Нельзя услышать переговоры, если радиопередатчики молчат. Такое радиомолчание было очевидным знаком, на который часто не обращали внимания, но не на этот раз. Теперь линии связи с Вашингтоном были постоянно заняты. На станцию прослушивания приезжало все больше офицеров саудовской армии, что свидетельствовало о возросшем беспокойстве военных, которые развертывали свои войска вокруг городка короля Халеда. Это несколько успокаивало персонал радиостанции, но лишь отчасти. Станция находилась намного ближе к львиному логову. Являясь разведчиками, они и мыслили, как разведчики, и единодушно решили, что причина событий, происходящих в Америке, каким-то образом таится здесь, на Среднем Востоке. Где-нибудь в другом месте подобные мысли вызывали бы чувство отчаяния и беспомощности, однако на персонал станции они влияли совсем иначе. Здесь люди испытывали ярость и были готовы выполнить возложенную на них задачу независимо от того, насколько рискованным было их положение.
      ***
      - Ну хорошо. - Адмирал Джексон начал селекторное совещание. - Какие части мы можем перебросить в район возможного конфликта?
      Ответом была тишина. Армию сократили вдвое по сравнению с тем, какой она была меньше чем десятилетие назад. В Европе размещались две тяжелые дивизии, составлявшие Пятый корпус, но по распоряжению германских властей они находились в карантине. Такая же ситуация была в Форт-Худе, штат Техас, где базировались две бронетанковые дивизии, и в Форт-Райли, штат Канзас, - там находилась Первая мотострелковая дивизия. Некоторые подразделения 82-й дивизии в Форт-Брэгге и 101-й в Форт-Кэмпбелле были использованы для оказания помощи частям Национальной гвардии, но в тех подразделениях этих дивизий, которые остались в казармах, зарегистрированы случаи заболевания лихорадкой Эбола. То же самое относилось к двум дивизиям морской пехоты, расквартированным в Леджине, штат Северная Каролина, и в Пендлетоне, штат Калифорния.
      - У меня предложение, - послышался наконец голос командующего сухопутными войсками. - У нас есть Одиннадцатый бронетанковый полк и бригада Национальной гвардии, которые проводят учения в Национальном центре боевой подготовки. Эта база совершенно изолирована от окружающего мира, и потому там нет ни единого случая заболевания. Мы можем передислоцировать эти части, как только будут готовы транспортные самолеты. Что касается остальных воинских частей, перед их переброской нам придется проверить каждого военнослужащего на предмет заражения этим дьявольским вирусом, а портативные наборы для анализа крови еще не прибыли во все части.
      - Он прав, - послышался чей-то голос. С этим согласились все участники совещания. Фармацевтические фабрики работали круглые сутки, стараясь максимально увеличить производство таких комплектов. Стране их нужны были миллионы, а сейчас имелось всего несколько десятков тысяч, и ими пользовались при анализе крови подозреваемых в заражении лихорадкой Эбола, тех, у кого появились симптомы, схожие с симптомами лихорадки, родственников или близких знакомых уже заболевших, водителей грузовиков, занимающихся перевозкой продовольствия и лекарств, и, самое главное, медицинского персонала, который соприкасался с больными теснее всех. Положение усугублялось тем, что одного отрицательного анализа, чтобы признать человека здоровым, было недостаточно. Некоторых приходилось подвергать анализу ежедневно в течение трех или даже более дней, потому что, хотя результаты анализа были надежными и точными, сопротивляемость иммунной системы у каждой потенциальной жертвы эпидемии была различной. Антитела могли появиться в крови уже через час после того, как человек был признан здоровым. Врачи и больницы по всей стране требовали как можно больше таких портативных комплектов, и в данном случае нужды армии приходилось отодвигать на второй план.
      ОИР намерена начать войну, подумал начальник оперативного управления, а у нас нет солдат, готовых противостоять врагу. Такая ситуация могла бы показаться забавной для некоторых хиппи шестидесятых годов.
      - Сколько времени потребуется для этого?
      - В лучшем случае до конца недели, - ответил командующий сухопутными войсками. - Я поручил своим офицерам заняться этим.
      - У меня есть авиакрыло на базе Маунтин Хоум. Это отдаленный район, и там не зарегистрировано ни одного заболевания, - доложил командующий ВВС. - Кроме того, в Израиле у нас развернуто авиакрыло истребителей-бомбардировщиков F-16. А вот мои части на базах в Европе на карантине, все до единой.
      - Самолеты - это хорошо, Пол, - заметил командующий сухопутными войсками. - И корабли тоже. Но нам больше всего нужны солдаты - и как можно быстрее.
      - Пошлите в Форт-Ирвин приказ о подготовке к передислокации, распорядился адмирал Джексон. - Я договорюсь с министром обороны о подтверждении приказа не позже чем через час.
      - Будет исполнено.
      ***
      - Летим в Москву? - спросил Чавез. - Иисус Христос, у нас действительно кругосветное путешествие.
      - Нам не дано рассуждать...
      - Да, я знаю вторую часть <Имеется в виду американское изречение ours not to reason why - but to do or die, суть которого нам не дано рассуждать - мы обязаны сделать это или умереть.>, мистер К. Если мы отправляемся, куда нужно, я готов пойти на такой риск.
      - Ваша карета готова, господа, - сказал Клейтон. - Парни в голубом уже заводят двигатели.
      - Да, чуть не забыл. - Кларк достал из шкафа форменную рубашку и натянул на широкие плечи. Теперь он снова превратился в полковника. Через пять минут они уже были на пути в аэропорт, чтобы покинуть Судан вместе с Фрэнком Клейтоном и воспоминаниями о Китайце Гордоне <Чарлз Дж Гордон (1833-1885), получивший прозвище "Китаец" - английский генерал, который руководил подавлением восстания в Китае и Судане и был убит восставшими в г Хартуме Широко известен благодаря американскому фильму "Хартум".>.
      ***
      Он испытывал неосознанное удовлетворение от того, что осложнения возникли не у него. Инспектор О'Дей собрал группу сотрудников ФБР, перед которыми стояла задача внимательно изучить личные дела всех агентов Секретной службы как носивших форму, так и штатских, - которые имели доступ к президенту. Их оказалось очень много. При обычных обстоятельствах в число этих агентов не включали бы тех, кто явно не мог оказаться в категории подозреваемых, как например, О'Коннора, но эта проверка была слишком важной, и потому каждую папку, прежде чем отложить ее в сторону, просматривали внимательнейшим образом. Эту работу О'Дей доверил одной части своей группы. Другая занималась тем, что не было известно за пределами весьма узкого круга сотрудников ФБР. Существовала компьютеризованная система регистрации всех телефонных звонков, сделанных в пределах Вашингтона. Строго говоря, такая система не нарушала закона, но если эту программу расширить, она вызвала бы негодование у самых строгих "ястребов" даже внутри правоохранительных органов - еще бы, "Старший Брат все слышит!" <Старший Брат - диктатор тоталитарной страны Океании в романе английского писателя Дж. Оруэлла "1984" (1949). Подпись под его многочисленными портретами "Старший Брат следит за тобой!" стала синонимом вмешательства властей в личную жизнь людей.>. Но американские президенты жили в Вашингтоне, и Америка потеряла уже не одного президента. Тут Пэт не рассчитывал на успех. Действительно, вражеский агент, сумевший пробраться в Секретную службу, должен быть искусным конспиратором. Но тот, кого искали сотрудники ФБР, если такой человек на самом деле существовал, был скорее всего одним из телохранителей президента. Он мог отличаться высокими профессиональными качествами - не мог не отличаться, чтобы попасть в личную охрану главы государства, - но во всем остальном быть самым обычным человеком. С хорошей служебной репутацией. Он будет рассказывать анекдоты, ставить на исход спортивных матчей, пить пиво с друзьями из Секретной службы в соседнем баре. Короче говоря, он должен казаться одним из многих, готовых охранять президента и его семью мужественно и самоотверженно, даже ценой собственной жизни, как это сделал Дон Расселл. В душе О'Дей чувствовал себя неловко из-за того, что ему приходилось прибегать к методам, словно людей подозревают в уголовном преступлении. Так не должно быть. Но разве не может случиться что угодно?
      ***
      Генерал Диггз вызвал обоих полковников к себе в кабинет, чтобы ознакомить их с полученным приказом:
      - Следует приготовиться к передислокации за океан, - сказал он.
      - Кому? - спросил Эддингтон.
      - Обеим вашим частям, - ответил генерал.
      - Куда, сэр? - поинтересовался Хэмм.
      - В Саудовскую Аравию. Мы с тобой уже побывали там и занимались этим раньше, а для вас это благоприятная возможность, полковник Эддингтон.
      - В Саудовскую Аравию? Зачем? - спросил командир бригады Национальной гвардии.
      - Это еще не известно. Сейчас на факс поступает разъясняющая информация. Пока мне сказали по телефону лишь одно: армия ОИР приступает к действиям. Десятый бронетанковый полк уже перебрасывается туда и получает снаряжение с армейских складов в районе Кувейт-сити...
      - План "Буйволы - вперед!"? - спросил Хэмм. - Без всякого предупреждения?
      - Вот именно, Эл.
      - Это связано с эпидемией? - спросил Эддингтон. Диггз покачал головой.
      - Об этом мне ничего не сказали.
      ***
      Это нужно было сделать в Федеральном окружном суде Балтимора. Келти подал иск, где обвинял Джона Патрика Райана в нарушении Конституции. Суть иска заключалась в том, что истец хотел пересечь границу между штатами, а ответчик помешал этому. В иске содержалось требование немедленно принять суммарное <Суммарное решение - юридический термин, означающий упрощенное рассмотрение дела, характеризующееся отсутствием предварительного следствия и проводящееся без участия присяжных заседателей.> решение, отменяющее указ президента (как ни странно, истец называл Райана президентом Соединенных Штатов). Келти считал, что он выиграет этот процесс. Конституция была на его стороне, а судью он выбрал сам.
      ***
      Составление разведывательного отчета о национальной безопасности было закончено, но теперь он уже не требовался. В намерениях Объединенной Исламской Республики никто не сомневался. Вопрос заключался лишь в том, как им помешать, но, строго говоря, это уже не относилось к ведению разведки.
      Глава 54
      Друзья и соседи
      Они не заметили прибытия американцев, и теперь это привлекло их внимание. К рассвету следующего дня все три бронетанковых батальона Десятого полка были готовы и развернуты в полном снаряжении, а четвертому батальону из штурмовых вертолетов нужен был еще день, чтобы достичь состояния полной боевой готовности. Кувейтские кадровые офицеры - их постоянная армия была относительно небольшой, но пополнялась теперь горевшими энтузиазмом резервистами - приветствовали своих американских коллег, обнимая их и радостно потрясая перед телевизионными камерами сверкающими саблями. Затем последовали серьезные переговоры в штабных палатках. Полковник Шон Магрудер со своей стороны приказал выстроить один из батальонов в парадном порядке с развернутыми знаменами. Это благоприятно действовало на моральное состояние солдат обеих армий, а собранные вместе пятьдесят два танка походили на кулак разъяренного бога. Разведывательная служба ОИР ожидала каких-то действий со стороны США, но не в таком масштабе и не так быстро.
      - Что это? - потребовал ответа Дарейи, не в силах на этот раз сдержать гнев. В обычных условиях проявления его ярости не требовалось, достаточно было того, что окружающие знали, как страшен гнев аятоллы, скрывающийся где-то за его непроницаемой внешностью.
      - Это всего лишь попытка ввести нас в заблуждение. - После первоначального потрясения глава разведывательной службы взял себя в руки. - Американцы перебросили в Кувейт только один полк. А в составе каждой из шести дивизий нашей Армии Аллаха три бригады, в двух случаях - даже четыре. Таким образом, соотношение сил составляет двадцать к единице. Вы ведь не ожидали, что американцы никак не отреагируют на наши действия? Это было бы нереально. Но сейчас мы видим, какова их реакция, - они передислоцировали один бронетанковый полк из Израиля и к тому же не туда, куда следовало. И вот этим они пытаются запугать нас!
      - Продолжайте. - Темные глаза аятоллы чуть смягчились, в них все еще таился гнев, но они уже не были такими страшными.
      - Америка не может перебросить сюда свои дивизии из Европы, потому что европейские страны под угрозой заражения поместили американские части в карантин. То же самое относится к их тяжелым дивизиям в Америке. Таким образом, нам будет противостоять только саудовская армия. Начнется великая битва, в которой мы одержим победу. Остальные страны на берегу Персидского залива либо сдадутся сами, либо мы сокрушим их - и тогда останется один Кувейт со своей игрушечной армией и этим американским полком. Исход войны очевиден. Они, наверно, полагают, что мы снова нападем на Кувейт. Но мы ведь не повторим этой ошибки, не так ли?
      - Что, если американцы пришлют подкрепление саудовцам?
      - Даже в этом случае в королевстве снаряжения - на одну бригаду. Снаряжение для второй бригады находится на военно-транспортных кораблях. Но вы ведь договорились с Индией, правда? - Все происходящее так очевидно, что можно было бы заранее предсказать ход разговора, подумал глава разведывательной службы ОИР, скрывая свои мысли за покорным выражением лица. Эти государственные деятели всегда нервничают перед началом решительных действий и удивляются, когда противник не следует их сценарию. Противник есть противник, и он принимает меры для собственной защиты. - Кроме того, я сомневаюсь, что у них есть войска, которые они могли бы передислоцировать в наш регион. Да, они могут перебросить сюда самолеты, но в радиусе десяти тысяч километров у них нет авианосца, а самолеты, хотя и могут нанести определенный ущерб, но они не в состоянии ни захватить территорию, ни удержать ее.
      - Спасибо за разъяснения. - Суровость старого аятоллы смягчилась.
      ***
      - Наконец-то мы встретились, товарищ полковник. - Головко с интересом посмотрел на офицера ЦРУ.
      Кларку всегда хотелось побывать в штаб-квартире КГБ, но он никогда не ожидал, что ему когда-нибудь предложат напитки в кабинете директора Службы внешней разведки. Несмотря на ранний час, он сделал пару глотков "старки".
      - Ваше гостеприимство противоречит тому, на которое меня настраивали в годы учебы, господин директор.
      - Здесь мы больше не занимаемся этим. Для таких целей у нас есть Лефортовская тюрьма. - Головко сделал паузу, поставил стакан с водкой на стол и вернулся к чаю. Традиция требовала выпить с друзьями, но для серьезной выпивки было слишком рано. - Я должен задать вам этот вопрос. Это вы вывезли за границу госпожу Герасимову и ее дочь?
      Кларк кивнул. Он ничего не добьется, если попытается обманывать этого человека.
      - Да, я.
      - Ну что ж, раз они оказались в Америке, можете держать всех троих у себя, Иван.., как звали вашего отца?
      - Тимоти. Меня зовут Иван Тимофеевич, Сергей Николаевич.
      - А-а, - засмеялся Головко. - Какой бы жестокой ни была холодная война, мой друг, приятно теперь встретиться со старыми врагами. Лет через пятьдесят, когда всех нас уже не будет, историки сравнят наши архивы и ЦРУ и сделают вывод, кто все-таки выиграл войну разведок. Как вы полагаете, каким будет их вывод?
      - Вы забываете, Сергей Николаевич, что на протяжении почти всего этого времени я был рядовым солдатом.
      - Вы и ваш напарник, - Головко кивнул в сторону Чавеза, - произвели отличное впечатление на нашего майора Щеренко. И операцию по спасению Коги вы провели блестяще. Итак, мы снова работаем вместе. Вас успели проинструктировать?
      Для Чавеза, который был воспитан на фильмах о Рэмбо и которого учили в армии, что с Советами можно только воевать, происходящее казалось результатом крайней усталости, вызванной длительным перелетом и сменой часовых поясов, хотя оба офицера ЦРУ обратили внимание на то, что, когда их вели к кабинету Головко, коридоры были совершенно пусты. Излишне позволить им увидеть лица сотрудников Службы внешней разведки, которые они могут вспомнить в другое время и в другом месте.
      - Нет, мы занимались главным образом сбором информации. Головко нажал на кнопку.
      - Бондаренко уже приехал? - спросил он. Через несколько секунд дверь открылась, и в кабинет вошел русский генерал с тремя звездами на погонах.
      Оба американца встали. Орденские планки на груди генерала привлекли внимание Кларка, он посмотрел на них и затем перевел пристальный взгляд на его лицо. Бондаренко тоже окинул Кларка внимательным взглядом. Они обменялись рукопожатиями, в которых ощущалась осторожность, любопытство и странное тепло. Оба были примерно одного возраста, уже вышли из одной его фазы и теперь вступали в другую.
      - Геннадий Иосифович является начальником оперативного управления Генерального штаба. Иван Тимофеевич - агент ЦРУ, - представил их друг другу директор СВР. - Как и его молчаливый молодой напарник. Скажите мне, Кларк, эта эпидемия действительно попала к вам из Ирана?
      - Да, несомненно.
      - Тогда он настоящий варвар, но умный и опасный. Каковы его намерения, генерал?
      - Вчера вечером вы передислоцировали личный состав своего бронетанкового полка из Израиля в Кувейт, - сказал Бондаренко. - Это отличная воинская часть, но соотношение сил явно не в вашу пользу. Ваша страна не сможет перебросить крупные части на Средний Восток по меньшей мере в течение еще двух недель. Дарейи не станет ждать две недели. По нашему мнению, бронетанковые дивизии, находящиеся сейчас к юго-западу от Багдада, будут готовы выступить через трое суток, самое большее - через четверо. Плюс еще сутки на переход к границе. После этого мы увидим, в чем заключается их план.
      - Что вы предполагаете?
      - У нас не больше разведданных по этому вопросу, чем у вас, - ответил Головко. - К сожалению, вся наша агентурная сеть в регионе уничтожена, большинство людей, снабжавших нас информацией, расстреляны, а иракские генералы, с которыми мы поддерживали дружеские отношения в годы предыдущего режима, покинули страну.
      - Высшее командование армии состоит из иранских генералов, многие закончили военные училища и академии в Англии и США, когда были младшими офицерами при шахе, и сумели уцелеть во время чисток, - заметил Бондаренко. На них у нас есть досье, и эти материалы передаются сейчас в Пентагон.
      - Очень любезно с вашей стороны.
      - Можете не сомневаться, - произнес Динг, - если им удастся разделаться с нами, затем они повернут на север.
      - Военные и политические союзы, молодой человек, заключаются не по любви, а исходя из взаимных интересов, - согласился Головко.
      - Если вы не справитесь с этим маньяком сегодня, тогда нам придется заняться им через три года, - серьезно произнес Бондаренко. - Думаю, для всех нас лучше, если это произойдет сейчас.
      - Мы предложили Фолеевой нашу помощь. Она согласилась. Когда вам станет ясно, в чем заключается ваша операция, сообщите нам, и мы постараемся сделать все, что в наших силах.
      ***
      Одни сумели выжить дольше других. Первый смертельный исход был зарегистрирован в Техасе - представитель фирмы, продающей снаряжение для гольфа, скончался из-за сердечных осложнений через трое суток после того, как попал в больницу. За сутки до его смерти в больнице с теми же симптомами оказалась его жена. Врачи, расспросив ее, пришли к заключению, что она заразилась, убирая за мужем, которого стошнило в туалете, так как всякие интимные контакты между ними были исключены. После возвращения из Финикса он чувствовал себя так плохо, что даже не поцеловал ее. Каким бы малозначащим это ни казалось, данные передали по факсу в Атланту, поскольку Центр по борьбе с инфекционными болезнями просил информировать обо всем. Первая смерть для далласских врачей явилась одновременно облегчением и ужасом. Облегчением потому, что состояние больного перед смертью было безнадежным и пугающим, а ужасом - потому что они знали, что за первой смертью последуют другие, такие же страшные, только агония продлится несколько дольше.
      Следующая жертва умерла через шесть часов в Балтиморе, при схожих обстоятельствах. Торговец дачами-прицепами при жизни страдал пепсической язвой желудка - болезнью, распространенной среди армейских ветеранов, которая, хотя и поддавалась лечению простыми средствами, продающимися в аптеках без рецепта, сделала его легкой добычей для вируса Эбола. Пациент умер от потери крови, не приходя в сознание после большой дозы обезболивающего. Эта смерть тоже удивила лечащего врача и медсестру. Скоро начали поступать сообщения о смертельных исходах по всей стране. Средства массовой информации сообщали о них, и страна цепенела от ужаса. В ряде случаев сначала умирал муж, а вскоре за ним - жена. Иногда следом умирали и дети.
      Опасность для всех сделалась гораздо реальней. Ведь первоначально большинству американцев кризис казался чем-то отдаленным и маловероятным. Предприятия и школы были закрыты, поездки ограничены, но в остальном все походило на телевизионный сериал. Эпидемия казалась происходящей на голубом экране, она была чем-то одновременно реальным и воображаемым. Но теперь все чаще повторялось слово "смерть". Нередко вслед за снятыми в домашних условиях кадрами, где здоровые и веселые люди наслаждались жизнью, на экранах появлялись фотографии жертв, сопровождаемые комментариями репортеров, лица которых стали такими же привычными, как и членов семьи. Все это оседало в сознании людей, как нечто необычное, и вызывало безмерный ужас. Это уже не было кошмаром, от которого можно проснуться, нет, этот кошмар продолжался, становясь все более пугающим, как во сне ребенка, когда в комнату вползает черное облако, которое растет и ширится, тщетны все попытки скрыться от него, и вы знаете, что, как только оно коснется вас, вы погибли.
      Раздражение, которое вызывал запрет на переезды из штата в штат, исчезло, как только умер продавец снаряжения для игры в гольф в Техасе и дилер, торгующий передвижными дачами-прицепами в Мэриленде. Контакты между людьми, первоначально резко уменьшившиеся, а затем снова возросшие, теперь ограничились семейным кругом. Люди общались главным образом по телефону. Междугородние линии оказались перегружены звонками в такой степени, что телефонным компаниям пришлось обратиться к абонентам с просьбой максимально ограничить продолжительность разговоров. Были выделены специальные линии для правительства и медицинских служб. В стране царила настоящая паника, хотя она была тихой, на личном уровне. Нигде не было публичных демонстраций. В крупных городах практически остановился общественный транспорт. Люди старались не ходить даже в продовольственные магазины, питаясь консервами и тем, что еще оставалось в морозильниках.
      Телерепортеры, вооруженные портативными камерами, рассказывали о происходящем, что увеличивало напряженность, хотя их информация помогала в решении возникающих проблем.
      ***
      - Появились положительные результаты, - сообщил генерал Пикетт своему бывшему подчиненному в Балтиморе.
      - Ты где сейчас, Джон? - спросил Александер.
      - В Далласе. Повторяю, получены многообещающие результаты. Мне нужно, чтобы ты сделал кое-что.
      - Что именно?
      - Перестань играть в лечащего врача, полковник. Этим займутся другие. У меня создана рабочая группа в военном госпитале Уолтера Рида. Переезжай туда. Ты слишком знающий ученый, Алекс, чтобы ходить от одного пациента к другому в ракаловом костюме со шприцем в руках, черт побери.
      - Джон, это мое отделение, и мне нужно руководить своими людьми. Александер постиг этот урок еще в то время, когда был младшим офицером.
      - Отлично, полковник. Твои люди уже поняли, что ты беспокоишься о них. А теперь положи винтовку - из нее будут стрелять другие - и снова прими на себя роль командира. Эту битву нельзя выиграть в больницах, ты понимаешь это? Пикетт уже говорил спокойно, стараясь убедить Александера. - Я послал за тобой машину. Внизу тебя должен ждать "хаммер". Он доставит тебя в госпиталь Рида. Ты что, хочешь, чтобы я вернул тебя на военную службу приказом?
      Он может сделать это, подумал Александер.
      - Дай мне полчаса на подготовку. - Профессор положил трубку и выглянул в коридор. Из одной палаты санитары в пластиковых защитных костюмах выносили мешок с мертвым телом. Александер гордился, что работает в больнице, хотя ежедневно терял пациентов. Хотя бы здесь он находился на переднем крае, как и подобает врачу, делал все, что в его силах, показывал своему персоналу, что он один из них и рискует жизнью наравне с ними, выполняя клятву, данную им, когда ему было двадцать шесть лет. Когда все это кончится, его команда не утратит чувства солидарности. Какой бы ужасной ни была эпидемия, они выполнили свой долг...
      - Проклятье, - выругался Александер. Джон Пикетт прав. Хотя битва ведется здесь, ее нельзя выиграть в больнице. Он сказал своему заместителю, что переходит на следующий этаж, где распоряжался декан Джеймс.
      Там был любопытный пациент. Женщина тридцати девяти лет, принятая в больницу два дня назад. Ее муж, с которым она жила в гражданском браке, умирал, и она была расстроена этим. У нее в крови были обнаружены антитела Эболы, проявились все классические симптомы гриппа, однако течение болезни замедлилось. Более того, создавалось впечатление, что болезнь остановилась.
      - Что с ней происходит? - недоуменно спросила Кэти у Джеймса.
      - Смотри не сглазь, Кэт, - устало отозвался декан.
      - Нет, Дейв, я просто хочу понять причину. Я сама беседовала с ней. Она спала в одной постели с ним две ночи перед тем, как привезла его сюда...
      - Они занимались любовью? - спросил Алекс, входя в кабинет.
      - Нет, Алекс. Я спросила ее об этом. Он слишком плохо чувствовал себя. Мне кажется, что она выживет. - Если такое произойдет, это будет первый случай в Балтиморе, подумала Кэти.
      - Мы оставим ее в больнице по крайней мере еще на неделю.
      - Я знаю, Дейв, но ведь это будет первый случай выздоровления человека, больного лихорадкой Эбола, - напомнила "Хирург". - Здесь что-то другое. Но что? Нам нужно выяснить это!
      - Покажите мне историю болезни. - Александер взял папку и начал читать. Температура упала до 37,9, состав крови.., нет, еще не нормальный, но... - Что она говорит тебе, Кэти? - Он перелистал страницы, чтобы посмотреть более ранние показания.
      - Ты имеешь в виду, как она описала свое самочувствие? Испытывает панический страх, сильную головную боль, спазмы желудка - думаю, что многое объясняется просто стрессом. Тут ее не упрекнешь, правда?
      - Основные показатели улучшаются. Функция печени резко ослаблена, но вчера вечером падение остановилось, и теперь она начала восстанавливаться...
      - Вот это и привлекло мое внимание. Организм борется с болезнью, Алекс, сказала доктор Райан. - Это первый пациент, который, возможно, выздоровеет. Но почему? Что у нее в организме такого, что отличает ее от других? Что мы узнаем из этого? Как используем для лечения других пациентов?
      Это окончательно убедило доктора Александера. Джон Пикетт прав. Нужно выезжать в госпиталь Рида.
      - Дейв, мне приказали немедленно прибыть в Вашингтон.
      - Поезжай, - ответил декан без колебаний. - У нас достаточно врачей. Если ты сможешь помочь разобраться в этом, отправляйся.
      - Кэти, наиболее вероятный ответ на твой вопрос очень прост. Способность больного сопротивляться лихорадке Эбола обратно пропорциональна числу вирусов, попавших в организм. Все считают, что одна вирусная цепочка способна убить человека. Это не так. Ничто не может быть настолько опасным. Эбола убивает прежде всего тем, что подавляет иммунную систему, и лишь затем принимается за органы человеческого тела. Если в организм женщины проникло всего лишь небольшое количество этих крохотных мерзавцев, то ее иммунная система начала сопротивляться и победила. Поговори с ней еще, Кэти. Пусть она расскажет тебе обо всех своих контактах с мужем в течение прошлой недели. Я позвоню через пару часов. А как дела в остальном?
      - Алекс, если у нас появится надежда, - ответил доктор Джеймс, - думаю, тогда мы справимся с эпидемией.
      Александер поднялся к себе на этаж, чтобы пройти процедуру обеззараживания. Сначала его защитный костюм обрызгали сильнодействующей щелочью. Затем он переоделся в зеленый костюм хирурга, надел маску налицо, в "чистом" лифте спустился в вестибюль и вышел наружу.
      - Вы полковник Александер? - спросил стоявший у дверей сержант.
      - Да.
      Сержант вытянулся и приложил руку к берету.
      - Следуйте за мной, сэр. За вами прислали "хаммер" с водителем. Не хотите ли надеть куртку, сэр? Здесь холодновато.
      - Спасибо. - Доктор Александер надел прорезиненную куртку от защитного противохимического костюма. Она была такой громоздкой, что полковник не сомневался, что не замерзнет до самого госпиталя Уолтера Рида. За рулем сидела женщина-водитель в армейской форме. Александер устроился на неудобном сиденье, застегнул пристежные ремни и повернулся к ней.
      - Поехали! - скомандовал он. Только теперь Александер вспомнил, что сказала Кэти декану Джеймсу. Он покачал головой, словно отгоняя назойливого комара. Пикетт прав. Может быть, прав.
      ***
      - Прошу вас, господин президент, позвольте нам перепроверить полученные данные. Я даже вызвал доктора Александера из Хопкинса, чтобы он тоже принял участие в работе группы, которую я собрал в госпитале Уолтера Рида. Слишком рано делать какие-то определенные выводы. Дайте нам возможность заняться своей работой.
      - Ну хорошо, генерал, - недовольно ответил Райан. - Буду ждать вашего доклада у себя в кабинете. - Он положил трубку.
      - У нас есть и другие проблемы, сэр, - напомнил ему Гудли.
      - Это верно.
      ***
      Операция началась, когда в регионе тихоокеанского поясного времени было еще темно. Получить пассажирские авиалайнеры оказалось нетрудно. Широкофюзеляжные самолеты большинства крупных авиакомпаний летели в Барстоу. У экипажей взяли кровь и установили, что в ней нет антител Эболы.