– Все хорошо!

Это была не Хитер. Мюррей раскрыл свои слезившиеся глаза и увидел фигуру в темной одежде с блестящими пуговицами, кого-то с шлемом на голове.

– Я попросила их сообщить о случившемся в ближайшую пожарную команду и, по возможности, нескольким врачам и…

Это была Хитер. Мюррей медленно повернулся. Фигуры на лестнице все еще лежали неподвижно в тех же позах, как и прежде. Внизу в холле появились люди с пожарными рукавами, и кто-то начал выкрикивать приказы. У Мюррея был только один вопрос: все ли находятся в безопасности?

Он снова услышал голос Хитер.

– Он их всех вытащил сюда. Мюррей притащил их всех сюда. Да, их всех!

Люди из пожарной команды, пожарные рукава, те стекла, которые не лопнули от жара выбиваются снаружи. Появилась надежда, помощь.

Мюррей забыл почти обо всем, что осталось позади него. Он хотел покрепче ухватится за перила лестницы, но пальцы его соскользнули и он не встретил под ногой никакой опоры там, где ожидал найти ступень лестницы. Кто-то поддержал его, прежде чем он упал вниз. Он увидел перед собой озабоченное лицо под темным шлемом. Это был пожарник.

Мюррей потерял сознание.

Глава 23

Мюррей Дуглас постепенно снова пришел в себя и должен был сделать известное усилие, что бы снова взять под контроль свои мысли. После того как он снова пришел в сознание, он удовлетворился своим нынешним положением. Он почувствовал на себе грубое покрывало, у него под головой вместо подушки была скатанная одежда, и он слышал накатывавшийся волнами шум человеческих голосов, вой моторов и шипение заливаемого пламени.

Потом возле него кто-то озабоченно сказал:

– Вот он, доктор. Он просто был без сознания.

Это был голос Хитер.

Другой голос, мужской, с шотландским акцентом, который показался Мюррею знакомым, ответил:

– Это ничуть неудивительно, девушка! Когда я снова увидел его, я удивился, действительно удивился, насколько старше он выглядит, чем он есть на самом деле.

Доктор Кромарти. Это имя выплыло из глубины сознания Мюррея, и он вынудил себя открыть глаза. Врач действительно стоял над ним. Он, должно быть, очень спешил сюда, потому что из-под его пуловера виднелись рукава спального халата.

– А как с остальными? – спросил Мюррей. – Мы своевременно вытащили их оттуда?

Кромарти надел очки. Он бросил на Хитер вопросительный взгляд и успокаивающе махнул рукой.

– Да, мистер Дуглас, с другими все в порядке. Лежите спокойно, чтобы я…

– Я не имею в виду их ожоги! – вмешался Мюррей.

Он с трудом приподнялся на локтях.

– Я хочу знать, как дела у остальных!

Кромарти неодобрительно покачал головой и попытался натянуть одеяло повыше, но Мюррей нетерпеливо отбросил его.

– Во имя бога! – воскликнул он. – Мне не надо ничего. Я просто обессилел от дыма и жары. Я…

– Твои ноги, Мюррей, – вмешалась Хитер.

Он снова сделал паузу, потому что тотчас же понял, что она имеет в виду. Потом он увидел, что она права. Его подошвы были очень чувствительны, но мучения будут потом, а пока боль была еще выносимой.

Много важнее были живые мертвецы, ничего не подозревавшие жертвы Дельгадо, которых Мюррей, как трупы, выволок из их комнат и отнес к лестнице.

– Да оставьте же меня! – пробурчал Мюррей.

Одним движением он высвободился из рук доктора Кромарти и выпрямился.

– Я должен, наконец, знать, что…

Он не стал продолжать, а просто огляделся. В траве перед главным зданием лежали вытянувшиеся во весь рост темные фигуры.

Две пожарных машины и остальные автомобили фарами освещали всю эту сцену.

Повсюду были видны люди в мундирах.

– Вторая пошла, осторожнее! – крикнул возбужденный голос.

Почти в то же мгновение на дом что-то с треском обрушилось.

Мюррей увидел фонтан искр, осветивший нижнюю часть огромного облака дыма, которое быстро поднималось вверх.

Теперь там, где бушевал огонь, действительно будет ничего не найти.

Мюррей ненадолго закрыл глаза и с трудом сохранил самообладание, когда он увидел обвал, ему захотелось задать множество вопросов. Теперь он снова вспомнил о них и повернулся к доктору Кромарти.

– Где машины скорой помощи? – сказал он. – Почему здесь нет ни одной машины скорой помощи?

– Неподалеку на шоссе произошла авария, – произнес врач. – Несколько погибших и около двадцати раненых при аварии автобуса. Но потом машины прибудут сюда как можно скорее.

– О, – пробормотал Мюррей разочарованно и испуганно. – Ну, вы, по крайней мере, осмотрели людей?

Кромарти провел тыльной стороной ладони по лбу.

– Знаете ли, я здесь всего лишь несколько минут. Пожарная команда, конечно, оказала им первую помощь и установила, что никто из них не получил серьезных ожогов. Эта юная дама настояла на том, чтобы я сначала шел к вам…

– Дельгадо? – коротко спросил Мюррей.

– Он, кажется, обо что-то ударился, – объяснила Хитер, – но у него тоже нет серьезных ранений.

Мюррей с облегчением кивнул и вернулся назад, к своему первоначальному вопросу.

– Что случилось с этими людьми, доктор? Они же не спят. Они кажутся мертвыми. Они… Проклятье, вы же сами это видите!

Он прошел четыре или пять шагов к ближайшему «мертвецу» и при последнем шаге убедился, что ожоги на его ногах немного сильнее, чем он считал вначале. Он шатался и с трудом держался на ногах. К счастью, Хитер оказалась возле него и поддержала его.

Кромарти последовал за ними, открыл черный докторский саквояж и порылся в нем.

– Вот, девушка, – сказал он.

Он дал Хитер тюбик с мазью и два бинта.

– Заставьте этого идиота опустится на траву и перебинтуйте ему ноги, пока грязь не попала на ожоги. Потом я позабочусь о нем более основательно, а это уменьшит его боль.

Хитер молча кивнула, помогла Мюррею, который со стоном опустился на траву, и обмотала одеяло вокруг его плеч. Мюррей едва обратил на это внимание. Он не спускал глаз с Кромарти. Доктор переходил от одной темной фигуры к другой, ненадолго останавливаясь возле каждой, потом вернулся назад.

– Я не знаю, что мне об этом и думать, – сказал он, – но вы были не так уж и неправы. Они не спят, но, несмотря на это, действительно кажутся мертвецами. Эти бедные люди находятся в гипнопедическом трансе.

– Вы совершенно уверены в этом? – осведомился Мюррей.

– Совершенно.

Кромарти смущенно откашлялся.

– Моя практика не занимает особенно много времени, и в свободное время занимаюсь опытами по гипнозу. Я даже гипнотезировал будущую мать – конечно, с ее собственного согласия – и роды, во всяком случае, были безболезненными.

– Я думаю… – начала Хитер, затем прикусила нижнюю губу.

– Ну?

– Не могли ли им дать какое-нибудь оглупляющие средство?

– Возможно, – согласился доктор Кромарти. – Но я могу держать пари, что эти люди загипнотизированы.

– Вы не можете из разбудить? – осведомился Мюррей.

Врач покачал головой.

– Если гипнотизер знает свое дело, их не разбудить.

– Они навсегда останутся в таком состоянии? – испуганно спросила Хитер.

– О, нет! – заверил ее Кромарти. – Этот транс постепенно перейдет в нормальный сон, потом они проснутся, как обычно, но…

– Да? – спросил Мюррей.

– Но они могут среагировать по постгипнотический приказ, – медленно добавил врач. – Если мы ничего не предпримем против этого, эти люди, как только они проснутся, будут действовать против своей воли.

Мюррей довольно часто видел, как вели себя люди, которых гипнотизировали на сцене. Он знал, что хотел сказать Кромарти.

Если загипнотизированный не выполнит внушенного ему приказа, появится опасность, что он будет вести себя, как психически ненормальный.

Прежде чем врач успел продолжить, позади них остановился автомобиль патруля.

Водитель вышел и придержал дверцу.

Из машины выбрался человек в штатском. Этот человек обменялся несколькими словами с находившимися здесь полицейскими, потом увидел Кромарти и подошел к нему.

– Доброе утро, доктор, – сказал он. – Мне очень жаль, что я прибыл так поздно, но сегодня так много различных происшествий!

– Когда прибудут санитарные машины? – спросил Кромарти.

– Нам пришлось использовать тринадцать машин, чтобы увести раненых с дороги. Вы уже слышали об этом? Но как только они разгрузятся, они как можно быстрее прибудут сюда. Что, собственно, здесь произошло?

– Я тоже хотел спросить об этом у мистера Дугласа, – сказал Кромарти. – Мистер Дуглас, это главный инспектор Вудворд.

– Мистер Дуглас, извечный театральный актер, – произнес Вудворд.

Он кивнул.

– Я уже слышал о том, что вы репетировали здесь с труппой. Это так?

Мюррей провел языком по губам. Хитер закончила свою работу и перебинтовала ему ноги. Теперь она присела возле него на траву, словно она устала и решила восстановить свои силы.

– Все это так запутано, что я даже не знаю, с чего мне начать.

Мюррей замолчал, пытаясь привести в порядок свои мысли.

– Вы можете начать с того, что объясните нам, почему все эти люди загипнотизированы, – предложил Кромарти.

– Вы сказали, что они загипнотизированы?

Вудворд повернулся и бросил недоверчивый взгляд на неподвижные фигуры, лежавшие на траве.

– Я… Нет, расскажите мне сначала побольше, а потом я буду задавать вопросы.

– Итак, вы уже знаете, почему мы все собрались здесь? – спросил Мюррей.

– Чтобы репетировать новую театральную пьесу, – уверенно ответил главный инспектор. – Об этом писали в местных газетах. Это, очевидно, было очень важным делом.

– Это якобы важное дело служило всего лишь маскировкой, – объяснил Мюррей своим слушателям. Теперь я, правда, не знаю, что там затевалось, но я думаю, что нас всех полностью загипнотизировали, а потом…

«Триплем, концен-лента, совместные переживания… «

Бесцельно. Теперь здесь стало все так нечетко и расплывчато, словно он смотрел теперь на все происшедшее сквозь огромное облако дыма, которое поднималось над домом.

– Я лучше начну с самого начала, – пробормотал он.

Доктор Кромарти и главный инспектор Вудворд со все возраставшим удивлением слушали о «Три раза в раз», о самоубийстве Жан-Поля Гаррижо, о Леа Мартинес, которую поместили в сумасшедший дом, и с Клодетт Мирин, которая пыталась убить свою маленькую дочку. Вудворд больше не мог молчать.

– Но почему никто ничего не предпринял против этих сумасшедших? – спросил он. – Просто невозможно поверить, что невиновных преследовали и уничтожали именем искусства! Гений или нет – это чудовищно, и этому уже давно надо было бы воспрепятствовать.

– Дельгадо – такая продувная бестия, что он шел на все, чтобы мы были готовы принять любую точку его зрения, – сказал Мюррей. – Я сам не знаю, почему мы не стали его жертвами. Вероятно, нам просто повезло.

– Нет, не только это, – энергично возразила Хитер. – Ты просто был слишком крепким орешком для него, Мюррей.

– Это лестно для меня, но это не так, – ответил Мюррей.

Он вздохнул.

– Ну, уже в первый вечер…

Мюррей рассказал о магнитофонах под кроватями, о странных металлических прутьях над сценой, о перестроенных телевизорах и о странной аппаратуре в комнате номер 13. Он рассказал о чувствительности Дельгадо, когда ему говорили об этих вещах. Он рассказал о том, что даже Лестер Харкхем внезапно потерял всякий интерес к этой странной аппаратуре. Он рассказал о жестянках с фруктовым соком в его комнате, содержавших еще и спирт, чтобы снова сделать его пьяницей.

Он повторил разговор между Валентайном и Дельгадо, добавив, что он услышал позже, когда Валентайн и Уолтер считали, что он находится без сознания,…

Наконец, Вудворд покачал головой и сказал:

– Я просто не знаю, что со всем этим делать. Что вы обо всем этом думаете, доктор? Я искал этого «слугу» в основном из-за торговли наркотиками. Может быть, мы сможем обвинить его еще и в сводничестве, но это и все. О, я сожалею, девушка.

– Я думаю, – прошептала Хитер, не обращая внимания на его слова, – что они против моей воли заставляли меня делать то, что им было нужно.

– Но все это так невероятно! – запротестовал Кромарти. – Посмотрите только вот на этот пример. Мистер Дуглас убежден, что проволочная сетка в матрасе погрузила в гипнотический сон всех этих людей. Но я много лет занимаюсь гипнозом и считаю, что это совершенно абсурдно!

Мюррей разочарованно опустил плечи.

Он хотел возразить, но потом решил поберечь силы. Доказательства, которые он хотел забрать из дома с собой, были пожраны огнем.

Что ему могли дать те немногие мелочи, которые, может быть, удастся найти позже?

Псевдонаучный хлам, который больше подойдет к теории Лестера, чем к фантастическим предположениям Мюррея.

Он положил голову на руку. Кромарти озабоченно посмотрел на него. Мюррей не обратил никакого внимания на то, что происходило вокруг него, поэтому он чуть было не прослушал предложение Хитер.

– Почему бы нам просто не расспросить об этом Дельгадо, вместо того, чтобы стоить теории? – произнесла она. – Он уже должен прийти в сознание. Валентайн и остальные ускользнули от нас, но ведь Дельгадо лежит там вместе с остальными.

Глава 24

Мюррей внезапно снова встал. Он сам должен был подумать об этом! Он даже думал о том, чтобы допросить «Виктора», но опасение других членов труппы в последнее время были важнее.

Он с нетерпением ждал, пока доктор Кромарти осмотрит Дельгадо и подтвердит, что этот человек только слегка ранен.

Ожоги и раны Дельгадо были уже обработаны, и он снова пришел в сознание, когда Кромарти подошел к нему. Теперь он дрожал от страха и громко сглатывал. Он испуганно переводил взгляд с одного человека на другого.

Когда Кромарти согласно кивнул, Вудворд опустился возле него на колени, представился и предложил Дельгадо высказать свою точку зрения насчет утверждений Мюррея.

Но человек перед ними только испуганно застонал и еще плотнее сжал губы.

– Да говорите же вы наконец! – проревел ему Мюррей. – Проклятье, говорите!

Он был в такой ярости, что нанес бы лежащему удар ногой, если бы его ноги не болели так ужасно. Кромарти отвлекся и не увидел, что Мюррей встал на свои перебинтованные ноги, хотя он и запретил ему это.

– Нет никакого смысла продолжать запираться, – сказала Хитер. – Это больше не поможет вам. Другие бросили вас на произвол судьбы. Они оставили вас погибать там. Это вам ясно?

Дельгадо впервые проявил какой-то интерес. Страх исчез из его глаз, и он изучающе посмотрел на Хитер.

– Другие оставили вас в комнате номер 13, и вы должны были сгореть, – объяснила ему Хитер. – Валентайн… Виктор и Уолтер! Мы не знаем, куда они исчезли, но их, во всяком случае, здесь больше нет, и они не погребли заживо. Они сбежали и бросили вас на произвол судьбы, и если бы Мюррей не пришел, чтобы спасти вас, вы бы сгорели заживо. Разве вы этого не понимаете? Ваши проклятые дружки бросили вас, а Мюррей спас вашу бесценную жизнь.

Хитер почти рыдала, произнося последние слова. Дельгадо, очевидно, впечатлил этот порыв чувств. Теперь его страх уступил место холодной ненависти.

– Это правда? – прошептал он.

Затем он продолжил, не ожидая ответа:

– Да, теперь я снова вспоминаю! Я хотел изготовить ленту, которая, нужна была Валентайну, но потом вспыхнул рой искры, где-то произошло короткое замыкание. Я коснулся пульта и потерял сознание.

Он внезапно поднялся и осмотрелся.

Потом он уставился на Мюррея.

– Вы вытащили меня оттуда? – прокряхтел он.

Мюррей медленно кивнул.

– Но я думал…

Дельгадо снова сделал паузу, и когда продолжил опять, в голосе его звучала жуткая ненависть.

– Эти бессердечные, жалкие, проклятые садисты просто бросили меня здесь, и я должен был сгореть!

Дельгадо яростно потряс сжатым кулаком.

– Они за это еще поплатятся! Теперь им придется долго выкручиваться, когда их однажды схватят темпореги. Они должны это сделать! Я до самых подбородков закопаю их в радиоактивные отходы! Я сотру их память, и они превратятся в пустые оболочки, лишенные всякого разума. Я при помощи фальшивых редукесов превращу их в субстаты. Я…

«Субстаты? Редукесы? Триплем?» Мюррей нагнулся вперед и настойчиво произнес:

– Поберегите слова! Предавшие вас товарищи, очевидно, больше не могут слышать вас. Что такое триплем, Дельгадо?

Хитер закрыла глаза, откинулась на локтях и, казалось, примирился со своей судьбой.

– Триплем? Это многожильный миниатюрный кабель – тонкая проволочка, которую вы все время вытаскивали из своего матраса. Вы не могли узнать его. Он будет изобретен только в 1989 году, насколько я помню.

* * *

Долгое время царило полное молчание.

Мюррей сначала не хотел верить своим ушам. В конце концов, пожарные производили такой шум, что…

Однако, потом он заметил, что теперь все великолепно подходит друг к другу.

Он расслышал верно, и головоломка перед его глазами сложилась в логическую картину. Конца ее еще не было видно, но Мюррей теперь знал, что его предположения верны.

– А темпореги? – медленно спросил он. – Вы так назвали их, правда?

– Темпоральные регуляторы, – пробормотал Дельгадо. – Вид полиции. Когда они схватят Валентайна, я надеюсь, они не…

– Субстаты? – резко спросил Мюррей.

– Неисправимые преступники, личность которых стирается, потому что они не поддаются психотерапии.

– Редуклесы?

– Ленты для перевоспитания, при помощи которых преступная личность превращается в безопасную для общества.

– Концен-лента?

Мюррей посмотрел на остальных слушателей. Кромарти и Вудворд слушали явно пораженные, но Хитер с блестящими глазами ловила каждое его слово.

– Нелегально изготовленная лента, чтобы склонить ориентацию определенной личности в нужном направлении.

Дельгадо отвечал механическим тоном ребенка, наизусть заучившего стихотворение, но не понимающего его.

– Кондиционирер?

Это был ящичек, которым Валентайн ударил Мюррея по голове, отчего Мюррей потерял сознание.

– Аппарат для временного абсолютного внушения другим людям.

– Этот кондиционирер приводит людей в состояние, напоминающее гипнотический транс?

– Это и есть гипнотический транс.

– Верно! – Мюррей глубоко вдохнул воздух.

– Мануэль Дельгадо, когда вы родились?

– Минуточку, – сказал Вудворд.

Он выступил на шаг вперед.

– Я не понимаю, чего вы…

– Тише! – прошипел Мюррей.

Он повторил свой вопрос. Потом последовала долгая пауза. Наконец, Дельгадо провел языком по губам.

– Ну, я рассказал вам уже очень много, и я очень надеюсь, что этого достаточно, чтобы стерилизовать Валентайна, чтобы все его волосы выпали, а его кожа…

– Дельгадо!

– О… Я родился в двести восемнадцатом году по мировому календарю. По вашему примитивному летоисчислению это будет примерно две тысячи четыреста пятидесятый год.

Мюррей медленно кивнул.

– Теперь я также знаю, что вы здесь делаете, – тихо сказал он. – Вы собирали нелегальные переживания и страсти, чтобы контрабандой перетащить их в будущее.

Дельгадо чуть заметно вздрогнул.

– Послушайте, я не мог… не должен…

– Нет, вы можете и должны это, – возразил Мюррей. – Я не допущу, чтобы вы выскользнули через петлю ваших темпоральных регуляторов. Вы так расширите отверстие, чтобы через него мог проехать примитивный автомобиль. Вы меня поняли?

– Но я не могу! – заверил его Дельгадо. – Я не должен! Я…

Мюррей нагнулся над ним и заговорил как можно настойчивее, зная, что это было самое важное представление в его жизни, в котором он получил много больше, чем похвалу критиков и дюжину приглашений на участие в новых спектаклях.

– Дельгадо! – громко сказал он. – Если вы не скажите нам всю правду, я повалю вас на спину, снова отнесу вас в дом и оставлю там, где я вас нашел. Вы можете положиться на то, что даже все ваши приборы и аппараты из будущего ничего не смогут сделать, чтобы удержать меня.

Он схватил Дельгадо за рубашку, смял ее на его груди и сильно встряхнул автора. Краем глаза он увидел, что Вудворд открыл рот, словно хотел что-то возразить. Хитер протянула руку, чтобы удержать его, а доктор Кромарти зачарованно уставился на обоих мужчин, хотя он, по-видимому, почти не понимал, что здесь происходит.

– Вы, по-видимому, все еще не поняли! – в отчаянии ответил Дельгадо. – Если я расскажу вам больше, я рискую быть наказанным, и против меня будут направлены меры возмездия…

– Может быть, даже сотрут вашу память? – презрительно осведомился Мюррей. – Так будет лучше, Дельгадо! Основательная чистка вашего грязного разума определенно не повредит вам. Но других уже здесь нет, не так ли? А я здесь! Ну, что, вы будете говорить, или я оттащу вас обратно в дом, чтобы вы поджарились там?

– Но если я буду говорить…

Дельгадо пробормотал про себя что-то невразумительное. Потом он пошевелился.

– Что же мне, в конце концов, остается? У меня больше нет надежды, не так ли? Я крепко засел здесь – черт бы побрал этого Валентайна! – и я должен оставаться среди этих примитивных идиотов. Если я буду молчать, меня, несомненно, упекут в один из этих ужасных сумасшедших домов, как ту девушку в Париже. Я этого не смогу вынести, но, по крайней мере, есть еще один выход…

– Еще один выход? – повторил Мюррей.

Он взглянул на Кромарти.

– Док, посмотрите лучше, нет ли у него во рту какой-нибудь пилюли для самоубийц!

Доктор Кромарти приблизился к Дельгадо, но тот махнул рукой и с презрительным превосходством сказал:

– Яд? Вы это имеете в виду. Ну, я еще не отклонился настолько далеко от нормы. Предрасположение к самоубийству было устранено еще в моей юности. Я не потенциальный самоубийца. Я только вероятный кандидат в смертники.

Он снова взглянул на Мюррея и почему-то улыбнулся.

– Палач, – тихо сказал он. – Ну, по крайней мере, теперь вы можете спрашивать. Но я не могу обещать, что отвечу на все ваши вопросы.

– На все, или я, как и обещал, сволоку вас назад в дом, – пригрозил ему Мюррей. – С тех пор, как вы все это устроили…

– Вам хочется только отомстить мне, – упрекнул его Дельгадо. – Не бойтесь, вы скоро получите то, чего вы хотите, и я надеюсь, что потом, когда все это закончится, вы, наконец, сможете спать спокойно. Ваши примитивы должны иметь крепкие желудки, чтобы выдержать вашу нормальную жизнь, но если этого вдруг для вас становится слишком много, у вас нет тех возможностей, которые появлялись у меня каждый раз, когда возвращался из прошлого. Вы не можете просто стереть неприятные воспоминания, Дуглас. Вам приходится выдерживать их, не так ли?

– Закройте рот и говорите только тогда, когда вас будут спрашивать, – сказал ему Мюррей.

Его память содержала много ужасных воспоминаний, с которыми ему приходилось жить, потому что он нем мог забыть о них.

– Мистер Дуглас, – нервно вмешался Кромарти, – мне нужно кое-что узнать, прежде чем вы начнете спрашивать дальше. Как обстоят дела у тех, вон там? Их состояние так необычно…

– Не беспокойтесь о них, – ответил Дельгадо.

Он махнул рукой.

– Поместите их в свои «сумасшедшие дома», и пусть они там проснутся. Мы до сих пор только усиливали их естественные тенденции. Эти люди через несколько недель или месяцев снова придут в себя.

Он бросил на Мюррея взгляд, полный ненависти.

– И все это благодаря вам!

Кромарти немного поколебался, потом пожал плечами. Он посмотрел на ворота, словно мог этим ускорить приближение машин скорой помощи.

Дельгадо снова уселся на своего конька.

– Я, несомненно, не смогу долго выдерживать здесь. Почему? У нас это еще хуже, потому что существуют люди, которые могут наслаждаться этим, но здесь они утеряют все свое «искусство» и…

– Что? – спросил Мюррей.

Он не получил ответа, подождал еще несколько секунд, а потом настойчиво продолжил:

– Дельгадо, кто вы, собственно такой?

– Минуточку… сейчас, только подберу более точное выражение… мальчик для битья, козел отпущения.

Теперь он сильно побледнел, и губы его чуть заметно шевелились.

– Я никогда не думал, что здесь кто-нибудь сможет догадаться о правде, мы не должны были брать вас сюда, я предупреждал об этом Валентайна, но он не захотел меня слушать.

– Вернемся к делу, – потребовал Мюррей.

– Да, верно.

Дельгадо заметно ослаб, его голос перешел в хриплый шепот.

– Вы знаете, что мы в состоянии путешествовать в прошлое, но это очень опасно, неэтично и нелегально. Мы разработали методы, при помощи которых можно манипулировать разумом и личностью человека. Некоторые люди считают это большим шагом вперед, другие считают, эти методы опасными, потому что одаренные люди зачастую характерно неустойчивы. Я знаю только, что мне никогда не нравилась идея, что на мой разум могут официально повлиять, чтобы я после этого соответствовал норме.

Дельгадо устало замолчал, на его лбу блестели капли пота.

– Конечно, не все 10 миллиардов людей на Земле обрабатываются таким образом, это применяется только к преступникам и к людям с отклонениями от нормы, которые добровольно подвергаются этому лечению. Поэтому, конечно, остается достаточное количество людей, которые на людях ведут себя нормально, а в личной жизни склонны к аномалиям. Приборы, которые вы видели, используются именно для этого. Они служат для общения и… ну, если вы, например, отрезаны от своей подруги, вы можете изготовить ленту с совместными переживаниями, чтобы у вас обоих была память об этом. Но некоторые из людей питают склонность к переживаниям, которые в наше время уже не встречаются. Валентайн пытался заполнить этот пробел, поэтому он и выискивал для себя примитивы в прошлом. Он пытался сделать это в разных столетиях, используя для этих целей нелегальный доступ к машине времени, но ни одна из этих попыток не удалась – ленты нельзя было использовать…

Дельгадо провел кончиком языка по губам.

Он тихо застонал, однако отрицательно махнул рукой, когда Хитер хотела приблизиться к нему.

– Потом у него появился я со своей великолепной идеей, – тихо продолжил он. – Я предложил Валентайну попытаться с театральными актерами. Театральные актеры неустойчивы и легко поддаются внушению. Это нам удалось. Он трижды использовал мою идею, эта чертова свинья! Мою идею! И он сбежал, оставив меня, даже не побеспокоился о том, что я сгорю заживо! Чертова свинья!

На этот раз стон был громче и сопровождался болезненной гримасой. Хитер вздрогнула. Мюррей заколебался, потому что он не знал, можно ли задавать вопросы Дельгадо, находившемуся в таком тяжелом состоянии. Потом перед ним внезапно появился доктор Кромарти и громко сказал:

– Мужчина болен.

Он нагнулся над ним и откинул покрывало, которым был накрыт Дельгадо. Теперь все они увидели, как был наказан Дельгадо за то, что он сказал правду, хотя он должен был молчать. Они увидели, почему он всегда утверждал, что у них должны быть крепкие нервы.

При помощи какой-то дьявольской аппаратуры, использовавшей неведомую технологию будущего, которую никто из присутствовавших не понимал, тело Дельгадо разложилось, пока он говорил. Под покрывалом тело от кончиков пальцев ног до самой шеи превратилось в отвратительную слизистую массу.

Вдали, как адский смех, завыли сирены машин скорой помощи.

Глава 25

Рука Хитер сжала руку Мюррея так крепко, что ему стало больно. Девушка затаила дыхание, словно собирала все свои силы, чтобы ее не вырвало. Вудворд смущенно уставился на землю, и даже Кромарти, который во время своей врачебной практики повидал много всего, казалось, должен был взять себя в руки, прежде чем он взял покрывало и снова накрыл Дельгадо.

Потом подошли машины скорой помощи, и Вудворд охотно направился к ним. Мюррею повезло меньше. Он все еще стоял на одном месте, чувствовал на своей руке вес Хитер и сконцентрировался на этом, чтобы не упасть в обморок. Когда он, спустя неопределенно долгое время, снова открыл глаза, он увидел перед собой Кромарти, который убирал останки Дельгадо.

– Мистер Дуглас, вы дрожите от холода, и в этом нет ничего удивительного! – воскликнул Вудворд.

Он снова подошел к ним.

– Люди, он же практически голый! Да, принесите же ему пальто, Робертс!

«Не так громко, у меня болят уши». Но Мюррей ничего не мог сказать вслух.

– Доктор, есть еще место в одной из машин?

– Эти проклятые служаки направили нам только три машины!

Кромарти провел пятерней по своим волосам.

– Я возьму мистера Дугласа к себе в дом. У меня есть одна свободная койка, и мне нужно еще раз обработать его ожоги.

Потом он посмотрел на Хитер.

– А как насчет вас, девушка? Вам лучше всего тоже поехать со мной. Мой автомобиль стоит у ворот.

Мюррей взял у полицейского, которого позвал Вудворд, теплое пальто. Он больше не мог идти один, и его пришлось поддерживать, пока они добрались до машины Кромарти. Там он с облегчением опустился на заднее сиденье. Хитер села возле него, держа его за руку.

Когда они отъезжали, Мюррей увидел, что пожарные сконцентрировались на том, чтобы спасти главное здание. Боковое крыло, вероятно, будет гореть еще несколько часов, но огонь больше не сможет распространиться по всему зданию.

«Надеюсь, оно хорошо застраховано, иначе Сэм Близзард может понести громадные убытки».

Мюррею в голову пришло и кое-что другое.

Он нагнулся вперед и сказал:

– Доктор Кромарти, утром вас, возможно, посетит мой агент Роджер Греди. Я вчера сказал ему по телефону, что хочу попытаться бежать, а потом прийти к вам.

«Только вчера вечером? Великий боже, как коротка может быть вечность!»

– Вы хотели бежать? – повторил врач.

Он был удивлен.

– Дружок, тот, кто вас услышит, может подумать, что вы сидели в концлагере!

– Это было ненамного лучше, – сказала Хитер. – Разве вы не слышали, что рассказал вам Мюррей?

– Я едва могу этому поверить, – ответил доктор Кромарти. – Лично меня это не касается, мистер Дуглас, но вы сильно возбуждены и…

Он не стал продолжать.

– Нет! Теперь я собственными глазами видел эту невероятную развязку. Я верю каждому вашему слову. Ваш рассказ напоминает одну из историй Эдгара Алана По, не так ли?

– Месье Вальдемар, – вмешалась Хитер.

Мюррей почувствовал, как дрожит ее рука.

– Он был загипнотизирован, не так ли? Доктор, существует опасность, что все остальные…

– Дельгадо сам сказал, что в них были усилены их естественные склонности, и через несколько недель или месяцев они снова будут в порядке, – ответил Мюррей.