Эл Уилер (№5) - Блондинка

Картер Браун

Блондинка

1

– «Клуб одиноких сердец Уиллера», – возвестил я. – Доверьтесь нам, и мы найдем вам родственную душу.

– Лейтенант Уиллер! – раздраженно воскликнул шериф Лоэрс. – Да вы хоть соображаете, который час? Сдается мне, что рядом с вами какая-нибудь блондинка? Головокружение после бессонной ночи или еще что-то в этом роде?

– Нет, шериф, – ответил я. – Здесь нет даже и следов блондинки.

Я сделал прощальный жест уходящей от меня рыженькой. На ее лице выражалась досада. В конце концов, она сама виновата. Я предлагал ей позавтракать, а она уверяла, что не голодна. Я снова переключил внимание на телефонный разговор.

– Я собираюсь преподнести вам сюрприз, шериф. Вы дали мне выходной, помните? Я бы хотел им воспользоваться сегодня.

– Не волнуйтесь, я все улажу! Приезжайте немедленно в бюро, мне надо с вами поговорить. Это очень важно.

Он повесил трубку прежде, чем я смог возразить.

Я, конечно, мог бы пренебречь его приказом, но поскольку он взял меня из криминальной бригады к себе, он был моим хозяином, а с хозяином надо поддерживать добрые отношения. Я повесил трубку, кое-как оделся, сел на руль своего «остин хелея», доехал до центра и через двадцать минут был в кабинете шерифа графства. Существовал великолепный предлог посетить Лоэрса. Этот предлог звали Аннабель Джексон. Она была блондинкой и секретаршей Лоэрса.

– Добрый день, райская птичка, – зашептал я, – вы с каждым днем становитесь все восхи…

– Хам! – оборвала она. – Я вам звонила дважды и без всякого результата. Бьюсь об заклад, что вы притворились мертвым!

– Если я умру однажды, моя радость, то это случится только в результате телефонного разговора с вами. Вы всегда будете для меня королевой среди девушек…

– Сгиньте, пока я не совершила преступление!

– Вы не доложите обо мне?

– Шериф велел мне сразу же пропустить вас.

Я прошел в кабинет Лоэрса. Он указал мне на кресло для посетителей. Я сел, не раздумывая, и тут же с воплем вскочил.

– Что с вами? – строго опросил Лоэрс.

– Проклятая пружина! Давно пора починить кресло, а то в один прекрасный день я выйду отсюда евнухом.

Я осторожно сел в другое кресло и закурил.

– Вы когда-нибудь смотрите телевизор? – спросил он угрюмо.

– По воскресеньям, в свой выходной день.

– Вы видели передачу «Без пощады», подготовленную некоей Полой Рэй?

Я кивнул.

– Это что-то вроде псевдонаучного интервью через замочную скважину, не так ли? Она задает совершенно идиотские вопросы, вроде: «Сколько раз в неделю вы развратничаете?» И каков бы ни был ответ, она хочет знать, почему.

– Что-то в этом роде. Она разъезжает по всей стране и расспрашивает знаменитостей, порой даже проникая в их дома. Она приехала сегодня утром в Пэйн-Сити, и ее передача пойдет в субботу вечером из местной студии.

– Меня там не будет, – сказал я.

– Ошибаетесь.

Тон Лоэрса не допускал возражений.

– Она должна взять интервью у Джорджии Браун.

– У Джорджии Браун?

– Почему-то я иногда забываю, что у вас не все в порядке с памятью, – устало сказал он. – Ну, постарайтесь мысленно вернуться на три-четыре года назад, Уиллер!

– Была перламутровая блондинка, чертовская блондинка, откровенно говоря, неприступна, как банковский подвал. Она продержалась три недели, если я не ошибаюсь…

Лоэрс закурил трубку, обращаясь с ней так осторожно, словно это была бомба замедленного действия.

– Вы помните Ли Мэннинга?

– Да будет свет!.. Киношный Ромео, который сам писал реплики для своего решительного финала в этом подлом мире. И Джорджия Браун была первопричиной этой истории?

– По крайней мере, так говорили, – согласился Лоэрс. – Но никто не мог этого доказать. Газетам и скандальным журналам заплатили, будьте уверены! Классическая история: алкоголь, оргии.

– Ах, Голливуд! – воскликнул я патетически.

– Джорджия Браун тоже была звездой телевидения и кино, – продолжал он. – Она исчезла сразу после самоубийства Мэннинга. Больше никто о ней не слышал.

– Вы хотите сказать, что она перешла на радио?

– Я хочу сказать то, что сказал, – она исчезла! – рявкнул Лоэрс. – Не прекратите ли вы свои дурацкие шуточки, Уиллер?! Пола Рэй полагает, что нашла ее. Она говорит, что в своей программе в субботу будет интервьюировать Джорджию Браун – невинную жертву скандальной истории с Мэннингом, расскажет правду, и тем самым будет покончено с трехлетним молчанием… Это я цитирую мисс Рэй.

– Правду о чем?

– О причинах, толкнувших Мэннинга на самоубийство, об оргиях, причем будут названы имена всех действующих лиц.

– Может быть, надо в субботу вечером изменить мои привычки? Зрелище стоит того.

– Мисс Рэй считает, что ее жизнь и жизнь мисс Браун в опасности. Ей сказали, что ее передача в субботу не состоится.

– Она хочет, чтобы ей помогли?

– Нет, она считает, что все это создает ей рекламу. В течение двух недель все газеты только и пишут о ней. Разве вы их не читаете, Уиллер?

– Если бы у меня было время читать газеты, я бы стал ученым, а не фараоном, – возразил я.

Он покачал головой.

– Значит, это умственная работа? – задумчиво сказал он и продолжал: – Короче говоря, реальны ли эти угрозы или это только хитрая реклама, я не хочу рисковать, пока эта женщина находится в Пэйн-Сити. Передача в субботу должна состояться!

– Вы разрабатываете какую-то комбинацию? – спросил я.

– Никаких комбинаций нет. Эта телепрограмма собирает огромную зрительскую аудиторию. Если с одной из женщин что-нибудь случится прежде, чем они выйдут в эфир, это пойдет под крупными заголовками с одного побережья на другое…

– «Храм Монтесумы на берегах Триполи», – услужливо добавил я.

Лоэрс испепелил меня взглядом.

– Я думал, вы были на секретной армейской службе, а не в ансамбле!

– Но, в самом деле, мне кажется, что они собираются поговорить с нами, когда у них будет подходящее настроение!

– Будьте же серьезным, черт возьми! – хрипло прорычал шеф. – Телестудия находится в моем секторе, а это значит, что я несу ответственность. Я уже вижу заголовки в прессе: «Шериф графства остался глух к отчаянным призывам знаменитой красавицы, которую убили…»

– Шериф! – сказал я. – Вы, видимо, читаете фантастические романы. Ведь этой девчонке Рэй нравится реклама.

– Ей – да, но не ее секретарше, Дженис Юргенс. Это она обращается к нам за помощью, конечно, неофициально. И она же расскажет вам подробно об угрозах.

– Я вижу, – сказал я разочарованно, – миссия самая что ни на есть простая…

– Во всяком случае, она падает на вас, – сказал он сухо. – Я хочу, чтобы в субботу вечером эта передача состоялась. Вы поняли? Иначе говоря, мисс Рэй и мисс Браун должны быть живы до этого времени. Мне плевать на то, что с ними случится после понедельника, когда мисс Рэй уедет из Пэйн-Сити.

– Хорошо, шериф, – покорно сказал я.

Он с наслаждением затянулся дымом.

– Это все, Уиллер. Держите меня в курсе.

– Если я найду трупы, шериф, я вышлю их вам наложенным платежом.

– Постарайтесь не прижиматься к моей секретарше, когда будете выходить, – буркнул он.

– Думаете, мне приятны ее величественные округлости? Вы теряете разум, шериф! – раздраженно сказал я и вышел.

После тщательной проверки я установил, что мисс Рэй, ее секретарша и другие сотрудники остановились в отеле «Стерлинг». Я пришел туда около половины двенадцатого, спросил у портье о мисс Юргенс, поднялся в лифте на восьмой этаж, прошел по коридору, нашел нужный номер и постучал. Через десять секунд дверь открылась. Передо мной стояла красивая девушка. На ней было платье из мерцающего белого шелка в золотистую полоску. Шапка огненных волос окружала ее голову. Голубые глаза смотрели внимательно. Ее прелестные губы не скрывали восхитительного ровного строя зубов. Платье подчеркивало ее соблазнительные формы, восхищение которыми я и не пытался скрыть.

– Ну, – сказала она наконец, – если вы кончили глазеть, то я пойду принимать душ.

– Меня зовут Уиллер. Я пришел по поручению шерифа Лоэрса.

– А-а-а! В таком случае, входите!

Я последовал за ней в гостиную. В центре стоял стол, заваленный бумагами до такой степени, что пишущая машинка еле-еле отвоевала себе уголок. В апартаментах за сорок долларов это выглядело нелепо.

– Вы принадлежите к службе шерифа, мистер Уиллер? – спросила мисс Юргенс.

– Да, но я, если угодно, состою и в криминальной бригаде. Я лейтенант обеих этих служб, но платят мне только за одну.

– Понимаю, – сказала она миролюбиво. – Что вы хотите знать?

– Шериф мне сказал, что вы требовали защиты полиции, не лично для себя, а для мисс Рэй и мисс Браун. Кроме того, вы не хотите, чтобы мисс Рэй об этом знала.

– Совершенно верно, – согласилась она. – У меня будут большие неприятности, если Пола узнает о моих действиях. Она способна выкинуть меня за дверь!

– Я буду помнить об этом. Что вы ждете от меня?

– Меня тревожат угрозы, – сказала она, – но Пола отказывается принимать их всерьез. Я прошу вас проследить за тем, чтобы с ней ничего не случилось, так же, как и с Джорджией Браун.

– Не может быть ничего легче, – с энтузиазмом ответил я, – я буду проводить дни и ночи с Полой и Джорджией, и дело в шляпе. Вы согласны?

– Ничего более остроумного не могли придумать?

– Может быть, Джорджия Браун захочет принять официальные меры защиты, – намекнул я. – Если бы я мог в этом убедиться, мы наблюдали бы за ней до самой телепередачи. Тогда осталось бы беспокоиться только о Поле.

Мисс Юргенс слегка прикусила нижнюю губу своими восхитительными зубками.

– Я не уверена, – сказала она. – Если Джорджия заговорит об этом с Полой… Адрес знают только двое: Пола и я.

– Пола его не выдаст?

Она внимательно посмотрела на меня.

– Лейтенант, если я сообщу вам этот адрес, вы будете действовать тактично, не так ли?

– Можете не сомневаться. Если вы хотите в этом убедиться, пригласите меня вечером, и я вам это докажу.

– Чем вы занимались до того, как получили эту работу? – спросила она. – Разбирали почту?

– Дайте мне только адрес, и ваши заботы наполовину уменьшатся.

– Хорошо, – сказала она резко.

Она села за стол, закурила и некоторое время постукивала ногтями по столу.

– Хорошо, – со вздохом повторила она. – Хотя у меня такое впечатление, что я буду раскаиваться в этом до конца своих дней. Она занимает квартиру А-4 в доме 1105 по Лейк-стрит под именем Мариан Джонс. Скажете, что вы пришли от моего имени, иначе она вам не откроет.

– Итак, я приду от имени Юргенс. Постучать трижды и спросить Мариан?

– Вы можете… – она глубоко вздохнула. – Вы могли бы послать кого-нибудь другого, лейтенант? Вам обязательно нужно быть самому?

– Меня выбрали как самого квалифицированного из имеющихся, – скромно ответил я. – Мы в Пэйн-Сити, а не в столице.

– Обращайтесь с ней ласково, – сказала она. – Джорджию Браун долгое время терроризировали.

– Я всегда ласков с женщинами. Это отличительная черта Уиллера. После того как я с ней увижусь, я вернусь сюда и расскажу вам все в деталях. Можно вместе пообедать… – я окинул комнату одобряющим взглядом, – даже здесь.

– Вечером я занята. У нас осталось всего семьдесят два часа до выступления.

Внезапно открылась дверь и вошла женщина.

– Дженис, по поводу… – Она увидела меня. – Извините, – сказала она другим тоном. – Я не знала, что у вас гости.

– Неважно, Пола, – смущенно ответила мисс Юргенс. – Позвольте представить вам мистера Уиллера. Он… Он…

– Фараон, – подсказал я, мило улыбаясь рыженькой, в глазах которой внезапно блеснула ненависть.

Пола Рэй прикоснулась к своим дымчато-голубым волосам и обратила на меня холодный взгляд голубых глаз.

– Инспектор полиции? – ледяным тоном спросила она.

– Лейтенант, – объяснил я. – Я хотел увидеть вас, но ваша секретарша пыталась меня отговорить. Она сказала, что вы слишком заняты, чтобы вам надоедала полиция.

В глазах мисс Юргенс появилось выражение облегчения.

– Да? – сказала Пола безразлично. – А почему вы хотели меня видеть?

– Вам угрожали в связи с вашей предстоящей телепередачей. По совести говоря, нас беспокоит не то, что вас могут убить, а то, что ваше убийство вызовет скандал.

– Вы по крайней мере откровенны, – сказала она. – Я могу уделить вам пять минут, хотя не думаю, что это к чему-нибудь приведет. Пойдемте ко мне.

Она повернулась к двери, и я вышел за ней.

– Лейтенант! – повелительно бросила Дженис.

– Да? – я повернулся и посмотрел на нее.

– Не… Не задерживайте мисс Рэй слишком долго, пожалуйста.

Ее взгляд, казалось, упрашивал.

– Это будет зависеть от мисс Рэй, – ответил я и нежно улыбнулся ей, закрывая дверь.

Мы прошли в соседнюю комнату.

– Садитесь, пожалуйста, лейтенант, – сказала Пола Рэй.

Я опустился в удобное кресло, она села напротив. На ней был орлоновый костюм в голубую полоску. Ткань облегала ее тело с таким тайным наслаждением, что я тоже желал бы это сделать.

– Итак, лейтенант?

– Так вот, эти угрозы…

– В самом деле, мне неоднократно звонили и… Не слишком приятно. Но я привыкла к таким вещам. Я их всерьез не принимаю.

– А как мисс Браун? Принимает всерьез?

– Нет. Она скрывается и находится в полной безопасности. Ее никто не найдет.

– Категоричное утверждение.

– Это правда.

– Вы не думаете, что полиция должна вас охранять, Во всяком случае, до окончания телепередачи?

– Нет, это ни к чему.

– Вы знаете что-нибудь об источниках этих угроз?

Она покачала головой.

– Особа, которая звонит, не называет себя. Всегда один и тот же хриплый голос, мне кажется, женский, но я не уверена. Не думаю, что стоит беспокоиться. Кто-то просто играет на нервах.

– Вы не очень мне помогли, мисс Рэй.

– Разве я просила вашей помощи?

Я был вынужден согласиться.

– В самом деле, нет. О чем, в сущности, собирается вам рассказать Джорджия Браун в субботу вечером?

Она слегка улыбнулась.

– Посмотрите передачу и узнаете.

– Она назовет имена?

– Не знаю, – ответила она. – Мы не работаем по заранее составленному сценарию, передача пойдет в прямом эфире. Интервью будет подлинным. Зрители любят такие эффекты.

– Но у вас должно быть представление о там, что вы будете спрашивать?

– Конечно. Я хочу узнать от нее правду о смерти Ли Мэннинга и о том, кто был с ним в тот момент. Думаю, она скажет правду.

– Хорошо, – сказал я, – в таком случае уступаю ее вам.

Я встал и посмотрел на часы.

– Вы разумны, лейтенант, – сказала она. – До свидания.

– До свидания, мисс Рэй. Если в одно прекрасное утро вас найдут в постели мертвой, то, надеюсь, в этом не станут винить службу шерифа.

Я остановился внизу около портье, показал свой жетон и назвал себя. Это почти не произвело впечатления. Хотя он немного смутился, видимо, думая, что, если я задержусь надолго, ему придется скинуть долларов пять с цены своих номеров.

– Сколько человек с мисс Рэй? – спросил я.

Он заглянул в свою книгу.

– У нее отдельный номер, так же как у ее секретарши и продюсера, – ответил он. – Кроме них, еще три человека, у каждого по комнате. Всего шесть, лейтенант.

Он шумно захлопнул книгу и взглянул на меня с надеждой, что я оставлю его в покое, но я не тронулся с места.

– Был у них кто-нибудь до меня?

– Репортеры, больше никого. Извините… – Он повернулся к человеку, приблизившемуся к конторке и вставшему рядом со мной. – Да, сэр? Вы заказывали комнату?

Человек был высокого роста, одет в безупречный костюм цвета морской волны с белой гвоздикой в петлице. Аскетическое лицо, заботливо уложенные седые волосы, недавно прополосканные в слабом растворе синьки.

– Нет, – ответил он с английским акцентом, – я ничего не заказывал. Я хочу видеть мисс Рэй.

– Мне очень жаль, сэр, – ответил портье, – но у нас строгое предписание не беспокоить мисс Рэй ни под каким предлогом.

– Но мне совершенно необходимо ее увидеть! – Кончиками пальцев он коснулся виска, дабы удостовериться, что его прическа в порядке. – Позвоните ей и скажите, что Норман Коц…

– Сожалею, сэр, – прервал его портье, – но я получил строжайший приказ.

– Вы не понимаете, – настаивал Коц. – Это очень важно и…

– Совершенно невозможно! – неумолимо отказал портье и решительно повернулся к нему спиной.

Коц, казалось, растерялся. Даже его безупречный костюм потерял свое великолепие. В конце концов, он повернулся и неохотно вышел. Портье беглым взглядом проводил его и повернулся ко мне:

– Ну и тип…

– Содержитель борделя должен привыкнуть ко всему – сказал я и вышел, оставив его в оцепенении.

Я сел в «остин хелей», стоявший у тротуара, и проехал на Лейк-стрит. Я остановился у блока номер 1105 и вышел из машины. Квартира А-4 находилась на втором этаже. Я поднялся и пошел по длинному коридору до дверей в глубине. Тихонько постучал три раза и стал ждать.

Тишина. Я постучал снова и негромко сказал:

– Мисс Джонс! Я от мисс Юргенс. Мисс Джонс!

Не надевает ли она фальшивую бороду, прежде чем открывать дверь? Прошло секунд двадцать. Мне казалось, что я слышу какие-то звуки за дверью, но я не был в этом уверен. Может быть, она боится стука? Решив воспользоваться звонком, я нажал кнопку. Дверь соскочила с петель и упала мне на голову. Я отлетел метра на четыре. Барабанные перепонки чуть не лопнули от грохота взрыва. Я медленно сел и тряхнул головой.

– Забавная манера принимать гостей, – сказал я в пространство.

Из зияющей дыры выходил голубой дым. Я увидел часть комнаты. На ковре валялись осыпавшаяся с потолка штукатурка и множество деревянных обломков, которые, по-видимому, раньше были стульями. Середина ковра тлела и дымилась. Отлетевшая дверь лежала в коридоре в шаге от меня. Я машинально приподнял ее и понял, что вижу ее внутреннюю сторону. Дверь была сильно разбита. Но ручка оказалась цела. В нее вцепилась рука. Только одна рука, с длинными ногтями, окрашенными ярко-розовым лаком.

2

Доктор Мэрфи вышел, вытирая руки, из разрушенной комнаты.

– Она была блондинкой. Это, по крайней мере, я могу сказать точно. На стене найдено несколько волосков.

– Спасибо.

– Во всяком случае, мы избавлены от вскрытия, – сказал он и ушел, насвистывая.

Макдональд, эксперт по взрывам, вышел на комнаты в сопровождении сержанта Полника.

– Ну, нашли что-нибудь интересное? – осведомился я.

– Вы нажали на кнопку звонка, и раздался взрыв. Так, лейтенант? – спросил Макдональд.

– Именно так.

– Вам чертовски повезло! Бомба была установлена так, что взрывная волна устремилась внутрь помещения, иначе я не имел бы теперь возможности говорить с вами.

– Как это – внутрь?

– Тот, кто ее установил, понимал в этом толк. Ее подключили к звонку. Вы нажимаете кнопку, замыкаете цепь – и трах-бах!

– Она была большая, эта бомба?

– Не очень. Всего около десяти квадратных сантиметров, может, даже меньше. В ней не было часового механизма, который, в сущности, и дает объем.

– А кроме этого?

– Я подобрал несколько осколков для лабораторного анализа, – сказал Макдональд. – Как только закончу, пришлю вам рапорт, лейтенант.

– Спасибо.

– Здорово разнесло девчонку. – Он был бледнее обычного. – Не хотелось бы еще раз видеть подобное зрелище. Боюсь, что мне это теперь будет сниться…

Он пошел по коридору, опустив голову. Надо оказать, что Макдональд-человек отличался от Мэрфи-врача.

Полник вопросительно посмотрел на меня.

– Что будем делать, лейтенант?

– Орать и биться головой об стенку.

– А?

– Шериф велел мне специально заняться особой, которая здесь жила, – объяснил я.

Полник сглотнул.

– Значит, это вы поработали?

Я закурил.

– Остальные все еще заняты?

– Да, лейтенант.

– Оставайтесь там, пока они не закончат. Я, очевидно, чересчур рьяно занялся этой крошкой.

– Вы сами будете проводить дознание, лейтенант?

– Я подумаю. Когда парни закончат, обойдите все комнаты в доме. Постарайтесь узнать, знал ли кто-нибудь эту девчонку, видели ли, чтобы ее посещал кто-нибудь, ну, словом, как обычно.

– Слушаюсь, лейтенант.

– Я буду в отеле «Стерлинг». Когда вы здесь закончите, приходите туда.

– Есть, лейтенант. – Он моргнул и неуверенно спросил: – Это вы для смеха сказали, что шериф велел вам заняться этой особой, да?

– Кто знает, может, у нас были для этого основания, – ответил я. – Я нахожу, что неплохо вылез из этого дела. А здорово грохнуло, а?

Я удалился, слыша за спиной что-то вроде царапания. Это Полник чесал затылок. Я спустился, пересек холл и вышел, прокладывая себе путь среди зевак, заполнивших тротуар. Сел в «остин хелей» и уехал. Через пятнадцать минут я стучал в дверь Полы Рэй. Она тотчас открыла. Она сменила свой голубой костюм на бледно-голубую шелковую блузку и темно-голубые брюки. Похоже, что она не пришла в восторг, увидев меня.

– Послушайте, лейтенант, – любезный тоном сказала она, – у меня нет времени болтать с вами. Мне надо работать над своей передачей и…

– Передачи не будет, – таким же любезным тоном сказал я, – а это означает, что теперь времени у вас сколько угодно. Пожалуйста, позовите мисс Юргенс. Это избавит меня от повторений.

Я прошел перед ней в комнату и увидел, что мисс Юргенс уже там. Ее глаза округлились.

– Добрый вечер, лейтенант, – нервно сказала она. – Что вас привело сюда? Надеюсь, ничего серьезного?

– Ничего такого, что суд мог бы уладить, – ответил я.

Пола Рэй с силой захлопнула дверь и ожесточенно посмотрела на меня.

– Если это образец поведения полиции в Пэйн-Сити, то я буду жаловаться в…

Я закурил и положил ногу на ногу.

– Мисс Юргенс была обеспокоена угрозами в ваш адрес. Она официально просила нашей помощи и защиты.

– Ах, ты!..

Дженис Юргенс остановилась, видимо, подыскивая подходящее ругательство.

– Я пришел к ней, – невозмутимо продолжал я. – Она дала мне адрес, где вы спрятали Джорджию Браун.

– Дженис! – Пола бросила ледяной взгляд на свою побледневшую от злости секретаршу. – По какому праву вы…

Я перебил ее:

– Об этом позже. Она мне сказала, что только два человека знают этот адрес – она и вы. Это точно?

– Это было точно! Теперь вы постарались предупредить журналистов и прочих идиотов…

– Когда вы в последний раз видели Джорджию?

– При чем тут это?

Я на минуту закрыл глаза.

– У меня день был долгим и трудным, не затрудняйте его еще больше.

– Три дня тому ответила она. – Я приехала сюда тайком, экспрессом, чтобы увидеться с ней.

– Значит, три дня назад. С тех пор вы ее не видели?

– У меня не было времени.

Я повернулся к Дженис.

– А вы?

– Я ее видела сегодня утром, – ответила она. – Пола хотела, чтобы я удостоверилась, что с Джорджией все в порядке.

– Так и было?

– Естественно, – ответила она, теперь уже заинтересованная. – Она была дома, когда вы пришли?

– Да, дома.

– Так что вы с ней сделали? – сухо опросила Пола. – Если все знают, где она находится, эта квартира для нее слишком опасна. Надеюсь, вы ее там не оставили?

– В каком-то смысле, да.

– Перестаньте говорить загадками!

– Я постучал, – сказал я, – но никто не ответил. Тогда я позвонил. В результате этого я замкнул цепь, и взорвалась бомба, установленная внутри квартиры.

Обе смотрели на меня, разинув рты.

– Джорджия… – сказала наконец Пола. – Она…

– Врач сказал, что она была блондинка, – ласково продолжал я. – Он заключил это по нескольким волоскам, которые нашел на стене.

Пола Рэй внезапно разрыдалась.

– Ох! – сказала она умирающим голосом и упала в кресло.

– Дайте ей стакан водки, – сказал я Дженис и небрежно добавил: – Мне тоже, по тому же поводу. Скотч с содовой.

Дженис принесла три стакана – это явилось доказательством того, что она умнее, чем я думал.

Когда Пола наполовину осушила свой стакан, ей как будто стало легче. Она осторожно промокнула глаза.

– Если бы я не извещала, что она выступит в передаче…

– Если она решила говорить, то сделала бы это любым способом. Ваша передача не более чем совпадение, – сказал я. – Если вы хорошо себя чувствуете, я хотел бы задать вам несколько вопросов.

– Пожалуйста, – она наклонила голову. – Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь вам, лейтенант.

– Почему она хотела участвовать в вашей передаче?

– Чтобы обелить себя, – пробормотала Пола. – Она устала жить в забвении. У нее не осталось денег, и она хотела возобновить свою карьеру в кино.

– Вы должны были оплатить ее выступление?

– Пять тысяч долларов.

– Не стоит быть фараоном! – воскликнул я с завистью. – Как вы ее нашли?

– Это она нашла меня. Наша телепередача шла в Сан-Франциско полтора месяца назад. Она приехала ко мне в отель вечером и сказала, кто она…

– Что она сообщила вам о самоубийстве Мэннинга?

– Немного. Она, видимо… Ну, о чем-то умалчивала. Я решила, что она не полностью мне доверяет. Она думала, что если расскажет слишком много, я, может быть, обойдусь в своей телепередаче без нее, и она не получит денег.

– Но все-таки что-то она должна была вам сказать.

– Прошу вас, лейтенант! – раздраженным тоном вмешалась Дженис. – В такой момент! Неужели вы не можете прекратить этот допрос? Разве вы не видите, что мисс Рэй совершенно…

– В настоящее время, поверьте мне, она в гораздо лучшем состоянии, чем Джорджия Браун, – миролюбиво заметил я. – Знаете, чем вы могли бы быть действительно полезны? Дать нам еще выпить, например.

Она взяла у меня из рук стакан, едва не отхватив вместе с ним и мои пальцы.

– Лейтенант прав, Дженис, – сказала ей Пола Рэй. – Джорджия убита, надо найти убийцу, и мой долг – помочь в этом.

– Она должна была вам кое-что сказать, – настойчиво повторил я. – Имена, например. Упоминала она их?

– Она уверяла, что готова раскрыть истинные обстоятельства смерти Ли Мэннинга и что ее разоблачения заденут некоторых видных людей. Она также заявила, что если потребуется, она представит доказательства того, что скажет, и, кроме того, возьмет на себя ответственность за все обвинения, которые выскажет во время передачи.

– Отлично, – сказал я терпеливо. – И что же это за имена?

– Их четыре. Хиллари Блейк, Норман Коц, Кей Стейнвей и Кент Фарго.

– Фарго? Я знаю, что он замешан в рэкете, но не думал, что это касается и кино.

– Он финансировал несколько фильмов в то время, – пояснила она. – Но это, кажется, держалось в секрете. Фильмы, которые он финансировал, выпускал Коц.

– Значит, Коц был продюсером?

– Гениально, лейтенант! – вскричала Дженис.

– Кей Стейнвей – это девочка, которая не умеет петь, но люди обожают смотреть, как она старается это делать, – сказал я. – Как-то доводилось видеть ее в оперетте. А Блейк – это Большой Блейк, финансист?

– Именно так, – подтвердила Пола.

– Только эти четверо?

– Она назвала только их. Но все это известные имена, лейтенант. Во всяком случае, достаточно известные для того, чтобы еще больше поднять мой рейтинг.

Я бросил восхищенный взгляд на ее бедра, красиво обтянутые шелковыми брючками.

– По-моему, и так неплохо смотрится…

– Рейтинг, – пояснила задетая за живое Дженис, – это индекс популярности, который научно выявляется службой статистики.

– Вы вдребезги разбили мои иллюзии, – признался я.

– То же самое я могу сказать о вас, – едко заявила Пола.

Дженис протянула мне наполненный стакан, и я принял его с благодарностью.

– Начало положено, – сказал я Поле. – Теперь мне нужно знать, где я могу встретиться с этими людьми?

– Это я могу вам сказать, – ответила она. – Джорджию все время преследовала мысль, что ее могут убить с целью помешать выступить по телевидению, и она не ошиблась. Несколько дней назад я установила точные адреса этих людей.

– Ну вот, – с удовлетворением заметил я, – вы становитесь по-настоящему полезной.

– Дайте лейтенанту список, Дженис.

Дженис вышла и через минуту вернулась с отпечатанным списком, который и протянула мне. Я поблагодарил ее и сунул листок в карман.

– Вы ничего больше не можете добавить? – спросил я Полу. – Любая незначительная деталь может мне помочь.

Она покачала головой:

– Сожалею, но в настоящий момент это все.

Зазвонил телефон. Дженис сняла трубку. Через секунду она подняла глаза на меня:

– Вас, лейтенант.

Я взял трубку.

– Уиллер слушает.

– Это Полник, лейтенант. Я внизу.

– Подождите меня, я сейчас спущусь.

Я повесил трубку.

– Спасибо за сведения, – сказал я Поле. – Я буду держать вас в курсе событий.

– Благодарю вас, лейтенант, – ответила она мрачно. – Ужасно трагичная история.

– Постарайтесь не думать о ней. Постарайтесь забыть на какое-то время, что Джорджия Браун вообще существовала.

– Джорджия Браун! – воскликнула она. – Мне, откровенно говоря, наплевать на Джорджию, но что я буду делать с программой в субботу?..

* * *

Полник улыбнулся, когда я опустился к нему.

– Привет, лейтенант! Что нового?

– Я хочу выпить. Пойдем пропустим по стаканчику в баре.

Я заказал скотч со льдом и содовой. Полник заказал полпорции того же.

– Что вы узнали? – спросил я.

– Я поговорил со всеми другими жильцами, как вы приказали, и со швейцаром. Он видел ее всего один раз, когда помогал внести багаж. Он сказал, что она была блондинкой, шикарной девочкой, но неразговорчивой.

– А другие жильцы?

– Они ее не видели. Она не выходила.

– Бывали у нее посетители?

– Две женщины. Одна – рыженькая, она приходила сегодня утром, а другая… – он заколебался, – ну, я клянусь, мне так сказали…

– У нее голубые волосы и она одета в голубое?

– Вы знаете? – озабоченно спросил Полник. – Больше никого не было, лейтенант.

– К тому же только у них были уважительные причины посетить ее, – сказал я. – Вы уверены, что никого другого не было?

– Старуха, живущая напротив, уверена, что больше никто не приходил. Швейцар же сказал, что другой такой проныры, как эта старая крыса, не сыскать. Она сорок лет живет в этом доме. Уж если она сказала, что блондинка никого больше не принимала, – значит, не принимала.

Бармен подал выпивку. Полник выглядел очень обеспокоенным, пока я не расплатился.