- Ну, раздевайся! - страстно и жарко зашептала Весна Гахлуку в самое ухо. Она принялась облизывать грязные пальцы юноши своим маленьким розовым язычком.
      - Нет, нет! - прорычал Шуба. - Не стой бревном, проси есть!
      - Есть хочу! - жалобным голоском повторил Гахлук. Весна с широко открытыми глазами на непонимающем лице вынула пальцы изо рта. Наверное, такой равнодушный к ее сексуальным чарам субъект попался впервые.
      - Сиди здесь! - проворчала она, отходя в темный угол. Когда Весна отвернулась, Гахлук быстро вытер ее слюни о полу. Шуба тут же с возмущением обругал его непонятными словами.
      Весна вернулась, неся в одной руке букет белых цветов, а в другой какую-то метелку.
      - Что это!? - удивился Гахлук, забывший на мгновение о страхе.
      - Свежие подснежники и кленовые почки. Все самое лучшее и вкусное для моего усталого героя!
      - Зачем мне кленовые почки? Мне бы телячьи... Зайчатину, на худой конец.
      - Фи, какая гадость!! Это невкусно и вредно для здоровья. У меня подобного, конечно, нет.
      - Мне жаль богов, - пробормотал Гахлук.
      - Что ты сказал?
      - Ничего, просто в желудке бурчит. А вообще-то я есть расхотел.
      - Замечательно! Тогда быстрее раздевайся и для начала возьмись за меня здесь! - Весна широким размахом рук разбросала "еду" по сторонам и сжала руками свои груди.
      - Ты заметил, как она уговаривает тебя снять меня? - хмыкнул Шуба. - Не сдавайся.
      Гахлук смущенно улыбнулся:
      - Ты знаешь, я так страшно замерз там, когда дрался с твоим... мужем, что до сих пор не могу согреться. Может, ты сможешь меня согреть? Как только станет жарко, я сразу разденусь.
      - Отличная работа! - похвалил Шуба. Весна в это же самое время говорила медовым голоском:
      - Бедняжка! Я обещаю, что тебе станет жарко до невозможности через пять мгновений после того, как мы обнимемся! - от их совместной болтовни в голове Гахлука все смешалось. Весна опустилась на корточки рядом с ним и с решимостью ухватила за меховые борта.
      - Упорная дамочка! - воскликнул Шуба. - Осторожничает. Ну, парень, поставь ей засос, тогда она не сможет оторваться от тебя!
      Повинуясь этой команде, Гахлук заключил Весну в медвежьи объятия, а сам Шуба ему в этом активно помогал. Полы распахнулись, прижимая нежное тело к грязным одеждам санаипа. Стоило случиться первому поцелую - и они уже не могли остановиться, лихорадочно хватая друг друга за губы губами и зубами, потом облизывая щеки, горло, груди.
      - О! О! О! - изо всех сил вопила Весна в такт атакам Гахлука. Тот чувствовал себя даже во много раз прекраснее, чем в первый раз. Он ощущал себя настоящим сексуальным чудовищем, эдакой машиной для занятия любовью. Шуба в азарте орал ему:
      - Давай! Давай! Быстрей! Еще! Вот это да!
      Гахлук не мог поверить в происходящее. Время шло, а ему хотелось и моглось с неослабевающей силой. Партнерша не уступала ему ни в чем, извиваясь, кусаясь и царапаясь. В ее арсенале был запасен необычайно богатый ассортимент криков удовольствия: "О!", Ах!", "У-у!", "Да!" и к тому же множество разнообразных стонов.
      Наконец, когда Гахлук смирился с тем фактом, что он проведет за этим не самым худшим в мире занятием остаток своей жизни, он заметил в глазах Весны поволоку насыщения и усталости. Она перестала извиваться, только слабо отвечала на поцелуи и судорожно сжимала острыми ноготками талию любовника.
      - Пора действовать! - заявил Шуба. - Нужно снять с нее пояс, только осторожно, чтобы она не хватилась.
      - За-за-за-чем? - выдохнул Гахлук в несколько приемов - к счастью, Весна уже ничего не слышала.
      - Это ее талисман. Без него она - никто или почти никто. Тогда-то мы и сможем ее прищучить.
      Гахлук чисто автоматически просунул руки подмышки Весне и оторвал пальчики от своих боков. Ноготки были выпачканы кровью, отчего юноша краем сознания удивился отсутствию боли. Он ласково вытянул руки Весны за голову, где они остались безвольно лежать. Когда его пальцы, гладящие тело, добрались до пояса, который находился в районе пупка, подошло время кончать с затянувшейся игрой. Содрогаясь, Гахлук сорвал пояс с тела Весны, корчившегося в изнеможении.
      - Есть!! - завопил Шуба. Гахлук с добычей, намертво зажатой в кулаках, рухнул на бок. Рукав шубы бережно направил руку подальше за пазуху, да еще прикрыл ее полой.
      Через неизвестный промежуток времени Гахлук, шатаясь, встал. Перед глазами его плыли разноцветные круги, а стены и потолок прыгали вокруг, норовя ударить по башке. Он сделал два шага и ткнулся плечом в острый гранитный выступ.
      - Как дела? - участливо спросил Шуба.
      - Я опять близок к смерти! - плаксиво ответил Гахлук, потирая ушибленное место.
      - Смотри, она - тоже! - рукав Шубы поднялся, чтобы указать на покинутую ими лежанку.
      Теперь Весна уже не казалась богиней красоты. Под глазами у нее набрякли синие мешки, щеки стали серыми, все тела покрывали красные и серые пятна, волосы поблекли и висели уродливыми лохмами.
      Со стонами Весна встала и поглядела вокруг мутными глазами. Ручки ее шарили по голым бедрам. Наконец, она увидела Гахлука: лицо ее тут же болезненно перекосилось.
      - Отдай мой пояс, если хочешь жить! - хрипло пробормотала она, сделав неуклюжий шаг.
      - Хо-хо! Как бы не так! - заорал Шуба. Гахлук смог только покачать головой. Весна плаксиво сквасилась, а в глазах у нее заблестели слезы:
      - Пожалуйста, отдай мне его, милый Гахлучок! В награду я подарю тебе вечное блаженство.
      При упоминании о блаженстве Гахлука начало тошнить, только желудок его оказался совершенно пуст. Весна тем временем сделала еще один шаг.
      - Довольно! - сказал Шуба. Рукава сами собой потерлись друг о друга, родив клубок трескучих голубых искр. Правый рукав ловко подхватил его и метнул точно в сгорбленное тело Весны. Раздался долгий мелодичный звон, во время звучания которого по некогда смуглой коже богини расползалась серая прозрачность. "Дзинь!" - превращение окончилось промелькнувшим на мгновение нимбом. Весна стала ледяной статуей. Пещера немедленно погрузилась во мрак. Гахлук вынул из кармана волшебный фонарь и повесил его на шею.
      - Иди, разбей этот уродливый статуй! - приказал Шуба.
      - Зачем? - вяло ответил юноша.
      - На всякий случай. Нельзя оставлять на ковре куски стекла - когда-нибудь они могут впиться тебе в ногу.
      - Какой ковер? Какое стекло? Не буду я ее разбивать - потом можно вернуться, разморозить и хорошенько поразвлечься с ней... Если я только смогу этого захотеть.
      - Развлечешься с другой, болван!
      - Она богиня. Кто еще доставит такое - оох! - удовольствие, как она?
      - Придурок! Теперь она стала такой же, как все. Дело было в поясе, но ведь ты не станешь отдавать его ей! А ну, разбивай, кому говорят! Кто тут старший? Эй, ты чего делаешь!?! Не смей!!!
      Гахлук резким движением, от которого потемнело в глазах, сбросил Шубу на пол. Он медленно развернул пояс и рассмотрел его в тусклом зеленом свете волшебного фонаря. На полосе хорошо выделанной и прошитой кожи были выдавлены позолоченные листочки, цветы, бабочки, птички. Ни пряжек, ни крючков, ни завязок. Зато сам пояс запросто растягивается и сжимается. Гахлук просунул внутрь руки и натянул его прямо на куртку.
      - Приветик! - раздался томный голосок. - Я - Пояс. Мне понравилось, как ты это делал: Ых! Ых! Ых!
      4
      История секса в научной фантастике - богатая тема для исследования. На этот счет можно сказать только одно - иногда задавай себе вопрос: что же у тебя выходит, SF или ХХХ?
      Г.Гарринсон
      "Билл, секс-герой Галактики"
      Не очень-то вежливые тычки в область задницы заставили Гахлука с трудом разодрать веки. В тусклом свете он увидел безобразные силуэты складывающих постели Мру и Вейкинкакана.
      - А ну, вставай, скотина! Мы жрать хотим! - заявил последний. Гахлук тяжело вздохнул. Какой прекрасный сон он видел! Ну, большей частью прекрасный. Он с трудом сел, ощущая лицом холодный воздух пещер.
      - Добренького утречка! - дурашливо прогнусавил кто-то совсем рядом. - О, какие мужественные красавчики твои дружки! Когда мы с ними устроим оргию?
      Как ужаленный, Гахлук вцепился в свои бока. На нем была та самая, якобы приснившаяся шуба. В зеленоватом волшебном свете она казалась бурой. Юноша распахнул полы и увидел на талии пояс.
      - О, боги! - пробормотал он. - Шуба! Эй, Шуба!!
      - Он с тобой не разговаривает. Обиделся! - уведомил Пояс.
      - Чего ты там бормочешь? Здоров спать, сволочь! - возмутился Вейкинкакан. - Где наша жрачка? В следующий раз встанешь заранее, а не то я оторву твою жалкую пиписку!
      Гахлук с трудом соображал. Так, значит, все произошедшее ночью - правда, либо он совсем сдурел. Да нет, вот шуба, под ней пояс. Значит - явь!? Хотя довольно странно: приключения длились долго, а он успел еще вернуться и поспать. Размышляя, Гахлук достал из огромного мешка куль с копченым мясом, черствые лепешки, короб с полужидкой маринованной овощной смесью и остатки пива в жбане. Вейкинкакан грубо вырвал все из его рук, чтобы самолично разделить.
      - Это доля охотника, - заявил он, взяв большой кусок мяса с толстым слоем мягкого сала, румяный край лепешки и отложив в глубокий туес пару горстей овощей. Мру досталось то же самое, но в два раза меньше. Кроме того, в кружке у каждого плескалось пива - правда, немного, на два-три пальца.
      - Это доля колдунишки, - сказал Вейкинкакан, передавая Мру его часть. Потом он небрежно сложил в кучу обгорелый кончик лепешки, жесткий край от свиного бока и прокисшие остатки рагу, которое они не успели доесть вчера.
      - А это доля ублюдочного носильщика, - усмехнулся предводитель.
      - Так тебе и надо! - процедил Шуба.
      - Какой он... мужественный, этот белокурый великан! - восхитился Пояс. Гахлук промолчал: он чувствовал, что если не съест сейчас чего-нибудь, то немедленно умрет.
      - Эй ты, вонючий сын ежа! - шепеляво крикнул Вейкинкакан сквозь еду. Откуда у тебя взялась такая шуба!?
      - У? - Гахлук оторопел. Вот об этом он совершенно не подумал - Вейкинкакан может его просто ограбить!
      - Я нашел ее... ночью.
      - Ничего шубейка. Тяжеловата на вид для похода, но в дома очень пригодится. Береги ее пока для меня, и не дай бог она порвется или замарается!
      Тут Шуба не сдержался и снова подал голос:
      - Верно! Этот парень мне нравится гораздо больше. С радостью достанусь ему!
      Гахлук, согнувшись, прошептал с угрозой:
      - Боюсь, тебе не дожить до этого радостного момента. Я частенько бываю страшно растерянным - могу, например, залезть в костер или напороться на острый выступ в стене...
      - Нет!! - взвизгнул Шуба. - Я ведь шучу. Понимаешь, подколки обиженного друга. Мы ведь друзья, не так ли? А я слегка расстроился от твоего глупого поведения. Теперь все в порядке.
      - Ах, кончайте болтовню! - встрял Пояс. - Пора бы заняться делом: тебе, Гахлук, кто больше нравится - тот, что поздоровее или худенький?
      - Что ты имеешь в виду?
      - Утренняя сексуальная зарядка. Может, с обоими сразу?
      Наконец, до Гахлука дошло, чего хотел Пояс, и он чуть не подавился лепешкой.
      - Ты что? Забудь подобные мысли, заткнись навсегда, не то я утоплю тебя, или спрячу навечно в какой-нибудь глухой пещере!
      - Давно надо было!
      - О, пожалуйста, не надо! Одно слово - и старый добрый Пояс молчок. Какой, однако, суровый попался хозяин!
      "Хозяин" в это время получил затрещину.
      - Сколько можно жрать!? - вопил Вейкинкакан. - Собирайся, пока не зашиб до смерти. Пора идти.
      - Если ты меня убьешь, кто понесет шмотки? - нагло спросил Гахлук.
      - Но ведь ты сможешь нести их без зубов?
      Быстро собравшись, они двинулись в ту сторону, куда Гахлук уже ходил ночью. Вейкинкакан, естественно, прошел мимо того тупичка, в котором сейчас стояла замерзшая Весна.
      В общем, "день" вышел обычным. Они петляли по холодным тоннелям, идя то в гору, то под гору. Гахлук всю дорогу боролся со сном и голодом, поэтому не мог думать ни о чем другом. Все тоннели казались одинаковыми - будто путь их лежал по кругу. Шуба не подавал признаков жизни - очевидно, он, вопреки собственным словам, еще не отошел от обиды. Пояс же был изрядным весельчаком - все время пел похабные песенки или рассказывал малопонятные сальные истории.
      - Откуда ты взялся такой помешанный на плотских утехах? - спросил его Гахлук, на мгновение поборовший голод и сон. Тут Шуба не утерпел и прервал молчание:
      - Его сделали из шкуры мартовского кота!
      Пояс беззлобно рассмеялся:
      - Понимаю твою зависть, дружище! Тебя содрали со старого кастрированного медведя!
      - АААА! Ублюдок, я порву тебя на куски!!!
      - Смотри, не пукни. Пардон, пардон!
      Спор этих не в меру разговорчивых и обидчивых предметов одежды прервал зычный возглас Вейкинкакана:
      - Пещера с зеленым озером! Теперь вы должны вести себя тише мышей, потому что до логовищ лап-лапов, где они скрываются от холода, меньше четверти дня пути. Рядом могут оказаться часовые.
      И вправду, большую пещеру занимало озеро, светившееся зеленью льда так, что можно было видеть далекие сосульчатые потолки. Они миновали лед и вошли в очередной тоннель, который хранил следы человеческого присутствия протоптанную на каменном полу тропку. Очень скоро тоннель расширился. Потеки льда на его стенах ярко сияли зеленым светом - ничуть не меньше оставленного за спиной озера. Видно было также хорошо, как при дневном солнце.
      Миновав один из поворотов, Вейкинкакан вдруг застыл, словно его ударили дубиной по башке. Присев, он наморщил низкий лоб и заворчал. Мру и Гахлук высунулись из-за широкой спины охотника - один справа, другой слева. По тоннелю им навстречу, дружно шагая в ногу, шли три коренастых карлика с длинными белыми бородами и дурацкими синими колпаками на макушках. В руках они сжимали небольшие гладкие дубинки. Мру сдавленно воскликнул:
      - Ледяные гномы, прислужники Деда Мороза! Я видел их на картинках в том талмуде, что Номизман выменял в Высоком Замке на тридцать мошонок. Очень плохо, эти создания - отвратительные злюки и лезут в драку без всякого повода.
      Гномы тем временем подошли ближе. Остановившись, они синхронно сплюнули, после чего средний скрипучим голосом заявил:
      - Вы, недостойные людишки, думали скрыться от возмездия?! Думали, смерть повелителя холодов принесет вам победу? Как бы не так! Месть вас настигла. Готовьтесь к смерти!
      - О чем это он? - жалобно спросил Мру.
      - Как я понял, хотят подохнуть, - самоуверенно ответил Вейкинкакан. Он медленно выпрямился, расправляя плечи. Вся его немалая весом и числом амуниция отвечала слаженным лязгом и скрипом. С ревом охотник достал из петли на поясе тяжелый топорик с округлым двойным лезвием, который он ухватил правой рукой. В другую руку Вейкин взял широкий длинный нож.
      - Мда, - прокомментировал Шуба. - Грозно, но обреченно. Замерзшая Слякоть, Кровавый Снег и Отмороженная Задница - крутые пацаны, уж я то знаю. Эй, поясной шнурок, на кого ставишь?
      - Как и ты, рваная шкурка, на гномиков.
      - Постой, но если ты их знаешь, то можешь приказать им проваливать! прошептал испуганный до смерти Гахлук.
      - Ах, глупый мой дружок! - умиротворенно ответствовал Шуба. - Ты до сих пор не уяснил, что я общаюсь лишь с Хозяином? Гномы ничегошеньки обо мне не знают, а потому мои приказы для них - ничто. К тому же, они их не смогут услышать.
      В это время началась битва! Орущий боевые ругательства Вейкинкакан совершил громадный прыжок вперед. Казалось, ему не понадобится даже оружия, он растопчет гномов голыми ногами. Однако те, ничуть не испугавшись атакующей горы мышц и оружия, одновременно взмахнули своими дубинками. С них сорвались голубые лучи, скрестившиеся на лбу охотника. Тот громко икнул, выронил и нож, и топор, и, отшатнувшись, уселся у стенки. Мру заверещал раненым зайцем. За мгновение, пока гномы любовались своей работой, он успел метнуть в них горсть какой-то пыли. Достигнув среднего, пыль ярко вспыхнула. Визжащие собратья пораженного отскочили от него прочь. Средний гном коротко и глухо ухнул. Его объятое пламенем тело быстро оплыло и стало кучей скругленных ледышек, лежащих в дымящейся луже. Мру лихорадочно шарил в поясной сумке, пытаясь найти еще горючей пыли, но, увы, слишком много он ее выбросил в первый раз. Оставшиеся в живых гномы наставили на волшебника свои дубинки.
      - Так упокойся же с миром! - прогнусавил Шуба. Лучи хищно потянулись к колдуновой голове, однако Мру в последний момент наклонился, встав на четвереньки. Лучи ударили в стену за его спиной, где немедленно вырос огромный ледяной язык, который с треском сполз на пол и сковал конечности Мру, как колодками.
      - О! Отличная поза! - похвалил Пояс. Гномы неожиданно хрипло рассмеялись. Гахлук, дрожа, стоял как раз посередине между зажатым в согнутом состоянии колдуном и спокойно сидящим Вейкинкаканом. Последний с глупой улыбкой слизывал текущую из носа жидкость и с удовольствием причмокивал.
      - Что с ним? Почему он не сражается? - воскликнул Гахлук.
      - Мозги ему заморозили, - пояснил Шуба. - Он теперь полный идиот!
      - Не знаю! - плаксиво ответил на тот же вопрос и в то же время Мру. - Не стой, болван!
      - А что делать? Бежать?
      - Нет! Спаси меня, недоносок, пожалуйста!
      Гахлук хмыкнул. Даже страх его временно пропал. Колдун просит его о помощи - вот какие настали времена. Он сделал шаг вперед. Гномы тут же прекратили смех и пустили в ход свои дубинки. Гахлук разом потерял всю спесь и снова стал испуганным мальчишкой. Он присел и сжался в комок. Лучи вонзились ему в бок и в плечо, естественно, прикрытые Шубой. Из них обоих вышла целая стая юрких искорок, которые принялись шнырять по шерсти в разных направлениях.
      - Встань и вытяни руки вперед! - приказал Шуба, почему-то шепотом.
      - Нет! - истерично вскрикнул Гахлук. Мягкая сила его говорящей одежды сделала все сама. Пока гномы ошарашенно разглядывали не поддающегося магии противника, Шуба метнул ответ со своих рукавов. Это походило на две искрящиеся в лунном свете струи снега. Они достигли тел гномов и взорвали их с оглушительным звонким грохотом. От обоих карликов остались только нижние куски ног.
      - Оба-на! Все просто.
      - Гномы - это "фи"! - заявил Пояс. - Мне их совсем не жалко. Они лишены и толики шарма. Никакой чувственности и размножаются, произрастая из сугробов. То ли дело нимфы, подруги моей бывшей хозяйки! Они столь искусны в любви, что могут доставить удовольствие...
      - Заткнись! - проорал Гахлук.
      - Да я и так молчу! - удивленным и еще наполненным страхом голосом отозвался Мру.
      - Вот так, сынок, не слушаться старого мудрого Шубу. Зачем ты надел на себя эту переросшую резинку от трусов?
      - Кого? От чего?
      - Неважно, забудь. Я имел в виду, что от него нет нисколько толка, одна лишь бесконечная, тупая похотливость.
      - Позвольте, позвольте! - обиженно возразил Пояс. - Никакого толка? Он почти ничего не ел, а целый день неутомимо несет изрядный груз за этими, которые идут налегке, но хорошо покушавши.
      - Хочешь сказать, будто дал ему нечеловеческую силу? Так на это и я ох как горазд. - Шуба презрительно цыкнул.
      - А летать ты можешь?
      - Кому это на фиг надо?
      - Ты умеешь летать? - недоверчиво воскликнул Гахлук.
      - Да... Но не я, а мы с тобой, и даже та шерстяная тряпка, на тебе надетая, полетит, коли не снимешь. И, самое главное, я подарю тебе незабываемое и неповторимое удовлетворение в любви!
      - О, нет! Этим я уже сыт по горло, - сморщился Гахлук, вспомнив их с Весной последнюю "близкую встречу".
      - Нет, ты не понял! Сейчас я говорил не о плотской, а о прекрасной, боготворимой духовной любви!
      Шуба глумливо загоготал:
      - Еще большая фигня!
      Гахлук был с ним согласен.
      - Кому это нужно?
      - В тебе не будет злобы...
      - Разве ж это хорошо? Да ладно, если ты умеешь летать, то я тебя оставлю.
      - Глупец! - Пояс тяжело вздохнул и затянул песенку об оргии, которую устроили на поляне десять медведей.
      - Эй! - хрипло крикнул Мру. - Маленький стервец! Ты, сволочь! Да знаешь ли ты, что я сделаю с тобой? Выращу рога на лбу, хвост на заду, копыта на руках! А ну, освободи меня поскорее.
      - Ты оставишь так все его выкрики? - спросил Шуба.
      - Ха! Он ведь колдун. Знаешь...
      - Ну так пускай попробует расколдуется, если настолько грозен!
      - Не хочу этого дожидаться.
      - Глупец! На тебе Пояс Богов и Шуба Богов...
      - Только сам-то я не бог!
      - Да, ты тупая скотина.
      Гахлук взял топор и расколол лед, сковывавший Мру. Тот первым делом отвесил своему освободителю хорошего пинка.
      - Урод! О чем ты думаешь? Совсем свихнулся от страха. Городил тут какую-то чушь, - колдун вдруг схватил рукав Шубы и тщательно ощупал шерсть. - Слыхал я, что трением из меха можно добыть искры волшебного огня, но не верил. А это сущая правда! Повезло нам...
      Он сосредоточенно оглянулся.
      - Ох, дьявол и демоны! Нужно расколдовать Вейкинкакана.
      - А мне он и так нравится, - сказал Гахлук. - Эй, Какан, у тебя в башке туман.
      Он отвесил глупо щерящемуся охотнику звонкую "пиявку". Тот обиженно заплакал.
      - Пошел прочь, дурак! - Мру достал кружку, в которую сложил небольшую кучку щепок, найденных в мешке Вейкинкакана. Туда же он добавил дурно пахнущую жидкость из пузырька, и потом поджег получившуюся смесь. Получился столб холодного желтого пламени. Мру бросил в него щепоть порошка и наклонил голову послушного охотника прямо в огонь. Сначала Вейкинкакан задергался, пытаясь отстранится, но не смог, будто пламя втягивало его в себя. Он немного покричал, попускал слюней, а после этого задышал, как загнанный зверь. Вся его голова разом стала мокрой, капли воды обильно текли вниз извилистыми струями. Со стоном Вейкинкакан отвалился к стене.
      5
      Людям нравится читать о Богах. Они любят, когда Бог оказывается полным придурком. А если Богом становится простой парень, такой же, как они сами, то тут читатели просто плачут.
      Роджер Чугунни.
      "Как сотворить Бога в семь дней"
      Бух-бух-бух!! - стучали подметки сапог по камню, когда разъяренный Вейкинкакан несся вперед по пещерам. Сказать, что он расстроен своим бесславным участием в драке с гномами - все равно что промолчать. Только чудовищным усилием воли охотник удержал себя от кровавой расправы над соплеменниками. Первой жертвой его гнева стал лап-лапский часовой, мирно дремавший в конце одного довольно длинного прямого участка тоннеля. Вейкинкакан метнул в него свой топор. Лезвие снесло голову, воткнулось в камень и с треском лопнуло у обуха. Охотник в бешенстве затопал. Он сорвал с себя новые орудия убийства и ринулся в атаку. Вытаращивший глаза Мру ухватил Гахлука за плечо.
      - Этот сын безмозглой свиньи все испортит, погубив и нас и себя!
      Однако, пытаться остановить эту вооруженную гору мышц, эту заведенную машину для убийств, ослепленную гневом, никто из них не стал.
      - Говорил я: с замороженной башкой он лучше всего! - воскликнул Гахлук.
      - Разве он не прекрасен? Я хочу его! - вторил хозяину в крике Пояс.
      - Бежим следом, не то пропустим неповторимое бесплатное шоу! - не отставал Шуба. Два трусливых санаипа были вынуждены последовать за своим воинственным сородичем, который на ходу кусал ручку украшенной шипами булавы и ронял под ноги клочья пены.
      В таком порядке они достигли гигантской пещеры, намного большей, чем пещера Зеленого Озера. Там, где в нее выходили тоннели из недр гор, дно изобиловало большими корявыми выступами базальта и странными, тускло-серыми сосульками, растущими снизу вверх. Все это вместе напоминало каменное редколесье. Вейкинкакан быстро миновал его, очутившись на голом пространстве, освещенном множеством костров. Мру и Гахлук спрятались за большим камнем в виде раздувшегося ежа великанских размеров. Их глазам открылась величественная картина: дрожащая, багровая дымная тьма висела над котловиной, наполненной копошащимися людьми, палатками, горами скарба вокруг равномерно расположенных костров. Посреди лагеря, на плоском камне, стоял в треноге обломок магической скалы Телиорр, окруженный свирепыми бородатыми воинами с круглыми щитами и топорами. За их спинами вились в потоках теплого воздуха космы волшебника. При появлении Вейкинкакана он воздел вверх костлявые руки. Захватчиков, конечно ждали. Сначала на атакующего санаипа бросилось около десятка молодых лап-лапов, которым следовало доказать свои мужество, ловкость и силу перед племенем. У большинства из них были шлемы, щиты и плохонькие бронзовые топоры, у двух - метательные копья с полуметровыми наконечниками. Каждый лап-лап хотел оказаться большим героем, нежели другие. Первый слишком широко размахивал топором и Вейкинкакан ткнул его булавой в щеку без всяких ухищрений. Прочь полетели лохмотья кожи и осколки костей. Лап-лап с окровавленным лицом упал и пополз назад. Его товарищ смог опустить топор. Он был высок, мускулист, самоуверен. Вероятно, он посчитал санаипа поленом, которое можно раскроить с одного удара. Вейкинкакан блокировал удар мечом: ручка топора не выдержала, разлетевшись в щепки. Лезвие, совершило странный кульбит, завершившийся в груди хозяина. Вейкинкакан обводящим ударом булавы разодрал бок третьему нападавшему; просто отбросил четвертого, маленького и щуплого - от удара щит его стал кучей трухи, а рука повисла плетью. Пятый метнул копье - мимо - и рухнул, хрипящий, с мечом в глотке. Вейкинкакан выхватил вместо вырвавшегося из рук клинка пудовый боевой молот. На него бросились уже трое сразу, но издалека казалось, будто у санаипа рук больше, чем у них всех вместе взятых. Вскоре лап-лапы лежали у ног супергероя в неестественных позах, в лужах крови. Вейкинкакан победно вскинул руки. Кровища обильно струилась с орудий смерти по локтям на плечи, грудь и голову белокурого гиганта.
      - Мой герой! - пропел Пояс. - Я его люблю!
      - Рано радуешься, - оборвал его Шуба. Лап-лапские бабы и детишки с визгом удирали подальше от страшного агрессора. Отбрасывая их со своего пути, навстречу врагу устремились лучшие бойцы племени, голые по пояс. Пламя отражалось от их смазанных жиром могучих толстых плеч, шей и грудей. Бороды были сплетены в тугие косички-крендели, шлемы лихо сдвинуты на затылок, топоры зловеще стучали по щитам. Вейкинкакан нагло обозвал их кастрированными енотами. Он беспокойно ждал нападения, выставив вперед свое оружие. Вдруг толстые лап-лапы неожиданно расступились, а из-за их спин взметнулись волшебные прозрачные щупальца, несущие прочную охотничью сеть. Санаип обреченно взвыл. Если бы он видел сеть издалека, то успел бы вынуть нож. Его булава и молот оказались теперь бесполезными. Сеть окутала его с ног до головы, оставив снаружи только дергающиеся руки. Какой-то молодой лап-лап подскочил сзади и свалил Вейкинкакана с ног. Опытные воины с победными воплями обезоружили охотника и потащили его к центру лагеря.
      Гахлук прошептал:
      - Так тебе и надо, образина!
      - В тебе говорит зависть и подсознательная плотская любовь к этому замечательному экземпляру, - нравоучительно сказал Пояс.
      - Интересно, волшебные пояса горят? - тут же спросил Гахлук.
      - Да-да! - ответил Шуба. - Перед этим они запросто режутся на куски.
      - Эй! - испуганно воскликнул Пояс. - Зачем так болезненно реагировать на глупые высказывания старого сексуального маньяка? Вспомни-ка, ведь мы до сих пор еще не полетали.
      Мру выдал Гахлуку толчок в бок.
      - Что ты опять несешь? От страха с тобой случаются умопомрачения. Когда я не буду так занят, как сейчас, то прочищу твою глупую башку. У меня есть специальный шомпол: просовываешь его в ухо...
      - Эй, а может быть, поговорим об этом? - Гахлук мотнул головой в сторону лагеря лап-лапов. - Отчего бы тебе не помочь Какану?
      Мру сосредоточенно запыхтел:
      - Куда там! Их волшебник черпает силу из магического камня, поэтому его мощь намного больше. Я изо всех сил пытаюсь скрыть нас от его волшебного зрения.
      И вправду, лап-лапский колдун вприпрыжку носился вокруг треноги, иногда вытягивая шею и из-под ладони вглядываясь в "каменный лес".
      - К счастью, его отвлекают щит от холода, Вейкин и костры; мы пока не раскрыты. Однако, если мы вдруг перейдем в атаку, он обрушится на меня всеми силами.
      - Значит, нам самое время проваливать отсюда?
      - Ты хорошо подумал? Впрочем, чего ожидать от сына рогоносца и неудачника! Куда мы пойдем без Вейкина?
      - Ну, о походе придется забыть. Повернем назад.
      - Ты, деревянный скребок для дерьма! Мы не знаем дороги ни в одну сторону!
      - А что предложит ученый скребок для дерьма? Если мы пойдем, то можем хотя бы случайно найти дорогу, а если останемся, то нас ждет то же, что и Какана! Кстати, что его ждет?
      - Ты как говоришь с волшебником, вонючка!? Будешь делать по-моему, или на всю жизнь получишь вонь по-настоящему! Что нас ждет у санаипов, если мы вернемся с пустыми руками? Мне даже не хочется об этом думать. Каким-то образом следует вызволить Вейкинкакана, чтобы идти дальше. У лап-лапов удачи не будет.
      На этом они прекратили спор, потому что усилившийся шум привлек их внимание к лагерю противника.
      Вейкинкакана приволокли к центральной площадке, рядом с возвышением, на котором стояла тренога с обломком Телиорра. Здоровенные лап-лапы привязали его к высокому соляному столбу руками вверх, предварительно сорвав с тела все снаряжение и одежду. К пленнику подошла группа толстопузых стариков в яркой одежде. Они принялись бубнить какие-то слова, на которые толпа возбужденных людей реагировала нестройным ревом. Две женщины, усевшись на плечи мужчинам, обрили Вейкинкакану голову. Подошел плохо одетый, изможденный и жидкобородый ученик колдуна с грубой глиняной плошкой. Бормоча волшебные слова, он измазал красной краской лицо, грудь и промежность охотника.
      - Что они делают? - спросил Гахлук.
      - Это обряд опущения, - мрачно ответил Мру. - Ему закрасили бороду, нарисовали все бабские причиндалы. Сейчас самые уважаемые люди племени символически овладеют им.
      Словно услышав эти слова и приняв их за команду, пленника развернули задницей наружу. Несколько лап-лапов подошли и стукнули животами по ягодицам в основном это были те самые старики в ярких одеждах. Гахлук содрогнулся - он даже со своего места слышал звериный вой своего предводителя.