жила Элеонора, и выглядела так, словно ее отделывал профессиональный дизайнер, так что я подумал, уж не подарок ли это интимной секретарше от благодарного шефа. После двадцати минут безнадежных поисков я открыл нижний ящик комода в спальне и увидел на кипе нижнего белья прямоугольный пакет из оберточной бумаги. Осторожно достав его, я выпрямился, положил пакет на комод и развернул коричневую обертку. Абсолютно голая Голди Бейкер глянула на меня с бесстыдной улыбкой, ее руки завлекающе приподнимали твердые груди. Всего снимков было двенадцать, и первый оказался почти невинным в сравнении с остальными. Хотя на всех снимках присутствовала только Голди, они производили такое же впечатление, как порнографические открытки; то, что с ней не было партнера или партнеров, не имело значения. Она позировала в явно сексуальных позах: вот, раздвинув ноги, она ласкает себя, ее половые органы набухают, когда она массирует их своими пальцами; вот она стоит на коленях на диване, отвернувшись от камеры, так что нельзя пропустить ни одной детали, дополнить недостающее по сценарию было так же легко, как увидеть каждое движение ее тела, что делало снимки еще более непристойными, чем обычная порнография. Перевернув последнюю фотокарточку, я прочитал надпись на штампе на обратной стороне: "Фотостудия Джексона" с адресом в деловой части города. Джексон, кто бы он ни был, весьма своеобразно зарабатывал себе на жизнь.
      Я завернул фотографии в бумагу и взял их с собой. Управляющий все еще пытался делать вид, что ничего не происходит, когда я возвращал ключи, и не спросил прямо, в чем, черт возьми, дело, так что я не стал ничего говорить ему.
      Фотостудию я нашел спустя тридцать минут на первом этаже дома, который, судя по его виду, должны были снести еще лет двадцать назад. Дверь в небольшой офис, где стояли маленький, невзрачный стол и стулья, а на стенах висели фотографии унылых людей, оказалась незапертой. Мои часы показывали без десяти девять, так что Джексон или начинал работать очень рано, или, что более вероятно, забыл закрыть входную дверь, уходя прошлым вечером домой. На столе лежал изящный маленький колокольчик, издавший, когда я позвонил в него, мелодичный тихий звук. Спустя, может быть, пять секунд открылась дверь позади стола и из нее появилась девушка.
      Ее густые соломенные волосы свободно лежали, обрамляя маленькое овальное лицо. Глубокие голубые глаза светились ярко и спокойно, полностью соответствуя ее нежной и свежей коже, а на губах играла приветливая улыбка. Она была одета в полосатую красно-белую блузку и облегающие джинсы. Блузка была расстегнута чуть не до пупка, и я мог видеть маленькие соски ее грудей, свободно болтавшихся, когда она шла ко мне.
      - Доброе утро. - У нее было теплое глубокое контральто. - Что вы желаете?
      - Я хотел бы видеть мистера Джексона, - сказал я.
      - Я бы тоже. - Ее улыбка стала шире. - Он сбежал от моей матери пятнадцать лет назад.
      - Но это фотостудия Джексона?
      - Селестина Джексон. Это имя дал мне мой отец в один из своих запоев.
      - Необычное имя, - согласился я, - но и работа у вас необычная.
      - Фотография - чем не занятие для девушки?
      - А как насчет обнаженной натуры? Улыбка мгновенно исчезла с ее лица.
      - Не слишком ли раннее утро даже для такого сексуального парня, как ты?
      - Что правда, то правда, - подтвердил я и положил перед ней на стол свой значок. - Но я интересуюсь этим по долгу службы.
      - Лейтенант. - Она долго с сомнением рассматривала мой значок, прежде чем отдала его.
      - Уилер, - сказал я, - из полицейского управления.
      - Какое-нибудь официальное опознание. - Ее голос дрожал от сдерживаемого смеха. - Снимок обнаженного лейтенанта, без сомнения, доказывает, что он настоящий лейтенант, по родинке на его коленной чашечке. Что-то вроде этого.
      - Ну да. - Я мрачно ухмыльнулся. - Вы являете собой живое воплощение молодости и здоровья. Могу поспорить, вы делаете зарядку, едите только растительную пищу и имеете исключительно чистые помыслы.
      - Я никогда не хожу пешком, если можно поехать, пью мартини, разбавив семь к одному, и помыслы мои чаще всего грязные. - Ее сияющие голубые глаза смотрели настороженно. - А что, другие ведут себя иначе?
      - Другие не занимаются изготовлением порнографических снимков.
      - Вы хотите этим заняться, лейтенант? - холодно спросила она.
      Я отдал ей пакет и подождал, пока она откроет его, а потом посмотрит на фотографии. Она взглянула на меня с недоверием и разразилась истеричным смехом.
      - О нет, - беспомощно пробулькала она, - неужели вы! Неужели офицер полиции! - Одной этой мысли было достаточно, чтобы вызвать новый взрыв хохота.
      - Я охотно присоединился бы к вашему веселью, - глубокомысленно заметил я, - если бы только знал, черт возьми, что здесь такого смешного.
      - Простите. - Она сделала невероятное усилие, чтобы, наконец, справиться со смехом. - Понимаете, когда Голди объяснила мне, зачем ей такие фотографии, я вообразила, ну... - Девушка снова захохотала. - Кто угодно, но только не лейтенант полиции!
      - Конечно, - сказал я.
      - Я рада, что вы меня понимаете, лейтенант.
      - Проклятье, я не понимаю ни одного слова! - прорычал я.
      - О! - Она вдруг побледнела. - Но если это были не вы... Я имею в виду, если снимки предназначались не вам, то как они у вас оказались?
      - Я нашел их в нижнем ящике комода в спальне Голди Бейкер, - честно признался я.
      - И она не возражала? Вы посмотрели их и унесли с собой?
      - Она уже не могла возразить, - грубо сказал я, - потому что лежала на столе в морге. Девушка стала белой как полотно.
      - Ведь это не правда? - пробормотала она.
      - Кто-то застрелил ее прошлой ночью.
      - Голди? - Она выдвинула стул и опустилась на него. - Быть не может. В ней всегда было столько жизни.
      - Вы дружили? - спросил я с сочувствием и надеждой в голосе.
      - Я встречалась с ней только пару раз, но мы могли бы подружиться. В первый раз она пришла, чтобы сделать эти снимки.
      - Зачем? - пробормотал я.
      - В то время она сходила с ума по одному парню, который, похоже, просто бросил ее, не удосужившись даже сказать "до свидания". Вот она и хотела сделать снимки, именно такие, чтобы послать их ему: дескать, пусть поймет, что он теряет.
      - И он понял?
      - Не знаю. - Селестина Джексон медленно покачала головой. - Я спросила ее при следующей встрече, но Голди сказала, что до сих пор не получила никакого ответа и что если уж этот ублюдок не заинтересовался, то мог бы по крайней мере вернуть фотографии.
      - Возможно, он это и сделал?
      - С каждого кадра у нее было два отпечатка, и я не ставила свой штамп на обратную сторону отпечатков, которые она послала ему.
      - Она не называла его имени?
      - Нет. Я посчитала, что это меня не касается. - Селестина слабо улыбнулась. - Голди пришла именно ко мне, потому что думала, что лучше, если такие снимки сделает девушка. Замечания, которые она отпускала, позируя, доводили меня просто до истерики!
      - Могу себе представить, - сказал я.
      - Нет, даже вы не можете вообразить такие непристойности, лейтенант! - Она выпрямилась и поежилась, потом взглянула на меня, ее глаза горели гневом. - Вы просто огорошили меня минуту назад, когда сказали, что Голди убили, но теперь я пришла в себя. Что я могу сделать, чтобы помочь вам поймать того негодяя, который убил ее?
      - Расскажите мне все, что вы знаете о Голди. Девушка в задумчивости наморщила лоб.
      - Как я вам сказала, впервые я увидела ее, когда она пришла, чтобы сделать эти фотографии. - Селестина вдруг вспомнила, что до сих пор держит их в руках, и торопливо сунула пакет мне, будто не хотела больше их касаться. - Она говорила, что ей очень нравится ее работа, потому что можно много путешествовать, и, наверное, поэтому-то ее парень и бросил ее.
      - Она не сказала, где она работает?
      - Какие-то экспериментальные исследования. "Марко Ресерч", вот!
      - Что еще?
      - Это было около месяца назад. Через две недели она позвонила и пригласила меня позавтракать с ней. Тогда-то она и сказала мне, что фотографии пока не дали никаких результатов, но она все еще не теряет надежды. Еще она говорила, что переехала на новую квартиру и это поможет ей выбросить из головы того человека, который просто растворился в воздухе. - Селестина слегка пожала плечами. - Вот, кажется, и все, лейтенант.
      - Спасибо, мисс Джексон. Если вы вспомните еще что-то, что может нам помочь, не сочтите за труд позвонить мне. - Я достал карточку из бумажника и отдал ей.
      - Конечно, лейтенант, - любезно проговорила она. - И если я могу быть вам хоть чем-то полезна, без колебаний звоните. Вдруг девушка вашей мечты неожиданно оставит вас, не сказав даже "до свидания": тогда, я уверена, мы сумеем сделать серию фотографий, которые заставят ее лететь к вам первым же самолетом.
      - Я запомню это, - поблагодарил я. - У вас есть розовый шерстяной плед?
      Фирма "Марко Ресерч" числилась в телефонной книге, которую я посмотрел стоя в аптеке на углу. Офис находился всего в пяти кварталах от студии Селестины Джексон, но по обстановке их разделяла пара световых лет. Часы показывали девять тридцать, но мои нервы утверждали, что сейчас пять утра. Я присел на ближайший табурет, заказал кофе и попробовал немного привести мысли в порядок. Одной попытки представить, как я буду рассказывать шерифу Лейверсу о суперграбителе, который смог подняться по отвесной стене на высоту четвертого этажа с обнаженным телом на плече, хватило, чтобы ввергнуть меня в отчаяние. В свете этого идея посетить исследовательскую фирму показалась мне весьма привлекательной, поэтому я быстро закончил с кофе и вернулся к своей машине.
      Офис "Марко Ресерч" явно был из тех, что обставляются с претензией на значительность: сверкающая белизна, - солидная деревянная мебель, стены, отделанные деревянными панелями. Рыжеволосая секретарша, которая выглядела так, будто она подарок, но дорогой, кинула на меня один изучающий взгляд и решила, что я едва ли стою ее внимания. Меня это даже немного обидело, ведь я был чуть ли не в лучшем своем костюме.
      - Мне не хотелось бы беспокоить вас, - спокойно сказал я, - но не могли бы вы немного подвинуться.
      - Зачем? - спросила она с неприкрытой враждебностью.
      - Может, это только игра теней, - улыбнулся я, - но с того места, где я стою, мне видно все сквозь вашу блузку; хотя, разумеется, тот факт, что вы не носите бюстгальтера, едва ли столь взволновал бы меня, если б я не был сексуальным маньяком.
      Она издала странный мяукающий звук и закрыла обеими руками свою выступающую грудь.
      - Убирайся отсюда, - прошипела она, - пока я не позвала полицейского!
      Я бросил свой значок на стол перед ней:
      - Пойдет для начала?
      Судя по изумлению, которое выразилось на ее лице, она просто не верила своим глазам.
      - Лейтенант Уилер, - торопливо представился я. - Мы, в управлении, взяли на вооружение новый стиль. Надо начинать беседу с маленькой шутки, чтобы люди понимали: офицеры полиции - простые смертные, как и они сами.
      Девушка немного успокоилась.
      - По-моему, это совсем не смешно, лейтенант! - Она быстро моргнула. - А насчет игры теней вы пошутили?
      - Конечно, - солгал я. - У вас работает мисс Бейкер?
      - Да, - кивнула моя собеседница. - Но она сейчас в Лос-Анджелесе и приедет где-то на следующей неделе.
      - А кто ее босс?
      - Мистер Марко. - Девушка подняла брови. - Кто же еще?
      - Я хочу поговорить с ним.
      Пару секунд она раздумывала, потом с некоторой опаской отняла руки от груди и потянулась к телефону. Нельзя сказать, что ее блузка не вызывала больше моего интереса, тем более что для осмотра теперь не было никаких препятствий.
      - Мистер Марко готов принять вас прямо сейчас, - сказала она, положив трубку. - В эту дверь налево, второй кабинет.
      - Спасибо, - поблагодарил я.
      - Лейтенант, - она провела языком по нижней губке, - а вы правда сексуальный маньяк?
      - Только при соответствующем освещении.
      - О, понимаю. - Она улыбнулась.
      На первый взгляд Марко выглядел так, будто он явился сюда из дремучего леса. Потом я понял, что это впечатление создавалось копной вьющихся рыжих волос, которые сливались с косматыми баками и свисающими с верхней губы усами. Ему было около сорока - высокий, плотный, одетый в крикливый клетчатый костюм, придававший ему вид английского сквайра, который только что вернулся с охоты на стайку фазанов, а может, пейзанок.
      - Чем могу быть полезен, лейтенант? - спросил он как ни странно услужливым тоном.
      - У вас работает девушка по имени Голди Бейкер? - спросил я.
      - Да. - Веки его слегка навыкате голубых глаз дрогнули. - С ней что-нибудь случилось?
      Я вытащил из пакета верхний снимок и бросил его на стол перед ним. Он непроизвольно хрюкнул, и его длинные усы слегка задрожали.
      - Это Голди Бейкер? - спросил я.
      - Конечно она, - проворчал он. - Проклятье, где вы взяли такую фотографию?
      - В нижнем ящике ее комода, - сказал я. - Это только одна из целой серии.
      - Не понимаю. - Он медленно покачал головой. - Голди дала вам их?
      - Ее не было там в это время, - спокойно ответил я, - у убитых нет тайн.
      - Вы хотите сказать, что Голди мертва? - Его усы обвисли.
      - Кто-то убил Голди прошлой ночью и оставил тело в ее прежней квартире.
      - Лейтенант, вы уверены, что здесь нет никакой ошибки? Голди уехала в Лос-Анджелес вчера рано утром.
      - Вы ее провожали?
      - Нет. Это обычная деловая поездка. Мы собирались ехать вместе, но по ряду причин мне пришлось остаться здесь.
      - Наверное, и Голди что-то помешало, - мягко сказал я.
      Он сильно потер лоб своими толстыми пальцами.
      - Простите меня, лейтенант, но я, черт возьми, просто в шоке. Мы были очень близки. Голди была не просто моей секретаршей, но и другом.
      - То есть?
      Он опустил глаза и долго смотрел на обнаженную Голди Бейкер с чашеобразными грудями, потом большим и указательным пальцами аккуратно поднял фотографию за уголок и вернул мне.
      - Так тесно мы не общались, лейтенант.
      - Кто, по-вашему, мог желать ее смерти?
      - Не знаю. - Он медленно облизал губы. Под свисающими усами они теперь казались влажными, розовыми и омерзительными на вид. - Но теперь, увидев этот снимок, лейтенант, я склонен думать, что это было убийство на сексуальной почве.
      - Возможно. - Я пожал плечами. - Какими исследованиями вы занимаетесь, мистер Марко?
      - В основном связанными с тяжелой промышленностью. - Он поерзал на стуле. - У нас разные клиенты - химики, шахтеры, электронщики. Послушайте, лейтенант, какое отношение все это имеет к убийству Голди? - Он явно начал раздражаться.
      - Хотел бы я знать. Из-за чего-то ведь ее убили. Может, это связано с ее работой, может, с личной жизнью. Вы знали, что она две недели назад переехала на новую квартиру?
      - Она говорила мне, - кивнул Марко.
      - И новая квартира куда роскошнее старой.
      - Она могла позволить себе это, - сердито проговорил он. - Голди получала хорошее жалованье, а в этом году и несколько солидных премий.
      - Выходит, ей повезло с работой, - заключил я. - Она не собиралась уходить от вас?
      - Голди? - Марко рассмеялся. - Я уже был готов в ближайшие месяцы сделать ее своим младшим компаньоном.
      Я положил фотографию назад в пакет.
      - Хорошо, спасибо, мистер Марко. Если вы вспомните что-то, что сможет помочь вам, пожалуйста, свяжитесь с нами.
      - Конечно, лейтенант. - он удрученно покачал головой. - Мне будет не хватать Голди в этом кабинете.
      Я опять вышел в приемную и секретарша настороженно посмотрела на меня, когда я обернулся к ней.
      - А что стоит перед Уолш - спросил я ее, кивая на табличку с фамилией на ее столе.
      - Хелен. - В ее глазах все еще читалось сомнение. - Это опять новый стиль, лейтенант?
      - Мне надо побольше практиковаться, - сказал я покорно. - Я надеялся, что вы поможешь мне.
      - Как?
      - Пообедав со мной сегодня вечером.
      - Только не в этом костюме, - холодно сказала она.
      - А что не так с костюмом?
      - Может быть, ты заметил, что я не обратила на тебя внимания, когда ты только вошел в контору. - Ее улыбка была просто ледяной. - Я подумала, что ты просто выносишь мусор.
      - Я переоденусь, - пробормотал я потрясенно, - будь готова к восьми.
      - Ты имеешь в виду, что встретишь меня в восемь у какого-нибудь ресторана, - твердо сказала она, - так?
      - Есть такой "Золотой буйвол", там подают мясо с кровью.
      - У них зажигают свечи?
      - И не только свечи, - прошептал я, - еще и волнение скрипок и вообще романтическая атмосфера.
      - Я настаиваю на свечах, - сказала она сурово, - чтобы света было немного и мне не приходилось все время сжимать колени. Кроме того, меня будет меньше раздражать твоя одежда, если вся она выбрана с таким же плохим вкусом, как и та, что сейчас на тебе.
      - Большое спасибо. Мне нравятся такие куколки, как ты.
      Глава 3
      Шериф Лейверс уставился на меня в крайнем изумлении, забытая сигарета догорала у него между пальцами, пока на столешнице не выросла маленькая горка пепла.
      - Всему виной мой слух, - пробормотал он. - Года давят. Я просто не правильно расслышал тебя, Уилер. Да?
      - Вы расслышали меня правильно, - заверил я.
      - Эта девушка, Элеонора Долан, живет в квартире на четвертом этаже. Она пошла спать около десяти прошлой ночью, предварительно проверив, что обе входные двери закрыты на замок и на цепочку. Около трех часов утра дежурный сержант принял вызов от некоей женщины, которая назвала адрес и имя Долан и сообщила об убийстве. Ты прибыл в квартиру Долан около четырех часов утра, и она заявила, что никуда не звонила. Тогда ты обыскал квартиру и нашел в ванной обнаженное тело. - Он на мгновение прикрыл глаза, затем снова взглянул на меня и продолжал:
      - Но это еще не все. Вдруг девушку осенило, и она вспомнила, что не заперла дверь, которая ведет на балкон из гостиной. Этим путем явно и воспользовался убийца, чтобы попасть в квартиру и усадить тело жертвы в ванной. Вас чем-то не устраивает эта версия, лейтенант?
      - Как воочию вижу, - ответил я, - суперграбитель с обнаженным телом своей жертвы, беспечно перекинутым через плечо, легко поднимается по отвесной пятидесятифутовой стене. Наши архивы полны описаний подобных случаев, шериф. Вы помните Луиса, человека-муху? Парень, который прикрепил на ладони и ступни ног подушечки с присосками и поднялся на восемьдесят седьмой этаж...
      - Прекрати! - Лейверс подождал, пока оконная рама не перестала дрожать. Все, чего я хочу, - это ответа на один простой вопрос: почему ты не обвинил ее в убийстве и не привез сюда рано утром? - Жертву застрелили, - терпеливо объяснил я. - Я обыскал квартиру и не нашел ничего похожего на орудие убийства. Может быть, мне следовало сдать девушку доку Мэрфи, чтобы он сделал ей рентген желудка на предмет обнаружения проглоченного ружья.
      - У нее была куча времени, чтобы избавиться от оружия прежде, чем ты приехал! - прорычал шеф.
      - Конечно, - согласился я. - Но, судя по тому, как она отнеслась ко всему случившемуся, она или самый ловкий, или самый глупый убийца в мире.
      - Что ты имеешь в виду?
      - Зачем звонить в полицию и сообщать об убийстве, которое ты только что совершила, а потом все отрицать? Зачем оставлять тело жертвы в таком месте, где полицейский может найти его? Зачем говорить ему, что трупа там не было, когда ты пошла спать в десять часов вечера, а потом утверждать, что никто не мог попасть в квартиру, кроме как через балкон на высоте четырех этажей? И еще тысяча вопросов, на которые нет ответов, шериф.
      Лейверс взвыл от боли, потому что окурок обжег ему пальцы, и швырнул его в пепельницу.
      - А что с этим? - Его указательный палец с чудовищным презрением уперся в аккуратную стопку фотографий, лежавших на столе перед ним. - Жертва - Голди Бейкер? Она, вероятно, была секс-бомба!
      - Именно, - подтвердил я.
      - Что ты еще узнал?
      - Только то, что она была таким квалифицированным секретарем, что могла бы стать младшим компаньоном в исследовательской фирме "Марко Ресерч". - Я сделал паузу, чтобы прикурить. - И не спрашивайте, какими исследованиями занимается мистер Марко, потому что он не пожелал мне этого сказать.
      - Тогда чем ты занимался почти весь день? - осведомился шериф.
      - Дежурный сержант позвонил в 3.05 утра, я повесил трубку в 3.08 и спустил одну ногу с кровати. Потом я решил немедленно написать рапорт об отставке. Мне не нравится, когда меня вытаскивают из постели среди ночи. Но затем я передумал, в основном потому, что не хочу умереть с голода. И примерно в 3.12 утра я спустил вторую ногу...
      - Заткнись!
      - Да, сэр! - Я с укором посмотрел на него. - Вы же сами спросили, помните? Лицо Лейверса побагровело.
      - Если бы сержант Стевенс не угодил в больницу с воспалением легких, я бы уволил тебя прямо сейчас, Уилер!
      - Вы уже получили донесение о вскрытии?
      - Убита пулей 32-го калибра, попавшей в левый желудочек сердца, и все. Время смерти...
      - Мэрфи мне сказал. Десять часов по крайней мере, может, и больше, но не позднее шести вечера.
      - Ее убили не в ванной комнате, - добавил Лейверс.
      - Может быть, Элеонора Долан - сумасшедшая, - предположил я. - На всем этом деле есть какой-то отпечаток безумия.
      - Что еще? - Его пальцы отбивали такт по столу. - Послушай, Уилер, почему бы тебе не убраться отсюда, пока я окончательно не вышел из себя?
      - Хорошо. - Я встал. - Только скажите мне одну вещь, шериф. Почему вы всегда орете на меня, когда я у вас в кабинете?
      - Кто - я? - спросил он тихим, нежным голосом. - Тебе только кажется, Уилер. - Он надолго замолчал. - Может, доктор Мэрфи прав?
      - В чем?
      - Он говорит, что у тебя мания преследования. - Лейверс удрученно покачал головой. - Явный признак приближающейся шизофрении, и для собственной безопасности мне следует держать наручники в верхнем ящике моего стола на тот неизбежный случай, когда ты окончательно спятишь.
      - Мэрфи - паршивый шарлатан!
      - Почему, лейтенант? - промурлыкал он. Я выскочил в приемную, где Аннабел Джексон деловито бездельничала за пишущей машинкой. Она задумчиво посмотрела на меня своими чистыми голубыми глазами и покачала головой.
      - Я волнуюсь за шерифа. - Я пожевал свою нижнюю губу в нерешительности. Док Мэрфи сказал, что это должно остаться между нами, но я просто не знаю. Я понимаю так, что тебе нужно знать это для твоего же блага.
      - Что знать?
      - Ладно, ты, наверное, уже заметила, что Лейверс в последнее время всегда кричит?
      - Только когда ты в его кабинете.
      - Док Мэрфи говорит, что это мания преследования, верный признак приближающейся шизофрении. - Я медленно покачал головой. - В какой-то день, говорит док, он окончательно спятит!
      - Ты шутишь!
      - Тогда спроси его, зачем он держит наручники в верхнем ящике стола?
      - Зачем он держит - что?
      - Ты меня слышала. Он и сам чувствует, что рано или поздно это должно случиться, но он не хочет вмешивать кого-то еще. Док Мэрфи говорит, самое ужасное в шизиках - что они не хотят, чтобы им кто-то помогал.
      Аннабел с подозрением нахмурилась:
      - Я все еще не верю ни единому твоему слову, но я спрошу шефа об этом.
      - И я думаю, он даст тебе классический шизоидный ответ, - сказал я доверительно. - Что-то вроде того, что он держит наручники для кого-нибудь еще, кто все время его преследует.
      Я пошел домой и подарил себе четыре часа заслуженного сна. В восемь вечера я уже сидел в баре ресторана в своем лучшем костюме; виски с небольшим количеством содовой и льдом постепенно приводило меня в чувство. Спустя четверть часа я подумал, что могу уже сесть за стол, чтобы выпить свою вторую порцию. Еще через двадцать минут я принялся за третью порцию и уже собирался заказать обед на одного, когда она пришла. В длинном кораллово-розовом платье, с декольте почти до талии, соблазнительно обтягивающем живот и бедра, она была подобна видению в полумраке, и я почувствовал, как у меня все сжалось в груди, будто я получил удар под ребра. Ее губы приоткрылись в короткой ослепительной улыбке, когда она садилась на стул, который официант пододвинул для нее. Грудь слегка опустилась, и разрез сразу стал еще глубже.
      - Извините, я опоздала, лейтенант.
      - Меня зовут Эл, - сказал я ей, - не беспокойся. Я даже не заметил, что ты опоздала на тридцать семь минут и двадцать три секунды.
      - Эл, - прошептала она. - Да, по крайней мере, на тебе вполне приличный костюм.
      - Свет слишком ярок, - сказал я. - Я начинаю сходить с ума. Тебе не следовало поступать так со мной... - Я внимательно смотрел, как поднимается ее грудь. - Этот красный туман, ты понимаешь, он становится глубже и глубже, и я уже не могу ничего вспомнить.
      Она мило улыбнулась:
      - Наверное, это было бы даже интересно. Я любопытна. Это могло бы открыть мне совершенно новый для меня мир.
      Подошел официант с меню.
      - Мистер Марко рассказал мне, что произошло с Голди Бейкер, - заявила она, когда мы сделали заказ. - Это ужасно!
      - Она была твоей подругой? Хелен покачала головой:
      - Если честно, я едва ее знала. Голди почти никогда не появлялась в конторе.
      - Настолько была занята исследовательской деятельностью мистера Марко, предположил я.
      - Видимо, так. - Она сделала маленький глоток, потом посмотрела на меня поверх стакана. - Прости, Эл, ты потратишь на меня столько денег, проговорила она, но в ее голосе не прозвучало и тени сожаления. - Как только мистер Марко сказал мне, что Голди Бейкер убили прошлой ночью, я поняла, что ты пригласил меня на обед только для того, чтобы попытаться вызнать что-нибудь полезное. Но беда в том, что я ничего не знаю, ни полезного, ни чего-нибудь другого.
      - Какими исследованиями занимается мистер Марко?
      - Кто его знает. - Она слегка передернула плечами. - Я всего лишь секретарша, которая плохо справляется с коммутатором.
      - Еще кто-нибудь работает в конторе, кроме Марко?
      - Мистер Кендрик, но появляется почти так же редко, как Голди.
      - Давай лучше будем обедать, - раздраженно бросил я.
      - Ты слишком легко сдаешься, тебе не кажется? - укоризненно произнесла она. - Если ты продолжишь задавать вопросы, я уверена, мы найдем такой, на который я смогу ответить.
      - Отлично, - сказал я. - Как насчет того, чтобы после обеда пойти ко мне? Я покажу тебе свою порноколлекцию, а потом, если ты возбудишься, мы сможем попробовать сами.
      - Хорошо, - небрежно сказала она. Я вытаращил на нее глаза:
      - Ты шутишь!
      - Как и ты. - Она искоса глянула на меня. - Я надеюсь.
      Официант снова появился в самый неподходящий момент. Мы съели половину моей зарплаты за следующий месяц и наконец перешли к кофе и задушевным беседам.
      - Как насчет новых вопросов, Эл? - поинтересовалась она.
      - Что ты думаешь о Марко?
      - Я предпочитаю не думать, - мягко ответила она. - Эти его космы - все равно что работать с обезьяной. А костюмы! Они даже хуже твоих.
      - Премного благодарен!
      - Пожалуйста. Который час? Я посмотрел на часы:
      - Без пяти десять. А что?
      - Ты не против того, чтобы попросить счет, если мы еще собираемся вдохновляться твоей порноколлекцией?
      Полная невинность сверкала в ее глазах цвета сапфира. Я убеждал себя, что это просто уловка и она пропадет в коралловом тумане, едва мы выйдем на улицу. Но одного взгляда на ее декольте и плавную линию груди было довольно, чтобы решить, что глупо упускать такой шанс, и я попросил счет.
      Через пятнадцать минут мы были в моей квартире, я закрыл дверь и в следующий момент прильнул к ней. Она привстала на цыпочки и обвила мою шею руками, прижавшись ко мне всем телом. Я мог чувствовать ее грудь, а легкое колыхание бедер вызвало щекотку у меня в паху. Я опустил руки на ее твердые ягодицы и мягко сжал их, притягивая ее еще ближе к себе. Мой член сильно надавил на треугольник у нее между ногами, а ее живот и бедра стали двигаться с большой определенностью. Казалось, мы очень долго стояли так, пока ее тонкий язычок исследовал все уголки моего рта. Потом она положила ладони на мою грудь и мягко отстранила меня, так что между нами появился промежуток в шесть дюймов, и мой поднявшийся член перестал касаться ее.
      - Я пошутила, - нежно проворковала она. - Я могу ответить на все вопросы, какие хочешь, даже сказать, кто убил Голди Бейкер!
      - Черт с ним! - сказал я.
      Она еще чуть-чуть отодвинулась.
      - Ты хочешь сказать, что тебе не интересно, кто убийца?
      - Не сейчас, - откровенно сказал я, - не сегодня. Может быть, завтра утром, за завтраком...
      - Но я думала, что ты пригласил меня обедать сегодня вечером, чтобы задавать вопросы.
      - Ты серьезно? - спросил я удивленно.
      - Спасибо, Эл! - Ее голос оживился. - Любой девушке нужны комплименты.
      - О, я совсем забыл о порно. - Я ринулся в комнату.
      - Брось, - сказала она тем же оживленным и теперь - я внезапно понял совершенно безличным голосом. - Я могу сделать то же самое и без этих штук. Но лучше приготовь нам что-нибудь выпить, и я расскажу тебе об исследованиях Марко.
      - Видимо, это значит, что ничего другого не будет, - пробормотал я. Страсть прошла, да?
      - Да! - Она быстро обернулась. - Но что за печаль, Ромео. Девушка, которая способна отдаться за обед, не стоит этого вообще!
      - С этим можно поспорить, - заметил я, уже понимая, что проиграл.
      Я пошел на кухню, приготовил две порции выпивки и принес стаканы в гостиную. Хелен Уолш уютно устроилась на диване, выглядела она как живая реклама греха, и моя кровь свернулась от разочарования. Она взяла стакан из моих рук и твердо покачала головой, когда я собирался сесть на диван рядом с ней.
      - Нам сейчас не надо возбуждаться, - решительно заявила она. - Ты должен сесть в кресло и попробовать сосредоточиться на том, что я говорю.
      - Да, мэм! - Я щелкнул каблуками, отдал ей честь и промаршировал в ссылку, местом которой было кресло, стоящее в шести футах от ее дивана.
      - Одна маленькая любезность, - сказал я. - Ты не возражаешь, если я сосредоточусь на твоих ногах, пока ты открываешь мне все страшные тайны вашей фирмы?
      - Даже для полицейского, - сказала она, - ты невероятно вульгарен!
      - А для бессловесной секретарши у тебя огромный запас слов, - отпарировал я.
      - Так и есть, - подтвердила она. - Я кое-что смогла заметить, пока работаю у Марко.
      - Ну! - восхищенно воскликнул я. - Ты настоящая Мата Хари, да? И только притворяешься секретаршей?
      Она улыбнулась и глубоко вздохнула, отчего ее потрясающая грудь поднялась и снова опустилась, так что я заметил мимолетный манящий блеск ее розового левого соска.
      - Мы еще вернемся к этому, Эл. Позволь мне сначала рассказать о Марко?
      - Например, что он исследует? - с надеждой спросил я.
      Она кивнула:
      - Его специализация - секреты других фирм. Если ваши конкуренты вас обставили и вы хотите узнать как - наймите Марко.
      - Промышленный шпионаж - занятие не новое, но, кажется, здесь он имеет промышленные масштабы, - заключил я.
      - Есть и другие вещи, - горько сказала она. - Предположим, благополучие вашего конкурента держится на ком-то одном, кто тянет все дело. Вы знаете, что этот человек порядочен и доволен местом работы, так что его нельзя переманить. Тогда, если вы доведены до отчаяния или достаточно озлоблены - или и то и другое, - вы нанимаете Марко. Он найдет способ дискредитировать человека в его собственной фирме, пользуясь любыми способами, включая шантаж.
      - Ты говоришь так, будто знаешь все это на собственном опыте.
      - Мой брат был вице-президентом одной крупной фирмы, которая называлась "Элайд консептс", и, хотя ему исполнилось всего двадцать семь, там все держалось на нем. Их конкуренты пытались его сманить, и, когда это не удалось, они наняли Марко. Брюс был женат два года, его брак разваливался. Марко выяснил все подробности его личной жизни и послал Голди Бейкер поработать. Это заняло не много времени. Месяц спустя жена Брюса получила по почте пачку фотографий. На следующий день двум членам правления пришли пакеты с такими же, хотя это уже не имело никакого смысла. Все фотографии, кроме одной, были совершенно непристойны, на них были сняты Брюс и Голди Бейкер - во всех позах, какие только можно придумать. Боже! - Она покачала головой и на мгновение умолкла. - На единственной приличной фотографии, - добавила она медленно, была Голди, входящая в двери офиса конкурирующей фирмы.
      - А почему ты сказала, что было поздно?
      - Потому что Брюс выстрелил себе в голову в комнате мотеля в ту ночь, когда его жена получила пакет, - еле пробормотала она. - Никто не знал причину самоубийства, но я думаю, Марко это не волновало, он получил свои кровавые деньги.
      - Как ты попала к Марко?
      - Я могу быть очень настойчивой, когда у меня есть цель! Вдова Брюса - вот первая большая ошибка, которую совершил мой брат. Я убедила ее отдать мне пакет с фотографиями, а на следующее утро взяла его с собой в кабинет президента конкурирующей фирмы и бросила снимки ему на стол. Я предоставила ему выбор: или он скажет, кто эта девица, или вся история - и фотографии попадут в газету. Президент не знал, кто она, но предположил, что это сотрудница человека, которого они наняли. Конечно, если бы они только знали, какие он использует безнравственные методы и так далее и тому подобное. Хелен коротко улыбнулась. - У меня родилась сумасшедшая идея, что если он использует девушек подобным образом, то, возможно, ему требуется некий штат для такого рода услуг. Я пошла к нему в контору и сказала, что ищу работу, а он сразу предложил мне место - эту проклятую секретарскую должность. Я там работаю уже три недели и пока не раскопала ничего важного. У него просто дар выходить сухим из воды да еще содержать все документы в полном порядке. Вот и все, что у меня есть на сегодняшний день, Эл.
      - Неужели Марко не связал твою фамилию с фамилией брата?
      - Все очень просто, - пояснила она. - Брата звали Брюс Вильяме. Я была Хеленой Вильяме, пока не вышла замуж за идиота по фамилии Уолш, - это недоразумение длилось полгода. Бракоразводный процесс закончился два месяца назад. Но для Марка я - Хелен Уолш.
      - Ты хотела собрать доказательства преступной деятельности Марко, достаточные для передачи дела в суд, и отомстить за самоубийство брата?
      - Правильно. - Она кивнула. - Но я не продвинулась ни на шаг. Исключая то, что теперь, кажется, еще у кого-то возникла подобная идея и он сделал первый ход, убив Голди Бейкер!
      - Как зовут парня, который возглавляет конкурирующую фирму?
      - Ричард Креспин, - ответила она быстро. - А название компании - "Харрис консалтинг".
      - Пакет с фотографиями все еще у тебя? Она поморщилась:
      - Я обещала вдове Брюса уничтожить их в двадцать четыре часа.
      - Это значит, что они все еще у тебя?
      - Да! - Ее губы дрожали. - Но я не ношу их с собой.
      - В таком платье их просто некуда спрятать, - согласился я. - Я только хотел убедиться, что они под рукой, если вдруг нам понадобятся.
      - Они под рукой, - подтвердила она. - И надежно спрятаны.
      - Ты когда-нибудь слышала о девушке по имени Элеонора Долан?
      - Как? - Она немного наклонилась вперед, словно у нее вдруг стало плохо со слухом.
      - Элеонора Долан, - повторил я.
      - Вроде бы нет, а что, она имеет какое-то отношение к делам Марко?
      - Две недели назад она переехала в старую квартиру Голди Бейкер. Тело Голди обнаружили в ее ванной прошлой ночью. Она утверждает, что понятия не имеет, как оно попало туда.
      - Может, и так. - Хелен нетерпеливо пожала плечами. - Кто знает.
      - А что тебе известно о помощнике Марко, которого ты упоминала, - о Кендрике?
      - Наверное, он кто-то вроде компаньона, - с сомнением проговорила Хелен. В конторе он появляется редко, за что я ему очень признательна. Марко просто омерзителен, а Кендрика я почему-то ужасно боюсь! У меня такое чувство, что, если кто-нибудь встанет на его пути, он его раздавит как клопа.
      - Замечательная компания - и Голди была в ней третьей. - С минуту я обдумывал ситуацию, но это мне ничего не дало. - Сколько у Марко сейчас клиентов, записанных в книгах?
      - Никого. По-моему, Марко слишком осторожен, чтобы вести какие-то записи о своих нынешних клиентах. Он только подводит итоги, когда дело окончено.
      - Хелен, я думаю, ты заслужила еще один стакан. - Я ухмыльнулся. - Большая редкость для полицейского - найти кого-нибудь, кто на его стороне.
      - Нам нужно немного музыки. - Взгляд ее сапфировых глаз был кристально чистым. - Нежной и тихой. И еще виски. Тогда мы сможем расслабиться, Эл. - Ее улыбка ошеломляла. - Давай ты пойдешь и приготовишь что-нибудь выпить, а я поставлю подходящую пластинку.
      Я с надеждой посмотрел на нее.
      - Может быть, все и так встанет на свои места. Ты просто напридумывала себе черт-те чего, - сказал я.
      - Займись делом, Эл, - хрипло пробормотала она. Ее грудь поднялась, и опять на мгновение показался тонкий ободок розового соска. - Приготовь что-то особенное, а?
      - Виски, налитое в стаканы, капля за каплей, - серьезно проговорил я. Каждый кусочек льда подобран по размеру и форме; химический анализ содовой, один шипучий пузырек за другим. Это займет всего минут пять.
      - Иди, иди. - Она властно отослала меня прочь. - Позволь мне подготовить сцену.
      Счастливый, я понесся в кухню с самыми радужными перспективами на ближайшее будущее. К тому времени, когда я поставил два стакана на стол, из-за закрытой двери уже доносились звуки веселых испанских гитар. Пока я смешивал напитки, в моей голове роились замечательные картины того, что сейчас произойдет, и от этих мыслей мой бдительный член начал опять подниматься. Когда выпивка была готова, я подумал, что прошло достаточно времени, и, взяв стаканы, вернулся в гостиную.
      - Вот и мы, - весело заявил я, - готово? Единственным ответом мне явилась вдохновенная игра испанского гитариста. В комнате никого не оказалось: никаких обещаний удивительного экстаза, никакой ожидающей богини любви; где угодно, но в моей квартире ее не было. Я постоял, потом сел - и, не найдя себе места, вышел. Выпить ее порцию после того, как выпил свою, было слабым утешением. Ледяной алкоголь не заменит горячащего кровь секса.
      Потом я заметил записку на столе и взял ее. Торопливыми, неразборчивыми каракулями там было нацарапано: "Эл, прости. Я сейчас вспомнила об одном срочном деле; я приму приглашение в другой раз. В следующий раз будет лучше обещаю. До скорого".
      Глава 4
      Жалюзи были опущены от утреннего солнца, и единственным звуком внутри огромной конторы было приглушенное гудение кондиционера. Я закурил, бросил потухшую спичку в направлении шестиугольной пепельницы на элегантном столе и почувствовал смутное удовлетворение, когда она пролетела мимо. Медленно протекла еще одна потерянная минута, потом дверь в стене позади стола открылась и в комнату быстро вошел мужчина.
      Ему было за сорок, лицо его от загара стало темным, чуть ли не кирпичного цвета, а костюм заслужил бы одобрение даже Хелен Уолш. Усевшись в свое президентское кресло, он посмотрел прямо на меня. У него были слегка отекшие серые глаза, под которыми ясно очерчивались мешки.
      - Я Ричард Креспин, - представился он. - Извините, что заставил вас ждать, лейтенант. - Он сделал паузу, чтобы поднять потухшую спичку и аккуратно положить ее в шестиугольную пепельницу. - Мне пришлось заниматься клиентом, который звонил издалека, ему нужен был срочный совет.
      - У всех свои проблемы, - великодушно согласился я.
      - Так какие же проблемы у вас, лейтенант? Я полагаю, одна из них касается меня?
      - Вы не помните, сколько прошло времени с тех пор, как Брюс Вильяме покончил с собой? - Я сразу приступил к делу.
      - Брюс Вильяме? - Креспин взял сгоревшую спичку и аккуратно переломил ее пополам, потом бросил кусочки назад в пепельницу. - Я не помню такого имени.
      - Восходящая звезда фирмы "Элайд консептс", - сказал я. - Вы наняли Марко, чтобы избавиться от этой головной боли.
      - Я не понимаю, о чем вы говорите, лейтенант, - медленно проговорил он. Но даже если я сделал так, вряд ли полагаете, что я в этом признаюсь, правда?
      - Да, - просто сказал я. Он тупо посмотрел на меня:
      - Я не понимаю.
      - А фотографии, которые толкнули Вильямса к тому, чтобы разнести себе голову, - сказал я. - Вы, конечно, не забыли его маленькой партнерши. Однажды увидев такую, особенно в ситуации подобного рода, уже не забудешь.
      - Конечно нет!
      - Ее убили позапрошлой ночью, - сказал я.
      - Вы, конечно, не думаете, что наша фирма - или я лично! - имели к этому отношение?
      - А почему нет?
      - Почему нет? - Он пару раз открыл и закрыл рот в немом бессилии. - Вы осмеливаетесь сидеть здесь и обвинять "Харрис консалтинг", самую известную из консалтинговых фирм Калифорнии, в причастности к убийству!
      - Как президент, вы представляете лицо фирмы, - холодно сказал я. - И вы запятнали грязью ее доброе имя, когда вы наняли убийцу Марко!
      - Будь я проклят, я не стану больше сидеть здесь и слушать ваши оскорбления! - заорал он. - Я сейчас же позову наших адвокатов. Речь идет не только о личных конституционных правах; но также о правах корпорации.
      - Конечно, приятель, - бросил я, - иди прямо сейчас и зови их. Милости прошу!
      Мне показалось, что он сейчас схватит телефон и запустит им в меня.
      - Слушай, лейтенант, или кто там еще, черт тебя возьми! Ты не должен так разговаривать!.. - рявкнул он.
      - Конечно, - согласился я. - Но ты тоже послушай меня! Я хочу найти убийцу девушки, а единственная ниточка ведет от Марко. Но к нему трудно подкопаться... Помоги мне, и тогда, возможно, истинная история самоубийства Вильямса не попадет в газеты.
      - Но... - он дико уставился на меня, - но это гнусный шантаж!
      - А что же еще? - согласился я.
      - Мне нужно время, чтобы обдумать это, - глухо пробормотал он.
      - Разумеется. - Я понимающе кивнул. - Сколько угодно - целых тридцать секунд.
      Я бросил окурок в его великолепную пепельницу и подождал, пока он думал: при этом его лицо стало белым под красно-кирпичным загаром.
      - Хорошо, - наконец сказал он. - Что вы хотите знать?
      - Все о Марко, - заявил я, - все с самого начала.
      - Если бы только Вильяме был посговорчивей, - раздраженно начал Креспин, ничего бы не случилось. Мы по крайней мере четыре раза предлагали ему уйти из "Элайд консептс" и перейти к нам. Он мог бы иметь здесь все, что хотел, но из-за своих нелепых представлений о верности и тупого упрямства отказывался. Креспин минуту колебался. - Мы уже пользовались услугами Марко два раза для решения мелких вопросов, и он справился весьма успешно. Поэтому я позвонил ему и назначил встречу.
      - Здесь? - спросил я.
      - О нет - в баре в городе. - Президент избегал моего взгляда. - Я сообщил ему о нашей проблеме, и он сказал, что может этим заняться, но его услуги будут дороже, так как ему придется привлечь всю фирму. Я не хотел вникать в детали, но ответил, что мы готовы заплатить десять тысяч долларов в случае успеха. Но спешу заверить вас, лейтенант, если бы я только мог вообразить, что он собирается сделать, я бы никогда...
      - Допустим, - оборвал его я. - Когда вы заплатили Марко? До или после того, как Вильяме прострелил себе голову?
      - Вы не вправе говорить со мной так! - произнес он задыхающимся голосом. Марко выписал нам счет об оплате услуг, и мы заплатили ему в установленные тридцать дней.
      - Он прислал вам расписку?
      - Конечно.
      - И конверт с фотографиями, на которых сняты Вильяме и девушка.
      - Этот упрямый дурак перестарался! - свирепо бросил Креспин. - Когда я увидел фотографию этой девицы, входящей в подъезд нашей фирмы, я заявил ему, что это последний заказ, который он получил от нас.
      - Как давно это было?
      - Месяца два назад. - Креспин пожал плечами. - Не помню точно.
      - Снимки были хорошие? Уголки его губ опустились вниз.
      - Если вы имеете в виду, насколько они сексуальны, я...
      - Я имел в виду технически, - буркнул я. - Как по-вашему, они были сделаны любителем или профессионалом?
      - Технически они были превосходны. Я думаю, это работа профессионала.
      - Они все еще у вас?
      Он протестующе замотал головой:
      - Я уничтожил их, как только узнал о трагической смерти несчастного Вильямса.
      - У вас, видно, тонкая душа! - презрительно усмехнулся я. - А что девушка - сестра Вильямса - вы сказали Марко о ней?
      - Нет, - прошептал он. - Я подумал, что, если она хочет отомстить за брата, это дело ее и Марко, и не стал вмешиваться. - Креспин посмотрел на меня с нескрываемой ненавистью. - Это все, лейтенант?
      - Нет. Я хочу, чтобы вы пошли в полицейское управление и дали показания о том, что вы наняли Марко, чтобы дискредитировать Вильямса в его собственной фирме, и заплатили десять тысяч, когда работа была сделана. И не забудьте взять фотокопии счета и расписки об уплате денег.
      - Я не стану делать это! - Он стукнул кулаком по столу, и его шестиугольная пепельница возмущенно подпрыгнула.
      - Если вы не сделаете это до пяти часов вечера, я позову репортеров и расскажу им всю историю, - сказал я спокойным голосом. - Я вам обещаю, мистер Креспин.
      - Мерзавец! - выдохнул он в сердцах. Направляясь к своей машине, я вдохнул полной грудью - свежий воздух казался особенно приятным после затхлости конторы. Воздать должное мерзавцу - одна из немногих радостей полицейского. Я поехал в город, думая, что день обещает быть удачным, и, если Хелен Уолш примет приглашение на сегодняшний вечер, это послужит лучшим тому доказательством. Десять минут спустя я звонил в дверь квартиры Элеоноры Долан. Она отозвалась не сразу, и, когда наконец дверь открылась, выражение лица хозяйки было не слишком приветливым.
      - Опять вы, - мрачно заключила она.
      - Да, это я. - Я широко улыбнулся ей. - Вы не хотите пригласить меня в дом? Мы могли бы поболтать об убийстве за чашечкой кофе или заняться чем-нибудь еще.
      - Чем еще? - Она подозрительно посмотрела на меня.
      - О, только кофе!
      - Я сейчас занята.
      Я сокрушенно покачал головой:
      - Никогда не говорите такого полицейскому. Этим вы пробуждаете его подозрительность.
      - Я не одна, лейтенант.
      - Тогда представьте меня, - предложил я. - Очень полезное знакомство, поскольку любой ваш друг автоматически входит в число подозреваемых в убийстве.
      - Вы невыносимы! - воскликнула она, впуская меня. - Пуля в лоб - и та вряд ли вас остановит!
      Свитер лимонного цвета с высоким воротом подчеркивал полноту ее восхитительной груди и выделял маленькие пуговки сосков, брюки плотно обтягивали ягодицы: одна эта маленькая упругая попка с непередаваемым изяществом движений могла вызвать мое восхищение. Парень, сидевший в кресле, встал, как только мы вошли в комнату. Он был на дюйм выше меня, двигался он как атлет и прямо-таки излучал неподдельную мужественность.
      - Это лейтенант Уилер, - сказала Элеонора Долан. - Лейтенант, это мой друг. Джефф Фаллан.
      - Очень приятно, лейтенант. - У Фаллана был глубокий бас в дополнение к рукопожатию, способному сломать кости.
      - Извините, что побеспокоил вас, - сказал я ему. - Но Элеонора настояла, чтобы я зашел выпить кофе.
      - Или он лгун, или у него странное чувство юмора! - Девушка беспомощно пожала плечами. - Во всяком случае, единственный способ отвязаться от него приготовить ему кофе.
      Фаллан улыбнулся, показав красивые белые зубы.
      - Все равно я собирался уходить. - Он бросил взгляд на свои изящные платиновые часы. - Через десять минут у меня встреча в городе. Не провожай меня, Элеонора. - Опять сверкнули его красивые зубы. - Иди готовь кофе, я зайду вечером, хорошо?
      - Хорошо, Джефф, - просто сказала она.
      - Отлично! Приятно было познакомиться с вами, лейтенант. - Он подождал, пока девушка не скрылась в кухне, и перешел на доверительный шепот:
      - Я в курсе, что произошло прошлой ночью. Это ужасно! Элеонора держится молодцом; но она все еще в полной растерянности. Наверное, я не должен спрашивать, но все же, как продвигается дело? Я имею в виду поимку убийцы?
      - О, все отлично! - небрежно сказал я. - Я вычислил его уже в тот момент, когда увидел тело жертвы на унитазе. Но я никогда не тороплюсь с арестом, иначе все вообразят, что полиция не отрабатывает свой хлеб.
      - Я понимаю, это был глупый вопрос. - Лицо Фаллана застыло.
      - Позвольте и мне спросить вас? - сказал я. - Вы знали Голди Бейкер?
      - Девушку, которую убили? - Он поспешно замотал головой. - Нет, я даже не слышал о ней, пока Элеонора не рассказала мне, как вы нашли здесь ее труп.
      - Тогда все.
      - До свидания, лейтенант.
      Я подождал, пока входная дверь закроется за его спиной, а потом пошел на кухню. Элеонора Долан перехватила мой пристальный взгляд и зябко поежилась.
      - В чем дело? Вы никогда не видели, как готовят кофе?
      - Вы делаете по-особому, - сказал я, позволив своему взгляду задержаться на ее спине. Она поморщилась:
      - Откровенно говоря, я невысокого мнения о вашем чувстве юмора.
      Я взял у нее кофе и ложкой насыпал в него сахар.
      - У окружного шерифа тоже нет чувства юмора. Когда я излагал ему нашу версию о суперграбителе, поднимающемся по отвесной стене на высоту пятьдесят футов, чтобы затащить тело Голди Бейкер в вашу ванную, это не показалось ему смешным. Он хотел знать, почему я не обвинил вас в убийстве сразу же.
      - И что вы ответили на это?
      - Я сказал ему, что это было бы трудно, поскольку я не нашел орудия убийства, а он заявил, что у вас имелась уйма времени, чтобы избавиться от него до моего прихода.
      В ее темных глазах мелькнула тревога, когда она медленно подняла взгляд и посмотрела мне в лицо.
      - Я сказала вам правду прошлой ночью, лейтенант. Клянусь!
      - Я хотел бы верить этому, Элеонора, - с чувством проговорил я.
      - Значит, вы мне не верите?
      - А вы бы поверили?
      - Скорее всего, нет. - Чашка и блюдце зазвенели в это время в ее руке. Это звучит как фантастика. Я сплю в спальне, обе двери в квартиру были заперты на замки и цепочки, потом кто-то звонит в полицию и, назвав мое имя и адрес, говорит, что произошло убийство! Вы приезжаете, и я все отрицаю. И при этом, она непроизвольно вздрогнула, - все время, пока я спала, тело Голди Бейкер ждало в ванной!
      - Меня лично смущает вот что: ни один дурак не стал бы прикрываться столь нелепой ложью, если только это не часть некоего плана.
      - Или правда!
      - Может, и так, - согласился я и поставил чашку на кухонный стол. - Вы не умеете не только лгать, но и варить кофе!
      - Вы сами напросились, - ответила она.
      - Расскажите мне о жизни и надеждах Элеоноры Долан.
      - Это допрос по подозрению в убийстве, лейтенант? - Она попыталась улыбнуться и не смогла.
      - А как же?
      - Все важные факты я сообщила вам прошлой ночью.
      - Двадцать пять лет, опытный личный секретарь с очень однообразной личной жизнью. - Я ухмыльнулся. - А как же красивый и веселый Джефф Фал-лан?
      - Он мой босс. - Теперь она наконец улыбнулась. - И не делайте никаких выводов, лейтенант, только потому, что он был здесь, когда вы пришли. Просто он заехал проведать меня, поскольку обеспокоен тем, чтобы его секретарь вернулся на работу как можно скорее.
      - Он показался мне симпатичным малым, - подтвердил я. - Чем он занимается?
      - Джефф - вице-президент, - сказала она с гордостью в голосе. - Я думаю, года через два он будет президентом компании.
      - Что за компания?
      - "Элайд консептс", - небрежно сказала она. - Я думаю, вы никогда и не слышали о такой.
      Глава 5
      Белая деревянная мебель и стены, отделанные деревянными панелями, - все выглядело заброшенным и безжизненным. Не было рыжеволосой секретарши за столом, и кабинет Марко, куда я прошел через внутреннюю дверь, тоже оказался пуст.
      - Может, я смогу помочь? - раздался вдруг за моей спиной неприятный голос.
      Я повернулся и увидел худого парня с недовольным лицом. Ему было, похоже, около тридцати, но выглядел он старше из-за преждевременной лысины. Холодные серые глаза сверкали из-под век по обе стороны огромного крючковатого носа и были совершенно лишены выражения.
      - Я искал мистера Марко, - сказал я.
      - Он не вернется сегодня.
      - Секретарши не было, поэтому я прошел сразу сюда.
      - Она больна.
      - Я лейтенант Уилер из полиции.
      - Марко говорил мне о вас. - Он коротко кивнул. - Я - Кендрик.
      - Вы его компаньон?
      - Нет еще! - Его тонкие губы резко искривились, и я догадался, что он пытается изобразить улыбку. - Я работаю на него всего пять лет, а Марко никогда не торопится приближать к себе людей.
      - Как вы думаете, зачем кому-то понадобилось убить Голди Бейкер?
      Он покачал головой:
      - Не знаю. Голди была девушкой симпатичной и умной. Хорошо справлялась с работой. Я думаю, это как-то связано с ее личной жизнью.
      - А вы участвовали в ее личной жизни, мистер Кендрик?
      - Вы шутите, лейтенант? - Его ответ прозвучал довольно резко. - Я не считаю возможным смешивать личные дела со служебными. Это непрофессионально!
      - Наверное, вы правы, - добродушно согласился я. - Где я могу найти мистера Марко?
      - Его нет в городе и не будет до завтрашнего дня. Попросить его позвонить вам?
      - Нет, не стоит, - сказал я. - Во всяком случае, дело не столь срочное.
      - Может, я могу помочь?
      - Только если вы выполняли задание по Брюсу Вильямсу вместе с Голди Бейкер, - беспечно заявил я.
      - Задание по Брюсу Вильямсу? - Он даже глазом не моргнул. - Никогда не слышал о таком.
      - Тогда я поговорю завтра с мистером Марко, - сказал я.
      - Это как-то связано с убийством Голди? - Хрипловатый голос звучал с неподдельным интересом.
      - Кто знает. - Я пожал плечами. - Вы избираете путь и следуете ему и иногда добиваетесь успеха, но в большинстве случаев все кончается тупиком.
      Он кивнул:
      - Я понимаю, что вы имеете в виду. Большинство исследований приходят именно к этому.
      - Когда увидите Марко, скажите, что я зайду завтра, - предупредил я.
      - Конечно, лейтенант. Сожалею, что не смог вам ничем помочь.
      - Это не ваша вина, мистер Кендрик. - Я улыбнулся ему. - И если это вас как-то утешит, только невиновные виноваты лишь в том, что ничем не могут помочь полиции.
      - Правда? - Он опять скривил губы. - Ну, впрочем, я думаю, у вас нет недостатка в новостях.
      - Ив разочарованиях тоже: вот сегодня я зашел сюда и не увидел этой рыженькой красотки за столом. Она хороша!
      - Но как секретарь не слишком умелая: работает у нас всего несколько недель.
      - Она серьезно больна?
      - Кто знает. - Кендрик быстро пожал плечами. - Кажется, сильная мигрень. Но может, она развлекается со своим дружком или просто отдыхает. Ничего нельзя точно сказать о женщинах!
      Мы обменялись парой обычных фраз, после чего я вышел из офиса, провожаемый пристальным взглядом. Было уже за полдень, поэтому я потерял немного времени, чтобы съесть сандвич. Может, у Хелен Уолш мигрень; может, она все еще занимается своим срочным делом, которое так неожиданно увело ее из моей квартиры прошлой ночью. Марко просто обезьяна, сказала она, но Кендрика она ужасно боится. Я подумал, что испугался бы и сам, если бы встретил его в темной аллее однажды ночью.
      Было четыре часа, когда я вошел в небольшую приемную фотостудии и позвонил в изящный маленький колокольчик. Селестина Джексон появилась только через пару минут, снимая на ходу резиновые перчатки.
      - Привет, лейтенант! - Она широко улыбнулась мне. - Простите, что заставила вас ждать, я проявляла негативы.
      - Звучит как психоаналитический термин.
      - Может быть, вы правы. Иначе зачем мне все время запирать саму себя в темной комнате.
      - Вы боитесь света, - с сомнением сказал я. - Вы могли бы назвать симптом своим именем - селестинофобия - и стали бы знамениты!
      - Боже упаси. - Она замахала руками в притворном ужасе. - А вам что нужно?
      - Вы очень заняты сейчас? Она помотала головой:
      - Какое-то время - нет, пока пленки подсохнут.
      - Мне нужна ваша профессиональная консультация, - сказал я ей. - Может быть, сходим куда-нибудь выпить?
      - Это лучшее предложение за всю неделю. - Ее глубокие голубые глаза ярко заблестели. - Только подождите минутку, я переоденусь.
      - Хоть две, - сказал я. - Я в человеколюбивом настроении.
      Ей понадобилось пять минут, и она вышла в сине-белой полосатой футболке и узких белых джинсах, которые обтягивали ее круглые бедра, словно вторая кожа, только яснее выделяя детали. Льняные волосы свободно падали на плечи, и вся она выглядела сущим воплощением женственности.
      - Пойдемте, - сказала она.
      - А куда? - спросил я.
      - Почему бы не ко мне? - просто спросила она.
      - Почему бы? - эхом отозвался я.
      Она жила в маленьком, но элегантном домике в Вэлли-Хейтс. Ее гостиную украшал камин, и, пока она суетилась у бара, я изучал огромную фотографию обнаженной женщины, снятой со спины, висевшую в раме над камином.
      - Вам нравится? - спросила она.
      Я повернулся к ней и взял стакан из ее руки.
      - Спасибо. Конечно, мне нравится. Эта девушка, кто бы она ни была, определенно женственна. - Я глубоко вздохнул. - Глядя на нее, я просто слышу, как она говорит со мной!
      Селестина медленно прикрыла глаза.
      - Что же она говорит?
      - Это наш с ней секрет, - ответил я. - Это ведь ты делала снимок, да?
      Она кивнула.
      Я изо всех сил старался, чтобы это звучало просто как светская болтовня.
      - А ты, случайно, не помнишь, как ее звали?
      - А то! - Ее большой рот растянулся в ликующей улыбке. - Это автопортрет.
      - Вот как, - прошептал я.
      - Надеюсь, лейтенант, это не создает для вас проблем? - участливо осведомилась она. - Я имею в виду, что я говорю с вами и одновременно поворачиваюсь к вам спиной?
      Я подумал, что сейчас самое время сделать большой глоток, и осуществил это, пока она рассматривала мое лицо с явным изумлением.
      - Не смущайтесь, лейтенант, - промурлыкала она глубоким контральто. - Я принимаю ваши слова как комплимент.
      - Так и есть, - заверил я, - зови меня Элом. Она кивнула:
      - Отлично, я буду называть тебя Эл.
      Я посмотрел, как она идет к дивану, и попытался быстро сравнить живую натуру с фотографией на стене, но джинсы, хотя и обтягивали зад, сильно мешали. Она села на диван, удобно скрестив ноги и сжав стакан обеими руками, прежде чем выжидательно посмотреть на меня. Я сделал еще один торопливый глоток, приготовившись солгать и прилагая все усилия, чтобы мои слова звучали похоже на правду.
      - Знаешь, о художниках говорят, что у каждого и: них свой почерк, по которому специалист безошибочно определит автора. Интересно, можно ли это сказать и о фотографах?
      Несколько секунд Селестина в задумчивости покусывала губы.
      - Думаю, да, - заключила она. - Во всяком случае, о хороших.
      - Ты - хороший фотограф, Селестина. Мягкий смех забулькал у нее в гортани.
      - По-моему, ты не совсем объективен.
      - Те фотографии, что я нашел в квартире Голди Бейкер, - сказал я. - Они были хороши, я имею в виду технику.
      - Спасибо, добрый господин! - Она склонила голову в легком поклоне.
      - У тебя свой, индивидуальный почерк, - продолжал я. - Ты делаешь что-то свое, особенное, с ракурсами и пропорциями.
      - Я польщена и удивлена, Эл. - Она вдруг стала серьезной. - Ты прав, я особенно не забочусь об освещении, а предпочитаю найти правильный ракурс, что автоматически дает нужное сочетание света и тени.
      - Это как отпечаток пальца, - восторженно сказал я. - И я сразу узнал твой стиль, когда увидел серию снимков этой пары - Брюса Вильямса и Голди Бейкер!
      - Кто это? - Она осторожно поднесла стакан к губам и отхлебнула немного ликера.
      - Парень, который застрелился после того, как совет директоров и его жена получили пакеты с фотографиями.
      - Я никогда не слышала о нем, - равнодушно бросила она.
      - Ты работаешь в студии, расположенной среди трущоб, - раздраженно сказал я, - в доме, который должны были снести двадцать лет назад. Я был пару раз в этом клозете, который ты используешь под приемную, но не видел там никого похожего на клиента! Я медленно обвел взглядом комнату.
      - У тебя славный дом, Селестина. Хорошая обстановка, да и Вэлли-Хейтс неплохой район. Это обошлось недешево.
      - Болтай что хочешь, Эл, - сказала она с мягкой укоризной в голосе. - Но это не имеет никакого смысла.
      - Можно обставить все и иначе, - согласился я. - Например, проверить твой банковский счет. Но не лучше ли тебе просто признать, что ты работала на Марко?
      - Хорошо. - Она подвинулась к краю дивана, все еще крепко держа стакан обеими руками и опустив плечи. - Признаю.
      - Тебя в этом деле привлекли технические детали? - холодно спросил я. Или тебе доставляло удовольствие подсматривать эротические сцены, зная, что Вильяме, во всяком случае, не в курсе, что за их безумными играми подсматривает кто-то третий?
      - Ты мягко стелешь, Эл Уилер! - Ее губы медленно расползлись в улыбке, а в глубине голубых глаз сверкнула дьявольская злоба. - Ответ простой. Да! Я получала удовольствие от эротических сцен, технические проблемы легко решались, квартира Голди была оборудована для этого... Ей нравилось, когда за ней наблюдали, поскольку она была мастером своего дела.
      - Вы обе работали на грязных мелких шантажистов, - сказал я, - а пока работа оплачивалась, вас, конечно, не волновало, что происходит потом с несчастными, попавшими в ваши сети, такими, как Вильяме!
      - Да, у нас был клиент, который хотел доказать фирме "Элайд консептс", что их многообещающий вице-президент не так хорош, как кажется, и нанял для этого нас. Мы все сделали, и он нам заплатил, когда работа была выполнена. Мы никого не шантажировали и - более того! - не шантажировали Брюса Вильямса.
      Я подумал; что она с точки зрения закона права, и окружной прокурор принял бы этот аргумент, дойди дело до суда.
      - Вы убили Голди Бейкер? - резко спросил я.
      - Ты с ума сошел! Голди была моей близкой подругой.
      - А Марко? А Кендрик? Как по-твоему, кто-то из них или они оба могли убить ее?
      - Это все равно что отрезать себе правую руку, - с презрением бросила она. - Ну где они найдут другую Голди?
      - Сколько поручений, подобных поручению, связанному с Вильямсом, вы вместе выполнили? - задумчиво проговорил я. - Вам не приходило в голову, что рано или поздно кто-то попытается рассчитаться?
      - Что ты там бормочешь?
      - Я думаю, так и случилось, - подытожил я, - а начав с Голди Бейкер, они вряд ли этим ограничатся.
      - Ты бредишь!
      - Ты живешь здесь совсем одна, Селестина? - нежно спросил я. - Ты знаешь телефоны соседей? И не забываешь закрыть дверь на цепочку, когда идешь спать?
      - Голди была шлюхой по призванию, - сказала она. - Она думала как шлюха. Она была ненасытна. Оргии, групповой секс - чего только она ни вытворяла, когда была на взводе. Ни один любовник не оставался с ней долго. Она просто ничего не могла с собой поделать. Я говорила ей, что опасно так играть чужими чувствами, но она не слушала. И продолжала жить в свое удовольствие. Поэтому все, что я могу посоветовать, - это найти того," с кем она встречалась, когда ее убили, и он-то и будет убийцей.
      - Я не хочу быть грубым, Селестина, - произнес я задушевным голосом, - но это звучит так, словно говорит твоя задница!
      Ее лицо помрачнело.
      - Почему, черт возьми, ты не уберешься отсюда, вшивый черт?
      - Отлично. - Я кивнул. - Только не забудь запереть за мной дверь. Я не хотел бы увидеть тебя, как Голди, с пулей в левой груди.
      Зазвенел дверной звонок. Селестина вздрогнула, потом закусила нижнюю губу в бессильной ярости.
      - Ни о чем не беспокойся, дорогая, - уверенно сказал я. - Я арестую его за второе убийство после того, как он расправится с тобой.
      - У тебя странное чувство юмора!
      Она поднялась, поставила стакан на маленький столик рядом с диваном и не спеша направилась к двери в переднюю. Я допил свою порцию и поставил свой стакан рядом с ее, после чего снова посмотрел на фотоснимок над камином. Он вызывал почему-то ощущение стыда, который Селестина Джексон не смогла побороть никакими техническими ухищрениями. Я обернулся, заслышав приближающиеся шаги, увидел отблеск света на лысине того, кто следовал за девушкой с льняными волосами. Они прошли так до середины комнаты, прежде чем он выступил из-за ее спины, а я заметил пистолет в его руке.
      - Если он у меня, - рубанул он, - я им пользуюсь. Я посмотрел в блеклые, глубоко сидящие серые глаза и кивнул:
      - Я верю.
      - Это обычное дело всегда требует времени, - сказал он. - Сначала расстегни пиджак, потом вытащи дуло пистолета двумя пальцами - большим и указательным. Делай это постепенно, дюйм за дюймом, а когда пистолет полностью покажется из кобуры, брось его на пол.
      Самое время было вспомнить Билла Тайлера. Мы начинали вместе, и уже тогда он ничего не боялся. Он делал вид, что действует заодно с Кендриком, но в последний момент повел свою игру, рискуя головой. Он был полицейским и думал, что гангстер, который заставит его отдать пистолет, еще не родился. Примерно при таких же обстоятельствах Билл лишился своего оружия и погиб, не дожив двух дней до двадцатичетырехлетия. Капитан из отдела убийств тогда поручил мне сообщить несчастной матери о его смерти.
      - Я сказал - медленно, но я хочу видеть какое-то движение! - нетерпеливо прорычал Кендрик.
      Я расстегнул свой пиджак, дюйм за дюймом вытащил пистолет из кобуры, зажав его аккуратно между большим и указательным пальцами, и позволил ему упасть на пол.
      - Назад! - рявкнул он.
      Я отошел шагов на шесть и ждал, надеясь, что полная растерянность, которую я испытывал, никак не отражается на моем лице.
      - Что, прикусил язык? - презрительно усмехнулась Селестина; ее глаза горели торжеством.
      - У тебя здесь есть какое-нибудь оборудование? - спросил ее Кендрик.
      - Ты имеешь в виду, для съемки?
      - Конечно, не сиськи под твоей кофточкой! Она вспыхнула.
      - Koe'-что. Зачем?
      - Его достаточно, чтобы сделать фотографии здесь?
      - Да, а зачем?
      Его тонкие губы сжались.
      - Ты уверена, глупая сука?!
      - Уверена, - выдохнула она задыхаясь. - Что ты задумал, Рэй?
      Кендрик бросил на нее взгляд, и ее лицо вспыхнуло, будто он неожиданно сорвал с нее всю одежду.
      - Значит, можно будет работать. Камера в порядке? Я смогу ею снимать, если ты установишь ее для меня?
      - Почему нет? - Она дико посмотрела на него. - Какого дьявола ты затеваешь, Рэй?
      - Я скажу тебе, когда отведу его в спальню, - ответил он.
      - Рэй! - Ее контральто стало выше от волнения. - Ему все известно о Голди и Брюсе Вильямсе и...
      - Я знаю, - отмахнулся он. - Он говорил об этом со мной пару часов назад. - Холодные серые глаза смотрели на меня так, будто я был кучей хлама, загромождавшей гостиную. - В спальню, болван! - Он махнул пистолетом в сторону двери в дальнем конце комнаты. - Иди давай!
      Я пошел и, зная, что он идет сзади, пытался заставить свою шею не дергаться. Дверь была наполовину открыта, поэтому я легко толкнул ее и вошел в комнату. В следующую секунду дуло пистолета с грубой точностью ударило меня по основанию шеи, и мир вокруг вдруг замер, потому что я выпал из него.
      Глава 6
      Придя в себя, я сначала почувствовал боль и лишь потом услышал голоса где-то рядом.
      - Сколько можно? - спрашивал встревоженный женский голос. - Что, если он никогда не очнется?
      - Отстань, - отрезал грубый мужской голос. - Кто знает, что взбредет в голову этому копу? Думаешь, он не заметит разницы?
      Я почувствовал боль от укола в руку и хотел протестовать, но сил не было. Тогда - я уверен, что это было позже, - я почувствовал, что меня тянут за руки и они отрываются. Потом меня отпустили, и я просто отдыхал, лежа в темноте. Я ждал, что что-то произойдет; что-то настолько важное, что в преддверие этого даже тысячи лет такого эмбрионального существования были не в тягость. Пролетели века, я почти не замечал их. Удивительно, но иногда под моими закрытыми веками возникали какие-то образы. Например, прекрасное создание в ярких тонах пурпурного, черного и золотого с трепещущими, будто светящимися крыльями. Когда пришло время, я подумал, что мог бы назвать ее БАБОЧКА. Название понравилось мне, потому что оно звучало так правильно.
      Потом оно произошло! Я не могу передать, как я узнал, что это случилось, но все мое существо охватил экстаз. Я открыл глаза и закричал в восхищении, потому что я чуть не ослеп от сияния огромного золотого шара, висящего надо мной на небесном своде. Явился свет, и это был знак. Творение началось! Я перевернулся на бок и осторожно открыл глаза, которые все еще ничего не видели, поскольку не привыкли к свету. Мне было любопытно посмотреть на мир, который я создал.
      Ландшафт был ровным, но только там, где сиял свет шара, дальше поднимались высокие тени, и я знал, что это просто тени моих эмбриональных мыслей, которые ждут, что будут преобразованы во что-то в будущем. Я знал также, что необходимо придерживаться определенного порядка, чтобы все мои труды не поглотил полный ужаса хаос. Одно за другим! Это был первый закон вселенной Уилера. Я захотел, чтобы новые руки выросли из моих плеч, потом я подвигал пальцами, чтобы убедиться, что они действуют. Части моего собственного тела еще нуждались в доработке, но я успокаивал себя, что мне некуда спешить. У меня была Вечность, чтобы улучшать детали моей вселенной!
      Я предпринял много тщетных попыток, прежде чем смог встать на ноги. Конечно, тело, в котором я живу, всего лишь модель, в которой есть ошибки. Я хотел удлинить руки настолько, чтобы они касались земли, решив, что так проще держать равновесие. То, что это неудобно, я понял уже через минуту; прежде, чем руки коснулись земли, колени подогнулись, а ходить на четвереньках не слишком практично. Но что-то еще произошло, пока я ползал на четвереньках. Неприятный звук долетел с дальних пределов небесного свода, и я подумал, что описать его можно весьма подходящим словом - смех.
      Я посмотрел вниз на тело, в котором я теперь обитаю и увидев, что оно обнажено, интуитивно догадавшись, что это правильно. Будучи первым - Он, - я должен был начать с нуля, а потом двигаться вперед.
      Но оставалось что-то еще! Мой инстинкт подсказывал мне, что я, что-то забыл. Конечно! Я громко засмеялся от радости, когда вспомнил. Он, человек, один - это не правильная концепция. Мне нужна была другая, и я тотчас осознал, что нуждаюсь в консультациях Харриса. Но это было смешно! Консультациям Харриса - чем бы они ни были - нет места в моем великолепном замысле. Человеку нужна компания. Это должен быть не другой человек - Он, а существо, которое дополнит Его. Я назову это Он-а.
      Я прикрыл глаза рукой, защищаясь от яркого света неподвижного шара, который висел высоко на небосводе, и пожелал, чтобы явилась Он-а. Наверное, сделать это было труднее всего, потому что мгновенного результата не последовало. Невероятным усилием я собрал всю свою волю в одной триумфальной попытке и громко воскликнул: "Женщина, появись!"
      Опять раздался смех, на этот раз совсем близко, и я почувствовал, что новое существо тут, где-то совсем близко.
      - Я здесь, Эл! - Голос был глубокого тембра, его музыкальные тона тешили слух.
      - Не Эл, - гордо объяснил я. - Я - Человек!
      - Хорошо, Человек, - согласилось красивое контральто. - А я - Женщина! Так чего же мы ждем?
      Я медленно обернулся, и у меня перехватило дыхание при взгляде на то, что несомненно являлось лучшим моим творением. Она смотрела на меня с блуждающей улыбкой на губах. Меньше чем через мгновение я нашел все верные слова, чтобы дать всем частям ее тела названия, особенно тем, которые составляют разницу между нею и Им. Моя вторая модель во многом превосходила первую. Она, обнаженная, была прекрасна, без всех этих ужасных торчащих деталей, отличавших Его. Блестящие золотые волосы спадали на ее гладкие плечи, глубокие голубые глаза были так великолепны, что я решил сотворить увеличенную их копию и назвать ее Море. Все ее тело, упругое, пышное и трепещущее, отливало нежным золотом, ее груди гордо торчали, целясь в меня сосками бледно-кораллового оттенка. Ее живот был мягким и округлым, а внизу между ее крепкими раздвинутыми ляжками виднелся маленький треугольник желтых волос. Под этими волосами в слегка приподнятом венчике я разглядел разрез с маленькой розовой возвышенностью в верхней части: здесь, как я знал, находилась самая важная точка, источник самой жизни.
      Я нежно приподнял ее груди своими сложенными чашей ладонями: они были удивительно гладкими и теплыми и при том упругими на ощупь. Что-то произошло со мной, что-то новое и странное. Я чувствовал рождающуюся во мне силу и, посмотрев вниз, увидел, каким я стал твердым и прямым. Она нежно взяла мой поднявшийся и налившийся кровью член и потерла его выпуклым концом влажный пучок между своими ногами. Потом, все еще держа его, она слегка провела им вверх и вниз по своему разрезу; она прижалась грудью к моей плоской груди и прикоснулась своими губами к моим - их теплая влажность взволновала меня еще больше. Я медленно провел руками по ее гладкой спине, потом по упругой возвышенности ее ягодиц, потом сжал их, заставив их раскрыться, и просунул свои пальцы между ними. Мой поднявшийся член, источник всей моей силы, пронзила боль, которую я сразу назвал Страстью.
      Это новое чувство будоражило меня изнутри, пока мы впивались друг в друга губами; ее бедра страстно двигались, прижавшись к моим бедрам, ее пальцы все сильнее прижимали мое налитое кровью орудие к пружинистой возвышенности - и я понял, что это то, что должно быть.
      Потом мы катались по полу в яростном объятии, мы страстно боролись, наши ноги сплетались, наши руки все лихорадочно ощупывали и исследовали. Мы катались, а страсть росла. Потом, перевернувшись, она оказалась на мне, ее лицо утонуло в моем паху, и самым невероятным было ощущение, когда она сосала мой вытянувшийся вперед ствол, а яички под ним нежно перебирала пальцами, массируя и собирая мою силу. Ее голова двигалась взад-вперед между моими бедрами, а пальцы кружили у основания моего жезла, который я со всей силой бедер втолкнул между ее губ глубоко ей в рот.
      Потом мы снова катались, она оказалась подо мной, ее ноги поднялись и раздвинулись, они крепко обхватили меня, ее руки направили мой требовательный член в сырую мягкость разреза, плотно укладывая его в ее футляр. Наши тела яростно двигались, соединенные единым ритмом, мое копье входило в нее по самую свою рукоятку. В этот момент я подумал о тех щелчках, которые я постоянно слышал, и понял, что нечаянно запустил Время. Наши тела переполнялись страстью - по своему желанию, - а потом в неописуемом экстазе стали одним взбесившимся целым. Мышцы ее влагалища сжимались и доили меня, и вдруг под аккомпанемент ее все усиливающегося крика я сделал невероятный рывок, и что-то потекло из меня в нее. Мое сердце оборвалось; и я бездыханный упал на нее, наслаждаясь тем, что дал ей возможность на миг испытать высшее блаженство. Через несколько минут мое орудие вернулось в свое прежнее покорное состояние, я медленно перевернулся на спину и лег рядом с Женщиной, слушая ее частое тяжелое дыхание. Ритуал, который мы только что совершили, нуждался в названии, решил я, но сейчас я не мог придумать ни одного.
      Женщина медленно села и посмотрела на темные тени, которые вырастали вдалеке в сиянии светящегося шара.
      - Хорошо, Рэй? - спросила она.
      Я открыл рот, чтобы сказать, что меня зовут не Рэй, а Человек. Но потом случилось нечто ужасное. Оттуда, от далеких темных теней, ответил голос:
      - Конечно, - прогудел он. - Никогда бы не подумал, что этот парень был полицейским!
      - Стойте! - взмолился я. - Здесь не место хаосу!
      - По-моему, тебе лучше одеться, - сказал грубый голос. - Похоже на то, что Уилер собирается начать заново!
      Женщина поднялась, легко увернувшись от моих рук, и побежала к высоким теням. А когда я встал на ноги, она уже исчезла в абсолютной темноте хаоса. Я собрался последовать за ней, но меня настиг второй, еще более ужасный удар. Уже после двух шагов мои ноги отказались двигаться, и я начал опускаться на землю.
      - Правильно, Уилер, - произнес мерзкий голос. - Оставайся там, если не хочешь получить еще раз по загривку!
      Обессиленный, я опустился на пол и закрыл лицо руками, меня трясло от страха. Страшная правда билась в моем мозгу, заставляя меня безмолвно вопить от ужаса и от усиливающегося ощущения потери. Я был только жалким человечишкой! Существо, которое пряталось во внешней тьме и говорило со злобной ненавистью, было выше меня. Выше, потому что он как-то смог приручить величайшего демона из всех. Я захотел прогнать эту мысль, но было слишком поздно, и ужасное название вспыхнуло в моей голове, будто молния. Пистолет! Тот, кто приручил Пистолет, был высшим творцом и потому творцом моего ничтожного существа. Именно поэтому Женщина подчинилась его приказу и убежала, чтобы присоединиться к нему в его демоническом мире тьмы.
      Мое тело дрожало от беспомощного ужаса, ногти моих пальцев тщетно скребли землю в безнадежной попытке вырыть яму, в которой я мог бы спрятаться. Супердемон не удовлетворится тем, что заберет мое лучшее творение, он не успокоится до тех пор, пока не уничтожит все, что я создал, одно за другим. Вдруг я понял, что время остановилось. Я уже больше не слышал щелканья, которое значило, что менялись кадры в камере, картина за картиной. Раздался тихий булькающий звук Смеха, и я тщетно пытался убедить себя, что он исходит не от Женщины.
      - Знаешь, Рэй? - Ее контральто звучало немного сипло. - Теперь я понимаю, почему Голди нравилась ее работа.
      - Надеюсь, снимки получатся, - проворчал демон. - Ты мне понравилась, Селестина!
      Бешеная ярость овладела мной, мгновенно прогнав страх. Я встал на колени, потом поднялся на ноги и направился во тьму, где прятался мой враг, намереваясь уничтожить его раньше, чем он уничтожит последние следы моего творения. На грани тьмы я услышал, как зарычал его предостерегающий голос, но я не обратил на это внимания. В следующий момент он выкрикнул приказ, и мои ноги стали ватными. Меня сковал ужас, когда я увидел, что маленькая смертоносная голубовато-серая тень направлена в сумерках прямо на меня. Пистолет! Я тяжело упал на землю, я лежал там, и все мое тело дрожало. Потом демон нанес свой последний смертельный удар. Мой золотой шар - мое Солнце! внезапно исчезло, словно его никогда не было. Полная темнота окутала меня, я тонко заскулил, а еще через секунду мой разум взорвался и обратился в ничто.
      Какой-то ночной кошмар! Чем, черт возьми, еще может быть этот бред, что я творил вселенную, а Селестина Джексон была ее важнейшей частью! Мы катались по земле совершенно обнаженными и занимались любовью при свете солнца, которое я создал специально для этого случая. Время, я помню, было тоже чем-то, что я создал, а потом слушал, как с щелканьем меняются картины. Не картины! Снимки? Проклятье! Мы не измеряем время ни снимками, ни картинами, чем мы измеряем его - пистолетами?
      Это что-то большее, чем просто кошмар, который затуманил мой разум! Не обращая внимания на боль в затылке, я сел. Комната закружилась вокруг меня, и я инстинктивно зажмурился. Когда я опять осторожно открыл глаза, все вернулось на свои места, кроме того прелестного зада, который разговаривал со мной со стены над...
      Начнем сначала! Все по порядку, иначе возникнет хаос. Одно за другим!
      - Хорошо, - громко сказал я, мой голос звучал будто пластинка, которую завели на не правильной скорости.
      - Кто ты?
      - Эл Уилер, полицейский.
      - Это хорошо. Где ты?
      - В спальне, в своей квартире, сижу на кровати.
      - Сколько времени?
      Я посмотрел вокруг и обнаружил свои часы рядом на столе: "Двадцать Кендриков Селестины".
      - Минут! Двадцать минут чего?
      - Часов! То есть двенадцать. - Я чувствовал себя посредственным учеником, который угадывает правильный ответ после маленькой подсказки учителя. Двадцать минут двенадцатого.
      - Эй, парень! - Голос в глубине моего разума вздохнул. - Это не займет много времени. Почему бы не приготовить себе чашечку кофе?
      Я был на полпути к кухне, когда зазвенел звонок. Казалось, что прошла вечность, пока я доковылял до входной двери. Девушка с копной вьющихся густых рыжих волос стояла там с неопределенной улыбкой на лице - девушка с большой грудью под кофточкой, в белых брюках в обтяжку. Она была красива.
      - Что, черт возьми, вам надо? - проворчал я.
      - Я пришла извиниться за то, что убежала от тебя прошлой ночью, испуганно проговорила она. Ее большие сапфировые глаза расширились, когда она посмотрела на мое лицо. - Эл, с тобой все в порядке? Ты выглядишь так, будто тебя только что вытащили из центрифуги.
      - Ты можешь приготовить кофе? - с надеждой спросил я.
      Она закрыла входную дверь, взяла меня под руку и проводила до дивана в гостиной.
      - Посиди здесь спокойно, - сказала она. - Я сейчас принесу кофе, ты и оглянуться не успеешь.
      - Снимко-картинное время. Знаешь, что это такое? - Я заговорщицки хихикнул.
      Она бросила на меня изумленный взгляд, но я подумал, что у каждого свои проблемы. Через пять минут она уже сидела на краешке кресла, созерцая, как я пью третью чашку кофе.
      - Как ты теперь себя чувствуешь? - спросила она.
      - Не хуже, чем когда ты пришла в первый раз, - огрызнулся я. - Отлично. Я...
      Ее лицо на мгновение расплылось, потом опять обрело четкость.
      - Ты уверен, что все хорошо? Ушибленное место на затылке все еще ныло, и я тер его свободной рукой.
      - Ты - Хелен Уолш, - заявил я ей. - Ты убежала от меня прошлой ночью. В записке, которую ты оставила, ты написала, что примешь приглашение в другой раз, - правильно?
      - По-моему, да. - На лице ее выразилось облегчение.
      Я допил кофе, и она взяла пустую чашку из моей руки. Сам не знаю, почему я снял пиджак и закатал рукав рубашки: на правой руке был виден след укола.
      - Что это? - резко спросила Хелен.
      - Кендрик ударил меня по затылку, - медленно сказал я. - Поэтому там так болит. И ту боль в руке я не придумал, это действительно было. Внутривенный укол. Он ввел мне полную ампулу - наверное, ЛСД или чего-то еще. Это было на самом деле. - Секунду я смотрел на нее. - Весь этот кошмар творился наяву!
      - Если ты пришел в себя, то объясни же, что случилось, - потребовала она.
      Хелен внимательно выслушала, как я встретился с Кендриком в конторе Марко, потом пошел в студию Селестины Джексон, а после этого к ней домой и как появился Кендрик с пистолетом в руке и начался кошмар. Она молчала, пока я не закончил рассказ, затем в задумчивости наморщила лоб.
      - Я думаю, вопрос в деньгах, да? - наконец спросила она.
      - Сейчас, я думаю, уже готова новая пачка фотографий, на которых изображены я и Селестина Джексон, - сказал я. - Ими станут шантажировать меня - чтобы я забыл о "Марко Ресерч" и фотостудии Джексон.
      - Но ты ведь можешь объяснить, как все было. - На секунду она прикусила губу.
      - Не уверен, - честно ответил я. - Шериф Лейверс, скорее всего, примет мою версию этой истории, но мэр и капитан из отдела убийств - теоретически он мой начальник - могут рассудить и иначе, когда однажды утром обнаружат пакет с фотографиями на своем столе.
      - В котором часу ты был у этой Джексон?
      - Около четырех.
      - Когда пришел Кендрик?
      - Наверное, спустя полчаса.
      - Он отвел тебя в спальню, стукнул, чтобы ты потерял сознание, и кошмар начался?
      - Да, следующее, что я помню, - как я проснулся одетый в своей спальне. На моих часах было двадцать минут двенадцатого.
      - Итак, кошмар длился шесть часов, и ты совсем не помнишь, как ты добрался сюда из ее дома?
      - Совсем.
      - Может, он опять ударил тебя по затылку?
      - Или уколол еще раз. - Я пожал плечами. - Только Кендрик может ответить на этот вопрос.
      Звонок телефона заставил вздрогнуть нас обоих. Я поднялся с дивана, но Хелен преградила мне дорогу.
      - Не отвечай, Эл! - сказала она озабоченно. - Вдруг это какая-то ловушка!
      Я взял ее руку и мягко отстранил ее:
      - Слишком поздно, дорогая. Это был дежурный сержант. Я все выслушал и сказал: "Хорошо". Потом повесил трубку.
      - Кто это был? - спросила Хелен.
      - Вот и ответ на наш вопрос, - вяло отозвался я. - С какой стати Кендрик потратил столько усилий, чтобы получить пачку порнографических снимков со мной и Селестиной Джексон? - Я порылся в карманах, нашел смятую пачку сигарет, вытащил одну и закурил. - Знаешь, что самое противное в работе полицейского? Ненормированный рабочий день! Вот я отдыхаю после приключения, случившегося сегодня вечером, а тут звонят из управления, и надо ехать по вызову прямо среди ночи.
      - Что-то случилось? - осведомилась Хелен.
      - Еще одно убийство. Женщина-фотограф застрелена в своем доме в Вэлли-Хейтс, - ответил я.
      - Селестина Джексон?
      - Может, это просто совпадение? - Я ухмыльнулся, тут в моей голове что-то взорвалось.
      - Эл? - Голос Хелен дрожал. - Что с тобой? На полпути к спальне я с облегчением увидел свой заряженный пистолет на комоде, и колени мои задрожали от внезапной слабости. Однако, несмотря на это, тревога не отступала. Я взялся за ремень от кобуры и понюхал ствол, к ужасу своему уловив отчетливый острый запах кордита, потом открыл барабан и увидел, что не хватает одной пули.
      - Эл! - Хелен стояла около открытой двери и смотрела на меня.
      - Я нашел оружие убийцы, - сказал я и опять повернул барабан. - Это мой собственный пистолет.
      Ее лицо помрачнело, в сапфировых глазах, которые, казалось, стали еще больше. Отчетливо проявились страх и сомнения.
      - Ты права, - ответил я на ее безмолвный вопрос. - Я мог застрелить Селестину Джексон и не помнить этого.
      Глава 7
      Над камином по-прежнему висела увеличенная фотография обнаженной Селестины Джексон вид сзади. Я устало подумал, что это была действительно красивая попка, но она уже больше ничего не говорила мне, так же и ее владелица с льняными волосами уже никогда и ни с кем не будет говорить. Эд Сэнджер включил вспышку, и я вздрогнул, некстати вспомнив сотворенное мною солнце, которое просто было фотографическим прожектором.
      Обнаженное тело Селестины лежало у камина среди разбросанной рваной одежды. Ее глубокие голубые глаза были широко открыты, а на лице застыло выражение ужаса. На ее теле виднелись глубокие царапины и следы запекшейся крови, которая ручейком стекала из пулевой раны на левой груди в лужицу коричневого цвета на ковре. Я отвернулся и закурил сигарету, ощущая сильное желание проверить, нет ли у меня под ногтями мельчайших частичек ее кожи.
      Док Мэрфи встал с колен и подошел ко мне.
      - Ты выглядишь очень взвинченным, Эл, - заключил он.
      - Когда она умерла?
      - Ну, - он пожал плечами, - мы еще уточним, но смерть наступила где-то между восемью и девятью вечера. Вскрытие покажет, но, судя по всему, пуля попала в левый желудочек сердца, как и той, другой девчонке. Тебе не кажется, что здесь поработал какой-то сексуальный маньяк, а, Эл?
      - Думаешь, это возможно? - ответил я.
      - Они обе блондинки, молоденькие, смазливые. Судя по обстановке, и с этой тоже предварительно позабавились.
      - Тоже? - Я уставился на него. - Ты ничего такого не писал в своем отчете о вскрытии тела Голди Бейкер!
      - Ты, наверное, даже не удосужился прочитать его?
      - Ты прав, - с сожалением вспомнил я. - Он лежал у Лейверса на столе, но мы в это время спорили о другом.
      - Да, вы отлично сработались!
      - А почему бы тебе не пойти домой прямо сейчас, док? - Я буквально зарычал. - Твоя жена, наверное, уже терзает какого-нибудь молочника на улице.
      Пару секунд Мэрфи с сардонической улыбкой изучал мое лицо.
      - Тебя что-то беспокоит? - мягко спросил он. - Может, тебя посетил неудовлетворенный вампир?
      - Меня беспокоит только одно - ты; твой маленький черный чемоданчик и твое вшивое чувство юмора!
      - Брось заливать. - Он слегка ухмыльнулся. - Но может быть, ты и прав, чувство юмора у меня действительно вшивое. Я начну вскрытие около десяти. Послать пулю на баллистическую экспертизу, чтобы они сравнили ее с пулей, извлеченной из тела этой девчонки, Бейкер?
      - Да, - сказал я упавшим голосом.
      - Звучит так, будто ты меньше всего хочешь поймать убийцу?
      - Я серьезно подумываю о том, не стать ли мне медицинским маньяком? Это...
      - Мужик, который убивает только врачей, - закончил он за меня. - У меня на душе полегчало, Эл, когда я услышал, что ты шутишь. Спасибо! Мне кажется, что у нас обоих вшивое чувство юмора.
      Эд Сэнджер подошел к нам.
      - Я сделал кучу снимков. - Он вопросительно посмотрел на меня:
      - Пришлю тебе один ко Дню святого Валентина!
      - И тысячу отпечатков пальцев тоже? - осведомился я.
      Он кивнул:
      - Тоже.
      - И что еще? - прорычал я.
      - Не обижайся на него, Эд, - примирительно произнес Мэрфи. - Он просто на взводе. И вымещает злость на нас обоих.
      - Что касается тебя, я понимаю его чувства, - с важностью произнес Сэнджер. - Но как можно не любить такого славного парня, как я?
      - Водевильный дуэт, - горько заметил я. - Сейчас начнут кидать друг другу в голову надутые свиные пузыри!
      В течение нескольких секунд они задумчиво смотрели друг на друга, потом Мэрфи сказал хриплым голосом:
      - Ты думаешь?
      - Комедия-фарс! - воскликнул Сэнджер с деланным восхищением. - Этот дебильный ублюдок, Уилер, считает, что только он может быть гением. Но я уже представляю себе два знаменитых имени на афише - Мэрфи и Сэнджер!
      - Мы будем играть в театре! - закричал Мэрфи.
      - Каждый год шестнадцать недель в Вегасе, и мы станем грести деньги лопатой!
      - Лондон. - Мэрфи тяжело вздохнул. - Главные роли исполняют...
      - Боже, заткнитесь! - взвыл я.
      - Дело только в том, - с сожалением сказал Сэнджер, - где, черт возьми, мы найдем свиные пузыри. Мэрфи кивнул в знак согласия:
      - Да еще и надутые!
      - Знаешь, Эл? - Сэнджер опять стал серьезным. - По-моему, здесь поработал сексуальный маньяк!
      - Уведи его отсюда, - попросил я Мэрфи, - пока я не совершил третье убийство!
      Они уже почти дошли до двери, ведущей в гостиную, когда Мэрфи оглянулся:
      - Санитары сейчас приедут. Присмотри за ними, Эл.
      - Я на все готов, лишь бы не видеть больше твоей рожи, - отозвался я.
      Через несколько секунд я услышал, как захлопнулась за ними входная дверь, и еще какое-то время различал затихающий шум моторов их машин. Мне показалось, что неплохо бы осмотреть оставшуюся часть дома. Никакого оборудования для съемок я не нашел, кухня и ванная были идеально чистыми и выглядели так, будто ими никто не пользовался. Появились санитары, я стоял в гостиной и смотрел, как уносят тело Селестины Джексон. Когда они ушли, я позвонил в управление и поговорил с сержантом.
      - Звонок был анонимным, лейтенант, - сказал он. - Без четырех минут двенадцать.
      - Мужской или женский голос?
      - Невозможно определить. Его было еле слышно - похоже, кто-то воспользовался старым трюком и говорил через носовой платок.
      - Но кто бы это ни был, что он сказал?
      - Только то, что в Вэлли-Хейтс убита женщина, и дал мне адрес.
      - Отлично, спасибо.
      - Лейтенант? - Его голос звучал неуверенно. - Может, меня это не касается, но я слышал, как шериф беснуется из-за вас. Он кричит, что не получал от вас никаких известий последние тридцать шесть часов и не мог связаться с вами. Кажется, последнее, что он сказал перед уходом, это то, что если он не увидит вас завтра в управлении в десять утра, то он уволит вас и обратится в городской отдел убийств.
      - Что еще вы слышали, сержант? - вежливо спросил я.
      - Я понимаю, это не мое дело. Извините, лейтенант. В следующий раз я буду...
      - Пустое! Я благодарю вас за сведения. Кажется, у нас с шерифом странная любовь-ненависть, но когда же он наконец полюбит меня окончательно и бесповоротно?
      Сержант подобострастно хихикнул.
      - Что-нибудь еще, лейтенант? Я хотел было спросить его о кратчайшем пути до мексиканской границы, но передумал.
      - Вроде бы все, - сказал я. - Вы уже доложили шерифу об этом убийстве сегодня ночью?
      - Нет, - чуть встревоженно отозвался он. - Он не дал никаких указаний насчет того, звонить или не звонить ему ночью, поэтому я подумал, что лучше ему поспать.
      - И правильно!
      Я выключил свет, закрыл дверь и пошел к машине. У меня был выбор: пойти в фотостудию Селестины и провести несколько часов, роясь в ее фотоснимках - с твердой уверенностью, что все самое интересное уже унес Кендрик, - или отправиться домой и завалиться спать, понадеявшись, что все само собой образуется. Столь деятельный человек, как я, мог выбрать только одно. Я поехал домой.
      Свет в квартире горел, Хелен Уолш все еще ждала меня, сидя в кресле. На маленьком столике перед ней стояли два стакана, до половины наполненные виски, и чашка со льдом.
      - Я решила, что ты, наверное, захочешь выпить, - тихо проговорила она.
      - А я думал, что ты сразу, как я ушел, поймала такси и поехала домой.
      - Мне хотелось узнать, что произошло. Я пошел на кухню и открыл бутылку содовой, потом вернулся с ней в гостиную и приготовил себе выпивку.
      - Она умерла, - сказал я. - Пуля попала ей в левую грудь, так же как Голди Бейкер. Она обнаженная лежала на ковре, разорванная одежда валялась вокруг, а все ее тело было в ужасных царапинах. Голди Бейкер насиловали перед смертью, и коронер считает, что то же самое произошло и с Селестиной Джексон. Ты хочешь знать, кем я теперь оказываюсь? Сексуальным маньяком - убийцей!
      - Нет! - Она поежилась.
      - У меня есть только один шанс, - сказал я, - найти Кендрика прежде, чем фотографии будут отправлены. Проблема в том, где искать. Пайн-Сити не так велик, и - если Кендрик не смоется куда-нибудь еще - мне хватит пары недель, чтобы его вычислить. Но в моем распоряжении в лучшем случае двенадцать часов!
      - Может быть, он сообщит Марко, где он?
      - Надо еще найти Марко, - проворчал я. - Его не было сегодня в конторе. Кендрик не сказал ничего определенного: мол. Марко нет в городе и, возможно, он вернется завтра. Новенькой глупой секретарши тоже на работе не было: почему?
      Она неопределенно улыбнулась:
      - Разговор с тобой прошлой ночью разбудил во мне ненависть к Марко! У меня не было сил смотреть на него сегодня.
      Я допил свой стакан, налил себе еще виски, потом сел на диван. Хелен Уолш спокойно глядела на меня. Ее сапфировые глаза светились участием.
      - Ты что-то говорила о приглашении, - многозначительно напомнил я. Она улыбнулась.
      - Ты повторяешь его, Эл? - Ее голос звучал очень нежно.
      - А ты ведь не отказывалась от прежнего, - заметил я. - Подобные приглашения, мне кажется, не теряют силы.
      Она тяжело задышала. Ее грудь беспомощно поднималась и опускалась.
      - Наверное, нам нужно немного допинга, - сказала она.
      Я глотнул разбавленного виски и вдруг почувствовал себя лучше.
      - Мое лекарство в бутылке, - заверил я. - Хочешь присоединиться?
      - Мне нужно что-нибудь требующее физических усилий. Что ты можешь предложить?
      - Быстрая пробежка вокруг дома?
      - Думаю, пойдет.
      Она встала и начала расстегивать блузку, пуговицу за пуговицей, медленно открывая упругие полушария своих грудей с розовыми сосками, которые, как я заметил, уже стали твердыми. Совершенно безучастно она сняла блузку и бросила ее на спинку кресла. То же самое она сделала с брюками, которые положила на блузку. На ней остались только черные трусики, которые врезались ей в промежность и едва прикрывали то, что должны были прикрывать. Крошечный завиток вьющихся рыжих волос выбивался из-под их упругой ткани.
      - Приятно бежать, когда ветер обдувает обнаженную кожу, - заявила она.
      - Если ты собираешься бежать в таком виде, - задумчиво сказал я, - я присоединюсь к тебе в качестве охраны.
      - Я думаю, что должна быть благодарна тебе за участие, но это не назовешь экстазом, не так ли?
      - Все впереди.
      - Рада слышать. - Хелен медленно прошла через комнату ко мне, ее крадущиеся движения заставили затрепетать все мои нервы. Она опустилась на колени передо мной, оказавшись между моих ног, и, улыбаясь, начала расстегивать пуговицы моей рубашки. - Так кому нужно бежать вокруг дома? лукаво осведомилась она.
      Я улыбнулся ей:
      - Все в твоих силах.
      Расстегнув все пуговицы, она запустила руки под рубашку, нежно поглаживая меня прохладными пальцами, что вызвало вполне ожидаемую реакцию у меня в паху. Хелен наклонила голову и слегка прикусила мой правый сосок своими зубками, потом проделала то же самое с левым и провела языком прямую линию вниз по моей груди почти до пупка, к которому долго приближалась по спирали. Я позволил себе расслабиться, разрешая ей продолжать начатое.
      Пальцы Хелен недолго сражались с пряжкой моего ремня, потом, когда она справилась с "молнией", я немного приподнялся на стуле, чтобы ей было проще спустить мои брюки с бедер. Затем ее пальцы начали рыться в моих трусах, и наконец, чуть задержав дыхание, она нашла и вынула то, что искала. Моя мачта раскачивалась и стремилась вверх в ее пальцах. Она издала мягкий воркующий звук и, наклонив голову, сомкнула свои губы вокруг нее. Ее язык нажимал на нервный центр у основания, потом пробежал по всей длине. Хелен была холодна, но очень искусна, я взял ее руками за плечи, потом скользнул по ее спине ниже, под ее тонкие черные трусики, чтобы сжать ее спелые ягодицы. Мой пенис дрожал и напрягался, и, казалось, еще немного, и он проткнет ей горло.
      Наконец ее губы соскользнули, и она выпрямилась, сидя на коленях. С загадочной и хитрой улыбкой она спустила трусики так, чтобы они упали на ковер, отбросила их в сторону и легла на пол в призывной позе: ее нежное лоно порозовело и открылось, готовое принять меня. Десять секунд ушло у меня на то, чтобы освободиться от оставшейся одежды и упасть на пол между ее раздвинутых ног, поднимая их все выше и проталкивая себя в нее. Я работал как насос, упорно, и мои пальцы продвигались все глубже между ее ягодиц, пока она не застонала и не начала извиваться подо мной; и вот, когда пришел момент высшего наслаждения, внезапный крик вырвался откуда-то из глубины ее гортани.
      - Возьми меня, Брюс! - завизжала она, закрыв глаза. - Возьми меня. Сильнее!
      Глава 8
      Меня разбудил настойчивый звонок телефона. Рядом со мной в постели никого не было: остались только слабый, едва уловимый запах и память о сражении, которое длилось большую часть ночи, пока мы меняли позу за позой и, наконец, кончили в классической "69", когда все, что осталось от моей молочно-белой жидкости, перетекло ей в рот, и я заснул глубоким сном без сновидений. Мои часы показывали без пятнадцати девять, и этот проклятый телефон не замолкал ни на минуту. Я вытащил себя из постели и взял трубку.
      - Уилер! - Крик чуть не разорвал мою барабанную перепонку. - Я только одно хочу сказать тебе: если ты не появишься в моем кабинете до десяти утра с подробным письменным отчетом о твоей деятельности за последние сорок восемь часов, то я позвоню капитану Паркеру и попрошу, чтобы его отдел занялся двумя убийствами, а тебя немедленно отстраню от работы без жалованья!
      - Можно написать подробный отчет от руки или вы хотите, чтобы я его напечатал? - вежливо спросил я.
      - Что? - растерянно переспросил он. - Проклятье, я не понимаю, как ты успеешь хотя бы его написать, если он, конечно, уже не написан, чтобы представить к десяти!
      - Вы не получили ничего интересного сегодня по почте, шериф? - Я хотел спросить это самым беспечным тоном, но у меня получился лишь сдавленный хрип.
      - Откуда, черт побери, мне знать? Мисс Джексон еще не просмотрела почту. Некоторое время я прислушивался к его тяжелому дыханию. - Уилер! Ты пытаешься шутить?
      - Пытаюсь, - согласился я. - Самое время.
      - Ты не болен, с тобой ничего не стряслось?
      - У меня немного ноет нога, но это пустяки, - бодро ответил я. - Просто старая рана. Помните, шериф, тот день, когда я спас вам жизнь...
      - К десяти! - взвыл он и бросил трубку. Я тоже повесил трубку и подумал, что он, наверное, не в своем уме, если думает, будто я подойду ближе чем на полмили к его кабинету. Ясная, кристально чистая картинка появилась в глубине моего сознания: я вхожу в кабинет, а Аннабел Джексон кладет пакет с фотографиями шерифу на стол и говорит, что это может быть интересно. Я нашел в телефонной книге номер Элеоноры Долан, все еще записанный под именем Бейкер Г., и набрал его. Она ответила на четвертый звонок.
      - Лейтенант Уилер, - представился я. - Я хотел бы встретиться с вашим другом Джеффом Фалланом. Вы знаете, где он живет?
      - Все очень просто. - Она мягко засмеялась. - Этажом выше, надо мной.
      - Сделайте одолжение, - попросил я. - Пойдите скажите ему, что я хочу увидеться с ним, и спросите, будет ли он дома, если я приеду к нему через час.
      - Конечно, лейтенант. - Ее голос немного потеплел. - Кто знает, может, мне посчастливится и меня пригласят позавтракать.
      Я принял душ, побрился, почистил зубы пастой, которая гарантировала отличное настроение и бодрость на весь день, но не ощутил ни того, ни другого и пошел одеваться. Мой желудок напомнил мне, что я не ел ничего, кроме сандвича вчера, во второй половине дня, поэтому я приготовил яичницу и кофе. В сравнении с обычным завтраком Уилера это был просто банкет.
      Когда я поднялся на четвертый этаж многоквартирного дома, я понял, что любой паршивый коп сначала узнал бы номер квартиры Фаллана. Я мог выбрать одну из трех, поэтому выбрал номер сорок два и нажал кнопку звонка. Дверь открылась почти тотчас же, и женщина с красными глазами и грязными серебристо-белыми волосами, одетая в абсолютно прозрачную ночную рубашку, бросилась мне на шею и прижалась ко мне своей обширной грудью.
      - Донни! - счастливо заскулила она. - Ты вернулся!
      - Я думал об этом, - решительно заявил я, - и отказался от этой мысли. Я уже больше никогда не буду веселить тебя.
      Она выпала из моих рук, будто резиновая кукла.
      - Ты не Донни!
      - А ты - не Джефф Фаллан! - сказал я обвиняющим тоном.
      - Он живет напротив. - Она откинула голову назад и презрительно усмехнулась. - Кто ты такой? Сосунок!
      - Почему, дорогая? - промурлыкал я. Она тяжело вздохнула, и ее входная дверь с треском захлопнулась прямо перед моим носом. "Это невозможно, - думал я, идя через коридор, - ничего хорошего не выходит, если с утра ты первым делом бреешься".
      Нужная дверь открылась, и там стояла улыбающаяся Элеонора Долан в ярком, голубом с полосами, платье, которое подчеркивало совершенство ее удивительно пропорционального тела и доходило ей до середины бедра. Ее черные волосы отливали блеском здоровья, темные глаза сияли. Она имела такой цветущий вид, что я почувствовал себя старым и усталым только при одном взгляде на нее.
      - Мне повезло, меня пригласили на завтрак, - сказала она. - Входите, лейтенант.
      Я прошел за ней в квартиру, которая в точности повторяла ее собственную, не считая того, что обстановка была несомненно классом выше. Фаллан ждал в гостиной, одетый в простую домашнюю одежду, и держался с изящной непринужденностью, которой мне никогда не достичь, проживи я хоть до ста лет. Эти токи мужественности, истекающие из каждой поры, ощущались почти физически.
      - Доброе утро, лейтенант. - Он показал мне свои прекрасные белые зубы, и я пожалел, что не ношу темных очков. - Я не надеялся увидеть вас опять так скоро, но это приятный сюрприз!
      Если он будет продолжать свои проклятые любезности, с яростью подумал я, я запущу в него первым попавшимся ботинком.
      - Я хотел бы поговорить о Брюсе Вильямсе.
      - У меня есть дела дома, - тактично вспомнила Элеонора Долан. - Если я вам понадоблюсь, я у себя, лейтенант. - Но ее ослепительная улыбка предназначалась исключительно Фаллану.
      - Отлично, - согласился я.
      Минутой позже, когда входная дверь закрылась за ней, лицо Фаллана приобрело привычный вид вице-президентской суровости.
      - О каком Брюсе Вильямсе, лейтенант? - Вы их знаете несколько? - удивился я. - Я имею в виду Брюса Вильямса, который покончил с собой. Того человека, чье место вы сейчас занимаете в фирме.
      - Понимаю. - Его глубокий бас звучал одновременно печально и задумчиво. Любой человек, работающий с Фалланом, мог, наверное, постареть и поседеть, ожидая, пока тот примет решение.
      - Вы знаете почему он убил себя? - настаивал я.
      - Конечно.
      Он вынул из кармана английскую вересковую трубку и крепко зажал ее своими почти светящимися зубами. Она тускло блестела, и я подумал с раздражением, что секретарша Фаллана каждый вечер в течение часа полирует ее прежде, чем ее отпускают спать.
      - Может быть, мы продолжим, мистер Фаллан? - Я усмехнулся. - Хотя я могу угадать почти все ответы, но все же порядок есть порядок. Поэтому я буду задавать вопросы, а вы попытаетесь на них ответить...
      - Лейтенант, - в его голосе проскальзывали ледяные нотки, - я с удовольствием буду сотрудничать с вами и помогать всем, чем могу. Особенно если вы будете выражаться яснее.
      - Тогда расскажите мне о Брюсе Вильямсе, - сказал я. - Что за человек он был? Насколько хорошо вы его знали? Его сильные и слабые стороны - и все тому подобное.
      Фаллан вынул трубку изо рта и задумчиво постучал ею по верхним зубам.
      - Слишком много вопросов, лейтенант, но я постараюсь. Брюс был блестящим работником. В двадцать семь лет он справлялся с обязанностями вице-президента в такой фирме, как "Элайд консептс", которая занимается новыми разработками в самых различных областях техники. Мы два года трудились вместе, я любил его и восхищался им.
      - Какую должность вы тогда занимали в фирме?
      - Я занимался торговыми операциями, - коротко сказал он. - В нашей фирме мы не очень-то обращаем внимание на должности, оклады у нас по первому классу.
      - Но вы следовали за ним по служебной лестнице?
      - Думаю, так, - скромно признал он.
      - Вы знаете, что довело его до самоубийства?
      - Отношения с какой-то - я понял только после его смерти - девушкой по вызову.
      - Голди Бейкер, - терпеливо уточнил я. - Это та самая девушка, тело которой было обнаружено в квартире мисс Долан прошлой ночью.
      - Я не знал этого. Какое невероятное совпадение!
      - Что вы можете сказать о личной жизни Вильямса?
      - Он был женат, но детей у него не было. Я не думаю, что они долго бы прожили вместе. Я имею в виду Брюса и его жену.
      - А ее вы знали?
      - Я встречался с ней всего пару раз, но помню, она показалась мне очень привлекательной.
      - Блондинка? - беспечно спросил я. - Или брюнетка?
      - Рыжеволосая! - По его лицу скользнула слабая довольная улыбка.
      - Производил ли Вильяме впечатление человека, который может в подобной ситуации покончить жизнь самоубийством?
      - Определенно нет! - Он направил мундштук своей трубки мне прямо в грудь. - Я был потрясен, когда узнал, что бедняга застрелился. Как я говорил, он был очень милым человеком, но при этом сильным и деятельным. - Мундштук трубки опять вонзился мне в грудь. - Но есть и кое-что еще, лейтенант. Если смотреть на ситуацию беспристрастно, его поступок невозможно оправдать. Хорошо, он сделал глупость, связавшись с женщиной, которую ему подсунули в качестве приманки. Кто-то задумал и провернул целую операцию, чтобы сделать серию фотоснимков, на которых он был с этой женщиной, и отправил копии его жене и членам совета директоров фирмы.
      "Если мундштук этой трубки еще раз приблизится ко мне, - подумал я, - то я просто выхвачу ее из рук Фаллана и разломлю пополам".
      - Продолжайте, - прорычал я.
      - Перед Вильямсом встали две проблемы. Но во-первых, его отношения" с женой были и без того плохими, и доказательство его неверности уже ничего не решало. Возможно, ему стало даже легче оттого, что у его жены имелся веский повод для развода. С другой стороны, ситуация в фирме тоже не выглядела совсем безвыходной. Конечно, совет директоров был потрясен, но Брюса очень ценили в компании, и я не думаю, что его заставили бы уйти. Он пережил бы чертовски неприятное время, возможно, его временно понизили бы, но и только. И даже если бы его вынудили уволиться, ему не составило бы труда подыскать себе другое место.
      - Зачем же он убил себя?
      - Я долго думал над этим. - Он изо всех сил пытался скрыть свою гордость. - Ответ настолько прост, что я долго его не замечал. Брюс был молодым, талантливым, целеустремленным, с безудержными амбициями. Он даже мысли не допускал, что перед ним возникнет какое-то препятствие. Поэтому, неожиданно столкнувшись с тем, что показалось ему полным крахом, он просто сломался. Фаллан сокрушенно покачал головой. - Как я знаю, такое не редкость.
      - А вы не думаете, что тут дело в Голди Бейкер? Я имею в виду, что он мог просто влюбиться в нее, и потрясение оттого, что она хладнокровно подстроила ему ловушку, толкнуло его на самоубийство?
      - Это не приходило мне в голову, лейтенант! - Какое-то мгновение его глаза смотрели на меня с ненавистью. - Возможно, вы правы. - Каким-то образом ему удалось не споткнуться на этих словах.
      - Я долго думал об этом, - скромно сказал я. - Ответ настолько прост, что его можно просто не заметить. - Я выждал пару секунд и добавил:
      - Конечно, если у вас нет опыта.
      Фаллан опять засунул трубку в рот и свирепо покосился на нее.
      - Что-нибудь еще, лейтенант?
      - Не думаю, - сказал я, - спасибо за помощь, мистер Фаллан.
      - С удовольствием.
      - Я зайду сейчас к мисс Долан, - сказал я. - Пара обычных вопросов.
      - Лейтенант? - Его обычно ослепительная улыбка потускнела. - Вы не могли бы дать мне совет личного характера?
      - Как сохранить дружеские отношения с вашей секретаршей, если она явно хочет поменять их на интимные?
      - Вы очень догадливы, лейтенант!
      - Жаль, что она переехала в этот дом.
      - Я сам виноват! - посетовал Фаллан. - Я знал, что она ищет квартиру, поэтому, когда я услышал, что квартира этажом ниже освобождается, сказал ей об этом. Что мне теперь делать?
      - Я вижу три варианта, - сказал я. - Вы можете переехать, найти другую секретаршу или уговорить какую-нибудь свою приятельницу вечером посидеть на вашем диване в прозрачной ночной сорочке и одновременно пригласить мисс Долан к себе что-нибудь выпить.
      Он вежливо оскабился:
      - Черт побери, мне никогда не найти другую секретаршу, хоть вполовину такую квалифицированную, как мисс Долан.
      Я спустился вниз по лестнице и позвонил в дверь Элеоноры Долан. Счастливое выражение ее лица заметно похолодело, когда она увидела, что это всего лишь я.
      - Входите, лейтенант, - вежливо сказала она. Когда мы шли в гостиную, она повернулась ко мне с терпеливым смирением.
      - Что я могу сделать для вас?
      - Знаете, я знаком с вами только три дня, но вы изменились за это время.
      - Я? - Она недоуменно подняла брови.
      - В первый раз вы были сердитой, резкой. Голди предложила вам работать с ее боссом, но это значило, что вы должны спать с ним, и вы отказались. Но почти сразу же подумали, что стоило бы согласиться. Все было бы лучше, чем остаться безликой личной секретаршей. На следующий день к вам вернулось ваше обычное сардоническое настроение. Но в этот раз, - я восхищенно покачал головой, - меня встретила очаровательная милашка с сияющей, лучистой улыбкой и с дружеской готовностью помочь - тактичная, в меру скромная и любезно-приятная в беседе. Я подозреваю, что эти перемены произошли из-за парня, который живет этажом выше.
      - Только после этого ужасного ночного происшествия он начал замечать меня, - охотно призналась она. - Я имею в виду, как человека, а не как рабочий инструмент!
      - Я предпочел бы прежнюю Элеонору Долан, - сказал я ей.
      - Черт с вами и вашими идиотскими предпочтениями. - Она довольно хихикнула. - Чтобы сделать вам приятное, лейтенант, для вас я всегда буду оставаться прежней Элеонорой Долан. Идет?
      - Идет, - согласился я. - Вам не надо идти на работу или куда-нибудь еще?
      - Джефф сказал, что я могу не появляться в конторе до следующей недели. Он дал мне возможность прийти в себя после потрясения. - Она издала удовлетворенное мурлыканье. - И сам он тоже, кажется, немного растерян.
      - Я знаю, что это шантаж, - зло сказал я. - Но если вы не хотите, чтобы я рассказал ему о настоящей Элеоноре Долан, вы должны оказать мне некую услугу!
      - В такое время, лейтенант, - твердо сказала она, - у меня нет никакого желания раздеваться и ложиться в постель. И вы сами знаете, что очень неудобно заниматься любовью с девушкой, которая все время хихикает.
      - Черт! - рявкнул я. - Опять не удалось! Я думаю, пора выпить чашечку кофе.
      - Без сливок и сахара. - Она широко улыбнулась. - Кофе сейчас будет, лейтенант.
      Я смотрел, как она исчезает в кухне, наполненная самых радужных надежд, и попытался забыть о своем недавнем разговоре с Фалланом. На улице дул свежий ветерок, и я вышел на балкон посмотреть на залитую солнцем панораму Лысой Горы. Балкон был размером двенадцать на четыре, с решеткой высотой в три фута. Я схватился за нее обеими руками и высунулся чуть ли не по пояс. На каждом этаже, в каждой квартире имелся такой же балкон, и я прикинул, что расстояние от одной балконной решетки до другой примерно восемь футов. Все эти интеллектуальный математические упражнения утомили меня, поэтому я вернулся в гостиную и сел.
      Элеонора вошла с пепельницей и поставила ее на стол, после чего принесла кофе.
      - В последний раз, когда ты готовила мне кофе, ты насыпала столовую ложку растворимого кофе в чашку, налила туда горячей воды и чуть ли не выплеснула эту смесь мне в физиономию, - заметил я. - Теперь ты все делаешь очень любезно, будто я шпион из местного женского клуба!
      - Пей давай, - бросила она и протянула мне чашку.
      - То, что ты боишься сплетен и не можешь из-за этого лечь в постель с парнем, которого любишь, - спокойно заметил я, - это не причина, чтобы отдаться любому, кто, как ты думаешь, может предложить тебе замужество, медовый месяц в своей квартире и унылую жизнь домашней хозяйки впоследствии.
      - Видимо, это обычная манера полицейских, - заключила она, - совать свой нос в чужие дела других людей и предлагать никому не нужные советы.
      - Сколько времени ты искала квартиру в том же доме, в котором живет он? Она покраснела:
      - Знаешь, Джефф сам сообщил мне, что здесь освобождается квартира, и чуть ли не просил меня поселиться здесь. Я не хотела переезжать, потому что квартирная плата здесь на пятнадцать долларов выше, чем на прежнем месте. Но он так убеждал меня, - довольная улыбка появилась на ее лице, - я подумала, что у него должны быть свои причины!
      Глава 9
      Я вошел в телефонную будку и набрал номер, который только что нашел в справочнике.
      - Фирма "Марко Ресерч", - ответил жизнерадостный голос.
      - Есть пара вещей, о которых мы забыли, - сказал я.
      Она засмеялась.
      - Не беспокойся, я вернусь. - Ее голос потускнел. - Как твои дела?
      - Еще не знаю, - честно признался я. - Шериф грозился уволить меня, если я не появлюсь в его кабинете до десяти утра с письменным рапортом о том, как я провел последние сорок восемь часов.
      - И ты пришел?
      - Издеваешься! - бросил я. - Снимки могут принести с рассыльным, пока я буду там. У тебя есть компания на сегодняшнее утро?
      - Я совсем одна, - сообщила она. - Марко звонил полчаса назад и сказал, что дело оказалось более долгим, чем он предполагал, и он, наверное, вернется через пару дней. Я ответила ему, что мистера Кендрика до сих пор нет, но, кажется, это совсем не обеспокоило его.
      - У тебя есть его адрес, или номер его телефона, или что-нибудь еще, - с надеждой спросил я.
      - Мистер Марко - очень осторожный тип, - злобно сказала она. - Номер, по которому я могу связаться с ним в экстренных ситуациях, принадлежит телефонной службе.
      - Как насчет ленча?
      - Ленча? - Она тихо присвистнула, - Но, Эл, я думала, что у тебя совсем нет времени, ведь тебе надо, пока не поздно, найти Кендрика.
      - Это так, - согласился я. - Но человек должен есть, правда?
      - Ты невозможен, - ласково проворковала она. - Когда и где?
      - Примерно в час, - сказал я. - Опять в "Золотом буйволе". Там днем играют на ситарах скрипачи, переодетые индусами.
      - На чем играют?
      - На ситарах.
      - Это подходящее название для того, что ты вытворял в постели прошлой ночью! - Она похотливо хихикнула. - Я увижу тебя в час, Эл, берегись.
      Я повесил трубку и пошел к машине. Через два квартала я увидел полицейского в форме, идущего по тротуару, и в первый раз в жизни вид копа привел меня в трепет. Двадцать минут у меня ушло на то, чтобы добраться до "Харрис консалтинг", и еще пятнадцать - чтобы дойти до кабинета президента.
      Креспин сидел в своем кресле, сердито нахмурив брови.
      - Не трудитесь садиться, лейтенант! - рявкнул он. - Вы не пробудете здесь долго! После нашей последней беседы я проконсультировался со своими адвокатами, и они настойчиво советовали мне не подписывать никаких показаний.
      - Никогда не подписывайте то, что считаете правдой, - согласился я.
      - Далее, - продолжал он, - они также сказали мне, что ваши действия позорят честь офицера полиции, поскольку вы пытались надавить на меня и заставить...
      - Но у меня ничего не получилось, не так ли? - нежно осведомился я.
      Серые глаза неопределенно сверкнули из-под отечных век.
      - Разве вы не для этого явились? Не для того, чтобы заставить меня дать показания?
      - Нет. - Я зацепил ногой стул, подтянул его к себе и сел. - После того как я покинул ваш кабинет в последний раз, я понял, мистер Креспин, ровно то, что вы мне сейчас сказали. Я действовал незаконно, пытаясь угрозами заставить вас дать показания. Когда же вы не пришли в управление, я подумал, что, наверное, вы осведомились о своих конституционных правах, что было весьма благоразумно.
      Но несколько секунд он уставился на меня, потом потянулся через стол и двинул шестиугольную пепельницу вдоль дальнего края столешницы параллельно кромке.
      - Вы что хотите сказать, что пришли извиняться, лейтенант? - недоверчиво спросил он. Я дружелюбно ухмыльнулся:
      . - Вы же все равно не поверите!
      - Тогда в чем дело? - бросил он.
      - Девушка, которая была снята на фотографиях с Брюсом Вильямсом, была убита три дня назад. Прошлой ночью ту, которая сделала эти фотографии, тоже убили. И я полагаю, человек, который убил их обеих, на этом не остановится.
      - А я здесь при чем?
      - Вы можете помочь мне поймать убийцу прежде, чем появятся новые жертвы, мистер Креспин, - медленно проговорил я. - Когда я был здесь в прошлый раз, вы открыли мне часть правды, но не всю. Я хочу, чтобы вы рассказали остальное.
      Пальцы его правой руки неторопливо отбивали ритм на столе.
      - Я ничего не могу добавить к тому, что я уже сообщил вам.
      - Вы пират, Креспин, - спокойно определил я, - но и я тоже. Этот разговор останется между нами. Вы всегда сможете отказаться от своих слов. Я обещаю, что не буду упоминать ваше имя - цитировать что-нибудь, что вы мне сказали, или как-то иначе привлекать к расследованию этого дела. Это просто предложение одного пирата другому.
      Он опять уставился на меня с тем же самым недоумевающим выражением, потом наклонился вперед и положил указательный палец на край пепельницы.
      - Мои адвокаты знают по крайней мере четыре способа легального воздействия, если вы зарветесь, - тихо проговорил он, - и пару нелегальных через приверженцев той политической партии, которая посадила окружного шерифа на его место. - Он сильно надавил указательным пальцем на стол. - И мне не нужно объяснять такому опытному пирату, как вы, лейтенант, что, если вы не исполните обещание, я заставлю своих адвокатов не спать ночи, но придумать еще десять способов, которые сделают вашу несчастную жизнь абсолютно невыносимой.
      - Конечно, - согласился я.
      - Хорошо. - Он опять откинулся на спинку кресла. - Что вы хотите узнать?
      - Вы хотели, чтобы Вильяме ушел из "Элайд консептс" и перешел работать к вам, но его ничто не прельстило. Тогда вы наняли Марко, чтобы он нашел способ дискредитировать Вильямса в его собственной компании. Марко добрался до него с помощью женщины и отправил пачку фотографий его жене и другую - членам совета директоров, чтобы положить конец его карьере.
      - Да, - подтвердил он.
      - Но эти действия лишены всякого смысла. Не будь вы таким дураком, то, имея пачку этих снимков в своих потных маленьких ручонках, вы просто показали бы их Вильямсу и поставили его перед выбором: или он переходит работать к вам, или вы предъявите эти фотографии совету директоров. Почему вы не сделали этого?
      - Потому что у меня не было такой возможности, - отрезал он. - Этот хитрый мерзавец Марко отправил их без моего ведома.
      - И вы все-таки заплатили ему десять тысяч долларов?
      - Когда я впервые увидел эту пачку снимков, Брюса Вильямса уже не было в живых. Марко сидел там, где сейчас сидите вы, и просто слушал, как я кричу, ругаюсь и говорю, что не заплачу ему ни цента, поскольку он провалил все это дело. А потом он сказал, что я должен ему десять тысяч долларов. А если я их не заплачу ему, то автоматически перестаю считаться его клиентом и он не имеет больше никаких обязательств по отношению ко мне, в том числе обязательства молчать. Все очень просто! Или я плачу, или он открыто объявляет, что я и моя компания непосредственно ответственны за смерть Вильямса. Выбора у меня не было! Он вышел из этого кабинета с чеком в кармане.
      - Вы не пытались понять, зачем он так подставляет вас? - спросил я.
      - Пытался. - Креспин с раздражением потряс головой. - Я ночи не спал, думая об этом... Я уверен только в одном: все произошло так, как он задумал, и значит, здесь замешан еще один клиент, о котором я ничего не знал.
      - Может, другая компания?
      - Не могу представить какая, но, наверное, это возможно.
      - А других идей нет?
      - Нет, - угрюмо сказал он.
      - Ну, в любом случае спасибо за информацию. - Я поднялся со стула. - В первый раз вы говорили мне, что пользовались услугами Марко пару раз до того, как наняли его, чтобы он что-нибудь сделал с Вильямсом. Это правда?
      - Я думал, это будет звучать правдоподобно. Если я скажу вам правду, вы подумаете, что я лгу. Марко сам предложил мне свои услуги! Он сказал мне, что знает, что я очень хочу заполучить Вильямса, а он может помочь мне - за плату, естественно, - и я подумал, что, черт возьми, я теряю? Вот я и нанял его с условием: нет Вильямса - нет платы.
      - Могла ли информация относительно Вильямса просочиться куда-то из вашего офиса? Креспин зло посмотрел на меня:
      - Вы смеетесь, лейтенант. В сравнении с моей службой безопасности ЦРУ просто любители!
      - Тогда сведения могли исходить только от самого Вильямса или, что более вероятно, от кого-то из его окружения?
      - Об этом я тоже думал тогда. - Он пожал плечами. - Но в конце концов, какая теперь разница?
      - Полностью согласен, - подтвердил я. - Было очень приятно снова встретиться с вами, мистер Креспин.
      - Не стоит заходить слишком далеко, - проворчал он. - Без особого желания я должен сказать, что ваши пиратские методы вести расследования вызывают уважение, лейтенант, но и все. Я надеюсь что вы поймаете своего убийцу, и особенно рассчитываю на то, что им окажется Марко. Но, помимо этого, я не подам вам руки, даже если вы будете тонуть в сточной канаве!
      ***
      При дневном свете интерьер "Золотого буйвола" выглядел несколько убогим. Лишенный мягкого света свечей и скрипичной музыки, ресторан утратил большую часть своего очарования. Приход Хелен Уолш, одетой в черно-белое платье, которое открывало больше, чем скрывало, несколько улучшил положение, а официант поспешил усадить нас за стол прежде, чем мы успели собраться с мыслями и отправиться в другое место.
      - Я сделал заказ для тебя, - сказал я, - потому что сегодняшний день просто создан для мартини. Может быть, ты заметила этакую вязкость в воздухе?
      - И это внезапное ощущение, что весь мир мог бы быть твоим, - подтвердила она.
      - Еще я заказал нам рубленое мясо.
      - Мартини и рубленое мясо! - воскликнула она. - А где же индусы? - Она огляделась. - Я не вижу их!
      - Индусы?
      - Переодетые скрипачи. Может быть, у них те же проблемы с их ситарами, что и у меня с моим?
      - А что случилось с твоим ситаром? - спросил я, выдерживая ее тон.
      - Он болит! - печально сказала она.
      Это, естественно, пробудило во мне гордость, и я, довольный, глотнул мартини; она же выжидательно смотрела на меня.
      - Как продвигаются твои дела, Эл? - спросила она.
      - Потихоньку, Хелен. - Я смущенно посмотрел на нее. - Прости, если я перестану называть тебя Хелен, я совсем запутаюсь. Как мне называть вас, мисс Уолш?
      Может, стоит придерживаться фактов и называть вас миссис Вильяме?
      Она медленно опустила веки, ненадолго прикрыв свои сапфировые глаза.
      - Не дурачь меня, Эл Уилер, - просто сказала она. - Не такой ты чертовски ловкий! Когда я выходила из твоей квартиры утром, я вдруг вспомнила. Ночью, в самый патетический момент, я совершила ужасную ошибку - ошибку страсти, - я думаю, ты мог так назвать это - правильно?
      - Я должен был обидеться, когда ты назвала меня Брюсом, но этого не произошло. Однако я спросил у Джеффа Фаллана, что он помнит о Брюсе Вильямсе, и он рассказал мне в том числе о его рыжеволосой жене.
      - Я просто не хотела, чтобы ты жалел бедную вдову, любимый, - нежно сказала она.
      - Он, видно, был не в своем уме! - буркнул я.
      - Кто?
      - Брюс Вильяме - кто же еще. Парень, который ухитрился жениться на такой женщине, как ты, и не воспользовался этим.
      - Я любила Брюса. - Она тупо смотрела куда-то в дальний угол зала. - Он, наверное, тоже любил меня по-своему. Но это была пытка.
      - Что ты хочешь этим сказать?
      - Несколько первых месяцев все было прекрасно, но потом он узнал, что я его обманула. Брюс был тем, кого я искала; я любила его и знала, что могу стать ему хорошей женой. Поэтому я придумала трогательную историю о добропорядочной семье со Среднего Запада и о том, как мои бедные мамочка и папочка погибли в автомобильной катастрофе, когда мне было семнадцать лет. Добрая старая тетушка Кэрри взяла меня к себе, но она умерла, когда мне исполнилось двадцать, и уже больше ничто не держало меня в тех местах. Тогда я приехала в Южную Калифорнию.
      - Но мне ты собираешься сказать правду, я полагаю, - подтолкнул ее я.
      - Действительность несколько отличается от этой истории, - спокойно продолжала Хелен. - Мой отец умер от сердечного приступа в Сан-Квентине, где ему оставалось сидеть еще восемь лет. Моя мать была алкоголичкой, и ее отправили в лечебницу, когда мне было шестнадцать. На следующий день я сбежала с парнем, самым взрослым из моих приятелей, ему уже исполнилось семнадцать. Пять недель спустя нас поймали, его отдали под суд, а меня - смешное слово под опеку. К двадцати годам я побила все рекорды! На мне висели обвинения в наркомании, проституции и вымогательстве - вы так называете это, - и я за все рассчиталась! Потом стала умнее - я изменила имя и уехала в Южную Калифорнию. Там я устроилась на работу, брала уроки риторики, даже начала читать книги. В то время, когда я встретилась с Брюсом, я уже собиралась пойти учиться. - Она взяла свой мартини, но пить не стала. - И вот, через пару месяцев после нашей свадьбы, он узнал обо мне правду. - Ее губы скривились в слабом подобии улыбки. - Его больше задела не сама история, а то, что я лгала ему. Он просто не мог примириться с этой мыслью! Поэтому он решил, что теперь всю оставшуюся жизнь я должна расплачиваться за свой грязный обман. У Брюса вошло в привычку все вымещать на мне, я была виновата во всем, даже в его служебных неприятностях. Порой я думала, что он ночью не спит, только чтобы измыслить для меня новые унижения.
      - Почему ты не ушла от него?
      - Я все еще любила его. Сначала я предлагала ему развестись со мной, но он не желал и слушать об этом. Даже после всего я для него была как наркотик для наркомана. - Она повернула голову и в упор смотрела на меня. - Я все еще чувствую свою ответственность за то, что произошло. Он никогда бы не посмотрел на такую девицу, как Голди Бейкер, если бы не вообразил, что, ложась с ней в постель, мстит мне.
      Официант принес рубленое мясо, но Хелен, едва он отошел, мягко отодвинула свою тарелку в сторону.
      - Мне кажется, у меня пропал аппетит. Но ты должен подкрепиться, Эл.
      - Позволь мне дать маленький комментарий, - вмешался я. - Из твоего описания следует, что Брюс Вильяме был болен - это просто шизофрения! - и если ты винишь себя за то, что он покончил с собой, то ты тоже не в своем уме!
      - Ты хороший парень, Эл Уилер! - прошептала она и быстро отвернулась.
      Я принялся за мясо, потому что был голоден и понятия не имел, какого черта я еще могу сделать. К тому времени, как я доел и заказал еще мартини, Хелен уже взяла себя в руки.
      - С какой стати мы стали обсуждать мои прежние неприятности, - сказала она, когда официант принес нам бокалы, - когда у тебя их сейчас более чем достаточно. Что ты собираешься делать, Эл?
      - Ты меня переплюнула, - отозвался я, - , и у меня начисто вышибло из головы все мысли.
      - Марко звонил еще раз прямо перед тем, как я ушла из конторы, и сказал, что он разделался со своими делами гораздо быстрее, чем ожидал, поэтому вернется сегодня после обеда. - Она отхлебнула мартини. - Если бы придумать что-нибудь, что заставит его связаться с Кендриком...
      - Это было бы замечательно, - сказал я. - Но что?
      - Пока не знаю! - Она покусала губы. - Но я соображу что-нибудь.
      - Даже если тебе удастся испугать его до такой степени, что он станет звонить Кендрику, - спокойно сказал я, - Марко не настолько глуп, чтобы делать это через коммутатор.
      - Одно из преимуществ бурной молодости, - пробормотала она, - что ты учишься таким вещам, которые добропорядочной средней секретарше и не снились.
      Внутри коммутатора есть устройство, которое выводит прямо на линию, когда Марко у себя в кабинете набирает номер, и когда оно срабатывает, старый магнитофончик на моем столе сразу начинает записывать. - Она победно улыбнулась. - Конечно, в том случае, если я на месте. Босс ужасно подозрителен и обыскивает мой стол в среднем два раза в неделю.
      - Ты это, конечно, проверяла? - поинтересовался я.
      - Проверяла. - Она кивнула. - Если уж он попадется на удочку, где мне найти тебя?
      - Есть только одно место. - Я зевнул. - Моя квартира. Это даст мне отличную возможность пойти лечь спать и абсолютно ничего не делать до тех пор, пока я не поговорю с тобой.
      - Ты сукин сын! - проговорила она с ноткой восхищения.
      - Меня так часто называют. Думаю, это правда.
      - Есть чему радоваться! - Она посмотрела на небольшие со сверкающими камнями часики на запястье. - Мне лучше вернуться в контору. Надо придумать что-нибудь до того, как вернется Марко, иначе будет поздно.
      - Хорошо. Я не стану ничего предпринимать, пока ты не позвонишь. И... - Я замолк и уставился на нее.
      - Я знаю, моя красота возбуждает тебя время от времени, - бесстрастно сказала она, - но сейчас не время!
      - Дело не в этом. Просто меня осенило, - объяснил я. - Это решает все проблемы.
      - И что же? - довольно холодно осведомилась она.
      - Скажи Марко, что я приходил в контору утром и разыскивал Кендрика по обвинению в двух убийствах. Чертовски испугал тебя, носился как ураган по конторе, угрожая тебе разными карами, если ты не позвонишь мне сразу же, как Кендрик придет.
      - Ты думаешь он купится на это? - В голосе Хелен звучало беспокойство.
      - Надеюсь, купится, - уверил я. - Если он спросит о втором убийстве, значит, он не знает, что прошлой ночью Кендрик убил Селестину Джексон, и наверняка захочет выяснить, что это значит, как можно скорее. Хелен кивнула.
      - Ты гений, - проговорила она. - Но мне надо идти, а то Марко придет и уйдет, пока меня нет!
      - Еще один маленький вопрос.
      - Только покороче, любимый.
      - Это уже проходит?
      - Проходит? - Она искоса посмотрела на меня. - Что проходит?
      - Боль. - Я слегка кашлянул. - Если этой ночью мне не на что рассчитывать, лучше знать заранее.
      - Я тебя слушаю, - протянула она. - И ничего не понимаю.
      - Я просто волнуюсь о твоем здоровье, - пробормотал я. - Помнишь, эти переодетые скрипачи и так далее.
      - О! - В ее сапфировых глазах сверкнуло понимание. - Ты затронул очень деликатный предмет, Эл Уилер, ты знаешь это? Как бы это ответить поприличней: может мой ситар и расстроен, но я настроена вполне!
      Глава 10
      - Полицейское управление, - раздался скучающий голос.
      - Я хотел бы побеседовать с мисс Аннабел Джексон, - попросил я, ловко изменив голос.
      - Конечно, лейтенант! - воскликнул догадливый болван-дежурный. - Сию минутку.
      - Управление, - ответили мне через пару секунд, мягко, по-южному растягивая слова. - Мисс Джексон у телефона.
      - Это я, Джордж! - свистящим шепотом проговорил я.
      - Ты что, не в своем уме, Эл Уилер? - удивилась она. - Я знаю парня по имени Джордж, ничего похожего!
      - Это шутка! - прошипел я. - Я не хочу, чтобы шериф догадался, что я говорю с тобой.
      - Откуда бы ему догадаться. Его нет, после полудня он отправился играть в гольф.
      - В гольф?! - Это казалось невероятным.
      - Он сказал, что ты все равно порушишь все его планы, так что он вправе считает себя развлечь.
      - Милое дитя! - принялся умолять я. - Что случилось? Расскажи мне с самого начала, а!
      - Я, как всегда, сидела за машинкой, - удивленно начала она. - Как вдруг шеф выскакивает из кабинета с лицом, лиловым от злости, представляешь?
      - Представляю, - поддакнул я.
      - Потом он поинтересовался у меня, который час, я ответила ему, что одна минута одиннадцатого. О! Он просто взорвался как бомба!
      - А что же он сказал?
      - Предпочла бы этого не повторять, - отрезала она. - Там были некоторые слова и выражения, которые не произносят в присутствии леди! Выпустив пар, он распорядился, чтобы я немедленно соединила его с капитаном Паркером, и говорил с моего пульта. Знаешь, Эл, он расписывал тебя капитан так, что даже я посчитала это не вполне справедливым.
      - Спасибо, Аннабел. - Я стиснул зубы. - А что он сказал?
      - Он хотел, чтобы отдел убийств принял твои дела, а тебя собирался уволить задним числом, якобы пару дней назад. Но это еще не все! Он спрашивал капитана: если он обвинит тебя в нарушении служебного долга, будет ли хоть какой-то шанс склонить суд приговорить тебя к пожизненному заключению. - Она умолкла на мгновение, затем деланно бодрым голосом спросила:
      - Но ведь он этого не сделает, правда?
      - Не знаю, - ответил я. - От Лейверса всего можно ждать. Он, случайно, не получал пакет: такой стандартный, пятнадцать на двенадцать, со штампом наискосок: "Не складывать и не сгибать!"?
      - Насколько мне известно, нет, - ответила она. - Ты хочешь, чтобы я проверила, что он его получил Эл?
      - Нет! - завопил я. - Я хотел бы, чтобы он не получил его! Запри его в нижнем ящике - сожги! - сделай что-нибудь, только не позволяй жирный лапам шерифа прикасаться к нему!
      - Ну, я не знаю, Эл... - с сомнением протянула она. - Я подозреваю, это будет служебное преступление, разве нет? Вдруг он захочет и меня упрятать в какую-нибудь женскую тюрьму...
      - Аннабел, дорогая! - умолял я. - Речь идет о моей жизни. Если только шериф посмотрит на содержимое этого пакета, я - труп!
      - Ну хорошо, - нехотя согласилась она. - Если пакет принесут, я положу его в нижний ящик своего стола и забуду об этом.
      - Ты, - воскликнул я, - ты чистый цветок магнолии, от макушки твоей ясной головы до пяточек твоих восхитительных ступней!
      - Вообще-то ты разбудил мое любопытство, Эл, - вкрадчиво заметила она. Ты не будешь возражать, если я одним глазком загляну в этот пакет, когда его принесут?
      - Буду возражать, - печально отозвался я, - но это ведь ничего не изменит?
      - Нет! - чистосердечно призналась она. - Но я подумал, невежливо с моей стороны сначала не попросить разрешения...
      Выразительно произнеся прощальное "привет!", я повесил трубку, поплелся в спальню и бросился на кровать. Фрагменты иллюзорного мира Уилера всплывали каждый раз, когда я закрывал глаза, и я не мог уснуть. Тогда я позвонил в окружную больницу и попросил пригласить к телефону доктора Мэрфи. Это заняло целых пять минут, но наконец он взял трубку.
      - Эл Уилер, - представился я. - Я...
      - Ха-ха-ха! - сразу же разразился он. - Забавненькая штука случилась со мной по пути в театр, и я собираюсь арестовать эту няньку за коварные выходки - ха-ха-ха!
      - Мэрфи и Сэнджер?! - прошипел я. - Водевильный дуэт?
      - Ты помнишь? - Он был в восторге.
      - Этим утром ты давал представление в морге? - сквозь зубы буркнул я.
      - Пуля прошла через правый желудочек сердца. Здесь моя догадка оказалась неверной - похоже, он был чрезвычайно расстроен. - Зато в другом я был совершенно прав: перед смертью она вступала в половые сношения.
      "О! Еще бы!" - подумал я, ясно припоминая ритуал, который мы исполняли и для которого я в тот момент не мог подобрать названия.
      - Ты тут, Эл?
      - Я тут, - отозвался я. - Что-нибудь еще?
      - Не то чтобы полезно, но забавно. Она все равно не прожила бы больше полугода. У нее была опухоль мозга.
      Что я мог на это сказать!
      - Ты послал пулю Эду Сэнджеру?
      - Разумеется. Он сообщил, что пуля выпущена из тридцать восьмого, однако не похожа на ту, что я извлек из тела той девушки, Бейкер. Так что, возможно, тут два разных убийцы, Эл...
      - Или один убийца, который пользовался разными пистолетами, - заключил я. - Спасибо, док.
      Не найдя, чем бы заняться в ожидании Хелен, я вернулся в спальню и лег. Я настроился, что все равно не усну, и в результате заснул почти мгновенно. Звонок в дверь разбудил меня около пяти.
      Хелен ворвалась в переднюю, словно вихрь, едва я открыл дверь. Я отшатнулся, но ее руки крепко обхватили мою шею, а губы плотно прижались к моим. Мы изобразили нечто вроде импровизированного адажио в гостиной, пока она, наконец, не ослабила свою хватку.
      - Гений! - закричала она с триумфом. - Ты - гений! Вот ты кто, Эл Уилер!
      Она открыла сумочку, вынула маленький магнитофончик и поставила его на стол.
      - Слушай! - счастливо воскликнула она и включила аппарат.
      Пару секунд лента крутилась беззвучно, потом хриплый голос произнес:
      - Привет!
      - Рэй? - Голос Марко был хорошо узнаваем. - Этот полицейский был здесь и рыскал в поисках тебя. Он обвиняет тебя в двух убийствах!
      - У меня не было выбора! - ответил Кендрик. - Эта сука Джексон почти раскололась и раскрыла ему все. Но не беспокойся, Марко! Этот коп у нас в руках, ты покончишь с ним как только захочешь!
      - Так кончай же, черт возьми! - рассвирепел Марко. - Послушай, не хочу продолжать эту болтовню по телефону, но давай обсудим все, и как можно скорее!
      - Не психуй. Марко! - урезонил Кендрик. - Говорю тебе: все схвачено!
      - Знаешь, что я думаю. - В голосе Марко появились вкрадчивые нотки. - А может, Уилер прав со своими подозрениями насчет двух убийств? Может, это ты убрал Голди?!
      - Ты спятил, если так думаешь! - рявкнул Кендрик. - И я не хочу, чтобы ты сюда приходил!
      - Ладно, - согласился Марко. - Куда?
      - К Селестине. Ни один коп не станет искать меня там.
      - Когда? - уточнил Марко.
      - В восемь вечера. И, Марко, входи через заднюю дверь, ладно?
      - Хорошо, Рэй!"
      Некоторое время лента крутилась в тишине, затем раздался щелчок.
      Хелен выключила магнитофон и торжествующе улыбнулась мне:
      - Что скажешь?
      - Если мы побудем здесь до семи тридцати, то как раз успеем на Вэлли-Хейтс, - посчитал я. - А как насчет того, чтобы выпить за удачу?
      Ее сапфировые глаза лихорадочно блестели.
      - Я так волнуюсь, Эл! Это будет опасно?
      - Не для тебя, - успокоил я ее. - Потому что ты никуда не пойдешь.
      Ее нижняя губка раздраженно скривилась.
      - Я тоже хочу!
      - Хэлен, дорогая, - проговорил я увещевающе. - Взгляни на это моими глазами. Кендрик - профессиональный убийца, готовый одним выстрелом прикончить человека. Добавь сюда Марко - неизвестно, как он станет действовать, когда дойдет до схватки. Мне и так придется туго. А если я вынужден буду защищать еще и тебя, положение мое окажется и вовсе безнадежным!
      Она сердито закусила губу.
      - "Я понимаю, что ты прав, и ненавижу тебя за это. И все же... - Она примирительно улыбнулась. - Я не хочу, чтобы ты погиб из-за меня. Поэтому я буду хорошей девочкой и останусь дома. Ты что-то говорил насчет выпивки?
      - Сделаем! - пообещал я и направился в кухню. Когда я вернулся с бокалами, гостиная была пуста.
      - Хелен! - с надеждой позвал я.
      - Я здесь, - гортанным голосом отозвалась она. Я машинально шагнул в сторону спальни и замер. Хелен развалилась на кровати, закинув руки за голову, совершенно обнаженная и с блеском ожидания в глазах.
      - Выпить мы всегда успеем, - заявила она.
      - Ты определенно не упускаешь своего, - беспомощно признал я.
      - Иди же! Чего ты ждешь? Ты обещал показать мне много разных штук, помнишь? И я сказала, что вернусь. Давай, мы заслужили праздник.
      Я посмотрел на ее тело, на возвышения ее груди и таза, на холмик между ног, покрытый рыжими колечками волос, на распахнувшийся проход в пещеру, за которым виднелись сокровенные глубины. Это было слишком.
      Несколько секунд спустя мы снова извивались в постели, и, казалось, впечатления прошлой ночи не были испорчены. Я повернул ее на бок, затем на живот, придерживая ее рукой, чтобы повыше поднять ее ягодицы, пальцы мои массировали ее клитор, пока я пристраивался и, наконец, протолкнул свой отяжелевший пенис в ее расширившуюся и ожидавшую его вагину. Руки мои стискивали ее попку; в неизменном, ровном ритме я вел нас к естественной кульминации. Глядя вниз на свой набухший ствол, соединявший нас, проталкивая его до предела во влагалище, а затем возвращая его назад, чтобы вновь вонзить его в нее до самого основания, я размышлял, какой, черт возьми, это отличный способ провести время!
      ***
      Я позвонил из автомата в Вэлли-Хейтс без десяти восемь. Дежурил все тот же сержант, и это было мне на руку.
      - Лейтенант, - сочувственно произнес он, - мне жаль было услышать о вашей отставке!
      - Благодарю, - торопливо ответил я. - Но сейчас речь не об этом. Мне очень нужна ваша помощь.
      - Я готов.
      Я назвал ему номер телефона в доме Селестины Джексон.
      - Позвоните туда точно в восемь, - попросил я. - Если никто не подойдет, продолжайте звонить каждые пять минут. Если же кто-то ответит, сделайте вид, что вы ошиблись номером - повесьте трубку и звоните еще - так же каждые пять минут.
      - Это не так уж трудно, - признал он. - Могу я сделать что-нибудь еще для вас, лейтенант? Я задумался.
      - Если только пожелать мне удачи!
      Дом располагался в глубине улицы, и насколько я помнил, во дворе густо росли деревья, за что можно было только благодарить судьбу. Я припарковал автомобиль в двух кварталах от дома и вышел. Было без одной минуты восемь, когда я перелез через забор и спрятался за какими-то кустами. Следующие шестьдесят секунд были самой длинной минутой в моей жизни. Потом я услышал тихий звонок телефона внутри дома и бегом бросился к входной двери. Телефон все еще звонил, когда я добрался до него, приставил ствол тридцать восьмого к замку прямо напротив отверстия ключа и нажал на спусковой крючок. Я толкнул дверь плечом, и она соскочила с петель, так что я растянулся во весь рост в прихожей.
      На мгновение сердце мое остановилось, но ничего не произошло. Телефон продолжал звонить, затем в темноте полыхнуло пламя и грохнул выстрел. Я выбросил правую руку прямо перед собой и сделал три выстрела подряд, всякий раз отводя ствол пистолета на пару дюймов. Там в темноте кто-то захрипел, затем раздался тяжелый, глухой удар. Помедлив пару секунд, я выстрелил еще раз - точно в направлении звуков. Прошло еще секунд десять, прежде чем я медленно поднялся на колени и еще более медленно - на ноги. Свободной рукой я пошарил по стене, пока мои пальцы не натолкнулись на выключатель, и, прежде чем провернуть его, я искренне понадеялся, что сержант все еще продолжает желать мне удачи.
      Кендрик лежал в дверях гостиной с лицом, искаженным нелепой гримасой. Одна пуля попала ему в плечо, вторая проделала дырку дюймом выше его правого глаза. Не оставалось никаких сомнений в том, что он мертв.
      Телефон умолк, и воцарилась звенящая в ушах тишина. Я подождал минуту, может быть, две, затем что-то шевельнулось в тенях за дверью.
      - Марко? - вкрадчиво осведомился я. - Если мне придется идти за тобой в комнату, сначала войдет пуля.
      Несколько секунд ничего не происходило, потом последовало легкое движение. Марко бочком протиснулся в переднюю, чуть не споткнувшись о тело Кендрика, умоляюще посмотрел на меня своими бледно-голубыми глазами.
      - Я бы очень хотел убить тебя, - искренне признался я, - как я только что пристрелил твоего старого приятеля Рэя Кендрика.
      - Пожалуйста! - Его голос сорвался, поникшие усы странно вздыбились. Пожалуйста, не делайте этого, лейтенант! Это была не моя затея, клянусь!
      - Тогда отвечай быстро, Марко, - спокойно предложил я. - Быстро и правдиво. Если я услышу достаточное количество ответов за короткий промежуток времени, можно будет даже подумать о том, чтобы оставить тебя в живых.
      - Все, что захотите. - Казалось, он вот-вот заплачет. - Все!
      - Первое. Ты сам пришел к Креспину и сказал, что можешь помочь ему прибрать к рукам Вильямса. От кого из окружения Вильямса ты узнал, что его пытались переманить от Фаллана?
      - Он жил в одном доме с Голди, - затараторил Марко. - Голди никогда не пропускала ни одного приличного парня. Однажды ночью Фаллан рассказал ей, что Креспин пытался купить Вильямса, но остался ни с чем. У Голди был нюх на выгодные дела, и она сразу просекла, что здесь можно хорошо подзаработать.
      - Кто в последний момент перебежал дорогу Креспину?
      - Фаллан. Он предложил нам пятьдесят процентов сверх того, что платил Креспин, и мы согласились, хотя еще не доверяли ему.
      - Это он убил Вильямса? Марко медленно кивнул:
      - Вся ситуация казалась несколько подозрительной. Фаллан зачем-то хотел преподнести пачку снимков супруге Вильямса за день до того, как другая пачка будет доставлена в совет директоров. Я распорядился, чтобы Рэй и Селестина проследили за ним. Он приехал в мотель, а они припарковали машину в таком месте, откуда могли наблюдать за его номером. Затем прибыл Вильяме и вошел туда. Примерно через полчаса Фаллан вышел и переоделся в своем автомобиле. Селестина, как обычно, запечатлела все передвижения. Некоторое время спустя Рэй решил пойти взглянуть, что творится в комнате, и обнаружил, что Вильяме мертв. Фаллан постарался представить случившееся как самоубийство и разбросал фотографии на полу, чтобы полицейские непременно обратили на них внимание.
      - Итак, вы не остались в проигрыше, поскольку фотографиями, сделанными Селестиной, могли шантажировать Фаллана всю оставшуюся жизнь?!
      - И при этом получить еще и с Креспина, - не задумываясь, ляпнул Марко.
      - Ты полагаешь, Фаллан позвонил Вильямсу из мотеля и пригласил его прийти туда, наверное пообещав что-то предпринять, чтобы фотографии до директоров не дошли.
      - Наверное. - Он облизнул губы. - Меня все это не слишком волновало.
      - Почему Кендрик прошлой ночью убил Селестину?
      - Когда он пришел сюда вчера вечером и застал вас вдвоем, он решил, что она может рассказать вам все, что знает. Вкатить вам дозу ЛСД и затем заснять вместе с Селестиной было полностью его идеей. Он считал, что мы сможем использовать снимки, чтобы заставить вас отступиться.
      - Где эти фотографии сейчас? - спросил я осторожно.
      - А никаких фотографий и нет! - отрезал Марко. Я поднял дуло пистолета на дюйм выше, так что оно оказалось направленным прямо ему в грудь.
      - Хочешь попробовать еще?
      - Это правда! - взвизгнул он. - Кендрик все испортил. Каким-то образом в камеру попал свет, и все кадры оказались засвечены. Это выяснилось при проявлении, когда на пленке не оказалось ничего!
      Глава 11
      Я мягко прикрыл парадную дверь и прошел в гостиную. Хелен неподвижно стояла в дверях кухни, глаза ее сверкали, словно бриллианты, когда она пристально глядела на меня целую секунду.
      - Эл! - Она прикрыла рот ладонью.
      - Ты ожидала кого-то еще? - осведомился я.
      - Я слышала шорох и не знала, кто там, пока ты не вошел сюда, остолоп! Она зажмурила глаза и несколько секунд стояла, покачиваясь. - Вот теперь мне нужно выпить! Пойду приготовлю.
      Она быстро развернулась и исчезла в кухне. Я сел на кушетку и закурил сигарету. Мне показалось, что прошла вечность, прежде чем Хелен вернулась с наполненными бокалами, - так остро я нуждался в бодрящем зелье, - но виски оказалось прекрасным на вкус.
      - Эл! - Она присела на подлокотник кресла лицом ко мне, всем своим видом выражая заинтересованность. - Что там было?
      - Кендрик мертв.
      - Ты убил его?
      - Да, - признался я.
      - А что с Марко?
      - Его будут допрашивать в управлении прямо сейчас, как одного из соучастников вымогательства и массы других вещей, которых вполне хватит, чтобы держать его в заключении большую часть его жизни. - Я усмехнулся. - Я вызвал патрульную машину, чтобы они забрали его, - потом.
      - Потом? - эхом отозвалась она.
      - Вначале мы вели сердечные беседы, - сказал я. - Марко был очень разговорчив - предельно откровенен, можно сказать, - вероятно, оттого, что знал: в противном случае я его прикончу.
      - Знаешь, любимый? - Внезапно глаза ее загорелись. - Я только что подумала. Ты мне кое-что должен. Знаешь почему? - Она коротко хихикнула. Потому что это с моих чресел ты соскочил, готовый вступить в геройскую схватку!
      - Меня посетила великая идея, - проговорил я. - Почему бы нам не поехать к тебе и не попраздновать еще немного?
      - Зачем попусту терять время? - Хелен быстро поднялась. - Я готова праздновать дальше прямо сейчас! - Она расстегнула "молнию" черно-белого облегающего платья и позволила ему упасть вниз - под платьем на ней не было совсем ничего. Это тело с великолепной грудью и выпуклыми ягодицами выглядело не менее прекрасным, чем несколько часов назад, тем не менее сейчас оно не возбуждало во мне желания.
      - Ты не догадываешься, что это не может работать на тебя вечно? - спросил я.
      - Что ты имеешь в виду, Эл?
      - Я имею в виду секс. Ты не возбуждаешь меня больше. - Я окинул ее тяжелым взглядом. - Ты знаешь, что происходит сейчас в управлении? Они арестуют Феллана за убийство твоего мужа и сразу же начнут его допрашивать. Он не продержится более десяти минут, Хелен. Его даже не понадобится пытать.
      Казалось, прошло чертовски много времени, пока она просто смотрела на меня с вежливым безразличием, словно нас только что представили друг другу на званом вечере и она ждет, что я начну разговор. Затем вдруг резким движением она подобрала свое платье и начала надевать его через голову. Натянув его вниз на бедра, она вновь уселась на подлокотник кресла.
      - Брюс покончил с собой, - тихо выдохнула она. - Все это знают.
      - Кендрик и Селестина наблюдали за номером мотеля, - пояснил я,. - и Селестина сделала снимки, доказывающие, что это не так.
      - Хорошо, что она мертва. - Хелен натянуто улыбнулась. - Она была почти такая же матерая сука, как Голди. Ты знал это?
      - Догадывался, - ответил я. - Это и есть то, из-за чего ты убила Голди?
      - Предположим, ты об этом не знаешь! - Она одарила меня заговорщицким взглядом. - Лучше пусть это будет наш секрет, любимый. Раз Джефф не может больше разделять его с нами.
      - Джефф - атлет, - рассудил я. - Для него не составило труда перебраться со своего балкона на балкон Элеоноры Долан. Затем ты спустила тело Голди, обвязанное веревкой, вниз к нему, он проник в квартиру и посадил труп в ванной. Думаю, вы привязали веревку к перилам балкона, так что Джефф смог снова взобраться вверх.
      Она холодно кивнула.
      - Перед этим он пригласил Долан на коктейль и постарался напоить ее как следует, чтобы она не проснулась, даже если он произведет какой-то шум.
      - У меня был ключ от квартиры Джеффа, и я вошла весьма некстати. Они были в постели, в объятиях друг друга. Голди хотела, чтобы и я присоединилась к ним, говорила, что это будет забавно. - Нижняя губка Хелен изогнулась от отвращения. - Я так не считала. Я подумала, что это будет последнее ее развлечение, поскольку было нечто в том, как она предложила мне это, какое-то злорадство. - Хелен содрогнулась. - Я знала, что Джефф держит пистолет в ящике бюро, так что я достала его и пристрелила эту суку.
      - Началось все с того, - напомнил я, - что Фаллан хотел убрать Брюса с дороги, чтобы получить его место и тебя, правильно?
      Она самодовольно кивнула:
      - Как большинство мужчин. Но Джефф был особенным. Пока Голди занимала Брюса, мы могли быть вместе и строить планы на будущее. В тот момент они казались осуществимыми: убедить Марко облапошить Креспина, а затем представить дело так, будто Брюс застрелился. Однако этот ублюдок Марко, который, видно, матери родной не доверяет, решил проследить, чем это Джефф будет заниматься в мотеле.
      - И что произошло потом?
      - Имея снимки, они могли держать Джеффа на крючке всю жизнь, и я видела только один способ освободиться: сблизиться с Марко и выведать у него, где он их прячет. Он был польщен - волосатый слюнтяй! - когда я кидалась в его объятия со взором полным обожания.
      - Итак, ты проникла в его контору как секретарша и в его квартиру - как любовница?
      - Дом, - поправила она. - Видишь, ты ничего не знаешь, Уилер!
      - Ты права, - признал я с сожалением. - Должно быть, у тебя возникла чертова пропасть проблем после того, как ты убила Голди. Тебе приходилось беспокоиться, чтобы не попасть в лапы Марко и Кендрика, так же как и в лапы полиции, верно?
      - Верно, - согласилась она. - Самой большой моей ошибкой было то, что я в тот вечер приняла твое приглашение пообедать!
      - Чтобы играть мною против Марко и наоборот, - уточнил я.
      - Я не могла поверить в такую удачу! - Она довольно вздохнула. - Я натравила тебя на Креспина, и он, естественно, стал орать на Марко как резаный поросенок спустя миг после того, как ты вышел из его кабинета. Затем я сообщила Марко, будто ты считаешь его убийцей Голди, и он до смерти испугался. Он был уже на полпути к двери, когда я предложила ему сделать остроумный ход: на время уехать из города.
      - Это ты убедила Кендрика, что Селестина готова рассказать мне все, что знает?
      - Я не хотела, чтобы у него оставалось время на раздумья, - произнесла она немного извиняющимся тоном. - Накачать тебя наркотиком и предоставить Селестине возможность занять место Голди было полностью его идеей. Когда он привез тебя сюда, он позвонил мне и рассказал все, что случилось. Это выглядело так, словно он ожидал, что я ему медаль повешу, или что-нибудь в этом роде, полоумный ублюдок!
      - Итак, лучшее, что ты могла придумать, это приехать сюда лично и держать меня под наблюдением?
      - Ив плену, любимый. - Она тепло улыбнулась мне. - Но этот плен было не так уж трудно перенести, правда?
      - Тогда - нет, - сухо подтвердил я. - Потому что тогда я не был уверен.
      - Признаюсь, ты пробудил во мне естественное любопытство. - Она смотрела на меня почти стыдливо. - Как ты догадался, что это я ее убила?
      - По разным мелким деталям, - ответил я. - Ни один убийца не мог быть таким дураком, каким выглядела Элеонора Долан. История, рассказанная ею о дверях, запертых на замки и цепочки, столь явно говорила против нее, что оставалось только поверить в ее невиновность. Итак, как же тело попало в квартиру Долан? Потом обнаружилось, что Фаллан живет этажом выше, а он как-то замешан в трагедии Брюса Вильямса, по меньшей мере, был тесно связан с Вильямсом по работе. Фаллан также не сильно преуспел, заявляя, что знать не знал Голди Бейкер, это после того-то, как она два года жила в квартире прямо под ним.
      - Я не спрашивала о Джеффе, - холодно произнесла Хелен. - Я спрашивала о себе!
      - Ты чересчур увлекаешься временами, Хелен, - заметил я. - Помнишь, ты выкрикнула имя мужа в неповторимый миг экстаза?! Если бы я и после этого продолжал думать, что ты его сестра, это значило бы, что между вами были престранные отношения!
      - Теперь я понимаю это. Но тогда все казалось естественным. Момент соития - это момент истины...
      - Другой момент: ты была единственной, кто по своему положению мог играть на две стороны, - продолжал я. - Я кормил тебя этой чепухой о том, чтобы сказать Марко, что я приходил в контору этим утром, ища Кендрика, исключительно, чтобы увидеть твою реакцию. - Я тряхнул головой. - Если бы на такую наживку клюнул тот, для кого она прямо предназначалась, это была бы дикость.
      - Ты не поверил этой записи?
      - Я поверил всей душой: ты подставила меня Кендрику, чтобы он покончил со мной! - буркнул я. - Каким-нибудь способом ненадежнее, типа пули промеж глаз!
      - Это не правда! - горячо возразила она. - Мне было все равно, кто кого.
      - Как же это? - промычал я.
      - Если бы Кендрик убил тебя, единственное, что ему оставалось бы делать потом, - это пуститься в бега, и Марко не осталось бы ничего другого, как только присоединиться к нему. А если ты убьешь Кендрика, думала я, ты успокоишься, получив своего убийцу. В любом случае мы с Джеффом заживем дальше спокойно и свободно. Надо же было тебе оказаться таким сметливым и испортить все!
      - Я хочу еще выпить, - небрежно бросил я. - А ты?
      - Нет, благодарю, - тихо отозвалась она. Я забрал свой пустой бокал на кухню и приготовил свежий коктейль. Сейчас я не хотел больше думать о Хелен, но в сердце моем шевельнулось что-то похожее на жалость. Когда я вернулся в гостиную, она стояла у окна, устремив взгляд вниз на улицу.
      - Эл! - Она медленно повернулась ко мне. - Что теперь будет? Со мной, я имею в виду?
      - Думаю, мы должны поехать в управление, - предложил я.
      - А что там?
      - Тебя арестуют как убийцу Голди.
      - Убийцу?
      - Да! Убийство не было подготовлено, и тебя сильно провоцировали. Находчивый адвокат сможет добиться максимально мягкого приговора.
      - Меня отправят в тюрьму, - произнесла она почти про себя. - Надолго, дорогой?
      - Это зависит от присяжных. Ее прекрасные сапфировые глаза внезапно ярко сверкнули.
      - Еще одна вещь, Эл. Некоторое время с нами происходило нечто особенное, да?
      - Да, - честно ответил я. - Это было.
      - Однако полицейский в тебе пересилил любовника. - Она широко улыбнулась. - Думаю, в данном случае правильно сказать: "Уходя - уходи". Но сначала, если ты не возражаешь, я зайду в ванную. И лучше надену что-нибудь под платье. Белье в твоей спальне.
      - Конечно.
      Она задержалась, проходя мимо меня, и положила руки мне на плечи.
      - Это могло бы продлиться еще очень долго, - прожурчал ее голос.
      Она целовала меня губами, телом, всем своим существом. Ее тело опутало мое и было таким мягким, таким податливым... Все это заняло несколько секунд, но лихорадочная страстность этих объятий потрясла меня настолько, что я почти возненавидел себя. Потом Хелен прошла в спальню и закрыла за собой дверь.
      Я развалился на диване и не спеша опустошил свой бокал. Чтобы отвлечься, я стал размышлять, как бы мне объяснить все Лейверсу: задачка передо мной вставала не из легких. Это привело меня на кухню в поисках свежего напитка. Приканчивая предыдущую порцию, я подумал, что прошло вполне достаточно времени для того, чтобы Хелен завершила свои дела в ванной. Я открыл дверь спальни и вошел. Дверь ванной была распахнута настежь, и там никого не было. Внезапно я ощутил дуновение ветерка на своей щеке и только тогда заметил, что окно спальни широко раскрыто.
      С высоты восьмого этажа я увидел людей, казавшихся карликами, спешивших к тому, что выглядело как черно-белый полосатый флаг, задрапировывавший бесформенную груду костей. Подкативший к горлу комок заставил меня броситься в ванную, и, когда приступ прошел, я с удивлением подумал: было ли это реакцией на ее смерть или просто на самоубийство? Затем я тщательно упрятал эти мысли подальше, потому что у меня не было другого выбора, как только продолжать жить с самим собой.
      ***
      - Я знаю, что уже поздно, - прорычал Лейверс. - Но я хочу составить полное представление о происшедшем!
      - Если вы не возражаете, шериф, расскажу я, - вежливо вмешался Эд Сэнджер, - мне все совершенно ясно.
      - Неужели? - Крупное тело шерифа нервно дернулось. - Тогда не будешь ли ты так добр объяснить мне это.
      - Охотно! - Эд прочистил горло, преисполненный сознания собственной значительности. - Итак, беря события в их хронологической последовательности: мы имеем самоубийство, которое на самом деле оказалось убийством, затем убийство, потом другое убийство, затем Эл застрелил одного из убийц в целях самозащиты, потом еще самоубийство.
      - Это что? - произнес Лейверс раздраженно. - Объяснение?
      - Оно слишком краткое, конечно, - торопливо согласился Эд. - Некоторые из обстоятельств почти уникальны. - Он тепло улыбнулся мне. - Орудием преступления, использованным для убийства Селестины Джексон, был собственный пистолет лейтенанта Уилера, затем возвращенный лейтенанту в то время, как он был без сознания. Позже лейтенант убил этого самого убийцу. В целях самообороны, естественно! - Он бросил на меня лукавый взгляд, который я решил принять как абсолютную уверенность в моей невиновности. - Баллистическая экспертиза, - продолжал он оживленно, - неопровержимо доказывает, что пули, которыми убиты оба человека, выпущены из одного и того же пистолета. Сравнительный тест подтверждает, что пистолет, принадлежащий лейтенанту, был орудием убийства, и лейтенанту теперь может быть предъявлено обвинение в двух убийствах первой степени.
      - Обещай мне одну вещь, Эд, - прохрипел я. - Никогда больше не берись меня защищать, иначе я точно попаду в газовую камеру.
      - Я уверена, что она не имеет ко мне никакого отношения, - неожиданно вмешалась Аннабел Джексон. - Даже как седьмая вода на киселе.
      - Кто? - удивился Мэрфи.
      - Она, - заявила Аннабел. - Я помню имена всех потомков Джорджа Джексона до третьего колена. Таких там не было.
      - Ты имеешь в виду Селестину? - поинтересовался я.
      - Естественно! - кивнула она.
      - Понимаю, что я, наверное, слишком навязчив, - прогремел Лейверс. Однако не будет ли кто-нибудь столь любезен, что объяснит мне одну маленькую деталь? Уилер начинает расследовать убийство - только одно, вспомните! - и тремя днями позже он возвращается и... - шериф начал медленно загибать пальцы, - самоубийство, которое в действительности убийство, - убийство - другое убийство, которое курам на смех пытаются выдать за самооборону, - и, наконец, самоубийство. - Он злобно прищурился. - И вот я спрашиваю: скажет мне кто-нибудь, как ему удалось достичь такого итога, начав с единственного убийства?!
      Воцарилась напряженная тишина, наверное, секунд на десять, в продолжение которых все старательно избегали смотреть друг на друга. Затем док Мэрфи деликатно прокашлялся.
      - Думаю, я могу дать вам ответ, шеф.
      - Буду вашим вечным должником! - рявкнул шериф.
      - Уилеру просто везет, - бодро проговорил Мэрфи. - Так я думаю.
      Я в панике покинул кабинет шерифа прежде, чем грянул гром. Это, правда, не слишком помогло, потому что следующим утром я парился в кабинете окружного прокурора, у которого было лишь три дня на то, чтобы составить себе полное представление обо всем. Фаллан выложил все сразу, и проблема заключалась скорей в том, чтобы заставить его закрыть рот. Капитан Паркер не воспринял всерьез обвинения шерифа в мой адрес, так что с этим тоже было все в порядке. Мы завершили трехдневные слушания в окружной прокуратуре в четверг после полудня, и Лейверс предположил, что для всех - особенно для него самого! будет лучше, если я не появлюсь в управлении до утра следующего понедельника!
      Я решил отметить это и унес домой бутылку казенного шампанского. Итак, я сидел в кресле, потягивая виски и размышляя, что бы такое приготовить под шампанское, когда раздался звонок в дверь.
      - Держите! - произнес голос, и в следующий миг куча пакетов каскадом посыпалась в мои руки.
      Я попятился в гостиную и вывалил их на диван, затем обернулся, чтобы увидеть моего гостя, затаскивавшего тяжелый чемодан в прихожую.
      - Думаю, вы попали не туда, - вежливо заметил я. - Я не сдаю квартиру!
      - Нет, именно туда!
      Она оставила чемодан в передней и смерила меня настороженным взглядом темных глаз.
      - Ладно, ладно! - нервно проговорил я. - Насколько я помню, ты - Элеонора Долан? Она энергично кивнула:
      - Верно. Я здесь, чтобы получить несколько уроков любовной магии. Ты сказал, нет смысла отдаваться первому же парню, который выглядит так, будто может предложить мне выйти замуж, провести медовый месяц в его квартире и стать впоследствии добропорядочной домашней хозяйкой. Я подумала и поняла, что правда этого не хочу.
      - Подумала? - проворчал я.
      - Но если я собираюсь действовать, - бодро проговорила она, - мне надо с чего-то начать.
      - А как-нибудь по-другому ты начать не можешь? - буркнул я.
      - К кому же мне еще обратиться, кроме тебя? Этому ведь нигде не учат.
      - Нигде.
      - Я принесла с собой еду. - Она указала на гору пакетов, которая занимала большую часть дивана. И вино. Шампанское. И икру. Все необходимое для жизни. Нам не понадобится выходить из этой квартиры по меньшей мере месяц. - Она лукаво улыбнулась. - А сейчас не пойти ли нам прямо в кровать? Я так жажду учиться, и я буду воском в твоих руках!
      В горле у меня встал комок, и я почти не мог говорить.
      - Я буду твоей покорной рабой, Уилер. Я буду делать все, что ты потребуешь.
      - Ну, в таком случае, - выдавил я, выходя в прихожую и поднимая ее чемодан, - располагайся здесь, а я сейчас приду.
      Когда я вернулся, Элеоноры в гостиной не было.
      - Где ты? - позвал я.
      - Здесь, Уилер, - отозвалась она. - Готова и жду. Чтобы задавать тебе вопросы.
      Я глубоко вздохнул и направился в спальню, на ходу расстегивая рубашку.
      Она лежала на кровати, нагая, как новорожденная, но выглядевшая определенно по-другому. Ее груди вздымались от частого дыхания; плавно и вызывающе она гладила руками внизу треугольник, похожий на маленькую черную драгоценную брошку, укрытую между ног, внутри которой мерцал крохотный рубин.
      Она подождала, пока я разденусь и лягу рядом с ней.
      - Ну, - сказала она, перевернувшись на бок и обняв меня, - куда мы отправимся?
      - На Луну и обратно.
      - Тогда поехали, - предложила она, обвивая меня ногами и прижимая свой рот к моему в протяжном, влажном, многообещающем поцелуе. - Мы можем поесть, когда возвратимся на Землю.
      - А почему не прямо сейчас? - поинтересовался я, высвобождая себя из ее пылких объятий, раздвигая ее ноги, втискивая себя между ними. - Если ты готова к первому уроку...
      - А ты считал меня абсолютно неопытной? - прошептала она.
      - Вовсе нет, - галантно ответил я, пробуждая в ней ее истинную суть, - нет в словаре такого слова...