12 июля 2085 года, 11:00, Земля, столица Федерации

 
      Патруль городской службы криминального контроля, или просто ГКК, состоял из экипажей двух "Несгораемых" – маленьких четырёхместных боевых антигравов, выкрашенных в стандартные цвета городского камуфляжа. Обшарпанные кабины и запыленные ветровые стекла машин выдавали халатность владельцев. Необходимость все утро торчать под палящим солнцем в самом центре многомиллионного города не внушала оптимизма восьмерым копам.
      – Неужели нельзя было, б…, просто прислать ему повестку, чтобы явился в мэрию, когда надо?
      – Начальству виднее, – ответил своему коллеге капрал ГКК – командир одной из машин. – А мне вообще всё уже давно по хрену после того, как нам урезали жалование за инцидент с колледжами на юго-востоке.
      – Сами виноваты… Эх, жарко, всё-таки!
      – Ага, – капрал отхлебнул из банки ледяной геро-колы.
      Вообще-то, по уставу патруль обязан находиться на посту в полном боевом облачении. Герметичный шлем с системой нано-рециркуляции воздуха должен быть в положенном месте у любого патрульного, а не валяться на заднем сиденье машины среди пакетов с гамбургерами и хот-догами. Но в том же уставе утверждалось, что терморегуляторы брони обеспечивают стабильные проценты влажности и температуру в 25 градусов Цельсия. На практике броня редко проходила вовремя положенный профилактический ремонт. А без коррекции охладителей находиться в полностью закрытой броне было настоящим испытанием на стойкость.
 
      – Мы прямо эскорт какой-то почетный, – не унимался капрал.
      – Верно. Вопрос лишь в том, заслуживает ли этот охламон того, чтобы с ним так цацкались.
      Мимо патруля со свистом промчались два аэро-транспорта без номеров. Судя по всему, они направлялись на запад, в сторону складских помещений криминальной группировки "Воины Осириса", расположенных где-то в районе трущоб старого Сити.
      – Господин капрал, – подал голос один из рядовых, одетых строго по уставу.
      – Че тебе?
      – Вызвать группу перехвата?
      Капрал шумно вздохнул, грохнул банку колы об капот "Несгораемого" и развернулся к рядовому.
      – Тебе чего, надоело на ветерке прохлаждаться? Сейчас сменишь водилу, будешь внутри коптиться.
      Рядовой решил промолчать. Ему и его напарнику повезло, выпал жребий караулить на улице, а не сидеть за рулем все время дежурства.
      – У тебя связь барахлит, а, Штерн?
      – Никак нет, господин капрал, – донеслось от рядового, стоящего в десяти метрах от машины на перекрестке.
      – Хе! – усмехнулся капрал, – тоже мне, энтузиаст. Через полчаса об этих машинах будут знать все в ГКК, не одни мы на посту торчим.
 
      Экипаж второго "Несгораемого", включая капрала, в основном ничего не делал, но при этом не особо страдал от скуки – в их машине стояла работающая квадро-сидиола, настроенная на популярную радиостанцию "Волна-Прайм".
      – Может, стоит прочесать район, вдруг его турбайк найдём?
      – На кой хрен? Нам же сказали, он всегда появляется возле этого кафе, – капрал откровенно не желал и пальцем пошевелить для выполнения задания.
      – А вот на тот хрен, что он тут должен быть до обеда.
      – Ну, всё правильно. Что же тебя не устраивает?
      – То, б…, что меня, Эрнесто сан Сандоваля, приказ вынуждает торчать тут ещё черт знает сколько. Смотри, на часах только 11.15.
      – Ты, между прочим, уже раз десять об этом проорал, с самих 7.30, как только мы сюда припёрлись. Если ты будешь бегать тут кругом и стопить каждый турбайк, тебе сильно полегчает? Мне тоже вон жарко и скучно, но у меня в заднице не свербит, в отличие от тебя.
      – Ну, хорошо, тогда скажи Горохову и Штерну, пусть двигают за пивом.
      – Вот это уже другой разговор, – заметил капрал, одним глотком допивая колу и кидая банку в коробку с мусором, стоящую возле входа в кафе.
 
      Дитер плавно опустил турбайк на силисфальт парковочной площадки. Кафе было метрах в двадцати. Почти пустая улица, равномерный гул транспорта и разрисованные хулиганами стены зданий – все это было настолько привычным и обыденным, что он не обратил внимания на пару патрульных машин у входа.
      На бывшем оперативнике проекта были черные джинсы, серебристо-зеленая кожаная куртка и фирменная кепка Марсианского Синдиката Безопасности. На левом боку ярко блестела кобура Разрешенного Законом Оборонительного Средства (0.33 дюйма, 8 зарядов). Такое оружие едва ли могло нанести ущерб мощной броне ГКК, но против бандитов отлично подходило. Его применение каралось настолько строго, что не все решались его приобрести. Тем не менее, у каждого уверенного в себе и дисциплинированного гражданина был такой ствол, благодаря чему в городе велась затяжная война.
 
      – Герр Дитер Шульц?
      Дитер остановился, уперев руки в бока.
      – Он самый, а что случилось?
      Капрал демонстративно помахал ID-жетоном.
      – Капрал ГКК сан Сандоваль, честь имею.
      Дитер молча кивнул.
      – Вам необходимо прибыть в мэрию. Сейчас же.
      – Да? Это совсем не входит в мои планы, господа хорошие, – Дитер собрался идти дальше, но капрал поднял станнер-цеплялку. Расстояние было чуть больше трёх метров, и Дитер решил, что вполне может зацепить.
      – Значит, вот как, да? Ну что же, вы не умеете вести себя вежливо.
      – Герр Шульц, у нас приказ доставить вас. Живым и желательно без тяжких телесных повреждений.
      – Прекрасно, покажите ордер.
      – Вот, полюбуйтесь, – капрал протянул лист пластпапира, подписанный полковником службы безопасности мэрии Василием Вешниковым. Дитер посмотрел на капрала, потом на ордер и опять на капрала. В его глазах промелькнула озорная искра, – Минутку, ребята. Тут сказано, что меня надо доставить до 8.00 завтрашнего дня. Ведь сегодня 12 июля, так?
      – До – это не значит ни часом раньше, – заметил капрал. – Проходите в машину.
      – Сейчас, я только позвоню кое-куда. Минут пять у меня есть?
      – В принципе, вы можете выпить чашечку кофе, если мы договоримся. Только мне придется пройти с вами, чтобы не произошло досадных недоразумений.
      – Ну, вы даете, ребята. Разве так проводят задержание?
      – Это не задержание, герр Шульц, – подал голос Олаф, – но может превратиться в таковое, если вы немедленно не сядете в машину.
      – И чего ты на него взъелся? Время-то еще есть, – пожал плечами Эрнесто.
      – Да надоело мне всё это. И потом, в кафе прохладно, нечего вам там расслабляться.
      – Слушай, не лезь в бутылку, а? Мы же не предъявляем парню обвинения, да и выглядит он надежно.
      – Тогда я пойду кофе пить, а ты тут стой!
      – Что-то я не понял, с каких пор ты командуешь! За пивом, между прочим, так никто и не сходил. А ты колу пил, ни с кем не поделился.
      – А ты просил?
      – Ребята, не стоит ругаться, я могу и отсюда позвонить, – примирительно начал Дитер, видя, что гэкакэшников порядком достала необходимость куда-то его везти.
      – Нет уж, – остановил Дитера Эрнесто. – Олаф, тебе понравилась идея с пивом?
      – А то!
      – Вот 50 элирок, пошли салаг.
      – Ладно, хрен с тобой. Горохов, Штерн, – крикнул он, – марш за пивом! Ящик, и ни бутылкой меньше.
      Эрнесто повернулся к Дитеру.
      – Пойдемте, герр Шульц, – Эрнесто сделал рукой приглашающий жест, – тут действительно не так чтобы уж очень прохладно.
      Дитер пожал плечами.
 
      Со стороны это выглядело, должно быть, презабавно. Входят в кафе двое, один в гражданском, другой в выкладке ГКК, правда, без шлема. Заказывают две чашки кофе и садятся поближе к кондиционеру. Одетый в гражданское с ухмылкой достает из куртки карманный видеофон, а тот, что в броне, держит в руке парализующий агрегат и выпускать его не собирается.
      – А что стряслось там, в мэрии, не слышали? – спросил Дитер, набирая номер.
      – Да так, слухи, – Эрнесто шумно отхлебнул кофе, – Крепкий, б… И горячий.
      – Тут всегда такой подают. Так что за слухи посещают бравые ряды ГКК?
      – Ну, типа, по новой собираются развернуть проект.
      – Какой проект? – прикинулся Дитер.
      – Как это, какой? Тот самый, который в прошлом году за два месяца раздал нехилых этим синерожим.
      – Понятно. Алло, мисс, соедините меня с полковником Вешниковым, прямо сейчас, если можно. Это Дитер Шульц, с места собственного задержания.
      – Минутку, герр Шульц.
      У капрала в буквальном смысле отвалилась челюсть.
      – А… но… как? – только и смог выдавить из себя Эрнесто.
      Дитер театральным жестом положил видеофон на угол стола так, чтобы экран был виден им обоим. Сделал громкость сильнее, откинулся на спинку стула, закурил и хитро улыбнулся.
      Через мгновение экран передернула рябь, и на нем появилась усталая физиономия полковника Вешникова.
      – А, это ты! Мои орлы не очень там расстарались?
      – Да нет, за пивом вон салаг погнали.
      Эрнесто побледнел и, казалось, вжал голову в плечи, в его взгляде ясно читалось: "Убью, гад!"
      – А чего, правильно. Я бы тоже по такой жаре, будь у меня патруль…
      – Так просвети меня, если не трудно, в чем причина того, что меня сегодня развлекают два полных экипажа "Несгораемых"?
      – Понимаешь, тебе надо завтра к восьми быть в мэрии. Причем не одному, а со всей вашей компанией. Ваш проект опять зачем-то нужен, только уже не на Земле, а на Файори. Гамма Талестры, если ты не в курсе. Насколько я знаю, там происходит что-то странное, явно по вашей части. Ещё говорят, что вас снабдят всем необходимым и пустят всё на самотёк. То есть никакого там государственного бюджета с фиксированной оплатой.
      – Это как понимать?
      – Ну, не знаю, в конце концов, я в вашем проекте не состоял и состоять не буду. Вроде как у вас база даже будет не стационарная, а мобильная. Ну и будете вы сами там валандаться, как угодно экспериментировать, хоть переговоры вести с пришельцами.
      – Во как… А на кой черт ты такой конвоище все-таки организовал?
      – У меня тоже, видишь ли, приказ от самого. Пусть эти ребята пока побудут твоими телохранителями, а завтра доставят куда надо.
      – Чего же ты им бумажку такую невразумительную подсунул?
      – Я же тебе говорю, у меня тоже приказ. А состряпал я эту писульку из минимальных предосторожностей, мало ли у вашего проекта врагов?
      – Рехнулся ты, Василий, что ли? Мы же по открытой…
      – Это ты от времени отстал, Дитер, – ухмылка полковника была донельзя самодовольной, – у нас на коммуникаторах поставили такие же генераторы помех и кодировщики, какие были на ваших устройствах связи в прошлом году.
      – Хм…
      – Эрнесто, значит так, будешь подчиняться приказам капитана Шульца как моим собственным, поскольку их капитан – это не меньше, если даже не больше, чем наш полковник. К сведению принял?
      – Так точно, господин полковник, – промямлил Эрнесто.
      – Только знаешь что, Василий, отошлю я твоих, как ты выразился, орлов, не очень-то нуждаюсь я в телхранах, – поморщился Дитер.
      – Ты, конечно, как знаешь…
      – Ты тоже знаешь меня не как-нибудь. Обещаю, что все мы завтра будем на месте вовремя.
      – Ладно, решай сам. Только я с тебя хвоста всё равно не сниму, мне нужно быть уверенным в тебе больше, чем ты сам в себе уверен.
      – Понятно, чего уж там…
      – Всё, адью. То, что сказал, остается в силе. Мне пора, тут совещание у генерала грядёт, а документы ещё не все собраны.
      – Ну, пока, – пожал плечами Дитер, выключая видеофон. Он взглянул на безучастно сидящего напротив него капрала. – Не дрейфь, старина. Ваш полковник тоже живой человек, зря шерстить не станет. Я знал его, еще когда он был мальчишкой.
      Эрнесто молча потянулся за кофе, глядя куда-то в сторону.
 
      В это время в кафе вошли двое рядовых. Они нерешительно остановились, глядя на понурого капрала ГКК.
      – Что у вас, ребята? – доверительно обратился к ним Дитер. – С вашим командиром всё в порядке, не волнуйтесь, просто он получил дополнительные приказы. Кстати, пива купили?
      Горохов откашлялся.
      – Господин капрал, мы зашли тут в два места, но там везде оно тёплое и вообще… Капрал Фразерштайн направил нас сюда.
      – Отлично, берите тогда ящик "Амстердама".
      – Ящик чего? – в один голос спросили оба рядовых и капрал.
      – Эх, молодежь, молодежь. Дрянь всякую пьёте, а настоящих напитков не знаете. Герр Клаас, будьте любезны, – окликнул пожилого бармена Дитер, – ящик моего любимого для этих вояк.
      – Сей момент, герр Шульц. Вам что-нибудь? – голландец с нескрываемым весельем разглядывал компанию гэкакэшников.
      – Нет, с меня сегодня хватит этого кофе. Очень вкусный, как всегда.
      – Спасибо. Сейчас вам принесут ваш заказ.
      Дитер убрал в карман видеофон.
      – Так вы и есть тот самый Дитер? – нерешительно спросил капрал. – Из проекта? Это ведь ваш проект!
      – Да, я тот самый, да вот только проект не мой, а наш общий. Я не один в нем состоял. И вообще он был создан за два года до конца прошлого столетия некоей организацией под названием ООН. Может, слышали.
      – Что-то такое помню. Война в Ираке, Кризис Тающих Полюсов, кажется, там они в своё время особенно сильно облажались?
      – Ну, почти. Ага, вот и пиво!
      Двое грузчиков поставили возле столика увесистый с виду деревянный короб, прохладой хорошего погреба от него веяло метров с трёх. Тускло блеснули верхушки банок по пол-литра.
      – Баночное? – удивился капрал. – Металлом отдаёт, небось.
      – Не-а, металла вы там не почувствуете, – гордо отрезал подошедший голландец. Мы не делаем плохих вещей. С вас 52 элира.
      Капрал посмотрел на Дитера, во взгляде было явное желание заставить раскошелиться знаменитого героя проекта.
      – Ничего не выйдет. Наличных у меня с собой нет.
      – Это правда, господин капрал, – подтвердил голландец. – Мы тут обитаем по старинке. У меня на кассе даже калькулятор производства прошлого века. "Филлипс", между прочим, антиквариат. Не какой-нибудь новомодный "Сайбор-нет".
      – Меня не очень-то волнует, какую рухлядь ты держишь у себя за стойкой бара, старик. Вот кофе у тебя тут хороший, это бесспорно… – капрал изо всех сил старался быть вежливым, но в силу привычки у него это получалось с трудом. – Ладно, Горохов, давай бабки.
      Рядовой подчинился.
      – Отлично! – хозяин кафе жестом отпустил грузчиков. – Всегда буду рад увидеть вас здесь снова.
      – Взаимно, – буркнул капрал, глядя мимо рядовых в окно кафе. Там другой капрал песочил четверых оставшихся в патруле солдат.
      – Пошли, пиво можно и по дороге выпить, – Дитер залпом допил кофе и вытащил одну банку из ящика. Открыл, глотнул и довольно зажмурился.
      – Чего встали, идиоты? – рявкнул капрал рядовым, – взяли пиво и марш к машинам! Не торчать же нам тут весь день. Мы, между прочим, на службе.
 
      Когда пиво уложили в багажник, Дитер махнул командирам патруля.
      – Всё, я полетел домой. Приятно было познакомиться.
      – Но, – начал было Олаф.
      – Не потей, – перебил его Эрнесто, – Это парень из проекта, полковник сказал ему не мешать.
      Дитер завел двигатель и помахал недопитой банкой пива.
      – Пижон, б…, – ухмыльнулся Эрнесто. – А что ещё полковник тебе сказал?
      – Мне – ничего.
      – А кому тогда "чего"?
      – Ему, – Эрнесто кивнул в сторону улетевшего турбайка Дитера.
      – Как так ему? – удивился Олаф, – с какой это стати?
      – Очнись, идиот! Это тот самый Дитер Шульц из того грёбаного проекта. Он сам позвонил полковнику, разузнать, на хрена его, видите ли, побеспокоили. Говорит, полковника чуть ли не с пеленок знает. Причем вёл себя с ним так, будто действительно старше его.
      – Ничего себе! Но ведь этого не может быть! Полковнику почти сорок, а этому с виду и тридцати не дашь. Странно всё это как-то. Может, просто нано-омоложение ему провели, как думаешь?
      – Не знаю, – заметно повеселевший Эрнесто сел в машину. – Двинули отсюда. В конце концов, у нас ещё есть пиво, и вроде как нет особых дел. Разопьем на станции. Если понадобимся, с нами свяжутся.
      – Поехали, – последним в другую машину забрался второй капрал.
      Устало вздохнув, он проговорил сквозь зубы: – Я только думаю… Все, что связано с этим проектом, вообще выглядит очень странным.
      Посмотрел на сидящих рядом солдат, скользнул взглядом по ящику.
      – Так, а что мы принесли, кстати? Не разглядел за вашими спинами, пока вы грузили. Перекинь мне бутылочку.
      – "Амстердам", – банка пива перекочевала в руку Олафа.
      – Это адское пойло? – заорал он.
      – В смысле, господин капрал?
      – Да ты что, не знаешь?
      – Нет. Ни разу не пробовал, – прошептал рядовой.
      – Ты посмотри, сколько оборотов. Это же ёрш! Попробуй, попробуй, больше так не лажанёшься.
      Рядовой отпил глоток.
      – Да нет, ничего, сладкое вроде даже… тьфу ты, дрянь какая, – сплюнул он после второго глотка. – Точно, б…, адское пойло.

13 июля 2085 года, 8:00, Земля, столица Федерации

 
      Каждому из тех, кому пришлось звонить, Дитер сказал всего три слова: "Мэрия, восемь утра". К сожалению или к счастью, подобная лаконичность была свойственна Шульцу лишь тогда, когда дело действительно начинало становиться настолько безнадежным, что лишние комментарии уже не требовались. Разумеется, все, получившие сообщения, удивились авральному настроению коллеги, но ни один не задал вопроса, хотя казалось, что после мая 2084 года уже ничто не заставит Дитера быть кем-либо, кроме как веселым раздолбаем и любителем старинных книг.
      Дитер припарковал свой турбайк среди таких же транспортных средств на дне северной въездной шахты. Поднявшись на первый этаж, он расположился в одном из бесчисленных кресел, симметричными полукружьями теснящихся возле скромных, но стильных фонтанов, журчание которых наполняло тихим звоном прохладный воздух отделанного черным мрамором центрального холла. Взгляд Дитера прошелся по заново отреставрированным стенам мэрии, где по едва заметным различиям оттенков краски он определял те места, куда еще год назад попадали импульсы дезрупционных разрядников и реактивные снаряды.
      Он помнил моменты, когда им, сидящим в удобных противоперегрузочных креслах "Карателя", транслировали на экраны персональных визоров картину разворачивающегося над городом воздушного боя. Стилизованное изображение судна с коротким фюзеляжем и широким размахом несущих подвески лопастей совершало виртуозные развороты в воздухе, вздрагивая, когда вражеский заряд соприкасался с деминеционным полем. Дитеру всегда казалось удивительным, как пара ребят, сидящих в кабине, способна пусть не всегда, но хотя бы иногда делать в запале боя действительно разумные вещи. Держать строй и высоту или координировать с более легкими и юркими "Несгораемыми" маневры и точки приложения огневой мощи. Бой над городом выглядел странным и запутанным. И корабли людей, и плоские "блюдца" пришельцев обладали безынерционными системами двигателей и неплохой аэродинамикой, но для землян преимущества антигравитационных модулей всё равно не раскрывались полностью. Стереотипы инженеров, проектировавших самолеты, выражались в том, что оружие крепилось неподвижно к носу машины, и вести эффективный огонь по цели, находясь сбоку или впереди врага, было практически невозможно. Корабли захватчиков не страдали такими недостатками, все борта по периметрам их радиально симметричных фюзеляжей были утыканы батареями. Подобные недостатки земных крафтов были очевидны для многих, но денег, выделяемых правительством, едва хватало на разработку и проектирование оборудования первой надобности.
      Дитер посмотрел на часы: до восьми оставалась одна минута. Можно было с уверенностью сказать: Хейнс Байер и Джонатан Пауер прибудут вовремя. Люк и Соло вместе с Лордом Керованом подвалят спустя минут пять, а вот Джемар и Алекс Дарк, как самые что ни на есть "деды", уложатся в положенные по протоколу 15 минут, хотя Алекс обычно и в эти 15 минут не укладывался.
      – Привет, Дитер, – сзади бесшумно подошел Пауер, за ним стоял Хейнс, пытаясь прикурить от выдохшейся "Зиппы".
      – Привет, орлы, – Дитер поднялся, пожав руку Пауеру. Хейнс, наконец, прикурил сигарету, но закашлялся и быстро закивал, махнув рукой, мол, и без формальностей всё ясно.
      – Что опять? – Хейнс плюхнулся рядом с Дитером в кресло. – Нас снова хотят послать на разборки?
      – Вроде того, – уклончиво пояснил Дитер.
      – Чем таким хорошим ты нас огорчишь? – Хейнс внимательно посмотрел Дитеру в глаза.
      – Не настолько хреново, как вам, извращенцам, хотелось бы, – поймав взгляд Пауера, Дитер, поспешил пояснить. – Земле напрямую ничего страшного пока не грозит. Пока. Но может представить угрозу в недалеком будущем.
      – Ты объясни, пожалуйста, конкретней. – Пауер вздохнул и посмотрел на часы. – Я, между прочим, сегодня на свидание к одиннадцати собирался, а тут с вашим авралом и побриться не успел, как следует. Если мы опять в профилактических целях идем бить морду ребятам из Секты Сирианцев, то увольте, сегодня без меня. Как-нибудь уж в другой раз.
      – Будь уверен, станет весело. Могу сказать, что на сей раз нам дадут и деньги, и базу для реализации наших собственных сумасшедших идей, типа идеи Джемара использовать помимо интеллектуальных ракет простые переносные минометы.
      – Ого! – присвистнул Хейнс, – спустя столько лет до них кое-что стало доходить.
      – Интересно, что могло этим козлам так насолить, что они решили нам дать такую самостоятельность? – раздалось со стороны стеклянных дверей входа в мэрию.
      Говорившие резко обернулись.
      – Ага, не ждали? А мы приперлись! – громко воскликнул Хэн Соло, стоящие рядом с ним Люк и Керован улыбнулись.
      – Если мы дождемся ещё кое-кого и поднимемся на двадцать третий этаж, то нам всё объяснят те, кто год назад инструктировал нас по известной проблеме. Поимейте терпение.
      – Сам ты это слово, – вставил Хейнс.
      – Если тебя не затруднит, объясни хотя бы, где назревает сыр-бор, – Пауер, поздоровавшись с каждым пришедшим отдельно, вновь обратился к Дитеру.
      – На внешних границах. В колонии Файори, вторая планета Гаммы Талестры.
      – Далековато. Нас, помнится, дальше рудниковых станций пояса Рианнона не посылали. – В голосе Хэна явственно слышался скепсис. – Там разворачивают нашу базу, что ли?
      – Нет.
      – Как так? – в один голос воскликнули все, кроме Дитера.
      – Узнаете. Пусть это будет сюрпризом для вас. Скажу честно, для меня он был приятным.
 
      – Они вообще-то собираются приходить, или нет? – Керован посматривал за стекло фойе вот уже минут десять, в то время как остальная команда обсуждала последние новости. Керована никогда не привлекали тусовки больше двух лиц противоположного пола, но, несмотря на свой болезненный индивидуализм, он считался ценным бойцом группы, хотя иногда его заносило переться под огонь, не соблюдая строя и первоначального плана.
      – Посиди, покури спокойно, – посоветовал Дитер, – придут, куда денутся.
      – Курил уже, большое спасибо, – не оборачиваясь, отозвался Керован.
      – Как знаешь, друже, – Дитер вернулся к разговору о ценах на топливо для турбайков. Из всей команды разве только Люк, кроме Керована, поглядывал на подъездные пути к мэрии, ожидая появления двоих опоздавших. Он первым и прокомментировал резко заложившие виражи турбайки, хозяева которых, спрыгнув на горячий силисфальт, спешным шагом направились к входу в мэрию.
      – С небес на грешную землю, с опозданием на двадцать две минуты.
      – Это ещё ничего, – Керован всё-таки достал сигареты, – только не говорите им, а то они, пожалуй, станут валандаться ещё дольше.
      Раздались смешки. Подошедшие остановились. Алекс Дарк удивленно поднял бровь, видя ехидные ухмылочки.
      – Нам хотят намекнуть о нашей пунктуальности, – резюмировал Джемар.
      – Вот суки, – беззлобно ругнулся Алекс, – а как сами спьяну еле ноги волочат, так потом их ещё и спасай!
      – Ну…, – замялся Хейнс, вспоминая пару моментов.
      – Ладно, хватит вам, – остановил перепалку Керован, – я такие склоки от вас уже много лет слышу, пора и о деле поговорить.
      – Точно! Дитер, ты нас вызвал, так давай, выкладывай, что стряслось, – нетерпеливо потребовал Алекс.
      – Не потей, не он нас нанимает, пусть работодатели всё расскажут. Дитер нас ведь к ним отвести собирается? – спросил Джемар.
      – Да. Раз все в сборе, поперлись.
      – Куда?
      – Наверх, Джемар, наверх. На наш незабвенный двадцать третий, – Хэн похлопал Джемара по плечу.
      – Опять за сто тысяч в неделю на весь проект?
      – Отнюдь не так. Впрочем, сейчас сами всё увидите и услышите. Пошли, – Дитер махнул в сторону лифтов и первым пошел к ним.
      – Не дрейфьте, ребята, прорвёмся! – подбодрил сам себя и команду Алекс, видя признаки нерешительности на лицах.
 
      Год назад их показывали в новостях, причем неоднократно. Поэтому, несмотря на то, что в фирменные комбезы были одеты только Алекс и Джемар, отряд дежурных службы ГКК, вытянувшись по стойке смирно, беззвучно пропустили всю восьмерку к служебным лифтам.
      – Уважают, блин, – усмехнулся Хейнс.
      – А где бы они без нас сейчас были, интересно? – отозвался Пауер.
      – Знаю я пару таких мест, где…
      Комментарий Джемара остался без внимания.
 
      Кабина лифта явно не была рассчитана на восьмерых, правда, антиграв-модули, на которых работали все подобные механизмы, могли выдержать не один десяток тонн. С трудом забившись в облицованное зеркалами и пахнущее освежителем помещение, члены команды по-разному выразили свои мнения о тесноте, но ёмче всех высказался Дитер, напомнив остальным про пресловутую "Киянку". После 2040-го года, когда им пришлось летать на невероятно тесной машине, по форме напоминавшей голову рыбы-молота, эталон комфорта был однозначным. Сегодня, похоже, он мог стать иным.
      – Двадцать третий, – внятно и громко произнес Джемар.
      – Исполняю, – приятный женский голос, из тех, что обычно давались роботам и компьютерам, уведомил о принятии цели назначения. Прозрачные створки задвинулись, стеклянные стены между зеркалами и дверь помутнели и чуть потемнели, и лифт пулей влетел на двадцать третий этаж.
      Двери разъехались в стороны, открыв затемненный холл, вызывающий ассоциации с ночными кафе тем, как настенные светильники освещали декор из ценных пород дерева, украшавших потолки и стены. Мягкий слой био-ковра темно-серого цвета тускло отражал огоньки многочисленных терминалов, расположенных прямо в деревянных панелях и на невысоких столиках из прозрачного пластика. Система лазерных сканеров пробежалась по фигурам новоприбывших, а смена дежурных охранников в полной боевой выкладке ГКК, сидящих за мониторами в защитном модуле слева от лифтов, при появлении гостей даже не шелохнулась. Если приглядеться, можно было заметить темные металлические плиты на потолках, которым химическая краска придала фактуру дерева, так что скрытые бойницы мощных авто-пушек и плазменных деструкторов гармонично вливались в общую атмосферу принужденной неофициальности.
      Из мембраны оповестителя донеслось:
      – Комната "Гамма", господа. Вас ждут.
      – И ведь дождутся!
      – Ладно тебе Хейнс, не выкаблучивайся, – Джемар огляделся, ища изменения, которые могли тут произойти за последние четырнадцать месяцев.
 
      Последний раз восьмерка приезжала сюда в марте 2084, когда в четвертый раз за время существования проекта о них вспомнили и попросили возглавить очередную, как всегда начинающуюся с нуля эпопею противостояния захватчикам. Там же, в комнате "Гамма" им представили двоих новых оперативников, якобы спецназовцев с какой-то колонии. С первых минут общения стало ясно, что пара "наемников" – штатные наблюдатели от Марсианского Синдиката Безопасности. Хотя, в принципе, они могли быть и из ГКК. После того, как были повсеместно расформированы регулярные армии Федерации, профессионалы нередко были двойными или тройными агентами служб охраны правопорядка и социальной стабильности. Ни разу за последние годы не вызревало сколь-нибудь катастрофического конфликта на территории Земли, поэтому подобная полидолжностная система не преследовалась, хотя и не приветствовалась правительством. Правда, события, произошедшие в прошлом году, выявили настолько основательную нехватку подготовки и преступную коррумпированность систем, что парламент поставил вопрос о формировании регулярной армии снова, спустя почти тридцать лет после принятия закона противоположного характера. Ленивые потуги антикриминальных структур нанести ощутимый урон гангстерским картелям, таким, как Воины Осириса, вызывали улыбки и смех сквозь слёзы, а иногда и откровенное возмущение, особенно если выяснялось, что государственные учреждения напрямую финансируются кланами пси-хакеров или адептами какого-нибудь экстремистского религиозного ордена, будь то христиане или сатанисты. Стоит ли упоминать, что на момент развертывания широкомасштабных боевых действий на территории столицы некоторые элитные подразделения ГКК, имеющие на вооружении отнюдь не только "Несгораемые", попросту отсиживались в бункерах, предоставляя возможность немногочисленным подразделениям проекта самим сдерживать все волны атак захватчиков. Пассивность ГКК туманно мотивировалась тем, что, дескать, печально низкий уровень подготовки и квалификации персонала по сравнению с таковыми у личного состава проекта не позволяют эффективно оказывать помощь из опасения помешать скоординированным действиям. Как будто для всех не являлось очевидным, что лишняя пара пушек над городом способна существенно повлиять если не на огневой потенциал, то хотя бы на моральный уровень войск и мирных граждан.
 
      В полумраке, в самом дальнем конце зала виднелась массивная дверь, выполненная из цельного куска окаменевшего дерева. Подобный реликт, найденный на планете у звезды сигма Дракона, вызывал у способных здраво рассуждать мысль, что дубы здесь осели на века, что не слишком льстило министрам оборонительных и наступательных стратегий, чьи офисы располагались на двадцать третьем этаже как раз за этой дверью. На двери блестящим антрацитом, а может, просто похожим пластиком, была выложена греческая буква "гамма". Когда первый из пришедших подошел к двери на расстояние в два метра, плита бесшумно поднялась вверх, представив взорам ярко освещенный бриф-офис, где также располагался пост охраны, невидимый для неосведомленного о его существовании. Команда проекта случайно перехватила чертеж планировки этого офиса, вычищая от врагов штаб какой-то группировки Воинов Осириса. Нет ничего удивительного, что та юридическая и служебная неразбериха, до сих пор творящаяся в столице, позволила бандитам заполучить этот сугубо секретный материал. Штаб Федерации, или, как его в свое время окрестили, Пентагон-2, находился за бриф-офисом. Он был надежно защищен массивными бронированными плитами, утыканными электронными средствами слежения и защиты. Из Пентагона-2 вели коридоры в собственно кабинеты министров вооруженных сил. Сейчас оба министра и ещё десятка два военных и штатских расположились в креслах, стоящих по периметру Т-образного стола, находящегося в центре бриф-офиса.
      Стол, выполненный из био-пластика, имел конструкцию, похожую на слоеный пирог и головоломку пятнашки одновременно: его мобильные части могли скрывать и выдвигать на поверхность немалое количество всяких полезных приборов – от сенсовизорных проекторов до кофеварок. Сейчас на нем расположились штук десять компьютеров, несколько папок с документами, а в центре мерцала матрица сенсограммы. Особенностью этого прибора являлось то, что, откуда бы на него не смотрели, изображение всегда оставалось повернутым под нужным углом. Помимо этого, модуль псионического наведения, активный при работе устройства, создавал перед глазами смотрящего определенный коридор, размывающий или делающий прозрачным все предметы и объекты, находящиеся между транслирующим устройством и наблюдателем. К тому же, сильные пси-эманаты могли напрямую, без пульта, управлять сменой изображений, курсорами и указателями. Если же наблюдатель не фокусировал взгляд на проекторе, изображение казалось самой обычной трехмерной видеограммой. К сожалению, до последнего времени не удавалось снабдить подобными сенсовизорными устройствами шлемы броневых наборов ГКК и бронекомплектов других модификаций.
      Сергей Онищенко, министр оборонительных стратегий, поднялся из-за стола и кивнул вошедшим, указав на восемь свободных кресел, стоящих полукругом у основания буквы "Т".
      – Дайсуку Кавамура-сан и я приветствуем вас.
      Второй министр дуалистического тандема Пентагона-2 поднялся и традиционно по-японски поклонился.
      – Очень хорошо, раз все собрались, мы начнем. Есть много вопросов, которые необходимо прояснить и много проблем, решение которых надо наметить прямо сейчас. Вкратце темой сегодняшней беседы будет являться факт, что нам, то есть Федерации, снова требуется расконсервация проекта, – Онищенко замолчал, давая возможность собравшимся ещё раз переварить услышанное.

13 июля 2085 года, 8:30, Земля, столица Федерации

 
      – Для начала есть смысл совершить небольшую ретроспективу в историю проекта. Та форма, в которой он будет задействован с сегодняшнего дня, коренным образом должна отличаться от всех предыдущих, – Онищенко откинулся на спинку кресла. – Как всем тут известно, проект первоначально возник в 1998 году, поскольку ООН, аналог сегодняшнего Марсианского Синдиката Безопасности, сильно обеспокоилась бесконтрольностью над возникающими то тут, то там по всей Земле очагами аномальной природной активности. Как стало ясно в конце 1999-го, опасения не были напрасными, пришельцы из космоса начали активную кампанию по завоеванию нашей планеты. Оригинальность и секретность проекта позволили одержать победу, практически не втянув в конфликт регулярные подразделения армий сверхдержав. Кажущаяся неспособность землян сопротивляться, показная пассивность и расформированность правительственных войск ввели в заблуждение захватчиков, оттянув все силы врага на борьбу с проектом, отыскать который было практически невозможно на немалой территории всей планеты. Базы проекта, которых планировалось поставить ровно восемь, были в то время последним словом маскировки, миниатюризации и быстроты реагирования. Есть информация, что до самого памятного штурма Сидонии инопланетяне были уверены, что на Земле им противостоят войска другой расы, уже приступившей к завоеванию землян до них. Таким образом, успех восьми контрольных точек на поверхности планеты, захватывающих современными радарами объем фактически всего воздушного и наземного пространства был очевиден, и подобная схема стала основополагающей. В последующие кампании, особенно после 2040-го, в котором весь проект был восстановлен по ранней схеме без существенных изменений, выявились неадекватность установленного порядка и слишком явная его уязвимость. Схема восьми баз, пусть даже в ограниченном пространстве активности пришельцев вокруг черной дыры в известном районе наших рудниковых разработок, в 2067-ом году попросту не отвечала поставленным требованиям. В 2084 году мы отбили вторжение лишь чудом, поскольку враг был не приспособлен к нашему миру и по какой-то причине проходил сквозь интердеменционные ворота только над нашим городом, что позволяло быстро перехватывать и уничтожать силы вторжения. Я думаю, для всех очевидно, что нам пора менять стратегию. Давайте теперь рассмотрим вышесказанное на примерах. Выведите, пожалуйста, карты на сенсовизор, – попросил министр своего помощника.
      Молодой человек быстро набрал несколько команд на клавиатуре. Середина стола засветилась, и над ним в воздухе возникло объемное изображение Земли. Голубыми квадратами были отмечены восемь точек на глобусе.
      – Вот, взгляните, – Онищенко взял лазерную указку и провел лучом справа от изображения планеты. От каждого из квадратов разлилось оранжевое сияние, за несколько секунд накрыв всю территорию Земли. – Эта карта датируется сентябрём 2000-го года. Почти идеальное сканирование даже не требовало прямой связи между базами при проведении перехвата вражеских судов. Все данные в постоянно меняющемся коде передавались в центр управления базами, который располагался на территории Северной Америки. Базы были практически изолированы друг от друга. Транспортировка оборудования между ними совершалась с максимальной осторожностью, да и командование обычно рекомендовало задействовать минимум подразделений в любом типе операций, что позволяло избежать обнаружения. Трусливая политика тех времён свалить все заботы на горстку членов проекта, не всегда даже получавших стабильные выплаты от ООН, когда в резерве находилась вся мощь якобы небоеспособных армий, как ни странно, оказалась эффективной. Видя малочисленность оперативных подразделений проекта, пришельцы справедливо полагали, что ресурсы стесняют проект даже больше, чем снующих туда-сюда между Землей и Марсом их собственные войска. Поэтому они и продолжали работать на два фронта: не слишком активно охотиться за какими-то непонятными военными подразделениями неизвестно кого, а помимо этого вылетать, так сказать, на охоту за предполагаемыми настоящими землянами с целью проведения своих экспериментов. Первый раз, как нам сейчас кажется, они встревожились, когда оперативники проекта уничтожили несколько их засекреченных баз. Если бы они сразу поняли, что фактически все службы безопасности разных стран помогали проекту в анализе инопланетной активности и поиске ключевых точек вражеских операций, если бы для них стало очевидно, что проект практически бесперебойно снабжался всем необходимым, то, наверное, они быстро расправились бы с проектом. Кто знает, чем бы кончилось прямое столкновение оккупантов с армиями землян, если бы проект провалился? – Онищенко на некоторое время умолк, но никто и не думал отвечать на этот риторический вопрос. – Ни один из сотен сценариев, проработанных на ЭВМ, не претендует на достоверность. Ладно. Далее, – указка скользнула по краю глобуса снова. Глобус чуть изменил тональность, квадратики, снова восемь, замерцали в других местах, теперь уже на территории земных акваторий, – теперь посмотрите, что получилось в 2040-ом. Видите, вот голубое сияние, как раньше оранжевое, перекрывает опять вроде бы всю Землю. Но вот в чем загвоздка – над поверхностью земли, да и над водой, радары, вернее, зонары проекта не были столь эффективны, как хотелось бы. Помимо этого, строжайший приказ ООН не сбивать вражеские суда над сушей вносил массу неудобств в процесс ведения кампании. Конечно, никто не хотел повторения 2000-го, войны под водой проекту хватало и так. Ведь спустя сорок лет после первого вторжения проект не только не расширился, напротив, его почти ликвидировали, возобновив позже в ещё более убогой форме. Однако вернемся к проблеме перехвата. Были неоднократно замечены посадки НЛО на территории суши, но, поскольку это подтверждалось только визуальными наблюдениями пилотов-перехватчиков, ООН чаще всего запрещала попытки проведения наземных операций. Зонары морских баз не добивали до мест посадки, а стандартные радары наземных станций попросту не ловили вражеские машины, корпуса которых состояли из биополимеров. И снова нам повезло: корабль Т-лет, колониальная машина пришельцев, наверное, мог бы подняться из воды и взорвать пару-тройку городов. Но миллионы лет лежания на дне не прошли даром для органического полимера, пусть даже компоненты этого полимера не стыковались с пищевыми цепочками никаких земных организмов, долгие годы привели к разрушению множества важных модулей бортовых систем, пресекли тем самым возможность полномасштабной интервенции или колонизации. И это вкупе с тем, что стратегическое планирование акватоидных и тазотовских командиров было, мягко говоря, примитивным. И всё равно, та война была чуть ли не самой трудной из всех четырёх. По одной простой причине: водная среда оказалась крайне непривычной, а ведение под водой крупномасштабных военных действий настолько тяжелым, что паника первых поражений и неудач была поистине разрушительной. И всё же, финал вам известен.
      – Давай следующий блок, – махнул министр помощнику. – Перед вами карта сектора активной внеземной горнодобывающей промышленной зоны. Так называемый пояс Рианнона. Вот эти восемь шаров с белыми центрами – это базы проекта на момент декабря 2067-го. Первоначально пришельцы поставили свои базы и рудничные комплексы вот здесь, – указка высветила красные сферы, тесной гроздью окружившие сферы баз землян с одного фланга. – После ряда удачных дальних перелётов и кинжальных выпадов ваших лэнсов, – Онищенко кивнул гостям, – эти системы, расположенные непосредственно возле черной дыры, сквозь которую шли материалы на постройку "Думсдэя", наконец, были очищены. Дальнейшие боевые действия были, в основном, такими же удачными глубокими рейдами в системы врага, так что, в конце концов, – на карте сменились несколько скоплений красных сфер, – сектор был фактически чист. За пределами пояса Рианнона ещё остаются опорные пункты пришельцев, но индустриальный потенциал их настолько низок, что до сих пор остаётся загадкой, каким образом им удалось переправить компоненты боевой станции к месту конструирования.
      Онищенко повернулся к Джемару.
      – Скажите, лаури Джемар, можно ли предположить, что этералы владели технологией пространственного плавления в электромагнитном коридоре? Кажется, так называется принцип движения, которым пользуются ферриане для межзвездных перелётов?
      – Вряд ли, господин министр, – покачал головой Джемар, – разработка подобного двигателя, главным образом концепция М-коридора, могла бы так изменить системы вооружения наших врагов, что с одним "Теневиком", пилотируемым аэроном, не справился бы самый обученный лэнс.
      – Спасибо, лаури, – улыбнулся министр. – Я задал этот вопрос, – пояснил он аудитории, – чтобы ещё раз подчеркнуть, насколько близко мы тогда были к провалу. Малейший перевес в технологических разработках мог превратить оккупационные силы этералов в неуничтожимую армаду, которой эти восемь баз не представляли бы никакой угрозы. Что мы смогли бы противопоставить врагу, будь у него чуть менее компактная дислокация военных объектов, а к тому же, чем бы с таким подходом мы помешали им, будь у них выход к точке конструирования где-то за пределами пояса Рианнона?
      – Я могу предположить, – со скукой в голосе сказал Хейнс.
      – Слушаю, – обернулся к нему Онищенко.
      – Они бы нас просто в задницу отымели, но мы их победили! Герр министр, простите мне моё нетерпение, но все эти сравнительно-аналитические аспекты предыдущих войн для нас, участвовавших во всех из них, давно уже очевидны.
      – Я знаю это, герр Байер, – сухо отрезал Онищенко, – но не вы одни будете в новом проекте. Из присутствующих здесь некоторые, вероятнее всего, будут работать с вами. Им тоже стоит раскрыть глаза на столь очевидные для вас восьмерых вещи.
      Хейнс примирительно развёл руками.
      – Анализ последнего столкновения, произошедшего здесь год назад, будет самым коротким. Помимо того, что это действительно была блестящая операция, подходящая по стилю под определение партизанской войны в условиях мирного военного противостояния… – такая реплика вызвала смешки оперативников. – Так вот, – подождав секунд двадцать, пока всё внимание снова будет сконцентрировано только на нём, министр продолжил. – В добавление к вышесказанному, бесспорным является тот факт, что враг не был готов к вторжению в мир с нашими условиями экосферы. Они не смогли бы тут выжить. Вместе с тем, во что они превратили свой мир, можно с уверенностью сказать: их вторжение было жестом отчаяния, но я не пытаюсь их оправдать. Просто опять я подчеркиваю, что ограниченность проекта, год назад это были рамки одного города, постоянно ставит нас на грань поражения. – Министр выдержал паузу. – Думаю, то, что я сейчас скажу, станет новым для всех. Сегодня, здесь и сейчас, я заявляю о ликвидации проекта.
      По офису прошел дружный возглас удивления.
      – Да, именно так. Однако, вот приказ о создании новой структуры, которая, – Онищенко помолчал, подняв со стола пачку пластпапира, – которая была спроектирована ещё до формирования проекта, извините за каламбур. Концепция проекта под названием ОЗИ была создана Алексом Дарком и Арнгу Вилл Джемаром.
      Джемар во все глаза смотрел на министра, а у Алекса вообще отвисла челюсть.
      – То есть вы хотите сказать, что отныне старый проект заменит наша ОЗИ? – медленно спросил Алекс.
      – Да. Я в курсе, что план создания ОЗИ претерпевал изменения и дорабатывался по окончании каждой компании против пришельцев, и, наверное, даже хорошо, что он вступает в полную силу только сейчас, когда приказ Президента Федерации обязывает меня избавить человечество от опасностей предыдущего проекта в силу его ограниченности. Сообщаю вам, уважаемые оперативники ОЗИ, ибо с сегодняшнего дня вы являетесь таковыми, что вы можете в любой момент покинуть проект, вы можете делать всё, что сочтёте нужным и целесообразным, дабы защищать человечество о внешних, подчеркиваю, только внешних врагов. Вы можете набирать любые команды и обзаводиться любым оборудованием, которое позволит вам приобрести ваш баланс. Два условия, – министр сделал глоток из высокого матового стакана, предупредительно стоящего около него, – первое – вы выполняете законы Федерации, второе – в кратчайшие сроки отправляетесь на Файори. Мне кажется, и то, и другое вполне приемлемо.
      – Да, это выполнимо, сэр, – ответил за всех Пауер. – Только, знаете ли, у нас нет достаточно средств для формирования проекта ОЗИ хотя бы в минимальной его конфигурации, как мы её себе видим.
      – Мне известен этот факт, – вздохнул министр. – Правительство, учитывая ваши заслуги перед человечеством за последние десятилетия, снабдит вас средствами для реализации вашего проекта, предоставит специалистов и оборудование, в общем, можете рассчитывать на помощь в размере двадцати пяти миллионов элиров.
      – Ни хрена себе! – не сдержался Хейнс, тут же замолкнув под осуждающими его эмоциональный всплеск взглядами товарищей. Хотя было заметно, что такая щедрость государства шокировала всю восьмёрку.
      – Помимо этого, специальная правительственная комиссия, созданная в своё время, не станет проводить расследование с целью выяснить причину вашего повального долголетия. Мы можем предположить, с чем это связано, но этот факт мало что значит по сравнению с тем, что вы сделали для Земли. Всё, что было раньше, это ваше дело и дело вашей совести.
 
      Джемар еле заметно побледнел, услышав слова министра. С ним всё было ясно сразу: ферриане живут в среднем раз в восемь дольше людей. А все вопросы, задаваемые ранее насчет того, почему и остальные семь первых участников проекта не только не постарели за более чем восемьдесят лет, прошедших со времени их вступления в проект, но и не получили сколь-нибудь существенных ранений и увечий, Джемар прояснял туманными фразами о влиянии биохимии ферриан на тех, с кем они близко общаются. На самом деле причина была вовсе не в биохимии, к тому же метаболизм людей мало отличается от феррианского, да и внешне эти расы очень похожи. Джемар, проживший на Земле более двухсот лет, загорел под лучами Солэнц, так он обычно произносил название Солнца, его кожа, первоначально имевшая зеленоватый оттенок, характерный для северной нации его планеты, теперь стала темной, почти как у латиноамериканских индейцев, а зелень стала практически незаметной. Отсутствие ушных раковин феррианин скрывал прической, явный недостаток растительности на теле везде, кроме верхней части головы и металлический блеск более мелких, чем у людей, зубов вообще трудно было заметить кому-либо, кроме тех, с кем Джемар часто общался. От друзей и сексуальных партнеров он редко скрывал своё истинное происхождение, несмотря на то, что знал, что его внешний вид и вкусы в повседневной жизни всё-таки не совсем привычны для людей. И от шестерых братьев по оружию, находящихся в других коридорах комплекса сидонийских пирамид, Джемар и Алекс не утаили содержания своей беседы с мозгом-компьютером этералов, который являлся в далёком 2000-ом центром управления первым вторжением.
 
      … "Хроника первого вторжения"
      19 сентября 2000 года, 10:00 по Гринвичу, Марс, Сидонийские пирамиды…
      "Вы не можете нас уничтожить, вы часть нас самих", – нашептывал мозг двоим, стоящим в полумраке центрального зала комплекса Сидонии. Фиолетовые сполохи и пурпурные вспышки на стенах создавали поистине фантастичные оттенки на пульсирующей поверхности двухметрового шара инопланетного суперкомпьютера.
      Алекс Дарк переступил через труп этерала, сплюнув на флюоресцирующий плащ и злобно пнув зажатую в серой худой конечности тяжелую плазменную винтовку.
      – Ну, хорошо, если я не могу тебя убить, поскольку являюсь твоей частью, – устало усмехнулся он, прицеливаясь в мозг из бластерной ракетницы, – я попрошу об этом своего напарника. Он феррианин, ему ты не родня. Хотя, если честно, нет у меня к тебе родственных чувств, так что ты, падаль, просчитался, – размяв уже начинающие деревенеть от постоянного напряжения пальцы, Алекс сжал ими рукоять с пусковой пластиной. Большой палец приготовился наклонить инопланетный курок, который выпустит в цель заряд мощностью в двести десять грамм тротила, находящийся внутри тридцатисантиметрового реактивного снаряда.
      "Феррианин… Я помню историю… Мы сражались… сотни миллионов лет назад с вашими предками… Но мы не победили, хотя и не проиграли…"
      Алекс удивленно посмотрел на Джемара.
      – Подожди, – Джемар махнул рукой в тяжелой антигравитационной броне, – убить его мы успеем всегда, может, лучше попробовать его подчинить или склонить к сотрудничеству.
      "Мы можем договориться… я не стану готовить новых воинов на битву… Вместе мы сможем покорить всю вселенную…"
      – Хорошо, – медленно проговорил Алекс Дарк, опуская оружие. Зная Джемара, он был уверен, что не жалость и не мягкосердечие заставили феррианина предложить пощадить тварь.
      – Мы можем уйти сейчас. Но если снова начнется то, что тут было полчаса назад, – проговорил Джемар, – пеняй на себя.
      – Вот-вот, – добавил Алекс, никогда не отличавшийся особенным состраданием, – я тебя живьем на кусочки порежу.
      Мозг молчал. Контролируемые им воины убили двоих ребят из группы, прорвавшейся внутрь комплекса. Теперь тут осталась только восьмерка ветеранов. Ещё шестеро, как только комплекс вычистили от врагов, отправились наверх, к поверхности Марса. Оставленный у пирамид "Мститель" охранялся двумя автоматическими боевыми платформами с плазменной пушкой и бластерными ракетными снарядами, да ещё двумя оперативниками, получившими серьезные, но не смертельные ранения в первой фазе штурма. Шестёрка должна была наладить оборону периметра, установить связь с Землёй и повторно прочесать лабиринты пирамид, выискивая оставшихся врагов. Им же вменялось в обязанность демонтировать и транспортировать на "Мститель" наиболее ценные артефакты.
      – Звено "Альфа", это Дарк, – вышел на связь Алекс, – позиция уровень три, азимут 10:00, встречаемся через пятнадцать минут. Режим "пять".
      Режим "пять" означал минимальную боеготовность, учитывая, что явные очаги сопротивления подавлены, но рекомендуется все равно быть начеку.
      – Пойдём, обсудим с ребятами, – махнул Алекс Джемару.
      – Ты знаешь, что попросить за пощаду? – феррианин кивнул на серо-зелёный шар.
      – Пока ещё не решил, – признался Алекс.
      – А вот я знаю, – Джемар передернул затвор своего плазмера – единственного предмета из родного мира, сохранившегося у него, – Историю помню и я, слышишь, мразь?
      "Слышу…" – донеслось из шара.
      – Ну, вы тут пообщайтесь, а я пойду к ребятам, – резюмировал Алекс, – Справишься?
      – Нет проблем. Он беспомощный, как личинка жука.
      – Неплохое сравнение. – Алекс подошёл к лифту, – я вернусь через полчасика. Да и остальных захвачу. Держись тут и особо не буйствуй. Псионика у тебя о-го-го, не то, что у меня, но всё-таки.
      – Всё нормально.
      Алекс Дарк исчез в лифте.
      "Ты веришь мне, феррианин?"
      – Уэсси энгэйи, – "пока да", феррианин специально перешел на родной язык, использовав часть речи, отсутствующую в земных языках – нестабильное утвердительное, то есть, его "да" было настолько хрупким, что при малейшей опасности могло стать четким "нет". Значение феррианского "пока" тоже было несколько иным: точнее его можно было перевести как "только в ближайшее время".
      "Большего я от тебя и не ждал, феррианин", – мозг понял его, продемонстрировав знания кирриола, интернационального феррианского диалекта.
      – Ты выполнишь то, что не выполнили твои сородичи тогда, в битве за Шар'рт.
      "Ваши кхейны не выполнили соглашений".
      – Вы выдвигали невыполнимые требования. Но теперь всё изменилось. Я буду, вернее, мы все будем диктовать условия. Ты уже бессилен нам помешать.
      "Я капитулирую… Вы победили… Ты знаешь, что я соблюдаю законы чести…"
      – Откуда мне это знать? Хотя в книгах написано, что вы действительно соблюдали все пункты протокола при переговорах. Так вот, я хочу, чтобы ты инициировал регенеративные программы моего организма и организмов моих семерых напарников таким образом, чтобы с течением времени они не изнашивались.
      "Бессмертие…"
      – Почти, ты ведь не можешь сделать нас неуничтожимыми…
      "Могу, ваша биохимия позволяет создавать поистине уникальные комплексы полимеров, особенно твоя, феррианин. Нестабильный изотоп гелия, входящий в состав твоего организма, невероятно многофункционален. Решай, воин…"
      – Нет, коренных изменений нам не нужно, – отрезал Джемар.
      "Не говори за всех".
      – Я говорю за тех, кто сражался со мной бок о бок, кто делился со мной последней каплей воды в пустыне и вытирал кровь со своего лица моим платком, – перефразировал Джемар древнюю феррианскую поговорку, – и я знаю, что они захотят прежде всего остаться людьми. Про феррианское желание оставаться самим собой я вообще помолчу.
      "Я знаю о нём. Оно легендарно. Твои условия приемлемы, я согласен. Вероятно, дальнейшие переговоры с человеческой расой я буду вести уже с верховной властью земных сверхдержав и ООН".
      Джемар не ответил. Присев у стены, он положил на колени плазмер, слегка сверкнувший в полутьме яркой голубизной грандиевого сплава. Белые искры, пробегающие по корпусу зарядных сегментов оружия, говорили о его полной боеготовности. Феррианин закрыл глаза и погрузился в полудрёму, дожидаясь появления звена "альфа".
 
      Появившись спустя полчаса, Алекс и шестеро других оперативников растолкали Джемара, успевшего крепко заснуть.
      – Сдурел ты, что ли? – рявкнул Алекс, – мы на территории врага, в конце концов!
      – Всё тут в порядке, не переживайте, – успокоил товарищей Джемар и поднялся на ноги, повесив на плечо оружие.
      После этого он подробно рассказал содержание своей беседы с супермозгом.
      – А почему только нам восьмерым? – спросил под конец Алекс.
      – Вот именно, – воскликнул Пауер, которого обычно очень сильно волновала этическая сторона любого вопроса.
      – Ну, я вроде как уже договорился, – пожал плечами Джемар, – да и ко всему моя феррианская мораль подразумевает, что в таком случае стоит задать вопрос: а почему не всем остальным участникам проекта, не только тем, кто здесь сейчас, на Марсе, то есть? Вас ведь они волнуют? – земляне отвели взгляды. – А почему тогда не всем людям вообще? – не унимался Джемар.
      – Хорошо, пусть так, – скрепя сердце согласился Пауер, – но чем мы такие хорошие?
      – А тем, что мы и дальше будем стоять на страже человечества. Мы, те, которые с первых же минут этой войны были в строю и прошли её до вот этого вроде как победного конца. Нам нет равных в знании тактики ведения войны с инопланетянами, да и в стратегии мы способны кое-что ценное предложить.
      – Послушают нас, как же, – криво усмехнулся Керован.
      – Не сейчас, так в будущем. Где гарантия, что спустя годы и годы нам не предоставят полной самостоятельности, перестанут считать нас просто эффективными убийцами? – контраргументировал феррианин, не зная, что его слова в какой-то степени были пророческими. – Не знаю как вы, коренные земляне, но я люблю людей не меньше своих соотечественников, и я считаю, что мы в ввосьмером должны и дальше служить гарантом безопасности планеты Земля! – на одном дыхании выпалил Джемар и замолчал.
      Земляне стояли, переглядываясь. И, наконец, кажется, пришли к единому решению. Джемар чувствовал, обладая мощной псионической силой, как Люк, самый сильный телепат звена, напрямую ведет полемику с Алексом Дарком, несмотря на невысокий пси-потенциал последнего. Другие члены звена, казалось, тоже вели мысленные диалоги, хотя Дитер и Хэн не обладали пси-потенциалом вообще, а у Пауэра и Хейнса он был, мягко говоря, посредственным. Хотя, может, каждый решал за себя сам, и напряженный поток энергии, ощущаемый Джемаром возле его товарищей, был просто следствием высокого эмоционального напряжения сплоченного фактически в единый организм звена.
      Прошли долгие минуты, когда, наконец, Алекс Дарк высказал общее мнение:
      – Джемар прав. Кое в чем мы уже не принадлежим сами себе. И наш долг перед родиной, – он покосился на Джемара,- и перед всем, что нам дорого, позволяет нам стать бессмертными хранителями Земли.
      – Не такими уж бессмертными, – усмехнулся феррианин.
      – Ну, скажем так, не стареющими и быстро регенерирующими. Не суть важно. Давай, Джемар, командуй мозгу, пусть выполняет свою часть договора, мы ведь оставили его в живых.
      Джемар кивнул, но мозг опередил готовую вырваться у него из уст команду.
      "Я начинаю… Инициация займёт около пятнадцати минут… Вам не стоит уходить на расстояние более двадцати метров от моего модуля, иначе волновые колебания ослабнут, и для окончания процесса потребуется больше времени".
      – А мы не торопимся никуда уходить, – успокоил мозг Джемар.
      В течение пятнадцати минут все восемь оперативников не произнесли ни слова, сосредоточенно вглядываясь в поверхность пульсирующего шара. Позже каждый отметил, насколько гипнотизирующей была эта самая пульсация, хотя, кажется, никто не терял над собой контроля. Помимо этого все восемь чувствовали слабое покалывание в районе спинного мозга.
      "Готово… Вы можете проверить мою работу, повредив, например, эпителий на своих конечностях. Скорость регенерации тканей возрастет у вас в среднем в двадцать пять раз, у тебя, феррианин, в чуть меньшее число раз, но всё равно вы увидите результат".
      – У меня царапина на пальце, – Керован пошевелил кистью. – Черт! – воскликнул он спустя пару минут, в то время как наблюдающие за ним остальные семеро оперативников внимательно следили за его поведением, пытаясь уловить хоть какие-то странности, – Края затягиваются! Медленно, но ощутимо! Йеа!!! – он аж подпрыгнул от радости. Остальные заулыбались.
      – Ну, амёба, – Хейнс легонько шлёпнул ладонью по шару, – похоже, тебе можно верить!
      "Я не амёба", – отозвался супермозг.
      – Не дразни его, – остановил Джемар Хейнса, который, по своему обыкновению, уже собирался вступить с мозгом в полемику, причем Джемар, зная Хейнса, предполагал примерный процент цензурных аргументов, которые можно было бы услышать от немца. Этот процент должен был быть как всегда, ничтожно мал.
      – Ну что, полезли наверх? – спросил Алекс спустя полчаса, потраченные "бессмертными" на ощупывание себя со всех сторон и доскональный обмен впечатлениями.
      – Да, пора связаться с Землёй и доложить, что мы вроде как победили, – согласился Джемар.
      Тут в наушниках Дитера раздался треск помех и крики: "Это звено "Дельта"… линкор… с орбиты… А-а-а-а-а…" Далее послышался грохот взрыва и наступила тишина.
      – Алекс! – заорал Дитер, – "Мститель"…
      – Что? – резко развернулся тот на возглас.
      – Атакован!
      – Как? – завопил Джемар, – Кем?
      – Похоже, там над ними боевой корабль завис.
      Так, – сквозь зубы втянул воздух Алекс Дарк, – Хэн, Люк, вы оба наверх, через северный лифт, он выходит на поверхность под пирамидой, оттуда доложите обстановку.
      – Керован, да, и ты, Пауер, дуйте на второй этаж, там по ходу стоят целёхонькие мониторы поверхностных камер, – продолжил Джемар, скидывая с плеча плазмер и нацеливая его на мозг.
      "Не я их послал".
      – А кто тогда? – кричал Джемар, его руки и голос дрожали, – Кто, мать твою? Вай Ууур квэрди оннэр!
      "Я выполнил свою часть договора. Почему же ты мне грозишь прямо сейчас немедленной и мучительной расправой?"
      – Здесь Соло, – донеслось сквозь треск помех, – Алекс, Джемар…
      – Что? – отозвались оба одновременно, рявкнув в микрофоны, но крик из двух глоток не вызвал и слова протеста от Хэна. Его голос, мертвенно четкий, как у автомата, вещал:
      – Взорван. Я вижу два тела, по-моему, Мастерсон и Корвин. Остальных нет. На месте "Мстителя" куча оплавленного металла, нигде никого. Все каналы связи молчат.
      – Я в центре визуального контроля, – доложил Пауер спустя мгновение. – Вижу зону поражения. Похоже, туда угодила термоядерная мина. Люк, Соло, валите оттуда, там, наверное, радиация невероятная.
      "Устойчивость к жесткой радиации теперь у вас выросла… " – пытался донести до ошеломленных оперативников мозг, но его никто, по большому счету, уже не слушал.
      – Вижу линкор. Он снижается над южными холмами.
      – Это всё ТЫ! – снова заорал Джемар, – ты, убийца!
      "НЕТ, они сами. Это линкор левитаторов, ничего серьёзного для вас восьмерых. Я не могу их контролировать, они знают, что вы здесь, и поэтому заэкранировались. Но я могу…"
      – Ты уже НИЧЕГО НЕ СМОЖЕШЬ, ТВАРЬ! – с визгом и грохотом плазменные иглы вырвались из оружия Джемара, – получай!!!
      Феррианин всё нажимал и нажимал на курок, на шлеме полыхали отблески одиночных выстрелов и длинных очередей, его крик вплетался в канонаду пальбы и тогда, когда от мозга остался только шипящий и липкий пепел. Но Джемар продолжал стрелять, пока не израсходовал все двести сорок зарядов своего плазмера. Только тогда смолк оглушающий всех крик, а те, кто был настроен на частоту связи феррианина, слышали теперь только учащённое дыхание.
      – Боже! – нарушил тишину удивлённый голос Пауера. – Он взорвался!
      – Как взорвался? – не понял Алекс.
      – Его сбили ракеты, кажется, их выпустили шахты ПВО, ранее не замеченные нами.
      Мозг уничтожил своих! Вы слышите, он сбил свой корабль!
      Пауера почти никто не слушал. Стоя рядом с Джемаром, Хейнс, Дитер и Алекс молчали. Плечи феррианина то опускались, то поднимались, он выронил плазмер и упал на колени. Было непонятно, то ли он не может перевести дыхание, то ли его душат слёзы.
      Наконец к нему подошел Алекс и положил на плечо руку. Феррианин вздрогнул.
      – Успокойся! Всё кончено! Я не одобряю того, что ты сделал, но и не виню тебя. Честно говоря, думаю, это пришлось бы кому-нибудь сделать позже. И я рад, что кто-то решился нажать на курок. Пойми меня, всё кончено! Мы победили! МЫ ПОБЕДИЛИ ОКОНЧАТЕЛЬНО!
      Джемар медленно кивнул.
      Да, я, кажется… убил его, – едва ворочая языком, промямлил феррианин, – Увы,это был наш долг.
      – Долг убивать тех, кто пытается убить нас и наших близких, – вздохнул Алекс…
 
      Все эти жестокие часы, казалось, в один миг пронеслись перед взором Джемара. Он не боялся расследований, несмотря на то, что тогда мозг успел послать импульс в сторону Т-лета, активизируя гибернационные модули внутри иноземной махины. И кто знает, были бы тогда жертвы 2040-го или нет, не уничтожь он инопланетный мозг в 2000-ом? А 2067-го, а прошлого, 2084-го? Джемар вздрогнул, подняв взгляд на министра, но это был твёрдый взгляд, без страха и трепета, полный способнсти ответить за все свои поступки, плохие или хорошие, не важно.
      – Прежде чем я передам слово моему коллеге, который введёт вас в курс событий на Файори и расскажет вам о рекомендациях наших экспертов по реорганизации проекта и структурировании ОЗИ, хочу задать вам пару вопросов в неофициальном порядке. Можете не отвечать, если хотите. Лаури Джемар, объясните мне, если желаете, конечно, почему вот вы, например, в отличие от многих ваших коллег, ни за что не хотите использовать какой либо позывной, ну, никнейм какой-нибудь? Ваше полное имя, например, не то что произнести, запомнить трудновато.
      Джемар пожал плечами.
      – Это традиция. Традиция моего народа – не заменять данные от рождения имена. И потом, вы не совсем справедливы. В 2067-ом я пользовался позывным "Грифон".
      – -Да, простите, это так, я просто забыл, – извинился министр, – Спасибо за ответ. Герр Шульц.
      – Слушаю, – отозвался Дитер.
      – А вы? Вы ведь тоже всегда ставите свое настоящее имя везде и всюду. В то время как остальные из вашей команды хоть чуть-чуть, да изменяли свои имена.
      – Я отвечу, – улыбнулся Дитер, – или за меня ответят…
      – Он первым из нас с одного выстрела из тяжелой ручной пушки убил двух пришельцев сразу, – сказал Пауер.
      – Разрывным снарядом, – хмыкнул Хейнс, ухмыльнувшись.
      – Мы потом все пушки такого типа "дитерами" прозвали, – добавил Джемар.
      – Да, а гатлинги "авто-дитерами", – резюмировал Люк.
      – Вот видите, герр министр, – сверкнул глазами Дитер, – моё имя – почти живая легенда проекта. И мне, знаете ли, нравится быть легендой.
      Министр никак не прокомментировал последнюю реплику, только поблагодарил Дитера за откровенность. После этого передал слово японцу.

13 июля 2085 года, 9:30, Земля, столица Федерации

 
      Кавамура-сан обменялся парой коротких фраз с помощником, закрыл на мгновение глаза и откинулся в кресле. На сенсограмме ярко засветился Млечный Путь. Повернувшись несколько раз вокруг своей оси, белая спиральная россыпь огоньков на темно-синем фоне остановилась, рамками выделился один из участков рукава спирали, того, где находилось Солнце. Едва не выходя за пределы пояса каротации, виднелась группа остывающих звёзд классов К и М.
      – Вы видите группу светил, названных астрономами около тридцати лет назад созвездием Талестра. Приблизительно тогда же четвёртую планету гамма Талестры признали пригодной и экономически выгодной для колонизации. Там встречаются трансурановые и редкоземельные элементы в рудах умеренного обогащения. Такие ресурсы – большая редкость на планетах, вращающихся около холодных звёзд красного спектра. К тому же биосфера Файори обладает мягким климатом, пригодной для дыхания людей атмосферой и минимумом болезнетворных микроорганизмов. Температура в среднем меньшая, чем на Земле, но в обжитых регионах она редко опускается ниже 10 градусов Цельсия в течение почти всего файорского года, продолжительность которого составляет 520 суток; сутки там длиннее, чем стандартные, поэтому вам придётся ввести в ваши хронометры поправочный коэффициент 1,45. Акклиматизация человека к местному времени проходит там довольно быстро, примерно в течение недели.
      – Как видите, содержание окисей меди в почве придаёт поверхности планеты синевато-серый оттенок, – прокомментировал Кавамура смену изображения на сенсограмме. Пробежавшись по дуге вокруг звезды гамма Талестры, виртуальная камера зависла над изображением глобуса Файори приблизительно на высоте 100 километров. Бледно-серые облака плотной ячеистой кисеёй окутывали поверхность планеты, хотя можно было заметить очертания материков, окруженных широкими полосами фьордов. Континентов было семь, и все они были сплошь испещрены горными кряжами и ущельями. Изумрудные океаны омывали серо-синие массивы суши, занимая чуть меньше половины поверхности Файори.
 
      – Несмотря на почтенный возраст планеты, исключительная прочность и твёрдость пород, из которых состоит кора Файори, оставила практически нетронутыми эрозией первозданные ландшафты некогда тектонически-активной планеты. Сила тяжести там больше земной, а кислорода в атмосфере чуть меньше. Несмотря на это, любой тренированный человек, а тем более феррианин, – ведущий пси-управление сенсовизором японец открыл глаза и взглянул на Джемара, после этого снова принял старую позу, обманчиво расслабленно откинувшись в кресле, – быстро приспособится к этим незначительным трудностям. В среднем вы себя будете чувствовать там так, как в горах на высоте двух тысяч метров над уровнем моря, к тому же нормальная плотность воздуха, даже чуть большая, чем на Земле, поможет вам привыкнуть к местным условиям. Из семи материков заселены только два: Малый Клондайк и Небесный Эльдорадо, – на глобусе границы заселенных участков высветились светло-оранжевой каймой, а спустя миг очерченные участки покрылись точками от светло-коричневого до белого, – популяция составляет двадцать пять миллионов, в основном, горцы. Около пятидесяти населенных пунктов, самый крупный с населением в 4 миллиона человек – Файорбург, официальная столица планеты. Федеративные лайнеры посещают планету часто, торговый обмен там довольно интенсивен, к коренным землянам относятся терпимо. Это средняя по возрасту колония обещает стать одной из самых перспективных в последующие сто-двести лет.
 
      На сенсограмме появились приземистые, максимум в пять-шесть этажей корпуса расположенных в шахматном порядке кварталов населенных пунктов. Невысокая мясистая растительность серых расцветок буйно покрывала предгорья, редкие плоскогорья и ущелья. Острые скалы и величественные хребты доминировали в ландшафте, что соответствовало первым впечатлениям от сенсограммы из космоса. Жизнь текла довольно вяло, транспорт на улицах был немногочисленным, правда, автоматические бульдозеры повсеместно, пласт за пластом, снимали слои руды в разрабатываемых каньонах, и отвалы громоздились на многие километры. Японец продемонстрировал неспешно возводящиеся комплексы новых жилых районов, пояснив, что, учитывая миграцию с Земли на эту, богатую и оборудованную всем современным планету, население нарастает в год в среднем на четыреста-пятьсот тысяч, благо пригодного к заселению места на семи материках Файори больше, чем по всей Земле раза в полтора. Пропитания не является проблемой уже на протяжении двадцати лет, с того момента, когда люди научились искусственно синтезировать живую клетку.
 
      – Мир Файори пока не очень широко известен. Можно назвать полсотни других планет Федерации, которые индустриально более сильны. Как известно, Земля там не в первых рядах, поскольку её население за десятилетия колонизации сократилось до трёх миллиардов и продолжает сокращаться, а промышленность тут модернизировать дороже, нежели отстроить заново на тех же планетах Альдебарана, в поясе Рианнона. Но Файори ждёт интересное будущее, если только, – японец открыл глаза и наклонился вперёд над столом, – те данные, которые мы оттуда получили, не оправдают наших опасений. Едва заметно вздрогнув, Кавамура-сан усилием воли очистил модуль сенсограммы от проплывающих пейзажей Файори. Там появилось изображение орбитального пространства где-то над одним из заселенных материков. Это была самая обыкновенная сенсография, снятая, судя по безвкусности, автоматическим челноком или спутником. Только в центре снимка ярким салатовым светом сияла замкнутая дуга, на которой выделялись три шарообразных утолщения, расположенные на равном расстоянии друг от друга. Дуга была почти симметричной эллиптической формы.
      – Вот что засекла станция орбитального погодного слежения перед тем как исчезла, не оставив после себя ничего.
      Аудитория молчала, восемь пришедших оперативников во все глаза смотрели на сенсографию.
      – Что-то такое вспоминается, – прошептал Керован.
      – Да, кажется, колониальные компьютеры краберов, помните? – обратил внимание коллег Дитер. – В 2040-ом мы таких эллипсов натаскали штук десять из подводных поселений пришельцев.
      – Ничего общего, – отрезал Джемар.
      Дитер в надежде перевёл взгляд на Алекса.
      – Я тоже так считаю, – Алекс Дарк покачал головой, – те штуки не светились, были сдвоенными и без утолщений. Нет, ребята, это что-то совсем новое.
      – Прошу внимания, – с еле заметным оттенком недовольства одернул начавшую зарождаться дискуссию Кавамура, – я ещё не закончил. Так вот, мы получили ещё два таких же снимка, – точно такие же эллипсы над другими участками поверхности планеты появились на ещё двух сменивших друг друга сенсограммах. Светящиеся дуги были разного размера, а на одном даже эллипс был слегка смазан, что косвенно говорило о том, что он двигался, тогда как всё остальное на снимке было четким и резким.
      – Оба других спутника так же пропали, не оставив после себя ничего, кроме межзвёздного водорода обычной концентрации. Плотность пыли и уровень радиационного поля, а также другие параметры не изменились по сравнению со стандартными для пространства вблизи Файори на протяжении всех точек орбит спутников. Тщательный анализ ситуации за время, в течение которого произошли эти исчезновения, показал всего несколько необычных, но не противоестественных фактов. Ряд других наблюдающих станций на орбите зафиксировал слабые изменения преломления фотонов в атмосфере планеты. Но сразу спешу сообщить, что такие изменения над Файори происходят редко, но регулярно, вследствие взаимодействия более плотной, чем у большинства планет, ионосферой с выбросами из фотосферы гаммы Талестры. Весь шквал ионизированных частиц на себя принимают первые три планеты, до Файори почти ничего не долетает. Пока ещё астрономы не скоррелировали графики активности фотосферы звезды и возмущения ионосферы, известно только об их взаимосвязанности. Нам также не удалось четко проследить места возмущений, так как турбулентность потоков звёздного ветра приводит к возникновению новых преломляющих точек над любой частью планеты, будь то та сторона, которая обращена к звезде, или другая.
      Таким образом, возникновение новых сильных точек преломления с чуть большей частотой в период исчезновения спутников можно попробовать связать с этими эллипсами для проведения сравнительного анализа. Но нашим ученым, работавшим над этой проблемой уже более месяца, какая-либо связь между этими явлениями кажется маловероятной. Мой долг был предупредить вас обо всём, что мы успели узнать. В конце концов, вам предстоит самим там со всем разбираться.
      – Кавамура-сан, разрешите задать вопрос? – громко произнес Пауер.
      – Да, сэр, я вас слушаю, – министр улыбнулся, польщенный вежливостью простого солдата, коими он в глубине души считал всех участников проекта – оперативников, не принадлежащих нации Ямато.
      – Кто-либо из ваших экспертов, работавших над анализом событий над Файори, отправится с нами туда? Я имею в виду, в качестве участников ОЗИ?
      – Никто не может им приказать поступить так, поскольку ОЗИ не является государственной организацией. Вы должны будете сами с ними договариваться. Но, предвидя то, что мы хотим решить проблему Файори как можно быстрее, а у вас, как я полагаю, ещё не слишком много опыта самостоятельного руководства проектом типа ОЗИ, наше ведомство провело переговоры с учеными. И мы выяснили, что кое-кто готов сотрудничать с вами, то есть, если вы согласитесь взять их с собой, они с вами полетят. После сегодняшнего заседания вам передадут личные дела согласных на кооперацию с вами экспертов по совершенно различным областям науки и техники, включая лингвистику, социологию и даже астрологию. Никто не знает, с чем вы там столкнётесь, поэтому наш долг максимально обеспечить вас всем необходимым. Помимо тех, кто полетит непосредственно с вами, персонал двадцати самых передовых лабораторий столичных НИИ готов с этой минуты приступить к любым научным исследованиям по вашим рекомендациям. Мы составили сметы и контракты, дабы избавить вас от лишней бюрократии, те из вас, кто имеют юридическое образование, – Дитер и Хэн переглянулись, – могут ознакомиться с копиями и внести необходимые с вашей точки зрения изменения. Как высказался уже мой коллега, вы располагаете безвозмездным кредитом в двадцать пять миллионов, притом, что средняя недельная зарплата тех, кто будет с вами в экспедиции на Файори, по их желанию, не должна быть ниже пяти тысяч элиров.
      – Да это грабёж! – воскликнул Хейнс, остальные семеро тоже недовольно загудели.
      – Чем мы им там платить будем, на Файори? – возмутился Керован.
      – Да нам космическое судно, оружие, приборы, прочая всякая дребедень обойдётся в половину этой субсидии от силы, чего вы разбушевались, – проявил завидный оптимизм Джемар.
      – Слушай, Джемми, – нехорошо улыбаясь, повернулся к нему Алекс, – ты там у себя на Найсфейреррау будешь решать, чего нам хватит, а чего нет.
      – Да как ты смеешь? – вскипел Джемар, – сколько раз я тебя из-под огня раненого волок, а ты!
      – Извини, Джемми, – успокоил его Алекс. – Ты меня не понял. Я хочу сказать, ты нас, землян, ещё не слишком хорошо знаешь, за двести лет всего понять нельзя. Поверь мне, если мы сразу станем соглашаться на все цены, которые нам тут впаривают, то нас обдерут как липку в момент! Вспомни март 2040-го, у нас денег на пиво не было, не то, что на патроны. Кстати, всё благодаря имперскому банку Нео-Японии… Не принимайте, пожалуйста, близко к сердцу эти обвинения, Дайсуку Кавамура-сан, но нас тогда ваше правительство действительно подставило.
      – Вы закончили? – ледяным тоном осведомился Кавамура.
      Никто не нашел нужным ответить. Повисло молчание.
      – Так вот, те, кто с вами готов работать, настоящие профессионалы, такие же, как вы. Они не запросят больше, чем действительно стоят. Вы скоро в этом убедитесь. Это первое. Второе, правительство Федерации просто физически не может выделить вашей ОЗИ больше денег безвозмездно. Вы знаете, сколько отраслей требуют дополнительных ассигнований в связи с событиями последних лет, прошлогодней войной, в частности. При этом правительству нет резона обдирать вас, более того, наши эксперты берут на себя обязательства вести переговоры с промышленными монополиями, товары которых будут вам необходимы, с целью снижения цен до допустимого уровня. В третьих, Имперский Банк Нео-Японии, предвидя претензии с вашей стороны, к моему глубокому сожалению, обоснованные, выделяет от своего имени дополнительные субсидии в размере шести миллионов элиров. Если вы помните курсовые соотношения, то это эквивалентно приблизительно тридцати миллионам евро по курсу 2040-го года.
      – Хм, – отреагировал Алекс Дарк, – Мне это начинает нравиться.
      – Давайте не будем его больше перебивать, – прошептал Пауер. Хейнс и Керован покосились на него. Остальные вновь приняли исключительно внимательные позы.
      – Я ещё раз прошу вас восьмерых быть сдержаннее, – с солидным спокойствием прервал молчание Кавамура. – Вернёмся на Файори, – под его взглядом вновь появилось схематическое изображение вида планеты с высокой гиперболической орбиты. – Пунктирные линии прочертили три траектории, – вот орбиты пропавших спутников. Как видите, большая их часть проходит над плитами материков Небесный Эльдорадо, Мируаринна и Северная Натеги. По-видимому, если мы в очередной раз столкнулись с активностью внеземной жизни, опорные базы у них находятся на этих материках, если только они вообще располагают чем-нибудь на поверхности планеты. Весьма вероятно, что они и не садились на Файори. Быть может, нападения на спутники совершил разведчик или вообще какое-нибудь научное судно, вплоть до автоматического межпланетного спутника. Ещё раз подчеркиваю, их может не быть на Файори или какой-либо другой планете, они вообще могли путешествовать сквозь Талестру транзитом. Хотя последнее маловероятно, учитывая то, что гражданские поселенцы наблюдали несколько раз что-то подходящее по описаниям к категории НЛО. Вот те скудные данные, которые мы имеем, сделав фотороботы со слов очевидцев.
      Над каким-то хребтом в северной части Малого Клондайка, как сообщалось в надписи, сделанной сбоку сенсограммы, появившейся в проекторе, виднелась размытая бурая фигура, напоминающая наклонённый в косоугольной проекции равносторонний треугольник с вогнутыми гранями.
      – Сообщений о таких НЛО мы получили всего шесть, и все они поступили намного раньше исчезновения спутников. У нас нет фактов, чтобы объяснить такое положение вещей. По сути, мы даже не уверены на сто процентов во взаимосвязи этих двух явлений. По сообщениям очевидцев, хочу обратить ваше внимание на этот факт, объекты не перемещались в пространстве, хотя могло быть и так, что скорость их перемещения, скажем так, совпадала с наблюдаемой скоростью перемещения облаков. На Файори редко бывает ясное небо, разве что иногда над полюсами, поэтому объяснение может быть и таким. Теоретически, это может косвенно указывать на попытку НЛО соответствовать природным явлениям, то есть, их хозяева пытаются вести себя скрытно. При этом с такой же вероятностью эти объекты, мы дали им рабочее название "тринглы", могут быть просто не изученными атмосферными особенностями Файори. Согласно поступившим наблюдениям, тринглы не проявляют вообще никакого отношения ни к людям, ни к самой Файори, не совершают посадок, не перемещаются и, возникнув как бы из ничего, висят несколько минут, после чего исчезают. По приблизительным оценкам, размер одного трингла может колебаться от тридцати до ста метров в поперечнике.
      – А не скажете ли, каков приблизительный размер светящихся дуг, заснятых спутниками? – спросил Джемар.
      – По приблизительным оценкам, около полуметра в диаметре. Правда, нам не удалось определить, что они из себя представляют. По всей видимости, это не просто сгустки энергии, слишком они структурированы. И скорость их перемещения, по оценкам наших экспертов, невысока, около двадцати километров в час.
      – Что же это тогда такое? – удивился Алекс. – Для оружия слишком медленно, каким бы оно не было, лазерным, пучковым, огнестрельным, плазменным или каким-нибудь другим. Такая скорость не может обеспечить эффективного поражения целей, исключая тот факт, если заряд, снаряд или что там у них, невидим для противника. Но вот, пожалуйста, наши сенсографы его ловят!
      – Двадцать километров в час… – еле слышно повторил Джемар, – Хм, мне это что-то напоминает.
      – Я понял, у них, наверное, спектр восприятия смещён в другие длины волн, для них эта фиговина небось невидима, – воскликнул Хейнс Байер.
      – Интересное мнение, герр Байер, – покачал головой Кавамура, – Но мы это предположение проверили, учитывая отмеченные сенсографами спутников границы дуг, кстати, для удобства мы решили называть их "гусеницами", так вот, эти границы показали довольно много интересного, учитывая то, что степень поляризации света гаммы Талестры в различного рода материалах поддаётся анализу.
      – Что же вы получили? – спросил Джемар.
      – Вот теперь я скажу вам самое интересное. Гусеницы строго и четко отражают волны в пределах 460 нм, не преломляя их и не поляризуя. А вот остальная часть спектра проходит гусениц насквозь. Как будто они прозрачны, как будто они вообще состоят из ничего. Ни изменения амплитуды волн, ни преломления, ни поляризации не наблюдается.
      – Ого! Может, это какое-нибудь защитное поле? – предположил Пауер.
      – Скорее всего, так и есть. Наша рабочая гипотеза содержит именно эту версию. Более того, всё говорит о том, что гусеницы – это одно-двухместные разведывательные корабли.
      – Сколько там они в диаметре? Полметра? Что за карлики там могут сидеть? – вскинул голову Дитер, до этого задумчиво смотрящий на сенсограмму.
      – Пока нет оснований считать эти явления взаимосвязанными или имеющими одно происхождение, – пояснил Кавамура. – А по поводу размеров, сектоиды, кажется, почти в два раза меньше человека, так почему же пилотам гусениц не быть меньше человека раза в четыре, в шесть или в любое другое количество раз?
      Алекс скептически пожал плечами, а Хейнс хмыкнул. Слова японца имели определенный смысл.
      – Если же предположить, что тринглы связаны с гусеницами, то, скорее всего, первые – это какие-нибудь корабли-матки, авианосцы там, или ещё что-нибудь, может быть, базы или командные центры. Кто знает? Вам предстоит это выяснить там, на Файори.
      – Кавамура-сан, а не кажется ли вам и вашим экспертам странной такая черепашья скорость, двадцать километров в час, для корабля, передвигающегося по орбите планеты, обладающей массой большей, чем Земля, да и в размерах ей не уступающей?
      – Кажется, Пауер, но учтите, это относительные измерения, мы могли просчитаться очень намного, например, не учесть дополнительных пяти километров в секунду, именно с такой скоростью перемещаются по орбите подобные исчезнувшим спутники. Но кажется, исходя из постоянной Хаббла и красного смещения, зафиксированного на сенсограмме, мы вряд ли ошиблись более чем на 5 километров в час. Весьма вероятно, что подобная скорость является маневром гусеницы перед атакой на спутник. Может быть, бортовые приборы гусеницы способны расстраивать электронику спутников, а те, в свою очередь, выдают не то, что есть на самом деле? Мы не знаем.
 
      – Вот, в общем-то, и всё, что мы пока имеем по аномальной активности на гамме Талестры. Вероятность враждебности действующих там сил по отношению к человечеству оценивается нашими аналитиками в 65 процентов, это не очень много, хотя и больше, чем первоначальная оценка известных явлений в конце апреля прошлого года.
      – На что мы можем рассчитывать со стороны правительства Федерации по прибытии на Файори? – поинтересовался Джемар.
      – Вы сможете так же, как и раньше реализовывать в установленном договорном порядке ценности любого характера, добытые там вами законным, подчеркиваю, только законным путём. Артефакты, оружие и биоматериалы мы будем приобретать у вас так же, как год назад, по мере определения вашими и нашими экспертами их номинальной стоимости. Причем деньги за всё это вы будете получать прямо там, в филиалах местного банка Федерации. Губернатор Файори подписал соглашение с нашими службами безопасности об экономическом содействии вашей деятельности на планете; помимо этого, Марсианский Синдикат Безопасности обладает филиалом на Файори, у них там мастерские и лаборатории, поэтому вы сможете получать от них необходимое оборудование и продукты питания по договору, копия которого у вас на руках. Можете ознакомиться, думаю, эти договоры – одни из самых интересных для вас документов, – улыбаясь, японец сделал приглашающий жест и откинулся в кресле.
      Оперативники зашуршали бумагами, изредка переглядываясь и перебрасываясь короткими фразами.
      Хозяева комнаты "Гамма" терпеливо ждали. По прошествии десяти минут Джемар обратился к Кавамуре.
      – Кавамура-сан, нам понадобится несколько часов, чтобы обсудить всё это, я имею в виду не только договоры.
      Оба министра согласно кивнули.
      – Вы можете это обсудить по окончании совещания, господа. Бриф-офис останется в вашем распоряжении вплоть до вашего отбытия, – заверил Онищенко.
      – Нет уж спасибо, мы лучше у себя, в кулуарах, так сказать.
      – Да ради Бога, кто же вас неволит? – развёл руками Онищенко.
      – Только учтите, вы должны будете выходить на связь со мной лично, или с моим коллегой, каждые шесть часов, – добавил Кавамура. – В принципе, старт на Файори предполагается провести через три недели, за это время вы сможете собрать всё необходимое.
      – Мало времени у нас, вот что я вам скажу, – вздохнул Керован.
      – Да брось ты, в самом деле, – хлопнул его по плечу Хейнс, – ты вспомни 2040-ой, когда наш первый боевой вылет состоялся спустя два часа по прибытии на базу.
      – Ну, тогда, конечно, тот крейсер был как снег на голову, но у нас была более или менее функциональная база, мы были хоть как-то вооружены, и нам не надо было тащиться за 160 световых лет к чёрту на рога! – резюмировал Алекс, с вызовом глядя на обоих руководителей силовых министерств.
      – Давайте выслушаем, что там они нам уже успели приготовить, – почти копируя интонацию Алекса, добавил Джемар, скрестив на груди руки и тоже посмотрев на министров.
      – Вот-вот! – не унимался Алекс.
      Кавамура активировал сенсовизор, дав кому-то справа непонятный знак.
      – В качестве мобильного командного центра и первой базы мы предлагаем использовать вот этот универсальный гравиплан класса "Дух Грома".
 
      Возникла сенсограмма космического шаттла или самолёта, очень напоминающего очертаниями "Супер-мститель" модели 2067-го, "Ската" 2040-го и стелзы прошлого века. Обтекаемая кабина, очень маленькая в сравнении с остальными частями фюзеляжа, располагалась над четырьмя модулями для монтажа бортового вооружения. Бронещиты, прикрывающие эти модули, плавно переходили в массивные основания крыльев, на концах которых помещались подвижные комплексы маневровых двигателей. Сами крылья и фюзеляж были снабжены модулями антигравитационной тяги, обеспечивающими преодоление тяготения вблизи поверхности планет. Две приземистые выпуклости, идущие от кабины к хвосту, скрывали, по-видимому, генераторы дименционных защитных полей. Возле хвоста под сдвигаемыми бронещитами размещались два привода гипер-драйверов – ажурные сетки, модулирующие изменение кратности измерений пространства вокруг корабля. Между ними находились дополнительные маневринги, а также две кормовые башни, по паре оружейных подвесок на каждую. Сверху и снизу корпуса машины были помещены восемь люков выдвижных турелей, каждая из которых могла огнем установленных на ней орудий вести эффективный обстрел своей 1/8 части сферы вокруг корабля. Там же, снизу и сверху фюзеляжа располагались десантные люки разных размеров – по 12 с каждой стороны. Несмотря на свою изящную, на первый взгляд, конструкцию, своей формой "Дух Грома" почти идеально вписывался в ставшие уже привычными очертания "блюдец" пришельцев. Хотя размер гравиплана пока не обсуждался, было понятно, что он имеет как минимум столько же палуб, как и древний "Боинг-747", а то и раза в два больше.
      – Это последняя разработка Марсианского Синдиката Безопасности. Машина такого класса ещё не производилась человеком, просто потому, что не возникало необходимости, или, – поправился японец, покосившись на оперативников, – необходимость в её создании не доходила до тех, кто находится у власти. Теперь мы вместе с остальным правительством Федерации попытались учесть все недостатки предыдущих моделей боевых летательных аппаратов и мобильных командных центров. Единственный экземпляр "Духа Грома" сейчас проходит последние испытания на орбите Марса, при успешном их завершении он будет доставлен на полигон в Австралазии, в пустыню, где последнее время проводится большинство испытаний новой военной техники. Предупреждаем, это рекомендуемое нами судно, вы можете начать проектирования какого угодно летательного аппарата для своих целей, но время поджимает, в этом Лорд Керован прав. Стоимость уже готового "Духа Грома" превышает двадцать миллионов элиров, что, учитывая современные мощности производства, соответствует стоимости, ну, скажем, десяти или двенадцати полностью укомплектованных стратегических бомбардировщиков B-2 конца прошлого века.
      Это заявление вызвало шок у оперативников, никто из них и представить не мог, что "Дух Грома" может стоить таких денег.
      – Это без учета вооружения, которое вы, я предполагаю, выберите сами по своему усмотрению. Грузоподъёмность гравиплана составляет около пяти тысяч тонн, диаметр круга, в который, как видите, вписывается его корпус, составляет около ста метров, высота гравиплана – около тридцати метров. На его борту могут располагаться дополнительные боевые машины, как-то: турбайки, "Несгораемые" или даже три-четыре "Аннигилятора". Экипаж составляют всего десять человек: первый и второй пилоты, навигатор, эксперт по гипер-пространственным двигателям, двое наладчиков систем жизнеобеспечения, эксперт по бортовым системам вооружения, связист и два техника-ремонтника. Помимо них, на борту могут находиться практически неограниченное время более двухсот человек, учитывая то, что герметизированный "Дух Грома" снабжен самыми современными системами нанорециркуляции и двумя мощными термоядерными реакторами. То есть, как видите, эта машина может служить мобильной базой, аналогичной любой таковой, использовавшейся проектом за последние десятилетия. Принципиальное отличие в том, что "Дух Грома" практически неуязвим для большинства известных нам видов вооружения, как база он весьма мобилен, помимо этого, снабжен двигателями для передвижения в любой среде.
      На сенсовизоре появились новые изображения "Духа Грома": округлый стремительный гравиплан темно-серого цвета с голубым отливом рассекал водные просторы тихого океана, летел над африканскими джунглями и заходил на посадку в лунный кратер, мчался в глубине метанового озера на Европе и стартовал прямо с поверхности лавового моря на Ио, пролетал сквозь фотосферу солнца и легко лавировал в хаосе пояса астероидов за орбитой Марса.
      – Это – не компьютерные модели, это лишь слегка измененные ракурсы действительно проведенных с "Духом Грома" испытаний. Съемка производилась с борта машины, затем, для большей зрелищности, была смоделирована внешняя виртуальная камера.
      – Каков же диапазон защитных характеристик этого шедевра науки и техники? – поинтересовался Люк.
      – Сделанная на основе молекулярной структуры хитина титано-вольфрамово-кремниевая броня, или просто ТВК, способна выдерживать деформацию мощностью в 400 мегаватт кинетической энергии в секунду на квадратный сантиметр, рассчитана на сопротивление экстремальному температурному воздействию от -270 до 6000 градусов Цельсия в течение многих часов. Толщина брони составляет более 110 миллиметров, в принципе, "Дух Грома" остаётся полностью функциональным, даже если весь закроется бронещитами, такое предусмотрено конструкцией, и будет перемещаться только на приводах антигравов. В таком случае он, конечно, потеряет часть своего потенциала маневренности, но иногда важнее просто спрятаться в непробиваемый панцирь и отступать, никуда не сворачивая, чем принимать неравный бой, не так ли? – спросил Кавамура присутствующих.
      В ответ донеслись согласные восклицания.
      – Под бронёй находятся слои противорадиационной защиты и нано-сеть, поддерживающая температуру внутри гравиплана. Защитные поля способны противостоять любым энергетическим и кинетическим формам воздействия с мощностью 250 мегаватт в секунду на квадратный сантиметр поверхности поля. Регенерационный потенциал составляет около 10 процентов в секунду. Немного, но это, как нам кажется, компенсируется колоссальной мощностью защиты.
      – Да уж, ничего себе, "штучка"! – воскликнул Алекс Дарк.
      – Я думаю, мы возьмём для ОЗИ эту "штучку", – улыбнулся Джемар.
      – Это точно, пускай она стоит до хера, зато в ней моя задница будет в полной безопасности, никакой крабер не оттяпает! – шутка Хейнса вызвала взрыв хохота.
      – Только кое-что, как мне кажется, предстоит доработать.
      Когда смех утих, Кавамура обратился к феррианину.
      – И что же вы хотите доработать?
      – Мы это уже давно обсуждали, – отозвался Джемар. – Ребята, я тогда им сейчас всё растолкую, вы как?
      – Давай, давай, – махнул рукой Алекс Дарк, – а если забудешь о чём-нибудь, то мы добавим.
      – О'кей. Так вот, первое, – начал Джемар, – на верхние и нижние части крыльев необходимо установить комплексы фасеточных батарей для ближнего боя и ведения огня по нескольким целям сразу. Я понимаю, что этот тип вооружения на Земле не разрабатывался, но то, что я имею в виду – это, скажем так, почти то же самое, что и лазерные защитные модули, разработанные Марсианским Синдикатом около года назад. Отличие, по идее, должно состоять в том, что линзы батарей располагаются ближе, мощность их меньше, но их гораздо больше и они могут стрелять поочерёдно под разными углами.
      – В целом понятно, – оборвал его Кавамура. – Смею вас заверить, что аудиокопия ваших слов уже направлена в лаборатории тех институтов, которые согласились сотрудничать с правительством по проекту ОЗИ. Дальше, прошу Вас.
      – Второе. Вооружение "Духа Грома" должно состоять из фазовых пушек, по мощности не уступающих моделям Больт-7000, производства заводов ГКК, и оборудованных системой "гатлинг" по схеме лучевого оружия, как было сделано в разработках 2067-го. Кроме этого, машину надлежит снабдить авто-пушками с разрывными реактивными снарядами, обогащенными ураном – поднимите разработки 30-х, 40-х годов. Эти понадобятся для боёв в плотной среде, в воде, например. На борту же следует смонтировать производственную мастерскую для изготовления таких, а также любых других боеприпасов к оружию, которое мы возьмём с собой на Файори. Хотелось бы надеяться, что человек тридцать инженеров будут в нашем распоряжении с момента старта "Духа Грома", – заметив утвердительный кивок японца, Джемар продолжал. – Дополнительно нам требуются несколько пусковых установок для интеллектуальных тактических термоядерных ядерных ракет класса воздух-воздух и воздух-земля. Ну, что-то аналогичное уже разрабатывалось в 2000-ом.
      Кавамура сделал удивлённые глаза, услышав про термоядерное оружие, но ничего не сказал.
      – Третье. Мы хотим получить бронекостюмы, выполненные по технологии ТВК, оборудованные дименционными защитными полями с подпиткой от переносных реакторов холодного термоядерного синтеза. Кроме этого, костюмы должны включать в себя встроенные комплексы наномедсистемы, нанорециркуляции для автономного питания и дыхания организма в течение двух-трёх суток и более. Желательно, чтобы эти защитные системы обладали антигравитационными генераторами производства Марсианского Синдиката Безопасности и модулями вижн-дизрупции. То, что нам приходилось использовать год назад, необходимо было постоянно таскать в руках. Вижн-дизруптеры пришельцев, возможности которых нам всем тогда попросту вскружили головы, оказались неприспособленными для удобного и эффективного использования их человеком. Если это будет возможным, хотелось бы видеть такие бронекостюмы, помимо перечисленного, снабженными телепортационными модулями, опять же адаптированными к использованию их оперативниками ОЗИ.
      – Лаури, – с хрипотцой в голосе произнёс Кавамура, глядя на феррианина, – помимо того, что технологию такой защитной системы придется разрабатывать практически с нуля, хотя наносистемы современных образцов и позволят, вероятнее всего, сотворить нечто подобное в виде индивидуальной брони, не превращая человека, желающего его одеть, в неповоротливую боевую платформу, вы хотя бы приблизительно представляете стоимость такого костюма?
      – Я попробую прикинуть. Всякая всячина, включая телепортеры и вижн-дизруптеры потянет, ну, скажем, тысяч на восемьдесят элиров, так?
      – Опасаюсь, что по причине необходимости разработки нано-модулей внутри бронекомлекта, стоимость может возрасти раза в четыре.
      Кавамура явно ожидал удивленной реакции со стороны оперативников, поскольку сумма была поистине астрономической. Однако он просчитался. На лицах всех восьмерых читалась решимость и готовность заплатить за нано-шедевр, описанный Джемаром, и не такую сумму.
      – Добавлю к столь оптимистическим выкладкам вот ещё что. Каждый из наномодулей должен иметь продублированные системы управления – автоматическая работа из расчета максимальной эффективности расхода и аккумуляции энергии в реакторе, ручное управление снаружи и изнутри костюма, а также пси-управление.
      – Господа, – произнёс Кавамура, – нам до сих пор не удавалось совместить сенсовижн-пси контроллеры с индивидуальными бронесистемами, но мы попробуем. Так вот, насколько я понимаю, вы будете настаивать на создании мозаичной модели, то есть костюм должен состоять из крепящихся друг к другу заменяемых частей.
      – Ну, мне казалось, что это вообще не требует обсуждения, – смущенно пробормотал Джемар.
      – Хорошо…
      – Кавамура-сан! – поднял руку Алекс Дарк.
      – Да? – повернулся к нему министр.
      Алекс Дарк опустил руку и почесал подбородок.
      – Нам бы ещё вот что не помешало. Сенсорные системы наведения в виде универсальных компьютерных интерфейсов для любого оружия с поправками на характеристики каждого отдельного образца. Понятно, что потребуется неслабый компьютер, опять-таки встроенный в бронекостюм, а на оружии должны быть универсальные сенсорные порты и электронные контроллеры. Разумеется, все эти системы желательно иметь защищёнными ТВК.
      – Это дополнительные трудности, но в принципе, если вы не хотите пси-управляемого оружия, и вас устроит синнаптически или опосредованно контролируемые системы, невозможного тут ничего нет. Стоимость, конечно, возрастёт, правда, это уже не принципиально, учитывая то, что, – Кавамура взял протянутый ему помощникам лист пластпапира, – как вот мне тут уже подсчитали, стоимость разработки костюма будет превышать миллион элиров, а производство хотя бы одного выльется не менее чем в шестьсот-восемьсот тысяч. Если такая цена вас устроит, то будет отдан приказ приступить к работе.
      – Уважаемый министр, – откашлялся Пауер. – Думаю, не ошибусь, если скажу, что в таких костюмчиках мы будем способны противостоять кому угодно и чему угодно. Да, я уверен, что любой из нас отдал бы многое за обладанием таким костюмом, поскольку всё, что мы до этого носили, исключая разве что последнюю прошлогоднюю разработку легкого боевого экзоскелета, можно считать неудовлетворительным. Кавамура-сан, если уж мы меняем всё, включая сам проект, превращая его из изжившего себя в новый, носящий название Общеземная Защитная Инициатива, то изменения должны быть стоящими и необходимыми. Простите, но, кому, как ни нам, прошедшим все предыдущие войны под знаменем проекта, знать, что нам необходимо?
      – Да, да, – кивнул Кавамура, – вы правы. Я только хотел предупредить, что, учитывая высказанные пожелания по экипировке "Духа Грома", плюс разработка бронекостюмов, плюс, видимо, стандартный набор базовых модулей на борту гравиплана, плюс доработка оружия с установлением сенсорных контроллеров и армирование его ТВК, всё вместе это будет стоить, – японец накрыл ладонью переданный ему документ, – чуть больше двадцати девяти миллионов элиров.
      – Да, нам ещё понадобятся индивидуальные боевые платформы! – улыбнулся Пауер, – объясняю: нечто вроде армированного ТВК турбайка с защитным полем и вижн-дизруптером на борту. Вооружение должно состоять из сдвоенного фаз-гатлинга и, желательно, авто-пушки. Разумеется, такая машина должна настолько же свободно действовать в различных условиях, как и сам "Дух Грома", но быть одноместной и максимально лёгкой. Нам понадобится на первое время хотя бы пара таких байков, хотя в идеале, я надеюсь, каждый оперативник будет снабжен таким БМП. Лучше, если эти БМП, предлагаю принять рабочее название "Смерч", будут похожи по форме на "Огненные Штормы" образца 2000-го года, тогда они себя прекрасно зарекомендовали.
      – Принимается, мистер Пауер, – кивнул Кавамура, – плюсуем ещё триста тысяч элиров. Плюс дополнительные доработки, учитывая изрядную миниатюрность и универсальность "Смерчей"
      – И ещё на всякий случай один "Аннигилятор", экипированный по той же схеме, что и "Смерчи". То есть ещё плюс столько же, так я понимаю? – осведомился Дитер.
      – Думаю, меньше процентов на двадцать. Получается ровно тридцать миллионов, плюс-минус сто тысяч. А личное оружие, понятное дело, армированное ТВК, вы какое планируете брать?
      – Ну, помимо фазовых пистолетов, автоматических винтовок и тяжелых штурмовых орудий, включая гатлинг-системы, хотелось бы получить миномёты и огнемёты, а также ручные пулемёты с боеприпасами, обогащенными ураном. Разумеется, всякие там гранаты и прочие осветители, виброкинжалы и шоковые стилеты – электромагнитные, для использования в атмосфере и вакууме, и инфразвуковые, для боёв в плотной среде, например, под водой. Всё это, а так же продовольствие, медикаменты и, разумеется, боеприпасы, должно быть рассчитано на автономное ведение военных действий группой в десять-двенадцать человек в течение двух недель, – продекламировал Джемар.
      – Да, стоит ещё вспомнить об авансе и зарплате научно-техническому и медицинскому персоналу, который полетит с нами, – донеслось от Хэна.
      – Мы вообще укладываемся в сумму? – поинтересовался Джемар, пытаясь заглянуть в то, что быстро фиксировали на пластпапире Кавамура и Онищенко.
      – Со скрипом, если быть реалистами, но, в принципе, мы попробуем сделать всё возможное, – резюмировал японец, демонстративно вежливо улыбаясь.
      – Могу кое-что добавить к вопросу о монтаже сенсовижн-пси контроллеров на броневых костюмах, – медленно проговорил феррианин.
      – Да? – удивился Кавамура, – ну, поделитесь тогда.
      Было заметно, что половина запросов оперативников казалась лично ему пустой тратой средств и времени.
      – Надо попробовать вмонтировать в каждый нано-модуль систему искусственного интеллекта, минимально упрощенную, разумеется, и аналогичную тем, что мы монтировали в бластерные бомбы в 2000-ом и в импульсно-волновые торпеды в 2040-ом. Если снабдить их пси-сенсорами с индивидуальной настройкой, что-то из этого должно получиться. Помимо всего прочего, должен существовать дополнительный код доступа к модулям в обход индивидуальных настроек. Дело в том, что, как мы знаем, кибернетический интеллект не восприимчив к пси-воздействию, а вот обладатель органического мозга обычно очень даже восприимчив. Поэтому надо обезопасить любого члена команды от попадания под пси-контроль его самого и его напарников. То есть, если такая оказия случилась, у кого-то должна быть возможность вывести из боя или просто парализовать комбатанта, по каким-либо причинам ставшего опасным для своих, путем отдачи соответствующих команд его боевому костюму.
      Оба министра застыли как громом пораженные, глядя на феррианина.
      – Черт побери, да это просто гениально! – вырвалось у Онищенко, а Кавамура добавил:
      – Да, действительно, абсолютно новый подход и, кажется, перспективный. Мои поздравления, лаури Джемар, кажется, мы теперь выйдем из тупика, – во взгляде японца впервые за время встречи заседания появился проблеск искреннего уважения к кому-либо из пришедших оперативников. Его тщательно скрываемый снобизм дал трещину.
      Алекс наклонился к Джемару, несколько секунд они перешептывались.
      – Хочу сделать официальное заявление, – холодным официальным тоном процедил Джемар. – При свидетелях.
      – Пожалуйста, – махнул рукой Онищенко.
      – По законам федерации с этого момента я в праве считаться автором идеи миниатюризации сенсовижн-пси контроллеров. И поэтому я прошу направить от моего имени запрос в федеральную комиссию по изобретениям и патентам на получение пожизненной прибыли в виде двух десятых процента с любых продаж устройств, в конструкции которых входят компоненты, выполненные по моей авторской идее. С правом передачи прав получателя по любой устраивающей меня законной процедуре передачи интеллектуальной и денежной собственности.
      – Запрос направлен, лаури Арнгу Вилл Джемар, – так же холодно уведомил феррианина Кавамура. Видно было, что он сам был готов сделать нечто подобное чуть позже. Он недооценил юридическую подкованность и хватку оперативников проекта.
      Поймав взгляды Хэна и Алекса, он прочел там следующее: "Нас, дорогуша, так просто не накалывают".
 
      – Скажите, Кавамура-сан, а если мы не обнаружим ничего такого враждебного на Файори, при этом средства наши практически полностью вложены в оборудование и первоначальные взносы, как нам рассчитываться с теми, кто будет на борту "Духа Грома"?
      – Вообще-то это ваши личные проблемы, господа, – с легкой улыбкой ответил Кавамура Пауеру и всем остальным, – но я от имени Федерального правительства порекомендовал бы вам в таком случае реализовать часть оборудования. Полученные средства могут понадобиться вам для расторжения контрактов по факту форс-мажора с нанятым вами персоналом. Вы, конечно, можете объявить себя банкротами, но, зная вас, я сомневаюсь в том, что вы пожелаете так поступить.
      – Безусловно, – отрезал Джемар.
      – Вот ведь гады, – прошептал Алекс, буквально испепелив обоих министров взглядом исподлобья.

2 августа 2085, 11:00, Федеральный полигон "Виктория Дезерт Кампс", Австралазия

 
      "Дух Грома" плавно опустился на многокилометровую площадку взлетно-посадочного комплекса. Рядом с гигантской машиной боевые "Валькирии" и "Воины-Ястребы" смотрелись просто воробьями на фоне кондора. Мираж, создававший иллюзию блестящих на солнце луж, производил впечатление, будто "Дух Грома" подобно древнему динозавру поднимается из глубин таинственного озера. Даже колеблющееся марево знойного воздуха, казалось, было не в силах смазать четкость и силу линий фюзеляжа стометровой дискообразной машины. Из огневых точек на борту были заметны только два передних фаз-гатлинга, да ячеистая фактура крыльев напоминала о скрытых на них смертоносных модулях лазерных фасеточных батарей. Остальные пушки и ракетные установки были укрыты под плотно подогнанными бронещитами на корпусе гравиплана, также как и решетка гипер-двигателя, кожух которого создавал обманчивое впечатление об излишней тяжести хвостовой части летательного аппарата.
      – Ты бы шлем одел, плохо ведь станет! – посочувствовал Дитер, глядя на слипшиеся волосы феррианина.
      – Ничего, я закалённый! Да только система охлаждения опять чего-то разладилась – Джемар вздохнул. – Когда же нам чудо-костюмчики доставят?
      – Обещали чуть ли не сегодня, – Дитер кивнул в сторону "Духа Грома".
      – Да ну?
      – Точно! Я, похоже, уже достал Кавамуру своими звонками.
      Джемар оставил реплику без внимания. Его взгляд проследил, как из открывшегося люка выскользнула, чуть не пропахав силисфальт, едва заметная тёмно-серая тень и, рванув вверх, растворилась в воздухе. Спустя двадцать секунд в километре от посадочной площадки с ослепительной вспышкой разлетелась тренировочная мишень.
      – Пауер развлекается, – усмехнулся Дитер, – Дорвался-таки бедолага до своей мечты. Знаешь, что он выбил себе в три раза больше времени на тренировки, чем все остальные?
      – Да ладно тебе, Алекс специально так сделал для него, в конце концов, он заслужил такую награду. Ты бы себя вспомнил в 2040-ом! Ты от своего "дитера" ни на шаг не отходил, всё норовил вместо ультразвуковой пушки на десантирование брать. А к гаусс-винтовкам так, по-моему, даже ни разу и не притронулся, хотя обязан был научиться из них стрелять.
      – Джемар!
      – Что?
      – Это было сорок пять лет назад. Я что, плохо тогда сражался?
      – – Конечно, плохо! Выходишь после тебя из "Тритона", а воевать уже не с кем, – отмахнулся феррианин.
      – То-то же!
      Метрах в двадцати от них замерцал силуэт "Смерча". Спустя несколько секунд серо-голубой корпус машины завис на высоте нескольких сантиметров от песка, покрывшего силисфальт. Полуметровый кокпит, щелкнув, откинулся вверх, и оттуда выглянула довольная физиономия Пауера. Перебросив ногу через сиденье, спрыгнул на землю. "Смерч-1", как гласила блестящая белая маркировка на непрозрачной броне кокпита, слегка покачивался под ветерком, дующим над пустыней.
      – Я забыл, сколько он весит?
      – Будь на нем твои любимые "авто-дитеры", Джемар, он бы весил килограммов двести, а так всего семьдесят пять, – похвастался Пауер.
      – Да, блин, шагнула техника, – сказав это, Дитер подошёл к "Смерчу" и попытался его приподнять.
      – Какие там семьдесят пять, ты, наверное, хотел сказать триста семьдесят пять! – мышцы Дитера напряглись, он поднял кучу пыли и песка, пытаясь хотя бы сдвинуть машину.
      – Ну, для таких вот умников, как ты там смонтировали гравитационный якорь, а ещё у меня контейнеры полные.
      – Пиво!? – в один голос воскликнули Дитер и Джемар.
      – Не только, – ухмыльнулся Пауер и с этими словами, открыв прямоугольную дверцу, достал продолговатый свёрток из серой камуфляжной ткани.
      – Это что ещё такое? – подался вперёд Дитер.
      – Твои портянки из прачечной при заводе токсичных отходов, – пошутил Пауер, разворачивая ткань.
      Там лежали аморфные на первый взгляд матовые куски чего-то, окрашенного в темно-зелёные тона.
      – Это то, о чём я думаю, или нет? – Джемар ощупал предметы, потянув один из кусков, он обнаружил у себя в руке что-то напоминающее горнолыжный ботинок. Он был как будто металлический, но слишком уж лёгкий.
      – Да, дети мои, – Пауер отобрал у Джемара ботинок, завернул его обратно вместе с остальными кусками и снова убрал в контейнер. – Броню сделали. Я попросил Коллинза, это наш первый пилот, завернуть на Коперник по окончании тренировочного полёта. Там мне и выдали первый образец.
      – Всего один? – удивился Дитер.
      – Да. Остальные будут готовы только к вечеру. Джемар, между прочим, этот костюм как раз для тебя.
      – Хм?
      – Они там что-то перемудрили с противорадиационной защитой и будут её дорабатывать.
      – Так я вообще невосприимчив к жесткому излучению, на хрена мне от него защита?
      – Вот этот костюм как раз без неё. Посмотри вот сюда, – Пауер приоткрыл контейнер, отодвинул ткань и показал кусок нагрудной пластины, где было выгравировано:
      Laury Arngu Vill Jemar,
      EDI operative, ID 0813-12
      Base: SPIRIT of THUNDER 1
      Ниже мелким шрифтом было напечатано:
      Personal Defensive Suite. TTS Armoured.
      Model: NON-HUMAN NO X-RAY DEFLECTION!
      – А последнее мне воспринимать как комплимент или как что?
      – Как, как что? – возмутился Пауер, – Ты не пойми неправильно, но твой костюм для Homo sapiens не подходит, у человека есть такая болезнь, лучевая называется. В курсе? Вот одел бы я его и полез реактор осматривать на "Громе", так вы бы меня завтра уже хоронили!
      – Да понял я, понял.
      – Слушай, ты сегодня со скольких на полигоне? – подозрительно спросил Пауер, вглядываясь в покрасневшие глаза феррианина.
      – Ну, – феррианин смотрел куда-то в сторону, – с утра.
      – А со скольких? Только не гони пургу, я тебя знаю, и ты меня знаешь, лучше ответь сразу и честно, – настаивал Пауер.
      – С шести.
      – У тебя что, крыша съехала? Оно и видно. Который день ты уже по восемнадцать часов в день тренируешься на этом пекле?
      – Восьмой, – вздохнул Джемар.
      – Да я морду тебе щаз набью, дурья ты башка, на экзоскелет твой сраный не посмотрю.
      – Ты, Джонни, полегче давай, а то… – начал было феррианин.
      – Кому ты нужен будешь в таком виде на поле боя? Мы стартуем через два дня, а ты вон на ногах еле стоишь.
      – Да ладно тебе…
      – Всё, хватит! – отрезал Пауер. Повернулся к Дитеру, – собирайте свои манатки и поехали пиво пить, живо, олухи.
      Дитер во все глаза глядел на Пауера, пытаясь понять, что же с ним произошло.
      – Слушай, ты всегда был таким…
      – Каким? – не понял тот.
      – Рафинированным, что ли…
      – Да всё ясно, – подал голос феррианин, – как в той истории: "Это без велосипеда я добрый и пушистый", или что-то в этом роде.
      – А вы как думали? – упёр руки в бока бравый пилот "Смерча". – Давайте-ка, цепляйтесь за поручни, вот тут, у контейнеров, и двигаем отсюда.
      Дитер и Джемар уселись на контейнеры по бокам кокпита, взявшись за поручни.
      – Ну, нет, ты мне всё-таки объясни, недоумку, чего тебя вынудило так себя изматывать? Я вон часа четыре полетаю, пару часиков на полигоне и столько же в гимнастическом зале. И далее весь день свободен.
      – А я и того проще, – пошутил Дитер, – с вечера принял и весь следующий день свободен.
      – Ты вообще уникум, – отмахнулся Пауер, – ты, похоже, родился в униформе, на перекладине и в момент кросса по плацу.
      – Точно, – добавил Джемар, – и с "дитером" в одном месте.
      – Ещё одно слово в адрес "дитера", – обоих покалечу, – осадил сотоварищей Дитер.
      – Да ладно тебе, мы же любя, – похлопал его по плечу Пауер, надевая мотоциклетный шлем. – Я кокпит не буду закрывать, но вы не волнуйтесь, на вираже по репе не ударит.
      Дитер и Джемар опасливо покосились на откинутый, но закреплённый лист брони.
      – А под одним местом я вообще имел в виду руку…, – задумчиво добавил Джемар.
      Дитер засопел от притворной злости, но обратился к Джемару, повторив вопрос Пауера:
      – Так чего тебя энтузиазм распирает на полигоне торчать?
      – Называйте это, как хотите, но у меня какое-то нехорошее предчувствие, – он отвернулся, продолжив чуть тише, – мне кажется, что мы, конечно, круты, кто бы спорил, но там, на Файори…
      Дитер внимательно оглядел феррианина с ног до головы.
      – Слушай, Джонни.
      – М-м-м? – донеслось из-под шлема.
      – Не похоже, чтобы ему совсем мозги прожарило. Вспомни, этого парня никогда интуиция не подводила. Может, там действительно что-то есть, и он чувствует это.
      – Ничего я не знаю! – огрызнулся Джемар. – У меня просто предчувствие, и всё. Нечего меня в Дельфах прописывать!
      Пауер запустил двигатель, отчего машина еле заметно завибрировала.
      – Хотите пива? Так оно в контейнере, в левом. Джемар, тебе ближе, подкинь и мне тоже.
      Банки "Гиннеса" откупорили и сделали по глотку, особенно большой получился у Пауера, который, поперхнувшись, нехотя признал, что вести "Смерч" и пить пиво, не снимая шлема, не очень-то удобно.
      – А я "Амстердам" всё равно больше люблю, – отметил Дитер, чокаясь с Джемаром.
      – За бис! – Джемар произнес традиционный тост оперативников проекта. – Насчёт "Амстердама" я с тобой солидарен.
      – Эй вы, помните, что орёт Змей-Горыныч, вылетая на охоту?
      Оба пассажира "Смерча" отрицательно покачали головами.
      – Эге-гей, б…! – во всю глотку рявкнул Пауер, выжимая почти без разгона сто двадцать километров в час вместо обещанных шестидесяти.
      – Дорвался парень, – вздохнул Дитер, который чуть не выронил банку в момент старта.
      – Угу, – Джемар сделал глоток, поглядывая на Пауера.
 
      Поблизости палаточного городка ОЗИ на момент прибытия "Смерча-1" находились Алекс Дарк и Хейнс. Люк, Хэн и Керован в данное время были в разных местах в пределах солнечной системы, ведя дела ОЗИ в преддверии полёта к Файори.
      Подъезжая к городку, Дитер и Джемар выкинули уже по третьей пустой банке пива, что способствовало высокой морали, отменному настроению, изрядному пофигизму и пошаливанию гирокомпасов у оперативников.
      – Я их доставил! – отрапортовал Пауер, спеша наверстать упущенное во время ведения "Смерча". Ему тут же протянули банку.
      – Это как понимать прикажете? – вышел из себя Алекс, наблюдая как Дитер с Джемаром, щурясь на яркое солнце, чуть не столкнулись лбами, обходя припаркованный Пауером "Смерч".
      – Мы, это…
      – Да, празднуем, вот! – Дитер неопределённо махнул рукой.
      – И что же празднуете?
      – Как что? Броньку сделали! Мне только пока, хотя… – Джемар обвёл взглядом компанию, – возьму вот и один на Файори полечу. А вас тут оставлю. Чего вы там без брони нормальной делать будете? Слабеньких сектоидов мучить, гады? – феррианина понесло.
      – Мы тебе сейчас устроим не слабеньких… Давай, броню примеривай! Нам интересно, да и пора посмотреть, за что это ты собрался бабки состригать. Выясним, чего стоят твои хвалёные сенсовижн-пси контроллеры.
      – Увидите! – гордо ответил Джемар, беря сумку у Пауера и направляясь в свою палатку, – если через десять минут у всех начнут пропадать золотые кольца, знайте, что Фродо тренируется.
      Под дружный хохот феррианин скрылся под тёмным брезентом.
      – Вот ведь надолго он там застрял! – в сердцах заявил Алекс, обнаружив, что количество привезённого пива сократилось уже вдвое, а оставшаяся половина нагрелась. Прошло минут двадцать, как Джемар пошёл примерять свой сьют.
      – Ага, смотрите, брезент зашевелился, – указал на палатку Хейнс, готовясь метким пинком отправить пустую банку прямо в лоб тому, кто вылезет из под брезента.
      – Ну да, конечно, – Дитер скрестил руки и сел за руль "Смерча", – вылезет оттуда крабер и оттяпает Байеру авторитет.
      – Или ещё чего-нибудь, – добавил Алекс.
      – Если найдёт…
      Хейнс хотел как-то ответить Дитеру, но не успел. Наружу из палатки выскочило нечто, тускло блестевшее зеленоватыми металлическими гранями.
      Фигура встала в боевую стойку дзюдоиста, слегка разведя руки в стороны и двигая пальцами. Голова в коническом шлеме, поделённом на выпуклую тёмную часть на уровне глаз и переносицы, и на прямые пластины с прорезями на уровне от щёк до подбородка. Фигура повернулась то в одну, то в другую сторону. При всей видимой мощности защитного костюма он выглядел изящно и не нарушал пропорций человеческого тела. От темени на шлеме за затылок шел широкий бороздчатый гребень, видимо, включавший в себя какие-то наносистемы жизнеобеспечения. Фигура в сьюте едва уловимым движением переместилась вперёд, по-борцовски, не отрывая ног от силисфальта. Одновременно с этим над палаточным городком раздались звуки, похожие на гомон живности в джунглях и шелест листьев тропических деревьев.
      Наблюдавшие за перемещениями Джемара удивлённо переглянулись.
      – Что это? – спросил Хейнс. – Не пойму, как он это делает.
      Фигура в сьюте присела и стала подёргиваться белёсой рябью – Джемар включил вижн-дизруптер. Когда на месте только что чётко видной фигуры остался лишь едва видимый полупрозрачный силуэт, на шлеме вспыхнул огонёк, и по силисфальту описала дугу метка лазерного прицела.
      В довершение демонстрации Джемар исчез совсем. Возник он спустя мгновение метрах в десяти слева от своего предыдущего положения. Всё еще находясь на полусогнутых ногах, он выключил вижн-дизруптер. Прояснение силуэта показало, что феррианин возится с каким-то прибором на левом запястье.
      Отделив прибор, он в два прыжка очутился возле "Смерча". Тёмная выпуклость на уровне глаз поднялась вверх, скользнув куда-то внутрь, а пластины с прорезями свернулись по бокам шлема.
      – А если припрёт, я могу передать вот эту универсальную аптечку напарнику, или с помощью неё оказать ему помощь самостоятельно.
      Едва превышая размерами раскрытую ладонь, на руке феррианина лежал прямоугольник, выполненный из нескольких слоёв металла. Внутри предмета едва заметно пульсировал красноватый свет.
      – Ну, дошло, что я пытался тут смудрить?
      На лице наблюдавших отразилось непонимание.
      – Ну что же вы, в самом деле! – он щёлкнул пальцами, и снова раздался голос джунглей.
      – Кто угадает, тому ставлю пиво! – Джемар принял выжидающую позу.
      – Чёрт, я вспомнил! – стукнул себя по лбу Алекс Дарк, – "Хищник"! Фильм такой был в прошлом веке. Почти про нас фильм, между прочим.
      Джемар улыбнулся.
      – Вот так! Похоже, правда?
      – Слушай, действительно! Не иначе как на Копернике ребята с нехилым чувством юмора попались, – Хейнс ощупал броню на руке Джемара, – очень похоже! Да что я говорю, ты просто вылитый Хищник в этом костюме!
      – Ну, вообще-то это я их надоумил сделать такой дизайн, – отвёл глаза Джемар.
      – Ты, конечно, приколист, Джемми, – Алекс хлопнул его по плечу. – Но, ты знаешь, нехило получилось. Стильно так, и-ди-айно! Там как вообще внутри, удобно? – Алекс скептически оглядел сьют.
      – Да более чем! Он очень лёгкий, я его почти не чувствую, хотя, конечно, благодаря ему я немного потолстел. Мне кажется, слой ТВК на нём нетолстый, но уж наверно фигню всякую нам делать бы не стали. Видели, как я телепортнулся?
      – Ага, – кивнул Пауер, обходя феррианина кругом и скептически оглядывая. – А поле как, не проверял ещё?
      – По индикаторам, они тут стандартные, всё вроде в порядке. А насчёт телепортации… Да, бьёт недалеко, боюсь, метров двадцать будут пределом. Телепортер от того прыжка разрядился почти на половину, хотя… – Джемар пощёлкал индикаторами на левом запястье. – Вот, смотрю, уже почти весь потенциал восстановился.
      – Ну, так что, поле проверим? – хищно улыбнулся Пауер.
      – Давай проверим, – Алекс протянул Пауеру фазовый пистолет. – Там я поставил мощность на четверть.
      – Сойдёт! – Джемар нажал пару кнопок на запястье, – после чего отвёл в сторону правую руку, а Пауер прицелился прямо в ладонь из пистолета. Раздался громкий треск, и искристый сине-желтый разряд впился в руку феррианина. Воздух вокруг его руки едва заметно вздрогнул. Других признаков того, что разряд мощностью 500 киловатт исчез на руке Джемара без следа, не было. Джемар спокойно опустил руку. Едва слышный писк возвестил о том, что пистолет готов к новому выстрелу. Пауер поставил его на предохранитель и передал Алексу. Тот убрал оружие в кобуру и спросил Джемара:
      – Ну, как? Сколько сожрало?
      – Ты знаешь, не так уж плохо, всего десять процентов. И регенерирует быстро. Тепла, кстати, я совсем не почувствовал.
      – Ну, мужики, если нам ещё подгонят таких штук на всю команду! – Хейнс отпил изрядный глоток пива и подмигнул Джемару. – То никто эту наглую зелёную морду на Файори в одиночку не отпустит.
      – А то опять, как тогда, попрёт напролом прямиком в толпу бутонов, только трупы успевай считать. Нет, братец, нам тоже охота славы урвать, – Пауер подмигнул Джемару.
      – Именно! Я, между прочим, давно говорил, что надо отбирать у Джемара тяжелые виды вооружения, – Алекс с притворным недовольством оглядел феррианина с ног до головы, – а то, как он в раж войдёт, да как обнаглеет чисто по-нашему, то есть по-своему, по-ферриански, сектоидам в глаза смотреть стыдно. Война же становится просто какой-то бойней.
      – Никак не можешь простить, что я тебе башку ракетой чуть не сжег?
      – Ты тогда еще все энергетические установки спалил, на полмиллиона кредов, между прочим!
      – Зато сразу двух кукольников…
      – Да я сам бы тогда их снял… – перебил Джемара Алекс.
      – Я же вот не напоминаю тебе по сто раз, как ты мне одно место отстреливал из игольного пистолета? В 2040-ом, когда мы среднюю субмарину штурмом брали. Только я собрался тогда на верхнюю палубу подняться, зачистить рубку управления, а тут, нате вам, пожалуйста! Стоит, понимаешь, Алекс возле лифта и что есть дури разряжает мне в одно переднее место обойму за обоймой. Хорошо, хоть броня спасла!
      – Ну, что было, то было. Но ты не забудь, я в тот момент был под телепатическим контролем. И вообще у нас, по-моему, договорённость существует. Не вменять в вину действия, совершённые в моменты, когда существует фактор подавления воли и разума. Никому не вменять!
      – Хватит! Прекратите, идиоты! – рявкнул Пауер.
      Алекс и Джемар резко обернулись к нему.
      – Мы тут что, собрались выяснять, у кого больше святости? Никто из нас не ангел. Все мы те ещё сволочи и вообще убийцы-профессионалы. Но благодаря нам многие, очень многие ещё живы, счастливы и будут оставаться такими до тех пор, пока мы будем рисковать своими жизнями и спасать людей. Пусть даже ценой жизней некоторых из них. И потом, я не помню, чтобы кто-то из вас специально подстреливал некомбатанта! Мы были на войне, где каждый знает, что блестящий кусочек металла в следующий миг может превратить его самого в холодный кусок плоти, лежащий в луже собственной вонючей крови. И кто-то другой думает точно также. И этот кто-то другой – враг. Будь его выстрел более удачным, в канаве под мокрой и липкой грязью лежали бы ваши тела. А пока что…
 
      … "Хроника четвёртого вторжения"
      15 марта 2084 года, 20:00, Земля, столица Федерации…
      – Они достали антигравитационную броню. Я не знаю где, по слухам, опытные образцы этого независимого торс-модуля должны были поступить в серийную продажу только на следующей неделе или чуть позже.
      – Это здорово! Оставим половину наших на базе, а сами двинем на северо-западные склады! – воскликнул Джемар. – Помните транспортник позавчера? Я уверен, у них там было что-то такое… Помнишь, Алекс? Снаряд угодил в валун справа о тебя. Как будто кислота какая-то или антиматерия.
      – Помню, – побледнел Алекс, баюкая простреленную два дня назад руку. – Вообще, Хэн дело говорит. Если эти штуки у них с собой всегда будут, нам не спастись. То есть, никак. А если хотя бы у двоих из нас будут антигравы, эти двое смогут провести разведку, открыть огневые точки для прицельного погашения с дальней дистанции.
      – По-моему, – Дитер закашлялся от дыма в тесном металлическом отсеке, где собрались все десять оперативников расконсервированного неделю назад проекта, – те снаряды были самонаводящимися.
      – Но их маневренность явно ограничена, – добавил Вархаммер, оглядывая собравшихся. – Алекс прав. С такой броней разведчики смогут уйти от этих аннигиляционных снарядов.
      – Ну, об аннигиляции там речи идти не может, слишком небольшие по масштабу повреждения! – в отсек вошли двое – вступивший в разговор начальник квантовой лаборатории Штайнер и протиснувшийся следом ведущий биохимик проекта Андрей Казарновский.
      – Это вы называете небольшими, – феррианин резко выдохнул дым через нос и сломал сигарету, – да вы не видели, как тот камень…
      – Мы видели сенсозапись, – Андрей вздохнул, – это больше всего похоже на кислоту или…
      – Или что? – спросил Джемар.
      – Или это что-то вроде взвеси ферментов. Ну, как будто порцию желудочного сока разогрели, или каким-то другим образом увеличили ОВ-потенциал на два порядка, потом засунули в ракету…
      – Какой потенциал?
      – Какой-какой! – одернул Хейнса Алекс, – Окислительно-восстановительный, неуч ты вестфальский.
      Хейнс своим, мягко говоря, неуёмно однообразным чувством юмора и каким-то нездоровым пофигизмом мог довести кого угодно, хотя с таким же успехом он этими качествами был способен вернуть начинающий таять на глазах боевой дух подразделения в критических обстоятельствах. Постоянный стресс оперативников превратил Хейнса за последнюю неделю в объект постоянной психологической разрядки и мишень для накапливающихся следствий усталости и нервотрёпки.
      – Знаете, что? – поспешил вставить Хейнс.
      – Что? Что ещё? Что на сей раз? – раздались дружные недовольные вопросы из доброго десятка глоток.
      – Если они сейчас нас бьют средством для пищеварения, что же произойдёт, когда они додумаются воевать продуктом…
      – Байер, заткнись! – от столь дружной реакции Хейнс чуть не оглох.
      Но дело было сделано, почти все улыбнулись, обстановка в модуле разрядилась, многие прямо на глазах перестали клевать носом и на их лицах появилась решимость.
      – Решено, – Джемар ударил кулаком по столу. – Я, Хейнс, Керован, Люк с Пауером, и кто? Ты, Дитер?
      – Я сегодня не боец, – в углу, сверкая из-под повязки одним глазом, дымил папиросой Дитер Шульц. На коленях он держал авто-дитер, любовно поглаживая обшарпанную рукоять. – Я вам только обузой буду. Я же не вижу почти ни черта.
      – Герр Шульц, почему вы не в медицинском модуле? – удивился Казарновский.
      – Дитер знает, что ему надо, а что нет. Особенно если у него в руках авто-дитер, – осадил биохимика Алекс.
      – Тогда пойду я, – поднялся Хэн, забрасывая на плечо лазерную винтовку.
      – О'кей, орлы! Идём грабить "Воинов Осириса"! Через пятнадцать минут в ангаре. – Джемар оглядел присутствующих. – Чтобы все проверили каналы связи, я хочу обернуться часа за два, мало ли что. А то потеряетесь ещё в этих катакомбах.
      – Да уж, вы там поосторожнее, – Алекс Дарк явно был огорчён тем, что не в состоянии идти в бой вместе со всеми.
      – Не волнуйся, командир, всё будет нормально, – Джемар хлопнул Алекса по плечу здоровой руки и подмигнул. – Мы слетаем и привезём то, что нужно.
      – Удачи, – кивнул феррианину Алекс, – береги себя.
 
      – Так, что мы видим? – Джемар выскочил на пыльный силисфальт, сканируя окрестности датчиком движения. "Валькирия" стояла в оседающем столбе пыли на дне посадочного колодца главного склада "Воинов Осириса" на северо-западе столицы.
      Едва заметный отблеск света справа возвестил о том, что из крафта выпрыгнул Пауер. Посветил по стенам подствольным фонариком лазерной винтовки. Присел на колено, взял ствол на плечо и кивнул Джемару. Тот тоже кивнул в ответ, показал большой палец и два вправо. Хэн и Люк бесшумно заняли позицию справа, Хейнс и Керован заняли левый фланг.
      – Чисто? – спросил шепотом Хейнс.
      – Пока да. Двое давайте в лифт и на восьмой этаж. Мы тут посмотрим, что за транспортники у них приземлялись за последнее время.
      – Понял, "Зеленый-1", – отозвался Хэн. Вдвоём с Люком они исчезли в шахте антигравитационного лифта.
      – Так, а мы… – начал было Джемар, но не договорил.
      В дальней части шахты с тихим скрипом отъехала вбок дверь. Что-то полетело внутрь, все четверо моментально упали на силисфальт и откатились в разные стороны. Полсекунды спустя раздался хлопок, и всё заволокло дымом. Хейнс не успел опустить забрало фильтра, закашлялся и согнулся, привстав на колени.
      – Идиот, ложись! – крик Пауера потух на фоне грохота попавшего в стенку колодца тяжелого реактивного снаряда. Сверху посыпались куски силисфальта и упали капли расплавленного дюраля. Капли мгновенно застывали на броне оперативников, отчего казалось, что на тёмно-сером композите появились новенькие блестящие заклёпки.
      Сквозь дым шипящими белыми всполохами пронеслись разряды плазменных орудий, одиноко треснул разряд фазовой винтовки. В дыму раздались крики и топот, а в следующий миг град пулемётных пуль и снарядов автопушек пригвоздил к полу всех четверых. Хейнс пригнулся и пустил в дым взведенный диск прокси-мины, установив таймер на три секунды.
      "Зелёный-3, Синий-1, я Зелёный-1, нас зажали", – проорал Джемар по коммуникатору, вздрагивая от взрыва мины и удара очередного реактивного снаряда в стену чуть выше и левее его головы.
      "Понял, Зелёный-1, – отозвался Хэн. – Я и Зелёный-3 видим вас. Спускаемся через северный лифт. Будем через минуту".
      – А-а-а! – страшным голосом заорал Хейнс, выпуская в дым шквал разрывных снарядов. В дыму послышались крики и взрывы, пистолетные и пулемётные пули пока ещё отскакивали от брони Байера, но долго так продолжаться не могло. Любое везение когда-то может кончиться.
      – Стой! – Джемар вскочил на ноги, наугад паля в бегущие сквозь дым силуэты.
      "Синий-2, пригнись, я задену тебя", – кричал он, бегом преодолевая метры до выхода из шахты. Пауер и Керован остались возле "Валькирии" пригвоздив шквальным огнём к силисфальту тех смельчаков, что пытались порваться ближе.
      "Он спятил," – пронеслось в голове Джемара. Сам он почти не замечал, как дрожь в руках начинает сопровождаться едва ощутимой холодной и ясной волной суицидальной эйфории, когда, кажется, можно безо всего идти на ведущий прицельный огонь танк и смять его, вдавить в грунт, сплюнуть кровавой слюной на оплавившийся пластик шлема вражеского стрелка и с силой ткнуть прикладом в обманчиво мягкое и тёплое тело того, кто секунду назад менял обойму и видел тебя только через выемку мушки.
      "Я в порядке, – услышал он лишенный выражения голос Хейнса. – Меня – пауза, – зацепило немного… Впереди двое с РПГ, я почти… – голос оборвался, в десяти метрах от себя Джемар услышал стук падающего тела. "Как странно, – подумал он, пригибаясь под градом пуль и прыжками двигаясь к выходу, – сквозь любую какофонию выстрелов и взрывов всегда слышно, как падает кто-то из твоего звена".
      "Я Синий-1, мы в лифте, как у вас? – отозвался Хэн, – мы взяли один сьют, там наверху двое. Были. До контакта двадцать секунд. Мы подойдём к ним с тыла".
      "Синий-2 ранен, – ответил Керован, – мы их контролируем. Зелёный-1 пошел на выручку. Там засели с РПГ".
      Джемар уже не слышал этого сеанса связи. Его затянула та же волна, что заставила Хейнса побежать в дым. С ним лицом к лицу столкнулся солдат "Осириса", раза в полтора мощнее хрупкого на вид феррианина. Поднимая ручной пулемёт, солдат не видел лица противника, но, кажется, почувствовал, что не успеет… Кулак Джемара с размаху вдавил нос солдата вглубь, следующим был мощный удар рукоятью плазменного пистолета в висок, а напоследок Джемар выхватил боевой нож и резким выпадом разрубил челюстную кость врага. Уже мёртвое тело весом в сотню килограммов отлетело на два метра, после чего заскользило по силисфальту, оставляя за собой отпечатки окровавленной руки.
      Выпрыгнув из дыма, феррианин налетел на двоих спецназовцев, возившихся с перезарядкой ракетной установки. Первый упал, хватаясь за вспоротое ножом горло – Джемар метко резанул в щель под шлемом. Второго опрокинула очередь из плазменного пистолета, для верности Джемар придавил коленом сожженного заживо и, не останавливаясь, так как инерции от его прыжка хватило на то, чтобы проехаться по полу на мертвеце, прикладом попавшейся под руку автоматической винтовки просто-напросто снёс бывшему "Воину Осириса" обугленную голову, забрызгав и труп, и себя, и подбежавших Хэна с Люком густой горячей кровью.
 
      Спустя несколько минут Джемар оказывал первую помощь Хейнсу, которого ранило в плечо, по счастью не задев кость. Правда, находящийся в этом месте стык брони вызвал резкую боль при нечаянном движении, приведя к потере сознания.
      – Через три дня я буду как новенький, – самоуверенно шептал Хейнс, но было заметно по его бледным губам, что справедливая уверенность в феноменальных особенностях регенерации собственного организма всё-таки не может противостоять последствия болевого шока и самой боли.
      – Будет, будет, – кивнул Хэн, затаскивая в "Валькирию" захваченные оружие, боеприпасы, деньги и электронику.
      – Ты лежи пока, анальгетик сейчас подействует! – строго сказал Джемар, – а то будешь не ты новеньким, а твой гроб. Тоже мне, Гастелло нашёлся.
      Хейнс не ответил, но в его помутневших от боли глазах читался вопрос: "А ты сам как? Тоже идеал самоконтроля?"
      Феррианин опустил глаза.
      На базе Джемар бросил на стол перед Алексом два комплекта антигравитационной брони. Тот ни словом не обмолвился о том, что произошло на складе с Хейнсом и феррианином.
      – Молодцы, что тут скажешь. Я слышал, мы даже в состоянии позволить себе небольшой праздничный ужин по поводу такой удачной обновы! – Здоровой рукой он взвесил захваченные комплекты, – Какие же они лёгкие по сравнению с гэкакэшными.
      – Я спать пойду, – буркнул Джемар.
      – А как же пьянка? – удивлённо поднял бровь Алекс.
      – Иди ты, сам знаешь куда… Я не хочу, чтобы снова повторилась сегодняшняя история. По крайней мере, со мной.
      – Не хочешь, так держи себя в руках.
      – Буду. А ты скажи, тебе нравится убивать себе подобных?
      – Нет, но…
      – Мне не нравится. Поэтому пейте без меня. Я буду воевать и дальше, но я не могу понять такую войну. Почему бы вам, людям, не перестать грызть друг другу глотки, наконец? И мне вон тоже приходится с вами. Ну да идите вы все к чёрту, живите, как желаете, судите себя тоже сами.
      Алекс не проронил ни слова, долго ещё глядя в дверь, которой, уходя, хлопнул феррианин.

2 августа 2085, 21:00, Федеральный полигон "Виктория Дезерт Кампс", Австралазия

 
      – Что ты над костюмом измываешься? – спросил Люка Хэн, глядя, как тот пси-импульсами заставлял меняться прозрачность руки, одетой в броню сьюта.
      Вначале исчез один палец, затем второй, после чего рука осталась видна не дальше локтя. Люк самым наглым образом издевался над привезённым полчаса назад ТВК-сьютом, испытывая на кибернетическом интеллекте костюма свои псионические способности.
      – Всегда считал, что киборга нельзя загипнотизировать, – задумчиво проговорил Дитер, глядя, как обе руки Люка начинают мозаично пропадать из видимости и снова появляться в такт отбиваемому ногой эмпата ритму.
      – Представь, до сегодняшнего вечера я тоже считал именно так, – Люк поднял руку, которая была одета в колышущуюся прозрачную сеть, вернее казалась иссеченной этой сетью на сотни кусочков. – Самое забавное то, что я не приказываю ему, а предлагаю воплотить образы, рождённые моим воображением. Я пробовал приказать ему кое-что несуразное, но, похоже, там внутри стоит строгий фильтр пси-команд, причём на уровне "железа".
      – Ну, действительно, кончай машину мучить, – махнул ему Джемар. – Какое твоё резюме?
      Тяжко вздохнув, Люк приостановил свои эксперименты с бронёй, отцепил шлем и перчатки. Взъерошив пальцами вспотевшие волосы, он кивнул феррианину.
      – Резюме положительное. Я уверен на все сто процентов, костюмы после соответствующей настройки будут подчиняться только пси-командам хозяина. Плюс ко всему, электромагнитные датчики синнапс-зависимы, хотя и не подходят вплотную к поверхности кожи. Грубо говоря, это даже пси-управлением назвать нельзя. Скорее как будто ты хочешь сдвинуть кусок железа, но не можешь, пока тебе не дают магнит, мощность которого ты регулируешь.
      – Я ничего не понял, – отрезал Хейнс, – и не собираюсь. Ты мне просто скажи, вот Дитер, например, может не опасаться, что, если я попаду под контроль, то стану для его, хм… корпуса в определённом смысле крабером?
      – Может не опасаться. Как только кибер-интеллект сьюта почувствует, что ты под контролем, он заблокирует все пути управления собой. Пока не будет отключен, уничтожен, или пока пси-активность попавшего под контроль не вернёт себе прежние характеристики, то есть, когда его отпустит. В довершение, скажу я вам, требуется произнести ключевой код, чтобы модуль пси-управления вообще активизировался.
      – Понятно. И когда же ты мне сьют настраивать будешь?
      – Слушай, Байер, не ерепенься. Я привёз их меньше часа назад. Две недели ждал, а теперь до завтра не терпится, – остановил Хейнса Керован, прибывший с транспортным лайнером прямо из лаборатории в кратере Коперника. Остальные двое прибыли чуть раньше.
      – Я всем всё настрою завтра, – успокоил оперативников Люк.
      – А теперь посмотрим, что нам добыл Хэн, – сложив руки на груди, Алекс присел на рюкзак.
      Хэн положил руку на груду ящиков, сваленных около палатки. На каждом из них была табличка с надписью "EDI Property", под табличкой было выведено соответствующее заказчику имя и содержание ящика.
      – Вот как раз твой, – Хэн откинул крышку. – Броню одень хотя бы на правую руку.
      – Зачем? – насторожился Алекс.
      – Рекомендовали. Через сенсоры ТВК-сьюта сигнал поступает надёжнее, чем, если ты просто будешь держать оружие в руке.
      – Как так может быть? – удивился Керован.
      – Я думаю, всё дело в том, что контакторы синапс-посредников лучше соединяются с соответствующими штекерами на броне. А, учитывая то, что внутренняя часть брони специально подготовлена для быстрого снятия сигнала с человеческого тела… Ничего лишенного закономерности тут нет.
      Керован пожал плечами, его убедили слова феррианина.
      Хэн открыл ящик и передал Алексу штурмовую винтовку системы "Хеклеркох". Лазерный прицел, подствольный гранатомёт, обойма на пятьдесят патронов и миниатюрный виброкинжал последней модели вместе составляли грозную боевую машину.
      – Да, как раз то, что я заказывал, – Алекс был явно доволен, взвешивая в руке пятикилограммовую винтовку. Серо-зелёная поверхность металла говорила о выполненном ТВК-напылении. – Такая вещь в огне не будет гореть, да и кислотой её не прожечь.
      Движимые любопытством, все вышли из палатки вслед за Алексом, примеривающим на ходу наиболее удобное положение штурмовой винтовки в руке.
      Группа дошла до стендов с мишенями, наступающие сумерки могли бы помешать кому угодно, только не бойцам ОЗИ. Когда Алекс встал на позицию, готовясь попробовать оружие в действии, Хэн достал из кармана обтёртую и местами поцарапанную осветительную гранату. Работающая от стандартных элементов питания, эта вещица, выполненная из сверхпрочного пластика, неоднократно спасала команду с самого января 2000-го. Только к 2058 году нано-технология позволила совместить светочувствительные индикаторы, приборы ночного видения и лазерные прицелы в одну компактную навеску, помещавшуюся внутри шлема. До этого для удобства и скорости войска проекта в бою просто раскидывали вокруг себя переносные осветители, наземные и подводные модели которых были не крупнее пачки сигарет.
      Таких дешевых и эффективных предметов в любой момент было завались на каждой из баз, но эта граната – одна единственная, чудом уцелевшая в июне 2000-го на границе мёртвой зоны взорвавшейся бластерной бомбы, была признана счастливой и даже заговорённой. Её и носил с собой Хэн все эти годы.
      Сейчас мягкий рисующий свет бережно положенного на силисфальт раритета освещал круг диаметром в тридцать два метра, позволяя сносно различать и мишени, и оружие.
      Оперативники немного отошли назад, оставляя Алексу свободное пространство для испытания.
      Привычно присев на одно колено и уперев винтовку в плечо в почти горизонтальном положении, он сделал три быстрых выстрела в мишень, не включив лазерный маркер и почти не целясь. Миниатюрный глушитель смягчил звуки детонации, и выстрелы прозвучали едва слышным коротким треском.
      Полминуты Алекс Дарк оставался в такой же позе, слегка наклонив голову и поглядывая то на мишень, то на винтовку. Молча встал и, пройдя метров сорок, снял показания о поражении цели.
      Вернувшись назад, он вытянул руку с распечаткой на обозрение.
      – Три по "десять". Ничего себе! Ты же не целился, да и тарелки мишеней с сорока метров не очень-то разглядишь в полумраке.
      – Не надо! – заступился за свой осветитель Хэн, обрывая возгласы Пауера. – Всё тут объяснимо, – он попросил Алекса передать ему винтовку. – Вот здесь, – он обхватил пальцем утолщение сразу за модулем прицела, – очень надёжная пневмогидравлическая система, дающая люфт ствола в пределах пятнадцати градусов. Никакой электроники, заметьте! Химическая передача поступающего с синапса сигнала. Гарантия, если не произойдёт разгерметизация, сто лет и больше. И вообще нечего пенять на освещалку! Всё прекрасно видно, я, например, и без освещалки почти не промахиваюсь.
      Пауер вздохнул. Хэна давно определили в семейство кошачьих, помня о его феноменальной способности прекрасно различать многие предметы почти в полной темноте. Даже Джемар, наблюдательность и зоркость которого, будучи феррианской, намного превосходила людскую, благодаря способности чувствовать радиоволны, признавал, что у Хэна зрение не хуже. К тому же Хэн был самым метким из всех восьмерых на тренировках. Правда, в боевой обстановке Алекс чаще поражал цель, отчего прослыл снайпером. Талисман Хэна вызывал улыбки, хотя все понимали – он носит осветитель не для того, чтобы сделать светлее именно себе. Так же воспринимались и привычки Пауера и Джемара прицеплять подствольные фонарики ко всему, из чего можно стрелять.
      – Я так и понял, что ствол мобильный, – Алекс отобрал у Хэна винтовку и повесил на плечо. – Я заметил, что он двигается, следуя моему взгляду, правда, вначале подумал, что у меня глюки. Забавный механизм, ничего не скажешь. Кто-нибудь хочет пальнуть? – он обвёл взглядом собравшихся.
      – Давай, я попробую, – шагнул вперёд Джемар. Обе его руки были в компонентах ТВК-сьюта, – посмотрим, как он работает, этот твой синнаптический линк. Только я попробую поражение движущейся цели. Люк, не включишь режим?
      – Легко, – Люк кивнул и, подчиняясь его пси-команде, мишень сменила конфигурацию. С расстояния в сорок метров было заметно, как тарелка цели стала совершать хаотические движения на поверхности стенда.
      – Только не используй подствольник, очень тебя прошу. Знаю я твою привычку бабахать так, что кругом одни руины.
      – Хорошо, хорошо.
      Джемар вскинул винтовку и прицелился. Маркер прицела заплясал по стенду, сопровождая движущийся диск. Раздались пять выстрелов с интервалом в две-три секунды. Опустив винтовку, феррианин протянул её Алексу.
      – Неплохо, отдача не слишком сильная, только тяжеловата она чуть-чуть.
      Сняв показания о результатах стрельбы, Джемар с удовлетворенной улыбкой продемонстрировал их команде. Счётчик показал стопроцентное попадание во всех случаях.
      – Даже мне с моей не слишком хорошей меткостью это удаётся, – Джемар был очень доволен.
      Ещё час ушел на то, чтобы все попробовали личное оружие. Джемар настрелялся из своего любимого плазменного пистолета, автоматическая винтовка, которую ему изготовили вместо уничтоженного год назад энтропийной ракетой феррианского плазмера, оказалась очень удобной и лёгкой. Однако от ручного пулемёта феррианин не спешил отказываться, решив и его взять с собой на Файори.
      Отличился Дитер. Случайно попав в самую уязвимую часть мишени, он вызвал её детонацию, так что пришлось перейти к другому стенду. Там он ещё немного порезвился с тяжёлым "дитером", колоссальная мощность снарядов которого несколько раз вызывала сбои в системах мишени, правда, легко устранимые.
      Остальные тоже опробовали винтовку Алекса, постреляли из пулемётов, фазовых винтовок и пистолетов, проверили оба доставленных миномёта и огнемёты. Все, кроме Алекса остались довольны синнаптическими приводами. Алекс оставил себе только армированные ТВК "беретту" и плазменный пистолет, на которых не было синнаптических линков. Люк согласился взять себе штурмовую винтовку Алекса, а тот, в свою очередь связался с лабораторией на Копернике и выказал желание получить простой лёгкий карабин, не оборудованный системой пневмо-гидравлического смещения ствола. Неудовлетворённость Алекса новшеством сенсорной нанотехнологии не вызвала особого удивления – все давно привыкли к его причудам и некоторому консерватизму. Из лаборатории сообщили, что карабин подготовят и армируют ТВК, а к утру уже доставят на полигон "Виктория Дезерт Кампс".
 
      Уже глубоко заполночь все, кроме Алекса и Джемара, спали в палатке.
      – И что же мы, наконец, имеем по части научно-технического управления? – спросил Джемар, видя, как Алекс при свете костра разложил на складном столике кипу документов и личных дел. Сидя на табуретке, феррианин курил и потягивал кофе, пока Алекс возился с бумагами.
      Столик стоял под тентом, натянутым вблизи их палатки, костёр развели тут же, проследив, чтобы ветерком дым уносило куда-нибудь не в направлении палаток. Красноватое марево, едва-едва освещающее горизонт, чётко вычерчивало громаду Айрон Рок, вздымающуюся в пятнадцати километрах севернее полигона.
      Алекс разложил, наконец, документы по одному ему понятному порядку и тоже закурил, сев напротив Джемара. Вытащив из самой большой стопки личное дело Андрю Фарландера, руководителя группы инженеров, отправляющихся с ними на Файори, Алекс пролистал его.
      – Не могу понять, но что-то тут не так.
      – В смысле? – удивился Джемар. – Мы же позавчера с ним беседовали, а ты потом переговорил с каждым из его команды. Да, мы отбраковали парочку ребят по причине их неуёмного пристрастия к наркотическим препаратам, но остальная часть персонала вроде как надёжная. К тому же, этот субъект – профессор физики подпространственных колебаний в M.I.T. Не будешь же ты спорить, что это само по себе – редкая удача для ОЗИ.
      – Так-то оно так, только почему он руководит инженерной командой? С таким багажом ему бы к научникам пойти. А то этот, как его, Вернер, – не очень то хваток.
      – Да, он малость не от мира сего. Но при всём при этом он, как ты помнишь, блестяще руководил деятельностью лабораторий нашей второй базы год назад. Без него мы бы деминеционные поля так и не научились делать.
      – Если так рассуждать, то и Казарновский – тот ещё перец.
      – Да уж.
      – Ты вспомни, сколько он нам пудрил мозги: "ну вот, сейчас, ещё пару дней, и мы состряпаем какое-нибудь биологическое супер-оружие". Я, например, так и не заметил особой разницы между последними модификациями токсинов. Да и склепанные на скорую руку ракеты для МПРУ и БПРУ с токсичным газом не особо нам помогли в конце мая. Нам бы их с самого начала…
      – Тебе бы ещё за левитатором на "Духе Грома" погоняться. И ТВК-броню на ласты в 2040-ом.
      – Нет, ты мне скажи, я что, не прав?
      Алекс резким движением налил себе кофе из термоса. Залпом отхлебнул и откашлялся.
      – Ты прав в одном – не всё то золото, что блестит. Половина из того, что наши лаборатории развивали, на поверку оказывалось полной дребеденью. Мы либо в этом не нуждались вовсе, либо в скором времени получали нечто гораздо лучшее, и вчерашняя новинка моментально устаревала.
      – Ты имеешь в виду тот случай в 2040-ом, когда они разработали тяжелую ультразвуковую винтовку, а на просьбу смонтировать что-то такое на "Барракуду" развели руками, мол, надо разобраться с карабинами и пистолетами, обоймы ко всей этой мишуре научиться делать? Всё перестраховывались – мало ли что? Да если бы нам тогда позволили, я бы прикрутил прямо к корпусу пару таких пушек, вы с Пауером бы провода там провели. Мы бы были во всеоружии уже к марту 2040-го. А в результате?
      – Не нуди, в результате Новый 2041 год мы праздновали в мире.
      – Не считая последовавшей за ним войны с Нео-Японией, когда они продолжали свою военную программу на основе той технологии, которой их снабдили пришельцы за выход из ООН.
      – Что толку вспоминать старое? Нео-Япония капитулировала при одном упоминании о возможном подключении к боевым операциям наших парней из проекта. Я их понимаю. Контингент на третьей базе возле Хоккайдо у нас был соответствующий. Мало того, что телепаты, каких свет не видывал, ещё и бойцы хоть куда. Вспомни, первый вылет "Тритона" с их базы имел целью разведку активности инопланетных подводных лодок в Японском и Южно-Китайском морях. Их зонар засёк колонию. Не получив приказа от командования, причиной тому были штормовые метеоусловия, командир их отряда взял руководство разведки на себя. Они высадились возле колонии и сравняли её с дном океана! Их первый боевой вылет вошёл в историю как самая блистательная победа проекта. Ни один из них не провёл и часа в молекулярном тренажёре, половина из них никогда не стреляла из ультразвукового оружия, они прибыли на базу за 24 часа до этого боя.
      – Я прекрасно помню этих восьмерых ребят, особенно их командира, Херрела Гхострайдера. Но при чём тут всё это? Какая связь между теми временами и должностью Андрю Фарландера?
      – Прямая, Алекс, прямая.
      – Объясни.
      – Ты бы очень удивился, если бы меня отослали к научникам?
      Алекс от удивления потерял дар речи.
      – То-то и оно! Меня тоже удивило предложение Кавамуры – стать независимым консультантом НТУ, в частности по синтезу земных и феррианских технологий.
      – И что? – не понял Алекс.
      – Ты знаешь, я согласился. Так что пересмотри смету, у меня там оклад вырос в полтора раза, придётся нам с тобой перетрясти бюджет.
      – Ты охренел? – возмутился Алекс. – Сейчас вот возьму и подниму себе зарплату раза в три. И гори оно всё ясным этим самым!
      – Да пожалуйста! Только подумай, стоит ли? Если Файори чиста, нам так и так придётся сидеть на мели. А если нет… Вспомни, кого звали, когда приходило время сводить баланс?
      – Ну, ты помогал, никто не спорит, хватка к деньгам у тебя зверская. Ферриан вообще нельзя подпускать к земным денежным операциям. Ты знаешь, я возьму свои слова назад, насчёт того, что командовать будешь у себя на Найсфейреррау.
      – C'est слова не отрока, но мужа, – улыбнулся феррианин, – Мне никоим образом не льстит то, что я задеваю тебя и твои комплексы…
      – Да пошёл бы ты!
      – Как знаешь. Только ты сам посуди, я не претендую на командные должности, не кичусь своими способностями и не скриплю зубами, когда ты делаешь больше зарубок на прикладе, чем я. Пойми, ты можешь счесть меня до безобразия меркантильным альтруистом. Абсурд? Как знать, помнится, ты называл меня романтическим существом, жутко жадным до денег. Добавь к этому почти нулевое честолюбие, сравнивая с людским, конечно. Что получилось? Психологический портрет феррианина по имени Джемар.
      – Тебе известно, что ты ходячий парадокс? Тупица, каких свет не видывал, и сумасшедший к тому же?
      – Мне не впервой это слышать, Алекс, я сам про себя и не такое сказать могу. Но прошу тебя, учти одну вещь – я не человек, я феррианин. Ко мне подходят совсем другие мерки. И я боюсь, ты ими не владеешь. Да и не надо тебе этого! Я здесь, с вами, с ОЗИ. Земля – мой новый дом с тех пор, как наш товиарф пропал в хроно-парадоксе. По большому счёту, у меня даже нет уверенности, что мы из одного времени.
      – Да ладно тебе, хватит плакаться! Объясни лучше, что ты имел в виду касательно Эндрю, вспоминая 2040-ой?
      – Только то, что тогда был первый пример одной простой вещи – нельзя четко и сразу сказать, к чему человек приспособлен, а к чему – нет. И не стоит тащить за уши кого-либо из места, где он себя хорошо чувствует и зарекомендовывает, в место, которое, как может показаться, больше для него подходит.
      – А, вот ты о чём.
      – Именно! ОЗИ для того и создали, чтобы учесть ошибки проекта. И не повторять. Тебя не устраивала скованность рамками государственного планирования? Ты хотел свободы? Вот она, получай! Но и другие этого хотели. Придётся смириться.
      – Демократия… – поморщился Алекс.
      – Не совсем. Я бы назвал это финансовым феодализмом со свободой голоса, печати и совести. Плюс некоторые черты вашего гипотетического коммунизма – никто никого не неволит, каждый выполняет свой долг так, как хочет – в ОЗИ силком не тянут, а те, кто входят в состав проекта, получают всё, что им надо, если это не выходит за рамки финансового потенциала, величину которого мы, в общем-то, сами можем регулировать.
      – Ну, не знаю. Если он так хочет гайки крутить, пусть его крутит. Только если я пойму, что у него это плохо получается, я с ним поговорю. А если и это окажется без толку – пинком под зад.
      – Ну, так и надо! – Джемар отхлебнул остывшего кофе. – Может, спать пойдём?
      – Ни разу. Тут ещё вон, сколько несоответствий, – Алекс Дарк кинул папку с финансовыми документами Джемару. – Поможешь разобраться?
      – Угу.
      Джемар принялся изучать счета и сметы.
 
      Несколько минут Алекс возился с бумагами, потом его взгляд упал на мощный силуэт "Духа Грома". На уровне третьей палубы горело несколько иллюминаторов, к наземному транспортному пандусу подлетел аэро-транспорт, другой стартовал совсем недавно, и его габаритные огни быстро удалялись в сторону Канберры.
      – Джемми, смотри, нас, похоже, грабят!
      Феррианин мельком глянул в направлении гравиплана, чему-то рассмеялся и снова уткнулся в бумаги.
      Алекс выхватил пистолет и пальнул в воздух.
      – Полундра! Нас обчищают, – заорал он и повернулся к Джемару. – Ты чего сидишь? На третьей палубе у нас мастерские, а тебе, по-моему, хоть бы что!
      На выстрел несколько человек, выносившие продолговатые ящики из гравиплана, остановились, поставили один ящик на землю и посмотрели в сторону тента с костром.
      Джемар откровенно ухмылялся, глядя на удивлённое лицо Алекса.
      Из палатки высунулась заспанная физиономия Дитера, он глазом окинул тент и сплюнул на силисфальт.
      – Кто-нибудь, скажите мне, кому стоит набить морду? Помимо вас двоих за то, что меня разбудили.
      – Дитер, иди спать! – огрызнулся Джемар. – Всё в порядке, Алекс просто не в курсе транспортировки продукции нашей мастерской для ГКК.
      – Идите вы оба на…! – Дитер со злости пнул ногой стоящий где-то в палатке котелок. От этого звука заворочался Пауер и, проснувшись, осведомился у Дитера о причине сыр-бора. Дитер исчез в палатке, оттуда некоторое время доносились голоса, после чего всё стихло.
      – Что за продукция? – насупился Алекс, видя, что ящики, как ни в чём не бывало, продолжают грузить. Сунув пистолет в кобуру, он придвинул стул к Джемару и, заложив ногу за ногу, приготовился слушать объяснения.
      – Самая обыкновенная продукция – гауссовы пушки для "Валькирий".
      – Так ими же давно никто не пользуется! – изумился Алекс.
      Феррианин пожал плечами.
      – Но платят же! Мы с Эндрю прикинули, чем бы таким заняться в ночную смену, вот лучше этих пушек пока ничего не нашли.
      – Так это его идея?
      – Не-а. Моя идея, его команда техников.
      – Хитрец ты, ой, хитрец. А платить им кто станет? По контракту они приступают к работе только с момента старта "Духа Грома".
      – Это по контракту. Договорились контрактную расценку, плюс пятьсот элиров на нос в неделю, за ночную смену.
      – Тебе что, денег девать некуда? Может, нам и не заплатят ничего!
      – Заплатили! Уже, – стукнул кулаком по столу феррианин, – В нижних ангарах стоят три новеньких – "Смерч 3", "4" и "5". Я не собирался об этом распространяться до утра, их, между прочим, только что доставили. Хотел я Пауера лично ошарашить с утреца, да вот ты первым подвернулся.
      – И… давно? – осведомился Алекс, прикидывая, сколько элиров сколотил феррианин для проекта, а сколько отправил на свой личный счёт. По предыдущим кампаниям Алекс помнил, что даже свою зарплату феррианин моментально переводил в швейцарский банк, а потом бегал по базе, стреляя сигареты и сахар.
      Но если проекту грозил финансовый кризис, он всегда снимал нужные суммы со своих депозитов, закрывал долги, но после этого ревностно следил за тем, чтобы бухгалтер проекта вовремя переводил полученные за что-либо деньги на счёт феррианина с целью погашения его личных трат.
      Никому такая постановка дел особенно не нравилась, но процедура была проверенной и работала превосходно.
      – Со второго дня по прибытии в "Кампс". Странно, что ты только сейчас заметил.
      Алекс опустил глаза.
      – Мог бы и предупредить, в конце концов. Мы же одна команда.
      – Ты ещё не понял, что можно мне довериться, когда есть шанс получения прибыли?
      – Я давно уже это понял. А так же понял, что даже ты однажды ошибёшься. И вот тогда я с тебя спрошу.
      Втянув сквозь зубы воздух, Джемар захлопнул laptop, в который фиксировал замечания к финансовым документам. Сверху швырнул папку с бумагами.
      – Я поправил всё, что нашёл. Если что не так, буди. Я спать пошёл, – феррианин кивнул в сторону работающих на погрузке и разгрузке возле "Духа Грома". – Не стреляй больше в воздух попусту. Они же люди, тоже вон устали и спать хотят. Им, конечно, деньги перепадают, но всё-таки они не ферриане, звон монет ненадолго откроет у них второе дыхание, если ты ещё будешь чуть что палить из пушки.
      – Вот смотрю я на тебя и никак не могу взять в толк, почему тебя до сих пор не перекупили те же сектоиды, если ты так деньги обожаешь? – хитро прищурился Алекс.
      – Ты и сам знаешь – есть пираты принципиальные, то есть соблюдающие определённые принципы, а есть беспринципные, которые, соответственно, наоборот. Так вот, я отношусь к первым. А перекупить меня будет очень трудно. Чтобы это сделать, придётся подкинуть мне некую такую супер-идею, не входящую в конфронтацию с моим мировоззрением. Пока ещё ничего грандиознее проекта ОЗИ мне не встречалось, да и друзья у меня тут. Моя идейность и мои друзья не продаются и не покупаются. Ну а всё остальное – как и кому повезёт.
      Алекс никак не прокомментировал последнее утверждение, лишь ухмыльнулся и пожелал феррианину спокойной ночи.
 
      В течение 52 часов федеральный гравиплан "Дух Грома", принадлежащий коммерческому проекту ОЗИ, осуществлял предстартовые тесты, возвышаясь всей своей стометровой дискообразной мощью над ангарами регулярных подразделений ГКК и Марсианского Синдиката Безопасности, в которых смирно ждали своей очереди выруливать на ВПП проходящие испытания на полигоне последние модификации "Воинов-Ястребов". На борту "Духа Грома" находился его экипаж во главе с генералом ВВС Джорджем Коллинзом, официально подчинённым руководству ОЗИ – Алексу Дарку, Арнгу Вилл Джемару и Дитеру Шульцу, но являющимся капитаном крафта и поэтому негласно принятым в состав коллегии генерального штаба. Штайнер, Андрей Казарновский и Эндрю Фарландер занимали соответствующие должности в составе НТУ, которое к моменту старта насчитывало пятьдесят ученых из самых различных областей естествознания, включая диапазон дисциплин от астрологии до генетики. Десять специалистов в области медицины и здравоохранения занимали совмещённые должности в службе медицинского контроля и восстановления, первостепенной задачей которой являлось обеспечивать боеспособность всех восьмерых оперативников ОЗИ и работоспособность остальных сотрудников проекта. Татьяна Морозова, профессор из Британской Колумбии, была назначена руководителем этой службы, под её началом было ещё пять человек – в качестве вспомогательного медицинского персонала. Фарландер руководил пёстрой командой инженеров и техников, половина из которых являлись просто гениальными знатоками "гаек и микросхем", им можно было поручить всё – хоть подковать блоху, хоть разобрать до винтика и собрать заново "Дух Грома" в открытом космосе. Этой части проекта было позволено оставить свою гражданскую рабочую одежду, не меняя ее на бывшие обязательными в своё время униформы инженеров предыдущего проекта. Фарландер так прямо и заявил Алексу, что, если он не хочет никогда испытывать недостатка, ну, скажем, в боеприпасах где-нибудь на бескрайних хребтах Файори, то пусть оставит его ребят и девчат в покое, нечего из них солдафонов делать. Алекс хотел было возмутиться из идеологических соображений, но Джемар вовремя сбавил пар, крепко сжав его локоть.
      – Пускай только всегда носят индивидуальные жетоны и ID-бэйджи, – наигранно мягко улыбнувшись обоим спорщикам, феррианин добавил, что он сегодня не в настроении, так что, если кто окрест будет перегибать палку без дела, он за себя не ручается. Зная вспыльчивую натуру Джемара, оба спорщика согласились остановиться на компромиссе, предложенном феррианином.
      Ко всему, Джемар вынудил Алекса назначить Фарландера официальным руководителем НТУ, что было вполне оправданным шагом, поскольку обеспечивало беспрепятственный интенсивный обмен информацией между службами. К тому же Фарландер не раз продемонстрировал свою гибкость мышления по любым вопросам, будь они научного или технического характера.
 
      Все оставшиеся после окончательной экипировки гравиплана элиры оперативники решили потратить на дополнительные расходные материалы, и трюмы "Духа Грома" были набиты всевозможными компонентами для любого технического или нанотехнологического устройства. Этому особенно обрадовался Алекс, который, пользуясь случаем, заказал себе всяческие дополнительные прибамбасы, к которым у него была особая слабость, включая такую же, как и у Люка, штурмовую винтовку, только без пневмо-гидравлического люфта ствола и синнаптических линков, а также старомодный ракетный комплекс "Стингер", старые российские модели пистолетов-пулемётов марок "Гром" и "Кедр" и кучу всяческой другой дребедени, необходимость в которой кое у кого вызывала сомнения и ухмылки. Алексу такие настроения были известны, но они его нимало не волновали. Послушав пару заказов Алекса, Джемар не выдержал и обратился к Фарландеру лично, попросив попробовать синтезировать не встречающийся на земле стабильный изотоп лития – грандий. Этот минерал имел дробный заряд электрона на внешних p-орбиталях, нестабильную массу протонов и ещё некоторые интересные свойства. Феррианин расписал уникальность этого чудо-элемента, окончательно запудрив мозги Фарландеру. Не соврал он лишь относительно прочности, эквивалентной кевлару, и способности при определённых условиях менять кристаллическую решетку на полимерную. Обещая уникальные свойства минерала для применения в оборонительной и наступательной промышленностях, феррианин скромно промолчал о том, что та же пуля из грандия не сможет не то чтобы пробить, а даже слегка поцарапать ТВК. Фарландер прикинул, что лаборатория холодного термоядерного синтеза всё равно на время тридцати-сорока дней полёта от Земли до Файори будет простаивать, зарплату НТУ получает исправно, так, почему бы и нет? В конце концов, его как ученого подобная проблема заинтриговала. Джемар мог бы обойтись и без грандия, но соблазн получить миниатюрный скорострельный плазмер, аналогичный уничтоженному год назад в бою, был велик. Не имея возможности вернуться на родину, феррианин хотел ощущать с ней связь хотя бы таким образом.
      В довершение всему в проект были приняты двенадцать программистов, два бухгалтера, три повара – на случай, если не будет под рукой наносинтезаторов пищи. Вспомогательная команда технического обслуживания в количестве двадцати человек вошли в состав проекта с целью поддержания работоспособности оборудования в лабораториях, мастерских и медицинских блоках, смонтированных на борту гравиплана. Хотя с самого начала было ясно, что внутренности "Духа Грома" превратятся в базу проекта, ни Кавамура, ни Онищенко, ни кто-либо из научно-технических консультантов при кабинетах министров не ожидали, что устройство нанокомплексов внутри гравиплана будет сопряжено с таким числом трудностей, которые всплыли уже в первые часы монтажа.
 
      Когда же пришла пора последних официальных и неофициальных заявлений перед стартом, готовый стартовать гравиплан на час покинули три функциональных "Смерча", ведомые Алексом, Джемаром и Дитером. Они направились в Канберру, где Онищенко в своей резиденции вместе с Кавамурой провели последние три недели, координируя подготовку "Духа Грома" и проекта ОЗИ к предстоящей миссии.
 
      В шесть часов утра в день старта оба министра приветствовали троих оперативников, стоявших в саду министерской резиденции возле аккуратно припаркованных "Смерчей". От полигона три антиграва сопровождало звено старинных боевых вертолётов Ка-80 "Пиранья". Данный жест со стороны правительства и силовых министерств вызывал умиление и смех у сотрудников ОЗИ – любой "Смерч" мог в течение минуты расправиться со всем звеном в одиночку, не получив серьёзных повреждений.
      – Ну, вот и всё, господа, – Онищенко посмотрел на часы после того, как собравшиеся в саду завершили официальные обращения к ОЗИ, в очередной раз убедившие троих гостей в том, что правительство само до сих пор не пришло в себя от того, какой долей самостоятельности был наделён новый проект. Впрочем, сами герои предыдущих войн ещё до конца не осознали, что же им преподнесёт их статус полунаемников, полуспецагентов.
      – Вы утверждаете, что вы полностью уяснили себе задачу, которая стоит перед ОЗИ. Удовлетворены ли вы тем имуществом и ресурсами, которыми вас снабдило правительство Межзвёздной Федерации Земли? – спросил Кавамура.
      – Да, господин министр, – отчеканил Алекс, – нам ясна наша задача, мы осознаем свой долг перед человечеством, мы удовлетворены всем, что предоставлено нам правительством. Мы готовы к старту.
      Онищенко выключил диктофон.
      – Эту аудио-копию я должен передать в архив и предоставить ещё одну копию лично президенту, – пояснил он.
      Джемар пожал плечами, мол, всё с вами, бюрократами, ясно, но не высказал готовую сорваться с языка колкость.
      – Не подведёте, мужики? – тихо спросил Онищенко.
      Алекс несколько минут молча смотрел куда-то вдаль.
      – Будь вы на моём месте, вы бы тоже не знали, что ответить.
      Онищенко отвёл глаза.
      – Мы постараемся. В конце концов, вы можете на нас рассчитывать так же, как рассчитывали и раньше – медленно и спокойно добавил Дитер, – большего, чем в силах, сделать не сможем. Меньшего тоже. Если не мы, то кто?
      – Быть может, там ничего и не будет. – Онищенко обвёл всех троих взглядом. – Если так… Знайте, я могу предоставить вам восьмерым работу в наших структурах.
      – Спасибо, – хором отозвались трое.
      – Я, к сожалению, только семерым, э… – смущённо добавил Кавамура.
      – Кавамура-сан, если вы не против, я хотел бы сказать вам пару слов наедине, – вежливо осведомился феррианин.
      – Конечно, лаури Джемар, – едва заметно поклонившись, японец указал на тропинку вглубь сада.
      Феррианин кивнул.
      Отойдя на полсотни метров, Джемар обернулся.
      – Гомен кудасай, Кавамура-сан.
      Японец удивленно поднял брови.
      Феррианин со всего размаху двинул кулаком японцу в челюсть. Кавамура отлетел назад, упав в кусты шиповника.
      В тот же миг за спиной феррианина раздался шорох листьев и звук передёргиваемых затворов по крайней мере трёх фазовых винтовок. Чувствительная кожа феррианина уловила заплясавший на переносице маркер лазерного прицела.
      – Я в порядке, отставить, – кряхтя, японец поднялся из кустов, дал отмашку телохранителям и бесцветным взглядом упёрся в феррианина.
      – Не объяснитесь ли, лаури?
      Сзади снова раздался шелест листвы, и ощущение щекотания пучком частиц между глаз пропало.
      – А тебе не приходилось идти под пули врагов за жизни тех, кто считает тебя таким же отродьем, каким являются твои враги всего лишь из-за того, что у тебя не розовая, а зеленовато-оранжевая кожа или нет ушных раковин, или по какой-нибудь другой дурацкой причине?
      Кавамура не ответил, только отвернулся и достал сотовый видеотелефон.
      – Молчишь? Ну-ну.
      Феррианин смерил японца взглядом, тот нажал клавишу повторного набора, не поднимая взгляда.
      Постояв так с полминуты, Джемар развернулся и прямо сквозь заросли пошел к припаркованным "Смерчам".
 
      – Чего он там? – спросил Дитер, оглядываясь в сторону просеки, оставленной молча смотревшим поверх голов феррианином.
      – Он попрощался и пожелал всем удачи, – бросил Джемар, подходя к своему "Смерчу". Забравшись внутрь, он завел двигатель и, спустя пару секунд взмыв свечой в небо, исчез в направлении полигона.
 
      Спустя пять минут за феррианином последовали Алекс и Дитер, а уже через полчаса, подняв тучи пыли и оставив дымящиеся полосы на горячем силисфальте, в небо над Айрон Рок по величественной спирали поднялся тускло блестящий диск, на борту которого летящими белыми буквами значилось "Дух Грома". Набрав третью космическую скорость, мобильная база ОЗИ исчезла в направлении россыпи звёзд, похожих на гроздь красных ягод – созвездия Талестры.

8 сентября 2085, местное время 10:00, геоцентрическая орбита Файори, четвёртой планеты звезды гамма Талестры

 
      – Подтвердите готовность, – произнёс Джордж Коллинз, вглядываясь в экраны внутри командной рубки "Духа Грома".
      Через пять минут корабельного времени серо-розовой клубящейся мути гиперпространства предстояло смениться обычным межпланетным вакуумом, разве только наполненным оттенками красного из-за буйства фотосферы гаммы Талестры.
      – Готовность систем навигации – 100.
      – Готовность защитных систем – 100.
      – Целостность ТВК-покрытия фюзеляжа – 100.
      Доклады второго пилота и навигатора соответствовали норме, капитан кивнул и вопросительно посмотрел на оперативников, сидевших в креслах наблюдателей чуть позади и повыше капитана.
      – Я продолжаю настаивать на активизации вижн-дизруптера до выхода в евклидово пространство, – Джемар задумчиво жевал жвачку и делал вид, что запрет на курение в главной рубке его ничуть не стесняет.
      – Лаури, – откашлялся капитан гравиплана, – мой навигатор и я опять напоминаем, что этот шаг сделает невозможным навигационное переориентирование и затруднит наше опознание федеральными станциями слежения.
      – Таким же образом это затруднит опознание нас "гусеницами", если они проявят к нам враждебность. Наша выходная скорость будет около ста километров в секунду, так? Ни одна гусеница нас не догонит. Помните ведь данные, представленные Кавамурой? Вы же были в бриф-офисе в тот день, – стоял на своём феррианин.
      – Господа, – развёл руками капитан, – вы в праве отдать приказ.
      Алекс подался вперёд, его лицо выступило из полутьмы, над креслом.
      – Включайте.
      Джемар кивнул и поднялся со своего сидения. Подойдя к навигатору, он спросил:
      – На каком расстоянии мы выходим, Крис?
      – Стандартно. Две десятых АЕ.
      – Надо подальше. Возможно скорректировать?
      – Нет. Я не предупредил вас, кажется. Курс нельзя изменить в гиперпространстве. У меня нет оснований предполагать, что наши координаты выхода неадекватны задаче, лаури.
      – Ладно, сойдёт, – нехотя согласился Джемар.
      – Вижн-дизрупция активизирована, капитан, – второй пилот повернулся в кресле, – мощность 100.
      – Хорошо, – капитан открыл клавиатуру своего пульта и набрал несколько команд.
      Прямоугольник экрана, слегка наклонённый над контрольными пультами гравиплана, начал светлеть.
      – Чувствительность сканеров – 50 от расчётной, – подал голос навигатор.
      – Ерунда, – отмахнулся Алекс, – мы установим связь с терминалом над Клондайком и скорректируем сетку координат, если что не так.
      – Принято, – отозвался навигатор.
      – До выхода из гиперпространства 5 – 4 – 3 – 2 – 1 – выверт континуума, – прокомментировал изменение яркости экрана Коллинз.
      – С прибытием на орбиту Файори, господа! – Джемар вернулся в своё кресло и выжидающе уставился на обзорный экран.
      – Визуальное сканирование охватываемой сферы – чисто. КВ-сканирование – чисто. Радиоволны – естественный фон, – считал показания второй пилот, – инфракрасное… Сэр, возмущение поляризации на высоте пятисот километров от поверхности планеты.
      – Это фотосфера, – объяснил навигатор.
      – Я тоже так думаю, – добавил капитан.
      – А я – нет.
      Все посмотрели на Джемара.
      – Что-то не так, лаури? – удивился Коллинз.
      – Не знаю. Не сбавляйте мощность экранов, – задумчиво попросил феррианин.
      – Никто и не собирается. Крис, отправьте сообщение на терминал и в Файорбург о прибытии гравиплана с Земли. Поясните, что мы представляем интересы непосредственно правительства, но не более. Только губернатор осведомлён о нашем статусе, он поймет, о чём речь.
      – Есть, сэр, – навигатор отсалютовал капитану и передал сообщение в отсек связи, где ответственный за коммуникацию член экипажа уже калибровал тонкие приборы для передачи импульса.
      – Начать торможение.
      По команде капитана второй пилот активизировал лазерные и реактивные модули, "Дух Грома" слабо заметно завибрировал.
      На обзорном экране едва заметно двигался шарик Файори – точно такой же, как на сенсограмме, которую показывал Кавамура. Космос был наполнен отблесками холодного красного света звезды, её протуберанцы зажигали облака космической пыли и газа на многие миллиарды километров вокруг себя. Холодная и кровавая буря кружилась вокруг серо-бирюзовой сферы, окутанной серой дымкой почти сплошного облачного покрова. Наложенная компьютером сетка очерчивала все семь континентов планеты, отчего почти идеальное сенсографическое изображение приобретало смешные черты графики древних компьютеров 80-х и 90-х годов прошлого века.
      Крис развернул панели данных прямо на обзорном экране, тонкие полупрозрачные линии концентрическими квадратами указали оптимальный коридор посадки в направлении космодрома Файорбурга.
      – Не спеши, Крис, – остановил навигатора Джемар, – по крайней мере, три витка вокруг планеты. Не на пикник приехали.
      Навигатор кивнул, делая курсоуказатель почти невидимым. Цифры расстояния, относительных ускорений и координат бешено менялись на табло, но, поскольку Крис не проявлял и тени беспокойства, Джемар решил не отвлекать его кучей вопросов, вызванных простым любопытством. Он впервые видел, чтобы такой большой аппарат вел один человек. Второй пилот и капитан, не обращая внимания на Криса, проверяли показания сканеров, состояние систем после выхода в евклидово пространство, обменивались односложными фразами, смысл которых ускользал от руководства ОЗИ.
      Джемар понял, что "Дух Грома" будет в ближайшие часы преспокойно утюжить кубокилометр за кубокилометром, интересного ожидалось мало. Он закрыл глаза, откинулся в кресле и представил, как едва заметная серо-стальная тень мчится сквозь кровавую и горячую пыль, изредка изменяя вектор движения почти неуловимыми белыми вспышками лазерных маневрингов. Мчится в полной тишине вакуума. Хотя, почему в тишине? Будь межзвёздные облака всего лишь на порядок плотнее, они бы услышали грохот и рёв атмосферы планеты, отражающей жесткое ультрафиолетовое излучение из шквала звёздного ветра. Или гром выброшенного на сто тысяч километров огненного жала – протуберанца из фотосферы гаммы Талестры. Феррианин усмехнулся. Могли бы случайно пересечь собственный сигнальный импульс, направленный к Файори, отчего рисковали бы оглохнуть.
      Позитронные усилители делали когерентную передачу, идущую сквозь атмосферу, такой сильной, чтобы сигнал не пропадал в том аду частиц, которым обычно является ионосфера планет, имеющих близкие к звёздам орбиты.
      – Капитан, связь докладывает: не было получено ответной передачи. Не было даже подтверждения получения нашего сигнала.
      Мгновенно в кабине управления гравиплана повисла тишина. Капитан сжал челюсти, его лицо представляло собой смесь опасения, решительности и уязвлённости тем, что на борту управляемого им крафта не он – последняя инстанция. Алекс сочувственно посмотрел на Коллинза.
      – Предлагаю выйти из плоскости эклиптики, снять вижн-дизрупцию и передать максимальную мощность и средства бортовых компьютеров на сканирование пространства вокруг Файори.
      – Предложение не имеет смысла. Если мы столкнулись с врагом, то зачем нам выходить из невидимости? – резко отозвался Коллинз. – Наше поле сдержит удар, эквивалентный по мощности ста – ста пятидесяти килотоннам. Мало того, я уверен, что серьезного оружия ОНИ сразу не применят. Захотят прощупать нас на прочность. Если бы они так вели себя с каждым крафтом около Файори, тут уже шла бы полномасштабная война, мы бы это заметили при сканировании.
      – Это все ваши аргументы, сэр? – осведомился феррианин.
      – Нет. Мы засечём их атаку, если таковая произойдёт, хотя бы по вектору. Да и сенсоры у нас довольно мощные.
      – Капитан, – подал голос второй пилот.
      – Да, Майкл?
      – Сэр, мы с Крисом проверили радиопередачи, идущие в непосредственной близости от колонии.
      – Ну, и? – в один голос крикнули капитан и Алекс.
      – Господа, – вздохнул Майкл Маккинторк, поправив воротник кителя. – Ничего необычного. Но нас не видят, нас не слышат, боюсь, что сигнал наш не дошел до них.
      – М-м-м… А может, это из-за очередного протуберанца? – высказал догадку Дитер.
      – Солнечная активность в фазе спада, – отрезал Крис.
      – Как это может быть? – потряс головой Алекс, будто пытаясь избавиться от наваждения. – Знаете что, Коллинз, давайте совершим ещё один виток и, если ничего необычного не обнаружим, то сделаем так, как говорит Джемар.
      Феррианин довольно улыбнулся.
      – Мы так же выйдем из эклиптики, если нас атакуют или, если нам снова не удастся выйти на связь с Файорбургом. Я уверен, прежде чем стрелять из пушек, надо посмотреть, кто нам ставит помехи. Крис, начинайте контрольный виток, – с этими словами Алекс нагнулся к Джемару и прошептал:
      – Ты что-нибудь понимаешь?
      – Не больше, чем ты. Но если ты оценишь комизм ситуации, могу тебе вот что поведать.
      – Что?
      – Когда моя спасательная капсула вынырнула из хроновыверта в атмосфере Земли, это было в 1870-м, я наблюдал нечто похожее…
      Алекс внимательно посмотрел на феррианина, его лицо побледнело.
      – Ещё что-нибудь интересное вспомнил? Если да, то говори сразу.
      – Пока вроде ничего… Нет, правда, ничего, хотя…
      – Давай, давай, не тяни резину.
      – Не пойму, но кажется "гусеницы" похожи на что-то, что я знаю. Ну не помню я! Вспомню – скажу.
      – Твоя дежа вю кого хочешь в психушку отправит.
      Феррианин пожал плечами.
      – Хочешь ещё одну ассоциацию в багаж? – улыбнулся Алекс.
      – Не откажусь.
      – Гусеницы, хм…, потом куколки, потом бабочки…
      – Ну да, как в мае прошлого года, – Джемар вздохнул, – не оригинально, хотя и по существу.
      – Да, конечно, только те гусеницы спутники не сбивали. И вообще в космосе не летали.
      Джемар не ответил.
 
      – Заканчиваем виток через двенадцать минут, – прокомментировал Крис выход "Духа Грома" за линию терминатора. Кучки огней на поверхности Малого Эльдорадо показывали, что жизнь на Файори идёт своим чередом, никто никого не убивает, никто никого не бомбит. Правда, за час с небольшим, проведенном гравипланом в системе гаммы Талестры, их сигнал ни разу не дошёл до Файори.
      Едва ли не полностью прозрачный диск нёсся вокруг планеты со скоростью десять километров в секунду. "Дух грома" должны были засечь с базы Марсианского Синдиката Безопасности, их оснащения позволяли отслеживать и обнаруживать в космосе любые тела массой в полцентнера.
      В один момент из чуть более плотного сгустка газа навстречу гравиплану вылетел пучок ионизированных частиц, и автоматика "Духа Грома" моментально оповестила об этом капитана и остальной экипаж. В кабине управления завыли сирены, на экране перед вторым пилотом высветилось предложение совершить уклоняющий маневр.
      Стукнув по клавиатуре, Майкл выругался и посмотрел на капитана. Тот уже приказал высветить характеристики атаки.
      Так как Майкл вовремя отрубил трёхсекундный таймер переключения на боевой автопилот, гравиплан летел предыдущим курсом, правда, Коллинз успел отдать приказ снизить скорость до 25 километров в час. У Криса глаза полезли на лоб, когда он представил себе перемещение с такой черепашьей скоростью.
      – Это вряд ли атака, – Джемар прищурился, глядя то на экран слежения, то на табло перед Крисом. Табло показало секундное падение мощности поля в одну десятитысячную расчётной, пучок "выстрела", скорее всего, представлял собой нечто вроде касания лучом карманного фонарика.
      "Дух Грома" совершил величественный и неспешный разворот в сторону рубинового облака газа, вьющегося над южным полюсом Файори. Горячие потоки "северного сияния" стекали по полю гравиплана, искря ТВК-перламутром. Крис и Майкл послали крафт в разворот через максимально насыщенный помехами участок орбиты, надеясь оценить обстановку прежде врага.
 
      Как только "Дух грома" вошёл в облако газа, по нему снова ударил луч, затем ещё несколько. Каждый раз на борту ждали сокрушительного удара фазера или ещё чего похлеще, но интенсивность "атак" была смехотворной, как и раньше.
      – Сэр, сканеры зафиксировали ритмичность импульса. Передаю связистам и научникам, – доложил Крис.
      – Отлично! Скорее всего, это какой-то сигнал, – Коллинз был доволен, что появилось хоть что-то, с чем можно работать.
      В течение некоторого времени молчаливое ожидание было единственным проявлением эмоций на борту гравиплана. Каждый чувствовал – вот-вот положение прояснится. Ни Алекс, ни Джемар, ни кто-либо ещё не отдавали приказа подготовить и выпустить "Смерчи". "Дух Грома" величественной и непоколебимой громадой висел в кроваво-красном облаке. Казалось, ничто не способно изменить его самоуверенную и мощную неторопливость.
      Даже те, кто находился в рубке управления, мало переговаривались, а если и переговаривались, то только шепотом. Бортовые компьютеры работали на полную мощность. Программы фрактальной логики трудились над трактовкой сигналов, системы слежения вновь и вновь повторяли сканирование обозримого участка орбиты, но кроме пыли, редких атомов водорода, гелия и кальция пространство было пустым. Сигналы шли ниоткуда.
      – Сэр, связь передаёт об успешной трактовке сигнала. Без учёта конкретного содержания, разумеется.
      – Говори, Майкл, – нетерпеливо привстал со своего места Коллинз.
      – По мнению A.I., а так же наших экспертов аналитиков это… просьба о помощи.
      Оперативники застыли как громом пораженные. Ни разу не было получено ничего такого от представителей иного разума. За весь период контактов с другими существами, наделёнными интеллектом, то есть с 1947-го по 2084-й, было много сообщений в адрес людей, но такое содержание встретилось впервые.
      – Вы уверены? – спросил Дитер.
      – Герр Шульц, вероятность именно такого содержания сообщения – более 80%. Есть идея, что это просто робкое желание познакомиться. Вероятность, предсказанная компьютером – около 10%.
      – Остальные 5-10 процентов это то, что мы вообще не можем даже предположить о содержании и сути послания, – Коллинз задумчиво почесал подбородок.
      – Да, капитан, именно так, – отозвался второй пилот.
      Алекс высказал предложение оставить всё как есть, подождать ещё какое-то время, после чего поступить так, как раньше предлагал Джемар. Дитер возразил, мотивируя тем, что источник сигнала явно в пылевом облаке, вряд ли можно будет узнать что-то новое, отлетев на пару миллионов километров и снова всё просканировав, пусть даже со стопроцентной нагрузкой систем слежения. Спор о возможных вариантах поведения экипажа грозил затянуться на час и более. Но прекратился он достаточно неожиданным образом – у Джемара затренькал видеотелефон.
      "Кого там ещё", – подумал он, вытаскивая трубку и всматриваясь в светлеющий экран.
      – У вас там без меня чего-нибудь получается? – с ухмылкой на губах осведомился Люк с маленького экранчика.
      – Кто там? Люк? – Алекс повернулся и заглянул за плечо феррианина. – Тащи сюда своё поприще, да поживей, – рявкнул он.
      – Джемми, а ты там что? Не можешь ничего предложить?
      – Пока нет, – грустно ответил Джемар.
      – Двигай сюда! – не унимался Алекс, – Горе с вами, пси-эмпатами. На месте разберётесь.
      – Иду, – коротко отозвался Люк.
      – Давай попробуем передать что-нибудь попроще, – Джемар уже начинал понимать, что ждать того, когда неведомые абоненты расшифруют их послание на Бейсике, придётся долго. Дубли на русском, немецком и японском не дали никаких видимых результатов. Защитное поле "Духа Грома" продолжало подвергаться настойчивой бомбардировке слабенькими пучковыми сигналами.
      – Что именно? – Люк поднял от экрана успевшие уже покраснеть глаза.
      – Цвета. Цифры. Как угодно поможем им вступить с нами в диалог. Дадим, например, серию – синий, зелёный, красный. Потом – чёрный, голубой, пурпурный, желтый и белый.
      – В каком виде? – спросил Анатолий Савичев, связист гравиплана. Он активизировал прямой видео канал с командным центром гравиплана, участвуя в обсуждении и давая дельные советы.
      – Толя, давай прямым видеосигналом. На всех волнах.
      – Тогда добавим пару-тройку сенсо-форматов.
      – Конечно, – кивнул феррианин.
      – Самое поганое, я ничего не чувствую. Глухо. Никого нет там, за бортом. Никого живого, – нервно озираясь, пожаловался Люк.
      – Я послабее тебя, – добавил Джемар, – но согласен с твоим определением. Там, – феррианин махнул рукой в сторону обзорного экрана, – действительно не ощущается и малейшего напряжения биоинформационных полей.
      – Сигнал отправлен, – Доложил Анатолий, выпустив в потолок сигаретный дым. Джемар скрипнул зубами, он позавидовал связисту, замкнутость и изолированность рабочего места которого позволяли ему курить на посту.
      – Теперь…
      Джемар и Люк общались в режиме псионического опережения – передачи друг другу целостного образа, без вербализации.
      – Попробуем, – согласно кивнул Люк.
      – Теперь следом отправь ряд простых чисел. Ну, скажем, до двадцати трёх.
      – Выполняю, лаури.
      – Есть! Сигнал изменился! Они услышали нас! – воскликнул Джемар, глядя на мониторы.
      Все заулыбались, а спустя несколько секунд импульсы из облака прекратились.
      – Зафиксировано пять сигналов. Компьютер трактует их однозначно, сэр. Это подтверждение приёма нашего сигнала.
      – Надо сразу дать точку отсчёта. Давайте так – красный на зелёный, в результате, жёлтый – это "Да", красный и зелёный, в результате, голубой – это "Нет".
      Алекс внимательно посмотрел на Джемара.
      – Не слишком заумно?
      – Если ты придумаешь что-нибудь проще для того, чтобы взаимоопределить значение "Да" и "Нет", я отдам тебе свою следующую зарплату.
      – Если учитывать то, что они видят в том же цветовом диапазоне… Может, ты и прав. А если не так?
      – Вот тогда будем дальше думать, – буркнул феррианин.
      Определяющий импульс был отправлен, ответ пришёл буквально через пару минут.
      – Они поняли нас! Передали в ответ весь ряд цветовых комбинаций основных и дополнительных цветов, снабдив их нашими и своими определениями "Да" и "Нет", – воскликнул Майкл.
      Крис ойкнул и быстро-быстро застучал по клавиатуре. Капитан посмотрел на схему радарной развёртки. В пересечении узлов координатной сетки начали двигаться ярко белые треугольники.
      – Пять целей, движутся к нам. Скорость падает. Сейчас не более ста метров в секунду, – комментировал показания радара Крис.
      Майкл дал крупным планом сенсографическую развёртку облака на правую половину обзорного экрана. Прокрутив показания сенсоров, второй пилот выделил момент визуального появления целей. Они просто возникли там, где до этого их не было. Даже если на их борту были вижн-дизруптеры, они всё равно должны были оставаться видимыми. Хоть чуть-чуть.
      Радар показал, что пять объектов выстроились вертикальным кругом, в центре которого был "Дух Грома". Бортовой компьютер присвоил радарным меткам цвета, соответствующие тем, которые фиксировались сенсовижнкамерами. Белый, светло-бежевый, светло голубой, серо голубой и темно-серый.
      – Это "тринглы", – констатировал очевидное Джемар.
      – Однотипные, – кивнул Алекс, – судя по данным, диаметром метров в двадцать и толщиной метра четыре каждый.
      – Они сравнялись с нашей… хм, тихоходной скоростью, – Крис поочерёдно проверял показания по каждому из пяти объектов, а Майкл между тем фиксировал характерные черты каждого из них, создавая и демонстрируя четкие сенсограммы. К слову сказать, различались они только фоном – узором облаков межзвёздного газа и захваченным объективом сенсокамеры изображением Файори. Тринглы были одинаковой формы – равносторонний треугольник с вогнутыми на два метра сторонами – их поверхность была матовой и однородной, нигде не бликовала, не приобретала заметного красного оттенка, которым мог похвастаться даже "невидимый" "Дух Грома". Ни на одной из сенсографий не удалось обнаружить и намёка на оружие или какие-нибудь внешние приборы тринглов. "Эскорт, тоже мне", – хмыкнул Джемар, представляя себе аналогию, когда дредноут сопровождают пара крейсеров и тройка эсминцев где-нибудь на маневрах в Карибском море.
      Белый трингл едва заметно засветился, и перед ним возник узкий и длинный конус рубинового цвета, направленный на двадцать градусов правее и выше нынешнего курса "Духа Грома". Вслед за этим сенсоры уловили три сигнала: первоначальный "зов о помощи", а так же "Да" и "Нет" в трактовке тринглов.
      – Компьютер подтверждает первоначальную трактовку. Вероятность адекватного распознавания первого сигнала 95%. Прогноз следующий – их логика очень похожа на нашу.
      – По-моему, раньше было так же, – скептически отметил Коллинз.
      – Раньше инопланетяне нас атаковали сразу и не пытались вступить в контакт! – Дитер был очень взволнован, – это первый мирный контакт!
      – Ага, – криво усмехнулся Джемар, вспоминая, как в 1870-м на месте посадки в австрийском посёлке его, измученного и еле стоящего на ногах, чуть не пристрелил первый человек, которого он увидел. Это был патрульный, который всё-таки проявил любопытство и снисхождение к бледному и странно одетому существу.
      – Поправочка, – феррианин прищуренными глазами всматривался, в сенсограмму, на которой тринглы стали медленно вращаться вокруг своей оси, а их "круг" стал двигаться относительно гравиплана по часовой стрелке, – первый обоюдно мирный контакт. Есть ещё один момент, который меня беспокоит во всём этом, хотя… Забудьте, моя мнительность и привычка додумывать несуществующие проблемы утомительна.
      Никто не возразил феррианину. Многие были осведомлены о первых часах его пребывания среди людей, которым в этом плане характер собственного гостеприимства нисколько не льстил.
      – Похоже, нас спрашивают, поможем ли мы. Так как? – Коллинз ждал решения оперативников. Алекс и Люк переглянулись.
      – Передаём "да", – твёрдо сказал Люк.
      Как только тринглы получили положительный ответ, белый мгновенно набрал скорость в тридцать метров в секунду и устремился по вектору начавшего таять рубинового конуса.
      – За ним, – скомандовал Алекс. Коллинз и Маккинторк запустили маневринги и подали энергию на антигравы.
      – Без разгона пошёл, гадёныш – беззлобно ругнулся второй пилот.
      – В лучших традициях НЛО, – улыбнулся Дитер.
      – Сейчас мы покажем, что тоже не венчиком взбиты, – с усмешкой на губах пробормотал капитан гравиплана.
      Вспыхнув мощным импульсом лазерных двигателей, высветивших холодным контуром грозный силуэт земного крафта, "Дух Грома" рванул вперёд. Как и трингл, не разгоняясь, гравиплан моментально набрал скорость более ста метров в секунду. Мощным всплеском света очертились четыре оставшиеся за кормой трингла, но прошло всего несколько мгновений, и все пять тринглов выстроились вокруг гравиплана в предыдущем порядке. Вращения ни каждый из них, ни вся группа в целом не прекращала.
      – Красуются, небось, – кивнул в сторону тринглов Крис.
      Вслед за этими словами тринглы бросились врассыпную, и края треугольников вспыхнули бледно-зелёным светом. Повинуясь скорее инстинкту, чем логике, Маккинторк бросил гравиплан в нижнюю петлю, как оказалось, вовремя.
      Узкая чёрная тень пронеслась прямо по курсу, которым летел гравиплан. Перед тенью сверкнули несколько белых игл, без сомнения, нацеленных на "Дух Грома".
      – Чёрт побери! Мы не видим их на радаре, – капитан вывел на свой дисплей схваченное камерами расплывчатое изображение. Ослепительно чёрный силуэт имел каплевидную форму, но больше ничего конкретного о нём сказать было нельзя. Длина неизвестного объекта по оценке компьютера могла составлять от пяти до двенадцати метров. Выходя из петли, гравиплан снова поймал изображение НЛО. Совершая хаотические на первый взгляд манёвры, чёрная капля металась между тринглами в десяти километрах слева. Тринглы пытались взять каплю в кольцо или сферу, но капля каждый раз уворачивалась.
      – Пилот у них хороший, – сказал Джемар, видя, как белые вспышки проносятся в опасной близости от тринглов, тогда как ответные выстрелы, напоминающие округлые прерывистые пунктиры салатового цвета, пролетали гораздо дальше от капли.
      – Приготовить фаз-гатлинги, – скомандовал Коллинз.
      – Готовность подтверждаю, – отозвался второй пилот.
      – С расстояния в пятьсот метров открыть огонь.
      – Есть, сэр, – отдал честь Майкл.
      – Не стоит ли выпустить "Аннигилятор"? – спросил Дитер Алекса.
      – Рано. Пока не понятно, чем эта штука может нам навредить, и как. Надо её прощупать на прочность.
      Джемар внимательно смотрел на экраны, его лицо выражало крайнюю озабоченность.
      – Коллинз…, – начал было он.
      – Огонь! – скомандовал капитан.
      Пучок сиреневых молний воткнулся в вакуум. Капля виртуозно ушла от разрядов, разворачиваясь для нанесения удара по новому противнику.
      – Коллинз!!! – закричал Джемар, подскакивая к капитанскому креслу.
      – Активизирую малые термоядерные ракеты, – сообщил Майкл бесстрастным голосом.
      Две яркие вспышки возникли снизу обзорного экрана. Белые точки, почти не оставляя инверсионного следа, устремились за каплей. Несмотря на то, что радары не ловили каплю, интеллектуальные ракеты поймали силуэт НЛО и крепко сели на хвост.
      Вспыхнуло несколько индикаторов на контрольных панелях, "Дух Грома" ощутимо тряхнуло.
      – Повреждения есть? – спросил Коллинз.
      – Остановите атаку! Срочно! – не унимался Джемар, быстро набивая команды на клавиатуре.
      – Поле потеряло семь процентов мощности, – доложил Маккинторк. – По первичной оценке это плазменное оружие внушительной мощности. Может, даже какие-нибудь плазменные НУРСы или что-то в этом роде. Помимо двух серьёзных попаданий зафиксированы несколько незначительных касаний концентрированными электромагнитными пучками. До пяти сотых процентов на отражение…
      – Ясно, – оборвал второго пилота Коллинз. – Что не так, лаури? – он недоумённо посмотрел на Джемара.
      В следующий миг произошло два события. Капля брызнула снопом красных искр, поглотивших в бесшумной вспышке одну из ракет. Вторая успешно нашла цель. Произошел взрыв, отчего капля резко сошла с траектории, а камеры зафиксировали белёсый всполох на её поверхности. На довольно качественной сенсограмме, схваченной сенсорами было заметно, как на черной поверхности на миг проступил яркий голубой рисунок, напоминающий узор годичных колец на диагональном срезе дерева. Явно металлическая обшивка НЛО заметно оплавилась в месте детонации ракеты.
      – Есть! Попали! – воскликнул Майкл.
      – Но ведь это как будто… – не веря свои глазам, прошептал Алекс.
      – Да, кретины! – Джемар вывел на большой монитор чёткое и крупное изображение чёрной капли. Ткнул пальцем в ячеистый борт, – Это фасеточные батареи! Вы подбили феррианский корабль!
      – Как? – удивился Коллинз, – Откуда он здесь?
      – Выходит из боя, ложится на курс к поверхности планеты, – Крис чёткими командами выводил на экраны характеристики капли. – Нестабильность полёта значительная, скорость не более 20% от средне установленной за время боя.
      Тринглы устремились за подбитой каплей. Зелёные трассеры ложились всё ближе и ближе. Пока пилоту удавалось уворачиваться, но возможности капли явно были на пределе.
      – Остановите их! Прикройте его! Там мой соотечественник, – Джемар схватил Коллинза за рукав. – Сделайте же что-нибудь!
      – Коллинз, максимальная скорость. Заходите в хвост…
      – Товиарфу, – крикнул Джемар.
      – Ну да, этому тови… в общем, закройте его фюзеляжем.
      – Сэр, это может быть уловка! – отозвался капитан.
      – Да, я знаю, – спокойно кивнул Алекс. – Но это приказ.
      – Дайте мне открытый канал, – на просьбу Джемара тотчас из панели терминала на капитанском пульте выехал микрофон.
      – Аник тунаэ, сэ тис каитйээл тенгом Джемар.
      Ответа не последовало. Вернее, ни на одной чистоте не прослушивалось ничего похожего на ответ.
      – Он не станет стрелять, – пояснил феррианин, – я сказал, что на этом судне присутствует офицер феррианского флота. В любом случае, наше поле выдержит не одно попадание его фасеток. В конце концов, он поймёт, что мы не собираемся его уничтожать, и прекратит огонь.
      – А что делать с тринглами? – спросил Майкл.
      Джемар пожал плечами.
      Когда "Дух Грома" вплотную пристроился над каплей феррианского корабля, тот не открыл огонь. Это косвенно свидетельствовало о том, что слова Джемара дошли до адресата.
      – Капитан, – подал голос второй пилот, – тринглы выстраиваются нам в хвост клином.
      – Надо сказать им, что произошло недоразумение, – феррианин в надежде посмотрел на Люка и Алекса. – Как бы это сделать?
      – Для тебя это недоразумение, для них, может, нет. Кто знает, что они тут вытворяли? И твой земляк и эти…, – резонно заметил Алекс.
      – Можно попробовать послать обратно им их просьбу о помощи, сопроводив обоими эквивалентами "Нет", – подал мысль Люк.
      – Да, пожалуй, так проще всего, – Алекс кивнул Крису, – пусть связист отправит такую последовательность сигналов.
      Подтверждения о получении сигнала тринглы не передали, зато шедший впереди белый трингл выпустил в гравиплан несколько предметов, похожих на реактивные снаряды.
      – Снять невидимость, – скомандовал Алекс, – они нас всё равно видят, – было заметно, что все снаряды идут точно в цель.
      – Мощность полей по максимуму, разворот на крыло, активизировать верхние и нижние фазовые турели, включить фасеточные батареи. Приготовиться к поражению множественных целей – вражеских ракет. Основную огневую мощность сконцентрировать на пяти тринглах, – командовал Коллинз.
      Внутри "Духа Грома" нарастал гул, свидетельствующий о максимальной нагрузке на реакторы.
      – Сэр, пять ракет сбито, – доложил Крис, – обнаружен запуск еще тринадцати, нет, сорока пяти, о, чёрт!
      – Сбито пятьдесят, семьдесят две, сто восемь… – докладывал Майкл.
      Попадание трёх ракет одновременно сильно сместило "Дух Грома" с курса перехвата. Поля потеряли девять процентов мощности.
      – Шестьсот пять, семьсот тридцать восемь, – глаза Криса округлились от ужаса, – Сэр, мы можем сбивать по четыреста снарядов в секунду, но, сэр… их слишком…
      Тринглы разбили клин, окружая гравиплан полусферой. Они осыпали "Дух Грома" сотнями небольших, но начинённых мощной взрывчаткой снарядов. Самое удивительное, что ответный шквал ракет, снарядов автопушек и молний фазеров не причинял тринглам ни малейшего вреда. Ни один выстрел не попал в цель. Тринглы едва уловимо смещались в пространстве, к тому же выгибались, текли, или их корпуса образовывали ячеистые структуры, уходя от огня или пропуская его сквозь себя.
      – Внимание, падение мощности поля семьдесят процентов, – выкрикнул Майкл.
      Феррианин видел, как чёрная капля всё дальше и дальше уходила к Файори, до неё был уже не один десяток километров, кажется, пилоту удалось даже немного увеличить скорость ухода с поля боя.
      – Сбросить энергию со сканеров, оставить только минимальную компьютерную прорисовку пространства, – лицо Коллинза было бледным как мел, но он чётко и внимательно следил за ходом боя и так же чётко отдавал приказы. – Задраить броневые щиты, уходим к Файори на максимальной скорости. Уклонение от курса капли пять градусов к южному полюсу.
      – Исполняю, – кивнул Крис.
      – Бронещиты закрылись, – доложил Майкл.
      На борту "Духа Грома" заметно потемнело. Обзорный экран теперь представлял собой линейную схему полегающей под гравипланом поверхности планеты. Вокруг схематичного изображения "Духа Грома" кружились пять невредимых тринглов, сонмы красных точек пропадали на полпути к гравиплану, сраженные фасеточными батареями, но часть всё-таки достигала поля.
      – Мне всё больше начинает казаться, что не столько они нам сигналы посылали тогда, в облаке, сколько исследовали нашу защиту. Щупали поле, так сказать, – скрипя зубами, сказал Джемар.
      – Наверное, ты прав, – Алекс нервно теребил ткань подлокотника на своём кресле.
      – И "мирная" встреча – не что иное, как попытка оценить нашу психологию и тактику.
      Крис выругался, когда правый монитор на его пульте показал десятипроцентную мощность защитных экранов.
      Внезапно огонь прекратился. Четыре трингла изменили курс и стали удаляться обратно в сторону пылевого облака. Остался белый трингл. Выстрелов в направлении "Духа Грома" больше не было, трингл просто неотрывно сидел у гравиплана на хвосте, не отставая ни на секунду.
      – Чего они хотят, интересно? – Коллинз задумчиво следил за юркими маневрами трингла, который ни на метр не приближался к крафту, держась чётко на расстоянии в семьсот метров.
      – Осторожно, что-то за нами движется, – крикнул Дитер, видя овальный контур, импульсными скачками приближающийся к "Духу Грома", – его скорость увеличивается!
      – "Гусеница", – в один голос выпалили Алекс и Джемар.
      Феррианин бросил быстрый взгляд на капитана.
      – Беру управление, – генерал ВВС Джордж Коллинз активизировал штурвал и резко бросил машину вниз, вбок, потом снова вверх. Его рука молниеносно регулировала маневринги на боковой панели, мастерство исполнения нестандартного манёвра уклонения было поразительным. За сотые доли секунды до расчётного касания "гусеницы" фюзеляжа гравиплана первый пилот – капитан гравиплана ушёл от столкновения. Удивление у всех вызвал тот факт, что заряд неизвестного оружия никаким образом не изменял траектории, был слишком медленным для энергетического импульса или ракеты, он просто исчезал и вновь появлялся, постепенно наращивая скорость. В том, что это было именно оружие, ни у кого не было сомнений. Последний раз исчезнув, гусеница пропала в каких-то пятидесяти метрах от левого модуля маневровых двигателей.
      Тут же оглушительно завыли сирены.
      – Уничтожен левый модуль! – крикнул Майкл.
      – Как? – изумился Крис. – Поле не нарушено, даже нарастает.
      Сирены смолкли, когда системы герметизации изолировали пробоину диаметром в пять метров. Гладкие края будто срезанной ножом брони и обшивки выглядели нереально аккуратными. Уничтожения левых маневрингов произошло бесшумно и мгновенно, их просто не стало.
      Гравиплан стал ощутимо терять высоту, по напряженному лицу Коллинза было видно, с каким трудом ему удаётся подчинять себе огромную машину, начинающую ощущать норов верхних слоёв атмосферы Файори. Поле предотвращало от воспламенения обшивку и чувствительную бортовую аппаратуру, но не могло спасти от воздушных ям и атмосферных течений. Чётко рассчитанная атмосферная аэродинамика и баланс массы могли привести к катастрофе, несмотря на остающиеся полностью функциональными антигравитационные генераторы.
      – Нас подбили! Бляха-муха, нас подбили! – Алекс, как и все остальные, был шокирован этим фактом.
      Никто не мог представить себе, что можно вот так просто и быстро практически вывести из строя одну из самых эффективных боевых машин, когда-либо созданных человеком.
      – Мы сможем сесть с минимальными повреждениями? – нервно осведомился у Маккинторка Джемар. Осведомился шепотом, чтобы не отвлекать ставшего неотделимым от гравиплана Коллинза.
      Второй пилот поднял на феррианина лишенный какого-либо выражения взгляд.
      – При такой устойчивости я сомневаюсь, сможем ли мы вообще сесть. Но если тут кто и в состоянии посадить нас и оставить в живых при этом, то это он, – Маккинторк уважительно и с надеждой посмотрел на генерала ВВС.
      – Кажется, мы снова на некоторое время станем обладателями стационарной базы, – мрачно пошутил Алекс. Никто из стоящих рядом даже не улыбнулся. На лицах были страх и растерянность.
 
      Будто насмехаясь над виляющим в потоках бурной атмосферы "Духом Грома", белый трингл играючи обогнал его и совершил вокруг него несколько фигур высшего пилотажа. После чего, будто потеряв интерес к земному крафту, молниеносно взмыл вверх, за доли секунды исчезнув из виду на фоне кроваво-красного пылевого облака над южным полюсом планеты.
 
      Только феррианин продолжал следить за направлением полёта, вернее, хаотического падения "Духа Грома". Помня о чёрной капле, находящейся едва ли не в таком же, как они, плачевном состоянии, он прикинул, что, если феррианский космический корабль-разведчик, или просто товиарф, не менял курса, то он должен был приземлиться где-то в трёхстах километрах севернее самого вероятного для "Духа Грома" места посадки – края покрытого льдом плоскогорья.

8 сентября 2085 года, местное время 16:35, Южный полюс планеты Файори, плоскогорье Фростинент

 
      С оглушительным свистом и грохотом гравиплан выскочил из слоя облаков и, заваливаясь на правый бок, снизился по крутой кривой, чуть позже врезавшись в материковый лёд. Отражаясь от содрогнувшихся скал, эхо несколько раз мощной волной промчалось над поверхностью "Духа Грома", причём сила звука была такой, что, когда эхо стихло, на гладкой ТВК-броне не было ни одной снежной крупинки. Уткнувшись левой стороной корпуса во взрытые падением куски льда и камня, гравиплан затих, как подстреленный кондор, не в силах подняться в небо снова, но всё ещё сильный и опасный. Буквально через несколько минут после падения поднялась снежная буря. Тёмные контуры выступов на поверхности крафта стали прорисовываться холодными голубоватыми наносами файорского снега, и ледяная крошка постепенно начала заносить новообразованный курган.
 
      Коллинз без сил полулежал в кресле первого пилота, его руки с содранными в кровь пальцами дрожали. Майкл Маккинторк был без сознания, его фигура, едва удерживаемая лопнувшими ремнями, в неудобной позе склонилась над приборами. Крис прижимал руку к широкой кровавой ссадине на щеке, его лётный комбинезон лопнул в нескольких местах, когда навигатор старался подключить аварийные системы в момент приземления, чтобы максимально помочь генералу вырвать их жизни из смертельной гонки.
      Феррианин, не обладай он гибким скелетом конечностей, переломал бы себе обе ноги. Он единственный не пристегнулся к креслу, до последнего вглядываясь в ледяную белую муть, мелькающую на обзорном экране. Когда стало ясно, что атака тринглов не будет иметь продолжения в ближайшие минуты, обзорные экраны снова активизировали по максимуму, надеясь, что компьютерные указатели и фрактальная коррекция сенсографической съемки местности помогут лучше оценить место посадки. Так и вышло, но феррианин смотрел не вниз, а на северо-восток. Туда, где скрылся товиарф.
      – С мягкой посадочкой! – кряхтя, Дитер выбрался из кресла, к которому прикрепил себя всем, чем мог во время падения. То же сделали Алекс и Люк, правда, с меньшим успехом. Люку вообще пришлось выбираться из-под кресла, которое сорвало с креплений и чудом заклинило между боковыми переборками рубки управления.
      – У-у-у, – проскулил Джемар, потирая ушибленные икры, – давненько нас так не скручивало. Споткнувшись, он выругался и сплюнул на пол рубки светло-оранжевой кровью. Извинившись, растёр ногой.
      – Надо посмотреть, как там.
      Алекс, пошатываясь, подошел к пульту. Неровное дыхание и болезненная бледность генерала говорили о том, что, если он и в сознании, то едва-едва его не теряет. Алекс не стал его трогать, активизировав консоль внутренней связи.
      – Здесь Алекс Дарк, – он откашлялся, – все управления и группы, доложить о потерях. Команда вспомогательного технического персонала, вам приступить к осмотру "Духа Грома". В течение часа жду доклада об оценке его повреждений.
      – Потерь нет. Двое с переломами, но ребята Морозовой уже взялись за дело. Через несколько часов костные ткани срастутся, и они снова будут работоспособны, – бодрым голосом отозвался Фарландер. – Я посылаю своих ребят вместе с вспомогательными технарями, – в голосе Андрю не было явной иронии, но ощущалась некая нотка пренебрежения к команде сервисного обслуживания "Духа Грома".
      – Здесь Штайнер, – голос физика был хриплым и надтреснутым, хотя по его внешнему виду на экране нельзя было сказать, что он сильно пострадал. – С нами всё в порядке, никто не погиб. Попробуем всех, кто может стоять на ногах, послать на анализ останков левых маневрингов.
      – Давайте. Если можете, выделите кого-нибудь в помощь Фарландеру.
      – Сделаем, – Вернер неуверенно отсалютовал и отключился.
      – Люк, – шепнул Алекс пси-эмпату, – будет время, протестируй Вернера. Что-то с ним не то.
      – Понял, – нехотя кивнул Люк. – Вообще, мне кажется, ты перестраховываешься…
      – Чем больше перестраховываешься, тем живее будешь, – Джемар подошёл к Алексу и посмотрел в глаза. – Ты меня отпустишь?
      Алекс отвёл взгляд, молча выслушал доклады Казарновского и других руководителей подразделений ОЗИ, потом отключил связь и проследил, чтобы пилотам и навигатору оказали необходимую медицинскую помощь. Только после этого он снова посмотрел на феррианина.
      – Ты нужен здесь. Я вызвал всех наших, они сейчас тут соберутся. Может, ты думаешь, что ты – особенный? Нам надо срочно провести совещание, установить режим боевых дежурств и патрулирования, спланировать, как выйти на связь с губернатором, не подвергнув риску глобального уничтожения всю колонию. Мы не знаем, кто там, на этих тринглах, и что именно они хотят. Мы не знаем ничего, но мнение опытного оперативника иногда может решить очень многое.
      – Мы кое-что знаем, – отрезал Джемар. – Я, например, знаю, что они чуть не убили нас, но они точно также не чуть не убили пилота товиарфа. А он, в отличие от "Духа Грома", одноместный, между прочим. Я не прощу себе, если мой соотечественник умрёт от неоказанной вовремя медицинской помощи, – понизив голос, Джемар добавил, – и тебе не прощу…
 
      Некоторое время Алекс разглядывал феррианина, будто оценивая, что может собой представлять его "не прощу" на деле. Вздохнув, он в конце концов махнул рукой.
      – Давай, вылетай на поиски, чёрт с тобой. Только один не пойдёшь. Вон, Дитера возьми в напарники. И поосторожнее там. На все тебе отводится, скажем так, полдня. То есть, 12 часов. А мы тебя пока что в патруль распределим.
      – Только не планируйте меня эксплуатировать раньше половины двенадцатого, – проворчал Джемар, улыбаясь.
      – Знаем мы твою натуру. Такую сову, как ты, не исправить. Заставить тебя лечь спать раньше двух вообще нереально.
      – Ну, это ты перегнул, пожалуй. В "Виктория Дезерт Кампс" я на боковую отваливал рано. Так что в случае крайних обстоятельств…
      – В Австралазии ты вообще был какой-то сам не свой. Ладно, хватит язык чесать. Собирайтесь оба и дуйте отсюда, пока для вас срочного дела не придумали. Да, по пути уточните наши координаты и внесите правку в имеющуюся у нас топографию, если понадобится.
      Дитер пожевал губу, задумчиво посмотрел на Алекса.
      – Бортовым компьютерам "Смерчей" мы программу, конечно, активизируем…
      – Ну, хорошо, сделайте, что сумеете.
      Джемар и Дитер быстро удалились, направляясь к десантным люкам с запаркованными "Смерчами".
 
      – Так, у нас полный комплект, не считая тех двух, что возьмут спасатели, – Алекс обвёл взглядом пятерых оперативников. – Через полчаса стартует "Аннигилятор" и начинает патрулирование в радиусе пятидесяти километров. Он будет всё время в воздухе, на случай, если, не дай Бог, враги попытаются уничтожить "Дух Грома". На "Аннигиляторе" всегда будет один запасной "Смерч" и тот, на котором прилетает пилот-сменщик. Перенесёте на борт всё вооружение, сколько влезет. Ну и НЗ, исходя из недельного рациона.
      – Не слишком мы перестраховываемся?
      – Нет, Пауер, не слишком. Мы не в праве рисковать. Кстати, пусть "Аннигилятор" вылетает с включёнными вижн-дизруптерами. Никто, кроме нас и штатного экипажа не должен знать о такой мере, чтобы не было паники. Хэн, отвечаешь лично за секретность. Иди, готовь машину.
      – Есть! – Хэн пулей вылетел из рубки.
      – Вы вдвоём, – Алекс кивнул Пауеру и Хейнсу, – через пятнадцать минут после вылета "Аннигилятора" начинаете патрулировать окрестности. Чётких рамок не обозначаю, на месте разберётесь. И ни в коем случае не разделяйтесь.
      – Обижаешь, – хмыкнул Хейнс.
      – Свободны. Идите, готовьтесь.
      Когда в креслах наблюдателей остались Алекс, Люк, Керован и только-только пришедшие в себя оба пилота и навигатор, на обсуждение были подняты два вопроса.
      – Прежде всего, надо составить график патрулей и продумать, как связаться с губернатором в Файорбурге. Нельзя ни в коем случае подставлять под удар мирных жителей колонии. Поскольку мы не знаем возможностей противника в полной мере, надо соблюсти все предосторожности, – Алекс внимательно посмотрел на каждого из присутствующих. – Теперь слушаю ваши соображения.
 
      Оба "Смерча" не нуждались в длительной предстартовой подготовке, за неделю до прибытия на Файори оперативники полностью подготовили всё десантное оборудование к любым срокам и условиям эксплуатации. Поругавшись с Алексом, Джемар изменил номер своей машины – вместо четвёрки на борту красовалась цифра 11, считавшаяся у ферриан счастливой.
      – Может, ты ещё прикажешь изъясняться с тобой только на кирриоле? – осведомился тогда Алекс, глядя, как феррианин зарисовывает краской старый маркер. Правда, разногласия уладились довольно быстро, особенно, когда стало ясно, что техники Фарландера успеют изготовить полный комплект "Смерчей", плюс ещё четыре запасных.
      Сейчас Джемар и Дитер быстро протестировали машины с номерами "3" и "11", проверили боеготовность фаз-гатлингов и сами облачились в ТВК-сьюты. После недолгого спора решили не брать тяжелого вооружения – Джемар взял плазменный пистолет, изготовленный из удачно синтезированного в полёте грандия, прихватил несколько осколочных гранат и пару обойм, а в дополнение повесил на плечо лёгкий фазовый карабин. Дитер согласился на тяжёлую фазовую штурмовую винтовку, увешавшись ко всему аккумуляторными магазинами и гранатами к подствольнику. Просмотрев погодную сводку, решили лететь с открытыми кокпитами – снегопад в северном направлении почти не шёл, да к тому же хотелось собственными глазами посмотреть на льды Южного полюса, ведь на этой планете они очутились впервые.
      – Ну что, выступаем? – через шлем голос Дитера казался глуше обычного.
      Феррианин кивнул и поднял вверх большой палец. Почти синхронно они активизировали люки десантных отсеков и две машины, заметая внутрь гравиплана снег и ледовую крошку, вырвались в серо-голубую холодную пелену. Обернувшись назад, Джемар заметил, как закрылись оба люка – две массивные бронеплиты надвинулись на тёмные выемки в корпусе гравиплана, разделённые расстоянием в шесть метров. Теперь эти люки можно было разглядеть только с помощью специального сканера, а открыть вообще только изнутри. Хотя каждый "Смерч" мог снаружи активизировать открывающий механизм того люка, к которому был приписан, такая команда прежде всего поступала в центральный бортовой компьютер, проверялась на идентичность также как пси-команды внутри ТВК-сьютов, и только после этого можно было попасть внутрь.
      Через пятнадцать минут обе машины вырвались из пелены непогоды, отлетев на север более чем на сто километров. Под ними искрились ущелья и отроги ледниковых гор, кое-где виднелись прошлёпины незанесённой снегом тёмно-серой с синим каменистой почвы. Ни одного живого существа не было видно, Фростинент и прилегающие горные хребты были слишком суровой природной зоной, чтобы тут кто-то мог выжить. Феррианин вздрогнул, представив, как тут может быть несладко. Несмотря на то, что пилот чёрной капли также, как и он сам, по идее, должен был сравнительно безболезненно переносить морозы до -70°С, Джемар чувствовал, что надо спешить. Даже сравнительно тёплая для феррианина погода – бортовой термометр показывал -35°С на высоте двухсот метров, могла оказаться смертельной, если пилот тяжело ранен.
      – Мы вообще-то сможем засечь радаром твой, как его, товиарф? – спросил Дитер по радио.
      – Я больше надеюсь на сканер радиоактивности, ты же помнишь, его зацепило термоядерной ракетой.
      – Хорошо вам, феррианам, – послышался вздох Дитера, – радиации не боитесь.
      – Хм… А ты хотел бы оказаться сейчас на его месте? – резко спросил Джемар.
      Дитер пристыженно заткнулся.
      Спустя полчаса они достигли границы, за которой поиски товиарфа уже теряли всякий смысл.
      – Я включаю вижн-дизруптер, – отозвался Дитер, после чего "Смерч" растворился в воздухе, и феррианин мог видеть напарника только на приборах и по едва заметному дрожанию воздуха.
      – Разумная мысль, – Джемар тоже сделал свою машину невидимой. – Вряд ли он нас заметил бы, даже если бы мы опустились ещё на сотню метров. А вот с тринглами надо быть поосторожнее.
      – Как же, не увидят они тебя. "Дух Грома" отлично видели, – Дитер резко сменил направление полёта, ложась на сворачивающуюся спираль. Если ничего не помешает их поискам, бортовые компьютеры выведут "Смерчи" к "Духу Грома" приблизительно через десять часов. При этом каждый квадратный метр поверхности в круге радиусом триста километров будет досконально прощупан сканерами.
      – Ну, ты сравнил массы и размеры, конечно! – фыркнул Джемар, представив, как их будут выслеживать – две точки массой килограмм в триста каждая, размером чуть больше турбайка, да к тому же невидимые и летящие со скоростью восьмисот километров в час.
      Проверив проложенный курс, феррианин пристроился к Дитеру сбоку на расстоянии трёхсот метров с другой стороны от центра спирали, после чего оба оперативника прервали радиопереговоры и сосредоточили всё внимание на поисках.
 
      Спустя три часа Дитер отметил всплеск радиационного поля справа по борту.
      – Снижаемся до пятидесяти метров, – скомандовал Джемар, преключая на левом запястье режим обзора. Синеватые отроги стали видны как тёмно-зелёные, когда обзор стал инфракрасным. Приборы регистрировали довольно интенсивное гамма-излучение на расстоянии в две тысячи метров, туда и направились оба "Смерча".
      За широким разломом поднимался крутой вал горного хребта, а в тот миг, когда "Смерчи" чуть изменили курс, облетая высокую вершину, в открывшемся проёме между скал Джемар заметил размытый контур теплового пятна поперечностью метров в тридцать.
      – Есть! – воскликнул он и резко бросил "Смерч" вниз, меняя режим обзора на обычный. Заставив растаять полосу снега шириной в добрых сто метров, на сравнительно ровном участке почвы лежал товиарф. Искорёженный и треснувший корпус доказывал то, что посадка была на редкость не мягкой.
      – Сканер движения молчит, но это ничего не значит, ваша броня может и не пропускать сигнала, – произнёс Дитер, делая виток над площадкой.
      – Кстати, можешь садиться, тут всего 120 микрорентген в час, в сьюте тебе бояться нечего, – объвил Джемар, посадив свою машину почти вплотную к обшивке товиарфа.
      – Сам вижу, мои приборы исправны, – сказав это, Дитер ушёл в крутое пике, снизился, тормозя брюхом "Смерча" о шершавый лёд склона, и подрулил к "Смерчу 11".
      – У тебя часто ГКК права отбирала? – поинтересовался Джемар, осторожно обходя десятиметровый корпус товиарфа.
      – Ни разу, – сквозь шорох создаваемых радиацией помех послышался смешок Дитера.
      – Значит, не могли догнать, – пошутил Джемар, зная, как лихо Дитер привык водить турбайки. За такие привычки в первое время Пауер дотошно осматривал машину, на которой Дитеру пиходилось тренироваться. Правда, обещание набить морду за издевательство над техникой оставалось в устах Пауера только обещанием – Дитер был водителем хоть куда.
      – Вот, здесь вход должен быть, – ощупывая черную шершавую поверхность, Джемар указал на полукруглую выемку, – ирисовая диафрагма могла оплавиться, давай сюда виброкинжал.
      Дитер протянул инструмент феррианину.
      – Ага, сейчас оплавившийся слой соскребу, и откроем. Помоги, вот тут.
      Дитер кивнул и навалился на освободившийся металлический лепесток. Понадобился почти час, прежде чем удалось соскрести обгоревшую броню, очистив диафрагму входа в товиарф.
      – Ну, а теперь что? – скептически осведомился Дитер. – Мы тут грохочем уже уйму времени. Там, изнутри, нас, что, твой друг не слышит?
      – А я почём знаю? – Джемар внимательно осматривал слои лепестков. – Виброкинжал это не возьмёт, боюсь, наши винтовка и карабин тоже. Можно попробовать из фазовых со "Смерчей".
      – А ты вандал! – усмехнулся Дитер.
      Ни один из способов не дал положительного результата. Броня товиарфа не желала поддаваться, на что Джемар вконце концов длинно выматерился и заявил, что на его памяти такой прочностью обшивка кораблей не обладала. Дитер съязвил, мол, придётся опять термоядерное оружие применять. Для получения разрешения на это тебе придётся уговаривать Алекса, а прежде убрать с дороги мой труп, так прокоментировал эту шутку феррианин, указав также небезызвестное место, куда Дитеру стоит прогуляться для воплощения своих дурацких идей.
      – Стой, не шевелись! – прокричал Дитер.
      – Что произошло? – изумился Джемар, но всё-таки застыл на месте – в полусогнутом состоянии, наклонившись над обшивкой товиарфа. Дитер тоже пригнулся к капле, его рука медленно стащила винтовку с плеча, его взгляд был направлен на что-то за спиной Джемара.
      – Там кто-то двигался. По-моему, не человек.
      Джемар медленно сполз на лёд, бесшумно перекатился на бок и включил вижн-дизруптер. Дитер за его спиной сделал то же самое.
      – Где?
      – Вон за теми тремя синими камнями, – уточнил Дитер.
 
      И действительно, из-за камней выпрыгнула золотисто-зелёная фигура. По струящейся поверхности её одежды пробегали сиреневые искры. Фигура была почти что человеческая, исключая непропорционально узкие плечи и талию. Голову представляла собой некая штуковина, похожая на стилизованную маску тигра. На месте глаз едва заметно пульсировали продолговатые бордовые шестиугольники, над подбородком подрагивала голубоватая мембрана. В гибких руках существо держало странный выгнутый предмет, похожий на арбалет.
      – Он, кажется, нас не видит.
      Дитер согласился. Существо плавными прыжками преодолело несколько метров и приблизилось к товиарфу. Посмотрев из стороны в сторону, оно повесило на пояс арбалет и вытащило из складок одежды какой-то прибор. После чего присело на корточки и стало водить им из стороны в сторону.
      – Отходим за вон ту гряду, справа, видишь ледяной зубец? – дрогнувший сбоку воздух указал на то, что Дитер уже двинулся на новую позицию.
      – Согласен. Посмотрим, кто это, и что он будет делать.
      – Это не феррианин?
      – Очень сомневаюсь, хотя на наших кораблях летают не только ферриане. К тому же, не похоже, что он чувствует себя уверенно рядом с товиарфом.
      Оба оперативника скрылись за глыбой льда и стали следить за существом. Оно опустило прибор, встало на ноги и направилось в обход товиарфа. Увидев стоящие "Смерчи", фигура в золотом замерла и снова сняла с пояса арбалет. Осторожно приблизившись, дотронулась до металла и отдёрнула руку. Наклонив голову, снова вытащила прибор и, повернувшись спиной к машинам, поводила им из стороны в сторону.
      – Что ему надо? – удивился Дитер.
      – А ты хочешь, чтобы он махнул рукой и крикнул: "Эй, ребята, классные у вас тачки"? – Джемар увидел, как существо положило прибор на контейнер и обошло "Смерч 11" вокруг. – Мне это не нравится, – забеспокоился феррианин, – если он попытается отойти далеко от своей гравицапы, я открою огонь.
      Дитер не ответил, но щелчком передёрнул затвор.
      Существо медленно вернулось к прибору, подняло его и, мельком осмотрев, спрятало в одежде. После этого снова направилось к товиарфу. Ощупав поверхность, наткнулось на свежеоцарапанные лепестки диафрагмы. Не обратив на следы попыток открыть товиарф особого внимания, приложило обе руки к верхнему лепестку и надавило. С тихим треском лепесток треснул и обломился. Оттокнув ногой упавший кусок металла, существо наклонилось к следующему лепестку.
      – Он явно занят тем же, чем и мы.
      – Похоже, – согласился Дитер, – а если это не пилот корабля, значит…
      – Смотри! – крикнул Джемар, толкая Дитера в бок, – Там, на вершине!
      Дитер посмотрел. Поверхность обледенелого холма высотой метров в триста венчала белёсая поверхность в форме сплюснутого диска. Приглядевшись внимательнее, оперативники разглядели, что бока диска чуть вдавлены внутрь.
      – Твою мать, это же трингл! – Дитер резко вскинул винтовку и прицелился в существо, обломавшее уже четвёртый лепесток.
      – Нет…, – Дитер опустил винтовку, – Джемар, его бы в плен взять!
      – Размечтался! – феррианин тоже чуть опустил пистолет. – Сдохнет небось. Мы ведь даже не знаем, чем они дышат. Я не говорю уж про язык. Тут Казарновскому будет над чем потрудиться, даже если мы привезём ему только труп.
      – И всё-таки надо попробовать, – сняв с поясной сумки инфрвзвуковую гранату, Дитер взвёл таймер и со всей силой швырнул алюминиевый шарик под ноги существу.
      Существо услышало свист летящего предмета и обернулось. Демонстрируя невероятную скорость реакции, оно вскинуло арбалет, выстрелило зелёным импульсом по гранате, промахнулось и отпрыгнуло в сторону на несколько метров. После чего припало к земле и нацелило арбалет в сторону льдин, за которыми притаились Дитер с Джемаром. С тихим хлопком граната сдетонировала, обоим оперативникам на несколько секунд показалось, что глухая волна инфразвука выедает им мозг. Их зацепило самым краем взрывной волны, но плотный воздух Файори даже такое касание сделал болезненным. Между тем существо только вздрогнуло и даже не посмотрело на лежащий уже без толку металический корпус гранаты.
      – А это как? – изумился Дитер, видя полную неэффективность инфразвука по отношению к существу.
      – Не знаю, – отрезал Джемар, вскидывая карабин.
      Кусок льда с треском разлетелся прямо возле головы Джемара – существо выстрелило туда, откуда, как ему показалось, вылетела граната. Отпрыгивая в сторону, оно сделало ещё два быстрых выстрела, правда, вслепую и мимо.
      Золотистая ткань на нём стала приобретать голубоватый оттенок, а очертания его фигуры стали размазываться в воздухе.
      – Он так быстро движется, я не могу поймать его в прицел, – начал было Дитер, но Джемар уже выстрелил. Серия светло-сиреневых молний ударилась в тело существа.
      Две из трёх вызвали покраснения одежды существа, а третья, судя по всему, пробила защиту. На теле существа появился большой чёрный ожог, оно резко дёрнулось, вскрикнуло и упало на бок. Арбалет отлетел в сторону. Повесив на плечо карабин, феррианин вытащил боевой нож и осторожно вышел из-за ледяного укрытия.
      Лежащее на снегу существо не шевелилось.
      – Как ты его снял? – удивился Дитер. – Я не успевал даже понять, куда он прыгает.
      – Не знаю, – ответил Джемар, – Воспользовался синнатической передачей и всё тут.
      – Блин! Я совсем про неё забыл, – сокрушенно вздохнул Дитер.
      – Ничего, привыкнешь. Меньше надо было пиво хлестать в "Дезерт Кампс", – Джемар наклонился над телом существа и ощупал его. – Если оно и не мертво, то, во всяком случае, в коме.
 
      Феррианин и Дитер выключили вижн-дизруптеры, подняли оказавшееся довольно тяжелым тело и отнесли к "Смерчам". Скользкая ткань золотисто-голубой одежды едва не выскакивала из рук. Подобрав неизвестное оружие, Джемар осмотрел арбалет, но так и не понял, как он работает. Не было ни курка, ни механизма смены обоймы.
      – Забавная штуковина, – кивнул Дитер, пристраивая тело сзади своего сидения и для надёжности привязывая. Обугленная рана на правом боку существа не кровоточила, голубая мембрана не вздрагивала, но по опыту оперативники знали, что кажущееся мёртвым может быть очень даже живым, и наоборот. – Я думаю, кое-чего мы о нём и его трингле узнаем.
      – Да, только придётся вернуться с ним на базу, а уже потом собирать команду и идти обследовать трингл. Он не маленький, метров двадцать будет в диаметре. Вдруг там ещё десяток таких заперлись, или ещё чего хуже, – Джемар вспомнил маленьких и юрких мозгососов, с которыми им пришлось столкнуться год назад и его передёрнуло. – Теперь давай всё-таки попробуем проникнуть внутрь товиарфа, к тому же мне кажется, что если этот, – Джемар кивнул в сторону безвольно лежащей фигуры, – что-то там нашёл для себя интересное, это же что-то может оказаться интересным и для нас. К тому же, я уверен, пилот там внутри и, может, даже мёртв. Иначе как объяснить, почему он никак не реагировал на события, скажем, последних полутора часов, пока мы тут возились?
      – Хватит накручивать самому себе, Джемми, – Дитер положил ему на плечо руку, – я вот уверен, что мы делаем всё возможное и, хотя бы по закону сохранения энергии, результат должен быть неплохим.
      – Ты – либо реалист, Дитер, либо неисправимый оптимист, – усмехнулся Джемар, – но ты вообще лучший товарищ в нашей команде.
      – А ты не худший лгун, – Дитер вытащил из контейнера электромагнитный разрядник, станнер. – Страшно? – он резко сделал выпад в сторону феррианина.
      – Убери это, – Джемар отшатнулся, – я хоть и в броне, но ты же знаешь, мне много не надо. Я могу и от двенадцати вольт скопытиться.
      – Да знаю я, знаю! – отмахнулся Дитер, – не это я в виду имею. Не твою уязвимость от электричества и не вашу феррианскую вообще. Ты мне вот что скажи, для проведения тока нужно два электрода, так?
      – Ну да, – пожал плечами феррианин, – и что с того?
      Дитер вытащил второй разрядник, демонстративно поставил на предохранитель и протянул Джемару.
      – Зачем? Этого, что ли, охранять?
      Дитер громко вздохнул.
      – Ты помнишь, как этот… тигроид…
      – Кто-кто?
      – Да так, в голову пришло. Почему бы и нет, чем название плохое? Так вот, он отламывал куски диафрагмы руками. Двумя, заметь. Не думаю, что он намного сильнее меня и тебя. Мы же пытались отломить их. Не вышло.
      – То есть ты думаешь, что…
      – Могу предположить. И сопоставить факты. Мог же быть такой вариант, что электроизоляция корабля нарушена? А ты сам говорил, что у вас там всё к электричеству не равнодушно. На Найсфейреррау.
      Джемар несколько секунд не отрываясь смотрел на парализаторы, потом резко схватил Дитера за руку и тряхнул.
      – Ты – умница, как же я до этого сам не догадался?
      – Ну, наверное, для тебя этот ответ был бы уж слишком очевиден, – неопределенно махнул рукой Дитер.
      Эксперимент показал правоту догадки Дитера. После прохождения разряда лепестки диафрагмы становились хрупкими, как стекло. После первой удачной попытки Дитер остановился и привлёк внимание Джемара, который собирался уже приняться за следующую часть входа в товиарф.
      – А пилот, если жив, он как? Не того?
      – Нет, – успокоил Дитера феррианин, – у нас там такие предохраняющие системы, что опасаться нечего. К тому же они всегда продублированы.
      Дитер удовлетворился ответом, и уже через несколько минут от диафрагмового люка осталась только куча металлолома на снегу.
      – Ты бы оружие приготовил, мало ли что, – предупредил Дитер готового сорваться внутрь товиарфа феррианина. Тот подумал и согласился, вытащив плазменный пистолет и взведя курок. Пригнувшись, оба оперативника ступили в камеру шлюза. На гладких, стального цвета стенках не было заметно пульта управления, но Дитер переглянулся с Джемаром, и они приложили разрядники к стене. Шелчок прозвучал синхронно, после чего Дитер пнул ногой металл стены. Ничего не произошло.
      – Вот чёрт, – высказал он общее мнение, – заэкранировано!
      – Да, влипли, – согласился Джемар. – Не пришлось бы его тащить до гравиплана, и там уже вскрывать. Да я не знаю даже, поднимет его "Аннигилятор", или нет. А если поднимет, Алекс не позволит рисковать самой мощной и мобильной боевой единицей. И будет прав. Блин, что же делать, а?
      Дитер пожал плечами. Увидев такую реакцию, Джемар с силой толкнул кулаком по стенке. То, что за этим последовало, заставило обоих оперативников удивлённо переглянуться. Стенка преспокойно отъехала чуть в сторону, открыв узкий тёмный проём, в котором сверкнули тусклые лампочки приборов.
      – Слушай, да она открыта! – Дитер помотал головой. – Мне не мерещится?
      – Нет, – бросил в ответ Джемар. – Давай, толкай. У меня есть всему этому только одно объяснение.
      Дитер навалился на гладкую кромку стенки шлюза, и они вдвоём медленно отодвинули дверь.
      – Так какое объяснение? – переспросил Дитер, но, бросив взгляд на пол, всё понял. В освещённом участке виднелась безвольно лежащая бледная тонкая рука в серой перчатке с обрезанными пальцами. На серой ткани виднелись засохшие рыжеватые разводы.
      Джемар кинулся в проём, загородив свет спиной. Опустился на колени и потрогал руку.
      – Жив, – он приподнял лежащее на полу тело и, отсоединив от запястья настроенную на феррианский организм аптечку, приложил ее к обнаженной шее пилота. Из-под гибкого шлема, будто сотканного из стальных чешуек, выбилась прядь густых темно-синих волос. – Точнее, жива, – сказал Джемар, переворачивая женщину лицом к свету. – Аптечка не нашла серьёзных или смертельных ран, показывает слабое заражение крови, несколько внутренних кровотечений и обморожение тканей лица. Корабль разгерметизовался, тут такая же холодина, как на улице, – осмотрев униформу феррианки, Джемар отдёрнул руку от её левого бока. На зеленоватой перчатке остался влажный оранжевый след. – Чёрт, дурацкая аптечка, у неё вон какая рана на боку, правда, кровь почти остановилась.
      Джемар аккуратно перебинтовал феррианку, наложив заживляющий пластырь там, где у людей распологаются рёбра. Наклонившись и присмотревшись к униформе, прочёл:
      – Беррайнд Сай Жосинда, товиарф тенгом. Саранн аййари товлэмтанг, – покачал головой, – хм, при мне служба частных изысканий была оснащена кораблями покруче.
      – Ты перевёл бы, я понял только "товиарф", – попросил Дитер.
      – Придержи её, пока посмотрю тёплую одежду, нельзя ей в таком виде на "Смерче" лететь.
      Препоручив пилота Дитеру, он включил освещалку и осмотрел внутренность корабля. Почти вся электроника вышла из строя, бортовые компьютеры показывали на мониторах абракадабру.
      – Тенгом – то же, что и первый пилот, хотя скорее, как капитан или руководитель штурмового отряда, ну, вроде Коллинза. Только, чем выше численность экипажа, тем меньше вес этого звания, тут всё непросто, – феррианин разгрёб остатки каких-то приборов и добрался до контейнеров с предметами экипировки. – "Саранн аййа", как это по-вашему, в общем, индивидуальная коммерческая программа исследований, "товилэмтанг", хм… по контракту с военной разведкой флота. В общем, "007" какая-то.
      – А как мне её звать?
      – Зови Жосинда, не ошибёшься, – усмехнулся Джемар. Он случайно опрокинул какой-то ящик, отчего внутри товиарфа сильно громыхнуло. – Она что, из военно-исторического института, что с собой в корабле столько хлама возит? Не думаю, что она археолог, – высказал мысли вслух феррианин.
      – Может, она что-то знает о тринглах? – предположил Дитер, разглядывая тяжело дышащего пилота в серо-голубой униформе. Ярко-белая кожа феррианки казалась сухой и воспалённой. – Ух ты, перламутр, что ли? – удивился он, заметив идущие от щиколоток до колен уголки, будто инкрустированные в изящные, но прочные на вид сапоги цвета морской волны.
      Джемар вытащил, наконец, пятнистый меховой комбинезон из контейнера и кинул его Дитеру, мельком глянув на обувь.
      – А мода во флоте почти не изменилась.
      Запаковав Жосинду в тёплый комбез, Дитер и Джемар перенесли её на "Смерч-11". Закрепив для надёжности не приходящего в себя пилота также, как тигроида, они окинули взглядом площадку, на которой неподвижно громоздился чёрный корпус товиарфа, и взглянули на возвышающийся над заснеженным холмом трингл.
      – Может быть, тот тигроид был единственным? – предположил Дитер. – Ладно, пора двигать до базы, там ведь волнуются.
      – Точно, – согласился феррианин, – связь отсюда не функционирует, помнишь, мы проверяли. Надо с пятидесяти километров сообщить, что у нас всё в порядке.
      – И вернуться сюда, исследовать трингл. Кстати, надо бы и товиарф перебросить поближе, Штайнер просто уписается, когда мы преподнесём ему обе эти машины.
      Жосинда застонала и что-то промычала, пытаясь пошевелить закоченевшией, но уже начавшей согреваться рукой.
      Джемар наклонился к ней и шепнул на ухо, активизировав внешний динамик:
      – Тэйэр сэнира аник меитиннау, – повернулся к Дитеру и пояснил, – я ей сказал, что она в безопасности и ей окажут помощь. Не знаю, слышала ли она меня, но по крайней мере она слышит родной язык, значит, по идее, не будет нервничать.
      Дитер сел в свой "Смерч" и поднял большой палец.
      – Ну что же, помчались, – Джемар хотел задвинуть броню над кокпитом, чтобы Жосинда не замёрзла от ветра на бешеной скорости полёта, но не вышло. "Смерч" был всё-таки одноместной машиной. Выругавшись, он включил двигатель и стартовал вслед за Дитером.
 
      На расстоянии в пятьдесят километров от гравиплана Джемар получил подтверждение приёма сигнала связистом "Духа Грома".
      – Мы возвращаемся. Пилот жив и с нами, готовьте медицинский комплекс для оказания помощи. Товиарф оставили на месте, он сам уже никогда не полетит. Помимо этого, мы подстрелили кого-то, похоже, пилота трингла. Сам трингл приземлился возле товиарфа и, кажется, там больше никого нет, – передал феррианин на гравиплан. – Во всяком случае, он не взлетал в течение часа. Считаю необходимым выслать штурмовую группу для проникновения внутрь и захвата. Как поняли?
      Несколько минут в эфире были только помехи и шорохи атмосферного происхождения. Потом Джемар услышал голос Алекса:
      – Молодцы. Теперь так, не подлетайте к гравиплану ближе чем, на пять километров. Высаживайтесь где-нибудь на скалах и ждите дальнейшей информации.
      – Что произошло? – изумился Дитер, тоже настроившись на общую волну.
      – У нас гости. Над "Духом Грома" кружат два бежевых и четыре голубых трингла, но пока стрелять не собираются. Наверное, будут высаживать десант и пойдут в атаку. Мы делаем вид, будто их не замечаем, но готовы вступить в бой в любой момент.
      – Удачи, – хрипло произнёс Джемар, – Мы попробуем присоединиться, если станет жарко.

9 сентября 2085 года, местное время 1:15, Южный полюс планеты Файори, плоскогорье Фростинент

 
      Два трингла, подняв вихри снежной пыли, приземлились неподалеку от гравиплана. Остальные, вероятно, удостоверившись, что "Дух Грома" не в состояниии серьезно помешать намеченной атаке, разлетелись. Вместо них появились два других, голубой окраски и небольших размеров, и стали кружить рядом, пока не проявляя видимого интереса к гравиплану.
      Вглядываясь в беснующуюся над Фростинентом метель, Алекс и Хейнс ждали. Чуть дальше от занятой ими позиции замаскировались четверо остальных оперативников, вжимаясь в сидения "Смерчей", постоянно заметаемых снегом, но готовых моментально ринуться в бой.
      По приказу Алекса "Дух Грома" наглухо закрылся броневыми щитами, предоставив тем, кто был внутри, максимально возможный на данное время уровень защиты от тринглов. Поле было включено на максимальную мощность, весь персонал носил с собой средства индивидуальной защиты, но, несмотря на это, работа шла полным ходом. Техники приводили гравиплан в порядок, а научный персонал анализировал данные, полученые во время боя с тринглами.
      – Здесь Маккинторк, – радиоволна донесла обеспокоенный голос второго пилота, – "Аннигилятор" докладывает о появлении множественных целей вблизи поверхности планеты. Чёткого боевого порядка не прослеживается. Они движутся в направлении гравиплана со скоростью двадцать километров в час по криволинейным траекториям, на первый взгляд определяемым рельефом местности.
      – Принял, – отозвался Алекс.
      – Сколько целей? – спросил Пауер.
      – На момент последнего подсчёта – двадцать четыре. По предварительной оценке масса каждой цели в пределах 50-180 килограмм. Расстояние пять километров, РВП 1,32. Как поняли?
      – Знакомая ситуация, – криво усмехнулся Алекс, – вас понял, "Дух Грома". Мы занимаем оборонительный рубеж. Огонь не открывайте. Пускай они думают, что гравиплан небоеспособен.
      – Есть, сэр, – донеслось в ответ. – Сэр, Фарландер докладывает, что получены предварительные оценки экспертов по факту неземной активности. Вероятность бомбардировки "Духа Грома" не более 15 процентов, а использование противником гусениц в такую погоду практически невозможно.
      – Передай им обоим спасибо от меня лично и пожелание, чтобы они засунули свои проценты себе… найдут куда. Это уже от всей нашей команды. Все, отключаюсь. Радиоконтакт по усмотрению Коллинза.
      – Приземляемся? – предложил Джемар, указав на затенённый каньон, хорошо различимый сквозь бурю. – Тут немного теплее.
      Почти не занесённый снегом, этот участок мог послужить сносным укрытием для двух "Смерчей". К сожалению, оба оперативника понимали – нельзя оставлять ни Жосинду, ни тигроида под закрытыми кокпитами. Вернувшись из разведки, они рисковали в лучшем случае не суметь вскрыть "Смерчи", если кто-то из двоих пассажиров проявит ненужную активность, а в худшем могли не найти машин вовсе.
      – Может, ты останешься? – без особой надежды на согласие спросил Дитер, глядя, как Джемар старается максимально удобно устроить Жосинду на припаркованном под каменном навесом "Смерче". Закончив это дело, феррианин застыл в раздумье на несколько минут.
      – Если она придет в себя, пусть она увидит, вернее, услышит тебя, нежели меня или, ещё хуже, этого субчика, – Дитер всадил в неподвижное тело тигроида несколько разрядов парализатора, – я же не могу то же самое сделать с ней?
      – Идиотов в "Саранн" не принимают, во всяком случае, при мне не принимали. У неё хватит ума понять, что её привязали не как пленницу. В принципе, она запросто может выбраться. – Джемар поднял вверх указательный палец, – О! Придумал, – покопавшись в бардачке, он вытащил маркер и нацарапал несколько крупных феррианских иероглифов на самой большой поверхности, которая первой бросится в глаза феррианке, если та очнётся.
      – Что ты там понаписал? – осведомился Дитер, вглядываясь в спиралевидную вязь.
      – "Не волнуйся, ты в машине друзей. Но на соседней машине парализованный пленник. Враг. Будь осторожна и жди нашего возвращения. Офицер флота".
      – А она поймёт этот твой кирриол?
      – Должна, по идее, – пожал плечами феррианин, – он у нас распространён даже больше, чем английский на территории Федерации. А ты знаешь хоть одного человека, не понимающего английский хотя бы в общих чертах?
      – Убедил, – Дитер отвернулся и проверил системы штурмовой винтовки, – пойдём под прикрытием вижн-дизруптеров.
      – И будем надеяться, что не попадём под выстрелы, предназначенные не нам.
      – И наоборот, – пошутил Дитер.
      – Ну, если тебе жить надоело, давай, лезь на рожон.
      С этими словами феррианин включил невидимость и двинулся в сторону гравиплана.
 
      Враги вынырнули из снежной пелены прямо перед носом Алекса и Пауера. Две фигуры, цветом лишь чуть-чуть отличающиеся от лежащего и кружащегося то тут, то там блёкло-голубого снега, пригнувшись, стояли на странного вида приборах, похожих на модные некогда скейтборды. Ни малейшего сходства с человеком эти существа не имели. Вытянутые над широкими плечами головы напоминали блестящие металлические фасолины, на них виднелись лежащие крест-накрест тёмные наросты, по форме напоминающие листья ивы. Четыре руки держали два длинных предмета, которые были похожи на винтовки, только с полудисками фрез вместо штыков. Тремя мощными ногами они цеплялись за бугристую поверхность "сноубордов", летящих надо льдом на высоте двадцати сантиметров.
      – Пятеро, скорость двадцать в час, расстояние до нас четыреста метров. Наши вижн-дизруптеры пока эффективны.
      – Вижу, Пауер, – Алекс скинул с плеча карабин и прицелился в ближайшего, который присел на полусогнутых и выставил вперёд оба орудия. С расстояния в двести пятьдесят метров фрактальная коррекция изображения внутри шлемов позволяла различить, как вздрагивают и пульсируют тела пришельцев, то ли в такт дыханию, то ли в такт взлётам и падениям на неровностях рельефа.
      – Сто пятьдесят. Огонь! – закричал Алекс и дал очередь по ближайшему. Сквозь свист бури не был слышен звук выстрелов, но возникшие как бы из ниоткуда яркие красно-желтые вспышки выстрелов выдали местоположение оперативников. Первый и ближайший пришелец налетел на град миниатюрных снарядов с обогащенным ураном, его тело взорвалось клочьями серо-сизой плоти, во все стороны разлетелись продолжающие пульсировать и шевелиться куски, темнеющие на глазах. Не было видно ни крови, ни чего-либо на неё похожего. Существо перед смертью успело выстрелить, и лёд вперемешку с камнями взорвался под ногами Алекса, откинув его на несколько метров назад. Мягкая обшивка ТВК-сьюта спасла оперативника от переломов, но поле потеряло 65% мощности и восстанавливалось чертовски долго.
      Пауеру повезло больше. Выпустив в следующего врага две реактивные ракеты из МРПУ, он успел заметить, как враг уклоняется от них и, схватив в руку фазовую винтовку, не целясь, выстрелил серией импульсов. Синнапс-линк не подвёл – несмотря на то, что защитное поле или что-то в этом роде выдержало первый выстрел, а тело врага причудливо потекло, пропуская сквозь себя второй, оба следующих настигли пришельца. Раздался взрыв потерявших цель ракет, из густого и горячего дыма боком выкатилась вмиг обуглившаяся доска "сноуборда", и на снег посыпались горящие ошмётки того, что когда-то было пришельцем, нелепо продолжая первоначальную траекторию.
      – Йес! – крикнул Пауер, потрясая винтовкой, но в следующий миг вжался в снег, когда над головой просвистели реактивные снаряды врагов. Взрыв не заставил себя ждать, своротив косо стоящую скалу в тылу позиции оперативников.
      Пришелец на борде, мелькнув сквозь снегопад и выпустив шквал ракет в невидимого противника, снова скрылся в белёсой мути, вероятно, собираясь сделать новый боевой разворот и напасть чуть сбоку.
      Метрах в тридцати слева от Пауера из снега взмыли четыре "Смерча" и, расходясь боевым веером, сомкнули на двух продолжавших лететь вперёд врагах мелькающие сиреневым огнём иглы фаз-гатлингов. Оба пришельца превратились в дымящиеся факелы, быстро затухающие по мере того, как потерявшие пассажиров борды врезались в снег и начинали кружиться в вихрях ледяной крошки и мелких камней.
      – Из этой пятёрки остался один, – доложил Пауер.
      – Вижу его на сканере движения. Расстояние двести метров… Иду на погашение, – Хэн заложил крутой вираж и растворился в снегопаде.
      – Срочно возвращайся, – моментально отозвался Алекс, – Не покидай позицию. Это приказ.
      – Понял, – холодно ответил Хэн, – Возвращаюсь…
      Едва заметная серая тень скрытого вижн-дизруптером "Смерча" пронеслась в обратном направлении, за ней мелькнула слабая вспышка салатового света.
      – Хэн, к земле! За тобой "гусеница", – крик Алекса заставил Хэна бросить машину вниз и в бок. Зеленоватый овал вспыхнул уже ближе к "Смерчу" и снова исчез.
      Крик Хэна раздался спустя мгновение. "Смерч" и его пилот потеряли маскировку вижн-дизруптера, снова став чётко заметными. Сквозь пелену снегопада оперативники увидели, как левый бок одноместной боевой машины будто ножом срезало. Он исчез также, как рулевой штурвал и державшая его рука Хэна. Половина левого контейнера и хвостовые маневринги вместе с частью ноги оперативника также испарились. Как в снятой в ускоренном режиме сенсоленте, "Смерч-5" неторопливо завалился на бок и по пологой траектории устремился к ледяной поверхности плоскогорья. Также медленно потреявший от болевого шока сознание Хэн стал медленно сползать с сидения пилота. Попадание вражеского оружия не вызвало ни вспышки, ни взрыва – ничего. Оно сопровождалось только этим странно спокойным движением дестабилизированного антиграва, воздушный след которого повторяли брызги крови из ран Хэна. За несколько секунд до столкновения "Смерча" с землёй Хэн выпал из сидения пилота и его вынесло центробежной силой вбок от траектории полёта боевой машины. Перекувырнувшись в воздухе два раза, он упал на склон, покрытый мелкой льдистой щебёнкой. ТВК-сьют предохранил тело от переломов, но, скатываясь по склону вниз, Хэн оставил за собой кровавые вмятины на снежных наносах. Когда падение приостановилось, снег под Хэном моментально окрасился красным, но вскорости кровь была остановлена принявшейся за работу аптечкой сьюта.
      "Смерч-5" столкнулся со льдом. Его подбросило вверх – вес всего лишь в сто килограмм вместе с немалой кинетической энергией не способствовали быстрой остановке. Поднимая фонтаны ледяной пыли и мёрзлого песка, антиграв закружился на месте. Его остановил только попавшийся на пути выход скальной породы. Взрыв поглотил лёгкую боевую машину, так же как не прекращающийся снегопад поглотил копоть и другие следы взрыва. "Смерч-5" перестал существовать.
      – Байер, мать твою, беги к Хэну, посмотри, что с ним! – кричал в микрофон Алекс, выслеживая в прицеле мельтешащие сквозь снег тени.
      – Я тут, – доложил Байер, – он без сознания, но жив. Я подключил резервное питание к его сьюту, мы не можем его сейчас транспортировать на гравиплан. Может, закинуть его на "Аннигилятор?"
      – Аннигилятор ведёт тот парень из команды Фарландера, ты забыл? – Алекс упал на снег, пытаясь скрыться от шквала реактивных снарядов, пронёсшихся со стороны приземлившихся тринглов в сторону их позиции. На несколько секунд у всех оперативников поплыло перед глазами, когда вражеские ракеты сдетонировали в скалах на площади в несколько сот квадратных метров.
      – Так нас накроют, точно также, как "Дух Грома" в облаке. "Катюши" этих ребят крайне эффективны. Надо что-то срочно предпринимать, – дыхание Керована сбилось, сквозь грохот обстрела Алекс не слышал, как обстановка на фланге, который держали Люк с Керованом, но изредка оттуда долетали отблески взрывов. Похоже, у них обстановка складывалась лучше всего, но даже им становилось ясно – под таким огнём они долго не выдержат.
      – Надо вызвать "Аннигилятор", Леха, – шепнул Пауер Алексу, – Хэн может погибнуть от попадания случайного осколка или от обморожения. На улице больше минус пятидесяти.
      – Нет! – рявкнул Алекс, – мы не можем рисковать нашим запасным пунктом базирования. Я понимаю, это жестоко, но пойми же меня! Даже я точно не знаю, где сейчас эта машина, пилот которой хоть и не военный, но достаточно опытный, кружит в невидимости где-то тут в радиусе пятидесяти километров и передаёт данные пассивных радаров на "Дух Грома" кодированными отраженными импульсами. Только он знает, когда дать о себе знать, только ему была доверена сохранность этой машины. Его пси-потенциал почти такой, как у нашего феррианина, но я не уверен, как он покажет себя в бою, если тринглы навяжут ему бой.
      – Убедил, – хрипло признёс Пауер, глядя в сторону. – Я сажусь на "Смерч-1" и иду на погашение их ракетной батареи.
      – Стой, кретин, – рука Алекса скользнула по броне Пауера, но тот увернулся.
      – Этого не сделает никто, кроме меня. Я лучший пилот "Смерчей", который сейчас есть у ОЗИ, и это моя работа.
      Быстро запрыгнув на сидение, Пауер включил зажигание.
      – Я с тобой, – Алекс настроился на индивидуальный канал Люка. – Оставайся за главного. Действуй по обстановке. Мы с Пауером пойдём, пощекочем ихних артиллеристов.
      – Ещё десять-пятнадцать минут, и всё, Алекс, – отозвался Люк, – их много, слишком много! Мы тут уже десятка три этих гептаподов остановили. Но у нас кончаются боеприпасы, мы каждую минуту вынуждены отступать на несколько метров. Тут живого места нет! Хоть сейчас засевай!
      – Решай сам, только не вызывай "Аннигилятор", – Алекс выловил тень и нажал на курок. Гептапод попытался уклониться от быстро летящих гранат, но не успел. Борд взорвался, откинув в снег тело пришельца, из пелены снегопада тут же вырвались зелёные лучи, испепелившие несколько крупных камней на плоскогорье.
      – Ого, это что-то новенькое! – Алекс проверил показания сьюта – его зацепило, слизав двадцать семь процентов поля.
      – Что бы это ни было, стартуем, – отозвался Пауер, и тень его "Смерча" рванулась вперёд.
      – Байер, попробуй накрыть их из миномёта. Если нам ещё от этих лучей придётся уворачиваться… Примерное направление – 11.- от нашей позиции на дальности от трёхсот метров до двух километров. Как понял? – дал указания Алекс.
      – Начинаю, – коротко ответил Хейнс Байер.
      Оглушительный свист сопроводил первый выстрел. Держась в хвосте оторвавшегося вперёд Пауера, Алекс увидел вспышку света там, где упала мина. Глухой грохот взрыва встряхнул антигравы, пролетавшие всего в двухстах метрах, и спустя несколько секунд свист повторился. Горсть лучей скользнула надо льдом, ощупывая то место, откуда неслась свистящая смерть.
      – Корректируй на 10.-, – передал Алекс миномётчику.
      – "Смерч-1", вы слишком близко к тринглам, – обеспокоенным голосом сообщил второй пилот гравиплана, – по нашей оценке максимальная эффективность ракетного оружия пришельцев достигается в радиусе 1500 метров. Вы почти достигли этой границы…
      – Ещё не вечер, судари, – сквозь зубы прошипел Пауер, бросая свою машину в крутое пике к широкому холму, продолговатая вершина которого могла бы спрятать "Смерчи" на протяжении ещё метров пятисот по пути к предполагаемому расположению огневой точки.
      Алекс двинулся следом, его машина точно повторила движения "Смерча-1", и теперь оба они мчались над обледенелыми скалами на высоте пяти метров. Вихри снега и ледяного песка вырывались из-под них, делая вижн-дизрупцию мало эффективной, но оба оперативника чувствовали, что сейчас важнее внезапность и даже некоторая наглость, нежели невидимость. Реактивные снаряды взрывались над вершиной холма или пролетали высоко над антигравами, не причиняя им ни малейшего вреда. Несколько раз сквозь пелену снегопада мелькали тени гептаподов, перемещающихся к позиции Люка и Керована. Отблески стрельбы на том участке свидетельствовали о жарком обмене любезностями. Ни Пауер, ни Алекс не открывали огонь по гептаподам, зная, что со стороны могут казаться просто порывом полярного ветра сквозь непогоду. Скорее всего, на тринглах давно уже поняли их уловку и ждали, когда они вынырнут из-за холма прямо под шквал ракет и зелёные лучи, но гептаподы пока что не реагировали на них.
      Алекс не выстрелил по скользнувшему всего в десяти метрах левее вниз по склону гептаподу даже тогда, когда Керован сообщил, что массированным ракетным ударом уничтожен его "Смерч". Керован довольно весело прокомментировал, что идея слезть с антигравов по причине их слишком большой скорости по отношению к гептаподам, по крайней мере, спасла его от плачевной участи "Смерча". Хотя сбивающийся голос Керована демонстрировал тот факт, что его бравада напускная.
      – "Гусеница" прямо по курсу, – закричал Пауер, поворачивая свою машину, и под углом в восемьдесят градусов взмыл ввысь, прочь от холма, над которым мелькнул салатовый овал. Алекс сделал то же самое, только вывернул машину в другую сторону. В следующий миг "гусеница" последний раз пропала, за чем последовало беззвучное исчезновение части склона холма. В сфере диаметром двадцать метров не осталось ничего, кроме воздуха. Прозрачный, не заполненный непогодой участок почти тут же наполнили снежинки, и ничего не говорило о том, что здесь сработало оружие пришельцев. Правильный сферический кратер выглядел вполне естественно и безобидно.
      – Как ты её усмотрел? – изумился Алекс, снова устремляясь вниз вслед за Пауером.
      Расстояние до вражеской огневой точки сократилось до километра. Лишившись прикрытия холма, обе машины стали более лёгкой мишенью для реактивных снарядов и лучей, настолько, насколько вообще могут быть лёгкой мишенью два практически невидимых объекта размерами не превышающие три с половиной метра.
      Очередной ракетный залп пронёс около десятка смертоносных заострённых цилиндров в опасной близости от "Смерчей", зелёные лучи пока резали воздух и лёд довольно далеко, но плотность огня была ужасающей.
      – Тебе никто никогда не говорил, что прирождённый пилот обладает чутьём не хуже самого мощного радара, когда сидит за штурвалом? – лукаво осведомился Пауер.
      Дистанция сократилась до полукилометра, стали заметны обугленные воронки в тех местах, куда падали заряды миномёта Хейнса Байера. Нещадно поливаемая энергией поверхность плоскогорья всё больше и больше начинала напоминать какой-то вулканический пейзаж или долину грязевых гейзеров – в особенности после начала обстрела лучами – тонны льда растопились, смешались с гарью и копотью взрывов, образовывая феерически красивую смесь в виде клубящегося серо-синего тумана, сквозь который продолжал падать снег. Если бы не фрактальная коррекция изображений, никто из оперативников уже давно не представлял бы, где конкретно он находится, и что рядом с ним. Вспышки и грохот выстрелов и взрывов позволяли смутно понять, где же идёт основная перестрелка, но не более.
      – Ты – прирождённый пилот? – усмехнулся Алекс, – да ты хоть раз садился за руль чего-нибудь, кроме турбайка за последние, скажем, лет восемьдесят-девяносто7
      – Не занудствуй, – отрезал Пауер. – Мы с тобой на тренировках были лучшими в вождении "Смерчей", но ты и сам знаешь, что тебе до меня далеко. Я вожу эти машины вот уже несколько недель и всю жизнь. Это просто "моё".
      Треск помех оборвал их беседу. Сквозь шорох донёсся голос Керована.
      – Люк ранен, его поля посносило, броня не выдержала одновременного попадания лучей и ракет.
      – Серьёзно? – резко спросил Алекс.
      – Держится, правда стрелять ему придётся левой рукой. Ну а если дойдёт до рукопашной…
      – Здесь борт "Духа Грома", – вклинился голос Маккинторка.
      Заглушив канал гравиплана, Алекс осведомился у Керована.
      – Как с боеприпасами?
      – На нуле, у меня почти разрядились аккумуляторы, две гранаты вон остались…
      – Отходите немедленно под прикрытие гравиплана. Свяжись с Хейнсом, пусть сворачивает удочки и берёт Хэна. Прикроете его отход к гравиплану. У вас должно быть, по крайней мере, два "Смерча" на четверых. Это всё ещё так?
      – Оба функциональны! Мы начинаем отход, – сказав это, Керован отключился.
      – Чем… обрадуете? – обратился к Маккинторку Алекс. Им с Пауером приходилось совершать головокружительные маневры, сбивая с толку артиллерию пришельцев. Сквозь туман было видно, как несколько гептаподов прекратили наступления на позицию Керована и Люка и, совершив боевой разворот, устремились на перехват "Смерчей". Без особой надежды на успех пришельцы на бордах открыли огонь по туману над стоящими на земле тринглами. На несколько секунд выключив вижн-дизруптер, Пауер выгнулся из кабины и показал гептаподам средний палец. Отборный мат со стороны Алекса был красноречивой реакцией на браваду Пауера.
      – Именно обрадуем, – голос Маккинторка был бодрым и жизнерадостным. – Сэр, с "Аннигилятора" докладывают – новых наземных целей не появляется. Сканеры фиксируют семь целей, пять направляются к вам. Над гравипланом курсируют два голубых трингла, но огонь не открывают. Они к тому же мельче тех бежевых, что высадили десант. Кстати, по изменению состояния ЭМ-фона вокруг десантных судов пришельцев Фарландер и Ко. делают вывод, что те собираются стартовать.
      – Понял! – Алекс снова вызвал Керована. – Их всего двое, предположительно у вас на хвосте. Больше не осталось, вы всех поклали. Держитесь, ребята.
      – Подтверждаю приём, – коротко отозвался оперативник.
      – Вот она! – Пауер отметил общекомандным маркером серый пульсирующий конус между бортами тринглов. Алекс тут же увидел выделение цели на своём дисплее внутри шлема.
      – Огонь!!!
      Фаз-гатлинги "Смерчей" с треском стали поливать конус фиолетовыми молниями. Несколько десятков разрядов без видимого вреда соскользнули по конусу, сопровождаемые голубоватыми вспышками, отразились в разные стороны, часть выжгла лёд и камни, часть прошла сквозь деформировавшиеся тринглы, а часть умчалась в небо.
      Совершив новый заход на цель, Алекс изумился:
      – Да её вообще ничего не берёт!
      – Не правда, – не согласился Паупер, – смотри, это, видимо, защитное поле, оно стало зеленеть, а потом желтеть. Это по идее значит…
      – Да, мы его пробиваем! – Очередная порция разрядов из фаз-гатлингов отразилась уже от вспыхивающего оранжевым экранов.
      Летящие из конуса лучи и ракеты стали цеплять "Смерчи", но пока мощность полей не снизилась даже до пятидесяти процентов.
      – Хейнс, ты там? – спросил Алекс, бочкой взмывая вверх.
      Несколько десятков реактивных снарядов прошили воздух прямо ему вслед, почти повторяя траекторию антиграва. Детонация последних трёх сильно тряхнула машину, но Алекс уже снова заходил на цель.
      – Я на позиции.
      – Меть мой вектор на своём дисплее.
      – Готово.
      – Дальность триста двадцать на один час. Давай, сыпь на них всё, что есть!
      – Ага, б…, сейчас они у меня позавтракают…
      Одна за другой в небо взмыли шесть оставшихся у Хейнса мин. Сквозь оглушительный свист вспышки двух сбитых мин показались бесшумными. Но то, что сопроводило падение последней, было впечатляющим. Детонация конуса выбросила вверх столб белого пламени. Звуковая и световая волны сотрясли плоскогорье на многие сотни метров. Оба трингла подбросило в воздух, раскинув на добрые сто метров в разные стороны. Один взорвался в воздухе, а другой упал на лёд, отчего один закруглённый выступ обломился, вызвав ещё небольшой взрыв. Бежевый корпус трингла треснул и потемнел, в небо устремились клубы маслянистого дыма. Не отлети Пауер с Алексом почти на километр вверх и в сторону от цели Хейнса, их бы, без сомнения, смяло и сожгло сдетонировавшей батареей.
      – Да! Ты их укокошил, – раздался ликующий крик Алекса, – Байер, ты гений!
      – А вы, б… как думали, – отозвался миномётный расчёт, – мы отходим, Керован помогает мне устроить в "Смерче" Хэна.
      – Мы пока добьём гептаподов, я смотрю, три штуки до сих пор не успокоились, – Пауер играючи уклонялся от летящих с земли снарядов. Но это были просто вызывающие смех потуги пришельцев хоть как-то навредить двум юрким машинам.
      – Перезаряжайте оружие, сдавайте Люка с Хэном на попечение Морозовой и двигайте сюда. Надо бы взять штурмом подбитый трингл, – Алекс достал из оружейной пирамиды МПРУ и, не выпуская из рук штурвала "Смерча", послал интеллектуальную ракету в ближайшего гептапода. Взмыв вверх из крутого пике в сопровождении подброшенных взрывом песка, камней и льда, Алекс увидел, как по льду несколько раз перекатился горящий кусок борда.
      – Два, – усмехнулся он, – осталось два.
 
      – Они подбили два трингла, слышишь? – Джемар встряхнул Дитера за руку. – Ты смотри, вон один упал.
      Дитер изменил увеличение обзорного экрана и посмотрел на треснувший борт боевой машины пришельцев. На фоне темнеющей бежевой обшивки мелькнула приземистая многорукая тень.
      – Это, наверное, и есть "гептапод", – покачал головой Дитер. – Ладно, раз они там собираются на штурм идти, надо бы и нам присоединяться. Я радирую Алексу, что мы готовы вернуться на борт гравиплана и присоединиться к штурмовой группе.
      Джемар согласно кивнул.
      Несколько минут Дитер переговаривался с Алексом, в тоже время Джемар внимательно изучал упавший трингл, лежащий на расстоянии полутора километров от их позиции.
      – Алекс спрашивает, можем ли мы принять участие в бою прямо сейчас.
      – А… а как же пассажиры? – удивился Джемар.
      Раздался треск внутри шлема и феррианин услышал голос Алекса.
      – Надо срочно атаковать трингл, пока они там не очухались. Джемми, твой друг и пленный тигроид могут подождать, наверное. Ты как думаешь?
      – Да… ты прав. Мы немедленно выступаем.
      – Тем более, что Хейнс Байер и Керован измотаны до предела. Ну, а Хэн и Люк в ближайшие дни вообще вряд ли смогут участвовать в бою.
      – О чём речь? – отмахнулся Джемар, – У тебя уже есть план, как напасть на трингл?
      – Пока нет. Но, вот что, приземляйтесь метрах в ста пятидесяти южнее обломанного угла и спрячьте там "Смерчи". Встречаемся под трещиной.
      – О'кей, мы сейчас будем.
      Феррианин проверил боезапас карабина и пистолета.
      – Ну вот, Дитер, как всегда, мы с тобой идём на штурм первой тарелки чёрт знает с чем, – он кивнул на штурмовую винтовку, которую Дитер сжимал в руках.
      Отсутствие любимого "дитера" явно портило настроение оперативника, – не горюй, если там есть что повзрывать, мы с тобой подствольники попользуем.
 
      Вернувшись к "Смерчам", феррианин и Дитер обнаружили интересную картину. Жосинда пришла в себя и, сидя на контейнерах, держала на прицеле странного плоского пистолета овальных очертаний лежащего в антиграве тигроида. Ворот комбинизона пилот расстегнула, видимо, ей не было холодно, несмотря на жгучий мороз почти в сорок градусов.
      Заслышав шаги оперативников, феррианка метнулась за борт "Смерча" и навела на них оружие.
      Джемар медленно опустил оружие на лёд и кивком посоветовал сделать то же Дитеру. Тот нехотя подчинился. И, хотя оперативник и лишился оружия, было видно, что он готов включить вижн-дизруптер и кинуться вперёд в рукопашную.
      – Сэ феррантай тенгом лаури Джемар, – с этими словами Джемар скинул шлем, от волнения и морозного воздуха у него перехватило дыхание.
      Услышав кирриол, Жосинда опустила пистолет и, выйдя из укрытия, осмотрела обоих подошедших скорее с любопытством, чем с враждебностью.
      – Лиин та сойрэ вэрро гэййяри? – Джемар подошёл ближе и улыбнулся.
      Увидев золотистые прожилки в глазах феррианина и стальной блеск зубов, Жосинда успокоилась и произнесла на кирриоле:
      – Вижу я, что ты феррианин, доказательства налицо и на лице. А рядом с тобой кто?
      – Ты помнишь, как тебя сбили? Наш товиарф тебя прикрыл.
      – А… спасибо. Кстати, а где он?
      – На север отсюда, до него где-то семьсот зентов. Мы вообще-то собирались тебя взять на "Дух Грома". Если ты не заметила, ты, между прочим, ранена, и довольно серьёзно.
      – Заметила. А вы вообще кто такие? Я тут пять секунд дуги уже летаю, у туземцев такой техники не встречала, – она кивнула на ТВК-сьюты и "Смерчи". Эти ребята из треугольных призмалётов успели довести меня до белого каления. Правда, сбить им меня не удалось, но погоняться за мной они погонялись. Я так понимаю, они вам тоже вначале мозги попудрили всякой чушью?
      Дитер, видя что ферриане мирно беседуют, спросил через громкоговоритель:
      – О чём вы там базарите?
      – Мы их корабли тринглами называем. Да, ты права, они, похоже, нас, так сказать, психически или ещё как прощупали, попросили о помощи в охоте за тобой.
      – На этих подлецов похоже, – Жосинда, наконец, убрала пистолет в незаметную кобуру на поясе комбинезона. – Так кто это с тобой?
      – Ты объясни, что вы тут обсуждаете, – нетерпеливо проговорил Дитер, поднимая со льда винтовку и вешая на плечо. Феррианка дёрнулась за пистолетом, но, видя, что оружие оказалось за спиной Дитера стволом вниз, опустила руку.
      – Тихо, вы, оба! – рявкнул Джемар по-английски и на кирриоле.
      – Так он туземец? – удивилась Жосинда.
      Вероятно, феррианке не встретилось ни одной передачи на немецком или русском, пока она летала вокруг Файори. Иначе она бы поняла, что та смесь английского и двух этих языков, на которой общались оперативники, тоже "туземная".
      – Дитер, Жосинда уже почти три недели тут летает и, судя по всему, воюет с тринглами также, как мы. Правда, с менее плачевными результатами. Её, по крайней мере, ни разу не подбили.
      Дитер хмыкнул, было заметно, что его этот факт не особо волнует.
      – Так, Жосинда, мы сейчас должны вылетать на штурм сбитого трингла. Если ты в состоянии, можешь составить компанию, – обратился Джемар уже к феррианке.
      – Вы вдвоём? Это абсурд!- усмехнулась та.
      – Наши основные силы отбили наземную атаку двух крупных бежевых тринглов а потом взорвали один из них, а второй лишен возможности взлететь. Но ты права, на штурм вдвоём идти – безумство, вчетвером – тоже плохо. Впятером, как не крути, лучше. Просто всё…
      – Ага, значит, ещё двое уже ждут вас возле призмалёта?
      – Давай ты будешь звать их тринглами, – настойчиво произнёс Джемар.
      – С какой стати?
      – А с той, что больше сотни тех, кто не меньше тебя самой готов драться с этими пришельцами и дерётся уже, давно привыкли называть их так. Не создавай путаницы, я прошу тебя.
      – Ладно… – кивнула Жосинда, – Пожалуй, я согласна быть пятой в штурмовой команде.
      Джемар посоветовал ей поплотнее застегнуться, чтобы не усугублять вред, нанесённый организму ранением. Феррианка вежливо отказалась, но также вежливо поблагодарила за заботу и за то, что не оставили её умирать от холода и потери крови внутри её товиарфа.
      Джемар настроился на волну Алекса.
      – Как вы там?
      – Добили последнего гептапода. "Аннигилятор" радирует, небо чистое, тринглов не видно в радиусе более сотни километров. Раненых доставили на борт гравиплана, их жизни вне опасности. Морозова никуда не отпускает Хейнса с Керованом, отчасти всвязи с моим приказом, отчасти по своей инициативе. Она права. Так что давайте, ноги в руки, и сюда. Придётся в четвером воевать.
      Феррианин передал слова Алекса Дитеру и Жосинде. На заданный феррианкой вопрос, заметно ли движение каких-либо объектов возле или внутри трингла, Алекс ответил отрицательно.
      – Вы там что, рехнулись? – возмущённо спросил он, – Неужели я бы не сказал об этом, если бы мы с Пауером что-то заметили?
      – Да ладно тебе. Не кипятись. Лучше поприветствуй нового оперативника в составе нынешней штурмовой группы.
      – Твой соотечественник, или тигроида перевербовать успели? – пошутил Алекс.
      – Точнее сказать, моя соотечественница. Ты угадал.
      Шутка Алекса вызвала весёлый смех у Жосинды.
      – У неё приятный голос. Я пожалуй попытаюсь познакомиться с ней поближе, – услышав смех и слова Жосинды через чувствительные микрофоны шлема ТВК-сьюта Джемара, прокоментировал Алекс.
      Джемар перевёл Жосинде последние слова.
      – А, ну-ну…, – феррианка красноречиво коснулась кобуры на поясе.

9 сентября 2085 года, местное время 3:20, Южный полюс планеты Файори, плоскогорье Фростинент

 
      Перед трещиной в борту трингла оставалось свободное пространство в пятьдесят-шестьдесят метров. Сам пролом в тёмно-бежевой бугристой обшивке в высоту сосавлял более трёх метров. В горизонтальном направлении он тянулся метров на пятнадцать-двадцать, то есть, трещина визуально занимала более восьмой части обращённого к пятерым оперативникам борта взорванной машины. Те, кто залегли за камнями, скептически осматривали пологие очертания цели намеченной атаки. Верхняя часть лежащего на льду трингла представляла собой странную колышащуюся поверхность, возвышающуюся надо льдом на 10 метров. Никто не решился пощупать крышу трингла, хотя перед высадкой Алекс и Пауер несколько раз пролетели над ней на расстоянии всего в пару метров. Пустая обойма для подствольника, брошеная Пуаером на крышу трингла, бесшумно исчезла за колышащейся пеленой.
      – На сканерах всё чисто, – в который раз удостоверился Алекс, – Начинаем.
      Пауер и Джемар метнули дымовые гранаты. С лёгкими хлопками цилиндры выпустили облако тёмно-серого дыма, сквозь него метнулись четыре полупрозрачные и одна вполне материальная фигуры. Преодолев расстояние до борта трингла в несколько прыжков, они вжались в ледяную крошку, уже изрядно подтаявшую.
      Дитер оглянулся на Жосинду, удивляясь, как она что-то видит в этом дыму. Казалось, на голове пилота не было ничего, кроме чешуйчатого шлема, оставляющего открытым всё лицо и часть шеи. Проследив взгляд Дитера, Джемар усмехнулся.
      – Алмазный экран почти идеально прозрачен, но то, что на него передаётся, владельцу шлема прекрасно видно. Я думаю, там есть что-нибудь навроде фрактального корректора, как у нас в шлемах. Во всяком случае, при мне там какую-то штуковину монтировали.
      Жосинда вытянутой рукой изобразила плавное движение вверх и вбок, после чего выставила открытую ладонь перед Джемаром и крутанула кистью.
      – В смысле? – не понял Алекс, уже собравшийся прыгать к отверстию в броне трингла.
      – Спрашивает, как мы туда заползём, – перевёл Джемар.
      – Как как? – удивился Алекс, – Запрыгнем! У нас ведь броня с антигравитационная.
      Джемар перевёл.
      Феррианка коснулась своего бока и приложила ладонь к подбородку.
      – Она права, – озабоченно произнёс Джемар, – Если её рана откроется, она станет обузой для всей группы.
      – А на хрена тогда она вообще сюда полезла? ТВК-сьюта на неё у нас пока нет, что тут поделаешь? Пусть остаётся на входе, прикрывает.
      – Алекс, – оборвал его Джемар.
      – Ну? – нетерпеливо огрызнулся тот.
      – Во-первых, я это переводить не буду, во-вторых, не пробовал ли ты мне когда-нибудь сказать что-либо в этом роде? А в-третьих, тут всего три метра, Жосинда может встать кому-нибудь на плечи и подтянуться.
      – С тобой давно всё ясно, только…
      – Алекс, она феррианка!
      – Я давно уже понял, что эмоции у вашего брата бьют через край там, где не следует. Понять бы ещё, до какого предела в этой связи вы повинуетесь долгу и приказам.
      – До иного, нежели чем люди, – туманно ответил Джемар.
      – Ладно, хрен с вами. Первым идут Пауер и Дитер. Я следом. Жосинда становится тебе на плечи, а я её поднимаю.
      – Идёт, – кивнул феррианин.
      Два первых оперативника запрыгнули в трещину и тут же прижались к краям. Перед ними открылись два прохода треугольного сечения. Высота округлого коридора внутри трингла была гораздо больше ставших уже привычными низких потолков на гравиплане. Вместо двух с четвертью тут было метра три с половиной, не меньше. Пол пружинил под ногами, его составляли скользкие шестигранные ячейки сантиметров пять в поперечнике. На стенах не было каких-либо приборов, они были монотонно шероховатые, как песок. Во всех деталях интерьера преобладали голубоватые тона, от висящих под потолком голубых полумесяцев исходил тёплый пульсирующий свет. Концы проходов терялись за поворотами слева и справа от трещины, к тому же на некотором удалении от трещины полумесяцы светили тусклее. Коридор был пуст, поэтому Пауер осторожно поднялся на ноги и сделал первые шаги в направлении левого ответвления. Дитер остророжно попятился следом, водя стволом штурмовой винтовки из стороны в сторону, он пытался уловить хоть какие-то признаки враждебной активности из правого прохода. Углубившись в треугольный коридор на пять шагов, Пауер заметил, что полумесяцы изменяют интенсивность свечения, следуя приближению или удалению фигуры в ТВК-сьюте. Обратив на это внимание Дитера, Пауер медленно присел на одно колено и замер, держа на прицеле проступивший вголубом полумраке треугольный проём люка в какое-то другое помещение трингла.
      – Передавай вниз, у нас пока чисто, – услышав слова Пауера, Дитер переместился к краю трещины и жестами показал, что можно подниматься.
      Используя масл-усилители, Алекс без разбега прыгнул внутрь трингла. Оценив обстановку, он жестами показал Дитеру держать под контролем правый коридор. Жосинда подтянулась над краем обшивки, Алекс нерешительно протянул руку, не зная, как помочь, не растревожив рану. Феррианка внимательно посмотрела ему в лицо, после чего легко зацепилась тонкими белыми пальцами за неровности пола и запрыгнула внутрь. Не обращая внимания на удивлённый взгляд Алекса, она осмотрелась и, не найдя лучшего себе применения, взяла под прицел пространство плоскогорья, видимое сквозь дыру обшивки. Неспешными плавными движениями она поводила из стороны в сторону своим плоским писолетом, держа его не так, как принято у землян, а наклонив в бок и чуть отведя в сторону и изогнув кисть.
      Над трещиной показалась голова Джемара, он глянул по сторонам и забрался следом за остальными.
      Алекс, видя, как Жосинда несколько непривычными, но четкими движениями освободила позицию для нового бойца и взяла под контроль другой участок правее Дитера, коснулся её руки и поднял вверх большой палец, выражая признание навыкам командно-тактического взаимодействия феррианки. Жосинда проследила за жестом Алекса, пожала плечами и ответила что-то на кирриоле.
      – Говорит, что у нас общая задача и свою часть она выполняет так, как только может.
      – Всем бы такое самосознание, – проворчал Алекс, поблагодарив за перевод.
      – Людям вообще есть чему поучиться у ферриан, – не без сарказма заметил Джемар.
      Несколько минут оперативники не двигались с места, ожидая, последует ли реакция на их вторжение. Но экипаж трингла либо не обеспокоился проникновением на борт пяти чужеродных объектов, либо был не в состоянии выказать свою обеспокоенность. Мерцание голубых полумесяцев и странный трескучий шорох – эхо проверки экипировки оперативниками были единственными явлениями, сопроводившими появление людей на борту трингла.
      – Датчик не пробивает заслон, – Пауер указал на люк.
      Вспоминая несколько неприятных моментов, связанных с открыванием дверей на вражеских транспортных средствах на протяжении всех четырёх предыдущих кампаний, оперативники ОЗИ были единодушны в способе проникновения за заслон.
      – Будем взрывать. Так, Дитер, начинай с правого прохода, ставь таймер на пятнадцать секунд. Готов? – осведомился Алекс.
      Дитер кивнул, вытащил взрывпакет и, настроив таймер, метнул в сумрак коридора.
      – Все к левому ответвлению! – скомандовал Алекс. Его больше всего беспокоило то, что феррианка не понимала их речь, но увидев, как она чуть ли не первой вжалась в стенку и пригнулась, заслоняясь от взрыва стеной коридора, он понял, что его опасения напрасны.
      С тем же трескуче-протяжным эхом грохнул взрыв, правда, мощные стены внутренних помещений трингла поглотили вибрацию, и никто из пяти не уловил даже малейшего сотрясения трингла. Вспышка детонации нитроглицерина смешалась со вспышкой света полумесяцев. Вырвавшаяся из коридора взрывная волна усыпала ячеистый пол мелкими бордовыми крошками, те же крошки широким языком устлали снег под трещиной, через которую оперативники проникли в трингл.
      – Крепка броня… – прошептал Пауер.
      – Мутонов тупорылых, – закончил старую шутку Джемар.
      Дитер выглянул из-за стенки.
      – Кажется, ничего. – Он потряс головой, – Чёрт, что-то со шлемом, фрактальный корректор шалит, наверное…
      Из не успевшего рассеяться дыма раздался низкий короткий свист, и в грудь Дитера ударили пять зелёных лучей. Энергия вражеского выстрела пробила поле, но ТВК-броня спасла Дитеру жизнь, оплавившись там, где сьют встретил поток смертоносной энергии. Оперативника отбросило от правого коридора, ударившись о стенку, он успел сгрупироваться прежде, чем грохнулся с высоты трёх метров на лёд под трещиной.
      – Я в норме, – тут же сообщил он. Поднимаясь сквозь испаряющийся от раскалёной брони лёд, Дитер омотрел края трещины. Та часть правого коридора, которую он видел, ничем не отличалась от левого.
      – По-моему, он там глубоко засел. Я пока тут побуду, поле восстановлю… Если кто полезет, буду на взводе.
      – Сиди уж, вояка, – ухмыльнулся Джемар.
      – Ты не разобрал, люк вышибло? – спросил Алекс.
      – Там такой дым…
      Прижавшись к полу, впереди у поворота к правому коридору лежали Алекс и Джемар. Сзади Пауер всё так же держал под прицелом левый коридор. Жосинда, присев у стены, не спускала глаз с поворота.
      – Ну, кто-нибудь что-нибудь придумал? – спросил Алекс.
      – У Дитера только подствольные гранаты, у тебя МПРУ и, по-моему, с фугасными ракетами…
      – Слушай, Джемар, а это мысль! – Алекс отстегнул от пояса МПРУ и вызвал Дитера, – Лови парабеллум системы "пистоль"!
      Коротко размахнувшись, Алекс швырнул в проём трещины ракетную установку. Покинув диапазон вижн-дизрупции, массивный предмет стал отчётливо виден на фоне светло-серого неба. Из правого коридора вырвались два луча и один из них вызвал детонацию боезапаса МПРУ. Град осколков пронёсся во все стороны, оставив заметные следы на врутренностях трингла. Ослеплённые вспышкой, оперативники только через несколько секунд обнаружили, что по счастливой случайности никого из них не зацепило. Дитер выругался, сообщив что с него слетели те жалкие проценты защитного поля, которые успели регенерировать.
      – Мысль была не оригинальной, хотя до этого обычно помогало… – задумчиво проговорил Джемар, прикидывая что вызывать и дожаться кого-либо с гравиплана с новой пусковой установкой для интеллектуальных ракет займёт слишком много времени.
      Какое-то время оперативники оставались на месте, не решаясь выдвинуться под огонь зелёных лучей. Каждый что-нибудь советовал, предложения были самые оригинальные, но в тоже время ни одно из них не выглядело достаточно реальным. Наконец, было решено попробовать открыть левый люк. Стараясь не шуметь, Джемар продвинулся вплотную к треугольному заслону и стал осторожно ощупывать гладкую поверхность.
      – Ничего? – осведомился Алекс.
      – Не открывается, и замка не видно.
      Пауер переместился на место Джемара, Жосинда встала позади Джемара, держа под прицелом люк. Повозившись у заслона ещё какое-то время, феррианин понял тщетность всех своих попыток.
      – Надо попробовать другой способ, – Джемар обернулся к Жосинде. – У тебя плазменное оружие?
      Феррианка согласно кивнула.
      – Отойди подальше, попробуем вместе пробить, – Джемар вытащил пистолет и отступил на несколько шагов. Феррианка расположилась сбоку от него и навела оружие прямо в центр люка.
      Два выстрела прозвучали одновременно. Треугольная плита покраснела, и в его середине образовалось оплавленное отверстие. Переглянувшись с Алексом, Джемар дал очередь плазменных игл по краям пробоины.
      Полукруглая зала, открывшаяся им через дыру в люке, была уставлена странными приборами, в центре виднелось овальное возвышение с рядом из трёх кресел. В одном из них неподвижно лежало золотисто-зелёное тело в чёрной маске.
      – Там что-то есть, – Алекс махнул рукой в направлении непонятной аппаратуры справа от входа в залу. Спрятавшись за приборами пришельцев, оперативники определили нахождение двух совсем недавно двигавшихся предметов.
      – На раз-два-три, – шепнул Джемар Алексу и перевёл то же Жосинде.
      Приготовившись, они одновременно выскочили из-за укрытий и открыли огонь в направлении первого объекта. Несколько подствольных гранат вместе с импульсами плазмы разметали в клочья непонятное оборудование, на миг сквозь взрыв показался золотистый силует и метнулся за возвышение.
      – Вон он! – возглас Джемара прервали звуки выстрелов. Огненный ад, возникший за возвышением – там, куда попали выстрелы, не остановил тигроида, которому, казалось, всё было нипочём. К тому же из-за малоприметного выступа появился ещё один, и оба они обрушили на штурмовой отряд огонь своих арбалетов. Жосинда оказалось проворнее всех и бросилась на пол, перекатившись за тёмный металический контейнер слева от входа прежде, чем зелёные лучи коснулись её. Алекса и Джемара лучи задели, но поля выдержили, и оба они, укрывшись кто где, затаились, переводя дыхание.
      – Однако! – Алекс посмотрел на сканер движения, – Вот когда нам пригодился бы миномёт.
      – Нас спасает только то, что мы под вижн-дизрупцией, – мрачно отметил феррианин, но это поправимо.
      – В смысле? – не понял Алекс.
      – Я переключаю всю энергию на поля и поднимаюсь из укрытия. Они меня видят и несколько секунд я буду под огнём. У тебя и Жосинды будут только эти секунды, чтобы снять их. Второй раз они вряд ли купятся на такую уловку.
      – Ты сдурел!
      – Есть другие предложения?
      Ответа не последовало.
      Пока Алекс и Жосинда, которой Джемар тоже объяснил свой план, тихо перемещались за новые укрытия, феррианин максимально зарядил защитное поле и выключил вижн-дизруптер. Посоветовавшись с Алексом, вызвал Паура и Дитера. Получив указания, Пауер передвинулся вглубь левого коридора, перенаправляя точку приложения огня своей штурмовой винтовки на пространство над овальным возвышением. Дитер между тем скинул ещё несколько дымовых шашек и, включив антиграв, завис в дыму за пределами трингла напротив правого коридора. Активизировав самый мощный режим фрактальной коррекции, он приготовился остановить любого, кто попробует зайти в тыл основной группе оперативников.
      – Я пошёл, – коротко бросил Джемар и поднялся в полный рост.
      Ни один из тигроидов не заинтересовался появившейся в их поле зрения ясно различимой фигурой в ТВК-сьюте. Напротив, они начали действовать только тогда, когда вслед за Джемаром из укрытий показались Алекс со включенной невидимостью и Жосинда, разумеется, без невидимости. Всё произошло за какие-то доли секунды. Оба тигроида вылезли из укрытий и открыли огонь точно по Алексу и феррианке. Если бы не тот факт, что Джемар, будучи приманкой, а тем более Пауер, были готовы к молниеносному появлению врагов, скорее всего обе цели тигроидов были бы мертвы раньше, чем что-либо поняли. Но пришельцы успели сделать только по одному выстрелу, хотя оба луча попали в цели. Джемар, пользуясь синнапс-линками на обоих руках, открыл одновременно огонь из карабина и пистолета, сжигая не успевшего увернуться тигроида справа от себя. Точная и густая очередь из глубины коридора, посланная Пауером, уничтожила второго пришельца. Во все стороны брызнули искры, золотистые клочья и осколки металла.
      Между тем и Алекса и Жосинду отбросило в рвзные стороны. Они упали одновременно с превратившимися в головёшки телами тигроидов.
      Джемар бросил на пол карабин и кинулся к Жосинде, Пауер в два прыжка очутился около Алекса.
      К какому бы зрелищу не готовил себя феррианин, то что он увидел, заставило его застыть от неожиданности. Пока Алекс, жалуясь на жизнь и матерясь на чём свет стоит, пытался выбраться из под обломков того, что до недавнего времени было каким-то электронным терминалом, Жосинда, сидя на корточках, преспокойно стаскивала с себя дымящиеся лохмотья комбенизона. Под этими лохмотьями сверкала тонкая ячеистая поверхность, закрывавшая всё тело феррианки от подбородка до запястьев рук и голенищ сапог. Вздохнув, Жосинда скинула последний кусок мехового одеяния и, сокрушенно покачав головой, ощупала потускневшее пятно на мембране, напоминающей по внешнему виду метализированную ткань, прямо под тем местом, где у землян распологается правая ключица. Приложив ладони к поясу, феррианка заставила тусклое пятно замерцать перламутровыми переливами.
      – А… – только и вымолвил Джемар, – а это у тебя что?
      – То есть как, что это? – удивилась Жосинда, – Обыкновенная вэгвэнирующая броня. Ты что, слепой?
      – Вэ… как?
      – Не будь идотом! Ты бы ещё спросил, а не перламутр ли это у меня на сапожках!
      Джемар откашлялся.
      – Послушай, э… Жоси, не будешь ли ты так любезна сказать, когда ты начала свой последний рейс по контракту с "Саранн"?
      – Пожалуйста, это было в самом начале 81317 полного круга дуги После-Возвращения-Шарта. А что? Слушай, а ты что, очень давно не был на Найсфейреррау? По тебе не скажешь, что ты старик…
      – Тебе не рассказывали про исчезновение линкора "Лайроотае"?
      – Да, что-то в этом роде слышала. Пропал в неизвестном секторе, кажется, в 81228. Хм… Так с тобой тоже что-то подобное случилось?
      – Нет…, – отрешенно пролепетал Джемар, осозновая, между ним и родным миром, каким он его когда-то знал, легла пропасть более чем в одиннадцать земных столетий. – Нет. На "Лайроотае" был тесарф тенгом по имени Арнгу Вилл Джемар. В общем, это я и есть…
      Теперь настала очередь Жосинды онеметь от удивления.
      – Да… Нет… Этого не может быть, ты ведь… так долго никто не живёт… Тот Джемар уже должен был умереть.
      – Я жив и вообще-то не старик, ты верно отметила. Мне вот-вот будет двадцать полных кругов дуги.
      – Не понимаю…
      – Там произошёл хронопарадокс. Граница скопления Госса-Юранга, может…
      К ним подошёл Алекс. Оглядев с ног до головы Жосинду, он присвистнул и покачал головой.
      – Да… Ты мне не рассказывал о таких штуках! Тебе что, в своё время такую пижаму не выдали, или посеял где? Между прочим, наша ТВК ей в подмётки не годится, судя по всему. У меня с одного их лазера пол-поля сняло, даже больше. А тут вон, ни царапинки, считай. Или тут тоже какое-то хитрое поле?
      – Не знаю… – Джемар смотрел куда-то в сторону, его голос красноречиво твердил, что на вопрос феррианин ответил, не вникая в его суть. Если бы Алекс мог видеть лицо Джемара, его всерьёз обеспокоила бы та отрешенность и безучастность, которые поглотили феррианина. Жосинда во все глаза смотрела на Джемара, казалось, её настолько же выбили из колеи слова бывшего капитана "Лайроотае".
      – Эй, хватит раскисать, между прочим, там кто-то сидит и, надо сказать, очень не любит посетителей. Надо бы визит ему нанести. С какого-нибудь другого фланга, – Алекс махнул рукой в сторону левого коридора и дал знак Пауеру, который осматривал разбросанные на полу приборы. Пауер пожал плечами и стал внимательно осматривать стены вокруг возвышения, пытаясь отыскать что-нибудь, похожее на проход к другой части внутренних помещений трингла.
      – Тебя бы взрывпакетом, ты бы тоже посетителей стал недолюбливать, – обойдя один раз зал и не найдя ничего примечательного, Пауер поднялся к трём креслам, – Наверное, это был последний, – Пауер пощупал струящуюся ткань на теле явно мёртвого пришельца в кресле на возвышении, – Верно вы подметили, хм… тигроид…
      – Давай-давай, – шутя прикрикнул на Пауера Алекс. Повернувшись к обоим феррианам, он некоторое время переводил взгляд с одного лица на другое, – Так, мне плевать как вы умудрились испортить друг другу настроение. Мы, между прочим, не просто так тут околачиваемся. Я ясно излагаю?
      – Да, – Джемар дёрнулся и, дотронувшись до плеча Алекса, прошептал, – Всё нормально, не потей.
      – Тут нет ничего похожего на проход, – Пауер сокрушенно обвёл взглядом стены.
      – Значит придётся прорываться, – Алекс снова упёрся взглядом в феррианку. Та улыбнулась.
      – Что же мне с тобой делать…
      – А что, что-нибудь не так? – осведомился Джемар, – Надо бы пальнуть пару раз в ту часть стены, – он указал на выступ, из-за которого появился второй тигроид. Случайно посмотрев под какую-то трехопорную конструкцию, феррианин заметил в полутьме слабый блеск, – ух ты, а я такую штуковину уже видел, – с этими словами он поднял с пола продолговатый прибор. – У нашего пленника, кажется, такая же.
      – Оружие? – озабоченно спросил Алекс.
      – Не уверен, – Джемар покрутил в руках прибор и сунул в поясную сумку, – стреляли они из арбалетов.
      – Штайнер с Фарландером разберутся, это их работа, – Алекс снова посмотрел на феррианку.
      Джемар бросил несколько слов Жосинде.
      Та подтянулась и коснулась щеки вывернутой ладонью, продолжая смотреть на Алекса.
      – В смысле? – не понял тот.
      – Ты командир, вот и командуй, а то, "что мне с тобой делать", видите ли…, – объяснил Джемар, – Так у нас на флоте честь отдают…
      Алекс хмыкнул.
      – Ещё раз такую пошлость подумаешь, поругаемся, – пригрозил феррианин.
      – Ладно, ладно, – примирительно сказал Алекс, после чего вызвал Дитера, – докладывай.
      Дитер сообщил, что дым расеялся, проход открыт, хотя не похоже, что это от детонации взрывпакета. В глубине трингла виднелись расположенные дугой прямоугольные выемки, может, это десантный отсек для гептаподов, предположил он. Голубые полумесяцы почти не светили, отчего затемнённое помещение приобретало зловещий вид и вызывало откровенный страх. Ни единого шевеления Дитер не заметил, что ещё больше заставляло его нервничать. Ничего похожего на охранные турели или бойницы тоже не наблюдалось.
      – Попробуй запустить туда парочку гранат, только не стой на линии огня, сразу отходи, – посоветовал Алекс.
      – Выполняю, – сделав выстрел, Дитер на какое-то время остался посмотреть, что же будет. Взрыв выбросил в воздух всё те же бордовые куски обшивки, но на сей раз дыма было гораздо меньше.
      – Там, по-моему, всё чисто.
      – Тогда мы продвигаемся.
      – Я прикрываю, – Дитер несколько раз изменил режимы обзора внутри своего шлема. Перейдя в диапазон радиоволн, он увидел довольно чёткие изображения крадущихся вдоль слабо-сетчатых стен оперативников внутри трингла. Особо яркими, светящимися белым силуэтами, выделялись движущаяся в центре группы Жосинда и замыкающий Джемар. Снова глянув в направлении правого коридора, Дитер заметил небольшое усиление свечения потолка ячеистого отсека.
      – Осторожно! – его голос заставил вздрогнуть крадущегося первым Алекса. – Там какая-то тварь на потолке.
      – Тварь? – переспросил Джемар.
      – По форме напоминает эмбрион, то есть не такая симметричная, как голова гептапода…
      Продолговатое пятно, излучающее ослепительно белый нимб радиоволн, отлепилось от потолка. Падая на пол, оно, как будто, растворилось в воздухе. На мгновение Дитеру показалось, что с потолка сорвался кусок тонкой, как кисея, ткани, причудливо и медленно изгибающиеся складки которой не вызывали никаких ассоциаций, кроме привидения.
      – Что там?
      – Ничего не вижу, Алекс, – Дитер переключил несколько кнопок на приборе, вмонтированном в сьют на левом запястье. – Ни в одном из диапазонов не видать. Наверное, это был какой-то кусок стены, отвалившейся в результате взрыва.
      – Ну да, и радиоволны твоя штукатурка тоже случайно генерировала, – Алекс кивнул Джемару, когда тот выдвинулся вперёд и стал осматривать каждый сантиметр пола, потолка и стен, пытаясь отыскать хоть какие-то признаки движения или радиоволнового излучения. Жосинда тоже внимательно смотрела поверх головы вышедшего вперёд феррианина, – Ты там сиди пока, да по сторонам не зевай. Если тут и есть какой прибор, способный чувствовать тонкие изменения радиоволн, то это Джемар со своей землячкой.
      Возразить Дитеру было нечего, он опустился на лёд и, установив сошку на небольшом возвышении прямо напротив трещины, залёг. Теперь за любым подозрительным движением из трингла тут же последовал бы шквальный прицельный огонь орудия Дитера.
      – Не пойму, чушь какая-то, – помотал головой Джемар, – тут что-то есть, но что?
      – Ты бы попробовал пси-контакт…
      – Знаешь, Пауер, я уже на тигроидах пробовал, когда они за креслами спрятались. Мало что из этого вышло. Они крепкие орешки, даже проанализировать их характеристики в общих чертах без амплификатора мне не под силу.
      Жосинда что-то произнесла на кирриоле.
      – Отстаньте вы от меня! – отмахнулся феррианин, – Сговорились вы, что ли? Я тут с вами не то что пси-контактом, на ощупь никого не найду, если сбивать будете постоянно.
      – А может там, и нет никого, сканер движения молчит, – Алекс уже смелее выглянул в коридор, высунувшись едва ли не дальше Джемара.
      – Наверное, да и в пси-диапазоне как будто пусто…
      Смело шагнув внутрь правого коридора, Джемар успел заметить слабое зеленоватое свечение на высоте полутора метров. От этого свечения во все стороны тянулась не то паутина, не не то ткань, почти прозрачная, но плотная как стекло, или очень мелкая металическая сетка. Два "крыла", которые образовывала складчато-упругая субстанция, будто вливающаяся и растворяющаяся в стенах, поддерживали светящийся овал в воздухе. То ли интуиция, то ли просто неровность пола спасли Джемара. Увидев непонятно что, он вскрикнул и растянулся на полу.
      Овал выплюнул сноп зелёных лучей, промчавшихся над головой феррианина. Отражаясь от стен, лучи заплясали в коридоре. На несколько секунд голубое освещение приобрело желтоватый оттенок. Алекс со всей силой рванул феррианина за ногу, вытаскивая за поворот.
      Наотражавшись вдоволь, лучи постепенно улетучились за пределы трингла, попалив камни и поплавив лёд вокруг. Дитер окончательно вышел из себя и, резко взмыв на антиграве вверх, снова выпустил нескольно гранат и фазовых игл в направлении "привидения". Прежде чем увернуться от ответного выстрела, он успел увидеть, что "привидение" деформировалось, пропуская гранаты вглубь коридора сквозь себя, а разряды штурмовой винтовки по нескольку раз преломились в толще ткани-паутины, завершив свой путь в стенах коридора без видимого ущерба для последних. "Привидение" ответило очередью в напралении, откуда прилетели гранаты. Дитеру и Пауеру, успевшим заметить момент выстрела, показалось, что теперь лучи пронеслись по криволинейным траекториям, видимо, "привидение" догадалось, что атаковали его с более низкой поверхности за пределами трингла.
      – Час от часу… – прошептал Джемар, отталкивая Алекса и совершая кувырок в коридор, прямо под светящийся овал. Зелёные вспышки несколько раз коснулись оперативника, пробивая поля и оплавляя броню. Привстав на одно колено, Джемар выпустил в овал почти целую обойму плазменного пистолета.
      Овал потемнел и сжался, резко смещаясь назад. Его контур замерцал под меняющей форму паутиной, цвет стал более глубоким и приобрёл синеватый оттенок. Понимая, что спасения нет, Джемар, продолжая посылать в овал разряд за разрядом, ощутил, как паутина начинает обвиваться вокруг его ног и талии.
      – Джемар, ложись! – раздался крик Алекса, выпрыгнувшего вслед за ним. Они с Дитером выстрелили одновременно. Почти полтора десятка гранат – всё, что осталось у них в обоймах, накрыли овал. Взрыв отбросил феррианина назад, в падении он сбил с ног Алекса и успевшего встать наизготовку Пауера. Пронёсшийся по коридору огненный шквал слизал все поля, оплавив ТВК-броню тех, кто находился внутри корабля пришельцев. Потеряв сознание от теплового шока, Джемар уже не видел, что, как только рассеялось пламя, в бой вступила Жосинда. Быстрым и чётким движением она взяла на прицел овал и выстрелила из своего пистолета. Один плазменный разряд лизнул паутину и въелся в неё. То есть не расплавил, не сжёг, не преломился, а как бы продолжил свой полёт по внутренности ткани, держащей овал в воздухе. За несколько секунд разряд распределился по солидной площади паутины, которая начала не плавиться, а лопаться, с треском осыпаясь жужжащими в воздухе металическими кусочками, по размеру не превышающими обыкновенную стружку. Вслед за стружкой стали лопаться и выпуклости на стенах коридора. Какое-то время овал не двигался, то ли парализованный внезапной атакой на свою внутреннюю структуру, то ли занятый перенастройкой оружия. Жосинда, сама не ожидая от выстрела такого эффекта, упустила шанс скрыться в левом проходе раньше, чем овал опомнился и выстрелил в ответ. Светло-серые лучи скользнули по металлоткани костюма феррианки, отчего та дёрнулась и закричала. Лучи не оставляли ожогов или ран, но Жосинда рухнула на пол, дёргаясь, как будто её прошила очередь из пулемёта. Взмахом руки, в которой был зажат пистолет, она случайно отразила несколько лучей и они, преломившись в ещё целых кусках паутины, умчались вглубь трингла, опять же не вызывая разрушений.
      Застыв над лежащими на полу без движения оперативниками, овал перенацелился на продолжавшего безрезультатно стрелять в "приведение" Дитера. Цвет овала стал меняться на светло-голубой, но тут треснула последняя опора – тонкая кисея наполненной бущующим плазменным разрядом паутины взорвалась и ударная волна швырнула овал в стенку. Раздался ещё один мощный взрыв, от которого содрогнулся весь трингл. Огненный шквал пронёсся на высоте полуметра, испепеляя всё, что способно гореть и плавя всё, что способно плавиться. Плачевной участи избежали только те предметы внутри трингла, которые лежали на полу. Спаслись и все оперативники, включая Дитера, который вовремя вырубил антиграв и, кувыркнувшись в воздухе с высоты трёх с половиной метров, пронаблюдал, как язык пламени рванулся из трещины и, подчиняясь непонятной центростремительной инерции, соскользнул по обшивке трингла, плавя камни и испаряя лёд в каких-то пяти метрах от Дитера.
 
      Прибывшая на место боя команда техников Фарландера во главе с еле держащимся на ногах Люком сняла с трингла всё, что могло хоть как-то послужить изучению технологий пришельцев. Были взяты несколько тел гептаподов и обугленные остатки тигроидов из выгоревшего трингла. Пленный тигроид, привязанный к "Смерчу" Дитера, также был со всей осторожностью перемещён в изолятор биолаборатории на "Духе Грома". Не востребованные и слишком громоздкие для транспортировки фюзеляжи тринглов начинили мощной взрывчаткой и уничтожили.
      Пятерым членам штурмовой группы была оказана первая медицинская помощь, после чего их направили в распряжение Морозовой.
      Остатков двух сбитых "Смерчей" не удалось индентифицировать среди хаоса на поле боя, зато удалось найти несколько образцов довольно сносно сохранившегося оружия пришельцев и даже остатки приборов уничтоженной ракетной батареи.
 
      "Аннигилятор" периодически докладывал о том, что небо над Фростинентом свободно от тринглов, поэтому даже оставшимся в строю Дитеру, Хейнсу и Керовану выпала короткая передышка. Сколько ей предстояло длиться, не знал никто, поэтому оперативники подгоняли и без того работающих в три смены техников.
      Морозова пообещала поставить на ноги выбывших из строя оперативников в течение суток-двух, хотя состояние Хэна и обоих ферриан на момент прибытия на борт гравиплана было критическим.
 
      Минимальный ремонт "Духа Грома", то есть возвращение ему способности летать в атмосфере без риска разбиться от попадания в самую безобидную воздушную яму, планировалось завершить в течение девяноста шести часов.

12 сентября 2085 года, местное время 18:45, Южный полюс планеты Файори, плоскогорье Фростинент

 
      Так, давайте подведём итоги, – Алекс кивнул Фарландеру, откладывая толстую кипу распечаток и схем. – Прежде всего, что известно о применяемом врагом оружии?
      – Мои сотрудники разобрали, собрали и проанализировали все образцы ручного оружия, коих, к сожалению, удалось захватить всего два вида, – Фарландер дотянулся до пульта и погасил общий свет. Широкий экран сенсовизора на стене бриф-офиса квантовой лаборатории засветился, и на нём возникло чёткое изображение похожего на винтовку предмета, ствол "винтовки" венчал полудиск с неровными краями. Дитер, Алекс, Керован и Джемар подались вперёд, разглядывая довольно непонятную для людей инопланетную конструкцию. С тем же вниманием на экран обратили свои взоры Штайнер и Казарновский, сидящие чуть поодаль. Ещё четверо научных сотрудников, по двое из каждой группы исследователей, расположились здесь же, им тоже предстояло участвовать в проведении совещания.
      – Это первый тип. Рабочее название – "лучевой карабин", – Фарландер указал маркером на продолговатые выступы над рукояткой со спусковым механизмом, – Вот здесь и здесь располагаются бинарные электромагнитные аккумуляторы, переключение их режимов активизирует либо источник когерентных фотонов, грубо говоря, лазер, хотя он отличается по своей схеме от наших разработок; либо приводит к возникновению ЭМ-импульса, дающего начальный разгон реактивному снаряду. Боезапас такого оружия, он монтируется вот здесь, между аккумуляторами, полсотни очень мощных реактивных снарядов, энергоёмкость аккумуляторов рассчитана приблизительно на четыре обоймы, что эквивалентно возможности сделать чуть больше сотни лучевых выстрелов. Мощность лазера сравнительно невелика, вряд ли дотягивает даже до образцов, разработанных ещё в начале века. Однако, вот эта "фреза", – Фарландер указал на полудиск, – по всей видимости, является каким-то фокусирующим механизмом, сообщающим фотонам дополнительную энергию. Что это за энергия, мы пока не знаем, удалось только выяснить, что пробойная эффективность этого оружия увеличивается почти на два порядка, если на нём эта "фреза" установлена.
      – Это относится и к режиму стрельбы реактивными снарядами? – спросил Джемар.
      – По всей видимости, нет, – Фарландер повернул изображение оружия на экране. – Отсутствие или присутствие "фрезы" несколько меняет устойчивость разгона реактивного снаряда, но не более. Видите, "фреза" крепится непосредственно над отверстием пусковой установки.
      – Как это меняет устойчивость? – не понял феррианин.
      – Не перебивал бы ты, что ли, – одёрнул его Алекс.
      – Лаури задал очень существенный вопрос, – Фарландер посмотрел в сторону Штайнера, – мы так и не разобрались в этом. Создаётся впечатление, что с "фрезой" разгон снаряда идёт импульсно и неравномерно. Как будто иногда даже тормозится.
      Джемар удивлённо хмыкнул, но промолчал.
      – Это приклад. С одного взгляда становится ясно, что он подходит и для человека. Анализ показывает: "лучевой карабин" очень просто сконструирован, я бы даже сказал, идеально просто. Неровности стыковки деталей и довольно грубая поверхностная обработка напоминают мне, извините, наши с вами изделия. Вы ведь помните, что не всегда удается соблюсти стандарты в условиях мастерских на базе.
      – Не хотите ли вы сказать, что пришельцы располагают производственными мощностями, отнюдь не превосходящими наши? – удивился Дитер.
      – Может оказаться, что эстетическая сторона внешнего вида оружия пришельцев вообще не волнует. Но и высказанное вами предположение нельзя сбрасывать со счетов.
      – Получается, мы впервые сталкиваемся с инопланетным противником, промышленный потенциал которого не принципиально отличается от нашего, – улыбнулся Алекс.
      – Такое возможно прежде всего в том случае, если их контингент здесь, на Файори, это – не более чем какая-нибудь экспедиционная бригада, – Казарновский махнул рукой куда-то вбок. – Наши эксперты уверены, что организмы пришельцев настолько же чужды природе Файори, насколько и человеческие. Они тут такие же гости, как и мы.
      – Мистер Казарновский, – Фарландер повернулся к биохимику, – позвольте, я закончу свой отчёт, и вы расскажете всё, что известно о гептаподах и тигроидах, когда мы перейдём к рассмотрению жизнеформ.
      – Ладно, конечно, – Казарновский, улыбнувшись, откинулся в кресле, – просто, если они не аборигены, значит, они могут быть сильно стеснены в средствах. Биосфера планеты не самая идеальная, успели, наверное, заметить…
      – Они настолько стеснены в средствах, что чуть не укокошили нас в первом же бою, да ещё с завидной оперативностью выслали на нас штурмовые отряды, как только установили место нашей посадки, – съязвил феррианин.
      Все замолчали. Каждый по-своему переживал это, едва ли не самое большое поражение за всю историю проекта. Алексу, например, до сих пор не верилось, что никто из экипажа "Духа Грома" не погиб, это казалось таким же чудом, каким казалось когда-то возвращение с Марса выживших участников штурма сидонийских пирамид в далёком 2000-ом.
      – Ничего принципиально нового в процессе изучения этого оружия мы не узнали. Устройство реактивных снарядов, на наш взгляд более экономичное и простое в изготовлении, чем таковое у наших ракет, имеет смысл внедрить в производство. Я не думаю, что есть смысл углубляться в детали, просто поверьте мне на слово, что так и есть. С помощью этой новой конструкции ракет мы повысим боезапас подствольных гранатомётов и даже увеличим силу зарядов наших ракет.
      – На каком взрывчатом веществе работают их ракеты?
      – Какой-то нитрированный биополимер, – Фарландер покосился на Казарновского.
      – Что-то вроде нитроглицерина, – отозвался тот, – если удастся его синтезировать в достаточных количествах, мы переделаем боеприпасы. Насколько можно судить уже сейчас, он более разрушителен, чем наши заряды с обогащённым ураном.
      – Да, это действительно так, – Штайнер обвёл присутствующих взглядом, – этот биополимер очень энергоёмок и при этом не содержит никаких радиоактивных изотопов.
      Фарландер вытащил из папки несколько листов пластпапира и разложил на столе.
      – Кого интересует, тот может посмотреть потом чертежи и схемы.
      Алекс, уже успевший ознакомится с пакетом документов, ухмыльнулся. Фарландер продолжил свой доклад.
      – Мы и дальше будем заниматься изучением "фрезы" и, как только получим существенные результаты, будем думать дальше. Теперь так, – повинуясь указке, изображение "лучевого карабина" сменилось конструкцией, напоминающей арбалет, – Второй тип. Тоже сконструирован на основе лазера. В принципе, его можно назвать пистолетом. Фактически та же система, что и у "лучевого карабина", только без ракетного боезапаса. Рабочее название "лучевой арбалет". Вот эта дуга, вызывающая ассоциацию с арбалетом, не что иное, как аналог "фрезы". Это оружие имеет дополнительную интересную особенность: оно снабжено генератором некоего защитного поля, векторная эффективность которого колеблется в пределах сферы радиусом около двух метров. Поле проявляет эффект стекания на предметы, находящиеся в непосредственной близости, то есть на расстоянии не более миллиметра. То есть защищает и арбалет и того, кто его держит или носит на поясе.
      – Интересно, а каковы защитные характеристики этого поля? – спросил Дитер.
      Фарландер передал слово одному из научников.
      – Преимущественно поле рассчитано на преломление и отражение ионизированных потоков частиц, будь то лазер, фазовый пучок или просто открытый огонь. Оно так же останавливает мелкие предметы с большой кинетической энергией, например, пули. Стекание поля и реактивная амплификация силовых линий дают кумулятивный демпферный эффект, делающий крайне сложным проникновение за защитный барьер. Правда, при длительном соприкосновении с энергетической нагрузкой это поле не выдерживает и прорывается.
      – Спасибо, – Фарландер кивком дал понять, что сказано достаточно, – Ну вот, как видите, руководитель группы, занимавшейся изучением свойств этого поля, нас несколько обнадёжил. Правда, стоит учесть и тот факт, что униформа тигроидов снабжена аналогичными генераторами полей. То, что вам, Джемар, удалось подстрелить одного из них, не изжарив насквозь, большая удача. Уникальная удача.
      – Я так и понял, – улыбнулся феррианин, – наверное, пришельцу понадобилось время для того, чтобы включить защиту. Ну, а я этого времени ему не дал.
      – У тебя, как всегда, пруха – плюс десять, – подмигнул феррианину Дитер, и Джемар звонко ударил по подставленной ладони.
      Фарландер громко откашлялся, привлекая к себе внимание. Расслабившиеся было оперативники снова повернулись к экрану сенсовизора.
      – Теперь я перейду к рассказу о самой что ни на есть загадочной находке. Предлагаю взглянуть вот на это.
      Под молчаливыми взглядами рука Фарландера подняла со стола продолговатый предмет, отобранный у тигроида Джемаром. Точно такой же, как и тот прибор, случайно найденный Пауером на полу внутри трингла. Прибор больше всего напоминал старинный фонарик марки "жучок", но был значительно крупнее и казался тяжелее на вид. Его матовая, какая-то слоистая и вроде бы даже прозрачная металлическая поверхность не вызывала ни малейшей ассоциации с чем-либо, знакомым землянину или феррианину.
      – Почему-то я думаю, что это сканер движения. – Дитер посмотрел на Джемара, тот кивнул. – Мы видели, как тигроид перемещал его из стороны в сторону. Точно так же мы в своё время использовали трассионники в 2040-ом.
      Фарландер выдержал эффектную паузу.
      – Герр Шульц, вы правы. Это можно назвать сканером движения. Вернер, расскажите о полученных результатах, пожалуйста.
      – С удовольствием, – Штайнер поднялся со своего места и переключил сенсовизор. На экране возникла косоугольная проекция, соответствующая принятым в проекте стандартам тактического обзора. Стали видны два припаркованных возле товиарфа "Смерча", серый пульсирующий овал медленно переместился по схематически прорисованной поверхности заснеженного плоскогорья. На пару секунд вспыхнули светло-зелёные нити, уткнувшиеся в "Смерчи" и в небольшое скалистое возвышение, за которым прятались Дитер и Джемар. Наклонённые линии замерцали над нитями причудливой россыпью, вероятно, это были поясняющие надписи на неизвестном языке. Изображение моргнуло и скорчившиеся фигуры оперативников стали чётко видны, несмотря на то, что те скрывались за скалой и у обоих были включены вижн-дизруптеры. Ещё одно резкое изменение ракурса изображения, и на экране стало видно, как оперативники бросились в укрытие прочь от товиарфа. Эти движения сопроводили новые нити и новые россыпи поясняющих надписей. Вслед за слегка замедленной прокруткой того момента, как оба оперативника спрятались за неровностью местности, изображение сменилось ровным подрагивающим серо-голубым фоном.
      – Что за чёрт? – воскликнул Джемар.
      – Нам удалось активизировать прокрутку записи этого устройства и перехватить сигнал. Переконвертировав его в сенсорежим, мы получили такое вот кино. Напрашивается только один вывод: прибор фиксировал ваши перемещения и даже передавал тигроиду какие-то комментарии на этот счёт. Более того, мы почти расшифровали все эти надписи. В них прямо сказано, чем вы вооружены и какова приблизительная мощность ваших защитных полей.
      – Но как такое может быть?
      – Не знаю, Дитер, – честно признался Штайнер. – Мы продолжаем изучать особенности этого прибора. Всё, что пока очевидно – это то, что в работе прибора используется какой-то вид ядерного магнитного резонанса, выдающего множественные информационные пакеты. Причём, как полагают наши эксперты, отбор информационных пакетов проводится на пси-уровне, возможно даже на уровне фильтра интуитивного определения приоритетности пакета.
      – Ну, ни хрена себе! – присвистнул Керован, – Это как же получается? Они о нас всё узнают простым нажатием кнопки?
      – Боюсь, что так и есть, – Фарландер кашлянул, – Они научились напрямую проводить сканирование информационного поля. Ну, или что-то в этом роде.
      Повисло молчание. Оно продолжалось несколько минут, прежде чем Дитер хрипло спросил:
      – И мы что, не можем выставить никаких там помех?
      – Именно, – Штайнер сел на своё место, – Может, нам и удастся со временем кое-что придумать. Может быть, мы сумеем взять эту технологию на вооружение и изготовить аналогичные сканеры. Но это вопрос времени, и времени не малого.
      – Понятно, – Алекс нервно теребил подлокотник кресла, – Придётся ждать, не особенно надеясь на положительный результат.
      – Ну, пока что и без сканеров справлялись, – Джемар попытался внести долю оптимизма.
      – Едва-едва, – угрюмо добавил Алекс.
      Обсуждение приборов, снятых с тринглов заняло немного времени. Всё, что удалось захватить, явно свидетельствовало о повсеместном применении пришельцами лучевого оружия и технологии реактивных снарядов. Системы управления и двигатели тринглов не сильно отличались от известных проекту систем, подробное изучение и повторение именно таких технологий не сочли необходимым. К сожалению, не удалось заполучить ни одного мало-мальски функционального прибора связи. Такие приборы безусловно могли бы помочь в перехвате и анализе сигналов с тринглов. Остатки боевой машины – ракетной батареи – выявили склонность пришельцев к использованию карболовых полимеров в изготовлении брони, по крайней мере, для наземной техники. Нисколько не повреждённый "сноуборд", бывший когда-то средством передвижения одного из участвовавших в штурме "Духа Грома" гептаподов, работал на необычных коллоидных батареях с какой-то электроактивной протоплазмой и был снабжён антигравитационным генератором более или менее понятной конструкции. Дополнительными стабилизирующими модулями служили вмонтированные по краям сноуборда "фрезы" всё тех же полукруглых очертаний.
      Когда Штайнер с Фарландером закончили разборку снятых с тринглов приборов, Казарновский вкратце доложил, что электроактивная протоплазма внутри бордов – не что иное, как обыкновенный искусственный многоклеточный прокариот, а связь между клетками обуславливается нано-сетью, ячейки которой создают амплифицирующий эффект при проведении генерируемого клетками тока. По словам Казарновского в этих искусственных клетках нет ничего необычного – очередные версии ДНК, множество которых встретилось землянам на разных планетах галактики за последние полвека. Штайнер заметил, что последние достижения в области экранирования радиоактивных элементов питания на основе холодного термоядерного синтеза делают нецелесообразным искусственное выращивание сложных в сравнении с теми же плутониевыми батарейками прокариотических конденсаторов и генераторов.
      – Простота строения этих клеток, – Казарновский приподнял штатив с пробирками, суспензии в которых имели красноватый оттенок, – обманчива. При создании определённой структуры, направляющей коллоидные токи некоего физраствора, в котором располагаются такие клетки, кажущийся хаотичным набор электромагнитных импульсов приобретает информационную упорядоченность и образуется некое подобие биоробота, способного к обучению и накапливанию полезной информации. Одними из таких чад биоэнергетического конструирования и были участвовавшие в штурме наших позиций гептаподы.
      – Так это – роботы? – изумился Керован.
      – Да. Мы уверены, что различные конфигурации этих химер могут использоваться пришельцами в самом широком диапазоне отраслей. По крайней мере насчёт гептаподов ясно, что они получают обучающую информацию пассивно через электромагнитное восприятие окружающего мира, либо активно – при проведении через их тело информационного ЭМ-потока. При том, что наши, хм…, – Казарновский, следуя негласной морали как можно более туманно упоминать об искусственном происхождении киборгов, выбрал наиболее обтекаемое на его взгляд выражение, – протеиново-силиконовые братья принципиально мало чем отличаются внешне и структурно от представителей Homo sapiens и подвидов с других планет, Наши гораздо более сложны в плане процесса структурирования, нежели гептаподы. По примерным подсчётам, цикл их изготовления продолжается от пятнадцати до тридцати часов при условии наличия достаточного количества протоплазмы. К концу цикла каждого гептапода можно считать обладателем примитивного искусственного интеллекта или очень мощного компьютера со встроенными синтеоническими алгоритмами.
      – Си… какими? – не понял Дитер.
      – Синтеоническими, – пояснил Алекс, – Наука такая об интуитивном восприятии мира. Чему тебя в школе учили? Ещё с 2060-го интуитивные алгоритмы внедряли в операционные системы. Без этих алгоритмов создание искусственного интеллекта стало бы невозможным.
      – Да ладно тебе, – Дитер отмахнулся, – Основы общей кибернетики никогда не были моим коньком. Кстати, если ты забыл, в школе я учился ещё до 1990-го, а тогда твоей синтеоники и в помине не существовало.
      – Ну, за прогрессом надо хоть как-то следить, с этим ты согласен? – не унимался Алекс.
      – Я солдат проекта. Как могу, я охраняю мир человечества. А вместо того, чтобы ломать себе мозги фрактальными алгоритмами и прочей дифференциальной ерундой, с большей охотой читаю старинные художественные книги середины – конца 20-го века.
      – Каждому своё…
      Присутствующие на обсуждении биохимики в течение получаса распинались о том, какие, должно быть, пришельцы виртуозы в области биоконструирования, сыпали всевозможными терминами направо и налево, пока Алекс не попросил их прерваться.
      – Очень интересно, никто не спорит. На самом деле лично меня всё это интересует не меньше, чем вас, да вот только главное сейчас узнать, насколько существенна для нас угроза со стороны именно гептаподов, если предположить, например, что они действуют в бою также самостоятельно, как в известное время действовали левитаторы. И верны ли наши наблюдения. Я имею в виду сравнительную беззащитность гептаподов.
      – Касательно первого факта можно с уверенностью сказать – гептаподы не являются самостоятельной армией. Поведенческий анализ выявил у них крайний примитивизм рефлексов и ограниченность реакций. Без участия тигроидов гептаподы не станут нападать. При этом вероятно, что в контроле гептаподов задействована некая биоэлектрическая система, аналогичная уже известной проекту с 2040-го года. Правда, диапазон действия этой сети не ясен. С расстояния в пять-десять километров гептаподы контролируются без проблем, это единственный достоверный и неоспоримый факт.
      – То есть тигроиды у них вроде как этералы…
      – Знаете, Керован, вы правы. Сейчас я покажу вам изображение, которое заставит всех вас понять одно: мы столкнулись с совершенно новой ситуацией.
      Экран засветился, и на нём появилась сенсография торса и головы тигроида в маске.
      – Сенсорная мембрана, – Казарновский указал на нижнюю часть маски, – и дыхательный фильтр. Не очень хороший, по нашим стандартам, но вполне приемлемый для задержания местных микроорганизмов. Кажущаяся массивность маски обманчива, эта маска довольно легка. Полна всякой электроники вроде приборов ночного видения. Да, формой она действительно напоминает голову тигра, но ничего общего с тигром тигроид сам по себе не имеет. Разве что цвет униформы действительно у них действительно какой-то тигриный. Но это только униформа, а не скафандр. Ни какой полной герметичности. Тигроид дышит атмосферой Файори также, как дышим мы.
      – Вы сняли маску с пленника? – удивился Алекс.
      – Да, – кивнул Казарновский. – К тому же оказали ему первую медицинскую помощь, дабы он не сдох раньше времени.
      – Верх гуманизма, чёрт бы вас побрал! – воскликнул Джемар, – А вам, торопыгам, не приходило в голову, что такая редкая удача – живьём захваченный враг – требует более ответственного отношения к делу. А если бы он умер?
      – Лаури Джемар, – Казарновский едва сдержал гнев, промелькнувший на его лице, – Я выражаю самую глубокую форму восхищения вашими действиями на поле боя, но вы не биохимик и, как мне кажется, отстали от современного уровня этой науки лет эдак на тридцать, если не больше. Я не виню вас, ни в коем разе, поверьте мне, но я лучше знаю, как обращаться с живыми враждебными человеку формами жизни и теми, которых необходимо оставить в живых.
      Феррианин ничего не ответил. Ни от кого не ускользнула фраза про именно враждебные формы жизни. Поскольку Джемар не был землянином, но состоял в землянами в дружеских отношениях, феррианина вполне удовлетворил подобный ответ. Инцидент был исчерпан, не успев возникнуть.
      – Более того, вы поймёте, что кое-какие основания для более чем уверенных действий в отношении пришельца у нас были. Вот что мы увидели под маской.
      Чёрная поверхность растаяла и проступило лицо.
      – Не понял… – протянул Алекс.
      – Это же человек! – изумился Дитер.
      – А может, феррианин? – спросил Керован.
      – Не-а, – отрезал Джемар, – Во всяком случае, очень в этом сомневаюсь. У вас зрачок слишком резко очерчен. У него тоже, кстати.
      – Ни один из вас не угадал, – победоносно резюмировал Казарновский, – Это не феррианин и не человек. У него настолько же гуттаперчевый скелет конечностей, как и у ферриан, но и тут есть существенное отличие. У тигроида весь скелет гибкий. Это даже не совсем скелет. Скорее хрящ или хорда. Очень странная жизнеформа, я бы даже сказал, уникальная. Её метаболизм настолько же похож на человеческий, насколько не похоже внутреннее строение. И регенеративная способность тканей очень высока, она превышает все известные нам.
      По пристальному взгляду биохимика оперативники поняли, что уж для него то точно не являются секретом результаты происшедших почти столетие назад в глубине пирамид Сидонии переговоров.
      – Стоп! – закричал Джемар, – я не специалист, но… какова вероятность, что подобное совпадение метаболизмов естественно?
      – Вообще-то очень низкая… – замялся биохимик, – Можно предположить, что это тоже какой-нибудь биоробот. Подстроенный под местные условия.
      – А что, это мысль, – начал было Алекс.
      – Вы все идиоты! Вернее нет, мы все идиоты! Я должен был догадаться. Трингл может легко деформироваться под нашим огнём! Так? Так. Та тварь, что висела внутри трингла, вроде бы тоже. Так почему же мы не вспомнили, как под нашими выстрелами при штурме трингла обоим тигроидам вначале было совсем даже не плохо? Мы их накрыли таким шквальным огнём, что никакое поле бы не выдержало!
      – Не улавливаю связи…
      – Ну смотри, Алекс, – феррианин вскочил и отцепив от пояса плазмер, проверил боезапас, – Андрей говорит, у тигроида гибкий скелет.
      – Да, это так.
      – Если предположить, что они деформируются под нашими выстрелами, то скорее всего и внешние кожные покровы у них тоже имеют гибкую структуру.
      – Ну…, такое возможно, – согласился Казарновский.
      – Горе-биохимик! – Джемар бросил взгляд на часы, – у него может быть настолько же гибкий метаболизм, как и всё остальное. Вглядитесь, лицом он немного Хэна не напоминает?
      – Да! – Алекс тоже вскочил на ноги, – Сколько времени назад проводились последние эксперименты с пленником?
      – Часов пять назад, я думаю, – ответил Казарновский, – А в чём проблема? По окончании экспериментов мы его, как и положено усыпили. Он в биобоксе, под охраной электроники и вообще…
      – Среди охраны есть пси-эмпаты или хотя бы владеющие тяжёлым вооружением? – быстро спросил Алекс и переглянулся с феррианином. Тот тихо выругался сквозь зубы.
      – Нет, кажется, но… Он же без сознания?!
      Алекс ударом кулака активизировал экстренный оповеститель.
      – Внимание! Это Алекс Дарк. Объявляется общебазовая тревога первой степени. Сотрудникам проекта немедленно приступить к выполнению императива "Тень коршуна". Задерживать живьём любых существ, внешне напоминающих оперативника Хэна Соло.
      – Но он в медицинском комплексе, – удивился Казарновский, – Какой смысл тигроиду…
      – Я не знаю, – выкрикнув это, Алекс бросился за Джемаром, который уже побежал в сторону биохимической лаборатории. Дитер с Керованом быстро включили пульты управления техсистем слежения внутри гравиплана, до которых могли дотянуться из квантовой лаборатории. Через несколько секунд каждый кубический метр трингла был взят на прицел всевозможными сканирующими устройствами. Бортовые компьютеры стали выдавать на тактические дисплеи оперативную информацию. Уже подбегая к биолаборатории, Алекс и Джемар получили через информационные каналы своих шлемов сообщения о том, что кроме плавающего в физрастворе Хэна ни одного живого организма, соответствующего искомым на борту не обнаружено. Поступила также информация, что пленник исчез, несколько человек из числа медицинского персонала пострадали, двое погибли. Исчезновения одного из запасных ТВК-сьютов дополнило и так ставшую уже более или менее ясной картину происшедшего.
 
       "Возможно нарушение компланарности", – личный информатор пробудил Защитника. Не нарушая статичности несущей биоконструкции, Защитник попытался прикоснуться к информационному полю Главного Личного Информатора. Из этого ничего не вышло. Прибор был или заэкранирован, или деструктуризован. Защитник почувствовал, что к двум неравнозначным плоскостям социумов: его народа и народа, колонизировавшего эту планету придётся искать новый вектор компланарности для него и его братьев на Пути.
       Многие сонмы квантов потока энтропии назад оптимум его индивидуальной плоскости вспыхнул всеми цветами радуги, когда патруль заметил приближение чужой прорывающей плоскости машины.
       "Это может быть третьей плоскостью", – так сказал Первый Защитник, когда на их экранах появились следы прорывания.
       В тот квант порока энтропии Защитник осмелился предположить, что машина слишком мала, чтобы нести соцэнергию, необходимую для определения плоскости. Это такая же точка, либо неструктуризованное место точек, аналогичное той машине, которая возникла многие кванты потока энтропии назад в пространстве возле этой планеты, но машина и те, кто ею управлял всего лишь забавляли патрули Охранников.
       Первый Защитник передал приказ Оптимума определить потенциал третьей плоскости и выяснить необходимый коэффициент компланарности.
       Существа с прорывающей машины отреагировали так, как должно. Но пролетело не больше сотни квантов потока энтропии, как Информационный помощник их Охранника выявил враждебность компонентов третьей плоскости. Первый Защитник передал приказ Оптимума приступить к нивелированию некомпланарных биополей.
       Благодаря эффективности межплоскостного разрушителя прорыватель противника, а теперь компланарность третьей плоскости характеризовалась всем множеством Оптимумов именно как враждебная, получил значительные повреждения и совершил аварийную посадку. Точно такая же участь постигла другое чуждое расе, к которой принадлежали Защитники, место точек.
       Защитник отправился на разведку, Главный Личный Информатор предупредил о возможной опасности, но Защитник ошибочно пренебрёг предупреждением, будучи уверенным в неадекватности подготовки враждебных существ к противостоянию Защитнику. Напротив, существа оказались хорошо подготовленными, им даже удалось взять Защитника в плен.
       Защитник на Пути должен быть гибок, адекватен и готов вступить в компланарность любой плоскости, так гласит устав Защитников Воли Оптимума. Поэтому пленённый Защитник не почувствовал ничего, кроме удивления открывшейся ему истины – существа мало в чём ему уступали. Могло статься, что это такая же команда Защитников, только чужая и чуждая. Информаторы не давали однозначного разъяснения характера компланарности поведения чуждых существ, по крайней мере, до того кванта потока энтропии, в течение которого Защитник попал в плен.
       "Ты должен быть адекватен", – так сказал сам себе Защитник и резонно выбрал оптимально незадействованную в информационно-энергетических обменах врагов форму существа. Целью достижения адекватности Защитник наметил модель несущей биоконструкции эквивалентную максимально деструктуризованному в происшедшем сражении компоненту третьей плоскости.
       Дальнейшее не было трудным. Узнав о провале миссии захвата, Защитник удивился, но он старался быть адекватен и понимал, что самое главное в его нынешнем долге перед Оптимумом – это оставить боеспособным несущую биоконструкцию и воссоединиться с братьями на Пути, донеся до плоскостей всех информаторов данные о врагах.
       Смодулировав голос компонента третьей плоскости, Защитник проник за заслон вражеского карантина и выяснил местоположение переносных прорывателей, существование которых подтвердил Главный Личный Информатор прежде, чем Защитник потерял с ним контакт.
       Враждебные компоненты третьей плоскости, не приближающиеся по своим боевым характеристикам к Защитнику, почувствовали неадекватность колебания информационных полей вокруг Защитника Вероятно, логика подсказала им, что скопированный Защитником компонент плоскости не способен к такому уровню адекватности после деструктуризации. Нежелательную активность биополей пришлось нивелировать. Защитник посоветовался с личным информатором и внутренним оптимумом и понял, что поступил адекватно. Выбор именно этой формы несущей биоконструкции привёл к тому, что Защитник без нарушения адекватности достиг точек расположения переносных прорывателей чуждых существ.
       Чувствуя нарастающее беспокойство компонентов второй плоскости, недовольных тем, что третья плоскость до сих пор существенно активна, Защитник в который раз внутренне не одобрил выбор Первого Защитника – вступление в компланарность именно с такой второй плоскостью. По мнению Защитника, проще было бы деструктуризовать вторую плоскость чуждых существ до того, как возникнет третья или какая-либо другая плоскость, к которой придётся заново искать коэффициент компланарности.
       Несмотря на отсутствие Главного Личного Информатора, система плоскостных компланарностей чуждого прибора оказалась не настолько сложной, чтобы остановить Защитника. Он разобрался с незавершенным по схеме индивидуальной адекватности защитным покровом чужаков, надел его на несущую биоконструкцию и активизировал прорыватель плоскостей. Суровые для данной формы несущей биоконструкции условия вблизи поверхности планеты заставили Защитника поменять коэффициент температурной гибкости и адекватности несущей биоконструкции. Рассчитав адекватный режим восстановления энергозапаса переносного прорывателя, Защитник направился прочь от вражеских компонентов третьей плоскости. Спустя многие сотни квантов потока энтропии Защитник вызвал Первого Защитника через личного информатора и приготовился ждать прибытия Охранника, долг которого состоял в возвращении братьев на Пути к ближайшему Оптимуму.

13 сентября 2085 года, местное время 8:00, Южный полюс планеты Файори

 
      Несмотря на напряженный график работ, полностью восстановить "Дух Грома" не удалось. Часть трудовых ресурсов пришлось оттянуть на монтаж стационарной подземной базы в нескольких десятках километров от места приземления гравиплана. Обеспечивающая дистанционное управление полуавтоматическими строительными машинами группа техников при самом минимальном расчёте составила почти два десятка человек. Необходимость завершения развёртывания стационарного опорного пункта проекта ОЗИ не вызывала сомнения. Скорость возведения подземных мастерских была намечена просто нереальная, учитывая то, что работы велись преимущественно в ночное время суток с соблюдением всех возможных методов маскировки на поверхности и под поверхностью ледяного файорского грунта. При этом постоянным изматывающим фактором являлась необходимость пребывать в готовности в любой момент бросать всё и сматываться, если подземное развёртывание будет засечено врагами. Только железная воля, подкреплённая чувством долга перед человечеством и знанием, что проект не обманет своих участников, и зарплата всегда будет выплачиваться, и выплачиваться вовремя, помогли выполнить всё, что было задумано тогда, когда надо и так, как надо.
      Около полуночи гравиплан стартовал под прикрытием вижн-дизруптеров и взял направление вглубь неосвоенного людьми северного континента Натеги. На борту находился весь экспедиционный состав ОЗИ, за исключением двадцати двух техников, Хейнса и Пауера. Хейнс Байер остался за непосредственного руководителя монтажных работ, Алекс наделил его всеми соответствующими полномочиями, чуть не доведя себя и Хейнса до истерики, вновь и вновь обсуждая с ним все тонкости обустройства базы. Пауер остался пилотировать патрулирующий над будущей базой "Аннигилятор-2", собранный спецкомандой Фарландера за время, проведённое на поверхности планеты. Несмотря на то, что оборудование мастерских проекта было сработано по последнему слову техники, явная нехватка рабочих рук едва-едва позволила восстановить повреждённый комплекс маневровых двигателей, крепившихся к борту гравиплана на грубых фермах, обтянутых листовым дюралем для сохранения хоть какой-то аэродинамики. Пришлось пойти на это из-за невозможности добраться до бортовых двигателей без скафандра в то время, пока гравиплан в полёте.
      Первый "Аннигилятор", скрытый вижн-дизрупцией, прикрывал "Дух Грома", неотступно прощупывая радарами всё вокруг в сфере радиусом в добрых десять километров. Опасаясь нового внезапного нападения, Алекс и Джемар не сочли возможным посадку "Аннигилятора" на борт гравиплана. Пилотская смена длилась четыре часа и, то рекомендованный Фарландером парень, то Дитер или Джемар добирались до борта боевой машины на юрких "Смерчах". По истечении нескольких часов полёта с разумно минимальной скоростью почти на границе ионосферы "Аннигилятор" засёк всего один чёрный трингл, мелькнувший по краю орбитального пылевого облака. Не заметив медленно летящих землян и совершив какой-то непривычный маневр, трингл исчез с радаров в том же облаке. К утру у всех, даже у самых больших скептиков, появилась уверенность, что пришельцы их потеряли.
      Замеченная с борта "Аннигилятора-2" активность тринглов за время полёта гравиплана, да и обнаруженная ранее, скорее всего, были не более чем разведывательными вылетами на место неудавшегося штурма. Повторных попыток атаковать гравиплан не последовало, а в последний раз два небольших голубых трингла, прилетевших уже после старта "Духа Грома", совершили облёт территории, но, судя по всему, строящуюся базу не засекли. Удостоверившись, что "Дух Грома" исчез с места аварийной посадки, тринглы улетели куда-то на запад и вот уже почти четыре часа над достраиваемой базой не появлялось ни одного чужеродного объекта.
 
      – Даже лучше станешь выглядеть, поверь мне, – Алекс улыбнулся лежащему в физиологической ванне Хэну. Регенерационные камеры, выпускающие в физраствор самые различные вспомогательные клетки, продукты современной наноинженерии и биохимии, скрывали отсечённые "гусеницей" участки тела, но размер камер свидетельствовал об успешном процессе выздоровления.
      – У меня такие ощущения, будто сквозь тело постоянно проводят несильный ток, – поморщился Хэн, шевельнув скрытой регенератором рукой. УЗИ-изображение показало естественное перемещение наросших за несколько суток совершенно новых костей пальцев. На УЗИ были видны мягкие ткани неповреждённой части руки, над новой костью ничего такого не было. Границу старой и достраиваемой конечностей отмечала пульсирующим светом взвесь лечебных микроорганизмов. Приблизительно так же нереально выглядела и регенерирующаяся нога.
      Зрелище пугало, шокировало и отталкивало всех, особенно самого больного. Вообще-то мониторы были обращены только к медсестре, неустанно следящей за активностью искусственных клеточных пластов в процессе образования человеческих тканей, а медсестра в свою очередь либо привыкла к зрелищу шевелящихся, непокрытых мясом и кожей человеческих костей, либо не обращала внимания по долгу службы. Но Хэн, как только пришёл в сознание, заявил, что хочет видеть, как идёт регенерация, а если ему откажут, он пожалуется Алексу или, что ещё хуже, Джемару, мнение которого относительно правил земной врачебной этики было известно также хорошо, как и его вспыльчивость. Мониторы оставили на прежнем месте, только поворачивали к Хэну по первому его требованию, которое звучало обычно раз пять в день.
      – Сейчас будет ещё неприятнее, – предупредила медсестра, – мне придётся усилить деление актин-синтезаторов около вашего запястья.
      С этими словами она переключила несколько тумблеров на своём пульте и набрала длинную команду на клавиатуре.
      – Чёрт! – Хэн дёрнулся и немного раствора выплеснулось за край ванной, попав на брюки Алексу. – Да я не то, б…, стану выглядеть как синтетик, не то, как дёрганый придурок какой-нибудь. А ты говоришь, лучше! Кожа будет новенькая, гладкая, как у младенца. Тьфу! У тебя никогда не было шрама размером с целую руку, а?
      – Успокойся, ты не найдёшь линии стыка, когда лечение завершится. Так Морозова утверждает, а я ей верю. Она мне тут целую лекцию прочитала о методах надкапиллярного хирургического пигментирования путём инициированной диффузии.
      – Задолбал уже умничать. Тебя никогда не пытали щекоткой пополам с зубной болью, хоть и не сильной?
      – Нет.
      – Когда будут, поймёшь, каково мне сейчас! – слабо улыбнулся Хэн.
      Алекс вздохнул, понимая что спорить с Хэном бесполезно и попросту жестоко.
      – Как там ферриане? – поинтересовался Хэн.
      – Уже нормально, особенно Джемар. Привык, гад, к нашей температуре за столько лет, его теперь, я так чувствую, хоть огнемётом жги, не прожжешь. Оклемался за пол-дня, даже Морозова удивилась. Хотя он там какие-то взятые с товиарфа мази применил.
      – А Жосинда?
      – Ничего, Хэн, уже ничего. Ей пришлось особенно туго. Кажется, помимо ожогов у неё какой-то вид биополярного расстройства.
      – Это что ещё за чушь? – удивился Хэн.
      – Не уверен, кажется, Морозова о чём то таком беседовала с нашими эзотериками.
      – С группой по аномальным природным явлениям, ты хочешь сказать? А на хрена? Что они смыслят в феррианской астрологии и, есть ли она у ферриан?
      – Во-первых, есть, Джемар даже как-то пытался привести свою и нашу в соответствие. Во вторых, ему это удалось. Не знаю, рассказывал он тебе или нет, меня он просвещал в своё время. В-третьих, эти ребята смыслят во всём, что касается когда-нибудь и кем-нибудь придуманного бреда на тему звёзд и судеб.
      – Чего-то я не понимаю…
      – Я тоже. Хотя пытаюсь. Как мне объяснили, есть такая восточная теория – "Фэншуи". По её положениям астрология тесно связана с любыми предметами, которые окружают человека. И связь эта находится в соответствии с законами термодинамики, или скорее с правилами круговорота вещества в природе. Например, если ты рождён под знаком огня, то тебе может повредить вода. Ну, и всё в таком духе. Причём не обязательно это должен быть именно тот предмет, который сам по себе может навредить. Достаточно упоминания, обозначения, символа, наконец.
      – Ладно, допустим, я – дерево по астрологическим канонам, когда-то мне об этом говорили. Так что, мне теперь вообще не подходить к огню или к металлу? – поинтересовался Хэн.
      – Нет, Хэн. В подавляющем большинстве случаев мы вообще не замечаем тонкого воздействия стихий, либо это воздействие косвенно. Но опытный эзотерик способен на такие фокусы.
      – Значит, тигроиды владеют магией?
      – Да почём я знаю! Факт налицо, Жосинда, как и ты, соответствует дереву. Сенсографическая развёртка с одной из нашлемных камер ухватила тот момент, когда феррианку поразило оружие пришельцев. Это был серый луч.
      – Серый? Это мог быть и не луч вовсе, картечь какая-нибудь микроскопическая, пыль, наконец. Ну а даже если луч, что из того?
      – Вот! Практически любой металл имеет серебристо-серый оттенок. То есть, этот луч как бы символизировал металл. А металл для дерева разрушителен.
      – Алекс, у меня уже сложилось мнение, что твои эти, как их, эзотерики, слишком много пьют и мало закусывают.
      – Не судил бы о людях по себе…
      – Ну, знаешь! Я, конечно, могу представить, что у них есть хитрая аппаратура для измерения биополей и прочей ерундистики. Но всё равно утверждение слабо доказуемо. Тебе самому так не кажется?
      – Нет. Тем более, что сравнили и другие сенсографии. Спектр луча, его назвали чакра-деструкторный, изменялся в зависимости от того, по кому вела огонь та штуковина. Эзотерики отметили явное соответствие рабочей гипотезе об астрологической атаке.
      – Да, а забавная картина получается, если они не ошибаются, не находишь? К тому же становится интересно, кто это оказался таким прозорливым и снабдил нас группой спецов по астрологии, не имея вроде бы никакой информации о том, с чем мы тут столкнёмся?
      – Хэн, ты уже совсем не в ту степь загибать начинаешь! Вспомни, у нас в исследовательских группах всегда присутствовали специалисты по аномальным явлениям, ну а то, что теперь пригодились именно астрологи… Ну, всякое бывает.
      – Я, конечно, не Джемар, интуиция у меня не так развита, как хотелось бы. И всё-таки послушай моего совета: стоит задуматься над тем, кто и как снабжает нас информацией. Да, а ведь Губернатор до сих пор не связался с нами, как и филиал Марсианского Синдиката безопасности. Это ведь их обязанность, правительство Федерации пообещало, что нас тут будут ждать, и с нами будут сотрудничать.
      Алекс нахмурился.
      – Ты знаешь, какое-то время назад я бы сказал на это: Хэн, да они нам просто помехи ставят, тигроиды в смысле. Но теперь… Либо стоит признать, что они способны блокировать нашу связь с правительственными учреждениями в пределах всей планеты, в чём я сомневаюсь, либо… Вообще надо срочно связываться с кем-нибудь из правительственной братии. Нам нужна любая дополнительная информация о пришельцах.
 
      – Опасаюсь я, что мы так и будем тут маяться, пока очередная "гусеница" не оттяпает вместе с задницей Байера всем нам остальные части тел.
      – Да, чуть не забыл. Мне Фарландер буквально пару часов назад сообщил, что удалось разработать алгоритм экстренного уклоняющего манёвра против "гусениц". На гравиплане установили наимощнейшие визуальные сканеры, которые точно определят присутствие зелёного овала в пределах полутора километров и успеют этот алгоритм активизировать. Идёт работа над установкой подобного оборудования на все боевые машины. Так что насчёт "гусениц" можно уже более или менее не опасаться. – Алекс улыбнулся, – не все такие везунчикики, как ты. Нас вон сбили, мы едва-едва не погибли все вместе. Похоже, ты рождён под счастливой звездой и благодаря тебе, прости, ради Бога, мы знаем, как этих "гусениц" избегать.
      – Да уж, хотелось бы верить.
      Хэн поморщился и перевернулся в ванной на бок, чем вызвал бурный протест со стороны медсестры.
      – Ну, неудобно мне! Я почти не мешаю процессу регенерации, – оправдался Хэн, а увидев, что медсестра не собирается его особенно отчитывать, вообще сел в ванной, не вытаскивая, правда, из раствора ни одного участка регенерационных камер. – У тебя есть покурить, а, Алекс?
      Алекс вытащил пачку "Житан" и, взяв со стола медицинские щипцы, протянул сигарету ко рту Хэна. Тот вдохнул и сигарета зажглась.
      – Не люблю я эти новомодные воспламенители. – Но, видя, как сморщился Алекс, Хэн добавил, – если других нет, я когда-либо отказывался?
      Алекс хмыкнул.
      – Вы что, сдурели? – завопила медсестра, – Я сейчас Морозову вызову!
      – А я позову Джемара, – парировал Хэн, – он вам скажет всё, что о вас думает. Где это писано, что в палате коллоидной регенерации нельзя курить? Если работают фильтры и вентиляция?
      – Вы мне не грозите! – огрызнулась медсестра. – Нету сил с вами со всеми. Никакие правила не соблюдаете.
      Сказав это, она усилила работу вентиляторов, но Морозову вызывать не стала.
      – Соблюдаем, да только те, что сами пишем, – донеслось из открывшейся двери.
      Хэн, Алекс и медсестра обернулись.
      В лабораторию вошли Джемар, Керован, Дитер и Люк, последний, правда, шёл, опираясь на трость. Самым удивительным было то, что следом за четвёркой вошла Жосинда. Она была в земном медицинском халате и чешках. Если не считать тонкой осмотической плёнки противоожогового пластыря, покрывавшей не покрасневшую, а скорее порыжевшую кожу пилота в тех местах, куда дотянулся губительный огонь, на Жосинде больше никакой одежды заметно не было. Поприветствовав всех очаровательной улыбкой, отчего слой пластыря на её шее и правой щеке на секунду покрылся рябью, феррианка присела на свободную табуретку возле ванной с Хэном. Откровенно оглядев пациента с ног до головы, благо, почти прозрачная среда в ванной ничего не скрывала, Жосинда осведомилась на сносном английском почти без акцента.
      – Как твоё здоровье?
      Хэн, прежде пытавшийся не покраснеть под пристальным взглядом феррианки, теперь и вовсе поперхнулся дымом сигареты, поэтому Алексу пришлось убрать её от Хэна прежде, чем тот указал бы кивком. Отблески яркого света от лабораторных ламп делали белую кожу феррианки ослепительно белой и очень мягкой на вид, а тонкие, как пух, волосы заиграли тем самым, присущим только феррианам синевато-сиреневым оттенком, который так нравился земным женщинам, когда они замечали его на шевелюре Джемара. Теперь же и Алекс и Хэн, да и все оперативники смогли оценить этот оттенок – ничто не мешало любоваться им у Жосинды, которая и по земным стандартам красоты была очень даже симпатичной.
      – О! Лечат меня помаленьку, – Хэн замялся, удивлённо заметив что разговор происходит на земном языке. – Лауриит, э… я правильно произнёс? – поймав кивок Джемара, он продолжил, – лауриит Жосинда, вы успели выучить английский?
      – Да. По большей части. Это самый простой диалект из тех, на которых вы говорите. К тому же для вас единственного этот диалект родной. Вы ведь американец?
      – Чёрт возьми, кто это вам всё про меня рассказал?
      – Не всё, но Джемар.
      – Хм… Между прочим, Пауер тоже американец, – подал голос Люк.
      – Разве? – осведомился Дитер, – он же внук какого-то там русского эмигранта.
      – Ну ладно… не существенно. Лауриит, – Хэн старался вести себя как можно элегантнее с феррианкой, зная свою извечную нехватку галантности, усугублённую в данный момент несколько несветским нарядом, – а почему именно английский? В нём больше правил, чем, например, в немецком. И он, по крайней мере, для двоих из нас точно родной. Для Хейнса и Дитера, я имею в виду.
      – Отсутствие падежей и родовых окончаний, последнее также является особенностью и кирриола. Немецкий слишком скован для тех, кто привык к большому разнообразию звуковых вариаций гласных.
      – Ага, – кивнул Хэн, – Только я всё равно не могу понять, как можно так быстро выучить чужой язык. Или опять пресловутая феррианская целеустремлённость?
      – Я тоже хочу покурить, – обернулась к Алексу феррианка.
      – Вот, пожалуйста, – опередив Алекса, Керован протянул Жосинде открытую пачку "Кэмэл".
      – Спасибо, – Жосинда спокойно взяла пачку, покрутила её в пальцах и, вытащив одну сигарету, сунула всю пачку в карман халата.
      Керован удивлённо пожал плечами и вполголоса выругался.
      Жосинда также удивлённо посмотрела на него, после чего перевела взгляд на Джемара. Тот засмеялся и что-то быстро произнёс на кирриоле. Жосинда покачала головой и протянула пачку обратно Керовану, при этом чисто по-земному смущённо пожав плечами.
      – Да нет, я не против, у меня ещё есть. Что за ерунда, – начал отпираться Керован.
      – Я извиняюсь, – Жосинда настойчиво вложила в его руку пачку, тихонько сжав готовую разжаться ладонь землянина, – я не поняла, что в данном случае жест "вот мой бокал" означает только "ты можешь сделать глоток".
      Керован не нашёлся, что ответить, только моргнул.
      – Языковые неточности, ну, и непосредственность совсем иная, нежели у вас, землян, – прошептал по-русски Джемар, похлопав Керована по плечу.
      Жосинда взяла в рот сигарету, сдвинула указательный и средний пальцы левой руки и поднесла их к кончику сигареты. Вдоль пальцев проскочила искра, как будто в них был зажат пьезо-элемент. Все, кроме Джемара, привыкшего к подобным штучкам, с удивлением заметили, что сложенные пальцы у феррианки покрывает очень тонкая металлическая сетка.
      Сделав глубокую затяжку, Жосинда ещё раз улыбнулась Керовану и снова обратила внимание на Хэна.
      – Приношу извинения. Мы прервались. Продолжим. Понять, как я выучила язык, действительно сложно, если вы не психотехник. Дело в том, что Джемар познакомил меня с одним очень интересным прибором, изобретённым вашим народом. Я имею в виду "псиклон". С его помощью мне удалось ассимилировать достаточно большой объём информации. Целеустремлённость не была существенна. Немецкий язык, а тем более русский, являющийся родным для большинства из вас, потребовали бы гораздо больше времени и усилий для экспрессирующей ассимиляции.
      – Какой? – хором спросили Алекс и Хэн.
      – Есть такое слово в кирриоле, обозначающее осмысление и освоение на уровне пережитого опыта, но в отсутствие оного, – пояснил Джемар по-английски.
      – Да, я это имела в виду. К сожалению, никак не могу привыкнуть к вашим земным закономерностям языка. Мне Джемар, например, долго пытался объяснить вашу концепцию – "некорректный речевой оборот". По-нашему, не существенна разница, как ты говоришь, главное ведь, чтобы тебя понимали, не так ли?
      – А ты не в курсе, лаури, что применение псиклонов ведёт к серьёзным расстройствам психики? – неодобрительно произнёс Керован.
      – Не учи меня, ангелочек, – отмахнулся феррианин. – Я прекрасно осведомлён о его особенностях и воздействии на людей и ферриан. Не думай, что я, категорический противник любых наркотиков кроме тэнкима, алкоголя и табака, буду поступать во вред Жосинде.
      – Я тебе не ангелочек.
      – Ну, извини, я тебя не собирался обидеть, – примирительно сказал Джемар.
      – Ребята и девчата, вы, похоже, не улавливаете одного важного момента!
      Все обернулись к Дитеру.
      – И? – попросил пояснить Джемар.
      – Мы тут пришли проведать нашего героя, и ни один гад даже не подумал о том, что герой нуждается в дружеском понимании и взаимоуважении.
      – Дитер, не пытайся думать по-русски, тебе не идёт, – остановил его Алекс, – Лучше давай сразу к делу. Что у тебя?
      – Дык, – галантным жестом Дитер вытащил из-за пазухи бутылку "Шнапса". Люк, выглядевший несчастным и грустным, оживился и моментально нашёл посуду – для него расположение пробирок в любой медицинской или биологической лаборатории было ясно как день, то ли из-за телепатических способностей, то ли ещё из-за чего, но и сейчас, неуклюже проковыляв пару шагов в сторону маленького шкафчика в полутёмном углу, Люк вытащит штатив с дюжиной чистых пробирок.
      – По двадцать пять, да? – поморщился Дитер.
      – А тебе вообще сегодня дежурство на "Аннигиляторе" предстоит, – невинно напомнил Джемар. – Хватит уже отлынивать. Пауера на вас нету. Будь он сейчас с нами, он бы вам напомнил о необходимости тренировок в пилотировании. Так что Люк, давай ему эпиндорфик, пусть на большее не рассчитывает.
      Дитер улыбнулся, показал Джемару средний палец и аккуратно разлил "Шнапс" по пробиркам. Когда все емкости разобрали, Керован ни с того ни с сего задал вопрос:
      – Скажите, лауриит Жосинда, а за что бы вы хотели выпить?
      Пока вся честная компания переваривала неуместный вопрос, ведь как-то само собой подразумевалось, что пить собираются за скорейшее выздоровление Хэна и Люка, Джемар предложил пробирку медсестре. Та попыталась отказаться, намекнув, что пьянка в палате уже ни в какие ворота не идёт. Джемар так прямо и заявил, что не хорошо игнорировать выпивон за правое дело. И высказался в том духе, что можно валить всё на него, о распитии "Шнапса" медицинским персоналом Морозова не узнает. Медсестра позволила себя уговорить.
      Жосинда с интересом посмотрела на Керована, потом спросила о чём-то Джемара. Тот отрицательно покачал головой. Феррианка с ещё большим удивлением взглянула на Керована.
      – Не смотрите вы на меня, как на идиота, девушка, между прочим, первый раз присутствует на нашем выпивоне. И если уж на то пошло, мы все уже столько раз прикладывались за здоровье Хэна и Люка, что можно ни о чём не беспокоиться. Нашими стараниями медицина уже становится не более чем профилактическим дополнением… Я извиняюсь, никого из медиков обижать не хочу, и не обижаю, надеюсь, – Керован покосился на медсестру, но та молча отмахнулась, посмотрев на него так, что он понял – никто и не думает обижаться.
      Джемар внимательно изучил содержание своей пробирки на просвет и тихо спросил Керована:
      – Ты всегда такой прыткий, или просто тебе везёт?
      – Не понял? – Керован догадался, что их разговор не для ушей феррианки и продолжил также, как начал Джемар, то есть на русском языке, – мне, собственно, что, нельзя за Жосиндой поухаживать только по тому, что она твоя соотечественница? Сам ты, насколько я помню, никогда не пренебрегал вниманием землянок.
      – Да я не против. Только вот я не помню, чтобы говорил тебе о такой традиции.
      – О какой? – изумился Керован.
      – Ладно, проехали, – Джемар отвернулся и добавил ещё тише, – Если повезёт, в своё время узнаешь. Одно я тебе могу обещать со всей уверенностью.
      – Что?
      – То, что она пока не собирается отвергать твоих ухаживаний.
      – Хм…
      – Я не очень знакома с вашими застольными традициями, – глядя на Керована, медленно произнесла Жосинда, – но если о тосте меня просит лаури Керован, то я сформулирую этот тост так. За то, чтобы в этом месте и в это время никто из нас не забывал о том, что жизнь быстра и многолика, особенно жизнь бойца и исследователя. Пусть каждый ловит миг своего счастья и пусть этого счастья будет столько, сколько надо, не больше, не меньше.
      Джемар откашлялся.
      – Если бы не вы, я сам бы попытался сказать что-нибудь в этом роде, но у меня вряд ли получилось бы это сделать лучше, чем получилось у вас, – произнёс Керован и медленно поднял пробирку. Жосинда также медленно подняла свою пробирку, глядя Керовану в глаза. Они одновременно сделали первый глоток.
      "Слушай, Люк, у Керована что, прорезался мощный пси-потенциал?", – спросил мысленно Джемар, прикладываясь к своей порции.
      "Нет, а что?", – по индивидуальной пси-волне донёсся голос-образ Люка.
      "Откуда он знает правила феррианского этикета?"
      "Ну, ничего необычного в его поведении я не вижу. А что, он действительно всё делает по правилам?"
      "Да, чёрт возьми! Соблюдая всё нюансы".
      "Успокойся. Просто порадуйся за них обоих. Если всё так, как ты говоришь, значит они друг друга очень хорошо чувствуют".
      Джемар сделал неопределённую гримасу, но, видя недоумение на лицах товарищей, поспешил улыбнуться и выразиться в том смысле, что он присоединяется к тосту.
      Алекс внимательно на него посмотрел, вздохнул и выпил свою дозу одним залпом.
      – Могу я напомнить о том, как вы хотели услышать мою историю о том, почему я здесь оказалась? Без сомнения, вы узнаете кое-что интересное о тайгероидах, – Жосинда вопросительно оглядела аудиторию.
      Дитер хотел было попросить феррианку не стараться строить речь и произношение по строгим правилам английского языка, но, перехватив взгляд Керована, передумал. В конце концов, Жосинда старалась, как могла, быть может, своим слишком четким построением фраз она хотела показать косность английского, подумал Дитер. В этом он был с ней согласен, причём результатом многолетнего общения с Джемаром стало то, что Дитер немного научился понимать феррианский язык и в полной мере ощутил его свободу и раскованность. Он единственный из всей команды оказался способным виртуозно произносить по несколько модулярных вариаций одних и тех же гласных в одном слове и не путаться. Поэтому Джемар и занимался с ним, хотя успехи Дитера оставались ещё очень скромными.
      – Давай, конечно, расскажи, – Алекс наполнил пробирку новой порцией, – До сего момента у нас совсем не было времени.
      – Хорошо. Начну с того, что я наёмник, так же, как и вы все. Ну, или почти так же. У нас на Найсфейреррау существует такое ведомство, Военно-Исторический Институт, которое занимается проведением и финансированием большинства научных исследований, касающихся истории войн и межсоциальных отношений. Поскольку около ста ваших лет назад цивилизация Земли стояла на грани разрушительной войны, нас интересовали многие аспекты вашего социального уклада. И, поверьте, мы бы постарались предотвратить конфликт, если бы он зародился. Передовая база ВИИ находится возле звезды, которую вы называете Спика, и носит название Госса-Юранга, по имени обоих колонизированных в системе планет. Меня пригласили на работу в периферийном секторе вашей федерации. В мои обязанности входило наблюдать и записывать всё, что относится к военно-экономической деятельности ваших поселений в скоплении, которое вы называете Талестрой, то есть здесь.
      – Но тут же только одна колония – на Файори! – удивился Джемар.
      – Нет, – покачала головой Жосинда.
      – Нет? – удивился Алекс.
      – Существуют ещё две небольшие колонии на соседних звёздах, одна принадлежит Нео-Японии, другую основала секта Сирианцев.
      Дитер присвистнул.
      – Выходит, вы, лауриит, занимались у нас тут шпионажем? – спросил Керован.
      – Ну да, наверное, это так. Только не думайте, что наше правительство стремится использовать полученную информацию против вас. Если бы это было необходимо, мы бы начали действовать ещё раньше. Но мы очень хорошо относимся к тем, кто думает почти так же, как мы. Да и потом, сравнивать потенциал промышленности и вооруженных сил Космической Республики Ферриан и Федерации Землян просто даже не смешно, не сердитесь за откровенность.
      – Да ладно, – успокоил феррианку Дитер, – хотя сейчас мы настолько превосходим те государства, что существовали столетие назад, что сравнение может оказаться и не совсем таким, каким оно вам кажется. Конечно, пусть лучше это сравнение будет только на словах.
      – Разумеется, – Жосинда задумалась, – Наверное, вы кое в чём правы. Вы очень быстро развиваетесь, к счастью, в лучшую сторону, и недалёк тот день, когда правительство решит вступить с вашей цивилизацией в официальный контакт. Так вот, поскольку две колонии у других звёзд несущественны с точки зрения социального и экономического потенциала, они нас пока не интересуют. Мне доверили разведывательный товиарф около двух лет назад, по вашему исчислению, после чего я регулярно передавала информацию на Госсу и получала свои иллеры в устраивающем и меня, и ВИИ порядке. Я не нашла тут ничего сверхнеординарного, Колония как колония, лояльная к правительству, большая и могущественная по вашим меркам. Я снимала на плёнку ваши космические лайнеры, орбитальные терминалы, перехватывала сообщения и записывала их. Но это работа, а для души я просто тут летала и смотрела, как вы живёте, наблюдала за природой Файори и вообще душевно отдыхала. До одного момента. Я столкнулась с тринглами. То есть, совсем случайно я заметила один такой объект, курсирующий в пылевом облаке. После этого попыталась выяснить, принадлежит он Файори или землянам. Я следила за ним некоторое время, но в конце концов он исчез, и я осталась ждать, появится ли он снова. Потом я совершила ошибку, которая, как мне кажется, не совсем моя ошибка, а скорее ваша.
      – Наша? – переспросил Дитер.
      – Да как я потом поняла, тайгероиды…
      – Можешь называть их тигроидами, большинство из нас всё-таки русские, а это русское слово не такое уж сложное? Просто английское имя слух режет, – попросил Керован.
      – Конечно, – согласилась Жосинда, снова удивив тем самым прежде всего Джемара, который уже успел понять, что его соотечественница любит отстаивать свои стиль и манеру поведения всегда и везде. Это вообще была типичная для феррианина черта характера, но Джемар чувствовал, что даже по феррианским меркам Жосинда на редкость неуступчива.
      – Тигроиды почему-то очень враждебно настроены именно к землянам. Я выяснила это, когда попыталась связаться с исчезнувшим тринглом вначале на феррианских частотах, а затем на распространённых в колонии Файори. Первый раз они не отреагировали, а во второй открыли огонь. Из облака вынырнули пять тринглов и помчались мне на перехват. Я чудом уцелела, но снова попыталась с ними связаться на кирриоле. Они со мной вступили в переговоры и извинились за то, что посчитали землянкой. На резонный вопрос, чем же так плохи жители Файори, мне ответили, что оптимального комментария они не могут предоставить, а неоптимальный не имеет смысла. С их стороны последовало предложение включить меня в состав боевых групп, участие которых планируется в ведении последующих боевых действий против людей. Разумеется, я отказалась. Они сказали, что, в принципе, мое мнение и участие не слишком их волнуют, но они дают мне время в течении файорского часа на то, чтобы обдумать их предложение. Если я откажусь, то они могут попробовать предложить торговый обмен. Их интересуют те же факты, что интересовали меня на службе ВИИ. Проведя около получаса в довольно интересной беседе с ними я выяснила, что у них тут уже существует своя колония и они собираются её расширять. Может, даже потеснить землян. На мой вопрос о причинах невозможности мирного сосуществования, они ответили тем же, что и раньше. Никаких комментариев. По истечении получаса они напомнили, что половина времени истекла. Тогда я сказала им: "Я работаю на ВИИ и никому другому информацию перепродавать не собираюсь". Пилоты тринглов прервали связь почти на все оставшиеся полчаса. Когда они снова вышли на связь, их речь была категоричной – если я не с ними, то мой товиарф становится одной из первоочередных целей, подлежащих уничтожению. Я снова ответила отказом, и они открыли огонь. То ли они никудышные пилоты, то ли им не очень было надо меня убивать именно тогда, но мне снова посчастливилось от них оторваться. Их ракетные залпы порядком меня повстряхивали, но поля и броня выдержали. Преследовали они меня вообще-то недолго. Отогнав от большого сгустка пылевого облака, они покружились на месте и убрались прочь, в то время как я выжимала из двигателей всё имеющееся в наличии.
      – Они, как я погляжу, любители пострелять и отвалить, – произнёс Люк, – Слишком опасливые, слишком осторожные. На наш гравиплан вон какую штурмовую группу послали. Но мы тоже не шиком бриты.
      – Достаточно осторожные, это ты верно подметил, – согласился Алекс, – Почти такие же осторожные, как и мы. Опыт подсказывает, что так себя ведут элитные спецподразделения, а не регулярная армия. Отсюда делаем вывод. Нас оценивают достаточно высоко. Да, дела… Интересно, где у них тут колония, если то, что они сказали нашей лауриит, правда, а не очередной метод выяснения психологии.
      – С той памятной беседы прошло уже немало файорских дней, – Жосинда задумчиво посмотрела куда-то в потолок. – Несколько раз наши пути пересекались, но ни разу они не давали мне возможности понять, куда они исчезают и откуда они появляются. Можно быть уверенным, они иногда прячутся в облаке. Но по всем сканерам, там только пыль и ионизированный газ. Даже если они используют технологию вижн-дизрупции, аналогичную разработанной вами, какие-нибудь следы мы с вами засечь должны были. Хотя бы гравитационными сканерами.
      – Верно, сканирование не дало ничего существенного, – согласился Керован. – Мы пытались что-то найти в последние часы, ведь мы летим почти на орбите, пылевые облака окружают нас со всех сторон. Пока что безрезультатно.
      – Продолжая выполнять обязанности сотрудника ВИИ, я собирала информацию о земной колонии на Файори, попутно выискивая следы упомянутого поселения пришельцев. Мне не удалось ничего найти. А потом… Потом появился ваш товиарф, и тигроиды были в своём репертуаре. Вам вот меня удалось сбить… Но это дело прошлое, и я не виню вас. Вы спасли жизнь чужому существу, вернее, – Жосинда оглянулась на Джемара, – чужому для большинства из вас, в то время как это существо, то есть я, первым полезло в драку.
      Джемар осторожно заметил, что прошлые недоразумения – это всего лишь недоразумения, и теперь они – одна команда. Жосинда выразила согласие.
      – Ну ладно, – Дитер наполнил пробирки, не забыв передать ещё одну Алексу, поскольку Хэн не выдержал и, наплевав на все противопоказания, решил не отставать от соратников. Под поддельно равнодушным взглядом медсестры, которой Джемар что-то нашептывал на ухо, Хэн выцедил поднесённую Алексом емкость, нагло ухмыляясь и радуясь вседозволенности в присутствии всего руководства проекта, сделал пару глубоких затяжек, после чего Алекс отнял у него сигарету со словами:
      – Тебе вообще-то хватит.
      Жосинда поведала ещё несколько деталей своих злополучных перелётов над планетой, после чего разговор продолжился в более непринужденном и отнюдь не деловом русле. Джемар и медсестра о чем-то негромко болтали, периодически посмеиваясь. Хэн рассказывал Люку, как ему плохо живётся в этой дрянной ванной. Люк внимательно его слушал, предаваясь регулярному потреблению "Шнапса", Дитер и Алекс его в этом поддерживали всеми силами, успешно перекладывая часть забот об изничтожении зелёного змия на плечи Джемара и его собеседницы, ну, а Жосинда с Керованом и вовсе потеряли интерес к окружающему, всецело поглощенные разговором друг с другом.
      Так бы продолжалось неизвестно сколько времени, благо никому в ближайшие час-два, кроме Дитера, разумеется, не грозило боевое или какое-либо другое дежурство, если бы одна мысль не пришла в голову Алексу Дарку абсолютно случайно. Быстро взвесив все за и против, он подошёл к Джемару и шепнул несколько слов.
      – Прямо сейчас? – удивился феррианин.
      – Да. Называй это интуицией.
      – Но мы же хотели какое-то время побыть в тени, понаблюдать за действиями пришельцев и, в конце концов, может, стоит сначала связаться с губернатором в Файорбурге?
      Алекс вздохнул с таким видом, будто он объясняет дважды два профессору высшей математики, а тот не хочет его понимать.
      – Жосинда ведь ясно сказала – тигроиды не переходят к активным боевым действиям только пока. До сих пор под удар попадали только мы. Ты хочешь, чтобы "гусеницы" обрушились на мирные города в любой момент?
      – Ладно, тогда давай предупреждай Коллинза, пусть меняет курс.
      – Значит, ты согласен?
      – Само собой, – кивнул Джемар. – Но, если тебя не обманывает интуиция, справимся ли мы вдвоём? И почему ты не хочешь взять ещё кого-нибудь, или хотя бы предупредить их?
      – Пойми, Джемми, тигроиды могут начать войну в любой момент. А ты, я, да ещё четверо – вот всё, что осталось от могучей боевой единицы – штурмового отряда проекта. К тому же двое из этих четверых сейчас за многие тысячи километров отсюда и едва ли не в большей опасности, чем мы, вроде бы оторвавшиеся от инопланетного хвоста.
      – А чего это ты не считаешь Жосинду, Хэна и Люка?
      – Ну хорошо, кроме нас ещё пятеро. Будь реалистом, Хэн и Люк не боеспособны. По крайней мере, в ближайшие день-два. Если погибнем мы вдвоём, останется пятеро, если втроём, четверо и так далее. Что ты об этом думаешь?
      – Уговорил. Действуй, я пока пойду, соберу всё необходимое.
      Алекс благодарно улыбнулся и хлопнул феррианина по плечу. Джемар хлопнул медсестру по другому месту и, пообещав скоро вернуться, пулей выскочил из палаты.
      Алекс быстро вышел за ним, но направился в другую сторону. На ходу активизируя индивидуальное переговорное устройство, он повернул в свою каюту, где стоял его личный сейф с документами по проекту ОЗИ.
      – Коллинз, здесь Алекс.
      – Слушаю, – ответил капитан "Духа Грома".
      – Будьте добры, переключитесь на индивидуальный канал и включите скрэмблер.
      Раздалась серия трескучих гудков, и через полминуты с экрана видеотелефона на Алекса смотрел Коллинз, на лице которого явно читалось недовольство тем, что его отвлекают от ведения гравиплана.
      – Что случилось, Алекс?
      – Немедленно рассчитайте курс до орбитальной базы Марсианского Синдиката безопасности на Файори. После этого двигайте туда наш гравиплан. Под прикрытием вижн-дизрупции, разумеется. Мы с Джемаром на "Смерчах" состыкуемся со станцией и выясним, почему они не отвечают на наши запросы. Кстати, по моим расчётам ближайшая станция сейчас находится в радиусе трёхсот километров. Если я правильно помню их орбиты. И если у нас достоверная информация.
      – Минутку, – Коллинз быстро набил команду на клавиатуре и о чем-то спросил Маккинторка, мелькнувшего на заднем плане, – Да. До орбитальной станции около двухсот пятидесяти километров. Мы будем там приблизительно через семь минут, если пойдём на крейсерской орбитальной.
      – Мне и Джемару нужна экипировка. Пятнадцать минут.
      – Хорошо. Итак, РВП 11,28. Готовьтесь.
      – Да, время проведения операции шестьдесят минут. Операция секретная, о ней известно лишь вам, мне и Джемару. Если в течение оговоренного времени мы не выходим на связь отраженным импульсом, вы ложитесь на прежний курс и пытаетесь поймать наши сигналы в соответствии с условиями императива "Смертельный туман". Ну а если нет…
      – Я всё понял, – Коллинз придвинулся ближе к камере видеотелефона, – Я вот что скажу, теперь я вижу, что вы начинаете действовать так, как надо. А то до этого, извините, это была игра в солдатики.
      Алекс несколько секунд смотрел на генерала ВВС, пытаясь побороть желание высказаться отнюдь не цензурным образом.
      – Не обижайтесь, – попросил Коллинз, – Я просто считал, что если появилась угроза вторжения, надо поднимать всех и вся. Сразу. Это вам не 90-е прошлого века, когда правительства имели монополию на решения вопросов о войне или мире. Сегодня всё иначе. Каждый может взять в руки фазовую винтовку и защититься.
      – И я понял вас, – Алекс кивнул, – Если мы не вернёмся, поднимайте всех и вся, я даю вам полномочия. Как старший проекта.
      – Если вы не вернётесь, знаете, куда я засуну данные мне вами полномочия? Знаете. Так вот, возвращайтесь. Удачи вам и Джемару. РВП 11,28. Конец связи.
      Алекс бросил взгляд на часы. Едва заметная вибрация корпуса гравиплана свидетельствовала об изменении курса. Работающие гравитационные компенсаторы не позволяли ощущать перегрузок и другого дискомфорта в моменты сложных воздушных маневров, что ещё раз обнадёжило Алекса. Если никто не заметит их вылазки, будет просто замечательно.
 
      – Куда это они? – удивился Дитер, глядя на захлопнувшиеся за Алексом и Джемаром двери.
      – Стратеги есмь пошли гуторить, – пошутил Хэн, – Дитер, разливай. У тебя ещё есть?
      – Думаешь, Алекс ушел, теперь можно надираться?
      – Нам с Люком, так уж точно.
      – Уговорил.
      Керован подошёл к Дитеру.
      – Ну ладно, ребята, я пожалуй, пойду погуляю. С Жосиндой.
      Дитер, Хэн и Люк посмотрели на Жосинду, потом на Керована. Феррианка спокойно выдержала досмотр с пристрастием, Керован отвёл глаза.
      – Ну, ребята, мы ещё выпьем вместе, и не раз, – на середине фразы его прервал Хэн.
      – Да ладно, всё с вами ясно. Нам больше достанется.
      Керован кивнул и открыл дверь, пропуская вперёд феррианку.
      – До встречи, – сказала она, махнув рукой и послав воздушный поцелуй Хэну.
      – Расскажи мне про Найсфейреррау, – попросил Керован, когда они с феррианкой оказались вдвоём в пустом коридоре, – Я никогда не интересовался вашим миром, просто как-то не до этого было. Джемар кое о чём нам поведал, но… Теперь у меня, кажется, есть причины интересоваться.
      – Если всё так, как ты говоришь, – Жосинда посмотрела ему в глаза, на её лице читались какие-то странные не то решимость, не то весёлая бесшабашность, – То вряд ли это стоит твоего внимания.
      – Я не…
      – Успокойся. Я расскажу тебе всё, что ты захочешь. Если ты просто этого хочешь, без каких либо там причин.
      – Да, я, пожалуй… Мне Джемар говорил, что у вас, у ферриан… Ну, в общем, я постараюсь обходиться без лишних условностей в разговорах с тобой.
      – Да, говори то, что думаешь. Мне так будет приятнее. Я не обманываю тебя. – Жосинда положила руку на плечо Керовану и тихо сказала, – тут тоже идёт война, как и везде, жизнь может в любой момент оборваться. И твоя, и моя. Разве стоит её усложнять?
 
      Алекс надел ТВК-сьют, проверил боеприпасы и направился к ангару со "Смерчами". Джемар уже приготовился, облачённый в свой сьют, он стоял возле боевой машины.
      – Ты взял документы? – удивился феррианин, глядя как Алекс упаковывает в контейнер толстую папку из несгораемого металло-волокна.
      – Копии, разумеется. Надеюсь, всё ограничится объяснением о поломке связи или об атмосферных помехах. Но вдруг придётся с ними права качать? У нас же нет письменных распоряжений Губернатора. Ведь могло случиться и так, что руководство филиала Синдиката не очень обеспокоено активностью пришельцев.
      – Да, всё может быть.
      Вдруг гул двигателей гравиплана резко усилился. Машина ощутимо изменила положение в пространстве, Алекс даже представить побоялся, что же за манёвр выполнил Коллинз, если с ним не справились компенсаторы.
      – Чёрт, что это было? – изумился Джемар.
      В ответ из настенного оповестителя раздался голос капитана "Духа Грома".
      – Внимание, всему экипажу "Духа Грома", на радарах обнаружено два чёрных трингла, идущих на нас курсом перехвата. Гравиплан вступает в бой. Немедленно займите свои посты и соблюдайте все возможные меры индивидуальной безопасности.
      – Ну ни хрена себе! – воскликнул Алекс, суетливым движением выхватил из кармана видеотелефон и спешно вызвал капитана.
      – Чёрт возьми, это правда?
      Коллинз был бледен и всем своим видом показывал, что теперь ему точно не до разговоров.
      – Подтверждаю. Это всё?
      – Откуда они летят?
      Несколько секунд генерал молчал, потом резко бросил:
      – Не со стороны станции Синдиката. Теперь всё?
      – "Аннигилятору" приказываю в бой не вступать.
      – Приказ уже отдан минуту назад. Всё?
      – Да, мы сейчас будем в рубке.
      Коллинз молча отключился, правда, и Джемару и Алексу послышалось начало весьма оригинального ругательства.
      – Если ты думаешь о том же, о чём и я, не столь уж важно, именно со стороны станции они идут, или нет.
      – Вот я тоже боюсь, как бы это уже не оказалось несущественным, – согласился Алекс с феррианином.
      Сбросив шлемы, но не расставаясь с оружием, оба побежали в сторону рубки гравиплана.

13 сентября 2085 года, местное время 11:27, юго-западная оконечность континента Натеги, планета Файори

 
      Гравиплан нёсся над холодными, покрытыми вековыми льдами скалистыми отрогами ненанесённого на карту горного хребта где-то на юге необжитого континента. По расчетам, выход на дистанцию прямой связи с филиалом Марсианского Синдиката безопасности оставалось несколько десятков километров, Коллинз уже отсюда мог бы провести манёвр состыковки двух "Смерчей", но радары показывали, как с двух векторов на перехват гравиплану неуклонно приближаются ослепительно чёрные машины пришельцев. Когда ближайший трингл оказался на расстоянии всего в два километра, предупреждающе завыла сирена, и "Дух Грома" резко ушёл вниз к вершинам файорских гор.
      – Работает, чёрт возьми, работает! – закричал Алекс, вцепившись в спинку кресла навигатора. Маккинторк оглянулся. Всех, кто на данный момент находился в рубке, чуть не бросило на пол и в стену от рывка двигателей гравиплана, с ними не справились даже включённые в режиме предельной мощности гравитационные компенсаторы. Поэтому ни Джемар, попавший локтём в какой-то из многочисленных мониторов и разбивший его, ни Алекс, едва не поставивший Маккинторку внушительный фингал, ни остальные не услышали ничего, кроме возгласов восторга.
      На боковом обзорном экране на несколько секунд появилась овальная светящаяся фигура, метнувшаяся по недавнему курсу гравиплана. Не найдя цели, гусеница ещё несколько раз мигнула в видимой части спектра, затем исчезла, и экран высветил изображение заходящего в хвост "Духа Грома" трингла. Враг переключился на лучеметы, и серия зелёных молний скользнула вдоль корпуса земной машины. Несколько лучей полоснули защитное поле, и на нем вспыхнули золотистые разводы. Подоспевший второй трингл выплюнул около трёх десятков ракет, но все они прошли мимо цели.
      Коллинз побелевшими от напряжения руками сжимал штурвал, на его лице выступили капли пота. Маккинторк с нечеловеческой скоростью стучал по клавишам, выводя на контрольные терминалы перед капитаном нужную информацию. Генерал мгновенно выхватывал самую суть диаграмм и кривых, появлявшихся в его поле зрения и соответственно менял курс гравиплана.
      Защитное поле еще успевало регенерировать до 100 процентов, "Дух Грома", будто невероятной величины бабочка, кувыркался в воздухе, лучи и ракеты проносились мимо, но высота полёта неуклонно падала. Тринглы прижимали гравиплан к поверхности планеты.
      Алекс и Джемар, Дитер и подоспевшие Керован с Жосиндой как заворожённые смотрели на искры разрядов, мелькающие вокруг гравиплана и красящие небо в немыслимые тона – красноватые разводы пылевого облака вокруг планеты становились то ярко алыми, то синими, то ослепительно белыми от мчащихся сквозь них потоков смертоносной энергии. Разогнавшись в верхних слоях тропосферы, тринглы тоже обретали новые оттенки чёрного – их блестящие плоские фюзеляжи становились то синими, то бордовыми, то серебристыми. По поверхностям тринглов стекали странно изгибающиеся волны ионизированных газов, вспыхивая рыжеватыми искрами там, где мелькали голубые овалы на броне боевых машин. Из овалов вырывались разряды лучеметов и сонмы ракет, уносясь вслед совершающему невероятные манёвры "Духу Грома".
      – Мы не можем вырваться из навязанного нам коридора, – шепотом, чтобы не отвлечь Коллинза, сокрушённо сказал Алекс.
      – Да, это кончится плачевно, мы ведь на высоте всего восемнадцати тысяч футов, – согласился Джемар, – но если попытаться вырваться вбок и вверх, рискуем огрести столько, что никакие поля не выдержат.
      – Я сделаю, что смогу, – на секунду Коллинз бросил на них взгляд блестящих, почти сумасшедших глаз, потом снова переключился на выводимую Маккинторком сводку оперативных данных.
      Джемар едва заметно покачал головой, а Дитер нахмурился. Жосинда сжала руку Керована, тот обнял её за плечи и, как показалось Алексу, стал шептать какую-то молитву.
 
       "Нарушение компланарности к точкам второй плоскости".
       Вступая в сражение, Защитник переключил полусферы Охранника с целью поднять боевую адекватность машины.
       Когда их подняли по тревоге, передав приказ Оптимума нормализовать обстановку возле компонента второй плоскости, Защитник очень удивился. По всем расчетам, пришельцы должны были удалиться в глубину пятого континента, сбросив, таким образом, компланарный надзор над следами собственной энтропии. Логово Охранников, достигающее структуризации во льдах вблизи точек планетарного потенциала, уже не было секретом для симбиотического Информатора внутри Главного Оптимума. Главный Оптимум их подразделения передал для каждого из оставшихся на планете Защитника уведомление-приказ о подготовке штурма на вражеское Логово. Готовность вспомогательных компонентов боевой единицы – десантного Охранника не вызывала сомнений. Но неудачный штурм оптимума третьей плоскости вывел из строя сразу двоих Охранников, и в распоряжении Оптимума оставался только один, справедливо оставленный на крайний случай. Какое-то количество квантов потока энтропии уйдёт на структуризацию нового Охранника, до этого нивелировать активность вражеского Логова не представлялось оптимальным.
       С ближайшего компонента системы Главного Оптимума стартовали два Охранника-уничтожителя.
       Вышедший из компланарности Защитник был удостоен чести вести в бой своего брата На Пути, и теперь они оба настигали вражеский прорыватель плоскостей.
       Защитник удивился тому, что пришельцы избежали контакта с межплоскостным нивелятором, но в запасе Охранника-уничтожителя имелись многие виды адекватного подавления активности, поэтому исход первого выстрела в сражении не нарушил внутренних компланарности и адекватности, а лишь помог сосредоточиться.
       Бой предстоял интересный и вряд ли проигрышный. По всем прогнозам Оптимума адекватность вражеского прорывателя не соответствовала условиям, при которых даже один Охранник может быть деструктуризован в бою в среде с низкой плотностью.
       Новый Информатор, выданный Защитнику взамен деструктурированного, сообщил, что второстепенная вражеская боевая машина, следующая за прорывателем, небоеспособна из-за уровня боевой компланарности ведущего его существа, поэтому никаких оснований для беспокойства не возникало.
       Единственное, что мешало окончательно деструктурировать вражеский прорыватель, так это приказ Оптимума сохранить вражескую боевую машину для последующего подчинения компланарности первой плоскости. Или второй, такая возможность являлась наиболее адекватной, так как не означала полного уничтожения вражеских Защитников.
 
      – У нас нет ни единого шанса.
      – Похоже, ты прав, Алекс, – Джемар рассматривал показания приборов – огонь кормовых башен нисколько не вредил преследующим их тринглам. Деформация их корпусов под огнём уже никого не удивляла, но от этого не становилось легче.
      – Мы даже не можем как следует полоснуть по ним из главных пушек, да и системы наведения термоядерных ракет вряд ли способны помочь, покуда они у нас на хвосте, – прокомментировал положение Дитер.
      Коллинз с довольно невозмутимым видом сообщил, что гравиплан входит в зону вихревого циклона и, вряд ли теперь будет также легко держать управление.
      Алекс и Джемар переглянулись, каждый постепенно приходил к выводу, что конец этого боя не будет таким же удачным, как предыдущий. Да, "гусениц" они избегать вроде бы научились, но враг применял НУРСы в невероятных количествах, и, вот уже почти две минуты индикатор мощности защитного поля мигал на отметке в восемьдесят процентов. Эта цифра неуклонно понижалась.
      – Есть одна идейка, дурацкая, правда, – проговорил Керован.
      – Какая? – осведомился Алекс.
      – Если уж мы не можем их достать главными ракетными установками, а плотность огня кормовых башен слишком низка, можно попробовать упреждающую детонацию обогащённых ураном снарядов.
      – Мы уже пробовали кормовые башни. При том, какие фортели мы тут выписываем, попасть в трингл практически невозможно, а про то, что они тоже маневрируют неплохо…
      – Я не говорю о кормовых батареях.
      – Да, а о чем же? – удивился Дитер.
      – О пушках на "Смерчах".
      Алекс удивлённо поднял брови.
      – А не охренел ли ты, случаем? Ты что, предлагаешь ввести в бой такую мелочь?
      – Это не мелочь, Алекс, – отрезал Керован, – конечно, то, как нам удалось уничтожить ракетную батарею около полюса – не самый удачный пример. Я так считаю, нам просто повезло.
      – Вот-вот. К тому же, "Дух Грома" несётся с такой скоростью, что "Смерчи" просто-напросто не угонятся за ним. За тринглами тем паче. Эти, похоже, могут летать ещё быстрее. Ближе не подлетают только потому, что опасаются наших выстрелов.
      – Это всё бесспорно, – согласился Керован, – ну, а если скорость сбавить? Надо спросить Коллинза, сможет ли он противостоять какое-то время вражеским выстрелам на меньшей скорости. Уже сейчас мы двигаемся на пределах возможностей наших маневровых двигателей, а если снизить скорость, придётся крутить гравиплан ещё сильнее.
      Алекс задал вопрос Коллинзу. Некоторое время генерал молчал, погруженный в выполнение сложного манёвра ухода от очередной порции реактивных снарядов, летящих вслед "Духу Грома".
      – Я думаю, это наш единственный выход. Попробуем. Сообщите, когда будете готовы к старту, я вас отстыкую в аварийном режиме. Только учтите, ускорение будет почти восемь g, и никаких компенсаторов.
      Джемар откашлялся.
      – Во всяком случае, я выдержу.
      – Да и я тоже, – добавил Алекс.
      Дитер и Керован выразили готовность рискнуть вместе с ними.
      – Я начинаю медленно сбавлять скорость, у вас есть около трёх минут до того, как я достигну приемлемой для "Смерчей" мощности двигателей. Лучше бы вам поспешить. Потому что после этого придётся вести машину так, что ни один "Смерч" не стартует без риска врезаться в гравиплан.
      – Хорошо, мы поспешим, – ответил за всех Керован, и четверо оперативников выбежали из рубки.
      Жосинда с каменным лицом всматривалась в сенсографическую развёртку полёта трёх боевых машин – гравиплана и обоих преследователей. На высоте уже в пять тысяч футов стометровый диск "Духа Грома" нёсся сквозь до остроты прозрачный и колышущийся пласт воздуха в центре циклона. Клубящиеся облачные массы по бокам то и дело вспыхивали зловещими радугами, когда внутри них детонировали ракеты и испаряли влагу разряды лучемётов. Тринглы, ложась на крыло, начинали заходить на гравиплан по бокам, ни на миг не прекращая обстрел. Казалось, льдистые сине-серые горы колышутся подобно морю за бортом гравиплана – вряд ли за всю историю планеты этот хребет подвергался такой массированной бомбардировке не достигшими цели реактивными снарядами.
      – Скажите, мистер Коллинз, на ваш взгляд пилота, есть ли у них шанс поразить тринглы?
      Коллинз мельком глянул на феррианку.
      – Маленькие. Но есть. Только если им удастся применить упреждающую детонацию… Но если не выйдет… Я не знаю.
      – Я так и думала, спасибо, – вздохнула Жосинда.
      – На наши птички уже поставили алгоритмы? – осведомился Дитер к Керована, глядя, как тот закрепляет застёжки шлема и одновременно проводит предстартовое тестирование двигателей.
      – Не-а, – донёсся приглушенный голос из-под шлема.
      – Хм… – Дитер нервным движением расчехлил стволы гатлингов. – Слушай, а ведь разрывные снаряды только на твоей машине и на "Смерче" Джемара.
      – Хочешь, оставайся.
      Дитер коротко рассмеялся.
      – Дитер я или нет, в конце концов. Даже если мне не представится случай проковырять им обшивку обогащённым ураном, они надолго запомнят то, как я их "дитерну" из того, что есть.
      "Минутная готовность", – такая надпись вспыхнула на каждом из четырёх мониторов готовых к вылету "Смерчей".
      – Ребята, не хочу показаться удрученцем, – начал было Джемар.
      – Хорош гнать! – оборвал его Дитер. – Помирать, так с музыкой!
      Через общий канал связи Алекс, Дитер и Керован услышали ответ Джемара:
      – Да я не гоню! Просто напоминаю, что жить хочется всем. Так что будьте внимательны там.
      Алекс хмыкнул.
      "Десять…, девять…" – ярко красные цифры зловещими росчерками разрезали полутьму ангаров. Джемар и Алекс на своей стартовой площадке по правому борту и Керован с Дитером на другой, ближе к центру гравиплана, переглянулись.
      "Ноль".
      Плавно и быстро разошлись в стороны броневые заслонки. На какой-то миг все четверо услышали рёв ураганного ветра за бортом гравиплана. Но это было всего лишь эхо отразившегося от борта "Духа Грома" звука. В полной тишине летящий на сверхзвуковой скорости гравиплан вспыхнул четырьмя белыми огоньками – сработали пусковые катапульты. Как только все четыре запущенные машины вырвались в прозрачный холод циклона, гравиплан резко сбросил высоту, заваливаясь на левый борт. Десяток ракет детонировали от соприкосновения с защитным полем, Джемар и Дитер, оказавшиеся ближе всего к взрывам, на несколько секунд ослепли.
      – Ничего не вижу! – крикнул Дитер, наугад выворачивая штурвал вбок.
      – У тебя пока чисто, – успокоил его Алекс, видя, как мимо свечой ушедшего в зенит "Смерча" пронёсся яркий чёрный борт трингла. Они разминулись всего на каких-то десять метров. Алекс решил, что поступил верно, не сказав об этом Дитеру. Оперативник тот был, конечно, хоть куда, но, будучи дезориентирован, мог и сделать какую-нибудь глупость, услышь он, например, крик "в десяти метрах от тебя враг". Джемар всё это видел и слышал и одобрительно показал Алексу большой палец.
      – Я в порядке, – наконец доложил Дитер, его "Смерч" вынырнул из клубящегося водяного пара на краю прозрачной полосы циклона.
      Три "Смерча", а вслед за ними и "Смерч" Дитера выстроились косой линией и устремились вдогонку тринглам. Обе вражеские машины, казалось, не обратили внимания на появление новых целей в воздухе, сосредоточив всё своё внимание на "Духе Грома", летящем по пологой дуге навстречу выброшенным антигравам. До выхода на дистанцию поражения оставалось всего несколько секунд, Джемар и Керован активизировали системы синнаптического наведения, Алекс и Дитер приготовились отвлечь на себя ближайшего трингла выстрелами из фаз-гатлингов.
      И тут произошло нечто непредвиденное. Откуда не возьмись, навстречу "Духу Грома", тринглам и четырём одноместным антигравам буквально вынырнул сгусток облаков. Вроде бы на многие сотни метров был прозрачный ревущий поток циклона, и тут…
      – Внимание! – закричал Алекс, – видимость не более двадцати метров, несмотря на фрактальную коррекцию. Следите за радарами!
      – Принял, – отозвался Джемар, поворачивая свою машину вниз и выбиваясь из звена.
      – Что ты принял, дебил? – изумился Алекс, – ты куда? Держи строй, придурок!
      – Не уловил, – голос Джемара едва заметно дрогнул от сдерживаемого смеха, – захожу с чистого неба на цель. Пардон, ищу цель. Есть!
      Три "Смерча" взмыли вверх, выкручивая мёртвые петли и нагоняя машину феррианина.
      – Что есть? – не понял Дитер.
      – Я вижу их силуэты, они не стреляют, но медленно приближаются к "Духу Грома", – доложил феррианин.
      – И как?
      – А никак, – ответил Джемар, включая форсаж и устремляясь на перехват ближайшей смутно проглядывающей сквозь пелену облака чёрной тени, – я только опасаюсь, что в такой мути ни один визуальный датчик на гравиплане не заметит не то, что "гусеницы", "Смерч" может не увидеть. Они вон даже не туда стреляют. Проклятье, они их что, на радарах не видят?
      – Да… Наверное, они хотят в этой пелене расстрелять "Дух Грома" "гусеницами", – согласился Керован, пристраиваясь за Джемаром и тоже разгоняя свою машину, – Алекс, Дитер, прикройте нас. Попытаемся засыпать их конфетками, пока ещё не поздно.
      – О'кей! – отозвался Алекс, и оба "Смерча" выпустили веер сиреневых молний в направлении дальнего трингла. Трингл играючи ушёл ото всех, но слегка изменил траекторию полёта, его контур размазался в пелене пара ещё сильнее, чем раньше, но Алекс и Дитер своё дело сделали. Этот трингл вынужден был слегка отстать от своего напарника и повернуться навстречу новому противнику, оставив Джемару и Керовану место для массированной атаки на почти нагнавший гравиплан трингл.
      – Огонь! – прокричал Джемар.
      Бесшумным пламенем изверглись навстречу боевой машине пришельцев сотни снарядов с обогащённым ураном. Первая сотня пронеслась сквозь деформировавшийся корпус трингла, но следующие волнами упреждающей детонации обрушили разрушительный огонь и взрывную волну на трингл. Вначале впереди него, едва не задев истекающее последними процентами поле "Духа Грома", затем в самой передней части трингла, а потом и тремя слепящими хлыстами полоснули по всей поверхности двадцатиметрового фюзеляжа. Беззвучно содрогались орудия "Смерчей", посылая вслед преследователю гравиплана новые и новые порции снарядов.
      – Ура! – донёсся радостный голос Джемара. Широким диапазоном он выбросил в пространство пси-импульс максимальной силы, на которую только был способен. Импульс запечатлел то, что землянин вряд ли мог бы увидеть во всей красе. Ибо вспыхнувшие по корпусу трингла трещины являли собой поистине невероятной красоты зрелище. И Джемар постарался передать эту красоту всем, кто так же, как и он ощущал невероятную радость оттого, что тринглы уязвимы не только в то время, когда стоят на поверхности планеты.
      Видя, как теряет скорость и уходит с траектории преследования подбитый трингл, Джемар и Керован собрались добить его, зайдя в новый боевой разворот и снова нацелив на машину пришельцев автоматические пушки. Но тут в наушниках всех четверых водителей "Смерчей" раздался голос генерала.
      – Прекратите огонь. Немедленно! Наш компьютер не фиксирует ни одного выстрела по вам или по "Духу Грома". Пилот подбитого трингла вызывает нас на связь.
      – Что за хня? – удивился Дитер, осыпая преследуемый им трингл новой порцией разрядов. Но если несколько секунд до этого трингл отстреливался ракетами, встряхивая назойливо крутящиеся вокруг него антигравы, то теперь трингл демонстративно долго продержал деформированным корпус. Прошедшие сквозь аккуратные отверстия в обшивке трингла вспышки фаз-гатлингов давно уже расплавили участки скал внизу, на поверхности планеты, а трингл всё не спешил затягивать неестественные для чёткой и симметричной формы хаотично разбросанные по корпусу "оспины". К тому же, вражеский летательный аппарат быстро сбрасывал скорость, так, что Алекс и Дитер нехотя промчались над ним, ужасаясь сами своей ошибке. Каждый миг они чувствовали, что им в спины вот-вот обрушатся лучи и ракеты, сжигая и разрывая их на части. Но этого не произошло. Преследуемый Алексом и Дитером трингл остановился на месте.
      Облетая его, оба заметили, как медленно стягиваются отверстия, внутренность которых колышется так же, как уже виденная раньше верхняя часть бежевого трингла во время наземного штурма.
      Подбитый трингл отнесло на несколько десятков метров от "Духа Грома". Его корпус искрился и вздувался ядовитого цвета змейками, похожими на какие-то корни злого дерева из страшной сказки. Этот трингл тоже практически остановился, но, видимо, ему сильно повредили двигатели: утихший ураганный поток ледяного воздуха едва заметно сносил двадцатиметровую треугольную махину. Медленно теряемая тринглом высота и хаотическое рысканье по курсу, всё это говорило о том, что пилот машины утратил контроль над машиной, либо, по его мнению, пока что есть более актуальные, чем поддержание высоты, проблемы.
      – Отставить огонь! Держать боевой порядок! – скомандовал Алекс, первым подлетая к ещё светящейся от температурного воздействия взрывов и реактивной амплификации силовых линий поля броне "Духа Грома". Зависнув над кабиной медленно разворачивающегося к вышедшим из боя тринглам гравиплана, Алекс дождался, когда остальные пристроятся по бокам от его "Смерча".
      Будто дождавшись именно этого момента, Коллинз снова открыл канал связи с оперативниками.
      – Спокойно, ребята. Я не уверен, что наши лингвисты такие уж лихачи, но они божатся, что через несколько минут закончат перевод. Пока ясно одно. Но и этого достаточно. Они сдаются.
 
       "Нарушение компланарности систем боевой адекватности несущей конструкции Охранника-уничтожителя".
       "Не требует дополнительного акцента", – продолжил про себя Защитник, глядя, как меркнут одна за другой коллоидные сферы приборов поддержания не то что боевой, аэродинамической адекватности!
       "Оптимум на связи", – вновь подал голос Главный личный информатор.
       "Защитник, вы вышли из компланарного множества точек…".
       "Да", – Согласился Защитник, оглядывая подплывающую сбоку к его креслу потускневшую сферу с Оптимумом вышедшего с ним в сегодняшнее сражение Охранника. Поддерживаемый местами треснувшей, но ещё не полностью деструктурированной связующей с несущей конструкцией сетью, Охранник посмотрел на Защитника мерцающим рядом фотон-рецепторов.
       "Приказ следующий, – донёсся издалека голос Главного Оптимума, – активизировать экстремальный режим 17, деструктуризация вашей несущей биоконструкции считается неуместной. Вас подберут в соответствии со стандартно принятой процедурой".
       "Приказ ясен и будет выполнен", – ответил защитник, медленно дотрагиваясь до пульсирующей над головой коллоидной сферы. По едва заметному изменению компланарности силовых линий Защитник узнал об отключении сигнала связи со стороны Главного Оптимума. Начиная с этого кванта потока энтропии, Защитник наделяется неограниченными полномочиями в целях сохранения собственной несущей биоконструкции. И так будет вплоть до возвращения к братьям На Пути.
 
       "Я чувствую распадающиеся плоскости", – шёпот Охранника был едва слышен, тем более что множество сфер, отвечающих за выполнение программы 17, уже вступили в действие и отовсюду неслись вибрации звуковых волн.
       "Я сохраню о тебе память, Мой Друг, – Защитник прикоснулся рукой к жадно дрожащей сфере Охранника. – Ты не мой Брат На Пути, но у тебя свой путь. Я не могу нарушить приказ Оптимума и подвергать опасности свою структуру. Прости".
       "Мой Долг быть помогающим, направляющим и несущим Тебе, Защитник. Я сделаю всё, что смогу и всё, что предусмотрено режимом 17. Будь спокоен".
       Охранник метнулся на стенку кабины трингла и быстро исчез внутри её, двигаясь по несущей сетке, повинуясь своим инстинктам, своему долгу и содержанию приказа Оптимума.
 
       Защитник печально посмотрел ему вслед, стараясь не потерять требуемого уровня толерантности.
       Тем временем автоматические системы несущей конструкции Охранника остановили малые прерыватели плоскостей и приступили к передаче предусмотренного режимом 17 пакета информации. Информация должна была достигнуть прорывателя пришельцев и потребовать сколько-то квантов потока энтропии на детальное и адекватное распознавание.
       Таким образом Охранник пытался выгадать необходимое количество квантов потока энтропии для завершения режима 17 и спасения несущей биоконструкции Защитника.
 
      – А интересные у них всё-таки машины, сильно отличаются от всех, виденных нами ранее, – голос Керована передавал его искреннее восхищение.
      – По мне, так все они одинаковые, – усмехнулся Дитер, выводя на оперативный дисплей собираемые бортовым компьютером данные. – Раньше все эти так называемые "тарелки" были строго овальной формы, а тут на тебе, треугольники. Вот и всё отличие.
      – Ты забываешь о том, как они умеют деформироваться, – поспешил поддержать Керована Джемар.
      – Подумаешь. Вспомни прошлый год, когда сквозь дименционные ворота к нам пожаловала их "Годзилла". Тогда я уж не помню, кто из вас всё время повторял: этого не может быть, это невероятно. А нет ничего невероятного. Укокошили её как миленькую. Пару зданий покрошить успела, а так ничего.
      – То есть, тебя уже ничем не удивишь? – Алекс внимательно наблюдал за повисшими в воздухе тринглами, но это не мешало ему следить за ходом беседы.
      – Ну да, – согласился Дитер, – если сами тигроиды деформируются, то почему бы и их кораблям не обладать такими же способностями?
      Подбитый трингл поднялся на несколько десятков метров вверх и медленно поплыл в сторону "Духа Грома".
      – Коллинз, тут что-то не так, – поспешил заметить Алекс, – Трингл идёт на сближение.
      Сквозь треск атмосферных помех донёсся голос генерала:
      – Ладно, я вас понял. Дитер, Джемар, ваша посадочная траектория на восьмой ангар. Алекс, Керован, слышите меня? Вам десятый. Спокойнее ребята, все наши батареи держат оба трингла на прицеле. Если они начнут стрелять, от них мокрого места не останется. Уж теперь то мы знаем, как их поджарить.
      – Хорошо, если так.
      Сказав это, Керован направил свой "Смерч" к поднявшемуся над посадочной площадкой бронещиту. Дитер повернул свою машину к другому ангару.
      – А ведь Дитер прав, тринглы не выглядят такими живыми, как НЛО наших прошлогодних гостей, но вдруг они тоже не просто машины, а кибернетические системы?
      – Пусть так, но что нам это даёт? Знаешь, Джемар, живые они или не очень, я уверен, наших знаний биохимии не хватит, чтобы сморить их какой-нибудь дрянью. Ты же помнишь, Казарновский уже пытался найти или сделать убийственный вирус хотя бы для гептаподов.
      – Да, он сказал, что ничего из этого не вышло. Ткани этих тварей обладают просто невероятной биохимической толерантностью.
      Два "Смерча" уже зашли на посадку, над кабиной гравиплана остались висеть только машины Алекса и Джемара. Трингл, направивший движение явно работающих со сбоями двигателей в сторону "Духа Грома", вновь остановился и завис на расстоянии в триста с лишним метров, слегка покачиваясь под порывами ветра и продолжая также неуклонно терять высоту. Черная обшивка пошла серыми пятнами, корнеобразные вздутья пробегали по ней всё чаще и быстрее. Температурный сканер показал отметку в двести градусов Цельсия вблизи фюзеляжа трингла. Невредимый трингл тоже чуть-чуть сместился в сторону гравиплана, но продолжал находиться на расстоянии почти в километр.
      – Не нравится мне это перемирие, – нахмурился Алекс.
      – Мне тоже, – феррианин неуверенно огляделся, – у меня такое чувство, что это засада.
      – Да? Опять твоя интуиция?
      – Нет, здравый смысл.
      – Логично. Очень смущает вот какой факт. Подобные переговоры ведутся впервые. До этого как-то с нами никто не шёл на попятную.
      – Ну, это не совсем так, – поправил Алекса Джемар, – Вспомни Сидонию.
      – Там мы прижали тварей так, что им ничего не оставалось делать, кроме как соглашаться с нашими условиями. Если бы ты тогда…
      – Отвали, не время и не место.
      – Ладно, ладно. Но сейчас-то что произошло? Неужели тигроиды так озаботились повреждением одного трингла, что решили сдаваться?
      – Не одного, а целых трёх, даже если не считать двух убитых тигроидов и несколько десятков выведенных из строя гептаподов. Сам ведь помнишь, рабочая гипотеза основана на предположении, что пришельцы имеют весьма ограниченную производственную базу.
      Постепенно морозный воздух развеял остатки налетевшей ниоткуда пелены облаков, и взорам оперативников предстала во всей красе гористая местность внизу. Как будто океан взметнулся в небо пиками и кряжами километровой высоты, и переливающаяся всеми оттенками синего, голубого и серого, морская пена застыла россыпями льдистой крупы и снега на вершинах волн. Казалось, ещё миг и горы оживут, этот океан закованного льдом горного массива начнёт свой остановленный когда-то вековечный бег по воли приливов и отливов. Невольно Джемару представилось то время, когда Файори была вулканически активной планетой. Передав мысль-картинку Алексу, феррианин уловил скепсис. Хотя, признался он сам себе, даже ему, феррианину, насмотревшемуся в просторах космоса таких чудес, что землянам и не снились, с большим трудом удалось вообразить, как холодные пласты насыщенных медью гор взламываются буйной магмой и в небо вырываются потоки и брызги сжигающей всё на своём пути бело-голубой расплавленной породы.
 
      – Интересно, а тигроиды давно тут обитают?
      Джемар оставил вопрос Алекса без ответа, отчасти потому, что не был точно уверен в своих предположениях, отчасти из-за того, что созерцательно-философское настроение прервал Коллинз.
      – Мы расшифровали их сигнал. Они предлагают нам ступить на борт трингла. Готовы передать судно под наше командование. Единственное, о чём они просят, так это о возможности уйти с миром самим пилотам. Что скажете?
      – А что тут говорить, – Алекс не мог увидеть, но почти почувствовал, как сжал зубы и сощурил глаза феррианин, сидящий за рулём антиграва, висящего всего в десяти метрах справа и чуть сверху, прямо над центральным броневым щитом рубки гравиплана, – Лично я не верю им ни на грош. Будь сейчас чуть другая обстановочка, изрешетил бы оба трингла из всех стволов…, – почувствовав напряжение со стороны феррианина, Алекс крикнул, – Джемар!
      – Алекс, не волнуйся. Я не вхожу в аффект. Даже и не думаю. Напротив, мне тут вспомнились слова Жосинды.
      – Какие именно?
      – Она так и не объяснила, почему враждебное отношение тигроидов к людям – это скорее вина самих людей. Может проблема вся как раз в том, что люди Земли слишком часто сталкивались с враждебными существами чуждой сущности и уже утратили свой небогатый потенциал искреннего доверия.
      – Да, быть может, это здравая мысль. Но часто ли тебя лично посещала мысль проникаться доверием к врагу, только несколько минут назад пытавшемуся сжечь или взорвать тебя? Кажется, только здравая доля недоверия спасла в своё время нас от гибели. И если хочешь окончательный довод, вспомни историю своей планеты. Ты же сам рассказывал, к чему привела наивность твоих предков, когда возле Киракорта совершил посадку товиарф с символикой Куаларенса.
      – Хм… Возможно.
      Коллинз снова привлёк к себе внимание.
      – Ребята, вас слушать очень интересно, я не спорю. Но надо решать, что делать. По данным наших сканеров, обшивка подбитого трингла претерпевает какие-то структурные изменения. И температура достигла уже пятисот градусов.
      – Кельвина?
      – Цельсия, Алекс, Цельсия! Даже если предположить, что трингл совершенно случайно, – на несколько секунд генерал замолчал, как бы давая возможность осмыслить подоплёку слов "совершенно случайно", – врежется в фюзеляж гравиплана, даже на дозвуковой скорости, его температуры, массы и совокупных кинетической и потенциальной энергий хватит на то, чтобы отправить нас к праотцам. Я предлагаю немедленное уничтожение обоих тринглов.
      – Он прав, – видя нерешительность феррианина, поспешил добавить Алекс, – Давай поступим вот как. Медленно начинаем облетать гравиплан, а когда ты пропадёшь из видимости тринглов, врубай вижн-дизрупцию. Я одновременно с этим открою огонь по дальнему тринглу, а ты добивай этот.
      – Хорошо. Коллинз?
      – Да, Джемар.
      – Я уже отсюда прикидываю конус и вектор своей атаки. Перекидываю оперативную развёртку на ваш терминал.
      – Вижу, – Коллинз коротко усмехнулся, – Очень хорошо. Мы учтём мёртвую зону и не будем туда стрелять, чтобы тебя случайно не зацепить. Но правый борт ближайшего врага мы сразу накроем залпом ракет с учётом упреждающей детонации. Чтобы наверняка.
      – Принял, – отозвался феррианин, медленно разворачивая "Смерч" в сторону левой плиты фасеточных батарей гравиплана.
      – Вот и мой конус, – добавил Алекс, разворачивая машину вниз от правого комплекса лазерных фасеток.
      – Хорошо. Ты будешь прикрывать Джемара, о'кей? И постарайся прижать второй трингл поближе к нам. Всё дело в том, что я не смогу моментально разогнать "Дух Грома", не вызвав подозрений.
      – Если у тигроидов оно уже не возникло, – прошептал Джемар, отклоняя курс "Смерча" под прикрытие выступающей плиты генератора дименционного поля.
      – В любом случае, начинаем на пять, – Алекс показал большой палец Джемару, когда удостоверился что "Смерч 11" скрыт от обзора с обоих тринглов, – Один, два…
 
      Подбитый трингл вспыхнул ослепительным зелёным светом и резко развернулся на девяносто градусов, зависнув вертикально по отношению к поверхности Файори. Он как бы разделился на две половины, завращавшиеся в разные стороны вдоль плоскости треугольного фюзеляжа.
      – Быстрее, Джемар! – закричал Алекс. Надавив на педаль форсажа, он бросил "Смерч" в крутое пике под нижнюю часть дальнего трингла. Но и включивший вижн-дизрупцию Джемар и Алекс, и вынырнувшие из ангарных гнёзд "Смерчи" Дитера и Керована оказались медленнее цепной реакции событий, последовавших за вспышкой трингла.
      – Гусеница-а-а!!!, – раздался крик Дитера, вслед за Керованом ушедшего вверх по крутой параболе прочь от "Духа Грома".
      И вовремя.
 
      Сработала первоклассная автоматика гравиплана. Едва ли не телепортировавшись вниз и вбок, "Дух Грома", повинуясь алгоритмам Фарландера, почти повторил недавний поворот трингла.
      Светящийся салатовый овал мелькнул всего в полусотне метров от борта гравиплана. Металл обшивки, усиленный ТВК-напылением, громко затрещал, нарушив относительную тишину сердца циклона вокруг боевых машин.
      А вслед за этим с оглушительным перестуком заговорили обе пушки "Смерча-11", посылая из почти идеальной невидимости огненную смерть в сторону висящего вертикально трингла.
      Алекс этого не слышал, его "Смерч" перешёл звуковой барьер в тот миг, когда треснули несколько бронещитов "Духа Грома", не выдерживая напряжения экстремального манёвра.
      – На, получай! – закричал Алекс, расстреливая практически в упор чёрную махину не успевшего набрать скорость невредимого трингла. Едва ли больше двух-трёх выстрелов фаз-гатлингов достигло брони вражеской машины, моментально деформирующейся под шквальным огнём, но разгон с ускорением более чем в 10g был и для тигроидов полной неожиданностью.
      Алекс почувствовал, вырываясь из под несущегося вслед града вражеских снарядов, как внутри шлема на верхнюю губу стекает тёплая струйка крови. Уже теряя сознание от перегрузки, оперативник увидел, что его манёвр удался. Уходя из-под несущественного, но назойливого обстрела фаз-гатлингов, трингл сместился почти на двести метров в сторону "Духа Грома".
      Сквозь дым и пелену взрывов, опрокинувших в штопор "Смерч" Алекса, от гравиплана ринулись стремительные огненные стрелы. Одновременная упреждающая детонация сотни крупнокалиберных снарядов с обогащённым ураном и последовавшие друг за другом с интервалом в десять секунд взрывы тактических термоядерных ракет буквально испарили трингл. А то, что взрыв второй ракеты пришёлся уже на внутренность распадающегося на куски трингла, создало потрясающий эффект: бордовая изнутри обшивка трингла испарялась в котле ядерного пламени и с сильным шипением разнесась во все стороны яркими светящимися полосами, чуть искривлёнными в сотрясшей воздух взрывной волне.
      Такая же плачевная участь постигла цель Джемара. Малую толику усилий потребовалось со стороны батарей гравиплана, после чего взорвался и второй трингл.
      Всё это произошло за считанные секунды, но два термоядерных взрыва смогли сделать то, что совсем недавно не удалось пилотам тринглов. Несмотря на то, что гравиплан находился от эпицентра почти в километре, с него слизало почти всё поле, а местами атомное пламя оплавило броню. Хуже всего пришлось "Смерчу" Алекса, успевшему отлететь всего на семьсот метров. Его поля снесло начисто, практически весь ТВК-слой выгорел, но надёжный сьют предохранил пилота от смертельного потока радиации. Лишился поля и "Смерч-11", но феррианину радиация повредить не могла и поэтому он тут же, как только рассеялся последний взрыв трингла, ринулся сквозь кипящий ионизированный воздух на помощь падающему антиграву. Алекс до сих пор не приходил в сознание, хотя показания приборов утверждали об отсутствии смертельной угрозы его жизни. Просто он не выдержал сильной перегрузки. Антигравы Дитера и Керована оказались достаточно далеко, их поля выдержали, хотя и потеряли больше половины расчетной мощности.
      На борту "Духа Грома" приборы фиксировали продолжавшую уноситься в сторону гор не попавшую в гравиплан "гусеницу". Зелёноватый овал почему-то не исчезал из поля зрения, при этом падая почти без ускорения.
      – Что за чертовщина? – удивился Коллинз.
      – Сканер фиксирует значительную массу "гусеницы", – доложил Маккинторк, выводя крупным планом сенсографию овала на центральный обзорный экран.
      Приглядевшись повнимательнее, Коллинз заметил, как сквозь салатовую световую дугу проглядывает какое-то плотное образование.
      – Чёрт возьми, да это голограмма! – воскликнул он. – И она прикрывает что-то похожее на снаряд или бомбу. Дитер, Керован! Немедленно перехватите эту цель и уничтожьте.
      – Понял, иду на перехват, – донеслось из шлема Дитера.
      Керован повторил ту же фразу и, следуя указующему маркеру на тактических дисплеях, обе машины помчались к поверхности планеты.
      Тем временем феррианин подцепил буксирующим полем едва не врезавшийся в гору "Смерч" Алекса и сообщил об этом на борт гравиплана. Удостоверившись, что жизнь Алекса вне опасности, Коллинз переключил всё своё внимание на преследуемую двумя оперативниками голограмму "гусеницы" и прикрываемый ею объект.
      – Она ускоряется.
      – Генерал, мы видим, – сообщил Дитер.
      – Дитер, так как в случае выхода из строя Алекса Дарка я становлюсь номинальным руководителем проекта, хотя одному мне известно, насколько я ненавижу подобные руководящие должности, – донёсся голос Джемара, – Хрен с этим, не о том речь, – одёрнул он сам себя, – слушайте мой приказ. Попытайтесь захватить эту штуковину целой и невредимой. Используете буксирующие поля.
      – Лаури, я вынужден отклонить ваши полномочия, – вставил слово генерал. – При всём моём к Вам уважении я наделён полномочиями Правительства Федерации. Так как являюсь полноправным членом проекта ОЗИ, обладаю более значительным, чем у Вас, званием, я принимаю на себя командование проектом.
      – Чёрта с два! – огрызнулся Дитер.
      – Вот-вот, – поддержал его Керован, – Джемар, мы постараемся сделать всё, что возможно. Но я опасаюсь, что мы не успеем. В течение минуты объект войдёт в соприкосновение с горной породой.
      – Ну постарайтесь успеть, ну не знаю, сделайте что-нибудь!
      – Извини за шутку, – усмехнулся Дитер, – но там что, тоже твой соотечественник?
      – Нет, там живой тигроид. По-моему тот, который был у нас в плену.
      – Откуда ты можешь это знать? – удивился Керован.
      – Называй интуицией…
      В этот миг объект врезался в склон горы, и вместо бесшумного уничтожающего всё на своём пути сферического провала, оставляемого "гусеницей", в воздух вырвался фонтан скалистой крошки, испаряющегося снега и льда. Изображение салатового овала пропало, по прорезаемой им самим оплавленной борозде на склоне закрутился продолговатый серо-сиреневый предмет с мелкой ячеистой поверхностью.
      – Лови его!
      Прокричав это, Дитер включил буксирующее поле по направлению движения предмета, чуть опережая его. Но готовое сомкнуть силовой захват переплетение голубоватых лучей упёрлось в невидимую преграду и отразилось, скользнув по борту "Смерча" и сильно встряхнув лёгкий антиграв.
      – Чёрт побери! – удивился Дитер, едва справившись с управлением и лишь спустя двадцать секунд после столкновения с силовым лучом сумевший вернуть себе контроль над "Смерчем". Его чуть не постигла участь упавшего с трингла предмета. И Дитер был более чем уверен в плачевной концовке подобного столкновения, произойди оно с антигравом.
      Видя, что произошло с Дитером, Керован не стал включать сразу свой буксир, а промчавшись над постепенно тормозящим овальным предметом, ушёл в мёртвую петлю для нового захода на цель. Выигранное время он потратил на анализ показаний бортовых приборов "Смерча".
      А приборы показывали интересную вещь: прямо по курсу овала концентрировалась и растекалась область непонятной аномалии, не прощупываемой радарами и незримая в диапазоне видимого света. В ней как раз и тормозился неведомый объект.
      – Джемар, я не смогу его зацепить, – сокрушенно доложил Керован, включая буксирующее поле, но, уже обладая плачевным опытом Дитера, вовремя отклоняясь от отраженного невидимой преградой потока силовых линий, – Эта фигня не пропускает буксир.
      – Тогда уничтожайте её!
      – Есть, – шуточным жестом козырнул Керован, в новом боевом развороте пристраиваясь сбоку от уже начавшего атаку Дитера.
      – Ну, ни хрена себе! – воскликнул Дитер, когда неведомая преграда отшвырнула обратно несколько десятков выпущенных Керованом по цели снарядов, причём они детонировали почти на полпути от границы аномалии до стрелявшего "Смерча", порядочно убавив защитный заслон дименционных полей. То же произошло с отражёнными молниями фазовых разрядов, которые направил на поражение объекта Дитер.
      После этого и Джемар, и Коллинз сошлись во мнении, что пора угостить совершивший посадку предмет парочкой термоядерных ракет, разумеется, с упреждающей детонацией и с безопасного расстояния. Когда все четыре оперативника вместе со своими антигравами оказались на борту гравиплана под прикрытием надёжного слоя брони, "Дух Грома" неспешно начал набирать скорость, приближаясь к замершему в конце оплавленной борозды овальному объекту.
      Воздух над странным предметом начал вздрагивать и как будто даже сворачиваться в некий плотный струящийся вихрь.
      Джемар, успевший уже сбросить шлем, передать Алекса Морозовой и добраться до командной рубки, едва переводя дыхание, застал момент когда гравиплан под чётким управлением генерала, отлетел на безопасную дистанцию, а бортовой компьютер закончил последние вычисления для залпа тактическими термоядерными ракетами.
      – Четыре… три… два… один… огонь! – ровным голосом отсчитал Коллинз и пусковые установки выплюнули четыре интеллектуальные ракеты, по причудливым кривым устремившиеся на цель.
      – Расчётная зона стопроцентного поражения цели две тысячи метров, тысяча восемьсот метров, полторы…, – медленным речитативом Маккинторк повторял данные, поступающие на дисплеи.
      Таинственная преграда, защищавшая капсулу с катапультировавшимся пилотом, а именно так с непоколебимой уверенностью охарактеризовал этот предмет Джемар, замерцала сероватым светом. Её упругая на взгляд со стороны структура приобрела ячеистую структуру, которая начала сжиматься вокруг капсулы пульсирующим приплюснутым колпаком. При этом создавалось впечатление, что сетчатая граница продолжается во все стороны тонкими и прямыми нитями, растворяющимися в воздухе на расстоянии десяти метров от границы колпака. Чем меньше становился колпак, тем больше начинали подрагивать уходящие во все стороны линии, и тем ярче начинали светиться границы сжимающейся вокруг капсулы всё так же непреодолимой для радиоволн преграды. Практически все включённые на полную мощность и нацеленные на капсулу сканеры на борту гравиплана оказались бессильны что-либо считать. Без сбоев работали только сенсокамеры, во всей красе демонстрировавшие на обзорных экранах пляску бросающих резкие тени светящихся нитей. Пляска света и тени сопровождалась вихревым кружением поднятой неведомыми силами взвеси камней, песка, льда и пыли.
      В тот момент, когда колпак свернулся до тридцати метров в поперечнике, ракеты достигли точек запрограммированной детонации.
      Но взрыв не состоялся.
      Ракеты, не меняя траекторий, ухнули внутрь колпака и просто-напросто исчезли. На мгновение преграда вокруг капсулы вспыхнула ярким радужным переливом, после этого продолжила стягиваться. Прикосновение светящихся нитей к капсуле вызвало новый радужный всплеск, и капсула исчезла. Сетчатый овал ещё несколько секунд уменьшался, пока не превратился в ослепительно сияющую точку. Вспыхнув чистым белым светом в последний раз, колпак исчез, не оставив после себя и капсулы ничего, кроме выжженной борозды и медленно оседающих частичек грунта и льда с поверхности планеты.
 
      В течение нескольких минут никто из наблюдавших исчезновение капсулы не был способен вымолвить ни слова. В их взглядах читалось безмерное удивление, смешанное с почти суеверным ужасом. Слишком многое напоминало оперативникам прошлый год, когда враг почти так же исчезал в небытие, возвращаясь потом снова и снова с вполне определёнными целями: мстить и убивать.
 
      – Да, дела…, – Алекс потёр ладонями лицо, ощущая некоторый дискомфорт. Морозова посмотрела на индикатор, прикреплённые к запястью пришедшего в себя пациента и, удостоверившись, что с Алексом всё в порядке, сняла с него прибор.
      – Постарайтесь не подвергать себя таким перегрузкам. Хотя бы в ближайшие часов двенадцать, – посоветовала она, хотя по её глазам и Джемар и Алекс заметили, что она думает обо всём этом. Она ведь прекрасно понимала, что если будет необходимость рисковать, Алекс и не вспомнит о её предупреждении. Но она обязана была это сказать.
      – Спасибо, – тихо ответил Алекс.
      Главный врач проекта кивнула, собрала разложенные на столе в каюте Алекса медицинские приборы и, пожелав всем приятного отдыха, удалилась.
      – Не понял? – Алекс явно был готов снова ринуться в бой с тринглами, с тигроидами, да с кем угодно.
      – Пока ты был без сознания, я дал приказ отдыхать Дитеру и Керовану. Ну и Коллинзу со всей командой. На полчаса.
      – А кто же ведёт "Дух Грома"?
      – Жосинда. Вернее, гравиплан идёт на автопилоте и опять на черепашьей скорости. Лауриит просто следит, не возникли бы какие там неприятности.
      – Угу, – Алекс едва заметно ухмыльнулся, – Надо понимать, Керован её подстраховывает в рубке.
      – Надо понимать, да, – вздохнув, согласился феррианин.
      Алекс пристально поглядел в глаза Джемару.
      – Ревнуешь?
      Феррианин нехотя кивнул.
      – Немного…
      – А зря.
      – Знаю.
      Несколько минут молчали, думая каждый о своём.
      – Дай сигарету, что ли, – попросил Алекс.
      Прикурив, он размял шею, снова ощупав себя в тех местах, где кожа покраснела от соприкосновением с нагревшимся от взрыва шлемом.
      – Значит, ничего? Совсем ничего на месте исчезновения капсулы?
      – Абсолютно. Сканирующий зонд всё там просмотрел. Даже пробу грунта взяли с нескольких участков борозды. Только местные породы, немного оплавленных минералов с окисями меди, да микроскопические осколки обшивки капсулы. Тот же материал, карбополимеры всякие. Фарландер сразу в помойку отправил, заявив, мол, это мы уже анализировали.
      – А фон?
      – Естественный. У нас тут всё немного фонит после двух маленьких фейерверков, а этой капсуле, кажется, было хоть бы хны. Правда в момент взрывов она была уже довольно далеко…
      – То есть ты уверен, что там был тигроид.
      – Да. Ты знаешь, мне показалось, я уловил как бы отблеск его мыслей. Ну, что-то вроде первого пси-прикосновения, если ты понял, о чём я.
      – Ага, холод и страх, как будто ты куда-то проваливаешься.
      – Вот именно.
      – И что-нибудь уловил интересное?
      – Пока не разобрался. Надо систематизировать.
      – Ну, давай, давай…
      Джемар тоже закурил. Сделав пару тяг, он сказал.
      – В общем, так, я считаю, наша идея остаётся в силе. Правда, сейчас мы почти в пяти сотнях километров от геостационарной базы Синдиката. Коллинза я уведомил о возвращении к прежнему курсу, как только закончится наш отдых.
      – Очень хорошо, Джемми, я всегда знал, что могу на тебя положиться, если со мной вдруг произойдёт непредвиденное.
 
      Феррианин молча кивнул, чувствуя нарастающее в душе беспокойство.
      – Мы снова попытались связаться с базой Синдиката, – медленно проговорил он, наблюдая, как над пепельницей вьётся тонкий дымок.
      – Я так понимаю, безрезультатно.
      – Да. Поэтому стоит готовиться к самому худшему.
      – Слушай, Джемми, даже если там засела армия тигроидов, мы с ними справимся.
      – Мне ничего не остаётся, кроме как попытаться перенять твой оптимизм и не обращать внимания на свою интуицию.
      Алекс не ответил. Только длинно и тихо выругался сквозь зубы.

13 сентября 2085 года, местное время 15.00, юго-западная оконечность континента Натеги, планета Файори

 
      Сквозь пелену грозовых облаков над поверхностью планеты тускло блеснули два конуса белёсого света. Огромная овальная стометровая тень земного гравиплана бесшумно и величаво двигалась сквозь мечущуюся над Натеги непогоду. На высоте в двенадцать тысяч футов только чувствительность приборов, снабженных фрактальной коррекцией изображения позволяла разглядеть висящий на границе стратосферы комплекс орбитальных построек, принадлежащих Марсианскому синдикату безопасности. На обзорных экранах в рубке управления "Духа Грома" прорисовалась прямоугольная тускло-стальная конструкция, облепленная разнообразными вспомогательными модулями. Едва ли не весь орбитальный монолит более километра в поперечнике был погружен во мрак, ни один сигнальный огонь на стандартных посадочных площадках не горел, свет давали лишь несколько габаритных ламп, венчающих особенно сильно выдающиеся в пространство отростки внешних деталей базы. Ни один из сканеров не фиксировал интенсивной радиоволновой активности, тот фон, который улавливался приборами, мог быть эхом работающего на станции компьютерного комплекса. С таким же успехом источником этих радиоволновых возмущений могли стать атмосферные явления там, где кромка солнечного ветра Гаммы Талестра соприкасался с верхними слоями газовой оболочки планеты и с металлическим щитами обшивки орбитальной станции.
      Преодолев многие километры, отделявшие место последней стычки с тринглами от непосредственной близости с базой синдиката, гравиплан не встретил ни малейшего намёка на присутствие в охватываемом радарами пространстве боевых судов неприятеля. Несмотря на это, все меры маскировки соблюдались с максимальной чёткостью, особенно на подлёте к орбитальному комплексу.
      Незадолго до прибытия к орбитальному комплексу Алекс рассекретил цель полёта гравиплана. У многих на борту "Духа Грома" появились предположения, что база синдиката может быть в руках неприятеля, иначе как можно было бы объяснить настойчивое радиомолчание на принятых в синдикате частотах. Ожидая услышать, наконец, отклик на периодически посылаемые импульсные передачи, экипаж гравиплана был готов и к появлению новых тринглов. Даже из ангаров орбитального комплекса.
      Но то, что теперь наблюдалось, несколько обескураживало. Ни одного явного признака того, что база синдиката подверглась нападению или, на худой конец, совсем законсервирована и эвакуирована, не обнаружилось. Фарландер не замедлил высказать неутешительный факт: сотрудники синдиката очень щепетильны в вопросах экономии и вряд ли оставили бы гореть те же самые огоньки по периметру комплекса, будь он покинут персоналом. Если же комплекс не законсервирован на 100%, его обслуживание, безусловно, требовало присутствия на борту станции людей – орбитальные станции последнего поколения были одними из немногих архитектурно-экологических сооружений современности, колоссальность и сложность которых могла бы сравниться, например, с проектом "Биосфера" конца прошлого века. Уровень современной автоматизации и нанотехнологии позволяли творить чудеса: нынешней системы контроля размером со спичечный коробок вполне бы могло хватить для управления той же самой "Биосферы". Но насколько простой казалась теперь "Биосфера", настолько же сложной сейчас являлась и каждая аналогичная этой орбитальная станция. И именно сложность привела к тому, что присутствие людей в управлении таким комплексом являлось жизненно необходимым.
      Ещё раз просканировав окружающее пространство, присутствия тринглов где-нибудь поблизости обнаружить не удалось. Скрепя сердце, Коллинз и весь пилотский состав согласился с оперативниками – некоторое время гравиплан должен провести на расстоянии не менее двадцати километров от цели, дабы бортовой компьютер и экипаж имели возможность детально проанализировать обстановку. "Аннигилятор" сопровождения гравиплана медленно патрулировал окрестности, ловя малейше признаки активности. Патруль не принёс ничего нового. Хотя можно было предположить сравнительную безопасность в окрестностях станции, ни "Дух Грома" ни, тем более, "Аннигилятор" не собирались пока что выходить из так кстати подвернувшихся грозовых облаков.
 
      Затаив дыхание, сотрудники ОЗИ ждали окончания анализа сканирования базы.
      – Она может быть заминирована, – осторожно предположил Дитер.
      Коллинз и Алекс переглянулись. Генерал вздохнул и медленно произнёс:
      – Можно её уничтожить. Лично я так бы и поступил, не будь у нас необходимости разобраться, что же там всё-таки произошло.
      Приятный перезвон возвестил об окончании расчётов.
      – Ага, – Коллинз бегло просмотрел несколько диаграмм, поступивших на мониторы, – живых существ крупнее крысы там нет. Радиация повышена, но в допустимых пределах. Ничто не указывает на наличие значительного количества взрывчатых веществ. Компьютер даёт одно объяснение. База была покинута в режиме экстренной эвакуации.
      – Значит, мы туда высадимся, – отозвался Джемар.
      Все посмотрели на него.
      – А если там стоят какие-нибудь мины, конструкция которых привычна для тигроидов, но не фиксируется нашим оборудованием? – поспешил предостеречь Фарландер.
      – Придётся рисковать. В принципе, могу пойти я один.
      – Ну, об этом и речи и быть не может, – отрезал Алекс, – мне кажется, целесообразной будет группа из трёх человек. Я, ты, ну, и Керован, например.
      – Тебе хватит на сегодня, – Дитер сказал это таким тоном, что Алекс не решился возражать, – Я пойду.
      – Хорошо, – согласился Алекс.
      Коллинз вызвал на главный экран схему внутренних помещений базы. Замысловатое переплетение коридоров перемежалось большими овальными залами – в них располагались мастерские и склады, по краям объёмной сенсограммы светлыми линиями выделялись четыре стыковочные площадки. Отметив маркером южную, Коллинз обратил на неё внимание собравшихся в рубке.
      – Ближе всего мы можем подойти к этому терминалу. На расстоянии в три тысячи метров мы всё ещё будем под прикрытием облаков. Ну и выбраться оттуда будет удобнее, если произойдет непредвиденное.
      – Согласен, – добавил Фарландер, – в этом месте фиксируется минимальный электромагнитный фон. Видимо, этим терминалом мало пользовались.
      – Разумеется, – Маккинторк взял у Коллинза маркер и вывел сбоку от схемы реалистичную сенсографию орбитального комплекса. – Все трасы снабжения шли через остальные три площадки, они ближе всего к основным транспортным линиям.
      – Не знаю, что вам посоветовать, вы сами всё знаете, – Алекс выглядел очень озабоченным. – Только одно скажу, вспомните прошлый год. Когда нам приходилось вести бои на территории секты. Когда против нас были и эти фанатики, и пришельцы. Будьте готовы к тому, что так может произойти и сейчас.
      Джемар кивнул, Керован шутливо отдал честь, подмигнув стоящей рядом Жосинде, а Дитер просто сказал:
      – Справимся.
      После этого все трое направились к ангарам.
 
      Помня предыдущие стычки с врагом, оперативники вооружились тяжёлыми штурмовыми винтовками, а модернизированные гранатомёты зарядили новыми боеприпасами, созданными на основе нитрополимеров пришельцев. Герр Шульц прихватил свой любимый авто-дитер. С посильной помощью команды техников Фарландера вооружение "Смерчей" так же поменяли на зарекомендовавшие себя в последнем воздушном бою образцы вооружения. Была проведена дополнительная проверка герметичности ТВК-сьютов, так как предстояло первое боевое испытание этих костюмов в вакууме.
      Все сборы заняли чуть больше получаса. Почти бесшумно скользнули внутрь обшивки броневые заслонки и три скрытых вижн-дизрупцией антиграва устремились к орбитальному комплексу.
      – До стыковки тридцать секунд, – доложил Джемар, разворачивая "Смерч" по крутой дуге к пятнадцатиметровой площадке стыковочного узла. Следом за ним, завершив контрольный облёт всего комплекса, пристроились Дитер и Керован.
      – По-прежнему всё чисто, – донёсся голос Маккинторка. – Ваше приближение не вызвало никаких изменений внутри комплекса.
      – Три, два, один, контакт, – сообщил бортовой компьютер "Смерча 11". Джемар почувствовал, как мягко спружинили гравитационные компенсаторы. Инерция несильно потянула его вбок, сказалась разница в скоростях антигравов и относительно неподвижно висящей станции. Тихий скрежет возвестил о стыковке с терминалом ещё двух антигравов. Безупречно сработала автоматика, и массивные лепестки сомкнулись над принявшим гостей стыковочным узлом.
      – Всё нормально, мы внутри, – сказав это, Джемар быстро соскользнул с сидения и, присев на колено, обвёл стены ангара лучом подствольного фонаря. – Темновато тут, стандартное освещение не работает, только аварийные огни.
      – Видим, – сообщил Коллинз, – с ваших камер идёт прямая передача на наши мониторы.
      – Хорошо, – Джемар поднял руку и, подчиняясь его команде, Керован и Дитер быстро переместились за стоящие поодаль грузовые платформы. В полутьме это движение зафиксировали только встроенные в запястья сьютов сканеры движения – вижн-дизрупция работала превосходно.
      – Никого, – сообщил Джемар.
      – Похоже, тут кто-то недавно был, – Дитер указал на покрытый многодневной пылью пол. В некоторых местах отчётливо виднелись тонкие полосы и чёрточки, прорезающие сероватый налёт.
      – Крысы, наверное, – предположил Керован, дотрагиваясь до следов возле себя, – Ни тигроид, ни человек такого следа не оставил бы.
      Джемар, убедившись, что в ангаре кроме оперативников никого нет, поднялся во весь рост и прошёлся до плиты, прикрывающей вход во внутренние помещения базы. Скептически осмотрев на первый взгляд исправный механизм замка, феррианин вернулся к поднявшимся из-за своих укрытий Дитеру и Керовану.
      – Давно не отпирали, клавиатура вся в пыли.
      Керован снова нагнулся над тонкими следами.
      – Слушайте, а если тигроиды мимикрировали в крыс?
      – Абсурд, – вмешался в разговор Фарландер.
      – Да, это исключено, – Казарновский тоже поспешил прояснить ситуацию. – Мы, конечно, о них мало что знаем, но они не могут делить своё тело на меньшие составляющие. Сомневаюсь, что они способны превратиться и в некую сороконожку. Те данные, которыми мы располагаем, говорят о том, что масса тела тигроида не меняется при изменении формы.
      – Очень сомнительно, что пришельцы способны менять и компактность внутренней структуры атомов. Иначе как они могли бы втиснуть себя в тело крысы? – сообщил окончательный довод Фарландер.
      – Понятно. Крысы на орбитальных станциях живут повсеместно, нет смысла ломать голову над очевидным, – согласился Керован.
      Трое оперативников подошли к выходу из ангара. Джемар повозился с замком, броневая плита разделилась на две части и отъехала внутрь стен.
      Вглубь станции уходил слегка загибающийся коридор, погружённый во мрак, нарушаемый только отсветами трёх подствольных фонарей.
      – Бардак! – скривился Дитер, пнув ногой лежащий прямо перед ними пустой ящик из-под какого-то прибора, – и это называется спецслужба…
      – Подожди! – Керован остановил готового идти вперёд Джемара.
      – Что там?
      – Следы вдоль пола видишь?
      – Да, вот они… О, чёрт!
      Феррианин обратил внимание, что кисея тонких линей сходила на нет у стыка пола и стены. Это могло быть объяснено как-нибудь просто, если бы не тот факт, что такая же фактура начинала появляться на стенах. Не на пыли, а на прочной металлической стене виднелись тонкие линии, будто следы решили перекочевать на вертикальную поверхность вместо горизонтальной.
      – Это, по-вашему, крыски? – прошипел Керован, касаясь шершавой от углублений стены, – Крыски так металл не царапают.
      Ни Фарландер, ни Казарновский не нашли разумных объяснений наблюдаемому.
      – Тоже мне, консультанты.
      Нелестную реплику Дитера оставили без внимания.
      – Так, идём вперёд с максимальной осторожностью. Тут не только крысы могут бегать, – Джемар тронул Дитера за плечо. – Прикрывай нас сзади.
      Дитер кивнул, подняв на изготовку авто-дитер, он вполоборота двинулся следом за идущими внутрь комплекса Джемаром и Керованом.
      Пройдя метров двадцать, Джемар вышел на связь с Коллинзом.
      – Может, намекнёте, как тут свет включить? Не видно ни хрена.
      Несколько секунд генерал молчал, изучая схему станции.
      – Метров через семь справа от вас будет боковое ответвление к гидропонической оранжерее на пятом уровне. Так вот, перед поворотом на стене смонтирован распределительный щит. Может, разберётесь, больше ничем помочь не могу, весь контроль освещения осуществляется с центра каждого этажа. До него вам ещё идти и идти.
      – Ага, спасибо, – Джемар прикоснулся рукой к стене и осветил её фонариком. – Тут нет следов.
      – А почему ты думаешь, что если они на левой стене есть, то должны быть и на правой? – ехидно спросил Керован.
      Феррианин пожал плечами.
      – Нашёл, – конус света выхватил ящик распределителя. – Керован, посвети мне, я попробую запустить свет.
      – Нет проблем.
      Опустив винтовку, феррианин склонился над тумблерами. Прикоснувшись к индикаторам, он выяснил причины неисправности. Открыв поясную сумку, он стал копаться в ремонтном наборе.
      – Что там? – спросил Керован, не убирая свет, но пододвигаясь поближе, чтобы лучше видеть.
      – Не мешай, предохранитель меняю.
      Керован вздохнул и переступил с ноги на ногу. Левой ногой он наступил на что-то скользкое и, коротко выругавшись, грохнулся на пол.
      – Пить надо меньше, – Джемар изловчился и направил свет своего фонаря на распределитель.
      – Блин, что это было?
      – Ну, посмотри…
      Керован посветил себе под ноги. Молча выключил фонарик. Джемар не обратил на это внимания. Ткнув в переплетение проводов отвёрткой, феррианин для проверки перещёлкнул несколько выключателей. Индикаторная отвёртка показала устранение неисправности.
      – Готово, – чётким движением забросив на плечо винтовку, Джемар включил свет, – ну что там стряслось…
      Под ногами лежало тело. Человеческое.
      – И ты молчал? – возмутился феррианин, недоумённо уставившись на привалившегося к стене Керована. Тот стоял, держа на прицеле неподвижно лежащего в форме синдиката.
      – Мне показалось, он шевельнулся, – медленно объяснил Керован, бросая короткие взгляды то в один, то в другой конец коридора.
      Метрах в пятнадцати сзади Дитер поднялся с колен и одобрительно помахал феррианину, мол, светлее и уютнее стало. Увидел лежащего, смачно выругался и в два прыжка очутился рядом. Видя, что ни Керован, ни Джемар не спешат осматривать тело, нерешительно остановился, собравшись было просканировать лежащего аптечкой.
      – Тебе показалось, или он шевельнулся? – переспросил феррианин.
      – Почём я знаю? Я потому не поднял шум, что боялся. Боялся показать ему, что он обнаружен. Пока не было света.
      – Ладно, больше боишься, целей останешься, – сказав это, феррианин нагнулся над лежащим и медленно потрогал. Тело успело уже остыть, судя по всему, смерть наступила часа четыре назад, хотя, если принять во внимание относительную стерильность, которую пытаются поддерживать на орбитальных станциях, срок мог составить и четыре дня. – Он мёртв, и довольно давно. Казарновский?
      – Да, – отозвался биохимик с борта гравиплана, – мы дублируем данные с аптечки.
      – Это человек? Отчего он умер? Никаких ран я не вижу, крови нигде нет.
      – Человек, человек, – предвидя вопрос, биохимик поспешил пояснить. – Не тигроид. Если, конечно, за пару дней они не стали копировать всё, вплоть до перетяжек хромосом.
      – Ну, это вряд ли, – усмехнулся Керован.
      – Причина смерти скорее всего в болевом шоке. Самое простое объяснение этому – чакра-дизруптерный луч.
      – Н-да… – протянул Дитер, – Рекомендации есть? Что там наши астрологи говорят? И делают ли что-либо?
      Сквозь приборы связи донеслось быстрое перешептывание на борту "Духа Грома", спустя какое-то время разговор возобновил Фарландер:
      – Предварительный анализ указывает на вероятную способность грандиевого сплава отражать…
      – Хватит молоть чушь, – огрызнулся Дитер. – Можно припомнить, что у каждого из нас по три-четыре специальных высших образования, можно учесть наши опыт и возраст. Сейчас мы просто солдаты. Которые не очень любят узнавать о существовании некоей бабахалки, от которой не спасёт даже ТВК. Короче, есть рекомендации?
      Треск помех возвестил о смене канала.
      – Здесь Алекс Дарк. Так, парни, не кипятитесь, мы максимально увеличиваем мощность сканеров движения. Вместе с вашими они будут способны предупредить о приближении врагов. Надеюсь, вовремя. Так что вот вам рекомендация. Жгите всё, что движется и вызывает хоть тень сомнения относительно своей безобидности. Постарайтесь выяснить, есть ли там неприятель, когда был, и что же там всё-таки произошло. Да, вот ещё. Если будете держаться коридоров уровней F и D, то в случае непредвиденных обстоятельств можете воспользоваться телепортаторами. Мы вас вытащим. Сейчас Фарландер перенастраивает оборудование на случай внезапного появления небольших движущихся целей возле комплекса.
      – Ладно, постараемся отойти туда, если нас прижмут к стенке, – поспешил успокоить Алекса Дитер.
      – И, пожалуйста, выводите на наши тактические дисплеи информацию о движущихся объектах с интервалом в пару минут. Не чаще, – заметил Джемар, несколько утомившись от постояннно возникающих перед глазами новых линейных схем, – Ну если что-то из ряда вон, тогда конечно…
      – Понял. Не переживай, Джемми, ни досаждать вам не будем, ни скучать не позволим. Рекомендаций больше не будет, – с этими словами Алекс отключился.
      Дитер ощупал лежащее на полу коридора тело, перетормошив униформу и обследовав содержимое карманов. В одном из них нашлось удостоверение старшего техника контроля орбитальной гидропоники. Ни на теле, ни возле него не нашли оружия. В обозримом пространстве обследование стен, потолка и пола позволило прийти к неутешительному выводу. Если техник был убит, то никто не оказал этому ни малейшего противодействия. Следы выстрелов табельного плазменного оружия охранников синдиката были давно знакомы всем оперативникам, благо такие же пистолеты и винтовки использовали против проекта год назад враждебно настроенные группировки.
      – Пошли дальше, тут всё ясно.
      Джемар и Дитер согласились с Керованом. Оставив тело лежать там, где оно и лежало, трое оперативников двинулись вглубь орбитальной станции. Ни один из них не сводил глаз продолжающего появляться то тут то там "крысиного" узора на стенах.
      По прошествии получаса оперативники проникли в центр управления базой. По пути им попалось несколько мертвецов, причиной их смерти так же являлись лучи чакра-дизруптера. По крайней мере, других версий и объяснений не возникло.
      В сборном цехе на уровне Е14 обнаружились следы перестрелки. По стенам пятиугольного зала расползлась целая сеть бороздок – следов, на их причудливый узор накладывались блестящие и грубоватые подтёки. Пятеро вооруженных охранников валялись на полу сборного цеха, индикаторы боезапасов их оружия показали основательный расход энергии. Однако ни один из мертвецов не имел на теле заметных ран или увечий. Причины гибели одетых в новейшие энергетические плащи солдат были такими же таинственными и незримыми, как и таковые у нескольких десятков других найденных на территории комплекса людей.
      Не найдя больше никаких новинок и диковинок, Джемар включил главный информационный терминал базы. Дитер и Керован, нервно косясь на разбросанные по полу контрольного комплекса тела, не сводили стволов своего оружия со стен, располосованных в уже знакомой манере.
      – Вот то, что нам надо, – довольно заявил феррианин. – Журнал прибытий и отбытий. Последняя запись гласит: "11 сентября, 10.00. Допуск грузового корабля Межзвёздного Транспортного Картеля по протоколу МВ 0015-93 на борт орбитальной базы Синдиката. Стыковка через северный терминал. 10.05. Требуется подтверждения полномочий на вход в зону секретных разработок. 10.10. Губернатор дает подтверждение. 10.15. Проверка ID-жетонов прибывших сотрудников Картеля. Выявление процедурных несоответствий. Запрос на проверку подлинности подтверждения данного Губернатором. 10.20. По техническим причинам связь с Файорбургом неосуществима. Командование филиала принимает на себя ответственность за задержание сотрудников картеля. 10.25. Прибывшие на базу оказывают сопротивление при попытке взятия их под стражу".
      Несколько попыток расшифровки сообщения по основным крипт-алгоритмам дали нулевой результат. Смысл сообщений, записанных в последнем файле процедур прибытия, соответствовал полученному тексту.
      – Перестраховщик, – такую нелестную оценку дал Джемару Дитер, с самого начала подозревая, что никаких шифров нет и в помине. Не тот у синдиката стиль, чтобы на своей собственной базе пользоваться шифровками.
      – Ну и что? – отмахнулся феррианин. – Подсказали бы лучше, как это всё понимать. У меня голова идёт кругом. Какие-то червяки-крысы-стеногрызы, грузовой корабль с нелегальной командой, погибшие от оружия тигроидов люди. Как всё это увязать вместе?
      – Да очень просто, – донёсся голос Алекса. – Связь прервалась сразу после того, как обнаружились неточности в документах?
      Несколько минут Керован и Джемар проверяли протоколы состояния систем связи за последние трое суток. Сбой произошёл непосредственно между 10.14 и 10.16.
      – Чёрт побери! – воскликнул Джемар. – Значит, кто-то намеренно испортил приборы в тот момент, когда обнаружились ошибки в документах. Кто-то на этой базе знал, что прибудут гости. Если версия о карма-дизруптере верна, прибывшими были тигроиды. Ну, или там гептаподы какие-нибудь. Или эти, сферы подвешенные, ну, как та, что была внутри трингла.
      – Да, – согласился Алекс. – Кто-то работает против нас. Кто-то помогает тигроидам. Кто-то обрёк на гибель сотни людей, лишив базу синдиката возможности связаться с Губернатором и вызвать подмогу.
      Керован выключил вижн-дизрупцию и достал сигареты. Приподняв щиток на шлеме, закурил. Алекс хотел было высказать возмущение подобным пренебрежением маскировкой, но сдержался, чувствуя, что не стоит быть буквоедом в такой обстановке.
      – Копируйте на диски всё, что там есть. На борту разберёмся.
      – Уже приступил.
      – Молодец, Джемми. После того, как закончите, попытайтесь поискать записи камер слежения. Ну, а потом возвращайтесь. Мы уничтожим базу. Как знать, может, тигроиды хотели заполучить её именно в качестве опорного пункта. В противном случае им хватило бы расстрелять всю эту громадину десятком "гусениц".
      Джемар хмыкнул, следя за мелькающими по экрану данными. Керован откровенно нервничал, то и дело поглядывая на лежащих в каких-то десяти метрах нескольких мертвецов.
      Дитер продолжал тем временем держать на мушке потолок и видимые участки стен, опасаясь, как бы не появились любители оставлять бороздчатые следы.
      – А если тут кто живой есть? – поинтересовался Керован, стряхивая пепел прямо на стол, о который он упирал висящую на плече винтовку. – Вот так сразу и взрывать?
      – Ну, не сразу, конечно. И потом, я повторяю, кроме вас, там живых существ нет. Крупнее крысы. Да, Джемми, посмотри вот ещё что. Какие там у них секретные разработки? Может, понадобится чего.
      – Обязательно.
      Открыв базу данных на другом терминале, Джемар присвистнул.
      – Алекс, сколько всего на Файори орбитальных станций? Подобных этой.
      – Пять. Все принадлежат синдикату.
      – Осталась одна.
      – Не понял?
      – А ты прочти. С моей камеры тебе всё должно быть видно.
      Не прошло и десяти секунд, как с борта "Духа Грома" донеслась длинная матерная тирада.
      – Как так демонтировали, – не поверил Керован, снова перечитывая сообщение на экране. Там чёрным по белому указаны номера и даты приказов на демонтаж четырёх орбитальных комплексов. Подписаны все они были, судя по сноске, Губернатором планеты. Разумеется, приказ главы почти что суверенной колонии не могло проигнорировать руководство синдиката. Джемар живо представил, какие взятки давались и брались на всех уровнях при принятии окончательных решений о ликвидации баз, а уж какие при последующем возвращении всего оборудования в собственность единственного оставшегося, главного комплекса. На борту которого и находились сейчас трое оперативников.
      Первый приказ датировался началом августа 2085 года.
      – Так, приехали, – процедил сквозь зубы Алекс. – Значит, вот что, направьте на Землю срочный запрос о прибытии независимой комиссии по вопросам собственности негосударсвенных предприятий. Пусть разбираются во всех юридических нюансах, что и как тут делали сотрудники синдиката в последние месяца два-три. А как закончите, тут же уходите оттуда. Это приказ.
      Джемар завершил копирование данных и убрал дискеты в поясную сумку. Керован затушил сигарету и остановил феррианина, когда тот хотел выключить компьютер.
      – Прямо отсюда сообщение и отправим, чего ждать?
      Джемар кивнул и, вызвав соответствующую программу, собрался набивать текст запроса. Но как только программа запустилась, открылось окно уже набранного кем-то текста. Текст состоял из длинных колонок цифр, рассыпанных по экрану в шахматном порядке.
      – Что бы это могло быть? – удивился Керован,
      – Я узнаю этот шифр. Таким мы пользовались в 2040-ом. Чёрт подери, откуда он тут?
      Алекс поспешил предупредить:
      – Джемми, прокрути весь текст, мы запишем с твоей камеры. И сдублируй на диск.
      – А то! – феррианин быстро перекинул файл на дискету, ввёл сообщение для передачи и, послав сообщение, собрался пролистать его весь на экране, но тут раздался предупредительный писк индикатора движения.
      – Так, кто-то там есть, – Дитер присел на колено за массивным офисным столом и нацелил автопушку вглубь теряющегося в сумраке дальнего края помещения. Мгновением позже Керован задвинул лицевые щитки шлема и прицелился в том же направлении, заняв боевую позицию рядом с уже растянувшемся на полу Джемаром. Только коррекция изображения показывала местоположение феррианина. Вижн-дизрупция служила практически идеальным средством маскировки в тени возвышающихся над уровнем пола приборов.
      – Предварительная оценка: две или три цели, скорость до двадцати километров в час. – Дитер подключил пси-контроль тактической карты, передавая двоим напарникам выделенные его мыслями участки внутренних помещений базы. – Вот тут.
      – Вижу, – подтвердил Керован. – Слушай, Джемми, хорошую ты всё-таки вещь придумал.
      – Замолчи, – огрызнулся феррианин. На его дисплее полупрозрачным контуром высветилась фигура овала, подвешенного на сетчатых крыльях. Усилием мысли феррианин высветил преданное с гравиплана сообщение о вероятном противнике. К уже известным после штурма трингла данным добавились цифры о предполагаемых уязвимых точках для каждого вида оружия, весе цели и кодовом обозначении врага. "Трэмбион", хм, ну и название, – ухмыльнулся Джемар.
      – РВП тридцать секунд, приготовились, – донеслось от Дитера.
      Биение сердца отсчитывало мгновения, феррианин вспотевшими под перчатками руками сжимал штурмовую винтовку и вглядывался в обозначенные светлыми прямоугольниками вероятные точки появления врагов. Проверив контакт синнаптического управления оружием, он медленно прополз вперёд на пару метров, выискивая укрытие.
      С тихим шелестом раздвинулись двери в дальнем конце центра управления. В открывшемся проёме не было видно ничего.
      – Ну и где он? – нервно прошептал Керован.
      – Ни черта не вижу. По трэкеру в пятидесяти метрах, – ответил Джемар.
      В этот момент часть стены засветилась тусклым голубоватым светом, как будто слегка вогнувшись. Через несколько секунд свечение потухло и по металлу скользнул пласт сетчатой фактуры. С мягким шлепком часть сетки коснулась пола, и из неё медленно приподнялся серебристый овал с тремя мерцающими белыми шестиугольниками на верхней стороне.
      Джемар прицелился. Как только его палец лёг на курок, овал с неимоверной скоростью переместился на добрый десяток метров вбок. С запозданием феррианин понял, что люфт ствола не способен компенсировать такое перемещение.
      Раздалась короткая очередь, и подле недавно открывшейся двери вспыхнули яркие взрывы. Дитер высунулся из-за укрытия и поднял пушку. Не особо полагаясь на прицел, он открыл огонь.
      Сокрушительная волна реактивных снарядов настигла трэмбиона, не успевшего найти спасение в новом стремительном рывке. Лопнула сетчатая кисея, и помещение содрогнулось от мощной детонации.
      – Ага, бля, не нравится?! – Дитер с ликованием потряс пушкой, едва успев увернуться от мелькнувшей в глубине сумрака вспышки. Не удержавшись на ногах, он оступился и в падении передвинул стол чуть вперёд. Из дюжины сероватых лучей пара всё-таки настигла его.
      – Дитер, ты как? – ферриани перекатился к медленно приподнимающемуся с пола оперативнику.
      – Меня… как будто ножом полоснули, – прохрипел тот, дрожащими руками опираясь на массивную "связку" стволов своего оружия. – Эта чёртова аптечка автоматически впрыснула мне в кровь обезболивающее.
      – Хорошо.
      Над их головами просвистели выпущенные из подствольника Керована гранаты. Новая волна взрывов окатила открытый проход.
      – Ещё один готов, – доложил Керован. – Да, эти новые гранаты помощнее будут.
      – Ну, Фарландер зря тушёнку не жрёт, – усмехнулся Джемар. Новое голубоватое сияние под потолком предупредило оперативников о появлении новых врагов.
      – Пять, нет, семь! – воскликнул Керован, поливая огнём начавший тухнуть голубоватый протуберанец, – Джемми один вот-вот появится сзади тебя. Сверху, на десять часов.
      – Понял…, – стиснув зубы, феррианин перевел ствол своей винтовки в указанном направлении и сместился влево, прикрывая постепенно приходящего в себя Дитера.
 
      – Алекс, их тут туева хуча! К тому же начали использовать простое лучевое оружие, – едва переводя дыхание от вынужденной бешеной скорости перемещения по командному центру, прокричал Джемар.
      Чуть ближе к выходу из центра сквозь дым и копоть ослепительными искрами вспыхнули выстрелы винтовки Керована, новый поверженный враг рухнул с потолка, рассыпая фейерверки горящих ошмётков сети.
      – У меня кончаются гранаты, – спокойно доложил Керован. – Отойду к выходу, там, по-моему, лежит охранник с ракетной установкой…
      – Чёрт, оно схватило меня! – прокричал Дитер. Оглушительный треск авто-пушки донёсся сквозь летящие во все стороны горящие клочья, – Ой-ё!!!
      Взрыв трэмбиона отшвырнул Дитера, столкновение со стеной было очень болезненным, оперативник на миг потерял сознание, но медицинский компьютер сьюта вновь вбрызнул ему в кровь стимулятор.
      – Дитер! – крикнул феррианин, резко приподнимаясь из-за оплавленного ящика. В то же время сквозь сумрачный полог перед феррианином вынырнул очередной противник. Серебристый сфероид запульсировал, набирая энергию для удара. Джемар поднял винтовку, но слишком поздно. Горячий шквал ударил его прямо в голову, опрокидывая на пол. И всё же феррианин успел выстрелить, а остальное сделал синнаптический порт. Взрывная волна разметала мебель вокруг упавшего феррианина, неожиданно сверху упала оторванная рука какого-то мёртвого охранника. С инстинктивным ужасом феррианин отпихнул от себя дымящуюся плоть, покрываясь холодным потом от сообщения компьютера сьюта. Новые цели: восемь, впереди и слева. А между тем дименционное поле медленно подбиралось к отметке в десять процентов мощности. Слишком медленно. Притом, что броня шлема и торсового сегмента сильно оплавилась, ТВК-напыление местами уступило место крошащимся чёрным коростам.
      – Я цел, – поспешил успокоить феррианина Дитер. – Ты как?
      – В порядке, – отозвался Джемар.
      – Ракетница не функциональна, – сокрушённо доложил Керован, отстреливаясь от напирающих трэмбионов скупыми очередями. – Ребята, прикройте меня, тут становится жарко.
 
      – Так, мне это совсем не нравится, – скомкав едва прикуренную сигарету, Алекс стукнул кулаком по подлокотнику кресла. Глядя на испещрённые снежком помех изображения с камер оперативников, он всё больше убеждался в безнадёжности позиции. Спустя несколько секунд камера Джемара вышла из строя.
      – Джемар!
      – Не очень приятная смена ракурса? – хрипло осведомился феррианин, переключаясь на дублирующую систему с меньшим разрешением. В объективе добрую треть обзора занимало изображение оплавленного локтевого сегмента брони.
      – Я иду к вам! Маккинторк, готовь вектор телепортации.
      – Сэр, а что если…
      – Коллинз, иди на хрен! Там мои товарищи.
      Наспех проверив лазерную винтовку и плазменный пистолет, Алекс опустил щитки шлема и скомандовал:
      – Кидайте меня.
      Навигатор кивнул и с глухим звоном Алекс перенёсся на орбитальную станцию.
      – Я тут, на галерее F, – сообщил он на гравиплан, – Джемар, Дитер, прикрывайте Керована и отходите на мой маркер.
      – Принял, – буркнул Дитер, Джемар не отозвался. Активизировав тактический дисплей, Алекс с облегчением вздохнул, увидев, как три голубых точки медленно поползли прочь от центра комплекса. Высмотрев приемлемый маршрут, Алекс по удобнее перехватил винтовку и побежал навстречу отступавшим.
      Тем временем Коллинз вместе с Маккинторком пересчитывали курс гравиплана исходя из решения телепортировать оперативников с галереи F и расчётной дистанции поражения базы термоядерными ракетами.
      Внезапно ожил канал связи с "Аннигилятором":
      – На радарах всплеск электромагнитного возмущения возле орбитального комплекса.
      – Какой вектор? – судорожно спросил Коллинз.
      – Сэр, прямо перед гравипланом, неужели вы не видите.
      – Да нет же, – генерал резко переключил частоты радара. – Теперь видим. Да, что-то там непонятное…
      Гравиплан медленно развернулся над комплексом на расстоянии в шестьсот метров, нацеливая главные калибры на непонятное возмущение.
 
      – Быстрее, быстрее! – Алекс непрерывно посылал разряд за разрядом над головами Джемара и Дитера, бегущими по сотрясаемому взрывами коридору. Всё новые и новые вспышки голубоватого света возникали на стенах базы, вслед за ними из стен выдвигались зловещие овалы трэмбионов. Боеприпасы остались только у Дитера, не слишком уверенно и даже слегка пошатываясь, он обернулся к наступающим сзади врагам и выпустил длинную очередь в ближайших из них. Вместе с огненными жужжащими хлопьями взорванных сеток сквозь дым брызнул настоящий ливень расплавленного металла. Зло выругавшись, Дитер отшвырнул бесполезную теперь пушку и сорвал с пояса фазовый пистолет. ТВК-напыления на упавшей с гулким грохотом авто-пушке почти не осталось. Дым из всё ещё вращающихся стволов смешался с дымом плавящегося корпуса, на который упала капля металла величиной с кулак.
      – Да быстрей же!
      Джемар, придерживая болтающуюся за плечом винтовку, помогал Керовану, получившему лёгкую контузию. Алекс махнул рукой, видя, что и без его окриков каждый спешит, как только может. С ужасом он увидел, что на сьютах оперативников практически не осталось целых участков с ТВК. Джемар, которого задел ослепительный голубой луч, как подкошенный, рухнул на пол.
      Дитер обернулся и бросился к феррианину. Подхватив обмякшее и местами дымящееся тело в обугленной броне, он кивнул Алексу, подставившему плечо Керовану, после чего побежал к спасительной галерее. Преодолевать последние пятнадцать метров пришлось в кромешном мраке и дыму. Интенсивный обмен любезностями между трэмбионами и оперативниками катастрофически уменьшал количество работающих в помещениях осветительных приборов. Достигнув предполагаемого места эвакуации, Дитер, не оборачиваясь, выкрикнул:
      – Алекс, мы на месте?
      – Здесь Алекс, – вызвал Коллинза глава проекта. – Мы на галерее. Вытаскивайте нас.
      – Принято. У нас тут проблема…
      – Что такое?
      – Между вами и гравипланом материализовались два трингла. Мы не можем взорвать их, пока вы не окажетесь на борту.
      – Ну, так не медлите, мать вашу!
      – О'кей, начинаю отсчёт. Пять, четыре, три, два…
      Мощнейший взрыв сотряс комплекс, часть стены над головами оперативников провалилась в ничто, туда угодила "гусеница". Рёв утекающего сквозь дыру воздуха заглушил треск лучей из орудий трэмбионов.
      – Ну, давайте же! – взмолился Дитер.
      Раздались гулкие хлопки телепортаторов. Ровно три. В последний миг Алекс не удержал Керована и тот, увлекаемый потоком урагана, был отброшен к стене.
      – Керован!!! – этот крик разнёсся уже на борту гравиплана. Алекс резко вскочил на ноги и, не глядя на поднимающегося с пола отсека телепортации Дитера, резким движением отодвинул дверь в сторону. Споткнувшись о порожек, побежал в сторону рубки управления, выкрикивая на ходу:
      – Коллинз, не смейте взрывать станцию!
      По каналу связи донёсся звук тяжёлого дыхания генерала.
      – Тринглы открыли огонь, вся энергия переброшена на поля и фасеточные батареи. Пока что мы сдерживаем их натиск. А что случилось, почему нельзя запускать боеголовки?
      – Там на орбите остался Керован!
      Запыхавшись, Алекс ворвался в рубку. Следом за ним вбежал Дитер, во всё ещё дымящейся броне. Сбросив шлем, он осмотрел присутствующих и резко схватил Алекса за плечо.
      – Ты – идиот! Мало того, что ты его отпустил, ты ещё и…
      – Что? – не сразу понял Алекс. Но взглянув на Жосинду, догадался, что имел в виду Дитер.
      – Ты не мог сказать всё это хотя бы по-немецки? – не унимался Дитер.
      – А что бы это изменило… – Алекс опустил голову, сняв шлем, но тут же резко обернулся к Коллинзу.
      – Что-нибудь есть с его телеметрии?
      – Ничего. Но сканер фиксирует его местоположение на базе. Он жив.
      – Тогда немедленно телепортируйте его обратно.
      Генерал переглянулся с Маккинторком и сокрушённо покачал головой. Из сбивчивого объяснения Алекс и Дитер поняли, что телепортатор не работает. Какое-то поле блокирует повторную активацию.
      – Ну и что теперь делать? – прошептал Алекс, глядя, как тринглы деформируются под обстрелом из бортовых пушек.
      Вновь ожила система связи, но теперь не со стороны "Аннигилятора". С изумлением находящиеся на борту "Духа Грома" обнаружили, что их вызывают на частотах Синдиката.
      – Пять, пять, пять, "Монолит Альфа", я патрульное крыло 84. Приём.
      Коллинз пожал плечами. Зафиксировав частоту, схватил микрофон и ответил на вызов.
      – Борт "Духа Грома" – гравиплана проекта. Патрульное крыло 84, ваша орбитальная база захвачена неприятелем. Как поняли, приём.
      – Ого, – присвистнули на том конце канала связи. – Проект?! Как, вы уже прибыли? Отлично! Повторите сообщение о захвате "Монолита Альфа" неприятелем.
      – Я подтверждаю, – Коллинз, наконец, получил от службы связи устойчивый видеоканал с патрулём Синдиката. На боковом экране проявилось лицо человека, сидящего за штурвалом "Боевого ястреба". Светло серый шлем пилота венчала эмблема ВВС синдиката, сам пилот спокойно переключал какие-то тумблеры на верхней панели приборов.
      – Здесь сержант Даниил Седмейцев, командир патрульного крыла. Неприятель у нас, как и всегда, экстремисты какие-нибудь? Я попробую вызвать Файорбург, и они вышлют группу штурмовиков. Только… у нас со связью проблемы.
      – Вы где сейчас? – поинтересовался Коллинз, отмечая падение мощности защитного поля почти на двадцать процентов. Фарландер вывел на главный экран изображения двух голубых тринглов, неспешно маневрирующих под скудным обстрелом со стороны гравиплана. В ответ в сторону "Духа Грома" летели десятки реактивных снарядов, пока дчто успешно сбиваемых фасеточными батареями. Два раза мелькнули "Гусеницы", но бортовой компьютер вовремя совершил манёвр уклонения, и смертельные эллипсы унеслись в никуда.
      – Над северным полюсом. Возвращаемся с облёта третьей планеты в системе. Там недавно видели корабли Секты.
      – Даниил, тут у нас не совсем экстремисты, – подавленно перебил его генерал.
      – А кто тогда?
      – Противник проходит по категории "Х".
      – Так… Теперь понятно, почему вы из проекта. Ведь вы из того самого проекта?
      – Да.
      – Отлично, "Дух Грома". Как у вас обстановка?
      – Огневой контакт с двумя блюдцами. Мы не можем их взорвать, не повредив базы.
      На некоторое время пилот "Ястреба" замолчал.
      – Там, на базе, есть живые люди? Если нет…
      – База просто кишит вражескими биороботами. Там не осталось ни одного живого сотрудника Синдиката. Но на ней остался наш человек. Небоеспособный вследствие контузии. Кстати, а как долго вы были в патруле?
      – Девятнадцать суток. А о вашем человеке, хм… так телепортируйте его к себе! – резонно заметил Даниил.
      – Поле. Там блюдца какое-то поле включили, телепорт не работает.
      Пилот Синдиката сочувственно вздохнул.
      – Ладно, у нас в звене четыре боевых единицы. РВП на терминал "Монолита" через шесть минут. Держитесь, мы идём к вам на выручку. Впятером мы справимся с блюдцами.
      – Хорошо, – довольно произнёс Коллинз. – Только надо предупредить всех вас, у пришельцев есть…
      – Приём, "Дух Грома", отзовитесь! Приём. Мы не слышим вас.
      Коллинз вызвал отсек связи. Ответственный поклялся, что ничего с частотой не происходит. "Они нас не слышат, а мы их без проблем", – оправдывался связист, но ничего поделать не мог.
      – Плохо, – Коллинз обернулся к Алексу. – Если мы не можем предупредить их о "гусеницах", им не сдобровать.
      – Будем надеяться на лучшее, – тихо произнёс Люк.
 
      Несколько минут прошли в тягостном ожидании. Даниил, видимо, убедился в тщетности возобновить связь. Его голос повторил запрос ещё несколько раз после того, как помехи полностью забили видеосигнал. Наконец, он совсем отключился. Гравиплан совершал облет базы, оставаясь в пределах минимальной безопасной дистанции, с которой можно было бы без опасений применить тактические боеголовки. Разумеется, только после того, как Керован вернётся с орбиты.
      И вот с ужасом, но почти без удивления экипаж "Духа Грома" увидел устремившиеся куда-то в небо четыре зеленоватых росчерка.
      – "Дух Грома", здесь патруль 84. Мы видим вас и пришельцев. Может быть, хоть вы нас слышите. Вступаем в воз…
      Сигнал оборвался и больше не возникал. Алекс, как подкошенный, рухнул в кресло.
      – Вот и всё…
      "Аннигилятор" снова вышел на связь.
      – Четыре гусеницы! Вы их видели?
      – Да, Валентин. Видели. Но это уже не имеет значения, – ответил генерал.
      – Вас не понял, "Дух Грома". В каком смысле не имеет значения?
      – Всё в порядке. Конец связи, – Коллинз прервал сигнал.
      И тут произошло непредвиденное. Враг решил отступать.
      – Смотрите! Такая же сфера, как и над капсулой с пилотом! – Люк указал на возникшие из ниоткуда росчерки белёсых всполохов вокруг тринглов. – Они исчезают!
      С борта гравиплана было видно, как пляшущие нити начинают сжиматься прямо над поверхностью кораблей пришельцев, а сами тринглы стали таять в видимом диапазоне спектра. Не прошло и двадцати секунд, как оба корабля растворились в атмосфере. Вместе с изрядной частью станции. Вместе со злополучной галереей F.
 
      Только спустя несколько минут прошёл шок от увиденного. Маккинторк мельком глянул на Жосинду. Ещё бледнее, чем обычно, она стояла возле кресла Коллинза, судорожно вцепившись в спинку. В блестящих широко открытых глазах читались ужас и отчаяние.
      Откашлявшись, навигатор обратился к генералу, стараясь не встретиться взглядом с феррианкой:
      – Сэр, сканер не фиксирует наличия живых существ на орбитальной станции. Керована там нет.
      Коллинз медленно обернулся к Жосинде и тихо проговорил:
      – Лауриит, я очень сожалею…
      – Чушь! Мы уже не можем ему помочь, но нет смысла отменять важное дело, – едва слышно процедила феррианка.
      – Нет, мне правда очень жаль, – с этими словами Коллинз отвернулся.
      – Это война…
      Сказав эти слова, феррианка резким движением сбросила с плеча руку хотевшего утешить её Люка. Тот вздохнул и сел в свободное кресло поодаль.
      – Готовность к запуску. Пять, четыре, три, два, один, огонь!
      Под резкий грохот атомного взрыва, сквозь шар затмившего всё на миг белого смертоносного солнца "Дух Грома" рванулся за пределы атмосферы, ложась на гиперболическую траекторию. Гравиплан держал курс на Файорбург.

14 сентября 2085 года, местное время 7.00, Южный полюс планеты Файори, плоскогорье Фростинент

 
      Джонатан проснулся как обычно, резко прейдя из омута без сновидений в отрезвляющую рассудок явь. Рука привычно коснулась молнии спального мешка, чётким движением он освободил себя от кокона защитного цвета и сел на край койки. Фотоэлемент зафиксировал его пробуждение, и уютный мрак казармы был тут же нарушен ярким светом настенной лампы. Пошарив в тумбочке, Джонатан вытащил пачку сигарет и закурил, включив попутно вентилятор.
 
      Что-то было не так. Чувство дискомфорта не покидало оперативника, и причиной тому была не только неудовлетворённость условиями проживания. А они на "ОЗИ Базе 1" не очень соответствовали принятым в городских условиях стандартам. Основание кровати, например, до сих пор вызывало неприятные ощущения от прикосновений. Из-за поломки полимеризатора пришлось спешно возвращаться к технологии бетонных стен, а в условиях сырого и холодного климата Файори этот проклятый бетон никак не хотел сохнуть. Главный инженер пообещал починить комплекс по изготовлению силисфальта в течение двух-трёх дней, но подхваченная им ангина не позволила выполнить обещания. При желании Пауер мог бы сам заняться полимеризатором, да вот постоянно находились неотложные дела. Монтаж ангара для почти собранного звена новых "Смерчей" неожиданно потребовал уйму человеко-часов из-за оползней, периодически возникавших в северной части подземного комплекса.
      Сегодня не звучал сигнал тревоги, оповещающий о появлении над базой вражеских разведчиков, Байер преспокойно храпел на своей койке в соседнем ряду, сигареты не намокли, так что явных причин для беспокойства у Пауера не было. И всё же…
      Вздохнув, Пауер достал из-под подушки плазменный пистолет, передёрнул затвор и проверил индикатор боезапаса. Зелёная цифра "24". Полная обойма. Сунув оружие в кобуру, накинул её на плечо, набросив сверху пилотскую куртку. Пепел с сигареты упал на спальный мешок, Джонатан досадливо смахнул его на пол и выругался, когда несколько кусочков прилипли ко влажному бетону.
      Уже стоя в санитарном модуле, бреясь размякшей от сырости депиляторной губкой, Пауер недовольно оглядел своё отражение в зеркале. Ввалившиеся щёки и красные глаза, растрескавшиеся от нервного перенапряжения губы и новые седые пряди в беспорядочно торчащих волосах, которым был нипочём любой шампунь из имеющихся на базе. Седина со временем исчезнет, как только авитаминоз будет компенсирован. Сейчас же регенеративные программы организма занимались более насущными проблемами, например, борьбой с привычкой Пауера курить натощак.
      Как сказала в своё время Морозова, им, оперативникам посчастливилось стать регенеративно гипертрофированными существами, проще говоря, регенератами, но это не освобождает никого от необходимости правильно питаться и соблюдать какой-никакой режим. Ничего сверхъестественного в регенеративных программах нет. Они закрыты у большинства людей массой молчащей ДНК в хромосомах. По соображениям того же Люка, главного специалиста по биохимии и генетике среди оперативников, эти участки подвергались супрессии в ходе эволюции, что было естественной реакцией популяции Homo sapiens на перенаселение. У ферриан, например, эти гены подвергались гораздо меньшей супрессии, поскольку условия существования на Найсфейреррау не так ограничивали численность популяций, как это происходило на Земле.
      Поразмыслив, Джонатан вызвал центр связи. На экране видеофона появилась физиономия Зимина, спеца по коммуникациям. Вытирая голову полотенцем, Зимин не слишком приветливо осведомился у Пауера, какого он в такую рань беспокоит.
      – Семён Петрович, проверьте, пожалуйста, как работает связь с гравипланом.
      – Прямо сейчас?
      – Да, если не сложно.
      – Пауер, сейчас только восемь утра! Я смотрю на контрольные индикаторы, автоматическая связь успешно осуществлена двадцать минут назад. Как и предусмотрено протоколом.
      – Ладно, отбой.
      Насвистывая невесёлый мотивчик, Пауер вернулся в казарму. Не беспокоя Хейнса, сварил себе кофе и снова закурил. Беспокойство не отступало.
      – Семён Петрович, это опять я, – снова вызвав центр связи, Пауер с удовлетворением отметил, что Зимин уже занял свой пост и проводит процедурную проверку систем.
      – Старший связист Зимин слушает, – отозвался тот, отвечая строго по уставу.
      – Проверь, откуда поступал сигнал последний раз.
      – Есть, – Семён Петрович запустил сенсографическую карту Натеги и через несколько минут выделил квадрат на расстоянии в сто семьдесят километров от базы.
      – Ага, – Пауер не видел в этом ничего странного, но в то же время какая-то деталь его беспокоила. Наконец, он понял, какая именно. – А координаты предпоследней точки посылки микроволнового импульса?
      На этот раз пришлось ждать подольше, так как соответствующие данные уже отправились в архив. Несколько неуверенным голосом Зимин произнёс:
      – Ну… Тысяча триста километров. Восток Натеги.
      Пауер встрепенулся, предчувствие переросло в явную тревогу.
      – Зимин!
      – Да?
      – На кой ляд "Духу Грома" понадобилось преодолевать тысячу двести километров за двадцать минут, да ещё в пределах атмосферы планеты?
      – Не знаю, но… Могу вызвать их. Прямо сейчас.
      – Немедленно давай мне борт гравиплана, слышишь?! Прямо на сотовый.
      – А…
      – У меня модель "Сайбор-нет 7000", рассчитана даже на старые видеоформаты.
      – Выполняю.
      Пока Зимин настраивал оборудование и ловил сигнал гравиплана, Пауер поставил видеофон на стол возле своей койки, сделал громкость максимальной и свернул экран с изображением Зимина до восьмой части всего дисплея, оставив серый фон там, где ожидалось появление видеосигнала с "Духа Грома", после чего пошёл будить Хейнса.
      – А? Что? – не разобрал спросонья Байер, оттолкнув от себя Пауера.
      – Не махай руками, вставай давай.
      – Пауер, ты что ли?
      – Нет, Бедный Йорик. У нас проблема.
      – Какая такая проблема?
      – Сэр, – донеслось от видеофона, – тарелка не ловит "Дух Грома". Отражённый импульс растворился без следа, ответа не последовало. Мы не можем вызвать гравиплан. Что делать?
      – Понял теперь? – прокричал Пауер, бросаясь к шкафу и вышвыривая оттуда свой ТВК-сьют. Спешно натягивая сегменты ног, он с удовлетворением отметил, как Хейнс тоже приступил к облачению в защитный костюм.
      – "Аннигилятор" мне, быстро, – прокричал Зимину Пауер.
      Связист перенастроил канал, на экране видеофона появился пилот "Аннигилятора".
      Пауер закреплял плечевые пластины, глядя на дисплей.
      – Доложи обстановку.
      – Сэр, радар фиксирует слабые электромагнитные всплески. В пределах пятидесяти километров.
      – Продолжайте наблюдение. Конец связи, – когда изображение пилота исчезло, Пауер снова обратился к связисту. – Перекинь мой сигнал на общебазовый, – получив доступ, оперативник обратился к персоналу, – Внимание! Жёлтая тревога! Всем занять предусмотренные позиции.
      – Ты думаешь, нас атакуют? – спросил Хейнс.
      – Я уверен, что скоро у нас будут гости.
      Оба оперативника успели полностью экипироваться, прежде чем раздалась сирена тревоги. На радаре высветились контуры трёх тринглов – бежевого, чёрного и голубого. Пилот "Аннигилятора" сообщил о готовности поразить по крайней мере чёрный залпом бортовых пусковых установок. Пауер категорически запретил антиграву вступать в бой, вместительная машина должна была оставаться под прикрытием вижн-дизрупции и быть готовой к экстренной эвакуации персонала базы. Согласно инструкции, все двадцать три гражданских специалиста спустились на самые нижние этажи подземного комплекса, настроив при этом персональные телепортаторы на плоскогорье в сотне метров от северного края базы. Дальше телепортаторы просто не в состоянии были перенести людей сквозь толщу промёрзшего грунта. Туда же должен был приземлиться "Аннигилятор". Согласно показаниям радара, тринглы приближались с юга.
      – Значит мы с тобой вдвоём, – произнёс Пауер, настраивая индивидуальный тактический дисплей.
      – Да в первый раз, что ли? – отмахнулся Байер, – Прорвёмся. Я только надеюсь, что нас не станут бомбардировать "гусеницами".
      – Надейся. Я тоже буду надеяться, – с этими словами Пауер передвинул тяжёлый металлический контейнер на угол коридора, выходящего прямо к центральному базовому лифту. Осмотрев занятую позицию, он отодвинул самодельную баррикаду на несколько метров назад. Теперь гидравлический люфт стволов авто-пушки позволит накрыть огнём весь проём лифтовой шахты и переходного тамбура. Любая цель, имеющая неосторожность появиться в этом участке пространства, будет уничтожена быстро и беспощадно. Технические характеристики модернизированных реактивных снарядов своевременно передали с гравиплана на базу, поэтому вооружение оставшихся возле полюса оперативников не уступало таковому у находящихся на борту "Духа Грома". Пауер ухмыльнулся, представив, как тигроида разнесёт в клочья, едва эта тварь появится на территории базы. С этой точки всё было в его руках, всё зависело только от быстроты мысли оперативника. Там, где не успеет рука, или даже дрогнет, синнаптический порт не подведёт, на такие ситуации он и рассчитан. И эту позицию можно удерживать, пока не упадёт мощность полей, пока вражеское оружие не пробьёт ТВК, пока не придётся либо отступать, либо погибнуть.
      – Дёшево не продадимся, – со злой усмешкой прошептал Хейнс, занимая позицию чуть левее Пауера и нацеливая на лифт ствол миномёта, собираясь в случае чего бить прямой наводкой. Но это уже совсем в крайнем случае, поэтому миномёт пока просто лежал на полу. Обвешенный обоймами с ног до головы, Байер крепко сжимал в руках пулемёт. Скорострельность и убойная сила этого оружия обещали сладкий приём любому непрошеному гостю.
 
      Приблизившись на расстояние в пять тысяч метров, идущие вертикальной линией тринглы разделились. Бежевый пошёл на посадку, а чёрный и голубой заложили виражи, готовясь облететь периметр базы.
      – Вот сволочи, всё о нас пронюхали, – сокрушился Хейнс, следя за показаниями радара. Тринглы держались вне радиуса эффективного поражения наземных точек ПВО. Обе автоматические ракетные установки выслеживали силуэты тринглов, ожидая команды с пульта управления. Пауер постукивал пальцами по гладкой поверхности этого самого пульта, никак не решаясь вдавить обе чёрные кнопки.
      – 4500, – прошептал Хейнс.
      – Рано. Пусть подлетят ближе.
      Дальность возросла до пяти с половиной километров. Бежевый трингл совершил посадку и исчез с радара. Кружащие над базой корабли пришельцев не спешили атаковать, выжидая непонятно чего. Так прошло минут десять.
      – Ну давайте же! – нетерпеливо взмолился Хейнс.
      Как будто услышав его пожелание, чёрный трингл резко изменил траекторию и понёсся прямо на одну из ракетных установок. Другая боевая машина развернулась и с чуть меньшей скоростью устремилась на другую огневую точку.
      – Вот вам, получайте! – Пауер вдавил кнопки. Из поднявшихся надо льдом стволов по широким конусам поражения в цель устремились десятки ракет. Каждая из них была снабжена примитивной оптической системой наведения и запрограммирована на упреждающую детонацию.
      Голубой трингл вильнул в бок, пытаясь уйти от огня, но ему это не удалось. Множественные взрывы окутали трингл, прожигая обшивку. Но полутора десятков достигших цели ракет оказалось недостаточно для его уничтожения. Получив серьёзные повреждения, трингл неуверенно развернулся и начал удаляться от базы, уходя за пределы атмосферы.
      Всё это успели увидеть оперативники по каналам поверхностных сенсокамер. Все события произошли буквально за три-четыре секунды. А когда на базе обратили внимание на чёрный трингл, было уже поздно. Выпустив "гусеницу", вражеская машина разметала ракеты прямо по курсу, облетевшие её стороной снаряды помчались в никуда, потеряв цель и не имея возможности снова перенацелиться. За следующие три секунды трингл приблизился на расстояние всего в тысячу метров и выпустил ещё одну "гусеницу". Первая точка ПВО перестала существовать, так же, как и изрядная площадь расположенного под ней пустого помещения. Проектировка базы была выполнена с учётом возможности поражения "гусеницами", поэтому пусковые установки монтировались над такими "пустышками", а жизненно важные модули находились на удалении в несколько сотен метров.
      Вторая ракетная установка автоматически перезарядиться не успела. Прошло ещё несколько секунд, и последняя точка ПВО базы была уничтожена.
      – Теперь всё зависит только от нас, – Пауер отшвырнул пульт управления и переключил всё своё внимание на шахту лифта.
 
      Холодная прозрачность полярного дня чётко прорисовывала лежащий на заснеженном плато бежевый трингл. С момента посадки прошло едва ли больше пятнадцати минут, камеры наружного слежения не зафиксировали перемещения войск противника, но как только чёрный трингл удостоверился в подавлении огневой мощи базы и отвалил следом за подбитым напарником, оперативники ощутили волны вибрации, исходящие со стороны лифтовой шахты.
      Пауер перепроверил синнаптический порт и, отсчитав про себя десять секунд, кинул в сторону лифта дымовую шашку.
      Хейнс понял его безошибочно. Попрочнее закрепив наплечную ракетную установку, он пригнулся и плавно пустил по металлическому полу два диска сенсорных гранат. Будучи снабжёнными самыми современными чипами, эти гранаты включались только после программируемой задержки.
      – Пока пусто, – перещёлкнув все режимы обзора, Пауер никого не увидел.
      Постепенно вибрация стен затихла, даже дым шашки стал помаленьку улетучиваться, а из лифта никого не появлялось.
      – Посмотри, нет ли гостей в "пустышках", – посоветовал Хейнс.
      Пауер довольно долго просматривал показания сенсоров со всей базы и, наконец, отрицательно покачал головой.
      – Но они же должны были появиться.
      Сразу за этими словами потолок над выходом из лифта засветился голубым огнём. Не имея информации о том, как появляются на поле боя трэмбионы, оба защитника базы, как заворожённые, смотрели на затухание свечения, ну, а возникновение противника и вовсе застало их врасплох. Шлёпнувшись на пол, сетчатый саван с овальным центром быстро оценил обстановку и метнулся в сторону.
      Пауер и Хейнс одновременно открыли огонь. От взрывов сотряслись стены, мигнул и погас один из настенных светильников. Вглядываясь в наполненное дымом пространство, оперативники пытались узнать, какой ущерб они смогли нанести пришельцу.
      – Пусто.
      Хейнс кивнул и медленно приподнял сканнер движения.
      – Чего-то не то с прибором, посмотри.
      Пауер взял сканнер и повертел его в руках. На первый взгляд никаких повреждений не обнаружилось. Перегнав тест, оперативник собрался вернуть прибор Хейнсу и поднял на него взгляд.
      Хейнс смотрел прямо на него, нацелив ему в грудь ствол своего оружия.
      – Ты что? – изумился Пауер.
      Хейнс выстрелил. Очередь отбросила Пауера вглубь коридора, ведущего внутрь базы. Мощность защитного поля оперативника упала до двадцати процентов. Кое-как поднявшись на ноги, Пауер увидел, как сквозь дым к нему направляется Хейнс. Его походка выглядела какой-то скованной, пулемёт он нёс тоже как-то странно, отведя в сторону вытянутые руки, но продолжая целиться в Пауера.
      И тот понял, что произошло. Едва не выронив пушку, Пауер со всех ног бросился прочь от попавшего под контроль напарника. Перед тем, как свернуть за спасительный выступ стены, за которым шёл другой тоннель, перпендикулярный этому, Пауер успел оглянуться. Подоспевший к Хейнсу сзади трэмбион выплюнул сноп зеленоватых лучей. Отпрыгнув с линии огня, Пауер услышал и треск пулемёта. Прижавшись к стене, оперативник едва не ослеп от огненного шквала, пронёсшегося там, где секунду назад был он сам. Переведя дыхание, Пауер включил канал связи с Алланом Приллером, ответственным за эвакуационные мероприятия.
      – Уводите персонал на нижние ярусы. Хейнс Байер под контролем противника, я попробую их удерживать, но… Если через пятнадцать минут не выйду на связь, вы знаете, как поступать. Конец связи.
      Пауер почувствовал холодную дрожь в руках и ногах, такого с ним почти никогда не было. Разве только в 2000-м, в глубине Сидонийских пирамид. Но это было почти век назад… Теперь, так же как и тогда, когда на его глазах гибли товарищи, с которыми он многие месяцы сражался бок о бок, Пауера начинало грызть чувство, что он тоже может вот так просто погибнуть. Как же не хочется! Но сейчас всё против него. Он один, некомбатанты спрячутся в бронированных бункерах глубоко под землёй, а уж если их там прижмут, смогут телепортироваться и спастись. Хотя до сих пор не ясно, насколько многочисленно вражеское подразделение, и не патрулируют ли они окрестности базы, выискивая беглецов. В любом случае у них надежда есть. У него нет. Даже если на минутку представить, что сила вражеского воздействия отпустит Байера, где гарантия, что он будет боеспособен. Да и вдвоём они вряд ли сумеют удержать базу.
 
      Двигаясь как тень вдоль стен, Пауер перемещался по модулям базы. Враг не показывался, но сканер движения фиксировал десятка два целей, так же, как и он, рыщущих внутри подземного комплекса. Пауер пытался подобраться ближе к одиночным указателям на сканере, но, как только ему оставалось до цели каких-то двадцать-тридцать метров, к оставшемуся в одиночестве пришельцу приближалась ещё одна точка. Враг был осторожен, судя по всему, пришельцы прикрывали друг друга и не строили иллюзий по поводу того, что им противостоит всего один вражеский солдат. Пауер невольно проникся уважением к врагу. Если бы они сами всегда вели себя так же осмотрительно, потери проекта были бы ничтожными. Но в бою все планы обычно идут кувырком, и люди тоже не компьютеры.
      В такой замысловатой игре в кошки-мышки прошло около пяти минут. Пауер начал понимать, что враги постепенно окружают его, а пространство для манёвров всё сокращается. Ему навязывали бой, и, в принципе, он этого боя не страшился. Но Пауер хотел знать, только ли трэмбионы и Хейнс противостоят ему, или же в составе группы есть гептаподы. А быть может, и тигроиды. Они, небось, и взяли Хейнса под контроль. Сможет ли он в одиночку справиться сразу с двумя-тремя врагами в молниеносной стычке, Пауер не знал. Но знал, что не имеет права рисковать. От малейшей его ошибки зависит существование опорного пункта проекта и, главное лично для Пауера, жизнь Хейнса. Никто не виноват в том, что природа не наделила его существенными телепатическими способностями.
      Пару раз Пауеру казалось, что стены и потолок начинают светиться голубым сиянием, но, как только он останавливался и брал в прицел вероятное место появление трэмбиона, враги устремлялись со всех сторон к нему и приближались очень-очень быстро. Чтобы не попасть в капкан, Пауер вынужден был уходить. В постоянном перемещении было единственное спасение. Единственное, что радовало, все видимые на сканерах объекты охотились только на него, спрятавшиеся внутри комплекса некомбатанты как будто их пока не интересовали.
      Ещё несколько минут прошли без единого выстрела. Пауер с ужасом осознал, что теперь ему некуда идти, только прямо на три пульсирующие на экране точки, медленно двигающиеся навстречу.
      Приготовившись, Пауер распахнул отделявшую его от врагов дверь и бросился на пол, открывая огонь из авто-пушки. Сквозь вспышки взрывов Пауер уловил метнувшиеся в стороны силуэты двух трембионов, и краем глаза отметил какую-то высокую продолговатую тень, похожую на бесхвостую ящерицу, стоящую на двух лапах. Но удивление видом нового противника, а так же попытка мозга соотнести увиденное с чем-то знакомым сбили с толку синнаптический порт. И это неожиданно сыграло решающую роль в стычке. Фактически пальнув наугад, Пауер взорвал одного из трэмбионов, второй бросился прикрывать ящерицу. Взрывная волна смела его и с силой ударила о стенку. Сетчатые крылья опали, хотя трэмбион и не взорвался, он явно перестал быть боеспособным.
      Волна осколков и раскалённого воздуха пронеслась по помещению. Но иноземная ящерица не обратила на взрыв никакого внимания. Огненная стихия даже не обожгла её, а осколки не причинили вреда серо-голубой коже, покрытой не то крупным мехом, не то мелкой вытянутой чешуёй. Но ящерице было нечто вроде юбки, забавными овальными складками эта юбка спускалась до самого пола и слабо искрилась. Самым странным было то, что юбка вряд ли была одеждой в прямом смысле этого слова – складчатая субстанция неведомо как крепилась только с одного бока талии ящерицы.
      Как заворожённый, Пауер смотрел на плавные, но быстрые перемещения ящерицы. Та не спешила наводить на землянина оружие, похожее на три перекрещенные изогнутые трубки. Едва ли осознавая собственную беспомощность, оперативник наблюдал за пришельцем. Гибкие лапы с многосуставчатыми сплюснутыми пальцами, необычные пропорции торса, шеи и головы, прикрытые массивными хрящевыми дугами огромные вытянутые глаза без зрачков и странный трапециевидный рот со множеством блестящих чёрных зубов – всё это выглядело абсолютно чуждым всему, виденному солдатами проекта раньше. Слишком поздно Пауер вспомнил, что перед ним враг.
      Ящерица тихо и злобно свистнула, вскидывая трубки. Пауер успел заметить, как ему в лицо вырвалось плотное облако не то пыли, не то краски жёлтоватого цвета. Инстинктивно вскинув руки и заслоняясь от неизвестного распылителя, Пауер не ожидал ощутить довольно большую мощность удара. Пыль опрокинула его к стене, а в следующий миг он пожалел, что выставил вперёд руки, ведь знал же, что маска сьюта идеально герметична.
      В противоречие всем законам природы потерявший равновесие оперативник не растянулся рядом со стеной. Его спина, локти и правая рука намертво приклеились к металлу. Дёрнувшись, Пауер удостоверился – левой он не дотянется до автопушки, которую сжимала правая рука. Кое-как достав до ремня на плече, оперативник понял, что пушка тоже приклеилась. И к стене, и к перчатке. Коротко выматерившись, Пауер повернул голову к ящерице. Затылок коснулся стены и приклеился, но с помощью резкого движения удалось отклеиться. Клейкая субстанция явно теряла свои свойства за считанные секунды. Но приклеившиеся чуть раньше части сьюта от стены отодрать не удалось. Пытаясь разобрать, что делает ящерица, Пауер приходил в себя от удара о стенку. Перед глазами плыли кровавые круги, мешая увидеть действия пришельца во всех подробностях. Но и без них всё было понятно. Не спеша опустив оружие, ящерица плавно допрыгала до распятого на стене Пауера и стала с интересом разглядывать его, приблизившись почти вплотную. Рассматривала он землянина по-птичьи, одним глазом, в глубине которого то ли струился дым, то ли шла какая-то сложная химическая реакция.
      На удивление спокойно Пауер размышлял о том, что вот и всё, конец. Не однажды он был под угрозой смерти, не однажды враг смотрел в его глаза, почти уже уверенный в своей победе. Но тогда рядом были товарищи, рядом были те, кому он доверял не меньше, чем самому себе. И помощь приходила вовремя. Сейчас помочь ему не мог никто.
      Ящерица вытянула лапу и провела ей по неподвижной руке Пауера, будто ощупывая сьют и приклеенную к нему авто-пушку. Аккуратно водрузив за спину свой распылитель, существо нагнулось, изучая конструкцию гатлинга. Оперативник чувствовал, как бешено ускоряется ритм биения сердца, и это же сердце сковывает ледяная длань страха. Больше всего Пауера выводило из себя наглое спокойствие пришельца. Удовлетворившись осмотром, ящерица снова приблизила морду к шлему оперативника.
      Пауер почувствовал, как холодная и липкая нить начинает сжиматься вокруг его мозга. Боли не ощущалось, чувство в чём-то было даже приятным. Только из глубины сознания начал выползать отблеск мысли – сопротивляйся. Невероятно явственным было это ощущение паучей ловкости проникновения в мозг и опутывания его узами властного приказа – убей себя. Сжав зубы, Пауер напрягся и стал делать так, как его учили инструкторы. Прежде всего следует явственно представить, что мозг закрывается тонкой, но прочной фольгой, способной отражать, отталкивать, и вынуждающей вражеские прикосновения соскальзывать прочь.
      Медленно, секунда за секундой фольга начала выдавливать впивающиеся в мозг нити, с каждым мигом холод контакта уступал теплоте ощущения защищённости. Пока что лишь маленькие, разрозненные точки направляли свою пульсирующую теплоту против нитей. Но постепенно точек становилось всё больше. Пауер пытался сосредоточиться, зная, что главное – не спешить. Если хоть на миг утратить осознание реальности и потерять чёткость внутреннего визуального образа, то на следующую попытку может не хватить сил. Даже не сил, а просто уверенности в себе. Такого нельзя допустить.
      Вот точки начинают сливаться в чешуйки, чешуйки состыковываются в пластины, хватка нитей начинает слабеть тут, там…
      Внезапно нити исчезли. Только самодисциплина спасла Пауера от упоения собственной победой. Его ментальный щит был равномерным и прочным, теперь он был готов встретить обволакивающую лавину холода. Любой силы! Но волны не последовало. Ящерица отпрянула и зашипела. Только оставаться спокойным, твердил себе Пауер, какой-то часть сознания смутно представляя, сколько вражеских солдат спешат сейчас сюда. Посмотреть и отпраздновать победу над единственным защитником базы. И не имеет значения, что его не удалось взять под контроль.
      В тот же миг ящерица вновь рванулась к нему. И переливающегося дыма в её глазах Пауер уже не увидел. Все его ощущения поразил образ стремительно сверлящего его щит луча, пробивающегося прямо к центру мозга. Боль и жжение были невыносимыми. "Вот и всё", – успел подумать Пауер. Почти бессознательно оценив местоположение ящерицы, он предположил, что мог бы…
      Палец не нажимал на курок. Затвор авто-пушки сработал, получив сигнал через синнаптический порт. До предела вывернувшись в гидравлической втулке, все шесть стволов выстрелили одновременно. Только один разрывной снаряд полетел туда, куда надо. Но и этого оказалось достаточно.
      Сверлящий луч исчез. Снаряд угодил прямо в лапу ящерицы, разорвав кожу и мышцы. Истошно завопив, пришелец свалился на пол и задёргался в конвульсиях, не обращая внимания на Пауера.
      Решение созрело само собой. Едва ли понимая, что он делает, и быть может от этого быстро и чётко, Пауер дотронулся левой рукой до креплений брони. Даже не вскрикнув от прикосновения к раскалённому ТВК-покрытию, оперативник разомкнул клеммы торсового сегмента и наручных пластин. Сбросив часть сьюта, Пауер сумел оторваться от стены. Выхватив из-за пояса вибро-кинжал, он вонзил лезвие в рукоятку авто-пушки. Полетели искры, нож угрожающе гудел, работая на пределе мощности. И всё же Пауеру удалось отделить оружие от перчатки сьюта. Наскоро проверив результат, Пауер убедился, что сможет стрелять, только подключив авто-пушку к синнаптическому порту на броне, прикрывающей левую руку. Для проверки он нацелил оружие на дальнюю стену помещения и отдал приказ стрелять. Единственный снаряд детонировал о металл стены, а Пауер едва успел увернуться от брызнувших во все стороны горячих осколков, вовремя сообразив, что без сьюта он теперь очень уязвим. Жар взрыва обжог правую руку и шею, не защищенные даже камуфляжной майкой.
      Из шлема раздался голос Хейнса:
      – Я вырвался, ЭТО меня отпустило. Убил в пень двух гептаподов и одного трэмбиона.
      Никаких извинений за потерю контроля над собой. Да Пауер и не ждал их. Не время и не место. И так всё ясно, Хейнс ни в чём не виновен.
      Пауер встряхнул головой, отсутствие шлема ощущалось как непривычное неудобство. Он нагнулся ко вклеенной в стену части сьюта и аккуратно вырвал модуль связи – наушники, усилитель и блок питания. Кое-как пристроив всё это на голове, оперативник вызвал Хейнса.
      – Здорово, ты пришёл в себя?
      – И даже очень. Я так и не понял, бляха-муха, кто меня подцепил?
      – Кажется, я этого умника обезвредил, – Пауер нагнулся над лежащим без движения пришельцем. Узкий и длинный глаз, устремлённый в потолок мимо Пауера выглядел как полупрозрачная капля какой-то тёмной смолы. Никаких бурлящих потоков внутри него не было видно. Но ящерица была жива, её кожа медленно подрагивала, а красная как у людей кровь из разорванной в клочья конечности слабо струилась по металлическому полу. Серая бугристая поверхность тела твари мерцала там, где её касалась влага.
      – Эй, ты там? – озабоченно осведомился Байер.
      – Нет, в Диснейленде. Слушай, свяжись с некомбатантами, пусть не спешат сваливать, может, всё обойдётся. И оставайся там с ними. Попытайся не ввязываться в перестрелку и не попадайся врагам на глаза.
      – Джонни, ты меня рассмешил, – Хейнс действительно рассмеялся, вот только голос у него был какой-то надтреснутый. Пауер смущённо подумал, что Хейнсу может быть пришлось ещё хуже, чем ему. Он, по крайней мере, ни на секунду не переставал быть самим собой.
      – Что же смешного в моём предостережении? – не прекращая разговора, Пауер обшаривал брошенный сьют, вытаскивая всё, что можно было закрепить на себе, не одевая торсового сегмента. По крайней мере, пять полных обойм и наполовину заряженный аккумулятор защитного поля и сам генератор ему удалось вернуть в своё распоряжение.
      – Я тут почти рядом, скоро будет 7-ой бункер, – продолжил Хейнс. – А тем и рассмешил. Ты забыл, Фарландер показывал их долбанные сканеры информационного поля. Думаешь, от них можно в задницу спрятаться?
      – Ты только не паникуй там. Давай, свяжись с Алланом, успокой их.
      – Уже выполняю. Конец связи?
      – Подожди. За зачистку базы отвечаю я, понял? Ты отвечаешь за жизни персонала.
      – Ладно, ладно. Но почему ты? Чем ты лучше?
      – Да тем, кретин, что я вывел из строя ту тварь, которая взяла тебя под контроль! Она и меня пыталась сцапать. Я, конечно, не Люк, но у меня Пси-индекс около 75. А у тебя? 35, если не ошибаюсь?
      – Иди к чёрту, Пауер, – даже сравнительно примитивное устройство связи передало всю злобу и раздражение задетого за живое оперативника. – Большинство вражин вокруг тебя, в пределах пятидесяти метров. На верхних и нижних ярусах.
      Пауер сверился со сканером движения. После того, как ящерица получила по зубам, точнее сказать, по лапам, пришельцы поубавили свою прыть. Пока что ни один из них не проник даже в соседствующее с этим помещение. Но и отступать они явно не собирались.
      – Пятеро двигаются к тебе, даже не к тебе, а к бункеру с некомбатантами, – предостерёг Хейнса Пауер.
      – Вижу. Справлюсь. Знаешь… Если я, б…, снова попаду под контроль…
      – Я усёк. Предупреди Аллана, чтобы не пускал тебя внутрь бункера ни под каким соусом. Пока не отобьемся.
      – Освободишься, заходи на нижние ярусы.
      – И не думай, что оставлю тебя одного. Правда, есть тут у меня одно дельце… Ладно, отбой.
      Выключив устройство связи, Пауер нагнулся над пришельцем и осторожно поднял трёхтрубчатый агрегат. После беглого осмотра принцип спускового механизма прояснился. Две тонкие пластинки вжимались внутрь утолщения одной из трубок, вслед за этим трубки выстреливали облачком клейкой взвеси. Осторожно нацелив устройство на пришельца, и держа его на вытянутой руке как можно дальше от себя, Пауер вдавил обе пластины.
      – Надеюсь, ты на самом деле такой живучий, каким кажешься.
      Пришелец не ответил. Его окутала почти тут же осевшая клейкая пелена. Подёргивания уменьшились, но, как показалось Пауеру, пришелец едва ли заметил действие клейкого аэрозоля. Скорее всего, ящерица продолжала пребывать в состоянии болевого шока.
      Удовлетворённо хмыкнув, Пауер отбросил распылитель и пнул ногой не попавшую под клей лапу ящерицы.
      В этот самый момент раздался оглушительный треск. Пригнувшись, Пауер обернулся. Рядом со вклеенным шлемом на стене появились крупные трещины. Под медленным, но упорным натиском неведомой силы металл внутренности базы начал лопаться и осыпаться дымящимися кусками.
      – Кого ещё несёт… – Представив себе удивление пробивающегося сквозь стену, Пауер приготовился и присел на одно колено, выставив вперёд авто-пушку. Левой рукой, защищённой ТВК, оперативник попытался прикрыть оголённые участки тела.
      Вот от стены отвалился приличный кусок, меньше секунды оставалось до того, как ломящийся сквозь стены крушитель должен был предстать во всей красе перед готовым к бою оперативником. Пауер уже собрался отдать приказ синнапс-порту открыть огонь, как вдруг ему в глаза ударил ослепительный пучок света. Теряя зрение, Пауер заметил, как вправо от образовавшегося в стене проёма скользнула фигура тигроида. Времени на прицеливание не оставалось. Подчиняясь приказу, авто-пушка выпустила в сторону врага около полусотни снарядов. Круша всё на пути, стены помещения окутала волна взрывов и пламени. Сунувшийся вслед за тигроидом трэмбион успел только увидеть, какая участь постигла шедшего впереди. Сокрушительный рывок пламени отшвырнул трэмбиона прочь из проёма в стене.
      От горячего воздуха у Пауэра перехватило дыхание. Он закашлял, горло обожгла едкая пелена, глаза заслезились, появилось ощущение мельтешащих перед взором колючих белых искр. Ноги оперативника подкосились, и он потерял сознание.
      Пауер пришёл в себя от навязчивого и неприятного запаха. Рывком приподнявшись на локте, он вскрикнул. Волосы на голове тлели. Кое-как сбив искры, Пауер быстро осмотрел помещение. У стены валялся мёртвый тигроид, в разрыве стены плавно покачивалась кисея сети трэмбиона, за ней виднелась обугленная вмятина. Именно туда отлетел трэмбион и взорвался.
      Судорожно схватив руками обжигающе горячий сканер движения, Пауер убедился в том, что ближайший из врагов находится на приличном расстоянии. Оперативник встал на ноги и заглянул в дыру, оставленную неизвестным резаком.
      – Хейнс, ты слышишь меня?
      Байер ответил почти тут же.
      – Слышу! Тут черт его знает что творится. Пара грёбаных ублюдков ломится снаружи. Они поняли, кого я прикрываю. Лучше и не пытаться отогнать их. Броневые щиты ещё, на хрен, держатся, но они что-то там лепят к стенам. Взрывчатку?…
      Пауер провёл пальцами по оплавленным и изорванным краям дыры. Нахмурившись, он попытался припомнить, что же это ему напоминает.
      – Хейнс, продержись минут пять, я сейчас буду. Сбегайте только в крайнем случае. База для нас слишком много значит.
      – Не дурак. Ладно, спеши сюда.
      Пауер заметил продолговатый предмет, лежащий рядом с останками тигроида. Предмет больше всего напоминал виброкинжал, только был раза в три крупнее и выглядел как-то непривычно. Не по-человечески. Пауер взял в руки находку и осмотрел. Да, почти что тяжёлый термический лэнсер. Подобные вибро-орудия проект захватил, исследовал и воссоздал в 2040-ом. В те времена инженеры проекта топорно воссоздавали рабочие образцы технологии пришельцев. На доскональное изучение деталей просто не было времени.
      Сейчас Пауер держал в руках именно копию обыкновенного виброкинжала, копию, увеличенную в несколько раз.
      "Значит, они добыли наше оружие и скопировали", – думал Пауер, касаясь обыкновенных шестигранных гаек на рукоятке. Но эти гайки явно делали не люди, а малоприметные бороздки на гранях могли обозначать, например, то, что у пришельцев нет гаечных ключей как таковых, и, как им пришлось закручивать эти нехитрые детали, Пауер мог только гадать.
      Оставив находку на месте, Пауер побежал к бункерам с персоналом базы.
 
      По пути он столкнулся с несколькими трэмбионами и гептаподами. Как показалось оперативнику, враги пребывали в некотором замешательстве. То ли оттого, что их ящерица-телепат не может теперь брать под контроль защитников базы, то ли оттого, что погиб тигроид, то ли из-за неожиданно прочной защиты бункеров. Как на учениях, спокойно и хладнокровно Пауер перебил вялых и каких-то оглушённых пришельцев. До бункеров оставалось всего несколько десятков метров, как вдруг ожила рация, и Пауер услышал срывающийся на крик голос Хейнса.
      – Пауер, они внутри! Трое погибли сразу, остальные отступили внутрь бункера, там есть промежуточные заслонки…
      – Знаю я, что там есть. Уже на подходе. Держись.
      – Их тут до чёртовой матери! Гептаподы в основном. Ломятся и палят во все стороны.
      – Сколько?
      – Пятерых я уже пришил. Б…, тут дыма столько, что я почти ничего не вижу. Знаю точно, трое ведут огонь по бункеру. А по детектору, их там ещё штук десять рядом ошивается.
      – Как они попали внутрь?
      – Б… буду, Джонни, они чем-то стенки прорезали. Я подозреваю, какой-то вибропилой. Только не считай меня сумасшедшим, но это действительно так.
      – Не считаю. Ты абсолютно прав. Объясню позже. Отбой.
      Как можно более незаметно подобравшись к бункерам, Пауер оценил обстановку. Гептаподы действительно притаились вокруг прорезанного участка стены и иногда постреливали внутрь. Из прорези раздавались короткие пулемётные очереди, Хейнс отгонял врагов от прохода. Результативность стрельбы была нулевой, поскольку ни Хейнс, ни пришельцы не собирались подставляться под огонь. Поодаль, спрятавшись за контейнером со строительными материалами, трое гептаподов под присмотром тигроида готовили какую-то установку. Плотно подогнанные друг к другу металлические пластины и непонятные трубки выглядели зловеще. "А вдруг это пусковая установка для "гусениц", – ужаснулся Пауер, попутно оценивая, сколько врагов он сможет поразить в первые две-три секунды. Больше времени у него не будет. Над контейнером, за которым прятались враги, по потолку сновала троица трэмбионов в своих сетках. Они неспешно осматривали окрестности, поводя то в одну, то в другую сторону вертикальными светящимися выступами на своих овалах.
      Казалось, пришельцы даже не подозревали о том, что с тыла к ним подобрался один из защитников базы. А может, были настолько уверенны в своих силах и увлечены идеей взять бункер штурмом, что решили пока не отвлекаться на одного единственного оперативника.
      – Самоуверенность никому ещё не помогала, – прошептал Пауер, отступая немного назад и выходя на связь с Хейнсом.
      Вжавшись в затенённый угол, Пауер был готов в любой момент открыть огонь, если кто-то из пришельцев соберётся проверить ближайшие коридоры.
      – У тебя много боеприпасов?
      – Две полные обоймы остались, – ответил Хейнс, – Слушай, да отвлеки ты их на себя, только отвлеки, и я их накрою!
      – Не так всё просто. Я без сьюта.
      – Как? – изумился Хейнс.
      – Долго объяснять. Запомни, если в тебя направят струю какой-нибудь гадости из распылителя, замри на несколько секунд.
      – Что за чушь? Ты чего плетёшь мне тут?
      – Делай что говорю! Целее будешь.
      Сигнал донёс недовольное сопение Байера. Через мгновение он успокоился и спросил:
      – Какой план?
      – Так. Я дам по ним очередь, попытаюсь снять тигроида, он там у них всем заправляет. Как только услышишь выстрелы авто-дитера, всю энергию на поля! И вперёд, мочи их. Я отвлеку их на две-три секунды, ты должен успеть занять позицию и положить их как можно больше.
      – Другие идеи есть?
      – Нет.
      – Действуй.
      Пауер сорвал с головы коммуникатор, чтобы не мешался. Проверил подачу снарядов, сделал пару глубоких вдохов и прыгнул на открытое пространство перед седьмым бункером.
      Двое гептаподов обернулись на шум. Тигроид пригнулся и прыгнул в укрытие за контейнером. Трэмбионы метнулись в разные стороны, под овалами запульсировали сгустки энергии – пришельцы готовили оружие к бою.
      Пауер отдал приказ авто-пушке. Неприцельный огонь накрыл гептаподов и почти собранную установку, пламя опалило контейнер, за которым затаился тигроид, разрушительная цепь взрывов разорвала ближайшего трэмбиона и обожгла сети двух других. Всё это произошло за полторы секунды. Стволы авто-пушки ещё вращались, а Пауер уже вжался в пол и кувырком откатился в скрывавший его до этого коридор. Вслед ему понеслись яркие росчерки выстрелов. Трэмбионы опомнились и, скользя по потолку, бросились вдогонку. Держащие под прицелом пролом в стене бункера гептаподы переключили своё внимание на новую угрозу с тыла.
      Хейнс вынырнул из дымовой завесы. Грохот ручного пулемёта заставил обернуться гептаподов. Но больше они ничего сделать не успели. Клочьями полетела сизая плоть и осколки металла с пола и стен. Часть патронов угодила в двигавшегося под потолком трэмбиона, не причинив особого вреда. Этот трэмбион скользнул на пол, поливая огнём Хейнса. Другой овал скользнул в коридор, в котором скрылся Пауер, но почти тут же вернулся обратно. В виде пылающих клочьев, выброшенных из коридора снарядами авто-пушки.
      Видя, что от защитного поля осталось всего десять процентов мощности, Хейнс собрался вновь укрыться в дыму в глубине бункера, но заметил поднимающегося из-за укрытия тигроида. Тот держал в руках оставленную Хейнсом возле лифта ракетную установку. Игнорируя Хейнса, тигроид нацелил БПРУ в сторону Пауера.
      Выстрелы из трёх орудий слились в один оглушительный залп. Тигроид выпустил ракету, Хейнс обрушил на тигроида густую очередь, а трэмбион устремил в сторону оперативника веер разноцветных лучей.
      Эти лучи почти прожгли броню. Хейнс потерял сознание от обжигающей волны и от боли. Падая назад, он спасся от взорвавшейся по неизвестной причине обоймы на останках гептапода. Трэмбиону так не повезло. Белая вспышка лизнула его сеть и добралась до овала. Пришелец попытался сбежать за контейнер, туда, куда упало разорванное в клочья тело тигроида, но сила детонации обоймы была критической даже для прочной структуры кибернетического бойца. Сеть лопнула, а овал треснул по периметру и попросту рассыпался на кусочки. Трэмбион не взорвался, а рассыпался по полу, сетка и осколки овала в течение нескольких секунд исходили голубоватыми искрами. После этого трэмбион уже представлял собой только груду похожих на металлические стружки ошмётков.
      Но ни Пауер, получивший несколько порций вражеского лазера в незащищённые бронёй участки тела, ни Хейнс, лежащий у входа в бункер в медленно рассеивающемся дыму, не увидели печальной участи штурмового отряда пришельцев. Не видели они и того, как со стороны левого ответвления коридоров выскочили ещё три гептапода и поспешили к прорезанной стене бункера.
 
      Хейнс с трудом открыл глаза и часто заморгал. Шлема на нём не было. Всё тело горело как от лихорадки, а руки и ноги почти не слушались. Яркими и чёткими образами в его голове возникли последние секунды сражения. Холодный пот прошиб оперативника. Он резко приподнялся на локтях. Перед глазами поплыли горячие синие и красные круги, голова раскалывалась.
      – Спокойно, спокойно, – перед взором Хейнса возник тёмный силуэт. Человеческий. Одной рукой обладатель силуэта неуклюже перехватил фазовый карабин, другой придерживал Хейнса за плечо.
      Байер недоверчиво сбросил с себя руку и отодвинулся на пару шагов назад. Теперь его взор прояснился, да и настенные светильники прояснили личность говорившего успокоительные слова.
      Аллан Приллер увидел, что с Байером всё в порядке и, обернувшись, спросил кого-то:
      – Как там Пауер?
      – Ничего страшного. Аптечка встряхнула его. На ногах стоит.
      Хейнс не узнал голоса, но тут его внимание привлекла фигура, появившаяся в поле зрения слева.
      – Моника, почему у него медицинский комплекс не функционирует?
      – Пытаюсь понять. Такое впечатление, что его заблокировали. Изнутри, – оказывается, одна из медсестёр возилась с аптечкой сьюта Хейнса. Небольшой пучок проводов крепился к торсовому сегменту и оканчивался в тестере, который эта самая медсестра держала в руках.
      – Чушь! Без кода доступа…
      Пауер нагнулся над Хейнсом. Он уже оправился от прикосновений вражеских лазеров, во всяком случае, на ногах действительно стоял уверенно. На нём уже красовался новенький комплект сегментов сьюта. Кроме кобуры с фазовым пистолетом и виброкинжала на поясе никакого оружия оперативник при себе не имел.
      – А… Долго я был без сознания? – спросил Хейнс.
      – Минут пять, – Аллан достал сигареты и закурил. Хейнс разглядел, как дрожат его руки.
      – Мы, это… отбились?
      Пауер отвернулся.
      – Семнадцать человек… Они ворвались внутрь. Мы были там, когда вас вывели из строя. Они… Нам повезло, я успел схватить оружие. Два гептапода. Погибли семнадцать человек прежде, чем мы смогли дать им отпор, – тихо и сбивчиво сообщил Аллан.
      – Два? – брови Хейнса поползли вверх. – Их было всего двое, этих грёбаных ублюдков, а вы…
      – Хейнс, – резко одёрнул его Пауер.
      Хейнс и сам всё понял и прикусил язык. Что могли противопоставить вражеским боевым машинам эти необученные держать оружие люди? Они-то, оперативники, уже столкнулись с молниеносной реакцией гептаподов, тигроидов и трэмбионов. Да что там, они, с их колоссальным опытом подобных боёв, едва остались в живых.
      – Я разблокировала систему, – донёсся голос Моники.
      – Отлично, – Пауер присел на корточки возле Хейнса и посмотрел в глаза. Забрало шлема было опущено, но даже сквозь блестящий чёрный щиток Хейнс почувствовал настойчивость взгляда товарища. – Ты должен встать на ноги за две, ну, максимум за пять минут.
      Хейнс кивнул, чувствуя, как в кровь начинают поступать стимуляторы. Прошло даже меньше минуты, и он нашёл в себе силы встать на ноги.
      – Можешь не брать пулемёт. Для тебя есть работа посерьёзнее.
      Хейнс кивнул, понимая напарника с полуслова.
      – Идём гасить это грёбаное блюдце? Я опять на миномёте?
      – Смотри-ка, уже соображаешь, – Пауер хлопнул его по плечу, – "Смерчи" готовы к бою, на твой даже миномёт уже прикрутили.
      Обернувшись к некомбатантам, Пауер приказал:
      – Немедленно перебирайтесь в четвёртый бункер. Бросайте тут весь хлам и… Если кто-то снова будет ломиться с вибропилой, немедленно сматывайтесь к "Аннигилятору". Я не могу допустить ещё чьей-то гибели. Ясно?
      – Слушаюсь, сэр, – Аллан неумело отдал честь.
 
      "До цели четыре тысячи метров", – высветилась надпись на тактическом дисплее. Пауер махнул рукой Хейнсу.
      Оба "Смерча" заложили крутой вираж и помчались почти по самой поверхности обледенелого плато. По плану, им предстояло облететь бежевый трингл с левого фланга. Хейнс намеревался встать на позицию в полутора километрах от десантного судна и открыть плотный миномётный огонь по целеуказателю, данному Пауером. Пауер должен был подлететь к тринглу как можно ближе и не дать ему взлететь. Перед самым стартом оба оперативника проверили показания внешних камер слежения и радаров. Пока что трингл оставался на месте посадки.
      – Так-так, я что-то вижу.
      Пауер вздрогнул от голоса Байера. Посмотрев на радар, он тоже заметил четыре красные точки, движущиеся почти параллельным с ними курсом. Сквозь вновь разбушевавшуюся над плоскогорьем непогоду сенсографического изображения добиться было почти не возможно. Цели на радаре двигались почти с той же скоростью, что и "Смерчи", соответственно, через двадцать секунд между ними и землянами будет всего сто метров.
      – Разделяемся, – приказал Пауер. – Ты заходи им в хвост, а я попробую их обогнать.
      – Выполняю, – Хейнс включил вижн-дизрупцию и рванул вбок, исчезнув из поля зрения.
      Тут "Смерч" Пауера вынырнул из стены снегопада. Над синеватыми льдами тяжёлыми бордовыми сгустками нависали клочья орбитальных пылевых облаков, на их фоне невесомой на вид кисеёй медленно двигались размашистые грозовые тучи.
      Настроив фрактальную коррекцию, Пауер вперил взор в направлении точек на радаре. С расстояния в несколько сотен метров ему удалось разглядеть врагов. Хейнс, судя по показаниям радара, почти зашёл им в хвост, но до сих пор оставался в полосе снегопада.
      – Вижу их. Впереди гептапод на сноуборде, а за ним… Дрянь какая-то. Три дряни. На медуз похожи. Только вместо щупалец металлические выросты. Ого, верхом на одном из них тигроид.
      – Так, понятно. Главная цель – это тигроид и его колымага, – отозвался Хейнс.
      – Правильно. По моей команде открывай огонь. На упреждение.
      – Не учи учёного.
      – До контакта семь секунд. Шесть. Пять… Байер, Мать твою! Сворачивай, уносись оттуда! Быстро!
      – Что такое? – спросил Хейнс. Однако развернул машину чуть вбок и вверх от преследуемой группы.
      Пауер увидел, как трое "медуз" плавно развернулись в сторону Хейнса и скрылись в пелене падающего снега. Гептапод продолжал двигаться встречным курсом.
 
       "Изменение степеней компланарности по вектору 110-го деления сферы". Защитник считал информацию с личного информатора и проигнорировал сигнал десантного оптимума. Через два кванта потока энтропии поступил приказ главного оптимума возвращаться к точке высадки. Личный информатор выдал матрицу об уничтожении направленной во вражеское логово группы Братьев на Пути.
       "Не существенно", – сказал сам себе Защитник, входя в компланарность к плоскостям троих вверенных ему Бойцов-Наблюдателей. Подавив импульсы посторонних оптимумов, Защитник решил самостоятельно разобраться хотя бы с одним из пришельцев, боевые навыки которых уже стали предметом беспокойства для системы руководящих оптимумов. До сих пор не было получено достоверных фактов о нивелирования хотя бы одного множества точек среди Защитников неприятеля.
       Сейчас в его распоряжении были мощные вспомогательные боевые единицы, каждая из которых превосходила по боевым качествам даже полностью обученное ядро Охранника.
       Защитник, ставший совсем недавно Братом на Пути, желал славы. Он сумеет нивелировать пришельца. И восстановить оптимальную компланарность. По крайней мере, для своего личного оптимума".
 
      – Я не вижу их!
      – Да они идут прямо на тебя, триста метров!
      – Да где они? – истошно завопил Хейнс, пытаясь разглядеть хоть что-то сквозь снежную пелену.
      И разглядел. Там, откуда направлялись враги, начал пульсировать белёсый световой диск.
      – Хейнс, не будь идиотом, сматывайся оттуда! Включи телепортатор!
      Пауер не услышал ответа Хейнса, связь оборвалась треском сильных помех. К тому же, приблизившийся почти вплотную гептапод открыл огонь из ракетной установки. Несколько сильных взрывов накрыли антиграв, но поля выдержали. Пауер встряхнул головой и направил вверх свою машину, с ликованием замечая, что сноуборд не позволяет гептаподу так же взмыть вверх. Растерявшись, пришелец закружился на месте, выбивая двигателями своей машины густую снежную крупу. Он явно потерял скрытый вижн-дизрупцией "Смерч" из виду. Почти не спеша, Пауер прицелился и, не выходя из мёртвой петли, открыл огонь из бортовых авто-пушек.
      – Идите сюда, – прошептал Хейнс, быстрыми движениями подготавливая миномёт и направляя его в сторону разгорающегося белёсого диска.
      Интуиция подсказывала оперативнику, что у него есть всего несколько секунд. И интуиция его не подвела. С гулким свистом из широкого ствола вырвалась мина и устремилась прямо в центр диска. Отдачей "Смерч" отбросило назад, едва не опрокинув на обледенелые скалы. И почти в тот же миг диск свернулся в три упругие струны, рванувшиеся к "Смерчу". Выпущенная Хейнсом мина взорвалась ярким оранжевым солнцем, сжигая все вокруг себя в радиусе пятидесяти метров мощным объёмным взрывом.
      Но и струны настигли "Смерч". Хейнсу показалось, что силовые тиски сжали его со всех сторон. Чисто рефлекторно он дёрнулся в сидении и выпал из антиграва. Захлебнувшись собственным криком от пронзившей всё тело боли, оперативник сумел включить антигравитационный модуль сьюта. И избежал губительного падения на лёд и камни с высоты десятиэтажного дома.
      А смертоносные струны продолжали терзать "Смерч". Несколько мгновений силовой капкан крушил антиграв, зависший на одном месте, несмотря на включённые на полную мощность двигатели. Потом произошёл мощный взрыв. Лишь тлеющий пепел разнёсся во все стороны от места гибели боевой машины.
      Упав на лёд, но, к счастью, не переломав ни одной кости, Хейнс ждал, что новые силовые струны сожмутся на нём. Но прошла секунда, другая, третья, а вокруг него продолжал безмятежно и лениво падать густой файорский снег. Со вздохом облегчения оперативник понял, что он единственный пережил стычку. Кругом стояла шуршащая тишина.
      Он попытался выйти на связь с Пауером, но наткнулся на непробиваемые помехи. "Я сделал всё, что мог", – подумал он и позволил себе потерять сознание. Аптечка проанализировала состояние пациента и оставила Хейнса в покое, компьютер сьюта пришёл к выводу, что новая порция стимуляторов и болеутоляющих средств может оказаться смертельной.
 
       "Множество точек вспомогательных Бойцов-Наблюдателей нивелировано пришельцами". Бесстрастная команда Главного Оптимума пробудила ядро Охранника. Будучи кибернетической системой, Охранник не мог пойти на поводу эмоций, как сделал это ушедший в ничто молодой Защитник. Протестировав бортовые сферы контроля, ядро приступило к предстартовой подготовке. На эту подготовку должно было уйти несколько десятков квантов потока энтропии.
 
      – Чёрт, – выругался Пауер, видя исчезновение зелёного маркера на радаре. Вместе с ним исчезли и три красные точки. Связи с Хейнсом по-прежнему не было. Закусив губу и едва сдерживая холодное чувство пустоты, начавшее снедать его душу, Пауер всё-таки взял себя в руки. "Это война. Это просто война, – сказал он себе. – А на войне погибают".
      Перенастроив связь, Пауер направил свой "Смерч" в сторону бежевого трингла.
      – Здесь Пауер. Борт "Аннигилятора", доложите о готовности бортовых установок с термоядерными ракетами.
      Дрожащий голос пилота "Аннигилятора" без слов рассказал о том, как выученный Фарландером техник боится грозного оружия, коим оснащена ведомая им машина.
      – Докладываю… Я борт "Аннигилятора-2", ракеты готовы к залпу.
      Пауер взмыл вверх над небольшой впадиной, на дне которой пульсировал бежевый трингл. Определив точное местоположение неприятеля, он направил свою машину прочь, под прикрытие невысокой гряды покрытых льдом каменных отрогов.
      – Передаю координаты цели. Открывайте огонь, как только пусковые установки рассчитают траекторию. Подтвердите приём.
      – Приём подтверждаю, – донёсся голос пилота "Аннигилятора".
      Выжимая всё, что есть из двигателей "Смерча", Пауер вжался в сидение и резко бросил машину вниз. Едва антиграв скрылся за спасительной стеной из камней и льда, над Фростинентом вспыхнуло ослепительное белое солнце.
      Большой участок скалистой породы испарился во всепоглощающем атомном пекле. Вместе с ним перестал существовать и не успевший взлететь бежевый трингл.
      Взрывная волна обожгла окрестности на многие километры, выровняв и расплавив всё надземные постройки Базы-1.
      Но броневые щиты спасли находящихся внутри от смертоносной радиации, также, как ТВК-напыление и антирадиационный слой защитили лежащего на скалах Хейнса и вжавшегося в узкую расщелину Пауера.
      Спустя несколько минут, когда связь восстановилась, пилот "Аннигилятора" доложил об успешном запуске ракет и уничтожении неприятельского корабля. Пауер отмахнулся от пилота и поспешил переключиться на частоту Хейнса.
      Пауер несколько раз прокричал в микрофон имя оперативника и всё, что он думает о нём, эдаком сукином сыне, не сумевшем уберечь себя. Только после этого он услышал вялый ответ:
      – Ну вот, б…, опять без меня обойтись не могут. Мне тут, понимаешь, плохо, а вы, гады…
      Удостоверившись, что с Хейнсом всё в порядке и едва сдерживая истерический смех от радости и перенапряжения, Пауер вызвал на связь Зимина.
      – Дайте мне частоту "Духа Грома".
      – Есть. Вы соединены.
      – Спасибо. Генерал Коллинз?
      Голос генерала был уставшим и бесцветным.
      – Что у вас там стряслось? Мы потеряли с базой связь и уже собирались повернуть к вам. Вообще-то мы уже на подлёте к Файорбургу.
      – Докладываю. База-1 отбила нападение неприятеля. Системы ПВО и внешние надстройки уничтожены. Но базу мы отстояли.
      – Потери?
      – Двадцать человек персонала базы. Мы…, то есть я и Хейнс, уцелели.
      – Хорошо. Даю Алекса.
      – Хай, орлы! – донёсся голос главы проекта. – Нам просто необходимо попасть в Файорбург и переговорить с Губернатором. Кажется, власти планеты работают за одно с пришельцами. Пауер, слышишь меня?
      – Да.
      – Если вновь последует нападение на базу, уходите немедленно. Никаких попыток отбиться, поняли?
      – Поняли, это приказ?
      – Да, приказ. И ещё. Как только мы закончим переговоры в столице, сразу летим к вам. Конец связи.
      Пауер выключил коммуникатор и посмотрел на радар. Бортовой компьютер уже определил местоположение Хейнса, оно высвечивалось слабой голубой точкой. Выключив вижн-дизрупцию, Пауер поднял в воздух "Смерч" и поспешил к напарнику.

14 сентября 2085 года, местное время 10:30, Файорбург, столица колонии Файори

 
      Файорбург представлял собой довольно странное сочетание современной угловатой архитектуры и древних панельных коробок. Между широких и приземистых домов с полностью автономным энергоснабжением ютились давно ставшие неуместными пяти- и десятиэтажные здания. Единственное, что роднило столь различные архитектурные стили, это строительный материал. Во внеземных колониях не признавали ничего, кроме силисфальта. Поэтому все здания, несмотря на попытки украшать фасады разноцветными рисунками и узорами, демонстрировали схожесть цветовой гаммы. По утрам стены неизменно отливали коричневым, почти шоколадным цветом, зато ближе к вечеру коричневые тона плавно приобретали синие и лиловые оттенки. Силисфальт, в отличие от бетона, едва заметно блестел и на вид имел мелкую крупистую фактуру. Блеск лучей закатного солнца Гаммы Талестра вместе с бликами от многочисленных уличных фонарей и редких вывесок со световой рекламой вместе создавали неизгладимое ощущение того, что все постройки выполнены из мокрого песка.
      Осень едва успела коснуться кистью увядания своеобразной городской природы Файорбурга. Индустриальная инфраструктура города нарушалась миниатюрными и хрупкими на вид прямоугольниками садов и клумб. Как ни странно, земные растения, особенно акации, бурно разрослись на чуждых их природе медистых почвах Файори. Заросли акаций редко превышали по высоте человеческий рост, но при этом напоминали непролазные джунгли. Кое-где в этих джунглях были проложены узкие аллеи, иногда они сходились к каменным чашам, в которых били небольшие фонтанчики. Такие декоративные излишества могла позволить себе не каждая колония. Но Файори процветала, Правительство Федерации щедро субсидировало новые рабочие места в обмен на нескончаемый поток полезных ископаемых и продуктов химических предприятий, соответственно рос и уровень жизни поселенцев.
 
      Станция слежения центрального космопорта Файорбурга обнаружила "Дух Грома" на расстоянии в шестьдесят километров. По молчаливому согласию экипажа и оперативников на подлёте к столице гравиплан выключил все средства маскировки. Это было сделано с целью избежать возможных недоразумений. Ведь новую модель гравиплана кто угодно мог принять за неземной летательный аппарат.
      На подлёте к Файорбургу ожили системы навигационной корректировки. Как ни странно, над столицей спутниковая сеть Navinet работала бесперебойно. Маккинторк высказал предположение, что глобальная спутниковая система упрощена до небольшого следящего конуса из десятка аппаратов на геостационарных орбитах. Люк осведомился о возможных причинах такого упрощения. Маккинторк пожал плечами и сказал:
      – Должно быть, средств мало. Вот они и контролируют только густонаселённые районы. Столицу и пригороды.
      Джемар, до этого момента задумчиво сидевший в кресле, приподнял бровь и искоса посмотрел на Маккинторка, а затем перевёл взгляд на Люка.
      – Мне кажется, они убрали спутниковую сеть для того, чтобы кто-нибудь из наблюдательный не заметил аномальной активности. Шутка ли, почти вся поверхность планеты не то чтобы бесконтрольна, а просто-напросто отдана в распоряжение пришельцев.
      – Ну, тут ты хватил через край, – оборвал феррианина Алекс Дарк. – Я и сам склоняюсь к мысли, что Синдикат подставили. И не кто-нибудь, а Губернатор. Ну, или его ретивые помощники. И всё же, пока ещё никаких доказательств не получено.
      – Ну, хорошо, а как тогда объяснить то, что и спутники убрали и станции демонтировали? Да ещё на наши сигналы не отвечают! Денег у них нет на содержание необходимого оборудования? Туфта, я просматривал финансовые сводки по торговым операциям с Файори за последние два года. У них такие прибыли, что я не удивлюсь, если увижу тут пару унитазов из палладия. Видели, какие сады тут понаразбивали? Это сколько ж надо почвы с Земли перевезти, чтобы вырастить такие джунгли?
      Алекс Дарк вздохнул. Доводы Джемара заставляли задуматься. Но глава проекта собирался до последнего момента быть объективным в своих оценках.
      Неожиданно раздался сигнал вызова с центрального терминала космопорта.
      – Неопознанный летающий объект, двигающийся по курсу 15-48-2, назовите себя.
      Коллинз задумчиво постучал пальцами по подлокотникам.
      – Сэр, нам отвечать на запрос? – нерешительно подал голос главный связист. Генерал несколько секунд смотрел в глаза отвечающему за коммуникации члену экипажа. Потом резко изменил масштаб сенсограммы связиста на центральном обзорном экране. Небольшой прямоугольник с лицом ждущего приказа сотрудника проекта занял неприметный уголок на огромной площади экрана. Не оборачиваясь к новому местоположению сотрудника, Коллинз вывел на всё поле карту Файорбурга и окрестностей. Тонкими зеленоватыми линиями высветились курсоуказатели приходящих и уходящих судов. Рваный квадрат космопорта покрылся множеством разнообразных символов и цифровых кодов, бортовой компьютер спроецировал на экран все данные, могущие быть интересными для капитана "Духа Грома".
      – Сохранять радиомолчание, – приказал Коллинз.
      Алекс Дарк кивнул и шепотом указал на появившиеся на радаре ромбики. Удобный интерфейс операционной среды Navinet услужливо высветил подсказку: "Боевые Ястребы", звено из четырёх единиц, дельтовидное построение, курс перехвата.
      – Неопознанный летающий объект, Центральный терминал космопорта Файорбург требует, чтобы вы сообщили свой идентификационный код. В случае отказа вы будете вынуждены совершить посадку. Вы нарушаете конвенцию 117 о безопасности аэрокосмических сообщений. Повторяю, неизвестный борт, назовите себя. Это последнее предупреждение.
      Многоканальный волновой сканер выхватил из эфира короткую команду: "Звено "Омега", НЛО по курсу 15-48-2, ковёр".
      – Самонадеянные чушки, – злорадно усмехнулся Джемар.
      Даже Коллинз усмехнулся. Заблаговременно перебросив все энергоресурсы на защитные поля, экипаж гравиплана проработал несколько сценариев прибытия в столицу, и два из них не исключали возможность применения оружия против армии Файори. В первом из них рассматривался вариант полномасштабной войны не только против пришельцев, но и против правительства колонии, если Губернатор сотрудничает с иноземцами. Во втором была надежда склонить на свою сторону патриотичных командиров файорской армии, если таковые найдутся.
      Несколько минут "Дух Грома" двигался прежним курсом, но поднятые с поверхности перехватчики приблизились на слишком опасное расстояние и, согласно показаниям приборов, активизировали системы бортового вооружения. Орудия гравиплана могли испепелить навязчивый эскорт за пару секунд, но перехватчики пока не стреляли. Ну, а сотрудники проекта тем более не горели желанием убивать людей.
      – Сэр, они нас прижимают, оставляют коридор на небольшую посадочную площадку в южной части города, – Маккинторк вопросительно посмотрел на генерала.
      – Ну что же, поиграем в ихние игры, – генерал переглянулся с Алексом, – если что-то пойдёт не так, мы надеемся на наших оперативников.
      Алекс спокойно кивнул.
      Ярко-красные "Боевые Ястребы", сохраняя строй, последовали за идущим на посадку гравипланом.
      – А почему бы нам не назвать себя? – спросил Люк. Уже почти полностью оправившийся после ранения, он спешил принять самое непосредственное участие во всех делах сразу, вряд ли кто-то ещё мог бы похвастаться таким же энтузиазмом.
      – Ещё раз повторяю, – с видимым раздражением одёрнул его Джемар. – У нас на борту не написано, что мы из проекта. Если Губернатор за одно с тигроидами, они бы уже по нам стреляли. Либо предупредили бы Губернатора, так что он мог и отвалить подальше от нашего справедливого гнева. Ну, а если они настолько хитры и продолжают строить невинные глазки, наше опознание ничего не изменит. Но вот если Губернатор не успел втереться в доверие к пришельцам, или если на них работает кто-то из его аппарата, тогда… Свалимся им на голову, как "Дух Грома" средь ясного неба.
      Каламбур вызвал неуверенные смешки.
      Люк пожал плечами и, так же как все остальные, принялся наблюдать за медленным приближением земли.
      На высоте пятисот метров стали ясно различимы отдельные элементы городских построек, ярко раскрашенные гражданские машины сновали по поверхности широких автострад и над ними. На крышах многих жилых домов располагались богатые гидропонные оранжереи, под ажурными силиконовыми арками висели узкие и изящные мостики, места незатейливого отдыха горожан "на лоне родной земной природы".
      Джемар указал на двигающиеся по краям дорог государственные транспортные средства.
      – Смотрите-ка, прямо как у меня дома.
      – Не понял? – удивился Алекс.
      Дитер, чуть больше остальных землян знакомый с феррианской культурой, усмехнулся. Благодаря своим способностям к кирриолу, он выпытал у феррианина много всякой полезной и не очень информации, делиться которой с тем же Алексом Джемару могло просто не прийти в голову.
      – Ты имеешь в виду строго раздельное движение грузовых и пассажирских машин? – уточнил Дитер.
      – Ну да! Я всё удивлялся, как вам это в голову раньше не приходило? Ведь это же так естественно, паковать лёгкие транспортные средства посередине дороги, а грузовики водить ближе к цели их передвижений и разгружать прямо внутри зданий. Хотя я не совсем прав, сделать двухсторонние перроны на вокзалах вы сами в своё время догадались.
      – Ой, ну ты у нас прямо такой дока в логистике! – скривился Алекс.
      – Да ладно тебе, – одёрнул его Дитер. – Действительно смелое и оригинальное решение. Как же раньше никто, на Земле… Впрочем, не важно. Просто они тут в колониях иногда до таких вещей додумываются, что нам, коренным землянам, просто и не снились.
      Люк задумчиво смерил взглядом непривычно широкий тротуар, на котором не было никаких ограничительных полос. Мимо спокойно стоящих или идущих по делам файорцев проносились массивные борта транспортных машин, но пешеходы их, кажется, и не замечали. Автоматика ли, навыки вождения ли, а может, что-то ещё способствовало безукоризненному соблюдению дорожной дисциплины. Вздохнув, Люк поделился своими соображениями о причинах такого глобального различия колониальных манер и привычных на Земле:
      – Эх, у нас дома такого не увидишь. Никто даже не решится подумать вести себя так. Всё мы слишком свыклись с мыслью, что Земля маленькая, места на всех не хватит и поэтому надо всюду спешить без оглядки. Может не хватить места, или ещё чего…
      Молчание знак согласия, грустно подумал Джемар, наблюдая тишину реакции коренных землян на высказывание Люка.
      – А по мне так просто с жиру они тут бесятся, – не унимался Алекс. – Понапридумывали всякой дряни, удивительно, как хоть иногда толковые вещи получаются.
      – Если исходить чисто из теории вероятности, – начал было феррианин, но тут патриотизм землян взял своё. Алекс и Дитер одновременно хмуро посмотрели на Джемара, Дитер даже кулак показал. Джемар поспешил унять взыгравшее чувство юмора.
      В этот миг гравиплан спустился на уровень крыш пятиэтажек, после чего на обзорном экране явно выделилась навязанная им цель полёта. Между стоящих неровной трапецией одинаковых шестиэтажных корпусов блестел крупный сегментированный диск посадочной шахты. "Боевые Ястребы" ещё теснее сблизились с корпусом "Духа Грома", едва не касаясь его бортов своими фюзеляжами. Наверное, чтобы у пилотов "НЛО" не осталось никаких сомнений касательно того, где им надлежит совершить посадку.
      Гигантский диск посадочной шахты казался каким-то нереально техногенным на фоне мелькавших до этого за бортом озеленённых кварталов. Едва заметные клумбочки сиротливо жались к стенам мрачных шестиэтажных построек вокруг шахты. Даже здания эти, сложенные из самого обыкновенного силисфальта, приобретали странный стальной оттенок, едва взгляд, брошенный на них, вскользь задерживался на лежащей в центре трапеции посадочной площадке. Ни одно из сотен окон не только не горело, но и не выказывало даже намёка на то, что за ним есть кто-то живой. Может, всё дело было в специфической поляризации оконного материала, а может, еще в чем-то. Здания вызывали стойкое нежелание приближаться к ним.
      – Что это за место? – спросил Дитер, зябко передёргивая плечами.
      Когда наружные сегменты посадочной площадки разъехались в стороны, "Дух Грома" с едва заметным металлическим перестуком коснулся посадочными опорами диска – входа в шахту. Основные двигатели гравиплана замолкли, повинуясь командам генерала. Коллинз согласовывал свои действия с Алексом. Правда, их беседу, состоящую из коротких междометий, кивков, взглядов и жестов никто даже и не пытался расшифровать. Все давно смирились с мыслью, что эта парочка находит взаимопонимание какими-то совсем немыслимыми способами.
      Даже не удостоив Дитера взглядом, Коллинз буркнул в ответ:
      – Кажется, Генеральный штаб Колониальной армии Файори. Хотя не уверен, в брифе по Файорбургу нам этого здания не показывали.
      Дитер посмотрел на Алекса. Тот так же, как и генерал, неотрывно следил за показаниями приборов гравиплана.
      – Они знают, кто мы такие, – задумчиво произнёс Люк.
      – Вне всякого сомнения, – согласился Алекс, – будь мы простым "НЛО" или судном, подозревающимся в принадлежности к пиратским кланам, нас бы уже давно обстреляли.
      Посадочный люк, приняв на себя массу гравиплана, начал медленно опускаться под землю.
      – Тогда на кой чёрт они…
      – Узнаем, Люк. Скоро мы всё узнаем.
      Гигантские створки над шахтой сошлись с заунывным и холодным гулом. Гравиплан окружала почти полная тьма, только с левой стороны, в глубине негостеприимно выглядевшего не то ангара, не то склада, едва заметно светились несколько точек.
      – "Несгораемые", – пояснил показание приборов генерал, – две машины, вооружение лёгкое. Девять человек. Или тех, кто маскируется под людей.
      – Отлично. Джемар, Дитер.
      – Да, – оба посмотрели на Алекса.
      – Пара минут на экипировку. Полный комплект. Мы должны быть готовы ко всему. Да, Джемар, ты поедешь на "Смерче". Нечего им пялиться на тебя вблизи, ты всё-таки не похож на человека. Будешь прикрывать нас чуть сзади.
      – Выполняем, – отозвались оперативники.
      Почти бесшумно открылся главный транспортный люк "Духа Грома" и на плавно опустившийся пандус выступили трое, закованные в ТВК-сьюты. Неспешным шагом Алекс и Дитер направились к стоящим у дальней стены машинам. Следом, выровняв скорость, бесшумно скользил "Смерч-11". Несмотря на изрядный вес и металлическую поверхность сьютов, их шаги почти не нарушали тишины. Неслышно приближаясь к встречающим, все трое надеялись на психологический эффект бесшумного и стремительного появления в поле зрения жителей колонии. А если их встречают не колонисты, а те же тигроиды, некоторая внезапность всё равно лишней не будет.
      Их встречали люди. Казарновский поспешил предупредить об этом по закодированному каналу, едва приближение оперативников позволило точно просканировать находящихся в "Несгораемых".
      Эффектность появления удалась на славу.
      Четверо солдат в энергетических плащах с эмблемами колониальной армии Файори нерасторопно и нервно взяли на мушки своих лазерных винтовок вынырнувших из мрака оперативников. Дитер демонстративно медленно поставил предохранитель авто-пушки на место и осторожно повесил её на плечо, глядя не на солдат, а куда-то поверх их голов. Алекс между тем поднял щиток шлема и прикурил сигарету. Джемар, явно красуясь навыками пилотажа, аккуратно заложил вираж и пристроил "Смерч" за спиной Дитера.
      Пятеро человек сидели в машинах, не слишком-то спеша вылезать. Алекс успел три раза как следует затянуться, прежде чем дверь ближайшей к ним машины распахнулась, и из салона поднялся высокий блондин в тёмно-вишнёвом костюме с галстуком. Судя по тому, как расторопно выпрыгнули из машин остальные четверо, они были телохранителями блондина.
      – Приветствуем Вас на территории Федеральной Колонии Файори, – звучным басом проговорил блондин.
      Алекс сдержанно кивнул.
      Блондин явно ощущал некоторую неловкость, у него на лице буквально светилась усиленная работа мысли по подбору слов.
      Молчание затягивалось, и оперативники не спешили его нарушать.
      Наконец, решившись, блондин кивнул солдатам. Опустив оружие, те быстро отошли на несколько шагов назад, ближе к стене шахты.
      – От лица Губернатора я, Вольфганг Келлер, руководитель департамента безопасности колонии, приношу Вам искренние извинения за подобную встречу, но вы же знаете, у нас тут сейчас неспокойно…
      – Отведите нас к Губернатору, герр Келлер, – перебил его Алекс. – Мои полномочия законного представителя правительства и официального руководителя проекта обязывают меня в срочном порядке скоординировать с вашим боссом программу устранения угрозы категории "Х".
      – Сожалею, мистер Дарк, но в данный момент Губернатор не может встретиться с Вами.
      – Что за чушь! Немедленно свяжите меня с ним, где бы он ни находился. Колонии угрожает опасность. Вы сами направляли правительству запрос на прибытие отряда проекта, так что нечего тут передо мной выделываться. Соедините меня с ним.
      – Ещё раз повторяю, – спокойно проговорил Келлер. – Губернатор не может вас принять. Он не в столице. У нас небольшие неполадки в системе спутниковой связи, так что…
      – Небольшие! – возмущённо выкрикнул Алекс. – Да вы хоть в курсе, что спутниковая сеть у вас работает только над столицей? Я повторяю, немедленно, слышите, немедленно свяжите меня с ним. Мне плевать, где и как вы его отыщите. Да, кстати, и найдите мне полномочного представителя Синдиката, званием не ниже полковника. Нам потребуется ресурсная база, находящаяся в их пользовании.
      Келлер выслушал тираду абсолютно спокойно, только когда Алекс замолчал, едва заметно махнул рукой. Четверо солдат снова подняли винтовки. Телохранители потянулись к кобурам на поясах. Но они не успели ничего сделать. Реакция оперативников на много превосходила таковую у регуляров колониальной армии. Прежде чем встречающие поняли, что происходит, "Смерч" взмыл вверх, нацелив на машины и стоящих рядом широкие воронёные раструбы фаз-гатлингов. Дитер направил авто-пушку прямо в лицо Келлеру, ну а Алекс неспешно затянулся. Выпустив в сторону Келлера дым, он злобно сощурился.
      – Нет, ребята, с вами по-хорошему разговаривать не удаётся. Жалко, честное слово. Люди ведь, вроде, серьёзные даже. А между тем…
      И тут ангар наполнил яркий слепящий свет, шедший из-под расположенных по периметру шахты дверных проёмов. Келлер со своими сопровождающими поспешили прикрыть глаза руками, настолько неожиданным и болезненным было включение доброй полусотни фонарей. Трое оперативников спокойно осмотрелись, не выпуская из виду ни солдат, ни телохранителей. ТВК-сьюты оперативников моментально прикрыли их лица фотохромными фильтрами. Постепенно фильтры стали светлеть, считывая степень искривления хрусталиков глаз хозяев шлема.
      Не прошло и десяти секунд, как с нескольких сторон раздался лязг поднимающихся броневых заслонок. Вслед за этими звуками по всей шахте разнёсся многократно усиленный голос.
      – Пожалуйста, оставайтесь на своих местах. К вам обращается Губернатор колонии. Уважаемые представители Проекта и уполномоченные правительства Федерации, я приношу официальное извинение от административной власти Файори за недоразумение при встрече. Мой заместитель Вольфганг Келлер и его подчинённые будут в течение ближайших минут взяты под стражу. Шахта окружена подразделениями спецназа, сопротивление бессмысленно, это касается вас, господин Келлер. А вас, господа сотрудники проекта, я приглашаю встретиться со мной в здании Генерального Штаба. Если вы согласны принять моё приглашение, капитан Нефёдов проводит вас. Если нет, ещё раз прошу простить нас за это недоразумение. Не смею задерживать вас. В случае необходимости вы найдёте способ связаться со мной.
      После того, как голос умолк, из-за пелены слепящего света выступили стройные ряды тяжело вооруженных солдат и полукольцом окружили "Несгораемые". Приехавшие с Келлером солдаты и телохранители безо всякого сопротивления сложили на пол оружие. После чего высланные губернатором спецназовцы в блестящей броне производства Синдиката поочерёдно увели под стражу всех приспешников Келлера к выходам из шахты. Последним удалился Келлер. Взгляд, брошенный им в сторону Алекса, иначе как "убью" перевести было невозможно. Алекс усмехнулся, наблюдая, как увешанные ручными пулемётами бойцы вежливо, но настойчиво выталкивают Келлера прочь.
      – Я капитан гвардии колониальной армии Файори Вячеслав Нефёдов. Господа, вы принимаете приглашение Губернатора? – подошедший к оперативникам капитан был безоружным, если не считать болтающегося у пояса энергетического клинка. Такое оружие было эффективным лишь в рукопашной схватке, хотя многие предпочитали таскать его с собой повсюду. Алекс, например, души не чаял в этих штуковинах. По спецзаказу Фарландер изготовил для него один такой клинок, напоминающий показанные в старинном фильме "Звёздные Войны" лучевые клинки рыцарей Джидай. Джемар, в свою очередь, смотрел на такие вещицы, коим простые виброкинжалы почти ни в чём не уступали, снисходительно. Он ни словом не упрекал Алекса, таскающего с собой клинок везде, где только можно, но и не скрывал, насколько это безобразие напоминает ему старые милицейские резиновые дубинки. Остальные оперативники вообще не считали нужным обращать внимания на этот вид оружия.
      Подошедший капитан приподнял забрало шлема и выжидающе оглядел троих оперативников. Ни на чьей фигуре особо не задерживая взгляда проницательных серых глаз, Нефёдов всё же чуть задержал взгляд на Джемаре, лицо которого по-прежнему пряталось под шлемом.
      "Телепат", – шепнул мысленно Джемар Алексу.
      "Я тоже почувствовал. Слабый, правда. Тебя не прощупает. А я буду поосторожнее", – быстро ответил Алекс.
      "Пусть Джемар говорит", – высказал резонное предложение Дитер.
      Оборвав телепатическую связь, длившуюся едва ли больше десятой секунды, оперативники поступили следующим образом. Отойдя в стороны, Алекс и Дитер освободили небольшое пространство, в которое медленно въехал на "Смерче" Джемар.
      "Веди, капитан", – резким и хлёстким было мысленное прикосновение. Капитан вздрогнул. Феррианин довольно усмехнулся, видя, как растерялся Нефёдов, получив эдакий щелбан. Уверенность во взгляде капитана резко сменилась удивлением и некоторой озабоченностью.
      – Прошу… следовать за мной. Байк можете оставить в ангаре.
      Джемар кивнул и, не спуская глаз с капитана, медленно слез со "Смерча". Так же неторопливо Джемар обошёл Нефёдова сбоку и кивнул Алексу с Дитером.
      – Оружие…
      Джемар пригрозил пальцем открывшему было рот капитану, после чего резким кивком повторил команду "веди". Алекс, видя, как развлекается Джемар, едва не засмеялся. Нефёдов сглотнул и молча зашагал прочь к выходу из шахты.
 
      Пройдя несколько десятков метров по гулким и холодным коридорам подземных структур Генерального штаба, Нефёдов привёл оперативников к забавно декоративному лифту. На фоне облицованных скупыми металлическими пластинами стен уставленный горшками со всевозможными видами икебаны, широкий параллелепипед полностью прозрачного лифта выглядел слишком броско. Стоящие на карауле солдаты в энергетических плащах без звука пропустили всех четверых внутрь лифта, разве только покосились на эмблемы "EDI" на ТВК-сьютах.
      – Восьмой, блок пять, – скомандовал голосом Нефёдов.
      Стеклянные двери тихо съехались, и лифт рванул ввысь. Да с такой скоростью, что дух захватило. Даже привычный к высоким скоростям феррианин дёрнулся. Нефёдов едва заметно ухмыльнулся. "Ну конечно, хвастаются новенькими компенсаторами, – подумал Джемар, глядя, как плавают декоративные карпы в висящем под потолком аквариуме. – Бравада захолустья. Но компенсаторы хоть куда, это верно".
      – Вам направо и до конца, – указал рукой капитан, когда лифт остановился, а двери открылись. Видя немой вопрос на лице Дитера, капитан вышел из лифта первым и вытянулся по стойке смирно слева от дверей. Справа тут же возник ещё один гвардеец и так же, как Нефёдов церемониально прикоснулся рукой к висящему на поясе клинку.
      Не уделив более гвардейцам внимания, оперативники быстрыми шагами направились в указанном направлении. В конце коридора была обширная приёмная, ковровая дорожка цвета свежей крови вела в распахнутые двери кабинета. На фоне выкрашенных под мрамор стен, стоящие по бокам от входа в кабинет охранники в сине-красных парадных мундирах выглядели как наряженные куклы. Но они были безоружными, судя по лицам, их предками были жители Востока. Скорее всего, эти четверо знали свои обязанности и умели их выполнять качественно. Никто из оперативников не решился бы вступить в рукопашную схватку с этими молчаливыми охранниками один на один. Как только оперативники прошли приёмную, двери за ними захлопнулись, а охранники встали на их пути в кабинет.
      – Пожалуйста, оставьте оружие здесь. Сьюты можете не снимать.
      "Ещё чего", – попытался было воспротивиться Алекс, но Джемар предостерегающе тронул его за руку. Смирившись с тем, что конфликтную ситуацию создавать нет смысла, Алекс вручил стволы охранникам. То же сделали Дитер и Джемар.
      – Всё оружие, пожалуйста.
      Охранник смотрел прямо на Джемара. Алекс и Дитер с удивлением взглянули на феррианина. Вроде и плазмер свой скорострельный сдал, и виброкинжал отдал, что же ещё? Ухмыльнувшись в лицо охраннику, феррианин быстро сбросил перчатку с левой руки. Шевельнув пальцами, он высвободил зажатые между пальцев гибкие металлические полоски. Ссыпав их в правую руку, он опустил их в раскрытую ладонь охранника. И так же быстро нацепил перчатку обратно. Охранник видел руку Джемара секунд десять, вряд ли больше. Но не мог не заметить не слишком естественный для землян зеленоватый оттенок кожи. И всё же ничего не сказал, только ещё раз осмотрел закованного с ног до головы в ТВК-сьют феррианина.
      Будто бы задумавшись, охранник застыл на пару секунд. А потом коротко поклонился и отступил на шаг, освобождая проход.
      – Губернатор ждёт вас, заходите.
      "Что это у тебя было?" – поинтересовался Алекс.
      "Так ли уж важно? Называется уэрга. Если по аналогии… Представь себе сюрикен и бумеранг в одном комплекте", – нехотя ответил феррианин.
      Полутьма кабинета прервалась мягким светом, хлынувшим из настенных и напольных светильников, как только трое оперативников попали внутрь. Из-за широкого невысокого стола поднялся очень молодой человек в свободном чёрном костюме, стиль которого трудно было не узнать. Современные направления моды Нео-Японии сочетали в себе многое, даже такой вот гибрид самурайского кимоно и европейского смокинга не казался странным. Оглядев пришедших, хозяин кабинета заговорил на чистом русском языке, и это было удивительно. Судя по лицу и манере двигаться, Губернатор был японцем.
      – Добро пожаловать на Файори. Меня зовут Константин Такада, я являюсь Губернатором этой колонии. Да, кстати, лаури Джемар, можете снять шлем, я в курсе, что вы не принадлежите к Homo sapiens.
      Феррианин и виду не подал, насколько он удивлён. Конечно, особого секрета из того, что один из участников проекта не землянин, не делали, но всё-таки. Сняв шлем, он отметил, как японец быстро оглядел его, будто фотографируя взглядом.
      Не дав оперативникам вымолвить и слова, Такада продолжил.
      – У нас мало времени. Ситуация аномальная, не мне вам объяснять, насколько серьёзную угрозу представляют для всего человечества эти пришельцы. Меня приятно удивило, что вы прибыли гораздо раньше намеченного срока. Я и не знал, что проект сохранил в этом секторе стационарные космические станции после событий конца 60-х.
      Алекс удивлённо поднял брови.
      "Подожди, пусть дальше мелет", – остановил его мысленно Джемар.
      – Да, хм… так вот, мы уже вступили в военные действия с противником. Наши потери пока восполнимы, но и ущерб, нанесённый нами пришельцам просто ничтожен. Так мы долго не продержимся. Кое-какие выкладки составил мой секретарь…
      – Не Келлер ли? – спросил Дитер.
      Такада поморщился.
      – Он снабжал информацией моих недоброжелателей. У нас, знаете ли, не богоугодное заведение, и не ясли для престарелых. Вам в столице кажется, что мы тут жиреем и ничего не делаем. Это не так. Политику делают здесь. То есть, мы то же принимаем в этом участие, – поспешил поправиться Губернатор.
      – Так что вы там нам подготовили к просмотру?
      – Мистер Алекс Дарк, если не ошибаюсь? Хорошо. Вот, я включаю бриф-развёртку, смотрите.
      Губернатор приглушил свет и зажёг широкий обзорный экран на стене над столом.
      В течение получаса оперативники ознакомились с историей военных действий на Файори. Большинство стычек с пришельцами происходило над континентом Небесный Эльдорадо. При этом всегда нападали пришельцы. Казалось, они специально выслеживали транспортные суда с энергоносителями, редкими сплавами и биохимическими суспензиями. Больше половины атак ВВС Файори отбили, но всё-таки много полезного груза досталось пришельцам. Пришельцы в точности повторяли уже известные оперативникам тактические манёвры – они сбивали транспортники, стараясь особенно их не повреждать, после чего брали штурмом и грабили. Если быть совсем уж честными, подумал Джемар, мы, как правило, занимались тем же.
      При этом враги сбивали транспортники только тогда, когда им удавалось быстро и эффективно уничтожить суда боевого сопровождения. Если же "Боевые Ястребы" открывали существенный ответный огонь, корабли пришельцев тут же улетали на свои базы. Губернатор предположил, что стационары врага находятся где-то на орбите, но до сих пор ни одного из них не нашли.
      Патрули, высылаемые для очистки неба от НЛО, чаще всего возвращались ни с чем. Едва противник появлялся в пределах радиуса действия радаров, за ним становилось невозможно угнаться. НЛО уходили от прямого огневого соприкосновения. Где и когда только могли.
      – Мы осведомлены о структуре и порядке проекта, поэтому я прямо теперь готов подписать соответствующие бумаги, снабдить вас необходимым оборудованием и расходными материалами. Наши эксперты в кратчайшие сроки согласуют стоимость имеющихся у вас трофеев, и мы выплатим вам положенные элиры. У вас нет возражений? Кстати, если вы сообщите координаты ваших стационаров, мы тут же снарядим транспорт для перевозки необходимых вам припасов.
      На долю секунды повисла напряжённо-звенящая тишина.
      – Мы уполномочены вести подобные переговоры с вами, – тихо произнёс Джемар. – Но нас интересуют производственные мощности Синдиката. Пригласите руководителя Филиала.
      – Всему своё время. Дело в том, что Филиал не соблюдал некоторые условия контракта, согласно которым Синдикат имеет право вести полномасштабную деятельность на территории Файори. Нам пришлось сократить штат Филиала.
      – Когда появились на Файори пришельцы? – быстро спросил Алекс.
      – Около года… По сводкам неофициальных наблюдателей…
      – Когда был принят вердикт об изменении статуса Филиала Синдиката? – не давая опомниться, феррианин бросил новый вопрос Такаде.
      – Полгода назад…
      – Как вы собирались обеспечить безопасность направляемых к нашим стационарам транспортников?
      – Ну…
      – Вы хотели сказать, что дальние перелёты будут осуществляться через Терминалы Филиала? Так их не осталось ни одного. Последний был уничтожен меньше суток назад. Потому что его захватили пришельцы.
      – Послушайте…
      – Где гарантии? Где у нас гарантии, что вы не работаете на пришельцев? – Алекс подался вперёд, испепеляя Губернатора взглядом.
      Губернатор откинулся в кресле и, выдержав взгляд Алекса, медленно втянул воздух сквозь зубы. Буря эмоций, готовая вырваться наружу, скрылась под маской непроницаемого спокойствия и уверенности.
      Оперативники молча ждали, что же скажет Губернатор. По мнению Джемара, сказано было достаточно. Остальные с ним были согласны.
      – Я прекрасно понимаю, насколько странным и подозрительным может показаться нынешнее положение дел на Файори. У вас нет оснований доверять мне. И не надо. За то у меня есть основания доверять вам в тех вещах, которые вы способны делать. И в том, что входит в вашу компетенцию, я всячески поспособствую вашему успеху. Так же как и вы, Файори заинтересована в отсутствии враждебно настроенных пришельцев.
      Джемар и Алекс переглянулись. Реплику Губернатора можно было трактовать по-разному. Но это ли сейчас было главным?
      – Хорошо. Только один вопрос. Я могу ознакомиться с условиями вашего контракта с Синдикатом?
      – Да, лаури Джемар. Это не входит в компетенцию проекта, но я не вижу причин скрывать информацию, не являющуюся секретной. Я готов передать данные на ваш компьютер.
      Феррианин кивнул, вытащил из поясной сумки миниатюрный лэптоп и, направив в указанное Такадой место инфракрасный порт, подождал, пока информация перекачается. Алекс передал на "Дух Грома" просьбу не беспокоить их в ближайшее время. Заодно дал отбой тревоге, по которой Люк и Жосинда были готовы придти на выручку им троим.
      Удостоверившись в том, что данные прошли, Такада обратился к Джемару:
      – Можете ознакомиться.
      Феррианин поблагодарил Губернатора, после чего углубился в чтение полученных документов. Тем временем Алекс с Дитером и Губернатор приступили к обсуждению вопросов снабжения Проекта и транспортировки оборудования.
 
      Более двух часов понадобилось на улаживание всех деталей. В конце концов Алекс и Дитер, довольные результатами переговоров, обратили своё внимание на Джемара, заканчивающего чтение.
 
      – Ну и как? – спросил Алекс.
      – Всё в рамках закона… Филиал действительно распустил руки, установив какие-то сумасшедшие пошлины на ввозимые через их терминалы товары. Бывает. Я кое-что слышал о таких нарушениях. Частенько происходят в колониях.
      – Ну и хорошо.
      Дитер откашлялся.
      – Только всё равно нам необходимо встретиться с представителем Синдиката.
      Джемар и Алекс согласились.
      – Я не могу вам помочь, – развёл руками Такада. – Просто не знаю, где он сейчас.
      Алекс улыбнулся.
      – Ну, тогда нам немедленно надо связаться со Столицей Федерации. Вы уж извините, но мы очень рассчитывали на Синдикат. Вы же ведь не производите энергоблоки к их плазменным пушкам.
      Сказав это, Алекс не упомянул, что таким оружием Проект никогда не пользовался. Несмотря на явную эффективность. Просто у проекта всегда были свои методы и предпочтения.
      – Вы правы, мистер Дарк, – холодно улыбнулся в ответ Такада. – Но, если у вас есть чертежи, мы наладим производство… Ну, скажем, в течение месяца.
      Такой ответ со стороны Такады мог означать презрительный отказ. Скорее всего, Губернатор был осведомлён о темпах производства и мобильности мастерских Проекта. Даже если пришлось бы точно так же начинать с нуля, без чертежей, имея только пушки в распоряжении, снабжение боеприпасами сравнительно некрупного подразделения можно было бы организовать за пять-шесть дней. Но Такада мог и не знать всего о Проекте. Вопрос был поднят и тут же закрыт.
      – Нас это не очень устраивает, мы найдём решение сами.
      – Как вам угодно. Да, напоминаю, часа через полтора я пришлю к вам наших экспертов для оценки трофеев.
      – Отлично, я предупрежу их. Джемар, сообщи на "Дух Грома".
      Алекс едва заметно подмигнул феррианину и одними губами шепнул: "Люк".
      Феррианин понял его. Достав видеофон, он вызвал гравиплан.
      – Коллинз, вы? Да, у нас всё в порядке. Через полтора часа прибудут эксперты-оценщики. Пусть Фарландер всё подготовит. Люк там?… Переключаюсь на его канал. Люк, прибудь сюда, пожалуйста, нам надо отпустить Дитера в помощь Фарландеру.
      Жестами феррианин попросил Губернатора выдать Люку проводника. Такада быстро отдал соответствующий приказ.
      – Люк, просмотри необходимое, ну, по папке "Дельта", хорошо?
      – Понял, – лицо Люка на экране мгновенно посерьёзнело. – Я всё проверю. Или перепоручить это Дитеру?
      Вопрос означал: "мне дождаться Дитера, или нет"?
      – Не стоит. У него свои заботы.
      Губернатор повернул к Джемару экран монитора. На нём были написаны имя и должность гида для Люка. Феррианин повернул видеофон так, чтобы Люк всё это прочёл.
      – Запомнил? Он тебя проводит.
      – Угу, – подтвердил Люк.
      Джемар убрал видеофон.
      – Ну, я пошёл, – скорее подтвердил, чем спросил Дитер. По плану "Дельта" ему предстояло проследить, как бы на гравиплан не пронесли и не спрятали какой-нибудь жучок или ещё чего похуже.
      – Кстати, – спросил Такада оперативников, когда Дитер вышел из кабинета, – как вам удалось так быстро добраться до Файори? Мы же посылали запрос на ваше прибытие всего две недели назад.
      Алекс едва не вскрикнул от удивления. Джемар поперхнулся и поспешил извиниться.
      "Ни слова о том, как на самом деле было. Это что-то совсем новенькое. Ошибиться нельзя".
      "Разумеется", – ответил на мысленное предупреждение Алекса Джемар.
      – У нас, хм… проекционная решётка последнего поколения. Скоро и у вас такие же на лайнерах поставят. Их производит Синдикат.
      "Ты что мелешь, Джемар?" – ужаснулся Алекс.
      "Расколоть его пытаюсь, не ясно, что ли".
      – Я так и думал, – медленно произнёс Такада. – Да, Проект оснащён на славу.
      Уверен, вы будете в состоянии справиться с врагами.
      – С вашей помощью, – добавил Алекс.
      Люк прибыл через десять минут. С порога окинув взглядом кабинет и едва ли не небрежно поздоровавшись с Губернатором, он остановил свой цепкий взгляд на Джемаре и выдал короткий но яркий импульс пси-передачи. "Он экранирован. На все сто. Он – человек, это единственное, что я могу установить точно. Но его мысли… Есть такие технологии, я слышал, но они стоят сумасшедшие деньги и никогда не дают полной защиты. Но здесь… Он полностью закрыт. Я не могу его прощупать".
      Джемар вздохнул и посмотрел на Алекса. Тот нахмурился, видя, как Джемар отрицательно качает головой.
      – Хорошо, Такада-сан, – поспешил нарушить тишину Джемар, – наш главный специалист по связи прибыл. Теперь нам необходимо послать сообщение по гипер-связи. Вы позволите?
      – Разумеется, господа.
      Губернатор отдал быструю команду по селектору и внутрь кабинета вошёл охранник, недавно отобравший у оперативников оружие.
      – Ляо, проводите наших гостей в центр гипер-коммуникаций.
      Не глядя на оперативников, охранник поклонился и жестом пригласить следовать за ним.
      Алекс обернулся к Губернатору.
      – Пока всё. Мы свяжемся с вами, если возникнут проблемы и необходимости.
      – Безусловно, – Такада поднялся из-за стола и сделал пару шагов в сторону гостей. – Чувствуйте себя как дома, – его жест можно было растолковать как едва заметное прикосновение к сердцу.
      Алекс криво усмехнулся и вышел из кабинета.
      – Да, Константин, – неожиданно резко добавил Джемар. – Я бы настоятельно рекомендовал вам посетить наш гравиплан. Воистину, это чудо современной технологии.
      "Там ты будешь без своего дурацкого экрана. Хотя он может быть и имплантирован".
      – Конечно, Джемар, – в тон ответил Губернатор. – С удовольствием посмотрю вблизи и изнутри, при первой же возможности.
      Помощь Люка, как сильного телепата, не понадобилась. Такада совершенно отчётливо дал понять что не намерен соглашаться на предложение.
      Одарив Такаду широкой улыбкой, феррианин вышел из кабинета, догоняя Алекса и Люка. Тем уже вернули их оружие. Едва феррианин покинул "тронный зал" Такады, двери с тихим шелестом сомкнулись. Как только вещи феррианина были возвращены хозяину, охранник по имени Ляо повёл всех троих за собой. Джемар снова достал видеофон и о чём-то переговорил с Жосиндой. Разговор шёл на кирриоле, но феррианин не собирался делиться его содержанием ни с Люком, ни с Алексом. Алекс хмуро промолчал.
 
      Как только оперативники покинули помещение гипер-связи, располагавшееся на самом верхнем этаже Генерального штаба, Джемар жестом предупредил спутников, что все дальнейшие разговоры стоит отложить, пока не будет возможность поговорить наедине. Поэтому и поспешили по возможности вежливо распрощаться с Ляо и дождались, пока тот удалится.
      – Ну и как? – спросил Алекс Люка.
      – Да не знаю я, либо вся эта шобла сплошные телепаты, либо просто обученные сопротивляться пси-сканированию, либо вообще ничего плохого не замышляют. Просто следуют приказаниям Губернатора.
      – И всё? – удивился Джемар.
      – Хватит вам! Я не волшебник. Не мог же я всех так же тщательно долбить, как Такаду.
      – Не приставай к нему, Джемар, – одёрнул Алекс, – он сделал всё что мог.
      Джемар хмыкнул.
      – Да, кстати, чего ты там возился с коммуникатором так долго?
      – Я? – переспросил Джемар. – Не возился я с ним, просто Люк настраивал проекционные частоты для пятого уровня межфазовой архивации…
      – Хватит терминами сыпать! Люк, чего он там с прибором делал?
      Люк отвёл глаза:
      – Не знаю.
      Джемар стиснул локоть Люка, наклонившись к его уху, он тихо шепнул "спасибо".
      – Ну, хорошо, – размерено произнёс Алекс, – потом разберёмся. А сейчас у меня есть отличное деловое предложение.
      – Какое? – в один голос поинтересовались Люк и Джемар.
      – Почему бы нам не пойти и не отдохнуть в местных увеселительных заведениях? Предлагаю передать на "Дух Грома" соответствующую команду. Двенадцать часов на расслабление для души и тела. Ну, что скажете?
      Джемар и Люк выразили дружное согласие.

15 сентября 2085 года, местное время 3.30, Файорбург, столица колонии Файори

 
      Алекс приподнялся на кровати и вяло оглядел посапывающую рядом девицу. Будь он на Земле, даже не подступился бы к такой. Что поделать, представительницы древнейшей профессии на Файори не блистали ни манерами, ни умением. Осторожно спустив ноги на пол, Алекс глянул на часы. Поймав движение зрачка хозяина, циферблат высветил время. И времени этого до окончания короткого выходного оставалось ещё прилично. Почесав затылок, Алекс решил, что вечером хватил чуть больше, чем следует. А теперь лёгкое похмелье мешает сосредоточиться.
      Тихо ругая весь белый свет, Алекс вытащил сигареты и пробрался к выходу из гостиничного номера. В огромной гостиной было темно и пусто, лишь на фоне окна, открывавшего вид на бордовые сгустки файорских облаков, виднелся силуэт Джемара. В руке феррианин держал только что прикуренную сигарету.
      – Не спишь? – осведомился Алекс.
      – Слушай, хорошо, что мы сняли номер со смежными комнатами, – голос Джемара был на удивление бодрым. "Ну, ещё бы, у этого поганца вообще похмелья не бывает", – напомнил себе Алекс, тихо завидуя феррианину.
      – И почему же? – закуривая, спросил феррианина Алекс.
      – Да по тому, что есть возможность кое-что обсудить. Я только что переговорил с Фарландером, он скинул на мой компьютер текущую информацию. Его ребята выкроили время и проанализировали полученные с нашей базы данные. И те файлы, что мы скачали на терминале, тоже обработали. Молодцы.
      – Да ну? А как там с этой странной шифровкой?
      Джемар выдержал долгую паузу.
      – Расшифровали.
      – Ну и?
      Феррианин плавно спрыгнул с подоконника и включил свет бра. На небольшом столе красовались лэптоп и пара банок "Амстердама".
      – Садись, проглядывай. Вон директория, – указал на экран феррианин, откупоривая банку.
      Алекс, слегка пошатываясь, уселся за стол и включил на экране сенсо-вижн режим, дабы плывущие по экрану строки были видны и ему и Джемару.
      – Да ты, я погляжу, всё предусмотрел! – похвалил Алекс и, заметив небрежный жест Джемара, углубился в просмотр данных.
 
      Какое-то время спустя Алекс откинулся на спинку кресла и только после этого открыл свою банку. Он успел бегло просмотреть весь массив и теперь задумчиво смаковал пиво.
      – Так, рабочее название ящерицы, хотя скорее её можно назвать рыбой, муренил. Не похожа на тигроида, очевидно, она вообще не с их планеты, даже аминокислоты совсем другие.
      – Не факт, хотя какие аминокислоты у тигроидов, ещё не известно. Хрен их разберёт, насколько они могут свой организм изменять.
      – Ну, наверное, они гептаподов лепили из наиболее доступных материалов. Скорее всего, та же биологическая основа.
      – Может и так, Алекс.
      – Да, мощный телепатический потенциал и очень развитый интеллект. Странно, ни каких явных защитных приспособлений или вообще одежды.
      – За исключением полупрозрачной юбки, которая не что иное как псионический щит, амплификатор и ещё всякая всячина.
      Алекс вздохнул.
      – Знаешь что, Джемар, надо бы поискать такую же юбочку у Такады.
      – Надо бы, но только аккуратно. Хотя, если он за одно с пришельцами, результат неудачного штурма нашей базы ему уже известен.
      – Не обязательно. Лишь возможно.
      Феррианин пожал плечами.
      – Да, а вот этот медузоид, или как его тут величают, трильзер, больше всего напоминает старые добрые кибернетические блюдца.
      – Ты на размер обратил внимание? По крупнее "Смерчей" будут. То есть…
      – То есть они оставили свои сноуборды и пересели на свои собственные "Смерчи". Учатся, что ли? Как думаешь, Джемар?
      – И наши виброкинжалы копируют. И во всю применяют. Как мы, прямо. Тоже мне, Проектик состряпали. Может быть, они действительно такая же спецгруппа?
      – Всё больше и больше тому доказательств, Джемми, всё больше. – Алекс набрал команду на клавиатуре. – Теперь главное. "Проект "Дракон".
      Алекс вывел на экран крупным планом вращающуюся сферическую конструкцию. Сферу образовывали три сравнительно тонкие кольца, два параллельно и одно перпендикулярно. В центре колец крепилась компактная кабина с наклонной дверцей люка. Внизу и вверху параллельных колец виднелись массивные дуги, соединяющие эти кольца и крепящие к ним кабину. Перпендикулярное кольцо держалось чуть ниже большого и непрозрачного кокпита, соединяясь с параллельными кольцами и с кабиной и свободно вращаясь вокруг них в хитрых кожухах. На этом внешнем кольце согласно схеме располагались стволы плазменных пушек. Судя по динамике модели, они могли вращаться в вертикальной плоскости почти на сто восемьдесят градусов, а в горизонтальной, вокруг кабины, стволы грозных орудий перемещались в любом направлении и при этом очень быстро. Схема поясняла, что в управлении орудиями планируется использовать сенсорные адаптеры, которые только-только поступили на заводы Синдиката в виде опытных образцов. Алекс и Джемар переглянулись. Как раз эту технологию Проект уже успешно освоил и даже не раз применял в бою.
      – Я никогда прежде не видел таких мобильных огневых точек ни на одном из истребителей. Будь то наши машины или инопланетные.
      – Да, Алекс, и у нас ничего подобного не придумали. Тут сказано, что в основу конструкции положены разработки авиационщиков из России. Твои соотечественники в конце прошлого века строили прототип истребителя с центральным двигателем, как на попавшей им в руки тарелке.
      – Слышал что-то об этом, но точно не помню. Кажется, кабину к этой машине делали в Казани.
      – Не знаю. Я за всё время, проведённое в России, ни разу в Казани не побывал. Теперь вижу, что зря.
      Дальнейшее рассмотрение модели позволило установить, что основные двигатели крепились непосредственно за кабиной в нижней части параллельных колец. Маневровые двигатели крепились на всех кольцах, позволяя машине менять направление движения с потрясающей эффективностью. Обладая всеми мыслимыми степенями свободы, истребитель "Дракон" превосходил любой из известных Проекту летательных аппаратов в части изменения вектора тяги.
      – Это просто невероятно! – Алекс от волнения чуть не поперхнулся пивом. – Да куда там наши "Смерчи", или те же "Аннигиляторы" в подмётки не годятся этому монстру!
      – Да, ты прав. Видишь вот эти броневые щитки по бокам от кабины. Там же кожухи, по которым двигается внешнее кольцо. Я предложил Фарландеру поместить на них фасеточные батареи.
      – Хорошая мысль. И когда мы сможем этих птичек ввести в строй?
      – Техникам потребуется не меньше десяти дней, чтобы собрать прототип. Ещё столько же уйдёт на испытания. Долго, но что поделать? Разработки Синдиката не полные, многое придётся пересчитывать и достраивать самим.
      – Хм…, а если бы эти чертежи попали в руки пришельцев? Представляю себе, что они могли бы на их основе соорудить.
      – А нет никакой гарантии, что у них нет копии этих чертежей! Базу-то они захватили. Время покажет, такие ли они умные, какими мы их мним себе.
      Алекс хмуро доцедил остатки пива. Несколько минут оба молчали.
      – Слушай, а как так получилось, что запрос с Файори был отправлен всего две недели назад? Неувязочка какая-то. Или Губернатор темнит? Но зачем?
      Джемар задумчиво выпустил дым в потолок.
      – А ты, Алекс, прочитай расшифрованное послание.
      – Где оно? Тут в папке его нет.
      – Вон в той, под паролем, – Джемар быстро вбил код, и на экране возникла колонка текста.
      "Это тот самый шифр, вы не ошиблись. Наконец, вы здесь, это главное. Мне стоило большого труда послать сообщение в Столицу так, как будто оно исходит от правительства колонии. Я не знаю, где вы сейчас и как у вас обстоят дела, но предупреждаю. Противник хитёр, опасен и беспринципен. Не доверяйте никому. Даже мне. Как только я узнаю, что вы находитесь от меня поблизости, я свяжусь с вами. Мне нельзя это сделать в открытую. При встрече всё объясню. Коллега".
      – Чёрт подери! Кто это может быть? Что это за "коллега" у нас выискался? Может, кто-то из пилотов, участвовавших с нами в кампании 2067-го? Или из прошлогоднего состава?
      – Не знаю. Но он знает наши шифры, следовательно,…если ни один из перечисленных тобой вариантов не верен, это историк какой-нибудь, помешанный на тарелках. Или просто пронырливый уфолог. Других вариантов ни я, ни наши аналитики не видят.
      – Ладно, будем ждать. Во всяком случае, парень не промах. Тут у Губернатора такие церберы кругом, удивительно, как он смог отправить нам послание.
      – Может, у него есть свой передатчик.
      – Тогда он представляет какую-то могущественную и тайную политическую силу, сосуществующую тут совместно с правительством Губернатора. Не думаю, что у частного лица были бы деньги и возможности получить гипер-коммуникатор в своё полное распоряжение.
      – Не стоит гадать, Алекс. Сами мы его вряд ли найдём. Остаётся ждать.
      – Ждать, так ждать, – Алекс поднялся из кресла и спросил. – Всё у тебя, как я понимаю? – Джемар утвердительно кивнул в ответ, – Кстати, как там Хейнс с Пауером, от них что-нибудь слышно?
      – Они переслали нам сообщение. Базу ремонтируют, сами они чувствуют себя просто великолепно.
      – Отлично. Так что иди, лаури, собирайся, одевай форму, а потом двинем на гравиплан. Выходной закончился.
 
      Такада выслушал донесения своих соглядатаев без удивления и абсолютно спокойно. Он знал, что какое бы послание оперативники не отправили в Столицу, результат будет совсем не тот, которого ожидают отправители. Как только младшие чины административного аппарата соизволили оставить Губернатора одного, он вызвал по селекторной связи начальника тюремного блока и отдал приказ привести к нему на допрос Келлера.
      Служащий, нёсший ответственность за содержание и конвоирование заключённых осведомился о необходимом эскорте.
      – Найдите мне срочно Нефёдова, он был в вашем крыле. – Губернатора раздражала привычка этого капитана отключать собственный видеофон, но даже такие неудобства в поисках подчинённого с лихвой окупались безукоризненным выполнением самых сложных и деликатных задач.
      – Да, господин Губернатор.
      – Пусть он приведёт ко мне Вольфганга.
      – Один? – искренне удивился начальник тюрьмы.
      – Да, – не собираясь выслушивать глупых и льстивых заботливых речей, Такада отключил связь.
      Задумчиво ощупав лежащий в верхнем ящике стола странный продолговатый прибор с сильно изогнутой рукоятью, Такада задвинул ящик на место. Пока всё шло просто замечательно. Улыбаясь своим мыслям, Губернатор круто развернулся спиной к столу и, откинувшись на спинку кресла, закрыл глаза.
 
       "Опосредованное множество точек второй плоскости вступило в компланарность с третьей плоскостью. Последующие изменения энтропийных характеристик враждебных Защитников и их Охранных Систем позволяют судить о боевой неадекватности. Выдвигаю предложение о незамедлительном нивелировании" – предав это связующему ганглию ядра Охранника, Защитник стал отсчитывать кванты потока энтропии, остающиеся до реакции Главного Оптимума.
 
       "Предложение проходит рассмотрение, – сообщил Охранник волновыми матрицами Первого Защитника, – предложение коллинеарно критериям стабильности первой и второй плоскостей".
       Защитник принял это к сведению и спокойно деактивировал связующий ганглий. Глядя на множество физических плоскостей небесного тела, называемого местными жизнеформами Файори, Защитник релятивистсски смоделировал возможность компланарности всех трёх плоскостей. Должно было получиться забавно. Но этого уже никогда не будет. Йцорт не прощает расхождения поведенческих матриц союзников.
       Коллинераность его собственного предложения удивила Защитника. Сам он рассчитывал на другую точку зрения. Но приказы и регуляторы Оптимума не должны подвергаться сомнению. Опыт недавних столкновений с враждебными пришельцами выявил маленький коэффицент взаимокомпланарности отдельных боевых единиц. Впредь такие флуктуации могут нарушить Целостность Братства на Пути. А нарушение Целостности грозит комплексным коллапсом в равновесии взаимодействия боевых единиц".
 
      – А где Херрел? – нетерпеливо осведомился Такада.
      Нефёдов и Келлер только что вошли в кабинет Губернатора, капитан едва успел освободить недавнего заключённого от наручников.
      – Я не указ ему, так же, как и ты, – с вызовом ответил на вопрос Келлер. – У него свои полномочия на Пути. Сказав это, Келлер плюхнулся в кресло возле стола Такады и, не спрашивая разрешения, закурил сигару.
      А Нефёдов остался скромно стоять возле дверей, поскольку его полномочия были самыми низкими. Среди четверых, более или менее посвящённых в происходящее на Файори.
      – Найдите его. Нам всем грозит опасность.
      – СКАНЕРЫ его не фиксируют, – заметил Нефёдов.
      – А что на это говорят представители Оптимума? – Губернатор очень удивился, но виду не подал. Слыханное ли это дело, чтобы СКАНЕРЫ чего-то не фиксировали?! Но показывать собственную растерянность Такада не собирался. По крайней мере, в присутствии Келлера.
      Келлер посмотрел на Такаду, перевёл взгляд на капитана, и, видимо что-то для себя решив, с ехидной улыбкой глубоко затянулся.
      – Чего тут смешного?
      – А ничего, Костя. Тебе не приходило в голову, что у нашего старинного друга какие-то свои планы в обществе Йцорта? Может быть, он гораздо больше знает о йцортийцах. И ведёт себя так, как надо. Им, ему, кому угодно. Но только не нам. Может быть, они ему и доверяют гораздо больше, чем нам троим.
      Такада собрался что-то ответить, но тут слева от него засветился широкий участок стены. Голубоватый прямоугольник, возникший прямо в воздухе, начал пульсировать. Не прошло и десяти секунд, как сквозь это, похожее на дверь светопреставление в кабинет шагнуло существо. Это существо было точной внешней копией Такады, вот только одето было в оранжевый мундир Йцорта.
      – Приветствую вас, Ведущий, – церемониально поклонился Такада.
      Существо небрежно отмахнулось и, сев в кресло прямо напротив Келлера, уставилось на того немигающим взглядом.
      – Я же просил, при мне никаких примесей никотина в воздухе, – злобно проговорил Ведущий, после чего Келлер сглотнул и быстро затушил сигару.
      Такада поспешил отвлечь пришедшего:
      – Господин, мы полностью контролируем ситуацию. Все, хм… Защитники, прибывшие на Файори из центральных миров, взяты, что называется, на мушку. Я могу прямо сейчас отдать приказ и уничтожить хотя бы двоих из них. Самых главных…
      – Такада, вы меня разочаровываете. – Ведущий нагло пользовался своей внешней схожестью с Губернатором. Тот, глядя самому себе в глаза, не мог ни врать, ни особо долго и чётко размышлять над корректностью построения диалога. – Допустим, вы их уберёте сейчас. А что будет потом? Останется не так уж мало. Да они тут камня на камне не оставят. Тем более, нельзя исключить и того, что они уже освоили систему программ Информаторов. Или, как вы их называете, СКАНЕРОВ.
      Губернатор опустил глаза.
 
      – В общем и целом, вы всё сделали правильно. Но учтите одну вещь. Миссия Йцорта не готова сейчас к открытому нападению. Понимаете, не готова! Они, эти люди из Проекта, оказались слишком хорошо подготовленными. Почти такими же, как и наши.
      – Я же предупреждал…
      – Келлер, заткнитесь, – мягко, но слишком уж тихо сказал Ведущий.
      Вольфганг, так же как и Такада, стушевался.
      – Ваша колониальная, простите, армия, – существо чисто по-человечески усмехнулась, – никуда не годится. Пока я прошу, только прошу, заметьте, не лезьте во всё это. Делайте то, что вы якобы обязаны. Снабжайте их оборудованием, торгуйте с ними. Они должны быть уверены в вашей лояльности правительству.
      – Я точно следую вашим указаниям, господин Ведущий, – быстро вставил Такада.
      – Хорошо. Я обещаю, Оптимум останется доволен, если вы сделаете всё, что от вас зависит. Для успеха нашей миссии. Даже если вы потерпите неудачу. Йцорт ценит преданность и усердие, не так ли?
      – Это так, – согласился Такада.
      – Если вы хотите получить то, что вам необходимо, не смейте поднимать армию без моего приказа.
      – Даже если ваши солдаты…
      – Этого не произойдёт. Бесчинствовать никто не собирается, вы такие же живые существа, как и мы. Нет смысла убивать вас просто так, – совершенно невозмутимо заметило существо.
      – Да, господин.
      – Отлично, губернатор. Теперь поговорим об отправленном нашими ретивыми гостями сообщении. Рассказывайте.
      – Господин, мы перехватили и погасили сигнал в точности, как вы нас учили. Вся сеть наших спутников, переформированная на заданных вами орбитах, работает идеально. Сигнал не дойдёт до Столицы.
      – Хорошо, лишние две-три недели мы можем ни о чём не беспокоиться. Вы уверены, что их Охранник не оборудован системами гипер-связи?
      – Абсолютно точно, – подал голос Келлер, – мои сотрудники всё проверили.
      – Келлер, я доволен вами. Оптимум пересмотрит ваш статус, и вас наградят. Обещаю.
      Келлер подобострастно кивнул.
      – Такада, вы тщательно проверили содержание посланного сообщения? Не было ли каких-нибудь помех или посторонних всплесков?
      Губернатор побледнел.
      – Вы знаете, некая поляризация сигнала наблюдалась на пента-уровне компрессии, но это, возможно…
      Существо так посмотрело на губернатора, что тот поспешил замолчать. Некоторое время Ведущий буравил взглядом Такаду, но потом усмехнулся и махнул рукой.
      – Ладно, тут нет вашей вины. Вы были не в состоянии распознать такой хитрый ход. Не ваша вина. Среди этих пришельцев есть умные и находчивые. Нам тоже не сразу удалось понять, в чём там было дело. Но теперь мы поняли, что был отправлен ещё один сигнал.
      Такада нервно потянулся к воротнику, от волнения ему стало душно.
      – Ничего страшного, это довольно слабый сигнал, он вряд ли дойдёт до границы системы Гаммы Талестра. Я просто хочу, что бы вы выслали патрули в сторону пояса астероидов, может там прячутся войска пиратов, Сирианской Секты или какой другой фракции, сочувствующей, или не сочувствующей Проекту. Необходимо их ликвидировать. И как можно быстрее. Наши станции Информаторов ничего там не фиксируют, но вы должны точно удостовериться.
      – Конечно, я тут же отправлю приказ, – Такада повернулся к компьютеру и поспешил набить на клавиатуре нужный текст.
      – Направление – к созвездию Дева, звезда Спика, – уточнил Ведущий.
      Губернатор ввёл координаты и отправил письмо с приказом по сети.
      – Знаете, мистер Келлер, вы очень удивитесь, узнав одну вещь. Нам самим не удалось погасить этот сигнал!
      – Как? – пролепетал Келлер.
      – Очень просто. Мы не учли его гибкую матрицу, волны просто проскользнули сквозь сеть спутников. Мистер Келлер, вы, как ведущий специалист по так называемой вами электронике, подумайте над этим феноменом. Результаты наших наблюдений вам предоставят.
      – Есть, господин Ведущий.
      – Идите, Келлер, и приступайте к работе. Прямо сейчас.
      Келлер поднялся и, поклонившись, поспешил убраться прочь с глаз Ведущего.
      – Так вот, продолжайте в том же духе, Губернатор. Вы на верной стезе. Да, кстати, а куда пропал ещё один наш сотрудник?
      Губернатор зло взглянул на Нефёдова, давая понять, кто виноват в происшедшем.
      – Господин, я не…
      – Капитан Нефёдов, найдите мне этого агента. Срочно. Приступайте прямо сейчас.
      – Да, господин.
      Когда в кабинете остались только двое, Ведущий злобно уставился на Губернатора. Такада терпеливо молчал. Спустя какое-то время существо сказало:
      – Странно, что они прибыли так быстро, Не находите?
      Губернатор молчал.
      – Они прекрасно экипированы. Это должно было занять много, очень много времени. Даже если они вылетели сразу после поступления вашего запроса в Правительство, они должны были ещё находиться в пути, – видя неуверенность в глазах Такады, существо добавило. – Слова о новой проекционной решётке не являются правдивыми. Так что займитесь выяснением всех подробностей. Переверните их Охранник, вытрясите из него всё, что только можно. Только не привлекайте особо пристального внимания. Вам ясно?
      – Да, я выясню всё, господин Ведущий.
      – Я верю вам.
      Сказав это, существо быстро подошло к стене, на которой тот час замерцал световой прямоугольник. Не говоря ни слова, Ведущий шагнул в него и исчез. Такада нервно вздохнул и поспешил приступить к выполнению очередного приказания представителя Оптимума.
 
      – Как проходит погрузка? – Алекс искоса наблюдал за суетой возле грузовых люков.
      – Суди сам, они отвалили нам почти пол-лимона за наши трофеи! Никогда бы не подумал… Обычно правительственные жмоты так и норовят нас обчистить. А тут просто расщедрились, – Люк захлопнул свой лэптоп и поспешил на борт гравиплана.
      Алекс усмехнулся, предполагая, какая буча начнётся сейчас возле контейнеров с наноприборами. Какими бы добрыми файорские дельцы не были, расставаться с импортным товаром они не очень-то жаждут. Что им приказ Губернатора! Заломят свои цены, это их право. Не хочешь, не бери. Там, где сейчас именно эти контейнеры складировали на "Духе Грома", раздавались слышимые даже с улицы гневные препирательства Джемара. Вскорости к феррианину присоединился Люк. Теперь можно не беспокоиться, заметил про себя Алекс, эти двое своего не упустят.
      Из входного люка показалась бледная физиономия Хэна. Он уже крепко стоял на ногах, но порой его слегка пошатывало от выматывающего организм курса интенсивной регенерации.
      – Слушай, Алекс, у меня к тебе важное дело. Закурить дай.
      Алекс огляделся, нет ли поблизости Морозовой, и протянул пачку Хэну. Тот поблагодарил, похлопав Алекса по плечу и, наклонившись к самому его уху, доверительно произнёс:
      – Надо что-то с девкой делать. Так дальше нельзя.
      – А что? – Алекс недоумённо посмотрел на Хэна, медленно сняв его руку со своего плеча. Рука эта казалась рукой новорождённого, да такой она и была, по сути. – Не болит?
      – Нет. Слушай, она себя совсем не жалеет, не спит, не ест, чёрт подери.
      – Ага, из-за Керована, – лицо Алекса передёрнулось, на глаза навернулась никчёмная горячая влага. – Ну чем я могу ей помочь? К психологам направить? Да они в феррианах понимают столько же, сколько я в бобрах!
      – Поговори с ней. Джемар…
      – Вот пусть Джемар попробует!
      – Не-а, не выйдет. Он мне намекнул, что это у них, как бы так сказать, не принято… А ты землянин, тебя она, может быть, послушает.
      – Так сам поговори, у меня дел полно. Надо с Коллинзом обсудить план дальнейших действий, проконтролировать все финансовые операции, к Фарландеру наведаться. Да ты представляешь, сколько всего…
      – Я ей уже надоел порядком. Всё время рядом околачиваюсь. Она даже послала меня несколько раз.
      Алекс задумчиво посмотрел куда-то за спину Хэну. Тот не спускал с Алекса глаз, ожидая, что же тот предпримет.
      – О'кей, – тихо сказал Алекс, доставая коммуникатор. – Иди-ка ты отсюда, помоги Маккинторку, у него там что-то с компьютером незаладилось.
      Хэн усмехнулся и быстро исчез внутри гравиплана.
      – Жосинда, здесь Алекс Дарк. Подойдите ко мне, я на улице, возле секции 62.
      Несколько секунд феррианка, казалось, обдумывала просьбу. Потом нехотя ответила:
      – Сейчас.
      Алекс убрал коммуникатор и медленным шагом побрёл прочь от гравиплана.
      Быстрые шаги сзади заставили его обернуться. Он успел отмахать порядочное расстояние, теперь они с Жосиндой стояли более чем в сотне метров от "Духа Грома". Скептически оглядев феррианку, Алекс отметил про себя довольно странное сочетание спортивного костюма и уймы разных хитрых электронных приборов, висящих на поясе на плечах феррианки.
      – Привет, – начал Алекс, – ты чем сейчас занимаешься?
      Ни тени обычной приветливости, её взгляд, казалось, окаменел. Не глядя в глаза Алексу, она ответила:
      – Помогаю Фарландеру.
      "Дело полезное", – подумал Алекс.
      – А почему в спортивном костюме?
      – Тренировалась в спортзале.
      "Так, а вот это уже ни к чему, я отдыхать приказывал. Выходной кончился чуть больше часа назад, не пошла же она в спортзал на какие-то пятнадцать минут".
      – Во время отдыха вы чем занимались, сударыня?
      – Вела с Маккинторком внешнее наблюдение.
      – Так, Жосинда, я же приказывал отдохнуть… Немедленно иди к себе в каюту и ложись поспать.
      – Это приказ?
      "Чёрт возьми".
      – А ты как думаешь?
      – Если это не приказ…
      – У меня появилась кое-какая информация о наших врагах. Знаешь, я не зря с Губернатором разговаривал.
      – Я слышала сообщение по информатору.
      – Ну а я не всё сказал. Мы скоро найдём доступ на их базы.
      Жосинда вздрогнула.
      – Это правда? – её ледяная отрешённость едва заметно оттаяла.
      – Послушай, если бы Керован погиб, мы бы об этом знали. Можешь не верить, но мы уже столько лет вместе, что чувствуем… Да спроси у Люка, в конце концов! Он тебе всё это лучше объяснит.
      Феррианка хмыкнула и, развернувшись, собралась уходить.
      – Ты куда?
      – К себе в каюту.
      – Постой! Нет, пойми меня правильно. Мы найдём его, вытащим оттуда. Чего бы это нам не стоило. И если придётся драться, ты пойдёшь первой, так ведь?
      Жосинда остановилась.
      – И где гарантии? – дрогнувшим голосом спросила она.
      – Нет у меня гарантий. Но где, в свою очередь, гарантии, что не твои, сила, ловкость и быстрота реакции окажутся решающими. Вдруг ты должна будешь сделать для него что-то сейчас, через минуту, через полдня. Понимаешь?
      Жосинда молча покачала головой.
      – Ты должна! Ради него.
      На лице у феррианки появилось смятение. Она посмотрела на Алекса долгим изучающим взглядом и пошла обратно к "Духу Грома". Сделав шагов двадцать, остановилась. Быстро вернулась. Алексу тяжело было видеть слёзы в её глазах, но…
      – Спасибо, я… Спасибо, мне стало многое понятно. И… я буду заботиться о себе и о каждом из вас. Ради Керована. Ради вашего Проекта. Прости меня.
      – Не за что, – отмахнулся Алекс.
      Прежде чем феррианка скрылась на борту "Духа Грома", Алекс обругал всех, Хэна, Джемара, себя и Жосинду. Даже Керовану досталось. Но какие бы слова он не говорил, кажется, только сейчас он понял, что она вместе с ними будет идти до конца. До самого конца, чего бы это ей не стоило. Ради Керована, ради себя самой. Ради Пректа. Ради всего, что им близко и дорого. Именно теперь Алекс убедился, что в составе Проекта появился новый полноценный участник. Участник, которому можно полностью доверять. Затушив только что прикуренную сигарету, Алекс бегом помчался на гравиплан. Предстояло столько всего сделать.
 
      И вот последние шестиколёсные, широкие и приземистые грузовики отправились прочь от гравиплана. Всё необходимое было загружено на борт, гравиплан снова стал почти неприступной крепостью, обеспеченной всем чем угодно чуть ли не на многие годы. Как только широкие створки шахты стали разъезжаться в стороны, гравиплан медленно приподнялся на антигравитационной тяге. Ева заметная вибрация зеленовато-голубого корпуса странным образом преломляла льющийся с неба красноватый свет Гаммы Талестра.
      Джемар и Алекс сидели в рубке управления, переговариваясь как можно тише, чтобы не мешать экипажу.
      Мимо поднимающегося из под поверхности планеты гравиплана медленно проплывали ярусы глубокой шахты. Испещрённые различной аппаратурой стальные кольца появлялись перед глазами и исчезали, теряясь во тьме глубины. Наконец, "Дух Грома" полностью покинул шахту, кровавое файорское солнце заиграло яркой радугой на неровностях обшивки. Створки шахты медленно закрылись, отрезая от внешнего мира подземные катакомбы Генерального штаба. И лишь тускло серая круглая площадка в обрамлении скудных насаждений напоминала об огромной подземной инфраструктуре.
      – Я вот что думаю, – произнёс Джемар, вглядываясь в уплывающую вниз поверхность планеты. – Насчёт их щедрости.
      – И что?
      – Алекс, по-моему, они от нас просто отвязались. Поспешили сделать всё, что обязаны и умыли руки. На вряд ли мы ещё раз получим от них существенную поддержку.
      – Согласен, – Алекс мельком глянул на радары и вдруг воскликнул, – Коллинз, за нами хвост!
      Система наведения определила звено "Боевых Ястребов". Впереди летела одна машина, за ней плотным строем следовали ещё три. Курс истребителей не вызывал ни каких сомнений. "Дух Грома" настигали боевые машины, двигавшиеся в полном радиомолчании.
      – Борт гравиплана "Дух Грома" вызывает ведущего звена "Боевых Ястребов", следующего по векторам 53-117-8. Вы идёте курсом перхвата. Если вы немедленно не измениете курс, мы откроем огонь, – Коллинз проговорил в микрофон предупреждение, посланное в эфир на стандартных частотах.
      Ни одна из машин не ответила. Внезапно идущий впереди "Боевой Ястреб" включил форсаж и с умопомрачительной скоростью помчался навстречу гравиплану.
      – Бортовые орудия, готовность по команде…
      – Отставить, Коллинз, – Алекс схватил генерала за плечо, – Посмотрите внимательно!
      Трое отставших машин развернулись в боевой порядок и от них потянулись дымные следы трассеров. Ракеты устремились вслед вырвавшемуся вперёд истребителю. Совершив довольно неуклюжий противоракетный манёвр, и сбросив целое облако к-ловушек, пилот увёл машину с прежнего курса и резко бросил в зенит.
      Ни одна из ракет не достигла цели. Вслед взмывшему вертикально истребителю понеслись яркие вспышки лазерных импульсов. Несколько выстрелов достигли цели, основательно тряхнув машину, но пока что броня "Боевого Ястреба" выдерживала беглый огонь.
      – Это не наши разборки. Надеюсь, что не наши.
      – Мистер Дарк, поступило сообщение от бортового компьютера. Преследуемая машина не имеет опознавательных знаков, тогда как эти трое принадлежат ВВС Файори.
      Алекс и Джемар переваривали эту информацию, не спеша принимать решение, на чью сторону им встать. От созерцания зловещей воздушной дуэли их оторвал голос из динамика. Сенсоры поймали радиосигнал и преобразовали его в человеческую речь:
      – Куприн, с вами говорит капитан Нефёдов. От имени Губернатора приказываю вам сдаться! Вам некуда скрыться, ещё минута и вам конец. Последний раз повторяю, немедленно приземлитесь!
      – Фамилия знакомая…, – почесал подбородок Алекс, – Где-то я её слышал.
      "Боевой Ястреб", управляемый неким Куприным, ушёл от нового залпа ракет и, ложась на крыло, открыл ответный огонь. Густые очереди бронебойных снарядов осыпали преследователей, но все три истребителя были хорошо защищены обшивкой и силовыми полями. Ни один из них не получил под обстрелом серьёзных повреждений. Но благоразумие пилотам этих машин было не чуждо, узрев в небе готового драться с ними на равных противника, они решили разбить звено и заходить в атаку с разных направлений.
      – Писатель такой был, – подсказал Алексу Дитер. Он вообще смотрел на перестрелку в воздухе без особого интереса. Мало ли из-за чего они тут драться решили?
      Не прошло и пол минуты, как Джемар удивлённо вытащил из кармана свой лэптоп. На боковой панели мигал сигнал поступающего по электронной почте сообщения.
      – Вот дела! Никому я тут свой адрес не давал.
      Спешно пробудив компьютер, феррианин прочёл поступившее сообщение:
      "Я рядом с вами. На борту "Боевого Ястреба" без опознавательных знаков. Прошу помощи. Другого случая может уже не представиться. Меня раскусили. Берегитесь Нефёдова. Подпись: Коллега".
      Прежде чем Алекс успел отдать приказ вступить в бой, феррианин бросился к выходу из рубки гравиплана.
      – Стой! – закричал Алекс.
      Феррианин нехотя притормозил.
      – Ты так и не понял, откуда "коллега" знает наш шифр?
      Алекс смущённо пожал плечами. Дитер, сидя в своём кресле, хмуро поглядывал на экраны.
      – Хватит, – неожиданно подал голос Хэн, до этого молча сидевший рядом с Маккинторком, – Джемар, всем ведомо, какой ты умный да удалой, чёрт бы тебя подрал. Объясни толком.
      – Нет времени! Нельзя его потерять, он – наша единственная надежда.
      Разговор прервал Коллинз:
      – Ещё три истребителя. Приближаются на 10 часов.
      Коллинз приказал вывести сигнал с его микрофона на стандартные армейские частоты.
      – Капитан Нефёдов, к вам обращается генерал Коллинз, Вооруженные Силы Земли. Немедленно прекратите преследование "Боевого Ястреба" без опозновательных знаков.
      Несколько секунд в эфире висела тишина. Наконец, Нефёдов соизволил ответить:
      – Господин генерал, я не подчиняюсь непосредственно вам. У меня приказ Губернатора. Сожалею.
      – Капитан, я снимаю с вас обязательство подчиняться гражданскому лицу, являющемуся Губернатором Файори. Выходите из боя.
      – Но, господин ге…
      – Нефёдов, есть ли у вас приказ непоредственно от военнослужащего более высокого звание чем моё?
      – Нет.
      – Мой приказ остаётся в силе. Если через десять секунд ваши солдаты не прекратят перехват, мы откроем огонь на поражение.
      Нефёдов не удостоил ответом Коллинза. Повинуясь его команде, тройка "Боевых Ястребов" быстро отлетела на приличное расстояние от гравиплана. Алекс положил руку на плечо генералу.
      – Действуйте.
      Коллинз собрался было скоординировать действия огневых точек, но в этот самый момент сверху и сзади на "Дух Грома" обрушились мощные залпы авто-пушек ещё трёх истребителей, подоспевших на помощь звену Нефёдова.
      – Защита?
      – Семьдесят восемь, сэр.
      – Ответный огонь…
      Поливаемый настоящим ураганом лучей и снарядов, окутанный всполохами вибрирующего кокона дименционного поля, "Дух Грома" медленно лёг на крыло и, как только верхним турелям подвернулись цели, буквально слизал длинными очередями две неприятельские машины. Не успел ещё над городом разнестись рокот слаженно работающих фаз-гатлингов, а горящие обрывки фюзеляжей уже помчались, жужжа и дымя, прямо вниз, на улицы, крыши и садики Файорбурга.
      По счастливой случайности в это время движение на улицах было не очень интенсивным, да и многие успели попрятаться ещё тогда, когда раздались самые первые выстрелы. Пока что, кажется, обошлось без человеческих жертв.
      Джемар схватил Алекса за рукав куртки.
      Резко обернувшись, Алекс собрался было возмутиться, но, взглянув в лицо фкеррианину, всё понял без слов:
      "Они не виноваты, они не понимают. А уж гражданские…"
      – Коллинз, прекратить огонь. Малый вперёд по раскручивающейся спирали.
      – Есть, – нехотя подчинился генерал.
      – Связь! Мне прямой канал с немаркированным "Боевым Ястребом", – крикнул Алекс.
      Связист кивнул со своего экрана и начал переключать нужные приборы.
      – Защита? – нервно осведомился Коллинз.
      – Пятьдесят четыре, – должил кто-то с орудийных башен.
      Генерал не ответил. Лишь крепче сжал штурвал, пытаясь избежать соприкосновения гравиплана с потоком смертоносных снарядов и лучей.
      – Готово, господин Дарк, – должил связист.
      – Отлично. Мистер Куприн, вы меня слышите? Говорит Алекс Дарк, глава Проекта. Мы открываем пятый ангар. Сигнальные метки уже включены, вы можете стыковаться. На всю операцию не больше сорока секунд.
      – Понял вас, Дарк. Стыкуюсь, – донёсся хриплый голос пилота.
      Алекс вопросительно посмотрел на генерала. Тот едва заметно улыбнулся.
      – Я удержу машину, не беспокойтесь.
      Между тем "Боевые Ястребы" продолжали медленно теснить гравиплан к окраинам города. Корпус гравиплана трясло. Враги не собирались отставать, смерти двух напарников они проигнорировали, демонстрируя не то железную дисциплину, не то уверенность в том, что больше гравиплан не будет отстреливаться.
      – Вот он!!! – закричал Хэн, указывая на мелькнувший перед самым носом гравиплана силуэт.
      Коллинз и Алекс во все глаза следили за совмещением курсоуказателей идущих на стыковку машин. К почти горизонтальной белой дуге – траектории "Духа Грома" прижалась по касательной зелёная дуга траектории "Боевого Ястреба". По ней медленно, слишком медленно полз серый ромб. Секундомер на дисплее осчитывал время до стыковки. Удивительно, как машину Куприна ещё не сбили, внешние камеры показывали оплавленные щиты обшивки истребителя, то и дело вздрагивающего от попаданий. Несмотря на обстрел, пилот мастерски вписывался в посадочный коридор.
      – Двадцать два, – прошептал Алекс, считав показания о мощности защитного поля.
      Маккинторк перебросил на дисплей генерала и эти данные. Хотя, на взгляд Алекса, экран и так был до предела прегружен цифрами, мелькающими с умопомрачительной скоростью. Но Коллинз даже не обратил внимание на показания защиты. Всё его внимание было приковано к выравниванию полёта гравиплана.
      Краем глаза Алекс заметил, как Джемар нервно вытер со лба выступившие бисеренки пота.
      "Шесть, пять, четыре…".
      "Дух Грома" тряхнуло так, что не справились даже компенсаторы. Джемар оступился и упал, едва не разбив голову о жесткий подлокотник капитанского кресла.
      "Боевой Ястреб" буквально впечатался в ангарную палубу, основной левый стабилизатор снесло при ударе о стенку ангара. Стальной лист сорвался и полетел вниз, угодив на какую-то автостоянку. Прозвучал взрыв и несколько строений в городе охватило жадное белое пламя. Через несколько секунд вслед за стабилизатором к поверхности планеты ухнула и массивная броневая плита, бывшая до стыковки одной из заслонок ангарной палубы. Из пробоины в корпусе гравиплана повалил дым.
      "Повреждения в обшивке. Разгерметизация ангарной палубы номер пять. Замыкания в сетях регенерации на второй палубе. Возгорания в приангарном техцентре…"
      Такие сообщения поползли по экрану. Алекс спешно вызвал пилота прибывшего на борт гравиплана истребителя:
      – Цел?
      – Да, со мной всё в порядке.
      На контрольных мониторах Алекс увидел, как устремились в направлении пятого ангара дежурные команды медиков, пожарных и ремонтников.
      Повернувшись к Коллинзу, Алекс отдал приказ:
      – Форсаж, вижн-дизрупция на полную. По моей команде телепортируйте гравиплан на 60 единиц по вектору 210-80-76.
      – Алекс, да мы без энергии останемся! Поля не будет минуты три, не меньше, – поспешил предупредить Джемар. Он морщился и потирал ушибленный локоть.
      Алекс задумался на долю секунды, но тут же отрезал.
      – Выполняйте, генерал.
      – Есть!
 
      Рассчет оказался верным. Выйдя из телепортационного всплеска, гравиплан оказался на высоте пяти тысяч метров над городом. Истребители потеряли "Дух Грома". На экранах в рубке оперативники видели, как "Боевые Ястребы" рыскали над городом ещё минут десять. После чего разлетелись по своим посадочным шахтам. Городские службы к этому времени уже приступили к тушению возникших пожаров. Можно было сказать, Файорбург легко отделался. Начнись над городом полномасштабная воздушная война, неизвестно, что бы осталось от большей его части.
 
      Сидя в креслах, оперативники и экипаж ждали появления пилота новоприбывшего "Боевого Ястреба". В центр управления Проектом его должен был привести Люк.
      И вот дверь открылась.
      На пороге стоял невысокий мужчина лет тридцати-тридцати пяти. Широкий в кости и коротко стриженный блондин, он смотрелся несколько странно в аляповатой оранжевой куртке и камуфляжных брюках.
      – Мать моя… – воскликнул Алекс.
      Хэн застыл с открытым ртом, а Дитер смотрел на вошедшего округлившимися глазами. Не слишком озадаченными выглядели лишь Люк, который всё узнал ещё в ангаре, а сейчас стоял позади приведённого им гостя, да Джемар, предугадавший появление этого человека. Ну, он, конечно, не знал, что это будет именно Роман Куприн…
      – Рома? – недоверчиво спросил Дитер.
      Вошедший как-то нервно дёрнул плечом.
      – Это всё в прошлом. Осталось лишь то, что я был солдатом проекта с июня 2040-го года по февраль 2042-го. И вот теперь надеюсь вновь быть в проекте.
      – Роман, но как такое возможно…, – спросил Джемар.
      – Я бы тоже задался таким вопросом, – усмехнулся вошедший, – не будь хорошо осведомлён о, хм…, причинах вашего долголетия. А вообще я предпочёл бы, чтобы вы звали меня так, как раньше. Херрел. Херрел Гхострайдер.

15 сентября 2085 года, местное время 19.20, окрестности Файорбурга, столицы колонии Файори

 
      – Мы так рады тебя видеть, Херрел! – Дитер поднялся с кресла и поспешил пожать руку гостю.
      Херрел медленно ответил на рукопожатие, задержав руку Дитера в своей руке на несколько секунд. Он не смотрел в глаза никому, его взгляд, казалось, блуждал в пространстве.
      Остальные оперативники не спешили выражать бурные восторги и приветствия. То ли от неожиданности, то ли из-за едва уловимой странности в поведении Херрела. Джемар молча наблюдал за бывшим оперативником, а Алекс с почти открытой подозрительностью изучал малейшие изменения в поведении Херрела, пытаясь понять по его мимике, нет ли во всём этом какого-либо подвоха.
      Херрелу Гхострайдеру сейчас должно быть больше семидесяти лет. А человеку, стоящему перед ними, можно было дать тридцать, ну в крайнем случае тридцать пять лет.
      – "Люк, ты проверял его?"
      Компактный мыслеобраз достиг Алекса в ответ на вопрос: "Это он. Такого феноменального телепата не забыть. И, я… не могу его прощупать, он намного сильнее и искуснее меня".
      Херрел мгновенно перевёл взгляд на Алекса. От его напускной рассеянности не осталось и следа. Он как будто ждал этого момента.
      – Теперь, когда вы удостоверились, что я это я… На вашем месте я поступил бы так сразу. А ещё понаблюдал за мной, ведь кое-какая память обо мне у вас сохранилась. В 40-ом мы немного времени провели вместе, но хорошо узнать друг друга, по-моему, смогли. Наблюдайте… Удостоверьтесь, в мелочах.
      – Зачем это нужно?
      – А затем, Люк, – прервал его Джемар, – что перед нами может быть тигроид.
      – Тигроид? – переспросил Херрел. – Угу, образно, ничего не скажешь. Да, лаури, ты прав.
      Джемар вздрогнул. Сорок пять лет назад Херрел докопался до него, пытаясь выяснить, что значит в переводе с кирриола слово "лаури". Феррианин растолковал, что в зависимости от контекста это может быть вежливое обращения на "ты" или на "вы". Либо это может быть склоняемая по падежам сложная приветственная форма. Но Херрел не унимался, пытаясь уяснить, к русскому "вы" или к английскому "you" ближе это слово. Скорее к русскому "ты", пояснил тогда Джемар, хотя муж и жена никогда так друг друга не назовут, да и братья и сёстры предпочитают обходиться именами. Феррианское "квэрди", это в большей степени "ты", чем "лаури". Хотя последнее несколько официальнее.
      – Слушай, ты, лаури! – шутливо заметил как-то Херрел. С тех пор он употреблял это слово только вместе с "ты". Уж такую мелочь тигроид вряд ли счёл бы нужным упоминать.
      – А не слишком ли много для Херрела? – насторожился Алекс. – Судя по его посланиям, он очень хорошо вникнул в обстановку с пришельцами. Как ему это удалось?
      – Но это Херрел, – утвердительно заметил Джемар.
      – Ладно, пусть так. Но тот ли это Херрел?
      Дитер вздохнул и поспешил заметить:
      – Да если даже он агент пришельцев, я рад его появлению. И, будь он агентом врага, избрал бы какой-нибудь другой способ выйти на нас.
      – Ты уверен? – резко спросил Алекс.
      Дитер опустил глаза.
      – Герр Шульц прав в одном. Я бы действовал по-другому. Ещё три месяца назад.
      – Почему три месяца?
      – А вот почему. Три месяца назад я работал на пришельцев.
      В рубке воцарилась зловещая тишина. Наконец, Алекс медленно подошел вплотную к Херрелу и заглянул в глаза.
      – Тебе придётся многое объяснить, "коллега"…
      – Я готов. У меня времени много. В Файорбург возвращаться я не собираюсь, меня там тут же погасят. Могу начать хоть сейчас.
      Алекс мысленно шепнул Джемару: "Он пытается нас задержать".
      – Ни в коем случае, – Херрел перехватил эту мысль.
      Джемар постучал пальцами по подлокотнику ближайшего кресла.
      – Так у нас беседы не получится. Ты читаешь мысли, а мы не можем. Придётся что-то с этим сделать.
      – Могу пообещать не делать этого. И сдержать обещание. Либо вот что. Используйте на мне всякие там сыворотки правды и прочую гадость, которую вы применяете при допросах врага.
      – Нет, мы с тобой так грубо поступать не станем. Если ты этот, как его, "засланец", мы тебя всё равно раскусим. А так…, – Алекс вызвал по видеофону Морозову. – Катя, принесите в рубку приборы для мягкого допроса категории "Д". Доза стандартная, мы будем говорить с человеком.
      Морозова пообещала всё принести и самостоятельно проконтролировать действие детектора лжи. По категории "Д" допрашиваемому вкалывали небольшую дозу транквилизатора, усиливающую эманацию нужных отделов мозга. Стандартные детекторы лжи просто шкалило в таких условиях. У Проекта были свои разработки, основанные на совмещении пси-контроля кибернетической аппаратуры и новейших достижений сенсографии. Грубо говоря, такие приборы могли определить, нарочно ли субъект обманывает сам себя, вводят ли его в заблуждение вопросы, или он находится под чужеродным пси-давлением.
      Херрел не удивился, даже не спросил, как и что ему предстоит делать. Создалось впечатление, что он в курсе всех последних разработок Проекта.
      – Могу вас заверить, пришельцы не станут атаковать ваш стационар в ближайшее время. У них просто нет достаточных сил для этого. Последняя стычка очень сильно подорвала их боевые возможности.
      – Вот это мы сейчас и проверим.
      – Да к тому же, Алекс, они скорее устроят что-нибудь тут, в Файорбурге, или где-то ещё поблизости. Как только до них дойдёт, что я с вами и на вашей стороне. То есть, как только Нефёдов доложит обо всём Такаде. У вас действительно есть время выслушать меня.
      – Ага, значит Такада работает на пришельцев!
      Херрел печально усмехнулся.
      – Неужели только сейчас поняли?
      В это время появилась Морозова и оглядела собравшихся. Взгляды оперативников и членов экипажа были прикованы к Херрелу.
      – Этот, – кивнул на Херрела Алекс.
      Морозова попросила гостя закатать рукав. Сделав инъекцию, она села в кресло чуть поодаль, держа на коленях хитроумный прибор, напоминающий лэптоп.
      Алекс попросил Херрела повторить все свои предыдущие утверждения. Датчик Морозовой показал стопроцентную правдивость. Алекс нахмурился, а Дитер облегчённо вздохнул. Находящиеся в рубке гравиплана расселись в кресла и сосредоточили всё внимание на Херреле.
      – Как же тебе удалось их обманывать эти три месяца? Или ты давно уже в бегах.
      – Лаури, ты задал хороший вопрос. У меня есть вот такая вещица, – Херрел вытащил из-за пазухи "арбалет". Все оперативники напряглись, и, видя это, Херрел медленно и аккуратно положил его перед собой на пол.
      – Это сканер информационного поля. Контролируется псионически или через компьютерные системы. Совмещён с оружием и генератором защитного поля. Потрясающий прибор. Но не настолько эффективен, как мантия лойторнов.
      – Муренилов? – предположил Люк.
      – Вы, как я погляжу, мастера давать названия. Они похожи на рыб. И имеют много общего с нашими старыми друзьями тхазотами.
      – И общие корни?
      – Нет, Дитер. Очень сомневаюсь. Так вот, мне удалось перепрограммировать этот прибор. И довести его почти до уровня мантии. Теперь этот образец есть ни что иное, как псионический зонтик, практически идеальный, – видя озабоченность на лицах, Херрел поспешил добавить. – Вы же уже имеете такие штуки. Смею вас заверить, он не в состоянии экранировать ваш детектор. Да если бы и мог… Можете проверить, он выключен.
      Люк взял с пола прибор и внимательно осмотрел. Будучи главным пси-эмпатом проекта, он уже давно собственноручно изучил это сложное приспособление. И теперь разбирался в нём.
      – Да. Деактивирован.
      – Я помогу вашим техникам состряпать такие зонтики для каждого члена Проекта. Да и для защиты баз и кораблей пригодится. Да, советую вам всё же не терять бдительности и выслать патрульные машины в окрестности города. Враги действительно могут чего-нибудь затеять.
      "Может ли так быть, что пришельцы не в курсе о наших патрульных "Аннигиляторах"? – подумал Джемар. – Всё может быть. Иногда ведь не получаешь нужного ответа лишь потому, что неправильно задал вопрос".
      – Мы последуем совету, – согласился Джемар и переглянулся с Коллинзом. Тот всё понял и сделал вид, что отдаёт распоряжения.
      – Ну хорошо, теперь, расставив все точки над "Ё", перейду непосредственно к тому, о чём собираюсь рассказать. Ну, а для начала небольшой экскурс в историю, – Херрел сдержанно ухмыльнулся. – Вас ведь удивляет, что я выгляжу несколько молодо для своих лет, не так ли?
 
      … "Хроника второго вторжения". 12 июня 2040 года, 4.00 по Гринвичу, Земля, акватория Японского моря…
 
      "Тритон" мягко коснулся илистого грунта. Пилот не спешил сообщать о готовности выпускать оперативников наружу, отчего все восемь человек команды очень нервничали.
      – Шторм не проходит, – шёпотом пояснил Бел Торн. Херрел кивнул и резким щелчком задвинул забрало шлема полимерной брони.
      – Если ты берёшь на себя ответственность…
      – Мы не будем штурмовать базу, просто проведём рекогнасцировку. В любой момент будем готовы отвалить, если что.
      – На эту базу пошлют зубров с первой. Мы тут много не навоюем. Я так живьём не видел ещё ни одного, – Джон Картер нервно теребил ремешок тяжёлой ультразвуковой винтовки, всем своим видом давая понять, как он не рад этой затее.
      "Подтвердите ваше решение", – донёсся голос пилота.
      Херрел вздрогнул, но довольно твёрдым голосом ответил: – Подтверждаю. Лю, будь готов на случай, если мы решим быстро драпать.
      "Нет проблем. О'кей, начинаю отсчёт до декомпрессии. Одевайте шлемы. Декомпрессия через сто двадцать секунд. И вот еще что – держите хвосты пистолетом, бойцы, и не дурите там особенно. – Пилот присвистнул, – Ого, там за блистером мелькнула какая-то тень, будите выходить, посмотрите налево и вверх. Да ещё. Не волнуйтесь, если всё пойдёт под откос, я вас всё равно отсюда вытащу".
      Херрел проверил боекомплект. Термический шокер в рюкзаке немного мешал двигаться, но только немного. Чуть дрожащей рукой оперативник ощупал висящие на поясе гранаты – две инопланетные ультразвуковые и одну сенсорную. Переложил в левую руку винтовку. В правой руке он сжал фосфорный осветитель, готовясь метнуть его в полумрак, как только люки "Тритона" отъедут в стороны и откроют им путь во враждебную бездну.
      Остальные члены команды так же проверили своё вооружение и приготовились к бою.
      "Три, два, один, зеро!"
      Едва прозвучал сигнал, отсек начал наполняться водой. Херрел чувствовал, как холодная стихия льнёт к его телу, порываясь сомкнуть на нём свои зловещие тиски. И вот весь тритон заполнился водой. Как только открылись люки, Херрел осторожно выглянул в образовавшийся проём и швырнул туда осветитель.
      – Ну, что там? – спросила присевшая рядом с ним Лианна Фомальгаут.
      – Чисто. Всё, я пошёл.
      Оттолкнувшись от пола, Херрел выпрыгнул на дно океана.
      Осматриваясь по сторонам, он слышал, как сзади выскакивают другие бойцы. И тут он увидел ЭТО. Прямо над приземистым стабилизатором медленно пульсировала огромная медуза. Хотя для моря этот организм был естественным, что-то подсказало ему, что это враг.
      – Осторожно! – крикнул он, припадая на колено и вскидывая винтовку. Медуза рванулась к нему, но сзади раздались два оглушительных залпа. Пара узких зеленоватых волн скрестилась на медузе, разрывая в клочья студенистое тело. Уже в виде мелких кусочков враг опал к ногам Херрела, смачно хлюпнув при соприкосновении с грунтом.
      – Ага! Как его, а? – восторженно заметила Дженифер Чейз.
      – Отлично. Осторожно теперь. Мы не на пикник приплыли.
      Борясь с отвращением, Херрел приподнялся и обошёл колышущиеся от слабого течения останки пришельца. Сзади некоторые бойцы пораскидали осветители, после чего стало заметно светлее. Из полумрака в отдалении проступили желтоватые монолиты корпусов вражеской базы.
      – Иду на север. Дженифер, за мной, – скомандовал Херрел.
      В это момент сквозь мрак промчалась волна выстрела, угодившая в корпус "Тритона". Херрел снова присел, вглядываясь в мутную пелену воды.
      – Не вижу, – прошептала Дженифер, придвигаясь вплотную сзади к Херрелу.
      А Херрел увидел. Вернее, почти заметил мелькнувшую в полутьме фигуру с огромной головой.
      Он выстрелил. Первый выстрел ушёл в никуда, зато вторым он скосил крадущегося в их сторону акватоида. Злобное предсмертное верещание донеслось сквозь толщу воды.
      – Херрел, меня… Что-то пытается дотянуться до моего сознания, – с усилием выговорил Джон Картер.
      – Ты в состоянии пока держать себя в руках? – испуганно спросил его Херрел.
      – Думаю да. Знаешь… Да. Пока могу.
      – Вот и держи. Ребята, присматривайте там за ним.
      Сказать, что Херрел испугался, значило бы не сказать ничего. Каких только слухов не ходило по Проекту о зловещей молекулярной сети пришельцев. Мало кто мог противостоять этому. А тренировки по пси-устойчивости только-только начались. И этот феномен всё ещё не был до конца понятен учёным проекта.
      Бойцы медленно расходились веером от десантного судна, опасливо оглядываясь по сторонам.
      Прозвучало несколько выстрелов, и кто-то из десантников вышел победителем из схватки один на один с ящерообразной зверюгой. Та не успела даже поднять пусковую установку с бластерной торпедой. Кровавая кисея потянулась в воде от того места, где только что стоял тот, которого величают тхазотом. Как только кровавую кляксу унесло течением, оперативники возобновил продвижение вперёд и ко входам на базу.
      – Внимательно следите за любыми посторонними объектами. Представляете, что будет, если одна такая торпеда рядом разорвётся?
      – Мы глядим в оба, Херрел, – ответил за всех Бел Торн.
      – Хорошо! Тогда вперёд!
 
      И они вычистили верхние галереи базы. Без особого труда. Оказалось, ни один из вражеских телепатов не в состоянии взять под контроль ни одного из команды. Когда они удостоверились, что врагов поблизости нет, то собрались возле лифтов в нижние ярусы.
      Херрел хмуро глядел, как Дженифер оказывает помощь слабо раненному Бел Торну. Тот держался молодцом, но даже такая пустяковая царапина может стать смертельной раной здесь, на глубине. Ведь тут полно всяких опасных микробов, способных принести с собой гибель, едва попадут в кровь. И какие из них свои, а какие инопланетные, трудно сказать сразу. По большому счёту ничего принципиально нового они тут не увидели. Как только три месяца назад солдаты с первой взяли штурмом базу в Северном море, аналитики и психологи Проекта подготовили довольно ёмкий и информативный ролик по тем вещам, которые могут встретиться на вражеской базе. С тех пор все новые бойцы проходили этот ролик в курсе подготовки. И Херрелу, и его напарникам несколько раз прокрутили эту инструкцию по выживанию, пока они готовились к боевым операциям на третьей. И эта вылазка по сути была их боевым крещением. Ведь они пытались догнать инопланетный крейсер, надеясь, что он приземлится по своим неведомым делам где-нибудь. Но крейсер играючи ушёл от них, подавшись на такие глубины, куда "Тритон" был просто не в состоянии добраться неповреждённым. "Тритон" был вынужден возвращаться. Но по чистой случайности им пришлось сесть на дно, так как ближе к поверхности океана разразился нешуточный шторм. И тут бортовые зонары засекли базу пришельцев. Шторм нарушил связь, так что всё пришлось решать Херрелу, старшему офицеру в команде.
      Дженифер закончила герметизацию костюма Бела, тот выглядел измученным, но полным решимости снова идти в бой.
      – Я могу приказать тебе остаться. Или вообще свернуть операцию.
      Оперативники молча ждали решения старшего. Наконец, Бел Торн спросил:
      – Нас не слушают и не записывают?
      – Нет.
      – Тогда иди-ка ты, Херрел, куда подальше. Мы не собираемся останавливаться на полпути. Пойдём вниз. И сравняем тут всё с землёй.
      Несколько минут Херрел молча рассуждал, вглядываясь в пузырящиеся руины базы, среди которых они расположились. Наконец, он решился. Он был рад, что Бел Торн согласен идти дальше. Этот парень просто герой, почти одновременно он уложил троих тхазотов, а потом подстрелил и самого опасного врага – долбомозга. Не будь у него такой хорошей реакции, зомбированными оказались бы как минимум трое. И всех их пришлось бы убить.
      – Решено. Идём вниз.
 
      Нижние галереи базы можно было охарактеризовать всего двумя словами. Запутанные и мрачные. Они медленно продвигались по этим галереям, выискивая и обезвреживая краберов. А краберы занимались почти тем же самым. И пока что лишь счастливые случайности оберегали оперативников от смертельных захватов прочных как титан клешней и беспощадных зелёных всплесков ультразвукового оружия.
 
      Херрел крался вдоль странных розоватых пульсирующих стен, поминутно оглядываясь на малейший шорох. Странным здесь было буквально всё. Если верхние постройки были не чужды человеческой логике, то здесь логика пасовала. Конечно, можно было различить и центр клонирования, и обучающие антенны, и многое, многое другое. Но люди никогда не стали бы строить этих пузыристых и упругих стен, напоминающих своим пульсирующим внутренним дыханием чрево неведомого подводного монстра.
      Херрел даже и не заметил, как остался один. Только минуту назад он слышал, как следом за ним крадётся Дженифер, держа под прицелом холодный сумрак боковых ответвлений. И вот теперь рядом никого.
      В этих таинственных переплетениях не было ни одного живого организма, принадлежащего Земле. Странная, пугающая своей безжизненной силой пустота и теснота одновременно. А ведь внутренние помещения базы напрямую соединялись с океаном…
      Короткий и тихий всплеск сверху и справа привлёк внимание Херрела. И то, что произошло вслед за этим, заняло всего доли секунды. Широкая тень долбомозга спикировала на него, но он успел выхватить шокер. А включить не успел. Короткий хлёсткий удар хвоста пришельца опрокинул оперативника на холодный упругий пол. Но даже незадействованный шокер оставил на теле долбомозга глубокую царапину. Тварь в недоумении отпрянула, а Херрел почувствовал, как вода хлынула в прорезь полимерного щитка в опасной близости от сонной артерии. И ещё он почувствовал, что чуть выше прорези щиплет совсем маленький порез. Успел ли долбомозг впрыснуть ему в кровь зомбирующую личинку? Херрел попытался это понять, но не успел. Холодная вода и шок от такого потрясения лишили его чувств. Один раз оступившись, он остался лежать на дне коридора и больше не двигался.
      И не видел, как долбомозг, оправившись от удара, осторожно приблизился к поверженной жертве. Не видел, как здоровая туша с одним не по-человечески спокойным глазом наклонилась над ним и как будто стала его обнюхивать. Шокер Херрела оставил на теле долбомозга порез, из которого медленными толчками выплёскивалась сиреневая кровь пришельца. Смешиваясь с водой, она потекла по коридору, распространяясь в виде мутной кляксы. И вот край этой кляксы достиг пробоины в броне оперативника, уже почти захлебнувшегося ледяной глубинной водой.
      Долбомозг понял, что оперативник ещё жив, но не зомбирован. Подняв острое жало, он приготовился…
      Густая очередь из ультразвукового пистолета отбросила долбомозга на стену коридора. Он попытался увернуться от настигающих его разрушительных волн, но Бел Торн и Дженифер обрушили на него всю мощь своего оружия. Долбомозг не прожил и секунды. Его грузная туша, ударяясь о стены, ещё продолжала медленно опускаться на дно, а оперативники уже бросились на выручку лежащему без чувств товарищу.
      – Бел, пожалуйста!
      Бел Торн отпихнул Дженифер и чёткими движениями наложил на броню Херрела герметичный пластырь. Вытряхнув из ранца аптечку, он активизировал её. Херрел был ещё жив, но оставалось ему жить немного. Он захлебнулся, и его сердцебиение медленно угасало. Дыхания же не было уже больше минуты.
      – Сделай что-нибудь!
      Бел Торн в растерянности развёл руками.
      – Ну что? Что поделать!? Не знаю.
      И тут его осенило. Он сорвал с себя маску. Ледяная вода окутала его лицо, но он лишь вздрогнул. Отсчитывая про себя секунды, он отстегнул щлем Херрела и прижался губами к сведённому судорогой рту. Напрягая все силы, что у него были, Бел втянул в себя столько воды, сколько смог. Зажав ладонью рот Херрела, он выплюнул воду и снова прижался к спасительному баллону с кислородом. Сделал выдох и снова склонился над Херрелом.
      Он повторил это три раза, после чего резко нацепил свою маску на захлебнувшегося товарища и, что есть силы, прижал её к его лицу. Неимоверно изогнувшись, он начал делать закрытый массаж сердца.
      Херрел вздрогнул, застонал и закашлялся.
      Борясь с удушьем, Бел показал Дженифер на лежащую рядом маску Херрела. Та поняла его и быстро прицепила полупрозрачный колпак на голову Белу. Она прижала маску к его лицу так же, как тот прижимал маску к Херрелу.
      – От-ш-н, – именно так прозвучало в устах Бела слово "отлично". Не в силах больше говорить, он ткнул пальцем вверх. Дженифер кивнула и, подхватив оружие Бела, потащила обоих задыхающихся напарников к одному из лифтов, ведущих наверх.
 
      Бел Торн вошёл в лазарет и медленно присел рядом с кроватью.
      – Ну и как? – еле ворочая языком, спросил Херрел.
      – Мы победили. Никто не погиб. Дженифер…
      – Бел, передай ей спасибо от меня…
      – Ты и сам это можешь сделать. Она придёт через пару минут. Знаешь, она места себе не находила все эти часы, пока ты…
      – Я знаю, – тихо ответил Херрел. – Пожалуй, нам есть о чём с ней поговорить… наедине.
      – Да уйду я, уйду сейчас. Странно, что ты раньше ничего не замечал. Она же… Ай, да что с тобой говорить.
      – Да, наверное… – не закончив фразу, Херрел потерял сознание.
      А потом Дженифер час за часом сидела возле его кровати и, прижав его горячую руку к своей щеке, пыталась понять, что же ей втолковывают медики. А они, видя её немой плач, лишь пытались успокоить девушку. Да, мол, в организме Херрела идёт какой-то бурный воспалительный процесс, но всё будет нормально, они вылечат его.
 
      Дженифер погибла неделю спустя. По нелепой случайности. Взрыв импульсной, или, как её привыкли называть в Проекте, бластерной торпеды обрушил на морское дно широкий пласт обшивки вражеской подлодки. Совершенно случайно в этом самом месте оказалась Дженифер. Её буквально раздавило тяжёлой плитой, но оперативники всё же пытались спасти товарища. Она умерла у них на руках, когда они несли её к "Тритону".
 
      Херрел поправился быстро. Очень быстро, учитывая странные и тяжёлые осложнения, вызванные неведомой лихорадкой. А позже, поправившись, он в свободное время брал быстроходный глиссер и мчался на то место, где скончалась Дженифер. Он подолгу сидел на подводных камнях, шепча слова прощения и проклятий. И он никому не говорил, что знал о причине своей тяжёлой болезни. Ведь никто так и не понял, что к нему внутрь попала кровь долбомозга. И только спустя многие годы он осознал, что его тело не стареет.
 
      В рубке "Духа Грома" все молчали. Алекс отвёл взгляд, не желая смотреть в глаза Херрелу. Прибор Морозовой подтвердил, что всё сказанное их гостем чистая правда. Некоторое время Херрел смотрел прямо перед собой, почти не замечая никого вокруг. Наконец, глубоко вздохнув, он произнёс:
      – Это было давно. А сейчас я должен рассказать вам всё. Всё, что знаю о пришельцах.
      И он поведал следующее.
      Около десяти лет назад на Файори прибыла колонизационная группа чужих. Они, так же как и люди, искали новые жизненные просторы. Но чужие оказались чуть более предусмотрительными, нежели люди. Ядром группы, прибывшей в новый мир, расположенный на расстоянии во многие сотни световых лет от дома, была специально подготовленная команда, способная сражаться с любым врагом. Особенно с инопланетным. Строгая иерархическая структура внутри группы позволила чужим избежать многих неприятностей психологического характера на протяжении длительного полёта к заданной цели.
      Родные миры пришельцы именовали не иначе как Объединённые миры Йцорта. Херрел так и не выяснил, что такое Йцорт. Но по всему выходило, что это родной мир одной из многих рас, чьи представители были включены в состав экспедиционного корпуса.
      Как только посланники Йцорта прибыли на Файори, они обнаружили уже поселившихся на планете людей. Нельзя сказать, что этот факт их обрадовал. Предыдущие отряды, посланные на Файори, не встретили и намёка на разумную жизнь. Но полёт от Йцорта до Файори занимал у йцортийцев не один десяток лет. Так уж получилось, что освоенный ими способ перемещения со сверхсветовой скоростью не столь эффективный, как у землян. И система гипер-коммуникаций так же стала для них открытием. Сейчас йцортийцы во всю осваивали сверхновые для них технологии, но по данным Херрела особых успехов они пока не достигли. Причиной тому были то ли материалы, принципиально отличающиеся от тех, что использовали люди, то ли несколько другое понимание мироздания.
      Но они учились. Несколько лет посланники Йцорта просто наблюдали за колонистами с Земли, пытаясь понять их и найти точки для сосуществования культур. Наконец, они решились на контакт.
      Во главе йцортийцев, прибывших на Файори, стояла военная олигархия. Тот общественный строй, в котором они существовали, проще всего было бы сравнить с феодальным. В приблизительном переводе сеньоры именовались Ведущими, Оптимумами или обладателями Оптимумов, странных логических систем, позволяющих принимать верные решения. Херрел ни разу не видел живьём эти самые Оптимумы, но подозревал, что это своего рода симбионты или кибернетические импланты. Ведущим подчинялись воины-аристократы, обладающие соответствующими квалитетами ответственности. Их иерархия была настолько запутанной, что Херрел даже не стал вдаваться в подробности, опасаясь сбить с толку слушателей. Он пообещал предоставить полный доклад психологам и социологам Проекта. Он признался, что сам надеется получить впоследствии разъяснение многих неясных для него аспектов.
      Сообщество воинов-аристократов называлось Братством на Пути. Что это за путь, Херрел не знал, хотя и предполагал некоторую схожесть с японскими традициями кодекса самураев и их путями самосовершенствования.
      Нетигроиды, входящие в группу пришельцев, не дифференцировались на строгие группы или касты.
      Как только Главный Оптимум пришёл к выводу о целесообразности контакта, в столицу прибыли посланники Йцорта. Они не отличались внешне от людей, но Херрел даже не стал пояснять, что йцортийцы способны менять внешний облик как им вздумается. По крайней мере, те, которых назвали тигроидами. У Херрела даже не было уверенности, что все так называемые тигроиды принадлежат к одной строго определённой расе.
      Губернатор Файори принял от пришельцев предложение о сотрудничестве и почти тут же согласился с его условиями. Файори была слишком богатой планетой, её население уже успело это в полной мере осознать. И у многих начал возникать вопрос: а зачем, собственно, нам подчиняться Правительству Федерации? Губернатор давно искал возможности громогласно заявить о независимости планеты, но его останавливало слишком многое. Начиная со значительного перевеса в вооружённых силах. Хотя армии у Федерации не было, службы поддержания общественного порядка и частные силовые структуры, такие как Марсианский Синдикат, могли быстро указать Губернатору на предписанное ему законом место. Остальные причины сводились в основном к опасениям, что революцию просто продадут до её начала. Правительство содержало нешуточную агентурную сеть, да и агентов было столько, что не было особой надежды на перевербовку. И вот подвернулся удобный шанс. К тому же, всегда можно было свалить всё именно на пришельцев, не особо при этом кривя душой. После прошлогодних событий в Столице многие попытки списать нелепости на происки серых человечков, и попытки эти обычно увенчивались успехом.
      В соответствии с договором Йцорт получал право на владение половиной территории Файори. Но на переговорах Губернатор упомянул, что фактически он только наместник, подчиняющийся правительству Федерации. Тогда йцортийцы намекнули, что Файори должна приобрести статус независимой колонии. Губернатор сообразил, что мало кто из его подчинённых согласится на подобный шаг. Ещё совсем недавно колония была развита гораздо слабее. И тогда Такада предложил йцортийцам самим поспособствовать отделению колонии от Федерации. Попросту говоря, Губернатор сложил с себя ответственность за безопасность прибывающих на Файори федеративных лайнеров и граждан других колоний. Йцортийцам не была по душе идея вести партизанскую войну, но они согласились и начали потихоньку обживать отведённые им территории. А губернатор между тем начал строить козни Марсианскому Синдикату, всячески вынуждая его сотрудников идти на необдуманные и рискованные шаги. В конце концов, филиал Синдиката был вынужден свернуть большую часть своей деятельности. И фактически расформироваться под напором юристов из администрации Губернатора. В ту пору лишь Губернатор знал о существовании пришельцев на Файори. Но один из сотрудников Синдиката начал своё собственное расследование причин резкой смены политического курса. И добрался до истины. Этим сотрудником был Вольфганг Келлер. Он не поднял шума, он просто пришёл к Губернатору и начал его шантажировать, обещая донести эту самую истину до Правительства. И Такада поддался на шантаж. Он пообещал Келлеру тёплое местечко у себя под боком, после чего они оба решили как-нибудь избавиться от пришельцев.
      Ну а внешние сношения колонии постепенно приобретали кризисный характер, хотя пока что дела обстояли терпимо. Официальные сводки во всю пестрели сообщениями о космических пиратах, было организовано даже несколько показательных процессов. При этом Такада с Келлером ухитрялись водить за нос и Правительство, и население и йцортийцев.
      Наконец йцортийцы поняли, что Губернатор их дурачит. Они выдвинули ультиматум, который Такада отверг, после чего вероломно напал на планетарные поселения пришельцев. Никто из участников нападения не вернулся обратно. Пришельцы получили ощутимый удар. Но, осознавая, что без Губернатора на планете воцарится хаос или, того хуже, на Файори прибудут войска, посланные правительством, посланники Йцорта надавили на Такаду и Келлера, но уничтожать не стали. Не простили, нет. Просто оставили месть до лучших времён. После заключения нового договора Губернатор был ограничен во власти настолько, насколько это вообще возможно, лишь бы не вызывать серьёзных подозрений.
      И всё-таки один человек вернулся с поля боя на территории, отданной в своё время пришельцам. Этим человеком был Михаил Нефёдов, тогда ещё лейтенант регулярной армии Файори. Так же как и Келлер, он потребовал ответа на некоторые вопросы. Но не стал наглеть и требовать равноправного участия в заговоре. Он удовлетворился главным. Он знает своё дело, он знает свои полномочия, ему в общем-то хочется спокойно жить. Такое мнение он создал о себе среди пришельцев, Такады и Келлера. На самом деле он вёл свою, хитрую игру, в которую никого не посвящал. Херрел догадывался, что Нефёдов работает на какую-то неизвестную организацию, на Службу безопасности Федерации, например. И быть может так, что кое-кого в Правительстве действительно устраивает эта неразбериха на Файори и практически открытое вторжение инопланетных существ. Во всяком случае, Нефёдов безупречно выполнял даваемые ему поручения, но проявлял ровно столько инициативы, сколько требовалось. Он ни от чего не отказывался, но и не рвался в бой. Хотя однажды он проявил инициативу. Когда предложил Губернатору встретить Проект таким неординарным способом, с ареста Келлера. Келлер не подозревал ничего до последнего момента, и потом пришлось ему долго и нудно всё объяснять и убеждать в необходимости предпринятого шага.
      Херрел разъяснил, почему он не смог помешать осуществлению этой затеи. Ведь могла начаться настоящая бойня, предприми Келлер решение вступить в сражение с оперативниками. Нефёдов был слишком хорошим психологом и телепатом, чтобы быть разоблачённым.
      Тут Джемар удивлённо воскликнул:
      – Нефёдов? Хороший телепат? Да не верю! Я сам ему по извилинам прошёлся.
      Херрел грустно улыбнулся:
      – Он мастерски умеет проделывать подобные штучки. И вот ещё что странно. Я так и не понял, зачем они послали вперёд Келлера. Этим же Губернатор навлёк на себя довольно сильные подозрения.
      – А может он хотел подставить своего дружка? – сказал Люк. – Но предложил-то всё это Нефёдов!
      – Если он работает на разведку, вполне возможно, он и хотел нам показать, что тут дело не чисто, – предположил Алекс.
      Херрел пожал плечами и продолжил рассказ.
      Обрисовав ситуацию на Файори, он перешёл к вопросу, который был просто написан на лице каждого из присутствующих. А как, мол, ты сам, Херрел, там оказался?
      О существовании инопланетных баз Херрел узнал почти два года назад. Узнал от неофициальных наблюдателей, якобы видевших взлетающие и приземляющиеся тарелки. И просто так взял, да поехал к пришельцам в гости. Конечно, его обнаружили и задержали задолго до того, как он мог бы разузнать точное местоположение этих самых баз.
      Фактически, его взяли в плен. Но высокие телепатические способности, изрядный ум и отменное здоровье позволили ему с честью выдержать все допросы. И пришельцы поняли, что перед ними человек, который не собирается их рассекречивать, воевать с ними или просто мешаться под ногами. Херрела ещё в 2040-м году занимала мысль, что возможно, с пришельцами стоит вести переговоры. Тогда его никто не послушал.
 
      И сейчас Херрел поспешил добавить, видя мгновенно помрачневшие взгляды оперативников, что это БЫЛО его мнение. Потом он понял для себя простую вещь. Если инопланетяне хотят мира, они не станут скрываться. Они выйдут на правительство и установят полноценный контакт и культурный взаимообмен. Это уже потом Херрела насторожила чрезмерная скрытность пришельцев. По началу он даже мысленно одобрил решение чужих стоять в стороне и изучать. О пиратских вылазках пришельцев он не имел ни малейшего представления, живя среди них, он пытался изучать их обычаи и привычки, хотя они, эти самые обычаи, почти ничем отличались от людских. Теперь он предполагал, что пришельцы вели себя так только для того, чтобы ввести Херрела в заблуждение. Не он изучал их, а они его. Ведь Херрел фактически был у них подопытной морской свинкой. Когда ещё им в руки мог бы добровольно придти человек?
      И вся эта идиллия продолжалась довольно долго. Херрела просили наблюдать и сообщать полезную информацию, что он и делал, наивно веря в полезность такого информационного обмена и для пришельцев, готовящихся вступить в контакт с людьми, и для самих людей. И довольно долго он не понимал, что ему не удаётся узнать о пришельцах ничего существенного.
      А потом Губернатор послал войска. Почти не подготовленные к настоящей войне солдаты колониальной армии, вооружённые простыми автоматическими винтовками и едва прикрытые энергетическими плащами, довольно слабо защищающими от любого современного оружия, они просто стёрли с лица планеты не ожидавших нападения мирных колонистов.
      Херрелу удалось бежать. Он был просто шокирован таким поворотом событий. Почему? Зачем? Кому помешали пришельцы? Ведь об их присутствии не знал никто, кроме разве что уфологов-любителей, рыскавших по планете в поисках аномальных явлений.
      И Херрел углубился в изучение обстановки. Он не прервал взаимоотношений с чужими, но кое-какие подозрения закрались в его душе. Опыт предыдущих контактов с инопланетянами научил его всегда быть осторожным. Особенно теперь. И вот он узнал, что пришельцы совместно с Губернатором организовали некое подобие государственного переворота. Не трудно было сопоставить кое-какие факты. Да и с так называемыми пиратами он поддерживал приятельские отношения. Пираты не были причастны к большинству нападений на суда Федерации.
      И вот тогда его уже не волновало, как и почему произошёл раздор между организаторами заговора. Он понял, что пришельцы не очень-то заботятся о благосостоянии людей. Их можно было понять, у них были свои задачи и они были детьми своего мира. Но Херрел не принадлежал Йцорту. Он родился и вырос на Земле, и вот его как раз волновала судьба людей.
      Через какое-то время пришельцы стали подозревать, что он им не доверяет, но Херрел уже знал, что надо делать. В тайне от своих бывших друзей он собрал эффективный прибор, позволяющий экранировать мысли и чувства.
      Он решил призвать на помощь Проект. Наладив связи с астрономами и уфологами, он нашёл способ послать сообщение в Столицу. Оно было адресовано старому приятелю Херрела, министру Кавамуре. Херрел помнил, что этот японец является патологическим ксенофобом и едва ли потерпит присутствия враждебных пришельцев на территории Федерации. Но Херрел не посмел направить прямолинейный рассказ о событиях на Файори. Он изъяснился намёками и догадками, высказать которые, по существу, мог любой здравомыслящий человек, хотя бы капельку знакомый с тем, как может выглядеть НЛО. Херрел понадеялся на здравомыслие Кавамуры. И не прогадал. Ну, а если бы его сообщение перехватили, под подозрение и расправу попал бы кто-нибудь, вряд ли он, намеренно избегающий появления поблизости от любых станций гипер-коммуникаторов. Херрелу не легко далось решение подставить под смертельный риск ни в чём не виновных, но он понимал, что риск этот оправдан. И даже если бы первая попытка оказалась неудачной, он бы снова и снова делал всё, что в его силах, лишь бы поставить пришельцев на место.
      С тем же рвением он выполнял просьбы и приказы чужих тогда, когда результаты его наблюдений могли пагубно сказаться на единомыслии Губернатора и Оптимумов.
      – Вот это да! – присвистнул Дитер. – А я то уж подумал, не Кавамура ли во всём этом замешан. После 40-ых я особенно не доверяю этим японцам. Ну, а Такада…
      – Дитер, ну неужели ты до сих пор не понял простой вещи – либо человек подлец, либо нет. Не зависимо от того, землянин он, феррианин, или сама кузькина мать, – сокрушённо заметил Джемар.
 
      – Вот и вся история, – сказал Херрел. – После отправки сообщения я уже от души выполнял поручения чужих, когда дело касалось докладов о деятельности Такады, Келлера и Нефёдова. И у меня получалось всячески вредить их деятельности, пришельцы после моих докладов драли со своих "союзников" в три шкуры. Другие приказы я по возможности игнорировал. Держался до последнего, и, кажется, Такада и Келлер до самого конца не понимали, кто им портит погоду. А вот Нефёдов понял. Но никак не изменил своего поведения. Почему? Не потому ли, что одобрял мои поступки?
      – Когда-нибудь узнаем, – потирая руки, злобно усмехнулся Дитер.
      – А Такада всё-таки отправлял сообщение в Столицу, или нет? – спросил Люк.
      – Нет, конечно, – сообщил Херрел. – Это чужие его надоумили наговорить вам о сообщении. Но не сориентировались во времени. Переоценили земные сверхсветовые двигатели, надо полагать.
      – Ну что нам теперь делать? Уничтожить Такаду и Келлера не удастся. В этом случае против нас пойдёт вся армия Файори. Мы их, конечно, победим, но результат будет наихудшим. Сейчас у нас есть хотя бы потенциальный союзник, – рассудил Алекс.
      – Надо уничтожить инопланетный Проект, – отрезал Херрел. – Их базы располагаются где-то на орбите, но, то ли они слишком хорошо заэкранированы, то ли используют параллельные измерения.
      – Возможно, но это не та же технология параллельных проекций, что используется в наших двигателях и телепортаторах.
      – Кое-что я знаю об их технике, – задумчиво проговорил Херрел, – побеседую с вашим главным инженером, его вроде Фарландером величают. Может быть, найдём способ проникнуть в логово к чужим.
      – Откуда ты всё знаешь? – удивился Джемар.
      – Не я. Чужие. Их сканнеры информационного поля – это нечто. Они про вас всё давно знают.
      – Значит, Херрел, война грозит затянуться? До тех пор, пока мы не разберёмся, как проникнуть на их базы в параллельных измерениях.
      – Они – это почти то же самое, что и Проект. Ограниченная производственная база. Ограниченные людские ресурсы. Не смертельно. Должны справиться.
      Уверенности Херрела почти никто не разделял. И в рубке управления воцарилось тягостное молчание. Каждый обдумывал услышанное, каждому не хотелось верить, что им предстоят многие месяцы затяжной кампании. Слишком дорого дались им 40-ые и 60-ые.
 
      Прошло едва ли больше получаса после завершения беседы с Херрелом. По совету Херрела "Дух Грома" оставался над Файорбургом, ожидая сюрпризов со стороны чужих. Оперативники разошлись по гравиплану, занимаясь неотложными делами, в рубке остался только Джемар. Сидя рядом с Маккинторком, он, пользуясь моментом, обсуждал преимущества "Драконов". Они только-только перешли к разговору о пси-контроле системы наведения, как вдруг раздались громкие завывания сирены.
      – Ага, чёрный и голубой тринглы. Сто двадцать километров. Идут с севера, – Коллинз вывел на экран координатные сетки, совмещённые с данными NaviNet, – Снижаются над северо-западными районами.
      – Внимание, красная тревога! Приближаются корабли противника. Вероятная цель – высадка на территории Файорбурга. Оперативникам трёхминутная готовность, – синтетический голос системы оповещения разнёсся по гравиплану.
      Не выключая вижн-дизрупции, "Дух Грома" лёг в крутой разворот и устремился навстречу трингалм.
      – Судя по данным бортового компьютера, голубой трингл – это тот самый, который участвовал в штурме нашей базы. Фиксируются значительные повреждения фюзеляжа, наскоро отремонтированные.
      – Чёрт возьми, а Херрел был прав! – воскликнул Джемар. – Они решились на свой сюрприз. Да и с техникой у них напряги. Раньше для наземных сражений они всегда посылали бежевые тринглы.
      Козырнув Коллинзу, Джемар выскочил из рубки и побежал к своему "Смерчу".

15 сентября 2085 года, местное время 23.10, северо-западные районы Файорбурга, столицы колонии Файори

 
      – Пойду с вами, – коротко бросил Херрел, хмуро разглядывая городские кварталы, плывущие под снижающимся гравипланом.
      – Это ещё зачем? – удивился Алекс, вздрогнув от неожиданности. Он только-только собрался надеть торсовый сегмент брони, стоя в ангаре рядом со своим "Смерчем". Гхострайдер появился за его спиной почти бесшумно. Эта привычка и раньше вызывала у Алекса раздражение, тем более сейчас.
      Херрел был без своей куртки, на нём красовался новенький камуфляж с эмблемой ГКК. На поясе в самодельной кобуре висел "арбалет". Не желая нервировать Алекса, он держал руку подальше от артефакта тигроидов.
      – Я знаю их повадки, – с этим Алекс поспорить не мог, вот только его не покидало беспокойство.
      Вызвав Морозову, Алекс осведомился, сколько ещё продлится действие сыворотки и возможно ли сканировать Херрела на достаточном удалении от "Духа Грома". Врач посоветовалась с Фарландером и ответила, что следить за Херрелом по-прежнему возможно.
      – Джемар, ты готов?
      – Разумеется, а что надо?
      – Приглядывай за Херрелом. Он в команде. Пусть высаживается с тобой.
      – Это интересно… Хорошо, Алекс, я послежу. Жду его.
      Алекс молча кивнул Херрелу, указывая, куда надо идти. Херрел усмехнулся и пружинистой походкой направился в ангар к феррианину.
      Спустя две минуты гравиплан бесшумно зашёл на посадку. На территории обширного городского парка, скрытый полем вижн-дизрупции, он обнаруживал своё присутствие только площадью примятого посадочными опорами кустарника. По данным бортового компьютера, трингл сел чуть севернее, приблизительно в километре от "Духа Грома". Сканеры не фиксировали присутствия чужаков, но это не значило ровным счётом ничего. Херрел предположил, что и пришельцам будет нелегко засечь их из-за помех, которые создает "арбалет". Вот только надолго ли хватит заряда, он не очень себе представлял. А ведь могла возникнуть необходимость включить и защитное поле. Времени на экипировку не оставалось, да и вряд ли Фарландер смог бы предложить Херрелу что-то более существенное, чем энергетический плащ или стандартный комплект брони. Ну, а настройка ТВК-сьюта могла занять не меньше часа.
      Джемар успокоил Херрела, пообещав прикрыть, если тот не будет глупить, разумеется.
 
      Шесть "Смерчей" вынырнули из-под броневых щитов ангаров и разлетелись веером вокруг гравиплана. Несколько секунд ушло на сравнение данных с борта "Духа Грома" и показаний компьютеров "Смерчей".
      – Чисто, – подвёл итог Алекс. Он двигался в паре с Дитером, их машины, скрытые вижн-дизрупцией, пролетели над кустарниками справа от места посадки.
      – Противника не обнаружили, – донёсся голос Люка, идущего в звене с Хэном. Они осмотрели левый фланг.
      Джемар с Херрелом на борту и Жосинда просканировали передний сектор.
      – Противник отсутствует, – сообщил Джемар.
      – Так, продолжайте двигаться посередине, мы вчетвером пойдём по флангам, – дал указание Алекс.
      – Выполняем, – ответили ферриане.
      Выйдя из виража, "Смерч-11" почти прилип к поверхности планеты. Почва в парке была обильно устлана опавшей листвой, которая скрывала едва протоптанные тропинки. Видимо, смена привычных условий существования на файорские повлекла за собой существенные изменения в жизненном цикле земных растений. На некоторых почки только начинали набухать, а кое-где уже зеленели листья.
      – Десять в час, не больше, – предложил феррианин.
      – Согласен, спешить не стоит, – Алекс, а за ним и остальные оперативники сбавили скорость до превышающей пешеходную лишь в два раза. Приходилось постоянно маневрировать и осторожно осматриваться, стараясь ни чем не выдать своего присутствия. Растянувшись на сто с небольшим метров, цепь продвигалась к месту посадки трингла. В зарослях легко было потеряться, хотя местные жители, скорее всего, прекрасно ориентировались в этом разнообразии беседок, фонтанов и крытых аллей. У оперативников такого опыта не было, поэтому им приходилось полагаться только на радары.
      – Послушай, лаури, а почему вы не сделали на "Духе Грома" двигатели, аналогичные феррианским?
      – Херрел, я не инженер и не знаю технических подробностей.
      – Ну, а в общих чертах?
      – С каких пор тебя интересуют двигатели?
      – Не меня. Йцорт. Они более или менее в курсе, что феррианские гипердрайвы намного превосходят их собственные. Собственно, поэтому Оптимум и желал заполучить товиарф любой ценой. Жосинда крутилась тут у них под носом, ха-ха, они же не знали, что товиарфы её класса не оборудованы приводом плавления пространства.
      Джемар резко остановил "Смерч" и, обернувшись к Херрелу, схватил его за шиворот.
      – Откуда ты всё знаешь, а? Ты, небось, помогал йцортийцам исследовать наши технологии. А теперь ещё ухмыляешься…
      Херрел медленно, но настойчиво оторвал руку феррианина от воротника.
      – Я похож на идиота, раскрывать им наши секреты? Ну да, я верил им вначале. Но у нас есть существенное преимущество, и пусть оно нашим и остается. А насчёт этого… Да, помогал, потому что просили. Но никакой важной информации они от меня не получили.
      – Это почему же?
      – А я так же, как и ты, отнекивался, говорил им, что не физик.
      Джемар скрипнул зубами, возразить тут было нечего. Он лишь вызвал Морозову, а та подтвердила, что всё сказанное Гхострайдером – чистая правда. Натолкни Херрел того же Алекса на некоторые мысли, подумал Джемар, ему тоже могут сделать укол сыворотки правды. Да вот только не всё так просто. В принципе, ему скрывать нечего, Проект – это он сам, а он сам – это и есть Проект. Но кое-что пока не стоит разглашать. Исключительно в целях безопасности. Об этом знают пока лишь Жосинда и он. Хотя и Люк о чём-то догадывается. А может они с Жосиндой так ничего и не поняли. Но, чёрт возьми, ему не хочется такого унижения, он его ничем не заслужил. Не тем же, что родился не на Земле! Мог бы помочь, помог бы. И ведь помогал! Разобрались бы они без него в 1999-ом с плазменным оружием, как же! Ладно, будь что будет…
 
      "Смерчи" между тем уже приблизились к тому месту, где должны были находиться пришельцы. Алекс приказал не подниматься выше, чем на три-четыре метра. Антигравы рыскали в зарослях, бортовые компьютеры ежесекундно фиксировали взаиморасположение боевых единиц. Радары молчали.
      – Что там?
      Жосинда не обратила внимания на реплику Алекса. Бросила несколько отрывочных фраз Джемару, и тот быстро соскочил со "Смерча", дав знак Херрелу держаться поближе и не отставать.
      – Лаури, ответь! Джемар!
      Феррианин мысленно выругался и отключил связь. Жосинда сделала то же самое. Херрел недоумённо переводил взгляд с Джемара на его напарницу.
      Быстро вытащив маркер, феррианин набросал на обшивке "Смерча":
      "Четверо тигроидов. Смотрят в направлении Алекса и Хэна. Твой арбалет нас скрывает. Ответим на вызов – засекут".
      – Жосинда, Джемар, немедленно ответьте! Дитер, чёрт подери, их убили!!!
      Сквозь треск помех донёсся голос Дитера.
      – Скорее, у них есть причины не отвечать.
      "Дитер, ты же умница, догадайся, мать твою, – ругался про себя Джемар, бесшумно пробираясь сквозь заросли.
      На полянке, под сводами причудливой арки с фонтаном, стояли пришельцы. Удивительно, как Жосинда заметила их. Хотя зрение ферриан почти на порядок острее, чем у землян.
      Медленно раздвинув ветки, Джемар оглядел стоящих неподалеку врагов. Закованные в странные ажурные скафандры, тигроиды были вооружены с ног до головы. На плече одного из них вращался, как бы обнюхивая заросли, какой-то прибор. Повернувшись в сторону ферриан и Херрела, он замер на несколько секунд, но потом возобновил движение. Джемар сделал шаг назад. Вопросительно взглянул на Херрела. Тот покачал головой: что это было такое, он не знал.
      – Мне кажется, они кого-то засекли и боятся себя выдать, – заметил Дитер. – У них "арбалет", не забывай. Так что, кто там кого теперь в засаду поймает – это ещё вопрос.
      – Ты уверен?
      – Предлагаю просто ждать. Если станет туго, хоть один из них даст нам знать. В этом я уверен.
      – Ну, хорошо, – нехотя согласился Алекс, – Хэн, Люк, задача ясна?
      – Да, мы ждём.
      "Молодцы", – подумал Джемар. Сняв с плеча авто-дитер, он поудобнее устроил его в руках и медленно двинулся сквозь заросли, выбирая позицию для атаки. Жосинда сжимала свой плазмер и тоже медленно подбиралась к тигроидам, стараясь особенно не удаляться от напарников. Гхострайдер поколдовал со своим прибором, после чего вокруг него заискрились почти незаметные радужные нити. Совсем не по-человечески перехватив "арбалет", Херрел поднял его наизготовку на уровне бедра и, как какой-нибудь заправский актёр в боевике прошлого века, с решительным видом последовал за феррианином. Глядя на него, тот только усмехнулся. Раньше такая манерность была тому несвойственна.
      Тигроиды разделились. Двое отступили в сторону Алекса. Один из оставшихся повернулся в направлении идущих в обход ферриан, а другой присел на корточки, выставив перед собой свое, явно тяжелое, оружие.
      "Нас заметили, – понял Джемар, – эх, была, не была…"
      Поднявшись в полный рост, он, почти не целясь, открыл по тигроидам огонь. Целая туча разрывных снарядов устремилась в ближайшего пришельца. Тигроид замешкался всего на миг. Множественные взрывы окутали то место, где он стоял. Другого пришельца отбросило взрывной волной. Если он и выжил после такого залпа, то от первого не осталось ничего. Тигроид попытался подняться, но тут Жосинда открыла огонь, испепелив его.
      Оставшиеся залегли, раскидав вокруг себя нечто вроде дымовых шашек.
      Ферриане и Херрел тоже затаились, не собираясь лезть в сероватую клубящуюся муть, в которой неизвестно кто и что на них навострил. Не прошло и минуты, как раздался громкий и прерывистый свист. Джемар только успел выглянуть из-за укрытия в направлении дымовой завесы, как на их позицию обрушилась стена огня. В буквальном смысле. Рыхлая огненная сеть, едва касаясь почвы, быстро мчалась сквозь дым.
      – Ложись! – закричал Джемар.
      Он надеялся, что Жосинда и Херрел успеют спастись. Почему-то феррианину казалось, что в сравнении с этой новой напастью старый добрый напалм – всего лишь детская игрушка. Бросившись на землю, Джемар увидел, как горящие нити окутали каменный силуэт фонтана, отчего гранит в буквальном смысле брызнул во все стороны. Растущий возле фонтана кустарник мгновенно испарился, а в небо рванула россыпь дымящихся хлопьев пепла. Понимая, что больше ничего сделать не удастся, Джемар вжался в землю. Телепортироваться он не решился, зная, что залегшие рядом напарники не имеют при себе таких же модулей брони.
      И огонь обрушился на него. Казалось, с тела заживо сдирают кожу. Но тут появилось чувство прохлады, вызывающей не слишком приятный зуд. Сьют старался спасти хозяина всеми возможными способами.
      Вжавшись в грунт, феррианин ждал долгие-предолгие секунды, когда пелена огня пройдёт. Время остановилось.
      "Аник саайяарит сэ уэр, леэй", – сдавленный голос Жосинды был едва слышен, и Джемар застонал от бессилия и страха. Она не может больше держаться, это её слова, огонь её убивает… Она прощается. Нет!!! Где? Куда бежать? Работают ли приборы обнаружения в этом пекле, и сможет ли он сделать не то, что шаг, проползёт ли он хоть метр туда. Куда? Всё неумолимо решали доли мгновений. А сознание между тем туманилось и меркло.
      "Вот и всё", – подумал Джемар, чувствуя, что больше не в силах терпеть огненную пелену.
      "Вэйтони лииртайкх сэн та Херрел, Сэ пра…".
      Неимоверным усилием воли Джемар вернулся в сознание. "Рядом с ней Херрел? Помогает ей? Как?" Мысль эта на миг вырвала феррианина из небытия, а вслед за этим стало как будто чуть прохладнее. Кто-то резко схватил его за локоть и рывком поднял на ноги. Жара тут же вернулась. Феррианин не выдержал и закричал.
      – Прыгай! – раздался в наушниках голос Херрела, и Джемар, наконец, разглядел, кто же его поднял на ноги. Это был именно Херрел. Вся его одежда прилипла к телу, а кое-где ткань камуфляжа начала тлеть. Слипшиеся волосы сосульками торчали вокруг разгорячённого, залитого потом лица. Странным казалось то, что ни на лице, ни на руках у Херрела не было и следа гари или сажи. Его спасало защитное поле арбалета. Надолго ли этого поля хватит? Радужные нити перестали сверкать белёсыми искрами, теперь поле было красноватого оттенка и, судя по всему, теряло мощность.
      "Спасибо тебе…", – прошептал феррианин, но Херрел не дождался окончания слов благодарности. Видя, что Джемар замешкался, он в полную силу толкнул его прочь от себя. После чего без разбега прыгнул следом.
      Джемар больно ударился о какой-то камень, хорошо, хоть сьют не сильно пострадал. Правда, это самое "не сильно" выражалось в том, что ТВК оплавился, и кое-где проступили внутренние защитные слои. Всё это Джемар заметил вскользь, его внимание привлекла лежащая чуть поодаль Жосинда, которая, кажется, дышала. На лицо феррианки было страшно смотреть, оно представляло собой сплошной ожог, волосы сгорели, а закрывающая её тело вэгвэнирующая броня местами почернела и потрескалась. Джемар лишь надеялся, что ожоги не смертельны.
      Приподнявшись на дрожащих руках, феррианин увидел, как Херрел, пригнувшись, что-то высматривает над огромным огненным эллипсоидом, испепеляющим парк в каких-то пяти-шести метрах от приходящих в себя оперативников. Странно, подумал Джемар, этот огонь не движется хаотично. Может, это галлюцинация? Очень грамотная и вовремя наведённая?
      "Температура сферы падает", – донёсся голос Фарландера. Ага, значит, ему не привиделось. Уже хорошо. А голос с гравиплана и подавно улучшил Джемару настроение, напомнив, что они тут всё-таки не одни и не совсем беззащитны.
      Собрав в кулак свою волю, превозмогая боль во всём теле, Джемар подполз к Жосинде в надежде суметь оказать ей помощь. Одновременно с этим он поспешил вызвать по связи Алекса. Но не успел.
      "Вас вижу, Фарландер передаёт обстановку на мой дисплей, идём на выручку", – голос Алекса сменили сообщения от остальных оперативников.
      Джемар посмотрел в ту сторону, где должны были взмыть вверх "Смерчи". И он их увидел. Электроника шлема соотносила показания радаров с фрактальной коррекцией, поэтому для "своих" скрытые вижн-дизрупцией боевые единицы были не совсем невидимыми. Херрел тоже смотрел в направлении "Смерчей", и феррианину оставалось только удивляться возможностям "арбалета". Или телепатическим способностям Херрела.
      С позиции пришельцев в воздух поднялись боевые машины.
      – Ложись! – шепнул Херрел, бросаясь на еще дымящийся пепел.
      Джемар молча подчинился, попытавшись вжаться в грунт ещё сильнее. Как назло, модули вижн-дизрупции вышли из строя, не выдержав огня.
      В следующий миг воздух сотрясли два взрыва, но феррианин не мог видеть, что же произошло в воздухе.
      А произошло следующее. Трильзеры не увидели вражеских машин, они только почувствовали их присутствие. И открыли беспорядочный огонь, утюжа воздух силовыми лучами. Хэн и Дитер открыли огонь чуть раньше, чем Алекс и Люк. Поэтому им повезло. Два трильзера взорвались, отведав очередей авто-пушек. Оставшиеся четыре машины моментально сориентировались и навели орудия на переставших быть для них невидимыми врагов.
      Ближе всего к пришельцам оказались Дитер и Алекс, их машины превратились в смятые груды металла, с глухим треском упавшие в заросли. Та же участь постигла "Смерчи" Хэна и Люка. Оперативникам удалось спастись. Многолетняя выучка не подвела. Они просто спрыгнули со "Смерчей", включив антигравитационные модули сьютов. Хэн с Люком сбросили дымовые шашки и поспешили уйти из поля зрения трильзеров. Люк успел снять со "Смерча" МПРУ, так кстати взятую в дополнение к авто-дитеру. Алекс моментально набрал скорость и высоту, пытаясь навести на неприятеля лазерную винтовку. Но трильзеры двигались слишком быстро и, на взгляд человека, хаотично.
      Дитер завис в воздухе, его оружие не требовало слишком точного наведения. Видя, как ближайший пришелец разворачивает в его сторону щелевидный раструб силового генератора, оперативник нажал на курок. Несколько снарядов успели достичь цели прежде, чем их смяла силовая волна. Трильзер не выдержал попадания. Он пытался отступить назад, но его корпус уже плавился и исходил искрами. Застряв в ветвях, машина пришельцев взорвалась, подняв в воздух обломки кустарника и целую тучу листвы.
      Как не пытался Дитер увернуться от силового удара, лучи трильзера всё-таки настигли его. Но то, что на пути лучей оказались несколько десятков снарядов, ослабило мощность выстрела. Дитер почувствовал сильнейший удар, передние броневые сегменты лопнули, его подбросило в воздухе, перевернуло и швырнуло в переплетение ветвей.
      – Дитер!
      – Я цел… почти. Вот незадачка, рука, кажется сломана.
      – Иду к тебе, – Алекс собрался броситься на выручку, но между ним и Дитером уже завис пришелец, высматривая вокруг пока ещё невидимого бойца.
      – Не надо, – Дитер поспешил отговорить Алекса, – они меня не видят.
      – Это пока.
      Алекс поймал в прицел одного из трильзеров. Три ярких жёлтых росчерка полоснули дискообразный фюзеляж, не причинив видимого вреда, но вот четвёртый угодил в уязвимое место. Трильзер лопнул, вспыхнув, как бенгальский огонь, не успев даже толком понять, откуда его достали. Но оставшиеся два трильзера обнаружили Алекса. Ответ на его снайперский выстрел последовал незамедлительно. Вокруг оперативника заплясали силовые лучи, грозя в следующую секунду раздавить или разорвать. К тому же со стороны недавней позиции тигроидов в небо устремился новый огненный шар.
      Алекс понял, что его поймали. Каким бы шустрым он ни был, даже включи он телепортатор, от силовых лучей ему не скрыться. Слишком много энергии израсходовано на прыжок вверх, ему теперь не перенестись больше чем на сто метров. Осталось только одно – дорого продать свою жизнь. Выхватив энергетический клинок, оперативник активизировал телепортатор.
      Трильзеры не сразу поняли, куда подевался противник. Алекс уже был рядом. Резко взмахнув клинком, он рассёк пришельца надвое. Ожидая взрыва, он выжал всё, что можно из двигателей сьюта, пытаясь отлететь как можно дальше от другого врага, которого уже не получится достать таким же способом. Но разрубленный трильзер не взорвался, а просто рассыпался на множество осколков, как будто клинок Алекса лишил его фюзеляж внутренней опоры.
      Оставшийся трильзер поднялся на несколько метров вверх и устремился за Алексом, сминая пространство вокруг него не слишком меткими выстрелами.
      Раздался громкий выстрел, из зарослей наперерез пришельцу протянулся узкий дымный след. Ракета, выпущенная Люком, достигла цели. С оглушительным треском трильзер взорвался, разлетевшиеся во все стороны горящие осколки попадали в кустарник, который тут же вспыхнул.
      Хэн с Люком поспешили убраться со своей позиции. И не зря. Тигроиды снова выпустили по оперативникам огненный шар.
      Алекс дал приказ отступать, так как в отдалении над парком появились ещё два трильзера и, наученные горьким опытом своих предшественников, осторожно двинулись в направлении полыхающих зарослей.
      Наконец Джемар нашёл в себе силы поднять Жосинду на руки и, не без помощи Херрела, отнести к единственному целому "Смерчу".
      – Что это за огненные шары?
      – Не знаю, – отмахнулся Херрел, – ТАКОГО мне видеть не доводилось. А теперь давай отсюда убираться побыстрее. Зная этих тварей, могу предположить неприятное продолжение банкета.
      – Куда уж неприятнее! Нам надавали по зубам! Да ещё как!
      – С минуты на минуту тут может появиться толпа гептаподов, и вот тогда нам точно крышка. Эти твари не боятся смерти, они просто на это запрограммированы. И что они с собой притащат, я не знаю. Может, что-то посерьёзнее огненных шаров.
      Джемар уложил Жосинду на сиденье и вызвал "Дух Грома". Маккинторк сообщил, что он сможет дистанционно управлять "Смерчем", и сам заберет ее. Морозова добавила, что присутствие Джемара как второго феррианина желательно при оказании помощи Жосинде, но не обязательно. Джемар отмахнулся, зная, что он нужен здесь.
      Сквозь заросли к ним проломился Хэн, из оружия при нём был лишь фазовый пистолет.
      – Ну и как? – спросил его Джемар.
      – Люк и Алекс сейчас с Дитером, отходят на юго-восток. Так, вы тоже без транспорта, понятно. А где Жосинда?
      – Мы отправили ее к Морозовой, нас тут сильно прижгло этим напалмом, или что это, – ответил Джемар. – Да, кстати, нам всем надо быть благодарными Херрелу. Если бы не он, мы бы тут уже сгорели.
      Хэн подозрительно оглядел Херрела, ему в голову пришла мысль, а не подставил ли их бывший коллега, уж больно быстро и эффективно пришельцы стали давать Проекту сдачи. Хэн так прямо и высказал Херрелу всё, что он думает. Коротко, ёмко и не слишком цензурно.
      – Я не подставлял вас, я не знал, ЧТО нас может ждать тут. Скажите спасибо, что вообще с вами пошёл. Навоевали бы тут без меня, особенно ферриане.
      – Ладно, ладно, – поспешил заступиться Джемар. – Не время разборки чинить, надо уносить ноги.
      Тем временем Алекс обговорил с Коллинзом последующие действия. На борту гравиплана оставалось ещё четыре запасных "Смерча", но против трильзеров машины Проекта были бессильны. Оставалось одно. Поднять "Дух Грома" и засыпать парк кассетными бомбами. Никому из членов Проекта не нравилась подобная идея, но оперативники сейчас вряд ли могли провести эффективную тактическую операцию по зачистке территории. Хотя Херрел и утверждал, что у противника может быть не больше трёх десятков бойцов, включая тигроидов, гептаподов и всех остальных тварей, соотношение один к десяти могло означать полное поражение. Боеспособными оставались только Алекс, Хэн и Люк, на Джемара можно было слабо рассчитывать. Побывав внутри огненного шара, он всё ещё был не в состоянии выполнять сложные боевые задачи.
      Пока действовал "арбалет" Херрела, оперативники могли не беспокоиться, что их быстро обнаружат. Со всей возможной скоростью Хэн и Херрел, поддерживая едва волочащего ноги Джемара, поспешили догонять остальных.
      До гравиплана оставалось ещё метров триста, как вдруг над городом появились четыре "Боевых Ястреба" с эмблемами Колониальной Армии Файори. Развернувшись над прилегающими к парку кварталами, они разобрались, что к чему и набросились на рыскавшие над пепелищем трильзеры.
      Вначале они атаковали слаженным дельтовидным строем, выпустив по врагам несколько ракет, от которых трильзеры ушли играючи. Пилоты явно не представляли себе, насколько их цели маневренны и шустры. Но неожиданная атака с воздуха вынудила пришельцев отступить к месту посадки трингла. Файорские истребители зашли в новый боевой разворот. Прежде чем их плазменные пушки смогли хоть как-то навредить трильзерам, одного из "Боевых Ястребов" раздавило силовыми лучами. Смятая в лепёшку машина взорвалась, и ее осколки рухнули на самом краю парка, взорвавшись уже на силисфальте.
      Пламя объяло ближайший к парку дом, и почти тут же завыли тревожные сирены. Со стороны жилых кварталов послышались крики и беспорядочные выстрелы.
      – Вот дела! Они что, раньше не видели, какая тут была перестрелка? – изумился Хэн.
      – Таковы уж искажающие свойства их приборов, – пояснил Херрел, как бы в подтверждение своих слов помахав в воздухе "арбалетом".
      Джемар не очень внятно выразился в том смысле, что надо бы помочь гражданским, да и армия Файори не готова сражаться с таким противником.
      – И что ты предлагаешь? – резко спросил его Алекс. По правилам, все каналы связи между оперативниками во время отступления оставались открытыми.
      – Седлать "Смерчи".
      Алекс снова связался с Коллинзом. Генерал отдал приказ готовить машины к вылету. По крайней мере, трое оперативников смогут снова идти в бой.
      – Я могу повести "Аннигилятор", – добавил Джемар.
      – Не пытайся делать того, чего делать не можешь.
      – Я вполне способен оценить свои силы.
 
      Между тем погиб ещё один "Боевой Ястреб", но двое оставшихся сумели подбить одного трильзера. Второй отступил ещё дальше, через минуту к нему присоединился ещё один. А вслед за этим над парком поднялись несколько "бордов".
      – Гептаподы, – доложили с гравиплана.
      Прежде чем хоть кто-то из оперативников увидел новую напасть, ещё одно здание подверглось обстрелу. "Гусеница" активизировалась уже внутри постройки, и это почти бесшумное светопреставление казалось странным. Несколько гигантских трещин прорезали здание, а затем стены медленно, одна за другой, рухнули. В воздух поднялись тучи пыли и осколков силисфальта.
      – Хэн, Люк – отставить возвращение на гравиплан, – приказал Алекс, – поднимайтесь в воздух и снимите тигроидов с их орудием. Немедленно.
      Оба оперативника поспешили выполнить приказ. Не слишком заботясь о маскировке, они устремились к тому участку, где были замечен противник. Враги мгновенно перестроились и открыли шквальный огонь. В ту же сторону переключили своё внимание и трильзеры. И несдобровать бы бойцам проекта, если бы не ураганный огонь со стороны подвергшихся нападению кварталов. Туда подоспели несколько армейских "Вархаундов". Из орудийных башен БТРов файорские стрелки успели поразить пять гептаподов прежде, чем их накрыл новый огненный шар. Но пехота уже высадилась и теперь, прячась в развалинах и за машинами, вступила в бой. Конечно, их ручные пулемёты и автоматы не могли существенно навредить неприятелю, но, по крайней мере, вызвав часть огня на себя, они отвлекли внимание врага.
      И тут один из трильзеров попал под снайперский выстрел Алекса, который снова атаковал пришельцев. Оставшаяся машина успела зацепить ещё один "Боевой Ястреб", прежде чем была сбита.
      Будто в отместку за гибель последнего трильзера тигроиды, не особо целясь, выпустили ещё один огненный шар и "гусеницу". После этого Хэн и Люк сумели поразить сначала метавших "гусеницы", а потом и обнаруженный расчёт с огнемётчиками. На поле боя остались только гептаподы, но их было не меньше двух десятков. Методично расстреливая файорских солдат и не давая оперативникам Проекта подобраться поближе, гептаподы начали наступление на городские кварталы, разрушая всё на своем пути.
      – Надо уничтожить трингл! Скорее! Там центр управления киборгами!
      – Херрел, ты уверен, что не следует вначале добить гептаподов? – осведомился Алекс.
      – Абсолютно! Давайте ваш "Аннигилятор", Джемар не в силах добраться до гравиплана. Надеюсь, он сможет управлять машиной.
      Феррианина била мелкая дрожь, он еле стоял на ногах, но в его голосе чувствовалась уверенность.
      – Смогу.
      "Аннигилятор" выплыл из ангара и через несколько секунд был на месте.
      – Я поднимаю гравиплан, – сообщил Коллинз, – Хэн, Алекс, Люк. Рассчитывайте траекторию телепортации, жду вас на борту.
      – Отлично! – воскликнул Алекс. – На "Смерчах" мы гептаподов мигом нейтрализуем.
      Гравиплан взлетел. Его турели пытались поймать юрких гептаподов, но бортовые орудия не были приспособлены для ведения огня по мелким наземным целям. "Дух Грома" смог сделать всего несколько выстрелов, не убив при этом ни одного гептапода. Дальнейший обстрел пришлось прекратить, поскольку пришельцы были уже в сравнительно нетронутых жилых кварталах.
      Джемар поднял "Аннигилятор" в воздух. Тяжёлая машина, накренившись вперёд, как допотопный вертолёт, устремилась к тринглу.
      – Вот он! – Херрел, сидя в кресле второго пилота, ткнул пальцем в обзорный экран.
      – Не вижу, где? – зло огрызнулся феррианин, разворачивая нос машины для лучшего обзора.
      – Да вон там, метров четыреста, не больше.
      – Нет там ничего! Морозова?
      – Он говорит правду.
      Феррианин изумлённо посмотрел на Херрела.
      – Не знаю, – ответил на незаданный вопрос Херрел. – Может, я могу его видеть лишь потому, что мой "арбалет" настроен на меня? Хорошо… Вектор – 20 – 400 – 5, я так думаю.
      – И чем мне его угостить? Не термоядерной ракетой же?
      Херрел задумался на несколько мгновений.
      – Фаз-гатлингами. Над ним. Я уверен, он будет взлетать, так мы сможем попасть прямо по верхней диффузной мембране.
      – Куда попасть?
      – На верхней полусфере каждого трингла монтируется диффузная мембрана, люк, проще говоря. Через неё происходит высадка десанта и загрузка оборудования. Вообще-то это не люк, а зона пространственного искажения.
      – Ладно, не важно…
      И тут холодное острое копьё ударило в голову феррианина. Он потерял сознание и без сил повис в кресле пилота.
      – Джемар! Очнись! – Херрел быстро снял с феррианина шлем и приподнял веки.
      – Что там у вас? – Алекс говорил уже с борта гравиплана. Оперативники завершали предстартовую подготовку "Смерчей". В течение одной, от силы двух минут они собирались вылететь в погоню за гептаподами.
      Херрел осмотрел глаза феррианина. Зло выругавшись, он быстро и аккуратно переложил Джемара на соседнее сиденье, а сам сел в его кресло. Очень надеясь, что аптечка справится и не даст феррианину умереть, он активизировал бортовые фаз-гатлинги.
      – На борту трингла муренил, он парализовал Джемара мозговой молнией. Второго удара ему не пережить, отвлеките его внимание.
      – Как?
      – Не знаю, пусть "Дух Грома" даст несколько залпов вокруг трингла.
      Алекс быстро переговорил с Коллинзом.
      – Мы не видим трингла, – сокрушённо заметил генерал.
      – Ну, хорошо. От моей позиции – метров двести к северу. Подпалите там заросли, взорвите их, сделайте что-нибудь. Муренил, возможно, уже готов к следующей пси-атаке.
      Долгих уговоров не потребовалось. "Дух Грома" нацелил орудия на заданную точку, и заросли вспыхнули.
      – Отлично, теперь он должен отвлечься на вас. Надеюсь…
      Сказав это, Херрел надавил на гашетку, и россыпь сиреневых игл устремилась чуть выше и чуть дальше подожжённого орудиями гравиплана кустарника.
      Нельзя было точно сказать, попал Херрел или нет, но трингл, наконец, стал виден всем. Огромный вогнутый треугольник взмыл над парком. "Аннигилятор" продолжал поливать его огнём, и некоторые выстрелы даже достигли цели. Голубая обшивка продолжала изменять форму, пропуская разряды сквозь себя, но в тех местах, куда Херрел умудрился попасть, бугристая поверхность начала трескаться и плавиться.
      – Он уходит, уходит! – закричал Алекс.
      Херрел заметил, как три "Смерча" покинули гравиплан и на максимальной скорости устремились к нему на помощь. "Смерч", ведомый Хэном, принялся палить из авто-пушек, но трингл уходил слишком быстро.
      – Вот чёрт! Быстрее все назад! Они активизировали систему самоуничтожения! –
      закричал Херрел, бросая машину в крутой разворот.
      Оперативники тоже увидели то, что напугало Херрела. Из центра трингла вырвался белый объект метра три в поперечнике. Почти без разгона он рванул в небо с немыслимой скоростью, а трингл начал делиться на две части, вращающиеся в противоположных направлениях.
      И тут трингл взорвался. Над парком вспыхнуло новое солнце, и сокрушительная взрывная волна опрокинула "Смерч" Люка и "Аннигилятор". Горящие обломки обрушились на гравиплан и близлежащие постройки. Новая серия взрывов сотрясла воздух – там, где стояло несколько гражданских автомобилей, в силисфальте появилась огромная оплавленная воронка.
      Единственный оставшийся на поле боя "Боевой Ястреб" подлетел к гравиплану поближе и замер рядом.
      – Здесь Нефёдов. Я уполномочен просить у вас помощи.
      – Ну-ну, – Алекс подвёл свой "Смерч" к "Боевому Ястребу" и нацелил на него жерла фаз-гатлингов.
      Следом пристроился Хэн.
      А из "Духа Грома", снова зашедшего на посадку, уже спешили команды спасателей. Херрелу повезло, что "Аннигилятор" не взорвался, но ему самому крепко досталось. Люк потерял свой "Смерч". Лёгкий антиграв разлетелся на кусочки от столкновения с поверхностью планеты, но пилота спас сьют, хотя и пришёл после этого в полную негодность.
      – Как это понимать, капитан? – осведомился Алекс. – Вы же, кажется, стояли по другую сторону баррикады?
      – Стоял. Да не совсем. Ладно, теперь нет времени всё объяснять. Я прошу вас помочь нам добить киборгов.
      – Гептаподов?
      – Не знаю, как вы их называете, и знать не желаю. Проблема в следующем. Верные мне отряды почти все разгромлены. А часть в это самое время пытается противостоять войскам Губернатора.
      – Ладно, мы поможем вам. Это наш долг. Но потом я настаиваю на вашем аресте до выяснения всех обстоятельств.
      Нефёдов какое-то время обдумывал сказанное, потом неожиданно спросил:
      – Скажите, Куприн у вас? С ним всё в порядке?
      – Странный вопрос, учитывая недавние события.
      – Ладно, я понял, что он у вас. Искренне рад. Он способен помочь.
      – В чём?
      – Не валяйте дурака. Не в моём разоблачении же. Хватит, прошу вас. Помогите нам.
      – Хорошо. Коллинз!
      – Да, Алекс?
      – Оставайтесь тут, мы с Хэном добьём неприятеля.
      Сказав это, Алекс и Хэн устремились вслед за "Боевым Ястребом".
      Город полыхал. Там, где ещё оставались целые отряды, подчинённые Нефёдову, шла вялая перестрелка. Солдаты армии Файори понимали, что не в силах оказать пришельцам достойного сопротивления. Они надеялись на Проект. И они пытались выжить, не слишком стараясь защитить гражданское население. Оперативники проекта не винили их за это.
      Бой продолжался ещё почти час. К тому моменту, когда подоспели Алекс и Хэн, в живых оставалось пятнадцать гептаподов, но и у инопланетных бойцов уже кончались боеприпасы. И тогда гептаподы брали оружие людей и продолжали убивать.
      Опыт предыдущих сражений позволил оперативникам довольно быстро обезвредить около десятка пришельцев, но с остальными пришлось повозиться. Гептаподы не брезговали отступать и маскироваться там, где это только возможно. Стоит признать, что часть разрушений и жертв была вызвана стрельбой оперативников, но иначе гептаподов было не остановить.
      – Всё, – Алекс посадил свой "Смерч" на дымящийся силисфальт.
      Дрожащей рукой снял шлем и чуть не задохнулся. Горячий ветер гнал в его сторону запах гари и крови, дым ел глаза, а грохот и треск кругом стояли такие, что Алекс удивился, как тут кто-то из людей мог хоть что-то видеть и оказывать сопротивление. Чуть слева от его "Смерча" лежал последний уничтоженный гептапод, держа в руках обычный земной автомат. А справа виднелись тела нескольких бойцов в продырявленных и прожженных энергетических плащах.
      Хэн подошёл к Алексу и положил руку на плечо.
      – Когда-нибудь они за это ответят. И заплатят такую цену, что…
      – Внимание! Это снова Нефёдов. Я обращаюсь к бойцам проекта.
      Алекс поспешил снова надеть шлем, чтобы переговорить с капитаном.
      – Слушаем.
      – Немедленно отходите. Слышите, немедленно!
      – Это ещё зачем?
      Резкий сигнал возвестил о переключении канала связи и Алекс услышал голос Коллинза:
      – К вам с востока приближаются три звена "Боевых Ястребов". На попытки связаться не отвечают.
      – Что за чертовщина? Нефёдов!
      – Это гвардия Губернатора. Уходите!
      – Но мы…
      – Это не ваш бой!!! Делайте то, зачем вы сюда прибыли. Это… это наши дела.
      – Нефёдов!…
      – Выиграйте эту войну! Ради всех нас! А сейчас уходите! Вы не сможете с ними справиться. Их слишком много. Сюда движется целый батальон тяжело вооруженных солдат на "Вархаундах". Пожалуйста, не дайте им вас убить, вы – наша последняя надежда!
      – Наша?
      – Да! Наша, человеческая. Или, если уж на то пошло, последняя надежда Службы Безопасности Федерации. Это говорю я, капитан этой самой Службы. Уходите!
      – Хорошо. Капитан?
      – Да?
      – Почему вы так резко невзлюбили пришельцев?
      – Они обещали не трогать мирных жителей. Раньше я им верил.
      – Удачи тебе, капитан.
      Нефёдов не ответил. Его "Боевой Ястреб" быстро лёг на крыло и полетел навстречу гвардейцам Губернатора. Алекс увидел, что из нескольких посадочных шахт поднялось ещё около десятка боевых машин. Они устремились за Нефёдовым, перестраиваясь в боевой порядок перехвата.
      Не говоря друг другу ни слова, Алекс и Хэн подняли в воздух "Смерчи" и взяли курс на гравиплан.
 
      Спустя пятнадцать минут "Дух Грома" уже был далеко от объятого войной города. До последнего момента оперативники следили за показаниями радаров. И видели, что к войскам Губернатора подходили всё новые и новые подкрепления. И вот на экранах погасла последняя точка, обозначавшая лояльные Нефёдову "Боевые Ястребы". Что стало в этом бою с самим капитаном, никто из Проекта так никогда и не узнал.
      Перед тем, как покинуть трингл, муренил действительно переключил своё внимание на гравиплан. И теперь бойцы Проекта отдавали последние почести троим техникам, участникам Проекта, которых коснулась разрушительная псионическая атака.
      Морозова действительно знала своё дело, она спасла Жосинду. Но феррианке предстоял ещё долгий курс реабилитации в медицинском отсеке. Остальные оперативники могли стать полностью боеспособными уже меньше чем через двое суток.
      Покинув Файорбург, "Дух Грома" направился к Южному полюсу. Предстояло восстановить стационарную базу. А так же поставить новые стационары. К тому же назрела необходимость составить принципиально новый стратегический план ведения войны. Войны, которая грозила стать очень долгой.

22 ноября 2085 года, местное время 7.00, континент Небесный Клондайк, зона патрулирования Базы 3, планета Файори

 
      Вот уже более трёх месяцев Проект вёл войну, кажущуюся бесконечной и безнадёжной. Сопротивление пришельцам не ослабевало, также, как и натиск самих пришельцев. По сути, ни одна из сторон не была в состоянии достичь переломного успеха: и Проект, и экспедиционный корпус Йцорта изматывали силы друг друга, уничтожая технику, оборудование и стратегически важный персонал. Самым примечательным фактом этой войны было то, что ни один из оперативников Проекта не погиб, хотя очень часто земляне и ферриане попадали в поистине критические ситуации. Но фортуна благоволила к солдатам Проекта, и причиной тому был не только слаженный и отточенный до автоматизма стиль командного взаимодействия. Подчас оперативники совершали и вовсе нелогичные поступки, но…
      Но и Йцорт за прошедшее с атаки на Файорбург время не потерял больше ни одного тигроида или муренила. Поначалу это обстоятельство просто злило участников Проекта, но постепенно пришло понимание того, что Йцорт учится. Учится у самого Проекта. И людьми начало овладевать отчаяние.
      И это несмотря на грандиозные успехи в укреплении собственных позиций на Файори.
      В течение сентября был построен и запущен в эксплуатацию второй стационар, оборудованный всеми мыслимыми и немыслимыми достижениями современной техники. Его местоположение было выбрано из тысяч возможных вариантов. Стационар поместили на дне Полярного Океана, вблизи северного полюса. Замкнутые и экранированные купола разбили под толщей вековых льдов, на глубине более четырёх тысяч метров. И доступ внутрь осуществлялся через естественную галерею подводных и подземных гротов, кое-где расширенных и укреплённых. Сквозь сравнительно узкие тоннели не могло пролететь ничего крупнее "Аннигилятора", да и не было необходимости "Духу Грома" самому опускаться под толщу полярных льдов.
      Третья база расположилась в экваториальном поясе Файори. По погодным условиям эта территория напоминала земные Анды, разве что тут было несколько теплее. Синеватые отроги файорских гор здесь, вблизи экватора, выглядели очень непривычно для человеческого глаза. Яркие, будто кровавые росчерки на неровностях скал буквально сводили с ума. Так солнце Гаммы Талестра пыталось согреть едва скрашиваемые скудным местным растительным покровом богатые разнообразными рудными жилами горные кручи. Среди этой какофонии света, тени и всех возможных оттенков красного и синего врезались в неподатливые породы бункеры базы Проекта. Разумеется, они были не столь хорошо замаскированы, как первые два стационара, но условия данного местоположения были поистине стратегически важными. Во-первых, залежи полезных ископаемых. Кое-где руда буквально лежала на поверхности в виде пород, почти не требующих обогащения. Титан и вольфрам тут встречались повсеместно. Хуже было с кремнием, но для изготовления ТВК ключевыми компонентами как раз и были первые два минерала. Во-вторых, изрядное содержание металлов вокруг базы, как это не парадоксально, чуть ли не в два раза увеличивало дальность обнаружения целей радарами. Фарландер в течение нескольких дней спорил со Штайнером, но оба так и не пришли к единому мнению о природе явления. Назвав его "радиолокационным резонансом", оставили надежду понять этот факт и решили просто пользоваться удачной аномалией. А третьим выгодным стратегическим условием была минимальная активность пришельцев.
      Херрел выдал учёным проекта всю имеющуюся у него информацию, да и за долгое время боевых действий стала складываться более или менее правдоподобная картина деятельности Йцорта. Пришельцы базировались поблизости от полюсов. Единственным разумным обоснованием этого было предположение, что пылевые облака и поток частиц со стороны звезды помогают им маскироваться. За последнее время "Дух Грома", "Аннигиляторы" и "Драконы" неоднократно совершали рейды к полюсам, иногда преследуя отступающие тринглы, а иногда просто следуя патрульным маршрутам. Базы так и не удалось обнаружить, также, как не удалось понять, каким образом астрономические условия возле полюсов планеты могут служить маскировкой.
 
      Третий стационар стал основным. Здесь разместились основные производственные и лабораторные комплексы, сюда же поступали данные с немногочисленных шпионских спутников. Эти спутники уже оснастили аналогами йцортийских сканеров информационного поля, или, как их теперь называли, СИПами. К сожалению, технологию пришельцев удалось воссоздать только отчасти. Без псионического контроля со стороны людей СИПы не улавливали присутствия пришельцев, поэтому на третьем стационаре всегда дежурила смена управления спутниками.
      В результате расширения Проекта возникла острая необходимость в новом персонале. Пришлось направлять вербовщиков в крупные населённые пункты. По сравнению с ожидаемыми, результаты оказались неутешительными, но всё же удалось уговорить несколько десятков специалистов примкнуть к Проекту. С оперативными кадрами ситуация была ещё хуже. Кадровых военных или наёмников среди населения почти не было. Разыскать кое-кого разыскали, но договориться не получилось. Слишком хорошо поработали средства массовой информации, в расписавшие поражение Проекта во время нападения пришельцев на Файорбург. Детали репортажа были по большей части вымышлены сторонниками Губернатора.
 
      Пришлось прибегнуть к нестандартному решению. Исследования нескольких захваченных в плен гептаподов существенно продвинули знания Казарновского и его сотрудников в области биоинженерии. Люди и раньше умели создавать искусственный интеллект и андроидов, наделённых им, но процесс изготовления обычно был очень длительным и не всегда удачным. Хотя к андроидам и принято было относиться как к обыкновенным людям, даже сами андроиды признавали за собой слишком невысокую способность к обучению и накоплению опыта. Искусственные живые существа, наделённые интеллектом, всё же больше походили на компьютеры, чем на людей. Но биотехнологические находки йцортийцев позволили преодолеть недостатки предыдущих попыток сделать самообучающегося андроида.
      И тут возникла этическая проблема. По законам Федерации андроидам нельзя было навязывать род деятельности, Проект не имел права приказать служить ему. А Казарновский прямо так и сказал, что если андроидов не программировать на выполнение служебных обязанностей участников Проекта, то сам процесс обучения нужным навыкам может занять долгие месяцы, если не годы. К тому же нет гарантии, что созданный в лаборатории андроид согласится иметь хоть что-то общее со своими создателями. Прецеденты были, после чего как раз и появилась соответствующая поправка конституции. Но кое-кто по-прежнему пытался навязать андроидам свою волю и ущемлять их права. С такими "блюстителями чистоты соблюдения помыслов Божьих" разбирался Фронт Независимости – Общественная организация, созданная самими андроидами для защиты своих прав. Правительство поддерживало Фронт, но при условии строго соблюдения законов и исключения любого самосуда. Фронт держался в рамках закона. По крайней мере, внешне.
      В сложившихся обстоятельствах Фарландер и Казарновский решили изготовлять не андроидов, а биологические компьютеры, способные к самообучению, но строго в рамках выполняемых функций. Фактически, новые БИККи (биологические компьютерные комплексы) программировались на три основные функции: генеральная задача, совершенствование навыков выполнения генеральной задачи и жизнеобеспечение.
      Так появились охранные БИККи, запрограммированные на распознавание паролей и документов допуска, а также на уничтожение любых существ или механизмов, проявляющих агрессию по отношению к участникам Проекта. Следом были созданы другие модификации.
      Зенитные БИККи несли караул на расположенных по периметрам стационаров орудийных платформах, сменяясь только для пополнения запасов органического топлива. Эти похожие на шустрых осьминогов создания были способны с нечеловеческой скоростью наводить орудия на неопознанные воздушные цели и уничтожать их, если те оказывались враждебными. Стоит упомянуть об оснащении каждой из зенитных платформ запасом электронных сеток-ловушек для "гусениц". Такая сетка, выпущенная в направлении "гусеницы", рассчитывала её период мелькания в нормальном пространстве и шла на перехват. В нужной точке сетка выключала встроенный генератор магнитных полей и выпускала навстречу "гусенице" микроскопические сгустки антиматерии. Аннигиляция почти всегда останавливала "гусеницу", вызывая внутреннюю детонацию.
      БИККи-пилоты были способны вести воздушные бои, выдерживая неприемлемые для человека перегрузки. Но сами по себе в бою они вели себя не слишком толково. Строго выполняя программу, они всё же были гораздо больше уязвимы, чем люди. Это показали серии тренировочных полётов. Но если БИКК-пилот летел в звене с человеком, строго выполняя его приказы, эффективность звена почти дотягивала до таковой, имей оно в своём составе только людей. Поэтому на каждом стационаре всегда находился хотя бы один из оперативников, способный в случае чего поднять в воздух эскадрилью перехватчиков. Отражение атак на поверхности тоже престало быть серьёзной проблемой. В тех пяти случаях нападения на базы, что произошли в середине октября и начале ноября, охранные БИККи сумели продержаться достаточное время до прибытия оперативников. Так как чаще всего основной состав находился на третьем стационаре или поблизости от него, загрузка на "Аннигилятор" и прибытие на помощь стационару занимали вместе приблизительно сорок минут. К тому же, атакующим приходилось вначале идти на посадку и избегать ПВО. С внедрением технологий СИПов помехи, которые обычно устанавливали пришельцы, уже не могли полностью блокировать связь, именно поэтому два раза оперативникам удалось прибыть на стационары даже до начала высадки неприятеля.
 
      Определённого успеха удалось достичь и в воздухе. "Драконы" прошли успешные испытания, доказав способность обладать большей манёвренностью, чем все остальные суда, с которыми приходилось сталкиваться Проекту. Специально для "Драконов" разработали и опробовали новые фигуры высшего пилотажа, особенно важными оказались раскручивающаяся спираль, реверсная волна и боковая волна. С ними "Драконы" могли играючи уходить из-под массированного обстрела НУРСами. К тому же "Драконы" совсем незначительно уступали тринглам в скорости.
      Враги начали чаще отступать, находя спасение только на базах в своём неведомом измерении. И до поры до времени любые тринглы выходили из боя раньше, чем получали фатальные повреждения. Йцортийцы экономили технику, как только могли. Пилоты Проекта имели в своём распоряжении телепортаторы, но удрать от тринглов было совсем не просто. До начала ноября Проект потерял больше двух десятков истребителей, хотя экипажу почти всегда удавалось сохранить себе жизнь. В воздушных боях Проект потерял семь БИКК-пилотов и двоих техников, которым пришлось однажды вступить в неравную воздушную дуэль с чёрным тринглом над вторым стационаром.
 
      Но развитие технологий шло своим чередом. Херрел, Фарландер и Штайнер дни и ночи напролёт трудились над разгадкой тайны генерируемых тринглами подпространственных ворот. Такие ворота получили название метасайнов. Среди огромного массива полученных с приборов данных к концу октября удалось выудить крохи полезной информации. Проект узнал, что в своей основе метасайны состоят из замкнутого потока гамма-кварков. К сожалению, эта информация никак не помогла в выяснении местоположения баз пришельцев. Но Фарландер выдвинул теорию, согласно которой можно создать особое поле, блокирующее распад любых частиц до уровня гамма-кварков. Штайнер подвёл под эту теорию математическую базу, и к началу ноября появился первый прототип генератора супресс-поля. Буквально за сутки наладив производство генераторов, техники установили их первые образцы на "Драконах" третьего стационара.
      Первое же испытание супресс-поля в бою дало обнадёживающие результаты. Тринглы лишились возможности создавать метасайны. Также, как и их спасательные капсулы.
      Но праздновать победу было ещё рано. Оказалось, что тринглы совершенно спокойно выходили из метасайнов, образованных в неведомом измерении, то есть также, как и раньше появлялись где угодно и когда угодно.
 
      Между тем йцортийцы продолжали атаковать грузовые караваны, везущие необходимые им товары. Как не старались пилоты перехватывать участников этих рейдов, успеха удавалось достигать в одном случае из десяти, если не реже. Судя по всему, Губернатор совместно с пришельцами, пользующимися своим безупречным источником стратегической информации, сканерами, аккуратно координировал перемещения караванов таким образом, чтобы в момент атаки патрули Проекта были как можно дальше. Из-за снижения уровня поставок необходимых материалов и оборудования промышленный кризис по всей планете набирал обороты. Участники Проекта ловили сигналы гражданских спутников, передающих по средствам массовой информации сообщения о саботаже и пиратстве, и они понимали, что скоро даже самые лояльные Губернатору промышленники и дилеры начнут задавать вопросы, на которые Такаде придётся давать ответы. Но когда на Файори назреет экономическая революция, не мог сказать никто, включая экспертов – социологов.
      Более того, почти всегда караван, подвергшийся нападению, сопровождали регулярные войска. И как только "Драконы" или "Аннигиляторы" приближались разграбленным грузовозам, подразделения КАФ атаковали именно их, а не пришельцев, которые в это самое время удирали восвояси.
      Пилоты пытались выйти на связь с командованием эскортов, но почти всегда их запросы игнорировались. Лишь однажды некий майор Стефан Рейнолдс ответил на их сигналы. Короткий разговор завершился приказом майора прекратить стрельбу и отправиться догонять пришельцев. Четыре трингла, участвовавшие в том рейде, не купились на навязываемый им бой и ушли прочь прежде, чем "Драконы" смогли подлететь достаточно близко для активации супресс-поля. Но, уходя, они нанесли массированный удар "гусеницами" по подразделению КАФ. Майор, а также большая часть личного состава эскорта погибли. Проект тоже понёс потери. Были сбиты два "Дракона" из четырёх, и находившийся на одном из них Хейнс Байер уцелел только чудом. Когда опасность миновала, солдатам КАФ предложили вступить в Проект, те отказались. Оказав помощь пострадавшему Хейнсу, они дождались прибытия "Духа Грома", после чего направились на уцелевших машинах к предусмотренному маршрутом бывшего каравана городу.
      До города они не добрались. Буквально на пару минут спутники-разведчики Проекта зафиксировали появление метасайна на их пути. "Дух Грома" оказался в этом месте через семь минут, но не обнаружил ничего кроме выжженного участка равнины площадью почти в три гектара.
 
      В течение суток после этого инцидента Проект получил подтверждение о массированных бомбардировках всех крупных военных баз КАФ. Перехваченные сообщения свидетельствовали: над военными объектами были замечены НЛО, но все средства авиации и ПВО оказались бессильны остановить нападение. Выживших были считанные единицы. Фактически, армия Файори перестала существовать.
      И тогда началась паника. Во всех крупных городах вспыхнули мятежи и беспорядки, полиция была в ужасе, столкнувшись с почти забытым в Федерации явлением под названием "анархия". По каналам сенсовидения показывали такие жуткие подробности беспорядков, что даже оперативники Проекта, насмотревшиеся в конце двадцатого и в начале нынешнего столетия всякого, пришли в замешательство. Казалось невероятным, что люди, почти два поколения прожившие в идиллии относительного спокойствия, могли за считанные часы поставить всё с ног на голову.
      Но факт оставался фактом, правительство Губернатора свергли. Что стало с Такадой, неизвестно. Одни твердили, что он покончил с собой, другие упоминали группу экстремистов, поддерживаемых Сектой Сирианцев, третьи представляли вниманию сенсографии транспортной катастрофы, в которой среди прочих трупов якобы опознали Константина Такаду. Участники Проекта склонялись к мысли, что Губернатор инсценировал собственную гибель. И теперь, вероятнее всего, продолжал руководить коллапсом общества планеты. Но уже под крылышком Йцорта.
      Проект долго метался между вполне естественным желанием помочь ввергнутым в хаос людям и необходимостью продолжать выполнять свою основную задачу. Окончательную точку поставил протест одного из лидеров какой-то радикально настроенной общественной партии, получившей признание. Этот лидер прямо и громогласно объявил Проект виновником всей нынешней неразберихи. С ужасом Алекс и Джемар прочитали присланные им сводки сообщений от социологов. По всему выходило, что больше половины населения планеты согласны с обвинением в адрес "группы по борьбе с так называемыми пришельцами, которых на самом деле не было, и нет".
 
      После сентябрьского нападения на первый стационар техникам проекта досталось едва ли не больше работы с ремонтом базы, чем учёным с исследованием полученных трофеев и разработкой новых технологий на их основе. Анализ действий пришельцев и их вооружения позволил выяснить главное: в то время Йцорт ещё не собирался уничтожать людей. Основной задачей было пленение и изучение.
      Захваченный муренил оказался действительно сильным телепатом, способным подчинять себе любых существ, мозговая деятельность которых основана на передаче электрических импульсов. Нервная система муренила представляла собой сеть из неведомого материала, обладающего свойствами сверхпроводимости и почти полностью защищённого от внешних воздействий. Муренил был представителем неорганической жизни, хотя эволюция привела к тому, что он выглядел и двигался так, как будто состоял в родстве с земными кистепёрыми рыбами.
      Любые попытки наладить контакт с муренилом приводили к провалу. После нескольких экспериментов выяснилось, что муренил может не только подчинять себе людей, но и убивать. Если бы не сверхсекретные разработки мозгового щита, жертв среди научного персонала могло быть гораздо больше. И это несмотря на то, что Херрел предупреждал о грозящих исследователям опасностях. После того, как муренил чуть не вырвался на свободу, сокрушив массивные стены био-бокса своими лапами и руками находящихся рядом с ним учёных, был отдан спешный приказ умертвить пришельца. Удалось это сделать не сразу, и единственным действенным методом оказался узкий плазменный разряд в мозг. Муренил успел выжечь сознание пятерым сотрудникам лаборатории прежде, чем его бездыханное тело рухнуло на обломки приборов.
      Теперь учёные могли спокойно приступить к изучению внутренних органов загадочного существа, разобраться с составом и строением его нервных клеток, или, как их точнее было бы назвать, коллоидных элементов сверхпроводящей сети. Но не тут-то было. Муренил распался на микроэлементы прежде, чем удалось провести вскрытие. Он просто рассыпался в пыль, и учёным пришлось лишь гадать, какая сила удерживала его от распада до этого.
 
      После трагедии в лаборатории всем без исключения сотрудникам Проекта были выданы портативные пси-эмиттеры, не полностью, но хоть частично способные защитить людей от смертоносных мозговых молний и беспощадного подчинения разуму неорганических тварей.
      Упустив случай изучить муренила, биологи переключили всё своё внимание на остатки трэмбионов, гептаподов и трильзеров. Если с гептаподами было всё более или менее прозрачно, то вот с остальными выявились сплошные белые пятна. В руки учёных попали только отдельные кусочки некоторых внутренних образований и оболочек пришельцев. И по этим остаткам можно было с уверенностью сказать только одно. Это не были кибернетические организмы. В них не нашлось ничего, похожего на живые ткани. Это были машины, собранные из мельчайших механизмов, похожих на клетки. Как ни пытались учёные воссоздать хотя бы простейший компонент, хоть отдалённо напоминающий "клетки" этих созданий, никакого успеха они не добились. Даже современные нанотехнологии пасовали перед такой сложностью и миниатюризацией. Но кое-что важное выяснить удалось, причём совершенно случайно. И трэмбионы, и трильзеры были способны самостоятельно размножаться.
      Доказательством тому служили результаты атаки пришельцев на третий стационар, произошедшей в октябре. После боя Казарновский спешно послал лаборантов собирать останки врагов, и один из них, проходя по коридору, увидел слабое движение на стене. Приглядевшись, он рассмотрел какое-то мельтешение не то металлических стружек, не то неведомых червячков. Но червячки не сумели бы консумировать металлические листы, которыми облицовывались внутренние помещения базы.
      Лаборант передал сообщение о находке Казарновскому, и уже через несколько минут в коридоре собралась уйма народу. Со всеми возможными предосторожностями участок стены изолировали и организовали постоянное наблюдение. Через два часа от куска стены, помещённого к тому времени в био-бокс, почти ничего не осталось. Только несколько осколков силисфальта, к которому и был прикреплён стальной лист.
      Внутри био-бокса находился живой трэмбион. Поначалу он нерешительно передвигался в складках странной сетки, которую он каким-то образом закрепил по углам био-бокса, но с каждой минутой он двигался всё увереннее. Биологи, несказанно обрадованные фактом попадания в их распоряжение живого пришельца, не ожидали нападения. Трэмбион вёл себя мирно, казалось, его нисколько не смущала полимерная оболочка, ограничивающая его перемещения в объёме кубического метра.
      Дежурная смена поспешила вызвать в лабораторию Казарновского, но это было последнее, что смогли сделать трое биологов. Внезапно трэмбион будто взбесился и в считанные секунды расстрелял ничего не подозревающих людей чакра-дизруптерными лучами.
      Прибывшие в лабораторию так и не узнали бы, отчего у троих совершенно здоровых людей произошло сильнейшее кровоизлияние в мозг. Если бы трэмбион не открыл пальбу сразу, едва дверь начала открываться. Один из подошедших с Казарновским учёных погиб на месте, сам руководитель биохимических исследований едва не погиб, но его только слегка зацепило губительным излучением. Остальные опомнились вовремя и поспешили убраться подальше от био-бокса, после чего вызвали оперативников. Алексу и Пауеру пришлось взорвать лабораторию, чтобы удостовериться в гибели трэмбиона. Из всех испробованных способов парализации ни один на него не подействовал.
      Поскольку трильзеры имели схожее с трэмбионами внутреннее строение, учёные резонно предположили, что и эти медузообразные могут плодиться сами по себе.
 
      С тех пор после каждого столкновения с пришельцами стали внимательно осматривать металлические поверхности, дабы предотвратить развитие вражеских солдат у себя на базах. Но предыдущий случай больше не повторялся.
      Через какое-то время программу исследования механической жизни свернули, так как завершение её в короткий срок не представлялось возможным. Перед учёными Проекта стояли более насущные задачи. И главной среди них была обозначена необходимость изучения чакра-дизруптерного оружия пришельцев.
      Почти месяц предпринимались попытки понять принцип конструирования такого оружия, механизм взаимодействия систем наведения и диагностики астрологических характеристик жертвы, но и тут удача не сопутствовала проекту. Однако удалось выяснить, как защищаться от этого оружия, хотя принцип защиты остался за пределами понимания учёных.
      От чакра-дезрупции защищал грандий. Тот самый элемент с дробным зарядом электрона, который был известен феррианам. Поскольку опыт по синтезу этого элемента прошёл успешно ещё до начала войны на Файори, Фарландер и Штайнер совместно со специалистами астрологами разработали схему нанесения защитного слоя грандия на ТВК. Фактически, этого элемента нужно было совсем немного. Но его ещё надо было правильно применить. Слой грандия как бы рассеивал чакра-дезруптерный луч на простые составляющие – фотоны и нейтрино. Каким образом создавался единый волновой пучок этих частиц, выяснить не удалось, но после рассеивания частицы уже не представляли смертельной угрозы жизни. После долгих экспериментов выяснилось, что напыление грандия необходимо только над так называемыми "чакрами".
      Наряду с обработкой ТВК-сьютов грандием, в защитные костюмы встроили переносные СИПы, наличие которых затрудняло пришельцам получение информации об оперативниках и облегчало самим оперативникам поиск йцортийцев на поле боя.
 
      Кроме того, ко всем этим новинкам команда Фарландера изготовила распылители клея, взяв за основу прибор, отнятый у муренила в день первой атаки на стационар у южного полюса. Все в Проекте понимали, что захватить живьём тигроида или муренила почти нереально, а все остальные инопланетные твари не в состоянии выдать стратегически важную информацию при любом уровне допроса, включая использование мощнейших СИПов. Но в стычках с теми же гептаподами распылители зарекомендовали себя с лучшей стороны. "Склеенные" пришельцы не могли стрелять, но вот "борды", на которых они обычно передвигались, клей не брал. Да и не могли распылители ничего сделать с куском карбопластика, начинённого простейшим антигравом, конструкция которого почти не отличалась от стандартных приводов, используемых повсеместно в Федерации. Были предприняты попытки хоть как-то использовать технологию "бордов" в целях Проекта, но люди сильно уступали гептаподам в умении сохранять равновесие. Даже Пауер, прославившийся исключительной координацией движений, не сумел проехать на включённом "борде" больше десяти метров. Поэтому захваченные в боях "борды" стали просто складировать на базах, в надежде когда-нибудь продать любителям экзотики, если таковые найдутся.
 
      Но самой большой загадкой после феномена метасайнов оставалась природа огненных шаров, которые пришельцы редко, но всё же применяли. Первым фактом, который вызвал шок и недоумение, был совершенно случайно снятый сенсокамерой момент угасания шара. Резко сократившись в объёме, огненный эллипсоид вернулся на позицию пришельцев! После этого случая Фарландер уделил особое внимание наблюдению за поведением шаров, настраивая всю имеющуюся аппаратуру на них, как только пламенные эллипсоиды попадали в поле зрение. Так был открыт второй факт, коренным образом изменивший представление учёных об огненных шарах. Они поддерживали связь с выпустившими их йцортийцами. И сигналы, исходящие от них, нельзя было трактовать иначе, как проявление осмысленного поведения. Они были слишком разнообразны и переменчивы, чтобы принадлежать компьютерам. Следовательно, их посылали разумные существа, способные существовать при комнатной температуре в состоянии сгустков газа, раскалённых до десятков тысяч градусов. Как не пытались придумать им подходящего названия, всё время возвращались к слову "астероид", то есть подобный звездам. Так привычное астрономическое понятие приобрело совсем неожиданное значение. Окрестив, таким образом, плазменные сгустки, учёные оставили попытки изучения. На расшифровку исходящих от огненных шаров сигналов не было ни времени, ни средств.
 
       "Нарушения компланарности и деструктуризация обратных касательных к пересечению множеств точек приобрела недопустимые масштабы. В ближайшие кванты потока энтропии Главный Оптимум рассмотрит парадигму о применении против неприятеля комплексных средств массовой дестабилизации множества точек. После потери компланарности по отношению ко второй плоскости основные задачи Пути Защитников рискуют стать невыполнимыми. Дестабилизация второй плоскости не принесла ожидаемого успеха. Напротив, вторая плоскость проявляет тенденции к расщеплению на неадекватные Йцорту компоненты. Защитникам всех уровней надлежит сосредоточить векторы компланарности на скорейшем нивелировании всех видов активности неприятеля. Ожидание директивы Главного Оптимума…"
       Эта матрица возникла в плоскости личного информатора Защитника, когда его Охранник уже был готов войти в комланарность с первичной касательной пересечения. Директива появится в ближайшие кванты потока энтропии, именно так трактовал матрицу Защитник. Перераспределив энергию ядра Охранника, он деактивировал образователи касательной.
       Предстояло возвращение в Логово и перенастройка всех сфер Охранника на массовую дестабилизацию".
 
      Никто в Проекте не знал об этом сообщении, разосланном во все подразделения экспедиционного корпуса Йцорта. Никому даже в голову не могло прийти, что решение о применении оружия массового поражения вызвали не разработка супресс-поля и не успешное применение технологии СИП, а одно успешное нападение на чёрный трингл, не успевший уйти в метасайн после стычки с патрулём Проекта. Этот случай произошёл 20-го ноября вблизи третьего стационара.
      – Патруль 2, доложите обстановку, – диспетчер поспешил связаться со звеном из четырёх "Драконов", поскольку СИПы указали на попытку пришельцев снова заполнить эфир помехами.
      – Здесь Пауер. Мы подавили метасайн. Преследуем чёрный трингл по вектору 21 – 170 – 10. Ждём указаний.
      – Патруль 2, здесь Алекс Дарк. Попробуйте ковёр.
      Несколько секунд радары показывали отчаянные попытки пилотов вынудить трингл к посадке. Странно, но трингл не развивал предельной скорости. Хотя чёрные тринглы никогда не были рекордсменами. Самыми быстрыми были белые и голубые. Трингл вилял, входил во всевозможные фигуры высшего пилотажа, но прижать его к поверхности никак не получалось.
      – Это снова Алекс, продолжайте преследование. Мы высылаем группу захвата.
      – Чего-чего? – изумился Пауер.
      Сквозь пелену облаков, в которой кружились "Драконы" мелькала огромная чёрная тень. Боеприпасы у истребителей были на исходе, а машина пришельцев почти не получила повреждений. В пору было поднимать подмогу с Базы 1, а не высылать неведомо зачем оперативников.
      – Всё верно, держите его в диапазоне действия поля. Мне тут Херрел выдал идею о проникновении на борт трингла.
      – Да вы с ума там сошли! Как? Телепортироваться внутрь?
      – Нет. Через диффузную мембрану.
      Несколько ярких вспышек мелькнули перед обзорным экраном истребителя Пауера. Неожиданно чёрная тень развернулась и устремилась наперерез. Пауеру не осталось времени на препирательства с Алексом, он едва успел бросить истребитель в спираль. Резво перевернувшись вертикально, трингл прошёл всего в десятке метров от "Дракона", едва не уничтожив истребитель густой очередью лазерных импульсов.
      Пауер активировал левые маневринги и попытался поднырнуть под трингл, снова принявший горизонтальное положение, но йцортийский лётчик был готов к такому манёвру. Пауер еле-еле справился с управлением, испытав потемнение в глазах после того, как бросил машину в штопор, уходя от выпущенной в него "гусеницы". Какой бы маневренностью не обладали "Драконы", они были слишком малы для установки гравитационных компенсаторов на борту. Из-за этого не всякий человек мог выдержать резкие перегрузки при сногсшибательных изменениях траектории полёта.
      Ведомые Пауером, трое БИКК-пилотов, вовсю старались не отставать от командира звена. Не слишком виртуозно повторяя его траекторию, они то и дело стреляли по тринглу. Но БИККи – не люди; напарники Пауера слишком скупо, слишком расчётливо вели бой. Там, где надо, стоило забыть о тающем боезапасе. Хотя даже эти яркие росчерки, оттеняющие мчащиеся в облаках ажурные сферы "Драконов", вынуждали трингл отвлекаться от напора на истребитель Пауера.
      – Здесь "Аннигилятор 12", – раздался бодрый голос Алекса, – Со мной Джемар, Дитер и Люк. Патруль, попробуйте зафиксировать трингл на стабильной траектории.
      – Выполняю, – Пауер прикусил губу, выходя из очередной мёртвой петли. Прямо под его "Драконом" промелькнула очередь вражеских НУРСов, а спустя долю секунды едва видимый сквозь облака ландшафт поверхности перечеркнула широкая чёрная тень. Трингл оказался под "Драконом".
      – Звено, выстроиться в фигуру тетраэдра. Альфа и Бета на десять и два часа, Гамма на шесть часов и выше Альфы с Бетой на десять градусов. Держать строй! Не уничтожать трингл, держать в коридоре.
      "Драконы", управляемые БИККами, моментально изменили курс, которым следовали раньше, пытаясь перехватить трингл выстрелами на упреждение. Перегрузки БИККам были нипочём, так что Пауер увидел незабываемое зрелище. Три ажурных сферы исчезли в пелене облаков, на максимальной скорости заходя с разных сторон на машину пришельцев. Пилот трингла не понял, что произошло, но попытался воспользоваться моментом и всё-таки достать Пауера. Пауер бросил машину вверх на пределе ускорения, лишь бы только не потерять сознание от перегрузок. Как только он развернулся лицом к тринглу, трое напарников снова появились, вырвавшись из мутной пелены. Зажав трингл с боков, они едва не соприкасались обшивками с бортом корабля пришельцев.
      Пауер взглянул на радар, но даже намёка на приближающийся "Аннигилятр" прибор не выдал, даже когда Пауер переключил его в режим максмальной фрактальной коррекции. Последняя версия СИПов обеспечивала отличную маскировку.
      – Мы прямо над тринглом, – сообщил Алекс, – освободите верхнюю полусферу.
      Пауер так и не увидел "Аннигилятор", но его присутствие проявилось в серии взрывов, сотрясших верхнюю часть трингла. Пришельцы попытались вырваться из капкана, но "Дракон", которого трингл вознамерился протаранить, резво перевернулся в воздухе и окатил дёрнувшуюся машину серией фазовых разрядов. Трингл деформировался, не получив повреждений, но больше не пытался выйти из навязанного ему коридора.
      Почти тут же на поверхности диффузной мембраны возникли и пропали четыре всплеска, как будто четыре камня упали в воду одновременно, разве что разошедшиеся круги волн утихли непривычно быстро. Пауер понял, что это оперативники проникли на борт сквозь мембрану.
      – Мы внутри, – голос Алекса прерывали шелестящие помехи, обшивка трингла слабо пропускала радиоволны. – Держите его под прицелом, пока мы не закончим.
      Пауер отдал распоряжения напарникам, после чего все четыре "Дракона" немного отлетели в стороны, приготовившись расстрелять трингл в упор, если такая необходимость возникнет.
      Где-то над ними двигался "Аннигилятор", так же ведомый БИККом. Истребители и трингл продолжали лететь по прямой над едва видимой сквозь облачный покров гористой равниной.
      Алекс и Джемар с гулким стуком приземлились на поверхность, больше всего похожую на змеиную кожу. Чёрная ячеистая облицовка пола вспыхивала едва заметными искрами. Чуть поодаль из мембраны выпали и Дитер с Люком. Все четверо оказались в просторном помещении, только у самых стен уставленном непонятными ящиками с полупрозрачными крышками. Казалось, появление оперативников на борту никто не заметил. В помещении раздавался едва слышимый гул, мешающий сосредоточиться. Внутренняя поверхность мембраны казалась отсюда просто пеленой серо-голубого тумана, которая без видимой границы переходила в тёмно-синие вогнутости стен. Оперативники сделали несколько шагов в том направлении, где должен был находиться центр управления тринглом, и тут ящики у стен ожили. Полупрозрачные крышки стали медленно подниматься, из-под них клубами начал выбиваться какой-то белёсый газ.
      – Назад! – крикнул Джемар, опускаясь на колено и беря на прицел ближайший ящик. Алекс и Люк быстро отступили к тому месту, откуда только что появились. Дитер оказался чуть левее Джемара, слишком близко к ящикам. Но он, так же как и феррианин, нацелил на активизировавшиеся контейнеры свой авто-дитер.
      – Я думаю, что… – Джемар не договорил.
      Прямо перед ним Участок стены исчез, а ближайший ящик отодвинулся. В проёме показалась сетка трэмбиона. Джемар выстрелил, но сетка исчезла прежде, чем снаряды достигли цели. От их попадания один из ящиков треснул и упал. Туманный газ заструился настоящей рекой, подбираясь к ногам оперативников. Джемар и Дитер судорожно осматривали стены, тускло освещённые лишь парой голубоватых пластин, изливающих мертвенный свет в самых дальних углах помещения.
      – Ты видишь его?
      – Нет, – отозвался Дитер.
 
      А в следующее мгновение раздались очереди фазовых винтовок. Сквозь струящийся газ Джемар и Дитер не могли различить, с кем столкнулись Алекс и Люк, да и не хватило им времени это узнать. Молниеносно появившийся перед ними овал трэмбиона выстрелил несколько раз из чакра-дизруптера, но даже не стал дожидаться результата обстрела. Так же быстро пришелец отступил в коридор, из которого до этого возник.
      – Обнаружены гептаподы, несколько штук было, – донёсся голос Алекса, – они выбираются из ящиков.
      – Ага, – отозвался Джемар. Справа от него мелькнула многорукая тень, и он выстрелил. С диким верещанием подстреленный гептапод отлетел к стене. Дитер для уверенности послал несколько снарядов в том направлении. Судя по звукам, ещё несколько ящиков получили повреждения.
      – У нас тут трэмбион в коридоре, ведущем в глубь трингла.
      – Хорошо, Джемар, преследуйте его. Мы тут разберёмся с оставшимися гептаподами.
      Взяв пушки наизготовку, Дитер и Джемар двинулись в сторону проёма в стене. Сзади раздались разрывы подствольных гранат, Алекс и Люк всерьёз приступили к зачистке территории.
      – Ни хрена не видно, – тихо выругался Дитер, едва не столкнувшись с Джемаром в довольно узком пространстве.
      – То ли ещё будет, – Джемар поспешил вперёд, осматривая утыканные всевозможными приборами стены коридора.
      Внезапно он почувствовал, как что-то схватило его за ногу. Не успев обернуться в сторону новой напасти, Джемар не удержал равновесия и упал. Прямо над ним возник силуэт гептапода, занёсшего для удара конечность с каким-то предметом.
      Короткая очередь авто-дитера разорвала гептапода в клочья. Подоспевший Дитер помог феррианину подняться на ноги.
      – Ты только посмотри! Это же йцортийский виброкинжал!
      Джемар со злостью пнул ногой зловещий предмет, представив, что бы с ним было от его прикосновения, не подоспей Дитер вовремя.
      За время, потребовавшееся, чтобы достичь рубки трингла, ещё четыре гептапода попытались их перехватить и навязать рукопашную схватку. Один почти преуспел в этом – пушка Джемара пришла в негодность, разрубленная виброкинжалом. Вытащив фазовый пистолет, феррианин пропустил Дитера вперёд.
      По пути им попалось несколько боковых ответвлений, ведущих в полости, начинённые приборами непонятного назначения. Но с ними у учёных ещё будет время разобраться, если удастся доставить практически невредимый трингл на базу. Неожиданно Джемар столкнулся с остановившимся в нерешительности Дитером.
      – Что там?
      Дитер молча указал на массивную плиту, перегородившую им путь.
      – Ты уверен, мы ничего не пропустили?
      – Нет. Тут должна быть рубка.
      – Попробуй СИП.
      Дитер настроил сканер, но выяснить почти ничего не удалось?. Это действительно была дверь в рубку, и закрыли её всего три минуты назад. Никакого намёка на отпирающий механизм не наблюдалось.
      – Тогда взрываем!
      Установив детонатор, оперативники отступили назад.
      Взрыв сотряс корабль, по стенам коридора побежали длинные искрящиеся сетки трещин. Странный красноватый дым застлал всё кругом. Раскалённые от взрыва стены приобрели оранжевую расцветку, которая постепенно становилась голубой, потом темнела и, наконец, чернела. Держа в прицеле коридор, оперативники молча ждали, когда рассеется дым.
      Через полминуты к ним присоединились Алекс и Люк.
      – Пошли! – шепнул Джемар, когда видимость восстановилась.
      Оперативники ворвались в рубку.
      Шиокая пластина приборной панели огибала всего одно кресло пилота. Но самого пилота не было. В тёмном углу справа лежал трэмбион. Оплавленный и разъеденный не то кислотой, не то огнём овал не подавал никаких признаков жизни. Обрывки сети выглядели так, будто их кромсали ножом.
      Над приборной панелью выделялся широкий обзорный экран, но изображения на нём не было. К тусклой матовой поверхности были прилеплены какие-то приборы, провода от них свисали прямо на панель управления перед креслом пилота. Но сама панель не выглядела безжизненной. На ней возвышалось несколько прозрачных полусфер, наполненных бегающими красными огоньками.
      – Быстро включайте СИП! – скомандовал Алекс.
      Прибор показал неутешительные сведения. Управлялся трингл только трэмбионом, который был и центральным компьютером летательного аппарата и пилотом одновременно. Трэмбион самоликвидировался, как только понял, что может попасть в плен. Перед этим он успел стереть все данные из бортовых блоков памяти, и эти данные не подлежали восстановлению. Детонация двери в рубку ещё больше повредила уже мёртвого трэмбиона, так что от его трупа теперь не было пользы.
      В красно-серой полутьме рубки трингла царила мёртвая тишина.
      – Не вышло…, – сокрушённо заметил Люк, – А как старались, а? Имели реальный шанс разобраться с технологией метасайнов.
      – Проверь генераторы, – быстро попросил Джемар.
      – Не-а, то же выведены из строя, – Дитер в сердцах саданул по стене рукой, – Чёрт, он и их привёл в негодность! Ни одного метасайна эта посудина уже в жизни не образует.
      Около получаса оперативники возились с приборами управления трингла. Установив связь со стационаром, им удалось при помощи Фарландера и Штайнера обездвижить трингл.
      Через два часа на место прибыл "Дух Грома", взявший на силовой буксир неподвижно висящий в воздухе трингл. На следующий день после того, как машину пришельцев доставили на базу, Фарландер с сожалением отметил, что ничего принципиально нового о йцортийской технике узнать не удалось. Все важные приборы трэмбион успел сломать.
 
      В тот же день руководство Проекта приняло решение послать сигнал в Столицу Федерации. Если правительство сможет прислать подкрепление в виде ударного Флота службы безопасности и дополнительного научного персонала, возможно, удастся перевесить чашу весов.
 
      22 ноября звено "Драконов" во главе с Джемаром вылетело на патрулирование окрестностей Базы 3. Диспетчер на стационаре выдал стандартные координаты маршрута, пожелав пилотам удачи. За всех четверых ответил Джемар, так как БИККи не программировались на отвлечённое вербальное общение.
 
      Огромные плиты из ТВК разъехались в стороны, выпуская рвущиеся ввысь сферы истребителей. БИККи чуть обогнали машину феррианина, стартовав с ускорением в девять "g".
      Феррианин залюбовался полётом машин в прозрачной синеве утреннего неба. Яркие лучи восходящего солнца рассыпали блики на зеленоватых кольцах "Драконов". В рассветные часы, когда Гамма Талестра казалась более горячей и жгучей, внешние постройки Базы 3 больше выделялись среди окружающего ландшафта. Серо-зелёная поверхность укрывающих строения броневых заслонок резко контрастировала с бледно-синими горными породами, казавшимися бледными, только пока солнце не встало в зенит.
      Непривычное для землян занятие, смотреть на солнце, даже не щурясь. И здесь, на Файори, где звезда намного тусклее и холоднее, чем та, вокруг которой вращается их родной мир, люди с Земли не могли долго выдержать прямого взгляда на светило. Феррианам в этом смысле проще. И сейчас Джемар с наслаждением смотрел на встающую над горизонтом звезду, скорее домысливая, чем реально наблюдая беснующиеся в короне протуберанцы.
      – "Дракон 4", внимание, над вами что-то происходит.
      Джемар глянул в небо над собой, но после яркого света звезды у него зарябило в глазах. Как будто всё было чисто. Остальные "Драконы" его звена уже выровняли курс на маршрут патруля, и теперь зависли на месте, дожидаясь ведущего.
      – "Дракон 4", подтвердите отсутствие метасайна прямо по курсу.
      – Что? – Джемар моментально бросил машину вбок, уходя от того, что могло быть перед ним, но чего он не видел. Выйдя из короткого виража, он, наконец, рассмотрел белые всполохи, замерцавшие прямо над базой.
      – Я… "Дракон 4", подтверждаю наличие метасайна. Ого! База 3, фиксирую ещё три метасайна на десять часов. Расстояние не более пяти километров.
      Выжимая из машины всё, что есть, феррианин поспешил убраться подальше от раскрывающихся ворот из другого измерения.
      – Звено Дельта, сомкнуть строй, – отдал он приказ БИККам, – База 3, красная тревога. Всем оперативникам, красная тревога! Метасайны над базой.

Ноябрь 2085 года, созвездие Талестра и планета Файори

 
      Это было медленным переходом из забытья, наполненного холодными красными сгустками аморфных фантомов к яви, пересыщенной ярким голубоватым светом. Керован зажмурился, испытав странное ощущение онемения век. Неужели всё время сна он пролежал с открытыми глазами?
      Прямо над Керованом нависал чуть вогнутый потолок ослепительно синего цвета, разрезанный на три доли длинными и узкими источниками света, похожими на неоновые лампы. Потолок имел странную хаотичную структуру, напоминающую соты, только ячейки этих сот были треугольными. На каждой грани поблёскивали отсветы голубого света, льющегося из светильников.
      Керован попробовал повернуть голову и чуть приподняться на локте. Ему это почти удалось, но не потому, что тело плохо слушалось после длительного бездействия, а по причине вязкого не то геля, не то поля, ограничивающего его передвижение десятью или пятнадцатью сантиметрами в любом направлении.
      Вокруг того места, где Керован лежал под странным куполом, громоздились всевозможные приборы, отдалённо схожие с виденными им в современных медицинских центрах. Различные датчики или компьютерные блоки соединялись проводами или узкими пучками пульсирующих полей, они образовывали изогнутую по форме тела Керована нишу, окружающую его справа и слева.
      Больше всего окружающая обстановка напомнила оперативнику биологическую лабораторию, особенно образца 2040-го года. Получается, пришельцы его изучают. Странно, он не помнил ни одного допроса, но последним чётким воспоминанием его был момент пленения, когда его, раненного, утянуло внутрь трингла неведомым силовым полем. Тогда ещё запомнилось лицо тигроида, склонившегося над ним и бесцеремонно ощупывающего его сьют и поясную сумку.
      Наконец Керован выбрал для себя удобное положение и сумел осмотреть те участки стен, что не были спрятаны за приборами. Серо-стальные поверхности не имели ничего хоть отдалённо напоминающего двери, но, быть может, двери как раз прятались за приборами. Не для того ли пришельцы придумали такое расположение, чтобы лишить пленника надежды на спасение? Не слишком убедительно. Пора лечь и подумать, как бы отсюда выбраться.
      Керован принял начальное положение и закрыл глаза. Может быть, ему повезло, что он не заметил длинного тонкого щупа, который медленно въёхал под силовой колпак и чуть коснулся шеи оперативника.
      Связность мыслей тут же исчезла, уступив место бессознательному состоянию. Керована усыпили наркотиком, обнаружив по показаниям датчиков, что он пришёл в себя.
      Оперативнику привиделись странные образы, не то тигроидов, не то людей, обступающих его со всех сторон, протягивающих к нему руки и пытающихся сорвать с него шлем. А он стоял на коленях, не в силах пошевелиться, руки и ноги предательски не слушались, вот только глазами он мог ещё управлять. С ужасом переводя взгляд с одного монстра на другого, Керован вспомнил, как его учили управлять собственными телепатическими способностями. Не столь мощными, как у Люка, но достаточными для того, чтобы как следует напугать среднего индивида. Оперативник напряг внутреннее зрение и попытался представить вокруг себя жгучую сетку защитного экрана, которая нестерпимо обжигает руки тянущихся к его шлему. Ближайшее существо отпрянуло, затем другие неспешно оставили попытки добраться до него и разошлись в стороны. А он продолжал сидеть на коленях, тщетно пытаясь совладать со своим телом.
      Неожиданно забытьё исчезло, Керован почувствовал, как промокшие от холодного пота волосы липнут к лицу. Медленно открыв глаза, он увидел колдующего над приборами человека. Вернее, это существо очень напоминало человека пропорциями тела, но само тело, облачённое в халат странного покроя, как будто состояло из переливающихся друг в друга коричневых блестящих дуг длиной в несколько сантиметров.
      Существо медленно повернуло голову и уставилось на Керована тем, что можно было назвать глазами. Эти самые глаза тоже были дугами, но их форма была более стабильна, и они отличались от остального тела более светлой окраской.
      Керован не знал, но догадался, что перед ним тот, кого называют тигроидом.
      Попытавшись сделать вид, что до сих пор в забытьи, Керован медленно повернул голову в противоположную от тигроида сторону и слабо застонал. Одновременно с этим он напрягся, сосредотачиваясь на мощном пси-всплеске, готовом парализовать волю пришельца.
      Тигроид подошёл ближе к Керовану и, казалось, удивлённо оглядел его. В этот момент Керован приготовился начать пси-атаку.
      Но тигроид почувствовал неладное и быстро отступил подальше от оперативника. Тут же к нему подошёл, выйдя из-за приборов, муренил.
      Керован почувствовал, что его мозга касается холодная сильная рука, встряхивая его и разрушая всю накопленную пси-энергию. Чувствуя, что его замысел провалился, Керован развернулся лицом к пришельцам и посмотрел на них. Он успел разглядеть напоминающее ящерицу существо в одежде наподобие кильта. Но после этого его снова лишили сознания. В этот раз он всё же заметил тонкий щуп, но сделать уже ничего не мог.
 
      Придя в сознание, он понял, что с пришельцами шутки плохи. Они обладают телепатической силой, поэтому, если уж и пытаться воздействовать на них в пси-диапазоне, то делать это надо очень и очень осторожно, и в основном концентрироваться на обороне собственного сознания.
      Медленно, не показывая ничем своё бодрствование, Керован приступил к активизации собственной пси-защиты. Ему повезло, он получил представление, как эти твари могут на него воздействовать, поэтому теперь он может настроиться именно на остановку холодного прикосновения. Раскручивая вокруг мозга незримую паутину в пси-диапазоне, Керован позволил себе открыть глаза лишь тогда, когда ощутил максимальный уровень защиты, который он был способен создать.
      Рядом с ним никого не было, но это ровным счётом ничего не значило. Стараясь не двигаться вовсе, Керован принялся следить за показаниями приборов. На мониторах мелькали непонятные символы, бегущие строки выдавали однотипные комбинации значков, лампочки с определённой периодичностью вспыхивали и гасли. После получасового наблюдения и осторожных экспериментов с движениями, Керован определил, на какой уровень его активности реагируют установки в лаборатории. Получалось, что всё-таки некоторую свободу действия он имеет, не привлекая к себе внимания.
      Оставалось понять, как часто сюда наведываются пришельцы, и есть ли надежда хоть что-то из этого извлечь.
      Притворившись спящим, Керован принялся неподвижно следить из-под полу опущенных век за тем участком обстановки, возле которого недавно стояли тигроид и мерзостная тварь, похожая на рептилию и рыбу одновременно.
      В таком созерцании Керован провёл несколько часов, рассчитав, что пришельцы приходят сюда с интервалом примерно в девяносто минут. Странно, но ему ни сколько не хотелось есть или пить, наверное, лабораторное оборудование способно было поддерживать его жизнедеятельность каким-то нестандартным способом, без всяких капельниц или шприцов. Или его подкармливает этот самый щуп? От одной мысли о новом прикосновении Керована передёрнуло. Очень уж не хотелось снова этих жутких снов. По сравнению с предыдущим забытьём, в последний раз он не запомнил своих видений, но осталось смутное ощущение, что это были кошмары.
      "Интересно, что же тем монстрам надо было от моего шлема, и почему это я не мог хоть как-то повлиять на свой сьют, будучи неспособным передвигаться? Джемар же изобрел что-то там, как раз на такие случаи. Стоп! А это идея, ведь я могу управлять своим костюмом в пси-диапазоне. И только я, а никто другой. И что это нам даёт? В следующий раз заставить костюм поднять его на ноги и увести прочь от новых посягательств. Или ещё проще, телепортироваться прочь из опасного места. Хм… Да! Я же могу приказать… Вот! Ура, я придумал!" – Керован даже вздрогнул от неожиданности. – "Это может получиться. Если мой сьют находится не далеко, я сумею приказать ему переместиться под колпак. Так, а потом он, наденет сьют и… Может быть, что-нибудь и получится…" -
      Керован мгновенно вспомнил, что его могут не только лишать сознания, его, наверное, могут и просто сканировать в пси-диапазоне. И вот от такого зондирования его уже не спасёт установленная сейчас пси-защита.- "Надо вот как. Кто там учил меня этому? Не важно. Начнём перемножать в уме хотя бы двузначные числа. Чёрт возьми, как же это неудобно, работать калькулятором и одновременно обдумывать план побега."
      Около часа потребовалось Керовану на то, чтобы освоиться с двумя параллельными мыслительными процессами. Теперь, если пришельцы начнут его сканировать получат такую белиберду, что не разберут, о чём же на самом деле пытается сейчас думать оперативник.
 
      Самым сложным было понять, насколько далеко можно зайти в пси-сканировании, не вызывая подозрений. Керован долго и упорно, метр за метром ощупывал окружающее пространство по раскручивающейся спирали, пока, наконец, краем сознания не уловил отблеск ответного сигнала. Сьют узнал своего хозяина, но система телепортации была вмонтирована лишь в торсовый сегмент и сдублирована на гребне шлема. Сьют оперативника был разобран на составляющие, поэтому Керован не мог перенести его к себе целиком. Дав приказ системе наведения вычислить его местоположение, он с трепетом ждал, что вот-вот его деятельность начнут пресекать, либо обнаружив включившуюся электронику сьюта, либо поймав его пси-волну.
      Но Керовану повезло. Судя по всему, трофеи пришельцами уже были изучены и теперь хранились на складе. Керован замер не дыша, выжидая, когда броня окажется под куполом. Вскоре направление телепортации было просчитано, и уже через минуту Керован почувствовал возникновение надёжной брони вокруг головы. Он попытался унять бешеное сердцебиение. Система наведения могла и ошибиться, переместив шлем на пару миллиметров в сторону. Тогда бы Керовану могло отрезать часть черепной коробки, и все усилия спастись оказались бы напрасными. Шлем высчитал новые координаты и Керован оказался за пределами силового купола. Припав к мягкому пружинящему полу, чёрному как антрацит, он быстро переправил к себе торсовый сегмент.
      Оценив, как он выглядит со стороны, Керован невольно усмехнулся. Без одежды, но в бронежилете и шлеме. Интересно, как тигроиды относятся к ношению одежды из чувства стыдливости?
      Резкий зуммер заставил Керована обернуться. Приборы обнаружили исчезновение пленника и в лаборатории раздались странные заунывные звуки сирены, едва слышимые в привычном для человека диапазоне частот. Керован тут же включил вижн-дизрупцию. Правда, энергия его сьюта была почти на нуле, он не знал, долго ли батареи смогут питать искажающее видимость поле. Без ножных сегментов, в которых вмонтированы энергоблоки, восполнение энергии стало проблематичным.
      Быстро обогнув окружавшее его "склеп" лабораторное убранство, Керован, наконец, разглядел, что же скрывали за собой ящики с чужеродной техникой. Справа была такая же стена, а вот слева располагалось широкое пятиугольное окно. За ним виднелся открытый космос, и прямо под ногами у Керована загибалась за границы видимости огромная сфера планеты, кажется, газового гиганта.
      Яркие оранжевые полосы делали эту планету похожей на Юпитер, но располагались они как-то зигзагообразно.
      "База у них возле другой планеты, так получается? Но ведь такой планеты нет в системе Гаммы Талестра!", – Керован едва не запаниковал, представляя, что шанса улизнуть отсюда, может, он и добъётся, но вот как вернуться живым и невредимым к Файори?
      Долго предаваться мыслям ему не дали. Позади оперативника со звуком, похожим на треск костра, в стене открылся проём. Полутьма другого помещения, связанного с лабораторией маленьким коридором, вздрогнула, и в помещении возник тигроид. Пришелец медленно огляделся, выискивая, где же беглец. Керован медленно, почти прижимаясь к полу, на корточках попробовал подобраться к тигроиду, но что-то задел ногой. Раздался короткий скрежет.
      Тигроид мгновенно повернулся на шум, схватил в свои пятипалые конечности агрегат со всё тем же щупом. После этого его рука потянулась к висящему у пояса "арбалету".
      Керован понял, что больше медлить нельзя. Резко прыгнув вперёд, оперативник сбил тигроида с ног. Пришелец опрокинулся на спину и попытался достать щупом до обнажённой кожи Керована. Это у него почти получилось, но в последний момент Керован резко выгнулся. Щуп просвистел рядом с его локтём.
      Не долго думая, Керован с размаху ударил головой в шлеме тигроида в то место, где у людей переносица. От этого удара Керован сам чуть не упал, а пришелец тем временем снова поднялся на ноги.
      Тигроид попытался дать сдачи, но сделал это нерасторопно. Оперативник выполнил подсечку, сбивая пришельца с ног, а затем прижал его к полу. Ухватившись руками за неожиданно скользкую шею тигроида, он со всей силы рванул его голову вбок. Ожидаемого хруста не последовало, но пришелец обмяк и больше не двигался.
      На какое-то время Керован замер, выжидая, не появятся ли новые враги. Но кроме мерного пощёлкивания и писка приборов других звуков не было слышно. Сирена почему-то стихла, быть может, тигроид выключил её, войдя в лабораторию.
      Выхватив из конечностей тигроида "арбалет", Керован приказал сьюту телепортировать его на склад, где до этого хранился защитный костюм.
      Очутившись в длинном помещении с уймой полок и ниш, хранящих всевозможные предметы непонятного назначения, Керован вздохнул с облегчением. Теперь у него была надежда начать игру по своим правилам. Если только хвалёные сканеры информационного поля этих гадов не вычислят его местоположение. Оставалось полагаться на то, что смерть тигроида и побег пленника обнаружат не сразу. Сирена ведь не гудит.
      Керован попытался найти остальные части своего костюма, но это оказалось нелёгким делом. Оборудование на складе лежало без видимого порядка. Телепортатор специально перенёс Керована на открытую площадку в максимальной близости от места, где до этого находился. Значит, до этого он лежал в каком-то контейнере. Керован принялся перерывать все ящики, в которых только могли поместиться части его костюма. Минут двадцать ушло на то, чтобы найти ножные сегменты, после этого Керован оставил попытки найти остальное. ПО крайней мере, генераторы у него теперь были под рукой. На какое-то время пришлось присоединить шлем к разъёму на ножном сегменте для восстановления энергии. Это было дико неудобно, так как обычно передача велась через полный комплект сьюта. Пополнив запасы батарей, Керован спрятался подальше от яркого света всё тех же голубоватых полос на потолке. И принялся изучать "арбалет". Миниатюрные надписи на неведомом языке он проигнорировал, а попробовал понажимать разные кнопки, расположенные над рукояткой. Прибор никак на эти нажатия не прореагировал, только пару раз пискнул. А потом и вовсе сильно ударил оперативника током.
      Выругавшись, Керован отбросил "арбалет", понимая, что с чужой техникой ему не разобраться. По крайней мере, сейчас.
      Оставалось одно – искать отсюда выход, одновременно пытаясь обзавестись каким-нибудь пригодным оружием. Интересно, не удалось ли пришельцам захватить "Смерч" в рабочем состоянии? Хотя, что это ему даст? Без полного комплекта сегментов ТВК-сьют не может служить скафандром. А база висит в открытом космосе. Ну, или на поверхности спутника газового гиганта. Да и будь у него полный сьют, куда бы он на "Смерче" улетел отсюда? Не известно, где эта база находится, хорошо, если в той же галактике. Кто знает, какие способы перемещения в пространстве доступны пришельцам?
      Перебросив максимум энергии на искажающее видимость поле, Керован осмотрел помещение на предмет выхода. Через какое-то время нечто похожее на дверь он обнаружил, но открыть её не удалось. Тогда Керован рискнул телепортироваться прямо за эту дверь.
      Оказалось, что база пришельцев построена по модульной системе, почти так же, как все базы Проекта. Она была намного крупнее стационара у Южного полюса Файори. Логика расположения помещений не слишком отличалась от знакомой людям, поэтому, выяснив, что всего здесь не больше десяти этажей, Керован спокойно приступил к обследованию базы.
      Он нашёл нечто, напоминающее центр координации. Здесь располагались многочисленные компьютерные терминалы, за которыми сидели тигроиды и ящероподобные пришельцы. Не проникая вглубь этого огромного зала, чтобы случайно не быть обнаруженным, Керован какое-то время следил за действиями врагов. Операторы общались с приборами при помощи прозрачных полусфер, наполненных красноватыми огоньками, прикасаясь к ним руками или разнообразными устройствами, похожими на фломастеры. Изредка под потолком возникала крупная сфера, наполненная всё теми же красноватыми огоньками. С неё то и дело срывались яркие импульсы излучения, похожего на лазерное. Импульсы шли в направлении полусфер на приборных досках возле терминалов. Несколько раз импульсы проходили сквозь тела операторов, но те, казалось, не замечали этого. С потолка светили всё те же голубоватые полосы, их отражения на полусферах создавали режущие глаз блики. Керован специально не включал светофильтры шлема, чтобы случайно не пропустить чего-нибудь важного.
      Бросив последний взгляд на три окна, расположенные в форме знака радиационной опасности на дальней стене зала, Керован в очередной раз убедился, что рисунок созвездий ему незнаком. Решив, что увидел достаточно, оперативник покинул координационный центр.
 
      Далее на пути ему попались несколько залов с сотнями полупрозрачных прямоугольных ёмкостей у стен. В этих ящиках бурлили неведомые химикаты разных цветов и оттенков. Преломляющиеся сквозь толщу жидкостей осветительные пластины создавали головокружительный эффект. Казалось, за стоящими вдоль стен в один ряд резервуарами расположены ещё десятки таких же наполненных бурлящими субстанциями ёмкостей. А может быть, так оно и было, но Керован не сумел это выяснить, боясь быть обнаруженным. В некоторых ёмкостях шевелились какие-то неясные тени, Керован предположил, что в ёмкостях развиваются биохмические монстры вроде гептаподов. Хотя, может, там и сами тигроиды. Через каждый пятый резервуар над полом располагалось овальное возвышение с сидением и пультом оператора. Почти все сидения занимали тигроиды, наблюдающие за процессами внутри резервуаров. Керован попытался пробраться через один такой зал с неведомыми ёмкостями, но увидел, что пульты операторов расположены вдоль обоех сторон вытянутого зала в шахматном порядке, так, что сидящие тигроиды были обращены спиной к ближайшим ёмкостям, а вели наблюдение за стоящими напротив и в отдалении. Риск обнаружения был слишком велик, поэтому Керован поспешил покинуть зону с помещениями, наполненными этими странными резервуарами.
      На другом этаже базы, имеющей, как теперь выяснил Керован, дискообразную форму, веером располагались несколько мастерских по сборке неведомых механизмов. Под прозрачными полусферами трудились миниатюрные роботы, что-то складывая, собирая или сваривая. Между полусферами громоздились массивные комплексы электронной аппаратуры, по полу змеились толстые кабели, а иногда как будто текли искусственные ручьи. Их русла были абсолютно прямыми, лишь в нескольких местах они загибались под прямым углом. По мастерским прохаживались пришельцы, изредка выполняя какие-то манипуляции над приборами. Устав от витающего в этих помещениях унылого шелеста и треска механизмов, Керован поспешил дальше.
      Почти все помещения, в которых он побывал, не имели дверей, они свободно сообщались с коммуникационными туннелями широкими открытыми проходами. Один раз Керовану встретилось нечто, напоминающее тренажёрный зал, где тигроиды в тренировочных костюмах, похожих на кимоно, предавались физическим упражнениям, из которых знакомыми Керовану были только подтягивания. Чуть задержавшись возле этого зала, оперативник пронаблюдал, как несколько пришельцев сняли со стен холодное оружие, напоминающее катаны. Несколько минут Керован лицезрел упражнения в фехтовании, оценив мастерство пришельцев. Судя по всему, тигроиды могли оказаться достойными противниками и в рукопашной схватке.
      Встретив на третьем и четвёртом сверху этажах множество закрытых помещений неопознанного назначения, Керован спустился ещё ниже. И тут обнаружились гигантские залы, отрезанные от туннелей множеством прозрачных перегородок. За перегородками виднелись бассейны, наполненные движущимися в беспорядке дисками из какого-то материала, похожего на матовое стекло и с той же радужной жидкостью. Из бассейнов то и дело поднимались пузыри и, игнорируя гравитацию, едва отличающуюся от привычной, земной, устремлялись к потолку, где исчезали в широких вогнутых решётках. Керован предположил, что перед ним системы жизнеобеспечения базы.
 
      На последних этажах оперативник обнаружил ангары, входы в которые были защищены непроходимыми решётками силовых полей. В ангарах базировались тринглы всех размеров и расцветок. Керован ужаснулся, посчитав, что перед ним никак не меньше двадцати крупных боевых машин. Сможет ли один "Дух Гома" противостоять такой армаде, если они одновременно вступят в бой?
      Побродив ещё какое-то время, Керован вернулся на склад. Рядом с этим помещением находилось что-то вроде ремонтных мастерских, где на стенах и столах лежали чуть более понятные землянину, простые слесарные инструменты. Они, конечно, отличались от привычных ему по конструкции, но, по крайней мере, Керован представлял, как пользоваться ножовкой по металлу или напильником, пусть и изготовленными пришельцами.
      В ремонтных мастерских почти никого не было, и Керовану удалось стянуть несколько инструментов, которые могли бы ему помочь в дальнейшем. Вновь оказавшись на складе, Керован принялся методично изучать припасённые предметы. Самой знакомой находкой оказался фазовый пистолет, но в нём не было энерго-обоймы, поэтому пришлось пока просто прицепить его на пояс.
      С немалым удивлением Керован вытащил из одного ящика штуковину, которая при ближайшем рассмотрении оказалась работающей моделью виброкинжала. Только была он раза в два массивнее и явно изготовлялась не людьми, так как на рукоятке, узковатой для человека, проступали надписи на всё том же неизвестном языке. Поэкспериментировав с находкой, Керован довольно быстро разобрался, как ею пользоваться. Испробовав виброкинжал на местной таре, он удовлетворённо хмыкнул и, соорудив из подвернувшегося материала переносной ремень, забросил находку за плечо. Теперь пусть попробуют нападать со своими катанами. Ничего они не сделают, виброкинжалом можно таких делов наворотить, что и не снилось. Вот если начнут стрелять, тут уж виброкинжал бесполезен. Но ведь остаётся ТВК, да и защитное поле худо-бедно функционирует. Ничего, ободрил себя Керован, мы ещё повоюем!
 
      Дальнейшие поиски полезных вещей на складе прекратились меньше через десять минут. Снова раздалась сирена, на сей раз громче той, что в лаборатории, да и лабораторию от склада отделяло четыре этажа и не меньше километра всевозможных помещений. Если сирена вызвана его исчезновением, значит, объявлена повсеместная тревога. Если же нет…
      За стеной склада послышался топот ног. Трое или четверо, прикинул Керован. Сбросив с плеча виброкинжал, он припомнил расположение туннелей и активизировал телепортатор.
      Расчет оказался верным. Трое тигроидов встали полукругом вокруг двери на склад, а четвёртый в этот самый момент коснулся рукой стены слева от двери. Створки разъехались в стороны, открывавший дверь тигроид сгруппировался и сделал кувырок назад, под прикрытие троих товарищей. В это время сканеры чужих засекли, что Керована уже нет внутри складского помещения, и тигроиды переключили своё внимание на туннель, озираясь в поисках землянина.
      Но Керован уже был возле них. Ураганом ворвавшись в пространство между застигнутыми врасплох пришельцами, он в несколько ударов разрубил всех четверых на части. Один пришелец успел выстрелить. Взрыв ракетного снаряда отбросил Оперативника к стене, но вижн-дизрупция действовала, сбивая с толку тигроида. Прыгнув вбок, Керован обрушил на тигроида виброкинжал.
      Не успел развеяться дым от взрыва, а оперативник уже услышал шум приближающегося подкрепления.
      Не долго думая, Керован выбрал единственно возможный путь к отступлению. Поудобнее перехватив виброкинжал, он бросился к идущим вниз к ангарам туннелям, где возможно, телепортируясь. По дороге ему попалось несколько пришельцев, но он успел их уничтожить раньше, чем они поняли, что произошло.
      Между тем отряды погони сжимали вокруг оперативника кольцо, пытаясь отрезать его от ангаров. Но его главными преимуществами были относительная невидимость и чётко поставленная пси-защита, что затрудняло его выслеживание даже сканерам информационного поля.
      Несколько раз Керован ощущал попытки пришельцев пробить его пси-блок, но он с гордостью понимал, что постарался на славу. Пока ему удавалось сосредотачиваться и на беге, и на коротких стычках с пришельцами и на экранировании собственного сознания. Но в то же время он понимал, что долго выдержать такой ритм не сможет. Может быть, пока он лежал в лаборатории, его тело и подкармливали в соответствии с потребностями человеческого организма, но последние несколько часов выжали из него все резервы.
      Один раз он чуть не погиб, на бегу столкнувшись нос к носу с двумя вооружёнными тигроидами, явно знающими, куда и зачем он направляется. Он телепортировался метров на сто назад, выбрав другой туннель для бегства, но несколько лучевых разрядов полоснули его броню, едва не пробив ТВК.
      Наконец он добрался до уровней с ангарами. Перед каждым из закрытых силовыми решётками проёмов его уже ждали вооружённые группы пришельцев, Держа под прицелами все туннели. Керован отступил под прикрытие стоящих вдоль стены контейнеров и перевёл дыхание. Итак, он отрезан. Что делать? Телепортироваться прямо в ангар? А если там вакуум?
      У него в запасе были считанные секунды, вот-вот его местонахождение установят и тогда ему уже не спастись. Из глубины туннеля сзади донёсся гулкий шум, не иначе как по его следу пустили гептаподов на "бордах". Интересно, а почему это пришельцы не пустили по его следу трэмбионов? Эти бойцы ведь специально предназначены для проведения боевых операций в закрытых помещениях. Или он совсем ничего не понимает в тактике врага? Возможно, но пока что пришельцы ведут себя почти так же, как люди. Только чуть эффективнее и слаженнее.
      Приняв окончательное решение, Керован выглянул из-за контейнеров и прикинул расстояние до ближайшего трингла. Ослепительно белая машина ярко контрастировала с насыщенными серыми и синими оттенками, преобладающими в окраске интерьера базы.
      В этот самый момент пришельцы открыли огонь по туннелю, где прятался Керован. Его обнаружили. Спешно настроив телепортатор, он активизировал его, но сзади раздался взрыв, едва не смявший его в лепёшку. Очутившись за силовой решёткой, он увидел, что стоит прямо на широком пандусе, изогнутой линией возносящимся над тринглом. По инерции его бросило вперёд, падая, он почувствовал, как жжёт опалённые взрывом руки. Приподнявшись, он увидел, как пришельцы, сидящие в скафандрах за пультами с искрящимися красными огоньками полусферами, потянулись за оружием. Оглянувшись назад, Керован с ужасом увидел, что силовая решётка выключилась, а в образовавшийся проём бросились пришельцы, стреляя по нему пока что навскидку.
      Впереди, прямо под тринглом, начал раздвигаться синеватый люк ангара, но за ним мерцал экран защитного поля, не допускающий разгерметизации ангара в момент старта причаленного судна. Два лучевых импульса ударили Керована в шлем, совсем рядом разорвался ещё один снаряд, а холодные липкие пальцы всё сильнее касались его мозга, норовя пробраться сквозь остатки пси-блока.
      Керован покосился на трингл и прикинул, что если сейчас прыгнуть на него сверху, то можно скатиться по крыше и оказаться внизу, под машиной. Так он выиграет чуточку времени, да и люк там, наверное, имеется. Что будет дальше, Керован представлял себе смутно, но такой вариант был более предпочтительный, нежели статус кво. Оставаться почти неподвижной мишенью, пусть и вжавшейся в пандус, его никак не прельщало.
      Отмерив три удара сердца, Керован прыгнул на крышу трингла.
      Жёсткий силовой удар едва не лишил его сознания, но он почувствовал, что не долетел до пола ангара, а упал на шершавую упругую поверхность, еле уловимо вибрирующую под его ладонями. Стрельбы не было слышно, отсюда Керован сделал вывод, что либо пол ангара закрывает какое-то силовое поле, либо… Либо он внутри трингла. Но как так получилось? Хотя, помнится, Пауер что-то рассказывал о клубящейся пелене наверху бежевого трингла, её видели ещё в тот раз, когда пришельцы высадили штурмовую группу возле сбитого гравиплана. Может быть, эта пелена и есть вход в машину пришельцев?
      Вскочив на ноги, Керован оглядел внутренность трингла. Он оказался в небольшом каплевидном отсеке, уставленном всевозможным оборудованием. Впереди уходили вниз два узких коридора, и один широкий вёл вверх под небольшим наклоном. Сзади за совсем коротким проходом, испещрённым огоньками множества встроенных в стены приборов, виднелись непонятные агрегаты, покрытые тонким слоем не то плёнки, не то какого-то защитного поля. Должно быть, двигатели, смекнул Керован, бегом устремившись в широкий проём спереди.
      Не успев пробежать и десятка шагов, Керован очутился в рубке управления. На овальном возвышении стояли три кресла, перед ними в два яруса наклонных панелей располагались приборы управления тринглом.
      Широкий обзорный экран, заполненный по бокам столбцами бегущих символов, показывал бегающих туда-сюда по ангару тигроидов, такое впечатление, что они потеряли след оперативника и теперь искали его, заглядывая во все щели и ниши подряд. А створки ангара уже полностью раскрылись, открыв в корпусе базы широкое отверстие, затянутое силовым экраном.
      Из-за одного кресла приподнялась фигура тигроида в чёрной маске и переливающемся жёлто-зелёном комбинезоне. Керован моментально подскочил к нему и приставил к горлу виброкинжал. Тигроид покосился на грозное оружие и медленно сел обратно в своё кресло, не спуская глаз с землянина.
      В этот самый момент сзади раздался шорох. Керован, не глядя, нанёс удар с разворота. Разрубленный надвое гептапод упал под ноги своему собрату, который тоже не удержался, но коснулся пола уже мёртвым. Третий гептапод выглянул из-за дальнего кресла, нацеливая на Керована какое-то оружие из переплетающихся дуг. Керован, не долго думая, телепортировался за спину третьему гептаподу и разрубил его вместе с креслом. Но гептапод выстрелил. Почти бесшумно облачко капель устремилось в то место, где только что был оперативник.
      Тигроид попытался увернуться, но клейкий аэрозоль настиг его. Дёрнувшись пару раз, пришелец угомонился и уставился на Керована. Шестигранные сиреневые выпуклости маски на месте глаз злобно сверкнули.
      Керован осторожно обступил остатки гептапода и кресла, причём разрубленная спинка сидения потрескивала, с шипением разбрасывая вокруг маленькие голубые искры. Не сводя глаз со входа в рубку, Керован обступил приклеенного тигроида и, встав спиной к обзорному экрану, с интересом осмотрел пришельца. Весь торс и часть маски, а так же правую руку и ногу пришельца покрывала странная слизь, медленно покрывающаяся чем-то, похожим на окисную плёнку.
      – Ну что, допрыгался? – ехидно спросил Керован.
      Тигроид, разумеется, не ответил.
      – Твой дружок не того залепил, да? Смотри-ка, а вы изобретательный народ. Склеивать, это же надо! Ладно, давай-ка врубай свою машину, и двигаем отсюда к чёрту на куличики.
      Ответа не последовало.
      Тогда Керован наклонился прямо к маске тигроида и придвинул вплотную виброкинжал, предварительно прижав ногой не склеенную руку пришельца к подлокотнику сидения.
      Медленно проведя в воздухе оружием, он показал, что случится с тигроидом в ближайшее время, если он будет плохо себя вести. Тигроид как мог вжался в кресло, пытаясь убраться подальше от виброкинжала.
      – Ясно? – прокричал Керован. – А теперь, – он указал свободной рукой на пульт управления, потом ткнул пальцем в изображение ангарного люка на обзорном экране. – Ну, и, – взмахом ладони он показал – "поехали".
      Тигроид ещё больше вжался в кресло, но вдруг резко высвободил руку и потянулся к "арбалету". Керован коротко взмахнул своим оружием, разрубив "арбалет" и глубоко поранив бедро тигроида. Красная, с малиновым оттенком, кровь заструилась по его костюму.
      – Теперь понял?
      Тигроид нехотя кивнул и протянул руку к полусфере с мелькающей россыпью красных огоньков.
 
       "Главный Оптимум отмечает нарушение компланарности плоскости в области Защитника, находящегося на борту гиперэкранированного Охранника".
       Защитники, занимавшиеся разборкой внутренностей ангара, прекратили свою деятельность, выжидая приказа со стороны охранника. Их взоры обратились к махине вибрирующего в предстартовом режиме Охранника, коэффициент отражающей способности которого приближался к 98 процентам.
       "Начать штурм Охранника?"
       "Нет, руководитель поискового отряда, – ответил Главный Защитник. – Мой оптимум фиксирует наличие живого Защитника на борту Охранника".
       "Но мой личный информатор выдаёт матрицу о вероятности пребывания неприятеля внутри сфер Охранника, и эта вероятность отличается от единицы на девять тысячных процента, – попытался возразить руководитель поисковой группы.
       "Запомните, Защитник, – донеслась всё та же властная волновая матрица, – Неприятель бережёт своих бойцов, может даже больше, чем это делаем мы! Но за последние тысячи квантов потока энтропии неприятель нивелировал столько наших Защитников, сколько ему не удавалось лишить компланарности за всё время ведения компании против так называемого "Проекта". Вдумайтесь в это, Защитник. Один, приоритетный маркер, ОДИН неприятельский защитник лишил компланарности множества точек двенадцати братьев на Пути! Мы просто не можем позволить себе новых потерь. Главный Оптимум определяет вероятность сохранения жизнеспособности Защитника на борту Охранника близкой к единице. Приказ следующий, освободить ангар и дать Охраннику стартовать".
 
       "То есть неприятельский защитник никуда не денется, а если и денется, то наш Защитник сможет избежать плена. Как это делалось раньше".
       "Выполняйте приказ, Защитник. Но удовлетворение вашего интереса приемлемо. Внутри Охранника именно тот защитник, который уже дважды избежал плена. И на этот раз он сумеет поступить адекватно".
 
      Тигроид как-то уж слишком быстро стал набирать команды на своих полусферах, плавно но споро касаясь россыпи огней то тут, то там пальцами свободной руки. Керован заподозрил неладное, когда возникшие на обзорном экране концентрические белые кольца стали постепенно, от большего к меньшему, сворачиваться в центральную горизонтальную линию. А когда не осталось ни одного кольца, линия резко сократилась в точку и тут же вытянулась по вертикали. Керован едва успел рухнуть в оставшееся целым кресло. Как только линия, разделившись на две более тонкие составляющие, быстро разъехалась в стороны, убравшись с экрана, трингл стартовал, с оглушительным рёвом прорвав первый, а затем и второй силовой заслон. Появившееся на обзорном экране окошко с изображением заднего обзора показало, как створки ангара съехались в стороны, за чем последовало исчезновение обоих силовых заслонов.
      Перегрузка была неслабая. Керована едва не размазало в кресле, тем временем как тигроиду, казалось, всё было нипочём. Керован вспомнил, что Фарландер говорил о дублирующихся в "арбалетах" и в костюмах пришельцев индивидуальных защитных системах. Посиневшими, дрожащими руками Керован приподнял виброкинжал и пригрозил тигроиду, мол, больше без шуточек.
      Тигроид никак не отреагировал, разве что спокойно убрал руки с полусфер. Не ускоряясь, трингл начал довольно быстро удаляться от огромного диска базы пришельцев.
      "Ну, и чего ты этим добился?"
      Вопрос прозвучал в голове Керована, как разряд молнии. Не потому, что были болезненные ощущения, а просто потому, что обращение это было полной неожиданностью.
      "Да, я владею телепатией". Голос принадлежал тигроиду, поймав взгляд Керована, он кивнул и коснулся рукой своей маски.
      Оперативник удивлённо уставился на пришельца и едва не пропустил начала странного шевеления на потолке. Прямо из обшивки возникло голубоватое свечение, формируя металлический овал трэмбиона.
      "Заставь его убраться!", – мысленно приказал оперативник тигроиду.
      "Я не могу, это Ядро Охранника, бортовой компьютер, как вы его называете. Без него системы Охраннкиа будут нефункциональны".
      "Не лги, ты сумел запустить двигатели, следовательно, сумеешь и летать без своего помощника. Выключи, иначе я убью тебя!".
      "Хорошо".
      Тигроид коснулся несколько раз полусферы. Свечение прекратилось, а овал втянулся обратно в обшивку.
      "А теперь показывай, как работает система управления воротами в другое измерение".
      Тигроид нехотя подчинился, медленно вводя на экраны символы, активизирующие процедуру создания метасайна. Керован внимательно изучал всё, что показывал ему пришелец, пытаясь запомнить все нюансы. Тигроид охотно отвечал на вопросы, явно опасаясь смерти.
 
       "Главный Оптимум не фиксирует аномальных характеристик множества точек Защитника на борту Охранника. Но Охранник не возвращается в Логово. Приказ Оптимума – направить на помощь Защитнику малый Охранник-разведчик".
       Руководитель отряда, упустившего Керована, поспешил выполнить приказ Главного Защитника.
       "А что если неприятель ещё способен нивелировать?"
       "Вероятность этого оценена Оптимумом в семь десятитысячных. На борту Охранника опытный Защитник, Ядро Охранника и ещё три вспомогательные боевые единицы. Дополнительно: старт произведён при ускорении, летальном для неприятеля, не защищённого противоперегрузочной системой".
       "Выполняю ваш приказ, Главный Защитник. Старт малого Охранника через сто квантов потока энтропии. Скажите, а наши союзники не в состоянии проверить целостность и компланарность точек неприятеля на борту Охранника".
       "К сожалению, это гиперэкранированный Охранник".
 
      "То есть, по-вашему, это – Стелс".
      "Ух ты!", – Керован даже сам не осознавал, насколько ему повезло. Белый трингл защищал его от пси-атак муренилов лучше, чем ТВК-сьют от дождя. Он и сам ещё не понял, что промедли он ещё чуточку, и вся его хвалёная пси-защита лопнула бы, как мыльный пузырь.
      "Но ты не радуйся. Сейчас подлетят Братья на Пути и тебя нивелируют".
      "А вот это мы ещё посмотрим".
      На сканере пространства в правом верхнем углу обзорного экрана появились сигналы о приближении летательного аппарата.
      "Твои?"
      "Да".
      "Уничтожь".
      "Нет".
      "Ладно", – Керован с размаху ударил тигроида выключенным виброкинжалом по руке.
      Тигроид взвыл, пытаясь пошевелить рукой, но у него мало что вышло.
      А Керован, уже давно не ощущавший холодных прикосновений вражеских телепатов, решился на пси-зондирование. Сбросив пси-защиту, он обрушил всё, что у него осталось, на мозг тигроида. Находясь в болевом шоке, тигроид не смог сопротивляться проникновению в сознание, и Керован сумел прочитать в его памяти многое, что касалось управления трингла. На большее времени не оставалось, так как голубой трингл, уже явно видимый на экране, приблизился на дистанцию поражения "межплоскостным нивелятором", то есть "гусеницей".
      Оттолкнув тигроида, благо кресла пилотов почти свободно перемещались в магнитном зеркале рубки, как только включался соответствующий системный блок, Керован придвинул своё кресло к полусферам.
      – Ну что, ребятки, полетаем-постреляем?
      Несколько раз коснувшись полусферы над нужной комбинацией огоньков, Керован всё-таки сделал что-то не так, ибо трингл бросило совсем не в ту сторону, куда хотел направить его оперативник. Возможно, лишь это спасло белый трингл от уничтожения. "Гусеница" промчалась в каких-то пяти метрах от них. Белый трингл совершил какой-то совершенно сумасшедший маневр, но в результате него не только у Керована наступил полный блэкаут, но и трингл ушёл из-под обстрела, заняв выгодную позицию сзади и выше голубого трингла. Керован, чувствуя, что машина выходит из-под контроля и вот-вот автоматически активирует Ядро Охранника, или, проще говоря, запрограммированного на высший пилотаж спец-киборга, именуемого трэмбионом, поспешил поставить полный запрет на его активацию. Трэмбион не погиб, а просто полностью деактивировался.
      – На, получай! – с этими словами Керован набрал команду запуска "гусениц". Он выпустил сразу три подпространственные мины, дабы поразить цель наверняка. Трингл сотрясло от единовременного энергетического всплеска, вызванного разгоном смертоносных зарядов.
      Голубой трингл вильнул влево, вставая в вертикальное положение. Две "гусеницы" прошли мимо цели, умчавшись в безбрежные дали пространства, хотя, судя по тому, что Керован прочёл в сознании бывшего пилота белого трингла, через три-четыре А.Е. мины самоликвидируются.
      Но одна из "гусениц" достигла цели. Один из закруглённых углов голубого трингла исчез в беззвучной вспышке. На месте пробоины тут же выплеснулся фонтан ярких кристалликов. Сколько они там потеряли воздуха и запасов системы жизнеобеспечения, Керован не знал, но вражеская машина осталась вполне боеспособной. Войдя в крутой вираж, противник осыпал белый трингл градом ракет, стреляя на упреждение.
      Керован опять сделал что-то не так, в результате чего его машина ушла от ракет, но едва не врезалась в совершающий какой-то хитрый манёвр голубой трингл. Пришельцы спешно отдалились и больше не приближались. Но и голубой трингл имел на борту генератор "гусениц". Так что медлить было нельзя. Керован скинул энергию с защитных экранов и выпустил новую серию мин, снова три одновременно.
      На сей раз две "гусеницы" попали туда, куда надо. Исходя искрами, небольшие куски голубой обшивки разлетелись во все стороны, как будто россыпь топазов на фоне желтоватых рукавов пылегазовой туманности, растянувшейся на полнеба.
      Керован облегчённо откинулся в кресле, чувствуя себя родившимся в рубашке. Ему сегодня везло просто катастрофически. Он расслабился и едва не пропустил замигавшие внутри полусферы спиральные вереницы огней.
 
       "Приказ Главного Оптимума – Защитник, немедленно предоставьте матрицу о состоянии Охранника. Почему были использованы межплоскостные нивеляторы? Доложите о нивелировании неприятеля в сферах Охранника. Если неприятель сохранил целостность своего множества точек по каким-либо причинам, в минимальное количество квантов потока энтропии заблокируйте сферы межплоскостного проникновения".
 
      "Ты что там делаешь?" – спросил Керован тигроида, потянувшегося к пульту управления.
      Пришелец его будто не слышал. А может быть, так оно и было? Не истратил ли Керован все свои силы на проникновение в мозг тигроида? И теперь даже послать мысль такому же, как он, эмпату – уже за пределами его возможностей?
      Тигроид не обращал на Керована внимания, набирая какие-то команды на пульте.
      "Эй!" – оперативник пригляделся к символам, возникающим на экране. До него начало доходить, что тигроид оперирует с генераторами метасайнов.
      Что задумал вражеский пилот, было абсолютно неважно. Насколько Керован видел, ничего существенного тигроид пока не изменил. Только вот оперативник ещё слишком слабо разбирался в технике пришельцев. Когда до этого тигроид показывал ему систему управления, все системы вроде были в порядке. И Керовану очень хотелось, чтобы они продолжали нормально работать.
      А вдруг тигроид запустит программу самоуничтожения трингла? Керован пока очень смутно представлял, как это делается, но то, что такая программа предусмотрена на этом трингле, знал наверняка.
      "Ну, ты сам напросился", – прошептав это, Керован одним ударом виброкинжала отсёк пришельцу голову. После этого он почти не испытывал угрызений совести. В конце концов, предлог для переговоров был. А тигроид им не воспользовался.
      Отпихнув в самую дальнюю часть возвышения кресло с приклеенным трупом тигроида, Керован взял управление тринглом на себя. Прежде всего он включил максимальную досветовую скорость, около 20 километров в секунду. Надо было убраться подальше от вражеской базы, пока за ним снова не послали кого-нибудь в погоню.
 
      Керован в течение нескольких дней летал по системе белого карлика, возле шестой планеты которой и находилась база пришельцев. Во всяком случае, такое время показывали его часы. Но кто мог знать, как здесь течёт время? Везде во Вселенной оно бежит по-разному, для этого и вводятся поправки таймеров на разных планетах, чтобы множество колоний Федерации существовало по единому календарю. Хорошо хоть недавно научились настраивать гипер-переходы так, чтобы появляющийся в определённой точке пространства корабль проживал одно и то же время и в пункте отбытия и в конечном пункте. А то до этого творилась полная неразбериха.
      Пополняя астрономическую базу данных с помощью бортовых телескопов, принцип действия которых в корне отличался от понятного человеку, Керован сравнивал картину неба со знакомыми ему рисунками. Но ничего похожего на зону каротации, в которой располагалась Земля и другие человеческие поселения, он не обнаружил. У Керована вообще не было уверенности, что эта галактика спиральная. Ничего похожего на Млечный путь он не нашёл. Проанализировав структуры звёздных скоплений и завихрения туманностей, он пришёл к выводу, что данная галактика имеет скорее эллиптическую форму, хотя, быть может, и кольцевую.
      Вокруг преобладали в основном звёзды классов O и F, горячие и смертоносные излучения которых вряд ли могли выдержать живые существа, значит, искать колонии возле ближайших звёзд бессмысленно.
      К тому же, знакомых галактик домена телескопы тоже не нашли.
      Из всего этого Керован заключил, что он всё-таки находится в другом измерении.
      Бесплодные поиски и отсутствие пищи вынудили оперативника вернуться в окрестности шестой планеты. Хоть воду на борту удалось достать, и то хорошо. Самой неприятной была процедура ликвидации трупов пришельцев. Довольно долго Керован разрывался между желанием привезти на "Дух Грома" биологические образцы и естественным стремлением вышвырнуть за борт разлагающуюся чужеродную плоть. В результате он запихал останки гептапродов и тигроида вместе с креслом в герметичные контейнеры, аналогичные виденным им на базе резервуарам с бурлящими химикатами. Несколько таких контейнеров находилось на второй палубе трингла, куда вели два узких коридора из грузового отсека с мембранным люком. Через который оперативник и попал на борт трингла.
 
      Подлетая к газовому гиганту, Керован включил максимальное экранирование, надеясь, что его не заметят. Он всё-таки решился активизировать метасайн. Из трёх возможных вариантов чего-то, что он трактовал, как характеристики измерений, один был выделен яркой подсветкой, второй шёл под номером один. Вряд ли главная метка метасайна была настроена на Файори, скорее всего, она обозначала главное Логово пришельцев. Поэтому Керован выбрал третий режим активации.
      Тигроид всё-таки что-то успел сделать с активаторм метасайна, но вот что именно, Керован так и не понял. Осознавая, что рискует, он не видел другого пути попытаться вернуться на Файори.
      Едва белый трингл пересёк орбиту внешнего спутника газового гиганта, Керован обнаружил за собой хвост. Четыре чёрных и два белых объекта треугольной формы устремились к нему на перехват, вынырнув из тени спутника.
      Керован понимал, что против такой силы ему не выстоять, поэтому снова разогнал свой трингл до максимума. Не очень-то надеясь на успех, он поспешил убраться подальше от погони, спешно готовясь образовать метасайн.
      Через несколько минут он понял, что единственный оставшийся коридор отхода лежит прямо впереди – к поверхности газового гиганта.
 
      Секунды текли слишком медленно, а погоня приближалась. Чёрные тринглы незначительно, но всё же выигрывали у белых в скорости.
      И тут произошло то, чего Керован больше всего боялся. Несмотря на бешеную скорость, гравитационное поле огромной планеты поймало его машину в свою хватку. По мере того, как возрастала скорость, Керован чувствовал, как наваливается неимоверная сила тяжести.
      Не до конца зарядив генераторы, оперативник открыл метасайн прямо в верхних слоях атмосферы планеты-гиганта. Едва его машину окутали белые всполохи, он потерял сознание.
      Очнулся Керован почти сразу. Он снова был в нормальном космосе, в системе звезды класса М, похожей на Гамму Талестра. Никакого газового гиганта поблизости не было, зато на десять градусов левее курса трингла телескопы фиксировали наличие крупного небесного тела, по массе превышающего Меркурий. Кроме того, трингл обнаружил слабые отголоски радиосигналов, идущих от этой планеты.
      Развернув трингл, Керован направил его к планете.
      – Станция слежения просит вас сообщить свой идентификационный код и класс пилотируемого крафта. Вы находитесь на территории гражданского поселения, принадлежащего Нео-Японии. Немедленно назовите себя, иначе будете уничтожены.
      Керован спешно пытался перенастроить систему связи трингла таким образом, чтобы посланный им сигнал могли получить на станции слежения.
      "Гражданское поселение, ну-ну!" – усмехнулся Керован, рассматривая в бортовую оптику огромные верфи и десятки грозных дредноутов, висящих на орбите планеты. – Не секретная ли военная база это ваше поселение, а? Такой флот может стать достойным противником даже для ударной группы Службы Безопасности Федерации. И как это они умудрились отстроить здесь эту флотилию?"
      На пару часов Керовану пришлось выйти из зоны, охватываемой станцией слежения. Посланные на перехват его трингла звенья каких-то новых, незнакомых Керовану истребителей прямоугольной формы, потеряли его и вернулись обратно.
 
      Наконец оперативник сумел настроить связь.
      – Здесь специальный агент Проекта, ID шифр 354-776. Имя своё я сообщать не имею права из соображений секретности. Курсирую неподалёку от вашего, гм… поселения на захваченном у неприятеля космическом судне. Предупреждаю, вашим истребителям меня не догнать, как вы видите, я даже вне зоны досягаемости ваших сенсоров. Я прошу вас сообщить мне вектор полёта до созвездия Талестра, звезды Гамма Талестра и планеты Файори.
      – Здесь станция слежения, – синтетический компьютерный голос мог бы показаться приятным, даже женственным, но… – Агент, вы проникли на территорию секретного объекта. Мы не имеем права отпустить вас. Тем более дать вам вектор, вы ведь обнаружите и наши координаты. Сдавайтесь и вам сохранят жизнь. Более того, вас доставят в Столицу, где вы сможете связаться с Проектом.
      – Не выйдет, станция слежения. Я мог бы вычислить координаты сам, но это займёт кучу времени. Если вы не слышали, Файори подверглась нападению противника, проходящего по категории "Х". Как представитель Проекта, я прошу Вашего содействия в возвращении на Файори. Ради безопасности всего человечества. Повторяю, над нами нависла угроза вторжения!
      Несколько минут станция слежения молчала. Керован нервно выстукивал пальцам дробь на гладкой чёрной поверхности пульта управления.
      – Мы согласны, – донёсся голос с планеты. – Наши разведданные подтверждают ваши слова. Более того, мы готовы предоставить проекту военную помощь в уничтожении пришельцев. За определённую плату, разумеется.
      – Отлично, станция слежения.
      – Вы находитесь в системе Альфа Талестра. Передаём вектор перехода в Гамму Талестра.
      Керован спешно занёс в память трингла переданные величины. Предстояло ещё повозиться с перенастройкой метасайн активатора на более привычные людям величины, но для Керована это уже не было неразрешимой проблемой.
      – Ещё раз спасибо, станция слежения. Прошу вас, собирайте все возможные силы и мчитесь к Файори. Нам действительно нужна помощь. Только прежде, чем вступать в открытое противодействие неприятелю, свяжитесь с Проектом, мы прослушиваем все частоты. За одно обсудите с нашим руководством финансовую сторону.
      – Так и сделаем, агент. Да, для вас есть сообщение.
      – Для меня?
      – Нет, для Проекта. Оно гласит: "Можете на нас рассчитывать". Подписано Дайсуку Кавамура.
      – Он здесь? Откройте мне канал связи с ним.
      – Нет, агент, на данный момент это всё, что мы можем сделать. Летите к Файори. Удачи Проекту и Вам лично.
      – Спасибо. Агент проекта, отбой связи.
      Керован глубоко вздохнул. Теперь у Проекта появился новый союзник. Хорошо, лишь бы денег хватило расплатиться с ними. Ну да ладно, сейчас главное – победить в войне. Запустив двигатели, Керован направил трингл по переданному вектору, а сам углубился в настройку активатора метасайна.
 
      Истребитель-разведчик перехватил сигналы, идущие с планеты и со стороны белого трингла. Кажется, патрули уже заинтересовались помехами, наводимыми его приборами. Надо был срочно уходить, донеся важные сведения до руководства. Едва японские "Такеды" изменили курс, приказывая пилоту неопознанного корабля остановиться, истребитель-разведчик подал энергию на проекционную решётку и скрылся в гиперпространстве.
 
      Первый раз белый трингл вынырнул над южным полюсом планеты Файори, едва не попав под обстрел странных ажурных истребителей без опознавательных знаков. Снова уйдя в метасайн, Керован отлетел от планеты подальше, и какое-то время изучал обстановку.
      Выяснив, что у Проекта уже имеется стационар возле экватора, оперативник прикинул свои шансы. Если он вынырнет из метасайна прямо над базой и не проявит враждебных намерений, его, по крайней мере, выслушают. Видя, как ажурные машины, без сомнения, принадлежащие Проекту, расправились с двумя тринглами в верхних слоях атмосферы, Керовану почему-то расхотелось сталкиваться нос к носу с патрулями. Набрав в лёгкие побольше воздуха, Керован решительно отдал команду активации метасайна.

22 ноября 2085 года, местное время 7.15, ОЗИ База 3, планета Файори

 
      Обычно скалы и горные плато сверкали всеми оттенками красного и синего, ослепительно жгучим сочетанием непривычных для человека красок ослепляя, а порой просто гипнотизируя. Даже после основания стационара Проекта зеленовато-серые пятна покрытых ТВК построек не изменили характерной картины пейзажа. Синий и красный главенствовали повсюду, насмехаясь над попытками людей приукрасить природу Файори на свой лад.
      Но сейчас светало, человеческие постройки чуть сильнее выделялись из окружающей дикой природы, ожидая часа восхода светила, которое снова всё расставит на свои места. Строениям Базы 3 оставалось ещё около получаса быть очагом разнообразия.
      Но неожиданное явление, вызванное существами, чуждыми и Файори и колонизировавшими её людям, во мгновение ока очертило весь рельеф местности колышущимся потоком ослепительно белого света. Острые скалы стали ещё острее, а вжавшиеся в породу здания стали как-то ещё более неказисты и ничтожны по сравнению с холодной величавостью и остротой горных круч.
      Прямо над базой возник метасайн.
      Патрулирующие воздушное пространство "Драконы" сыпанули в разные стороны, опасаясь даже близко подлететь к пляшущим в воздухе белым световым линям.
      Джемар попытался зайти сверху на готовый вынырнуть из другого измерения трингл, подняв машину вертикально вверх, он по крутой параболе устремился туда, где должна была бы оказаться середина корпуса чужой машины. Авто-пушки его "Дракона" готовы были извергнуть смертоносный поток снарядов на пришельцев, но в последний момент перед нажатием на гашетку феррианин осознал, что если он выстрелит, та часть снарядов, которая не попадет в цель, неизбежно попадёт на слабо защищённые купола северной части базы. Нехотя убрав руку с гашетки, Джемар активизировал маневринги левого борта "Дракона", заходя на более подходящий вектор атаки
      Но для систем ПВО, управляемых БИККами, возможности навредить базе не существовало. У Проекта уже имелся достаточный опыт наблюдений за выходом тринглов из метасайнов. Следуя имеющимся данным, посты ПВО выстрелили на упреждение. Ни один из снарядов или фазовых разрядов не достиг цели.
      Из метасайна проявился белый трингл, почти не встречавшийся пилотам Проекта. И, странное дело, вывалившись в обычное пространство, он остался висеть над базой, не проявляя никаких признаков активности.
      – Наведение завершено. Открываю огонь, – доложил Джемар.
      Системы ПВО тоже настроились на статичную цель и дали залп.
      – Стойте! – раздался в эфире голос Маккинторка, – он передаёт нам какие-то сигналы. На нашей стандартной частоте, правда, эту частоту мы изменили месяц назад.
      Разворачиваясь над тринглом, Джемар отдал приказ пилотам своего звена не стрелять по тринглу.
      – Мак, объясни скорее, а то… Приближаются остальные машины пришельцев.
      – Чёрт… Вот. Да он передаёт сигнал на русском языке!
      – И что за передача?
      – Да, что он говорит? – теперь в эфир вклинился Алекс.
      – До огневого контакта тридцать секунд, – поспешил заметить Джемар, – Если этот трингл что-то хочет с нами обсудить, то вот остальные…
      – Текст передачи следующий: "Грифон пришёл за хрустальным шаром". Чушь какая-то!
      На пару секунд в эфире воцарилась зловещая тишина.
      – Повтори, – хриплым голосом скомандовал Алекс.
      – "Грифон пришёл за…
      – Это Керован! – воскликнул Алекс.
      – База, это Джемар. Тринглы в зоне контакта. Вступаю в воздушный бой.
      – Посты три и восемь, подтвердить отмену стрельбы по белому тринглу, – раздался голос диспетчера, уже получившего от Алекса приказ.
      Выстроившись косой чертой, чёрные тринглы, вышедшие из метасайнов в отдалении, приблизились к базе и атаковали белый трингл.
      Прежде, чем звено истребителей, ведомое Джемаром, успело вступить в перестрелку с тринглами, белый корабль пришельцев совершил невероятный манёвр уклонения. Вспышки лучевого оружия пронеслись над базой и в опасной близости от "Драконов". Но трое чёрных тринглов ни сколько не обратили внимания на устремившихся к ним на перехват "Драконов", стационар их также не заинтересовал, хотя это был первый случай на памяти Джемара, когда пришельцам удалось так легко и быстро подобраться к самому сердцу Проекта.
      Чёрные тринглы выпустили шесть "гусениц" в направлении белого трингла. Четыре из них пропали в оглушительных взрывах магнитных сеток, выпущенных со стационара БИККами. Две едва не настигли ослепительно белый треугольник, но кто-то, быть может, сам Керован, управляющий этой машиной, раскрутил её в сумасшедшем танце, бросая вверх над строем неприятельских крафтов. У Джемара захватило дух при виде такого пилотажа. Промчавшиеся мимо "гусеницы" остановили свой полёт в глубине скал, в нескольких километрах от базы.
      Уходя от преследователей, белый трингл осыпал атаковавшие его чёрные корабли серией ракетных залпов. Успеха он почти не добился, но заставил тринглы разделиться. Достигнув поверхности планеты, прошедшие мимо целей снаряды подняли в воздух тучи каменной крошки и дыма. Постройки базы не пострадали, пилот белого трингла мастерски выбрал вектор атаки, стараясь не повредить стационар.
      Один из чёрных тринглов, получив значительные повреждения от ракет, попытался выйти из боя, но системы ПВО настигли его, превратив в облако раскалённого газа и разлетающиеся во все стороны пылающие осколки.
      Двое других поняли, что их хотят уничтожить по одиночке. Сомкнув строй, они начали разворот на белый трингл. Но в это время с боков и снизу вступили в дело "Драконы". После дружного залпа авто-пушек и фаз-гатлингов, оставшийся в живых чёрный трингл, сверкая разогретой до немыслимых температур и сильно повреждённой обшивкой, бросился навстречу белому тринглу. Выпущенная в упор "гусеница" не оставила от последнего чёрного трингла и следа.
      Величаво развернувшись над стационаром, сопровождаемый неотступно следующими за ним "Драконами", белый трингл снизился над северо-западной оконечностью базы, коснувшись грунта в мягкой посадке.
 
      С удаления в несколько сотен метров почти ничего не было видно. Но, судя по всему, пилот белого трингла не спешил ни покидать корабль, ни выходить на связь со стационаром.
      "Драконы" зависли вокруг трингла, держа его под прицелом.
      Через несколько минут со стороны базы примчались два "Смерча".
      – Ну и что происходит? – осведомился Алекс у Джемара.
      Дитер между тем внимательно разглядывал машину пришельцев.
      – Тишина. Метасайн создать не пытается. Кажется…, – у феррианина был слегка растерянный голос.
      – Так проверь СИПом!
      – В том то и загвостка. СИП не регистрирует ничего. Абсолютно! Он сообщает, что трингл виден в оптическом диапазоне. Но не может определить даже время его посадки! Слыханое ли дело, я ведь сам видел, как он только что сел.
      – Спокойно, Джемми, не нервничай. Предоставь разобраться во всём Фарландеру, Штайнеру и остальным экспертам.
      Феррианин не потрудился ответить. Совершив несколько пируэтов над тринглом, он остановил "Дракона" прямо над диффузной мембраной. Остальные машины патруля продолжили курсировать над машиной пришельцев, перекрывая возможные коридоры старта.
      – Мы не можем ждать до бесконечности. Надо что-то делать. Фарландер.
      – Я здесь, Алекс. Ничего утешительного. Эта штуковина экранирована лучше, чем что-либо, с чем я встречался. Её не фиксируют радары, инфракрасные датчики не видят там ничего, кроме скал. У меня нет рекомендаций. Могу лишь посоветовать включить фрактальную коррекцию. Мало ли, что взбредёт им в голову.
      – Там на борту Керован! Эндрю, какова вероятность того, что он там в плену?
      Некоторое время научный персонал Проекта обсуждал вопрос, делая на скорую руку расчёты. Дитер нервно прохаживался вдоль гладкого борта чужого летательного аппарата. Гладким трингл был только снизу, и там, где он вроде бы касался грунта, клубился сероватый туман, не выползая из-под корпуса трингла. Выше трёх с половиной метров начинала появляться характерная для тринглов бугристость, плавные обводы корпуса как будто стягивались к верху машины. Приглядевшись, Дитер выявил некую спиральную упорядоченность бугорков, центром спирали был относительно ровный участок корпуса, возвышающийся над головой Дитера на пару метров.
      Алекс нервно курил, стоя рядом со "Смерчем". Ему тоже не терпелось осмотреть странный крафт поближе, но он опасался неожиданностей. Дитера предостерегать он не стал, доверяя его врождённой осторожности. Так уж получалось, что именно Дитер, единственный из Проекта, почти всегда выходил из любой передряги целым и невредимым. И других выручал.
      – Алекс, тут что-то интересное. Может быть, входной люк?
      – Может быть. И что нам это даёт? Ты сунешься туда, не имея возможности хоть что-то узнать через СИП?
      – Это вряд ли, – Дитер покачал головой, отходя обратно к "Смерчу" и тоже доставая сигарету.
      Ожила связь со стационаром, Фарландер сообщил о высчитанной вероятности. Меньше сотой процента.
      – И что это значит? – переспросил Алекс.
      – Да то, что Керовану может понадобиться помощь! Что, если он при смерти? – влез в разговор Джемар.
      Алекс раздумывал недолго.
      – Хорошо, попробуем проникнуть вовнутрь. Без разрядки напряжения поля над диффузной мембраной проникновение на борт может оказаться затруднительным. В то же время взрывать что-либо очень не хочется. Мы можем задеть Керована, если он на борту. Так что, Джемар…
      – Понял! – "Смерч" развернулся, феррианин направил его к той части трингла, где Дитер обнаружил нечто, похожее на люк. Покинув антиграв, Джемар завис в воздухе прямо над ровным участком обшивки. Перехватив виброкинжал поудобнее, он попросил Алекса и Дитера внимательно следить за обстановкой и прикрыть его в случае чего. Поднявшись на "Смерчах" на один уровень с феррианином, оперативники принялись смотреть и ждать.
      Прикосновение виброкинжала вызвало сильную отдачу, едва не опрокинув Джемара. Но с третьей попытки он нашёл удачный угол и принялся резать белый материал, похожий на карбопластик. Наконец, с тихим шелестом съехав по борту трингла, овальная плита глухо стукнулась о скалы. Сквозь образовавшийся проём Джемар разглядел уже ставший привычным интерьер машин пришельцев. Разве что в этом трингле на первый взгляд было раза в два больше всяких приборов, смонтированных по стенам, а кое-где и прямо на полу. Продвинувшись сквозь струящийся от разогретой виброкинжалом брони слой воздуха внутрь трингла, феррианин первым делом выставил вперёд антенну СИПа.
      Некоторое время Джемару потребовалось на работу с СИПом. Алекс и Дитер молча ждали. Установив, что прямой опасности поблизости нет, феррианин целиком забрался внутрь трингла. Ботинки из ТВК глухо громыхнули об пол, напряжённая фигура в сьюте опасливо осмотрелась по сторонам. Голубые отсветы с полосок на стенах яркими росчерками оконтурили оперативника, пробравшегося на борт. На сколько хватало глаз, кругом мельтешили сонмы огоньков на всевозможных устройствах, больше всего электронной активности наблюдалось в коридоре, ведущем в кормовой отсек трингла.
      Нервно поводя из стороны в сторону подствольным фонариком фазовой винтовки, Джемар осмотрел два затемнённых провала, ведущих в рубку управления. Не считая назойливого потрескивания аппаратуры, внутри крафта было тихо, очень тихо.
      – Керован на борту, СИП подтвердил.
      – Джемми, не лезь один, мы сейчас подойдём.
      – Живых существ, кроме Керована нет.
      – Хорошо, хорошо, – Алекс подогнал свой "Смерч" вплотную к прорезанному в борту отверстию. Слева плавно опустилась машина Дитера. – Ты всё же дождись нас.
      – Джемар, – подал голос Дитер.
      – Ну?
      – А ты уверен, что трэмбион – живое существо?
      Феррианин тихо и витиевато выругался, снова склоняясь над СИПом.
      – Дитер… ты гений. Тут действительно присутствует трэмбион. Но в фазе пассивного наблюдения.
      Алекс спрыгнул рядом с Джемаром. Сжимая в одной руке энергетический клинок, другую он держал на поясе возле кобуры с фазовым пистолетом. Следом появился Дитер. Через его ТВК-сьют был перетянут ремень авто-пушки. Самого оружия почти не было видно в полутьме, наполненной льдистым светом настенных панелей.
      – В какой фазе? – переспросил Алекс.
      – Не ясно. То есть, опасности пока не представляет.
      – И долго продлится это твоё пока, а, Джемми?
      – Дитер, не прилипай. Я знаю не больше твоего.
      Джемара оставили в покое. Убрав СИП, он двинулся в сторону рубки управления. Дитер остался в центральном помещении, а Алекс последовал за феррианином, прикрывая тому спину. Ближайший коридор был таким же тёмным, как и дальний, но он был ближайшим. Дитер переглянулся с Алексом и встал так, чтобы в случае чего накрыть оба коридора. И тот, что ведёт на корму, и тот, по которому не пошли Алекс и Джемар.
      Медленно продвигаясь вперёд, попутно натыкаясь на всевозможные выступы и чертыхаясь, Алекс в который раз пожалел, что у него нет фонарика. Просить Джемара включить подствольный фонарь не имело смысла, отблески света помешали бы Алексу увидеть приближающуюся с тыла опасность. Прибор ночного видения откровенно дурил, должно быть, ему мешала экранированность белого трингла.
      Что же, оставалось надеяться лишь на зрение феррианина, более острое, нежели у людей. По крайней мере, Джемар сейчас обходился без подсветки.
      Неожиданно Алекс споткнулся, натолкнувшись на спину Джемара.
      – Рубка. Пусто, за пультом никого, – Джемар осторожно продвинулся внутрь помещения.
      – Дитер, бери под контроль дальний коридор, – приказал Алекс.
      – О'кей.
 
      СИП по-прежнему не сообщал об опасности, но утверждал, что трэмбион где-то поблизости. Алекс и Джемар осторожно обошли рубку, обогнув пульт управления, на котором продолжали помигивать красные искры в полусферах. Обзорный экран слепо смотрел тусклой матовой серой поверхностью.
      Через какое-то время оба оперативника в рубке увидели на проекциях тактических дисплеев, как белый маркер Дитера стал приближаться. Он был уже в середине коридора, как вдруг внезапно замер на месте.
      – Ребята, я нашёл Керована, – едва слышно промолвил Дитер.
      Морозова молча наблюдала, как санитары со всей возможной предосторожностью вытаскивают тело Керована из трингла. Переместив его на платформу, содержащую системы реанимации и нано-медицины, они тут же принялись колдовать над едва дышавшим телом.
      – Татьяна, у него какой-то вид шока, быть может, токсичного.
      Заместитель Морозовой, Стефан Шеори, протянул ей распечатку.
      – Хм, похоже на те показания, что были у Джемара после мозговой молнии.
      Джемар, стоявший рядом с Морозовой, заглянул через плечо главному медику.
      – Тогда вы меня за полчаса на ноги поставили.
      Морозова стрельнула взглядом в сторону феррианина.
      – У тебя не было такого истощения. Или ваши СИПы врут? Если нет, то он почти две недели обходился без еды, только воду пил, и всё. Чудес от меня ждёте? Не выйдет. До вечера я вам его не отдам.
      Алекс положил руку на плечо Джемару.
      – Не кипятись. Ты всё беспокоишься за…
      Джемар обернулся. Во взгляде его читалась неприкрытая злоба.
      – Тебе не понять. Да и Жосинде это пока что недоступно. И лучше, чтобы никогда не стало. Да, я боюсь, что она его потеряет. Она же любит его, разве ты не замечал?
      – Вижу, – Алекс примирительно отступил на шаг и поднял руки. – Только вот что-то я её тут не встретил.
      Джемар усмехнулся.
      – Она спит без задних ног после вчерашнего дежурства. И я не буду её пока будить. Не хочу, чтобы она увидела его в подобном состоянии.
      Алекс ещё раз посмотрел на Керована, безучастно лежащего в окружении суетящихся медиков. Осунувшееся и очень бледное лицо, слипшиеся тёмно-русые волосы и неухоженная щетина едва ли не месячной давности заставляли усомниться в том, что это тот самый Керован. Но сонная артерия на шее оперативника едва заметно пульсировала, а грудная клетка под простынёй медленно и сбивчиво, но всё же поднималась и опускалась в такт дыханию.
      – Она убьёт тебя, узнав, что ты не разбудил её, как только Керован оказался у нас.
      – Это сначала. А потом одумается и попросит прощения.
      – Ты так думаешь?
      – Да, Алекс. Прости, но ты ещё нас плохо понимаешь. Тебе помогает лишь то, что я за сотню лет общения с землянами уже кое-чему научился. Научился быть больше похожим на вас. А Жосинда не пробовала. И не собирается. По-моему, за это Керован её так и ценил. Блин, надеюсь, что и продолжает ценить. Слушай, дай сигарету, а то у меня от всей этой дребедени в голове полная неразбериха.
      К ним подошёл Дитер, до сих пор не снявший шлема. Правда, авто-пушку он перевесил на спину, поставив на предохранитель.
      – Как он? Вижу. Нормально, парень крепкий, оклемается. Трэмбиона не нашли?
      – Нет, – покачал головой Алекс. – Я отдал приказ держать оцепление и патрулировать район до тех пор, пока Фарландер со своей бандой не обшарят каждый закоулок на борту этой белой штуковины.
      – Ну, это уже дело, – Дитер развернулся и двинулся обратно к техникам, готовящимся забраться внутрь трингла и приступить к его изучению.
 
      Алекс мерил шагами координационный центр базы, хмуро поглядывая на снующих туда-сюда сотрудников. Джемар и Дитер сидели в креслах, ожидая докладов команды Фарландера, обещанных ещё час назад. Люк просматривал оперативные сводки с остальных стационаров не потому, что это было необходимо, а чтобы хоть как-то занять себя.
      Морозова так и не допустила их к Керовану, вежливо ограничив полномочия всех оперативников, включая Алекса, вверенными им должностями. Алексу, главе Проекта, она выбросила гневную тираду, что, если Керовану будет худо, вся ответственность ляжет на неё и на медперсонал. Алекс долго ворчал, но, наконец, согласился с ней, за одно вразумив и готового устроить скандал Джемара.
      Жосинды никто не видел, она куда-то запропастилась незадолго до того, как Керована вернули на стационар. Оперативники надеялись, что она не станет делать глупостей и возмущаться тем, что её не разбудили сразу, как только выяснилось, что Керован находится на борту белого трингла.
      Полученный в распоряжение Проекта целый и невредимый трингл, наполненный самыми высокими достижениями йцортийских технологий грозил перевернуть устоявшееся положение вещей. Пару раз в координационный заглядывал Фарландер, в основном с целью перекомплектации исследовательских групп, трудящихся в поте лица по всей базе, да и за её пределами. Там, где продолжал стоять белый трингл.
      Как ни старался Джемар выпытать у Эндрю, что же там они такого нашли, руководитель научно-технического управления уходил от разговоров, ссылаясь на нехватку времени. Так и получилось, что к концу дня всем нашлось дело, кроме оперативников. Они откровенно скучали, даже Алексу не пришлось ничем озаботиться. БИККи продолжали нести вахты в модулях ПВО, патрули во главе с Хейнсом Байером безрезультатно утюжили небо над окрестностями базы, так и не обнаружив даже намёка на новые метасайны.
      – А где Пауер, чёрт его дери? – воскликнул Алекс. – В любой момент может появиться новая стратегически важная информация, а его нигде нет.
      – Ну, Пауер был тут часа три назад, – нехотя пояснил Люк. – Ты тогда тоже куда-то отлучался. Спросил у нас с Джемаром, нет ли срочных дел, и отвалил.
      – Он уже мне вот где сидит со своим б…ством. Знаю я, чем он занимается. Ни одной юбки не пропускает, совсем распустился.
      Джемар открыл глаза, выскальзывая из сладкой полудрёмы.
      – Алекс, ну что ты, право слово. Он, что, не выполняет своих обязанностей? То-то. Так почему же он не может в свободное время заниматься, как ты выразился, б…ством?
      – Я обязан поддерживать дисциплину в Проекте, – с напускным возмущением произнёс Алекс, – это чёрт его знает что, а не военная база. Если раньше мы все знали, что любой промах может стать фатальным, то теперь… Особенно после появления "Драконов" и супрессорных полей. Бардак!!! Кажется, я знаю, с кем он сейчас, э… время проводит. Есть там одна, Минди Тейлор зовут. Вызвать её, что ли? А, да шут с ней, – вслух подумал глава Проекта.
      Некоторое время Алекс в сердцах отрывался на попадавшихся под руку сотрудниках, его словесные нападки коснулись и Люка, и Дитера и Джемара. Досталось даже Хэну, на минуту заглянувшему в помещение и тут же убежавшему обратно в сборочный цех, где техники налаживали его "Смерч".
      Джемар грустно разглядывал бегущие по экранам сводки, суета сидящих у терминалов диспетчеров и операторов сенсорных установок даже как-то успокаивала. Дитер вздохнул. Его утомила нервозная атмосфера, которую создавал Алекс. Глянув на спящего в своём кресле Люка, Дитер, кряхтя, вытащил из поясной сумки коробку с карманными шашками.
      Джемар удивлённо вскинул брови, но придвинулся поближе, развернув доску чёрными к себе.
      Они успели сделать по три хода, прежде чем над ними навис Алекс, молча, наблюдая, быть может, выбирая забористую фразочку. Взгляд его не выражал ничего хорошего, но, посопев с полминуты над игроками, он придвинул кресло и сел рядом.
      – Я следующий на место выбывшего.
      Джемар кивнул, вытаскивая сигарету из протянутой Алеском пачки.
      – Надо бы показать Пауеру запись боя над базой. Такой пилотаж… Не замечал подобной виртуозности за Керованом. Хотя в 67-ом он очень неплохо летал. Помните?
      – Ещё бы. Ты сомневаешься, что тринглом управлял именно Керован?
      Алекс не ответил Дитеру. Всё покажет дальнейший анализ. И Пауер, как лучший пилот среди оперативного состава, мог бы кое-что прояснить.
      События последних часов предвещали что-то важное и переломное. Это чувствовали все. И пока Фарландер не соберёт пакет вразумительной информации, оперативникам практически нечего было делать. Оставалось ждать.
 
      – Кто ещё там? – Морозова оторвалась от компьютера, систематизирующего очередной массив данных по состоянию персонала базы. Звонок в дверь лаборатории был тихий и нерешительный. – Клод, открой, пожалуйста.
      Лаборант поспешил к двери.
      С тихим шелестом пластина из матового стекла въехала в стену. На пороге стояла Жосинда, сжимая в руках объёмный свёрток. Она выглядела очень уставшей и изрядно смущённой. Лёгкий румянец почти приравнял цвет её кожи к обычному для землян. Лаборант нерешительно отшагнул от двери.
      – Татьяна, тут, хм… посетитель к Керовану, кажется…
      – Гони взашей, – ожидая увидеть Алекса или Джемара, ну Дитера на худой конец,
      Морозова обернулась и увидела феррианку.
      – Постой!
      Резко поднявшись, она моментально оказалась возле Жосинды и, украдкой выглянув в коридор, затащила Жосинду в лаборатрию.
      – I have restricted…
      – Я по-русски разговариваю. Уже. Неплохо, – оборвала Морозову Жосинда.
      – Вот как? Ладно. Знаете, я никого не пускаю к нему.
      – Ему так плохо себя чувствует? – феррианка моментально побледнела.
      – Да нет, к полуночи уже будет на ногах. Знаю я его, сразу к Алексу побежит. Мне и самой интересно, как он там…
      – Скажите пожалуйста, я могу нанести ему визит?
      Татьяна внимательно осмотрела феррианку. Чёрные с синевой коротко остриженные волосы беспорядочными кудряшками обрамляли уставшее лицо. Стандартный камуфляж оставлял желать лучшего ухода, химчистка по нему плакала. Но в целом не было причин выставлять девушку из медицинского корпуса.
      – Только не надо его допрашивать, как это любит делать Алекс. Пусть отдохнёт.
      – Я… пришла за другими вещами.
      Главный медик проекта хмыкнула, мол, всё понятно.
      – А в свёртке что?
      Жосинда приподняла край бумажной обёртки. Помимо букета ярких белых роз виднелся пакет фруктового сока.
      "И где она умудрилась розы раздобыть? Инопланетники чёртовы, их не проведёшь", – беззлобно подумала Морозова.
      – Ясно, проходи.
 
      Керован лежал на широкой медицинской койке, уже не опутанный проводами с ног до головы, но всё ещё с датчиками над жизненно важными органами. Держа глаза закрытыми, он услышал, как открылась дверь, и чьи-то шаги приблизились к его ложу. Зашелестела бумага. А потом он почувствовал запах роз. Это было так необычно. Не станет же медсестра приносить к нему в палату дорогущую диковинку, растущую всего лишь на трёх планетах Федерации.
      Он открыл глаза и зажмурился. Яркий свет ударил в глаза, но тут чья-то тень заслонила лампу, и Керован почувствовал совсем близко тёплое дыхание.
      – Жоси?
      Её губы прижались к его губам, он ощутил едва уловимый аромат духов "Емропио Армани", мягкое прикосновение на миг заставило его забыть, где и когда он находится. Как он ждал этого момента! Порывисто обняв Жосинду, он почувствовал, как перед глазами поплыли круги. Феррианка настойчиво, но аккуратно сняла его руки со своей талии.
      – Лежи, лежи. Здравствуй. Тебе отдохнуть надо. Ещё время будет, обещаю.
      Керован почувствовал, что сердце проваливается в какой-то глубокий и тёплый колодец, дыхание перехватило, и он вздрогнул. Он почти не верил, что ОНА ждёт его. Они же были знакомы меньше месяца, даже не узнали ещё толком друг друга. Она ведь совсем другая, из другого мира. Как там, у Марьяна Гольда из "Альфавилла" пелось: She's magic steel in my heart… She's from another world…
      И если он не обманывает сам себя, если она чувствует то же, что и он, то есть, если он чувствует то же, что… Хватит, сказал себе Керован: так и с ума недолго сойти.
      Он любовался своей любимой, своим другом. А она говорила о чём-то, он её даже и не слушал толком. Говорила, в общем-то, всякие банальности, но он знал, что её ограничивает лишь языковой барьер. Когда-нибудь она научится хорошо говорить по-русски. Или он выучит кирриол. А пока… То, что Жосинда не могла досказать, он читал в её глазах. И не требовалось никаких пояснений.
      – Расскажи. Как ты был… Там.
      Сбивчиво и сумбурно Керован поведал ей всё, что произошло с того момента, когда он очнулся под колпаком силового поля. Из происшедшего до этого он ровным счётом ничего не помнил. Только как отключился на борту орбитальной станции.
      – Ты боялся, я знаю. Скажи, а раньше… Тебе приходилось быть также? – Взгляд Жосинды выражал такую теплоту и соучастие, что Керован даже устыдился некоторых подробностей своего рассказа. Она же так переживала за него.
      – Было дело. Давно, – Керован облизал внезапно высохшие губы. Тогда, восемнадцать лет назад, всё было иначе. Тогда у него вообще не было ни единого шанса спастись. Но удача улыбнулась ему.
 
      … "Хроника третьего вторжения"
      24 апреля 2067 года. Стандартное время 21.45. Сторожевой пост Проекта. Эпсилон Дракона. Орбита внешней планеты.
 
      – База, мы засекли эскадрилью блюдец на векторе к рудниковой станции.
      – Патруль 3, мы видим их. Наши радары фиксируют три единицы. Малая эскадрилья. Доложите своё состояние.
      – Все сто! – отозвался Джеймс Хэммит.
      – Статус green, – подтвердил готовность Василий Щербин.
      – Я в порядке, – Керован, как командир звена "Огнезвёзд", доложил последним.
      Их быстрые истребители мчались на порядочном удалении от уходящих вглубь системы тарелок пришельцев.
      – Здесь база. Вы должны перехватить их.
      – А может к нам кое-кто ещё присоединится, или нет? – озабоченно спросил Керован. Оба его напарника были ещё не очень опытными пилотами, если враги окажутся слишком умелыми, может случиться самое плохое.
      – Ответ отрицательный, Пвтруль 3, – донёсся голос с базы, – Все звенья на вылете. В ангарах лишь два "Молниеносных". Резерв на случай внезапной контратаки.
      – Ясно. Идём на перехват.
      Мелькнули яркие вспышки маневровых двигателей. Звено истребителей синхронно и неторопливо легло на новый курс. Выстроившись "дельтой", "Огнезвёзды" понеслись по орбите внешнего спутника последней планеты в системе. Выжимая из машин всё, что можно, оперативники попытались использовать гравитационное поле маленькой, но тяжёлой планеты, закованной в жёсткий зеленоватый лёд, для дополнительного разгона. Далёкий свет звезды едва освещал стремительные плоские корпуса, прохладные белёсые отблески едва отмечали мчащиеся в глубине и тьме пространства истребители.
      Манёвр разгона оказался удачным. На титановой обшивке "Огнезвёзд" заблистали отражения ледяного кольца планеты, едва машины проскочили над ним, почти касаясь корпусами медленно и величаво плывущих по своим хитрым орбитам многогранных глыб смёрзшихся газов. Выбросив новую порцию плазмы из дюз, тройка истребителей окончательно скорректировала курс. До тарелок оставалось всего десять тысяч километров. Пока что пришельцы никак не реагировали на погоню. Они тупо и целеустремлённо пёрли по прямой. Казалось, гравитация планеты их вообще не касается.
      – Здесь Керован. Мы у них на хвосте. РВП к точке огневого контакта меньше трёх минут. Странно, мои приборы не могут определить класс блюдец. Два "Спектратора" наверняка, я включил режим усиления обзора. А вот третий… Не ясно.
      – Вас поняли, Патруль 3. Наши приборы тоже забиваются помехами. Это не страшно. Связано с активностью короны светила. Через несколько минут возмущение упадёт, и мы передадим вам свежие данные. Но всё равно, будьте осторожны. Если сочтёте целесообразным, не вступайте в бой, пока не получите точное описание целей.
      Керован задумался, держа руку прямо над активатором форсажа. Если чуток обождать, то пока можно просто повисеть у них на хвосте. До рудников ещё три-четыре часа лёта. Да к тому же, там уже поднято звено охранения по тревоге. Можно перехватить их на самом подлёте. Жаль, связь до рудника не добьёт пока, могли бы взять их в клещи.
      Керован раздумывал бы ещё какое-то время, но Василий прервал его размышления.
      – Да ладно, первый раз, что ли. Трое на трое, это несерьёзно.
      Машина слева от борта "Огнезвезды" Керована вспыхнула огнями камер дожигания и резво оторвалась вперёд, готовясь обрушить залп плазменных пушек на ближайшее блюдце.
      – Вася!!! Мать твою так. Прекрати! Джеймс, хоть ты держи строй.
      – Слушаюсь, сэр. Керован, иди в задницу. Я дисциплинированный пилот, ты же меня знаешь.
      Керован смутился. И тут строй тарелок рассыпался. Они соизволили обратить внимание на приблизившийся земной корабль.
      – Всё, догоняем его. Они сейчас на него насядут.
      – Вас понял. Держу строй.
      И Керован и Джеймс одновременно включили разгон, устремляясь вдогонку начавшей смертельный танец вакуумного боя "Огнезвезде".
      Прошло всего двадцать секунд, и все три машины снова были рядом друг с другом. В этот момент беззвучно вспыхнула яркая пурпурная хризантема. "Огнезвезда" вынырнула из под потока летящих во все стороны раскалённых кусков обшивки "Спектратора".
      – Да раз плюнуть, я же говорил, – Василий весело крутанул машину бочкой, разворачивая на новую цель.
      Ожила связь. Появившийся на экране сектоид что-то невнятно но злобно проверещал, явно пытаясь покрепче обложить оперативников. Василий обернулся назад и показал заметно отставшему "Спектратору" средний палец.
      – Вася! – закричал Керован.
      Но было поздно. Прямо перед "Огезвездой" вынырнула из мрака странная машина, похожая на что угодно, но только не на тарелку. В ней было слишком много похожего на конструкцию земного изготовления. Не был ли этот странный объект пресловутой альтернативной разработкой инопланетян, о которой обмолвились не так давно операторы станций слежения?
      Чем бы это ни было, оно дало залп прямо по курсу вальяжно выписывающей фигуры пилотажа "Огнезвезды".
      – Вижу! Ой-ой-ой!!! А-а-а-а-а!!!
      – Щербин, уходи!
      Странные сиреневые молнии обрушились на дефлекторы истребителя. Ослепительный разряд сетчатых искр возник в тех местах, куда угодили выстрелы. Яркое светопреставление на миг вывело из строя сенсоры "Огнезвёзд" Керована и Джеймса. Но они вслепую развернули машины туда, где совсем недавно палило инопланетное нечто. С замиранием сердца Керован следил за перенастраивающимися приборами. Радар ничего не показывал. Но вот какие-то маркеры возникли. Керован поймал цель. Это оказалась "Огнезвезда".
      Керован с напарником бросили истребители на крыло, разворачиваясь в сторону "Огнезвезды" Василия.
      – Вот дьявол, как он меня зацепил!
      Керован считал показания приборов и ужаснулся. Броня васиного истребителя еле-еле держалась на отметке в пять процентов.
      – Немедленно уходи из боя!
      Находившийся довольно далеко от них "Спектратор" оценил обстановку и поспешил вернуться. Курс его не вызывал сомнений. Ещё несколько секунд и блюдце достигнет сильно повреждённый истребитель.
      Василий медленно начал манёвр ухода с линии атаки. Слишком медленно. Керован и Джеймс поспешили перехватить "Спектратор", но их выстрелы прошли мимо. В последний момент Василий успел активизировать привод и его "Огнезвезда" превратилась в яркую голубую молнию. "Спектратор" промчался мимо, плазменные разряды прошили пространство, но "Огнезвезда" была уже далеко.
      – Уф! – облегчённо вздохнул Керован, пристраиваясь в хвост "Спектратору". – Ну теперь мы ему зададим. Так, Джеймс?
 
      Керовану никто не ответил. Лишь яркая вспышка возникла в том месте, где совсем недавно был его напарник. За долю секунды до этого приборы показали мелькнувший силуэт странного инопланетного крафта.
      Керован почувствовал, как дрожат руки. Вспотевшие ладони соскальзывали со штурвала, когда он пытался вывернуть машину как можно дальше от невидимого противника. Ни один из сенсоров корабля не показывал присутствия никого, кроме вяло атакующего "Спектратора", но Керован чувствовал, что враг где-то рядом. Нацеливает на него несущие смерть раструбы пушек и отсчитывает последние секунды перед пуском ракет, от которых не спастись.
      – База… это Керован. Джеймс погиб, Василий ушёл из боя, я отослал его. Погашено одно блюдце. Но тут такое…
      – Патруль 3, вас поняли. Уходите оттуда. Мы высылаем полную эскадрилью с другой базы.
      – Приём подтверждаю.
      И тут его истребитель настигла ракета. Поля задней полусферы слетели, как кожура с банана, но "Огнезвезда" ещё была способна лететь. Сзади проявился вышедший из невидимости враг. Системы "Огнезвезды" известили о выходе из строя ключевых компонентов корабля, а вокруг фюзеляжа всё плотнее смыкалась сеть сиреневых молний. Ещё чуть-чуть и истребитель Керована грозил прекратить своё существование. Убедившись, что гипердрайвер вышел из строя, Керован громко выругался и рванул рукоять катапульты.
      Выброшенный в космос, он не видел, а только почувствовал по едва заметной вспышке взрыва, что его "Огнезвезду" уничтожили. Кое-как справившись с хаотичностью полёта, Керован завис в пустоте, осматриваясь по сторонам и выбирая, где лучше дожидаться команды спасателей. Если такая команда вообще прибудет.
      Хотя пришельцы пленных обычно не брали, а на катапультировавшихся пилотов внимания и вовсе не обращали. Но сегодня Керован увидел так тщательно скрывавшийся пришельцами прототип, так что как себя они поведут, можно было только гадать.
      Керован почти не удивился, когда над ним из невидимости вынырнула гигантская птица. Корпус инопланетного корабля был почти идеально чёрный, разве что выступы чуть-чуть светились синеватыми ореолами. Бесшумно раскрылся люк, способный вместить человек пять, если не больше, и корабль пришельцев начал осторожно сближаться с висящим в космосе человеком в скафандре.
      Керован подумал было, что стоит включить ракетный ранец, но что это даст? Не кончится ли всё тем, что проворную жертву просто расстреляют из бортовых орудий, не слишком утруждая себя пленением оной? До крови прикусив губу, Керован вытащил лазерный пистолет и, сжав его покрепче в левой руке, приготовился устроить тёплый приём любому, кто рискнёт приблизиться к нему уже внутри корабля. Правой рукой он был готов молниеносно выхватить десантный нож. Пока что был риск случайно повредить скафандр, но как только он окажется внутри корабля… Хорошо, что пришельцы дышат тем же воздухом, что и люди.
 
      До люка оставалось чуть больше пяти метров, корабль пришельцев закрывал Керовану обзор отовсюду, кроме как снизу и спереди. И тут что-то произошло. Космос буквально вспыхнул десятками и сотнями зловещих, разноцветных искр. На том месте, где медленно курсировал "Спектратор", возник тюльпан ярко-красного взрыва, отточив на мгновение всё вокруг чёткими кровавыми отблесками. Берущий Керована на борт корабль пришельцев остановил движение, а затем медленно развернулся, едва не задев Керована. Уходя прочь, навстречу неожиданно появившимся соперникам, чёрная птица начала пропадать из видимости, но не успела завершить экранирование. Несколько ракет впились в её борта, раскалывая корпус на части. Беззвучное пламя пронеслось мимо опешившего пилота, едва не расплавив его защитный костюм. Мириады тлеющих искр разнеслись во все стороны, вызывая головокружение своим нереальным танцем. Сквозь них промелькнула одна, затем вторая тень. Следом промчались ещё несколько стремительных машин. Керован узнал "Молниеносных" и "Огнезвёзды". Но на их бортах не было опознавательных эмблем проекта. На тёмно-коричневых и тёмно-синих бортах тускло блеснули черепа и перекрещенные кости.
      Что здесь делало ударное звено Кремнийских пиратских кланов, Керован так никогда и не узнал. Но его не взяли в заложники и не убили. Напротив, один из кораблей сблизился с беспомощно висящим в скафандре пилотом и в его борту открылся грузовой люк. Керован уже взял отверстие на прицел, но из него медленно выплыло два комплекта кассет жизнеобеспечения для стандартного скафандра. Скафандр оперативника Проекта не подходил к этой категории, но Керован, в принципе, мог подсоединить картриджи и к нему. Не нарушая радиомолчания, пиратские корабли ещё раз облетели окрестности, видимо, убеждаясь в отсутствии пришельцев. После чего быстро удалились прочь. Может быть, целью этой ударной группы был тот же аванпост горной компании, который намеревались атаковать пришельцы? И кто знает, не эмблема ли Проекта, чётко изображённая на скафандре Керована, спасла его от пиратов, жестокость и беспринципность которых порой переходили все мыслимые границы?
      Через несколько часов Керована подобрал спасательный бот с Базы. А спустя неделю пиратские кланы официально свернули свою преступную деятельность в поясе Рианнона. Все считали, что причиной этому был удачный рейд истребителей, защитивших пиратскую базу от нападения пришельцев. Но Керован предполагал, что Кремнийские лидеры уже давно вели свою собственную войну с инопланетянами, и просто постепенно пришли к выводу о необходимости скоординировать с Проектом действия в борьбе с инопланетными захватчиками.
 
      И Керован и Жосинда довольно долго молчали, думая каждый о своём. Медленно попивая принесённый феррианкой сок, Керован чувствовал, что его клонит в сон.
      – Прости, я ещё слишком неважно себя чувствую. Мне надо хоть чуток вздремнуть.
      – Конечно. Отдохни, – Жосинда ласково провела ладонью по его руке, холодной и уставшей. Керован почувствовал, как тепло её прикосновения заставляет его сердце биться чаще. К тому же, её присутствие всё больше возвращало ему силы, с каждой секундой он как бы возрождался из холода и тьмы того кошмара, которым были наполнены последние две недели его существования.
      – Я только немного посплю…
      – Давай. Я очень желаю посидеть около тебя.
      – Хм… А Морозова…
      – Она не станет быть против.
      Керован кивнул, чувствуя, как медленно проваливается в сладкую пелену спокойного сна. А Жосинда сидела рядом, держа его ладонь в своих руках. И тихо плакала. Больше от облегчения, чем от беспокойства за Керована. Теперь он рядом. Вот надолго ли? Война есть война, какой бы странной она порой не казалась.
 
      Ровно в час ночи Фарландер сообщил, что готов сделать доклад по факту захвата инопланетного корабля. В течение получаса разбудили всех, кто в этот момент уже спал, за исключением нескольких техников, отработавших не одну смену на базе и внутри трингла, и Хейнса Байера, который послал всех куда подальше. Он ёмко и не слишком цензурно объяснил, что раз уж весь сегодняшний день он патрулировал, тогда как остальные оперативники даже и не подумали его сменить, то пусть будут добры не беспокоить его до утра. Он не упомянул, что диспетчеры не единожды вызывали его на посадку. Но он всё отказывался, не столько патрулируя район, с чем вполне справлялось звено БИККов, сколько пользуясь возможностью всласть полетать на "Драконе" и потренироваться в мудрёных фигурах высшего пилотажа на необычной машине. А то до этого летали в основном Пауер, Алекс, Джемар да Люк. Остальным перепадало чуть меньше лётных часов, но никто, кроме Хейнса на это не жаловался.
      Зная, что если Байера достать, то он будет ругаться хуже и язвительнее Алекса, оперативники оставили его в покое, а Джемар даже отнёс ему в жилую ячейку пару пива. Вернулся феррианин в координационный центр весёлым и жизнерадостным, из чего Алекс заключил, что они с Байером не ограничились парой бутылок.
 
      Когда почти все собрались, появились и Керован с Жосиндой, и Пауер с подругой из службы электронной поддержки. Если Керована приветствовали громкими восторженными криками, рукопожатиями и похлопываниями по плечу, то с Пауером обстояло дело иначе. Перехватив рассерженный взгляд Алекса, он резво ретировался в задние ряды слушателей и зрителей, отослав свою пассию как можно дальше.
      – Внимание, – Фарландер призвал к тишине, постучав ладонью по микрофону, – Прошу внимания. Я собираюсь открыть экстренное совещание в свете последних событий. Рассаживайтесь, пожалуйста, времени у нас, как всегда, не много, да и час поздний.
      Несколько минут сотрудники Проекта занимали места в зале координационного центра. Кое-кто ставил на столы термосы с кофе и чаем, из карманов появлялись сигареты и сигары. Алекс, сидя возле Фарландера, видел всё это безобразие, но возразить ему было нечего. Кондиционирование помещения работало идеально, да и глупо было бы проявлять излишнюю строгость к людям, уже давно позабывшим, что такое нормальный сон и нормированный рабочий день.
      – Итак, события последних двух месяцев показали одно – Йцорт опасен больше, чем мы предполагали вначале. Здесь, в окрестностях звезды Гаммы Талестра, мы столкнулись с экспедиционным корпусом, аналогичным по своим задачам и структуре Проекту.
      По залу прошёл нестройный ропот.
      – Да, именно так. Для некоторых моё заявление стало новостью, но смею вас всех заверить, ключевые оперативные подразделения Проекта уже давно в курсе этого факта. Соответственно, разрабатываемая и реализуемая штабом стратегия базируется на чётком осознания всех нюансов именно такого конфликта. Да и тактическое планирование операций против Йцорта идёт в соответствии с имеющимися у нас данными. Но этого, как показывает практика, недостаточно.
      Фарландер перевёл дух и залпом отпил пол стакана кофе.
      – Мы не в состоянии выследить точки базирования основных ударных групп пришельцев. То же можно сказать и о стационарах, о материально-технической базе и о командных структурах. То есть до сегодняшнего дня мы не были в состоянии. Лишь благодаря потрясающей операции по захвату невредимого инопланетного крафта наметился существенный сдвиг в выявлении местоположения основных объектов неприятеля. Сейчас я расскажу об этом подробнее. Но прежде всего спешу сообщить, что несколько дней назад мы послали сообщение в Столицу с просьбой прислать нам на помощь хотя бы часть подразделений Космофлота Службы безопасности. Вчера мы получили подтверждение: флот в пути. Более того, последнее место дислокации посланной нам на помощь группы позволит ей прибыть на Файори в течение трёх-четырёх дней.
      Тут у Фарландера на столе замигала одна из лампочек, сообщающая о том, что кто-то из присутствующих собирается высказаться.
      – Да? – нетерпеливо сказал Фарландер, обращая взгляд в глубину зала.
      – Здесь Керован. Дамы и господа, я тоже могу вас кое-чем порадовать. Пока что не известна точная дата, но, судя по всему, к нам присоединится несколько боевых кораблей Нео-Японии.
      Алекс нервно переглянулся с Джемаром и Фарландером. После чего взял слово.
      – Ты можешь рассказать поподробнее? Ну, если есть моменты требующие особого внимания, я могу всё прочитать в твоём отчёте, как только ты его сделаешь.
      Керован вздохнул.
      – Сами же говорите, времени в обрез. Может быть, я расскажу вкратце, что произошло со мной?
      – Хорошо, – Алекс кивнул Фарландеру, и тот переключил свой пульт, сделав микрофон за столом Керована основным.
      Минут двадцать Керован посвятил рассказу о своих похождениях, после чего высказал предположение о возможности использовать захваченного живьём трэмбиона в качестве помощника в управлении тринглом и проводника на вражеские базы.
      – Хорошая идея. Мы уже предпринимаем попытки перепрограммировать эту тварь для собственных нужд, – заверил Керована Фарландер, – Таким образом, мы имеем приблизительное представление о защитных гарнизонах, по крайней мере, на одной из баз пришельцев. Алекс, вам слово.
      – Из полученной информации мы сделали вывод о целесообразности массированной атаки на обнаруженную Керованом базу. В ударную группу войдут два "Дракона", пилотируемые оперативниками, пять или шесть "Драконов", ведомых БИККами, два "Аннигилятора" для резервной поддержки ударной группы и сам "Дух Грома". Разумеется, в группу войдёт и захваченный трингл, коль скоро Керован сможет его пилотировать. Поскольку по данным аналитиков Йцорт сейчас обладает минимальным резервом подразделений гептаподов, трэмбионов и трильзеров, нет причин опасаться атаки на стационары во время нашей вылазки. За прошедшую неделю Казарновский и его коллеги ввели в строй больше двух сотен новых БИККов-охранников. Потенциал ПВО и патрульных групп оценивается лично мной очень высоко. Иными словами, пусть только эти суки сунутся к нам, будь у них пять, десять или даже двадцать тринглов, плюющихся "гусеницами" на право и на лево, им навешают по первое число так, что они пожалеют о том времени, когда покинули свои базы.
      Всё! Хватит им хозяйничать на территории, принадлежащей людям. И не для того ли наш Проект существует, чтобы показывать мерзким пришельцам, что мы не уступим им и пяди нашего пространства, нашего мира?!
      Множество голосов на все лады ответило Алексу дружным согласием. Когда сидящие в зале люди соизволили утихомириться и послушать, что же ещё собирается сказать глава Проекта, Алекс обвёл собравшихся взглядом, полным азартного блеска.
      – Все мы. Каждый из присутствующих здесь на этой базе, на других наших базах и вообще любой человек, – Алекс покосился на Джемара, – или не человек, верящий в наши идеалы и ратующий за свободу жизни и развития разумных существ, все кто душой и телом с нами, должны уяснить себе одно. Пока мы живы, пока мы принадлежим себе, мы имеем право быть беспощадными к любому, кто пытается посягнуть на нашу свободу. Так было раньше, так будет и теперь. Мы не сдадимся. Мы победим, чёрт их всех дери! Победим, чего бы нам это не стоило!
      На сей раз ответ аудитории был ещё более пылким. Дитер во всю глотку орал какие-то лозунги на немецком и на латыни. Джемар и Хэн на виду у всех открыли по банке пива и чокнулись. Остальные от них не отставали. Алексу и Фарландеру стоило немалых усилий восстановить порядок в ходе совещания.
      – И вот ещё что.
      Сказанные тише обычного слова заставили всех затаить дыхание.
      – Мы действительно на полпути к победе. Но враг может быть непредсказуем. Поэтому я приказываю всем вам утроить усилия и самоотдачу на пути к этой победе. И не расслабляться. Вы только подумайте, что может произойти, если мы потерпим неудачу.
      Тишина стояла такая, что слышно было, как потрескивают под потолком лампы дневного света.
      – Я приказываю вам не терять головы и помнить! Помнить, кто вы, для чего вы здесь, и что от вас зависит, мать вашу! Приказ ясен?
      Почти три сотни людей разом вскочили со своих мест и встали по стойке смирно.
      Руки взметнулись в воинском салюте, а голоса чётким и слаженным громом донесли до Алекса ответ:
      – Так точно, коммандер!
      Ни единой улыбки не скользнуло по лицам, ни единый мускул ни дрогнул на лице Алекса, казалось, пронизывающего каждого из присутствующих жёстким и пытливым взглядом. Ни намёка на лицемерие или притворство не проскользнуло в едином порыве сотен разных людей. Они все, как один знали. Знали, что он один, Алекс, несёт на себе всю ответственность за ошибки и промахи любого из них перед ними всеми.
      – Вольно, Проект. Садитесь. Фараландер, продолжайте, прошу вас.
 
      Сев за стол рядом с поднявшимся с кресла Фарландером, Алекс закрыл лицо руками и несколько секунд просидел, погрузившись в свои мысли. Он надеялся, что никто на него не смотрел и не видел, как дрожат его руки. Он один чувствовал какое-то странное беспокойство.
      Вернее, не он один. Джемар, сидя напротив Алекса, ощущал то же самое, но явных причин бить тревогу не было, поэтому он лишь скользнул взглядом по застывшему за столом Алексу.
 
      – Теперь вы видите, что из снятых с трингла приборов мы выудили всё, что нам необходимо. Данные бортового компьютера позволяют не только проследить точные координаты базы, с которой он вылетел, но и обеспечивают нас дополнительной информацией о погрешности, могущей возникнуть в результате рассчитанного нами вектора активации метасайна. Вот здесь, – Фарландер указал на сенсограмму трингла, висящую над вмонтированным в стол проектором, – Размещён целый и невредимый метасайн-генератор. Его мощность не велика по сравнению с той, которая нужна для прохождения в другое пространство всем крафтам, которым предстоит участвовать в этой атаке.
      Но те наработки, которые мы получили на стадии создания супрессорного поля, позволяют нам уже сейчас увеличить мощность этого прибора в десятки раз, используя выдвинутую герром Штайнером теорию цепного развёртывания метасайна. Не буду вдаваться в подробности, скажу лишь, что созданный нами метасайн будет расширяться бесконечно, пока на генератор подаётся энергия. Завтра мы планируем смонтировать генератор на "Аннигиляторе" и, если испытания пройдут успешно, как можно быстрее оборудуем его же на "Духе Грома". Энергии реакторов гравиплана хватит с лихвой на образование коридора. Как только все боевые единицы окажутся внутри метасайна, генератор будет выключен и ударная группа окажется в районе базы пришельцев.
      Фарландер устало сел в кресло. Двухчасовой рассказ о результатах исследований севшего рядом с базой трингла утомил всех, и прежде всего самого Фарландера.
      Видя, что аудитория уже не в состоянии адекватно воспринимать доносимую до неё информацию, Алекс объявил:
      – Ладно, хватит на сегодня. Техническим и исследовательским службам получить у Фарландера расписание завтрашних мероприятий. Это первое. Второе. Оперативному составу подойти ко мне для планирования подготовки к атаке на базу пришельцев. Если кто-то уже не стоит на ногах, подойдите к Казарновскому или к Морозовой, они придумают, как вас взбодрить. Остальные могут отдыхать. Заступление на предусмотренные должностями посты завтра, в соответствии с расписаниями. У меня всё. Собрание объявляю закрытым.
      Когда в координационном центре остались только оперативники и пилоты гравиплана и "Аннигиляторов", Алекс попросил всех собраться за столами у терминалов тактического планирования. Почти у всех присутствующих под глазами темнели круги, кое-кто воспользовался розданными Казарновским пилюлями. Алекс видел, что многого от них сегодня не добиться. Он и сам чувствовал огромную усталость.
      – Я постараюсь вас долго не задерживать. Но учтите, этот штурм важен как никакой другой, так что соберитесь, – Алекс вывел на экран примерную схему базы пришельцев, – Так, а вот вам двоим особый приказ, – с этими словами он посмотрел на Керована и Жосинду, – Идите отсюда куда хотите, только желательно сообщите мне, куда. Тогда я распоряжусь, чтобы вас никто не беспокоил часов до десяти утра. И чтобы оба к утру были как новенькие, я ещё спущу с вас шкуры. Ясно?
      – Ну да, – промямлил Керован, слегка покраснев. Пауер ехидно усмехнулся, чуть-чуть завидуя коллеге.
      – Спасибо, – тихо проговорила Жосинда.
      – Всегда пожалуйста. Да, Дитер!
      Дитер вопросительно вскинул брови.
      – Иди и растолкай Байера. Будет выкаблучиваться, особо с ним не церемонься.
      – Так он…
      – Ну, потерпим мы от него несколько матерных тирад. В первый раз, что ли?
      Дитер поднялся и покинул зал вслед за Керованом и Жосиндой.
      Затем Алекс попросил всех собравшихся достать индивидуальные тактические дисплеи.
      – Кстати, Пауер, ты видел запись боя. Что скажешь? Керован мог так управлять тринглом?
      Неожиданно Пауер усмехнулся.
      – Знаешь, давным-давно я тоже первый раз садился за штурвал истребителя. Кажется, это был F-16. А потом мне точно так же показали результат моих выкрутасов в воздухе. Я вот к чему клоню. Если плохо знаешь машину, можно такого накрутить, что ни одному асу не под силу. От незнания, да и от страха тоже.

25 ноября 2085 года, местное время 9.25, ОЗИ База 3, планета Файори

 
      – Подъём, лежебока! – громко хлопнув дверью, Хейнс Байер ввалился к Джемару.
      С недавних пор эту жилую ячейку Байер делил с феррианином. До определённого момента Джемар жил в одном помещении с Керованом.
      – Ну чего ты кричишь, а? – Джемар сладко потянулся, не желая вылезать из спальника.
      – Вылет через час, а ты тут прохлаждаешься, – Хейнс брезгливо отпихнул попавшуюся под ноги свою сумку с порнографическими журналами.
      – Слушай, Байер, и не надоело тебе эту муть смотреть? – Джемар всё-таки поднялся с кровати, и теперь натягивал комбинезон, на который через полчаса, а то и раньше, придётся одевать ТВК сьют.
      Байер долгим взглядом осмотрел феррианина.
      – Нет, ну, б… вы на него посмотрите! Ты там сам шуры-муры крутишь кое с кем, Керован, тот вообще…
      – Ты с Пауера пример бери.
      – Тоже мне пример для подражания!
      Джемар пробрался к раковине и теперь яростно мылил голову шампунем. Байер стоял в проёме двери и всячески крыл всех, кого он знал, с первого по десятое колено.
      – Эй, Хейнс, ну хватит тебе, – Джемар махнул перед лицом Байера мокрым полотенцем. – Кто же виноват, что тебя женщины, как бы это помягче, ну ты понял.
      Увидев, что феррианин закончил утренний туалет, Хейнс легонько толкнул его к выходу из апартаментов.
      – Да не по этому поводу я убиваюсь. Вот разобьём гадов, тогда и оттянемся.
      – Так что же тревожит истинного арийца?
      – Пиво нам сегодня не полагается, вот что!
      Хмуро уставившись на дежурную в столовой, которая с непроницаемым лицом поставила перед Байером поднос со стаканом кефира и ореховым пудингом, истинный ариец всё же взял положенную порцию и, ворча себе под нос ругательства, занял место за столиком, где уже сидели Джемар и Хэн.
      – Привет, Байер, – коротко махнул рукой Хэн.
      – Почему без Чуббакки? – рявкнул Байер.
      – Это ты меня так назвал? – сзади подошёл Люк и, придвинув ещё один стул, сел за тот же столик.
      С громким хлопком ладони Люка и Байера встретились в приветствии.
      – Ещё раз назовёшь Чуббаккой, возьму под контроль. И будешь до конца дней своих только кефир пить и ничего крепче.
      Все четверо рассмеялись.
      – Слышали новость? Пойдёт десять "Драконов". Алекс, Фарландер и генерал чего-то там высчитали, решили восемь самых умных БИККов взять.
      – Ну да, а из нас полетят ты да Пауер. Или Алекс тебя отстранил?
      – Не угадал, – Джемар выдержал эффектную паузу, неторопливо промокнув уголки рта салфеткой. – Ты и Пауер.
      – Я? – удивлённо воскликнул Байер.
      – Именно. Если у нас в команде нет твоих тёзок и однофамильцев.
      Тут ожил динамик оповестителя. Механический голос произнёс: "Оперативному составу прибыть в главный ангар для предстартовой проверки через десять минут. Хейнс Байер и Джонатан Пауер. Вам явиться на третью стартовую площадку через пять минут. Повторяю…"
      – Вот вам и приятного аппетита, – Пауер скорчил рожу, запихивая в рот остатки пудинга.
      – Скажи спасибо, что не добрый вечер.
      – Знаешь, Джемар, когда-нибудь я тебе башку оторву, – пригрозил феррианину Байер.
      – Оставь свои симпатии для тигроидов, – осадил его Люк.
      Хэн медленно встал из-за стола и, лениво потянувшись, обвёл столовую взглядом. Чуть поодаль завтракали Херрел, Дитер и Пауер. Ни Алекса, ни Керована, ни Жосинды поблизости не было.
      – На а где наши ангелочки? – осведомился он. – Или Керован не летит?
      – Ещё как летит, – Джемар тоже поднялся из-за стола. – Они с Жосиндой ещё со вчерашнего вечера на борту трингла остались. Вместе полетят. Мало ли что.
      – Как же они так…, – притворно возмутился Байер. – Там же неудобно…
      – Вот кто из нас с тобой кому башку оторвёт, это ещё вопрос, – усмехнулся Джемар, хлопая Хейнса по плечу.
      – Ты меня не тронешь, знаешь ведь, что без меня скучно всем станет.
      – Уж это точно, – криво усмехнулся Хэн, выходя из столовой вслед за Джемаром.
 
      Алекс вышагивал перед ровным строем оперативников, собравшихся перед основным грузовым люком "Духа Грома". На главе Проекта красовался новенький ТВК-сьют, правда, шлем Алекс пока что держал под мышкой. На поясе в свободной кобуре поблёскивал фазовый пистолет. Более тяжёлое вооружение, которое Алекс брал с собой на штурм базы, уже покоилось в отсеке, где предстояло разместиться оперативникам.
      – И что я вижу? Откуда такое уныние на лицах?
      Хэн тяжко вздохнул.
      – Устали? Понятно, все мы устали. Все помнят, кто, что делает? Да чего я спрашиваю, ясное дело, помните.
      И он снова осмотрел шеренгу собравшихся. Джемар, прижимающий к поясу виброкинжал, тащил за спиной тяжёлую фазовую винтовку с подствольным гранатомётом. Свой любимый плазмер он спрятал пока что в поясной карман. Дитер с авто-дитером, понятное дело. Фазовый пистолет при нём же. Херрел, кое-как пристроивший "арбалет" на подогнанном под его фигуру ТВК-сьюте. Кроме "арбалета", Херрел вооружился плазменным карабином. После того, как Фарландер и Ко. доработали плазменное оружие, совместив его с феррианской технологией ЭМ ведущих каналов, казавшаяся устаревшей некогда грозная сила ионизированных потоков частиц вновь обрела жизнь. Люк с ракетной установкой на плечах. Лёгкий фазовый карабин висит на груди, как игрушка. Но и эта игрушка при случае может много чего натворить. И Хэн, положивший руку на стоящую справа от него последнюю модель миномёта. Теперь миномёты, используемые Проектом, были раза в три меньше обычных, мало изменившихся ещё с середины прошлого века. Убойная сила чуть-чуть понизилась, но точность наведения теперь позволяла использовать их даже в закрытом помещении. Если сравнить с нынешней ту конструкцию, которую оперативники применяли в сентябре в районе южного полюса, можно представить, что взорвать один и повредить другой десантный трингл сразу такое оружие, конечно, не сумеет. Но с одного выстрела лишить отдельно взятый трингл возможности стартовать очень даже способно.
      – Довожу до сведения тех, кто что-либо упустил. Керован и Жосинда поведут захваченный трингл. Пауер и Байер возглавят два звена "Драконов", по четыре БИККа в каждом. Ну, а мы с вами, как говориться, займёмся самым грязным делом. Хотя главой тактической операции являюсь непосредственно я, наша штурмовая группа разбита на два подразделения. Практически независимых и соизмеримых по огневой мощности. Джемар ведёт двойку с Дитером и Херрелом. Под моим командованием будут Люк и Хэн. Всё ясно?
      – Так точно! – дружно ответили пятеро оперативников.
      – Молодцы. А теперь за мной, пора грузится.
 
      Тяжёлые ботинки ТВК-сьютов прогрохотали по грузовому пандусу. Отсюда редко кто попадал внутрь гравиплана, почти все оперативники видели это помещение впервые. Алекс указал на два ряда объёмистых противоперегрузочных кресел, возле каждого находилась оружейная пирамидка, куда оперативники и начали рассовывать оружие. Здесь же, возле кресел, лежали предметы самой первой необходимости – дополнительные картриджи жизнеобеспечения к сьютам, обоймы и батареи для всевозможных приборов и орудийных систем, находящихся в распоряжении Проекта. Как только оперативники расселись, Алекс приглушил яркий свет внутри отсека, а вслед за этим начала подниматься броневая плита, отделяя отсек от внешнего мира.
      Джемар огляделся, не увидев переходного тамбура в остальные помещения гравиплана, удивился и спросил разъяснения у Алекса.
      – Мы изменили кое-какие детали. Фактически, теперь оперативная группа на борту самостоятельного гравиплана.
      – Это, то есть, как? – в свою очередь удивился Хэн.
      Алекс не ответил. Вместо этого он сам уселся в кресло, ближайшее к правой стене отсека. После этого набрал несколько команд на встроенном в подлокотник пульте.
      Из стены медленно выехала плита огромного стола, на ней замерцала призма мощного сенсо-проектора. Алекс поколдовал над пультом, и над столом возник широкий обзорный экран во всю стену. Яркое и чёткое изображение создавало впечатление, что оперативники висят в креслах прямо в воздухе, чуть выше рубки управления "Духа Грома".
      – Ух ты! – вырвалось у Люка.
      В левой части экрана выскочило окошко, в нём возникло лицо Коллинза.
      – Вы готовы?
      – Да, – ответил Алекс, – осталось подтвердить статус остальных членов штурмовой группы. Даю кодовый сигнал.
      Вслед за Коллинзом появились изображения членов экипажа "Духа Грома", руководителей научных отделов проекта, и, наконец, Пауера и Байера. Они находились в кабинах своих "Драконов". Оба сообщили о готовности к старту. Ещё восемь миниатюрных индикаторов показали состояние готовности у восьмерых БИККов. Последними доложились Керован с Жосиндой, а за ними и оба пилота "Аннигиляторов" – техники из команды Фарландера, зарекомендовавшие себя в десятках патрульных вылетов за последние два месяца.
      – Штурмовая группа готова к старту, – подвёл итог Алекс.
      – Отлично, начинаем обратный отсчёт.
      На обзорном экране остались только окошки с Коллинзом, Маккинторком, Фарландером, Штайнером и Казарновским. Изображения остальных участников штурма свернулись до небольшого, но ёмкого меню в самом углу обзорного экрана.
      – Ну, пусть нам повезёт сегодня, – прошептал Джемар.
      Никто из оперативников не обернулся. Обратный отсчёт закончился. Огромные плиты пусковой шахты начали разъезжаться в стороны, наполняя внутренность стационара ярким красноватым светом экваториального утра. С высоты, на которой виртуально находились оперативники, постройки базы, вынесенные на поверхность, казались миниатюрными и беззащитными в блеске просыпающегося дня. Ослепительно красное солнце Гаммы Талестра играло на обшивке гравиплана, скрадывая малейший намёк на зеленоватый оттенок ТВК. Со стороны возникало ощущение, что гравиплан, медленно и бесшумно поднимающийся из-под земли, будто вылеплен из блестящего воска цвета крови. Конечно, оперативники видели только маленький кусочек громадной плоскости фюзеляжа гравиплана, но качество сенсографической проекции было потрясающим и позволяло вообразить, как выглядит "Дух Грома" целиком. Ещё до того, как Алекс активизировал дополнительные экраны заднего и флангового обзоров, оперативники увидели старт остальных крафтов штурмовой группы. На несколько мгновений скалы накрыло десятком стремительных теней, тут же унёсшихся прочь из поля видимости. "Драконы", "Аннигиляторы" и трингл заняли позиции по бортам гравиплана, готовясь войти в метасайн.
      – Генератор заряжен. Высота четыре тысячи метров.
      – Открывайте метасайн, генерал, – приказал Алекс.
      – Есть, – ответил капитан "Духа Грома".
      Оперативники ничего не почувствовали, но сквозь корпус огромной машины заструились гигаватты энергии, фокусируясь перед группой крафтов.
      Сначала задрожал воздух. Затем в нём начали приплясывать маленькие белые искорки. Постепенно они вытягивались в белые полоски, похожие на молнии. Молнии начали ветвиться, окутывая гравиплан и висящие возле него крафты. Но окончания искрящихся молний не втыкались в корпуса, а соскальзывали с них, продолжая ещё больше ветвиться и мерцать. Свистопляска красных бликов смешалась с белыми отблесками, мешая разглядеть хоть что-то. Формы аппаратов штурмовой группы менялись на глазах, но это был лишь обманом зрения.
      – Тремор целостности фюзеляжа двадцать процентов от расчётного предела. Мощность поля метасайна – шесть десятых, – голос Коллинза выдавал волнение, – Готовность к финальной активации – тридцать секунд.
      Алекс развернул окошки четверых оперативников, находящихся вне "Духа Грома".
      На шлемах Пауера и Байера мелькали белые и красные блики. Человеческий глаз был почти не в состоянии смотреть на это умопомрачительное буйство красок и света. Ну а Джемар, глаза которого были ещё больше чувствительны к свету, поспешил усилить затемнение щитка шлема.
      Алекс наконец надел шлем и теперь отдавал команды по внутренним каналам. Сенсорное сопровождение позволяло оперативникам слышать всё то, что говорит глава Проекта, но та же сенсорная технология оставляла странное ощущение, поскольку оперативники чувствовали, как беззвучно шевелят губами на обзорном экране Фарландер и Маккинторк. При этом они слышали ответы экипажа гравиплана, но слишком явным было ощущение, что их голоса идут через усилители шлема Алекса, а уже потом транслируются остальным оперативникам.
      Керован с Жосиндой, сидя в йцортийском крафте, едва ли замечали светопреставления за бортом трингла. Во всяком случае, по их лицам гуляли лишь еле заметные светотени. Они улыбались и о чём-то в пол голоса разговаривали. Их доклад о том, что у них всё нормально, прозвучал так, будто они относились к предстоящей операции как к лёгкой прогулке. Может они и правы, мелькнула мысль у Джемара. Это у страха глаза велики. Хотя, страх обычно помогает избежать неприятностей.
      – Со стационарнов сообщают о полной готовности к отражению возможных контратак.
      – Отлично, Коллинз, – Алекс устремил взгляд куда-то над экраном проектора, – Всё готово.
      – Стопроцентная мощность поля. Метасайн продолжает расширяться. Все подразделения находятся в активном участке поля, – коротко обрисовал ситуацию Маккинторк.
      – Активировать переход, – выдохнул Алекс.
 
      Джемар почувствовал, как всё вокруг будто бы натянулось подобно струне. У него перехватило дыхание. Перед глазами поплыли круги, реальность воспринимаемого мира пошатнулась. Сидящий рядом Дитер нервно вцепился в подлокотники.
      Ещё секунду назад на экране блистали и переливались белые всполохи. Теперь всё пространство вокруг "Духа Грома" вспыхнуло в слепящем белом зареве. Несколько мгновений вспышка едва заметно пульсировала, а затем начала таять.
      И там, где до этого виднелись файорские скалы, стала проступать жёсткая тьма космического пространства.
      – Переход завершён. Все подразделения в условленном порядке.
      Джемар так и не понял, кто из экипажа это сказал. И не слышал ответа Алекса. Всё его внимание было приковано к прояснившемуся виду на экране.
      Штурмовая группа оказалась на орбите какой-то планеты. Газового гиганта, судя по всему. Если бы не это небесное тело, которого в системе Гаммы Талестра не было и никогда не будет, можно было усомниться в самом факте перехода в другое пространство. Но факт был на лицо. Рисунок созвездий отличался от файорского, уже давно ставшего привычным. Да и не было здесь густых пылевых облаков, окутывающих Файори.
      Ни единого ориентира способного показать, движется "Дух Грома", или висит в пространстве, не наблюдалось. Голос Маккинторка развеял неведение.
      – Гравиплан набирает крейсерскую скорость. На векторе 6-22-15 сканеры фиксируют значительную массу. Расстояние 50 тысяч.
      – СИПы? – быстро спросил Алекс.
      – Молчат, – отозвался навигатор.
      – Ну, я так и предполагал, – заметил Херрел.
      Медленно текли секунды. На экране пока не было видно, что же там обладает значительной массой. Но вот несколько линий выскользнули из проектора и скрестились на чём-то, чего никто из оперативников не заметил. Замелькали цифры фрактальной коррекции, и вот экран выдал увеличенное изображение. Тёмный монолит в форме сплюснутого цилиндра висел вертикально, медленно вращаясь.
      – Точно, это база, – донёсся голос Керована.
      – Всем боевым порядкам. Выстроиться полусферой вокруг гравиплана. Рассчитать курс атаки.
      И тут на экране замигали красные точки. К ним устремились такие же красные линии, под ними побежали плотные колонки данных.
      – Цели на курсе перехвата. Шесть чёрных тринглов в формации серпа. РВП к точке огневого контакта девяносто шесть секунд.
      – Началось, – прошептал Джемар.
      Вылетевшие навстречу корабли Йцорта ускорились. Сближение произошло даже раньше расчётного времени.
      Несколько "гусениц" сорвалось навстречу гравиплану. Все они были встречены магнитными сетками, так что "Духу Грома" даже не пришлось совершать резкого манёвра уклонения.
      Залп со стороны йцортийцев был, скорее всего, пробным. Сблизившись с гравипланом, серп рассыпался, но тринглы сохранили формацию. Сомкнувшись вокруг штурмовой группы, они начали быстрое вращение, осыпая крафты зеленоватыми лучами и ракетами.
 
      Но "Драконы" не собирались оставаться лёгкими целями для стрельбы с упреждением. Полусфера выгнулась, пропуская вперёд гравиплан, а истребители разбились на две группы, ведомые Пауером и Байером. И контратаковали тринглы. Белый трингл, "Аннигиляторы" и сам гравиплан перестроились в вертикальную линию и тоже развернулись навстречу кораблям пришельцев.
      После этого обе стороны поглотил хаос сражения.
 
      Оперативники, сидя в недрах гравиплана, могли лишь наблюдать за ходом боя. Но, несмотря на обильные комментарии, постоянно появляющиеся на экране, увидеть и понять им удавалось совсем немного. Гравиплан плясал в немыслимых фигурах пилотажа, уходя от обстрела и отвечая огнём не огонь. Окружающее его пространство вспыхивало короткими росчерками лучей и реактивных выхлопов, но ни скрытых вижн-дизрупцией "Драконов", ни чёрных корпусов тринглов разглядеть было невозможно.
      Первые же секунды боя показали мастерство вражеских пилотов. Не успели бойцы Проекта толком сориентироваться в обстановке, как два "Дракона", ведомые БИККами, вспыхнули миниатюрными солнцами. Потеря двух истребителей нанесла не слишком ощутимый урон общей силе штурмовой группы, но как только "Драконы" ухитрились уничтожить один из тринглов, с базы стартовало ещё четыре трингла. Два белых и два голубых. Если голубые тринглы были сравнительно лёгкой целью, то белые корабли отнюдь таковыми не являлись. Системы наведения просто не могли поймать ни один вражеский "стелс". Пришлось пилотам рассчитывать только на свою собственную меткость и прозорливость. В этой ситуации БИККи мало чем могли помочь Пауеру, Байеру и двоим пилотам "Аннигиляторов".
      Но "Дух Грома" был не просто мобильной базой Проекта. Все восемь подвижных турелей беспрестанно поливали огнём мечущиеся кругом треугольные тени и отсветы, а основные орудия гравиплана если не повреждали тринглы, то, по крайней мере, заставляли пришельцев совершать манёвры уклонения.
      Джемар несколько минут наблюдал за ходом боя, но вскоре перестал понимать, что же кругом происходит. Единственное, что оставалось очевидным, это целостность шести "Драконов", обоих "Аннигиляторов" и трофейного трингла.
      Керован не особо ввязывался в одиночные дуэли, как ему и было приказано. Он бросал машину из стороны в сторону, выискивая наиболее уязвимые цели. Но клубок крутящихся в пространстве машин был слишком густым для стрельбы "гусеницами", это понимали даже йцортийцы. А огневая мощь белого трингла под управлением ещё не слишком освоившихся с чужой техникой оперативников мало чем могла насолить чёрным тринглам.
      И всё же, несмотря на явно высокий уровень мастерства йцортийцев, чаша весов понемногу склонялась в сторону Проекта. Спустя какое-то время пяти "Драконам", "Аннигилятору" и гравиплану с белым тринглом противостояло уже только два чёрных и два белых трингла. Пилот "Аннигилятора", получившего слишком значительные повреждения, успел телепортироваться на гравиплан. Снижение скорости "Духа Грома" для спасания пилота стоило гравиплану более четверти мощности поля.
      – Керован, попробуй нанести удар "гусеницами" непосредственно по базе, – предложил Алекс, – только не подставляй себя под удар.
      – Я прикрою, – тут же раздался голос Байера.
      – Отлично, – отозвался Керован. – Захожу на цель.
      Три зеленоватых росчерка устремились в сторону цилиндрического монолита. Все ждали, что часть структуры базы исчезнет в беззвучных взрывах, но напрасно. Не долетев до базы, "гусеницы" самоликвидировались, вспыхнув, как бенгальские огни. Россыпи зелёных искр осветили пространство, сбивая с толку и людей и йцортийцев.
      – Не вышло, – мрачно заметил Керован, – Попробую с другой стороны.
      – Отставить, – скомандовал Алекс. – Коллинз, приближайтесь к базе. С той стороны, где находятся ангарные палубы.
      – Понял. Рассчитать координаты телепортации вашего отряда в случае успешного проникновения зонда?
      – Вот именно! – подтвердил Алекс.
      Как раз в это время прямо над гравипланом взорвался ещё один чёрный трингл. Яркий свет отчётливо прорисовал плавные, бугристые изгибы опоясывающих стационар неведомых надстроек. СИПы оказались не в состоянии сканировать неприятельскую базу. И что могло встретить оперативников внутри каждой из таких надстроек, оставалось только гадать.
      Джемар невольно вздрогнул, осознав, насколько огромным был колосс вражеского стационара. А их ведь всего шестеро. Конечно, если истребители охранения удастся снять, то к ним присоединятся и Пауер, и Байер, да и Керован с Жосиндой. Но пока что в космосе идёт сражение.
      – У нас нет другого выхода, – ответил Алекс на опасения феррианина. – Всё указывает на единственную возможность получить исчерпывающую информацию о Йцорте лишь путём захвата банков данных с их стационара. Не дрейфь, Джемми, прорвёмся.
      Вскоре Коллинз сообщил об успешном проникновении зонда на базу. Расчёты были завершены, оперативников можно было в любое время переместить внутрь стационара.
      – Проверить герметичность сьютов, – Алекс первым выполнил отданный им же самим приказ.
      Джемар деактивировал сенсорные зажимы сегментов сьюта и включил герметизацию заново. С лёгкими щелчками полосы из пластин, похожих на чешуйки, как домино сложились одна за другой, намертво скрепляя между собой части защитного костюма.
      – Готовы?
      Все пятеро подняли сжатые в кулаки руки.
      – Отлично. Коллинз, мою тройку первой. В ближайшее пустое помещение. Тройку Джемара с интервалом в десять секунд.
      – Выполняем, Алекс.
      Дитер, Херрел и Джемар увидели, как исчезли стоявшие рядом оперативники. А затем и их самих бросило через подпространство внутрь базы пришельцев.
      Совершив высадку десанта, гравиплан удалился от базы. Развернувшись, и набрав скорость, он устремился навстречу ближайшему тринглу.
 
      Вынырнув из телепортационного поля, Джемар тут же присел на колено, вскидывая оружие. И вовремя. Оказавшись внутри чего-то, похожего на ангар, тройка Джемара попала под обстрел огневой точки, вмонтированной в стену. Джемар сделал выстрел из гранатомёта, а Дитер дал короткую очередь в сторону плюющегося зелёными лучами цилиндра. Цилиндр задымился и оплавился, перестав стрелять.
      И тут в стороны отъехали незамеченные вначале люки. В ангар посыпались гептаподы. Джемар и Херрел спрятались за подвернувшиеся укрытия. Дитер чуть задержался, поливая огнём мечущихся по ангару пятируких пришельцев. Меткое попадание ракеты сбило Дитера с ног, отшвырнув прочь от занимаемой им до этого позиции. Не прошло и пяти секунд, как попавший в Дитера гептапод буквально разорвало на сотню клочков, рассыпавшихся по помещению. Джемар тут же вновь убрался в укрытие, перезаряжая гранатомёт. Над головами спрятавшихся в ангаре оперативников замелькали зеленоватые лучи, с шипением врезаясь в стены.
      – Здесь Алекс. Джемар, как обстановка?
      Феррианин перекатился вбок, выпустил в гептаподов несколько фазовых молний и снова спрятался в укрытие. Слева гулким стрёкотом заговорил авто-дитер, отбрасывая назад ближайших пришельцев. Светло оранжевые вспышки с другой стороны ангара возвестили о том, что и Херрел не даёт гептаподам скучать.
      – Нормально. Их тут много, но мы справимся.
      Именно в этот миг раздался оглушительный взрыв. Часть стены ангара треснула, едкий дым заструился внутрь помещения.
      Это Хэн пальнул из миномёта по сунувшимся к тройке Алекса гептаподам.
      – Мы тут рядом с вами, у нас тоже весело. Будьте внимательны.
      – Есть, – отозвалась тройка Джемара.
      Отряд гептаподов понёс значительные потери, в то время как оперативникам даже поля толком не поснимало. Видя, что в этой стычке перевес на стороне Проекта, гептаподы перегруппировались и покинули ангар. Отступая, они дали плотный залп ракетами по тройке оперативников.
      – Они отступают! – воскликнул Херрел.
      – Вижу, – кивнул Джемар, вжимаясь в пол. Близкий разрыв ракеты осыпал его сверху осколками, но ТВК-сьют успешно защитил оперативника. – Не спеши преследовать. Надо осмотреться.
      – Ага, и мне бы поля восстановить не помешало, – донёсся голос Дитера.
      Несколько минут оперативники выжидали, сканируя окружающее пространство СИПами. Внутри базы сканеры с грехом пополам работали, не то, что снаружи. Но всё равно, много узнать не удалось.
      Спустя какое-то время обе тройки скоординировали действия и вступили в следующие помещения базы. Здесь их так же ждали пришельцы, но все шесть оперативников были настроены самым решительным образом и не оставляли гептаподам ни единого шанса.
      Операция по захвату вражеской базы вступила в основную фазу.
 
       "Компланарность четвёртого Логова нарушена".
       Матрица данных всплыла в контрольных полусферах Охранников. Личные информаторы Защитников выдали аналогичные данные.
       Защитники внутри первого Логова недоумевали. Складывалась интересная парадигма. Главный Оптимум обладает информацией об активности пришельцев, но приказов на старт Охранниковне даёт?
 
       "Синтез меганивелятора подходит к концу. Посланники работают в полную силу. Скоро множество неприятельских точек будет нивелировано".
       Матрица от Главного Оптимума мало что прояснила. Защитники располагали этими данными, но как же так получилось, что Оптимум допустил вторжение пришельцев в Логово?
       "Передаётся матрица приказа. Защитникам третьей ступени иерархии немедленно прибыть на нижние ангарные палубы Логова. Дальнейшие матрицы будут переданы позже".
       Два десятка йцортийцев покинули своих Охранников и поспешили в указанном направлении. Оказавшись на нижних палубах, они испытали ещё большее удивление. В ангарах находилось десять Охранников странной вытянутой формы. Поверхности треугольных фюзеляжей тускло мерцали глубоким серым цветом.
       "Передаётся матрица приказа. Активизируйте навигационные системы новой серии Охранников. Старт Охранников произойдёт сразу, как только Защитники окажутся на борту. Курсовые ориентиры и задачи к выполнению будут переданы отдельными матрицами спустя несколько квантов потока энтропии после старта".
       Йцортийцы заняли места внутри новых Охранников. С удивлением обнаружили, что в состав вспомогательных боевых единиц каждого Охранника входит странный объект, похожий на личинку посланника. Замкнутый в силовом коконе огненный шар помещался внутри систем нивеляторов каждой боевой единицы.
       Как только двадцать йцортийцев взяли на себя функции пилотирования Охранников, стремительные серые машины покинули Логово. Вскоре все десять Охранников активизировали метасайны".
 
      Оперативники медленно продвигались вглубь базы. Сопротивление гептаподов не прекращалось, но их стало уже значительно меньше. Не успели обе тройки зачистить и трети отсеков монолита, как произошло непредвиденное.
      – Здесь Пауер. Наблюдаю множественные метасайны возле вражеской базы. Семь, девять, нет, десять метасайнов!
      – Перестроить боевые группы, – скомандовал Коллинз.
      Пять "Драконов" и "Аннигилятор" построились в дельтовидное звено, а гравиплан и трингл пристроились за ними.
      – Вот чёрт, это белые тринглы! Всем кораблям, манёвры уклонения, немедленно! – прокричал Байер, включая двигатели на полную мощность.
      Два десятка "гусениц" обрушились на крафты штурмовой группы, и лишь вовремя сделанное Байером предупреждение спасло корабли Проекта от гибели. К моменту появления десяти белых тринглов Проекту противостоял только один чёрный трингл, уже получивший значительные повреждения.
      Несколько "гусениц" пропали в магнитных сетках, а остальные умчались в пространство. "Драконы" и "Аннигилятор" поспешили вновь сомкнуть строй подле гравиплана, отстреливаясь от подлетевших вплотную тринглов.
 
      Космическое сражение разгорелось с новой силой.
      Оперативники, находящиеся на неприятельской базе, остановили наступление и активизировали информационные дисплеи сьютов. Успех истребления персонала вражеской базы уже не вызывал сомнения, однако появление десятка новых неприятельских машин могло означать срыв всей операции.
      В течении трёх минут тринглы и корабли Проекта вели ожесточённую перестрелку, почти не причинив друг другу вреда. А между тем топливо и боезапасы "Драконов" подходили к концу.
      На экранах возникло лицо Коллинза.
      – Мы не можем их сбить! Их слишком много, – генерал выглядел очень уставшим, нервные движения и мимика выдавали крайнюю степень напряжения, – Алекс, я рекомендую вам уходить с базы. Ещё немного, и они нас раздавят. "Драконы" с БИККами на борту фактически бесполезны против этих бестий. Не знаю, сколько мы ещё продержимся.
      Алекс мрачно оглядел собравшихся рядом оперативников. Слишком близко они подошли к победе, до командного центра оставалось пройти совсем немного. Вот так всё взять и бросить? Они смогут заминировать базу, быть может, им удастся даже уничтожить её, но как они узнают, есть ли у Йцортийцев ещё такие же базы? И если есть, то где они? Очень сомнительно, что удастся снова захватить невредимый трингл.
      И всё же ситуация не оставляла выбора. Ник кто из оперативников не мог предложить решения проблемы.
      – Здесь Алекс, – хриплый голос обратился к Колиинзу, – Генерал, мы возвращаемся к ангарам. И… приготовьтесь забрать нас на борт.
      – Стойте! – воскликнул Джемар, – я знаю, как их уничтожить!!!
      Несколько секунд оперативники молча смотрели на феррианина, который, казалось, находится в тяжком раздумье.
      – Говори быстрей, – прокричал Алекс.
      – Как? Очень просто. "Гусеницами"!
      – Оригинал, мать твою! И как же Керован будет ими стрелять? Своих же зацепит!
      – Не Керован. "Гусеницы" выпустит "Дух Грома".
      – Как это? – воскликнули Алекс и Коллинз одновременно.
      – Ну, это будут не йцортийские "гусеницы". Наши, собственные.
 
      – Говори быстрей, что ты задумал, – нервно поторопил феррианина Дитер.
      – Фарландер, на борту есть запасные модули телепортации к "Драконам"?
      Не успел Эндрю ответить, как у Алекса глаза на лоб полезли.
      – Чёрт, я понял!
      – Есть модули. Шесть штук, – отозвался Фарландер.
      – Надо подключить их термоядерным ракетам и наладить информационный обмен с бортовым компьютером "Духа Грома". Он поможет рассчитать координаты телепортации. И время детонации, само собой.
      – Джемар, ты гений! – Алекс от души хлопнул феррианина по плечу.
      – Я знаю, – скромно заявил Джемар, – только учтите, у нас всего шесть модулей, а тринглов, как я понимаю, десять. Надо их взорвать одновременно, чтобы они не придумали какую-нибудь гадость, вроде наших сеток. И так взорвать, чтобы шестью ракетами уничтожить всех десятерых и своих не зацепить. Фарландер, как думаешь, компьтер справится с расчётами?
      Фарландер прикинул в уме алгоритмы и сообщил:
      – Восемнадцать объектов, по полтора десятка переменных для каждого… Думаю, справится. Только всем кораблям придётся переключиться на управление этим же компьтером.
      – Слышали? – вклинился Алекс, – Всем кораблям, по команде Фаралндера передать управление бортовому компьютеру гравиплана.
      – Будет сделано! – доложил Пауер.
      – Готов! – раздался голос Байера.
      Керован с Жосиндой помедлили с ответом, но скоро сообщили, что и они сумеют отдать трингл под командование компьютера. Пилот "Аннигилятора" сделал это сразу, поскольку ему просто не хватало навыков и опыта помогать Пауеру и Байеру. Крафты, ведомые БИККами, также переключились на управление с гравиплана.
      – Ну как, приступаете? – спросил Джемар Фарландера.
      Запыхавшийся голос ответил:
      – Уже приступили. Модули монтируются на ракеты. А теперь не отвлекайте меня.
      – Слышали? – рявкнул Алекс, – А ну давайте зададим этим тварям! Коллинз, перебросьте на наш маркер боеприпасов, тут не до экономии.
      Генерал нервно рассмеялся.
      – Телепортируем боеприпасы. А вы уж там ни жалейте их.
      Как только контейнеры возникли рядом с оперативниками, все шестеро бросились перезаряжать оружие. Не прошло и минуты, как обе тройки вновь устремились внутрь монолита, выжигая и взрывая всё вокруг. Гептаподы, расслабившиеся за то время пока оперативники совещались, поспешили дать им отпор. Но бойцов Проекта уже ни что не могло остановить.
      В космосе возле базы пришельцев продолжал кипеть бой, но теперь пилоты старались не столько подбить тринглы, сколько остаться невредимыми. По прикидкам Фарландера создание и подготовка "гусениц" могли занять не менее пятнадцати минут.
 
       "Компланарность достигнута".
       Десять Охранников вынырнули из метасайнов над поверхностью планеты.
       "По предварительной оценке множество точек неприятеля не будет способно локализовать Охранников. Защитники, вы получили матрицы. Выполняйте приказ".
       Десять серых тринглов разделились на три группы и устремились к поверхности планеты.
       Защитники увидели, что пришельцы действительно не обращают на них внимание. Достигнув заданных точек над вражескими логовами, Защитники активизировали системы нивеляторов".
 
      Ни одна из станций слежения, ни одно патрульное звено ни одного из стационаров не засекли приближения тринглов. Казавшиеся клочками тумана полупрозрачные объекты не ловились ни радарами, ни СИПами, ни какими либо другими системами наблюдения.
      Персонал стационаров так и не успел понять, что обрушилось на них. Невидимые заряды, похожие на "гусеницы", достигли поверхности планеты.
      Прожигая скалы, лёд и толщу океана, эти новые "гусеницы" за десять секунд обратили в ничто все три базы Проекта.
      И всё же кое-кто успел послать сигнал о помощи летающим над планетой патрулям. Вернувшиеся к бывшим стационарам "Драконы" и "Аннигиляторы" не нашли ничего. А потом их также методично и быстро уничтожили невидимым оружием. Убедившись, что на планете не осталось ничего, напоминающего о Проекте, тринглы построились в патрульные звенья и начали курсировать в атмосфере.
      – У нас всё готово, – сообщил Фарландер.
      – Передаём управление, – в один голос отозвались Пауер и Байер.
      На первый взгляд ничего не изменилось. Корабли Йцорта и Проекта продолжали обмениваться ударами, не особо повреждая друг друга. Но как только тринглы оказались в расчётных точках, телепортаторы включились.
      Бесшумное пламя поглотило шестерых тринглов. Оставшиеся, видя гибель напарников, попытались уйти в метасайны, но термоядерные взрывы не дали им этого сделать. Через пару секунд всё было кончено.
 
      Пауер, Байер, Керован и пилот "Аннигилятора" получили значительные порции облучения, но Морозова поспешила заверить их, что дозы не смертельные. Оставив на борту трингла феррианку, которой радиация была в принципе не страшна, Керован телепортировался на борт "Духа Грома".
      Следом за этим в ангары гравиплана скользнули "Драконы" с людьми и "Аннигилятор". Медицинский персонал поспешил на помощь облучённым пилотам.
      – Получилось! – воскликнул Фарландер.
      Все участники штурма испытали облегчение. Оставалось дождаться результатов десантирования оперативной группы.
      Но не прошло и десяти минут после посадки крафтов на гравиплан, как БИККи на "Драконах" будто взбесились.
      – Сэр, они уходят! – сообщил Маккинторк.
      – Что значит, уходят? – изумился Коллинз, – Прикажите им вернуться.
      – Они не реагируют на приказы.
      – Вот чёрт, Алекс!
      Глава Проекта, пробиравшийся под обстрелом из дотов к выходу из очередного отсека вражеской базы, нехотя отозвался.
      – Ну что ещё?
      Две мины, посланные Хэном, дружно взорвались, оплавляя те места, где только что стояли огневые точки йцортийцев. В образовавшийся пролом в стене сунулись было гептаподы, но Люк выпустил в них ракету. Четверо из дюжины, всё что осталось от этого подразделения пришельцев, поспешили спрятаться в укрытия. Сквозь дым и пламя они тут же открыли ответный огонь, не давая возможности тройке Алекса двинуться дальше.
      Как раз в это время с другой стороны помещения появился Дитер и накрыл окопавшихся гептаподов густой очередью. За грохотом взрывов и выстрелов Алекс не расслышал голоса Коллинза.
      – Не понял. Повтори, Джордж, а то у нас тут такая пальба…
      – БИККи под контролем!
      Алекс едва не вскочил под выстрелы.
      – Что???
      – Они не реагируют на приказы и, судя по всему, разворачиваются для атаки.
      – Вот незадачка… Уничтожьте их. Если не удастся образумить. Эй, Люк!
      – Да?
      – Попробуй нащупать БИККов, они под контролем. Может, тебе удастся их освободить?
      Несколько секунд Люк лежал неподвижно. Вокруг его укрытия грохотали взрывы, но он даже не взглянул в сторону стрелявших. Джемар и Дитер обнаружили стрелка и сняли.
      – Люк? – нетерпеливо спросил Алекс.
      – Не получается. Я не могу их нащупать, – Люк вышел из транса и поспешил продолжить участие в перестрелке.
      – Ладно, двигаем дальше.
      Шесть оперативников прорвались в следующее помещение. Судя по описаниям Керована, они должны были вот-вот попасть в командный отсек.
      "Драконы" развернулись и, действительно, устремились прямо на гравиплан. Их пушки с нечеловеческой точностью начали изрыгать сгустки фазовых молний и сонмы снарядов в направлении "Духа Грома".
      – Мы не можем на них навестись! – донеслись крики с орудийных расчётов.
      – На упреждение бейте, слышите! – закричал Коллинз.
      Но было поздно. Один "Дракон" удалось сбить. Два других, не сбавляя скорости, врезались в правый борт гравиплана.
      – Пожар в третьем ангаре!
      – Мать вашу, мы теряем воздух. – А-а-а!!!
      Несколько человек погибло прежде, чем автоматика локализовала повреждения и блокировала потерю воздуха.
      – Алекс, я настаиваю на прекращении операции, – проговорил Коллинз.
      – Приказываю продолжать операцию. Это наш единственный шанс.
      – А если появятся новые тринглы?
      – Уничтожьте их также, как уничтожили до этого.
      – Но у нас не осталось свободных телепортаторов! – воскликнул Фарландер.
      – Вот чёрт! Ну снимите с "Драконов", хотя бы.
      Алекс оборвал связь с гравипланом.
      – Вот тут, – указал Джемар.
      Оперативники очутились в просторном закруглённом коридоре без единой двери. Пройдя по нему, они выяснили, что коридор огибает округлый зал площадью не менее гектара. По пути им не попалось ни одного гептапода. Впрочем, последние два отсека также оказались ни кем не защищёнными. Неужели они всех перебили, подумал Джемар. Может и так, но почему ни где нет тигроидов? Муренилов, наконец?
      Этими соображениями феррианин и поделился с Алексом.
      Они обсудили положение с Фарландером, а тот, в свою очередь, напомнил им, что кто-то ведь взял под контроль БИККов. Может статься, муренил прячется как раз в командном отсеке.
      – Ладно, будем взрывать стену, – сказал Алекс.
      Оперативники заложили взрывчатку и бросились в рассыпную. Гулко ухнули нитратные мины, но стена осталась невредимой.
      – Вот это да! Фарландер, что это за материал?
      Довольно долго Эндрю не отвечал. Наконец на информационном дисплее возникло его лицо. Скривившись, Фарландер сообщил, что по-прежнему не может эффективно сканировать внутренности базы, да и сигналы от оперативной группы проходят с перебоями.
      – Ну что же, – вздохнул Алекс. – Придётся пилить, как говорится.
      Они вместе с Джемаром включили оружие ближнего боя. Алекс перевесил за спину лазерную винтовку, а Джемар отдал своё оружие Хэну. Подойдя, Джемар ударил по ней виброкинжалом. Виброкинжал задымился и с диким скрипом развалился на куски. Та же участь постигла и энергетический клинок Алекса. Только тот ещё и взорвался у него в руках, оплавив ТВК.
      – Блин, это начинает меня бесить, – Алекс на секунду задумался. – А ну, давайте-ка эту стену из миномёта пощупаем.
      Оперативники отошли на безопасное расстояние, а Хэн зарядил свою гаубицу. С громким свистом мина угодила в стену. Взрыв сотряс помещение, несколько сегментов стены обрушилось. Но повреждения получили не те стены, за которыми был командный отсек.
      – Так, – прошипел Алекс. Пошли, в других местах попробуем. И на этажах. Ниже, выше, в общем, пока не найдём. Как-то же они туда проходят. Да и Керован видел вход, мало отличающийся от обычного.
      Керован подтвердил это, но добавил, что тогда стены выглядели как-то иначе. Такого глубоко синего оттенка он не припоминает, да и фактура несколько иная. Напрасно Алекс предавал Керовану картинку со своей камеры, везде стены вокруг командного отсека были одинаковыми.
      Около часа оперативники блуждали по базе, выискивая способы проникновения внутрь командного центра. Они перепробовали всё оружие, какое только у них было, Фарландер не однократно пересылал им снаряды с разными взрывчатыми веществами, но успеха они не добились.
      – Ну и какие будут предложения? – осведомился Алекс, хмурый как туча.
      – Не "гусеницами" же эту стену вскрывать!
      – Да, Джемми, ты прав. Одна термоядерная боеголовка может свести на нет все попытки добыть информацию, – Алекс задумчиво постучал по неподдатливой преграде, отделяющей их от цели операции. – Неизвестно, что там внутри. Описание Керована могло уже устареть. А что, если центр заминирован, и они только ждут нашего появления?
      – Ты хочешь сказать, нам отдали эту базу специально? Это ловушка?
      – Хэн, такое предположение мучает меня довольно давно. Тут только гептаподы, так? По сути, самый дешёвый и доступный оперативный ресурс пришельцев. Тигроиды где? А муренилы?
      – В командном центре, где им ещё быть, – не слишком уверенно ответил Хэн.
      – Это вероятнее всего. Пришельцы не могли узнать о начале операции. Или могли? – казалось, Алекс спрашивает самого себя. – Не доказательство ли это, что наши СИПы не оправдывают себя?
      Никто не знал ответа. После согласования действий с бортом гравиплана Алекс и Джемар приняли решение ещё раз осмотреть подступы к центру вражеской базы. Надежды на успешный поиск входа уже ни у кого не было.
      – Никуда не годится, – отрезал Алекс, – выслушав предложение Хэна о телепортации за стену. – Зонд, отправленный десять минут назад, не отзывается. Там он, или не там, не ясно. Он исчез и всё. К тому же толщина стен не выяснена.
      – Но остальные участки базы удалось просканировать! – заметил Люк.
      – Если бы Фарландер мог, он бы уже нам всё рассказал про это помещение. Видимо, такая задачка не под силу даже нашей технике.
      – Технике? – переспросил Джемар.
      – Попробуй не задавать больше глупых вопросов, ладно? – резко оборвал его Алекс.
      – А не выйдет, – феррианин обвел оперативников взглядом. – Хоть одному из вас пришла в голову мысль просканировать помещение в пси-диапазоне?
      Алекс и Люк переглянулись.
      – Действуй, – коротко бросил коммандер Люку.
      Сильнейший пси-эмпат Проекта отложил оружие. Присев на одно колено, он медленно простёр руки в направлении неподатливой стены. Несколько долгих секунд он молча смотрел себе под ноги, прикрыв глаза. Потом медленно опустил руки и беззвучно рухнул на пол.
      – Вот дьявол! – вскричал Алекс, бросаясь к Люку.
      Но Люк оказался быстрее. Молниеносно сгруппировавшись, казавшееся безвольным тело выгнулось дугой, отбрасывая Алекса мощным ударом обеих ног. Алекс отлетел прочь, мгновение спустя та же участь постигла Дитера и Херрела. Хэн оказался проворнее. Швырнув в Люка миномёт, он сделал кувырок назад. Серия быстрых ударов, наносимых Люком, пронеслась в воздухе над неуспевшим подняться на ноги оперативником.
      – Что происходит? – изумился Хэн.
      Сделав подъём-разгиб, Хэн оторвался от наседавшего на него Люка.
      – Ты что, не понял? – прокричал Алекс.
      Поднявшись на ноги, Алекс и Дитер кинулись на Люка.
      Но попавший под контроль боец легко отправил в нокаут сначала Дитера, а потом и Алекса. Подскочившего с боку Херрела Люк одарил несколькими мощными ударами в корпус. После этого переключился на Хэна. Уйдя с линии атаки, Хэн быстро оглянулся, высматривая, кто и чем может помочь ему противостоять неожиданной напасти.
      И увидел Джемара.
      Феррианин молча стоял, следя взглядом за Люком.
      – Джемми!
      Феррианин не ответил Хэну, лишь коротко махнул головой. Он продолжал в упор смотреть на Люка, который плавно и неспешно обходил Хэна, высчитывая момент атаки.
      – "Дух Грома", у нас крупные неприятности, – прошептал Хэн, – неотступно следя за Люком и краем глаза наблюдая за феррианином, – Люк и Джемар под контролем.
      – Видим, – донёсся голос генерала. – Через две минуты к вам телепортируются Пауер и Жосинда. Скрутите попавших под контроль и немедленно уходите.
      – Понял. А пока Я вынужден принять крайние меры, – прохрипел Хэн. – Двое – это уже слишком, – увернувшись от удара Люка, он поднял оброненное Дитером оружие.
      Очередь обрушилась на феррианина, сбивая его с ног.
      Но феррианина было не так-то просто вывести из игры. Изогнув руки и ноги так, как не способен ни один землянин, Джемар вновь оказался на ногах и прыгнул в сторону Хэна.
      Повторно нажать на курок Хэн не успел. Люк выбил у него оружие.
      Падая, Хэн понял, что это конец. С двумя он не справится. Но упал не только он. Упал и Люк, прижатый к полу феррианином.
      Хэн не видел, что было дальше. От удара о стену его сознание помутилось.
      Пауер и Жосинда ворвались в коридор, синхронно вскидывая оружие. Но стрелять было не по кому. Над распростёртым телом Люка бессильно склонился феррианин. Увидев выбежавших из-за поворота, он медленно поднял руки вверх.
      – Как? Что? – удивился Пауер.
      – Я… Держу… его… сьют… под… контролем…, – едва слышно пролепетал Джемар,- Что-нибудь… иньекцию… ему… быстрее…
      И феррианин рухнул на лежащего неподвижно Люка.
 
      – А…, – голос плохо слушался феррианина. Он закашлялся. Над ним склонился Алекс, внимательно глядя в глаза. Феррианин приподнялся на локтях, обнаружив себя лежащим на носилках – Где мы?
      – Спасибо, Джемми, – Алекс обнял Джемара, – если бы не ты…
      – Мне удалось?
      – Да, удалось. Люк в коме, но я надеюсь…
      – Так где? – слабо фокусируя взгляд спросил Джемар.
      – На гравиплане, естественно, – вздохнул Алекс.
      – Ну, а как там…
      – Минируют базу. Пауер пока что с ними. Мало ли что.
      – Да… – Джемар, сморщился. – Вот ведь досталось. Долго ещё?
      – Минут сорок, – сообщил Алекс. – Ну, а потом уже не о чём будет сожалеть. Остаётся надеяться на новую попытку…
      Джемар прикрыл глаза, ощущая сильную слабость. Сможет ли он снова действовать, если понадобится? Вряд ли. Сапёры к тому времени завершат начатое, и "Дух Грома" стартует обратно к Файори. Ну да ладно. Война продолжается, ещё будет шанс побывать в передрягах и оказаться в центре событий.
      Алекс долго смотрел на феррианина, не зная, но чувствуя его настроение. И так же как Джемар, он ощущал сильнейшую усталость и нервное истощение.
      Раздался негромкий перезвон. Алекс вытащил коммуникатор.
      – Да?
      Лицо генерала выражало крайнюю озабоченность.
      – Алекс, аналитики не исключают возможности появления новых тринглов.
      – И что из этого? Мы не можем бросить всё прямо сейчас. У нас трингл, "Аннигилятор" и два "Дракона". Считая гравиплан, пять единиц. Справимся.
      – В том то и дело. Прогноз неблагоприятен. Исходя из нынешнего состояния боевых единиц появление даже четырёх белых тринглов способно спутать все карты.
      – Вот незадачка, – Алекс задумчиво покусал губу. – Есть ли хоть какой-нибудь способ усилить нашу защиту? Хотя бы на время.
      – В принципе, возможно отстрелить малый гравиплан, – сообщил Коллинз.
      Джемар от неожиданности вскочил.
      – Какой-такой малый?
      – Успокойся, – осадил его Алекс. – Небольшая модернизация "Духа Грома". Десантный бот, так сказать.
      – Это я понял. Мы в нём сюда и прибыли. Алекс, а каковы его размеры?
      Алекс вздохнул.
      – А зачем тебе это? Ну, раза в два крупнее "Аннигилятора". Хоть он и снабжён всеми необходимыми системами, вплоть до телепортаторов, на вряд ли его стоит считать полноценной боевой единицей.
      Джемар задумался, но только на мгновение.
      – Что будет, если бот телепортируется внутрь станции с включёнными полями? Что, если он станет тем входом, который мы так и не нашли?
      Алекс тупо уставился на феррианина, выражая взглядом что-то вроде: "а в своём ли ты уме". А потом расхохотался.
      – Джемми, ну ты просто… Я не знаю. А что будет, если бот взорвётся вместе с базой?
      – Сапёрам работы меньше.
      – Ну ладно, а если он там застрянет, а в это время нагрянут тринглы?
      – Он нам в любом случае не сильно поможет.
      Не успел Алекс парировать самоуверенные заявления Джемара новыми доводами, как в диалог вклинился Фарландер. Его лицо сменило изображение генерала на экране прибора в руках Главы Проекта.
      Алекс хотел было обругать Эндрю за несвоевременное встревание в частную беседу, но техник опередил его.
      – Он прав. Подобный ход может увенчаться успехом. Мы просчитывали этит вариант. Вероятность успеха составила 2 процента. Но знаете ли, вероятность того, что мы переживём новую атаку тринглов, ещё ниже. Я согласен с предложением Джемара.
      Алекс внимательно посмотрел на Эндрю, пытаясь понять, наколько тот сам уверен в своих словах. Лицо фарландера не выражало ничего, кроме ожидания решения. "Настолько же уверен, как и Джемар, – смекнул Алекс, – Уже и не рад, что предложил. Хм, абсурдно, но это шанс. Похоже, единственный".
      – Отозвать команды сапёров, – приказал Алекс.
      Многие перестали дышать, некоторые молча молились, и над тишиной, окутавшей рубку гравиплана, витало лишь едва уловимое потрескивание работающей электроники. Да еле слышный стук сердец.
      – Готово, – прошептал Коллинз. – Малый гравиплан исчез.
      Секунду или две ничего не происходило. А затем монолит вражеской базы ощутимо вздрогнул. По неровной поверхности промчались россыпи искр, кое-где сквозь трещины вырвались фонтаны льдистой россыпи замерзающего воздуха и водяных паров.
      И всё. Больше ничего не указывало на то, была предпринята неслыханная доселе попытка.
      Алекс переглянулся с феррианином. Тот лишь пожал плечами.
      – Надо бы проверить вот что, – откашлявшись, произнёс Маккинторк.
      Он так и не успел пояснить, что именно он собрался проверять. Рубку наполнил оглушительный вой сирены.
      – СИПы передают! – закричал Фарландер, – Приближаются пятнадцать объектов неизвестной структуры. Идут со стороны звезды. РВП 540 секунд.
      – Чёрт! – Алекс сокрушённо ударил кулаком по приборной доске. – Как они…
      – Гравиплан внутри! – добавил Фарландер, – Более того! Вот… Ого, да этого не может быть!
      – Чего там? – спросил Джемар.
      – Знаете из чего состоит, вернее, состояла остановившая вас преграда?
      – Из чего же?
      – Из ТВК! То есть, этот полимер очень похож на ТВК, но…
      Алекс втянул воздух сквозь зубы.
      – Короче, с малого гравиплана можно получить данные?
      Пальцы Фарландера с невероятной быстротой застучали по клавиатуре.
      – Вот… Хотя, нет. Хм, – он закусил губу, – всё, что могло бы нам помочь, не функционирует.
      – И что же делать теперь? – устало спросил Керован.
      Фарландер и Алекс обернулись к Джемару.
      – Ну не знаю я!
      – Придумал А, додумайся и до Б, – в голосе главы Проекта не было и тени иронии.
      – Надо телепортироваться туда. С СИПами. У нас несколько минут, четыре, пять не больше. Но раз сканирование базы теперь стало возможным, мы почти ничем не рискуем.
      Алекс согласился с ним. И мысленно поблагодарил Керована, который посоветовал не снимать до поры сьюты.
      – Коллинз, сколько времени займёт расчёт?
      Генерал высветил диаграммы на экране.
      – Расчёт не требуется. Можно перебросить вас прямо сейчас. Вход внутрь нашего ящика Пандоры будет через аварийный люк малого гравиплана.
      – Отлично. Бросайте нас туда.
      Получив подтверждение Фарландера, что пришельцев на базе нет, генерал активировал режим переброски.
      – В точности, как Керован рассказывал! – прошептал Джемар.
      – Ты не отвлекайся, – буркнул Алекс, выбираясь из-под искорёженного корпуса бывшего гравиплана.
 
      На машину было страшно смотреть. Будто впаяный в стены, гравиплан весь почернел в тех местах, где поле соприкоснулось с материалом базы. Должно быть, защита работала ещё несколько долей секунды после того, как гравиплан вошёл в неподатливую структуру базы. Что тут происходило в эти самые доли секунды никто не знал, да и знать особо не хотелось. СИПы уловили следы недавних взрывов и даже микроскопических очагов аннигиляции. Навряд ли теперь кто-либо сумеет вернуть жизнь самой базе, а гравиплану и подавно.
      Полутьма, потрескивание осветительных полос, подтёки и оплавленные стены, вот всё, что представлял собой центр вражеской базы. Во мраке дальних ниш и мостиков, среди которых, как говорил Керован, сидели пришельцы, сейчас трудно было хоть что-то разглядеть.
      – Метасайн! Тут был метасайн! Всего-то час назад. Ты понимаешь, что это значит! Кто-то замуровался тут, а потом отвалил, оставив нам приманку, оттягивающую у нас время.
      Алекс никак не прореагировал на восклицание Джемара. Он быстро перемещал антенну СИПа то в одну сторону, то в другую в тщетных попытках найти что-нибудь важное.
      – Эндрю, вы дублируете?
      – Да, Алекс, все сигналы идут на компьютер. Будь у нас побольше времени, я бы посоветовал прощупать каждый милиметр этого помещения. Уж мы бы потом выудили ценную информацию.
      – Но у нас времени нет. Две, нет, полторы минуты. И надо уходить. Объекты приближаются, ведь так?
      – У вас есть больше времени, объекты тормозят на подлёте.
      – По-прежнему ничего? – спросил Джемар.
      – СИПы на них не реагируют, – удручённо ответил Эндрю.
      Алекс остановился в центре помещения. Кругом был серовато-синяя темень, в которой маячили десятки кресел, каких-то приборов и контейнеров, а так же совсем неведомого назначения конструкций.
      – Это провал. Нужна хоть какая-то зацепка!
      – Вспомнил! – Керован подключился на канал Алекса. – Под потолком там вроде бы что-то висело, кажется…
      – Где именно? – Алекс взглянул наверх. Фрактальная коррекция внутри шлема работала с перебоями. На базе йцортийцев сложная электроника вообще вела себя странно, хорошо, хоть СИПы работали.
      И тут антенна поймала какой-то информационный всплеск.
      – Поймали, поймали! – воскликнул Фарландер. – Предаются данные… Да, это похоже на навигационные архивы, или что-то в этом роде.
      Алекс недоумённо посмотрел на свой СИП в опущенной руке, а затем перевёл взгляд на Джемара.
      Тот водил прибором из стороны в сторону, направив его в потолок.
      – Всё, Джемми, там больше ничего нет. И что странно, есть тут ещё упоминание об автоматической системе пси-подавления и контроля. То есть, я думаю, что это именно так называется. Это пока что неотфильтрованные массивы данных, разберёмся позже. Но суть в том, что БИККов взял под контроль компьютер!
      – Под пси-контроль? Компьютер??? – изумился феррианин.
      – Не важно, – отмахнулся Фарландер. – Давайте, уходите оттуда.
      Сунув СИПы в поясные сумки, Алекс и Джемар бросились бегом к тому месту, куда их перенесли с гравиплана. Не прошло и двадцати секунд, как они оказались на борту.
      – Всё, уходим, – Алекс едва не сбил с ног Хэна, ворвавшись в рубку и на ходу сбрасывая шлем. – Базу они теперь не скоро восстановят, я так думаю. Теперь осталось только взорвать те заряды, которые мы успели установить.
      – Принято, – отозвался Коллинз.
      Взрывы сотрясли неприятельскую базу, но эффект от них оказался гораздо менее зрелищным, нежели от недавней телепортации малого гравиплана.
      – А вот и гости! – Маккинторк вывел на экраны изображение полутора десятков искр, едва заметно двигающихся в сторону базы.
      – Кем бы они ни были, рисковать мы больше не можем. В другой раз.
      "Дух Грома" активировал метасайн. Всё, что осталось от штурмовой группы, исчезло в сиянии белых молний. Когда пятнадцать искр приблизились к базе вплотную, метасайн почти погас. Искры даже не обратили внимания на растворяющиеся в пустоте всполохи. Они устремились прямо к базе.
      Посланники прибыли к покинутому Логову Йцортийцев. Яркие сгустки энергии, свободно двигающиеся в пространстве с невероятной быстротой, прильнули к поверхности искорёженной базы и как будто растворились в ней. Несколько минут ничего не происходило. А потом Посланники вынырнули из неё, пройдя насквозь и не оставляя следов на обшивке.
      Покружив рядом с базой, они неторопливо выстроились в линию и развернулись в направлении, откуда прилетели.
      База покрылась равномерной сеткой жгучих голубых искр и начала таять, будто сжигая самою себя.
      Она перестала существовать ещё до того, как искры растворились во мраке наполненного скудной россыпью звёзд космоса. Те, кого в Проекте навали "астероидами", бесследно растаяли в пространство.
 
      – Терминал базы 3, здесь "Дух Грома", мы возвращаемся, – с борта гравиплана к поверхности планеты направили приветственный сигнал. – Как слышите нас?
      В эфире стояла мёртвая тишина, даже атмосферные помехи возникали на самой границы слышимости.
      – Что за беда? – хмуро поинтересовался Алекс. – Повреждена связь?
      – Нет, – заверил его Фарландер, – у нас же две дублирующие системы. Исключено. Это у них со связью проблемы.
      – Ладно, – медленно произнёс Алекс. – А как насчёт…
      – Терминал базы 1, приём… Терминал второго стационара, предаём кодовый сигнал запроса на посадку. Вы меня слышите, отвечайте!
      Связист грязно выругался и сорвал с головы шлем:
      – Просто не понимаю, как такое могло произойти?
      Джемар молча выстукивал ногой какой-то ритм на полу. Алекс, прищурившись, смотрел на экраны, цокая языком.
      – Бесполезно, – сокрушился связист, – я три раза проверял. Пусто. Как будто там внизу вся связь взяла и взбунтовалась.
      Алекс отмахнулся от него, глядя перед собой невидящим взором. Некоторое время он молчал, а потом вскрикнул:
      – Быстрее, максимльное увеличение разрешающей способности. На каждый из наших стационаров.
      Не успели три схемы превратиться в объёмные и красочные сенсографии баз Проекта, как Алекс всё понял:
      – Есть хоть что-то? На радарах, на СИПах, да где угодно, чёрт подери!
      – Ничего, – Фарландер, как заворожённый смотрел на проступающие по экранам изображения. Следов перестрелки заметить не удалось. Но на месте стационаров зияли огромные пустые воронки и ямы.
      – Чёрт! Это же следы от "гусениц", Алекс. Но как же получилось, что никто из них не успел принять ответные меры? Ведь всё, что показывают СИПы, говорит об одном. Трагедия произошла в течение нескольких секунд. Алекс! Это произошло всего сорок семь минут назад! А что, если они всё ещё тут?
      – Алекс вздрогнул и побледнел.
      – Коллинз, немедленно открывайте метасайн. Уходим.
      – Куда?
      – Куда-нибудь отсюда. Как можно дальше, что бы нас не обнаружили, да не смели, как крошки со стола! Мы должны перегруппировать силы и собрать то, что у нас осталось.
      – Понял, выполняю.
      Алекс изумлённо смотрел на останки стационаров и шептал себе под нос "вот и всё… и что будет дальше…"
 
      Через какое-то время всё то, что осталось от Проекта, вновь растворилось в эпицентре сверкания белых молний. Практически невидимые сгустки, похожие на туман, не успели на каких-то две – три минуты. Убедившись, что Проект отступил, тринглы также нырнули в метасайны.

30 ноября 2085 года, планетная система звезды Гамма Талестра.

 
      Неудивительно, что следствием удачной операции по штурму базы и последующего возвращения на Файори стало отчаяние. Каким бы успехом ни казалось получение точных координат оставшихся трёх баз Йцорта, Проект не был в состоянии предпринять атаку хотя бы на одну из них.
      Удалившись от орбиты Файори и пройдя через метасайн, "Дух Грома" затаился в районе пояса астероидов. Присутствие двигающихся по хаотическим орбитам планетоидов было выгодно с двух точек зрения.
 
      Во-первых, на них разместили множество сенсоров, способных оповестить ставший весьма уязвимым Проект о приближении неприятеля. Несколько раз эти сенсоры сообщали о приближении НЛО, но были то йцортийцы, войска Файори или кто другой, выяснить не удалось. Всякий раз "Дух Грома" спешил убраться как можно дальше от нежелательных гостей. Те сенсоры, которые попадали под угрозу обнаружения, тут же активировали программу самоликвидации. Как бы то ни было, изготовлять десятками эти сравнительно простые приборы сочли гораздо более выгодным, нежели возможное восполнение потерь в случае нежелательных столкновений. Проект и так лишился всего, что давало надежду на разговор с Йцортом на равных.
      Вторым преимуществом близости астероидов были полезные ископаемые. Металлы, кремний и лёд. Без них Проект не сумел бы не то, что собрать силы для дальнейшего ведения кампании, но под сомнение встал бы вопрос о выживании. Системы жизнеобеспечения на борту "Духа Грома" были собраны по последнему слову нано-технологий, но по ряду причин многие компоненты, ответственные за рециркуляцию, работали с перебоями.
      Как только гравиплан ушёл с орбиты Файори, Фарландер собрал техников и спланировал экстренный ремонт всех бортовых систем, в первую очередь тех, без которых невозможно автономное существование. Но первые же часы кропотливых работ показали, что об автономности нечего и думать.
 
      И о прежнем комфорте пришлось забыть, особенно после установления строгого ограничения в пище и воде. Удлинились смены, каждому участнику Проекта отныне был вверен более широкий фронт работ. Люди теряли сознание от переутомления прямо на рабочих местах, но роптаний почти не возникало. Каждый знал, что, чем скорее Проект вернёт себе хоть часть былой боеспособности, тем большим становится шанс остаться в живых.
 
      Алекс молча сидел за столом, попивая из чашки успевший уже давно остыть кофейный напиток. Он читал сводки последних патрульных вылетов, совершённых за два дня. Новости были, мягко говоря, неутешительными. В системе Гаммы Талестра объявились вооружённые отряды секты Сирианцев. Прямых доказательств тому, что они действуют в согласии с КАФ или Йцортом, найти не удалось, но несколько перехваченных передач подтвердили осведомлённость сектантов о присутствии пришельцев.
      Дойдя до того места, где Пауер доложил о безрезультатных попытках связаться с Ударным Флотом или теми кораблями, которые могли быть посланы с секретной колонии Нео-Японии, Алекс сокрушённо стукнул кулаком по столу. Они уже должны были прилететь! Что их могло так задержать? Или они координируют время прибытия и подготовку к операции? Да быть такого не может! Если бы служба безопасности знала о существовании колонии, то, во-первых, никакой колонии бы не существовало, а во-вторых, если бы Нео-Японии и позволено было создавать собственные вооружённые силы, да ещё стратегического характера, СБ нашла бы способ вызвать их на подмогу Проекту в первую очередь.
      Мелодичный звонок заставил Алекса вздрогнуть.
      – Кто ешё?
      Фарландер, едва заметно покачнувшись, но всё же вовремя ухватившись за косяк двери, возник на пороге каюты. Алекс вежливо не заметил, в каком Эндрю состоянии. Надрался, как свинья. Да и чёрт с ним. Последние дни многие не выбираются из запоя. Хорошо, хоть работают с полной самоотдачей. Взыскивать с подчинённых за то, что они по утрам прикладываются к состряпанному Казарновским по такому случаю синтетическому рассолу, Алекс не мог и не хотел.
      Приглядевшись, Алекс понял, что в данном случае алкоголь не виноват. Тёмные круги под глазами и дрожащие руки выдавали состояние Фарландера.
      – Ты сколько суток не спал? – только сейчас Алекс понял, что в последнее время Фарландер всегда был в центре событий. Алекс даже не удивлялся постоянному присутствию Эндрю, сам он урывал в сутках по три-четыре часа. Но сейчас…
      – Садись сюда, – Алекс поднялся со стула и успел пододвинуть его Эндрю прежде, чем тот сделал попытку добрести до дивана. – Ты спать не пробовал?
      – Если свалюсь в сон, просплю не меньше суток.
      – Так в чём вопрос? Без тебя, что ли, не справятся? Ну, Казарновский – раздолбай, это понятно. Но есть Штайнер, Джемара, в конце концов, могу снять с патрулирования. Худо-бедно поможет, особенно в плане бредовых идей.
      Фарландер смерил Алекса угрюмым взором.
      – А ты мог бы вырубиться на сутки и оставить всё на плечах того же Джемара? Он ведь толковый парень, не так ли?
      Алекс потупился.
      – Понятно. Крыть нечем. А если ты попросту ласты склеишь?
      – Пока не склею. Казарновский мне каждый день вкачивает свою микстуру, эту, как её там…
      – Не важно. Рассказывай.
      – А что рассказывать? Плохо всё. Хуже некуда.
      – Это я знаю. Ты давай о главном.
      Фардландер без разрешения схватил кружку и допил остатки напитка. Алекс и бровью не повёл.
      – Мы наконец-то завершили расшифровку массива.
      – И что?
      – Капец нам. Файори капец полный. Меньше недели осталось.
      – До чего? – Алекс задал риторический вопрос, прекрасно зная ответ.
      Фарландер проигнорировал вопрос и заговорил, обращаясь как будто к самому себе.
      – И не ясно, что это за дрянь. Очевидно одно: оружие массового поражения. Причём настолько массового, что и представить не удаётся. Эта самая дрянная штука проходит финальные стадии подготовки. А потом… Раз, и нет Файори.
      – А не может быть это такой же бомбой, которую мы создали в 2068-ом? "НОВА", ты должен был читать об этом в архивах.
      – Ты уже спрашивал. Нет, это не совсем то. Там взрывная волна, радиация, чёрт его знает что ещё. Тут, похоже, что-то вроде пресловутой нейтронной бомбы, которую никто так и ни разу не применял. И слава Богу. Всё сходится к тому, что Файори просто перестанет существовать. Исчезнем заодно и мы, и все следы пребывания экспедиционного корпуса Йцорта.
      – Самоубийство? Попытка остаться неопознанными и потом сызнова ударить туда, где их меньше всего ждут? Что же, они имеют шанс на успех. Никто кроме нас не сумеет предупредить человечество.
      – Теперь уже и мы не сумеем, – Фарландер достал сигареты и нервно закурил. –
      Всего четыре дня назад стало ясно, что послать сообщение в Столицу не получится. Йцортийцы перехватывали и гасили все сигналы, которые Проект пытался отправить из системы Гаммы Талестра. Несколько беспилотных ретрансляторов, посланных вглубь космоса, не вернулись. Были уничтожены. Во всяком случае, такую информацию выдали СИПы.
      – Можем ли мы…
      – Алекс, это нереально! Понимаешь? По самым скромным подсчётам, у них не меньше полусотни боеспособных тринглов, плюс ко всему эти новые… Они нас просто задавят! Второй такой удачи, какая подвернулась с базой, мы вряд ли дождёмся.
      – Понятно…
      Алекс задумчиво рассматривал свои ногти, пытаясь унять нервную дрожь в руках. Похоже, что им не выкрутиться. Ну что же, когда-нибудь это должно было произойти.
      Громкий сигнал заставил главу Проекта оторваться от мрачных мыслей.
      – Да?
      На экране коммуникатора возникло лицо Дитера. По шлему оперативника, ведущего "Дракон" струились неясные тени от приборной доски.
      – Алекс, мы курсируем в пятом секторе.
      – Это слишком близко от планеты, лучше отлетайте оттуда. Не хватало ещё вам вляпаться в переделку.
      – Алекс, мы вынуждены были повернуть в этот сектор.
      – Это ещё почему?
      – Тут происходит что-то непонятное. Смотри сам.
      Изображение Дитера сменилось сенсографической панорамой космоса. Над тёмной громадой погружённого в ночь полушария Файори медленно переливались потоки пылевых облаков. Красноватые рукава тянулись во все стороны, окутывая Файори полупрозрачной кисеёй.
      – Ну и что тут необычного?
      – На десять часов. Приглядись.
      Алекс напряг зрение и тихо выругался. Обширное пространство внутри одного из пылевых сгустков, похожего на полумесяц, мерцало. Вернее, даже не мерцало, а вздрагивало, как воздух под жаркими лучами летнего солнца. Алекс приблизительно представлял себе, что могут сотворить с пылевыми облаками потоки солнечного ветра. Могли быть свечения, своеобразные водовороты и всплески невидимых глазу излучений, но ТАКОГО просто не могло быть! Казалось, пыль вибрирует под напором неведомой силы. Ничего подобного Алекс никогда не видел, хотя всё это и напоминало испаряющийся сухой лёд в какой-нибудь морозильной камере. Напоминало очень смутно, но это было единственное знакомое Алексу сравнение.
      Смутное беспокойство кольнуло его, какой-то отблеск догадки мелькнул у него в сознании, но почти тут же он потерялся.
      – Чёрт, а вдруг это очередная пакость йцортийцев?
      – Очень сомневаюсь, – отозвался Дитер. – СИП категорически отрицает прямую взаимосвязь этого явления с деятельностью Йцорта.
      – В смысле, прямую?
      Дитер замялся.
      – Ну, косвенно тут всюду на них сноски, – он пытался отфильтровать поступающий от СИПа поток данных. – Но это… Нет, ответ на вопрос о причине появления этого возмущения следует искать не в области Йцорта.
      – Выражайся понятнее, если не трудно.
      – Да пытаюсь я, только вот СИП.
      – Постой, – Алекс оборвал извинения Дитера. – А где следует искать ответ на этот вопрос?
      – Секундочку, – Дитер передал новую форму вопроса СИПу. Около минуты прибор молчал, сканируя информационные поля. – Бред какой-то. Он советует мне поискать ответ знаешь у кого?
      – Не тяни резину.
      – Ты не понял, он советует обратиться к Джемару! Ты что-нибудь понимаешь?
      Алекс вздрогнул. Догадка постепенно обретала подтверждения.
      – Дитер, каковы размеры этого, хм, шторма? – Алекс не смог сам ответить себе на вопрос, почему он этим заинтересовался. Что дал бы ответ? А ничего, если учесть, что не в Йцорте дело…
      – Он довольно крупный. Километров пять в диаметре, ну а в длину я даже не могу точно определить. От пятидесяти до двухсот километров. И знаешь что странно, он вроде бы довольно правильной вытянутой формы…
      Мысль возникла мгновенно. Нет, этого не может быть! Как, почему? Если это то, о чём он пару раз слышал из уст феррианина, то…
      – Дитер, оставайся там, только отлетите чуть дальше от этого канала.
      – Канала? – переспросил Люк, летевший звеньевым вместе с Дитером.
      – Да! Наверное… Джемара мне найти, срочно!!! – закричал он в коммуникатор, посылая сообщение всем на борту "Духа Грома", способным принять сигнал, – Вытащите этого ублюдка хоть из-под земли. Ко мне, немедленно!
      Алекс бросил взгляд на Фарландера. Тот уже клевал носом, но как только в дверь каюты постучали, поспешил придать себе бодрый вид.
      – Ну здесь я, здесь. Чего орать и на уши всех ставить? – Джемар не спеша вошёл в каюту и едва успел увернуться от руки Алекса, поспешившего схватить феррианина за отворот куртки. – Ты что, совсем спятил? – резким движением Джемар отбросил руку Алекса. Глава Проекта неуклюже плюхнулся на диван, смутно понимая, что будь на месте Джемара землянин, чёрта с два его бы так опустили. Но тягаться с гибкостью тела феррианина не мог никто из землян.
      – Я не спятил. Будь любезен, объясни мне вот это! – Алекс ткнул пальцем в застывшее на экране коммуникатора изображение.
      Джемар вздрогнул. А затем его лицо озарила улыбка, которая окончательно смутила Алекса.
      – Саэарни сэисл товиарф.
      – Чего? Если ты мне тут будешь мозги пудрить, пристрелю как собаку! – Алекс потянулся рукой к кобуре.
      – Но, но! – Джемар отпрянул, видя, что Алекс не намерен шутить шутки. Чего доброго, ещё и выстрелит. – Это прибыл наш корабль. Надеюсь, "Танайяр".
      – Какого чёрта он тут делает?
      – Алекс, я послал сигнал о помощи на ближайшую базу. И указал позывные Жосинды. Она же сотрудник Службы изысканий.
      – И я должен тебе верить. Конечно, как же иначе! Великий Джемар вызвал сюда линкор, на борту которого находится армия, способная подчинить себе пару планетных систем! Не верится, что ради тебя или Жосинды они поднимут такую силу.
      Джемар облизал пересохшие губы.
      – Теперь послушай меня внимательно. Я НЕ ЖЕЛАЮ ВВОДИТЬ ТЕБЯ В ЗАБЛУЖДЕНИЕ! Надежда не то, что "Танайяр" прибудет, была очень слабая. Ты верно аргументировал, ради нас двоих линкор, содержащий на борту более семисот тысяч профессиональных бойцов, не полетит. Но ради того, чтобы выяснить, что тут затевает Йцорт, почему бы и нет? Поверь мне, если бы нам нужно было завоевать Федерацию, мы бы это уже сделали. Найсфейреррау не хочет войны с вами, понятно? Более того, как я понимаю, вступать с вами в контакт так же не входило в планы Совета. Но Йцорт изменил ситуацию. Не зря же сюда был отправлен товиарф с Жосиндой.
      – Ты хочешь сказать, она тут находилась не из-за людей, а из-за Йцорта? – Алекс понемногу начал приходить в себя, удобнее усевшись на диване, он приготовился слушать Джемара.
      – Не исключаю. Более того, она сама об этом не знала. Иначе мы бы обладали какой-нибудь информацией с самого начала конфликта.
      – А может, ей приказано было не вмешиваться?
      – Алекс, она, по-твоему, не вмешивалась? И потом так не поступают. Ну, я хочу сказать, я бы так не поступил. Да и вообще, ферриане так не ведут себя, – Джемар понизил голос. – Хочется думать…
      – Ладно, потрудись-ка мне объяснить, когда и как ты отправил сообщение.
      Джемар коротко напомнил Алексу, как они воспользовались центром связи в Файорбурге. Именно тогда он выяснил у Жосинды коды её личных каналов, а она не спросила, зачем ему это надо. Быть может из-за шока, в котором прибывала после происшествия с Керованом, быть может в соответствии с феррианскими этическими принципами: не объясняют зачем, не спрашивай, если запрос не официальный, а личный.
      Алекс шумно втянул воздух сквозь зубы, представив, что бы творилось в обществе землян, руководствуйся они такой же этикой. Заявление Джемара о том, что Люка он откровенно обманул, попросив разобраться с алгоритмами связи, Алекс воспринял довольно спокойно. Может быть, и верно поступил этот грёбаный феррианин, когда отвлёк Люка от своих хитрых манипуляций. Люк бы точно растрезвонил об этом ему, Алексу. И Алекс бы втайне надеялся, что, может быть, у них будет подмога. Надеялся бы и, пусть даже неосознанно, но рассчитывал на помощь ферринан. А если бы они не прилетели?
      – И что дальше?
      – Товиарф стабилизирует канал расплавленного пространства через пару часов. То есть "Танайяр" ещё довольно далеко отсюда. Но он тормозит, причём не в скрытом режиме, а наоборот. Хочет, чтобы его приближение заметили. Оно и понятно. Йцорт вряд ли сможет противостоять такой силе, а вас стоит, так сказать, подготовить. Мало ли что.
      – Не нравится мне всё это, ох не нравится.
      Тут подал голос Фарландер:
      – Джемар, а не может быть так, что прилёт твоего этого э… товиарфа как-то задерживает появление Ударного Флота?
      Джемар пожал плечами.
      – Вообще-то я не физик. Нарушает ли плавление пространства работу ваших гипердрайверов, я не в курсе. Очень может быть.
      – А как отнесётся СБ к прибытию этой малюсенькой армии, ты не подумал? – спросил феррианина Алекс.
      – Как бы не отнеслись они, лично мне наплевать. "Танайяр" прибыл на помощь к нам, а не к СБ. А уж моим соотечественникам тем паче не о чём беспокоиться. Даже если возникнет конфликтная ситуация, мы справимся с этим. Уж чего-чего, а информацией о психологии землян мы обладаем. Договоримся как-нибудь.
      – Пристрелить бы тебя за такие интриги…
      – Алекс, это наша последняя надежда! Я не уверен, что флот СБ сможет реально противостоять Йцорту.
      На несколько минут Алекс погрузился в раздумье. Фарландер принялся выспрашивать у Джемара о двигателях плавления пространства, а феррианин, как мог, отвечал и давал объяснения.
      – Хорошо. Ты их вызвал, тебе и карты в руки. Договаривайся с ними сам. Кстати, как ты это делать собираешься? Отсюда я связываться с ними тебе не позволю. Нас могут обнаружить.
      – Я сяду в "Дракон" и полечу туда.
      – Там сейчас патрулируют Дитер и Люк.
      – Ну и отлично, скажи им, чтобы они дожидались моего прибытия, – с этими словами Джемар направился прочь из каюты.
      – Джемми, – окликнул его в дверях Алекс. Феррианин обернулся. – Только не жди, что я сейчас тут тебе спасибо буду говорить. Может быть позже, если окажется, что твои земляки нам действительно помогут. Тебе всё ясно?
      Феррианин смущённо улыбнулся.
      – Ты и должен был так сказать. Поверь мне, я тебя не подведу. Всё будет нормально, обещаю.
      Алекс проводил феррианина хмурым взглядом, после чего обернулся к Фарландеру.
      – А вот теперь давай думать. Придётся пересматривать всю стратегию.
 
      Два истребителя неподвижно висели в пространстве. В одном из них Люк занимался рутиной тестирования бортовых систем, в другом Дитер наблюдал за возмущением космоса, лениво откинувшись в кресле. Странное чувство беспокоило Дитера. Смущение от собственного равнодушием, иначе он не мог это описать. Казалось бы, вот этот момент! Впервые за историю человечества им, сотрудникам ОЗИ, предстоит встретиться с чужой цивилизацией, не настроенной враждебно к людям. Он понимал, что уже много лет общается с феррианином по имени Джемар, а последние несколько недель едва ли не ежедневно видит Жосинду, соотечественницу Джемара. Контакт Найсфейреррау и Земли уже состоялся. Но ведь и Джемар, и Жосинда, в силу специфики своих профессий, прибыли в общество землян подготовленными к контакту. Они прошли определённый курс искусственной ассимиляции. А каковы те ферриане, которые, быть может, и не слышали о Земле? Интересный вопрос, да вот только Дитеру уже настолько примелькались иноземные диковинки и примеры чуждой психологии, что должного интереса предстоящее событие у него не пробуждало. Дитеру было немного грустно, но он понимал, что определённая доля равнодушия это как раз то качество, которое нужно человеку его профессии. Жаль, но подчас приходится прежде стрелять, а уже потом интересоваться, кто или что было целью. Иначе бы он просто не выжил.
      Зазвучал зуммер радара, сообщая о приближении нового объекта. Дитер тихо выругался, ему было вовсе не по душе то, что предстояло сделать по приказу Алекса.
      – Неопознанный борт, назовите себя.
      – Дитер, ты чего? Это же я, Джемар! – на экране связи возникло лицо феррианина, он был без шлема. Красноватые отблески гуляли по его лицу, он улыбался и выглядел очень возбуждённо.
      Дитер вздохнул. Он понимал чувства Джемара, но приказ есть приказ.
      – Пилот истребителя класса "Дракон", назовите себя.
      – Хм…, – Джемар ненадолго задумался, оценивая ситуацию.
      "Дракон" феррианина медленно сбрасывал скорость, пристраиваясь с боку к "Дракону" Дитера.
      – Пилот, немедленно назовите себя и притормозите машину до двадцати единиц и продвиньтесь вперёд на пять кликов по вектору 32-15-178.
      Наконец Джемар понял, что происходит. Люк медленно зашёл ему в хвост, держась на порядочном расстоянии. Стволы гатлингов не были наведены в его сторону, но Люку ничего не стоило навестись на него, едва Джемар сделает хоть что-то, что вызовет сомнение в его лояльности Проекту.
      – Ладно, всё понятно. Я борт "Дракона" 6, моё имя Арнгу Вилл Джемар, оперативник Проекта ОЗИ.
      – Очень хорошо, Джемар. По достижении указанной точки остановись и зафиксируй позицию вплоть до прибытия, э… Вплоть до прибытия Объекта.
      – Уже выполнил, – Джемар быстро но спокойно выполнил манёвр и его истребитель застыл на месте. – Дитер, ты что, не веришь мне?
      Дитер откашлялся.
      – Джемми, у меня приказ Алекса. Если честно, я верю тебе, но… Короче, пока ты не делаешь глупостей, всё будет в порядке. Кстати, как думаешь, скоро они выйдут в нормальное пространство?
      – Судя по всплескам, осталось меньше получаса. Дитер, чёрт тебя дери, ты хоть понимаешь?
      – Понимаю, понимаю. Ты только голову не теряй.
      Лицо Джемара выражало лишь сосредоточенность, хотя в душе он усмехнулся.
      – Не потеряю.
      Тут в беседу вмешался Люк:
      – Джемар, я рад за тебя.
      – Спасибо, – феррианин молча склонил голову на бок и прикрыл глаза. На его губах возник едва заметный отблеск улыбки.
 
      Хотя феррианин и знал, что им предстоит увидеть, он смотрел на ЭТО широко раскрытыми глазами. У Дитера и Люка и вовсе перехватило дыхание, когда в гигантском объёме возмущённого вакуума начал медленно проступать ослепительно чёрный силуэт феррианского крейсера. Огромная продолговатая тень, отдалённо напоминающая сплюснутый по бокам конус со сглаженными гранями выступающих сзади сверху и спереди снизу настроек, как будто выплывала из бурлящего потока воды. Струящийся, кажущийся упругим поток возбуждённого космоса стекал по поверхности корабля, достигающего в длину не менее тридцати пяти километров. Поток скручивался в тугие струны позади крейсера, и они мерцали, вбирая в себя потоки ионизированных газов и шлейфы обрывков пылевых облаков, прорванных колоссальным туннелем расплавленного двигателями крейсера континуума. Бурление сгустков пространства постепенно угасало. Становилось видно, что крейсер не такой уж и чёрный, как показалось с самого начала. Серо-голубые переливы блуждали по обшивке там, куда падали отблески едва заметных огоньков, размеренно пульсирующих вдоль всего корпуса. Сотни, тысячи, а может и миллионы источников света. Только видя это удалённое на многие десятки километров море огней, Дитер и Люк начали реально осознавать колоссальность сооружённого феррианами корабля. Зрелище, открывшееся землянам, напоминало Столицу, погружённую в ночную мглу. Именно в ночные часы мегаполис буквально взрывался сонмом огней окон домов, машин и рекламных вывесок. Но это было на Земле. Город, некогда звавшийся Женевой, стоял на тверди, простирая окрест себя тоннели и магнитные рельсы транспортных магистралей, а здесь… Город, огромный город, путешествующий сквозь бездны пространства. И не просто город, а неприступная крепость, оплот могучей и справедливой власти Найсфейреррау. По крайней мере, справедливой со слов Джемара. Что же, это его народ, никто не винит его за патриотизм. Пока что ни Дитеру, ни Люку не довелось узнать на деле, так ли уж здорово то, что ферриане решили вмешаться в этот конфликт. И вмешаются ли они? На чей стороне? И что будет потом.
      Голос Джемара вывел обоих оперативников из ступора:
      – Мне позволено выйти на связь с крейсером?
      – Э… да, – пытаясь овладеть своим смятением, отозвался Дитер, – Джемми, это и есть "Танайяр"?
      – Не знаю, но думаю, что это он. Я никогда не видел этого корабля. При мне подобный проект был проектом, и ни чем большим.
      Джемар замолчал, принявшись активировать системы дальней связи. Он заранее решил для себя, что и как скажет. Алексу не в чем будет упрекнуть его.
      – Здесь бывший командир экспедиционного крейсера "Лайроотае", Арнгу Вилл Джемар. В данный момент подданный Федерации Земли и колоний, состоящий на действительной боевой службе в Проекте Общеземная Защитная Инициатива. Крейсер республики Найсфейреррау, объявите о цели своего прибытия в регион, контролируемый Федерацией Земли. Это первое. Второе, подтвердите свои невраждебные намерения. И третье. Если цель вашего визита соответствует той цели, с которой я лично попросил вас о прибытии, вышлите к нам дипломатический персонал для обсуждения сложившейся ситуации и выработки плана совместных действий. У меня всё. Передача завершена, – с последними словами Джемар обратился уже к Дитеру и Люку.
      – Джемар, пока всё нормально, – поспешил заверить его Дитер. Он был очень удивлён и в то же время обрадован, что Джемар обратился к соотечественникам не на кирриоле, а на русском языке. Дитер подмигнул феррианину и поднял вверх большой палец, будто говоря, молодец, старик, Алексу понравится то, как ты себя ведёшь.
      Джемар усмехнулся. Если бы ему было нужно пойти на предательство, он бы сделал это, почти не опасаясь висящих на хвосте истребителей. Дай он другой сигнал своим, земляне бы, кстати, даже и не поняли бы, что происходит, их бы тут же уничтожили. Но земляне были его друзьями. Его братьями. И ему было больно осознавать, как тонка сейчас грань, за которой может оказаться не просто недоверие к Найсфейреррау, а недоверие к нему самому. Ведь он ради них готов на всё. Впервые в жизни Джемар слегка ужаснулся привычной ему ферианской морали, которая, в принципе, позволяла ему без зазрения совести предать СВОИХ ради Алекса, Дитера, Люка, Татьяны, ради них всех. Интересно, а сами земляне, окажись они в такой же ситуации, как бы поступили? Джемар не знал ответа наверняка. И не хотел знать.
      Прошло несколько минут прежде, чем с крейсера поступил ответ. То же на русском языке. Дитер вздрогнул, когда на экране в его кабине возникло лицо незнакомого существа, вроде бы девушки. Лицо её было странно вытянутым вперёд, а кожа лоснилась цветом кожуры зрелого апельсина. Если бы не ладная униформа перламутрового окраса и нечто похожее на петлицы, Дитер подумал бы, что его разыгрывают. Он только потом вспомнил, что представители расы южного полушария Найсфейреррау выглядят действительно странно с точки зрения людей. Лицо девушки озарила улыбка. Дитер вздрогнул. Между губ синеватого оттенка блеснул ряд мелких, будто металлических зубов. А затем раздался голос.
      – Приветствуем тебя, Лаури Арнгу Вилл Джемар. Приветствуем и твоих сограждан. Это борт феррианского крейсера "Танайяр". Мы прибыли в соответствии с твоей просьбой, Джемар, мы прибыли для оказания помощи ОЗИ в конфликте, возникшем после контакта с цивилизацией Йцорта. Мы не имеем враждебных намерений и готовы выслать дипломатический персонал, как только вы и ваши сограждане будете готовы принять нас у себя. Речь держала Ируат Маахри Тэйра, главный социолог группы контакта.
      Дитер так и застыл с открытым ртом. Ферианка говорила на чистейшем русском языке! Нет, он конечно знал, что ферриане мастера по установлению связей с другими культурами, но знал это со слов Джемара. Убедившись в этом собственными глазами и ушами, он оказался в шоке.
      – Дитер, ответ моих соотечественников удовлетворителен? – без тени иронии спросил Джемар.
      – О… да! – Дитер поспешил взять себя в руки. – Да, конечно, чёрт возьми. Но…
      – Дитер, если бы мы ХОТЕЛИ повести себя враждебно, мы бы так и поступили. Нет нам смысла вести двойную игру.
      – Слушай, а чем ты это доказать сможешь? – резко спросил Люк.
      – Чем? – феррианин хмыкнул. – Ну, если я ещё не забыл наших порядков, то сейчас ты кое-что увидишь. Только пара оговорок.
      – Какие ещё у тебя оговорки? – Люк нервно дёрнул штурвал, меняя положение истребителя.
      – Эй, эй! Постой! Учти, я могу врубить СИП и поставить тебе помехи. Ты не сможешь меня сразу убить. К тому же, на моём "Драконе" нет телепортатора. Понятно? Не собираюсь я дёру давать, можешь проверить.
      Несколько секунд Люк сверялся с бортовыми приборами.
      – Хм, у него и правда снят этот модуль. – Люк нервно сглотнул, – Ну что, брат по разуму, какие там у тебя оговорки?
      – Я скажу несколько слов на кирриоле. Им.
      – Я не знаю, что значит на кирриоле "им", но я против.
      – Им, в смысле тем, кто на "Танайяре"!
      Раздалось негромкое сопение Дитера:
      – Джемар, всё же лучше не стоит.
      – И ты, Брут, – Джемар в сердцах стукнул рукой по пульту. – Ну ладно, только прежде чем увидите то, что увидите, пообещайте не стрелять. По крайней мере, несколько секунд. Пока не поймёте, что вам ничего не грозит. К тому же, предупреждаю сразу, вы вряд ли сможете выстоять против…
      – Слушай, Шульц, что он мелет, а? – Люк нервно поглаживал гашетку, не спуская глаз с перекрестья прицела.
      Джемар окончательно вышел из себя.
      – Что мелит, да? Ах вы, черти, вам надо доказательств? Да пожалуйста! Борт крейсера "Танайяр", прошу вас снять искривляющие экраны с выставленных истребителей охранения.
      Судя по всему, на борту крейсера с интересом следили за перепалкой всей троицы. Во всяком случае, просьбу Джемара выполнили сразу.
      Дитер и Люк одновременно бросили свои машины в разные стороны, опасаясь неожиданностей. И в течении нескольких секунд сбросили скорость, ошеломлённо глядя на радары.
      Вокруг них плотной полусферой курсировало несколько десятков машин, каждая из которых была почти втрое крупнее "Дракона". Эти машины, похожие на катамараны без парусов, находились на почтительном расстоянии от "Драконов". И едва Люк с Дитером разомкнули связку, некоторые из них поспешили перестроиться, чтобы не нарушить охранение и в то же время не оказаться слишком близко к "Драконам". Просто, чтобы не нервировать землян. Дитер и Люк поняли это довольно быстро. Они также поняли, что им вряд ли есть что сказать Джемару. Нет, они не стыдились собственной осторожности. Просто были чуточку смущены тем, что вынуждены проявлять недоверие к боевому товарищу.
      – Н-да, – медленно проговорил Дитер. – И как это понимать?
      – Да очень просто! Нет ни какой гарантии, что тринглы не вынырнут из своего измерения посмотреть, что же тут происходит. Они же нас охраняют, неужели вы этого ещё не поняли? – Дитер с Люком сбивчиво подтвердили, что поняли. – А теперь, Дитер, могу ли я связаться с Алексом? Уверяю тебя, местоположение "Духа Грома" уже не является секретом для "Танайяра". Уверен, что феррианские сенсоры могут отследить тут каждую пылинку на расстоянии в десятки световых минут.
      Дитер сокрушённо опустил руки, отняв их от штурвала.
      – Да делай, что хочешь, в конце концов.
      – Отлично! Здесь Джемар. Алекс, ты, я так понимаю, в курсе того, что происходит.
      Несколько минут сигнал мчался до гравиплана, затем пришёл ответ.
      – Да, в курсе. Мы следили с "Аннигилятора" за ходом ваших переговоров, если это можно назвать переговорами. Джемар, ты не оставляешь нам выбора. Сволочь, если ты нас подставил, я тебя в лепёшку раздавлю, чего бы мне это не стоило!
      Джемар промолчал. Хотя и порывался высказаться в том смысле, что пора бы и прекратить корчить из себя невесть что.
      – Ладно, б…, пусть высылают дипломатический бот, товиарф, или что там у них есть.
      Джемар устало улыбнулся и передал на "Танайяр" официальное подтверждение готовности Проекта вести переговоры.
      Контакт состоялся.
 
      Джемар сидел в своей каюте, листая сводку событий, произошедших в Республике за последнее время. Сколько тут всего нового! И сколько ещё предстоит узнать! Подборка новостей – это то, чего он так жаждал увидеть на своём экране. С предательски выступающей под веками влагой он вглядывался в ставшие почти забытыми ровные линии литер кирриола, сопровождаемые внятным голосом виртуального комментатора.
      Найсфейреррау… Он успел так много забыть. Так много из того, что могло показаться любому феррианину сущей безделицей, волновало его. О Боги, сколько бы он отдал сейчас за то, чтобы оказаться там, дома. Или, в крайнем случае, там, на борту крейсера. Среди своих, хотя и совсем чужих лично ему людей. Да ведь они смотрят на него как на землянина! Вот ведь досада. Он не хочет и не может их в этом упрекнуть. Ему просто больно и тоскливо. Он стал почти чужим там, где родился. И почти своим там, где прожил столько лет. И тут и там сплошное почти.
      А сейчас он вынужден был сидеть в самовольном заточении тут, на борту "Духа Грома". Хотя сам гравиплан уже перебазировался в непосредственную близость от "Танайяра". Это произошло почти сразу. Как только до Алекса дошло, что мы прибыли защищать… нас.
      Джемар досадливо мотнул головой и выключил экран. Да что за чушь у него в голове твориться. Мы, нас, слушай, Джемар, а ты, вообще, кто будешь, а?
      В дверь постучали.
      – Хиард сэ каартэ! – пробормотал Джемар, но вовремя одумался. – Открыто у меня.
      Алекс медленно повернул ручку двери и пробрался внутрь каюты. Видя поникшего и угрюмого Джемара, он присел на стул рядом с ним.
      – Всё в порядке. Мы договорились. Фарландер руководит технической подготовкой операции. Скоро мы покажем Йцорту, кто здесь хозяин. Эй, ты слышишь меня?
      – Да.
      – Послушай, я хотел извиниться.
      – Не актуально.
      – Чего?
      – Пойми, э… Нет, не то. Да не в обиде я, так и надо было. Просто…
      – Хватит. Да, вот ещё. Часть производственных процессов переносим на "Танайяр". Нам выделили мастерские. Ребята у Фарландера толковые. На диковинках натасканные. Думаю, через пару дней мы сможем хоть как-то сориентироваться и подготовить действенную ударную команду. Твои тоже рвутся в бой. Видно, скучно им было без дела по космосу шататься.
      – А… Наверное.
      – Слушай, да проснись же ты, наконец! Тем более…
      Алекс не договорил. Раздался рёв сирен, сопровождаемый голосом бортового компьютера гравиплана.
      – Внимание! Обнаружены точки инициации гипер-переходов! Повторяю…
      Алекс и Джемар вскочили одновременно.
      – Проклятье, кто это?
      – Бежим в рубку, – Алекс подтолкнул Джемар к выходу из каюты.
 
      В рубке гравиплана было как никогда людно. У пультов стояли земляне и ферриане. Гвалт голосов перекрывал только вой сирен. Маккинторк суетливо выводил на экраны то одну проекцию, то другую. Коллинз с непроницаемым лицом отдавал приказания патрулирующим пространство звеньям истребителей. С удивлением Джемар обнаружил, что среди тех, кто выполнял приказы генерала, были и пилоты нескольких феррианских кхейнарфов, то есть истребителей. Стоящая за спиной Коллинза группа ферриан внимательно слушала переводчика из группы контакта, который как мог доводил до их сведения, что же именно в данный момент происходит у землян.
      Алекс и Джемар резво протискивались к генералу. И Ферриане и земляне вежливо здоровались с Джемаром и с главой Проекта. Оба отвечали по возможности коротко.
      – Что там? – спросил Алекс, склонившись над экраном перед Коллинзом.
      – Корабли. Земные. Выходят из гиперпространства.
      – Вижу. Чьи именно?
      Коллинз замялся.
      – А чёрт их знает, чьи. Они не отвечают на вызов и перестраиваются в боевой порядок.
      – Вот ведь невезение! Джемар!
      А феррианин между тем больше глазел по сторонам, чем следил за тем, что происходит на экранах. Он ловил обрывки фраз, впитывая всё, что касалось тех часов, что он провёл в своей каюте. На немой вопрос Алекса тогда, некоторое время назад, он пробурчал, что не хочет смущать своим двойственным статусом ни одну из сторон за столом переговоров. Алекс хотел было приказать ему не пудрить ему мозги, но вовремя понял, что Джемар прав.
      А сейчас Джемар ко всему прочему изрядно позабавился, глядя, как его соотечественники смотрят на Жосинду и Керована. Вот уж чего они явно не ожидали, так это возможности возникновения такого неофициального контакта представителей двух рас. Тем более, что некоторые из членов экипажа "Танайара" знали Жосинду ещё до её прибытия на Файори.
      – Джемар, ты слышишь меня? – Алекс был взбешён рассеянностью, которую феррианин даже не пытался скрывать.
      Между тем более двух десятков боевых космолётов, вышедших в нормальный космос на расстоянии в несколько сотен километров от "Гравиплана", неспешно развернулись и широким веером устремились в сторону группы земных и феррианских кораблей.
      – Да вижу я, вижу, – отмахнулся Джемар. – Что тут поделать, если не отвечают?
      – Ясненько, толку от тебя мало, – Алекс отвернулся от Джемара и позвал Керована.
      – Алекс, если они откроют огонь по нам, я прикажу ответить, – заявил Коллинз, – А если по "Танайяру"…
      – Тоже ответить! – отрезал Алекс, – Керован!
 
      – Да?
      – Может это быть флот с базы Нео-Японии?
      Подошедший к командному пункту гравиплана Керован на несколько секунд задумался.
      – Вряд ли. По-моему, у них там было раза в два меньше дредноутов на орбите. Вряд ли я что-то упустил, приборы на трингле не чета нашим, мною были получены исчерпывающие данные. Да ты и сам читал отчёт.
      – Верно, – Алекс закусил губу. – Ладно. Каково их РВП?
      – Пятнадцать минут, – доложил Маккинторк.
      – Это если не ускорятся, – мрачно заметил Коллинз.
      Алекс вытащил сигареты и закурил. Керован тоже потянулся к пачке. В этот самый момент на радарах возникли новые всплески гипер-переходов.
      – Кто-то ещё? – быстро спросил Алекс.
      Центральный обзорный экран рубки мигнул и на нём появилось лицо. Алекс тихо выругался.
      – Кавамура?
      Японец усмехнулся.
      – Он самый. Мы прибыли. Судя по всему, прорыв пространства "Танайяром" вызвал неполадки в деактивации гипердрайверов. По просту говоря, мы малость зависли, пока вакуум не стабилизировался.
      Алекс сделал круглые глаза. Камера обратной сенсорной передачи чётко передала его лицо на борт флагмана флота СБ. Кавамура самодовольно хихикнул.
      – Ну не думаете же вы, что СБ зря свою тушёнку ест? Мы довольно много знаем о феррианской Республике. И мы были в курсе, что "Танайяр" направляется к вам.
      Алекс моментально обернулся к Джемару, готовясь обрушить на него обвинения в двойной игре, но Кавамура поспешил остановить его.
      – Напрасно, лаури тут совершенно не при чём. Некий господин Нефёдов, если вы не забыли такого, очень, я бы сказал, колоссально помог нам в оценке сложившейся ситуации. И сейчас он…
      – Он жив? – воскликнули Алекс и Джемар одновременно.
      – А, – протянул Кавамура. – Вам ведь не с руки было следить за Файори с тех пор, как… Простите, мне очень жаль. Но мы не могли ничего сделать, чтобы спасти ваших людей. Действия Йцорта были полной неожиданностью для нас.
      – Какие именно?
      – Практически все, Алекс, практически все. Сознаюсь, что кое-какой пакет информации мы получили раньше, чем вы, но после вашего появления на орбите Файори нам не удалось выйти с вами на связь. Сам знаете, почему. Так вот, Нефёдов сумел взять власть в свои руки там, внизу, на Файори. То есть, не совсем власть. Там по-прежнему анархия. Но он собрал партизанские отряды, которые уже в пути. Мы послали им сигнал, как только флагман вышел из гипера. Они прибудут сюда с минуты на минуту. Около двух десятков истребителей и три линкора.
      Вдруг Коллинз резко выругался.
      – Чёрт, они ускоряются!
      – Кто? – Не понял Кавамура.
      Алекс, Джемар и Керован сосредоточились на показаниях радаров.
      – Новые всплески! Это ещё что?
      – Это флот с базы Нео-Японии. Они согласовали свои действия с нами, – поспешил заметить Кавамура.
      Алекс и Джемар переглянулись.
 
      Более полусотни тяжёлых кораблей сосредоточились возле гравиплана и "Танайяра". Небольшая флотилия с поверхности Файори уже на подходе, это было видно на радарах. Несколько сотен боевых единиц, покинувших ангары феррианского крейсера, бороздят окрестный космос. Чьи же эти двадцать два линкора, безмолвно приближающиеся к такой армаде? На что они надеются? Да любой феррианский роркхейн, или, как их уже окрестили тут, мобильный штурмовой комплекс, справится с парой этих линкоров без особого труда. А их сейчас не менее пятидесяти в округе. Это не считая тех, которым дан непосредственный приказ прикрывать земные корабли. Да ещё истребители с межпланетными танками. Межпланетные танки не настолько манёвренны, как кхейнарфы, но по огневой мощи стоят пяти, а то и шести истребителей.
      – Кажется, мы расшифровали телеметрию, полученную с приближающихся судов, – сенсограмма показала, как какой-то офицер подал Кавамуре распечатку, – Не думаю, что угроза серьёзная. Это экстремисты. Секта Сирианцев. Им уже отправили предупреждение, что тут Ударный Флот СБ. Если они осмелятся продолжить своё наступление, ну что же… Придётся нам больше не закрывать глаза на существование их маленького форпоста в созвездии Талестра. Да и в других местах, пожалуй. – Кавамура внимательно посмотрел в глаза Алексу. – У меня такое ощущение, что ни вы, ни я не станем испытывать угрызений совести, если ударим по ним первыми.
 
      – Согласен, – кивнул Алекс.
      Едва Глава Проекта сказал эти слова, десятки команд раздались на множестве судов. Носители Нео-Японии и СБ открыли ангарные палубы, выпуская в пространство множество новейших истребителей класса "Нэко" вперемешку со старыми добрыми "Валькириями", "Боевыми Ястребами" и "Такедами". Линкоры и дредноуты, в строй которых влились подоспевшие с Файори корабли, начали перестраиваться в боевую формацию "тюльпан", известную своей эффективностью в случае экстренной перегруппировки множества боевых кораблей разных классов. Роркхейны, похожие на переломленные пополам кольца, поспешили сгруппировать защитные фигуры вокруг "тюльпана", а кхейнарфы разбились на звенья и устремились в разные стороны, намечая точки для фланговых атак и перехвата ракет и истребителей Секты.
      – Алекс, они что, совсем рехнулись? – недоумевал Джемар, – им не продержаться и минуты.
      – Ну, минуту они продержатся, а может, и все пять. Смотри, до огневого контакта почти триста секунд, – настроение Алекса заметно улучшилось. – Вот ведь бестии, а? Знаешь, давненько я мечтал надавать им по зубам так масштабно! Да ещё совместно с СБ. Ведь они только и занимались всегда тем, что якшались с пришлецам!
      – И сейчас небось тоже, – буркнул Керован.
      Джемар вздрогнул.
      – Постой, а если…
      Алекс увидел это прежде, чем Джемар успел об этом сказать. Космос вокруг армады кораблей вспыхнул несколькими десятками белых сгустков, похожих на снежинки.
      – Метасайны! Их много. Семьдесят. Нет, девяносто два. Чёрт, уже сто пятнадцать!!! – закричал Маккинторк.
      Алекс сжал зубы. Он впервые почувствовал, что теперь весит на волоске всё. Абсолютно всё. Сейчас на орбите Файори собрались почти все элитные подразделения Вооружённых Сил Федерации. И Проекта. И если в этой битве Йцорт сумеет одержать победу…
      Алекс дрожащей рукой смахнул с виска каплю холодного пота. И посмотрел в глаза Джемару. Там он увидел отражение того, что ощущал сам. C трах.

1 декабря 2085 года, планетная система звезды Гамма Талестра Первые секунды столкновения можно было также описать одним словом.

 
      Свет. Ослепительный свет хлынул в глаза экипажей космических кораблей. Джемар вскрикнул. Многие ферриане, находившиеся на борту гравиплана, потеряли сознание.
      – Фильтры! – закричал Алекс.
      Коллинз его не услышал. Он слышал лишь короткий вскрик капитана одного из дредноутов. Он знал того парня, они не раз вместе заступали на боевое дежурство, не раз вместе нализывались до этого самого… Эх, чего только не было. А сейчас… Он даже не успел последний раз обменяться со Стасом их коронным гвардейским взглядом. Только голос: "О, Боже…".
      И тишина.
      Коллинз встряхнул головой.
      Маккинторк потянулся за переключателем фильтров. В этот миг гравиплан настигла взрывная волна.
      – Алекс… что… – прошептал Джемар, пытаясь хоть что-то увидеть в мельтешении световых пятен.
      – Восьмой, я третий. "Печора" уничтожена.
      – Принял, мы их видим, – чей-то голос. Едва уловимая дрожь. Может, он следующий? Безликость голосов, вот всё, что оставляло надежду им всем не сойти с ума. Ибо сейчас каждого из них старуха в чёрном балахоне держала за горло своими холодными белыми пальцами.
      Алекс оттолкнул феррианина и плюхнулся в кресло рядом с Коллинзом. Им обоим не потребовалось много времени и слов.
      Пока сквозь эфир неслись крики, Алекс с генералом разворачивали на совмещённых терминалах графы управления. Казалось, отсветы сенсорных пластин загорались и тухли раньше, чем к ним прикасались пальцы. Глава Проекта и генерал пытались хоть как-то скоординировать действия подразделений в возникшем хаосе. Им оказывали в этом посильную помощь экипажи флагманов СБ и Нео-Японии. С борта "Танайяра" также пытались хоть чем-то помочь, но система взаимодействия не была ещё должным образом настроена. Ни земляне, ни ферриане не могли обменяться всеми нужными данными в срок.
      Фактически, сражение развернулось на два фронта. С одной стороны врагам противостоял "Танайяр" и его подразделения, с другой – земные корабли. А корабли Йцорта не выбирали целей. Также, как и дредноуты Секты. Кхейнарфы и истребители землян были в чуть более выгодном положении, чем крупные корабли. Пилоты чаще меняли углы атаки и позиции, у них было больше оперативной информации. Вот только не было времени передавать её своим командирам. Каждый старался просто выжить.
      Но не прошло и двух минут после начала боя, как выяснилось обнадёживающее обстоятельство. Ферриане видели йцортийские корабли-невидимки, первой жертвой которых был дредноут "Печора". Прежде, чем пилоты соориентировались и соответсвующим образом распределили цели, Йцорт успел уничтожить восемь линейных кораблей из земных флотов. Несколько ферринаских штурмовых комплексов, или, как их уже успели окрестить для простоты, ШТОКов, также исчезли под ударами "гусениц". Правда, в творящейся неразберихе два ШТОКа попали под огонь земных орудий, но, к счастью, больше ни одного крупного корабля не пострадало от союзнических ударов.
      К Джемару наконец-то вернулось зрение. Космос вокруг в буквальном смысле пылал. Сквозь сплошную пелену огненных вихрей на доли секунды возникали тени пролетающих кораблей, сопровождаемые поясняющими столбцами на центральном обзорном экране рубки. На мониторах, куда впились взглядами Алекс и генерал, информация была не столь красочной, но куда более ёмкой.
      "На восемь часов".
      "Взял на себя" – голос одного из ведущих.
      "Пять на три. Разлетаются".
      "Сетка ушла!" – это с нижних орудийных башен.
      "Нееее…" – белая вспышка прямо над рубкой. А потом треугольная тень натыкается на яркие росчерки орудийных залпов. Гравиплан снова встряхивает.
      "Толай, эми…" – сквозь бушующее пламя едва видны голубоватые всполохи несущих каналов. Но трингл не успевает увернуться от плазменного залпа ближайшего ШТОКа. Куски взорванного фюзеляжа за мгновения проносятся над "Духом Грома". В эфире раздаются новые крики на кирриоле.
      На несколько секунд пелена огня отступает.
      – Вот это да! – Джемар вздрогнул от возгласа Керована.
      Он тоже это увидел. Несколько тринглов промчались над наклонной стеной – таким виднелся из рубки борт "Танайяра". Зеленоватые росчерки мигнули раз, другой, а затем им навстречу брызнули тысячи тусклых огоньков. "Гусеницы" натолкнулись на веер подпространственных мин и взорвались. А вслед за этим вспыхнули четыре трингла из тех, что пытались зайти на феррианский крейсер. Оставшиеся метнулись в разные стороны. Одного из них тоже настигли мины, а за остальными устремились сразу шесть звеньев кхейнарфов и "Валькирий". Вслед им промчались два "Дракона", ведомые Пауером и Байером, отрезая от цели новый йцортийский корабль.
      И вновь огненная завеса скрыла панораму сражения.
      Джемар обменялся с Керованом хмурым взглядом.
      – Я тоже надеюсь, – отозвался Керован на мысленное прикосновение феррианина.
      Но их надежде не суждено было сбыться.
      "Хинаэт ййартооу, садаурт!" – раздался голос ферринина с одного из ШТОКов.
      "Гусеница! Мы не успеем. Сетки…" – крик оборвался. Взрыв сотряс гравиплан. Алекс и генерал с ужасом увидели, что почти треть нижних палуб исчезла. Рёв сирен захлебнулся треском разрядов в повреждённых цепях энергопроводки.
      "Фиута оррайос эфф тансади", – раздалось в эфире.
      – Что он говорит? – генерал обернулся к Джемару.
      Феррианин не сразу понял, что обращаются к нему. Ведь должен же был возникнуть текст перевода. Возможно, гусеница повредила связь.
      – Он… он видит их. Они сейчас накроют его.
      – Кого?
      – Невидимку.
      Алекс тоже обернулся к Джемару.
      – А если…
      – Смотри! – кивнул тот.
      Огненные волны вновь замедлили свой бег. Три тени, едва ли меньшие, чем сам гравиплан, выплыли и зависли над передней частью гравиплана.
      – Что за чёрт?
      – Алекс, они видят его. Они закрывают нас.
      Бесшумный факел возник в том месте, где только что был один из ШТОКов. Два оставшихся ощетинились голубыми вспышками. И в ту же секунду сквозь первый взрыв родился второй. Огненный вихрь лизнул ближайший ШТОК, но корабль уцелел. Взрыв трингла зацепил промелькнувший совсем близко "Боевой Ястреб". Машина потеряла управление и врезалась в борт "Гравиплана". Всё верхнее освещение потухло, остались гореть лишь несколько мониторов. Земляне и ферринане поспешили собраться вокруг них, чтобы хоть что-то знать о том, что с ними может произойти.
      – Сколько? – хрипло спросил Коллинз.
      – Уже… вот. Семеро. Наше счастье, многие на борту крейсера, – донёсся голос Маккинторка из окружающей их касноватой полутьмы.
      – Фарландер?
      – Здесь я.
      Коллинз тихо вздохнул.
      – Мы на плаву?
      – Какого чёрта, Джордж! – вскричал Алекс. – У нас, считай, нет ни двигателей, ни топлива!
      – Спокойно, сударь, – Фарландер, показавшись на свету, зло смерил Алекса взглядом. – Мы ещё на плаву. Хотя через несколько минут могут не выдержать некоторые аварийные заслонки. Слишком сильные повреждения.
      "Энхаго тофф "Танайяр" даргхэн" – это был голос координатора с крейсера.
      – Быстрей, они дают нам коридор на посадку.
      – На посадку? – не понял Коллинз.
      – Да, чёрт возьми! Открывают боковой ангар. Быстрей, вон туда! – Джемар ткнул пальцем в монитор, – "Драконы" уже отходят.
      – А… остальные?
      Гравиплан ощутимо вздрагивал. Всё новые и новые попадания разрушали корпус. Феррианские корабли пытались отогнать тринглы от подбитого гравиплана. А Йцортийцы между тем всё настойчивее переключали своё внимание на "Дух Грома", определив, наконец, где пока что размещается штаб Проекта. Все помехи, которые создавали пришельцам СИПы, уже перестали быть эффективными.
      Джемар выхватил у Маккинторка микрофон и перебросился несколькими словами с координатором.
      – Ну… Только некоторые. Большинство дредноутов поблизости не разместится. Самые крупные ангары слишком далеко. Может, успеют.
      – Ладно, – Коллинз кивнул и вопросительно посмотрел на Алекса.
      – Садись, – коротко отозвался Глава Проекта. – У нас уже нет выбора.
      – ШТОКи прикрывают. Их истребители тоже заходят в ангары. И всё-таки, мы уже уничтожили больше половины тринглов. Слышите, больше половины! – тихо комментировал данные с мониторов Керован. Сбоку от него Жосинда шёпотом переводила всё это стоящим рядом феррианам.
 
       "Приказ Главного Оптимума. Немедленно начать эвакуацию Защитников всех ступеней. Логова на консервацию.
       Йцортийцы не могли поверить. Некомпланарность пришельцев была очевидной! Была. Но даже Оптимум не был готов к появлению ТАКИХ противников. Истина становилась очевидной. И математически точной. Нивелирующий компонент не был готов к полноценному режиму действия. Но и в своей нынешней целостности он был способен нивелировать все множества точек. По крайней мере, на уровне комплекса плоскостей, именуемого пришельцами Файори.
       Как только на полусферах контроля замерцали матрицы, отсчитывающие кванты потока энтропии перед запуском компонента, все Логова приступили к эвакуационным процедурам.
       Главный Оптимум принял решение об отступлении. Временном отступлении".
 
      – Боже, сколько людей погибло! – Алекс закрыл ладонями лицо. Его приглушённый голос слабым эхом раздавался в опустевшем помещении рубки.
      Сейчас рядом с Алексом были только Дитер, Джемар и Коллинз. Как только они оказались в безопасности на борту "Танайяра", Фарландер начал ремонт. Уже через несколько минут удалось восстановить работу центрального обзорного экрана. И теперь они могли наблюдать, что происходит в пространстве. Правда, изображение было никудышное, так как транслировалось опосредованно, через камеры "Танайяра". А феррианская техника передачи ощутимо уступала земным сенсовизорам.
      И всё равно общая картина была ясна. Йцорт потерпел поражение. Пока ШТОКи добивали жалкие единицы тринглов, остатки земных флотов перегруппировывались. От нескольких десятков крупных кораблей осталось всего шесть дредноутов и два линкора. Ещё три дредноута умудрились втиснуться в предоставленные феррианами ангары. Там же приютились потерявшие свои носители остатки звеньев истребителей.
      Джемар тихо выругался, когда вспыхнул ещё один дредноут. ШТОКи тут же вычислили прорвавшегося к землянам пришельца. Выстроившиеся вдоль корпуса "Танайяра" межпланетные танки медленно развернулись и дали залп. Трингл исчез в огненном вихре. Но три сотни людей, превратившихся за мгновение до этого в пыль и раскалённый газ, это уже не могло спасти. Танки перестроили формацию и устремились к дредноутам в надежде прикрыть их от мечущихся и беспощадно уничтожающих все, что попадётся, тринглов.
      – Мы в чём-то ошиблись. Нет, мы ведь могли как-то…, – шептал Алекс.
      Джемар подошёл сзади и обнял его за плечи. Дитер тихо сопел чуть поодаль. Коллинз безучастно пролистывал сводки о повреждениях своего погибшего корабля. Конечно, его отремонтируют. Теперь уж точно. Но… он потерял СВОЙ корабль. Это уже не будет тот "Дух Грома". Тот уже никогда не взлетит.
      – Алекс, мы сделали всё, что могли. Понимаешь?
      Алекс медленно отодвинулся от феррианина. По лицу Джемара скользнул такой взгляд, что ему захотелось спрятаться.
      – Это война, понимаешь? Война, Алекс.
      – Ну почему же раньше…
      – Раньше. Хм, раньше нам просто везло. Так, как не должно было бы везти, в принципе. Хотя, может быть, в те времена это самое, ну… обороноспособность была выше, что ли…
      – Гори этот Такада в аду и в синем пламени, – прошипел Дитер.
      Алекс и Джемар обернулись, собираясь ответить, но тут в рубку ворвался запыхавшийся Фарландер. Следом вбежал Штайнер.
 
      – Они отступают! Слышите!!! Они отступают.
      Алекс настороженно переводил взгляд то на Фарландера, то на физика. Штайнер угрюмо смотрел в пол.
      – Ну, это ладно. Так. А что у нас плохого?
      – Мы перехватили их передачу, – прошептал Штайнер. – Они запускают свою адскую машину.
      Джемар застонал и бессильно плюхнулся в кресло. Дитер сломал в пальцах только что вытащенную им из пачки сигарету.
      – Припёрли, б…, мы их, значит, – Алекс оглядел панораму сражения. Вспышек больше не было видно. Лишь медленно двигающиеся тени и искорки обозначали маневрирующие в космосе корабли. Маневрирующие и заходящие на посадку в ангары "Танайяра".
      – Сколько у нас времени?
      – Не уверен точно, – Фарландер поморщился. – Час, может, два.
      – Нам не на чем лететь, – проговорил Коллинз.
      – Да уж, – кивнул Алекс. – Ты же мне молол чепуху, что им не меньше трёх суток ещё надо. По самым строгим подсчётам! А, Эндрю?
      – По нашим данным, – Штайнер сделал шаг вперёд и поднял вверх палец, – они смогут запустить ЭТО и до полного созревания, или как там это у них зовётся.
      – Ты знал? – сверкнул глазами Алекс.
      Фарландер насупился.
      – Знал…
      – И не сказал мне.
      – А что бы это изменило?
      Алекс вспыхнул.
      – Нет, б…, вы его только послушайте! Ты не на гражданке, понял! Сука…
      – Алекс!
      Глава Проекта встряхнул головой.
      – Когда же до вас, ублюдков, дойдёт, что я должен знать всё? Понимаете, ВСЁ!!! Знаешь, Эндрю, был бы ты оперативником…
      – Ну, увольте.
      Алекс смерил его взглядом.
      – Вообще-то… Ладно, хрен с тобой, может быть, ты и прав. Но впредь… Короче, если ещё раз такое приключится, трибунал. Понял меня? Хорошо. А теперь главное. Что нам делать? Слушаю предложения.
      Эндрю что-то шепнул Штайнеру. Тот кивнул.
      – Мы уже монтируем метасайн-генератор на "Аннигиляторе".
      Алекс закурил. Сделав затяжку, мотнул головой.
      – Не пойдёт. Один "Аннигилятор"… Это самоубийство. Думаем дальше.
      – Стоп! Ну, мы же можем послать с ним все наши "Драконы"! – Джемар сказал это и тут же осёкся, – а у нас их только два и осталось. Те, что были на гравиплане, того…
      – Вот именно, – Алекс бросил сигарету на пол и раздавил. – К тому же, мне нужны все оперативники. Х… знает, что у них там на основной базе.
      Эндрю и Штайнер молчали.
      – Есть идея! – Джемар вскочил на ноги, – А если в метасайн вместе с нами войдут с десяток ШТОКов!?
      Алекс посмотрел на учёных.
      – Ну что, это возможно?
      – В принципе, да. Почему бы и нет. Но где гарантии, что с ними ничего не случится?
      – А где гарантии, Эндрю, что через пару мbнут мы тут все не гробанёмся вместе с Файори, Гаммой Талестра и всем осталным? А? Если нет иных идей, принимаем эту. Нет идей? Всё. Через десять минут все должны быть готовы к операции. Дитер, проследи.
      Дитер кивнул и поспешил прочь из рубки.
      – Да, Джемар, ты уж договорись со своими. И, кстати, пусть выделят мне пару десятков крепких и опытных бойцов. Нам нужен резерв.
      – А три десятка оперативников в "Аннигиляторе" поместятся?
      – Вернер, надо будет, я туда и полсотни бойцов запихну. Ясно?
      Джемар поспешил было прочь из рубки, договариваться с соотечественниками, но Алекс задержал его, схватив за рукав куртки.
      – Слушай, мне правда жаль, что пришлось отнестись к тебе с недоверием.
      – Ай, Алекс, брось! Я забыл уже. К тому же, ты вёл себя абсолютно правильно. Ты и сам это знаешь.
      – Надо же, хм, – Алекс печально улыбнулся. – Будь я на твоём месте, я бы точно не преминул поддеть по этому поводу.
      – Но ты же не на моём месте. Алекс, будь на своём месте, у тебя это здорово получается. А то ещё, чего доброго, мне придётся оказаться на твоём. Если бы ты знал, как бы мне этого не хотелось!
      Алекс сглотнул.
      – Представь себе, знаю.
 
      Проводив феррианина и учёных взглядом, Алекс обернулся к генералу.
      – А ты чего расселся, дружище? Ты думаешь, я кому-нибудь, кроме тебя доверю вести "Аннигилятор"?
      Коллинз встрепенулся. Проворчав что-то насчёт субординации, генерал поспешил к выходу.
 
      Алекс оглядел строй. На шаг позади него стоял Джемар, облачённый в феррианские вэгвэнирующие доспехи. На нём был массивный панцирь тёмного серого цвета с чуть голубовтым отливом. На локтях и голенях виднелись чешуйчатые элементы, они же прикрывали шею, а голову Джемара закрывал высокий трапециевидный шлем. Доспехи поблёскивали от мелькающих на поверхности плазменных разрядов.
      Алекс не прореагировал на подобное пренебрежение принятой в Проекте формой, не желая задевать феррианина за живое. И ещё Алекс знал, что ТВК-сьют не позволяет Джемару реализовывать все свои анатомические возможности, особенно, когда наступает черёд рукопашной схватки. Глава Проекта скривился, видя, что Жосинда, стоящая рядом с Керованом, как раз наоборот, одета в ТВК. Ну, да шут с ней. Боец опытный, сама знает, что ей надо.
      Восемь оперативников стояли в ряд, с левого края их строй замыкал Херрел. На некотором расстоянии от него начинался строй ферриан. Восемнадцать бойцов, одетых так же, как и Джемар. Их выделило командование крейсера, и они были вооружены до зубов. Хотя, не познакомься Алекс чуть раньше с феррианской техникой, он мог бы резонно спросить: и это всё? Несколько скорострельных плазмеров в наплечных кобурах у каждого, это понятно. Сродни земным фазовым карабинам. Интересно, зачем им по четыре ствола на брата? Ага, а на бёдрах висят странные короткие штуки, похожие на автоматы Узи. Вроде бы одинаковые. На самом деле, какие-то из них являются ракетными установками, какие-то похожи на обыкновенные пулемёты. И, что самое смешное, короткие копья! Хотя, сами ферриане относят их скорее к клинкам. Мечи, хм… У меня вообще энергетический клинок на поясе, а у остальных виброкинжалы, подумал Алекс. Интересно будет посмотреть, как они своими протазанами пользуются.
      Алекс взглянул на часы. С момента принятия решения прошло всего пятнадцать минут. Калибровка генератора займёт ещё минут десять. Алекс оглянулся на техников, снующих возле двигателей "Аннигилятора". Есть надежда, что они успеют.
      – Все? – спросил он Джемара.
      – Да, вроде бы, – не знай Джемар, что Алекс на ногах уже третьи сутки подряд, удивился бы вопросу. Сон по полтора или два часа в расчёт брать нет смысла.
      – Угу. Хорошо. И так. Первое. Мы не знаем точно, с чем или с кем мы можем там столкнуться. Йцорт уже преподносил нам сюрпризы, может и нынче не поскупится. Поэтому мы берём с собой весь арсенал оборудования, которое есть в нашем распоряжении.
      Алекс имел в виду пристёгнутые к ТВК Хэна, Дитера и Пауера "Бизоны". У Хейнса на ремне болтался автомат Хеклер-Кох. Глава Проекта и сам захватил "Гюрзу-3", помимо Макарова последней модификации. Что-что, а калибр 9 миллиметров никому ещё не мешал.
      Оперативники искоса посмотрели на ящики с термоядерными бомбами, приготовленные к погрузке в "Аннигилятор". Ферриане, с опаской относящиеся к атомному оружию, уважительно осмотрели контейнеры всего один раз и после этого забыли об их существовании. Ничего, когда надо будет, вспомнят, прокомментировал их реакцию Джемар.
      Алекс дождался, когда феррианин переведёт его слова на кирриол, и продолжил:
      – Второе. Это касается одетых в ТВК. Напоминаю, феррианские доспехи – это довольно опасная штука, если не уметь с ними обращаться. Поэтому не забывайте поглядывать на выданные вам приборы. Если доспехи случайно выйдут из строя, ближе чем на полметра к феррианам не подходите. Пожгёт к чёртовой матери всю ТВК. Видите, у них на ногах что-то вроде кольчужных вуалей? Это единственное уязвимое место на их доспехах. Если пришельцы просекут это и будут метить по ногам, постарайтесь… Ну в общем, прикрыть их. Ясно?
      – Так точно! – отозвались оперативники.
      – И последнее. Уже для ферриан. Лаурисо, вам не знаком этот противник. Кое-что вы уже знаете, но смею вас заверить, этого мало. Как только мы погрузимся, наши эксперты передадут на бортовые дисплеи сжатый курс на тему как, что и кому там надо отрывать. И вообще, держитесь лучше за спинами землян и Джемара с Жосиндой. Особенно сначала. Вопросы есть?
      Вопросов не было. Глава Проекта кивнул, давая понять, что закончил. Оперативники молча отдали честь. Ферриане последовали их примеру, коснувшись ладонями щитков шлемов. "На хрена так руки выгибать? – подумал Алекс. – Ну, а с другой стороны они, наверное, дивятся, зачем в нашем салюте надо приподнимать локоть".
      Фарландер подбежал к Алексу.
      – Всё готово.
      – Командуй своим, – шепнул Алекс Джемару.
      – Хиртану дэ сости улл да парэй! – нараспев произнёс феррианин, явно наслаждаясь возможностью поговорить на кирриоле.
      – Оперативный состав, приступить к погрузке! – почти одновременно с ним скомандовал Алекс.
 
      Едва алмазные створки ангара разошлись, бойцы увидели, что перед ними уже висят три десятка ШТОКов. "Аннигилятор" выскользнул прямо между двух стенок, образованных выстроившимися в пустоте кораблями. ШТОКи моментально сравняли скорость с ведущей штурмовую группу машиной и ещё теснее сомкнули строй.
      – Два километра от ангара. Можно начинать.
      – Добро! – Алекс поднял большой палец. Окно, в котором виднелось лицо Коллинза, сидящего за штурвалом "Аннигилятора", свернулось. На его месте тут же возникла тусклая, на взгляд землянина, череда картинок и надписей. Пакет информации для бойцов-ферриан сопровождался тихим, но внятным голосом на кирриоле.
      Хотя ферриане с большим внимание следили за этими данными, включение генератора метасайна их отвлекло. Они стали нервно оглядываться по сторонам. Джемар, сидя в кресле и постукивая пальцами по стволам своего авто-дитера, с улыбкой наблюдал, как озираются его соотечественники. Камеры внешнего обзора транслировали на один из боковых мониторов замелькавшие вокруг группы кораблей белые молнии. Одновременно с этим искры на феррианской броне стали потрескивать громче, разряды стали чуть ярче.
      – Всё нормально, серьёзных отклонений нет, – поспешил успокоить всех Фарландер. – Удачи вам, друзья.
      Как только Эндрю сказал это, Коллинз подтвердил, что все ШТОКи оказались внутри поля метасайна.
      – Можно начинать переход.
      Яркий белый цветок почти три километра в поперечнике вспыхнул подобно солнцу. А через несколько мгновений с борта "Танайяра" увидели, что космос возле крейсера пуст.
      Штурмовая группа прошла метасайн.
      – Это невероятно! – прошептал Джемар, глядя на мониторы. Алекс вздрогнул.
      "Аннигилятор" в окружении ШТОКов вынырнул там, где должен был быть обычный космос. Тут могла быть какая-нибудь планета, пояс астероидов, или что-нибудь в этом роде. Но корабли оказались в короне звезды!
      Огромное, остывающее красное светило нависло над кораблями. Едва видимые протуберанцы, как крылья неведомой птицы, медленно двигались в пустоте. Раскалённые газы струились вокруг штурмовой группы, тёмные щупальца-руки неведомой звезды, казалось, ласкали корпуса кораблей.
      – Температура не выше 1500 градусов, поля должны выдержать, – поспешил успокоить всех Коллинз.
      – Мы попали туда, куда надо?
      – Алекс, а я знаю? Судя по показаниям приборов, мы не ошиблись.
      Голос командира одного из штоков прервал воцарившуюся на минуту тишину. Джемар перевёл:
      – Он обнаружил неприятеля. К нам приближаются четыре трингла. Невидимки.
      – Справимся?
      – А ты смотри, – Джемар махнул рукой в сторону мониторов. Алекс глянул в указанном направлении.
      Переломленные кольца перегруппировались, их строй теперь напоминал вогнутый посередине крест. Не прошло и минуты, как между ШТОКам заструились голубые полосы. Три взрыва возникли одновременно. Четвёртый произошёл в отдалении. Этот трингл попытался скрыться, осознав тщетность маскировки. Алекс вздохнул с облегчением. А Джемар с суеверным ужасом смотрел, как обугленные осколки тринглов буквально растворяются в языках протуберанцев. Какое-то время казалось, что тёмные крылья газовых потоков ещё отражают внутри себя вспышки взрывов. Как будто звезда вобрала в себя всё, что осталось от машин пришельцев и теперь переваривает. А может, так оно и было?
      – Ферриане проследили их векторы. Думаю, скоро мы обнаружим базу, – продолжал комментировать переговоры на кирриоле Джемар. – Отлично, они её засекли!
      – Новые перехватчики? – осведомился Коллинз.
      – Если и есть, то далеко. Мы их здорово напугали, – усмехнулся Джемар.
      Корабли развернулись в ту сторону, где сквозь бурлящие волны темноты и красного света мелькал тёмный цилиндр, казавшийся отсюда полупрозрачным.
      – Девять минут, – пояснил Коллинз. – Быстрее мы там не сможем оказаться.
      Алекс обвёл взглядом всех, кто находился рядом.
      – У нас остаётся около получаса. За это время мы должны обезвредить ту пакость. Нам нельзя задерживаться и ввязываться в затяжные перестрелки. Это не обычная операция, к которым многие из вас уже привыкли. Мы попробуем пробить корпус этой станции и высадиться. Основная наша задача – это размещение атомных зарядов в нужных местах.
      Подлетев вплотную к базе пришельцев, ШТОКи открыли массированный огонь по тем участкам, которые Алекс с Коллинзом определили как наиболее удобные точки проникновения внутрь комплекса. С поверхности базы навстречу ШТОКам и "Аннигилятору" устремились целые тучи ракет, но зенитные установки удалось быстро погасить. Пока что группа не понесла потерь, и это обнадёживало.
      – Корпус пробит! – доложил Коллинз.
      – Прекрасно. Высадку проводим в два или три этапа. Не сбавляя скорости, наше десантное судно пролетит над пробоиной. А нам придётся прыгать.
      – Алекс, ты с ума сошёл! – Джемар вздрогнул, услышав голос Главы Проекта, – Где гарантия, что наши защитные костюмы выдержат температуру в 1700 градусов?
 
      Алекс смерил феррианина спокойным взглядом.
      – А если посадка повредит "Аннигилятор"? Если там всё заминировано?
      – СИПы не фиксируют минных полей!
      – Джемми, ты всё ещё веришь этой ублюдочной технике? В прошлый раз они нас чуть не подвели. Мне некогда с тобой препираться. Выйдет из строя наш корабль, мы все тут застрянем навсегда! Даже если на мгновение предположить, что мы отыщем на базе новый генератор, куда мы его будем ставить? На ШТОК? Кто с этим справится?
      – Алекс, не спорь с ним, – оборвал его Дитер. – Если он трусит, пусть прыгает последним.
      Джемар почувствовал, как начинает закипать в нём ярость.
      – Я? Когда это меня страх останавливал? А не пошли бы вы…
      В этот миг Коллинз сообщил, что "Аннигилятор" вышел на нужный курс. Через тридцать секунд люки откроются.
      – Переводи своим, пусть следуют за нами. Все проверьте герметичность сьютов. Не хочу, чтобы кого-нибудь продуло на сквозняке.
      Нервные смешки раздались в десантном отсеке.
 
      Джемар не почувствовал испепеляющего жара, сьют надёжно хранил своего хозяина. Лишь краем глаза заметил, как оплавился пластик кабелей, свисающих под потолком шлюзовой камеры. Оголившаяся металлическая оплётка заблестела, разбрасывая вокруг себя белёсые солнечные зайчики. А если начнёт плавиться металл?
      Его толкнули в спину. Что и говорить, промедление может стоить жизни любому. Джемар быстро прикинул расстояние до зияющей темнотой дыры в корпусе базы и прыгнул. Перевернувшись в полёте, феррианин увидел, как за кромкой взорванной обшивки замелькали короткие световые конусы. Это те, кто оказался там раньше него, озираются по сторонам и пытаются сориентироваться.
      В следующий переворот его глазам предстало незабываемое зрелище. В переплетении струящихся потоков плазмы ШТОКи и заходящий на новый разворот "Аннигилятор" буквально пылали. И создавалось впечатление, что тусклая поверхность их корпусов здесь, в короне звезды, стала блестеть подобно зеркалу. Даже ровные и плоские участки будто бы начали дробиться и мяться, как скомканная фольга. И каждая новая грань отражала свет. Тусклый, но в то же время способный ослепить и сжечь.
      Не в силах больше смотреть на блики, мельтешащие по корпусам купающихся в короне кораблей, ферринанин обернулся в другую сторону. Прямо на него, казалось, падал тёмный силуэт. Силуэт чуть-чуть изменил форму, расставив руки в попытке за что-то ухватиться, а не просто так удариться о внутренность комплекса и по инерции прокатиться кубарем по полу. А Джемар не успел расставить руки.
      С гулким грохотом Джемар соприкоснулся с упругим металлом стены. И с ним произошло то, чего ухитрился избежать приземлившийся следом за ним феррианин.
      – Завершено, Джордж, – раздался в эфире голос Алекса. – Все восемь бойцов внутри. Высадка прошла за десять секунд. Надеюсь, нам не сильно подпалило внутренности? Нет? Отлично, продолжайте десантирование.
      Джемар увидел, как оперативники земляне во все глаза смотрят на поднявшегося с пола феррианина, достигшего базы последним. То, как он сгруппировался и погасил скорость, изогнув руки там, где у землян располагаются локтевая и лучевая кости, уже было впечатляющим зрелищем. Джемару стало немного стыдно за свою неуклюжесть, понимание того, что, быть может, кое-кто из их отряда на порядок опытнее и грамотнее его, как оперативника, смутило. А боец тем временем присел на одно колено и резкими взмахами рук высвободил все четыре плазмера из наплечных креплений. Два из них он каким-то образом пристроил на шлеме, а ещё два закрепил над запястьями на широких металлических ремешках. После этого проверил заряды висящего на бёдрах оружия и активировал трансформацию своего меча-копья. Хотя оружие это и не состояло из жидкого металла, но впечатление было именно таким. Древко-клинок удлинилось и стало плоским. По его краям сформировались острые зубчики. У Алекса перехватило дыхание, когда он представил, какие раны можно нанести этим оружием. В довершение трансформации вокруг руки феррианина образовалась ажурная гарда. Теперь то, что было раньше копьём, скорее напоминало длинный и узкий меч-двуручник, вот только вместо рукоятки для двух рук блестел ещё один клинок, которым, кстати, можно было при случае проткнуть стоящего сзади врага. Только вот землянин вряд ли мог бы этим оружием воспользоваться. При гораздо меньшей гибкости тела человек просто-напросто искалечил бы себя самого.
      Пока попавшие внутрь базы озирались по сторонам, выясняя, где люки или двери, ведущие дальше вглубь комплекса, новая группа спрыгнула с "Аннигилятора". Прибывшие земляне и ферриане также проверили своё вооружение и приготовились к бою.
 
      – Вон там, похоже на шлюз, – крикнул Керован, указывая на скрытый в полутьме выступ стены.
      – Да, когда-то это был ангар, – Дитер продолжал выхватывать конусом света всё новые и новые детали помещения, в котором они оказались. С потолка свисали какие-то блоки, прямые и изогнутые пандусы поднимались к потолку и опускались на пол. Тусклое освещение настенных световых полос говорило об одном: этим помещением уже намеренно давно не пользуются. Это подтвердили и СИПы.
 
      – Осмотрите всё внимательнее. Как только третья группы окажется внутри, мы выступаем, – приказал Алекс. – Сколько зарядов уже переправили?
      – Три, осталось два, – доложил Люк, похлопав рукой по шершавой поверхности контейнера со смертоносной начинкой.
      Джемар вновь посмотрел в пробоину корпуса базы. "Аннигилятор" вот-вот должен был показаться над рваным краем слева. Странно, если не считать звуков, создаваемых штурмовой группой, кругом стояла мёртвая тишина. С одной стороны, это понятно, вокруг них вакуум. И те звуки, что были слышны, шаги и клацанье металлических предметов, передавались как вибрация пола или стен, от чего были глухими и далёкими. Но всё же, всё же… Джемар напрягся и понял, что же его смущает. Вакуум вокруг них был наполнен звуком! Это невероятно, но на грани слышимости отовсюду, а в особенности от пробоины в обшивке, струился тихий гул. Как гул прибоя. Море? Море вокруг них? Странно, но почему-то у Джемара возникла ассоциация с бассейном на борту трансатлантического лайнера. Они в бассейне? Что за чушь, подумал Джемар и отогнал от себя эту мысль.
      – Алекс, ты слышишь?
      – Слышу, конечно! Ты что, заметил какие-то помехи?
      – Нет, не то. Море… Как будто прибой.
      – Что ты мелешь? Я ничего такого не слышу, даже свои шаги с трудом различаю. Тут же вакуум!
      – Попробуй…, как бы это сказать, почувствовать этот звук. Представь, что мы на берегу океана.
      – Ты свихнулся, – Алекс замолчал. – Подожди-ка… Вот, чёрт! Да, ты знаешь, я слышу. Не имею ни малейшего представления, что это за дрянь. Может быть, корона? Как знать, а вдруг протуберанцы настолько упругие и плотные, что касаются стен базы с таким звуком? Ладно, если увидишь или услышишь что-нибудь столь же необычное, тут же сообщай.
      – Не вопрос, Алекс!
      Как только последние члены отряда оказались на базе, Коллинз сообщил, что останавливает "Аннигилятор". Он пообещал оставаться вблизи пробоины до тех пор, пока оперативники не вернуться. ШТОКи выстроились вокруг машины, несущей метасайн-генератор, приготовившись охранять её.
      – Пауер, Джемар. Попробуйте открыть этот люк, – приказал Алекс, как только все бойцы доложили о полной готовности.
      Оба оперативника поспешили выполнить приказ.
      Как только они открыли дверь, стало ясно, что это действительно шлюз. Едва вся группа оказалась внутри, автоматика закрыла за ними двери, а помещение наполнилось воздухом.
      – Ни каких мин, СИПы подтверждают! – Люк колдовал над прибором, периодически сообщая, что опасаться нечего.
      – Тогда вперёд! – Алекс первым выскочил в проём открывшихся дверей переходного тамбура.
 
      Сопротивление оставшихся на базе гептаподов и трэмбионов было отчаянным. Но слаженное взаимодействие и опыт бойцов сделали своё дело. Пришельцы порой даже не успевали выстрелить. Взорванные тела пятируких киборгов и оплавленные сетки выныривающих из коридоров овальных машин устилали путь оперативников.
      Несколько ДОТов, попавшихся им на пути, исчезли в ракетных залпах прежде, чем смогли нанести ощутимый вред.
      Там, где дорогу бойцам преграждали стены, они не искали обходных путей. Боеприпасов и взрывчатых веществ было предостаточно, а о сохранении в целости инопланетного оборудования никто уже не беспокоился. У них в запасе оставалось не больше пятнадцати минут.
      И вот, пройдя сквозь развороченную взрывом стену, штурмовая группа оказалась в гигантском помещении, похожем на центр управления.
      Вот тут земляне и увидели воочию, на что способны феррианские оперативники.
      Когда на них со всех сторон устремились полчища гептапододов, ферриане открыли по ним огонь, каждый из четырёх плазмеров. Сквозь дым, пламя и грохот вспыхнули короткие красные росчерки. Молниеносные движения рук, посылающих во врагов плазменные разряды, были красивы и ужасающи. Но не менее впечатляющими были выстрелы, сделанные из плазмеров, прикреплённых к шлемам бойцов. Казалось, эти стволы двигаются самостоятельно, хотя земляне и предполагали, что они как-то реагируют на движения глаз, зрачков, или как-то иначе напрямую соединены с нервной системой ферриан. Совершая мгновенные броски то в одну сторону, то в другую, ферриане не прекращали стрелять. В тех случаях, когда стрелять уже не было возможности, они взмахивали мечами, и рассечённые тела гептаподов валились им под ноги. К тому же, если бойцы видели нескольких стоящих близко друг к другу пришельцев, они опускали руки к бёдрам, разжимая при этом пальцы. Плазмеры оставались висеть на металлических ремнях, а в ладони бойцам буквально запрыгивали ракетные установки, пулемёты или гранатомёты. Оказавшиеся близко друг к другу гептаподы моментально превращались в дымящиеся клочья сизой искусственной органики.
      Не прошло и двух минут, как помещение полностью очистили от пришельцев.
      Земляне с благоговейным трепетом осознали, что из нескольких сотен нападавших они сами обезвредили едва ли десятую часть!
      Но сражение не далось даром. Один феррианин погиб, у троих были обожжены ноги, туда попали снаряды и лучи оружия гептаподов. Почти у всех бойцов слой защитной брони сильно оплавился и истончился. Серые доспехи у многих стали грязно жёлтыми или чёрными и почти не искрили.
      – Без них нам бы тяжко пришлось, – переводя дыхание, прошептал Дитер.
      Алекс согласно кивнул.
      – Вон там что-то есть! – воскликнул Люк.
      Все посмотрели в указанном направлении. Ничего особенного в том месте не было. Из помещения в разные стороны вёл не один десяток дверей, и та дверь, на которую указал Люк, ничем особенным не отличалась.
      – Проход к их Адской машине?
      – Не знаю, Алекс. Прибор говорит о каком-то изменении энтропии. Сильном изменении.
      Алекс не успел уточнить, в какую сторону происходило это изменение. Открылось несколько дверей, и в зал хлынули новые волны гептаподов.
      Прошло всего две секунды, прежде чем штурмовая группа осознала, что произошло. Практически у всех заклинило оружие.
      – Проклятье! – Алекс отбросил лазерную винтовку и схватился за пистолет-пулемёт. Грохот выстрелов из огнестрельного оружия наполнил помещение. Во все стороны посыпался град гильз, но спустя ещё несколько мгновений отказали и "Бизоны", и феррианские пулемёты, и всё остальное оружие, кроме мечей и энергетического клинка Алекса.
      Джемар выругался, отбросив заискрившийся и опасно загудевший виброкинжал. Возникший прямо перед ним гептапод взмахнул оружием. Доспехи приняли на себя удар, но треснули и начали крошиться. Феррианин увернулся от нового выпада и полоснул по гептаподу зажатыми между пальцев лезвиями уэрги. Гептапод задёргался и рухнул на пол.
      – У них виброкинжлы! – закричал Керован. – И почему-то работают!
      Его почти никто не услышал. Все оперативники уже вступили в рукопашную схватку и убедились на собственном опыте в правоте слов Керована.
      Джемар видел, как Жосинда подобрала клинок убитого феррианина и пришла на выручку Хейнсу, которого начали теснить сразу три пришельца.
 
      Спустя несколько минут всё было кончено. Несмотря на численный перевес, штурмовая группа одержала победу. Но многие бойцы получили серьёзные ранения. Всего семеро ферриан, включая Джемара и Жосинду, остались способны продолжать операцию, а из землян на ногах могли стоять лишь Алекс, Дитер и Хэн.
      – По-моему, туда надо, – прохрипел Люк, указав на ещё одну дверь, скрытую тенью нависшего над ней пандуса.
      – Ты уверен?
      – Алекс, я проверил всё. Это единственной путь к йцортийской Машине.
      – Хорошо! Хэн, останься здесь и попробуй оказать помощь раненым. Пробоины в сьютах залейте герметизирующим гелем. Ну и феррианам помоги, если понадобится. Кто со мной?
      Дитер, Джемар, Жосинда и трое ферриан поспешили подойти к Главе Проекта.
      – Хорошо, берите заряды. Джемар, мы с тобой будем их прикрывать.
      Проникнув за указанную Люком дверь, оперативники очутились в длинном и узком коридоре, едва освещённом настенными полосами.
      – Чёрт, мне это не нравится, – прошептал Алекс. Они с Джемаром дали знак несущим контейнеры оставаться на месте, а сами, пригнувшись, двинулись вглубь полутёмного коридора.
      Слабое свечение энергетического клинка отбрасывало причудливые тени на бугристую синеву стен.
      – Ой! – воскликнул Джемар.
      – Что такое?
      – Броня рассыпается на части. Пожалуй, я сброшу верхние доспехи.
      – Не советую, хотя, делай, как знаешь. И потом, как ты отсюда будешь выбираться без защитного костюма?
      – Как-нибудь…
      Детали брони Джемара с пронзительным стуком опустились на пол.
      Алекс бросил взгляд на часы.
      – У нас пять минут остаётся. Успеть бы…
      В это время прямо впереди них с глухим шелестом открылся проход. В коридор хлынул яркий оранжевый свет, высвечивая три стоящие в проходе тёмные фигуры с клинками, похожими на катаны.
      – Это тигроиды! И с ними муренил!
      Алекс и сам это увидел. Метнувшись вперёд, он набросился на ближайшего пришельца.
      – Алекс, Джемар, ОНО лезет мне в мозг! – закричал Дитер. – Сделайте что-нибудь, быстрее! А-а-а!!!
      Джемар прыгнул в направлении муренила, поднимая руку с уэргой. Оказавшийся рядом тигроид сделал выпад, но феррианин отбил удар мечём.
      – Джемми, он, – вскрик Жосинды оборвался, за спинами Алекса и Джемара раздались крики и шум борьбы.
      – На, получай! – Джемар исхитрился выгнуться и метнуть лезвия уэрги в голову муренила. Пришелец зашипел и тяжело осел на пол. Густая кровь заструилась по металлу.
      – О-о-о… ОНО отпустило меня. Чёрт, я ранил Жосинду!
      Глава Проекта смачно выругался. Сзади раздались быстрые шаги. Один из ферриан подоспел к нему на выручку. Второй приблизился к Джемару.
      Тигроид наступал, бешено вращая клинком и делая резкие выпады. Джемар и его напарник принялись отступать, защищаясь от града ударов.
      "Эх, надо попробовать".
      Джемар пригнулся, сгруппировался и сделал кувырок под ноги тигроиду. Тот уклонился и взмахнул мечём. Резкая боль пронзила плечо Джемара, но он не обратил внимания на рану. Оказавшись ближе к поверженному муренилу, он выбросил в его направлении руку и разжал ладонь.
      Магнитный трос выстрелил в сторону тела, выискивая лезвия уэрги. Наконец что-то клацнуло, и трос резко сократился. Джемар вскрикнул от удара. Оба лезвия плашмя влепились в его ладонь, но всё же порезали ему руку. Превозмогая боль в обеих руках, феррианин приподнялся и огляделся.
      Алекс в это время дрался с одним из двух тигроидов. Их поединок выглядел довольно странно. Тигроид пытался достать Алекса, но в то же время опасался подставить клинок под удар оружия землянина. Видимо, он наблюдал, как совсем недавно Алекс этим оружием разрубил несколько виброкинжалов гептаподов. И несмотря на то, что Алексу помогал один из ферриан, тигроид явно превосходил их обоих в реакции и скорости перемещения. Пока что ситуация была патовой. Но стоит Алексу или феррианину ошибиться…
      Того тигроида, с которым сражался Джемар, отвлёк на себя второй феррианин. И у него дела шли куда хуже. Он уже пропустил пару ударов, и хотя броня частично предохранила его, на доспехах выступила оранжевая кровь.
      Джемар собрался с силами и поспешил на выручку. Подойдя сзади к тигроиду, он коротко взмахнул рукой. Не ожидавший нападения пришелец вздрогнул и отступил, порезанная уэргой рука без сил опустилась. На лице, скрытом чем-то, похожим на маску, невозможно было прочесть эмоций, но Джемар почувствовал удивление и отчаяние. Опомнившийся феррианин в резком выпаде опустил клинок на голову тигроида. Отрубленная голова покатилась по полу, а тело, закутанное в странную одежду, похожую на плащ, завалилось на бок. Тёмные полы одежды, словно крылья, колыхнулись в последний раз и опали.
      Тут к сражающимся подоспел пришедший в себя Дитер. Он уже оказал помощь пострадавшей Жосинде, и решительно вступил в схватку.
      Ещё несколько секунд коридор наполняли звон клинков и искры скрещивающегося металла. Наконец энергетический клинок Алекса рассёк тело пришельца надвое.
      – Всё. Быстрее, тащите контейнеры. Осталось четыре минуты.
      Оперативники поспешили подтащить заряды к проходу, из которого продолжал литься оранжевый свет.
      – О, Алекс! Ты только посмотри! – изумлённо прошептал Джемар.
      Широкий проход открывался в бездну. Бездну звезды, в короне которой располагалась центральная база Йцортийцев. Кроваво-красный океан плазмы бушевал за невидимым куполом. Был ли это прозрачный металл, особое стекло или силовое поля, никто не знал. СИПы характеризовали преграду, за которой бушевала звёздная стихия, просто как экран. И в глубину этого экрана, к самой его середине, вёл узкий мост без перил. Мост был как будто каменный, хотя имел фактуру, скорее похожую на ребристый металл. По желобкам струился переливчатый жёлто-оранжевый свет.
      Этот свет исходил из сгустка энергии, висящего над мостом в самой дальней его части. Сгусток энергии был около десяти метров в диаметре.
      Оперативники поспешили спрятать глаза от яркого и жгучего света, исходящего от объекта, похожего на миниатюрное солнце.
      – Это… звезда?! Астероид?
      – Джемар, я знаю не больше твоего, – отмахнулся Алекс. – Но я знаю одно – это и есть та самая Адская машина. Коллинз!
      В этом месте связь нарушали помехи, создаваемые то ли звездой, то ли защитным экраном.
      – Слушаю, Алекс.
      – Мы нашли. Приступаем к монтированию зарядов. Причаливай машину к базе, у нас много раненых. Постарайся приземлиться как можно ближе к шлюзу.
      Скоро в помещении раздалось несколько гулких металлических ударов. Это
      Алекс, Джемар и Дитер, а также оба феррианина разместили контейнеры на мосту и установили таймеры.
      – Мы не успеваем вовремя. Придётся ставить с задержкой. Скажем, на пять минут.
      – Отлично, – Джемар увидел, как на циферблате цифра 400 сменилась на 399 и воскликнул. – Всё, сматываемся отсюда.
      – Хэн, – вызвал оперативника Алекс. – У нас около пяти минут, быстро берите раненых и отходите к пробоине. Снимите тросовый сегмент с убитого, а то броня Джемара пришла в полную негодность.
      – Хорошо, выполняем. Вы нашли их машину? На что это похоже?
      – Хэн, нет времени на разговоры. На звезду похоже, на астероид.
      Раздался сдавленный возглас Херрела:
      – Я так и предполагал! Слушайте, я думаю, эти самые астероиды вовсе не оружие Йцорта, а что-то вроде симбионтов!
      – Предполагал и не сказал? – огрызнулся Алекс.
      – Это было лишь предположение. Всё, отбой. Мы уходим.
 
      Оперативники устремились к выходу из зала со звездой. Подхватив на руки лежащую без сознания Жосинду, они вошли в зал управления.
      – Смотри, вон СИП, его Люк обронил!
      Алекс нервно посмотрел на часы.
      – Некогда.
      Но Джемар всё-таки наклонился и подобрал прибор. После этого нацепил доспехи и проверил герметичность. Его соотечественники уже всё тут собрали и унесли с собой труп погибшего. Джемар покрутил настройки СИПа и присвистнул.
      – Чёрт, энтропийный раскат возрастает. Алекс!
      Глава Проекта обернулся.
      – Теперь уже не важно, остались считанные секунды.
      – Не важно? Посмотри по сторонам!
      Стены базы начали мерцать. По их поверхности стали пробегать короткие судороги. Воздух вокруг них переливался, как в жару под полуденным солнцем.
      – Что бы это ни было, нам нельзя тут оставаться. Быстрее!
      Оперативники побежали в сторону пробоины. Они спешили по коридорам и залам, ещё совсем недавно бывшим полем сражения. Оплавленные и взорванные стены дрожали всё сильнее, видимость падала.
      – Уже близко! Коллинз, все загрузились?
      – Да, только вы остались. Сколько времени?
      – Сто десять секунд! Бегом, увальни! – Алекс пихнул замешкавшегося феррианина, бегущего перед ним.
      Они ворвались в ангар. "Аннигилятор" висел на струях реактивных выхлопов. Открытый люк шлюза вибрировал, силуэты машины и её окружения плыли и размывались. Гул, похожий на голос прибоя, усиливался.
      Не останавливаясь, оперативники с разбегу запрыгнули на трап. Джемар упал на колени, пытаясь удержать безвольное тело Жосинды.
      – Всё! – Алекс выглянул за борт, убедился, что все на борту и с силой стукнул кулаком по тумблеру, закрывающему люк.
      – Успели…, – Джемар приподнялся на локтях, оглядываясь по сторонам.
      На полу тамбура лежали Жосинда и раненый в схватке на мечах феррианин. Там, где запеклась кровь, поднимался пар. Это испарялся герметизирующий гель. Ещё несколько секунд, и они бы погибли от жара и разгерметизации.
      Шлюз наполнился воздухом. Внутренний люк начал приподниматься.
      – Коллинз, стартуй!
      Вибрация и деформация станции начала передаваться "Аннигилятору". Алекс и Джемар с ужасом переглянулись, видя, что корпус машины начинает плыть и вибрировать всё сильнее.
      – Джордж, мать твою, полный форсаж!
      – Вас расплющит.
      Как только люк полностью раскрылся, оперативники спешно перебрались в основное помещение десантного отсека.
      – Не важно, осталось всего десять секунд.
      "Аннигилятор" задрожал, но уже не от энтропийного раската, а от взревевших на полную мощность двигателей. Едва не задев корпусом кромку искорёженной обшивки, машина вырвалась за пределы йцортийсокой базы.
      – Три… Два… Один…, – Алекс, Джемар и Дитер склонились над секундомером.
      Им показалось, что ярчайшая вспышка пронзила их насквозь. Искусственное белое солнце затмило красный блеск холодной звезды.
      Ошеломляющей силы взрывная волна обрушилась на "Аннигилятор", срывая остатки энергетического поля и буквально сдирая защитную обшивку. Несколько крупных осколков ударились о борт десантного судна, но корпус выдержал. Один из двигателей взорвался, устремив "Аннигилятор" в неуправляемое вращение.
      – Есть! Мы их сделали! – воскликнул Джемар.
      – Только почти все мы получили смертельную дозу радиации, – сокрушённо заметил Алекс, – Быстро, всем сделайте инъекции! Может быть, ещё удастся спастись.
      – А я слышал, что Морозова может творить чудеса, – слабо улыбнулся Дитер, стаскивая шлем. На него было страшно смотреть. Обожжённое и бледное одновременно лицо оперативника покрылось испариной, нервный тик над глазом отбивал свой ужасающе спокойный и размеренный ритм. Губы Дитера дрожали. Он сглотнул. А потом его вырвало. С усилием подняв ладонь, он попытался обтереть лицо и доспехи, но не успел. Потерял сознание.
      – Ему первому! – указал Алекс, едва справляясь с головокружением.
 
      Через некоторое время Коллинз доложил, что полёт выровнен, а ШТОКи двигуются бок обок с их кораблём.
      – Можно активировать генератор, – произнёс Алекс.
      – Подождите! – остановил его Джемар, – надо проверить.
      – Что?
      – Ну… Как прошла операция.
      – Валяй.
      Феррианин принялся крутить настройки СИПа. Не прошло и минуты, как он грязно и длинно выругался.
      – Что???
      – Мы уничтожили базу. Активность Йцорта нулевая. Везде, насколько хватает мощности этого прибора. Судя по всему, в окрестностях Гаммы Талестра их не осталось. Либо, они не представляют угрозы. Но…
      – Что но?
      – Они успели запустить звезду…
      Молчание повисло в десантном отсеке.
      – Файори больше нет?
      Джемар поднял тусклый взор на Алекса.
      – Не знаю. СИП не даёт однозначного ответа. Я не знаю, почему.
      Алекс потёр ладонями виски.
      – Ладно, мы сделали всё, что могли. Коллинз, активизируйте переход.
      – 
      Корабли вынырнули возле "Танайяра". Файори по-прежнему двигалась по своей орбите. Звезда Гамма Талестра светила в пустоте, и пылевые облака, как и раньше, продолжали окутывать планету, над которой завис феррианский крейсер.
      – Здесь Фарландер! Вы сделали это! Вам удалось! Йцорта больше нет. То есть, экспедиционный корпус Йцорта уничтожен.
      Алекс, из последних сил пытаясь не упасть в бездну забытья, проговорил:
      – У нас много раненых и облучённых. Срочно готовьте медицинские блоки.
      – Всё готово, Алекс. Мы расчитывали на самое худшее.
      – Молодцы. Мы тоже…
      Джемар едва успел подхватить Главу Проекта.
      – Эндрю, но они успели запустить…
      – А, запустить? – Фарландер усмехнулся. – Джемми, видно что-то у них не заладилось. Вы ведь взорвали их базу, да? Быть может, радиация повредила это страшное оружие. Факт остаётся фактом. Мы зафиксировали мощную вспышку в фотосфере звезды. Но серьёзного выброса не наблюдалось.
      – Хорошо…
      – С возвращением вас, бойцы! Всё кончилось.
      – Знаешь, Эндрю, может быть, всё и кончилось. Но у меня такое ощущение, что всё только начинается, – вздохнул Джемар.
      – Ты всегда был пессимистом.
      – Может, как раз поэтому я до сих пор жив.

27 мая 2086 года, местное время 8.30, гостиница "Безмятежье", Файорбург, столица суверенной колонии Файори.

 
      Пробуждение наполненно светом. Как непривычно видеть яркое солнце сквозь едва открытые глаза – настоящее летнее солнце, столь долгожданное после прохладно жгучих ламп дневного света на борту "Духа Грома". Передёрнув плечами от неожиданно прохладных прикосновений простыни, Керован зажмурился, не решаясь пропустить сквозь готовые разомкнуться веки остренькие розоватые лучи света – утренние всплески тепла солнца Гаммы Талестры. Было так тепло и прохладно одновременно, так мягко шевелил волосы бегущий от открытого балкона по-весеннему летний ветерок, что хотелось не прерывать спокойного и тихого полубодрствования. Керован забыл, как это – просыпаться не по сигналу тревоги, просыпаться тогда, когда нет смысла проверять наспех наброшенный сьют и шарить по углам индивидуальной тумбочки в тщетных поисках брошенной вчера впопыхах пачки сигарет.
      Насколько можно было слышать, по улицам неспешно ползли транспортные гравы, где-то за гранью тёплого созерцания с закрытыми глазами людской гомон напоминал о том, что в этом мире есть ещё кто-то, кроме Жосинды и его самого…
      "Стоп, – мелькнула мысль, – а где Жоси?"
      Керован положил руку справа от себя и ощупал постель. Она была пуста.
 
      Холодный всплеск испуга разом смахнул тёплую полудремоту. Пытаясь, сощурившись, привыкнуть к яркому солнцу, Керован рывком сел на кровати и осмотрелся.
      Всё было в порядке, просто он ни как ещё не мог привыкнуть к несколько иному, нежели у землян, ритму жизни своей подруги. Она была здесь, рядом. Только стояла на балконе, подставив свою неестественно бледную кожу под красноватый каскад утреннего тепла. По всему, феррианка проснулась довольно давно и успела привести свою внешность в порядок, попутно позаботившись и Кероване. Рядом, на матово-голубом туалетном столике едва-едва дымилась чашка кофе. Чашка была новомодная, с термостатом, после прикосновения к гладкой чёрной керамике, Керован увидел проступившие голограммой цифры 55. Любимая температура для чашки кофе. Керован улыбнулся и отхлебнул.
      – Спасибо, – сказал он, чувствуя приятный и необычный холодок, пробежавший по нёбу – будто кофе был с мятой, или с бергамотом. После первого же глотка остался привкус чего-то среднего между грецким орехом и свежим огурцом.
      Жосинда услышала голос и повернулась к Керовану.
      – Доброе утро, – в последнее время она добилась больших успехов в освоении русского языка и старалась чаще свои умения демонстрировать. – Ты сегодня с той ноги вставать будешь, или как?
      – Угу, – Керован усмехнулся. Подняв глаза на проём балкона, он невольно залюбовался своей подругой.
 
      После окончания военных действий на территории Файори феррианка отпустила длинные волосы, копна тёмно-синих кудряшек буйно и в беспорядке окутывала её тонкое лицо. Даже неестественная для землян бледность кожи, характерная для экваториальной расы Найсфейреррау, выглядела уместной и ярко манящей. Золотистым отблеском сверкнули из-под длинных ресниц чуть грустные глаза, перелив красок утреннего солнца заискрился в глубине зрачков, похожих на капли жидких кристаллов. На Жосинде не было ни единого предмета туалета, соответствующего феррианским направлениям моды. Белый пиджак строгого покроя оригинально сочетался с наивными брюками клеш розового цвета. Под пиджаком ярко выделялся сиреневый блейзер с высоким воротом, на серебряной цепочке тускло блестел кулон из финифти – подарок Керована. Самыми неординарными для такого костюма были блестящие чёрные босоножки.
      Облокотившись на перила, Жосинда долгим и проницательным взглядом посмотрела на Керована.
      И тут порыв ветра принёс целый сонм мелкого пуха с файорского золотистого тополя. Как будто звёздная пыль окутала феррианку, как будто лето уступило часть своей власти зиме. Тополиная метель показалась Керовану волшебной. Цепляясь за ткань пиджака и за кудри феррианки, пух едва заметно искрился золотом и красными полутонами солнечного света. Яркость красок и сочность оттенков казались невероятными, контраст светлых деталей интерьера с ослепительностью и насыщенностью того, что виднелось на улице, заставляли задуматься о реальности происходящего.
      Керован закрыл глаза, а когда открыл их снова, Жосинда уже была рядом. Присев на край кровати, феррианка дотронулась пальцами до его лица и провела ими под глазами Керована.
      – Э… А я думал кофе будет с лимоном, – Керован сказал первое, что пришло в голову.
      – Тебе не понравился тэлким?
      – Ого! Так это ваш знаменитый тэлким?
      – Ну да. Есть ощущение, что ярче всё воспринимается?
      – Да ещё бы! Слушай, я смотрю на тебя и… Ты просто прекрасна.
      Жосинда тихо рассмеялась.
      – Ты сейчас похож на одного персонажа.
      – Какого?
      – Ну, из одного стихотворения. Феррианского. Кажется, Джемар в своё время перевод сделал.
      Задержав дыхание буквально на полсекунды, Жосинда стала говорить нараспев:
 

      Холодные реки как сеть в изумруде,
      Где сам изумруд – это лес и поляны,
      Там горы подобные льда кусков груде
      Возносятся в небо стремительно, рьяно.
      Там солнца – светлей, чем в равнинах огонь,
      Там небо – бескрайний простор синевы.
      Там травы предгорий тонки – только тронь,
      Рассыплются в миг на ручей бирюзы.
      Я был там и видел, как чёрный фасад,
      Наполненной светом небес колоннады,
      Прекрасен, утопленный в девственный сад,
      Где травы цветут лепестками торнадо.
      Керован хмыкнул и продолжил на кирриоле:
      Ты шла, будто в травах звездою плыла,
      Твой шаг был неслышен и лёгок как свет,
      А голос… Кого-то ты в даль позвала,
      Быть может, мечтая услышать ответ…

 
      Жосинда удивлённо подняла брови. Чуть наклонила голову и медленно спросила по-русски:
      – Откуда ты знаешь кирриол? Я не давала тебе уроков, да и Джемар, как мне помнится, кроме Дитера никого не пытался обучить нашему языку.
      – Я попросил Джемара научить меня читать вслух именно это стихотворение. Правда, оно длинное, всего я не помню.
      – Да, у нас любят писать длинные стихи. Зная Джемара, можно только подивиться, как ему хватило терпения выучить всю поэму.
      – Он читал её тебе?
      – Почему-то на русском, в своём переводе. Правда, я не помню, кто автор, кажется, он вообще мне об этом не говорил.
      – А зачем он вообще это читал тебе? – насторожился Керован.
      – Успокойся, тебе не надо ревновать. Я люблю тебя и только тебя. Знаешь, иногда мне кажется, что ты больше феррианин, чем кто-либо другой.
      – Больше чем Джемар?
      – Не-а. Я имею в виду землян из нашего проекта. А читал мне он эту вещь для того, я так думаю, чтобы показать, как русский язык богат и разнообразен, и насколько удобнее пользоваться в общении именно им, нежели тем же немецким или английским. Если хочешь, он считает русский более удобным для понимания друг друга, хотя и более сложным в изучении.
      – Это понятно. И ты говоришь, автора он не назвал?
      – Нет. А кто автор, ты знаешь?
      – Да. Арнгу Вилл Джемар.
      – Быть не может! Разве он пишет стихи?
      – Выходит так.
      Жосинда вздохнула. Поднялась на ноги и посмотрела на улицу. Ветерок продолжал наносить в номер снежинки пуха, но их поток заметно поубавился.
      На несколько минут повисло молчание.
      – Помнишь, какое сегодня число? – медленно начал Керован. – Знаешь, если уж ты не сможешь остаться тут со мной…
      – Я должна вернуться на Найсфейреррау, хотя бы на какое-то время. Кери, не надо об этом говорить так печально, это бессмысленно. Я всё равно к тебе вернусь.
      – Ну да, через двадцать наших лет, а может и через тридцать.
      – Ну и что? Ты же регенерант! Вот уж кому стоит убиваться так это мне, поскольку несмотря на феррианскую продолжительность жизни я буду стареть, а ты нет. И ещё не известно…
      – Да, извини. Мне иногда кажется, что вы, ферриане такие же регенеранты.
      – Увы…
      Снова оба замолчали. Первой заговорила Жосинда.
      – Я должна улететь на "Танайяре".
      – Но за эти годы столько может измениться. Знаешь, можно сказать так, даже горячее и сильное пламя требует подпитки. И не всегда удаётся сохранить огонь, как бы не старались его оградить от дождя или сквозящего ветра. Понимаешь?
      – Не хуже, чем ты. Не стоит загадывать и заранее предаваться унынию.
      – Просто я боюсь, что эти чудесные отношения, которые сейчас у нас с тобой… Они могут потерять актуальность.
      – Знаю. Но мы должны пойти на этот риск. Иначе нельзя.
      – Да, да. Так я и хочу сказать тебе.
      – Что?
      – Джемар ведь полетит с тобой на борту "Танайяра"?
      – Это так. Только не надо думать всяких глупостей.
      – Я и не думаю. Просто… Если ты поймёшь, что не любишь меня, постарайся сделать хотя бы его счастливым.
      Жосинда резко повернулась лицом к Керовану, иссиня-чёрные кудри разметали снежинки пуха.
      – Ты просто идиот. Или сволочь. Я ТЕБЯ люблю, неужели не понимаешь?
      – Понимаю. Я тоже люблю тебя. Именно поэтому я не собираюсь брать с тебя клятв в вечной любви. Не дети мы с тобой, в конце концов. Только я знаю, насколько Джемар одинок, ведь та девушка, Вийта – её, наверное, уже нет на свете…
      – Не знаю.
      – И я этого не знаю. Только помни мои слова. Я не Казанова какой-нибудь, но я тоже живой человек. И не землянину кичиться своей верностью. Мы просто не такие уж верные по своей природе.
      – Да, я поняла тебя. Но всё это будущее. А сейчас мы вместе.
      С этими словами феррианка быстро нагнулась к Керовану и страстно поцеловала. Керован ответил тем же.
      Когда Жосинда отстранилась чтобы перевести дыхание, Керован с удивлением дотронулся рукой до своих губ.
      – Мятная жвачка?
      – Нет. Тэлким, – усмехнулась Жосинда, крепко обнимая землянина.
      – Послушай, но для вас же он очень вреден.
      – Фигня. Иногда хочется больше красок и впечатлений.
      – Не делай так больше. Хорошо? Сколько угодно ешь глюкозы, там кури или ещё чего-нибудь, только не употребляй тэлкима.
      – Договорились.
      – Жоси.
      – М-м-м?
      – Я люблю, – губы Жосинды прервали его слова.
      Не успел Керован расстегнуть пуговицы её пиджака, как раздался звонок в дверь.
      – Ну вот, блин.
      – Не открывай, – попросила Жосинда.
 
      Керован вздохнул и взял с тумбочки пульт дистанционного управления. Нажав кнопку, высветил сенсографическое изображение прихожей.
      Возле двери стояли двое. Джемар и Дитер.
      – Придётся впустить.
      Жосинда нехотя кивнула, но не стала приводить свой пиджак в порядок. Увидев, как его подруга растянулась на кровати, соблазнительно выгнувшись, Керован выругался про себя. И это ещё они нас называют развратными? Конечно, не в феррианских правилах скрывать от кого бы то ни было недовольство тем, что прерывают на самом интересном месте, но всё же… Ладно, сказал себе Керован, представляю себе насколько глупыми мы, земляне, кажемся иногда тем же Жосинде и Джемару. Бессмысленными и несуразными.
      Мелодичный перезвон уведомил стоявших под дверью, что можно входить.
      – Привет, ангелочки, – с этими словами Дитер протянул руку Керовану и поприветствовал Жосинду феррианским "Дайрии лауриит".
      – Добрый вечер с поправкой на время, – криво усмехнулся Джемар.
      Керован и Жосинда переглянулись. Феррианин просто светился счастьем, в то время как Дитер пытался выглядеть озабоченным. Пытался, правда, не очень успешно. Быть может, от того что, так же как и Джемар держал в руке открытую банку пива "Амстердам".
      – Извините, что не зашли чуть позже, минут эдак на пятнадцать, – оценив обстановку, изрёк феррианин.
      – Иди в задницу, – ответил Керован.
      – Не пойду. Неинтересно. Так, друзья товарищи, собирайтесь. Получаса вам хватит? Тебе, Жоси хватит, я вижу ты уже давно на ногах. А вот этот лентяй, по-моему, даже не побрился ещё.
      – И без роз, кстати, – в тон Джемару добавила Жосинда.
      – А ну тихо все! – рявкнул Керован, – Если мне сейчас же не объяснят по какому праву в такую рань меня из постели вытаскивают, набью морду. Сами знаете кому.
      – Но-но, – одёрнул его Джемар. – Я к тебе, пардон к вам, не пошёл бы так рано. Это Жоси пока ещё по феррианской привычке встаёт ни свет ни заря, а тебя порой днем с огнём не добудишься. Эх, распустились вы все на гражданке.
      – Сам-то?
      – Да ладно, Керован. Я всегда был совой и сейчас ею остаюсь. А вот вам всем пора бы встряхнуться. Благо повод есть.
      – Какой такой повод? – удивился Керован.
      – Да, вот объясни нам какой такой повод, Джемми, а то вломился, понимаешь, и даже пива не предлагает, – Жосинда приподнялась на локте и с вызовом посмотрела на Джемара.
      – Ну что, сразу их шокируем, или пусть живут?
      – Пусть поживут ещё малость, – едва сдерживая смех, утвердительно кивнул Дитер, – Вот вам пиво, – две запотевшие банки шлёпнулись на кровать, холодный метал коснулся локтя Керована, от чего тот коротко и злобно выругался.
      – Ну вы тут давайте, побыстрее, а мы вас внизу подождём, – обняв Дитера за плечи, Джемар мягко подтолкнул его к выходу из номера. Обменявшись с феррианином взглядами, Дитер пожал плечами, но всё-таки вышел на лестничную площадку.
      Жосинда встала с кровати и, повернувшись к зеркалу, спросила:
      – Корима квэрди аййарит омир иир даэна?
      Керован едва не поперхнулся пивом.
      – Ну а мне может переведёте?
      – А тут и переводить нечего, – не слишком любезно отрезал Джемар. – Всё в своё время узнаете. И тебе, Жоси, без всяких исключений, я тоже не в восторге от секретов.
      Всем своим видом выражая ущемлённую гордость, феррианка стрельнула глазами в сторону Джемара и холодно улыбнулась Керовану. После чего с громким стуком прикрыла за собой дверь ванной.
      – Может хоть намекнёшь? – в последний раз попросил Керован.
      – Нет. Хотя… Знаю я, что тебя тревожит. У тебя на лице всё написано. Так вот, я думаю, у тебя теперь не будет повода для особого беспокойства. Всё в твоих руках.
      – Так… – натягивая брюки, Керован исподлобья посмотрел на феррианина, – Боюсь ошибиться… Жоси остаётся с нами? Не летит на "Танайяре"?
      – Не угадал.
      Усмехнувшись каким-то своим мыслям, Джемар небрежно козырнул и скрылся за дверью.
 
      На площади перед гостиницей стоял большой пассажирский грав, размалёванный не слишком цензурными надписями, среди которых особенно выделялись крупными белыми буквами следующие слова: "Не дадим тигроидам спокойно оттягивать свой конец". Покрутив у виска пальцем, Керован переглянулся с Жосиндой. Та пожала плечами.
      – Как-то не серьёзно после драки кулаками махать, – с этими словами она быстрыми шагами направилась к граву, возле которого махал руками Дитер. Чуть поодаль виднелись Джемар и Хэн, загружающие в багажное отделение ящики с "Амстердамом". На силисфальте их оставалось ещё с десяток. Из открытой двери возле кабины выглянул взъерошенный Пауер и громко осведомился, скоро ли закончится погрузка. Джемар показал ему средний палец и крикнул, что надо ещё водку грузить.
      Керован хотел было взять у Жосинды тяжёлый рюкзак с вещами, но передумал. По всему, феррианка была не в том настроении, чтобы принимать постороннюю помощь.
      Не глядя запустив пустую банку в ближайшую урну, Керован промахнулся. Этот промах и вовсе испортил настроение. Мрачнее тучи он подошёл к граву и осведомился у Дитера:
      – Опять пьянствовать?
      – Про запас.
      – На фига? Мы за одну вечеринку всё равно всё это не вылакаем.
      – Ну это ещё как посмотреть, – донёсся голос Люка, выпрыгнувшего из грава.
      Небрежно раастёгнутая рубашка развивалась на дующем над площадью ветру, а озорной блеск глаз явно свидетельствовал об уже состоявшемся начале пьянки.
      – Так водку же ещё не грузят? – злобно удивился Керован. – Ты пиво не пьёшь, кажется. Или уже стал? И не ты ли, кстати, на прошлой неделе вопил, что хватит пьянствовать? Забыл, как тебе хорошо после тогдашнего стало?
      – Пардон, лауриит, – с полупоклоном Люк пропустил заходящую в грав Жосинду, едва не поскользнувшись на силисфальте. Лауриит хмыкнула и, ничего не сказав, скрылась внутри салона.
      Снова обратив своё внимание на Керована с Дитером, Люк оправдался:
      – Э… Я с прошлого как раз и лечусь. Чего ты ржёшь, Дитер? Ты мне сам доверил на сохранение бутыль "Шнапса", но уж извини…
      – Ах ты…
      В этот момент у Дитера зазвонил сотовый видеотелефон. Вытащив его из заднего кармана брюк, Дитер нажал кнопку ответа.
      На экранчике появилась бреющаяся физиономия Алекса.
      – Вы там как, собрались уже?
      – Да, – ответил Дитер и добавил шепотом, обращаясь к Люку. – Вот кто первым делом будет вопить: почему "Будвайзер" не купили.
      – Молодцы, – проведя последний раз бреющей губкой по подбородку, Алекс спросил. – А как там наши ангелочки?
      – Какие из, – начал было Дитер, но сообразил, что сболтнул лишнее и поправился. – Бесятся.
      – Это хорошо, – усмехнулся Алекс, сделав из оговорки Дитера соответствующие выводы, – я сейчас буду.
      Перед отключением Дитер и Керован успели услышать реплику: "Всё, Катя, пока".
      – Алекс что, подружку себе завёл постоянную? – сделал свои выводы Керован.
      – Он ещё не в курсе?
      – спросил Люк, кивнув на Джемар.
      – Нет, Люк, пока не в курсе.
      – Ясно, – похлопав Дитера по плечу, Люк двинулся помогать грузить ящики.
 
      Оглушительный скрежет возвестил о том, что "Смерч", на котором прилетел Алекс, закрепили на крыше грава. Керован удивлённо переглянулся с Жосиндой. Зачем понадобилось причаливать антиграв к корпусу неуклюжей наземной тарантайки, в то время как долететь до центрального файорского космопорта можно было за пять минут? Очередная причуда Алекса? Может быть. Так, во всяком случае, подумал Керован, но уловив спокойствие всех остальных, разместившихся в салоне, решил не забегать вперёд и всё узнать в своё время. По ехидному прищуру глаз Жосинды Керован понял, что она не разделяет его настроения. Она не стала проявлять своего феррианского нетерпения, за что можно было бы её поблагодарить. Так Керован и сделал. Жосинда ответила предположением о начавшемся у неё "привыкании" к земным этическим нормам, хотя и предупредила о нежелании совсем перевоплощаться в землянку.
      – Не надо! – шёпотом попросил Керован, – иначе мне придётся опять становиться просто землянином и потерять отмеченный тобой сдвиг в моём "привыкании".
      Прикрыв глаза, Жосинда облокотилась на его плечо.
      Хлопнула дверь, в проёме показалась фигура Алекса.
      – Ха! – воскликнул он, делая большой глоток из только что открытой банки, – Теперь, друзья мои, объявляется прогулка в дали далёкие. Может кто-то из вас ещё не знает, но первая наша остановка состоится на центральном космодроме. Давай, включай эту фиговину, – хлопнул Пауера по плечу Алекс и плюхнулся в кресло рядом с Херрелом.
      Пауер врубил сидиолу и под оглушительные аккорды старинной группы "Хеллоуин" тарантайка двинулась с места.
      – А чего так темно? – спросил Керован, удивляясь полумраку в салоне.
      Алекс услышал его реплику, несмотря на мерный гул двигателя. Сделав знак Пауеру, он удовлетворённо кивнул, когда салон залил яркий свет.
      – Что за чёрт? – воскликнул Керован, оглядываясь назад. На двух рядах кресел в задней части салона сидели четверо. Гладкие голубые комбинизоны из металлического волокна, отблескивающие перламутром шлемы и боевые браслеты на запястьях и щиколотках, скрытые в солидных наплечных кобурах миниатюрные скорострельные плазмеры и четыре пары отливающих золотом глаз.
      – Хай! – один из сидящих, феррианин южной расы поприветствовал Керована.
      Насколько удивленным выглядел Керован, лицезрея четверых феррианских штурмовиков с "Танайяра", настолько же ошеломлённой чувствовала себя Жосинда. В принципе, она могла предположить, что кое-кто из экипажа боевого крейсера не прочь поразвлечься в компании оперативников проекта ОЗИ, но чтобы вот так, да без предупреждения! К тому же трое парней и девица принадлежали к элитному 115-му полку знаменитой дивизии "Траквэо". Вытянутые стреловидные нашивки на правой части бронекурток у каждого из них не оставляли сомнения в том, что они именно из этой дивизии.
      Не желая озадачивать речью на кирриоле Керована и уразумев, что по крайней мере один из сидящих сзади штурмовиков знает английский, иначе вряд ли бы он обратился к Керовану с таким приветствием, Жосинда по-английски и спросила:
      – Вы тоже на прогулку?
      – Нет. Я Вейтаун Саани Тиана, руководитель мобильного штурмового пехотного отряда 8-15-345-214. Командование откомандировало нас для почётного эскортирования вашего подразделения до борта "Духа Грома", – ответила феррианка северной расы, судя по знакам отличия у основания воротника и на плечах, действительно главная в группе.
      – Ничего себе! – изумлённо пролепетал Керован, который так же разобрал стрелы "Траквэо", хоть и немного позже, нежели Жосинда. – Простите за нескромное замечание, а мы как-то не замечали необходимости в эскорте последние эдак два-три месяца. По крайней мере, на мероприятия, проходящие под эгидой уничтожения зелёного змия.
      Старшая в группе едва заметно улыбнулась.
      – Мне дали чёткие указания выдать вам уже предоставленный пакет информации. Не более.
      – Блин, – Керован втянул сквозь зубы воздух и раздражённо плюхнулся в кресло. Жосинда медленно села рядом, пару раз озадаченно глянув через плечо на тех, кто сидел сзади.
      – Ты чего-нибудь понимаешь? – спросил Керован.
      – Ничего, – пожала плечами Жосинда.
      – Придумал! – воскликнул Керован, – Джемар уже начал колоться ещё в номере, сейчас мы его позовём, и теперь уж он не отвертится. Эй, Джемми!
      Из-за стоящего перед ними кресла высунулась голова Дитера.
      – Слушай, не ори, а? Нету его тут.
      – Как нет? – Керован вскочил и оглядел салон. На первый взгляд феррианина действительно в нём не было. – Эй, народ, а где наш Джемар?
 
      На возглас оглянулись все, включая Пауера. На миг утратив управление над сноровистой тарантайкой, он едва не допустил столкновения с углом ближайшей по курсу постройки. Единственный, кто в момент резкого разворота был на ногах, так это Керован. Под свист и хохот он не удержался и плюхнулся обратно в кресло.
      – Так, этому больше не наливать.
      – Рано с ног валишься, подожди ещё.
      – Да уж лучше ты сядь, а то ещё упадёшь от неожиданности.
      – По-нашему это шок.
      Такие возгласы не слишком трезвых друзей посыпались на Керована со всех сторон, но обидного в них ничего не было.
      – Бред какой-то, – обиженно сказал Жосинде Керован.
      – Точно, – согласилась феррианка.
 
      Жутко скрипя бампером по силисфальту, тарантайка подкатила к воротам космопорта. Алекс и Пауер первыми выскочили из машины, ознаменовав прибытие дружным гиканьем. За ними вылезли остальные, причём Керован и Жосинда были последними. Ступив на силисфальт, Керован не заметил Хейнса, стоявшего с сенсографичесой камерой подле остальных оперативников. И, разумеется, обернулся на отклик. Как раз в тот момент, когда стоял в проёме двери и подавал руку спускавшейся следом Жосинде.
      Только когда ему вручили моментальную сенсокопию снимка, он понял, в чём был подвох. Прямо над дверью красовалась надпись "С мягкой посадкой". Хейнс уже довольно хорошо освоился с приобретённой совсем недавно камерой, поэтому подловил такой момент, когда Жосинда находилась в не очень устойчивом равновесии. Впечатление от её позы на фотографии было таким, будто она вот-вот упадёт в руки Керовану. Отчего снимок приобрёл определённый поддтекст.
      – Нехороший ты человек, Хейнс, – укоризненно покачал головой Керован, – Пошлый и испорченный.
      Жосинде сенсография понравилась и, рассмеявшись, она поблагодарила Хейнса.
      Керован огляделся по сторонам. Космопорт был закрыт патрулями сил самообороны, группы военных стояли то тут, то там, вооружённые до зубов и очень нервные. Майор, отвечавший за доступ внутрь, переговорил с Алексом по видеотелефону, после чего компьютер космопорта взял управление тарантайкой на себя, а вся компания прибывших двинулась внутрь комплекса пешком.
      – Перестраховываются, – пояснил Херрел, видя озадаченные лица.
      – А что, были прецеденты?
      – Знаешь, Джонотан, прибытие феррианского боевого крейсера с армией, чуть ли не в сто раз превышающей все вооруженные силы Файори по численности и уровню экипировки не всем пришлось по вкусу. Ведь это прибытие, если мне не изменяет память, первый по-настоящему мирный контакт цивилизации Земли с другой расой. Обставлен он, конечно, не по правилам, этот самый контакт, но так уж получилось. Всему виной это грёбаное вторжение. И знаешь, по подсчётам социологов более тридцати процентов местного населения настроены по отношению к феррианам мягко говоря враждебно.
      – Ты не видел, – добавил Алекс, – а мне посчастливилось наблюдать пару пикетов в первые дни. Тут не то что митинговали, тут едва не взорвали посадочный товиарф.
      – Надо же…
      – Новостями надо интересоваться. А то ты своим загулом по местным борделям Алекса уже переплюнул.
      – Ты бы хоть не подкалывал, – урезонил Хэна Пауер.
      Провожаемые внимательными взглядами охранников, прибывшие в космопорт миновали посадочные площадки земных судов и вышли на второе кольцо оцепления. Здесь был двойной кордон: внешний состоял из оперативников планетарной безопасности и служащих Синдиката, внутренний, феррианский, – из редкой цепи закованных в тяжёлые вэгвэнирующие скафандры офицеров дивизии "Траквэо". Оба охранения окружали пятисотметровую махину многцелевого транспортного товиарфа.
 
      Феррианский корабль выглядел более чем внушительно. Формой он напоминал вытянутый параллелепипед с многочисленными выдающимися надстройками. На высоте метров сорока над посадочным полем нависала продолговатая рубка управления. Ослепительно белая обшивка товиарфа нестерпимо блестела, огромный силуэт воина со щитом и с вынутым из ножен иззубренным клинком – геральдический символ дивизии – чётко выделялся матовой и как будто водянистой поверхностью. Люк, впервые увидев биологичеси активные краски ферриан, окрестил их недавно "живучками". Среди сотрудников ОЗИ термин прижился.
      – А где гравиплан? – удивлённо осведомился Керован.
      – Да вон один, вон второй, – махнул рукой Дитер.
      Поодаль, выкрашенные в красноватые тона, стояли на силисфальте два стометровых диска с символикой Синдиката на борту. Недавно прибывшие с Земли в качестве пополнения флота и, по слухам, стоившие синдикату никак не дешевле орбитальной станции каждый, новейшие гравипланы до сих пор шокировали местных вояк, привыкших видеть у себя под боком обычные "Боевые ястребы".
      – Это понятно, – отмахнулся Керован. – Где "Дух Грома"?
      – На орбите, – спокойно сообщил Алекс.
      – Как на орбите? – Керован аж споткнулся. – А кто им управляет?
      – Никто.
      Керован хотел было возмутиться подобной халатной доверчивости по отношению ко всяким там автопилотам, но в этот момент у прибывших снова начали проверять документы. Когда процедура проверки закончилась и земное оцеплпние осталось позади, двое феррианских офицеров направились им навстречу. С удивлением земляне отметили тот факт, что тут проверили документы только у четверых штурмовиков эскорта. "И доверию нам стоило бы кое у кого поучиться", – грустно подумал Керован.
      Спустя несколько минут перед прибывшими открылся ирисовый люк товиарфа и навстречу им опустилась транспортная платформа.
 
      – Пожалуйста проходите, – почти без акцента произнёс стоящий на ней феррианин в чёрной униформе службы безопасности.
      Коротко отдав друг другу честь, ферриане посторонились, пропуская вперед землян. Как только все оказались на платформе, она резко набрала скорость и устремилась вверх. Оперативники во все глаза смотрели по сторонам, пытаясь углядеть всё сразу. Вокруг ведущих платформу рельс ровными прямоугольниками уходили во все стороны прозрачные ангары. Во многих стояли феррианские истребители и межпланетные танки. В глубине товиарфа просматривались грандиозные комплексы всевозможных установок причудливой формы и неведомого назначения. Мягкий белый свет струился со стен ангаров, не слепя, но в то же время чётко вырисовывая все детали внутреннего устройства товиарфа. На высоте ста пятидесяти метров платформа остановилась, очутившись в овальном закрытом помещении, напоминающем фойе какого-нибудь офисного комплекса.
      – Сюда, пожалуйста, – феррианин в чёрном пригасил прибывших пройти по настилу, напоминающему ковровое покрытие и коротко постриженную траву одновременно к широкой двери в какое-то помещение.
      Когда полупрозрачная дверь отъехала в сторону, перед землянами открылся внушительный конференц-зал на добрую тысячу мест. Зал был практически пустой, только возле возвышения у дальней стены с кафедрой и просмотровыми экранами несколько десятков мест было занято. Пройдя между рядами, земляне расположились на указанных им местах справа от уже присутствующих. Феррианин из службы безопасности вежливо отстранил Алекса от облюбованного им места и указал на стоящие возле кафедры сидения.
      Одновременно с этим от группы сидящих слева отделились двое ферриан в белых парадных мундирах и так же направились к трибуне.
      Когда трое заняли места в "президиуме", к кафедре поднялся ещё один феррианин, тоже из службы безопасности.
      – Увжаемые гости и коллеги, – начал он на кирриоле, но тут заработала проекционная система синхронного перевода и земляне услышали то же самое на русском языке. Работа феррианского лингвера была выше всяких похвал, землянам удавалось и слышать кирриол и русский одновременно, но оба языка не сливались, а как бы дополняли друг друга.
      – Мы рады приветствовать на борту нашего товиарфа братьев по разуму. Здесь присутствуют члены земной службы быстрого реагирования на инопланетную агрессию, именуемой проектом ОЗИ или Общеземной Защитной Инициативой.
      Едва уловимое изменение освещённости выделило те места, на которых сидели земляне. С удивлением Керован обнаружил подсветку и среди сидящих слева.
      – Проект ОЗИ, как вы знаете, совсем недавно ликвидировал угрозу вторжения на территорию земной колонии Файори с некоторой помощью с нашей стороны. Поскольку цели проекта в целом аналогичны нашей миротворческой политике во всей вселенной, мы чувствуем долг от всей души поблагодарить этих отважных людей за великолепно выполненную работу.
      Феррианин представил Алекса Дарка как юридического руководителя проекта, после чего поимённо назвал все присутствующих в зале сотрудников ОЗИ. Ими, на удивление Керована, оказались все те, кто после победы согласился на продление контракта, то есть все оперативники, включая найденного на Файори Херрела, Фарландер, Казарновский и Штайнер, а также команда техников из группы Фарландера почти в полном составе. Тут же в зале находилась Морозова и, в довершение всему, несколько человек из тех, вербовкой которых в своё время занималось непосредственно правительство. Разумеется, тут же присутствовали все члены экипажа "Духа Грома". Потерявшийся Джемар оказался слева, тут как тут, рядом с Фарландером, когда его назвали, он встал и поклонился собравшимся.
      – Ваши действия оказались выше всяких похвал. Их характеризуют завидные чувства патриотизма и долга, профессионализм участника проекта можно ставить кому угодно в пример, ни сколько не кривя душой. Вместе с вами мы сожалеем о тех, кто не дожил до этого момента. Памятью о них каждый из нас будет напоминать себе о тех нелёгких днях, которые вы прожили.
      Без объявления и комментариев наступила минута молчания и все присутствующие поднялись со своих мест.
      – Спасибо, – после этой фразы феррианин обернулся к сидящему в президиуме представителю экваториальной расы, одетому в мундир с красно-серыми знаками отличия. – В связи с вышесказанным командир боевого крейсера "Танайяр", лаури Каррэй Марн Донигар собирается сообщить вам важную, на наш взгляд, информацию.
      Лаури Донигар поднялся со своего места и поклонился собравшимся, пожав руку Алексу. Сменив предыдущего на кафедре, командир "Танайара" оглядел зал.
      – От своего имени я присоединяюсь к словам нашего руководителя общественно-политического управления, лаури Фирреэ Танэл Корриору, – Донигар кивнул безопаснику и тот, отойдя от кафедры, занял свободное кресло в первом ряду.
      – Как вам, уважаемые земляне, должно быть, известно, разгромленная вами с нашим участием группировка вражеских сил являлась небольшой экспедиционной бригадой могучей межзвёздной социальной формации под названием Объединённые Миры Йцорта. Нет никакого сомнения, что, несмотря на вероятно миролюбивый настрой представителей этой цивилизации, возникновение конфликта и ваша победа вынудят правительства Йцорта к ответным действиям. И есть опасения, что следующие войсковые формирование, могущие прибыть в окрестности созвездия, именуемого вами Талестрой, будут способны нанести вашей цивилизации сокрушительное поражение. Мне нет смысла упоминать, что во многих аспектах Йцорт превосходит наши и тем более ваши научно-технические уровни развития и производства. Кроме, разве что, одного фактора, который нам всем на руку. Корабли Йцорта не способны перемещаться в неевклидовых проекциях пространства с теми скоростями, с которыми способны это делать наши с вами боевые единицы. В этом мы их превосходим. Нам известно приблизительное нахождение пограничных планет их формации, опять же благодаря захваченным вами в последнем бою информационным массивам.
      На некоторое время Донигар замолчал, внимательно следя за реакцией присутствующих на свои слова.
      – Для нашего командования является очевидным определённый способ решения сложившейся проблемы. Это превентивный удар по Йцорту. Идеальным вариантом было бы мирное урегулирование возникших разногласий. Сейчас наш боевой крейсер готовится к старту в направлении так называемого вами Большого Магелланового облака, крупного звёздного скопления. Там начинается территория Йцорта. По оценкам наших экспертов ксенопсихологов, – подсветка выделила несколько кресел слева от оперативников, как показалось Керовану, в непосредственной близости от того места, где сидел Джемар, – вероятность ксенофобного поведения йцортийцев или, как вы их называете, тигроидов, близка к единице. Так вот, наш совет командования настоятельно рекомендовал мне воспользоваться вашей оперативно-тактической, а если так сложится, то и стратегической помощью в процессе установления контактов с Объединёнными мирами. Это официальное предложение контракта. Я, как командир вверенного мне войскового контингента, приглашаю к кооперации вас, всех присутствующих здесь и сейчас землян и ферриан, являющихся сотрудниками проекта ОЗИ.
      Керован потерял дар речи. Несколько минут он сидел как парализованный, не веря собственным ушам. Безусловно, это было неслыханное предложение. То есть обоснованное, рациональное и объяснимое, но всё равно неожиданное. Представив себе, что ему, никогда не летавшему дальше пояса Рианнона, предоставляется возможность побывать не просто где-то далеко в космосе, а в других галактиках, да ещё на борту инопланетного корабля, Керован был шокирован, удивлён и обрадован. Но не это было главной причиной того, что Керован почувствовал себя будто новым человеком. Главным было то, что он и Жосинда… Он никого и ничего не замечал вокруг себя, пока Дитер не сунул ему под нос папку с текстами контракта. Мельком взглянув на обложку с феррианским гербом, чем-то напоминающим сказочного трёхглавого Змея Горыныча с мечом, Керован поднял глаза на сидящую рядом Жосинду.
      – Это… это значит, что мы остаёмся вместе? Так ведь?
      Феррианка разве что не светилась от счастья, казалось, она сама пребывает в не меньшем удивлении. В её изумительных золотистых глазах Керован читал одно – радость преполняет и её так же как и его самого.
      – Да, – прошептала она. – Мы будем с тобой вместе. Всегда.
      Сидящие рядом вежливо сосредоточили своё внимание на взявшем слово руководителе научно-технического управления "Танайара", поднявшем на повестку дня процедурные вопросы взаимодействия сотрудников ОЗИ с научным персоналом боевого крейсера. Поскольку с согласия Алекса гражданский состав проекта подписал контракты уже несколько дней назад.
      И никто даже не подумал осуждать долгий поцелуй, подаренный Керованом и Жосиндой друг другу.
 
      После завершения заседания, продлившегося ни много ни мало больше пяти часов, к оперативникам подошёл Джемар.
      – Ну, и как тебе новость? – ехидно спросил феррианин Керована.
      Всё ещё выглядевший немного не в себе, Керован только и смог, что кивнуть, подняв большой палец.
      – Ну и славно, – Джемар похлопал его по плечу. – А теперь я хотел бы вам представить нового сотрудника нашего проекта. Кандидатура утверждена нами с Алексом с согласия командования "Танайяра".
      С этими словами феррианин обернулся и указал на стоящую сзади него высокую женщину феррианку южной расы. Странные для ферриан светло каштановые волосы длинными волнами спадали на её плечи. Чуть раскосые глаза цвета тёмного янтаря блеснули из под тёмных ресниц. Феррианка была одета в не слишком официальное длинное платье цвета морской волны с узором в мелкий голубой треугольник. На правой руке феррианки тускло блестел узорчатый серебристый браслет с перламутровой инкрустацией.
      – Лаурит Сайрэнн Вилл Вийта. Специалист по прикладной ксенопсихологии. Военный психолог и историк.
      Керован, Жосинда да и все остальные с любопытством посмотрели на Вийту. Когда неловкое молчание затянулось, Джемар поспешил пояснить.
      – Пока ещё Вийта не знает земных языков, но скоро выучит, я надеюсь.
      Назвав всех оперативников, Джемар по очереди представил их Вийте. Последней на кирриоле представилась Жосинда, задав Джемару какой-то вопрос. Джемар пожал плечами и утвердительно кивнул.
      – Так вот с кем наш феррианин проводил последние три месяца, – ухмыльнулся Дитер. – Ну что же, я рад такому раскладу. Кажется, теперь в проекте будет на одну кислую рожу меньше.
      – Стоп, стоп, – поспешил обратить на себя внимание Хейнс. – Я, конечно, не Дитер, но слышу пока ещё отменно, несмотря на почтенный возраст.
      Дружный смех прервал его реплику.
      – Эй, старик, спорим, у тебя старческий склероз? Вспомни-ка, когда ты последний раз пенсию получал, а? Не помнишь? Точно, склеротик.
      – Хэн, я прошу тебя, хватит к словам придираться, – огрызнулся Хейнс. – Так вот. Я ошибся, или мне не послышалось, кажется, в имени нашего нового ксенолога присутствует некая часть имени нашего бравого Джемми?
      – Не послышалось, – согласился Джемар.
      – Э… Слушай, Джемми, это твоя дочь? Прости что напоминаю, но там, на Найсфейреррау, у тебя, кажется, была подруга. Ну, тогда, до твоего исчезновения… Чего вы на меня так смотрите? Я даже помню, как её зовут, кажется… Чёрт возьми!
      – Дошло? – поинтересовалась Жосинда.
      – Так, теперь уже я ничего не понимаю, – как бы в подтверждение этому Люк помотал головой. – Ведь Джемар исчез на целую тысячу лет, если не больше! Ферриане так долго не живут, так ведь?
      – Так, – согласился Джемар. – Но, понимаешь, в жизни иногда происходят странные вещи, даже чудеса иногда.
      Алекс коснулся руки Джемара.
      – Слушай, я всё понимаю, конечно. Но как-то нехорошо это с твоей стороны…
      – Что не хорошо?
      – Хейнс, Алекс просто считает, что я не собираюсь праздновать, как это у вас землян называется, узаконивание отношений узами брака. Зря он так считает. Между прочим, мы только два дня назад поженились. И вся пьянка должна состояться именно сегодня, после вот этого собрания.
      – Ага, вот куда ты столько бухла заказывал, – догадался Керован. – Тогда я боюсь, лично мне будет мало. У меня, так сказать, сегодня двойной повод нажраться в стельку до розовых чертей. Да, а как ты ухитрился улизнуть после погрузки? Ну, там, возле гостинницы.
 
      – Там очень удобная посадочная площадка. Более чем достаточная для парковки небольшого двухместного миарфа, – объяснил Джемар. – А насчёт выпивки не беспокойся. "Дух Грома" находится в ангаре "Танайяра", и его склады забиты не только расходными материалами и оборудованием. Благо производственные и ресурсные мощности "Танайяра" могут обеспечить нас всем необходимым на более чем длительный срок.
      Джемар повернулся к Вийте и что-то шепнул на ухо.
      – Как же так всё-таки получилось? Ведь ты теперь на целое тысячелетие её старше? – не унимался Хейнс.
      – Как-нибудь я всем вам всё расскажу, – Джемар помахал рукой занятым переговорами с феррианским персоналом Фарландеру, Казарновскому и остальным, приглашая всех на вечеринку.
 
      Несколько дней спустя "Танайяр" начал готовить главные маршевые двигатели плавления пространства. До старта в неизвестность оставалось всего несколько часов.
      Керован и Жосинда стояли на смотровом мостике в ангаре 514-ой палубы, разглядывая выстроившиеся внизу в линию боевые корабли проекта. В самой дальней части ангара на причудливой конструкции возвышался "Дух Грома". Команда Фарландера вместе с дюжиной феррианских инженеров проводили доводку внутренних и внешних модулей гравиплана, испытывая модернизированные системы и отлаживая взаимодействие установленных на борту феррианских и земных приборов. Улучшенные плазменные фасеточные батареи с электромагнитными ведущими каналами встали на место старых, лазерных, вместо фаз-гатлингов на подвески смонтировали мобильные турели со скорострельными плазмерами. В этой модификации немаловажную роль сыграли добытые на базе Синдиката чертежи и схемы, воплощённые в последствии в тяжёлые истребители-перехватчики класса "Дракон".
      Здесь же, в ангаре, находились все четыре "Дракона", серебристо-зелёные ажурные сферы выглядели не слишком внушительно рядом с тремя могучими "Аннигиляторами", но те, кто видел "Драконы" в бою, знали, насколько эти, казалось, сотканные из тонкой стальной проволоки сферы превосходят в мощности и эффективности все без исключения предыдущие разработки земных летательных аппаратов. Даже ферриане попросили предоставить им чертежи "Драконов" для анализа, для них такой принцип конструирования боевых летательных машин был тоже в диковинку.
      – Знаешь, Жоси, всё настолько неожиданно и сразу, что даже нет времени осознать самое странное.
      – Что ты имеешь в виду?
      – Ты мне скажи, надолго ли покидают Найсфейреррау такие вот экипажи боевых крейсеров? Мне кажется, надолго.
      – Если перевести в принятые у землян единицы, лет на пятьдесят. А что тебя беспокоит?
      – Жоси, неужели ты не понимаешь? Для меня прервать связь с родной культурой даже на половину этого времени не то что сложно, я представить себе такое не могу!
      Феррианка вздохнула и сжала руку своего спутника. Она не знала, что ответить. Да, Керован был регенерантом, а специфика последних лет, проведённых в периодических сражениях и путешествиях наложила определённый отпечаток на его мировосприятие, научив осознавать невероятную для обычных людей продолжительность жизни и хрупкость этого дара. Но мыслить масштабами полувековых периодов как просто довольно долгими командировками Керован пока так и не научился. Всё, что могла сделать Жосинда, это отговорить его лететь к Йцорту.
      Она попыталась это сделать в самой мягкой форме, но получила решительный отпор в виде четырёх сказанных хриплым голосом слов. Им она не могла противопоставить ни одного аргумента, поскольку эти слова отражали её собственные мысли.
      – Куда я без тебя?
      Подняв к пробивающимся сквозь огромный алмазный экран над ангаром лучам Гаммы Талестры своё лицо, Керован надолго ушёл в угрюмое созерцание кровавого неба над Файори.
      – Я попробую научиться, – через какое-то время выговорил землянин.
      – Знаю, – Жосинда едва сдерживала слёзы от бессилия помочь своему самому близкому другу. Уверенность в том, что любимый человек решился остаться с ней навсегда, придала ей сил. И она чувствовала себя способной быть поддержкой Керовану.
      – Мы обязательно вернёмся сюда. Сюда и на Землю. Я очень хочу на неё посмотреть. И ты не будешь чувствовать себя одиноким. Твои друзья ведь рядом с тобой, и они сделают всё от них зависящее, чтобы ты не грустил. Будь уверен. По крайней мере, я добьюсь успеха. Я люблю тебя.

      Антиграв – обобщённое название транспортных средств, использующих двигатель с генератором отрицательной гравитации. Принцип действия таких двигателей основан на создании отрицательной массы антипротонов в сильном магнитном поле со специфическими параметрами. При удалении от поверхности планеты, с ослабеванием силы притяжения, эффективность этих двигателей снижается, поэтому все межпланетные транспортные средства снабжаются дублирующими системами движения, реактивными, фотонными, и т.п.
 
      Агнтиграв-модуль (антигравитационный модуль) – двигатель с генератором отрицательной гравитации, компонент транспортного средства или индивидуального защитного костюма.
 
      Авто-дитер – жаргонное название тяжёлого ручного автоматического оружия (см. главу 3).
 
      Акватоиды и тхазоты – две расы, обладающие телепатическими способностями. Участники второго вторжения на Землю.
 
      Антиматерия – материя, состоящая из элементарных частиц, заряженных иначе, чем в мирах, подобных феррианским или человеческим. В состав антиматерии входят, например, позитроны, частицы, аналогичные электронам, но имеющие положительный заряд.
 
      Аэро-транспорт – любое средство передвижения, снабжённое лопастными или турбореактивными двигателями. В настоящее время используются для дешёвой и быстрой доставки грузов в пределах населённых пунктов. Практически все здания, построенные после 2045 года, оборудованы подземными гаражами для посадки аэро-транспортов. Во всех без исключения машинах такого типа встроена маломощная антигравитационная система для вертикального взлёта и посадки.
 
      Биоковёр – напольное покрытие, состоящее из искусственно выведенной травы или лишайника.
 
      Виброкинжал – режущее оружие. Снабжённый мощным генератором, виброкинжал представляет собой некий гибрид электробритвы и ручной дрели. Способен резать и сверлить материалы повышенной прочности. Разработан на основе технологий пришельцев в 2040-м году, во время второго вторжения.
 
      Вижн-дизрупция – характерная особенность маскирующих приборов, разработанных на основе технологии искривления пространства. Благодаря вижн-дизрупции любой человек или машина, снабжённые таким маскирующим устройством, могут становиться практически невидимыми.
 
      Воины Осириса – самая влиятельная бандитская группировка на территории Столицы и её пригородов. Держит под контролем больше трети Старого Сити.
 
      ГКК – Городская служба Криминального Контроля. Гражданские силы самообороны, отобранные мэрией при содействии служб безопасности, считаются наиболее эффективными правоохранительными органами на всей территории Федерации. Законом о борьбе с преступностью от 16 февраля 2055 года оговаривается необходимость повсеместного внедрения подобного рода формирований в крупных населённых пунктах.
 
      Геро-кола – легальный газированный напиток с добавками наркотических веществ на основе героина.
 
      Грандий – легчайший среди известных металлов. В составе атомной структуры присутствуют электроны с дробным зарядом. На Земле не встречается.
 
      Дизрупционные разрядники – генераторы разрушительной лучевой энергии. Простота изготовления и использования этого оружия позволила успешно применять его против пришельцев в 2084 году. Но когда ворота в параллельный мир пришельцев коллапсировали, разрядники стали непригодными к использованию, так как генераторы, питающие их из другой вселенной, стали недоступны.
 
      Димнеционное поле – защитное поле, принцип действия которого основан на сбрасывании приобретаемой полем энергии в искусственно созданный канал, в некое подобие миниатюрной параллельной вселенной. Со временем накопленная в канале энергия рассеивается, но при всём своём удобстве, этот способ защиты не слишком надёжен. Как только канал переполняется, поле сворачивается и его генератор выходит из строя. Хотя учёные Проекта и научились впоследствии оставлять генератор поля работоспособным, повторное создание поля чрезвычайно сложно и энергоёмко.
 
      Квадро-сидиола – звуковая система с проигрывателем лазерных дисков и четырьмя колонками с сабвуфером. Самая распространённая и наиболее дешёвая аудиосистема.
 
      Кевлар – синтетический материал, впервые полученный в 20-м веке. Обладает отличными защитными свойствами. Используется в изготовлении бронежилетов, сьютов и иных средствах индивидуальной защиты.
 
      Комбатант – индивидуум, обученный приёмам видения боя.
 
      Крабер – одна из разновидностей пришельцев, принимавших участие во втором вторжении на Землю в 2040-м году.
 
      Крафт – (англ.) – средство передвижения или летательный аппарат
 
      Марсианский Синдикат Безопасности – независимая группа компаний, занимающаяся производством оружия, транспортных средств, космических станций и т.п., выставляющая на рынок охранные услуги своих сотрудников, а иногда и обеспечивающая мобильную поддержку ГКК. Синдикат абсолютно лоялен по отношению к правительству федерации, но не находится в финансовой зависимости от оного.
 
      После расформирования регулярных воинских подразделений – неофициальный стратегический резерв на случай возникновения локальных конфликтов. Основан в 2035 году на территории Независимой Республики Марс.
 
      Нанокомплекс – любой аппарат, использующий микро-машины.
 
      Наномедсистема – основанная на работе микро-машин, способных размножаться и проникать в повреждённые ткани организма, эта система может выполнять функции целого медицинского центра. Существуют стационарные и переносные модификации.
 
      Нано-модуль – небольшой, мобильный нанокомплекс, компонент какой-либо системы, например, защитного сьюта.
 
      Нано-омоложение – процедура поиска и восстановления повреждённых генов и внутренних органов. Дорогостоящая технология продления жизни и обновления организма.
 
      Нано-рециркуляция – система молекулярных машин, построенных по принципу вирусного комплекса белков и аминокислот. Обеспечивает удаление отходов организма, восстановление кислорода из углекислого газа путём хемосинтеза и т.п. Применяется во всех герметичных индивидуальных средствах комплексной защиты. Разработана в начале 40-х годов 21 века.
 
      Нано-сеть – информационная, аппаратная или любая другая сложная, упорядоченная система, функционирующая на основе взаимодействия микро-машин.
 
      Пластпапир – хромофильный пластик, заменивший повсеместно бумагу в деловой документации. Чрезвычайно износостоек. Изобретён в 20-х годах 21 века.
 
      Пневмо-гидравлика – система, использующая в работе давление газа и/или жидкости.
 
      Прибамбасы – жаргонное название устройств, полное название которых труднопроизносимо, непонятно или, наоборот, точно известно.
 
      Прокси-мина – программируемая мина, настраиваемая на детонацию при срабатывании датчика движения.
 
      Сабвуфер – устройство для улучшения воспроизведения звуковых записей, особенно низкочастотных.
 
      Сдвоенный фаз-гатлинг – орудийная система, состоящая из нескольких стволов фазовых пушек, поочерёдно охлаждающихся и перезаряжающихся. Благодаря цикличности работы, эта система является наиболее скорострельной и разрушительной из существующих на данный момент орудийных систем.
 
      Сектоиды – раса телепатов, с которой столкнулись бойцы проекта во время первого вторжения.
 
      Сенсовижн-пси – расширение мультимедийных устройств для телепатического управления.
 
      Сенсовизорные устройства – мультимедийные системы, передающие сигналы на большой диапазон органов чувств. Позволяют передачу информации непосредственно на каждого из зрителей при массовой трансляции.
 
      Сенсозапись – мультимедийная запись для проигрывания в сенсовизорных устройствах.
 
      Сенсоформат – формат записи информации для сенсовизорных мультимедийных устройств
 
      Сидония – местность на Марсе, где расположены пирамиды.
 
      Силисфальт – универсальный строительный материал на основе кремнезёма. Благодаря разработанной в 2012 году технологии полимеризации сложных природных смесей стал самым дешёвым и доступным материалом. Вытеснил бетон, асфальт и т.п., благодаря невероятной прочности, износостойкости и дешевизны получения.
 
      Синапс-посредники – переходники, соединяющие синаптически-контролируемые устройства с нервными окончаниями пользователя
 
      Синаптически-контролируемые системы – устройства, предающие сигналы напрямую через нервные окончания. Позволяют обладателю устройства проявлять молниеносную реакцию и улучшают другие полезные качества.
 
      Система "гатлинг" – многоствольная орудийная установка, принцип работы которой основан на поочерёдном охлаждении стволов во время стрельбы.
 
      Станнер-цеплялка – жаргонное название парализующего оружия правоохранительных органов. Действует по принципу стрекающего электрического разряда.
 
      Старый Сити, – район Столицы, где расположены построенные до 2020 года здания. Так как в этих постройках практически не применялась технология силисфальта, обеспечивающего колоссальную длительность эксплуатации, они подлежат сносу. В настоящее время район пользуется дурной славой притона всевозможных криминальных группировок. Отдельные офисные службы, расположенные в районе старого Сити, принадлежат компаниям с сомнительной репутацией. В 2084 году несколько баз проекта располагались в этих трущобах, скрывая не слишком законные операции по добыванию денег на существование. Правительство смотрело на эти операции сквозь пальцы, в надежде, что солдаты проекта изведут хотя бы некоторые бандформирования.
 
      Сьют – (англ.) – индивидуальный защитный костюм
 
      Телепортационные модули – приборы, разработанные на основе технологии искривления пространства. Данная технология попала в руки учёных проекта в конце марта 2084 года. После победы над пришельцами в мае того же года сотрудники проекта передали технологию Марсианскому Синдикату Безопасности. Наладив производство устройств, позволяющих мгновенно перемещать любые предметы на небольшие расстояния вплоть да пяти – десяти километров, Синдикат начал встраивать телепортационные модули в некоторые виды своей продукции, будь то гражданские транспортные средства или боевые машины.
 
      Товиарф – (ферр.) космический корабль
 
      Торс-модуль – сегмент любого сьюта. Индивидуальные защитные костюмы состоят из крепящихся друг к другу элементов. В соответствии с выработанными в середине 21 века стандартами средств индивидуальной защиты отдельные части защитных костюмов, производимых разными фирмами, могут крепиться друг к другу и взаимодействовать. Стандартный торс-сегмент производства Марсианского Синдиката Безопасности обычно оборудован антигравитационным модулем
 
      Трингл – название, производное от английского слова triangle, треугольник.
 
      Турбайк – одноместный или двухместный аэро-транспорт, по форме напоминающий мотоцикл. Одно из самых распространённых в Федерации средств передвижения гражданских лиц помимо городского транспорта.
 
      феррианский плазмер – стандартное оружие феррианских вооружённых сил. Плазменный поток генерируется на поверхности грандиевых кристаллов, после чего направляется в цель через узкий электромагнитный тоннель.
 
      Хронопарадокс – космический катаклизм, в результате которого феррианский разведчик, прибывший на Землю в 1870 году, оказался отрезанным от своей родины.
 
      Экзоскелет – усиленная защитная и вспомогательная система, дающая возможность выполнять действия, требующие усилий в несколько центнеров.
 
      Элир – унивирсальная валюта Федерации. Цена эквивалентна приблизительно двум DM.
 
      Эмпат – индивидуум, обладающий телепатическими способностями или паранормальным уровнем сенситивности.
 
      Энтропия – функция, описывающая упорядоченность вселенной. Чем выше значения энтропии какой-либо области, тем большей хаотичностью она отличается.
 
      Этералы – раса телепатов, с которой столкнулись бойцы проекта во время первого вторжения.