Белая магия, черная магия —
Молятся многие духам Планет…
Тут Астрология, тему затрагивая,
Нам раскрывает молитвы секрет…
 
 
      День за днем вел свой неторопливый рассказ мудрый Каспар, разворачивая величественную картину нелегкой, но легендарной жизни Заратуштры. Пехлевийский маг поведал Пифагору о многочисленных богах древних персов — о дэвах и духах предков, о молитвах-заклинаниях им. Отец Пророка был богатым человеком и дал Заратуштре соответствующее его знатному роду образование. Как и все наследственное сословие, с детства Заратуштра обучился произнесению мантр — боговдохновенных заклинаний, магическая сила которых возносилась к богам и призвана была воздействовать на телесный мир.
      Каспар улыбнулся, когда вспомнил забавный случай из детства Заратуштры. Мальчик проявлял большой интерес к жреческому служению отца, он принимал участие даже в некоторых обрядах. Например, больше всего ему нравился обряд вызывания дождя. У Порушаспы в доме была богатая библиотека, где были собраны тысячи древних рукописей по магии арийцев. Заратуштра часто читал эти потрепанные временем манускрипты. Отец не препятствовал любопытству ребенка и лишь строго предупреждал: «Не вздумай экспериментировать с упражнениями из этих рукописей. Некоторые мантры и дыхательные техники небезопасны для неподготовленных».
      Однажды в руки Заратуштры попался полуистлевший манускрипт. В рукописи содержалось описание древней колдовской практики и тех магических эффектов, которые она создавала. Суть практики сводилась к повторению специальной мантры в определенной манере во время вдоха и вибрирующей мантры во время длительного выдоха. Такие мантры пробуждали тайную силу Кундалини, находящуюся в копчике человека. Впрочем, рукопись предупреждала, что в случае неправильного выполнения дыхания, эта практика становится смертельно опасной.
      Юный Заратуштра был очень любознателен и отчаянно жаждал знаний, но, кроме того, он был по-юношески самонадеян и немного безответственен. Мальчик решил выполнить вибрирующую мантру. В манускрипте говорилось, что обе мантры следует повторить тысячу и один раз. Заратуштра повторил одну мантру девятьсот раз — и ничего особенного не происходило. Он уже готов был сделать вывод, что она неэффективна, как вдруг, дойдя до 950-го повторения, увидел неподалеку от себя десятиметрового великана с дубиной, который направлялся к Заратуштре. «Скоро ли обед?» — пробасил косматый человек-гора, обращаясь к женщине такого же огромного роста, суетившейся у костра. «Обеда не будет! Ты же ничего мне не принес», — грубо ответила великанша, одетая в шкуры громадных зверей. «Ладно. Видишь вон того детеныша обезьяны? — колосс ткнул волосатым пальцем в сторону Заратуштры. — Порежь мне эту мартышку на кусочки и свари из них обед!» «Хорошо», — пробасила великанша и накинула ловчую сеть на медитирующего мальчугана.
      Сразу же после этого в глазах у мальчика потемнело, а четки, с помощью которых он отчитывал мантру, выпали из рук. Заратуштра упал в обморок. Через некоторое время отрок почувствовал, что кто-то шлепает его по щекам. «Эй, непослушный ребенок, вставай!» — услышал он знакомый голос. Это был Порушаспа, который строго отчитал сына за непослушание и объяснил, что если мантры практикуются без надлежащей нравственной дисциплины, то это приводит к возникновению больших опасностей. Так Заратуштра пришел к пониманию силы мантры.
      Собратья Порушаспы по жречеству нередко использовали силу заклинаний и сопутствующие обрядовые действия — жертвоприношения, возлияния и молитвенные пения — для нанесения вреда врагам. По отношению к арийским племенам маги рода Спитамы чаще всего были защитниками добра и совершали обряды охранительной магии. Жрецы и маги Атропатакана для своего колдовства привлекали могущественные силы многочисленных богов — дэвов, или иначе дивов. Дэвы считались духами различных природных явлений — ветра, наводнения, пожара, засухи, морового поветрия. А когда это не помогало, то маги привлекали силы еще более могущественных дэвов — духов Солнца, Луны, Меркурия, Венеры, Марса, Юпитера, Сатурна.
      Главным своим родоплеменным и сословным покровителем, источником неограниченной власти над земным миром маги считали мудрейшего и величайшего из дэвов — духа планеты Юпитер. Этот дэв имел много сакральных имен, и, согласно многовековой традиции, именно он посредством своих мыслей, облеченных в мантры, сотворил весь вещественный телесный мир. Поэтому соплеменники Заратуштры чтили его больше остальных. Богу Юпитеру они уподобляли себя и, подражая божеству, облекали свои мысли, как добрые, так и худые, в слова призываний, заклинаний, проклятий и благословений, с помощью которых они стремились изменять реальность земного мира в выгодную для себя сторону.
 
 
 

 
 
Маг, поэт и чародей,
Сочинил молитвы — гаты:
«Господи, спаси людей!
Сделай чистыми богатых…»
 
 
      Потом Каспар поведал Пифагору суть новой религии. Вкратце суть послания Заратуштры человечеству такова: существует два мира, данных земным людям в ощущениях, — мир телесный, вещественный, и мир бестелесных сущностей. Первый мир бренный и преходящий, он был сотворен и будет разрушен. Второй мир — непреходящ, он вечен и неуничтожим. Второй мир, духовный, является причиной и основой всего бытия. Его дотелесные прообразы, архетипы могут иметь земные воплощения, но способны существовать и без них.
      Телесный, вещественный мир возник, изменяется и развивается в результате соединения двух Главных противоборствующих духов. Доброго духа, Святого духа Заратуштра называл Спента-Манью, а Злого духа — Анхра-Манью. Пророк говорил, что в каждой физически проявленной вещи противоборствуют созидательный Добрый Помысел и разрушительный Злой Умысел. Телесный мир — великая арена борьбы этих двух Главных духов. Поэтому земной мир может существовать только в состоянии одновременного становления и разрушения. Если не будет Злого Умысла, то весь физический мир мгновенно исчезнет. Если не будет Доброго Помысла, то плотный мир тоже рассыплется на астральные атомы. Постоянная изменчивость — вот основное условие существования земного мира.
      Единовластный правитель мира бестелесных сущностей — это и есть высший Бог, творец всей Вселенной. Этот Единый Бог посредством Божьего Промысла и предопределения творит Вселенную и определяет пути ее изменения и развития. Этого высшего Бога Заратуштра называл Властелином Мысли, или иначе в переводе на древнеиранский — Ахура-Мазда. И только лишь одного Ахура-Мазду объявил Заратуштра достойным почитания и молитвы.
      Изменил Заратуштра и представления людей о богопочитании и молитве. Он первым убедил соплеменников в том, что для общения с Верховным Богом не нужны церкви и храмы, не нужны изваяния Бога и иконы, а нужна только внутренняя духовная нить, связующая каждого человека с Творцом. Молитва стала медитацией — погружением в мир бестелесных сущностей, в мир духов и мир умерших предков. Молитва-медитация — это великий труд души, призванный преодолеть множества препятствий и затруднений. Только поборов низменные желания своего плотного и астрального тела, воплощенная душа может преодолеть земные препятствия. Только так можно достигнуть подлинного просветления, душевного и телесного здоровья и долголетия при жизни, а после смерти тела — блаженного бытия души на райских планетах.
      Такая новая молитва Заратуштры сделала совершенно бессмысленным ритуал кровавых жертвоприношений животных перед образами божества. Сама идея жертвоприношения — отказаться от части земных благ ради небожителей, чтобы те воздали приносителю жертвы соответствующими благами в этом плотном мире, — обесценилась. «Всевышнему Богу угодны лишь готовность обладателя души пожертвовать для Него телом и добродетельный, просветленный настрой самой души», — так говорил Заратуштра. Новая молитва не требовала строительства церквей и храмов. «Церковь не в бревнах, а в ребрах», — поучал Заратуштра своих последователей.
      Соплеменникам Заратуштры было трудно сразу перейти к новому способу молитвы и богослужения. Духовные усилия, напряженная работа над худыми и пошлыми качествами собственного характера даются людям очень тяжело. Для того чтобы оправдать собственную лень, люди называют свои плохие черты характера хорошими, а хорошие желания — плохими. Усилия по очищению души от эгоистических желаний предполагают наличие в человеке силы воли и особый настрой души. Об этом Заратуштра без устали твердил в своих проповедях и молитвах, называемых «гаты». Гаты — это стихи Заратуштры, взывающие к Единому и Неделимому Богу. В гатах поэт-пророк использует внушение, самогипноз, воздействие повторяющихся звуков молитвы на подсознание. Через несколько лет подсознание молящихся людей воспринимает молитву Заратуштры как приказ для исправления нехорошего характера в лучшую сторону. И когда подсознание включается, то молящиеся зороастрийцы начинают постепенно выздоравливать и меняться. Вот такие «волшебные» стихи Заратуштра написал для простолюдинов, которые сами были не способны сочинить подобные молитвы. Поэтому учение Заратуштры об устройстве человеческой души и переделывании своего характера в лучшую сторону было поэтическим и реформаторским.
      В своем учении Заратуштра обозначил четыре внутренние энергии, питающие душу. Первая энергия — эта ментальная, или энергия мысли. Она оценивает вещи с точки зрения их истинности или ложности. Ментальную энергию Заратуштра обозначил в именах Бессмертных Святых: Ахура-Мазда — Властелин Мысли; Спента-Манью — Святой Дух; Воху-Мана — Добрый Помысел. Ментальная энергия мысли в учении Заратуштры не только дает имя будущей вещи, но и творит саму вещь. Причем Святой Дух и Добрый Помысел не были чем-то отдельным от Единого Бога, они были качественными аспектами Властелина Мысли. Как, например, Солнце излучает свет и тепло, так и Ахура-Мазда излучает из себя Спента-Манью и Воху-Ману. Первую энергию души Пифагор для себя отметил как энергию раскрытой теменной чакры — Сахасрары.
      Вторая энергия — энергия наития, или интуиции. Интуиция — это прямое знание Истины, восприятие мира не через рассудок и чувства, а через дух, через надсознание. Наитие помогает постигать явления, происхождение которых неясно рассудку, которые не может объяснить логический ум. В доктрине Заратуштры интуиция соединена напрямую с Добрым Помыслом. Развитую интуицию Пифагор представил для себя в виде энергии открытой чакры шишковидной железы.
      Третья энергия души — это чувство, определяющее ценность вещей, чувство, измеряющее человеческие отношения, приемлемые или неприемлемые для воплощенной души. Такая душевная энергия связана с подсознанием, она обозначена Заратуштрой священным именем Арта-Вахишта. Или мы можем назвать ее — Наилучшее Суждение, Здравое Суждение, Правосудие, Правда. Эту энергию души Пифагор для себя обозначил энергией открытой сердечной чакры — Анахаты.
      Четвертая душевная энергия — это ощущение, позволяющее воспринимать все вещи так, как они существуют сами по себе в действительности, в нейтральном состоянии по отношению к человеку. Эту энергию Заратуштра обозначил двумя священными именами: Спента-Армайти — Святая Покорность и Хшатра-Варья — Желанное Господство. Четвертую энергию Пифагор представил себе как энергетический столб, образованный излучением множества малых чакр, расположенных между солнечным сплетением и пупком.
      Поскольку источник любого зла, согласно учению Заратуштры, помещен в глубинах человеческой психики и подвластен свободной личной воле, то гаты часто обращаются к проблеме нравственного выбора. Освобождение души человека от ада, от чистилища, от посмертного наказания за неправильный выбор души в ее в земном существовании — это и есть тот краеугольный камень, на котором зиждется все величественное здание учения Заратуштры.
 
      Дорогие мои, в отречении от злых проявлений этих четырех энергий, ведущих воплощенную душу к грехам гнева, гордыни, духовной лени, чревоугодия, насилия, скаредности, трусости, злословия, ревности, вожделения, лжи, тщеславия, властолюбия и зависти Пророк усматривал путь спасения души и путь спасения всего мира. «Можно переделать мир в лучшую сторону только тогда, когда вы переделаете себя — измените свой характер в лучшую сторону. Если вы начнете переделывать в лучшую сторону не свой внутренний мир, а внешний — то Зло в мире вырастет, пропорционально вашим усилиям», — так говорил Заратуштра. Он призывал людей стать праведными, набожными и добродетельными, призывал соплеменников, прежде всего, избавиться от злых мыслей, злых слов и злых дел.
      Эти широко известные принципы трудно давались современникам Заратуштры. Обычные земные люди никогда не могли и никогда не смогут отличить злые мысли от добрых мыслей, злые дела от добрых дел. И Пророк, будучи вовлечен в кровавые события Персидских завоеваний мира, в конце концов, сам избрал не золотую середину душевных энергий, а избыток их. Поэтому иногда Добрый Помысел Заратуштры есть вооруженная добродетель, Наилучшее Суждение — жестокосердное правосудие, Желанная Власть — насилие по отношению к врагам, Святая Покорность — воинствующее благочестие. Говоря иначе, Заратуштра первым из пророков сказал: «Добро должно быть с кулаками», — и этим благословил жадных царей Азии на завоевание новых земель. А последователи Пророка довели слова Заратуштры до абсурда: «Где мы — там и Истина, где мы — там и благомыслие, где мы — там правосудие, вера, праведность и святость».
      Такая теория жестокосердия к врагам, теория воинствующего благочестия поначалу очень не понравилась Пифагору. Но на закате своей жизни, живя в городе Кротоне на юге Италии, он и сам применил эту теорию по отношению к жителям соседнего города Сибариса.
 
 
 

 
 
Зачем стадам
Плоды либерализма? —
Им нужен кнут, ярмо
И «войны за Отчизну»…
 
 
      Далее Каспар обрисовал Пифагору сложную политическую обстановку тех лет и описал гражданскую войну в Мидии. Ибо во времена возмужания Заратуштры начались смутные времена. Народ Мидии был разорен беспрерывными завоевательными и междоусобными войнами, он был недоволен правителями, жрецами-магами, бесконечными поборами и притеснением. По воле Судьбы, в Мидии смешались практически все вероисповедания того времени, и из-за такого взрывоопасного «коктейля» широкие слои бедноты становились глумливыми безбожниками. В душе малограмотного простолюдина осталось слишком мало места для искреннего, возвышенного чувства любви к Богу. Из-за этого душа любого человека испытывает угрызения совести, ее охватывают беспокойство, недовольство и агрессивность. Безбожие в человеке происходит от слабости ума, а ум деградирует от лени, от нежелания переделывать себя. В безбожии, по мнению Каспара, кроется причина всех революций и гражданских войн.
      Арийцы, жившие в Мидии, были условно разделены названиями племен на два народа. Жители юга называли себя персами — сыновьями Персея, а жители северных областей — мидийцами. В 560 году до нашей эры мидийская армия в союзе с войсками Вавилона сокрушила Ассирию и Урарту. После таких побед знать и народ Мидии ждали налоговых льгот, демократических подвижек и всяческих смягчений суровых законов царя Астиага. Но не дождались. Тогда мидийская знать восстала против Астиага и пригласила на престол его внука — царя маленького южного княжества Парсов. И вот внук законного царя по имени Кир объединил восставших мидийцев и персов и повел их на Мидию. В 559 году до нашей эры началась гражданская война. В ходе нескольких кровопролитных сражений правительственных войск с армией восставшего народа царь парсов Кир одержал полную победу над своим дедом — царем Астиагом. Кир (его персидское имя — Куруш) стал великим правителем всех арийских стран.
      Однако один непокорный князь или можно сказать один царь северной области Арианы, которого звали Виштаспа, посчитал незаконной власть Кира и воспротивился платить дань новому правителю Персии и Мидии. Тогда старый священный царь Арватаспа Аршама, отец Кави Виштаспы и других братьев-царевичей, призвал Виштаспу забыть старые обиды и принять царство северных арийцев. Виштаспа встретился с арийскими витязями северо-восточных областей, и те поклялись ему в верности. После этого он принял царский венец. Затем Виштаспа встретился с царем Персии Киром, и они договорились поделить страну и создать единую конфедерацию — государство, в котором Кир был главным царем, а Виштаспа его помощником, правителем северных земель Мидии. Виштаспа правил 30 лет, и по поручению Кира завоевал для Персидской империи территории стран Средней Азии, Афганистана и Пакистана вплоть до реки Инд. Это было еще до обращения Виштаспы в веру Заратуштры, поэтому царь не выходил из боев, нападая подряд на все соседские страны.
 
 
 

 
 
Вдали от трасс рискованных
Среди гнездовий сонных —
Так много окольцованных,
Так мало окрыленных…
 
 
      На фоне такой политической борьбы собратьев-царей за единовластие рос, учился и мужал Заратуштра. Когда юноше было пятнадцать лет, четверо его старших братьев, сыновей Порушаспы, потребовали у отца, чтобы он вручил каждому его долю наследства. После шумного дележа движимого имущества Заратуштра благочестиво отказался от своей доли. Потом братья стали делить одежды. Они разобрали все ткани, а Заратуштра взял только пояс и тут же подпоясался им. На этот добродетельный выбор его подвиг ангел по имени Добрый Помысел, который вошел в разум Пророка еще при рождении.
      Достигнув зрелости, Заратуштра стал белым магом, заклинателем, гордостью отца. Сам себя он именовал «батый», что означало поэт-мистик, шаман, сочинитель волшебных стихов-мантр. Говорить стихами о Боге его научил Добрый Помысел, и будущий пророк сам порой не ожидал того, что его звонкие речи перед людьми гармонично складывались в рифмованные строчки.
      Однажды Заратуштра пришел на собрание старых людей, которые слыли в области Атропатакана самыми мудрыми и знающими. Он осмелился задать им вопрос: «О, достопочтенные мудрецы, что благоприятнее всего для человеческой души и более всего праведно?»
      Старцы помолчали, подумали и потом ответили ему так: «Благоприятнее всего для человеческой души и более всего праведно — заботиться о бедняках, давать корм скоту, приносить дрова для огня, выжимать хому (хома или иначе сома — это наркотическое растение. Сок этого растения пили маги, колдуны и шаманы для вхождения в транс), почитать дэвов священными словами и пением гимнов». Заратуштра кивнул головой и задумался. С того дня юный поэт заботился о бедных, усердно ухаживал за скотом, приносил дрова для огня и выжимал хому, смешав ее сок с водой. Одного лишь не принял Заратуштра от мудрецов своего племени — он никогда и нигде не почитал дэвов.
      Еще мистик Заратуштра с юных дней любил всех животных. Он подбирал бездомных котят и щенков на улице города и приносил их домой. И четвероногие, и крылатые безбоязненно тянулись к добродетельному отроку, всюду следовали за ним. Корм в хозяйстве Порушаспы заготавливали не только для своих коров и овец, сеном и хлебом подкармливали и чужой скот со всей улицы, и с особенной щедростью делились пищей с соседями в неурожайные годы.
      И вот минула зима, пришло время Заратуштре по древнему обычаю выбирать из соплеменниц будущую жену. Отец приводил ему девушек на смотрины, но Заратуштра каждый раз просил красавицу: «Посмотри-ка мне в глаза, дева. Я хочу видеть твой взор». Девушка отводила глаза, не выдержав магического взгляда Заратуштры, и он огорчался, говоря: «Кто отводит от меня взгляд, того и я чтить не смогу. Ступай домой, красавица. Я не могу взять тебя в жены». Так и не смогли родители женить своего сына.
      Когда поэту-пророку исполнилось двадцать лет, он готовился унаследовать высокое жреческое служение отца, но Заратуштра, не спросив разрешения у родителей, ушел из дому странствовать по окрестным городам и селениям.
      Всюду, куда бы ни приходил, он задавал один и тот же вопрос: «Кто наиболее привержен праведности и больше всех помогает беднякам?» Разные ответы он получал от магов, от мирян, и все запоминал, все записывал и размышлял, размышлял…
 
 
 

 
 
Разъяли грудь ему и жгли металлом,
Зашили птицу в сердце Заратустры….
Потом, разуплотнив тела витала,
Семь ангелов исчезли, вспыхнув люстрой…
 
      Шел 550 год до нашей эры, когда возмужавшему пророку исполнилось тридцать лет. В один из летних дней Заратуштра отправился на реку Аэватак за водой для приготовления хомы. Он отошел подальше от берега туда, где вода была чище и холоднее.
      Внезапно со стороны южного каршвара показался полупрозрачный мужчина. Заратуштре почудилось, что ростом тот был не менее чем пять метров. Мужчина не шел, а, казалось, летел над землей, делая большие шаги. Прекрасным, всеведающим, мудрым и осиянным божественной славой выглядел этот муж, и Заратуштра понял, что это прилетел к нему ангел — Добрый Помысел, один из небожителей.
      Заратуштра зачерпнул холодной воды и, очарованный видом мужа, пошел к берегу, навстречу божеству. Когда он ступил на сушу, то Добрый Помысел предстал перед ним и произнес: «Кто ты?»
      «Я — Заратуштра, из рода Спитамы», — ответил Заратуштра Бессмертному Святому. Тогда ангел Божий вопрошал гулким голосом: «О, Заратуштра Спитама! О чем твоя тревога и печаль в этой жизни? К чему ты более всего стремишься душой? Каковы твои сокровенные чаяния?»
      На что Заратуштра ответил: «Я радею об одной только праведности. О ней моя печаль и тревога, к ней одной я стремлюсь. Воистину, ангел мой, я искатель праведности».
      И посланник Небес изрек: «Знай же, о, Заратуштра, и в этом плотном мире есть праведность, и твоя забота о ней не тщетна. Я явился тебе как воплощенная праведность. Я сам — Добрый Помысел. Но существует в этом мире некто превыше меня. Существует Творец — Властелин Мысли».
      Немного помолчав, ангел добавил: «Ступай же за мной, Заратуштра праведный, на собрание Бессмертных Святых».
      И они пошли, большой и маленький, на небесное собрание Бессмертных Святых. Добрый Помысел был ростом пять метров, а Заратустра имел рост 175 сантиметров. Ангел шел впереди, а Заратуштра следовал за ним. Добрый Помысел делал только девять шагов, а Заратуштре приходилось делать девяносто шагов. Время пути пролетело, как во сне. И вот Заратуштра узрел призрачные горы, а в горах — сказочно красивый город. А в городе, в котором все здания светились изнутри, на центральной площади Заратуштра увидел собрание семи Бессмертных Святых. По вибрациям своего тела и отсутствием теней в городе Заратуштра понял, что он находится в эфирной стране Шамбала. Когда он приблизился к светящимся фигурам, то увидел сильное белое сияние, в котором растворилось видение города. Столь ярким было сияние, исходящее от семи Святых.
      Заратуштра пал на колени и воздал хвалу Властелину Мысли, затем магическим голосом восславил Бессмертных Святых, после чего занял место в круге, специально уготованное ему. Семь ангелов, сидевшие в круге, были огромного роста, примерно 5—7 метров, и от них исходили вибрации любви, добра и запредельного счастья. И вот помолчав, Святые дали ему знак, что можно спрашивать, и он вопросил:
      «О, добрые ангелы Земли, что наиболее важно для человека в телесном мире в первую, вторую и в третью очередь?»
      Властелин Мысли ответил: «Во-первых — добрые помыслы, во-вторых — добрые дела, и, в-третьих — добрые речи».
      Впоследствии Властелин Мысли поведал Заратуштре о двух изначальных духах — Благом и Злом, о Спента-Манье и Анхра-Манье.
      Творец явил пророку свой божественный Разум — так, что Заратуштра лицезрел его во всем блеске и великолепии. Ему открылось зрелище светлого царства Святого Духа (Второе Небо и Третье Небо), противостоящего царству бесконечной тьмы, обиталищу Злого Духа (Витальные миры и Чистилище).
      3атем Святые Бессмертные поведали Заратуштре о жизни райских и адских миров. Потом Семь Кумаров посвятили его в Законы астрологии и алхимии. Увенчала встречу пророка с Семью Ангелами великое таинство Посвящения Заратуштры.
      Начало Посвящения было таким: Заратуштра прошел сквозь пылающий огонь, повторяя заповедь «благие помыслы, благие дела, благие слова».
      Затем на обнаженную грудь лежащего на земле Заратуштры Кумары вылили чашу расплавленного металла. Когда металл стал застывать, то Пророк взял его в руки и вручил Бессмертным Святым.
      Третьим испытанием было вспарывание живота Пророка острым ножом. Заратуштре стали видны кровоточащие внутренности живота. Но когда на них были возложены руки Бога, то раны сами закрылись, и не осталось и малейшего следа от надреза.
      Затем Властелин Мысли дал Заратуштре такой Завет: «Ты и твои единоверцы, принявшие пречистую веру, отныне будете способны пройти три таких испытания — пламенем, расплавленным металлом и острым инструментом. А дэвопоклонникам подобных испытаний не пройти!»
 
 
 

 
 
Испытавший побои, лишения,
Так молился в изгнанье пророк:
«О, мой Бог, моя цель и свершение,
Я — Твой корень, а Ты — мой цветок…»
 
      Сколько времени пробыл Заратуштра в Шамбале, он и не помнил. Как он шел домой — он и не ведал. Просто он однажды вечером очнулся на берегу реки Аэватак с полным котелком воды; очнулся, как от волшебного сна. Заратуштра не видел ничего, кроме Бога, ничего не слышал, кроме Бога, ничего не осязал, не вдыхал, не пробовал на вкус. Он стал настолько равнодушен к окружающему его миру, что не обращал внимания на голод, жажду, правила приличия.