Машинка перестала стучать. Аннабел, повернувшись на стуле, устремила на меня взгляд своих голубых глаз, еще более невинных, чем всегда. Это подействовало на меня как предупреждение.

– Чем могу помочь? – проговорила она тем скучным голосом, которому первым делом обучают в секретарских школах.

– Чем здоровая молодая девушка вроде вас может помочь изголодавшемуся по сексу инвалиду? Не теряйте времени, милочка, лучше раздевайтесь поскорей, – ответил я.

– Боюсь, вы ошиблись адресом, сэр. – Она ласково улыбнулась. – Окружной сумасшедший дом находится на другом конце города. Продолжайте в том же духе, и вас скоро доставят туда под надежной охраной!

– Меня зовут Уилер, Эл Уилер, – терпеливо сказал я. – Вы меня помните?

– Нет, – твердо ответила она. – А разве я должна помнить?

Я застенчиво объяснил:

– Я герой, которого тяжело ранил опасный преступник, не избежавший, однако, задержания. Но я вас обрадую: мое свидание со смертью отложено. Под конец сообщу: хирурги заявили, что за всю их карьеру они никогда не встречали такого бравого пациента, как я…

Итак, я пришел пожинать лавры.

Улыбка Аннабел стала откровенно насмешливой.

– Сумасшедший дом находится там же, где и раньше, – сказала она, мило улыбаясь. – Мы можем предложить вам смирительную рубашку, если, конечно, у вас нет с собой своей персональной.

– Ну, все-таки я получу маленький знак радости по поводу моего возвращения!

Я схватил ее за руку, пытаясь оторвать от стула и привлечь к себе.

Даже лейтенант полиции порой рискует быть неверно понятым. Я намеревался всего лишь сорвать поцелуй, прежде чем она успеет прибегнуть к своему смертельному оружию – железной линейке, которая всегда лежит у нее под рукой. К тому же лейтенант полиции не экстрасенс, как он может предвидеть, что юбка зацепится за угол сиденья? В тот момент, когда я оторвал ее от стула, ткань резко натянулась, застежка лопнула и.., короче, я выдернул ее из юбки.

Все произошло так быстро, что я не успел опомниться. Минутой раньше Аннабел сидела на стуле в строгой черной юбке и белой блузке, а теперь она стояла передо мной в крошечных белых трусиках, полностью покрытых надписями: "Лапы прочь!", "Охота запрещена", "Не настаивайте! Вы ничего от меня не получите!", "Вы ничего не увидите!", "Внимание! Запретный плод!". По мере того как я читал, выражение ужаса на лице Аннабел сменилось яростью.

– Скотина! – в бешенстве закричала она и вдруг выбросила вперед правую ногу, так что острый кончик туфли с силой ударил меня по бедру.

Боль пронзила меня, нога подогнулась, я простонал:

– Моя больная нога!

– Так вам и надо! – с триумфом воскликнула она, и глаза ее вспыхнули. Потом она опустила голову, посмотрела на себя, вскрикнула от ужаса, схватила юбку и с быстротой ветра устремилась в дамский туалет. Мой взгляд на лету схватил последнюю надпись, которая проходила по ее соблазнительным округлостям: "Грязный тип!"

Я с трудом поднялся на ноги и, отчаянно хромая, поплелся в кабинет шерифа.

Лейверс сидел в своем кресле и неодобрительно смотрел на меня.

– Я только что спрашивал себя, с какой стати моя секретарша так орет в девять утра, – пробурчал он. – Теперь ответ ясен: вернулся Уилер!

– Спасибо за теплый прием, сэр, – с чувством сказал я.

Он обнажил в улыбке зубы, что сделало его похожим на доисторическое чудовище, исчезнувшее, к счастью, миллионы лет назад.

– Правильнее было сказать: наконец-то вернулся Уилер, – проворчал он. – Вы, надеюсь, понимаете, что я не поверил тем сказкам, которые мне скармливал ваш врач: что вам нужна еще неделя отдыха после двух недель в больнице.

– Конечно нет, сэр, – храбро улыбнулся я, стараясь сдержать крик боли.

– Так что же теперь? – брюзгливо спросил он.

– Ничего, сэр, – ответил я, сжав зубы. – Маленький рецидив. Еще пара недель на больничной койке, и все будет в порядке.

– Так!

Он сердито сунул в рот сигару, чиркнул спичкой, и в его глазах загорелось нехорошее пламя. У меня возникло неприятное ощущение, что он внутренне отождествляет меня с Жанной д'Арк мужского пола.

– Послезавтра суд, – внезапно сказал он.

– Уже? – удивился я.

– Обвинение Лукасу было предъявлено через сорок восемь часов после ареста, – проворчал он. – Я поспешил передать дело в суд, потому что практически нет улик. Странно, но адвокат Лукаса совершенно не возражал – Почему вы говорите, что нет доказательств его вины?

– С того самого вечера, когда Полник привел его сюда, Лукас не открыл рта, – с горечью объяснил Лейверс. – С кражей драгоценностей мы не продвинулись ни на шаг, и вообще за время вашего отсутствия не случилось ничего нового. Дэна Гэроу мы тоже не нашли.

Я надеюсь только на то, что Лукас, услышав обвинительное заключение, сам выложит все.

– А как насчет стрельбы Лукаса в офицера полиции?

Лейверс немного подобрел.

– Пули, которые извлекли из потолка на лестнице и из вашей ноги, идентичны тем, какими был убит Сэм Флетчер. Все они были выпущены из одного оружия – пистолета, из которого вас ранил Лукас.

– А убийство ночного сторожа?

Лейверс опять погрузился в мрачное уныние и пробормотал:

– Он убит из другого оружия: видимо, Лукас после этого обзавелся новой пушкой. Значит, мы не сможем привязать его к краже драгоценностей. Как я говорил, если я и поторопился с судом, то только потому, что нет оснований для обвинения.

– А кто будет защищать Лукаса?

– Крэнстон! – сухо ответил Лейверс. – Это будет стоить Лукасу целого состояния, ведь это самый знаменитый адвокат на всем Западе.

– Генри Крэнстон! – задумчиво повторил я. – Если память мне не изменяет, он ни перед чем не отступит, только бы выиграть дело.

– Похоже на то, – проворчал шериф.

– И это не беспокоит прокурора?

– Прокурору вчера удалили желчный пузырь, – хрюкнул он, – и делом занимается помощник прокурора Эд Левин. Эд – молодой парень и очень твердый, как мне говорили. Во всяком случае, даже такой гений, как Крэнстон, не противопоставит ничего баллистической экспертизе.

– Надеюсь, – пожал плечами я, – я не понадоблюсь Левину во время процесса?

– Надо узнать у него, – ворчливо ответил Лейверс. – Наверно, нет. Ведь Полник, а не вы, следил за Лукасом, когда тот сбежал с Флетчером. Остальное зависит от эксперта по баллистике.

– Значит, я могу заняться прочими… А что делал Мандел все это время?

Шериф пожал плечами:

– Насколько мне известно, он живет все в том же отеле.

– А Джози Флетчер?

– Тоже сидит в своей квартире. Но смотрите, Уилер, не подходите к ней до процесса ближе чем на милю.

– Почему?

– За нее ухватился Крэнстон, – ответил шериф. – Я не знаю почему, но не хочу давать ему ни малейшего повода для нападок на полицию, понятно?

– Понятно. А на ферме Гэроу вы нашли что-нибудь интересное?

– Ничего! – сказал он, бросив на меня мрачный взгляд, как будто я был в этом виноват. – Я посылал туда ребят, они копались там три дня: все обшарили, а результат – нулевой.

– Между тем драгоценности и двести тысяч долларов где-то лежат. Дэн Гэроу тоже должен где-то быть, живой или мертвый!

– Вот что я называю умной мыслью, лейтенант, – усмехнулся шериф. – А если я попрошу вас заняться делом, вместо того чтобы торчать в моем кабинете?

Это его манера "мягко намекнуть", и мне пришлось подчиниться. Выходя, я остановился на минуту перед столом Аннабел. Низко склонившись над пишущей машинкой, она колотила по клавишам быстрее обычного.

– Честное слово, – начал я, – это был просто несчастный случай.

– Убирайтесь отсюда! – сдавленным голосом перебила она меня.

– Я не шпионил и не любопытствовал, уверяю вас, но при таких обстоятельствах не мог не прочесть несколько лозунгов, написанных на.., ну.., вы сами знаете где.

– Убирайтесь! – повторила она.

– Я только подумал, что вы могли бы дополнить их, например, таким…

Я заметил, что в ее глазах зажигаются опасные огоньки, а рука тянется к линейке, и немедленно удалился, чтобы избежать новых увечий.

– Рад снова видеть вас, лейтенант, – приветливо сказал Эйбл Грунвалд. – Я вижу, вы совсем поправились!

– Все отлично, благодарю вас, – ответил я, устраиваясь в мягком кресле напротив него.

Вице-президент "Дауни электронике" по-прежнему выглядел добродушным плюшевым мишкой, но теперь я знал его лучше.

– Я позвонил в офис шерифа, как только выяснил обстоятельства, которые вас интересовали, – начал он неуверенно. – К сожалению, должен сказать, что там не проявили никакого интереса к моему сообщению.

– Это обычная история, когда меня там нет, – спокойно объяснил я. – Я думаю, что здесь бывает то же самое, когда вас нет на месте, мистер Грунвалд.

Он улыбнулся, потом промокнул платком лоб, который, как всегда, был влажным от пота.

– Я выяснил, где взял Дэн эти двести тысяч, – сказал он.

– Да? Любопытно послушать.

– Еще бы! – Он провел рукой по своей густой шевелюре, которая еще больше, чем в прошлый раз, нуждалась в стрижке. – История вам может показаться странной, лейтенант, но вы, вероятно, не очень-то разбираетесь в электронном бизнесе?

– Во всяком случае, обещаю не беситься зря.

– Хорошо. Он воспользовался двумя возможностями. Я начну с более простой. – Грунвалд слегка улыбнулся. – Приблизительно за два месяца до исчезновения его видели здесь с одним человеком, который работает в нашем отделении в Аризоне. Вы понимаете? Мы заключаем контракты и субсидируем некоторые изыскания. Но это весьма конфиденциально… Мы не жаждем, чтобы об этом узнали конкуренты, поэтому в суть посвящены лишь немногие сотрудники компании.

Этим человеком занимался лично Дэн. В соответствующую графу у него были занесены сто тысяч долларов.

Я проверил у того человека в Аризоне: он не получил ни цента.

– В этом нет ничего странного, – заметил я. – На не хватает еще ста тысяч долларов. Откуда он их взял?

– Из секретного разведывательного фонда, – ответил Грунвалд, несколько смущенный. – Видите ли, мы должны быть в курсе того, что делают наши конкуренты: знать их проекты, продукцию и тому подобное…

Существует много способов получить нужную информацию, лейтенант! Можно, например, нанять частного детектива, чтобы разнюхать, что делается у соседа, или дать взятку служащему, у которого есть ключевые данные. Или разузнать о слабостях какого-нибудь администратора и потом…

– И потом шантажировать его, – закончил я за него. – Я понимаю, что вы хотите сказать, мистер Грунвалд! Чтобы проводить промышленный шпионаж, нужны деньги, а для этих денег нужен секретный фонд. Сверхсекретный!.. Я отлично понял, что фонд, о котором идет речь, находится в ведении президента.

– Совершенно верно, лейтенант! – Он с облегчением кивнул. – Дэн не единолично ведал фондом, но ему не о чем было беспокоиться, так как проверку должны были проводить только через две недели.

– Благодарю вас.

– Кстати, есть еще одна маленькая деталь, – пробормотал он, снова доставая носовой платок. – Насчет бесследно исчезнувшего досье Риты Блэр… Я провел детальное расследование…

– Бедная мисс Феншоу! Я надеюсь, что ей не пришлось уйти в отставку, как вы пообещали?

– Она до сих пор у нас, – добродушно улыбнулся он. – Хотя мое расследование не дало результатов, но я выяснил, что все карточки служащих находятся под замком и ключ от него только у мисс Феншоу. Любой из пяти директоров имеет право потребовать ту или иную карточку. Следовательно, Рита Блэр сама никак не могла получить доступ к своей карточке. Для меня все стало совершенно ясно: это Дэн – он сам забрал ее.

– Вам бы нужно быть сыщиком, – хмыкнул я.

– Спасибо! – Он обрадовался, как мальчишка. – По правде говоря, лейтенант, я затеял всю эту возню не только из-за вас. Я был очень озабочен, как мне сообщить, что наш бывший президент исчез как дым, прихватив двести тысяч долларов, принадлежащих "Дауни электронике"…

Выходя из кабинета Грунвалда, я, как и в первый раз, остановился перед столом секретарши. Пухлая блондинка жутко рассердилась, опознав во мне парня, который звал на свидание, а сам исчез.

– Целую вечность я был прикован к постели, не имея возможности пошевелиться, – проговорил я тихо и проникновенно, – и ожидая приговора врачей, буду жить или нет… Всю эту вечность.., я говорил себе, что Полин Коулман самая замечательная девушка из всех, которых я когда-либо встречал. Я не хотел, чтобы она рисковала жизнью – ведь за мной охотился кровожадный убийца. Не знаю, поняла ли бы она меня, но я не хотел умирать, не сказав ей о своей любви. Вот почему я изо всех сил старался выздороветь!

Нелепые очки вздрогнули, когда она подняла на меня глаза, из которых катились черные от туши слезы.

– О, лейтенант! – пролепетала она. – Мне никто еще такого не говорил!

– Тогда.., вы действительно прощаете меня?

– От всего сердца, лейтенант, уверяю вас!

Она глубоко вздохнула, ее грандиозная грудь еще больше раздулась. Ей бы надо носить не свитер, а латы.

– Самое ужасное, что я не вижу конца всего этого, – с горькой улыбкой сказал я.

– Ваша жизнь все еще в опасности? – со страхом прошептала она.

– Такова моя работа! – героически ответил я, выпятив грудь. – Я привык. Но вы могли бы помочь мне, Полин.

– Я сделаю все, что будет в моих силах! – ответила она с жаром.

– Вы еще помните адрес Риты Блэр? Тот, по которому вы ходили, когда она не вышла на работу?

– Вы ведь знаете, лейтенант, моя память не хуже электронной! – воскликнула она гордо. – Я сейчас запишу вам его.

Она быстро нацарапала несколько слов в своем блокноте, вырвала листок и протянула мне:

– Если еще что-нибудь…

Я грустно прервал ее:

– Не сейчас.., тысячу раз благодарю, Полин!.. В один прекрасный день, когда все будет кончено, я надеюсь, скоро.., тогда…

Я на секунду закрыл глаза, представляя себе картину будущего блаженства, потом с опущенной головой медленно направился к двери, не забывая волочить больную ногу.

– Желаю удачи, дорогой, – растроганно прошептала мне вслед пухлая блондинка, испустив глубокий вздох.

По адресу, который мне дала Полин, я отыскал двухэтажное здание на восемь квартир. Владелица, пожилая женщина с усиками, сама обитала на первом этаже, что позволяло ей бдительно наблюдать за всеми жильцами.

Она помнила Риту Блэр, но это почти все, что мне удалось выудить. Хорошенькая рыженькая малютка, была отличной жиличкой, всегда вовремя платила за квартиру и почти не бывала дома.

Выйдя оттуда, я пошел в контору ювелира. Приятно было обнаружить, что сейф снова в порядке и офис приобрел нормальный вид.

А сам Гилберт Вулф ничуть не изменился: печальный человечек с заметным брюшком, тяжелыми веками и низким голосом.

– Как продвигается следствие, лейтенант? – осведомился он после вежливых вопросов о моей ноге и всей этой суете с задержанием Лукаса.

– Оно застыло на мертвой точке, – вынужден был признать я. – Я еще раз прохожу по старым следам – поэтому я опять у вас, мистер Вулф.

– Я понимаю. – Полузакрыв глаза, он принял какое-то решение. – Значит, вы хотите, чтобы я снова изложил вам всю историю, так?

– Да, – ответил я. – Может быть, тогда от меня ускользнула какая-нибудь деталь, а может, она ускользнула и от вас. Что-нибудь незначительное на первый взгляд может оказаться весьма существенным. Вы понимаете, что я хочу сказать?

– Хорошо, лейтенант. Я охотно сделаю все, чтобы помочь вам найти драгоценности. Сейчас идет спор между страховой компанией и мною. Думаю, вы представляете себе, что это такое!

– Конечно, – вежливо сказал я. – Итак, дело началось с того, что Гэроу позвонил вам по телефону?

Вулф скривился, потом стал подробно рассказывать усталым голосом. Я напряженно слушал, но он не сообщил ничего нового.

– Как вел себя Гэроу в тот вечер? Был спокоен? Нервничал?

Ювелир подумал, прежде чем ответить:

– Он нервничал, но это было естественно, ведь этот человек в критическую минуту продавал драгоценности своей жены. С самого начала он настаивал на полной секретности, чтобы в дальнейшем никто не знал об этом.

Сама сделка напоминала сцену из плохого шпионского фильма – встреча двух секретных агентов или что-то в этом роде. Воротник его плаща был поднят, а шляпа надвинута на глаза, он не снял их в офисе. Я хотел спросить, к чему весь этот маскарад, раз мы вдвоем, но воздержался, так как у него явно не было настроения шутить.

– А он много говорил?

– Почти совсем не говорил. – Вулф неодобрительно фыркнул. – Придя, он сказал только: "Я Элберт Джонс". Вы помните это фальшивое имя, о котором мы с ним условились и которое я назвал ночному сторожу.

Потом он положил драгоценности на мой письменный стол, сел и наблюдал за мной, пока я их рассматривал и оценивал. Я пытался завязать разговор, но он отвечал односложно или совсем не отвечал. Когда я убрал драгоценности в сейф и отдал ему положенную сумму, он сунул деньги в карман и пробормотал, что предпочел бы подождать в конторе, пока я не уйду. Вот и все.

– Понятно, – сказал я. – Ну что ж, мистер Вулф, благодарю вас… Надеюсь, мы скоро все-таки проясним это дело.

– Всегда к вашим услугам, лейтенант. – Он устало улыбнулся. – Со своей стороны я могу только пожелать, чтобы все поскорее встало на свои места. Мне очень неприятны эти дрязги со страховой компанией!