* * *

      Достать советский грузовик оказалось очень просто. Они взяли и угнали его вместе с военным автомобилем. В Берлине только что наступила полночь, а, поскольку было воскресенье, улицы выглядели пустынными. Вообще-то Берлин – город веселый и полный жизни, как и другие города мира, но завтра – рабочий день, а немцы относятся к работе очень серьезно. Редкие автомобили, что попадались, принадлежали тем, кто спешил покинуть местные рестораны, или немногим рабочим, чьи предприятия функционировали круглые сутки. Короче говоря, поток транспорта был редким, и они сумели прибыть к месту назначения точно вовремя.
      Раньше здесь стояла стена, подумал Гюнтер Бок. С одной стороны находилась американская воинская часть, с другой – советская, причем у каждой из них рядом с казармами был небольшой, но постоянно используемый учебный плац. Теперь стена исчезла, и между двумя механизированными подразделениями пролегала только полоса травы. Военный автомобиль остановился у ворот советской части. Здесь дежурил небрежно одетый старший сержант двадцати лет отроду с прыщавым лицом. Когда он увидел три звезды на погонах Кейтеля, у него округлились глаза.
      – Смирно! – скомандовал Кейтель на прекрасном русском языке. – Я прибыл сюда из штаба армии для проверки боевой готовности. Приказываю никому не сообщать о нашем приезде. Ясно?
      – Так точно, товарищ полковник!
      – Продолжайте выполнять обязанности.., и приведите форму в порядок до моего возвращения, иначе окажетесь на китайской границе! Вперед! – приказал Кейтель Боку, сидевшему за рулем.
      – Zu Befehl, Herr Oberst , –
      ответил Бок, когда машина двинулась дальше. Ситуация была достаточно
      комичной, по правде говоря. Кое-что в ней действительно было забавным,
      подумал Бок. Кое-что. Правда, чтобы оценить это, требовалось особое чувство
      юмора.
      Полковой штаб находился в старом здании, где размещался еще вермахт Гитлера, с той лишь разницей, что русские пользовались помещением, не заботясь о его ремонте. И все-таки перед ним был разбит обычный садик, и летом на клумбе в виде эмблемы полка высаживались цветы. Здесь был расквартирован гвардейский танковый полк, хотя, судя по часовому у ворот, служащие в нем солдаты вряд ли думали о его героической истории. Бок остановился у самого входа, Кейтель и остальные вышли из машин и направились к входу подобно богам, спустившимся с Олимпа в плохом настроении.
      – Где дежурный офицер этого бардака? – крикнул Кейтель. Капрал молча указал рукой: капралы не вступают в пререкания со старшими офицерами. Дежурным офицером оказался майор лет тридцати.
      – В чем дело? – спросил молодой офицер.
      – Я – полковник Иваненко из армейской инспекции. Нам поручено провести внеплановую проверку боевой готовности вашего полка. Объявить боевую тревогу!
      Майор сделал пару шагов и нажал кнопку. По всему расположению полка заревели сирены.
      – А сейчас позвоните своему командиру полка, и пусть он немедленно тащит свой пьяный зад сюда! На каком уровне, майор, готовность вашей части? – спросил Кейтель, не дав дежурному офицеру перевести дыхание. Майор, протянувший было руку к телефону, замер, не зная, какой приказ выполнять раньше. – Ну?
      – Боевая готовность нашего полка находится на должном уровне, товарищ полковник.
      – У вас будет возможность продемонстрировать это. – Кейтель повернулся к одному из сопровождающих его офицеров. – Запишите фамилию этого мальчишки!
      Меньше чем в двух тысячах метров от них, в расположении американской базы вспыхивали огни. Раньше эта часть города называлась Западным Берлином.
      – У них тоже проводится учение, – заметил Кейтель-Иваненко. – Отлично. Покажем, что наша подготовка лучше и мы умеем действовать быстрее, – добавил он.
      – Что здесь происходит? – В помещение вошел командир полка, тоже полковник, в кителе с расстегнутыми пуговицами.
      – Какое позорное зрелище! – проревел Кейтель. – Мы проводим внеплановую проверку боевой готовности вашего полка. Надеюсь, вы знаете, как нужно командовать своей воинской частью, полковник? Так что лучше займитесь делом, не задавая глупых вопросов!
      – Но…
      – Что значит "но"? – потребовал Кейтель. – Вы что, не понимаете значения внеплановой проверки?
      Именно так и нужно обращаться с русскими, подумал Кейтель. Они высокомерны, властны и ненавидят немцев – хотя утверждают противоположное. С другой стороны, стоит, их запугать, и все дальнейшие поступки русских легко предсказуемы. Хотя на погонах Кейтеля тоже красовались три звезды, как и у командира полка, у Кейтеля голос был громче, а больше ничего не требовалось.
      – Сейчас я покажу вам, на что способны мои парни!
      – Отлично, а мы понаблюдаем, как вы это делаете, – уверил его Кейтель.

* * *

      – Доктор Райан, вам нужно срочно подойти сюда. – Линия отключилась.
      – Хорошо. – Джек взял со стола сигареты и пошел в комнату 7-Ф-27, оперативный центр ЦРУ.
      Расположенный в северном крыле, оперативный центр мало чем отличался от аналогичных центров во многих других правительственных агентствах. Набрав соответствующий код на электронном замке, вы оказывались в помещении размером двадцать футов на тридцать, в центре которого стоял большой круглый стол, на нем – вращающийся книжный шкаф со множеством отделений, а вокруг шесть кресел. Над каждым креслом была табличка, обозначающая его назначение: "Старший дежурный офицер", "Пресса", "Африка – Латинская Америка", "Европа – СССР", "Ближний Восток – Терроризм" и "Южная Азия – Восточная Азия – район Тихого океана". Настенные часы показывали время в Москве, Пекине, Бейруте и, разумеется, время по Гринвичу. Рядом с этим помещением находилась соседняя комната – небольшой конференц-зал, окна которого выходили во внутренний двор ЦРУ.
      – Что-нибудь случилось? – спросил Джек, входя в комнату вместе с Гудли.
      – По сообщению из НОРАД, в Денвере только что произошел ядерный взрыв.
      – Надеюсь, это чья-то идиотская шутка? – спросил Райан почти рефлекторно. Прежде чем старший дежурный успел ответить, Райан почувствовал, как по спине побежали струйки холодного пота. Так никто не шутит.
      – Сожалею, но это именно так, – ответил старший дежурный офицер.
      – Что нам известно о случившемся?
      – Очень мало.
      – Ну хоть что-нибудь? Информация об угрожающей опасности? – спросил Джек, опять рефлекторно. Если бы поступили какие-нибудь сведения, ему сразу сообщили бы об этом. – Ну хорошо. Где сейчас Маркус?
      – Возвращается домой на С-141. Самолет сейчас где-то между Японией и Алеутскими островами. Так что обязанности директора исполняете вы, сэр, – напомнил Райану дежурный офицер, мысленно поблагодарив судьбу, что не ему выпала эта обязанность. – Президент – в Кэмп-Дэвиде. Министр обороны и государственный секретарь…
      – Погибли? – спросил Райан.
      – По-видимому, да, сэр.
      – Святой Боже. – Райан на мгновение закрыл глаза. – Где вице-президент?
      – У себя в резиденции. Мы занимаемся этим всего три минуты. Дежурный офицер по Национальному военному командному центру – капитан первого ранга Росселли. Туда едет генерал Уилкс. Разведывательное управление министерства обороны – в контакте с нами. Они.., я хочу сказать, президент отдал приказ относительно объявления боевой готовности номер два для сил стратегического назначения.
      – Поступило что-нибудь о русских?
      – Ничего особенного. В Восточной Сибири проводятся региональные маневры по противовоздушной обороне. Вот и все.
      – Ладно. Информировать все наши станции и резидентуры. Передайте им, что я хочу получить от них любые сведения, которые могут иметь отношение к этому делу, – любые. Пусть пользуются любыми источниками информации – и как можно быстрее. – Джек снова сделал паузу. – Мы уверены, что это действительно случилось?
      – Сэр, два разведывательных спутника зафиксировали вспышку. Примерно через двадцать минут над Северной Америкой будет пролетать наш "КН-11", и я уже дал указание, чтобы все камеры были направлены на Денвер. НОРАД категорически заявляет, что там произошел ядерный взрыв, но пока нет информации о его мощности и нанесенном ущербе. По-видимому, взрыв произошел рядом со стадионом – как в "Черном воскресенье", сэр, только на самом деле. Уверяю вас, сэр, это не учебная тревога – иначе кто осмелился бы объявить боевую готовность номер два для сил стратегического назначения, сэр.
      – Не был замечен ведущий к Денверу след баллистической ракеты? Или бомбу могли доставить на самолете?
      – Относительно первого – ответ отрицательный, предупреждения о запуске не поступало, да и на экранах радиолокаторов нет следа баллистической ракеты.
      – Как относительно ЧОСБ? – спросил Гудли. Ядерное оружие может быть доставлено к цели с помощью спутника. Для этого и была создана Частично-орбитальная система бомбардировки.
      – Тоже неминуемо было бы зарегистрировано, – покачал головой дежурный офицер. – Я уже поинтересовался. Что касается доставки бомбы самолетом, окончательного ответа еще не получили. Они просматривают ленты диспетчеров аэропорта Стейплтон.
      – Значит, нам ни хрена не известно.
      – Совершенно точно.
      – Президент уже связывался с нами? – спросил Райан.
      – Нет, но в нашем распоряжении открытая линия в Кэмп-Дэвид. С ним советник по национальной безопасности.
      – Каков наиболее вероятный вариант?
      – По-моему, террористический акт. Райан кивнул.
      – Я тоже придерживаюсь такой точки зрения. Хорошо, я расположусь в конференц-зале. Немедленно вызовите начальников оперативного и разведывательного управлений и руководителя научно-технического отдела. Если понадобятся вертолеты для их доставки в Лэнгли, затребуйте.
      Райан вошел в конференц-зал, оставив дверь открытой.
      – Боже мой, – произнес Гудли. – Я вам действительно нужен?
      – Да, и если у вас появится какая-нибудь мысль, сразу сообщите об этом, и погромче. Я забыл про ЧОСБ.
      Джек поднял трубку и нажал на кнопку связи с ФБР.
      – Оперативный центр.
      – Говорит заместитель директора ЦРУ Райан. Кто вы?
      – Инспектор Пэт О'Дэй. Рядом со мной помощник заместителя директора Мюррей. Вы подключены к громкоговорителю, сэр.
      – Ну, слушаю тебя, Дэн. – Джек тоже перевел свой телефон на динамик. Дежурный офицер принес ему чашку кофе.
      – Нам ничего не известно, Джек. Не жди простых ответов. По-твоему, террористы?
      – Сейчас мне это представляется наиболее приемлемой альтернативой.
      – Насколько ты в этом уверен?
      – Уверен? – Гудли увидел, как Райан недоуменно покачал головой. – Скажи мне, Дэн, а что такое "уверен"?
      – Понятно. Мы тоже пытаемся выяснить, что там произошло. На моем телевизоре нельзя даже поймать Си-эн-эн.
      – Что?
      – Один из наших специалистов по связи говорит, что все спутники связи вышли из строя, – пояснил Мюррей. – А ты разве этого не знал?
      – Нет. – Джек сделал жест Гудли, чтобы тот вернулся в оперативный центр и проверил. – Если это действительно так, то придется отбросить мысль о террористическом акте. Боже, тогда ситуация по-настоящему пугающая!
      – Это так и есть, Джек. Мы проверили.
      – Мне сказали, что из строя выведены десять коммерческих спутников связи, – вернулся Гудли. – Правда, все военные спутники функционируют нормально. Наша космическая связь в полном порядке.
      – Найди самого старшего представителя научно-технического отдела – или одного из наших специалистов по связи – и выясни, что может вывести из строя спутники. Быстрее! – приказал Джек.
      – Где Шоу? – спросил он Мюррея.
      – Едет сюда. Ему потребуется немало времени – дороги в жутком состоянии.
      – Дэн, я буду информировать тебя обо всем, что мне сообщат.
      – И ты можешь на меня рассчитывать.
      Линия отключилась.
      Самое ужасное было в том, что Райан не знал, что предпринять дальше. Его обязанностью было собирать информацию и передавать президенту, но у него не было никаких данных. Вся информация по этому взрыву поступит из военных источников. ЦРУ снова потерпело неудачу, сказал себе Райан. Кто-то нанес ущерб его стране, и он не сумел помешать этому. Погибли люди – лишь потому, что его управление не выполнило поставленной перед ним задачи. Райан был заместителем директора ЦРУ и делал работу, управляя департаментом вместо политического бездельника, назначенного директором. Неудача касалась его лично. Там, в Денвере, погибло, может быть, до миллиона людей, а он сидит здесь, в элегантном маленьком конференц-зале и смотрит на голую стену. Он нашел кнопку с буквами НОРАД и нажал ее.
      – НОРАД, – произнес бесплотный голос.
      – Оперативный центр, заместитель директора ЦРУ Райан. Мне нужна информация.
      – У нас мало сведений, сэр. Мы думаем, что рядом со "Скайдоумом" произошел взрыв ядерной бомбы. Пытаемся оценить его мощность, но пока не получили точных данных. С базы ВВС Лоури туда вылетел вертолет.
      – Держите меня в курсе событий.
      – Хорошо, сэр.
      – Спасибо. – Спасибо – за что? – подумал Райан. Теперь он знал, что кто-то еще ничего не знает.

* * *

      В грибовидном облаке нет ничего магического – уж это командир батальона пожарного департамента Денвера Майк Кэллахан понимал лучше многих. Ему уже довелось видеть одно такое облако, когда он только начинал служить пожарным. В 1968 году на станции в Берлингтоне, совсем рядом с городом, начался пожар. Взорвалась железнодорожная цистерна с пропаном у самого состава, перевозившего вагоны боеприпасов на склад ВМС в Окленде, Калифорния. У тогдашнего начальника пожарного департамента хватило здравого смысла эвакуировать своих людей сразу после взрыва цистерны, и они наблюдали с расстояния в четверть мили, как сотня тонн бомб взрывалась в ужасном фейерверке. Вот тогда он и увидел впервые грибовидное облако. Над местом взрыва начала подниматься вверх масса горячего воздуха, кружащегося в гигантском кольце. Возникла мощная тяга вверх, начал образовываться ствол гриба…
      Но это облако было намного больше.
      Он сидел за рулем своего ярко-красного автомобиля, и, как только был получен сигнал тревоги, помчался к месту происшествия. Следом ехали три автоцистерны "Сигрейв", автомеханическая лестница и две машины "скорой помощи". Это была грустная первая реакция пожарного департамента на сообщение о взрыве. Кэллахан поднял к губам микрофон и объявил общую тревогу. Затем распорядился, чтобы его люди приближались к месту происшествия с наветренной стороны.
      Господи, да что же здесь произошло? Этого не может быть.., город почти не пострадал. Кэллахан не знал подробностей, но ему было известно, что нужно бороться с пожаром и спасать людей. Когда его автомобиль выскочил из последней боковой улицы на бульвар, ведущий к стадиону, он увидел огромное дымящееся облако. Это автостоянка, конечно. Что еще? Грибовидное облако быстро перемещалось на юго-запад в сторону гор. Автомобильная стоянка представляла собой поле огня и пламени от горящего бензина, масла и самих машин. Сильный порыв ветра на мгновение сдул в сторону облако дыма, и он успел рассмотреть то, что раньше было стадионом… Несколько секций уцелело.., нет, не уцелело, но можно было догадаться, что они собой представляли всего несколько минут назад. Кэллахан отбросил эту мысль. Нужно тушить пожар. Спасать пострадавших. Первая автоцистерна остановилась у пожарного гидранта. Здесь было хорошее водоснабжение. Сам стадион снабжен системой аварийного пожаротушения, и сюда вели две 36-дюймовые трубы высокого давления, образующие сеть пожарных гидрантов вокруг стадиона.
      Он поставил свой автомобиль рядом с первой огромной автоцистерной, вышел из него и вскарабкался по лестнице на крышу пожарной машины. Тяжелые части конструкции здания – скорее всего крыша стадиона – лежали на стоянке справа. Часть огромных обломков упала в четверти мили на пустовавшую, к счастью, автостоянку торгового центра. Кэллахан отдал приказ по своему портативному радио, чтобы следующая группа, спасательных машин направилась в сторону торгового центра и жилых домов, расположенных за ним. Нужно проверить, нет ли там пострадавших. Небольшие пожары подождут. В развалинах стадиона находились люди, нуждающиеся в срочной помощи, но, чтобы добраться до стадиона, его пожарным придется преодолеть двести ярдов пылающих автомашин…
      В этот момент он посмотрел вверх и увидел голубой спасательный вертолет ВВС с бортовым номером "UH-1N", который опускался в тридцати ярдах от него. Кэллахан подбежал к нему. Офицер, сидевший в пассажирском отсеке, заметил он, был в форме майора.
      – Кэллахан, – представился пожарный. – Командир батальона.
      – Григгс, – ответил майор. – Хотите увидеть общую картину?
      – Да.
      – Залезайте в кабину. – Майор отдал команду в микрофон на груди, и вертолет начал подниматься вверх. Кэллахан опустился в кресло и накинул ремень, но не пристегнулся.
      На осмотр места происшествия потребовалось несколько минут. То, что с уровня улицы представлялось сплошной стеной дыма, при взгляде сверху оказалось отдельными столбами, поднимавшимися к небу. Кэллахан по одному из подъездных путей мог проехать ближе к стадиону, хотя местами дорога была перекрыта разбитыми и горящими машинами. Вертолет облетел стадион. Потоки горячего воздуха бросали его из стороны в сторону. Глядя вниз, Кэллахан увидел массу расплавленного асфальта, причем местами все еще раскаленного докрасна. Единственной частью стадиона, от которой не поднимался дым, оказался южный сектор, который, как показалось Кэллахану, сверкал, хотя он не мог понять почему. Сверху был виден кратер, но размеры его было трудно оценить, поскольку в поле зрения попадали лишь отдельные его части. Они не сразу поняли, что некоторые секторы стадиона уцелели и все еще стояли. Четыре или пять секторов, решил Кэллахан.
      – Достаточно, я увидел все, что мне нужно, – повернулся он к Григгсу. Майор протянул ему наушники с микрофоном. Теперь они могли разговаривать.
      – Что это?
      – Именно то, что вы видели, насколько я понимаю, – ответил Григгс. – Что вам понадобится для работы?
      – Тяжелое подъемное оборудование и такелаж. В уцелевшей части стадиона находятся, по-видимому, люди. Нам нужно добраться до них. Но как быть с… – как быть с радиацией?
      Майор пожал плечами.
      – Не знаю. Мне придется доставить сюда группу специалистов из Рокки-Флэтс. Сам я работаю в арсенале и кое в чем разбираюсь, но настоящие эксперты находятся в Рокки-Флэтс. Там специалисты по радиоактивности и последствиям ядерного взрыва. Их нужно немедленно переправить сюда. Я сообщу охране в арсенале, и тяжелое подъемное оборудование прибудет быстро. Прикажите своим людям держаться с наветренной стороны. Не пытайтесь приближаться к стадиону с любого другого направления, ладно?
      – Ладно.
      – Организуйте пункт дезактивации в том месте, где стоят ваши машины. Всех, кого удастся спасти, обмывайте водой – разденьте догола и обливайте водой. Понятно? – спросил майор, когда вертолет коснулся асфальта. – Затем направляйте их в ближайшую больницу. Не забудьте: приближаться только с наветренной стороны; чтобы оказаться в безопасности, подходите к стадиону только с северо-востока, вместе с потоком ветра.
      – Как относительно радиоактивных осадков?
      – Я не специалист по этому вопросу, но могу посоветовать кое-что. Мне кажется, взрыв был небольшой мощности, так что осадков будет немного. Всасывающее действие огненного шара и ветер у поверхности унесли, должно быть, почти все радиоактивное дерьмо из этого района. Не все, но почти. Пребывание в этом месте в течение часа или около этого не вызовет радиоактивного облучения. К этому времени сюда уже прибудут специалисты по радиационному загрязнению, которые сообщат вам более точные сведения. Это все, что я мог сделать для вас. Желаю успеха.
      Кэллахан выпрыгнул из вертолета и отбежал в сторону. Винтокрылая машина поднялась в воздух и взяла курс на северо-запад, к Рокки-Флэтс.

* * *

      – Ну, что выяснили? – спросил Куропаткин.
      – Товарищ генерал, мы измерили мощность взрыва на основе первоначального и остаточного выброса тепла. Характеристика оказалась какой-то странной, но мои расчеты говорят о том, что мощность взрывного устройства была от ста пятидесяти до двухсот килотонн. – Майор показал генералу расчеты.
      – Что вам показалось странным?
      – Энергия первичной вспышки была относительно небольшой. Это можно объяснить тем, что небо было закрыто облаками. А вот остаточная тепловая эмиссия очень велика. Я пришел к выводу, что это был мощный взрыв, сравнимый с очень большой тактической боеголовкой или маленькой стратегической.
      – Вот справочник целей. – К ним подошел лейтенант. Это была книга в матерчатом переплете, в формате кварто, страницы которой представляли собой сложенные карты. Целью справочника было оценивать ущерб, нанесенный цели. На плане Денвера находилась пластиковая схема, демонстрирующая нацеленные на город советские стратегические ракеты. Всего на Денвер оказалось нацелено восемь баллистических ракет, пять СС-18 и три СС-19 с общим количеством боеголовок не меньше шестидесяти четырех и суммарной мощностью в двадцать мегатонн. Кто-то, подумал Куропаткин, считает Денвер целью, заслуживающей большого внимания.
      – Мы исходим из того, что это был наземный взрыв? – спросил Куропаткин.
      – Совершенно верно, товарищ генерал, – ответил майор. С помощью циркуля он прочертил круг с центром в здании стадиона.
      – Взрывное устройство мощностью двести килотонн будет иметь радиус смертельного поражения вот такого размера…
      План Денвера был раскрашен в разные цвета. Здания, способные выдержать взрывную волну, были коричневого цвета, жилые дома – желтого. В зеленый цвет были окрашены коммерческие строения, считающиеся легкой добычей при взрыве ядерной бомбы. Генерал увидел, что стадион, а также почти все здания вокруг него окрашены в зеленый цвет. В пределах радиуса смертельного поражения оказались сотни домов и невысоких жилых зданий.
      – Сколько вмещает стадион?
      – Я обратился в КГБ за оценкой, – сказал лейтенант. – Это крытый стадион – находится под крышей. Американцы любят удобства. Общее количество зрителей, которое он может вместить, превышает шестьдесят тысяч.
      – Господи, – выдохнул генерал Куропаткин. – Шестьдесят тысяч внутри стадиона.., и по крайней мере сто тысяч в пределах радиуса смертельного поражения. Американцы сейчас, наверно, обезумели от ярости. – А если они считают, что это дело наших рук…

* * *

      – Каково ваше мнение? – спросил Борштейн.
      – Я трижды проверила вычисления, – ответила женщина-капитан. – Самым вероятным является мощность взрыва в сто пятьдесят килотонн, сэр.
      Борштейн вытер лицо.
      – Боже мой! Число пострадавших?
      – Двести тысяч – исходя из компьютерного моделирования и по взгляду на карты, которые имелись в нашем распоряжении, – ответила она. – Сэр, если кто-то считает это террористическим актом, они ошибаются. Для этого мощность бомбы слишком велика.
      Борштейн включил линию, соединяющую его одновременно с президентом и командующим стратегической авиацией.
      – Мы получили предварительные расчеты.

* * *

      – Ну, я слушаю, – сказал президент. Он уставился на динамик, словно это был живой человек.
      – Предположительно мощность взрывного устройства составляет сто пятьдесят килотонн.
      – Неужели так много? – послышался голос генерала Фремонта.
      – Мы проверили вычисления трижды.
      – Пострадавшие? – спросил затем генерал.
      – Исходим из того, что погибло двести тысяч. И еще пятьдесят тысяч умрет в ближайшее время.
      Голова президента Фаулера откинулась назад, словно его ударили по лицу. Последние пять минут он пытался убедить себя, что такое невозможно. И вот теперь самое невозможное стало очевидным. Двести тысяч мертвых. Двести тысяч граждан его страны, люди, которых он поклялся защищать и оберегать.
      – Что еще? – раздался его голос.
      – Я не расслышал, – сказал Борштейн. Фаулер сделал глубокий вздох и заговорил снова.
      – Что еще вы можете сообщить нам?
      – Сэр, у нас создалось впечатление, что мощность взрыва на удивление велика для террористического акта.
      – Я вынужден согласиться с этим, заявлением, – заметил командующий стратегической авиацией. – КАБ – кустарная атомная бомба, то, что могут изготовить террористы, не владеющие высокой технологией и научными знаниями, не должна превышать по своей мощности двадцати килотонн. Взрыв в Денвере походит на многоступенчатую бомбу.
      – Многоступенчатую? – спросила Эллиот, повернувшись к динамику.
      – Термоядерное устройство, – пояснил генерал Борштейн. – Водородная бомба.

* * *

      – Райан слушает. Кто это?
      – Майор Фоке, сэр, из НОРАД. У нас есть информация относительно тротилового эквивалента и числа пострадавших. – Он зачитал цифры.
      – Мощность слишком велика для террористической бомбы, – заметил офицер из научно-технического отдела.
      – Мы придерживаемся аналогичной точки зрения, сэр.
      – Повторите вероятное число пострадавших, – попросил Райан.
      – Количество погибших сразу – примерно двести тысяч, включая зрителей, находившихся на стадионе.
      Боже мой, мне надо проснуться, сказал себе Райан, прикрыв глаза. Это идиотский кошмар, и я вот-вот проснусь. Но он открыл глаза, и вокруг ничего не изменилось.

* * *

      Робби Джексон сидел в каюте командира авианосца, капитана первого ранга Эрни Ричардса. Вполуха они слушали репортаж о матче, но обсуждали главным образом тактику предстоящих маневров. Боевая группа "Теодора Рузвельта" приблизится к Израилю, имитируя нападение противника. В данном случае противником будут русские. Это казалось в высшей степени маловероятным, но для учений нужно установить какие-то правила. Русские – роль которых будет исполнять боевая группа американских судов – поведут себя очень хитро. Тактическая группировка разобьется на отдельные корабли, чтобы походить на беспорядочную флотилию торговых судов вместо боевой эскадры. Первая атакующая волна будет состоять из истребителей и ударных бомбардировщиков, приблизится к аэропорту Бен-Гурион под видом авиалайнеров, мирных самолетов, и попытается проникнуть в воздушное пространство Израиля. Оперативный отдел авиакрыла Джексона уже изучал расписание рейсов и сравнивал временные факторы, чтобы первая атака выглядела похожей на настоящую. Вероятность этого была очень невелика. "Теодор Рузвельт" не собирался слишком уж нарушать правила Международной авиационной федерации и дразнить американские самолеты, базирующиеся в Израиле. Но Джексон любил рисковать.
      – Включи радио погромче, Роб. Я уже забыл, какой был счет. Джексон протянул руку через стол и повернул тумблер, но из репродуктора доносилась только музыка. На авианосце была собственная бортовая телевизионная станция, а радио было всегда настроено на станцию вооруженных сил США.
      – Наверно, антенна вышла из строя, – заметил командир авиакрыла.
      – Это в такое-то время? – засмеялся Ричарде. – Да у меня на корабле начнется мятеж!
      – Да, это будет неплохо выглядеть в отчете о боевой готовности корабля.
      Раздался стук в дверь.
      – Войдите! – произнес Ричарде.
      На пороге каюты появился старшина-писарь.
      – Молния, сэр.
      Старшина вручил Ричард су папку с листком бумаги.
      – Что-то важное? – спросил Робби. Ричарде молча передал ему листок, затем поднял трубку телефона и вызвал мостик.
      – Объявить боевую тревогу.
      – Какого черта? – пробормотал Джексон. – Боевая готовность номер три – почему?
      Эрни Ричарде, бывший летчик ударного бомбардировщика, имел репутацию оригинала. Он восстановил на своем корабле старую морскую традицию, когда начало учений объявлялось звуками горна. В данном случае по корабельной трансляции загремели вступительные звуки отчаянного призыва к оружию Джона Уилльямса из "Звездных войн", за которыми последовали обычные электронные удары гонга.
      – Пошли, Роб!
      Капитаны первого ранга бросились в центр управления боевыми действиями.

* * *

      – Что нам известно? – спросил Андрей Ильич Нармонов.
      – Мощность бомбы равнялась почти двум сотням килотонн. Это означает, что бомба была водородной, – послышался голос генерала Куропаткина. – Число погибших намного превзойдет сотню тысяч. Кроме того, есть свидетельство того, что мощный электромагнитный импульс вывел из строя один из наших спутников раннего оповещения.
      – Чем это можно объяснить? – задал вопрос советник Нармонова по вопросам обороны.
      – Мы не знаем.
      – Вы можете отчитаться за каждую ядерную боеголовку? – услышал Куропаткин вопрос своего президента.
      – Со стопроцентной уверенностью, – раздался третий голос.
      – Что еще?
      – С вашего разрешения, я хочу отдать приказ о переводе войск ПВО на повышенную боевую готовность. У нас, например, уже ведутся плановые учения в Восточной Сибири.
      – Это не будет выглядеть как провокация? – спросил Нармонов.
      – Нет, войска противовоздушной обороны предназначены исключительно для оборонительных целей. Наши перехватчики обладают дальностью поражения всего несколько сотен километров за пределами границы страны.
      – Хорошо, приступайте.
      Генерал Куропаткин, находящийся в своем подземном центре управления, всего лишь сделал знак другому офицеру, который поднял трубку телефона. Разумеется, советская система ПВО была уже предупреждена; в течение минуты были переданы радиограммы, и радиолокационные станции дальнего обнаружения, протянувшиеся вдоль границы СССР, вступили в действие. Как радиограммы, так и излучение от радиолокационных станций сразу были обнаружены приборами Агентства национальной безопасности США, находящимися как на земле, так и на орбитальных спутниках.