Глава 8

Пока я переодевалась, Гарри вышел на балкон. Мне все время чудилось, что убийца где-то рядом... Вот он крадется ко мне, пока я защелкиваю бюстгальтер, вот набрасывается, когда я затягиваю «молнию» на тонких брючках... Я дрожала и оглядывалась. Впервые я была бы рада одеваться при мужчине и теперь злилась наГарри, который так долго гонялся за мной, а теперь оставил одну-одинешеньку.

Натянув свитерок, я стремглав помчалась на балкон — под защиту Гарри и его пистолета.

— Что такое? — встревоженно глянул он на меня. — Ваша бархатная кожа, Мэвис, покрылась какими-то пупырышками.

— Мне страшно, — честно призналась я.

— Мэвис, вы обратили внимание на ятаган Олла? Кажется, на нем есть следы крови.

— Да, но... Из раны на груди Олла много натекло...

Я зябко повела плечами. Ночь была теплой, но мой озноб никак не проходил.

— Э, нет... — Гарри покачал головой. — Кровь из раны стекала на левый бок. А ятаган — в правой руке.

— И что из этого следует?

Вместо ответа Гарри указал мне на край балкона. Балюстрада была испачкана чем-то красно-коричневым.

— Олл перед тем, как умереть, ранил своего убийцу. Возможно, тот удирал через балкон... Я даже не исключаю, что Марти сорвался и лежит сейчас там, на земле, — и Гарри указал пальцем в темноту.

— Предлагаю все рассказать Питу. Он опытный в таких делах человек. А Марти... Если он мертв, то это к лучшему, а если ранен — пусть полежит на травке, помучается еще несколько минут.

— Вы правы, Мэвис, хотя я предпочел бы провести собственное расследование... Так и быть, идем к британскому агенту, — Гарри махнул рукой и спрятал пистолет.

Подойдя к комнате Пита, я услышала из-за двери то ли вскрик, то ли стон. Хотела постучать, но Гарри отодвинул меня плечом, распахнул дверь и двинулся вперед. Еще бы! Ведь он принц, перед которым сгибаются даже фонарные столбы.

Пит лежал на кровати и стонал. Он все еще был в римском одеянии, только сбросил свои сандалии.

— Пит, что с вами? — спросил Гарри.

Секретный агент британской разведки приподнялся, застонал и сел на постели. Я ахнула. По лбу, задевая бровь, шел кровавый рубец.

— Гарри, Питу надо срочно оказать медицинскую помощь! — заволновалась я.

— Перестаньте пищать над ухом, — грубо оборвал меня он. — Пит, вы в состоянии говорить? Что случилось?

Пит потрогал ранку, поморщился и сказал:

— Вот черт! Рана небольшая, но болит адски... Даже не могу понять, как я мог так глупо подставиться...

Он глянул на меня со злостью.

— Мэвис, почему вы все переиграли? Когда я сообразил, что вы с Его высочеством вместо своей оказались в его комнате, было поздно что-либо менять. Я послушал ваши небылицы про гипноз и мистера Амальфи, а потом... Потом звук исчез. Что с передатчиком?

— Гарри нашел его, — я потупилась, — сорвал и раздавил.

— Ладно, это уже неважно, — Пит махнул рукой. — Так или иначе, но мне нужно было проверить вашу комнату. Только я вошел, как меня звезданули прямо по лбу...

Он снова начал ощупывать свой лоб и корчить такие гримасы, будто его подвергали пыткам.

— Когда я пришел в себя, то увидел на полу Олла... Он был мертвый. Я ничем не мог ему помочь, голова раскалывалась... Я ощупью нашел дверь, вышел в коридор и еле-еле доковылял до своей комнаты.

Гарри пошел в ванную и вернулся с полотенцем, смоченным водой. Протер лоб Пита и прижал полотенце к ране. Я в это время рассказала, как мы с принцем обнаружили труп Олла и кровавый след на балконе.

— Марта, очевидно, валяется в саду, — добавил Гарри. — Живой или мертвый. Если судить по следу на балконе, он потерял много крови.

— От балкона до земли — футов сорок, — сообщила я со знанием дела.

— Надо срочно пошарить на земле, — сказал Пит. Он встал, но, пошатнувшись, снова опустился на постель. — Голова кружится... Боюсь, что я не смогу пойти туда вместе с вами.

— И хорошо. Ложитесь и отдыхайте, — ответил Гарри. — Я сам все осмотрю.

— Подождите, я хотела, бы перевязать голову Пита!

— Нет! Нельзя оставлять Его высочество одного ни на минуту! — гневно сказал Пит.

— Но вы в таком состоянии...

— Как-нибудь выкарабкаюсь, не впервой, — отрезал он. Я оказалась между двух мужчин, ни один из которых не желал брать мои намерения в расчет. Черт побери! Если бы я раньше знала, что в этой стране встречу только «щипунов» и упрямцев, я бы ни за что сюда не поехала. Ну ничего! Свой следующий отпуск я проведу на Майами или в Пасадене, на худой конец. Там если девушку и ущипнут за загорелую ягодицу, то будь уверена — это сделала подслеповатая старушка, которая приняла твою попку за дыню или манго.

У нас с Гарри не было фонарика, но он и не потребовался. Внутренний двор виллы заливал свет такой яркой луны, что можно было читать газеты или вязать крючком. Я помнила то, что Его высочество нельзя терять из виду ни на минуту, и шла за ним след в след. Гарри остановился так внезапно, что я носом чуть не сделала в его спине дырку.

— Аккуратнее, Мэвис, — прошипел он. — Кажется, мы находимся под вашим балконом.

Колючий кустарник и еще какие-то противные растения типа кактуса больно ранили меня. Я в основном топталась на месте, и Гарри искал Марти в одиночку. Наконец он заметил ноги, торчащие из-под куста, и позвал меня:

— Вот он! Идите сюда, Мэвис.

Мы обошли куст, и Гарри перевернул мертвое тело на спину. Я отвернулась и почувствовала, что ноги мои стали ватными.

— Это не Гудмен! — вскричал Гарри. — Что это за человек? Мэвис, ну подойдите же поближе и посмотрите!

— Спасибо, но предпочитаю не приближаться.

— Вы боитесь? Но это же глупо! — рассердился он. — Глупо бояться мертвецов.

Мне пришлось превозмочь отвращение и приблизиться к трупу. Взглянув в лицо покойника, я поняла, кто нашел свою смерть под моим балконом.

— Тино, — сказала я.

— Какой Тино? Объясните же толком!

— Если бы вы слушали меня внимательно еще тогда, в своей комнате, то вспомнили бы... Я говорила про него. Это Тино, напарник Марти. Они вместе орудовали в Риме.

— Н-да... В Рим он теперь может вернуться только в гробу, — Гарри выпрямился.

— Вы уверены, что Тино мертв?

— Аллах забрал его к себе. Мой Олл постарался... Он расправился со своим убийцей, хотя силы покидали его. — Голос Гарри был преисполнен гордости и печали. — Олл был настоящим бойцом... Ну а этот подонок... Ему не повезло дважды: он напоролся на моего телохранителя и сорвался с балкона.

— Пойдемте в дом, — предложила я, снова почувствовав озноб: покойники действовали на меня совсем, как грипп.

— Да, надо идти в дом искать Марти Гудмена, — задумчиво ответил Гарри.

— А может, проведать Пита? Вдруг ему стало хуже...

Я знала, что иногда даже крепкие мужчины падают в обморок, потеряв совсем немного крови.

— Нет, я не буду искать Гудмена и не пойду к Бруку, — решил наконец Гарри. — Я хочу увидеть мистера Амальфи.

Мы вошли в дом, Гарри закрыл дверь. Едва слышные шаги на лестнице заставили мое сердце биться сильнее. Я спряталась за спину Гарри.

По лестнице спускался Пит. Он был бледным, как мел. Я заметила, что Пит уже сменил свою тогу на обычный спортивный костюм.

— Нашли убийцу? — спросил он.

— Да, — ответил Гарри. — Резаная рана поперек груди. Сломаны шейные позвонки — от удара о землю. Короче, мертв.

— Кто?

— Тино, пособник Марти Гудмена, как утверждает Мэвис.

— Тино? Тот, которого вы встречали в Риме? — Пит взглянул на меня:

— Да, это он. Но где же искать Марти? Возможно, он понял, что затея не удалась, и удрал. Как вы считаете?

— Я не считаю, я знаю, — пробурчал Пит. — Марти находится в доме.

— Вы уверены? — спросил Гарри. — Где же он?

— В своей комнате. Развлекается с нашей платиновой красоткой...

— С Джекки?!

От удивления у меня получился такой глубокий вздох, что застежка бюстгальтера не выдержала и сломалась. Мужчины этого даже не заметили!

Пит достал свой портсигар и прикурил.

— Когда вы ушли, я подумал, что неплохо проверить комнату Марти, и пошел туда. Захватил пистолет... Подкрался... Распахиваю дверь, врываюсь по всем правилам... И что же! На кровати валяется парочка в такой позе...

На бледных щеках Пита даже появился румянец.

— Я не раз врывался в номера отелей и в квартиры, но впервые застал момент... такой момент... В общем, они, эти двое, меня и не заметили. Я вышел и осторожно прикрыл дверь. А потом трезво рассудил, что Марти не мог схлестнуться с Оллом — раз он лежит в объятиях этой Крюгер. Значит, под балконом валяется кто-то другой. Теперь мы знаем, кто.

— Здесь есть какая-то странность, — задумался Гарри. — Гудмен первый предложил Мэвис заманить меня в комнату, несколько раз предупреждал ее и угрожал, а в решительный момент забыл про все и занялся любовью...

Пит глянул на меня с подозрением.

— А может, Мэвис напутала? Может, ей показалось, что Гудмен шантажирует ее?

— Нет! Он даже указал время — после полуночи. Гудмен угрожал зарезать меня, приставлял нож к горлу...

— Есть в этом деле еще одна странность, — медленно произнес Брук. — Почему мистер Амальфи вмешался и дал Мэвис указание не пускать Его высочество в свои апартаменты?

— Не называйте меня так, — поморщился принц. — Я — Гарри. Может быть, Мэвис объяснит нам, какое отношение к этой истории имеет мистер Амальфи?

— Не знаю, — пожала я плечами. — Но, кажется, когда я прыгала с балкона и наш славный толстячок спас меня, он тогда же меня и загипнотизировал.

— Мэвис плетет, как всегда, ерунду. — Пит отвернулся от меня и обратился к Гарри: — Какой гипноз? До сих пор я считал, что Амальфи — сообщник Марти Гуд-мена, и оба они работают на Центральную бригаду. Что-то я не слышал, чтобы эти парни прибегали к гипнозу.

— Но гипноз — это вполне реально, уверяю вас, — сказал Гарри.

— Значит, гипноз... Если Амальфи мог внушить Мэвис, как себя вести, чтобы спасти вас, Гарри, то он мог внушить ей, будто Гудмен — самый страшный разбойник в Италии и что именно он заставляет бедную девушку служить приманкой. Логично?

— Вы оба сумасшедшие! — возмутилась я. — Разве не ясно, что одно противоречит другому? Сначала — «приведи Гарри в комнату», потом — «не приводи». Какая тут логика?

— А я не уверен, что это Амальфи внушил вам, что надо спасти принца, — хмыкнул Пит. — Скорее всего, в последнюю минуту ваша совесть, Мэвис, пробудилась от спячки и вы уберегли Его высочество от руки убийцы. В вашем мозгу, моя дорогая, как на чердаке большого дома: все перепутано и валяется... Поломанные стулья вперемешку с детскими игрушками. Вы могли сами себя убедить, что выполняли приказ Гудмена, а на самом деле управлял вами совсем другой человек.

— Тогда скажите, как мог мистер Амальфи распоряжаться в Риме? Там-то я его увидела уже после того, как мне «посчастливилось» познакомиться с Марти и Тино!

Пит погасил сигарету в высокой пепельнице на тонкой ножке и усмехнулся.

— В Риме было то же самое, — ответил он. — Если наш дорогой друг Гарри утверждает, что гипноз — это сила, то Амальфи не составило ни малейшего труда убедить вас, Мэвис, что Гудмен угрожал вам и в римском отеле. Конечно, Марти Гудмен — неприятный субъект, но на супермена он не тянет. Насколько я знаю, в Центральной бригаде парни крутые, работают очень четко, без шума. «Метатель ножей», «мастер холстов» — это не про них. Марти — мелкий негодяй, он может оказывать некоторые услуги гангстерам, но сам не в состоянии ни продумать такую акцию, как убийство Его высочества — извините, Гарри, — ни осуществить ее. Поэтому Марти сейчас в постели с Джекки.

Пит раскрыл портсигар, намереваясь снова закурить, но потом передумал.

— Я полагаю, Гарри, что разговор с мистером Амальфи становится просто необходимым, — подытожил он.

— Да, вы правы, — согласился Гарри. — Но как быть с трупами? Олл и Тино... Сообщить о них в полицию? Но тогда всплывет мое имя, а я ведь в Италии нахожусь инкогнито. Пресса раздует эту историю: «Наемный убийца и телохранитель Гаруна аль-Самана погибают, убив один другого»... Нет, мне это совсем ни к чему!

Гарри заметно нервничал. Я робко предложила:

— А нельзя ли их похоронить? Здесь, на острове, так красиво, что даже я не отказалась бы после смерти — естественной — оказаться в этой земле...

— Хорошая идея! — воскликнул Гарри. — Прислуги в доме нет, она появится только утром. Мы можем тихо похоронить Олла и Тино сегодня ночью. Нужно только согласие графини. Пусть она укажет нам место. И все будет хорошо.

— Согласен, — произнес Пит. — Но с кем вы хотите поговорить в первую очередь? С графиней или Амальфи?

— Разговор с Амальфи важнее, — решил Гарри. — Мы оба пойдем к нему, а Мэвис разыщет графиню; Мэвис, вы сможете внятно объяснить Карле, что произошло?

Вместо ответа я только презрительно фыркнула:

— Она не упадет в обморок?

— Нет. Карла — выдержанная женщина и мой преданный друг. Я уверен, что она примет наш план и поможет. Таким образом, мы успеем и там, и там.

— Где мы встретимся? — озабоченно спросил Пит.

— Пусть Мэвис приведет графиню в гостиную.

— Хорошо. Но учтите: я остаюсь при своем мнении — мистер Амальфи тут ни при чем.

— А разве у хорошеньких дамочек бывают собственные мнения? — язвительно заметил ставший вдруг таким противным британский агент.

И мужчины стали подниматься по лестнице, оставив меня в холле.

Самоуверенность этих потомков Адама иногда приводит меня в ярость. Они считают себя умнее, изобретательнее и находчивее женщин, и все только потому, что женщины в любовных делах вынуждены играть вторую скрипку. Активность в сексе — так уж повелось — мужская привилегия. Но мужчины уверены, что они и во всем остальном держат верх. Бывают случаи, когда мне хочется подбить парочку приятельниц на изнасилование какого-нибудь выскочки и бахвала. Интересно, какой у него после этого будет вид и что будет написано на его роже?

Так я размышляла и совсем забыла про опасность. Внезапно одна из ступенек лестницы скрипнула. Я мигом пришла в себя и перепугалась. Эти наглецы оставили меня одну, без защиты. Что же делать? Бежать!

Апартаменты графини находились здесь же, на первом этаже. Что есть духу я бросилась через холл и гостиную в коридор, идущий вдоль первого этажа. Но вдруг коридор раздвоился. Один его «рукав» вел к комнатам прислуги и на кухню, второй — к покоям хозяйки. Но какой именно? Этого я не знала.

Принюхавшись, я уловила слева «кухонные» запахи. И вбежала в правый коридор. Но мои проблемы не кончились. Я увидела три двери. Какая мне нужна? Где здесь спальня Карлы?

Я решила, что буду стучать по очереди в каждую дверь. Время поджимало, спросить было не у кого, поэтому, набрав в грудь побольше воздуха, я стукнула в первую дверь. Без ответа. Во вторую. Без ответа. Значит, графиня в третьей комнате?

Я обрадовалась и мелко-мелко застучала костяшками пальцев по двери. Мне никто не ответил и не открыл. Я растерялась. Коридорчик освещался одним подслеповатым светильником. Мне стало страшно. Я забарабанила в дверь кулаками и... За моей спиной раздались шаги. Если бы я обернулась, то, кого бы ни увидела в коридоре, — черта, дьявола, своего лос-анджелесского компаньона Джонни Рио или самого папу римского, — непременно хлопнулась бы без чувств на пол. Мои нервы были напряжены до предела.

Тот, кто был за моей спиной, обхватил меня рукой за шею, надавил так, что я едва не потеряла сознание, отпустил и дал такого пинка, что я влетела в комнату (дверь оказалась не запертой) и растянулась на коврике. Дверь захлопнулась. Тот, кто поймал меня, замкнул дверь на ключ. Потом знакомый голос сказал:

— Тихо, бамбина! Игры закончены.

Я встала на ноги и наткнулась на холодные голубенькие глазки. Коротышка смотрел на меня с презрением и превосходством. В руке он держал свой излюбленный инструмент.

Понятно, что эта коротконогая скотина скрывалась за первой дверью. А когда я отошла от нее, Марти выскочил и набросился на меня.

— Почему вы сразу не открыли, когда я постучала?

— Не ждал тебя, бамбина, вот и не открыл. А потом, когда увидел в щель, что это ты рыщешь, страшно разозлился. Какого черта ты ослушалась меня? Все пошло совсем по другому сценарию... Ну что, допрыгалась, птичка? Сейчас ощиплю тебя, и по горлышку — чирк!

Я задрожала, а Марти, увидев это, заржал.

— Что, боишься?.. Кстати, а почему ты стучалась во все двери?

— Я искала графиню. Я не знаю, где ее комната...

— Вот ее комната.

Он указал на плотную портьеру, за которой, наверное, скрывалась дверь, — так я решила. Видимо, мы с Марти находились в прихожей.

Здесь стоял шкаф, какие обычно встречаются на кухнях, и круглый крошечный столик, чтобы горничная могла готовить кофе и легкую закуску, не нарушая покой хозяйки.

Марти отдернул портьеру.

— Идем, бамбина. Графиня в плохом настроении, но примет нас.

И он снова противно захихикал.

Я вошла, конвоируемая Гудменом, в спальню, и ноги мои сразу утонули в мягком пушистом ворсе ковра. Мягкий свет, красивая стильная мебель, милые безделушки, — все соответствовало моим представлениям, какой должна быть обстановка, окружающая настоящую леди. Я взглянула на кровать, и волосы на голове зашевелились: О господи! Я не верила своим глазам, это было нечто чудовищное, вылезшее из мрака средневековья. Я помнила, что какие-то инквизиторы пытали людей. Но чтобы в наше время прибегнуть к их методам!.. Бедная графиня!

Она была прочно привязана к кровати веревками. Шелковое одеяние римлянки прикрывало лишь бедра, а шея, грудь и живот были обнажены. Во рту торчал кляп. Над графиней нависала какая-то ведьма в черном одеянии. Она жгла тело жертвы горящей сигаретой. Графиня дергалась и извивалась.

Может, это просто страшный сон, и сейчас я проснусь?!

Ведьма отдернула сигарету и опустилась в кресло, стоящее рядом с кроватью.

— Эй! Смотри, кого я привел! — хрюкнул довольный Марти.

Страшилище в черном повернуло голову и, ничуть не удивившись моему появлению, поинтересовалось:

— Что, Мэвис, тоже хочешь поразвлекаться в нашей компании?

И Высокородная Памела зловеще усмехнулась. Ее крепкие белые зубы были так же опасны, как и нож Марти: я не сомневалась, что мисс Уоринг при необходимости могла бы перегрызть жертве горло.

Я перевела взгляд на несчастную графиню. Ее нежное тело было в ожогах. Инквизиторша жгла, в основном, живот, но два багровых ожога темнели и на груди...

— Ну как? — бросил Марти.

— Упряма, как ослица. Молчит.

Высокородная Памела затянулась, потом стряхнула пепел сигареты прямо на ковер и чуть подула на кончик, чтобы сигарета разгорелась. Затем эта стервятница встала и, выбрав точку на теле графини, поднесла огонек. Она медленно продвигала его все ближе и ближе к коже и вдруг резко ткнула сигаретой прямо в коричнево-бежевый сосок.

Я зажмурилась и стала кусать губы, боясь закричать. Когда я открыла глаза, ведьма снова сидела в кресле, мусоля во рту окурок, а графиня все так же лежала, ее тело дергалось и дрожало.

— Вот видишь, — сказала Памела Марти. — Надо, видимо, прибегнуть к чему-нибудь более радикальному.

Она оглядела комнату. Внимание ее задержалось на ноже в руке сообщника.

— Одолжи мне свой ножичек, я нарежу ремней из этой кожи, — Памела похлопала графиню по животу.

— Слушай, а может, она уже согласна говорить? Вынь кляп!

Памела недовольно поморщилась.

— Нет, я еще не наигралась, — произнесла она капризным голосом. — Дай мне повеселиться!

— У нас мало времени, — рыкнул Марти.

— Эта, — Памела указала на хозяйку виллы, — заговорит еще не скоро. Надо знать психологию своих врагов, мистер Гудмен. Конечно, где тебе! Сколько классов ты окончил? Три?

Памела встала, наклонилась над графиней и вытащила кляп.

Мадам Риенци тяжело дышала, но во взгляде ее была твердая решимость держаться до конца. Наверное, садистка мисс Уоринг почувствовала это, потому что совсем взбесилась.

— Нет, мне не нужен твой ножичек Марти! Сама ее уломаю! Я заставлю ее говорить! У меня есть столько разных штучек типа вязальной спицы, что у этой сучки волосы побелеют. Я ей пришью пуговицу к груди! Я ей пальчики ножницами отстригу!

Сумасшедшие глаза Высокородной Памелы горели огнем.

Марти подошел к кровати и вкрадчиво сказал:

— Графиня, зачем вам подвергать себя таким мучениям? Поверьте мне, мисс Уоринг умеет делать больно. Для нее это сплошное удовольствие. Она замучает вас до смерти и даже не станет вынимать кляп изо рта — будет по зрачкам следить, на какой стадии вы находитесь. Вы еще молоды, богаты. Повторяю: зачем вам умирать? Расскажите все, и мы вас отпустим.

Графиня нашла в себе силы отвернуться, чтобы не видеть своих палачей. Она по-прежнему молчала.

Видя это, Памела завизжала и стукнула бедную Карлу кулаком по голове.

— Теперь ты убедился, идиот?! Хватит с ней возиться, уговаривать! Отдай ее мне — полностью.

Она простерла свои костлявые руки над жертвой, словно решала, какую очередную пытку применить.

— Если ты такой слабонервный, Марти, можешь убираться ко всем чертям. Уходи! Это занятие для настоящих женщин. Уж я эту высокомерную суку разделаю!..

Марти подошел ко мне и неожиданно погладил по голове. Потом принялся наматывать себе на палец мой локон. Я замерла в растерянности, не зная, что и думать.

Марти произнес задумчиво:

— Мне кажется, Памела, ты зря кичишься своей образованностью. И мы кое-что умеем. Есть разные способы разговорить графиню. Например, такой...

Он резко дернул меня за волосы книзу — так, что я упала на колени. Марти приставил нож к моему горлу.

— Зачем нам гробить нашу дорогую хозяйку, когда есть эта бамбина, которой легко пожертвовать?! — И он слегка углубил лезвие. Кожа моя натянулась, я перестала дышать, боясь, что сейчас нож перережет артерию.

— Вот что, мадам, — Марти глянул на графиню. — Даю вам три минуты, и если вы не заговорите, с Мэвис будет все кончено. И я не шучу!

Графиня повернула голову. Я увидела ее глаза, пропитанные болью и страданием.

— Не надо убивать Мэвис, — сказала она тихо. — Мэвис ничего не знает и вообще ни при чем.

— Слабо верится! — крикнула Памела. — Я видела, как эта смазливая кукла вертелась возле принца. И с Амальфи у них шуры-муры...

— Все использовали Мэвис, как могли, — прошелестела графиня. — Правда, мистер Амальфи пытался ее предупредить, но...

Привязанная тяжело вздохнула и добавила:

— Мэвис просто не повезло.

— А какая роль отводилась Джекки Крюгер? — быстро спросил Марти, довольный тем, что строптивая Карла, наконец, заговорила.

— Мы не знали, что появится Мэвис... Роль блондинки должна была сыграть мисс Крюгер. Она специально покрасила волосы, чтобы соответствовать «легенде». Но потом возникла мисс Зейдлиц, вы начали использовать ее в качестве приманки, и все изменилось...

Графиня застонала, закрыла глаза. Ей было плохо.

— Воды... — прошептала она.

— Потом, милочка, потом, — прорычала Памела. Она разозлилась: ей не удалось насладиться пытками в полной мере.

— А теперь рассказывайте про Амальфи, — потребовал Марти.

— Да, говорите-ка и побыстрее про этого толстого лысого кота! — сказала Памела.

— Вы не можете простить ему то, что он заставил вас голой купаться в фонтане? — прошептала графиня и даже попыталась усмехнуться.

— Как бы не так! — возмутилась ведьма. — Правда, он пробовал меня загипнотизировать, но я все поняла. Сначала хотела устроить скандал, а потом решила подыграть этому самовлюбленному магу. Я решила, что беды не будет, если все решат, что Амальфи — настоящий гипнотизер. На самом деле я сама хотела продемонстрировать как-нибудь при случае свое тело. Оно не всегда нуждается в одежде и не хуже, чем у этих шлюх.

— Вы считаете, что у вас привлекательные телеса? — хмыкнула графиня, за что получила удар по зубам.

— Не пытайтесь увести нас в сторону! Отвечайте на вопросы. Мы еще не закончили с этой потаскухой Крюгер. Почему она выкрасила волосы?

— Гарри обо всем узнал еще месяц назад, — вздохнула графиня. — Он узнал о том, что существуют силы, жаждущие заполучить нефть его страны, перехватив ее у британского партнера. И о том, что эти силы намерены убрать его, Гаруна аль-Самана, руками бандитов из Центральной бригады.

— Ну-ну, — пробормотал Марти. — И что дальше?

Графиня колебалась. Тогда эта коротконогая тварь показала, что снова нажимает на лезвие, я тихонечко ойкнула, и бедная Карла призналась:

— Гарри решил обмануть наемных убийц: приготовить мышеловку, а когда дверца захлопнется... Короче, он поставил целью добиться того, чтобы гангстеры собственноручно написали, на кого они работают, и тем самым выдали заказчика. Он собирался использовать эту бумагу, раздув в прессе скандал. Заказчик будет вынужден оправдываться, а уж про нефть ему придется вообще забыть. Вот такой был план.