Комедии для театра - Ирония судьбы, или С легким паром

Агата Кристи

«Ирония судьбы, или С легким паром»

Действующие лица

Евгений Лукашин.

Марина Дмитриевна, его мать.

Галя, его невеста.

Надежда Шевелева.

Ольга Николаевна, ее мать.

Ипполит, ее жених.

Павел Судаков, Александр, Михаил — друзья Евгения Лукашина.

Валентина, Татьяна — подруги Надежды Шевелевой.

Ведущий.

Действие первое

На просцениум выходит В е д у щ и й.

В е д у щ и й (иронически). Трудно понять, почему люди радуются приходу Нового года вместо того, чтобы плакать. Если вдуматься, новогодний праздник — печальное событие в нашей скоротечной жизни. Ведь все мы еще на один шаг приближаемся к роковой черте. А сама процедура встречи Нового года ускоряет процесс приближения. Вместо того чтобы спать, сохраняя здоровье, люди, беснуясь, нарушают режим: не в меру едят, пьют и ухаживают. В новогоднюю ночь останавливается прогресс. Люди предпочитают заниматься другим, более приятным делом. Но представители некоторых профессий и в новогоднюю ночь не предают интересов общества. Это летчики, шоферы, официанты, гардеробщики, музыканты, врачи «скорой помощи» и повара. Их руки заняты не праздными рюмками, а трудовыми штурвалами, подносами, шубами, аккордеонами, градусниками и половниками. В новогоднюю ночь работает также и телевидение. Но оно прогресса не двигает… Наступление Нового года окутано таинственностью и ожиданием счастья. Именно под Новый год случаются невероятные события, которые не могут произойти в обычную ночь.

Итак, время действия — 31 декабря. Место действия — квартира Евгения Лукашина, Москва, 3-я улица Строителей, дом 25, квартира 3.

Двухкомнатная квартира в новом доме. Желательно, чтобы художник, которому доведется оформлять спектакль, не проявлял яркой творческой фантазии, а воссоздал на сцене типовую двухкомнатную квартиру: комната побольше с балконом, комната поменьше без балкона, небольшой узкий коридор.

Звонок в дверь.

В коридор входит М а р и н а Д м и т р и е в н а. Ей лет шестьдесят. Выглядит достаточно молодо.

М а р и н а Д м и т р и е в н а (открывает дверь). Тс…

В дверях стоит П а в е л С у д а к о в — друг Лукашина.

П а в е л (жизнерадостно). С наступающим, Марина Дмитриевна. Женя дома?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Тише! Что ты кричишь?

П а в е л (понижая голос до шепота). А что случилось?

Л у к а ш и н (из комнаты). Мама, кто там пришел?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Это Анна Васильевна пришла за луком…

П а в е л. Что у вас происходит?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Павлик, зайди, пожалуйста, завтра!

П а в е л. Завтра не смогу. Вечером улетаю в Ленинград…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Счастливого пути… (Закрывает дверь перед самым носом Павла.)

Тотчас вновь раздается звонок.

(Сначала накидывает цепочку, потом приоткрывает дверь.) Что ты хулиганишь?

Л у к а ш и н (из комнаты). Мама, кто там опять?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Телеграмма от тети Веры.

П а в е л (звонил, конечно, он). А вы, Марина Дмитриевна, с детства учили нас говорить только правду!

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Бывают обстоятельства, когда неплохо соврать…

П а в е л (в руках портфель, из которого торчит березовый веник). Но Саша и Миша ждут нас в бане! А прямо из бани я поеду на аэродром…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Сегодня повеселитесь без Жени! Кстати, зачем ты едешь в Ленинград?

П а в е л. Ира застряла там в командировке… Требует, чтобы я прилетел встречать с ней Новый год… (Переходит на шепот.) Марина Дмитриевна, я никому не расскажу… что происходит?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Пока это тайна… Ты узнаешь… в свое время…

П а в е л. У Жени от меня нет тайн!

М а р и н а Д м и т р и е в н а (мягко). Иди в баню! (Закрывает дверь. Возвращается к себе в комнату, прислушивается.)

Перегородки в квартире современные, и поэтому из соседней комнаты доносится каждое слово. В большой комнате Е в г е н и й Л у к а ш и н, лет тридцати пяти, симпатичный и не более того, и Г а л я — двадцати трех лет, прелесть какая хорошенькая.

Г а л я (с хитрецой). Женя, у меня к тебе предложение, совершенно неожиданное…

Л у к а ш и н. Галя, не пугай меня!

Г а л я. Давай вместе встречать Новый год!

Л у к а ш и н (недоуменно). Но мы и так встречаем вместе!

Г а л я. Ты меня не понял. Давай встречать совсем вместе и не пойдем к Кореневым!

Л у к а ш и н. Но мы же договорились. Подводить некрасиво. Ты уже сделала салат из крабов. Кстати, где ты достала крабы?

Г а л я. Давали у нас в буфете.

Л у к а ш и н. Я так люблю крабы!

Г а л я. Тогда тем более съедим их сами.

Л у к а ш и н. А где мы их будем есть?

Г а л я. Какой ты непонятливый. Мы никуда не пойдем. Мы будем встречать здесь, у тебя!

Л у к а ш и н. А кого еще позовем?

Г а л я. В том-то и весь фокус, что никого.

Л у к а ш и н. А мама? Она будет встречать с нами.

Г а л я (терпеливо). Мама уйдет. Она все приготовит, накроет стол; конечно, я ей помогу, а потом мама уйдет к приятельнице. У тебя вот такая мама! (Показывает большой палец.)

Л у к а ш и н. Ты умница. Почему это предложение не пришло в голову мне?

Г а л я. Кто-то из двоих должен быть сообразительным!

Л у к а ш и н. Ты знаешь… мне эта идея определенно нравится! Я выпью, расхрабрюсь, обстановка будет располагать, и я скажу тебе то, что давно собираюсь сказать!

Г а л я. А что именно?

Л у к а ш и н (не может решиться). Обожди до Нового года!

Г а л я (лукаво). Боюсь, у тебя никогда не хватит смелости!

Л у к а ш и н. Трусость старого холостяка. Однажды я уже делал предложение женщине. К моему великому изумлению, она согласилась. Но когда я представил себе, что она поселится в этой комнате и будет всю жизнь маячить перед глазами, я дрогнул и сбежал в Ленинград!

Г а л я. А от меня ты тоже убежишь?

Л у к а ш и н. Это невозможно. Все уже решено окончательно и бесповоротно. Я так долго держался и наконец рухнул.

Галя победно улыбается, глаза у нее блестят.

Г а л я. Женя, а когда люди поют?

Л у к а ш и н. Поют?.. На демонстрации поют…

Г а л я. А еще?

Л у к а ш и н. В опере…

Г а л я. Нет, нет!

Л у к а ш и н. Не знаю… когда выпьют, поют.

Г а л я (нежно). Балда!

Л у к а ш и н. Когда нет ни слуха, ни голоса! Галя. Люди поют, когда счастливы! (Протягивает гитару Лукашину.)

Л у к а ш и н (берет гитару, тепло смотрит на Галю и тихо запевает).

Никого не будет в доме.

Кроме сумерек. Один

Зимний день в сквозном проеме

Незадернутых гардин.

Только белых мокрых комьев

Быстрый промельк маховой,

Только крыши, снег и, кроме

Крыш и снега, — никого.

И опять зачертит иней,

И опять завертит мной

Прошлогоднее унынье

И дела зимы иной.

Но нежданно по портьере

Пробежит вторженья дрожь.

Тишину шагами меря,

Ты, как будущность, войдешь.

Ты появишься у двери

В чем-то белом, без причуд,

В чем-то впрямь из тех материй,

Из которых хлопья шьют…

Г а л я. Это чьи слова?

Л у к а ш и н. Пастернак. (Пытается обнять Галю.)

Г а л я (весело вырываясь). Женечка, мне пора! У меня еще столько дел сегодня.

Л у к а ш и н (капитулирует). Вот, возьми ключ от квартиры (вручает ключ) и приходи к одиннадцати часам встречать Новый год. (Неожиданно для самого себя.) Я тебя люблю и хочу, чтобы ты стала моей женой!

Г а л я (торжествующе). Но я ведь буду маячить у тебя перед глазами!

Л у к а ш и н. Я так этого хочу.

Г а л я. Салат принести?

Л у к а ш и н. Но я не понял самого главного — ты согласилась или нет?

Г а л я. Но я ведь взяла ключ… (Идет к двери.)

Лукашин провожает ее, а затем направляется в комнату матери.

Л у к а ш и н. Мама, кажется, я женюсь…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Мне тоже это кажется…

Л у к а ш и н. Ну и как тебе Галя, нравится?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Ты ведь на ней женишься, а не я!

Л у к а ш и н. Но ты же моя мама!

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Важно, чтобы ты не забыл об этом после женитьбы!

Л у к а ш и н. Значит, Галя тебе не нравится…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Не могу сказать, что я от нее в восторге, но в общем она неглупая, воспитанная… И потом… Если ты сейчас не женишься, ты уже не женишься никогда…

Л у к а ш и н. Мне еще только тридцать шесть!

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Это бестактно с твоей стороны — напоминать мне о моем возрасте… Но я не обижусь, я же вот такая мама (поднимает кверху большой палец), я все приготовлю и уйду к Анне Васильевне!

Л у к а ш и н. В этом я не сомневался… Конечно, мне повезло. Но, честно говоря, я не очень-то понимаю, что она во мне нашла? Я много старше ее… А она ведь красавица…

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Я тоже удивляюсь, что она выбрала тебя, когда ты такой болван!

Л у к а ш и н. Почему я болван?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Зачем ты рассказывал ей про Ленинград? Когда делают предложение одной женщине, то не вспоминают про другую…

Л у к а ш и н (ему это напоминание неприятно). Скажи, пожалуйста, это Павел приходил?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Да, он уезжает в Ленинград. Но я его выставила, чтобы он тебе не мешал…

Л у к а ш и н (смотрит на часы). Они меня заждались. Может быть, мне тоже сходить в баню?

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Не вижу ничего плохого, если ты Новый год встретишь чистым!

Л у к а ш и н. Только про баню ты Гале не говори. У нас есть ванная, и все это она может неверно понять.

М а р и н а Д м и т р и е в н а. Боюсь, что со своим характером ты будешь у жены под каблуком…

Л у к а ш и н. Мама! Я разделю общую мужскую участь.

Буфет в бане. За одним из столиков потягивают пиво четверо друзей: Л у к а ш и н, П а в е л, А л е к с а н д р и М и х а и л. Они ровесники, всем по 35—36 лет.

Л у к а ш и н. Я понимаю, ванна в каждой квартире — это правильно, это удобно, это цивилизация. Но процесс мытья, который в бане звучит как торжественный обряд, в ванне — просто смывание грязи. И хорошие поздравительные слова — с легким паром — они же к ванне неприменимы: какой может быть в ванной пар?

А л е к с а н д р. Ты прав, баня очищает.

Л у к а ш и н. Как здесь ни приятно, мне пора…

М и х а и л. Все-таки ты нехороший человек, мы ведь ждем…

Л у к а ш и н (искренне). Чего?

М и х а и л. Ты хочешь уйти сухим. Не хочешь отметить собственную женитьбу?

Л у к а ш и н. Где, в бане?

А л е к с а н д р. Почему бы и нет?

Л у к а ш и н. Я бы с удовольствием… Но здесь не отпускают… вон плакат… (Показывает.)

На стене висит плакат: «Ты приходишь сюда мыться, а не пьянствовать!»

М и х а и л. Это тебе не отпускают, давай деньги…

Л у к а ш и н (лезет за деньгами). Но только по одной…

М и х а и л. О чем ты беспокоишься? Ясное дело, всем надо быть в форме, всем надо Новый год встречать! (Уходит.)

Л у к а ш и н (вдогонку). А у меня двойной праздник.

П а в е л. Ты вот только женишься, а у меня уже дочка скоро в институт пойдет…

А л е к с а н д р. Да, прощай, свобода!

Л у к а ш и н. Ребята, приходите завтра ко мне, только обязательно, а то видимся редко. Я вас с женой познакомлю…

П а в е л. Я не смогу, я ведь буду в Ленинграде…

А л е к с а н д р. Мне интересно, что ты в конце концов выбрал…

Л у к а ш и н. Не что, а кого!

Возвращается М и х а и л с подносом, на котором водка… и вино.

Ты сдурел?.. Тем более после пива…

М и х а и л. Так ведь одно без другого не дают. Нагрузка — конец года!

Л у к а ш и н. А закуску ты не взял какую-нибудь?

М и х а и л. Вот закуски у них нет…

П а в е л (покрутил головой). Ну да, им план выполнять, а посетители… пусть погибают.

М и х а и л (кидает на стол несколько плиток шоколада). Вот… шоколадки… какая ни на есть, все-таки еда…

Л у к а ш и н. Только давайте буквально по глотку!..

А л е к с а н д р. Павел, скажи тост! Ты из нас самый недалекий!

П а в е л. А ты самый некрасивый! (Поднимается.)

Все тоже встают.

За нашего застенчивого друга Женю Лукашина, который наконец преодолел этот недостаток и нашел себе жену — последним из нашей компании. Будь счастлив, Евгений!

Л у к а ш и н (смущенно). Ну что же… за это… наверно… надо…

Пьют.

А л е к с а н д р. Как ее зовут?

Л у к а ш и н. У нее прекрасное имя — Галя!

А л е к с а н д р. И главное — редкое.

М и х а и л. Положение безвыходное. За Галю тоже надо выпить.

Л у к а ш и н. Мне больше нельзя!

М и х а и л. Люди, он не хочет выпить за свою невесту!

П а в е л. Галя, будь счастлива!

Л у к а ш и н (жалобно). Вы мерзавцы! (Пьет вместе со всеми.)

М и х а и л. А как ты с ней познакомился?

Л у к а ш и н. Она пришла в поликлинику ко мне на прием…

А л е к с а н д р. Она… что… больная?

Л у к а ш и н (обиженно). У нее был вывих…

А л е к с а н д р. Именно поэтому она выходит за тебя…

М и х а и л. Выпьем за то, чтобы вы оба были всегда здоровы!

П а в е л. Если дальше пойдет в таком темпе, я не попаду на аэродром.

М и х а и л. Положись на меня, я никогда не пьянею… Дай билет! (Берет у Павла билет и перекладывает к себе в карман.)

Л у к а ш и н. Я не буду больше пить. Она подумает про меня, что я алкоголик.

А л е к с а н д р. Это неслыханно. Доктор отказывается пить за здоровье!

Л у к а ш и н. Дернул меня черт пойти с вами в баню!

П а в е л. Ты сам утверждал, что баня — это крупнейшее достижение человеческой мысли…

Пьют.

М и х а и л. Теперь расскажи, как ты с ней познакомился?

Л у к а ш и н (он уже опьянел). С кем?

А л е к с а н д р. С Галей. Или у тебя есть еще кто-нибудь?

Л у к а ш и н (задиристо). У меня никого нет. Я холостой!

П а в е л. Выпьем за холостую жизнь!

Л у к а ш и н. Ура!

А л е к с а н д р. Ему хорошо! А вы представляете, как мне попадет от жены, когда я явлюсь домой встречать Новый год!..

Л у к а ш и н. Люди! У меня возник важный тост!

М и х а и л. Тебе достаточно! Ты сегодня женишься!

Л у к а ш и н. Я про это не забыл!

М и х а и л. Если ты забудешь, я тебе напомню. Я никогда не пьянею.

Л у к а ш и н. За нашу дружбу!

А л е к с а н д р (растроганно). Красиво говоришь! Ты прирожденный оратор.

Пьют.

Я придумал тост.

П а в е л (зовет Лукашина). Пойдем… Я знаю, где весы. Взвесимся на брудершафт!

М и х а и л. Все! Нам пора на аэродром!

П а в е л. А зачем?

М и х а и л. Кто-то из нас летит в Ленинград.

Л у к а ш и н. Кто?

А л е к с а н д р. Поехали! Там разберемся!

Буфет на аэродроме. За одним из столиков ч е т в е р о д р у з е й. У каждого портфель. Из каждого портфеля торчит березовый веник. П а в е л мирно спит, привалившись к стене, Л у к а ш и н дремлет.

Д и к т о р (по радио). Объявляется посадка на самолет «ТУ-104», следующий рейсом № 392 по маршруту Москва — Ленинград.

А л е к с а н д р. По-моему, это наш самолет!

М и х а и л. Я с тобой согласен.

А л е к с а н д р. А ты не помнишь, кто из нас летит? Зря мы здесь тоже зашли в буфет.

М и х а и л. Не зря. Мы зашли выпить кофе. Никто не виноват, что его отпускают только с коньяком. Но я никогда не пьянею. Можешь на меня положиться. Сейчас мы пойдем простым логическим ходом.

А л е к с а н д р. Пошли вместе.

М и х а и л. Ты летишь в Ленинград?

А л е к с а н д р (испуганно). Нет, что ты. А ты?

М и х а и л. И я нет. Применяем метод исключения. Значит, остаются эти двое.

А л е к с а н д р. Их спрашивать бесполезно.

М и х а и л. Ты наблюдателен. Спрашивать надо меня. Я единственный из вас не потерял природной смекалки.

А л е к с а н д р. За это я тебя люблю!

М и х а и л. Павел может лететь в Ленинград?

А л е к с а н д р. Может.

М и х а и л. А Женя?

А л е к с а н д р. Тоже может. Давай кинем жребий!

М и х а и л. Мы не станем полагаться на случай! Кроме того, я напоминаю тебе, что надо торопиться, а то самолет улетит без нашего друга.

А л е к с а н д р. Без какого? Ты же трезвый!

М и х а и л. Поэтому я тебе отвечу. Сегодня в бане мы пили за кого, за Лукашина?

А л е к с а н д р. За Лукашина.

М и х а и л. Потому что он женится!

А л е к с а н д р (восхищенно). У тебя поразительная память.

М и х а и л. Значит, Женя летит в Ленинград на собственную свадьбу!

А л е к с а н д р. Молодец! (Спохватывается.) А он не рассказывал, что она приходила к нему в поликлинику?..

М и х а и л. Рассказывал… Значит, она приезжала в Москву в командировку!

А л е к с а н д р. Железная логика!

Вдвоем они подхватывают Лукашина под руки и ведут к выходу. Лукашин не выпускает портфель с веником.

Л у к а ш и н (плохо соображая). Куда вы меня ведете?

А л е к с а н д р и М и х а и л (вместе). К твоему счастью…

М и х а и л. Все-таки хорошо, что мы его помыли!

Уходят.

На просцениум выходит В е д у щ и й.

В е д у щ и й. В былые времена, когда человек попадал в незнакомый город, он чувствовал себя одиноким и потерянным. Вокруг все было чужое: иные дома, иные улицы, иная жизнь… Зато теперь совсем другое дело. Человек попадает в любой незнакомый город, но чувствует себя в нем как дома: такие же дома, такие же улицы, такая же жизнь…

На просцениуме появляется Лукашин с портфелем, из которого торчит березовый веник.

Л у к а ш и н (оглядывается по сторонам). Где я?

В е д у щ и й. На аэродроме.

Л у к а ш и н (припоминает). Ах да! Мы провожали Павла… Куда же исчезли Миша и Саша?.. (К Ведущему.) Который час?

В е д у щ и й. Десять.

Л у к а ш и н. Боже мой! (Кричит.) Такси… такси… (Убегает.)

В е д у щ и й (продолжает свой монолог). Дома уже давно не строят по индивидуальным проектам, а только по типовым. Прежде в одном городе возводили Исаакиевский собор, в другом — Большой театр, а в третьем одесскую лестницу… Теперь во всех городах возводят типовой кинотеатр «Ракета», в котором можно посмотреть типовой художественный фильм. Названия улиц тоже не отличаются разнообразием. В каком городе нет Первой Загородной, Второй Загородной, Третьей Фабричной… Первая Парковая улица, Вторая Парковая улица…

Г о л о с Л у к а ш и н а (за сценой). Пожалуйста, Третья улица Строителей, дом 25.

Слышен звук отъезжающей машины.

В е д у щ и й. Одинаковые лестничные клетки окрашены в типовой серый цвет, типовые квартиры обставлены стандартной мебелью, а в безликие двери врезаны типовые замки. Иногда типовое проникает и в наши души. Встречаются типичные радости, типичные настроения, типичные разводы и даже типовые мысли! С индивидуализмом уже покончено, и, слава богу, навсегда! (Уходит.)

Снова на просцениуме появляется Л у к а ш и н с неизменным портфелем. Вот он входит в дом, на козырьке под лампочкой виден адрес: «3-я улица Строителей, 25». Вот он поднялся на свой этаж, лезет в карман за ключом, отпирает дверь в квартиру номер три. Заходит. Снимает пальто.

Все движения его автоматичны. Он привычно идет по коридору, заходит в туалет, выходит из туалета, моет руки в ванной. Вот Лукашин возвращается, проходит в большую комнату, автоматически нащупывает штепсель, включает свет. Смотрит на свои часы, машет рукой, тушит свет, идет к дивану, достает из тумбочки, которая находится в изголовье тахты, подушку и одеяло, ложится на Диван и засыпает.

Лукашин спит.

Кто-то ключом отпирает дверь и входит. Это Н а д я. Ей лет тридцать. Милая женщина, но красивой ее не назовешь. Она снимает пальто, проходит в комнату. Зажигает свет. Сначала она не замечает Лукашина. Достает из сумки какую-то покупку, кладет на стол. Затем подходит к шкафу, вынимает из него новогоднее платье, кладет его на тахту и… замечает, что на ней спит чужой мужчина. Надя вскрикивает. Но на Лукашина это не производит ни малейшего впечатления. Он продолжает спать. Надя не знает, как ей поступить.

Н а д я (сначала робко, а потом требовательно). Эй! Эй, вы! Вставайте! Что вы здесь делаете? Кто вы такой?

Никакого ответа.

Проснитесь! Немедленно! Слышите!

Лукашин и не думает просыпаться. Надя усаживается на стул возле тахты, закуривает и пускает дым в лицо спящему. Лукашин спит как ни в чем не бывало. Тогда Надя пытается растолкать Лукашина.

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.