Глава 10

Ровно в четыре я позвонил в художественную галерею Мэтью Корли. Жизнерадостный голос Китти ответил:

– Мисс Торренс у телефона. Что вам угодно?

– Прошу прощения, – прошамкал я, старательно изменив голос. – Не могли бы вы разыскать для меня одну довольно редкую гравюру?

– Постараемся сделать все возможное, сэр, – заверила меня Китти. – О какой гравюре идет речь?

– Загляните себе под юбку, мисс Торренс, – мягко сказал я. – Расцветкой она напоминает ваши трусики.

В трубке раздался смех.

– Вы угадали, мистер Бойд. Ваша гравюра там, где ей и полагается быть.

– Судя по твоему настроению, мистер Корли не выставил тебя за дверь?

– Он сам явился после одиннадцати. Посидел немного и уехал домой. Дэнни, у него такой печальный вид. Я боюсь за него. Твое следствие сведет его в могилу.

– Ты преувеличиваешь, дорогая.

– А неприятности у него будут?

– Не исключено.

– Я так и знала. Кстати, он передал тебе еще одно послание.

– Какое?

– На этот раз довольно длинное. "Мистер Бойд, я не ставлю перед вами никаких условий. Но, возможно, впоследствии я попрошу о небольшой услуге. Хочу верить, что вы мне не откажете". Звучит весьма напыщенно, ты не находишь, Дэнни?

– Скорее, трогательно. А теперь я хочу сообщить тебе одну новость. Но, к сожалению, она грустная.

– Не пугай меня, Дэнни, – капризно пропела Китти.

– Сегодня вечером я буду занят.

– До самого утра?

– Я еще не знаю. Но при малейшей возможности я вырвусь к тебе.

– Верю тебе, Дэнни, – нежно проворковала она. – По состоянию Корли я поняла, что все должно разрешиться в самое ближайшее время.

– Ты у меня такая умная. Не грусти.

– А это не обещаю. И погрущу, и даже немножко поплачу. Кстати, Дэнни...

– Да?

– Можно, я переночую у тебя? Вдруг ты освободишься пораньше.

– Прекрасная идея! Я согласен.

– Только будь осторожнее сегодня. Не лезь под пули и все такое прочее.

– За кого ты меня принимаешь? Как я могу позволить кому-то испортить свой замечательный профиль?

Все дела на сегодня были закончены, и я стал готовиться к вечерней операции. Вздремнув пару часиков, я принял душ и оделся как можно проще: поношенная рубашка, старые джинсы, темные туфли, спортивная куртка. Полчаса я посвятил смазке револьвера. Тщательно зарядив его, я насыпал в карман горсть запасных патронов.

В семь часов я немного перекусил и уже собрался уходить, когда вспомнил, что мне может понадобиться фонарик.

Затем я отправился за Абдуллой Мюридом.

Наш план выглядел так.

Керн, Ломакс и Лейла Зента должны прибыть на виллу Корли в половине девятого и сделать все возможное для того, чтобы задержаться там до десяти. В девять я и Абдулла Мюрид попытаемся проникнуть туда со стороны пляжа. Это самое подходящее время. Сумерки уже достаточно густы, чтобы нас не заметили сверху, но абсолютный мрак, делающий невозможным подъем на скалу, еще не наступит. В нашем предприятии это один из самых опасных моментов: скала достаточно крута. Да и электрические заграждения мы собирались преодолеть в сумерках.

На пляж мы прибыли в восемь часов. Черные тучи сплошь затянули небо, погасив закатное солнце.

– Может быть, начнем сейчас? – предложил я Мюриду. – Мне кажется, уже достаточно темно.

– Согласен, – он внимательно посмотрел на меня. – Вы опытный альпинист, мистер Бойд?

– До сих пор мне не доводилось забираться выше, чем в окно первого этажа, – признался я. – Но и это было в молодости.

– Мне приходилось совершать несколько восхождений в Альпах. Я, пожалуй, пойду первым.

– Пожалуйста, – согласился я. – Но не забывайте об электрических проводах. Они венчают стену, идущую по гребню скалы.

Первые тридцать метров подъем был относительно пологим, и нам не составило особого труда преодолеть его. Но потом дела пошли похуже. Скала вздымалась почти отвесно, и подъем сразу замедлился. Я светил снизу фонариком, а Абдулла Мюрид методично ощупывал каждый камень, ища опору для рук и ног.

Когда до гребня скалы оставалось метров десять-пятнадцать, я совершил ошибку – глянул вниз на пройденный путь. Вид открывшейся подо мной бездны буквально парализовал меня. Голова закружилась, мышцы ослабли, и я чуть не рухнул вниз.

Лишь с великим трудом я заставил себя успокоиться и вновь тронуться в путь. Постепенно мои силы таяли. Каждый метр подъема давался с огромным трудом. Если меня что-то и выручало, то только врожденное упорство.

Внезапно нас объял мрак. Я с трудом различал собственную руку. Но самое страшное заключалось в том, что мой проводник куда-то исчез. Еще секунду назад он находился прямо надо мной, прокладывая путь по этой страшной крутизне, – и вот его уже нет. Испариться он не мог. Упасть тоже – я бы услышал шум падения. Да где же он, черт побери? Моя голова решительно ничего не соображала.

– Абдулла! – позвал я. – Где же вы?

Неожиданно его лицо появилось всего в полуметре надо мной. Сначала мне показалось, что он висит вверх ногами, но потом я сообразил: Абдулла Мюрид достиг гребня скалы и сейчас хочет помочь мне.

– Протяните мне руку, – сказал он. – Осталось последнее усилие...

– Вы думаете, я смогу сделать это? – сказал я с сомнением. – Мои пальцы одеревенели. Я не могу даже шевельнуться.

– Постарайтесь, мистер Бойд. Соберите в кулак всю вашу волю. Стоило ли лезть на такую кручу, чтобы сорваться в полуметре от вершины?

Я видел прямо над собой его руку с растопыренными пальцами. Покрепче уперевшись ногами в выступы скалы, я со стоном оторвал свою ладонь. Наши руки встретились – и через мгновение я уже лежал на траве рядом с Абдуллой Мюридом.

– Ну как? – спросил он.

– Клянусь, что никогда в жизни больше не отважусь на такое, – прохрипел я.

Мы отдыхали не более пяти минут. Перед тем, как встать, я глянул на часы. Было половина десятого. Совещание в вилле продолжалось уже почти час. Нам надо было спешить.

– Теперь я пойду первым, – сказал я. – Но сначала нужно преодолеть забор.

После того, что мы испытали на скале, залезть на двухметровый забор было шуточным делом. Между нижним проводом высокого напряжения и козырьком забора оставалось пространство не более чем в тридцать сантиметров. Эту преграду мы преодолели следующим образом: я приподнял провод выломанной в кустах рогаткой, и Абдулла проскользнул в образовавшуюся щель, а потом провод держат уже он, а лез я.

Все окна виллы были освещены. Горел свет и у ворот. Низко пригибаясь к земле, мы добежали до псарни.

– Здесь, – сказал я.

Мы присели в тени строения. Я еще раз оглянулся на виллу. Интересно, как приходится выворачиваться Керну и Ломаксу? Сумела ли Лейла отвлечь Майкла?

В псарне раздалось грозное рычание. Помимо воли я вздрогнул. Слава богу, что собаки не шныряют по территории виллы.

– Пошли, – сказал я, доставая свой револьвер.

Дверь оказалась незаперта. Собаки встретили нас диким концертом. По лязгу металла я понял, что они в надежных клетках. Мистер Корли сдержал свое обещание.

От сердца немного отлегло, и я включил фонарик.

– Половина того, что мы ищем, находится здесь, – я указал на пол. – Так сказал мне Тино, ближайший помощник Беатрис.

Абдулла опустился на колени и стал ощупывать пол.

– Бетон, – прохрипел он. – Не меньше полуметра толщиной.

– Думаете, нас обманули?

– Подождите, – пальцы Абдуллы исследовали пол сантиметр за сантиметром.

Спустя минут пять он удовлетворенно произнес:

– Кажется, нашел. Здесь люк.

– Где?

Он пальцем очертил на полу большой прямоугольник.

– А как его открыть? – спросил я.

– Поблизости должен быть какой-то рычаг, приводящий в действие специальную систему.

Я осветил фонариком стены, но не обнаружил на них ничего, кроме пустой металлической вешалки в углу.

– Никакого рычага нет, – растерянно сказал я.

– Если эти мерзавцы нас обманули, я растерзаю их на части, – прорычал Абдулла. – А особенно этого урода Корли.

– Подождите! – я хлопнул себя по лбу.

Вспомнилось сообщение Корли, переданное мне Китти. Кажется, там была такая фраза: "Пока он будет искать, где повесить пальто"...

Бросившись к стене, я ухватился за вешалку и потянул ее изо всех сил на себя. Она медленно отделилась от стены. Послышался легкий скрип хорошо смазанного механизма. Громадная бетонная плита приподнялась, открыв уходившую круто вниз лестницу.

Мы одновременно бросились к люку, но стоявший ближе Абдулла опередил меня. Он исчез во мраке подземелья, и спустя несколько секунд оттуда раздался его приглушенный голос:

– Здесь туннель. А дальше я вижу свет.

– Вам нужна помощь?

– Нет. Лучше посторожите снаружи. А я посмотрю, что находится там.

– Хорошо. Только не рискуйте.

Его удаляющиеся шаги смолкли в глубине подземелья, а я остался один на один с беснующимися псами. Прутья решетки буквально сотрясались под ударами их тел. Казалось, еще чуть-чуть – и псарня рухнет.

Внезапно из подземелья раздался ужасный вопль. В нем звучали нечеловеческое отчаяние и боль. Трудно было даже понять, кому принадлежит этот крик – человеку или зверю.

Я с трудом удержался, чтобы не броситься наутек. Дабы не слышать этого воя, я заткнул уши. Однако в подвале находился человек, вместе с которым мы проникли сюда, и, поборов инстинкт самосохранения, я устремился к нему на выручку.

Пробравшись узким темным туннелем, я увидел впереди тусклое пятно света. Подземелье заканчивалось глухой мрачной комнатой без окон, похожей на тюремную камеру. Кроме железной кровати, в комнате не было никакой другой мебели.

Возле кровати стоял Абдулла Мюрид и, закинув голову назад, продолжал издавать эти душераздирающие стоны.

Я подошел ближе.

На кровати лежала ничком обнаженная девушка. В ее каштановых волосах запеклась кровь. Множество кровоподтеков покрывало все тело. Я тронул ледяное, уже закоченевшее тело, и с трудом перевернул его на спину.

Теперь мне стала ясна причина гибели девушки. Напротив ее сердца зияла покрытая запекшейся кровью рана, а рука продолжала сжимать заточенный о кирпичи узкий кусок металла. Этим импровизированным оружием Марта Мюрид и лишила себя жизни, бросившись на острие.

Скорее всего, это произошло не на кровати, а в дальнем углу комнаты, где виднелась большая лужа засохшей крови. Уже потом кто-то перенес труп девушки на постель.

Надо сказать, что при жизни Марта Мюрид была прелестнейшим существом. Как жаль, что она погибла, не дожив даже до двадцати лет. Какой садист довел ее до самоубийства? Что нужно пережить человеку, чтобы зарезать себя куском ржавого металла? Через какие муки нужно пройти, чтобы предпочесть смерть жизни?

Абдулла Мюрид стоял все в той же позе, запрокинув голову и закрыв глаза, но не издавал больше ни звука. Удивительно, но этот немой вопль производил впечатление более сильное, чем прежние душераздирающие крики.

Все мои попытки привести его в чувство оказались напрасными. Он не реагировал ни на мой голос, ни на прикосновения. Поняв, что его лучше пока оставить в покое, я направился к выходу.

Люк был по-прежнему открыт, но над ним ярко горела электрическая лампочка, заливавшая подвал синим мертвенным светом. Сверху на меня мрачно смотрели несколько человеческих лиц. Никто не сделал ни малейшей попытки помочь мне выбраться наверх.

Самостоятельно покинув подземелье, я оглядел собравшихся. При этом ни один из них не проронил ни слова.

У Джулиуса Керна на лице, как всегда, присутствовала маска хладнокровия, Фрэнк Ломакс втянул голову в плечи, Лейла Зента дрожала как осиновый лист, Беатрис Корли выглядела растерянной, Тино напряженно поглядывал по сторонам, а Майкл дергался, как от нервного тика. Один Мэтью Корли был спокоен и сосредоточен как никогда. Он впервые глянул мне прямо в глаза и спросил:

– Мистер Бойд, что произошло в подвале?

– Девушка, которая находилась там, мертва.

Мне не понадобилось много времени, чтобы объяснить, как она умерла и какие причины толкнули ее на самоубийство.

Не успел я закончить, как в глубине подземелья раздались медленные тяжелые шаги.

В освещенное пространство вступил Абдулла Мюрид, словно постаревший сразу на десять лет.

Я протянул ему руку, чтобы помочь подняться наверх, но он даже не заметил это.

Он сам выбрался из ямы, невидящими глазами обвел псарню и заговорил хриплым шепотом, который, казалось, каждую секунду мог перейти в душераздирающий вой.

– Кто из вас виноват в том, что произошло с моей дочерью?

– Беатрис, кто имел доступ в подвал, где содержалась Марта Мюрид? – спокойно спросил Джулиус Керн.

– Никто из своих не мог этого сделать, – глаза миссис Корли сверкнули ненавистью. – Кто-то из посторонних проник сюда и, обнаружив замаскированный под вешалку рычаг, открыл люк.

– Я посещал девушку дважды в день, утром и вечером, – внезапно сказал Тино. – На ночь я отключал запорный механизм от сети, чтобы никто не мог воспользоваться им, и прятал ключ. Но днем ключ всегда находился у нее.

Он пальцем указал на Беатрис.

– Да, – миссис Корли, как марионетка, дернула головой. – Днем я хранила ключ при себе.

– Вы давали его кому-нибудь? – спросил Джулиус.

– Нет... – промычала Беатрис. – Не давала... никому не давала.

– А не ты ли, дорогая, иногда говорила Майклу: "Будь, малыш, ласков со своей хозяйкой и получишь от нее все, что только захочешь"? – вдруг спросил Мэтью Корли.

– Мы иногда играли... как дети, – сказала она. – Что здесь странного? Но Майкл никогда не просил ничего невозможного... Он воспитанный мальчик.

– Конечно, – подтвердил Мэтью Корли. – Он у тебя ничего не клянчил. Ты делала предложения, а он ставил условия.

– Ну и что же? – воскликнула Беатрис. – Это нас хоть немного развлекало!

– А вам не стыдно, молодой человек? – мистер Корли обратился к Майклу. – Вы связались с женщиной, которая годится вам в матери! – В его голосе явственно звучала насмешка. – Да еще с такой!..

– А что мне было делать? – огрызнулся Майкл. – Ведь она была хозяйкой и неплохо платила мне. У меня нет других возможностей зарабатывать на жизнь. Мне было противно, но я терпел. Иногда не спал целую ночь, придумывая, как ее убить.

– А после столь утомительной службы в постели хозяйки вам нужно было расслабиться? Подраться, выпить, нахамить, помучить кого-нибудь? Не так ли? Снять с себя стресс от унижения, отвращения.

– Бывало и такое, – брякнул Майкл.

– А не вы ли накануне торговались с Беатрис: "Послушай, давай договоримся – завтра ты получишь все, что угодно. Абсолютно все. А сегодня разреши мне хоть часок побаловаться с этой маленькой гордячкой. А не то она стала очень много воображать о себе".

– Я не убивал ее! – Майкл отступил в угол. – Я не виноват! Это она сама...

Абдулла Мюрид выхватил пистолет так стремительно, что никто не успел ему помешать. Один за другим грохнули три выстрела. Майкл, хватая ртом воздух, осел на землю и забился в агонии.

Я успел подумать, что стрелять Абдулла Мюрид учился явно не в любительском тире.

Лейла упала в обморок к ногам Ломакса, но тот не обратил на это абсолютно никакого внимания. Мюрид, не выпуская из рук пистолет, резко повернулся к Беатрис.

– Получи и ты, старая стерва!

– Мэтью, спаси меня! – Беатрис кинулась к мужу.

Однако он холодно отстранил ее и сказал:

– Ты не можешь рассчитывать на спасение ни на этом, ни на том свете. Зло должно быть наказано.

Оттолкнув мужа, Беатрис кинулась к выходу, но Абдулла Мюрид хладнокровно всадил ей две пули в затылок.