- По крайней мере мне не приходится беспокоиться о неверном муже, ледяным тоном заметила Лиз, прибегая к испытанному оружию и не зная, что оно больше не заряжено.
      Кэти сочувственно улыбнулась.
      - Да, некоторым приходится беспокоиться об этом. К счастью, меня эта чаша миновала.
      - Разве какая-нибудь женщина может быть уверена в этом?
      - Только дура остается в неведении. Если знаешь своего мужа, - объяснила Кэти, - у тебя нет сомнений в том, на что он способен и на что - нет.
      - И вы действительно так уверены в себе? - спросила Лиз.
      - Конечно.
      - Считается, что жена узнает об измене мужа последней. Кэти слегка наклонила голову.
      - Это философская дискуссия или вы хотите сказать мне что-то в лицо вместо того, чтобы говорить за моей спиной?
      Господи! Боб Хольцман чувствовал себя зрителем на схватке боксеров-профессионалов.
      - Неужели у вас создалось такое впечатление? Прошу извинить меня, Кэролайн.
      - Ничего страшного, Лиз.
      - Извините, но я хотела бы, чтобы ко мне обращались...
      - Я тоже предпочитаю, чтобы ко мне обращались - "профессор", я ведь доктор медицины. Больница Джона Хопкинса, и все такое.
      - Мне казалось, вы адъюнкт-профессор. Доктор Райан кивнула.
      - Совершенно верно. Мне предложили должность профессора в Виргинском университете, однако тогда пришлось бы переехать из дома, в котором мы сейчас живем, перевести детей в другую школу и, разумеется, возник бы вопрос о карьере Джека. Поэтому я отклонила предложение.
      - Вы, наверно, очень заняты.
      - Да, у меня немало дел, к тому же я люблю свою работу в Больнице Хопкинса. Мы ведем сейчас перспективную исследовательскую работу, а мне нравится быть в гуще событий. Вам, наверно, было легче перебраться в Вашингтон - вас ничто не удерживало, да и к тому же что нового может быть в политических науках?
      - Жизнь, которую я веду, вполне меня устраивает.
      - Не сомневаюсь, - ответила Кэти, заметив слабое место и зная, как воспользоваться этой слабостью. - Всегда видно, когда человеку нравится работа.
      - А какова жизнь у вас, профессор?
      - Трудно желать лучшего. Между прочим, между нами только одно серьезное различие, - сказала Кэролайн Райан.
      - Какое именно?
      - .. Вы не видели, куда исчезла моя жена? Ваша беседует с Хольцманами и Элизабет Эллиот. Интересно, о чем они разговаривают? - произнес Банкер.
      - Дома, в постели, я сплю с мужчиной, - ответила Кэти, сладко улыбаясь. И самое приятное в этом, что мне не приходится менять батареи в вибраторе.
      ...Джек повернулся и увидел свою жену рядом с Элизабет Эллиот, жемчужное ожерелье которой показалось ему темным - так побледнело ее лицо. Его жена была ниже ростом, чем советник по национальной безопасности, и выглядела девчонкой рядом с Либби Хольцман, но, что бы там ни происходило, Кэти вела себя подобно медведице, защищающей своих медвежат. Ее глаза были устремлены в лицо Эллиот. Он подошел, чтобы узнать, в чем дело.
      - Ты здесь, милая.
      - А, Джек! - Кэти не отвела глаз от своей цели. - Ты знаком с Либби и Бобом Хольцманами?
      - Привет. - Он обменялся с ними рукопожатиями - их взгляды говорили о чем-то, но он не мог понять о чем именно. Миссис Хольцман хотела сказать что-то, но сделала глубокий вдох и, только выдержав паузу, спросила:
      - Это вы тот счастливец, что женился на этой женщине? - Вопрос миссис Хольцман позволил Эллиот отвести взгляд в сторону.
      - Говоря по правде, это она вышла за меня замуж, - ответил Джек после короткого замешательства.
      - Прошу меня извинить. - И Эллиот ретировалась с поля боя, пытаясь сохранить остатки собственного достоинства. Кэти взяла Джека за руку и подвела к роялю, что стоял в углу.
      - Что значит вся эта чертовщина? - обратилась Либби Хольцман к своему мужу. Правда, она и сама догадывалась о сути происшедшего. Ее успешная попытка удержаться от смеха едва не стоила ей жизни.
      - Дело в том, дорогая, что я нарушил профессиональную этику. И знаешь почему?
      - Ты поступил правильно, - заявила Либби. - Братья Маркс? Дом у трех углов. Лиз Эллиот, белая протестантка англо-саксонского происхождения, королева левой ориентации. Боже мой!
      - Джек, у меня ужасная головная боль. Просто ужасная, - шепнула Кэти мужу.
      - Действительно так плохо? Она кивнула.
      - Уведи меня отсюда, пока не наступил приступ тошноты.
      - Кэти, но уходить с таких приемов не принято, - напомнил ей Джек.
      - Без нас обойдутся.
      - О чем ты говорила с Лиз?
      - Знаешь, она мне не понравилась.
      - Не только тебе. Ну хорошо.
      Джек взял Кэти под руку и повел к выходу. Армейский капитан сразу понял серьезность положения, и через пять минут они вышли на свежий воздух. Джек усадил жену в машину и направился к выезду на Пенсильвания-авеню.
      - Поезжай прямо, - сказала Кэти.
      - Но...
      - Поезжай прямо, Джек. - Это был ее голос хирурга, таким голосом она давала распоряжения во время операций. Райан проехал мимо парка Лафайетта.
      - Теперь налево.
      - Куда мы едем?
      - Сейчас поворачивай направо - и въезжай налево в ворота. - Послушай...
      - Пожалуйста, Джек, - попросила она тихо. Швейцар у входа в отель "Хэй Адаме" помог Кэролайн выйти из машины. Джек передал ключи служителю, чтобы тот поставил машину на стоянку, затем последовал за женой. Подойдя к стойке, Кэти получила ключ от комнаты и направилась к лифту. Джек вошел следом за ней, а когда лифт остановился, они направились к угловому люксу.
      - Что ты задумала, Кэти?
      - Джек, у нас было слишком много работы, мы без конца занимались детьми, не оставляя времени для нас самих. Сегодня - время для нас с тобой. - Она обняла его за шею, и мужу ничего не оставалось, как поцеловать ее. Кэти дала ему ключ. - А теперь открой дверь, пока мы не напугали кого-нибудь.
      - Но как быть...
      - Джек, помолчи. Пожалуйста, - добавила она.
      - Хорошо, милая. - Райан распахнул дверь, и они вошли. Кэти с удовольствием отметила, что все ее указания были выполнены, как и надлежало персоналу лучшего из отелей. На столе был накрыт легкий ужин, и в ведерке со льдом стояла бутылка французского шампанского. Она бросила норковое манто на ливан в полной уверенности, что и все остальное сделано лучшим образом.
      - Открой шампанское, пожалуйста. Я сейчас вернусь. Тебе тоже следовало бы снять пиджак и расслабиться, - произнесла Кэти через плечо, направляясь в спальню.
      - Конечно, - ответил себе Джек. Он не понимал, что происходит или что задумала Кэти, но вообще-то это мало его беспокоило. Положив пиджак рядом с манто, он снял фольгу с горлышка бутылки, ослабил проволоку и осторожно извлек пробку. Затем налил два бокала и снова поставил бутылку в серебряное ведерко. Доверившись французским виноделам, он решил не пробовать вино и подошел к окну, откуда был виден силуэт Белого дома. Джек не, слышал, а скорее почувствовал, когда Кэти вернулась в гостиную. Он обернулся - Кэти стояла в дверях.
      Она надела ее во второй раз, длинную, до пола, ночную рубашку из белого шелка. Первый раз это произошло во время их медового месяца. Кэти подошла босиком к мужу, скользя по ковру подобно привидению.
      - Головная боль у тебя, должно быть, прошла.
      - А вот жажда по-прежнему осталась. - Кэти улыбнулась Джеку.
      - Думаю, это мы сейчас уладим. - Джек поднял бокал и поднес его к губам жены. Она сделала глоток и отвела бокал к губам мужа.
      - Хочешь есть?
      - Нет.
      Кэти наклонилась к нему, взяв его за обе руки.
      - Я люблю тебя, Джек. Пошли?
      Джек повернул ее спиной к себе и пошел сзади, держа руки на ее талии. Постель была приготовлена, одеяло откинуто, свет в спальне выключен, только сияние прожекторов, освещающих Белый дом, пробивалось сквозь шторы.
      - Помнишь наш первый раз, первую ночь после свадьбы?
      - Я не забыл оба раза, Кэти, - улыбнулся Джек.
      - Это будет у нас еще одна первая ночь, Джек. - Она протянула руки, стоя позади него, и расстегнула пояс. Он понял и быстро разделся. Когда он встал перед ней обнаженный, она обняла его с неожиданной страстью и шелк ночной рубашки охладил его горячую кожу.
      - Ложись.
      - Сейчас ты красивее, чем раньше, Кэти.
      - Я никому не позволю отнять тебя у меня. Кэти последовала за ним в постель. Оба дрожали от нетерпения. Кэролайн подняла ночную рубашку до пояса и опустилась на него, затем шелк упал вниз. Его руки ласкали ее груди. Она прижала их, раскачиваясь на нем, зная, что он не сумеет долго сдерживать себя, но и ее момент был уже совсем близко.
      Я - самый счастливый человек в мире, подумал Джек, пытаясь сдержаться, и, хотя это ему не удалось, получил в награду улыбку, от которой у него дрогнуло сердце.
      - Совсем неплохо, - заметила Кэти через минуту, целуя его руки.
      - Практики недостаточно.
      - Ничего, вечер только наступил, - сказала она, ложась рядом, - и я тоже не испытывала ничего подобного вот уже много времени. Ну как, проголодался?
      Райан посмотрел по сторонам.
      - Я...
      - Подожди. - Она встала с кровати и принесла ему халат с монограммой отеля. - Это чтобы ты не утратил пыла.
      Ужин прошел в тишине. Они не нуждались в словах и следующий час молча делали вид, что им снова двадцать с небольшим, юные и страстные, проявляющие любопытство в любви, стремящиеся познать ее как новое и удивительное явление, где каждый поворот открывает что-то неизведанное, не встречавшееся раньше. Прошло слишком много времени, напомнил себе Джек, но тут же выбросил эту мысль из своего сознания, которое на этот раз было спокойным и безмятежным. Они покончили с десертом, и он разлил по бокалам остаток шампанского..
      - Пора кончать пить. - Но еще не сегодня, подумал он. Кэти осушила бокал и поставила его на стол.
      - Да, это будет неплохо, но ведь ты не алкоголик. Мы с тобой доказали это на прошлой неделе. Тебе был нужен отдых, и ты отдохнул. А теперь ты снова нужен мне.
      - Если справлюсь.
      Кэти встала и взяла его за руку.
      - Справишься, ты такой сильный.
      На этот раз Джек принял инициативу на себя. Когда они вошли в спальню, он наклонился и снял с Кэти ночную сорочку, потом бросил свой халат на пол рядом с ней.
      Первый поцелуй превратился в вечность. Он поднял ее на руки, положил на кровать и спустя мгновение лег рядом. Нетерпение страсти не исчезло у них. Скоро он оказался наверху, чувствуя под собой и вокруг себя ее тепло. На этот раз у него все получилось гораздо лучше, он сдерживал себя до того момента, когда ее таз поднялся вверх, спина изогнулась, а на лице появилось удивительное выражение боли, которым каждый мужчина хочет наградить свою жену. В последние секунды его руки обхватили ее тело и подняли с постели, прижав к своей груди. Кэти любила, когда он делал так, ей нравилась его мужская сила едва ли не больше, чем его доброта. Наконец все кончилось, и он лег рядом с ней. Кэти прижалась к нему, положив его голову на свою не слишком пышную грудь.
      - С тобой ничего раньше и не было, - прошептала она ему на ухо. То, что последовало дальше, не удивило ее. Она так хорошо знала своего мужа, хотя на короткое время и поступила глупо, забыв об этом. Кэти надеялась, что сумеет забыть те тяжкие дни. Все тело Джека сотрясалось в рыданиях. Кэти обняла его, чувствуя слезы на своей груди. Какой он хороший, какой сильный мужчина.
      - Я был плохим мужем и плохим отцом... Она прижалась щекой к его лбу.
      - Последнее время ни один из нас не проявил себя слишком уж хорошо, Джек, но теперь все в прошлом.
      - Да. - Он поцеловал ее грудь. - Как это мне посчастливилось найти тебя?
      - Ты выиграл меня, Джек. В великой лотерее жизни я досталась тебе. А ты мне. По-твоему, семейные люди, жены и мужья, всегда заслуживают друг друга? Сколько встречается мне таких, которым не повезло. Может быть, они просто не старались, просто забыли.
      - Забыли?
      Как чуть не забыла я, подумала Кэти.
      - "В богатстве и в бедности, в счастье и несчастье, в здравии и в болезни, пока мы оба живы". Помнишь? Я тоже дала эту клятву. Я ведь знаю, Джек, каким хорошим ты можешь быть, и для меня этого достаточно. Я так плохо относилась к тебе всю прошлую неделю... Извини меня за все плохое, что я сделала. Но все осталось позади.
      Наконец рыдания стихли.
      - Спасибо, милая.
      - Спасибо, Джек. - Она провела пальцем по его спине.
      - Ты хочешь сказать? - Его голова поднялась, и он заглянул ей в лицо.
      - Надеюсь. Может быть, это будет еще одна девочка.
      - Было бы очень славно.
      - А теперь спи.
      - Сейчас.
      Джек встал и направился в ванную, но, прежде чем вернуться в спальню, зашел в гостиную. Десять минут спустя, услышав его ровное дыхание, Кэти осторожно спустилась с кровати, надела ночную рубашку, а потом на пути из ванной подошла к телефону и отменила просьбу Джека разбудить его пораньше. Теперь настала ее очередь остановиться у окна и посмотреть на дом президента. Еще никогда мир не казался ей более прекрасным. Вот если бы ей удалось убедить Джека прекратить работать на этих людей...
      ***
      Грузовик остановился на заправку недалеко от Лексингтона, штат Кентукки. Шофер потратил десять минут, чтобы набить желудок кофе с оладьями - он уже давно пришел к выводу, что хороший завтрак не дает уснуть за рулем, - и отправился дальше. Премия в тысячу долларов была очень соблазнительной, и, чтобы получить ее, нужно было пересечь Миссисипи до того, как в Сент-Луисе начнется час пик.
      Глава 31
      Опасности
      Шум транспорта, разбудивший Райана, дал ему понять, что уже слишком поздно. В окна струился яркий свет дня. Он посмотрел на часы - восемь пятнадцать. Его едва не охватила паника, но теперь уже ничего не поделаешь. Джек встал с кровати, вошел в гостиную и увидел, что его жена занята утренним кофе.
      - Разве тебе сегодня не нужно на работу?
      - Я должна была ассистировать при операции, которая началась несколько минут назад, но Берни согласился заменить меня. Тебе, впрочем, не мешало бы одеться, а?
      - Как мне попасть на службу?
      - Джон будет здесь с автомобилем в девять.
      - Превосходно.
      Джек отправился в ванную, чтобы принять душ и побриться. По дороге он заглянул в шкаф и увидел, что там для него приготовлены костюм, рубашка и галстук. Он не удержался от улыбки. Джек никогда не думал о своей жене, как о мастере - мастерице? - конспирации. К восьми сорока он принял душ и побрился.
      - Знаешь, в одиннадцать часов у меня встреча в доме на другой стороне улицы.
      - Нет, не знаю. Передай от меня привет этой стерве Эллиот, - улыбнулась Кэти.
      - Тебе она тоже не нравится? - спросил Джек.
      - Что может в ней нравиться? Она была никуда не годным преподавателем в колледже. К тому же она совсем не так умна, как ей кажется. Слишком большое самомнение'.
      - Да, я обратил на это внимание. Я ей тоже не нравлюсь.
      - У меня появилось такое же впечатление. Вчера мы немного поссорились. Думаю, я одержала верх, - заметила Кэти.
      - Из-за чего?
      - Так, женские дела. - Кэти сделала короткую паузу. - Джек?..
      - Да, милая?
      - Мне кажется, тебе нужно уйти со своего поста. Райан посмотрел в тарелку.
      - Думаю, ты права. Мне надо кое-что закончить.., но после этого...
      - Сколько времени тебе потребуется?
      - Не больше двух месяцев. Понимаешь, дорогая, я не могу просто встать и уйти. Мое назначение было утверждено сенатом. Бросить все и покинуть пост это слишком походит на дезертирство. Нужно соблюдать правила.
      Кэти кивнула. Она уже добилась своего.
      - Я понимаю тебя, Джек. Два месяца меня устраивают. Чем бы тебе хотелось заняться?
      - Интересная исследовательская работа есть почти всюду - и в Центре стратегических и международных исследований, и в Херитидж Фаундейшн, может быть, в Центре Джона Хопкинса по актуальным международным проблемам. В Англии у меня был разговор с Бэзилом. Когда достигаешь моего уровня, без работы не останешься. Гм... Я мог бы даже написать еще одну книгу...
      - Только давай начнем с хорошего продолжительного отпуска, когда дети кончат учиться.
      - Но мне казалось... - К этому времени я еще не буду слишком беременной, Джек.
      - Ты уверена, что это действительно случилось прошлой ночью?
      Ее брови озадаченно поднялись.
      - Я рассчитала время, да и у тебя было две попытки. В чем дело? Я слишком утомила тебя? Джек улыбнулся.
      - Мне приходилось утомляться и больше.
      - Повторим сегодня вечером?
      - Я говорил тебе, как мне нравится эта ночная рубашка?
      - Мой свадебный наряд? Она немного пуританского покроя, но сумела оказать желаемый эффект. Жаль, что сейчас у нас мало времени!
      Джек поспешно решил, что нужно уходить, пока это еще возможно.
      - Ты права, милая, но мне пора, да и тебе следует заняться делами.
      - Ну вот, - заметила Кэти с игривым разочарованием.
      - Ведь я не смогу объяснить президенту, что опоздал потому, что мы с женой решили поразвлечься в постели напротив Белого дома. - Он подошел к жене и поцеловал ее. - Спасибо, милая.
      - Рада, что доставила тебе удовольствие, Джек. Райан вышел из отеля и увидел, что Кларк ждет его в машине. Он распахнул дверцу и сел рядом с ним.
      - Доброе утро, док.
      - Привет, Джон. Ты совершил всего одну ошибку.
      - Какую?
      - Кэти назвала тебя по имени. Что это значит?
      - Тебе не обязательно все знать. - Кларк передал ему портфель с донесениями. - Черт побери, иногда мне тоже хочется переночевать где-нибудь в отеле, понимаешь?
      - Уверен, что без нарушения закона не обошлось.
      - Это уж точно, - кивнул Кларк и выехал на улицу. - Когда мы получим команду о начале мексиканской операции?
      - Именно за этим я и еду в Белый дом.
      - В одиннадцать?
      - Да.
      Райан с удовольствием отметил, что Центральное разведывательное управление может функционировать и в его отсутствие. Поднявшись на седьмой этаж, он убедился, что все на месте и работают. Даже Маркус был у себя в кабинете.
      - Готовы к поездке? - спросил Райан директора ЦРУ.
      - Вылетаю сегодня вечером. Наша резидентура в Японии организует мне встречу с Лялиным.
      - Маркус, прошу вас не забывать, что его имя - агент "Мушаши", а поступающая информация проходит под кодовым названием "Ниитака". Даже здесь не следует называть его настоящее имя - это может стать плохой привычкой.
      - Хорошо, Джек. Ты сейчас отправляешься к президенту по вопросу мексиканской операции?
      - Да.
      - Мне понравилось, как ты подготовил ее.
      - Спасибо, Маркус, но это заслуга Кларка и Чавеза. Можно высказать предложение? - спросил Джек.
      - Давай.
      - Может быть, стоит вернуть их к оперативной деятельности?
      - Если они успешно проведут операцию, президент не будет возражать. Я тоже.
      - Разумное решение.
      Как все оказалось просто, подумал Джек. Вот только он не мог понять почему.
      ***
      Доктор Каминский посмотрел рентгеновские снимки и выругал себя за ошибочный диагноз, поставленный накануне. Это казалось невероятным, но...
      Почему казалось? Это действительно невероятно. В этом регионе? А вдруг? Придется взять дополнительные анализы, но сначала он потратил час, разыскивая своего сирийского коллегу. Пациента уже перевели в другой госпиталь, где была ламинарная палата. Даже если Каминский ошибался, больного нужно полностью изолировать.
      ***
      Расселл завел автопогрузчик, ему понадобилось всего несколько минут, чтобы разобраться в системе его управления. Интересно, подумал он, для чего был нужен этот автопогрузчик предыдущему владельцу ранчо, однако пришел к выводу, что раздумывать над этим не имеет смысла. В баллонах оказалось достаточно пропана, чтобы выполнить работу, так что и об этом можно было не беспокоиться. Он выключил двигатель и вернулся в дом.
      Местное население оказалось достаточно гостеприимным. Почтальоны уже установили почтовый ящик рядом с въездом на ранчо. Расселл достал утреннюю газету, чтобы прочитать ее за утренним кофе. И тут же понял, насколько это оказалось своевременным.
      - Вот как, - тихо произнес он.
      - В чем дело, Марвин?
      - Такого еще не было. Болельщики "Викингов" собираются приехать больше чем на.., тысяче автобусов и автомобилей. Черт побери, - выругался он. - Дороги будут забиты до предела. - Он повернулся, чтобы взглянуть на долгосрочный прогноз погоды.
      - Что ты хочешь этим сказать, Марвин?
      - Они приедут по шоссе 1-76, ведущему к Денверу. Это может затруднить положение. Нам нужно подъехать к стадиону около полудня или чуть позже... Примерно в это же время прибудет конвой болельщиков...
      - Конвой? Что значит "конвой"? От кого он будет защищать?
      - Это не "конвой" в таком смысле слова, - объяснил Расселл. - В Америке такое слово значит.., ну, караван, процессия что ли. Болельщики из Миннесоты подготовили большое количество машин и автобусов, на которых приедут на матч. Знаете что, парни, давайте забронируем комнату в мотеле, где-нибудь недалеко от аэропорта. Когда мы вылетаем? - Он снова замолчал. - Боже, ведь я уже совсем перестал соображать!
      - Что-нибудь еще? - спросил Госн.
      - Погода, - ответил Расселл. - Мы находимся в Колорадо, а на дворе январь. Что, если начнется снегопад, а? - Он взглянул на газетную страницу.
      - Ты хочешь сказать, это помешает езде по дорогам?
      - Да. Послушайте, лучше всего забронировать комнаты в одном из мотелей у самого аэропорта. Мы можем появиться там накануне.., нет, лучше я забронирую комнаты на двое или трое суток, чтобы не, возникло никаких подозрений. Господи, надеюсь, у них еще остались свободные номера.
      Расселл подошел к телефону и открыл справочник на разделе "Желтые страницы". Лишь с четвертой попытки ему удалось найти свободные комнаты в небольшом семейном мотеле в миле от аэропорта. Ему пришлось использовать для бронирования номеров свою кредитную карточку, которую он до сих пор не пускал в ход, расплачиваясь наличными. Это беспокоило Расселла. Теперь за ним будет легче проследить - еще один листок бумаги.
      ***
      - Доброе утро, Лиз. - Райан вошел в кабинет и сел. - Как поживаешь?
      Советник по национальной безопасности не выносила, когда ее унижали. Ей уже пришлось выдержать ссору с женой этого сукиного сына прошлым вечером - да еще перед репортерами! - и потерпеть позорное поражение на виду у всех. Неважно, имел Райан отношение к этому делу или нет, он уж наверняка здорово посмеялся прошлым вечером. Но еще Хуже было то, что эта тощая сука издевалась не только над ней - она затронула и Боба Фаулера! Именно таким было мнение президента, когда Элизабет рассказала ему вчера о случившемся.
      - Ты готов к докладу?
      - Конечно.
      - Пошли, - бросила она и вышла в коридор. Пусть Боб разбирается с этим делом.
      Элен Д'Агустино видела, как два высокопоставленных чиновника вошли в Овальный кабинет. Она, разумеется, знала о случившемся. Один из агентов Секретной службы слышал весь разговор, и жестокое поражение доктора Эллиот было уже предметом осторожных насмешек.
      - Доброе утро, господин президент, - услышала она слова Райана, когда дверь начала закрываться.
      - Доброе утро, Райан. Ну, что там у вас?
      - Сэр, наш план очень прост. Два сотрудника ЦРУ будут в Мехико под видом служащих аэропорта. Они займутся обычным делом - очистят пепельницы, приведут в порядок туалеты. Перед уходом они поставят в верхней комнате отдыха "Боинга-747" новые цветы. В этих цветах будут скрыты микрофоны, похожие вот на этот. - Райан достал из кармана пластиковую палочку и передал ее президенту. Эти микрофоны будут передавать все, что произнесут в гостиной лайнера, на передатчик, замаскированный в керамической бутылке. В свою очередь передатчик ведет передачу на многоканальной сверхвысокой частоте. Три наших самолета, летящие на параллельных с "Боингом" курсах, будут принимать этот сигнал. Для страховки внутри японского самолета спрятан дополнительный приемник с магнитофоном. Он будет служить как для страховки, так и для прикрытия операции. Если его обнаружат, жучки в пластиковых палочках примут за попытку репортеров, сопровождающих премьер-министра, подслушать его разговоры. Мы, разумеется, полагаем, что этого не случится. Наши сотрудники в аэропорту Даллеса заберут всю аппаратуру. В любом случае полученные данные будут обработаны и расшифрованные записи представят вам через несколько часов после посадки самолета.
      - Хорошо. Какова вероятность успеха? - спросил руководитель аппарата Белого дома Арнольд ван Дамм. Его присутствие здесь было, разумеется, необходимо. Предстоящая операция являлась политическим маневром, а не проявлением искусства управления государством. Политический риск в данном случае был велик - правда, и вознаграждение в случае успеха огромно.
      - Сэр, в операциях такого рода не может быть гарантий. Если в комнате отдыха что-нибудь скажут, мы скорее всего узнаем содержание разговора, но премьер-министр не захочет, возможно, даже говорить об этом. Оборудование проверено, оно функционирует исправно. Оперативник, руководящий этой операцией, обладает большим опытом, ему уже приходилось участвовать в очень рискованных делах.
      - Например? - поинтересовался ван Дамм.
      - Например, он сумел вывезти жену и дочь Герасимова несколько лет назад. Райан объяснил подробности давней операции.
      - Значит, вы считаете, что наша попытка прослушать разговоры японского премьер-министра стоит риска? - спросил Фаулер. Этот вопрос изрядно удивил Райана.
      - Сэр, это вам нужно принять решение.
      - Но я спросил ваше мнение.
      - Да, господин президент, ради этого стоит идти на риск. Информация, которую мы получаем по каналу "Ниитака", показывает, что к нам относятся с изрядным высокомерием. Если вы сможете потрясти их, сообщив, что нам известно о сделке, заключенной за спиной Америки, может быть, они решат в дальнейшем вести с нами честную игру.
      - Вы одобряете нашу политику по отношению к Японии? - спросил ван Дамм, не менее Райана удивленный вопросом президента.
      - Мое одобрение или неодобрение не относится к делу, но я могут ответить на ваш вопрос - да, одобряю.
      Глава аппарата Белого дома не мог скрыть своего изумления:
      - Однако предыдущая администрация.., почему вы ничего не сообщили нам?
      - Вы не спрашивали меня об этом, Арни. Ведь я не имею отношения к формированию государственной политики, правда? Я всего лишь разведчик и выполняю то, что мне поручают, - при условии что эти поручения не нарушают законов страны.
      - Значит, у вас нет сомнений в законности этой операции? - поинтересовался Фаулер, едва сдерживая улыбку.
      - Мистер президент, это вы - юрист, а не я. Если я не знаком с юридическими деталями операции - признаюсь, что юридические тонкости мне неизвестны, - то исхожу из того, что вы, юрист, не отдаете мне приказа, связанного с нарушением законов.
      - В последний раз такую ловкость я наблюдал прошлым летом в Центре Кеннеди, когда там выступала балетная труппа Кировского театра, - засмеялся ван Дамм.
      - Райан, вы - опытный специалист и знаете как поступать. Считайте, что мое разрешение вами получено, - произнес Фаулер после короткой паузы. - Допустим, мы получим ту информацию, которую ожидаем. Что тогда?
      - Нужно изучить ее вместе с сотрудниками государственного департамента, заявила Лиз Эллиот.
      - Такой шаг чреват серьезными последствиями, - возразил Райан. - Японцы взяли на службу немало сотрудников из отдела, занимающегося торговыми переговорами. Нам следует исходить из того, что в госдепе есть их люди.
      - Коммерческий шпионаж? - спросил Фаулер.
      - Конечно, почему бы нет? По каналу "Ниитака" к нам не поступило достоверной информации об этом, но, если бы я был чиновником, намеревающимся уйти с государственной службы и начать зарабатывать половину миллиона долларов в год, представляя здесь японскую корпорацию - а так поступают многие, почему не доказать японцам, насколько полезным для них я являюсь? Я бы поступил точно так же, как поступают советские чиновники или агенты, стремясь хорошо зарекомендовать себя в наших глазах. Для этого следует представить нечто сенсационное. Это незаконно, но мы не пытаемся бороться с такими нарушениями. По этой причине широкое распространение сведений, полученных в результате этой операции, может иметь опасные последствия. Судя по всему, вы собираетесь запросить мнение Талбота и еще нескольких сотрудников госдепа, но я серьезно подумал бы, прежде чем привлекать кого-нибудь еще. Кроме того, прошу иметь в виду, господин президент, если вы скажете премьер-министру, что знаете, что он сказал, - и если он вспомнит, что произнес это только в одном месте, - это может нанести ущерб нашему методу получения разведывательной информации.
      Президент выслушал Райана молча и всего лишь нахмурился.
      - А если попытаться представить это как утечку информации в Мексике? высказал предложение ван Дамм.
      - Да, такое решение проблемы будет наилучшим и самым очевидным, согласился с ним Райан.
      - Что, если я выскажу ему все прямо в лицо? - спросил Фаулер.
      - Трудно играть, когда у соперника полная масть - и к тому же козырная, господин президент. А если сведения об этой операции просочатся, конгресс выйдет на орбиту от возмущения. Это одна из тех проблем, с которыми мне приходится сталкиваться. Я обязан обсудить эту операцию с Элом Трентом и Сэмом Феллоузом. Сэма можно уговорить, но у Эта есть политические причины ненавидеть японцев.
      - В моей власти отдать вам приказ не встречаться с ним...
      - Сэр, этот закон я не могу нарушить ни при каких обстоятельствах.
      - И все-таки может получиться, что я дам вам такой приказ, - заметил Фаулер.
      Это опять удивило Райана. Оба - и он и президент - знали, каковы будут последствия такого приказа. Именно об этом мечтала Кэти. В конце концов это будет отличным предлогом для ухода в отставку.
      - Впрочем, в этом может не возникнуть необходимости. Мне надоело заниматься играми с ними. Они заключили с нами соглашение и обязаны сдержать взятые обязательства, иначе им придется иметь дело с очень рассерженным президентом. Более того, сама мысль о том, что кто-то может совратить президента какой-нибудь страны таким преступным путем вызывает у меня отвращение. Черт побери, как я ненавижу коррупцию!