Когда я выходил из таверны, одежды — и не только — на мне заметно прибавилось. Вскоре я уже покинул пределы Норпорта и зашагал по направлению к дому моего дорогого друга полукапитана Воннит, — кстати, а что такое полукапитан!

Я не стану тебе рассказывать о своем коротком путешествии — ты и сама его уже проделывала. Не могу обойтись без комплимента, Кайра, твой отчет оказался предельно точным, благодаря ему я знал, чего ждать и когда. Примерно в полумиле от дома я снял коричневый плащ и предстал перед многочисленными птицами и мелкими зверюшками в своем прежнем облике — Влада Талтоша, джарега, наемного убийцы, друга пожилых леди. Спрятав коричневый плащ среди кустов на обочине дороги, я двинулся дальше, получив от Лойоша неохотное согласие подождать меня снаружи. Впрочем, он не удержался от ехидных замечаний насчет того, кто получит все удовольствие. Пожалуй, его представление об удовольствиях отличается от моего.

А может быть, и нет.

Охранники Воннит подоспели ко мне, когда я подходил к центральному входу. Их оказалось двое, они заняли позиции по бокам, вежливые и невозмутимые. Однако они не демонстрировали никаких враждебных намерений, поэтому я продолжал идти к двери.

— Милорд, не можем ли мы вам чем-нибудь помочь? — спросил один из них.

— Если вам будет угодно, — ответил я, — передайте полукапитану Воннит, что ее пришел навестить друг.

— Друг, милорд?

— Совершенно верно. Разве я не выгляжу как друг? — Я улыбнулся, но они хранили вежливое молчание. Когда мы оказались возле самой двери, я добавил: — Если пожелаете, можете сообщить, что я представляю Общество Элимсонари Адриланки.

— Как?..

— Общество Элимсонари Адриланки.

— О, одну минутку, — вежливо проговорил охранник. Он замолчал, очевидно, вступил с кем-то в псионический контакт, потом повернулся к своему напарнику и кивнул. Тот так ни разу и не открыл рот, но находился на правильном расстоянии от меня — наверное, знал свое дело. В любом случае оба слегка поклонились мне и вернулись на свои посты. Я пожал плечами, в последний раз поправил новое одеяние и дернул колокольчик.

Появился Хаб, он оказался таким, как ты его описала, и приветствовал меня, заставив с сожалением вспомнить о Телдре. Ты знакома с Телдрой? Не имеет значения. Он пригласил меня войти и провел в ту же самую комнату, где принимали тебя. Там меня ждала Воннит.

Она встала и слегка поклонилась — полагаю, не знала, насколько следует соблюдать правила вежливости — и собралась что-то сказать. Я сел и не дал ей даже рта раскрыть.

— Сообщите мне названия банков, связанных с Файрисом. Мне не нужен ваш — о нем нам все известно. Меня интересуют остальные.

Она нахмурилась.

— А зачем вам это? И кто вы такой?

— Я не собираюсь называть свое настоящее имя; вы и сами прекрасно понимаете почему. И не хочу тратить силы, изобретая что-нибудь правдоподобное. Вы знаете, на кого я работаю…

— Но вы джарег!

— Да. И человек с Востока. Что с того? Нам нужно выяснить, с какими банками работал Файрис, причем до того, как они лопнут.

— Но как вы можете о них не знать? Как такое?.. — Казалось, она пребывает в полнейшем недоумении, но я не собирался повторять свою вчерашнюю ошибку и давать ей время на размышления.

— Может быть, мы знаем, — ответил я, предоставив ей самой прийти к соответствующим выводам — ложным, естественно.

До смешного просто заставить людей лгать самим себе, и они делают это гораздо лучше, чем удается вам. Но пока леди сообразила, что ей предложено пройти проверку, и попыталась решить, как следует отреагировать, Воннит перестала рассматривать возможность, что я вообще ни с кем не связан, если не считать старуху волшебницу и знаменитую воровку.

— Я не знаю названий всех банков, — ответила она. — Только самых крупных, естественно.

— Размер не имеет значения; речь идет о банках с достаточно солидными вложениями, которым может грозить опасность.

— Ага, — сказала Воннит, каким-то образом все себе объяснив — возможно, решила, что мы просто не знаем, какие банки давали самые крупные кредиты Файрису. Не исключено, что она придумала какие-то другие мотивы. Однако я получил то, что хотел. — Ну, прежде всего Банк Империи.

Трещины и осколки!

— Да. Продолжайте.

— Трест Турмоли и Хэвинджер.

— Безусловно.

— Следует ли включить в список Сокровищницы Домов?

Сокровищницы Домов?

— Да.

— Ну, мне известно о Доме Дракона и Джагала. И Орки, естественно.

— Естественно, — эхом отозвался я, изо всех сил стараясь, чтобы мои глаза не слишком вылезли из орбит.

Сокровищница Дома Орки! И Дома Дракона!

— Я думаю, что другие Дома не принимали участия — во всяком случае, их вклад не столь значителен.

— А как насчет Дома Джарегов? — спросил я.

— Нет, насколько мне известно. Речь может идти лишь о небольших кредитах. Полагаю, их давали для того, чтобы произвести впечатление на Дом Дракона.

— Да, звучит разумно, — ответил я.

Кроме того, какое значение имеет Сокровищница Дома Джарегов, если все джареги Норпорта и половина джарегов Адриланки замешаны в афере?

Впрочем, тут у меня полной уверенности не было — я ведь еще не знал, что тебе удалось выяснить в Адриланке, и лишь делал предположения, основываясь на том, что сказал твой приятель Безжалостный.

Она продолжала говорить, а я слушать, но детали не имели значения. Воннит назвала двадцать или тридцать банков, трестов и ростовщиков, которые находились на грани разорения, в том числе, как я уже упомянул, Банк Империи, который представляет собой Сокровищницу Империи. Он занимал первое место в ее списке.

Что произойдет, если Империя будет объявлена банкротом, Кайра? Кто ответит по ее долгам? Мне вдруг представилось, как ученые Дома Орки обсуждают эти проблемы или пишут длинные книги. Когда Воннит наконец закончила, я сказал:

— Хорошо. То, что нам и требовалось.

— Но вы же и сами все знаете.

— Может быть, — ответил я. — Но вас это не касается, не правда ли?

— Наверное, — сказала она, и в глазах у нее промелькнуло подозрение.

Сделав вид, что вспомнил совершенно случайно, я небрежно добавил:

— Вчера убит Лофтис.

— Да, я слышала, — спокойно отреагировала Воннит. — Бедняга. Власти знают, кто убийца?

— Нет, — ответил я.

Она задумчиво посмотрела на свои ногти.

— Я слышала, что как раз в тот момент он встречался в таверне с человеком с Востока.

Она слышала? Ну, не исключено, что это объясняет, почему Воннит так легко мне поверила. Забавно.

— Вполне возможно, — не стал я спорить.

— Говорят, его убийство — дело рук профессионалов.

Я взглянул на нее, и в голове у меня зазвучал сигнал тревоги. Она знала о профессиональных убийцах не больше, чем мне известно о финансах. Кроме того, профессионалы не имели к данному эпизоду никакого отношения. Во всяком случае, джареги работают иначе. Слишком много людей участвовало в операции, слишком велик оказался фактор случайности, не говоря уже о жертве, успевшей обнажить шпагу, а также об оставшихся в живых свидетелях.

Тот, кто убил Лофтиса, не имел ничего общего с джарегами. Тогда кто же его прикончил?

Я попытался вспомнить убийц, чтобы определить их Дом, но у меня не получилось. Не тсерлорды или драконлорды. Орки? Может быть. Весьма вероятно. Но прежде всего я должен ответить на вопрос: почему Воннит считает, что убийство Лофтиса — дело рук джарегов? Возможно, она думает, что я делаю вид, будто здесь замешаны джареги, и просто не хочет спорить, а в действительности знает правду? Я посмотрел на нее и понял, что моя интуиция говорит: да.

— Так что вы думаете? — спросила она.

Я продолжал на нее смотреть, очевидно, сам того не замечая. Воннит начала нервничать. Хорошо.

— А что известно вам? — ответил я вопросом на вопрос.

— В каком смысле?

— Вы что-то знаете.

— О чем?

— Скажите мне сами.

— Я не…

— Мне известно, что мы не трогали Лофтиса, вам тоже. Вы напуганы и готовы сбежать. Вы узнали нечто, что вам совсем не полагалось, поэтому вам страшно — и поделом. Так что вы пытаетесь скрыть?

— Я не понимаю, о чем вы говорите.

— Неужели?

Она попыталась напустить на себя неприступный вид. Я не спускал с нее пристального взгляда. Я снова стал Владом, убийцей-джарегом, а она была орка — богатая и неуклюжая, по крайней мере метафорически. Когда-то я стал убийцей именно из-за того, что получал удовольствие, лишая жизни таких людей. Поэтому мне оставалось только ждать — и она сломалась. Это не сразу бросалось в глаза, но я видел, что она уже больше не в силах сопротивляться, и она знала, что я это понял.

— Ну? — наконец заговорил я. — Так кто его убил?

Она покачала головой.

— Не делайте глупостей, — продолжал я. — Вам известно, кого я представляю. И кто бы вас ни напугал, вам нужно прежде всего бояться меня. Итак, кто из них это сделал?

Я употребил выражение «кто из них это сделал», чтобы показать, что мне известно, о ком идет речь, хотя на самом деле я ничего не знал. И на сей раз моя уловка принесла плоды.

— Риига, — тихо промолвила она.

— Хорошо, — сказал я. — Поздравляю, вы только что спасли себе жизнь. Насколько серьезно вы с ней связаны?

— Ха, — мрачно усмехнулась она. — Скорее уж она связана со мной.

— Ну, это одно и то же, верно? Если ей конец, то и вы отправитесь следом.

Воннит кивнула.

— Очень хорошо, полукапитан. Вы понимаете, что все мы, в особенности джареги, не склонны тратить деньги на поддержание на плаву тонущего корабля. Но еще остается надежда разрешить наши проблемы.

— Кое-что уже удалось сделать, — бросила Воннит. — И если ваши люди оставят нас в покое…

— Вы говорите об афере с землей? Мне про нее известно. Почему вы думаете, что, она сработает?

— Что вы имеете в виду?

— Она больше не является тайной, полукапитан.

— Кто в курсе?

— Все.

— Все?

— Кроме жертв.

— Ну, тогда это не имеет значения, верно? До тех пор, пока жерт… пока жители ничего не знают, остальное не важно.

— Конечно. Но как долго они будут оставаться в неведении? И что будет потом?

— Мы успеем унести ноги.

— Неужели вы полагаете, что сумеете так быстро свернуть дела?

— Конечно, уже на этой неделе.

Я сделал вид, что обдумываю ее слова.

— Ваш план может сработать, — наконец проворчал я.

— Сработает. Империя не станет заводить дело, кроме того, я не знаю, какое нам можно предъявить обвинение — даже если бы у них и возникло такое желание. Сейчас у нас имеется двенадцать тысяч жителей, которые влезут в долги, чтобы выкупить землю по цене, в три раза превышающей ее истинную стоимость. Разве джарегам не стоит вложить деньги…

— Вам известно ничуть не хуже, чем мне, что джарегам нечего вкладывать, — перебил ее я.

Она пожала плечами.

— Но вы найдете деньги, если пожелаете.

— Да, — согласился я. — Мы найдем.

— Босс! Неприятности!

— Одну минутку, — сказал я. — Что случилось, Лойош?

— Кто-то только что телепортировался сюда. Мужчина, джарег, с двумя телохранителями.

— Этого мне только не хватало!

Я встал.

— Вы должны меня извинить, у меня дома возникли проблемы. Я должен переговорить со своим боссом.

Хаб вошел в комнату и что-то прошептал Воннит на ухо. Она кивнула, а потом посмотрела на меня.

— В этом нет никакой необходимости, — сказала она. — Судя по всему, ваш босс только что пожаловал сюда.

Я двинулся по направлению к задней двери.

— Босс, еще двое только что появились позади дома.

Я посмотрел на Воннит и понял, что она вошла в псионический контакт — вне всякого сомнения, со вновь прибывшим джарегом. Обернувшись ко мне, она спросила:

— Кто вы?

— А вы не чувствуете себя глупо? — ответил я. Два основных пути отхода исключались.

— Кто-нибудь контролирует боковые окна, Лойош?

— Двое.

Проклятье.

— Кто вы такой?

— Вы сказали ему, что здесь находится один из его людей? — спросил я. — Вы упомянули, что это человек с Востока?

— Кто вы такой! — повторила она, и я увидел подтверждение в ее глазах.

Воннит не понимала, почему он так отреагировал, но я оказался в ловушке. Если я телепортируюсь, они все равно меня найдут, к тому же мне придется снять черный Камень Феникса. Я огляделся. Место ничуть не хуже любого другого, решил я. Оставалось решить — драться или попытаться сбежать? Я обнажил шпагу.

— У бокового окна стоят джареги?

— Нет, орки.

Значит, окна — лучший путь отхода. Я пришел к этому выводу с десятисекундным опозданием — трое джарегов вошли в комнату. По твоему описанию я узнал того, что шел посередине, — Безжалостный.

— Влад Талтош, — сказал он. — Рад встрече.

— Я тоже, мертвец.

Он улыбнулся, а двое его «коллег» начали обходить меня с двух сторон.

— Только не здесь! — воскликнула Воннит.

— Грязная работа, мертвец, да ты и сам это знаешь.

— Знаю, — ответил Безжалостный. — Грубая. Но, учитывая обстоятельства, ничего лучшего придумать не удалось. — Он был вооружен коротким тяжелым клинком, но не производил впечатления человека, который хорошо им владеет, а вот двое его спутников, похоже, знали свое дело.

— Босс?

— Примерно минуту я буду занят, Лойош. Дай мне знать, если к нашей вечеринке захочет кто-нибудь присоединиться. Или если появятся удобные пути отхода.

— Конечно, босс, — ответил он таким тоном, что я сразу понял: у него имеются свои планы относительно похода к Водопадам, поэтому меня — в отличие от всех остальных — не слишком удивил звон разбитого стекла.

Я сделал два шага, каждый из которых продолжался около десяти лет, отчетливо понимая, что у меня за спиной осталась пара клинков. Однако Безжалостному потребовалось целых двадцать лет, чтобы перестать наблюдать за Лойошем, поэтому он не ждал меня. И я первым же ударом в сердце его прикончил. Затем я повернулся, вытащил нож и метнул в одного из парней, другого развлекал Лойош. К моему удивлению, нож вонзился в левую нижнюю часть груди — теперь ему будет о чем поразмыслить на досуге, а у меня появилась возможность отступить от Безжалостного, который все еще стоял на ногах, а посему представлял серьезную опасность. Второй нож я приготовил особенно тщательно.

— Вверх!

Лойош взмыл к потолку, а я кинул нож, и кто бы мог подумать — второй бросок оказался неудачным, хотя у меня было гораздо больше времени на подготовку. Но это уже не имело значения, поскольку Лойош успел сильно поцарапать неприятелю лицо, полностью лишив его возможности ориентироваться в пространстве.

Я повернулся к Безжалостному, который выбрал именно этот момент, чтобы упасть.

— Хорошая работа, Лойош.

— Пора уходить, босс.

Полукапитан Воннит наблюдала за нами с широко раскрытым ртом.

— Прошу прощения за разбитое окно, — сказал я, и мы направились к входной двери, прошли мимо Хаба, которому ужасно хотелось сказать нам что-нибудь вежливое на прощание. Но он так и не смог. Леди Телдра легко справилась бы с этой задачей.

— Почему мы не телепортировались?

— Если у Безжалостного была хоть капля здравого смысла, он сообщил о том, что происходит, и они бросят сюда всех, кто окажется под рукой. Если я сниму сейчас Камень Феникса, то продержусь ровно столько, чтобы пожалеть об этом.

— Ага.

— С тобой все в порядке, Лойош?

— Почти, босс. Я слегка поцарапался стеклом, но не более того.

— Тогда почему у тебя такой голос?

— Ну, ладно, у меня немного идет кровь.

— Иди сюда.

Я осмотрел его и нашел длинную царапину, идущую вдоль левого крыла, там, где оно соединялось с телом, и еще одну на левой стороне шеи. Кровоточили обе. Он слизнул кровь и сказал:

— Это не так серьезно, как кажется.

Лойош сложил крылья, и я засунул его под плащ, надеясь, что с ним все будет в порядке. Потом, с обнаженной шпагой в руках, вышел из дома.

И увидел двоих джарегов и двоих охранников Воннит, вся компания приготовилась вступить в схватку. Они стояли и ждали, когда я сделаю первое движение. В прежние времена я швырнул бы им в лицо пригоршню очень неприятных маленьких штучек, чтобы отвлечь, но в настоящий момент у меня в запасе имелись лишь метательные ножи, половину из которых я уже потерял. Ситуация выглядела далеко не лучшим образом, в особенности с учетом того, что у меня под плащом сидел беспомощный Лойош. Я не сомневался, что, если дело дойдет до настоящей драки, Лойош может серьезно пострадать, а меня это совсем не устраивало.

Я внимательно оглядел своих противников, а потом кончиком шпаги показал на каждого из орков.

— Вы двое, — заявил я, — по пятьсот золотых каждому, если разделаетесь с этой парочкой.

Я в отличие от джарегов знал, что орки не согласятся. Они отступили на шаг и посмотрели на охранников Воннит — этого оказалось достаточно, чтобы я успел вонзить свой клинок в горло ближайшего ко мне джарега. Он упал, а я бросил взгляд на второго и сказал:

— Ладно, вижу, вы не желаете с ними связываться. В таком случае советую вам уносить ноги. Здесь не ваше сражение — вы все равно не получите никакой награды. Спросите у полукапитана, если не верите, я подожду.

Боюсь, я ввел их в заблуждение, Кайра; пока орки пытались получить инструкции у Воннит, я сделал шаг вперед и нанес несколько быстрых ударов, мой клинок задел запястье, плечо и лицо второго джарега. Он попытался перейти в нападение, но я парировал и сделал выпад — моя шпага поцарапала ему грудь. Он еще раз отступил и поднял шпагу, готовясь к решительной атаке; однако я опередил его, и мой клинок рассек ему предплечье. Джарег выронил оружие.

— Вали отсюда, — предложил я.

Он не заставил себя долго упрашивать — повернулся и бросился бежать по дороге.

Конечно, двое стражников могли в этот момент легко со мной разделаться, но я надеялся, что на них произвело впечатление то, как я разобрался с двумя джарегами, к тому же, как я уже говорил, это было не их сражение. Должен признаться, что я с минуты на минуту ждал появления большого отряда джарегов, а посему не хотел надолго здесь задерживаться. Я бросил свирепый взгляд на орков. Они пожали плечами и опустили оружие.

— До встречи, — сказал я на прощание и побежал, чувствуя под плащом тяжесть Лойоша.

Мне показалось, что моя рубашка становится влажной.

До дороги предстояло пройти немалое расстояние, Кайра, но, к счастью, мне больше никто не встретился. Я шел по направлению к Норпорту, стараясь укрыться в лесу.

— Похоже, нам удалось спастись, Лойош, — сказал я.

Он ничего не ответил.

— Лойош?

Я остановился, и даже если бы все наемные убийцы Империи появились передо мной в тот момент, мне кажется, я бы их не заметил. Лойош продолжал цепляться за подкладку моего плаща, и я сразу заметил, что его грудь поднимается и опадает, а из обеих ран все еще течет кровь. Я снял плащ, осторожно положил на него Лойоша и осмотрел раны. Они не показались мне глубокими, но царапина возле крыла была широкой, с рваными краями. Я довольно долго искал в них осколки стекла, но ничего не нашел — хороший знак.

Я не знал толком, что делать, поэтому просто разрезал плащ на полосы и, как мог, перевязал Лойоша, так что крыло оказалось плотно прижатым к туловищу. Потом посмотрел на другую рану и нахмурился. Я не раз шутил, в особенности с Крейгаром и Мелеставом, о том, как следует накладывать жгут мне на горло, если кто-нибудь его перережет, а теперь столкнулся на практике с не менее абсурдной задачей — как перевязать змеевидную шею Лойоша, но почему-то мне совсем не хотелось смеяться. В конце концов, использовав побольше материи, я сделал свободную повязку, чтобы он мог дышать. Затем я приложил руку к его шее.

— Лойош. — Никакого ответа.

Я взял его на руки и зашагал через лес, стараясь не заблудиться, но я плохо ориентируюсь в лесу. Мне говорили, что некоторые животные впадают в глубокую спячку, чтобы исцелиться. Я не имел ни малейшего представления о том, относится ли это к джарегам. Забавно, правда? Мы с Лойошем живем вместе уже так давно, что и не упомнить, а я почти ничего о нем не знаю. Мое незнание характеризует меня не с самой лучшей стороны, и, наверное, я бы не хотел услышать соответствующий комментарий. Я не сомневаюсь, что Савн — прежний Савн, который еще не успел отгородиться от реальности, — непременно сказал бы, что он обо мне думает. Савн очень толковый парень. Надеюсь, что он не уйдет в свою изоляцию навсегда. Я надеялся, что Лойош не ушел от меня навсегда. Коти, прежняя Коти, женщина, на которой я женился, наверное, ушла навсегда. Как велика в этом моя вина?

Так я размышлял, Кайра, пытаясь добраться до Норпорта. Сверток с Лойошем ужасно мешал, к тому же мне приходилось пробираться через густые заросли. Еще хорошо, что не успели спуститься сумерки, в противном случае я бы покончил с собой; как жаль, что еще не спустились сумерки — при свете джарегам легче меня найти. Где они сейчас? Может быть, у дома Воннит собрался огромный отряд и они прочесывают лес, или им неизвестно, что мне удалось сбежать? Они наверняка сообразили, что Безжалостный мертв, и должны были послать кого-нибудь разобраться.

Надо мной послышалось хлопанье крыльев, я поднял голову и увидел Ротсу. Она опустилась мне на плечо и посмотрела в глаза. Ладно. Я понял намек.

Остановившись, я расстелил остатки плаща, уложил на него Лойоша и снял повязки. Ротса терпеливо ждала, бросая на меня неодобрительные взгляды, а потом принялась методично вылизывать раны. Я не знаю, есть ли что-нибудь особенное в слюне джарегов, или она использовала яд, во всяком случае, когда Ротса закончила, кровотечение прекратилось. Я протянул руки, чтобы поднять Лойоша с земли, но Ротса зашипела на меня, и я остановился. Она крепко, но осторожно взяла его своими когтями, мощно взмахнула крыльями и взмыла в воздух, хотя я видел, что ей тяжело.

— Ладно, — проворчал я, — пусть будет по-твоему.

Она сделала осторожный круг у меня над головой.

— Надеюсь, — сказал я вслух, — ты сможешь показать мне дорогу домой. Если сочтешь нужным, конечно.

Не знаю, поняла ли меня Ротса, но она полетела вперед так, что я как раз поспевал за ней, а это не могло быть случайностью. Время от времени она опускала Лойоша на ветку, немного отдыхала, а потом поднималась на большую высоту, словно хотела произвести разведку. Возможно, именно так и было — в таком случае Лойош хорошо ее выучил, поскольку на пути домой мы ни с кем не встретились. Однажды, когда она положила Лойоша и улетела, появился другой джарег и уселся на дерево рядом с ним. Ротса вернулась, распростерла крылья и зашипела с такой яростью, что чужак моментально исчез. Я беззвучно ей поаплодировал.

Наконец лес кончился, и я вышел на равнину, где сразу почувствовал себя голым. Однако уже темнело, потому я решил подождать немного, чтобы сумерки спустились окончательно. Ротсе моя идея не понравилась, и она зашипела на меня, но потом поняла, что и ей не помешает отдохнуть. Положив Лойоша на траву, она вновь принялась его вылизывать, а когда стало совсем темно, мы отправились в путь.

Прошло довольно много времени, но мы нашли лесную тропинку и вскоре вышли к уродливому голубому домику. Малыш нас встретил, гавкнул один раз и вместе с нами вошел в дом. Ротса влетела внутрь и аккуратно опустила Лойоша прямо на стол. Только теперь я заметил, как тепло в доме и как сильно я замерз.

Старуха встала.

— Это длинная история, — сказал я вместо приветствия, — не думаю, что вам она понравится. Но Лойош ранен, и — подождите минутку.

Ротса подлетела к Савну, который равнодушно смотрел в пространство, опустилась ему на плечо и зашипела. Савн очень медленно повернул к ней голову. Мы со старухой переглянулись, а потом уставились на них.

Ротса снова зашипела и подлетела к столу. Савн не спускал с нее глаз. Она вернулась к нему на плечо, зашипела и уселась на стол. Савн неуверенно поднялся на ноги, подошел к столу и посмотрел на Лойоша.

— Мне понадобится вода, — сказал он, ни к кому не обращаясь. — И маленькая иголка, самая острая из всех, что у вас есть, нитки, свеча и чистая ткань.

Он возился с Лойошем до поздней ночи.