Десятая флотилия МАС

Его сопровождали, кроме обычной свиты, адмирал Вариоли Пьяцца, начальник штаба инспекции MAC, горячий сторонник и защитник всех наших начинаний.

Проинспектировав подразделения, адмирал де Куртен обратился к личному составу флотилии с пламенным призывом сражаться до последней капли крови.

В августе противником была завершена оккупация Сицилии, и дивизион катеров последним оставил Мессину и отошел к Калабрии. Я решил отправиться в район военных действий, чтобы организовать там базу штурмовых средств с целью помешать попыткам врага высадиться на континенте. Я выехал из Специи на автомашине повышенной проходимости. Меня сопровождали старший лейтенант Элло Скардамалья и мой верный ординарец Пьетро Кардиа. Мы были единственными, кто направлялся на юг, южнее Неаполя, на Калабрийское побережье; нам то и дело попадались остатки итало-немецких войск, оставивших Сицилию и теперь отступавших на север. Но какой контраст! Немцы отходили в полном порядке, сохранив всю военную технику и автомашины, двигаясь стройными колоннами с офицерским составом впереди. Немецкие солдаты были хорошо обмундированы, умыты, выбриты. Все это больше напоминало парад, чем отступление. А итальянские солдаты, одетые в серо-зеленые лохмотья, брели в беспорядке, многие босиком, бледные, небритые, без офицеров, без руководства, без цели.

"Куда ты идешь?” – спросил я у одного моряка, встретившегося мне у Баньяра Калабра. – “В Турин, к моей невесте”. – “Откуда?” – “Из Палермо”. – “Кто тебе разрешил?” Он посмотрел на меня с недоумением.

Так перед моими глазами развертывалась печальная картина разложения армии, и мне стало ясно, почему Сицилия, которая должна была бы представлять для противника непреодолимое препятствие, была нами потеряна немногим более чем за месяц.

Атмосфера поражения и предательства царила повсюду. Однажды вечером мне случилось быть в штабе батальона береговой обороны в районе Агрополя и заночевать там. Во время беседы майор, командир батальона, имени которого я, к сожалению, не запомнил, а следовало бы его назвать, чтобы покрыть вечным позором, громко сказал мне в присутствии своих офицеров: “Я жду не дождусь, когда объявят тревогу по случаю высадки противника: я все предусмотрел, чтобы мой батальон сдался в плен без единого выстрела. Тогда по крайней мере я смогу попасть домой”.

Вот как этот “доблестный” офицер рассчитывал выполнить свой долг!

В полевом госпитале в Полисене я отыскал Ленци, которому осколком бомбы пробило легкое как раз в тот момент, когда он, прибыв со своим катером из Сицилии, выходил на берег. Так как существовала постоянная угроза, что противник форсирует Мессинский пролив, я позаботился о том, чтобы Ленци был отправлен в безопасное место на север, как только позволило состояние его здоровья.

Взвесив все обстоятельства и убедившись, что возможность высадки противника в Калабрии исключена, я обратил внимание на Салернский залив, место вполне подходящее для высадки десанта, и решил, что в этом районе необходимо устроить базу наших катеров. Она была организована в Амальфи, между Салернским и Неаполитанским заливами. Отсюда наши штурмовые катера имели возможность атаковать десантные суда противника. Командиром базы, на которую прибыли катера и личный состав из подразделений, ранее находившихся в Тунисе и на Сицилии, а также свежие пополнения из Специи, был назначен старший лейтенант Лонгобарди.

Командование 10-й флотилии продолжало свою интенсивную деятельность, имеющую целью нанести врагу максимальный урон.

Два торпедных катера, каждый водоизмещением 100 т, построенные на верфях в Монфальконе и предназначенные для флотилии, вскоре должны были вступить в строй. Они имели необходимые приспособления для транспортировки штурмовых средств и предназначались для действия против портов восточной части Средиземного моря, недосягаемых для наших “носителей”, базирующихся в Специи, так как Мессинский пролив находился под контролем противника.

Для использования этих торпедных катеров в Венеции под командованием капитана 3-го ранга Баффиго была организована база 10-й флотилии; туда уже была доставлена материальная часть и прибыл личный состав. Начата была подготовка первой операции.

Группы наших боевых пловцов, закончив курс обучения, находились в пути, направляясь в нейтральные порты; некоторые из них уже прибыли на место назначения и готовили с соответствующими мерами предосторожности нападения на суда противника.

После целого года испытаний, проведенных на озере Изео лейтенантом Массано, сверхмалая подводная лодка типа СА была доведена до необходимой степени совершенства и приспособлена для выполнения новых задач. Одновременно с этим в Бордо, где командиром базы наших подводных лодок стал капитан 1-го ранга Энцо Гросси, были практически реализованы возможности (испытанные еще в свое время мною) использования океанской подводной лодки для доставки сверхмалых лодок к базам противника. Подготавливались две операции с использованием этих штурмовых средств: в одном случае, поднявшись по Гудзону, подводные лодки типа СА должны были атаковать корабли в Нью-йоркском порту. При этом психологическое воздействие такой атаки на американцев, которые еще не испытали нападения на свою территорию, по нашим расчетам, должно было намного превзойти нанесенный противнику материальный ущерб (насколько мне известно, это был единственный практически осуществимый план проведения военных действий на территории США). В другом случае предусматривалось нападение на важную военно-морскую базу англичан Фритаун (Сьерра-Леоне), где дислоцировалась их Южно-Атлантическая эскадра. Несомненные трудности этих операций, связанные с большими переходами, в значительной степени компенсировались внезапностью нападения; появление штурмовых средств итальянского военно-морского флота, радиус действия которых до сих пор ограничивался Средиземным морем, в столь отдаленных районах явился бы, конечно, неожиданным, и можно было предполагать, что необходимых мер защиты против таких атак не существует.

Подготовка нью-йоркской операции уже значительно продвинулась вперед, она была назначена на декабрь.

Одновременно готовился новый поход в Гибралтар. Три подводные лодки: “Мурена”, “Спариде” и “Гронго” – водоизмещением примерно по 1 тыс. т, имевшие каждая по 4 цилиндра для транспортировки штурмовых средств, были переданы в распоряжение 10-й флотилии MAC. Оборудование подводной лодки “Мурена” было полностью завершено. Готова была новая управляемая торпеда SSB, по своим тактико-техническим данным превосходящая предшествующие модели. Чтобы дезориентировать охрану базы противника, был разработан план, коренным образом изменяющий порядок осуществления атаки. Все наши прежние атаки проводились по ночам, причем выбирались безлунные ночи, чтобы можно было действовать под покровом темноты.

На сей раз “Мурена” должна была выпустить в Гибралтарском проливе, у испанских берегов, четыре взрывающихся катера типа MTR. Держась поблизости у нейтральных берегов, катерам следовало пройти по рейду Альхесираса, проникнуть в северную часть Гибралтарской бухты и там укрыться в камышах, растущих в устьях рек. В 11 час, дня катера должны были выйти из укрытий и атаковать суда противника, стоящие на рейде.

По опыту предыдущих атак мы знали, что во время тревоги на рейде заграждения у северных ворот порта раздвигаются, чтобы пропустить сторожевые катера, миноносцы и буксирные спасательные суда для оказания помощи поврежденным кораблям. Наша управляемая торпеда нового типа, отправившись с “Ольтерры” в 8 час, утра и пройдя под водой весь рейд (6 миль – 3 часа), оказалась бы у входа в порт как раз в тот момент, когда заграждения будут раздвинуты. Она должна в полдень проникнуть в порт и, воспользовавшись суматохой, вызванной событиями на рейде, атаковать самый большой военный корабль, находящийся в порту. Подготовка этой операции уже далеко продвинулась вперед: лейтенант Скардамалья, командир группы катеров MTR, уже имел на руках билет на самолет, который должен был доставить его в Испанию, чтобы с “Ольтерры” изучить обстановку, а старший лейтенант Якобаччи и водолаз Форни уже несколько месяцев тренировались, совершая на управляемой торпеде длительные подводные переходы, подобные тому, который им пришлось бы сделать в Гибралтаре.

Операция намечалась на 2 октября. Вечером 8 сентября в штабе флотилии я включил радиоприемник, чтобы послушать военную сводку; сообщение о заключении перемирия как гром с ясного неба обрушилось на наши планы, на нашу работу, на наши надежды.

Вот так я, командир 10-й флотилии MAC, руководивший действиями ее личного состава, хранитель секретов, касающихся новых видов оружия, несущий ответственность перед королем и перед народом за порученное мне дело и за жизнь подчиненных мне людей, услышал по радио (я случайно мог и не включить приемник) сообщение о том, что страна, за которую мы сражались, вступила в состояние перемирия.

Никто из моих многочисленных начальников не счел нужным хотя бы в секретном порядке заранее предупредить меня об этом. Мне это кажется странным.

Примечания

1

MAC (мотоскафо антисоммерджибиле) – противолодочный моторный торпедный катер.

2

Измененный туристский моторный катер.

3

Туристский уменьшенный моторный катер.

4

В одной беседе, имевшей место в 1942 году в Палаццо Киджи (министерство иностранных дел), Галеапцо Чиано сказал мне: “Когда дуче решил вступить в войну, он спросил Бадальо: “Какие у вас планы относительно Мальты?” “Никаких”, – ответил тот”. (Чиано был министром иностранных дел, Бадольо – начальником генерального штаба армии.).

5

Военно-морская база на Сицилии.

6

Фрэнк Голдсуорси (Санди экспресс, 1949, 25 дек.).

7

Донесение де ла Пенне.

8

Донесение Тезеи.

9

Доклад Биринделли.

10

Из донесения Луиджи Фаджони, написанного по возвращении из плена. Посредством семейной переписки командование 10-й флотилии поддерживало связь со своими военнослужащими, находящимися в плену.

11

Из донесения Анджело Кабрини по возвращении из плена.

12

Из донесения Каталано.

13

Из донесения Каталано.

14

Итальянская авиационная компания транспортных самолетов.

15

Из дневника Моккагатта.

16

Из донесения Коста, написанного после возвращения из плена.

17

Марк Антонио Брагадин. “Что сделал флат?” Изд-во Гарнианти.

18

Дейли мейл, 1941, 4 окт.

19

Из рапорта Амедео Веско.

20

Из рапорта Дечио Каталано

21

Фон Тизенхаузен считал, что он потопил крейсер, о чем и докладывал в своем рапорте.

22

Из моего рапорта об операции.

23

Из докладной записки Луиджи де ла Пенне, написанной им по возвращении из плена.

24

Из докладной записки капитана военно-морской инженерной службы Антонио Марчелья.

25

Из докладной записки капитана службы морского вооружения Винченцо Мартеллотта.

26

Из докладной записки адмирала Вейхольда, немецкого офицера связи при морском Генеральном штабе Италии, представленной англо-американцам после войны.

27

Из рапорта командира лодки Арилло.

28

Эта и все последующие фразы данной главы, взятые в кавычки, заимствованы из дневника командира колонны Ленци.

29

Verboten (нем.) – запрещено.

30

Каша из кукурузной муки (мамалыга).

31

Из докладной записки капитана 3-го ранга Макса Кандиани.

32

Из дневника Визинтини.

33

Английский офицер, который во время войны возглавлял службу подводного надзора в Гибралтаре. Его жизнь полна загадок и неясностей; по одной из версий, он был похищен советскими службами и работал на СССР сначала на Дальнем Востоке, а потом в ГДР.

34

Голдсуорси (Санди, экспресс, 1949, 25 дек).

35

Выдержки из рапорта старшего лейтенанта Арена, написанного им по возвращении из плена.

36

Из донесения Редджоли и Памолли.

37

Выдержки из рапорта лейтенанта Морелло, написанного им по возвращении из плена.

38

4 торпедных катера и 6 катеров МТМ, 5 автомашин с прицепом, трактор с прицепом, грузовичок, 2 автоцистерны.

39

Этот случай не правдоподобен и вызывает большое сомнение.

40

Из докладной записки Роккарди.

41

Из докладной записки Ферраро.