– Именно, – согласился Джек. – Я никогда не имел дело с толпами девиц на балах «Олмака» и волоокими светскими красавицами.

– Невелика разница, – сказал Бердуилл. – Развлекайте их так же, как когда-то своих возлюбленных, но без компрометирующих деталей. Пикник, обед, экскурсия по владениям, возможно, прогулка по берегу или к башне.

Развлекать их? Джек застонал. Бердуилл не понимает, что предлагает. Это означает, что придется проводить время в компании с ней… с рыжеволосой сиреной. С ней и с этой чертовой пуговицей.

Джек провел рукой по волосам и вздохнул. Он не понимал, почему пуговица так его задевала, но от мыслей о ней невозможно было избавиться.

Маленький кусочек серебра заставлял задуматься, что за мужчина пробудил такую страсть в этой женщине, что она до сих пор цепляется за воспоминания.

Джек знал, что многие женщины хранят нежные воспоминания о нем самом. Он был отъявленным повесой, крадущим поцелуи и разбивающим сердца, и задумывался об этом не больше, чем о перемене блюд за обедом.

Но его интрижки были мимолетны. Неослабевающую привязанность обычно вызывают в женщинах настоящие джентльмены, деликатные, тактичные, преданные, элегантные и всегда внимательные. Вроде его старого друга Седжуика или несносного старшего братца Паркертона.

Что разлучило мисс Портер с сердечным другом?

Война? Ее возлюбленный, без сомнения, офицер, пал в сражении под Ла-Коруньей в Испании?

Или она слишком бедна, а ее рыцарь чересчур заносчив и высокомерен, чтобы преодолеть разделяющую их пропасть?

Черт возьми, о чем он думает? Джек прикрыл глаза и потер гудящую голову. Что за дурацкие фантазии?! Вот что значит много лет подряд заключать диковинные пари, чтобы попасть в знаменитую книгу клуба «Уайте»… или вот что бывает, когда долгие годы проводишь в одиночестве. Он становится таким же странным, как тетушка Джозефин.

Входная дверь снова распахнулась, и на крыльце появилась мисс Портер со своими подопечными, которые следовали за ней, как выводок утят. У каждой в руках была рабочая сумочка. Девицы выглядели прилежными и благонравными.

Бруно подтолкнул Джека вперед:

– Покажите нам с Верди, как это делается, милорд.

Не успел Джек рассыпаться в подобающих приветствиях, как мисс Портер первой нанесла удар.

– Лорд Джон, – строго сказала она, – мы отправляемся рисовать. Если уж пришлось задержаться у вас, то нужно воспользоваться ситуацией и уделить дополнительное время урокам. – Она многозначительно взглянула через плечо на юных леди. – Если вы укажете нам дорогу к башне, мы с пользой проведем сегодняшнее утро.

– Буду счастлив проводить вас, – предложил Джек, поклонившись и изобразив на лице свою знаменитую улыбку, которая в свое время могла растопить даже каменное сердце. – Провести время с вашими юными ученицами для меня настоящее наслаждение.

Но его галантность не имела успеха, Джеку не удалось одолеть суровость мисс Портер. Она отступила назад и, подозрительно нахмурившись, посмотрела на него.

То ли он совершенно разучился очаровывать дам, то ли строгость мисс Портер не столь поверхностна, как ему показалось на первый взгляд.

– Ой, вы сами нас поведете, лорд Джон? – восторженно спросила Талли.

Учительница тут же строго посмотрела на нее.

– Это очень любезно с вашей стороны, милорд, – ответила мисс Портер, – но мы не хотим отвлекать вас отдел. Уверена, что ваши заботы о владениях важнее.

– Да, конечно, но все под контролем…

Мисс Портер окинула скептическим взглядом рабочих: одни сидели, лениво развалясь, другие слонялись по двору.

Джек игнорировал ее молчаливый выговор и продолжил с той же галантностью:

– Тропинка в скалах очень опасна. С моей стороны было бы крайней небрежностью отпустить вас без провожатого.

– У нас есть Брут, – сказала учительница, кивнув на рычавшего песика. – Уверяю вас, он твердо стоит на ногах.

Его променяли на собачонку! Это не осталось незамеченным. Бруно едва удерживался, чтобы не расхохотаться. Джек поднял палец:

– Да, но ваш Брут не в состоянии угостить вас интересными фактами о Тислтон-Парке и нашей почтенной башне. Уроки истории могут оказаться поучительными для юных леди.

Мисс Портер покачала головой:

– Я бы не хотела навязываться вам, милорд, или воспользоваться вдруг проснувшимся в вас гостеприимством. Вы ведь около часа назад заявили, что у вас нет времени пересказывать местные истории. – Она с вызовом скрестила на груди руки, словно подзадоривая Джека поспорить с ней. Он не нашел, что сказать. Мисс Портер снова раздраженно вздохнула и поторопила девочек. – Так где башня, милорд?

Вот оно как! Его мужская гордость была растоптана на глазах у всех каблуками ее прочных ботинок. И Джек дал себе клятву. «Когда все это кончится, я прямиком вернусь в Лондон, и тогда держись, светское общество. Я займу место в истории рядом с Казановой и другими знаменитыми повесами. Ни одно женское сердце не устоит против моих чар».

«Включая мисс Портер?» – ехидно поинтересовался внутренний голос.

Джек указал на узкую дверь в стене, окружавшей имение:

– Сюда и дальше по тропинке. – Он не мог удержаться и заботливо добавил: – Пожалуйста, осторожнее на скалах, там крутые обрывы. Будет ужасно, если вы упадете.

Дворецкий не слишком вежливо толкнул его в спину:

– Обед, милорд. Пригласите их к обеду.

Разве Бердуилл не был свидетелем выговора, который устроила Джеку эта особа? Что ж, видно, придется испить чашу унижений до дна.

– Мисс Портер, – окликнул Джек.

Она остановилась, потом медленно обернулась.

– Окажите честь отобедать сегодня со мной.

Похоже, чопорная учительница собиралась отказаться, но Джек сообразил, что поймал ее в ловушку. Резкий отказ был бы откровенной грубостью, которая совершенно не подобало преподавательнице этикета. По усмешке Бердуилла Джек понял, что дворецкий на это и рассчитывал.

– Если уж мы остались здесь, лорд Джон, спасибо, – сквозь зубы ответила мисс Портер.

Гостьи наконец удалились. Девушки оживленно болтали, а их учительница вышагивала впереди с таким видом, словно шла на казнь.

– Отлично, – сказал Бердуилл – Праздничный обед. Наконец-то я займусь своим делом. – Он начал делать пометки касательно приготовлений и вдруг воскликнул: – Боже мой!

– В чем дело? – спросил Джек.

– Не можем же мы кормить их бараниной! Бруно фыркнул:

– Говорил я вам вчера, не впускайте их. Все женщины одинаковы. Подавай им цыплят и теплое молоко. Только этого им и надо. С таким же успехом можно было впустить французов.

На этот раз Джеку пришлось согласиться с секретарем.

Когда дом скрылся из виду, Миранда остановилась. Девочки, увлеченные обсуждением, за кого лучше выйти замуж – за обнищавшего герцога или за богатого барона, не заметили этого и налетели на учительницу, наступив ей на подол юбки.

Миранда дала им пару секунд, чтобы успокоиться, и приступила к расследованию.

– Немедленно отвечайте, почему мы здесь оказались, – потребовала она ответа, полная решимости выведать все их планы.

– Чтобы рисовать, – неуверенно сказала Пиппин.

– Да, рисовать, – поддакнула Талли.

Даже Брут тряхнул лохматой головкой, подтверждая, что именно таковы их намерения.

Миранда, не обращая внимания на их слова, протянула руку к Фелисити и официальным тоном сказала:

– Вашу тетрадь, мисс Лангли.

Девочка побледнела и хотела было возразить, но, взглянув на строгое лицо учительницы, принялась рыться в сумке. Фелисити попыталась сначала вручить наставнице альбом для рисования, но Миранда лишь покачала головой и молча указала на сумку. С тяжелым вздохом Фелисити вытащила свою драгоценную «Летопись холостяков». Прижав ее к груди, она в последний раз взмолилась:

– Мисс Портер, это не предназначено для чтения. Это личное.

Миранда почувствовала укол совести – девочка окружила свою писанину такой таинственностью, которой позавидовала бы британская разведка. Но если эти безрассудные, помешанные на титулах девицы строят планы относительно лорда Джона, она должна положить этому конец, даже совершив преступление против правил этикета. Это ее долг наставницы.

– Я не стану смотреть ничего, кроме страниц, касающихся лорда Джона.

Пиппин и Талли в ужасе переглянулись. Значит, она попала в точку, решила Миранда.

– Но, мисс Портер, – запротестовала Фелисити. Миранда протянула руку:

– Сейчас же!

Медленно и неохотно Фелисити открыла тетрадь и тщательно перелистывала страницы, пока не дошла до лорда Джона. Не глядя, девочка сунула тетрадь учительнице, словно не могла вынести такого кощунства.

На одной странице был нарисован портрет лорда Джона. Миранда решила, что это работа Талли. В рисовании она была самой одаренной из трех.

Лорд Джон был изображен таким, каким явился в школу мисс Эмери: в поношенном пальто и со взъерошенными волосами.

Значит, они в тот день подглядывали!

Но откуда и как? И почему они проделали столь длинный путь, чтобы приехать в Тислтон-Парк?

Вздохнув, Миранда начала читать, надеясь найти ответ на свои вопросы.

Тремонт, лорд Джон

Родился в 1772 году. Третий сын 8-го герцога Паркертона (Смотри также: Джеймз Тремонт, 9-й герцог Паркертон; Тремонт, лорд Майкл.) Нынешняя резиденция: Тислтон-Парк.

Миранда подняла глаза на девушек. Так они с самого начала знали, что лорд Джон проживает здесь?! Вместо того чтобы высказать свое мнение по этому поводу, она продолжила читать:

Опозорив мисс Миранду Мабберли, бывшую ученицу мисс Эмери, лорд Джон был отвергнут обществом. Его доход, если веритьслухам, несуществен, он зарабатывает на жизнь игрой и другими безрассудными занятиями. Он отъявленный повеса.

И ради этого человека они отклонились от маршрута? Миранде оставалось только догадываться, почему девчонки сочли его достойным пристального внимания.

Лорд Джон, довольно пожилой по меркам этой Летописи…

Миранда, пряча улыбку, задалась вопросом, что бы подумал этот мужчина, узнав, что его называют пожилым. Но следующая фраза стерла улыбку с ее лица.

Хотя возраст и отсутствие титула относят его к рангу малоприемлемых претендентов, было замечено, что он обожает рыжеволосых и сегодня в нижнем холле был явно очарован мисс Портер.

Девчонки были тогда в холле? Видели, как он приехал… спускался по лестнице… держал ее в объятиях?!

У нее внутри все перевернулось, когда она начала понимать их нелепый план. Миранда читала дальше в надежде, что ошиблась.

Однако следующая фраза просто ошеломила ее.

Респектабельная леди с прекрасными манерами, а теперь и с хорошим наследством (если верить горничной Сары Браун), мисс Портер будет прекрасной невестой для ограниченного в средствах бывшего повесы, лорда Джона.

– Я-я-я? – заикаясь, выговорила Миранда. – Прекрасная невеста для лорда Джона? Вы решили сосватать меня этому… этому… – Она не могла подобрать слово.

– Мошеннику? – подсказала Талия.

– Бандиту? – предложила Пиппин.

– Повесе, – без тени раскаяния заявила Фелисити. Теперь, когда ее план был раскрыт, она была не прочь дойти до сути. – Этого нельзя отрицать, мисс Портер. Вы прекрасно подходите лорду Джону.

– Я?! – Миранда только головой покачала. – Думаю, нет. Талли торопливо взяла ее под руку и усадила на большой камень.

– Я понимаю, что в это трудно поверить, но он питает к вам нежные чувства.

Миранда фыркнула. Это просто смешно!

– Это правда, – сказала Пиппин. – По крайней мере из-за ваших волос. А если ему нравятся ваши волосы, то понравится и все остальное, это дело времени.

– Подумайте об этом, мисс Портер, – поспешно добавила Фелисити. – Вы можете стать леди Тремонт и хозяйкой всего этого. – Она оглянулась на обветшавший особняк и прикусила губу. – Да, сейчас имение не слишком приглядно, – согласилась она, – но вы умеете управляться с такими вещами. Мисс Портер, вы окажетесь для лорда Джона настоящим подарком. И уж кому, как не вам, помнить кредо мисс Эмери: «Долг каждой леди искать респектабельный союз».

Респектабельный союз? С лордом Джоном? Но это же абсурд. Он понятия не имеет о респектабельности, не говоря уже об ответственности. Ведь он не женился на ней, когда Оксли отказался от своих намерений. Не то чтобы она хотела выйти замуж за отъявленного повесу, но этот поступок красноречиво свидетельствует о его характере.

У нее даже не было возможности отказать ему. А она бы определенно это сделала. Она хотела выйти замуж за джентльмена, за благородного человека. Не за повесу.

«Лгунья, – прошептал внутренний голос. – Разве твой благородный герой целовал бы тебя так, как лорд Джон?»

– А вам не приходило в голову, что я предпочитаю оставаться почтенной старой девой? – спросила Миранда, положив руки на колени.

По взгляду Фелисити было понятно, что ничего глупее она в жизни не слышала.

Будь что будет, подумала Миранда. В ее давно составленном перечне достоинств будущего избранника были черты, которые вряд ли можно найти у лорда Джона. Сначала она с трудом пыталась вспомнить хоть что-то из этого списка, но вскоре он сам собой всплыл в памяти.

Элегантность. Учитывая нынешний непрезентабельный вид лорда Джона и обветшавший дом, это просто смешно.

Обширные знания. Только в том случае, если сюда отнести азартные игры.

Надежный друг. Лорд Джон продемонстрировал им способность к этому, когда выгонял из своих владений.

А как насчет страсти?

Миранда сжала колени, напуганная знакомым огнем желания, быстро разливавшимся по телу.

Страсть и лорд Джон… Опасное сочетание. Миранда не доверяла тем противоречивым чувствам, которые он вызывал в ней.

Ее душа прислушивалась к доводам рассудка не больше, чем сестры Лангли.

Девчонки и так завели ее далеко. Миранда не отважилась подумать, что еще они сотворили бы в Тислтон-Парке, если бы их план остался тайной.

Нет, пора прекратить их сватовство.

– Ваше желание, чтобы я хорошо устроила свою жизнь, весьма похвально! – Девушки улыбнулись, услышав комплимент, однако радость их была недолгой. – Но вряд ли подобает сватать людей без их согласия.

Пиппин посмотрела на кузин. «Я вас предупреждала», – красноречиво говорил ее взгляд. Она отошла от сестер, словно стараясь избежать грядущего наказания.

Миранда, воодушевившись, продолжала:

– Я не желаю иметь ничего общего с лордом Джоном, и вы должны немедленно прекратить сватовство. – Она сурово переводила взгляд с одной девицы на другую, пока все три дружно не кивнули.

Но, судя по блеску глаз Фелисити, девочка не отказалась от своей затеи, поэтому Миранда добавила:

– Большую часть дня мы проведем, упражняясь в счете. Если вы все посчитаете правильно, можете порисовать эту злосчастную башню.

Девушки застонали, никто из них не любил уроков домашней бухгалтерии, но ни одна не возразила. Они знали, что если не проявят осторожность, то им придется складывать и вычитать до конца жизни.

– Идемте, – сказала Миранда и пошла вниз по тропинке. Пиппин легким шагом догнала учительницу.

– Я понимаю, почему вы не хотите выходить замуж за лорда Джона. Его дом просто ужасен.

– Да, мрачное место, – согласилась Талли.

– Но умелые руки и должное управление сделают его весьма респектабельным, – добавила Фелисити.

– К чести лорда Джона, конюшня у него замечательная, – Заметила Пиппин. – У него есть пара первоклассных рысаков. Удивительно, что человек, столь ограниченный в средствах, держит таких дорогих лошадей.

– Так поступают мужчины, подобные лорду Джону, – подчеркнула Миранда. – Тратят деньги на лошадей, безрассудства и прочие забавы, только не на свои владения. Вот почему мисс Эмери предостерегала вас и советовала держаться от повес подальше.

Талли наклонилась и взяла Брута на руки.

– И вы можете назвать лорда Джона повесой? – спросила она. – Разве он не староват для этого?

Совсем нет, хотелось ответить Миранде. И хотя Джек уже не тот, что был несколько лет назад, но когда в школе он считанные мгновения держал ее в объятиях, ее околдовали шарм и мужская сила, которые, казалось, исходили от него.

Нет, лорд Джон все еще опасный повеса. Хуже того, будучи взрослой женщиной, Миранда хорошо осознавала, что это значит. Ее здравый смысл мгновенно улетучивался в его присутствии. Сердце билось быстрее, дыхание становилось чаще, тело не слушалось.

Вероятно, это врожденная черта повес, решила Миранда. Лорд Джон так волновал женщину, так увлекал, что она не в состоянии защититься от его сладострастия… Искушение влекло ее, как огонек лампы на окне в темную ночь.

Этот огонек, размышляла Миранда, похож на тот, что зажигают на берегу мародеры, чтобы заманить корабль на прибрежные рифы.

Однако, хоть Безумный Джек Тремонт и дьявольски хитрый противник, она больше не шестнадцатилетняя девочка, да и он не тот эффектный щеголь, каким был когда-то.

Возможно, то, что он утратил свой блеск, пойдет ей на пользу.

Несколько минут они шли прямо, потом свернули, и взгляду открылось величественное строение. Каменная башня возносилась над скалой, столь же суровая, как окружающий ландшафт. Она стояла над проливом как одинокий часовой.

Внизу монотонно шумели волны, чайки то взмывали вверх, то падали вниз, по собственной прихоти или подчиняясь потокам воздуха.

Было в этой башне что-то прочное, властное и вместе с тем дикое и древнее, словно она хранила секреты переменчивого ветра и могла дотянуться до звезд.

Очарованные видом, все четверо ускорили шаги и вскоре оказались у подножия башни.

Фелисити обошла ее кругом, потом всмотрелась в далекий горизонт.

– Держу пари, отсюда можно увидеть берега Франции.

– Давай проверим. – Талли подошла к двери, прежде чем мисс Портер успела ее остановить.

Не хватало только, чтобы кто-нибудь из девиц вывалился в открытое окно, заволновалась Миранда. Но тревога оказалась напрасной, дверь была заперта.

– Интересно, кто запер башню? – недоумевала Талли. – Почему она такая… неприветливая?

Миранда спрятала улыбку. Ее подопечным следовало бы сделать выводы из утреннего приема лорда Джона.

– Идемте, девочки, – сказала она. – Пора начать работу.

Немного поворчав, девочки нашли подходящее место и начали подсчитывать дорожные расходы. Миранда вытащила из рабочей корзинки спицы с начатым чулком и попыталась унять досаду монотонным и успокаивающим ритмом вязания.

Утро прошло быстро, девушки освободились наконец от ужасных расчетов. Фелисити занялась своей «Летописью» и деловито что-то записывала. Новые сведения о лорде Джоне, предположила Миранда. Талли вытащила альбом и начала рисовать башню, а Пиппин вынула любимый путеводитель Биллингсуорта и принялась вслух читать главу о Тислтон-Парке. Оказывается, дом занимал яркое место в истории. Автор путеводителя рассказывал о его судьбе начиная с постройки после битвы при Гастингсе до времен Елизаветы, Кромвеля и заканчивал цветистыми комплиментами в адрес прежней хозяйки, леди Джозефин Тремонт.

– Интересно, что с ней случилось? – сказала Пиппин.

– Вы хотите знать, что произошло с леди Джозефин Тремонт? – прозвучало в ответ. – Так я вам скажу! Старушку убили.

Все четверо подскочили от неожиданности и оглянулись. На тропинке стоял коротенький полный джентльмен неопределенного возраста. На нем были вышедший из моды сюртук, ярко-красный жилет и поношенные сапоги. В руках он держал трость.

– Простите, сэр, – сказала Миранда, поднимаясь и знаком приказав девушкам сделать то же самое.

– Девушка спросила, что случилось следи Джозефин Тремонт, и я ей ответил. Ее убили. – Коротышка поравнялся со скамейкой, на которой сидела Миранда, и сел. – Леди Джозефин хладнокровно убили на этом самом месте, – сказал он, указывая тростью на низкие кусты, цеплявшиеся за скалы.

Талли задохнулась от изумления. Услышав возглас хозяйки, Брут, который мирно похрапывал, проснулся и принюхался. Запах, видимо, ему не понравился, и песик тут же вскочил. Заметив незнакомца, он зарычал и бросился к нему.

Джентльмен, глядя, как Брут кружит вокруг него с лаем и рычанием, расхохотался.

– Это еще что такое? – проговорил он сквозь смех, указав тростью на Брута.

Талли поспешила вперед.

– Моя собака, – сказала она, схватив любимца на руки.

– Ну, если вы так говорите, придется поверить, что это собака. – Коротышка с ухмылкой посмотрел на Брута. – Так на чем я остановился?

– На убийстве леди Джозефин, – напомнила всегда практичная и дотошная Фелисити.

– Ах да, леди Джозефин.

– Сэр, умоляю вас, – сказала Миранда, – возможно, эта история не предназначена для ушей юных девушек.

– Рассказывать почти нечего, мисс…

– Портер, – ответила Миранда. – А вы?

– Сэр Норрис Незбитт. Живу здесь, вон за тем холмом. – Он тростью указал направление.

Миранда дала возможность ученицам представиться и попрактиковаться в этикете, но из этого ничего не вышло, поскольку Фелисити не унималась:

– Сэр Норрис, если леди Джозефин убили, как же нет интересной истории?

– Мисс Лангли! – сделала ей замечание Миранда. Сэр Норрис фыркнул и сплюнул на землю.

– Это вы так думаете, мисс, но, как я уже сказал, рассказывать нечего. Она вышла прогуляться по этой тропе и не вернулась. – Сэр Норрис покачал головой, давая понять, что у него есть собственная гипотеза гибели старой леди и при некоторой настойчивости дам он с радостью ею поделится.

– Не вернулась? – воскликнула Пиппин, провоцируя сэра Норриса.

Он только этого и ждал.

– Да, – покачал головой их новый знакомый. – В тот день бушевал шторм вроде вчерашнего. Такой дождь и ветер, какого вам лучше в жизни не видеть.

– Но что она делала здесь в такую ночь?

Этот практический вопрос прозвучал, конечно, из уст Фелисити.

– И не говорите, – согласился с ней сэр Норрис. – Но леди Джозефин была своенравная особа. Не из тех, что прислушиваются к здравому смыслу. – Он пристукнул тростью по земле. – Потрясающая женщина. У нее были глаза ангела и голос жаворонка. Я много раз предлагал ей руку и сердце, но она мне всегда отказывала. – Он вздохнул.

– Значит, ее смерть была несчастным случаем, – уточнила Фелисити.

– О нет, мисс, это убийство. На следующее утро здесь обнаружили следы борьбы. Ее очки были втоптаны в землю, а кусты вырваны с корнем.

– Вряд ли это свидетельствует о преступлении, – стояла на своем Фелисити.

– Возможно, но для ее племянничка ее смерть оказалась весьма кстати. Он унаследовал поместье целиком и полностью и как раз вовремя, поскольку был по уши в долгах.

Теперь уже Миранда задохнулась от изумления. Утверждение сэра Норриса возмутило ее душу, слова протеста рвались у нее из груди.

Это неправда!

Миранда сама не понимала, почему стремилась защитить лорда Джона. Он совершил много такого, что заслуживало осуждения. Но убийство? Это уж слишком!

– Сэр, – сказала она, – не думаю, что лорд Джон способен на такое преступление.

Девушки за ее спиной дружно закивали.

– Так вы знаете этого типа? – спросил сэр Норрис, подняв кустистые брови. Его губы сложились в улыбку, в которой проглядывало что-то непристойное.

Миранда отмахнулась и от собственных убеждений, и от грязных намеков сэра Норриса.

– Вовсе нет, – солгала она. – Мы познакомились только сегодня утром.

– Мы остановились у лорда Джона, – опрометчиво добавила Талли.

– Остановились у него? – Сэр Норрис снова сплюнул на землю. – Вы серьезно? – обратился он к Миранде.

– У нас не было выбора, – ответила она. – Рухнувший дуб перегородил ворота, а без кареты мы не можем уехать. Но дело быстро уладится. Наш кучер отправился в Гастингс за новым экипажем.

Сэр Норрис поднялся и отвел Миранду в сторону, подальше от юных ушей.

– Думаю, вы не знаете, с какого сорта человеком имеете дело.

Миранда не собиралась просвещать нового знакомого относительно того, что уж она-то прекрасно знает, какого «сорта» его сосед.

Но толстый коротышка баронет не собирался щадить ее чувства.

– В Лондоне он был диким самцом. Эти юные леди могут не знать таких подробностей, но вам-то, в вашем возрасте, наверняка кое-что об этом известно.

Его слова задели Миранду. «В вашем возрасте»! Сколько, по его мнению, ей лет? И хотя высказывание девушек о пожилых годах лорда Джона ее позабавило, Миранде совершенно не понравилось, что о ее возрасте судят с той же жестокостью.

Сэр Норрис меж тем продолжал:

– Вы бы поседели, услышав о его безнравственности и чудовищных выходках. – Он подмигнул, и его густые брови сошлись на переносице. – Одно скажу: никто из соседей не обрадовался, когда он унаследовал поместье и поселился здесь. – Рука коротышки, придерживавшая Миранду за локоть, скользнула вниз и оказалась на ее бедре. – Теперь, зная правду, мисс, думаю, вы поищете лучшее пристанище для себя и своих подопечных.

Миранду так задело замечание о ее возрасте, что она с меньшим возмущением восприняла намек незнакомца и его фамильярный жест. И этот отвратительный человек считает лорда Джона неподходящей компанией?! Она отстранилась и набрала в грудь воздуха.

– Ваше приглашение весьма любезно, но в нем нет необходимости. Наш кучер скоро вернется, и мы сразу же уедем.

– Поступайте, как вам нравится, – пожал плечами сэр Норрис. – Но если Тремонт начнет приставать к вашим ученицам, помните, что я здешний судья и буду рад повесить этого негодяя.

– Не думаю, что несколько часов в компании лорда Джона нас погубят, – возразила Миранда.

– Она не думает! – фыркнул сэр Норрис. – А я вам еще раз говорю, что он такой же сумасшедший, как его тетушка. Носится по ночам верхом на лошади, заводит компании в местной гостинице. Все держатся подальше от его дома. Ведь любому известно, что он проклят.

– Проклят? – переспросила Талли. Она явно подслушивала и услышала достаточно, поскольку с расширившимися глазами судорожно прижимала к груди Брута.

– Да, с тех пор, как его построили, – сказал сэр Норрис. – Думаете, почему он окружен такой прочной стеной? Уверяю вас, не для того, чтобы охранять от непрошеных гостей. Ее построили, чтобы запереть внутри этих безумных Тремонтов.

– Никогда ничего подобного не слышала! – с жаром воскликнула Миранда.

– Услышали бы, если бы жили по соседству. Эта семейка на протяжении веков ссылает сюда своих полоумных родственников. В роду у Тремонтов много странных. Проклятые они. Проклятые! А этот лорд Джон худший из всех. Погубит вас глазом не моргнув.

– Сэр, – сказала Миранда, расправив плечи, – ставлю вас в известность, лорд Джон дал мне слово джентльмена, что мы желанные гости в его доме.

Джек ничего подобного не делал, но Миранда рассчитывала, что ее слова удержат коротышку от сплетен об их неблагоразумной остановке в Тислтон-Парке.

– Слово?! – усмехнулся сэр Норрис. – Она говорит, дал слово! Мисс Портер, так, кажется?

Миранда кивнула.

– Вы явно не заботитесь ни о своем добром имени, ни о репутации своих подопечных. Иначе вы бы небо и землю перевернули, чтобы убраться из этого дома. Попомните мои слова, Безумный Джек Тремонт не джентльмен.