Кейту оставалось только пробормотать слова благодарности и повесить трубку.
      Он все ещё не мог в это поверить. Он вышел из кабины, вытянув на всю длину цепочки справочник, чтобы рассмотреть его при лучшем освещении. Снова поискал на букву "Б" - безрезультатно. Вспомнил, что имение называлось "Три дуба" и посмотрел на "Т", но ничего подобного там также не обнаружил.
      Кейт в сердцах захлопнул ежегодник и взглянул на титульный лист. На нем четко значилось: Гринтаун, Нью-Йорк. В голове мелькнула мысль, а не оказался ли он в каком-нибудь другом Гринтауне, но он тут же отбросил это предположение. В штате Нью-Йорк не могло быть двух Гринтаунов. Другое зародившееся было сомнение рассеялось тут же, как только он взглянул на год издания: 1954.
      И все же поверить в то, что фамилия Л.А. Борден отсутствовала в справочнике, было просто невозможно. Он еле удержался, чтобы в поисках её не начать листать гроссбух постранично в надежде, что из-за опечатки её поместили не в алфавитном порядке, а просто тиснули куда-то в другое место.
      Кейт, наконец, сдался, и, подойдя к бару, уселся на высокий табурет перед стойкой. За ней стоял и протирал бокалы и рюмки хозяин драгстора, седовласый коротышка с толстыми линзами очков. Он поднял на него глаза и вопрощающе произнес:
      - Мистер?
      - Коку с лимоном, пожалуйста, - ответил Кейт. Его так и подмывало забросать того вопросами, но он пока что плохо себе представлял, с чего лучше начать. Он рассеянно следил, как человечек приготовил ему напиток, а затем поставил на стойку перед ним.
      - Хороший вечерок! - обронил хозяин.
      Кейт согласился с ним. И тут же вспомнил, что обязан проконтролировать сегодняшнюю грандиозную вспышку на Луне независимо от того, в каком месте он в этот момент окажется. Посмотрел на часы. Почти восемь. У него оставался час с четвертью, чтобы выбраться на какую-то открытую местность, откуда хорошо бы наблюдалась Луна. Судя по тому, как развивались события, до Бордена ему к этому времени уже не добраться.
      Он почти залпом осушил бокал. Напиток был в меру охлажден и приятен на вкус, но тут же напомнило о себе чувство голода. А что в этом удивительного, если было уже восемь вечера? У Бордена к этому часу, наверное, уже отужинали. А он за весь день удовольствовался всего лишь легким завтраком, а потом значительную часть времени пробавлялся теннисом!
      Он осмотрелся в поисках сэндвичей или каких-либо выпечек. Но этого добра в драгсторе, видимо, не держали.
      Кейт выудил из кармана монетку в 25 центов и положил её на мраморную стойку.
      Она слегка звякнула, и хозяин выронил очередной стакан, который протирал в этот момент. За линзами его очков выкатились из орбит разом обезумевшие глаза. Он застыл на месте, одновременно рыская взглядом во все стороны. Похоже, он даже и не заметил, как что-то с грохотом разбил. Да и полотенце тут же вывалилось у него из рук.
      Затем он протянул дрожащую длань к монетке. При этом ещё раз затравленно обежал глазами магазин, чтобы убедиться, что никого, кроме них, в нем не было.
      Тогда, и только тогда, он осмелился взглянуть на денежку. Бережно держа её в горсти, он зачарованно смотрел на нее, медленно поднося к очкам. Затем, перевернув, внимательно изучил тыльную часть.
      И только после этого его ошалелый и одновременно полный экстаза взор обратился к Кейту.
      - Великолепна! - выдохнул он. - И в обращении была-то самую малость. 1928 год! Но... - он понизил голос, - кто вас послал ко мне?
      Кейт зажмурился, затем вновь распахнул глаза. Ясно, кто-то из них двоих - он или хозяин драгстора - спятил. Он был бы склонен думать, что последний, если бы с ним всего за час не приключилось столько странного, от чего он до сих пор ещё и не оправился.
      - Так, кто же вас направил сюда? - допытывался хозяин.
      - Никто, - огрызнулся Кейт.
      Коротышка медленно расплылся в улыбке.
      - Понятно, не хотите раскрывать этого человека. Должно быть, это К. Но в сущности, это не имеет никакого значения. Я все же, пожалуй, рискну. Раю тысячу кредиток.
      Кейт смолчал.
      - Полторы, - упорствовал человечек.
      "У него взгляд, как у спаниеля, - подумал Кейт, - голодного и узревшего кость, но не уверенного, что ему удастся её схватить".
      Хозяин драгстора набрал полную грудь воздуха.
      - Так и быть, две тысячи, - выпалил он. - Знаю, что монета стоит дороже, но это все, что я могу вам предложить. Если бы жена...
      - Согласен, - прервал его Кейт.
      Рука с денежкой исчезла в кармане со скоростью зайца, удирающего, чтобы спрятаться в нору. Не обращая внимания на хруст под ногами от разбитого бокала, хозяин мигом переместился к концу стойки, где стоял кассовый аппарат, и нашел клавишу. В стеклянном окошечке выскочила надпись: "Не для продажи". Коротышка уже мчался обратно, безжалостно топча осколки стекла, слишком занятый пересчетом банкнот в руках, чтобы как-то реагировать на эти звуки. Он положил стопку кредиток перед Кейтом.
      - Ровно две тысячи, - прошептал он. - Для меня это равносильно отказу от части вакансов в этом году, но, думаю, сделка того стоит. Видно, я все же немного того, чокнутый.
      Кейт взял горку ассигнаций и взглянул на лежавшую сверху. В центре красовалось столь знакомое изображение Джорджа Вашингтона. В уголках просматривались цифры "100", но под овалом с портретом было выведено "Сто кредиток".
      "Так-так, - лихорадочно размышлял Кейт, - портрет Вашингтона фигурировал только на бумажках в ОДИН доллар... разве что здесь все по-другому".
      То есть как это - ЗДЕСЬ? Он же находился в Гринтауне, штат Нью-Йорк, в Соединенных Штатах, в 1954 г. Телефонный справочник это подтвердил. Как и изображение Джорджа Вашингтона.
      Он ещё раз пробежал глазами кредитку, прочитав надпись: "Соединенные Штаты Америки. Фередальный банк."
      И бумажка была не новенькой. Вид у неё - самый что ни на есть настоящий, и было видно, что прошла она уже через немало рук. И водяные знаки на обычном месте. Номер серии, как ему и полагается, нарисован синим. Справа от портрета - освидетельствовано: "Эмиксия 1935 г." и стоит подпись "Фред М. Винсон", а под ней название его должности: "Секретарь казначейства".
      Кейт неспешно свернул пачку кредиток и сунул её в карман куртки.
      Он поднял взгляд на хозяина, уловив его обеспокоенные глаза за толстыми окулярами.
      - Ну как... пойдет? - раздался его не менее встревоженный голос. - Вы ведь не полицейский, правда? Я хочу сказать... что если что не так, то понимаю, что вы меня застукали с поличным в правонарушении, состоящем в коллекционировании. Так что лучше арестовывайте сразу и покончим с этим. Понимаете, я пошел на риск и проиграл, не стоит меня шантажировать и далее, верно?
      - Да нет, - протянул Кейт. - успокойтесь. Все в порядке. Дайте мне, пожалуйста, ещё одну порцию кока-колы с лимоном.
      На сей раз хозяин от усердия услужить даже чуть не расплескал жидкость. Он извинительно улыбнулся Кейту, наконец-то, уловив хруст под ногами. Быстро прошел в угол драгстора, взял веник и принялся заметать осколки за стойку.
      Кейт на сей раз потягивал напиток мелкими глотками и думал, думал... Если можно обозначить этим словом тот вихрь мыслей, что проносился у него в голосе. У него скорее было ощущение, что в данный момент он находится не в драгсторе, а сидит в люльке мчащейся с бешеной скоростью карусели.
      Он выждал, пока хозяин не кончил прибираться.
      - Послушайте, - обратился он к нему, - я задам вам сейчас несколько вопросов, которые могут вам показаться... попросту идиотскими. Но у меня свои причины поступать так. Ответите ли вы на них, даже если они будут восприниматься вами как полностью абсурдные?
      Хозяин настороженно и недоверчиво осмотрел его.
      - Что ещё за вопросы? - прорезался, наконец, его голос.
      - Для начала... какое сегодня число?
      - Десятое июня тысяча девятьсот пятьдесят четвертого года.
      - После Рождества Христова?
      Коротышка изумленно вытаращил глаза, но стойко ответил:
      - Ясное дело, после оного.
      - И мы находимся в Гринтауне, штат Нью-Йорк?
      - Конечно. Вы хотите сказать, что не знали...
      - Вопросы задаю я, - оборвал его Кейт. - И в штате, конечно, нет никакого другого Гринтауна, правда?
      - Нет, насколько мне известно.
      - Знаком ли вам - или хотя бы слышали его имя - мистер Л.А. Борден, владелец крупного имения поблизости? Он же - директор ряда изданий?
      - Нет. Но я не могу сказать, что знаю абсолютно всех, проживающих в этом районе.
      - А слышали ли вы что-нибудь о тех газетах и журналась, владельцем которых он является?
      - Думаю, да. Мы же их продаем. Как раз поступили самые свежие номера. Июльские находятся вон там.
      - А как насчет ракеты на Луну... Ведь она ожидается именно сегодня вечером?
      Человек в полном недоумении наморщил лоб.
      - Не понимаю, о чем вы говорите. Причем тут сегодняшнее число? Да она же ежевечерне прибывает и как раз к этому часу. Так что с минуты на минуту тут появятся клиенты. Они всегда заглядывают сюда, прежде чем идти устраиваться в отель.
      До последнего ответа все шло более или менее нормально. Но эта фраза... Кейт опять зажмурился, на сей раз подольше, на несколько секунд. Открыв глаза, он узрел все того же недомерка, который рассматривал его с явно возраставшим беспокойством.
      - Что-то не так? - участливо осведомился он. - Вы плохо себя чувствуете?
      - Нет, нет, все в порядке, - поспешил успокоить его Кейт, крепко надеясь, что так оно и есть.
      У него вертелась на языке ещё куча всяких вопросов, но он поостерегся их задавать. Ему для успокоения нужен был сейчас какой-нибудь пустячок, но близкий и знакомый.
      Кейт слез с табурета и подошел к стеллажу с прессой. Его глаза сначала выхватили в пестрой мозаике номер журнала "Он и Она" и он взял его в руки. Обложку украшала девушка, напоминавшая директрису этого издания Бетти Хэдли, но далеко не столь же симпатичная, как та. Интересно, подумалось ему, в скольких журналась директрисы красивее всех тех манекенщиц, что позируют для обложек? Наверняка только в одном.
      Но момент не располагал к мечтаниям о Бетти, и, решительно выбросив её образ из головы, он поискал "Необыкновенные приключения", тот самый журнал, которым руководит сам. Заметив его, он прихватил последний номер.
      Наметанный глаз тут же узнал июльскую обложку. Та же...
      Ой ли? Действительно, изображенная на ней сцена соответствовала той, что была на утвержденном им макете, но в её подаче читателю... было нечто сверх уже виденного. Лучше и намного выразительней. Неоспоримо, то был почерк Хупера, но как вполне можно было бы сказать, заметно подучившегося.
      Девушка в своем прозрачном космическом комбинезоне выглядела намного привлекательней - и понятное дело, соблазнительней, - чем на представленных ему эскизах. А уж преследующий её монстр...
      Кейт даже вздрогнул.
      На первый взгляд то же чудище, что и в предложенном ему варианте, и в то же время между ними было какое-то трудно уловимое, но ужасное различие, которое он был даже не в состоянии выразить словами... да, насколько он понимал, вовсе и не желал бы этого делать.
      В то же время подпись Хупера была на своем обычном месте - он сразу же заметил её, как только сумел оторвать взгляд от монстра. Несколько вилообразное "Х" стопроцентно напоминало его закорючку.
      И потом внизу, справа, он увидел цену. Совсем не "20 ц.", т.е. двадцать центов.
      А "2 кр.".
      Что это: две кредитки?
      А что же еще?
      Он, как в замедленной съемке, сложил оба журнала, невероятных и невозможных для него к существованию - поскольку на том, что делала Хэдли, также стояло "2 кр." - и сунул их в карман.
      Его охватило желание где-нибудь уединиться, спрятаться от всего этого люда, и внимательно просмотреть оба издания, прочитать их, тщательно усваивая каждое слово.
      Но сначала надо было расплатиться. Итак, две кредитки за каждый журнал, то есть всего четыре. Но что они реально обозначали? Хозяин только что вручил ему за двадцать пять центов две тысячи кредиток, но при этом дал понять, что они не вполне соответствовали реальной стоимости монеты. Она по причинам, которые ему ещё предстояло выяснить, - являлась для покупателя редким и ценным предметом.
      Очевидно, в смысле определения эквивалента скорее подходили печатные издания. Если их цены в долларах и кредитках примерно соответствовали друг другу, то тогда две кредитки почти точно равнялись двадцати центам. Если это так, то хозяин драгстора за двадцатипятицентовую монету дал ему... посчитаем... ага, двести долларов. Но с какой стати?
      Он вернулся к стойке, позвякивая монетами в кармане. Пошарив, он нащупал среди них полдоллара. Интересно, как прореагирует на них этот коротышка?
      Конечно, по-хорошему ему надо было бы проявить больше осторожности. Но после шока, испытанного при виде обложки июльского номера собственного журнала, так похожего и одновременно отличающегося от утвержденного им макета, Кейт находился в каком-то расхристанном состоянии.
      Поэтому он небрежно швырнул полдоллара на мраморное покрытие со словами:
      - Это - за два журнала плюс коки с лимоном.
      Хозяин протянул к монете руку. Она так тряслась, что он никак не мог ухватить злополучный металлический кружочек.
      Кейт вдруг устыдился. Ему стало неловко за свой поступок. Тем более, что это грозило втянуть его в нудный разговор, что помешало бы ему поскорее отбыть с журналами, которые не терпелось поскорее полистать.
      - Сдачи не надо, - сухо бросил он. - Можете оставить себе обе монеты и полдоллара и двадцать пять центов... в счет полученной от вас суммы. - Он развернулся и направился к выходу.
      Но, сделав всего лишь пару шагов, застыл на месте. "Что-то" в этот момент вломилось в открытую дверь драгстора. Явно не принадлежавшее к роду человеческому, причем, даже близко.
      Это "что-то" возвышалось на два метра десять сантиметров - ему даже пришлось пригнуться, чтобы, переступая порог, не стукнуться о притолоку, и сплошь волосатилось ярко-красным мехом, кроме ступней и лица. Те, кстати, алели тоже, но были покрыты чешуей. Глаза выглядели как два белых диска без зрачков. У этой штуки отсутствовал нос, но зато зубов было - и не пересчитать!
      В тот же момент кто-то вцепился Кейту в руку. Хозяин заведения заверещал вдруг сразу ставшим противно-пронзительным голосом:
      - Это же монета 1943 года! Он дал мне её лично! Шпион, арктурианин! Хватайте его, селенит! Немедленно уничтожьте!
      Алое чудовище застыло у входа, издав звук настолько высокой частоты, что тот находился на грани слышимости. Оно раздвинуло лапы - метра эдак на два с половиной - и угрожающе, словно кошмарное видение, двинулось на Кейта. Пурпурные губы приоткрылись, обнажив пятисантиметровые клыки, а рот разверзнулся, подобно зияющей зеленой пещере.
      Недомерок визжал, не переставая:
      - Убейте же го, убейте, селенит! - Он с отчаянной решимостью набросился сзади на Кейта, сжав его мертвой хваткой в попытке задушить.
      Но Кейт даже не заметил этого, ошарашенный той опасностью, что наступала на него со стороны двери. Он крутанулся на месте и побежал в противоположном направлении - в глубину помещения - стряхнув с себя по пути незадачливого хозяина. Кейт понятия не имел, есть ли там служебный выход, но крепко надеялся на это. Лучше бы он все-таки был.
      Глава III
      Стреляйте сходу и на поражение
      Все было на месте.
      Проскакивая через порог, Кейт почувствовал, как что-то вцепилось ему в спину. Он рванулся, услышав треск раздираемой ткани и стук захлопнувшейся двери. Кто-то истошно взвыл от боли - явно не человек. Кейт даже не обернулся, чтобы извиниться. Он бежал, сломя голову.
      Отреагировал Кейт лишь метров через сто, почувствовав после хлесткого, как удар бича, выстрела сзади, острую боль в верхней части руки.
      Ему достаточно было доли секунды, чтобы оценить положение. Алый монстр упорно преследовал его. Находился где-то на полпути от Кейта до служебного входа в драгстор. Несмотря на длинные ноги, он, судя по всему, бежал медленно и неуклюже. Кейт решил, что уж кого-кого, а эту нечисть он обставит в два счета.
      К тому же, красная тварь не была вооружена. Как он мгновенно понял, ранившую его пулю выпустил из тупорылого крупного револьвера тот самый недомерок из драгстора, который, стоя в дверях своего заведения, готовился пальнуть по нему снова.
      И действительно Кейт услышал грохот второго выстрела в тот самый момент, когда нырнул в улочку, разделявшую два соседних дома. На этот раз его агрессор неоспоримо промазал, так как Кейт ничего не почувствовал.
      Итак, он оказался зажатым между двумя зданиями. На какой-то неописуемо жуткий миг, подумалось, а не попал ли он в тупик? Улочка и впрямь заканчивалась каменной стеной, слишком высокой, чтобы с ходу перемахнуть её. К счастью, подбежав вплотную, он обнаружил в соседних домах двери, одна из которых была приоткрыта. Он устремился вовнутрь, тут же захлопнув её за собой.
      Переводя дыхание в полутьме холла, он огляделся. Прямо, считая от улицы, на верхние этажи вела лестница. В другой стороне просматривался второй выход, выводивший куда-то за дом.
      В парадную дверь уже начали неистово колотить кулаками и пинать ногами; слышался гвалт перевозбужденных голосов.
      Кейт, не раздумывая более, бросился к запасному выходу и выскочил на тихую улочку. Быстро перебежав её, он замедлил шаг, ступив на тротуар.
      По этому переулку он вновь вышел бы на ту же самую оживленную авеню, куда доставил его драндулет фермера. Поэтому Кейт в нерешительности остановился. Уж слишком много народу кишело там в многочисленных магазинах. Опасным ли это было делом - выходить сейчас на люди или же, наоборот, спасительным - раствориться в толпе? Вжавшись в тень дерева в нескольких метрах от угла, он взвешивал "за" и "против".
      На первый взгляд... ничего особенного: типичная, оживленная, одна из центральных улочек провинциального городишки. Но вдруг он отчетливо увидел, как по ней степенно, рука об руку, прошествовали два пурпурных монстра. Оба, пожалуй, покрупнее того, что набросился на него в драгсторе.
      Необычен был уже сам факт прогуливавшихся страшилищ. Но ещё более странным ему показалось то, что никто на улице, вроде бы, и не замечал этого. Чем или кем бы они не являлись, их воспринимали... как совершенно естественное явление. И здесь они не казались чем-то из ряда вон выходящим.
      ЗДЕСЬ?
      Но где тогда, позвольте узнать, находится это ЗДЕСЬ?
      И что это за безумный мир, где принято самым натуральным образом общаться с представителями какой-то космической расы, на вид более безобразной и отталкивающей, чем все те поделки, которыми пестрели журналы фантастики?
      Что это за свихнувшаяся вселенная, где вам за жалкую монету в двадцать пять центов с радостью вручают двести долларов, а когда вы щедро даете чаевые в полтора, вас немедленно стараются укакошить? И в то же самое время на этих кредитках - банковских билетах - чин-чинарем красуется портрет Джорджа Вашингтона, и проставлены нормальные даты. И в дополнение ко всему тут спокойно продаются журналы, которые лишь в самых незначительных деталях отличаются от милых его сердце... "Необыкновенных приключений", не говоря уж об "Она и Он"?
      Что это, черт подери, за мир, где сталкиваешься со стареньким "фордом" из фильмов Гарольда Ллойда <$F - Герой многих популярных комических лент в США эпохи немого кино (Прим. перев.)> и... с межпланетными путешествиями.
      Поскольку они-то уж здесь точно в чести. Эти пурпурные создания отнюдь не земного происхождения... если, конечно, допускать, что в данный момент он все ещё пребывает на Земле. Достаточно вспомнить, как он спросил у этого коротышки из драгстора, сегодня ли вечером ожидается лунная ракета, а тот недоуменно бросил в ответ: "Но она прибывает по графику каждый вечер".
      А потом... чего это хозяйчик заведения кричал монстру, устремившемуся к нему: "Шпион! Арктурианин"! Но это же полный бред. Арктур - звезда, отстоящая от Земли на многие световые годы пути. Можно ещё как-то смириться с тем, что цивилизация, использующая столь ветхие "форды" каким-то чудом достигла Луны, но Арктура, нет уж, извините. Может, он просто плохо расслышал?
      Да, этот недомерок ведь ещё назвал это чудовище "Селенитом"? Это что: имя собственное этой космической гориллы или так называли всех жителей Луны?
      "Она прибывает ежевечерне, как раз в эт о время, - утверждал типчик из драгстора. - И посетители появятся здесь с минуты на минуту".
      Ничего что клиенты - огненно-красные да ещё под два метра десять?
      Кейт внезапно почувствовал, как ноет раненое плечо, а что-то теплое и липкое стекает у него по руке. Опустив глаза, он с ужасом увидел, что рукав его спортивной куртки набух от крови, которая в тени выглядела скорее черной патокой, нежели красной струйкой. А пуля проделала в одежде весьма шикарную дыру.
      Он срочно нуждался в перевязке, требовалось немедленно остановить кровь.
      Почему бы н,е податься на поиски местного полицейского сержанта (впрочем, водятся ли они ЗДЕСЬ?) И должен ли он сдаться, рассказать всю правду о том, что с ним приключилось?
      Но в чем заключалась правда?
      Разве мог он взять и заявить им всем: "Послушайте, вы ошибаетесь. Мы на%ходимся в Соединенных штатах, на Земле, его родине Гринтаун, штат Нью-Йорк, а на дворе сейчас июнь 1954 г. Никаких межпланетных путешествий не существует, за исключением разве того, что пытаются предпринять сегодня вечером, запустив ракету на Луну. А денежная единица - доллар, а вовсе никакая-то там кредитка, пусть даже подписанная Фредом М. Винсоном и украшенная портретом Вашингтона... а эти прошвыривающиеся по улицам красные уродцы просто не могут существовать, а вообще-то есть один тип по фамилии Л.А. Борден - вам, вероятно, сподручнее разыскать его, чем мне - и уж он-то вполне определенно может разъяснить вам, кем я являюсь на самом деле. Во всяком случае, я на это надеюсь".
      Ясное дело, что так поступить он не мог. Судя по всему, что ему довелось увидеть и услышать, ЗДЕСЬ лишь одно лицо поверило бы в его историю. И этого человека звали бы Кейт Уинтон, однако сразу же после подобной байки его упрятали бы в ближайшую палату для умалишенных.
      Нет, он никак не мог обратиться к властям с пересказом своих злоключений, которые покажутся им просто горячечным бредом. Во всяком случае, это исключено в данный момент. До того, как он, хотя бы немного, сориентируется в обстановке и составит себе более четкое представление о том необычном мире, куда забросила его судьба.
      Тем временем, вдалеке завыли сирены. Их улюлюканье неуклонно приближалась.
      Если эти сирены ЗДЕСЬ означали то же самое, что и в родной его вселенной, то из всего этого следовало, что полицейские машины сели ему на хвост.
      Одного расплывшегося на рукаве кровавого пятна оказалось вполне достаточно, чтобы он решил не вылезать сейчас в места большого скопления людей. По этому Кейт решительно пересек улочку, быстро повернул в другую и, все время придерживаясь тени, стал настойчиво удаляться от центра.
      На перекресток выполз, громогласно завывая сиреной, полицейский кар. Кейт буквально вдавился в подвернувшийся крытый вход, погруженный в полутень.
      Полицейский автомобиль проскочил мимо.
      Не его ли они искали? Откуда ему было знать? Уж лучше не рисковать. Итак, главная в этот момент задача - найти где-нибудь убежище, ибо он не мог и далее таскаться по улицам в окровавленной одежде, да к тому же ещё разорванной со спины, там, где его прихватил монстр.
      Его взгляд упал на вывеску: "Сдаются комнаты".
      Не опасно ли это? Но с локтя продолжала, сочась, стекать кровь, что и подтолкнуло его к принятию решения.
      Кругом - ни души! Он быстро пересек улицу. Объявление висело на здании, где явно размещались меблирашки третьеразрядного отеля. Построено оно было из красного кирпича, вход - непосредственно с улицы. Кейт вгляделся в сумеречный холл за стеклянными дверьми.
      В этом крошечном зальчике никого сейчас не было. На стойке стоял колокольчик и небольшая карточка с надписью: "Просьба ко вновь прибывшим звонить".
      Кейт, затаив дыхание, приоткрыл дверь в вестибюль и так же осторожно притворит её за собой. Затем на цыпочках он подобрался к стойке и вгляделся в висячую доску с ячейками, в которые были рассованы почтовые поступления; в некоторых лежали ключи.
      Кейт ещё раз огляделся, перегнулся через барьер и вытащил ключ из ближайшего отделения; на нем был выгравирован номер комнаты - 201.
      Кажется, ему удалось остаться незамеченным.
      Он, по-прежнему ступая на цыпочках, стал подниматься по лестнице. Ее ступеньки были покрыты ковром и, к счастью, не скрипели. Удачным оказался и выбор номера, поскольку 201-й находился как раз напротив марша.
      Войдя в комнату, он тут же запер дверь на ключ и зажег свет. Если постоялец этого 201-го не вернется в течение ближайшего получаса, то его шансы выпутаться из этой передряги существенно возрастут.
      Он снял куртку и рубашку, осмотрел рану. На первый взгляд - ничего страшного, лишь бы не загноилась. Пуля прочертила довольно глубокий след, но кровотечение, кажется, заметно уменьшалось.
      Кейт быстро просмотрел ящики комода, убедившись, что у съемщика 201-го имелись свободные рубашки. Ему повезло, что они не совпали с его размерами всего на полномера. Кейт разорвал на полосы свою испачканную сорочку, и, использовав её в качестве перевязочного материала, потуже затянул раненую руку, чтобы приостановить кровотечение.
      Затем он позаимствовал у своего неведомого благодетеля рубашку голубого цвета - его прежняя была белой, - а также галстук.
      В платяном шкафу висели три костюма. Для контраста со своей бежевой, да ещё разорванной и вымазанной в крови курткой он отобрал темно-серый костюм. Взгляд упал на валявшуюся там же панаму. Поначалу он счел, что та чересчур велика, но, натолкав туда по внутреннему ободку немного бумаги, Кейту удалось довольно удобно напялить её на голову. Таким образом он полностью сменил внешний облик, обрел шляпу, которой до этого у него вообще не было. Отныне даже этот недомерок из драгстора не признает Кейта, встреть он его случайно на улице. А полиция вообще нацелена на поиски человека в бежевой разорванной куртке. Этот гаденыш из драгстора, конечно, не преминул доложить, что им удалось порвать ему одежду.
      Кейт быстренько прикинул, сколько могут стоить позаимствованные им вещи, и оставил на письменном столе билет в 500 кредиток. Пятьдесят долларов, рассудил он, более, чем достаточно, поскольку основной изъятый им предмет - костюм - был далеко не новенький да и сшит не из лучшего материала.
      Скатав свое бывшее одеяние, Кейт для верности завернул его в одну из газет, найденных в шкафу. Его так и подмывало хотя бы одним глазком пробежать прессу, сколь бы устаревшей она ни оказалась, но он удержался от этого шага, поскольку прекрасно понимал, что наипервейшее для него сейчас дело - выскочить отсюда и где-нибудь укрыться, не дай бог, заявится с минуты на минуту постоялец!
      Приоткрыв дверь, он прислушался. Внизу - все будто вымерло. Кейт так же осторожно, как до этого поднимался, спустился теперь вниз.
      В холле он заколебался, а не стоит ли ему позвонить сейчас в колокольчик, вызвать портье и преспокойно зарезервировать себе в отеле номер. Но в конце концов он решил не делать этого. Ведь служащий сразу же обратит внимание на его темно-серый костюм, панаму и пакет под мышкой; а если позже вернувшийся постоялец обнаружит пропажу и заявит о ней, то он, возможно, вспомнит об этом.
      Кейт вышел на улицу. Теперь - освободиться от пакета, и тогда на какое-то время он будет чувствовать себя в относительной безопасности. Во всяком случае до тех пор, пока с кем-нибудь не заговорит. Ему крайне необходимо получше разобраться в обстановке, иначе возможность совершить большую глупость, допустить ошибку - слишком велика. Если уж факт попытки дать чаевые в виде полудоллара 1943 г. выпуска оказался достаточным, чтобы его чуть не пристрелили как шпиона - да не простого, а как выражался хозяин драгстора - АРКТУРИАНСКОГО?! - то в какого рода ловушки мог завести его самый что ни на есть банальный разговор? О, как рад Кейт был сейчас тому простому обстоятельству, что не проронил ни слова в адрес водителя, доставившего его в стареньком "форде" в Гринтаун; в противном случае он наверняка в тот или иной момент сморозил бы что-нибудь несусветное в глазах фермера.
      Кейт неспешно направился в сторону главной улицы, стараясь держаться солидно и уверенно, хотя ни того, ни другого далеко не испытывал. Где-то на перекрестке ему удалось избавиться от пакета, засунув его в удачно подвернувшуюся по пути урну.
      Так, а теперь куда бы залечь на ночь? Чтобы это убежище стало не только его берлогой, но и местом, где он смог бы в свое удовольствие изучить те два журнала, что торчали у него сейчас из кармана. При внимательно осмотре он, возможно, смог бы найти там достаточно ценные для себя сведения.
      Выйдя на центральную улицу, Кейт поспешил повернуться спиной к злополучному драгстору, едва не стоившему ему жизни. Он прошел мимо магазина, торговавшего рубашками, затем - спортивными принадлежностями, проскочил мимо кинотеатра, где шел фильм, виденный им в Нью-Йорке пару месяцев тому назад. Все было спокойно, выглядело вполне естественно.
      Он даже в какое-то мгновение расслабился, подумав, а может, и в самом ли деле все кругом нормально, и только ему всюду видятся несуразности? Почему сходу отвергать возможность того, что владелец драгстора был просто-напросто свихнувшимся типом, и что, вероятно, существуют какие-то вполне разумные объяснения всему тому, что он наблюдал, включая и алых мохнатых монстров?
      В разгар этих охвативших его умиротворяющих мыслей Кейт нечаянно взглянул на киоск с вывешенными там газетами Гринтауна и Нью-Йорка. Все выглядело вроде бы вполне знакомо, если бы не бросившийся в глаза заголовок:
      "АРКТУРИАНЕ АТАКУЮТ МАРС И ПОЛНОСТЬЮ УНИЧТОЖАЮТ КАПИ. ЗЕМНЫЕ ПОСЕЛЕНЦЫ ЗАХВАЧЕНЫ ВРАСПЛОХ. ДОПЕЛЛЬ КЛЯНЕТСЯ ОТОМСТИТЬ ЗА НИХ".
      Он подошел поближе, чтобы посмотреть на дату. Да, это был сегодняшний номер "Нью-Йорк Таймс", типографские особенности которого ему были так же хорошо знакомы, как и линии собственной руки.