- Я начинаю предвыборную кампанию, и это был мой первый шаг к посту президента... Что касается глаз, тут никто не обращает на них внимания. Три пятых населения, похоже, вообще не смотрят так высоко... Однако в этих простофилях скрыта огромная нерастраченная энергия, которую я намерен использовать. Я буду проводить политику сильной руки и подчиню их. Тогда у меня появится возможность создать здесь высокую технологию, необходимую для осуществления моего проекта.
      Хиликс откинулась назад, облокотилась на локти и с изумлением взглянула на юношу.
      - "Политику сильной руки!" Да ведь именно против нее мы боролись на Земле... Папа был прав! Ты погубил бы всю планету, если бы я не забрала тебя.
      - Послушай, Хиликс, - горячо заговорил юноша, усаживаясь рядом с ней. Именно в этом случае цель оправдывает средства. Я хочу освободить Землю от оков социологов.
      Световая цепная реакция, приводимая в действие лазерным лучом, позволяет достигнуть неограниченной скорости. Понимаешь, это похоже на световую иглу, создающую такую гигантскую силу, что сопла дюз могут быть вот такого крохотного диаметра!
      - Прекрати! Что за непристойные жесты!
      - И хотя сам поток энергии будет не толще булавочной головки, его мощь позволит отказаться при старте от вспомогательных ракетных двигателей... Зачем ты снимаешь блузку?
      - Мне жарко.
      - Огонь скоро погаснет... То, о чем я говорю, в-действительности машина времени. Общеизвестно, что, превысив скорость света, вы превышаете скорость течения времени, а между тем время имеет лишь одно направление. Поэтому, если бы в течение пяти ближайших минут я вернулся на десять минут назад, то оказался бы здесь же. Но если бы вернулся на пятнадцать минут назад, то тащил бы тебя по лестнице...
      Станут ненужными огромные запасы, какие вынуждены брать астронавты, поскольку, располагая неограниченной скоростью, можно так рассчитать полетное время, чтобы достигнуть места назначения раньше, чем кончится кислород в кабине машины времени... Зачем ты снимаешь юбку?
      - Становится холодней.
      - Но это совершенно противоположные действия, которые напоминают мне третий закон динамики Ньютона, гласящий, что каждому действию соответствует противодействие. Вес всего аппарата можно будет сократить так, что для двигателя хватит обыкновенного аккумулятора...
      Так что, дорогая, именно на этом основывается классическая красота теории Халдана. Она объединяет квантовую теорию, механику Ньютона, уравнение Эйнштейна и теорию одновременности Файрватера. Я вместе со своими предшественниками станцую на гробе Генриха VIII и буду танцевать в ритме LV^2/-Т/... Куда ты?
      - На кухню, попрошу у Галапова пару рецептов.
      - Тебе объясняют суть самой гениальной формулы со времени открытия Еmc^2, а ты уходишь к повару... Но... на тебе ведь одни туфли!
      - Вот именно.
      Только тут он понял, что происходит. Это не имело ничего общего с математикой.
      - Ну, иди ко мне, моя дорогая.
      Хиликс, подбоченясь, небрежно облокотилась на дверь и спросила:
      - Уж не ревнуешь ли ты?
      - Ужасно ревную, особенно к некоему Флексону, хитроумнейшему человеку из всех, кого я знаю.
      - Я вернусь, - сказала Хиликс, - если ты обещаешь мне...
      - Хорошо! Хорошо! Больше ни слова о теории Халдана... Мне следовало стать гинекологом!
      - Нет, ты должен обещать мне другое, - не двигаясь с места, ответила Хиликс.
      Юноша поднял с пола юбку и блузку и бросил их в угол. Потом молитвенно сложил руки и сказал:
      - Ну же, говори!
      - Объясни мне, что такое "мешалка Халдана".
      Халдан закрыл глаза и в притворном отчаянии схватился за голову.
      - Из пяти тысяч трехсот восьмидесяти строк протокола тебя угораздило выбрать эти два слова! Приди ко мне, моя детка, я продемонстрирую тебе, на чем основывается мой принцип, и объясню, почему не хотел применять его к молоденькой, невинной девочке в многолюдном Сан-Франциско.
      Когда юноша вновь открыл глаза, она стояла перед ним и смотрела с любовью и восхищением. Пришлось обнять девушку, чтобы она не сбежала к Галапову.
      - Когда мы впервые встретились, - признался он, - твоя красота и грация показались мне неземными, а в твоем аналитическом, рациональном, неженском уме я увидел неразрешимую тайну. Отец предупреждал меня, что ты из другого мира. Мой адвокат намекал, что ты не что иное, как воплощение Сатаны в женском обличье. И только теперь твое любопытство к вещам ничтожным и мелким, вроде этой пикантной сплетни, окончательно убедило меня, что ты обыкновенная женщина. Прощайте мечты о романе с бессмертным демоном!
      - Не изворачивайся, Дон! Ты должен мне объяснить, что такое...
      - Почему все называют меня Доном?
      - Потому что это я назвала тебя так - Дон Жуан!
      - А, в честь романтического героя Байрона?
      - Не совсем. Я скорее имела в виду персонажа Бернарда Шоу...
      - Какого еще Шоу?
      - Ты не слышал о нем. Это девятнадцатый век.
      - Тогда конечно. Я начал с восемнадцатого и продвигался назад.
      - Но мы здесь не за тем, чтобы говорить о литературе...
      В дверь постучали, и Халдан броском через плечо препроводил свою голую, но обутую невесту на середину кровати.
      - Не выходи из-за занавески, пока я не отделаюсь от этого назойливого коридорного!
      - Дай одежду, - шепнула она. - Это не коридорный, и тебе не удастся так легко избавиться от него.
      - В твоей интуиции я уже не сомневаюсь, но о твоих способностях предвидения я не догадывался, - улыбнулся юноша, задергивая занавески.
      Раздосадованный вторжением, он рывком распахнул дверь.
      Стоявший на пороге высокий мужчина с каштановыми волосами тихо, но довольно отчетливо спросил:
      - Могу я на минуту зайти к вам, Халдан-4? Меня зовут Файрватер-2.
      Халдан от неожиданности отпрянул назад и поймал себя на мысли, что со стороны, наверное, выглядит как баскетболист, приготовившийся к штрафному броску.
      - Безусловно, сэр. Сочту за честь.
      - Я хотел успеть до начала брачной ночи, но меня несколько задержал Хагуд. Он сообщил, что ты совершенно случайно прошел испытание на физическую выносливость и смелость. Сынок, я горжусь тобой!
      Прости мою фамильярность, но ты и сам, наверное, согласишься, что у нас с тобой гораздо больше общего, чем у многих старых друзей. Хагуд еще говорил, что ты напал на след моей теории отрицательного времени.
      - LV^2/-Т/?
      - Да-да, именно.
      Улыбка согласия на лице Файрватера с лихвой вознаградила Халдана за разочарование из-за утраты авторства теории.
      - Может, вы присядете? Моя жена немного не в форме.
      Серые глаза Файрватера обежали комнату. Поблагодарив за приглашение, он придвинул кресло к камину и, усаживаясь, сказал:
      - Все те же туфли... - Затем он крикнул в сторону занавешенной постели: - Выходи и одевайся! Твоя нагота не представляет для меня интереса.
      - Сэр, она, наверное, стесняется. Я подам ей одежду.
      - Не беспокойся, Халдан. Я видел ее попку чаще, чем лицо. Ее мать одна из моих самых ленивых жен, так что мне частенько приходилось менять ей пеленки.
      - Так вы ее отец?
      - Ты уж не вини меня за это, сынок. Я был уже старым и усталым, когда она появилась на свет. К тому же одно неудавшееся дитя из восьмидесяти одного, это не так плохо.
      - Папа! - негодующе пискнула из-за занавески Хиликс. - Я сама хотела ему все рассказать!
      - Сэр, для меня большая честь быть вашим зятем, и должен признаться, что у вас очень необычная дочь, но...
      Краем глаза Халдан заметил, как Хиликс выскочила из-за занавески и схватила одежду.
      - ...но у меня возникают серьезные сомнения по поводу себя самого. Во всей Галактике не найдется другого такого осла, как я. Я любил вашу дочь, а она меня обманывала. Она преднамеренно злоупотребила моим чувством, заманила мелкими пустяками и предала в самый ответственный момент.
      - Ничего себе мелкие пустяки! - взвилась на дыбы девушка из угла комнаты. - Папа, он смешал с грязью доброе имя Файрватера! Лишил меня чести! Погубил! Мало того, он - отец моего еще не рожденного ребенка. И он смеет называть это мелкими пустяками!
      Заправляя блузку под юбку, Хиликс направилась к камину.
      - Отец, это он меня предал. Мне пришлось выйти за него замуж, чтобы сделать из него человека.
      - Вот этого не было в нашем уговоре, малышка, - упрекнул дочку Файрватер. - Дочь должна спросить разрешения у отца, прежде чем принять предложение.
      Он обернулся к Халдану.
      - Ваш брак не входил в мои планы, но, может, все и к лучшему, ведь если бы она не полетела на Землю, то наверняка осталась бы старой девой...
      - Да ну тебя, папа! - возмутилась Хиликс. - Ты прекрасно знаешь, что я отказала четыреста двадцати претендентам! А что касается тебя, Халдан, то я выбрала тебя из шестидесяти тысяч математиков пятой подгруппы всей планеты, так что если ты и осел, то очень редкого вида!
      - Я всегда мог рассчитывать на свою дочь, - подтвердил Файрватер, - при условии, если мои планы не противоречат ее собственным. Когда она согласилась лететь на Землю, то отчасти в надежде найти там кого-нибудь вроде тебя. Не станешь же ты это отрицать, моя дорогая?
      - Может, и не стану, только прекрати выдавать семейные тайны!
      Как только Халдан осознал смысл услышанного, его мысли пришли в неописуемый хаос. Он почувствовал себя так, словно в центре Сэлсбери Плэйнс увидел вершину Аннапурны.
      - Простите, сэр, если ваша дочь отвергла четыреста двадцать соискателей ее руки, она, должно быть, очень опытная женщина?
      - Конечно, - кивнул головой Файрватер, - но для уроженки Ада она слишком привередлива. Кроме того, ей было только двадцать два, когда мы вернули ее в шестилетний возраст перед отправкой на Землю. Учитывая двенадцать проведенных на Земле лет, ей сейчас всего тридцать четыре. Органически же ей, конечно, восемнадцать.
      Халдан, набычившись, повернулся к Хиликс.
      - И ты еще спрашивала о моей опытности! Выходит, когда я бегал в коротких штанишках, ты уже выбирала подходящего кандидата! Ну и посмеялась ты, наверное, глядя, как умело я берусь за дело! Сигареты, прикуренные со стороны фильтра... Упражнения в йоге...
      Юноша был не на шутку разъярен. Хиликс нежно обняла его и ласковым, сочувственным тоном попросила:
      - Прошу тебя, любимый, плюнь ты на свой комплекс неполноценности и не считай себя ниже, чем ты есть. Мы, женщины с опытом, гораздо выше ценим юношеский энтузиазм, чем опыт. К тому же, на всем Аду не найдется человека, способного в одиночку поднять средний уровень сексуальности на восемь десятых процента.
      Смягченный ее раскаянием, Халдан широко улыбнулся.
      - Ты Адская женщина! Но, сэр, - он обернулся к Файрватеру, - как вам удалось переправить ее на Землю?
      - Пример практического применения отрицательного времени. Нет, не космический корабль. Скорее, это можно назвать космическим катером. Ты, наверное, понимаешь, что я имею в виду.
      - А как вам удалось логично объяснить неожиданное появление Хиликс на Земле?
      - Трансконтинентальная ракета потерпела крушение над южной частью Тихого океана. Все погибли, в том числе чета поэтов. Когда, казалось, никого в живых найти не удастся, неподалеку от места катастрофы обнаружили ребенка на спасательном плотике... Нам пришлось специально ждать пару Г-7, потому что, как ты сам знаешь, в Хиликс есть что-то от поэтессы.
      - Но откуда вы знали, что ракета разобьется... - Халдан оборвал себя на половине фразы; машина времени могла путешествовать не только назад, но и вперед. - Снимаю свой вопрос.
      - Теперь, юная леди, поцелуй родного отца и посиди минуточку спокойно. Я ненадолго задержу вашу брачную ночь, тем более она несколько запоздала...
      Поцеловав отца, Хиликс тихонько присела в уголке, а Файрватер обратился к юноше:
      - Уповая на твой комплекс Файрватера, я полагаю, ты не откажешься помочь нам свергнуть власть социологии и освободить человечество.
      - Я как раз составлял собственный план, чтобы сломать хребет государственной машине, когда ваша дочь заявила, что бросает меня. Ей вдруг срочно понадобилось что-то на кухне.
      - Сломать хребет не так просто, надо знать - куда нанести удар, ответил Файрватер. - В истории человечества существует только несколько временных отрезков на самой заре существования, когда один человек мог изменить ход истории. Чтобы свергнуть социологов, надо уничтожить само зерно их власти, во времена, когда они еще не существовали. Это под силу только математику-теоретику, поскольку в последней фазе путешествия придется вводить необычайно точные поправки. С возвращением проблем не будет. Щелкнешь тумблером - и ты на месте.
      Среди ссыльных не попадалось ни одного математика-теоретика, вот почему нам пришлось послать на Землю Хиликс. Представители твоей профессии обычно так заняты работой, что их совершенно не интересует, кто ими правит. Честно говоря, они даже не имеют понятия, что власть вообще существует. Хиликс должна была заронить зерно сомнения. Твой комплекс Файрватера счастливый случай, на который никто не надеялся.
      Для выполнения задания в избранном нашими экспертами отрезке времени тебе придется провести на Земле самое большее восемь лет. Если ты останешься на больший срок, могут возникнуть непредвиденные осложнения, потому что ты не будешь стареть. Мы подвергнем стабилизации клеточную структуру твоего организма, чтобы обезопасить его от болезней. Мы научим тебя самовнушению, чтобы ты мог справиться с болью, и йоге, чтобы ты останавливал кровотечение при переломах или порезах. Естественно, ты должен научиться оказывать себе помощь и в других более тяжелых случаях.
      Радиокомпас, спрятанный в зубе, позволит тебе даже ночью, а непогоду, разыскать спасательный аппарат, который будет непрерывно подавать сигналы. Так что ты будешь в относительной безопасности.
      Как только кончится ваш медовый месяц, ты пройдешь интенсивный четырнадцатинедельный тренинг, чтобы быть готовым к своей миссии.
      - Но, сэр, Хиликс... Я хотел бы быть рядом, когда родится ребенок.
      - По нашему времени твоя миссия продлится всего три дня. Полет будет запрограммирован так, чтобы наверстать затраченное время на обратном пути.
      - Ну конечно, - вздохнул Халдан, - ведь достаточно увеличить V^2.
      - Капсула, в которой ты отправишься, совсем небольшая и снаружи имеет вид обыкновенного валуна. Но она достаточно тяжелая, сдвинуть ее с места невозможно. Ни открыть, ни разбить ее при той технологии нельзя.
      - Я получу информацию о времени и месте, куда полечу?
      - Ты пройдешь интенсивный курс, узнаешь все, что мы знаем сами. Обучение во сне, под гипнозом.
      С языком тоже не будет сложностей. Свободно владеющие им ученые есть почти в каждой ссыльной партии...
      После приземления ты приспособишься к новым условиям так же легко, как после переезда из Сан-Франциско в Чикаго.
      Файрватер сделал короткую паузу и посмотрел на огонь.
      - Одна мысль не дает мне покоя, и я не могу решить ее сам, а ты - почти мой двойник.
      Он посмотрел на Халдана, его тон заставил юношу обратиться в слух.
      - Как сломать хребет триумвирату, ты решишь сам, потому что на месте лучше сможешь оценить ситуацию. В университете мы представим тебе несколько возможных вариантов, однако окончательное решение зависит от тебя.
      Весьма вероятно, тебе придется пойти на покушение. Как ты думаешь, на основании своего жизненного опыта, смог бы ты ради идеи совершить убийство?
      Халдан вспомнил смертельный удар, который должен был оборвать жизнь Вайтвотера Джонса.
      - Да, - твердо ответил он.
      - Мой следующий вопрос не очень деликатный, но я должен его задать, потому что хорошо знаю себя самого. Любишь ли ты Хиликс настолько, что выполнишь свою миссию, даже если найдутся женщины, которые сделают все, чтобы отвратить тебя от цели?
      - Теперь-то я знаком с их штучками. Благодаря Хиликс я вижу их насквозь.
      - И последний, очень важный вопрос: изменится ли твое решение, если ты узнаешь, что язык, который ты должен изучить - еврейский?
      Халдан с трудом сдержал изумление.
      До сих пор у него не возникала сама мысль о богоубийстве.
      Сидя здесь, на этой далекой планете, все это было не так трудно представить. Другое дело, в нужный момент вскинуть арбалет и взять на мушку Его!
      "Вот черт, - внезапно вспомнил он. - Даже арбалет изобрели, только когда Ему было около шестидесяти пяти, перед самой смертью. Убить Его придется где-то около сорока, значит, остаются нож или копье. Да, но покушение не единственное решение, - напомнил он себе. - Попробуем избежать кровопролития".
      Юноша бросил взгляд на Файрватера.
      - Вы меня здорово озадачили, но мое решение не изменилось. - Внезапно Халдан улыбнулся. - Сэр, если бы тренинг был позади, через каких-нибудь два-три часа я готов был бы лететь в Палестину!
      - Хвастун! - прошипела из угла Хиликс.
      - Теперь ты понимаешь, почему я решился вас побеспокоить.
      Файрватер поднялся, пожал Халдану руку и поцеловал Хиликс. У дверей он задержался.
      - Когда ваш медовый месяц закончится, приходи в университет. Мы реконструировали там иудейское селение, утварь, еду и все такое.
      Твоими учителями преимущественно будут настоящие фарисеи; они смогут участвовать в битве при Иерусалиме, но тебе лучше сохранять нейтралитет, потому что на Земле ты скорей всего окажешься в лагере их противников.
      Среди них ты будешь пользоваться именем "Иуда". В те времена в Палестине это было довольно распространенное имя, хотя никого с таким именем в Его Хрониках нет. Полный псевдоним, насколько я помню, "Иуда Искариот".
      === ЭПИЛОГ. СНОВА НА ЗЕМЛЕ
      Он терпеть не мог студенческих митингов, толп длинноволосых девиц и бородатых парней. Уважающий себя студент факультета машиностроения никогда не отправился бы на подобное сборище. Тем не менее ему пришлось пройти через весь университетский двор, чтобы попасть в Союз студентов, и девушку он увидел лишь когда обходил толпу.
      Она стояла в стороне от других студентов, а карие глаза смотрели на оратора с насмешливым презрением. Оливковая кожа, зачесанные назад волнистые волосы и мягкие линии тела выдавали в ней ливанку.
      Он вспомнил слова давно умершего друга:
      - В одном теле сочетаются тайна востока, пышность и аромат юга, свежесть и сияние севера, дерзость запада. Готов поклясться, Хал, лучшее вино любви течет из ливанских чанов!
      На слова Вильяма Шекспира обычно можно было положиться, но, насколько помнилось Халу, как раз в этот вечер у Вилли случился роман с одной девушкой из Алеппо.
      Тем не менее Хал остановился рядом с темнокожей студенткой, делая вид, что слушает оратора, и обратился к ней:
      - Что на этот раз?
      - Опять плата за обучение, - ответила она. - Этот тип пытается организовать бойкот Университета.
      - Как-то то же самое пробовал устроить один римский студент по имени Юниус, но по приказу Домициана Флавия его четвертовали на Форуме.
      - Несмотря на искренний пыл, наш сегодняшний оратор мог с таким же успехом оказаться Юниусом. Порой мне хочется научить всех студентов основным принципам организации!
      - В таком случае научи меня, а я угощу тебя кофе. Пойдем в кафе, я угощаю.
      Она повернулась и внимательно посмотрела на него.
      - Хочешь покорить меня широким жестом?
      - Нет. Просто круто выиграл во вчерашнем пари, и теперь вот думаю, как избавиться от мелких денег.
      - Обычно за частные уроки я беру не меньше тридцати центов, но по пятницам делаю скидку.
      Поскольку было время занятий, в кафе самообслуживания почти не было посетителей, и девушка могла без спешки выбрать пирожные. Любуясь ее профилем, оливковой кожей и изящным семитским лицом, он пришел к выводу, что она прелестна. Ее сосредоточенный, придирчивый взгляд, когда она выбирала угощение, напоминал ожившую сценку восточного базара.
      - Ты ливанка? - спросил Хал, когда они направлялись к столику.
      - Нет, гречанка. Меня зовут Елена Патроклос.
      Не так далеко на юг, как Алеппо, но и не так далеко на восток, как Багдад. Ровно столько, сколько нужно.
      - А ты, судя по твоей расточительности, шотландец? - в свою очередь спросила она.
      - Нет. Я иудей. Хал Дан.
      - Дан? Ни вроде это не еврейское имя?
      - Совсем недавно меня звали по-другому - Искариот.
      - О, конечно! Иуда Искариот, - сказала она, усаживаясь. - И, конечно, ты опять ловишь меня на удочку.
      - Никогда бы не позволил себе что-нибудь подобное!
      - Чудик, это только так говорится!
      - Однако точно и образно. Мне нравится ваш современный сленг.
      - Современный? Это выражение - ровесник мамонтов!
      - Знаю, - ответил он. - Впервые я услышал его от моей любимой, которая интересовалась подобными архаизмами.
      - А где сейчас твоя любимая?
      По голосу девушки можно было судить, что вопрос ей не безразличен. "Влюбилась", - решил Хал.
      - Затерялась в дебрях времени, - успокоил он девушку, - где-то за Арктуром.
      - Какой ты все-таки чудак! Ничего, если я буду макать пончик в кофе?
      - Сколько угодно!
      С начала Христианской Эры он впервые видел девушку, которая макала пончик в кофе, причем делала это премило.
      - Вынужден признать, грация твоего жеста меня очаровывает.
      Она вздернула брови и бросила на него взгляд поверх поднятой чашки.
      - Ты на литературном?
      - Нет, на машиностроительном.
      - А я было решила, что ты поэт и историк в одном лице.
      Что-то в тоне сегодняшнего разговора напомнило ему другой разговор, имевший место много раньше на том же самом месте и в то же самое время, когда он приехал сюда в первый раз, тогда он сильно недооценил силу женщин.
      - К поэзии у меня отбил охоту этот неблагодарный Милтон, - ответил он, - который так превознес Сатану, что его вообще невозможно узнать. На самом деле Сатана слишком мудр, чтобы претендовать на титул Князя Тьмы. Из него получился бы заурядный тесть с несколько странным чувством юмора.
      - Ты сумасшедший, но нравишься мне.
      Он так и не смог понять, искренне она говорит или только шутит. Вероятно, это искусство должно навсегда остаться непостижимым для человека, которого однажды назвали немножко наивно честным.
      - Что ты изучаешь? - спросил он.
      - Социологию.
      - Мне следовало догадаться. Наверное, бываешь на всех митингах?
      - Ничего подобного, - ответила она. - Организацию не создашь телевизионным шоу, демонстрацией или бойкотом. Это не так просто. Надо с каждым поговорить лично и убеждать, убеждать...
      - Ты этим и занимаешься?
      - Да. Я представляю молодежную организацию, объединившую студентов всего мира. Поддерживаю связь с заграничными студентами, обучающимися в нашем Университете, списываюсь со студентами из Англии, России, Аргентины. Один парень из Хайфы горит желанием втянуть в организацию израильских студентов. И неважно, что он пишет на иврите, а я на английском... Хал, ты знаешь древнееврейский?
      - Конечно. Несколько диалектов.
      - Серьезно?
      - Абсолютно. Еще я знаю арабский, греческий, итальянский, французский, немецкий, испанский и русский.
      - А ну, скажи что-нибудь по-гречески, - ее глаза загорелись.
      - На оригинале или на критском диалекте?
      - На оригинале, - попросила она, - но говори помедленнее.
      Он был уверен, что девушка блефует, но не стал говорить медленно, а заговорил в своем обычном темпе, и все, что он сказал, было отражением его настоящих чувств:
      - Ты одна из самых красивых девушек, которых я встречал в жизни, и, хотя известно, что красота и целомудрие - две вещи несовместимые, у тебя я наблюдаю и то, и другое. Поверь, я мог бы любить тебя неустанно сотню лет, если бы ты только могла жить так долго.
      Она смущенно опустила глаза.
      - Я видела, как ты двигаешь губами, но не поняла ни слова.
      Значит, она поняла все. Что ж, в его словах была одна правда.
      Неожиданно она склонилась к нему и принялась горячо убеждать:
      - Твое знание языков очень пригодилось бы нашей организации. Нет, буду откровенной. Ты нужен мне. Взамен могу обещать только мою глубокую благодарность и удовлетворение от жертвенности в деле намного более важном, чем мы с тобой.
      Она так темпераментно жестикулировала, как это делают греки или евреи, что ее темные глаза, движения рук и семитские черты лица разбудили в нем давнюю тоску, с которой он все эти годы тщетно боролся. Он снова оказался в древнем Иерусалиме, а девушка, сидевшая напротив, была Марией Магдалиной. Ливанка сделала свое предложение таким же искренним, бескорыстным тоном и воспользовалась теми же аргументами, что и Мария Магдалина, когда уговаривала его уступить Иешуа, которого теперь называют Иисусом, свое место на последнем звездолете с Земли.
      История всегда повторяется. Волны времени отхлынули, и его единственная земная любовь - Мария Магдалина - вернулась опять. Сейчас она сидела перед ним, только внешне немного изменилась, а ее острый ум и манера изъясняться были теми же, что и у его единственной неумной возлюбленной, Хиликс. Он склонил голову, делая вид, что почесывает переносицу, она даже называла его так же, как Хиликс: "чудак" и "сумасшедший".
      Снова подняв голову, он увидел, что она сидит в молчании, но в глазах по-прежнему светилась мольба.
      - Знаешь что, Елена, я заскочу к тебе завтра вечером, хорошо? Мы обсудим это и посмотрим, что получится.
      - Я буду ждать, - ответила она, записывая на листке бумаги свой адрес. - Ты нравишься мне, и я уверена, ты мог бы здорово пригодиться нашей организации. Скорее всего, как и все технари, ты политически неразвит, зато инженеры - люди действия.
      - Да, - признался он, забирая листок с адресом. - Что касается активности, здесь мы в числе трех процентов, особенно при общении с глазу на глаз.
      - Какой ты все-таки странный! - Она поднялась. - Спасибо за кофе и беседу, но я должна спешить на лекцию. Не забудь о субботе. Приходи к шести. Я что-нибудь приготовлю.
      Провожая девушку взглядом, когда та шла между столиков, слегка покачивая бедрами, он знал, что о субботе-то уж наверняка не забудет. В последнее время в памяти все чаще возникала Хиликс. Всего через несколько секунд, по времени Ада, Хиликс и ее отца ожидает величайший сюрприз, когда двери машины времени откроются, и в них появится израильский пророк. А может, это не будет для них неожиданностью?
      Ну что ж, у него не было другого выхода: покидая Ад, он оставил слишком много нерешенных вопросов. Как сказал когда-то Флексон, правда зависит от точки зрения, а Халдан сейчас находился в совершенно иной точке космоса, чем они. Нет, он не обвинял их в преднамеренном обмане, но Файрватер и его дочь всегда смотрели на все слишком субъективно. Зато притчи Иешуа были прозрачны, как кристалл, принимая во внимание свойство кристаллов преломлять свет. К тому же ни Халдан-4, ни Иуда Искариот, ни Хал Дан никогда не отличались блестящей способностью к спектральному анализу.
      Откровенно говоря, когда сразу после распятия он запихивал бесчувственное от наркотиков тело Иисуса в одноместную кабину, его мало интересовало, направляет ли он историю по новой колее, или пускает ее под откос. Точнее, ему было все равно. Если бы в минуту старта наступил конец света, он сам перестал бы существовать, но охотно принял бы даже такую развязку.
      Вмонтированный в зуб приемник раздражал его все больше, но избавиться от зуба было невозможно. Любой дантист, увидевший под пломбой такое устройство, сразу примет его за шпиона и вызовет ФБР.
      Как только агенты ФБР выяснят, что он уже триста лет является гражданином штата Джорджия, они станут долго раздумывать и тотчас уведомят ЦРУ. ЦРУ свяжется с Интерполом, а Интерпол наведет справки в Стамбуле, Дамаске, Риме, Париже и Москве (Не приведи Господи, они свяжутся с Тбилиси и найдут потомков Аллы Головиной). И, наконец, кто-нибудь сориентируется, что здесь что-то не так.
      Можно было представить себе огромные заголовки в газетах, набранные отчетливым контрастным шрифтом:
      ВЕЧНЫЙ ЖИД ОБНАРУЖЕН: "ЭТО ИУДА ИСКАРИОТ!!!"
      Но у них волосы встали бы дыбом, узнай они, что Иуда Искариот христианин!
      Зуб опять начал подавать сигналы.
      Как раз, когда Елена Патроклос задержалась на выходе; чтобы махнуть ему на прощание. Вечный Жид помахал ей в ответ и едва успел положить руку на стол, как ковбойский голос из зуба запричитал прямо в мозг:
      "Как тяжело с тобою расставаться..."
      Вызови он окончательное слияние высшей тезы с высочайшей антитезой, настал бы Великий День Очищения, и, возможно, только один профессор экономики из университета в Марстоун Мидоуз имел бы причины для недовольства.
      Зуб меньше действовал бы на нервы, если бы хоть изредка передавал популярную или классическую музыку.
      Он ничего не теряет, помогая Елене. Если благодаря ее организации в мире наступит покой, то, возможно, в мирных условиях наступит скорейшее техническое развитие? Даже если они ничего не добьются, само общество Елены не так уж плохо, тем более, что надо хоть как-то скрасить себе жизнь, ведь при нынешнем темпе развития науки пройдет по меньшей мере две тысячи лет, прежде чем он сможет сесть в космический корабль и улететь с этой нудной планеты.
      Существовала, правда, еще одна возможность, которой он опасался больше всего. Может, придется ждать до самого Его возвращения и - пройдя настоящее чистилище - скитаться по Земле в образе вечного студента все следующие десять тысяч лет. Жизнь станет тогда совершенно невыносимой, тем более если его зуб будет постоянно передавать эти проклятые ковбойские песенки.