– Я бы применил слово посильнее, чем «раздражает».

– И все-таки я сомневаюсь, что он оставил бы меня ни с чем.

– Не сомневайтесь.

Темпл говорил так убежденно, как будто не раз обдумывал этот вопрос.

– Разумеется, это было бы неудобно. У нас совсем не было бы денег.

– Ни пенни.

Это Диане не понравилось. Она, как и Темпл, любила хорошие вещи, и ее совсем не устраивало жить на улице или попрошайничать.

Вдруг ее осенило.

– Мы не останемся без поддержки. Ваш дед всегда хотел, чтобы вы женились, и я уверена, что понравлюсь ему, хотя дважды отказала Корделлу.

– Да уж, его благосклонность подскочит на октаву, и в этом тоже проблема.

Диана приподнялась на локте.

– Темпл, неужели вы не хотите взять меня в жены только из-за того, что ваш дед будет очень этим доволен?

– Его чувства не имеют никакого влияния на мои решения. К тому же я давно обхожусь без его денег и намерен так жить и дальше.

Диана хотела было заспорить, но напряженный, холодный тон маркиза дал ей знать, что дальнейшее разбирательство отправит его на коврик. Или, хуже того, в конюшню, откуда он только что пришел.

Она перекатилась на спину и сложила руки на груди.

– Выходит, если мы поженимся, то уже не сможем себе позволить такую роскошную комнату, как эта.

– Все зависит от того, сколько золота вы припрятали в этом саквояже.

Диана засмеялась:

– Сейчас вы говорите, как Корделл. – Однако как только она произнесла имя виконта, все ее веселье как рукой сняло. – Темпл, – прошептала она, – как он умер?

– Его застрелили. – Темпл повернулся к ней. – Пуля попала прямо в сердце – он даже не успел понять, что случилось, так что не слишком мучился.

К ее стыду, Диана не слишком сочувствовала Корделлу: трагический конец был для него неизбежен – так или иначе.

– Вы думаете, это он убил ту девушку?

Темпл поднял брови:

– Что вы знаете об этом?

Она пожала плечами:

– Негодяй забил ее до смерти и потом поклялся, что непричастен к трагедии.

Лицо маркиза покраснело от гнева.

– Жертва была слишком молодой, да?

Темпл отвел глаза, его молчание было ответом, и Диана без труда поняла, что он думает. Если она все знала про Корделла, то почему добровольно взяла его в компанию? Темпл, конечно, прав, и она заслуживает той ярости, которую он на нее сейчас обрушит.

Сжавшись, она ждала, но взрыва не последовало.

– Диана, – он прикоснулся рукой к ее щеке, – вы понимаете, что было бы с вами, если бы я вас не нашел?

Тепло его руки проникло от щеки к сердцу.

– Это не важно. Вы ведь нашли, не так ли?

Она сбежала бы с самим корсиканцем, этим чудовищем, если бы верила, что в результате свершится чудо. Диана переползла на его половину кровати.

– Теперь я в безопасности.

Темпл застонал, чувствуя, что уже не в силах цепляться за ускользающий путь к свободе.

– Вряд ли. – Его пальцы пробрались ей под затылок и вплелись в ее волосы. Она придвинулась поближе, и он не выпустил ее, а посмотрел ей в глаза затуманенным взором.

– Я никогда в жизни не чувствовала себя такой защищенной.

Это было правдой. Когда-то его поцелуи заставляли ее дрожать от непонятного страха, а теперь манили в неведомую пучину страсти и освобождения.

Его рука сползла на ее плечо, оставляя на пути жгучие следы желания.

Диана задрожала.

– Темпл...

– Чш-ш... Иногда ты слишком много говоришь. – Он накрыл ей рот жадным, голодным поцелуем.

Диана ответила на его молчаливую мольбу, и их языки сплелись в сладком танце. Желание тут же взбунтовалось в давно спящих частях ее тела. Ей хотелось кричать от восторга, но она выразила свою радость, пробежав пальцами по его плечам и груди.

Необузданные, нежные поцелуи лавиной обрушились на нее.

Мужчина, который был таким опасным, жестким и недоступным, захватил ее изысканными, удивительными ощущениями, отчего ее жажда только еще больше возросла.

– Диана, – выдохнул он. – Ты – моя богиня.

Она замерла. Правильно ли она расслышала? Богиня?

Его богиня.

Он углубил поцелуй с неистовостью дикаря, и она ответила ему тем же. Не для того она ждала его все эти годы, чтобы теперь изображать из себя пугливую недотрогу.

Пальцы маркиза легли на ее грудь, и Диана издала глубокий стон наслаждения. Ощущение было мучительное, но его сменило новое сладкое страдание, когда он обвел пальцем сосок, и под его умелыми руками тот затвердел, превратившись в болезненный камушек.

– О, Темпл! – выдохнула Диана, когда место пальца заняли губы. Она невольно прогнулась; ее тело жаждало большего, чем касания рук и тепло губ.

Закрыв оставшееся между ними пространство, Диана прижалась к нему всем телом.

И в момент, когда их тела соприкоснулись и они встретились животами, ее ноги обвили его сильные бедра, а руки – шею, и обоих охватил острый, воспламеняющий жар. Определенно, они очень подходили друг другу.

Оторвавшись от ее губ, Темпл уставился на Диану так, как будто видел в первый раз в жизни. Коротким, стремительным движением он опрокинул ее на спину и накрыл своим телом.

Диана от неожиданности вскрикнула, но Темпл впился в нее губами, как будто очень хотел пить и все никак не мог напиться.

Темпл считал себя разумным человеком, однако на этот раз ничего не мог с собой поделать. Не надо было вчера целовать ее, это только разожгло его аппетит. Теперь он поглощал ее поцелуи и ощущал гладкость кожи, вкус ее губ, как изголодавшийся путник.

Это была уже не та бойкая, любопытная девчонка, которую он когда-то любил, а взрослая женщина с теми же потребностями, что у него, с силой характера, которой он не мог противиться.

После того как он лег на нее, их разделяла только ее тонкая рубашка и его брюки. Мужское естество рвалось на свободу, звало погрузиться в сладостный узкий канал между ее бедрами.

Диана поднялась ему навстречу, как будто понимала, какая в нем идет борьба.

Ему не следует это делать. Он послан с благородной миссией, а внезапное помешательство только усложнит его работу.

Диана расстегнула его сорочку, а затем стащила с плеч. Ее рубашка задралась выше колен, голые ноги терлись о брюки.

Ее рубашка. Его брюки. Непреодолимая стена и хрупкая тюрьма.

Если он проломит эту стену, они оба окажутся в тюрьме, из которой нет выхода. Диана будет его ненавидеть за то, что он должен сейчас сделать – отодвинуть ее, как он сделал это много лет назад, и удерживать подальше от своей непростой жизни. Вот только Темпл не знал, хватит ли ему на это силы воли.

Ее бедра опять прижались к нему, и он почувствовал, как его решимость стремительно исчезает.

Почему бы не убедить себя, что одной ночи будет достаточно, чтобы насытить желание и навсегда покончить с тягой к Диане? Однако в глубине души Темпл знал, что после одного раза Диана навеки останется для него единственной желанной женщиной, поэтому он сделал то единственное, что хорошо умел делать.

Он оторвался от ее губ и выбрался из постели.

– Темпл? – окликнула Диана, ее голос дрожал от страсти, руки тянулись, чтобы удержать его.

Холодный воздух ударил его, как пощечина. О, он хорошо знал, что она чувствует!

– Прости, я не могу этого сделать.

– Прошу тебя...

– Нет. – Он попятился. – Это неправильно и нечестно.

Она застонала:

– Темпл, ну почему ты не можешь хотя бы на одну чертову ночь забыть о своей треклятой честности!

Он помотал головой и поспешно отвернулся, не давая слезам в ее глазах растворить последнюю ниточку его решимости.

Диана проснулась рано утром, когда солнце только еше отыскивало путь среди занавесок. Она потянулась, перекатилась на бок и поняла, что в комнате кто-то есть.

Темпл. Она провела ночь с ним.

Ну почти с ним.

Ах, какая это могла быть славная ночь! Но все равно ее мечта сбылась – он ее целовал и объявил своей богиней.

Если бы еще склонить его к...

Диана вздохнула. Очевидно, вся борьба была еще впереди. Горе ее планам, если Пенхем или Нетлстоун их нагонят, – тогда Темпл может последовать предложению Элтона и отдать ее одному из них в жены.

Она цеплялась за надежду, которую ей давал потрепанный томик стихов, найденный в его саквояже. Мала вероятность того, что в нем найдется ключик к ее будущему, и все же...

Поэтические строчки вились, как пылинки в лучах утреннего света. Вчера она прочитала книгу от корки до корки, и никогда еще ее так не трогали написанные в ней слова.

То, что Темпл хранил в душе такие сильные чувства, внушало Диане надежду. Он здесь, и его поцелуй многое ей обещает. Он никогда не оставит ее. Что бы ни удерживало маркиза, что бы все эти годы ни заставляло его действовать вопреки себе самому, она знала, что использует свой последний шанс на вызволение этого человека из тюрьмы, в которую он сам себя заключил.

Лучше уж она разобьет себе сердце, чем будет и дальше смотреть на него из-за стены, возле которой в «Олмаке» сидят старые девы, или из глубины отцовской ложи в опере.

Вот только искать ключ к его сердцу нельзя, валяясь в кровати. Диана решила разбудить Темпла, но вовремя вспомнила, что говорил Элтон о настроении маркиза по утрам.

«Злой, как черт, мисс. Но не обращайте внимания: он станет как шелковый после чашки ужасного кофе, которое очень любит».

Разумеется, ей не нужен такой Темпл: в скверном настроении он может выдать ее замуж за конюшенного, и дело с концом.

Нет уж, пусть лучше спит.

Диана соскользнула с кровати и торопливо прошла туда, где вчера бросила одежду, а затем, взглянув в зеркало, содрогнулась: ее волосы торчали в разные стороны, глаза опухли. Миссис Фостон хватил бы удар, если бы она увидела свою подопечную в таком виде.

Схватив гребень, Диана постаралась исправить ситуацию, удивляясь, как другие выживают без горничной. Не это ли ее будущее с Темплом: жить без гроша, все делать самой? Возможно, ей даже придется научиться готовить...

Она вздохнула. Хорошо, если Элтон знает, как сделать приличный чай. И все равно жизнь в бедности, но с Темплом в сто раз лучше, чем в богатстве, но без него, не говоря уж о том, чтобы носить звание леди Нетлстоун. Нет уж, тогда лучше просить милостыню! Диана вышла за дверь и спустилась в холл. Из кухни доносилась возня прислуги, под окном конюшенные и рассыльные готовились начать свой нелегкий труд.

Стоя на верху лестницы, Диана некоторое время наблюдала за тем, как постояльцы гостиницы шумно обсуждали дела. Она просто не знала, что теперь делать. Ей никогда не приходилось оставаться в гостинице одной, с ней всегда были миссис Фостон или отец, и они занимались всеми делами, а ее обслуживал легион горничных и других помощников.

Теперь же никто не обращал на нее внимания, и Диана стояла в замешательстве, не зная, чем заняться.

– Уфф! – Кто-то едва не наткнулся на нее сзади.

– Простите, миледи, я вас не видела, – сказала горничная, державшая в руках целую гору простыней. – Вы, вероятно, спускаетесь на завтрак?

– Пожалуй, да, – сказала Диана.

– Ну так садитесь за тот пустой стол у окна, и хозяин сразу вас увидит. Он сейчас разговаривает с шерифом.

– С шерифом?

– Именно так. Он недавно появился здесь и ищет одну ужасную парочку. – Горничная кивнула вниз, туда, где хозяин гостиницы разговаривал с высоким черноволосым мужчиной, а затем заговорщически прошептала: – Они убили джентльмена в Геддингтоне прошлой ночью. Я слышала, как шериф сказал, что убитый был большой шишкой – виконт как-никак... – Горничная огляделась по сторонам и с жаром продолжила: – Говорят, преступник – другой джентльмен, а все произошло потому, что эти двое поспорили из-за леди.

Свидетели? Но кто мог видеть Темпла? Боже, что она наделала! Теперь маркиза обвинят в убийстве! Пол поплыл у Дианы под ногами.

– Вы сказали, убийство?

Горничная икнула и вытаращила глаза:

– Представляете? Мужчина так тебя желает, что убивает другого! Прямо кровь стынет в жилах. Я бы не хотела спать с мужчиной, который кого-то убил, а вы?

– Конечно, нет, – запинаясь, произнесла Диана. Неужели это правда? Когда Темпл сказал, что Корделла убили французские агенты, эта история сразу показалась ей довольно фантастической, но она и подумать не могла, что он сам прикончил виконта!

А может, тут какая-то ошибка?

– Миледи, с вами все в порядке? – забеспокоилась горничная. – Вы, случайно, не больны?

– Нет-нет, благодарю вас.

Тем временем шериф продолжал разговаривать с хозяином; похоже, он описывал именно их компанию: показал рукой ее рост, потом закрыл себе глаз, что, конечно, означало Элтона.

На лице хозяина гостиницы появилось отвращение – он пришел к тому же заключению, но, к его чести, не выдал своих гостей. Диана предположила, что этот пройдоха прикидывает, как ему возместить свои расходы, если шериф заберет в тюрьму прибыльных клиентов.

– Я могу что-нибудь для вас сделать, миледи? – заботливо спросила горничная.

Диана покачала головой и тут же с недоумением уставилась на девушку:

– Простите, что вы сказали?

– Погодите, вы же новобрачные? – расплылась в улыбке горничная, по-своему истолковав состояние Дианы. – Мне сестра говорила, что такое бывает. По цвету вашего лица могу сказать, что к Пасхе у вас будет маленький хорошенький сверточек.

– Что вы имеете в виду? – Диана не отрывала глаз от шерифа и хозяина гостиницы, по лицу которого было видно, что страх начинает пересиливать жадность.

– Беби, миледи. – Горничная перекинула поклажу на другую руку и подмигнула Диане. – У вашего мужа похотливый вид. Наградил вас ребенком до того, как получил благословение священника, а? Не бойтесь, я никому не скажу.

А вы пойдите к себе в комнату и полежите, пока не восстановится цвет лица. Если бы я не знала, что вы беременны, то подумала бы, что вас напугало привидение.

Дверь комнаты распахнулась так стремительно, что чуть не слетела с петель.

Вскочив с пола, служившего ему кроватью, Темпл сунул руку под подушку, где всегда держал пистолет, но вместо подушки нащупал свернутое одеяло, которое Диана подсунула ему под голову перед тем, как зарыться в перину из гусиного пуха.

И тут перед его глазами метнулось муслиновое платье.

– Доброе утро, – пробормотал он, наблюдая затем, как Диана поспешно хватает свои вещи и запихивает их в саквояж.

– Вряд ли доброе, – выпалила она и, подскочив к стулу, на который он положил жилет и сюртук, швырнула ему одежду: – Скорее одевайтесь. Вас обнаружили... то есть обнаружили нас. – Диана секунду подождала, потом выхватила у него из рук вещи и запихнула в его саквояж. – Похоже, на это уже не осталось времени. Пойдете как есть.

Темпл не спеша подошел к ней и взял ее за плечи.

– Да успокойтесь вы. Лучше скажите, что случилось.

– Он здесь, внизу. То есть они. У нас нет ни минуты. – Диана высвободилась, подошла к окну, отдернула занавески и толкнула раму. Перекинув ногу через подоконник, она взглянула вниз и остановилась. – Черт, здесь слишком высоко. Как теперь бежать?

Темплу казалось, что он смотрит комедию на Хеймар-кете, вот только он не знал, аплодировать или съежиться перед приступом безумия.

– Послушайте, отойдите от окна. – Он за руку отвел ее на середину комнаты. Неизвестно, чего можно ждать от женщины в таком состоянии. – Это не Иголка ли с Булавкой привели вас в такой шок?

– Нет, это не они. – Диана сделала пару шагов и круто обернулась к нему. – Как вы могли, Темпл? – Она потрясла пальцем перед его носом. – Вы все погубили. Все, говорю вам. Как можно было сделать такую вещь?

– И какую же именно?

Диана подняла на него глаза, словно здравомыслящий человек, изо всех сил пытающийся сохранить терпение.

– Убийство, милорд. О чем вы только думали, когда убили Корделла?