Глава 14

Пробравшись в башню, Миранда сразу же открыла сундук. В темноте действовать было непросто. Разыскивая наручники, она сунула в карман кремень и с крайней осторожностью двигала бочонок с порохом и запальный шнур.

Меньше всего она хотела случайно взорвать башню.

Внизу скрипнула дверь. Джек. Миранда хотела окликнуть его, но что-то ее удержало.

А если это не Джек?

Предупреждение леди Джозефин, подслушанное на днях у дверей библиотеки, вновь зазвучало у нее в ушах.

«Мне из достоверных источников известно, что за нами следят».

Бруно схватил француза, который слонялся поблизости. Но что, если у него был сообщник?

Послышались шаги. Кто-то поднимался по лестнице. Он все ближе, ближе…

– Черт! – выругалась Миранда. – Куда я положила свой пистолет?

Не найдя его, она схватила бочонок с порохом и запальный шнур.

«И что ты собираешься с этим делать, Миранда? Взорвать башню Олбина и себя вместе с ней?»

В панике она искала куда спрятаться и проскользнула за сундук, стоявший рядом с открытой дверью. Кто бы ни шел сюда, возможно, он ее не заметит, и ей удастся улизнуть.

А шаги все приближались.

Миранда пыталась выровнять дыхание, но не смогла. Ситуация походила на шахматную партию. Сначала один ход, потом другой.

«Хороший ход надо подготовить», – говаривал ее отец. «Думай, думай, думай. Зачем кто-то идет сюда?»

Подать сигнал кораблю? Нет, на берегу слишком много народа, рассудила Миранда. Сигнальный фонарь заставит их действовать с новой силой.

Тогда зачем идти сюда?

Она с шумом втянула воздух, когда одна причина проступила отчетливее других. Кто бы ни поднимался сейчас по лестнице, сверху у него будет прекрасный обзор. А люди на берегу станут отличной мишенью.

У нее похолодело сердце. Джек. Девочки. Бердуилл. Леди Джозефин. Миранда не забыла Джонаса и даже сэра Норриса. Все они в опасности.

Вытащив из бочонка пробку, Миранда сунула внутрь запальный шнур. Сердце у нее неистово колотилось, руки тряслись.

О чем она думает? Она не может взорвать Каприз Олбина. Вряд ли это разумно и уж совсем неприлично.

Сейчас ей не до приличий. Если она выживет этой ночью, то первое, что она сделает, – не будет иметь никакого отношения к пристойности. Она найдет Джека и заставит его закончить то, что он начал много лет назад.

Своим поцелуем.

Мысли о Джеке, его поцелуе, его объятиях придавали ей сил.

В проеме появился неясный силуэт. Когда высокий широкоплечий мужчина подошел к окну и нацелил пистолет на лежащий внизу берег, Миранда точно знала, что ей делать.

Джек и Темпл пробирались по тропинке вверх, прячась в тени от пуль невидимого врага.

Наконец Джек разглядел, откуда раздаются выстрелы.

– Он в башне, наверху, – прошептал Джек Темплу. Маркиз кивнул и вытащил пистолет. Он был метким стрелком. Если кто-то и мог поразить цель, то именно Темпл.

Джек оглянулся, чтобы убедиться, что на берегу все в безопасности. На ходу он пересчитал всех.

Где Миранда?

Потом он вспомнил, что сказал Бруно.

Мисс Портер принесет из башни наручники.

Подскочив к Темплу, Джек дернул его руку вниз как раз в момент выстрела. Пуля ударилась в стену далеко от своей цели.

– Черт побери, зачем ты это сделал?

– Там, наверху, Миранда, – сказал ему Джек:

– Какая Миранда?

– Миранда Мабберли.

Темпл пристально посмотрел на него:

– Тебя, часом, не контузило? Джек покачал головой.

– Тогда, значит, контузило меня. Мне показалось, ты сказал, что в башне Миранда Мабберли.

– Она там.

Очередная пуля просвистела в ночи, на этот раз зацепив сюртук маркиза.

– Сначала шляпа, а теперь новый сюртук. Этот парень совершенно не разбирается в моде.

Они карабкались выше, подыскивая лучшее укрытие.

– Оставь свои шуточки для лондонских салонов, Темпл, – сказал Джек. – Нам нужно добраться до Миранды.

Темпл посмотрел на башню, потом снова на Джека.

– Ты хочешь сказать, что мисс Мабберли, женщина, чью репутацию ты погубил много лет назад, женщина, которую я выделял из других и которая умерла, сейчас стреляет в нас из башни?

– Нет!

Темпл облегченно вздохнул:

– Слава Богу, а то я уже решил, что ты умом повредился. Я много раз говорил Пимму, что нужно периодически вывозить тебя в Лондон. В таком доме, как у тебя, любой спятит. Жить без…

– Заткнись, Темплтон, – оборвал друга Джек, когда они наконец выбрались на вершину скалы. – Миранда Мабберли в башне.

Темпл тер лоб, пытаясь найти смысл в бессмыслице.

– Эта жизнь свела тебя с ума. Диана права – через несколько лет я стану таким же странным как Пимм. Глядя на тебя, я начинаю ей верить.

Джек объяснил, вернее, попытался объяснить, чего он хочет. Нужно придумать, как пробраться в башню и остановить врага, не причинив вреда Миранде.

А потом они найдут способ примириться. Хотя он еще не мог в это поверить.

Добропорядочная мисс Портер вламывается в тюрьму…

Хоть это не объясняло ложь, разлучившую их, не искупало потерянные годы, но рисовало Джеку образ настоящей женщины, которая, как он всегда подозревал, прячется за аккуратной прической и туго зашнурованным корсетом.

И когда он снова схватит ее в объятия, то найдет способ его расшнуровать, поклялся про себя Джек.

– Скажи прямо, – настаивал Темпл, – ты считаешь, что покойница находится в башне имени твоего романтического родственника?

Очередная пуля угодила Темплу в каблук сапога.

– Такого оскорбления никто не снесет, – объявил маркиз, выхватывая пистолет.

Он выстрелил бы, и Джек не успел бы его остановить. Но случилось неожиданное.

Каприз Олбина, памятник потерянной любви, башня, служившая маяком для разведчиков и друзей, взлетела на воздух.

Вскоре принесли фонари, веревки, инструменты, но это не остановило Джека. Он рвался голыми руками разбирать камни, стремясь отыскать то, что больше всего боялся потерять.

Найти Миранду.

Верхний ярус башни разрушился, камни частью осыпались наружу, частично провалились внутрь. Башня теперь выглядела как древняя реликвия, опаленная огнем, выщербленная взрывом, ходом времени и жестокими ударами судьбы.

Углубившись вместе с Темплом в развалины, Джек чуть не споткнулся о труп мужчины. Когда они вытащили его и перевернули, Темпл отпрянул и покачал головой.

– Не может быть, – прошептал он, выхватывая у Бердуилла фонарь. – Жан Марк Марден? Как же так?

Притащили пленного француза, и после некоторых понуканий он объяснил, как этот человек здесь оказался…

То, что скрыл хитрый шпион, дополнил Темпл.

Жана Марка Мардена, одного из опаснейших агентов Бонапарта, маркиз поймал около года назад (и заодно спас свою обожаемую Диану). Однако Марден ухитрился улизнуть от английских властей и вернулся на поиски своего обидчика и всех, кто связан с ним.

– Он хотел взять реванш за все, что потерял, – сказал пленник.

– И он добился своего, – тихо сказал Джек. У него сердце разрывалось от горя.

Судьба Мардена не остановила Джека и Темпла. Они пробирались вперед, отодвигая тяжелые камни, пока Джеку не показалось, что под обвалившейся лестницей виднеется рыжая прядь.

Вместе с Темплом они быстро разобрали обломки. Джек подумал, что его худшие опасения подтвердились и он ее действительно потерял. Темпл медленно ощупал шею женщины и наконец произнес слова, вселившие в Джека надежду:

– Кажется, жива.

Джек на руках отнес Миранду в дом и положил на кушетку в музыкальном салоне.

Все собрались вокруг нее в ожидании вызванного хирурга.

– Это ваша вина, – сказал Джек, указывая на тетю Джозефин.

– Моя? Не понимаю, как…

– Только вы могли изобрести такой безрассудный план. Отправиться на берег с двумя школьницами! Взломать тюремную дверь!

– Спасти вам жизнь, – пробормотала Фелисити.

– До вас очередь дойдет, мисс Лангли, – бросил Джек, устроив тетушке такой выговор, который не смогла бы учинить и мисс Эмери.

Темпл отвел девочку в сторону.

– Пусть поворчит, Герцогиня. Он в дурном настроении и не способен слушать.

– Ничего бы этого не произошло, если бы он признался, что неравнодушен к мисс Портер, – возразила девочка.

– Мисс Портер? – спросил Темпл. Фелисити кивнула в сторону софы:

– Наша учительница этикета. Вернее, была ею до конца семестра. Зимой она получила большое наследство и сейчас оставила работу, намереваясь жить в Кенте. И они никогда бы не узнали, что созданы друг для друга, – вздохнула девочка.

Темпл взглянул на лежащую на софе женщину. Эти рыжие волосы, лицо… Он присмотрелся внимательнее.

Не может быть.

Джек не сошел с ума. Эта мисс Портер действительно Миранда Мабберли. Все эти годы она была жива.

Прошло девять лет с тех пор, когда он в последний раз видел ее. Она была тогда немногим старше, чем теперь Фелисити, и помолвлена с графом Оксли. Сама мысль об этой помолвке была ему отвратительна. Теперь Темпл понял, что старик Мабберли горевал не столько о потере дочери, сколько о невозможности выдать свою опороченную наследницу за какого-нибудь другого титулованного болвана вроде Оксли.

– Герцогиня, милая моя девочка, не нужно беспокоиться о Джеке.

А Джек продолжал метать громы и молнии на голову своей тетушки.

– А теперь мой Каприз испорчен…

– Хорошая шутка, – пробормотал Темпл, ни к кому не обращаясь. – Но сейчас не время.

– Это не ее вина, – донесся слабый голос. Джек обернулся.

– Пиппин, не понимаю, как вы… – Он осекся, поняв, что ошибся.

– Перестань бранить всех, Джек, – сказала Миранда, приоткрыв глаза. – От твоей болтовни у меня ужасная мигрень.

Джек бросился к ней и взял за руки, встав около кушетки на колени.

– Ты жива.

– Конечно, – ответила она, пытаясь встать, но Джек удержал ее:

– Не двигайся, пока доктор не осмотрит тебя. Миранда оглядела комнату.

– Как я здесь очутилась? – Память быстро вернулась к ней, и, несмотря на хватку Джека, Миранда выпрямилась. – Башня. Я была в Капризе Олбина.

– Да, она взорвалась, – сказал Джек. – Француз, засевший там, стрелял в нас. Его фамилия Марден. Он, похоже, воспользовался бочонком пороха из сундука как последним средством. Наверное, хотел разрушить башню.

– Все не так, – покачала головой Миранда. – Он ее не взрывал.

Джек изумленно уставился на нее:

– Если не Марден, то кто это сделала?

– Я.

– Мадемуазель, встаньте так, чтобы я мог вас видеть, – ледяным тоном сказал стоявший у окна мужчина.

Миранда нехотя поднялась, прикрыв собой бочонок пороха со вставленным запалом, и осторожно разматывала шнур, спрятав за спиной руки.

– Tres bon[3], – сказал он. – Если вы пошевелитесь или скажете хоть слово, следующая пуля полетит в вас.

В башне воцарилась тишина, Миранда не знала, что делать.

– Вы поняли? – рявкнул француз.

– Конечно, – ответила она, тоном подчеркнув комичность ситуации. – Но вы велели мне молчать.

Он фыркнул, словно восхищаясь ее мужеством.

– Для женщины, которой предстоит умереть, у вас острый язычок.

– Тогда стоит пустить его в дело, – с вызовом сказала Миранда, сообразив, что чем больше они разговаривают, тем меньше у него остается времени на стрельбу. – Кто вы?

– Это не важно, – отрезал он, стреляя в ее друзей. Миранда вздрогнула от резкого ответа. И снова поежилась, когда он вытащил второй пистолет и прицелился.

– Для меня это важно, – настаивала она. – Я предпочла бы знать имя человека, которого собираюсь предать смерти.

Он коротко рассмеялся.

– Вы так думаете? Ну уж если вам это так необходимо, я Марден. Жан Марк Марден. – Он слегка поклонился ей.

– Месье Марден, почему бы вам не отложить оружие? Вероятно, мы могли бы это уладить…

Мужчина круто повернулся и прицелился в нее.

– Это, как вы изволили выразиться, будет улажено, когда я убью своих врагов, людей, которые погубили мою карьеру. – Его тон намекнул Миранде, какова его «карьера».

Господи, что в этих шпионских делах такого, что все, кто связан с ними, теряют здравомыслие?

Сама она теряла рассудок, только находясь рядом с Джеком.

Джек…

Стремление остановить врага и положить конец этому безумию вселяло в нее мужество. Она покончит с этим Марденом, прежде чем он ранит Джека или кого-то еще.

Француз снова выстрелил и с ошеломляющей скоростью перезаряжал оружие.

Но Миранда надеялась, что этих драгоценных секунд хватит…

Глядя в темный провал лестницы, она замерла, потом расправила в руках запальный шнур, прикидывая, через какое время огонь доберется до пороха.

Ее отец знал толк в подобных делах, и она в них тоже неплохо разбиралась, но не думала, что отважится совершить нечто подобное. Понимая, что произойдет, если она проиграет.

Миранда сделала медленный, глубокий вдох. Нет, не надо думать, что она не успеет спуститься вниз. Она должна…

Пока Марден прицеливался, Миранда осторожно вытащила из кармана кремень. Ей нужно высечь искру с первой попытки, поскольку другого шанса может не представиться.

Грохнул выстрел. Миранда молча взмолилась, чтобы пуля прошла мимо.

Марден раздраженно выругался, и она поняла, что ее молитва услышана. Он промазал.

Только бы следующая пуля ни в кого не попала…

Эхо выстрела разнеслось по башне. Воспользовавшись шумом, Миранда стукнула кремнем.

Вспыхнула искра и… ничего не произошло. Она подумала, что проиграла, но шипящее пламя медленно поползло по запальному шнуру.

Бросив запал на землю, Миранда кинулась к лестнице и помчалась вниз.

«Десять… девять… восемь…» – считала она, спускаясь. Наверху Марден снова выругался, на этот раз удовлетворенно.

«Пять… четыре… три…»

О Господи, она не успеет спуститься!

Миранда спешила, оставался последний ярус. Она оказалась на земле в тот момент, когда взорвался бочонок с порохом.

Откатившись от подножия лестницы, Миранда посмотрела вверх. Башня была охвачена огнем. Съежившись, Миранда прикрыла руками голову. Ее последней мыслью была безмолвная мольба, рвавшаяся из глубин ее сердца, из тайников измученной души. Мольба, которая способна вознестись к небесам, прорываясь сквозь шум и грохот.

«Господи, подари мне еще один поцелуй моего повесы…»

Миранда закончила свою историю. Джек недоверчиво посмотрел на нее.

Мисс Портер, мисс Благопристойность, неукоснительно соблюдающая правила этикета учительница, взорвала башню Олбина.

И при этом рисковала собственной жизнью. Рисковала всем, чтобы остановить Мардена.

– О чем ты думала, черт побери? – Джек взорвался не хуже бочонка с порохом.

– А что мне еще оставалось делать? – в тон ему ответила Миранда. – Стоять и ждать, пока он всех вас перестреляет? Я просила его остановиться. Но он и слушать не хотел. – Она поморщилась и неодобрительно посмотрела на Джека, словно он (да, да, он) допустил оплошность. Например, забыл снять шляпу или оставить на подносе визитную карточку.

– Я лично аплодирую вашей изобретательности, мисс Портер, – сказала леди Джозефин.

Уж конечно, подумал Джек, с каждой минутой распаляясь все больше. Черт побери, она что, не понимала, какая опасность ей грозит? Поджечь бочонок пороха?! Это было ее решение? Нет, подобных приключений больше не будет!

Тем временем его двоюродная бабка сказала совершенно непростительную фразу.

– Вы продемонстрировали редкостное мужество, мисс Портер, и, могу добавить, фантазию. Думаю, в следующий раз…

– Хватит, тетя Джозефин, – оборвал ее Джек, не обращая внимания на упрямый огонек, вспыхнувший в глазах старой дамы.

Да, она Тремонт до мозга костей, одна из «безумных» Тремонтов, но она больше не отвечает за этот дом.

Это его владения. И пришло время взять бразды правления в свои руки.

– Следующего раза не будет.

– Но, Джек, мальчик мой… Он поднялся.

– Следующего раза не будет. Ни для кого из вас. Я не могу больше видеть, как мои друзья, родные, единственная женщина, которую я люблю, рискуют жизнью. И ради чего? – Джек прошелся по комнате. – Этому делу конца не будет. Но я его заканчиваю. Раз и навсегда.

– Джек… – запротестовала Миранда.

– Слушать не желаю, – повернулся к ней Джек. – Ты думаешь, я позволю своей жене рисковать жизнью?

– Ты меня любишь? – прошептала она.

– Да! – прикрикнул на нее Джек.

– И хочешь жениться на мне? – улыбнулась Миранда.

– Давно надо было это сделать. – Джек продолжал шагать по комнате. – Один раз я тебя уже потерял, Миранда, и больше этого не хочу. – Скрестив руки на груди, он грозно посмотрел на собравшихся, не осмеливается ли кто-нибудь возразить ему.

Фелисити первой обрела дар речи.

– Господи, проклятие свершилось, он сошел с ума, – прошептала девочка Темплу. – Он думает, что мисс Портер – Миранда Мабберли. Этого не может быть!

– Придет время, и ты узнаешь, что любовь может быть благословенным проклятием, – ответил маркиз, прочистив горло. – Но лучше оставим их одних улаживать свои дела. – И он заторопил всех из комнаты.

Бердуилл, Пиппин и Талли поднялись, сияя от счастья, что их сватовство удалось. Талли к тому же еще была охвачена ревностью, завидуя приключению Пиппин на берегу.

– Пиппин, это правда, что пират поцеловал тебя? – спросила она.

Пиппин кивнула, с ее лица не сходило мечтательное выражение.

– И как тебе подвернулась такая удача? – с завистью протянула Талли.

Блаженное лицо Пиппин красноречиво говорило, что девочка счастлива, что впервые опередила своих много повидавших в жизни кузин.

Она даже не услышала, как Джек сурово сказал им вслед:

– Я с вами еще разберусь.

– А я – с вами, сэр, – обиделся сэр Норрис. – Взломать королевскую тюрьму! Угрожать представителю короля! Мы еще об этом поговорим. – И баронет охотно вышел из комнаты вслед за остальными.

Но Фелисити и леди Джозефин ни за какие блага не желали покидать свои места, намереваясь досмотреть последний акт драмы.

Темпл схватил их за руки и потащил из комнаты.

– Дядя Темпл, вы должны ему объяснить, что это не мисс Мабберли. Если он не сделает предложения, если не будет помолвки…

– Пойдем, Герцогиня, – сказал маркиз, выталкивая девочку за дверь. – Влюбленного человека не остановить. Поверь мне, я знаю это по собственному опыту.

Прикрыв дверь, они оставили парочку планировать будущее, которое пока казалось непредсказуемым.

Джек опустился перед ней на колени и осторожно отвел от лица спутавшиеся волосы.

– Ох, Миранда, я думал, что опять тебя потерял.

Миранда? Должно быть, ее стукнуло по голове сильнее, чем она думала, ибо она могла поклясться, что Джек назвал ее Мирандой.

– Что ты сказал?

– Миранда, – повторил он, и в его глазах вспыхнули искорки. – Мисс Миранда Мабберли. Ведь так тебя зовут?

Он знал. Знал, кто она.

– Темпл сказал тебе. – Миранда бросила взгляд на закрытую дверь, решив, что правду открыл проницательный и наблюдательный маркиз.

– Я узнал это раньше, – покачал головой Джек.

– Раньше? Как? Когда?

– Не так давно, как следовало бы, – улыбнулся Джек. – С того момента, когда мы поцеловались.

Она коснулась пальцами губ. Губ, которые выдали ее тайну. Джек крепче обнял ее.

– Как я сказал на днях, мисс Мабберли, ваш поцелуй невозможно забыть.

– Мой поцелуй? – Ей все еще трудно было поверить в это. Но тогда она вспомнила единственную вещь, которую сама считала незабываемой. Его поцелуй…

– Да, твой.

И, подтверждая это, Джек припал к ее губам, настойчиво и требовательно. Его язык проскользнул к ней в рот, дразня и зажигая страсть в крови. Страсть, которую она столько лет отрицала.

«Больше никогда не стану это делать, – пообещала себе Миранда. – Никогда».

Но ей нужно рассказать ему правду. Миранда высвободилась из его объятий и подняла на него глаза:

– Я не умерла.

– Это я уже понял.

– Ничего ты не понял, – покачала она головой. – Родители отправили меня к дальним родственникам. Я не знала, что меня объявили умершей. Я жила у родственников матери, пока они не умерли, а потом пошла работать в школу мисс Эмери.

– Как я полагаю, твой отец не сказал тебе, что я сделал предложение?

– Нет.

Он сделал ей предложение… На этот раз она ему поверила. Всем сердцем.

– И что бы ты ответила?

– Нет, – прошептала она.

– Нет? – отпрянул Джек. – Что ты хочешь этим сказать? О Господи! Иногда следует придержать язык за зубами.

– Ты тогда был ужасным повесой. Ты всем рассказывал, что перепутал меня с оперной танцовщицей. Подумать только, с оперной танцовщицей!

Джек вздрогнул.

– Ты был ужасным мотом. Мы и года бы не прожили, как ты уже спустил бы мое приданое. – Она оглянулась вокруг. – А этот дом – лучшее свидетельство твоих способностей вести хозяйство.

– Но ты, милая Миранда, в этом вполне преуспела, – сказал он, снова обнимая ее. – Я уверен, что ты сделаешь этот дом достойным цветистого слога мистера Биллингсуорта.

– Не пытайся польстить мне, Джек Тремонт. – Волна гордости заливала ее. – Мой отказ не имел ничего общего с твоей дурной репутацией. Все дело было в твоем поцелуе.

– В моем поцелуе? – Джек прижал руку к сердцу с таким видом, будто большей раны ему невозможно нанести. – Мисс Мабберли, я хотел бы, чтоб вы знали, мой поцелуй…

Она прижала пальчик к его губам.

– Незабываемый. Восхитительный. Этот дьявольский поцелуй девять лет заставлял меня трепетать и задыхаться. Он сделал других мужчин отвратительными. – Миранда замолчала и с улыбкой посмотрела на Джека. – Он погубил меня. – Джек в ответ улыбнулся ей, и она продолжила: – Так что успокойся, перестань кормить меня лестью и закончи то, что ты начал много лет назад.

Джек вопросительно посмотрел на нее:

– Ты именно этого хочешь?

– Пожалуйста, Джек, люби меня. Можно ли сказать яснее?

Джек глянул в окно. Ночь подходила к концу.

– Не знаю, Миранда… наверное, надо подождать, пока тебя осмотрит доктор.

– Ну его к черту, я прекрасно себя чувствую. – Уперши руки в бока, Миранда взглянула на Джека. – И не вздумай блюсти приличия.

– А я старался все эти дни быть джентльменом! – расхохотался он..

Джентльменом? О Господи, только не это!

Подтверждая свои слова, Миранда жарко поцеловала Джека и прошлась руками по его груди, нащупывая под рубашкой сильные мышцы. Ее бедра – о, они жили собственной жизнью! – двинулись к нему навстречу, ощущая, как оживает его мужское естество.

– Пожалуйста, Джек.

Он взглянул на Миранду и улыбнулся.

– Девять лет долгий срок, – сказал он, отводя ее руку. – Но не здесь.

Подхватив ее на руки, он подошел к стене, что-то нажал, и панель отодвинулась, открывая потайную дверь.

– Есть в этом доме хоть одна комната без секретов? – спросила Миранда, когда Джек подал ей подсвечник.

– Нет, – ответил Джек. – Но эта – моя любимая.

– Почему?

– Увидишь, – сказал он и понес ее наверх по темной лестнице.

Когда лестница кончилась, Джек отодвинул задвижку, стена открылась, и они оказались в спальне.

– Чья это комната? – спросила Миранда.

– Моя.

Иметь потайной ход в собственную спальню… это так свойственно повесам.

Джек положил Миранду на кровать и устроился рядом.

Она знала, что все это неприлично и идет вразрез с истинами, которые она на уроках внушала ученицам. Но какое это имело значение, когда Джек снова поцеловал ее, на этот раз без всякой сдержанности.

Не отрываясь от ее губ, Джек занялся ее одеждой. Скромность отправилась вслед за благопристойностью и здравым смыслом. Когда его пальцы пробежали по ее коже, Миранда застонала от желания.

Не успела она ничего понять, как ее платье, туфли, чулки, панталоны – все полетело на пол. На ней остался лишь корсет.

Ее всегда слишком туго затянутый корсет.

Теперь Джек расшнуровывал его, но так медленно!

– Кончай с ним, – распорядилась Миранда.

– Как скажешь, – улыбнулся Джек, и корсет полетел в кучу сброшенной одежды.

С той же поспешностью Джек избавился от собственного костюма.

Оба оказались в постели нагими. Миранда смаковала каждую подробность – завитки волос на его груди, мускулы на спине, сплетение их ног. Она потягивалась, как кошка, стараясь не упустить даже ничтожной доли удовольствия.

Джек остался прежним повесой. Недаром его губы, его поцелуй девять лет не давали ей забыть его.

Обхватив Миранду за ягодицы, Джек подтянул ее повыше, его мужское естество скользнуло между ее ног, туда, где все истомилось ожиданием.

– Ох, – прошептала она, – я себе представить не могла.

– Миранда, дорогая, – ответил Джек. – Я еще даже не начал.

И он приступил к действиям. Наклонившись и поймав губами ее сосок, Джек медленно посасывал его, пока тот не отвердел. Потом перешел к другой груди. Он продолжал сладкую муку, то отступая, то вновь принимаясь за игру. Миранда выгибалась ему навстречу, ошеломленная тем, как ее тело обволакивает дурман вожделения.

Она пыталась перевести дух, вообразить, насколько талантлив в этом деле Джек, когда его пальцы добрались до того места, которого еще не касался ни один мужчина. Ее бедра послушно дрогнули. Джек ласково гладил их, разводя в стороны, потом пальцы возобновили ласку. i

На этот раз Миранда застонала в голос, так громко, что Джек прикрыл ее рот поцелуем, не прекращая исследовать средоточие ее женственности.

Она пискнула, когда его палец чуть скользнул внутрь, а потом вернулся к чувствительному бутону. Джек ласкал ее, пока ее не начали сотрясать судороги наслаждения.

Миранда выпустила из рук простыню, за которую цеплялась, и прошлась руками по спине Джека. Его разгоряченное тело покрылось испариной.

Джек снова поцеловал ее, так горячо и пылко, что Миранда поняла, что он просит о большем. Он хочет большего, чем только что испытанное ею первое удовлетворение.

Опустив руку, она коснулась его мужского естества и принялась поглаживать его от основания до влажного кончика и обратно, пока Джек не застонал от удовольствия.

Но им этого было мало.

Миранда знала, что будет дальше, и ждала этого со всей женской страстью, долгие годы скованной цепями благопристойности. Она не лгала, сказав, что девять лет назад его поцелуй напугал ее. Но теперь она взрослая женщина… женщина, которая слишком долго ждала.

Обхватив Джека, она притянула его ближе и раскрыла бедра навстречу его мужскому естеству, томясь желанием ощутить его внутри себя.

– Ты уверена? – пробормотал Джек ей на ухо.

– Пожалуйста, – молила она, выгибаясь.

– Ни одну женщину я так не хотел, как тебя, – ответил Джек и осторожно вошел в нее, то чуть продвигаясь вперед, то отступая.

Добравшись до тоненькой преграды, свидетельствующей о девственности, Джек быстро разрушил ее и, поцеловав Миранду, решительно двинулся дальше.

Когда он отступил, Миранда недоуменно распахнула глаза. Неужели это конец?

Джек улыбнулся и снова заполнил ее собой. Жажда с новой силой разгоралась в ней. А Джек все не останавливался.

Миранда вцепилась в Джека, чувствуя, что он поднимает ее выше, выше…

Она лишилась рассудка, этому нет другого объяснения. Этот дом, этот мужчина, эта любовь… это безумие, и теперь она явно готова отдаться его власти.

И она сделала это, когда волна ни с чем не сравнимого наслаждения захлестнула ее.

«Что это?» – пыталась понять Миранда.