- Никогда не видела такого красавца, - честно призналась девушка, - а посмотрите, как он держит копье! Будто собирается пронзить им стену нашего дома.
      Южный Ветер в бешеном темпе доскакал до особняка, осадил коня и поднял руку, одновременно стараясь сдержать танцующее животное.
      - Привет, Южный Ветер! - выкрикнул Майкл, наполовину высунувшись из окна.
      - Не делайте этого! Они могут выстрелить! - взволнованно воскликнула Нэнси. - Они же знают, что только вы можете нас спасти... Ой, и вы тоже! поспешно добавила она, виновато взглянув на стоящего рядом Бзрна. Тот, однако, скромно покачал головой. Рори ответил:
      - Не выстрелят. Не могут же они подвергнуть опасности жизнь сына вождя. Как дела, Южный Ветер? - снова обратился он через окно.
      - Отец, не подставляйся так безрассудно, спрячься немного. Среди индейцев, следящих за нами, много жестоких глаз и жестоких сердец. Кто-нибудь из них может выстрелить, не подумав.
      - Люблю рисковать. - ответил Майкл.
      - Ладно, тогда я подъеду поближе, - великодушно сказал юноша, - если они выстрелят, то могут и меня зацепить. Может быть, это их охладит.
      И он подъехал прямо под окно, из которого свесился Майкл.
      - Вот ты и здесь, мой мальчик, - проговорил он. - Как я рад тебя видеть. Как поживает твой отец, Встающий Бизон, и остальные воины племени?
      - Все опечалены смертью Черной Стрелы. Мы прогнали бледнолицых солдат, но не убили ни одного из них. А сейчас случилось еще одно несчастье - убили Пятнистого Оленя. Вон он лежит мертвый на изгороди, словно пустой мешок, а не сильный молодой воин. Отец, сегодня для апачей не самый лучший день.
      - Видишь, как все получается, Южный Ветер, - ответил Рори. - Я же тебе говорил раньше, что колдовство Большого Коня слабое. Сейчас ты убедился в этом сам.
      - Да, я видел это, как и все другие индейцы, они не совсем довольны нашим шаманом. Но сейчас он снова колдует и обещает сделать так, что все скальпы - и мексиканцев, и бледнолицых - попадут к нам в руки. Ты слышишь, отец, все скальпы!
      Он торжественно поднял палец и продолжил:
      - Сейчас нам и не нужны очень сильные заклинания, ведь скоро наступит ночь.
      - И тогда апачи будут атаковать? - спросил Майкл.
      - Я этого не сказал. Я не могу тебе этого сказать. Разве ты сам не видишь - нас много, а вас мало.
      - Да, нас мало, но зато среди нас - сильный шаман! - настаивал Рори.
      Юноша вздохнул:
      - Смелый воин всегда говорит храбрее, чем чувствует себя, совсем как ты, отец. Я знаю, что ты никогда не заговоришь, как женщина, и восхищаюсь тобой. Вот и я хотел бы так вести себя перед смертью. Но сейчас послушай меня, и я скажу кое-что полезное.
      - Слушаю тебя, мой мальчик.
      - Я говорил с нашими воинами, и они пообещали мне, что, несмотря на угрозы Большого Коня, оставят тебя в живых!
      - Оставят меня в живых?
      - Да, ты ведь оказал большую услугу апачам, и они не забыли об этом. Мой отец говорил с другими вождями и с самыми опытными воинами, и они тоже согласились не убивать тебя. Они лишь просят вернуть "красный глаз".
      - Да отдайте вы им то, что они просят! - подтолкнул капитан Майкла, так как тот замер на мгновение, удивленный таким предложением.
      - Да, да, - торопливо подтвердила Нэнси, - все равно здесь все погибнут, спасайтесь хоть сами.
      Рори повернулся к ней и на его лице появилась слабая и очень странная улыбка.
      - Значит, вы предлагаете мне убежать?
      В разговор вмешалась миссис У эр, серьезно сказав:
      - Мы обречены, Рори, и все мы это знаем. Если Богу угодно спасти вашу жизнь, то уходите, спасибо вам за все, что вы сделали для нас, и за то, что пытаетесь сделать сейчас.
      - Да, вы и так здорово нам помогли, - добавила девушка.
      Майкл снова обратился к индейцу:
      - Южный Ветер, возвращайся к вождю и скажи ему, что среди нас есть одна девушка, которая никогда не причиняла никакого вреда апачам. Если они согласятся пощадить ее, то я отдам рубин. И тогда, когда она будет в безопасности, они смогут прийти и снять с меня скальп, если смогут. Тебе все ясно?
      Юноша возмущенно крикнул:
      - Отец! Я пришел, чтобы поговорить о твоей собственной жизни, которая стоит больших табунов коней, бизоньих шкур, вигвамов, множества бус, ножей и винтовок, и предлагаю тебе спасение! А ты предлагаешь взамен жизнь какой-то молодой скво! Я видел ее, в руках ее не больше силы, чем у маленького ребенка. Она никогда не сможет следить за твоим вигвамом, шить одежду, точить оружие и готовить еду для тебя. О чем ты говоришь, отец? Я предлагаю тебе жизнь, а ты смеешься мне в лицо!
      - Я вовсе не смеюсь над тобой. Смотри!
      Рори достал из кармана сверток, извлек из него рубин и протянул его на ладони:
      - Вот он, Южный Ветер, и я отдам его за жизнь девушки, если ей дадут уйти. Иначе апачи ничего не получат, кроме смерти, которую Принесут им мои заклинания.
      Юноша молчал, прерывисто дыша, затем спросил, выдержав паузу:
      - Мой отец все сказал?
      - Я сказал то, что хотел. Если ваши согласятся, то вернись и забери камень. А если нет, то помашите еще раз белым флагом, и мы будем знать, что это означает войну насмерть.
      - Ну что ж, ты сказал все, - подытожил молодой индеец, - прощай, отец!
      Он поднял правую руку в торжественном прощальном жесте, затем рывком развернул лошадь и таким же аллюром, как и прежде, возвратился к конюшне, легко перепрыгнув через забор по пути.
      - Майкл, - промолвила девушка, - вы только что совершили самоубийство.
      - Это пока еще неизвестно, поживем - увидим, - последовал ответ.
      - А что это за красный камень? - поинтересовался капитан.
      - Рубин стоимостью в королевскую корону, - спокойно ответил Рори.
      И тут донесся сердитый всплеск голосов издалека, оттуда, где находились апачи, и в воздух над крышей взмыл белый флаг.
      Глава 30
      - Вы растоптали мою последнюю надежду, - обратился Бэрн к Майклу. - Хотел бы я тоже так поступить, но не уверен, хватило ли бы у меня духа. Миссис У эр церемонно поднялась со стула и проговорила:
      - Дети мои, - она объединила жестом свою дочь и двух мужчин, - похоже, пришло время умирать и мы должны встретить смерть достойно. Нас здесь четверо, но я уверена, что еще до восхода луны к нам присоединится мой муж. Надеюсь, мы продержимся до этого времени. Он уже должен быть близко, и когда услышит стрельбу, то поспешит к нам на помощь, если только не попадет в засаду. Я знаю, что вы, капитан, и вы, Рори, храбрые воины. Думаю, что моя Нэнси не подведет вас. Есть только одно слабое звено в нашей цепочке - это я. Я никогда не поднимала руку на человека, но сегодня сделаю все, что нужно, ради Дина. Буду стрелять из этой винтовки и буду молиться, чтобы пули летели, куда нужно.
      С этими словами она подняла тяжелую винтовку и сжала ее дрожащими руками. Мужчины были потрясены, первой заговорила девушка:
      - Наверное, мы и не подозреваем, какая страшная смерть нас ожидает. Но все-таки у нас есть один шанс.
      Ее мать заставила себя улыбнуться:
      - О каком шансе ты говоришь?
      - Об удаче Рори, которая его никогда не оставляла. Бьюсь об заклад, что его везение выручит нас и сейчас.
      И она рассмеялась.
      Майкл покинул их и зашел в каморку, где лежал его жеребец. Солнце уже было низко и поскольку маленькое оконце выходило на восток, в комнатке было сумрачно, однако шелковистая кожа Дока переливалась и блестела даже в темноте. Он повернул голову к хозяину и тихонько заржал, как будто хотел что-то сказать.
      Рори обнял шею благородного животного, и перед его глазами встали долгие месяцы их борьбы друг с другом, надежда, отчаяние и, наконец, дружба. Если сейчас распахнуть двери дома и вырваться верхом на этом великане на простор, то, может быть, пули индейцев не отыщут его в этом предательском вечернем сумраке.
      Но об этом не могло быть и речи. Перед Майклом стояла другая задача. Он оседлал коня, надел уздечку и вывел его в большую комнату. Док бодро переступал, иногда вскидывая голову и принюхиваясь. В воздухе стоял резкий запах жженого пороха.
      Все трое вопросительно посмотрели на Рори. Они не могли понять, что тот задумал, но полагались на него, ведь он был их последней надеждой. Он так много для них уже сделал, что никто не стал бы препятствовать его замыслам.
      - А зачем на нем седло и уздечка? - только и спросил капитан.
      - Это та пушка, из которой мы выстрелим нашей бомбой, Бэрн. Сколько секунд будет гореть бикфордов шнур?
      - Около минуты.
      - Обрежьте его на две трети, - приказал Майкл.
      - Но...
      - Не спорьте, - резко перебил его Рори, - минута - это слишком много.
      Капитан удивленно посмотрел на него и, вытащив нож, укоротил запальный шнур.
      - Нэнси, - продолжал Майкл, - станьте у входной двери и распахните ее по моей команде.
      Девушка молча кивнула и тут же подошла к двери.
      Рори прыгнул в седло, голова его почти коснулась потолка, затем он свесился по-индейски набок и приказал:
      - Дайте мне бомбу, быстро!
      Бэрн сразу же подал ее, приговаривая:
      - Теперь я знаю, что вы задумали. Бог вам в помощь, я вижу, что вы самый храбрый солдат в мире, но вряд ли вам это удастся.
      - Может быть, - согласился Рори, - но я постараюсь.
      Сжав бомбу в левой руке, он спрятался за левым боком коня, именно так он не будет виден индейцам, когда конь выскочит из дома и устремится к конюшне.
      - А теперь подожгите шнур!
      Капитан послушно поднес огонек к концу шнура, тот сразу заискрился и зашипел.
      - Нэнси, открывайте!
      - Открываю! - повторила девушка и распахнула дверь.
      - Ну, давай, Док, - прошептал Майкл.
      Но умное животное не надо было подгонять, жеребец видел выход, а, может быть, почувствовал опасность, иногда лошади ощущают ее так же остро, как и люди. Конь сделал два крадущихся шага к двери, а затем ринулся наружу, словно ядро, вылетающее из жерла пушки. Приземлившись после первого прыжка на галерее, он сильно ударил о доски пола копытами и внезапно поскользнулся. У оставшихся в комнате оборвалось сердце, им показалось, что и лошадь, и наездник сейчас упадут. Но через миг Док выпрямился и ринулся вперед с быстротою молнии. Он скакал не в долину, спасая свою жизнь и жизнь седока, а прямо в логово неприятеля.
      Трое оставшихся в доме бросились к окну, откуда был виден путь жеребца, и столпились у него. К этому времени Док уже преодолел с разбегу изгородь загона. Апачи все еще не реагировали на происходящее, хотя конь покрыл почти половину расстояния до конюшни.
      - Они просто выжидают, взяв Рори на мушку, - простонала миссис Уэр. - Они смеются над ним и сейчас одним залпом изрешетят его. Господи, спаси и сохрани этого храбреца! Бедный Майкл, больше мы никогда его не увидим!
      - Тише, - прошептала ее дочь, - ничего не говори и даже не шепчи. Сам сатана не придумал бы такой план, который предложил Рори.
      Однако индейцы не были готовы к залпу, который предсказывала миссис Уэр, они просто растерялись, увидев одинокого всадника, скачущего к их укреплению. Они ничего не могли понять, это можно было объяснить только сумасшествием, которым Люди Неба наказывали несчастных смертных.
      Капитан увидел, как из-за конюшни выскочил апач с винтовкой наперевес, но не стал целиться и стрелять, а замер в изумлении. Еще несколько индейцев показались над коньком крыши, один из них встал в полный рост и уставился на этого безумного всадника. Разве можно было представить, чтобы разумное существо само лезло в пасть смерти?
      Но для размышлений по этому поводу времени не оставалось, конь мчался во весь опор, такой скорости еще не видели ни прерии, ни горы. Вот он пронесся через загон, снова перепрыгнул через забор и развернулся перед самой стеной конюшни, когда уже казалось, что жеребец сейчас протаранит ее своим корпусом. Но в последний миг Док резко повернул, и всадник, в которого пока не было сделано ни единого выстрела, выпрямился в седле и швырнул бомбу в ближайшее открытое окно. Через секунду конь ринулся назад, снова готовясь перелететь через изгородь.
      Бэрн все это время держал на мушке индейца, который замер у угла конюшни с винтовкой наперевес. Изнутри донесся вопль апачей, воин вскинул оружие, и в этот момент Бэрн нажал на спусковой крючок. Апач тоже выстрелил, но ствол его винтовки уже смотрел в небо. Раненый, он упал на спину и, извиваясь, уполз в укрытие. В это время Док пересек загон. Грохот взрыва застал его распластанным в прыжке над забором.
      Все эти события уместились в двадцать секунд!
      Бомба, изготовленная капитаном, взорвалась не слишком громко - металл, внутри которого находился порох, был скреплен второпях, и раскат взрыва был похож на хлопок надутого бумажного пакета, если по нему сильно ударить ладонью. Но последствия были достаточно серьезными. Конюшня задрожала, из ее окон и дверей выбросило клубы черного дыма, за ними последовали языки багрового пламени, отчетливо видимые на темном фоне.
      Если звук взорвавшейся бомбы и был негромким, то от раздавшегося вслед за ним рева оглушенных и взбешенных апачей, казалось, задрожало небо. Вне себя от ярости, они выскочили, чтобы начинить наглеца свинцом.
      Но тот уже выиграл несколько секунд, а в сгущающихся сумерках это много значило, да еще и конь превзошел сам себя. Когда поднялась стрельба, расстояние до него уже было значительным, и Рори под яростные вопли индейцев поднялся на стременах и помахал своим друзьям, остававшимся в доме.
      Глава 31
      Возвратиться к ним Майкл уже не мог. За его спиной ощетинилось несколько дюжин винтовок, и целый отряд апачей широким крылом разворачивался в погоне. Рори пришпорил коня и через несколько сот ярдов с удовлетворением заметил, что его преследователи отказались от своей затеи - то ли признали явное превосходство вороного, то ли вернулись, чтобы оценить степень постигшей их неудачи.
      Беглец тоже натянул поводья и, остановившись на вершине холма, оглянулся на долину. Изо всех окон конюшни вырывались языки пламени. Вот вспыхнула крыша, и в небо поднялся столб огня и дыма. Зажигательная бомба отлично сделала свое дело.
      Кроме того, пожар будет длиться большую часть ночи и обеспечит тем самым освещение, так необходимое осажденным. Ни один индеец не осмелится напасть на них при таком свете. А когда пожар потухнет, взойдет яркая луна.
      Майкл тихо засвистел, довольный собой. В это время стена строения, охваченная огнем, наклонилась и рухнула в самый жар. Словно заслонка печи, она приоткрыла океан бушующего пламени, а затем в небо взметнулся кровавый водопад искр.
      При этой вспышке Рори не увидел рядом с огнем ни одного индейца - они убрались довольно далеко, и лишь ветер доносил их горестные вопли, словно стенания дьяволов. Если они и горели желанием снять с него скальп и раньше, любопытно, какие чувства они стали испытывать к нему теперь?
      "Даже если я и не смогу присоединиться к обороняющимся, - подумал. Майкл, - то знаю, как им помочь. Наверное, Уэр и его спутники уже приближаются к долине, и их нужно немедленно предупредить. Возможно, апачи знают об их возвращении и постараются устроить засаду".
      Рори пустил жеребца вперед легким галопом, наклонившись вперед и вглядываясь в темноту. Поднимался ветер, как будто его причиной послужил пожар и, оглянувшись назад, Майкл увидел, что языки пламени относит усиливающимся ветром в сторону. Теперь Рори не был уверен, послужит ли перемена погоды во благо.
      Долина, по которой он скакал, заросла деревьями и высокими кактусами, темнеющими на фоне звездного неба. За каждым из них могли скрываться апачи, они умели подолгу прятаться даже в таком месте, где и койот не смог бы свернуться в клубок. Нервы Рори были напряжены до предела, словно туго натянутые струны, вот-вот готовые лопнуть.
      Дважды он спешивался, ложился на землю, прикладывал к ней ухо в надежде услышать грохот фургона или топот копыт, но ничего не мог различить. И только в третий раз ему показалось, что он слышит глухой ритмичный стук, похожий на стук колес тяжело груженной повозки. Чтобы убедиться в этом, он въехал на вершину следующего холма, откуда открывался дальний конец дороги, и наконец увидел тех, кого стремился встретить.
      В этом месте дорога поворачивала прямо на восток, небо над ней было освещено заревом встающей на горизонте луны, и на фоне ее диска двигался крохотный силуэт крытой повозки.
      Майкл с облегчением вздохнул, но не стал спешить. Он подтянул подпругу, похлопал по холке своего верного друга и неторопливой рысью двинулся им навстречу. Спешить теперь не было нужды. Его сдерживало и то, что он сознавал, какую скверную весть несет "полковнику".
      Однако сейчас все обстояло не так уж безнадежно - их будет четверо, а четверо решительных защитников могут сделать многое даже против волчьей стаи апачей. В темноте они попытаются прорваться к дому, и пусть потеряют одного двух, но уцелевшие послужат серьезной подмогой осажденным. И даже сам прорыв может обескуражить индейцев, поскольку они не умеют вести осаду и, наверное, им уже надоели все эти безуспешные приступы и не сдающийся особняк Уэра.
      У него забрезжила еще одна надежда: неужели индейцы так уж жаждали расправиться с мексиканцами и бледнолицыми? Они уже получили что хотели оружие, боеприпасы из лагеря кавалеристов, лошадей из табуна "полковника".
      В доме они вряд ли чем поживятся, но заплатят кровью, если ворвутся в него, кое-чем они уже заплатили. Значит, они так уцепились за него только потому, что хотели захватить Майкла! Но сейчас, когда его там нет, что они предпримут? Большой Конь несомненно будет за то, чтобы все племя пустилось в погоню за беглецом. Ему могут возразить, что догнать вороного невозможно и, может быть, вожди примут какое-то другое решение.
      Если же апачи не снимут осаду, то можно попробовать найти кавалеристов майора, которые, вероятно, горят жаждой мести и несомненно согласятся вновь схватиться с этой бандой.
      Эти мысли обуревали Майкла, однако он уже начал волноваться, почему до сих пор нет Уэра и его спутников. Поднявшись на вершину последнего холма, Рори понял причину задержки - повозка остановилась на отдых, лошади были выпряжены и паслись рядом с неуклюжим крытым фургоном. Смутно виднелся даже силуэт возницы.
      Рори приветственно закричал, помахал рукой и стал галопом спускаться вниз.
      Луна висела уже высоко и ярко светила в безоблачном небе. Майкл подумал, что было бы безрассудством прорываться сквозь ряды апачей при таком освещении. Придется дожидаться предутренних сумерек, когда приходит время самого сладкого сна и для людей, и для животных.
      Решив, что следует более подробно обдумать этот план, Рори выехал на дорогу и закричал:
      - Эй! Уэр! Это я, Майкл!
      Внезапно в гуще кустов на обочине кто-то завозился. Из зарослей вынырнула темная фигура и метнулась к всаднику, дико закричав знакомым голосом:
      - Рори! Апачи! Спасайтесь, спасайтесь!
      Это был толстенький веселый бухгалтер! За ним выпрыгнул полуобнаженный индеец, отливающий бронзой в свете луны, в головном уборе из перьев. В руке он держал томагавк, который с размаху метнул в убегавшего. Топорик, со зловещим свистом рассекая воздух, вонзился в череп бедного бухгалтера. Тот сделал еще несколько шагов, зашатался и тяжело упал на дорогу, широко раскинув руки.
      Одновременно отовсюду появились апачи. Они быстро выводили своих коней из-за кустов и деревьев и прыгали в седла.
      Майкла спасло то, что вороной был так же напуган, как и всадник, поэтому его не надо было подгонять. Он стрелой помчался вниз по дороге. Рори догнали сначала адские звуки - визг, крики, вой, а затем он услышал свист стрел и жужжание пуль. Шляпа была сбита, несколько пуль прошили его развевающуюся одежду.
      Майкл бросал коня из стороны в сторону, и умное животное сейчас же поняло, как надо уклоняться от выстрелов. Затем они резко свернули с дороги, оказавшись в лощине. Шум погони и выстрелы стихли на секунду, и возобновились только тогда, когда конь с наездником поднялись на возвышенность.
      Рори взглянул вниз и увидел около дюжины преследующих его апачей. Луна отражалась от их голых плеч и блестела на металлических украшениях сбруи. Это походило на поединок со злыми духами.
      Майкл направил Дока вниз по склону и, отпустив поводья, дал ему полную свободу.
      Глава 32
      Словно орел, пикирующий на свою добычу, Рори помчался по холмам, пока не услышал, что топот копыт за спиною затих, тогда он сделал круг, чтобы приблизиться к брошенной повозке. Он не знал точно, как поступить, если индейцы заняты грабежом. Может быть, он сумеет что-то предпринять, лишь бы не все пленники были убиты. Майкл не переставал удивляться самоотверженному поступку бухгалтера. Он не только не был его другом, но и всегда подозрительно относился к чужаку. Когда же над Рори нависла угроза, то ценой собственной жизни он выручил его из ловушки. Это потрясло Майкла, и он никак не мог прийти в себя.
      А какое впечатление этот поступок произвел на апачей? Странно, но Рори не держал на них зла. Он жил среди них, видел, как они весело играют, словно дети. Он убедился в их великодушии, непосредственности, доброте. Они вели себя дико, потому что и представить не могли, что во время войны может быть по-другому. Требовать от индейцев, чтобы они воевали цивилизованно после того, как пролилась их кровь - это все равно, что требовать от раненой пантеры вести себя, как домашняя кошка. Майкл знал их характер и старался относиться к ним объективно. Их можно было сравнить с порохом, с которым следует обращаться очень осторожно, и только тогда он принесет не вред, а пользу.
      Итак, он сделал круг и приблизился к тому месту, где стояла повозка. Все происходящее было отчетливо видно, так как апачи разожгли костер и при его свете расправлялись с грузом. Это были не только слитки серебра, которыми "полковнику" возвратили долг, но и наличные и разный товар. Подвернувшуюся бочку с сахаром апачи разбили и, столпившись вокруг нее, стали пригоршнями зачерпывать и отправлять себе в рот эту сладость. Не в силах устоять на месте, они, словно дети, подпрыгивали от удовольствия и размахивали оружием.
      Наевшись сахару, индейцы захотели его чем-нибудь запить и нашли на самом дне три маленьких бочонка, которые тут же выкатили наружу. Судя по виду этих пузатых, в железных обручах, емкостей, в них было виски. Это обрадовало Рори, ведь пьяный апач сначала приходит в ярость, а затем становится беспомощным. Это было очень кстати, только бы содержимое бочонков не было разлито.
      А что же случалось с Уэром и поваром, который его сопровождал? Неужели их уже нет в живых? Майкл привязал Дока в отдалении, выбрав для этого укромную ложбинку и, переползая от валуна к валуну, от кактуса к кактусу, от куста к кусту, подобрался поближе к шумящим у повозки дикарям. Неудивительно, что они стали праздновать победу, если сняли три скальпа и захватили такую богатую добычу. Он подкрался совсем близко, спрятавшись за толстым кактусом в десяти ярдах от ближайшего краснокожего, и осторожно выглянул сквозь колючки, словно из-под полуопущенных ресниц.
      Первое, что увидел Рори, страшно его обрадовало. Он заметил широкоплечую фигуру Дина Уэра, сидящего недалеко от костра. Он был связан по рукам и ногам и, более того, веревка, которой были стянуты за спиной его руки, тянулась к уздечке индейской лошади, стоящей рядом. Если бы он попытался освободиться, то потянул бы за собой лошадь, а это не осталось бы незамеченным.
      Повар же, Благер, был мертв. Его изуродованный труп лежал у повозки. Света было достаточно, чтобы рассмотреть его лицо. Рори быстро отвел глаза от ужасной картины и уткнулся в траву, ослабев от страха и потеряв уверенность в своем хладнокровии. А ведь ему казалось, что он способен взглянуть смерти в лицо! Но сейчас его потряс контраст между мертвенной гримасой застывшего лица и безумным весельем победителей.
      Сначала на пленника никто не обращал внимания, но затем один из дикарей стал перед ним пританцовывать, размахивая томагавком в опасной близости от головы "полковника". Судя по лицу индейца, искаженному яростным оскалом, в любую секунду он мог обрушить удар на череп бледнолицего, но тут к нему подошел невысокий коренастый воин и прогнал его прочь. Это был довольно молодой индеец, но, видимо, обладавший властью. Когда он повернулся в профиль, и его осветила вспышка костра, Рори узнал его. Это был тот конокрад, которого он пощадил, позволив ему убежать! Может быть, теперь тот платил добром за добро? Он знал, что такая черта присуща индейскому характеру.
      Убедившись, что "полковнику" пока не грозит опасность, Майкл перенес свое внимание на участников оргии, которая разыгралась после грабежа трофеев. Апачи нашли несколько стаканов и кружек, которые быстро наполнялись и еще быстрее осушались. Наконец один могучий, широкоплечий индеец поднял бочонок над головой и, запрокинув голову, стал глотать прямо из него. Зашатавшись, он поперхнулся, закашлялся и с грохотом уронил бочонок. Тот ударился о камень, с треском развалился, и из него хлынула во все стороны янтарная жидкость. Другой апач, протянувший уже было руки, чтобы принять бочонок и самому припасть к нему, увидел, что его этого лишили, заорал, как резаный, и, выхватив нож, кинулся к виновнику.
      - Ну, давай, воткни ему! - зло улыбнувшись, прошептал Рори.
      Но удара не последовало. Путь ему преградил тот же юноша, которого он когда-то освободил. После подножки нападающий кубарем покатился по земле.
      В это время ручеек разлитого виски достиг костра, и в тот же миг в воздух взметнулся столб пламени, свидетельствуя о крепости напитка. Майкл приободрился, если это был почти чистый спирт, то очень скоро надо ждать последствий его употребления.
      Молодой вождь, а похоже, что именно им был этот апач, тоже был обеспокоен. Он бегал между пьяными, сажал то одного, то другого на лошадей, иногда даже бросал бесчувственные тела поперек седел.
      Но никто не хотел уезжать, в горле у всех еще стоял вкус сахара, а в крови бушевал огонь виски. Индейцы валились с лошадей и на четвереньках спешили к оставшейся выпивке. Чем дольше наблюдал за этим Рори, тем больше надежда согревала его сердце. Сколько раз на Диком Западе индейцы проигрывали только потому, что к своей пламенной крови подмешивали еще и "огненную воду"!
      Молодой вождь, осознав тщетность своих попыток, приблизился к пленнику и сел рядом с ним. Он не притронулся ни к сахару, ни к виски, и лицо его темнело от гнева, когда он поглядывал на своих друзей.
      - Видишь? - обратился он по-испански к У эру. - Огненная вода превратила моих людей в свиней. Сейчас они визжат и хрюкают, затем свалятся. Вон, смотри, пожилой апач, видишь?
      - Вижу, - ответил "полковник", и Майкл обрадовался, услышав его спокойный, уверенный голос.
      - Это великий воин, у него было трое сыновей, двое из них погибли героями, а младший скоро будет очень большим вождем. Этот человек - храбрец, он никогда не поворачивался спиной к врагам, но смотри, на кого он похож сейчас? Тьфу! Бледнолицые прогонят нас с нашей земли не при помощи оружия, а при помощи этой отравы!
      "Полковник" мрачно кивнул:
      - Да, ты правильно сказал - отрава. Отрава - лучшее, что следует пить после убийства.
      - Почему ты называешь это убийством?
      Рори, ужом извиваясь между камней, подполз совсем близко к связанному У эру и до него четко доносилось каждое слово.
      - Я никогда не причинял вреда апачам, - ответил Дин, - а они захотели украсть моих лошадей. Они уже убили двух моих людей и сейчас прикончат меня.
      - Да, это правда, - подтвердил индеец. - Но ведь сначала твои люди убили Черную Стрелу, вот и пришло время расплачиваться.
      - Вашего молодого вождя убили солдаты, а не мы. Ты же знаешь, что все мои люди были на прииске.
      - Ты бледнолицый. Солдаты бледнолицые. Они - тоже твои люди, - настаивал апач. - Мы приведем тебя в твой дом, и только там ты умрешь, но медленно, на глазах у твоей семьи. Ты должен радоваться этому, потому что мы дадим тебе шанс умереть без стона, как настоящему воину, ведь ты не будешь просить о помощи перед лицом своей скво!
      Глава 33
      Услышав о таком великодушии со стороны врагов, У эр поднял голову и посмотрел на индейца. Рори с удивлением заметил, что "полковник" улыбается. Да, он явно недооценивал этого человека.
      Неожиданно несколько пьяных апачей затеяли драку, неуклюже наскакивая друг на друга, и молодой вождь вскочил на ноги, чтобы разнять их. Сделать это было нелегко. Остальные шатались вокруг повозки, пытаясь петь песни и плясать боевой танец, едва переставляя непослушные ноги, подгибающиеся в коленях.
      Мгновенно Майкл оказался за спиной у Дина и прошептал ему на ухо;
      - Сидите спокойно, сейчас перережу веревку. Я - Рори Майкл.
      Тот замер на месте, даже не повернув голову и не промолвив ни слова.
      Да, вновь убедился Рори, - у Нэнси достойный отец, и характер у них один и тот же. Легкое движение ножом - и руки пленника были свободны.
      - Склонитесь набок и подтяните ноги! - приказал Майкл. - Вы можете двигаться?
      - Не знаю... наверное, хотя ноги и затекли, - еле слышно прошептал "полковник".
      - Позади вас - лошадь. Сейчас вы встанете, затем повернетесь и постараетесь быстро взобраться в седло. Разверните лошадь и скачите вверх по склону, все время прямо. Я вас догоню!
      Однако сам Рори вовсе не был уверен в последнем.
      Жалко, что он оставил вороного так далеко! Молодой вождь не пил ни капли, еще несколько индейцев тоже были в состоянии стрелять в беглецов. Шансов на удачу не так уж много.
      - Считайте до тридцати, Уэр, - тихо промолвил Рори, - затем поднимайтесь и постарайтесь сесть на лошадь. А потом скачите изо всех сил. Вы слышите меня?
      Последовал легкий кивок головы.
      - Удачи! - прошептал Майкл и стал отползать назад.
      Это было не так-то легко сделать, но в конце концов он укрылся за кактусом. И сейчас же увидел силуэт поднимающегося "полковника". Одновременно с этим вождь, разняв дерущихся, повернулся к тому месту, где раньше лежал пленник. Самый неудачный момент для побега! Но Уэр не видел этого, и Майкл уже собирался криком предупредить его - будь что будет, - как вдруг "полковник" повернулся, уцепился за уздечку и стал взбираться в седло. Кто-то из индейцев закричал. Рори показалось, что в отблесках костра засверкали стволы винтовок. В следующий миг лошадь прыгнула и понесла седока прямо через толпу разъяренных апачей.