Мог ли я действительно пересечь его без помощи Атена?
      Мог ли я, например, достичь города Творцов, некогда спасенного мною от полчищ Сета?
      С плотно закрытыми глазами я, разумеется, не мог видеть звезд в ночном небе и с уверенностью судить об успехе или провале моего эксперимента, но я не мог и не заметить того обстоятельства, что мое тело становилось все более холодным и невесомым, не способным воспринимать даже не затихающую ни на секунду мерную пульсацию боли.
      И неожиданно это произошло!
      Знакомое ощущение холода и пустоты, способное с равной долей вероятности продолжаться и микросекунду, и миллионы лет.
      Затем я почувствовал теплоту солнечных лучей, нежно ласкавших мое обнаженное тело.
      Открыв глаза, я обнаружил, что лежу на мягкой шелковистой траве небольшой лужайки на склоне высокого холма. У моих ног, на берегу спокойного голубого океана, лежал величественный город Творцов, защищенный прозрачным энергетическим куполом.
      Город-музей, в котором были собраны наиболее выдающиеся творения человеческого гения всех времен и народов, посвященные Творцам.
      Город, в котором никто никогда не жил, за исключением самих Творцов, милостиво позволивших своим созданиям обожествлять себя. Удивительный город, главной целью возведения которого было прославление могущества Творцов.
      Я поднялся с земли и направился в сторону города. Мое тело снова было здоровым и сильным. С моря дул легкий бриз, приятно освеживший мою кожу. На безоблачном небе сияло солнце. Я проходил по усыпанным дикими цветами полянам, пробирался сквозь заросли вечнозеленых растений, меж которыми сновали экзотические животные и птицы.
      Город был пуст, если не считать многочисленных роботов и других механизмов, основным назначением которых было удовлетворение малейших пожеланий Творцов, но их самих в городе не было. Ни одного!
      Я был разочарован, но ничуть не удивлен своим открытием.
      Атен уже предупреждал меня, что они могли находиться в любой точке Вселенной, предпринимая все усилия для благополучного разрешения величайшего и последнего кризиса в истории мироздания.
      В то же время то обстоятельство, что никто из Творцов, способных свободно путешествовать сквозь время и пространство, не оказался на своей базе, в жизненно важной для них точке континуума, показалось мне довольно странным.
      Впрочем, вопросов, как всегда, было больше, чем ответов.
      Я мучительно пытался понять, что я, собственно, рассчитывал найти в этом вечном городе, почему именно его избрал конечной точкой своего путешествия через пространство и время, но так и не сумел прийти к какому-либо определенному выводу.
      Я пересек город от края и до края, миновал храм Солнца древних майя, греческий Парфенон, колосса Родосского и гигантскую статую улыбающегося Будды неизвестного происхождения и оказался у подножия пирамиды Хеопса.
      Обогнув Великую пирамиду, я оказался на берегу океана. Бирюзовые волны лениво набегали на золотой песок пляжа.
      Море звало меня, и, окунувшись в теплую воду, я медленно поплыл к горизонту.
      - Добро пожаловать, Орион, - приветствовал меня дельфин, высунувший голову из воды в двух метрах от меня. - Мы рады снова видеть старого друга среди нас.
      - Старого друга? - не понял я.
      Прежде чем я успел получить ответ на свой вопрос, я оказался окруженным целой стаей этих грациозных обитателей моря, которые все, как один, радушно приветствовали меня.
      - Прошло немало времени с тех пор, когда мы вместе с тобой охотились на тунцов, - заметил второй дельфин.
      - Или ныряли к пещере Великого Кракена, - добавил третий.
      Я уже не раз имел возможность оценить предусмотрительность Золотого бога, но то, что дельфины без труда понимали мою речь, поразило даже меня.
      - Где Творцы? - поинтересовался я. - Вам что-нибудь известно о них?
      - Ты имеешь в виду двуногих, которые раньше жили в городе? Они покинули планету уже очень давно, друг Орион. Но мы совсем не жалеем об их исходе. Скучные создания. Большую часть своего времени они проводили в бессмысленных спорах друг с другом, не подозревая, что мы можем услышать их разговоры. У нашего народа тонкий слух, Орион.
      - Я знаю, - улыбнулся я.
      - Поплыли с нами. Огромная стая тунцов находится всего в пяти километрах отсюда. Отпразднуем твое возвращение доброй охотой.
      - Боюсь, что мне придется отказаться, - вздохнул я. - Вряд ли я смогу проплыть такое расстояние.
      - Тебе нет никакой необходимости плыть самому, Орион. Садись на меня верхом, как ты делал много приливов тому назад.
      - Почему бы и нет, если вы не против...
      - Конечно, не против. Мы же старые друзья, Орион.
      Не ожидая дальнейших приглашений, я забрался на спину своего приятеля и ухватился обеими руками за его спинной плавник. Мера предосторожности оказалась далеко не лишней, если учесть, с какой скоростью привыкли передвигаться мои гостеприимные хозяева. По своему обыкновению, дельфины то выпрыгивали из воды, проносясь несколько метров над поверхностью океана, то глубоко погружались в его пучину. Очень быстро я сумел приспособиться к этой необыкновенной скачке и, более того, начал получать от нее истинное наслаждение.
      Насколько я мог понять, у дельфинов не было собственных имен, но, как бы то ни было, отдельные особи свободно общались друг с другом, очевидно не испытывая никакой потребности в этом изобретении человеческого разума.
      По их словам, мы были старыми приятелями и не раз охотились вместе. Мой собственный мозг, к сожалению, не сохранил подобных воспоминаний, но сейчас мне не хотелось ломать себе голову над решением очередной задачи, подброшенной мне Золотым богом.
      Вода была необыкновенно прозрачна, почти не уступая в этом отношении воздуху, и, если бы не необходимость задерживать дыхание и не ощущение возрастающего сопротивления воды, можно было и не догадаться, что ты находишься на глубине в несколько метров ниже поверхности океана.
      Меньше чем за полчаса мы добрались до места скопления тунцов, которые, почуяв дельфинов, немедленно обратились в паническое бегство. Но как бы быстро ни плавали эти крупные серебристо-серые рыбы, им трудно было соревноваться в скорости с моими друзьями.
      Стая дельфинов разделилась на несколько мелких групп, которые, окружив большой косяк рыбы, погнали его в сторону более старых своих сородичей, в числе которых находился и я. В этом отношении дельфины поступали почти в точности как монголы во время своей большой ежегодной охоты.
      - Не дай им возможности проскочить мимо тебя, - добродушно предупредил меня мой друг, перед тем как погрузиться в пучину.
      Подводная охота на тунца действительно представляла собой увлекательное занятие. Добыча дельфинов была велика. Каждый из них проглотил по нескольку дюжин рыб. Что до меня, то я поймал лишь одну крупную рыбину, вполне способную удовлетворить мой голод, после чего поднялся на поверхность.
      - Всего одна рыбешка, Орион? - удивился мой друг. - Пожалуй, маловато для великого охотника.
      Я рассмеялся в ответ и с удовольствием оторвал зубами большой кусок свежего мяса тунца.
      - А сколько оленей можете загнать вы, безногие? - парировал я. - Или сколько кроликов принести домой с охоты?
      В отдалении мелькали тени акул, привлеченных запахом крови, но и они не осмеливались приблизиться к стае дельфинов. Охота с небольшими перерывами продолжалась до вечера, и только когда солнце начало клониться к горизонту, стая повернула к берегу.
      Недалеко от пляжа стая остановилась, и, соскользнув со спины своего товарища, я в одиночку побрел в сторону суши.
      - Спасибо за добрую охоту! - крикнул я на прощанье.
      - Море - хороший друг, Орион, - отозвался мой приятель. - Жаль, что ты не дельфин или хотя бы кит. Для двуногих ты на редкость хороший друг.
      - Прощайте, друзья! Еще раз спасибо за охоту.
      - Море всегда будет твоим другом, Орион. В мире нет ничего лучше моря.
      Дельфины дружно развернулись и понеслись прочь в сторону моря, а я, улегшись на теплом песке, подставил свое тело лучам заходящего солнца...
      - Море всегда будет твоим другом, - обещали мне дельфины.
      Но существовало еще и другое море, на далекой чужой планете, где мое обожженное тело беспомощно дрейфовало по поверхности воды.
      Не знаю уж, как это произошло, но неожиданно для себя я снова оказался в этом злополучном месте.
      ГЛАВА 11
      При общении с Творцами всегда надлежит быть готовым к любому, пусть даже самому непредсказуемому, повороту событий.
      Однако в глубине души я все-таки продолжал надеяться, что если нечто подобное и произойдет, то, по крайней мере, я смогу вернуться на Лунгу полностью излечившимся от своих ран. Увы, мои ожидания оказались излишне оптимистическими.
      Первое, что я ощутил после перемещения, была волна невыносимой боли, прокатившаяся по моему искалеченному телу. При всех моих уникальных способностях блокировать болевые центры своего мозга я был практически бессилен подавить ее распространение.
      Я по-прежнему оставался беспомощной игрушкой в руках неподвластных мне сил, какой был и до моего путешествия в цитадель Творцов.
      Да и имело ли место на самом деле это паломничество, или все мои приключения на море и на суше явились лишь плодом моего расстроенного воображения?
      Мои размышления были прерваны: что-то коснулось моей обожженной ноги. Прикосновение продолжалось не более секунды, но и этого было вполне достаточно, чтобы я судорожно перевернулся в воде и набрал полный рот соленой воды. Неведомая тварь исчезла так же внезапно, как и появилась, но я знал, что она вернется.
      Я невольно вспомнил ужасных зверей, которые водились в болотах планеты, и задумался о том, какие сюрпризы уготовил мне ее океан. Один, полумертвый и безоружный, я неизбежно должен был стать легкой добычей для любого голодного хищника, обитавшего в здешних водах.
      "Море всегда будет твоим другом", - убеждали меня дельфины, но сейчас я сильно сомневался в правдивости их пророчества.
      Новое прикосновение подтвердило мои наихудшие опасения. Из рассказов бывалых моряков мне было известно, что акулы, прежде чем напасть на свою жертву, любят поиграть с ней, как кошка с мышкой. Возможно, что неизвестный мой противник тоже принадлежал к любителям острых ощущений.
      Следовало ли мне прикинуться мертвым или сделать, пусть и безнадежную, попытку удрать от опасного врага?
      Впрочем, от моего решения ничего не зависело.
      Однако на этот раз я ошибся. Это оказалась не акула.
      Я почувствовал, как щупальце морского чудовища осторожно обхватило мою обожженную голень. Когда же я попытался освободить ногу, неведомое существо, к моему удивлению, не стало препятствовать этому. Но спустя несколько секунд его щупальце снова обвилось вокруг моей ноги, причем в том же самом месте.
      На этот раз моя попытка освободиться ни к чему не привела. Сразу же вслед за этим второе щупальце коснулось открытой раны на моей груди.
      Прикосновение было осторожным, почти нежным.
      Прекрасно понимая, что любое сопротивление бесполезно, я тем не менее позаботился набрать в легкие как можно больше воздуху, прежде чем обитатель морских глубин увлек меня под воду.
      Мы погружались все глубже и глубже в темные глубины океана. От возрастающего давления у меня заломило в ушах.
      "Не бойся, друг Орион, - прозвучал у меня в голове неведомый голос, мы не собираемся повредить тебе".
      "Начинаются галлюцинации, - решил я, - сначала я вообразил, что охочусь на тунцов вместе с дельфинами, а теперь мне кажется, что я слышу голоса у себя в голове".
      Между тем неведомый монстр продолжал опускаться все глубже и глубже.
      "Даже если я не задохнусь раньше, - подумал я, - давление воды очень скоро раздавит мою грудную клетку".
      "Умей доверять, Орион", - произнес голос, словно подслушав мои мысли.
      Если это вообще возможно, говоря о телепатии, мне показалось, что он прозвучал нравоучительно и чуть насмешливо.
      Постепенно я утратил всякое ощущение времени и пространства. В глубинах океана царил непроглядный мрак, и о том, что мы продолжаем погружаться, я мог судить только по движению воды вокруг себя и по все более усиливавшейся боли в ушах.
      "Прислушайся к музыке нашего мира, - посоветовал голос. - Открой ему свой мозг".
      Я последовал его совету и, к своему удивлению, обнаружил, что морские глубины наполнены множеством самых разнообразных звуков, природу которых я в большинстве случаев не мог определить. Издалека до меня доносилась то опадающая, то нарастающая мелодия - своеобразная музыка океана.
      "Теперь открой глаза, Орион".
      Только тут до меня дошло, что мои глаза оставались закрытыми с того самого момента, когда неизвестное существо увлекло меня за собой в пучину.
      Открыв глаза, я испытал настоящий шок при виде того, что предстало моему взору. Я был окружен сотнями, если не тысячами, крошечных мерцающих объектов, напоминавших скопление светлячков на лесной поляне.
      "Вы не ответили на мой вопрос. Кто вы?"
      "Можешь называть нас патриархами".
      "Что вы хотите этим сказать?"
      Ответ сопровождался добродушным смешком, какой бы, наверно, мог издать добрый дедушка, наблюдающий за первыми шагами своего внука.
      "Ты сам поймешь это, когда придет время. А пока помолчи, нам следует опуститься на еще большую глубину".
      Я снова почувствовал, как мы стремительно движемся сквозь темную воду. Огоньки продолжали свой танец вокруг меня, и я мог свободно дышать. Я пребывал в состоянии невесомости, словно астронавт на орбите. Даже при слабом свете, испускаемом светлячками, я мог видеть, как мои раны быстро затягиваются. Кровотечение прекратилось полностью, и я чувствовал, как мое тело наливается новой силой.
      Мы опускались все глубже и глубже в царство вечной ночи, одновременно удаляясь все дальше от берега. Вскоре впереди себя я увидел и новые, более сильные источники света. Они переливались и пульсировали, словно живые организмы. Спустя несколько секунд целое море огней предстало моему взору, как будто мы готовились совершить посадку в аэропорту большого города.
      "Как ты себя чувствуешь?" - поинтересовался голос.
      "Совершенно сбитым с толку", - честно признался я.
      "Я хотел спросить, как твои раны?"
      Раны были в порядке.
      "Похоже, лучшего и пожелать грех. Благодарю вас".
      "Отлично, мы рады за тебя".
      "Расскажите мне подробнее о себе, - попросил я. - Что это за город, куда мы направляемся?"
      "Это наш дом, Орион. Родовое гнездо патриархов".
      "Как вы выглядите? Могу я увидеть вас?" - спросил я, понимая, что огоньки, которые видел, были не более чем частицами чистой энергии.
      "Думаю, что пока не стоит. Наш внешний вид может неприятно поразить тебя, Орион", - ответил голос.
      "Тогда объясните мне, что вы ждете от меня?" - настаивал я.
      "Разумного подхода к разрешению проблем", - уклончиво сообщил голос после короткой паузы, которая, как мне показалось, понадобилась ему, чтобы обменяться мнениями со своими собратьями.
      Я промолчал, не представляя себе в точности, что может стоять за этими словами.
      "Орион, - продолжал голос. - Творцы объяснили тебе, что понять взаимодействие времени и пространства можно на примере океана, не так ли?"
      "Да, по их словам, океан является упрощенной моделью континуума. При этом один из них, называющий себя Атеном, не раз насмехался над моей приверженностью линейному мышлению", - подтвердил я.
      "Нам понятно твое отношение к этой проблеме, Орион. Должен сообщить тебе, что и в этой концепции есть свое рациональное зерно".
      "Атен утверждал, что в океане времени и пространства существуют свои течения", - продолжал я.
      "Верно, но в нем есть и свои направленные потоки, Орион. Стрела Времени существует. Так же как и энтропия, с которой приходится считаться, если мы намереваемся пересечь этот воображаемый океан. Мы воздействуем на континуум всякий раз, когда путешествуем сквозь пространство и время, и чем больше наше перемещение, тем значительнее его изменение".
      "Но какое отношение может иметь континуум к вашему внешнему виду?" недоуменно спросил я.
      "Как следствие все той же Стрелы Времени, - пояснил голос, существуют прошлое и будущее. Представь себе, что одна из критических точек континуума соответствует эпохе, когда ваша Земля была пустынной и безжизненной, другая - моменту возникновения человеческой расы..."
      "Созданной Творцами для уничтожения неандертальцев и колонизации приглянувшейся им планеты..." - подхватил я.
      "Да, но у человечества есть возможность через миллионы лет стать вровень со своими создателями", - напомнил голос.
      "Они создали нас, а мы сотворили их".
      "Подобно и в эволюции нашего собственного вида, - продолжал голос. Когда мы еще не достигли своего современного уровня и вели примитивную жизнь в океанах нашей родной планеты..."
      "Вы говорите о Лунге?" - прервал я его.
      "О нет. Очень далеко отсюда".
      "Где же находится колыбель вашей цивилизации?"
      На этот раз его колебания были особенно заметны.
      "Какое это имеет значение, Орион? Тебе вполне достаточно знать, что и мы когда-то были куда более примитивными существами, чем сегодня".
      "Более примитивными существами, - медленно повторил я, начиная постепенно понимать, на что намекал мой собеседник. - И у вас были щупальца?"
      "Да".
      "И клюв, способный прокусить сталь?"
      "Да. Ты все еще полагаешь, что готов увидеть нас?"
      Я заколебался, припомнив ужасных болотных тварей с их щупальцами, клыками и дюжиной маленьких кровожадных глаз. Но мое колебание было недолгим.
      "Думаю, что готов", - подтвердил я не совсем твердым голосом.
      "Смотри не пожалей потом, Орион".
      Вода вокруг меня мгновенно осветилась, и я увидел рядом с собой не меньше дюжины гигантских, с извивающимися щупальцами чудовищ. Пожалуй, больше всего они напоминали мне земные изображения осьминогов, с длинными щупальцами и круглыми безгубыми ртами, хотя при этом и пульсировали, как медузы.
      Признаюсь сразу, я явно переоценил свои возможности. Тошнота подступила к горлу и мурашки побежали у меня по спине, когда они приблизились ко мне.
      "Неужели ты не способен подняться выше своих предрассудков, Орион?"
      От страха я зажмурил глаза и некоторое время не мог произнести ни слова. Чудовища были достаточно велики, чтобы спокойно проглотить меня и даже не заметить этого.
      "Сумей преодолеть свой страх, Орион. Иначе ты никогда не сумеешь понять нас".
      Мне казалось, что еще секунда - и мой череп взорвется от внутреннего напряжения.
      "Они спасли твою жизнь, - попытался я убедить самого себя, - излечили твои раны. Это высокоразвитые интеллигентные существа. Постарайся увидеть их такими, какими они видят сами себя".
      Увы, это оказалось проще пожелать, нежели совершить.
      С трудом взяв себя в руки, я открыл глаза и заставил себя взглянуть в сторону своих хозяев.
      Они продолжали плавать вокруг меня, хотя больше и не делали попыток приблизиться.
      К сожалению, этого оказалось недостаточно. Скорее наоборот. Их внешний вид показался еще более отталкивающим, чем в первый раз.
      Собрав все свои силы, я принудил себя не отрываясь смотреть на них в течение долгих, ох каких долгих для меня пяти минут. Как ни странно, но именно это принесло свои результаты.
      Они продолжали плавать вокруг меня, медленно пульсируя и время от времени меняя окраску.
      Первое впечатление нередко бывает обманчивым. Все их поведение было, несомненно, отмечено печатью высокого достоинства. Да и сами чудовища, как парадоксально это ни звучит, отличались своеобразной красотой. Движения их были грациозны. Пожалуй, единственным, к чему мне было трудно привыкнуть, так это к их огромным, устрашающе открывающимся и закрывающимся ртам.
      Они тоже наблюдали за мной. Каждый из них обладал парой больших внимательных глаз, которые не отрываясь и, как мне показалось, с участием смотрели на меня.
      "Ты больше не сожалеешь, что мы исполнили твое желание, Орион?"
      "Вы... прекрасны", - пробормотал я.
      "Нам приятно было услышать эти слова именно от тебя, Орион. После ваших недавних приключений на болотах мы опасались, что твоя реакция может оказаться неблагоприятной для нас. Ксенофобия - одна из наиболее характерных черт твоего вида".
      "Нас создали воинами, - попытался объяснить я. - Всегда проще убить врага, если ты боишься его".
      "Тем не менее дельфины очень тепло отзывались о тебе".
      "Дельфины? - поразился я. - Разве они тоже здесь?"
      "Они жили на этой планете в другую эпоху", - пояснил голос.
      Очевидно, что патриархи так же, как и Творцы и я сам, умели путешествовать во времени и пространстве.
      "Во время нашего первого контакта с тобой мы не обнаружили в твоем сознании ничего заслуживающего внимания, кроме инстинкта убивать, но после того как дельфины объяснили нам, что ты их давний и хороший друг, мы провели более глубокое исследование".
      Итак, это голоса патриархов я слышал среди разваляй древнего города. Но, несмотря на все старания, мне никак не удавалось припомнить ни об одной моей встрече с дельфинами. Хотя, кто знает, может быть, мне еще предстояло когда-либо совершить новое путешествие в пучины океана.
      "Мы обнаружили, что инстинкт воина составляет лишь незначительную часть того, что заложено в твоем сознании, Орион".
      "Я обладаю свободой воли, - подтвердил я, - хотя Творцы и продолжают рассматривать меня исключительно как инструмент, созданный для исполнения их желаний".
      "Это одна из проблем, стоящих перед нами, - подтвердил голос. - Мы наблюдаем за вами начиная с момента вашей высадки на планету. Не скрою, наши впечатления не слишком благоприятны. Для людей кровожадность столь же характерна, как и ксенофобия".
      "Так мы были созданы, - согласился я, - хотя некоторые из нас не раз пытались подняться выше отведенного нам уровня".
      "Ты говоришь о себе?"
      "Есть и другие. Например, на базе скорписов находятся люди, называющие себя учеными".
      "Почему вы рассматриваете скорписов как нечто во всем противоположное вам, людям?"
      К этому времени, хотя я постоянно слышал только один голос, у меня сложилось впечатление, что в беседе со мной принимали участие, по меньшей мере, несколько этих существ.
      "Скорписы - представители иного мира, - объяснил я. - Они представители семейства кошачьих".
      "Тогда как вы, люди, приматы - то есть сородичи обезьян. Но что заставляет вас думать, что происхождение скорписов отличается от вашего?"
      "Это невозможно... - пробормотал я, - Вы хотите сказать, что они так же..."
      "Созданы Творцами? Почему тебе так трудно поверить в такую возможность?"
      "Совсем не трудно. Но мне необходимо какое-то время, чтобы свыкнуться с этой мыслью. Признаюсь, что она никогда не приходила мне в голову".
      "Вселенная очень стара, Орион. А ваши Творцы были очень настойчивыми созданиями".
      "Почему же в таком случае скорписы стараются уничтожить нас?" спросил я.
      "К чему бы ни прикасались Творцы, они порождают только насилие, грустно произнес голос. - Они - позор и проклятие Мироздания".
      "Ну а вы? - повторил я. - Кто же вы? Каковы ваши собственные взаимоотношения с Творцами?"
      "Мы представители очень древней расы, Орион. Расы намного более древней, чем сами Творцы. У нас нет никакого желания оказаться втянутыми в конфликт, спровоцированный ими".
      "Но от вас этого никто и не требует".
      "Ошибаешься. Некоторым твоим соотечественникам стало известно о нашем существовании. Они неоднократно пытались установить контакт с нами для создания союза против их врагов".
      "Честно говоря, я даже не знаю, кто наши враги".
      "Другие люди, кто же еще? Или особи, стоящие на одном с вами уровне развития, вроде скорписов или тзинов".
      Не скрою, мне непросто было переварить эту совершенно новую для меня информацию.
      Патриархи, без сомнения, заметили мое смущение.
      "Не волнуйся, Орион. Мы готовы подождать, чтобы ты мог спокойно осмыслить сообщенные тебе факты".
      Что все это может означать? - подумал я. Каковы истинные намерения самих патриархов?
      "Тебе предстоит стать нашим послом, Орион, - объяснил голос, словно подслушав мои мысли. - Ты передашь наше послание Творцам".
      ГЛАВА 12
      Город патриархов, расположенный в бездне океана, был, несомненно, самым большим чудом из всего, что мне довелось доселе видеть.
      Собственно, само понятие "город" мало подходило обители одной из древнейших рас Вселенной. Здесь не было ни величественных монументов, ни циклопических общественных зданий. Патриархи попросту не нуждались ни в тех, ни в других.
      Больше всего этот город напоминал воплощенные мечты древних философов Земли. Вероятно, Аристотель почувствовал бы здесь себя, в буквальном смысле слова, как дома, а Платон нашел бы воплощение своих представлений о республике интеллектуалов. Много времени я провел, бродя по этому городу, окруженный невидимой энергетической капсулой, содержащей достаточное количество кислорода для моего жизнеобеспечения. Ко всему прочему, в течение всего этого периода без каких-либо вредных для моего организма последствий я не испытывал нужды ни в еде, ни в питье.
      Мои раны полностью зарубцевались, но, самое главное, я узнал все, что хотел, из истории самих патриархов и их взаимоотношений с Творцами и окружающим миром.
      Мы, люди, до сих пор находимся в плену предрассудков и полагаем, что некое существо не может быть названо вполне разумным до тех пор, пока оно не найдет другого источника энергии, помимо своей мускульной силы.
      Для нас, землян, таким источником энергии послужило пламя походного костра. Поскольку под водой об огне, естественно, не могло быть и речи, человечество априори отвергало любую мысль о возможности существования разума в глубине океана. Даже дельфинам, наиболее знакомым человеку существам, было напрочь отказано в признании за ними всякого интеллекта, а их уникальные способности были отнесены насчет заслуг ученых-гуманоидов, усовершенствовавших примитивный мозг морских млекопитающих.
      Патриархи имели десять щупальцев, которыми они могли манипулировать столь же свободно, как и люди своими руками. Они обладали в высшей степени развитым головным мозгом и не менее совершенными органами чувств. Вместо огня они использовали различные источники электрической энергии, прообразом которых послужил электрический скат. Там, где люди были вынуждены изготовлять инструменты и строить сложные машины, они достигали желаемого за счет симбиоза с различными формами подводной жизни, создав тем самым высокоразвитую биологическую цивилизацию.
      Они знали все или почти все об окружающем их мире. Изучив родное море, они обратили свои взоры к суше, затем к солнцу и, наконец, к звездам.
      Задолго до того времени, когда динозавры были ей (е безраздельными владыками Земли, патриархи постигли сущность энергетического взаимодействия пространства и времени и получили возможность путешествовать сквозь континуум.
      Когда на Земле человекообразные обезьяны только достигли уровня примитивных гуманоидов, патриархи уже завершили исследование Галактики.
      К тому времени, когда Атен и другие Творцы впервые пришли к мысли создать человека и сделать его своим главным орудием в борьбе против неандертальцев, патриархи уже приняли решение навсегда отказаться от каких-либо попыток вмешательства в естественный ход эволюции Вселенной.
      Пока люди, провоцируемые Творцами, постоянно пытались изменить континуум, сообразно с планами и пожеланиями своих хозяев, патриархи удалились в глубины океана, оставаясь там наедине со своими думами.
      По сравнению с ними мы, люди, были не более чем белками, сидевшими на ветвях гигантской секвойи.
      Одним словом, время, проведенное в подводном городе, не прошло для меня даром. Но всему рано или поздно приходит конец.
      "Друг Орион, - услышал я однажды знакомый мягкий голос, - приближается срок, когда нам надлежит расстаться, и ты вернешься в привычный для тебя мир".
      Патриарх, обратившийся ко мне, медленно плавал вокруг моей капсулы, дрейфовавшей вдоль освещенной светлячками главной магистрали подводного города.
      Как и у дельфинов, у патриархов не было собственных имен. Я различал их по различным тонам их окраски или по модуляциям голосов, хотя как они умудрялись разговаривать со мной в толще воды, так и осталось для меня загадкой.
      "Теперь ты достаточно знаешь о нас, - продолжал мой друг и наставник, - чтобы у тебя не оставалось никаких сомнений относительно наших намерений. Будь добр, передай Творцам, что нас не интересуют их бесконечные дрязги и единственное наше желание жить в покое и в мире со всеми".
      "Но если одна из враждующих группировок все же попытается заставить вас выступить на ее стороне?" - настаивал я.
      Мой собеседник тихо рассмеялся, если такое выражение вообще можно применить к нашему разговору.
      "Нас нельзя заставить, Орион. Их аргументы ничего не значат для нас. Если же они попытаются применить оружие, оно просто перестанет функционировать. Сами мы никому не собираемся угрожать и не можем представлять опасности для кого бы то ни было. Но наши знания никогда не будут использованы для военных целей!"
      Мне нетрудно было понять его более чем прозрачный намек.
      "Но вы согласитесь встретиться с нами, если мы прекратим сражаться? Будете ли вы готовы обменяться с нами своими мыслями, если мы прекратим войну?"
      "Посмотрим, друг Орион. Если через миллион лет или около того вы будете готовы для диалога с нами, мы охотно поделимся с вами своими мыслями".
      Я не мог удержаться от улыбки, услышав подобный ответ.
      "Что же, по крайней мере, у нас есть какая-то перспектива", - заметил я - "Счастливого пути, посол Орион".
      Придя в себя, я обнаружил, что лежу на песке неподалеку от руин древнего города, где я оставил своих соратников.
      Можно было только догадываться, сколько времени прошло с той поры.
      Судя по положению солнца, было что-то около полудня. Я поднялся, пересек пляж и направился в сторону развалин. Несколько минут спустя знакомый голос заставил меня остановиться: