Глава 12

Они погасили свет и ушли.

Я поняла, что мы с Редом приговорены к смерти. Разве стали бы эти люди вести столь откровенную беседу, если бы не относились к тем, кто сидит в подвале, как к приговоренным?.. Смерть отсрочена до появления мистера Рио.

Когда на кухне еще горел свет, мы с Редом обнаружили в яме каменный выступ, на котором могли сидеть два человека, крепко прижавшись друг к другу. Нам не оставалось ничего другого, как занять это единственное место ожидания.

Ред закурил.

Какое странное положение: я с врагом в каменном мешке...

Он предложил мне сигарету, но довольно грубо. Я для него тоже была врагом.

Если разобраться, то мы оба сидим здесь из-за меня. Ред застрелил Рауля, который хотел прирезать нас с Джейн. А я...

Я передала Реда в руки Леопольда. Леопольд приговорил нас обоих к смерти. Точка.

— Ред...

Я начала искать пути к примирению. В конце концов, здесь только два человека: он и я. Никто не приведет сюда священника, чтобы отпустил грехи.

— Ред... Я поняла, какую ошибку совершила... Я каюсь...

— Поздно, Мэвис...

— Я не знала...

— Незнание не освобождает от... Э, черт, забыл.

Я заплакала. Я знала, что многие мужчины не могут переносить женских слез.

— Ред, я вам верила, честное слово... Но когда вы подсыпали мне наркотик... Рио говорил мне, что новоорлеанские гангстеры сделали наркотики своим бизнесом. Я решила, что вы из шайки, конкурирующей с бандой Барона.

— Хм...

— Я вам больше скажу: я подслушала ваш разговор с человеком, на которого вы работаете. Я узнала, что вы обыскивали мой номер в отеле... Как я должна была после этого к вам относиться?! И еще вы сказали роковую фразу насчет Джонни... Что с ним разберутся... А потом в номере я обнаружила вещи Джонни в крови... Вы не можете представить, что я испытала! Вы стали для меня убийцей, подонком, тварью! Вы вели себя очень подозрительно. Ред. Вот потому-то там, в апартаментах Барона, я и ударила вас...

— Вы хотите сказать, что били гангстера и подонка?

— Да.

— И что я работаю на банду?

— На банду Диксона!

— Значит, Диксон — главарь, да? Мэвис, Мэвис! Бог создал вас красивой, ловкой, находчивой... Если бы он вложил в эту голову еще и ум!..

Я не знала: рассердиться мне или промолчать. Положение мое было таково, что пришлось выбрать последнее.

— Ладно, Мэвис, не буду говорить вам гадости. Я сам во многом виноват. Вы ведь не знали, что Диксон — помощник прокурора...

— Помощник прокурора?!

Я вскочила, и Ред, лишенный опоры, полетел на каменный пол. Он закряхтел, потирая ушибленный бок.

— Какая вы реактивная, Мэвис... Вообще-то, мистер Рио предупреждал нас на ваш счет...

— Рио предупреждал? Ничего не понимаю!

Из моих глаз брызнули настоящие слезы.

— Ред, не мучайте меня. Объясните, кто вы и что происходит вокруг меня?

Наверное, Реда проняло. Он достал из кармана платок и неумело, левой рукой стал вытирать мое мокрое лицо. Его ласковый жест вызвал целое море слез. У меня началась истерика. Все, что копилось этими карнавальными днями в Новом Орлеане, пролилось водопадом на плечо Реда. Я так и знала, что когда-нибудь нервы подведут меня!

От рыданий у меня начались спазмы желудка. Руки и ноги начала сводить судорога. Чем больше Ред уговаривал и успокаивал, тем сильнее лились слезы. Мне было жалко себя, Реда, Рио...

Поняв, что его сокамерница сейчас загнется, Ред применил запрещенный прием: он хлопнул меня по щеке, перестал сюсюкать и выругался так, как не ругаются даже черти в аду.

И, странное дело, я успокоилась. Слезы мои понемногу высохли, спазмы прекратились, руки и ноги выпрямились.

«Мэвис, — сказала я сама себе, — все, что могло плохого случиться, уже случилось. Впереди только смерть. Так зачем же портить лицо? Пусть враги запомнят его прекрасным. Я попалась на их удочку, но умру достойно».

— Простите, Ред, я промочила ваш пиджак насквозь. Но все кончилось. Больше слез не будет.

— Да, я это понял.

— Ред, вы не ответили на мой вопрос: кто вы?

— Следователь по особо важным вопросам.

Я присвистнула.

— Я нахожусь в Новом Орлеане уже давно. Моя задача — раскрыть организацию Барона. Многих бандитов я уже знал в лицо, когда вдруг на горизонте появились вы, Мэвис. Ох и спутали вы мне все карты!..

— Ред, а зачем вы возили меня сюда, к миссис Кватро?

— Хотел еще раз проверить свои подозрения. Я уже догадывался, что банда Барона находится в конфронтации с некой другой группировкой, набирающей силу, но еще пребывающей в тени. Эта теневая структура перехватывала каналы Барона, а одна из ниточек вела сюда, в этот дом... Теперь я знаю точно: миссис Кватро — такой же главарь банды, как умерший Барон. Леопольд — один из лучших людей Кватро. Я слышал о нем, но сегодня увидел впервые.

— Ред, есть еще один вопрос: в этом городе раз в году проводится карнавал; у меня такое чувство, что он проводится специально для бандитов, чтобы они решали свои проблемы. Разве не так?

— Карнавал — это карнавал. Но гангстеры ловко используют неразбериху и приток туристов, чтобы незаметно варить свою кашу... Три дня работы и год кайфа. В этом году власти города решили, наконец, провести во время карнавала компанию борьбы с каидами. В городе, кроме меня, работают еще три следователя. Но я проговорился... Этого вам знать не положено.

— Из-за того, что я не знала подобных вещей, мы и сидим в этом подвале!

— Наша миссия секретная. Встречи с помощником прокурора проходят тайно. Собственно говоря, больше я ничего не могу сказать.

— Тогда, Ред, объясните, почему в Новом Орлеане оказались мы с Джонни? Не по своей же воле мы попали на карнавал! То есть я понимаю: меня заманил Рауль де Шен, а Джонни прилетел, чтобы расследовать до конца дело Джоузи Мейборд. Может быть, вы знаете, где она? Жива? Мертва?

Ред отстранился от меня, насколько это было возможно в тесном колодце.

— Мэвис! Опять вы взялись за старое!

— Ред, клянусь своей честью, я совершенно искренна.

— И вы не знаете Джоузи Мейборд? Никогда ее не видели?

— Никогда! Клянусь...

Теперь у Реда начался приступ, но не плача, а хохота.

— Она не встречалась с Джоузи Мейборд! — заливался Ред. — Да на вашей голове — след от ее каблука!

— На... моей... голове... след... О!..

Будто молния осветила события этой ночи. Джоузи Мейборд — это Джейн! Рыжая Джейн, перекрасившая свои белокурые локоны, — это та шикарная блондинка, на груди которой хотел отдохнуть Джонни и чей голос ему так запомнился. Блондинка Джоузи — подружка Барона — телохранительница Леопольда — та девушка, которую ищет агентство Рио. Полный балдец!

Мы с Джонни рисковали, чтобы выполнить свой долг и спасти девушку, а она прекрасно устроилась в Новом Орлеане!

— Не огорчайтесь, Мэвис, мы квиты. Вы искали Джоузи, не зная, что это — ваша рыжая конвоирша, я искал главаря новоиспеченной банды, не зная, что это — мадам Кватро.

Я тяжело вздохнула, втянув в свои легкие всю массу воздуха, который был в этом колодце. К счастью, решетка не препятствовала потоку воздуха с кухни, иначе мы с Редом задохнулись бы.

— Ред, — сказала я, — давайте восстановим всю цепочку событий. Вы знаете то, чего не знаю я, и наоборот. Сам бог свел нас в этом подвале.

— Не бог, а дьявол, Мэвис, — поправил меня следователь по особо важным вопросам.

Прерывая и дополняя друг друга, мы набросали схему — как все происходило.

Ред заявил, что вся кутерьма поднялась из-за Джоузи. Джоузи, она же Джейн, ублажала Барона несколько лет и, естественно, знала многие его секреты. Она была в курсе всех делишек банды. Джейн понимала, что рано или поздно Барон найдет другую подружку, и тогда она, Джейн, станет опасна для него. Человек, который много знает, должен замолчать. Навсегда. Этот неписаный закон мешал Джейн спать по ночам, и в итоге она сбежала в Нью-Йорк, нашла частного сыщика — мистера Рио — и попросила помощи.

Рио спрятал Джейн, и неделю она прожила спокойно. Но в Нью-Йорк по следу отступницы бросились двое: Рауль де Шен — чтобы найти и убить, и Винсетти — чтобы найти и выведать секреты.

Первым девушку находит Винсетти. Мы не знаем, что произошло в том домике, где жила Джейн, но она поверила Винсетти, стала его любовницей, телохранительницей, поняв, что это — последняя надежда.

Дальше начинаются интриги банд. Барону доложили, что Джейн-Джоузи вернулась в Новый Орлеан, но не одна, а с покровителем. Барон узнает также, что Джейн была у частного сыщика — мистера Рио. Но что Джейн рассказала Рио? Опасен ли Рио? Рио должен оказаться в Новом Орлеане для допроса!

Так в агентстве появляется Рауль де Шен со своей сказочкой про вуду и куклой, сердце которой проткнуто булавкой. Мисс Зейдлиц мчится в Новый Орлеан проводить расследование, чтобы спасти Рауля де Шена от смерти.

Заманив Мэвис, бандиты держат ее все время при себе и морочат девушке голову. Им нужно запугать ее до такой степени, чтобы она призвала на помощь своего компаньона. Так и случилось.

Контакт Мэвис и Барона прослеживают два человека, причем совершенно независимо друг от друга и не замечая соперника. Это Леопольд и Ред. Леопольд Винсетти, подручный мадам Кватро. И Ред Жордан, следователь, осуществляющий в Новом Орлеане секретную миссию. И тот, и другой решают, что Мэвис Зейдлиц работает на Барона. Леопольд стремится ее перекупить, Ред входит в ее расположение, чтобы получить дополнительную информацию.

Появляется Джонни Рио. Банда Барона не смогла перехватить его в аэропорту. Поэтому Рауль де Шен идет в отель снова разыгрывать роль зомби: он должен оценить обстановку. Для Барона пока ясно одно: Мэвис выполнила роль приманки, ее можно ликвидировать, так как девочка узнала кое-что, ее не касающееся.

Ред, ведущий слежку, спасает Мэвис. Она для него — важное звено и источник информации...

— И потом... знаете, Мэвис... мне кажется, что, спасая вас, я испытывал не только чисто служебные эмоции, — тихим голосом признался Ред.

— Спасибо, дорогой... Но вы обмолвились, что Рио предупреждал вас о моем несдержанном характере. Насколько я помню ту ночь в отеле, когда вы сошлись — Джонни, Ред, Леопольд и «зомби» Рауль, — никаких таких разговоров не было.

— Да, Мэвис. Мы встретились назавтра. После обеда с вами в ресторане мистер Рио пришел к Диксону, помощнику прокурора и рассказал все.

— О Джонни! Почему он не взял меня с собой?!

— Возможно, он решился на этот шаг в самый последний момент, поняв, что его и ваших сил недостаточно, чтобы справиться с бандитами. В общем, он решил все правильно.

— А я, как самонадеянная дура, полезла прямо в пасть хищнику.

— Джонни, видимо, тоже угодил в расставленные сети. Вы действительно видели его окровавленный бумажник?

— Да. Бумажник, пиджак и перстень с инициалами. Перстень... Его ведь обычно снимают с мертвой руки...

— Подождите хоронить мистера Рио. Раз мы живы, значит, жив и Джонни. Вы помните, что сказал Леопольд? Он надеется, что в этом подвале будут сидеть трое.

Пока мы разговаривали с Редом, настроение мое улучшилось: со мной был мужчина, в котором я теперь была уверена.

Но когда мы закончили разговор, я приуныла.

Перспектив у нас никаких. Подвал затопят водой, потом наши раздувшиеся тела река вынесет где-нибудь на отмель... Сигнал к тому, что нас будут топить, как мышей, — замена решетки плитой.

— Ред, мне страшно, — я сказала чистую правду и прижалась к его спине.

Он попытался меня обнять, то есть сделать то, что было невозможно на этом маленьком узком выступе. Мы долго не могли приспособиться, но, наконец, нашли такое положение рук, ног и губ, которое удовлетворило обоих.

— Оказывается, и в тюрьме бывают маленькие радости, — прошептал мужчина.

— У меня самое романтичное свидание во всей Луизиане, — прошептала женщина.

Мы забыли в эту долгую трудную ночь о многом. Самое главное — мы забыли о смерти.

Глава 13

Остаток ночи и утро мы продремали.

Когда я открыла глаза, сквозь решетку пробивался свет. В подвале стоял собачий холод, он сковал каждую клеточку моего тела. Я не могла подняться с каменной ступеньки. Наконец я встала на ноги и вскрикнула: ноги затекли, я чувствовала только боль, тупую, давящую боль...

Ред был на ногах. Более того, он метался, отталкиваясь руками то от одной стенки, то от другой.

— Доброе утро, Мэвис!

Он крикнул это, не прерывая своих метаний.

— Что с вами, Ред? Вы в отчаянии? Вы так мечетесь...

— Мэвис, я пытаюсь согреться.

— А... Здесь холодно, как в могиле. Я совсем не могу встать. Я — сплошной лед.

— Делайте то же, что и я. Давайте помассирую ваши ноги.

— Что вы делаете, Ред? Ай! Ой! Я боюсь щекотки!

— Ничего, поставьте эту ногу сюда, а эту — сюда. Прыгайте!

— У меня все болит!

— Прыгайте!

— Я хочу умереть. Дайте мне спокойно умереть!

— Прыгайте!

Этот тип заставит девушку встать со смертного одра своими приставаниями. Ему надо работать не следователем, а дрессировщиком диких кошек и моржей.

Он добился своего: я начала прыгать, делать несложные упражнения и немного согрелась. Правда, размахивая руками и вскидывая ноги, я несколько раз задела Реда. На все мои извинения Ред отвечал, что настолько привык к тому, что я его бью, что не представляет, как будет жить без моих «классических» приемов, типа ребром ладони по шее.

За ночь у Реда появилась растительность на щеках и подбородке. Света в нашей яме было немного, но я с интересом рассматривала его изменившийся облик и вдруг поняла, что у меня самой вид, как у курицы, вынутой из морозильника. Вчера я рыдала, волосы растрепались, косметики ноль. Я закрыла лицо руками.

— Ред, если вы джентльмен, то отвернитесь, — скомандовала я.

Он отвернулся и закурил.

— Это моя последняя сигарета...

Ну вот, он напомнил о том, что мы — затворники, пленники мадам Кватро, что у нас нет шансов выбраться отсюда и остаться живыми.

— Как давно мы здесь, Ред?

— Часов пять или шесть... Сейчас время будет тянуться очень медленно.

— Нам сбросят чего-нибудь поесть?

— Зачем? Они собираются нас убить. Вряд ли они станут переводить на нас продукты.

— А я больше всего боюсь Джейн. Ей ведь тоже перепало от меня... ну, в смысле, ребром ладони... Как бы она не сбросила сквозь решетку крысу или гадюку...

— Скорее, она польет нас кипяточком!

— Леопольд, очевидно, помчался искать Джонни. А что делает эта стерва — магистр вуду, главарь шайки?

— Пусть бы она сдохла сегодня ночью!

— Вот была бы нам радость напоследок!

Но миссис Кватро была не только жива, но и весьма деятельна. Вскоре мы услышали на кухне ее шаги и голос.

Эта ведьма не страдала ни отсутствием аппетита, ни расстройством кишечника. Кухня наполнилась запахами поджариваемого бекона, тостов, кофе и еще какими-то бесподобными ароматами. Мы глотали слюнки и посылали наверх проклятия.

— Обжирается, старая обезьяна, — бормотала я.

— Ишь, как чавкает, — отзывался Ред.

— В старину рабов сажали на хлеб и воду. Пусть бы бросила мне кусочек хлеба, я бы не побрезговала.

— Пытка голодом всегда считалась одной из самых жестоких.

Потом послышался голос Джейн. Она вслух комментировала каждый свой шаг: «А вот сейчас я отрежу ломтик сыра... О, какой джем!.. А не положить ли мне еще кусочек сахара?.. Возьму-ка я банан на десерт...»

Так продолжалось мучительно долго.

— Ред, сколько уже времени?

— У меня остановились часы. Да и какой толк смотреть на них?

— Вы специально не завели их, чтобы я мучилась.

— Считайте про себя до шестидесяти и загибайте пальцы.

— Не издевайтесь. Оставьте это занятие для Джейн и Кватро.

К сожалению, мы начали злиться друг на друга. Наши нервы были на пределе, мы могли сорвать злость только на себе.

— Если бы вчера вы, Мэвис, не были так неосмотрительно глупы...

— Нет, неосмотрительны и трусливы вчера были вы, мой дорогой Ред...

— Мэвис, давайте не будем выяснять отношения. Я понял: Леопольд посадил нас вдвоем специально, чтобы вы выцарапали мне глаза...

— А вы — придушили меня.

— Зачем вы толкаете меня со ступеньки на пол? Вчера мы прекрасно умещались здесь!

— Вы расселись, как в автомобиле... Подвиньтесь!

— Больно же, Мэвис!

— Нет, вы не знаете, что такое боль. Вот вам!

— Сейчас и я врежу!

— Гиппопотам! Гибрид зайца и слона!

Да... Вот таким образом мы неплохо проводили время в пинках, толчках, ругательствах и оскорблениях. Самое трудное — ждать своей участи. Было от чего взбеситься...

Несмотря на столь увлекательное занятие, мы все время, не переставая, прислушивались к звукам, идущим сверху.

Вдруг там скрипнула дверь. Мы с Редом замолчали на полуслове.

Над решеткой всплыло лицо Леопольда. Когда-то я сравнила его с Генри Фонда. Нет, это не Фонда. Эта гадина похожа на паука.

— Ну, вы поладили? Вам не холодно? Вас кормили?

Ред ответил с достоинством:

— Когда я выберусь отсюда, я накормлю тебя, Винсетти, свинцом. Накормлю досыта.

— Ай-яй-яй! Как невежливо. Это плата за ночлег!

Я крикнула ему в отвратительную рожу:

— Мы устроим всему вашему клану хорошенький ночлег на кладбище.

Леопольд хрюкнул:

— Вы так грубы со мной. А я принес вам новости. Хотите узнать про своего дорогого Джонни Рио?

Мы с Редом не знали, что сказать. Но Леопольд заговорил, не дожидаясь ответа:

— Мальчики Барона вчера действительно пощипали Джонни, но он от них удрал... Еще мне донесли, что он и подручные вашего Диксона этой ночью ворвались в мой особняк, но нас там уже не было. Тогда они поехали в дом кипиджей и опять опоздали. Про дом миссис Кватро они ничего не знают. Мистеру Рио объяснили, кто я такой и кто такая Джейн. Он решил, что мы с Джейн находимся в Нью-Йорке, и рванул за нами. Так что ваш компаньон, Мэвис, находится сейчас в самолете. А вы гниете в этой яме, с чем я вас и поздравляю!

Какое счастье, что Джонни жив!

Какое несчастье, что он не сможет меня и Реда освободить!

— Что вы собираетесь делать с нами? — угрюмо спросил Ред.

— Я мечтал собрать вас троих здесь, но теперь это невозможно, — задумчиво проговорил Леопольд. — Я думаю, вы сегодня не умывались. Вам надо принять ванну.

Он выпрямился, его лицо уплыло.

Появился тот подонок, что отгонял машину Рауля к дому кипиджей.

Леопольд щелкнул ключом и снял замок. Молодчик начал освобождать решетку. Я увидела край лестницы...

Нас выпустят! Или хотя бы дадут передышку, накормят.

— Ред! Нас выпускают!

Вот решетка снята. Леопольд скомандовал парню:

— Возьмись за этот край, тяни на себя, сильнее!

На квадрат света над головой наползла туча.

Плита громыхнула, и свет померк совсем.

Мы были погребены заживо. Нет, не хочу, не надо...

— Ред... Ред!.. Ред!!!

— Я с вами, Мэвис, успокойтесь, милая.

Он гладил меня в темноте, прижимая к себе.

— Ред, нас ведь не утопят, как мышат? Ред, я не умею дышать под водой...

— Мэвис, паника — плохой друг и советчик. Давай думать.

И тут мы услышали, как журчит ручеек. Что-то зашумело, и я ощутила под ногами воду.

Я закричала, Ред дал мне оплеуху, но в темноте промахнулся и попал рукой об стену.

— Дура!

Я перестала кричать. Я — дура. Он прав. Джонни в самолете. Я в подвале с Редом. Если кто и спасет меня — так это Ред.

Но вода начала заливать мне ноги!

— Стойте спокойно. Я хочу пощупать дно. Надо понять, откуда идет вода, — сказал Ред.

Я поняла, что он опустился на карачки и стал сантиметр за сантиметром шарить по залитому водой каменному полу.

Вода прибывала. Она была уже по колено.

Ред начал ощупывать стены.

Вода достигла талии.

— Нашел!

Я воспряла духом. Ред что-то нашел!

— Слушайте, Мэвис: здесь в стене один из камней выдвигается и открывает вход в трубу. Из нее и льется вода. Мы должны протиснуться по этой трубе наружу. Другого выхода нет.

— Хорошо, Ред. Я сделаю все, что вы скажете.

— Вы умеете плавать?

— Да.

— Мы сбросим одежду и обувь и поплывем. Шансов у нас мало, но ничего другого не остается.

— Ред, эта труба может быть очень длинной. Мы утонем.

— Здесь мы утонем наверняка. Или вы думаете, что ваши крики разжалобят тех, наверху? Они нас даже не услышат.

— Ред, мы не сможем плыть — вода вытолкнет нас обратно в подвал.

— Мы должны попытаться. Никто не знает своей судьбы. Вас уже убивали, но вы до сих пор живы. Может, над вами горит счастливая звезда! Значит, тогда и я останусь жив. Мэвис, вы — моя удача.

— Мне никто не говорил таких слов. Ред.

Наши ноги уже не доставали пола. Мы плавали в подвале, держась за стены.

— Мэвис, когда я скомандую, вы наберете в грудь побольше воздуха, и мы нырнем. В воде найдите мои ноги и хватайтесь за ступни. Я устремлюсь в трубу, а вы оттолкнитесь от стенки, помогите мне преодолеть первоначальное сопротивление, потом будет легче, я уверен.

Боже, он в чем-то был уверен!

— Я все поняла, Ред. Но я боюсь, что ваши ноги...

— Ничего не бойтесь! Сосредоточьтесь, Мэвис, и экономьте силы.

— Давайте попрощаемся на всякий случай.

— Ни за что! Я желаю вам удачи, Мэвис! Обещайте мне, что больше никогда не будете меня бить.

— Обещаю. Удачи, Ред!

Наши ноги свисали, а туловища лежали на воде плашмя. Носом я уже касалась плиты. Фактически, вода затопила подвал. Оставалась узкая полоска незанятого водой пространства.

И тогда Ред прошептал:

— Все. Пора.

Я слышала, как он набирал воздух в легкие. Ред нырнул.

Я вдохнула, стараясь, чтобы в рот не попала вода, и тоже нырнула вслед за Редом.

Сначала я ухватила его за бедро, потом руки мои опустились до щиколоток, я оттолкнулась одной ногой от стены. Ред и я двигались. Мне казалось, что мы все еще в подвале и Ред не может найти отверстие в стене. От этой мысли я обмерла.

Нет, мы двигались вперед!

Я начала отчаянно молотить в воде ногами.

Я уже выпустила почти весь воздух. Эта труба тянется больше километра. Я задыхаюсь!

Мэвис! Ред просил тебя быть мужественной! Мэвис!

Я открыла глаза и ничего не увидела.

Труба станет моей могилой. В голове зашумело. Ничего не соображаю... Ничего не соо...

Чернота.

...Первым моим ощущением был гадкий, противный вкус воды. Что-то страшно давило на меня, вода забила мне горло, нос. Я подавилась, закашлялась...

И услышала самый музыкальный, самый желанный голос на свете:

— Мэвис, вы живы!

Ред делал мне искусственное дыхание. Я с огромным трудом приподнялась, опять закашлялась.

— Лягте, Мэвис! Я вытряхну из вас остатки воды.

Мне стало легче. Я могла дышать, хотя внутри все болело и каждое движение причиняло муку.

— Где мы? — еле слышно произнесла несчастная Мэвис.

— Там, где и были, — во владениях миссис Кватро.

— Неужели?

— Вот ее дом за кустами, а вот труба...

У меня не было сил повернуть голову, чтобы посмотреть.

— Мне казалось, что труба очень длинная... с километр...

Ред весело рассмеялся.

— Ну что вы, Мэвис! Метров пятнадцать, не больше. Вы хорошо вели себя в воде. Только в самом конце нахлебались...

Стоял великолепный день. Пели птицы. Плескались волны, ласковые, добрые. Трава была, как шелк.

Это счастье.

— По-моему, вы обзавелись вредной привычкой — все время спасать меня.

— Полежите здесь, Мэвис, — сказал Ред. — Я скоро приду за вами.

Он хочет меня оставить? Одну?!

Я встрепенулась. Откуда силы взялись — я стала сначала на четвереньки, потом в полный рост.

— Ред, я вас никуда не отпущу!

— Мэвис, вы здесь в безопасности. Останьтесь!

— Джонни тоже так говорил. Ничего хорошего из того, что он сбежал от меня, не вышло.

— Хорошо, Мэвис, пойдем вместе, но вон там, — он показал рукой, где, — мы разойдемся. Вы — налево, я — направо. Вы пойдете на улицу, доберетесь до телефона и позвоните Диксону, — Ред назвал номер. — Запомнили? Расскажете все.

— А вы, Ред?

— Надо довести начатое до конца.

— Вы вернетесь в этот дом?

В ужасе я смотрела на него, как на буйнопомешанного.

— Поймите, дорогая, для меня сейчас самое главное — это Винсетти. Ну и Кватро, разумеется. У меня к ним двойной счет: и служебный, и личный.

Вообще-то я понимала его. Что ж...

— За одной девицей в этом доме тоже есть должок.

— Рыжая Джейн? А вы в состоянии идти, Мэвис?

— Вспомнив этих подонков, я окрепла. У меня уже ничего не болит. Точнее, я не чувствую боли. Мы пойдем в этот дом вместе!

Ред потрепал меня по мокрым волосам и ничего не сказал.

Полуголые, мокрые, сине-зеленые... Хорошенький вид был у нас!

Мы обогнули дом и вышли к крыльцу.

— Помните, Мэвис, как Рауль де Шен пугал вас? — тихо спросил Ред.

— Помню ли я Рауля-зомби? Еще бы!

— Так вот, зомби будем мы с вами. Два утопленника стучатся в дом, где их утопили.

— Гениально!

Ред постучал. Он стучал медленно: бам, бам, бам...

— Кто это? — спросили за дверью грубо.

Ред не ответил.

Дверь приоткрылась. Ред потянул ее на себя и, пошатываясь, вошел в дом. Я двинулась следом.

В коридоре мы остановились и замерли. Небритый Ред, волосы которого прилипли ко лбу, как водоросли, производил жуткое впечатление. Я выпучила глаза и раздула щеки.

Тот подонок, что служил Барону, а теперь переметнулся к Винсетти, грохнулся на колени. У него был спазм горла. Мерзавец захрипел:

— Это не я! Я только положил плиту. Так приказал Винсетти. Вы не убьете меня... Вас нет, вы умерли...

— Да, мы умерли, — низким голосом повторил Ред.

У бандита закатились глаза, он потерял сознание. Мы переступили через него и пошли дальше. Да, я забыла сказать, что Ред достал пистолет из кобуры этого труса.

Мы тихонько прошли ту комнату, где стояла жаровня и где никого не оказалось. Один уголек выпал из жаровни и валялся на полу. Я подобрала его и разрисовала лицо Реда черными полосами. Подняла кверху большой палец — во!

Подойдя к кухне, мы заглянули в нее. Леопольд и миссис Кватро сидели за столом и мирно беседовали. Убийцы не ожидали к обеду своих мертвецов.

— Ну, кто там приходил! — крикнул Леопольд, не оборачиваясь. — И зачем?

— За вами.

Мы стояли посреди кухни — мокрые зеленые покойники, покачивающиеся из стороны в сторону, приподнимающие и опускающие плечи — медленно, как в воде.

Миссис Кватро издала нечеловеческий крик и упала прямо на ту самую плиту, закрывающую подвал, в котором мы провели столько времени. Ее висок пришелся на край плиты, я даже уловила какой-то хруст...

Леопольд приподнялся и стоял в полусогнутом состоянии секунд десять. Наверное, он так и не понял, как мы, утопленные им в подвале, оказались здесь, на кухне.

Гангстер потянулся за пистолетом. Но Ред был начеку. Он перестал изображать зомби и сказал:

— Я ведь обещал накормить тебя свинцом, Леопольд.

Ред опередил Леопольда на мгновение. Четыре пули вошли в бандита, который стал просто чучелом и упал, как чучело — набок, нелепо задрав ноги.

— Сейчас появится Джейн, — сказала я. — Не везет ей, бедняге, с любовниками: мрут, как мухи.

— Леопольд, кто стрелял? С тобой ничего не случилось?

Она влетела в кухню, увидела Реда с черными полосами на лице, ойкнула, заверещала и бросилась назад.