Он отступил на шаг назад.
      - Будет много вопросов, масса комиссий и судебных разбирательств. Мне хотелось бы предоставить тебе адвоката.
      - О'кей, спасибо.
      - Я уверен, когда все это кончится, кто-то подберет собственность "Демэн". У моих людей хватит связей, чтобы надавить где угодно. Я позабочусь, чтобы тебя устроили. А до тех пор Мэтт найдет, чем тебе заняться.
      - Спаситель ты мой, - язвительно ответила она. Худ почувствовал раздражение.
      - Нэнси, мне тоже невесело. Но я не могу дать тебе того, что ты хочешь.
      - Так уж и не можешь?
      - Не могу, не отобрав у кого-то еще, кого-то, кого я люблю. Я провел вместе с Шарон большую часть своей взрослой жизни. Мы сроднились в таких отношениях, которые для меня имеют особенное значение.
      - И это все, что тебе надо? - спросила она. - Взаимоотношения, имеющие особенное значение? Должно быть, ты бредишь. Правда, мы и тогда были в бреду. Но даже когда мы ругались, у нас оставалась страсть.
      - Да, - согласился Худ, - но с этим покончено. Мы с Шарон счастливы друг с другом. Можно много рассуждать о верности, зная, что кто-то все равно будет рядом...
      - В несчастье и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии... - с горечью произнесла Нэнси.
      - В этом, - сказал Худ, - или даже просто в кинотеатре. У Нэнси опустились уголки губ. Не отводя взгляда, она часто-часто замигала.
      - Ох... - выдохнула она. - Не в бровь, а в глаз. Худ сожалел, что причинил ей боль, но по крайней мере он нашел в себе силы сказать то, что было необходимо. Это было не здорово, но правильно.
      Нэнси наконец отвернула лицо.
      - Полагаю, это означает, что мне стоит добраться до города вместе с полковником Байоном, - сказала она.
      - Здесь скоро будет местная полиция, - отозвался Худ. - Они позаботятся, чтобы мы не остались без транспорта.
      - Ты так и остался тугодумом. - Она вызывающе улыбнулась. - Я имела в виду, что полковник не женат... Это была шутка.
      - Дошло, - сказал Худ. - Мне очень жаль. Нэнси глубоко вздохнула.
      - Но не настолько, насколько мне. Я жалею обо всем. - Она снова посмотрела на него. - Даже несмотря на то что все вышло не так, как мне хотелось бы, было здорово с тобой повидаться. И я рада, что ты счастлив. Искренне рада.
      Нэнси удалялась, слегка покачиваясь на ходу. Как и тогда, когда он заметил ее в отеле, ее волосы взлетали то в одну сторону, то в другую. Худ двинулся вслед за нею. Не замедляя шага, Нэнси подняла руку вверх, словно дорожный полицейский, останавливающий движение, и покачала головой.
      Худ смотрел, как она уходит, и его глаза повлажнели. А когда она смешалась с толпой полицейских и медиков, он с грустной улыбкой качнул головой.
      По крайней мере Нэнси соблюла дату встречи.
      Глава 74
      Понедельник, 09 часов 32 минуты, Вашингтон, федеральный округ Колумбия
      В Оперативном центре тепло встретили Худа, Столла и Херберта. Собрались в "танке", конференц-зале с наивысшей степенью защиты. Когда все трое вошли туда, руководящий состав Оперативного центра был уже на месте. На столе красовались подносы с кофе, круассанами и хворостом.
      - Мы скупили в буфете всю французскую и немецкую выпечку, - сообщила Энн Фаррис, поприветствовав Худа воздушным поцелуем.
      Эд Медина и Джон Бенн весь уик-энд мастерили небольшой макет с игрушечными солдатиками, представлявшими натовцев, Херберта и Худа. Они защищали форт под названием "Пристойность" от орды бесформенных солдат, вылезавших из военно-транспортного самолета с надписью "Расизм".
      Исцарапанный, но не склонивший голову Херберт был тронут. Столл водрузил всю конструкцию к себе на колени, а Худ был явно смущен. Роджерс стоял в углу, скрестив руки на груди, в стороне от всеобщего внимания к Худу и с выражением легкой зависти на лице.
      Когда Худа уговорили что-нибудь сказать, он уселся на край стола для совещаний и заявил:
      - Мы сделали только то, чем такие люди, как генерал Роджерс и "страйкеры", занимаются постоянно.
      - Носятся, как бешеные, по заграницам, - прокомментировал Лоуэлл Коффи, и заставляют дипломатов отрабатывать свой хлеб.
      - Нет, - серьезно возразил Столл. - Сражаются за правду, справедливость и американский образ жизни.
      - И куда это запропастилась моя зенитная установка? - спросила Энн Фаррис.
      Худ попросил тишины у возбужденных без малого двадцати человек.
      - Как я уже сказал, мы всего лишь следовали примеру наших сослуживцев по Оперативному центру. Кстати, о сослуживцах. Майк, ты не хочешь сделать заявление?
      Роджерс отрицательно покачал головой и молча указал рукой на Худа. Полу хотелось его расшевелить, заставить разделить этот успех вместе со всеми. Однако понятие "самореклама" отсутствовало в обиходе генерала.
      - За выходные генерал Роджерс завершил подготовку перевода полковника Бретта Огаста в Вашингтон, отныне он назначается командиром "Страйкера". Полковник Огаст, это тот самый человек, который в буквальном смысле слова заарканил Жирара Доминика, и он станет крупным стратегическим и личным приобретением для нашего коллектива.
      Последовали аплодисменты. А Столл выставил вверх большой палец.
      - Как вы тут все, я уверен, заметили, - продолжил Худ, - в этот уик-энд пресса была полна материалами о падении Доминика и подробностями "Операции "Телефон"". Я видел много редакционных статей о том, как предрассудки и подозрительность в целом добропорядочных людей используются для манипуляций, чтобы разрушать жизни и общества. Надеюсь, эти предупреждения не забудутся вместе с заголовками. Энн, нам нужно будет об этом поговорить. Посмотрим, не можем ли мы разработать что-то вроде образовательной программы для школ.
      Женщина кивнула с гордой улыбкой.
      - Улики, добытые Мэттом из компьютеров "Демэн", находятся в надежных руках французских следователей, - сообщил дальше Худ. - Поскольку преступление носило международный характер, представители США, Германии и других стран будут под рукой, чтобы Доминику никакими силами не удалось уйти от наказания. Мне также хотелось бы поздравить Мэтга и его команду. Вчера они выследили место, откуда запускались расистские игры здесь, в США. Им оказался банковский компьютер в городе Монтгомери, штат Алабама. Они были загружены туда через Интернет, так, чтобы распространяться почти из того места, где в 1955 году Роза Парк отказалась уступить белому свое место в автобусе. Доминик верил в историю. Чертовски жаль, что он ничему у нее не научился.
      - Как сказал Сэмюэл Тэйлор Колридж, - грустно заметил Роджерс, - "Если бы люди учились у истории, какие уроки она смогла бы нам преподнести. Однако страсти и раздоры ослепляют наши глаза".
      - Думаю, мы приоткрыли кое-кому глаза в Европе, в особенности благодаря Бобу.
      - И Джоди Томпсон, - добавил Херберт. - Если бы не она, меня давно бы похоронили под грудой камней.
      - Да, и Джоди, - согласился Худ. - Говорят, что празднование "дней хаоса" в Германии было сорвано после того, что случилось. Масса молодых людей была лишена иллюзий и раньше времени разошлась по домам.
      - Бедные детки, - язвительно вставила Марта. - Хотите пари, что они еще вернутся?
      - Вы правы, - согласился Худ. - Мы еще не покончили с нацизмом. Но мы поставили им на вид. - Он посмотрел на часы. - В десять у меня встреча с сенатором Барбарой Фокс...
      Послышались разрозненные восклицания.
      Худ успокаивающе поднял обе ладони.
      - Обещаю, что она просто не выйдет отсюда без отмены тех сокращений бюджета, которыми грозилась. На самом деле тут в выходные я размышлял, как мы могли бы использовать дополнительные деньги для нового подразделения, которое могло бы работать как независимо от Оперативного центра, так и в его составе и следить за информационными каналами. Его можно назвать "Патруль компьютерных сетей" или "Сетевая полиция".
      - А почему бы не ПРИК? - поинтересовался Столл. - "Патруль расширенных информационных каналов". Послышалось несколько громких стонов.
      - А что? - спросил Столл. - "Сетевая полиция" звучит лучше?
      - Это вызовет серьезную реакцию Конгресса и прессы, - заметил Джон Бенн, и с этим нельзя не считаться.
      - Кстати о Конгрессе, - напомнил Худ, - я не хотел бы, чтобы сенатор Фокс сидела в ожидании меня. Благодарю всех за теплую встречу и особенно генерала Роджерса за поддержку, оказанную нам из-за океана.
      Худ направился к выходу. Вслед ему раздались уважительные аплодисменты. По дороге он хлопнул по плечу Роджерса и попросил его присоединиться к нему. Оба вышли из "танка".
      - Можем ли мы сделать что-то еще, чтобы полковник Огаст почувствовал, что тут ему рады? - спросил Худ по пути в свой кабинет.
      - Мне приходит в голову одно-единственное, - признался Роджерс. - Во время ланча я съезжу в город и посмотрю, не смогу ли там купить модель "мессершмитта" Bf 109. Мальчишками мы собирали модели самолетов, но этой отличной машины так и не нашли.
      - Запиши ее на счет Оперативного центра, - сказал Худ. Роджерс покачал головой.
      - Нет, это за мой счет. Я ее должен Бретту.
      Худ сказал, что все понимает, и спросил Роджерса, хочет ли тот присутствовать при переговорах с сенатором Фокс.
      - Одного раза в неделю будет достаточно, - отказался генерал. - Кроме того, тебе всегда лучше удается утихомирить ее, чем мне. У меня просто нет с ней контакта.
      - Майк, я только что попробовал заниматься тем, чем ты зарабатываешь на жизнь. Поверь, у тебя есть контакт с людьми и еще какой.
      - Тогда все в порядке, - сказал Роджерс. - Если нам не удастся ее убедить, мы посадим ее в вертолет в наручниках.
      - Меня это устроит, - согласился Худ. В это время его помощник Багз Бенет высунул голову в коридор и сообщил директору, что сенатор только что прибыла.
      С пожеланиями удачи от Роджерса Худ заспешил по коридору, чтобы встретить сенатора Фокс прямо возле лифта.
      Женщина появилась вместе с двумя помощниками и лукавым выражением лица.
      - Доброе утро, Пол, - поздоровалась она, выходя из лифта. - Хорошо отдохнули в выходные?
      - В те редкие моменты, когда жена переставала на меня ворчать, что я чуть было не дал себя убить, - хорошо.
      - Отлично. - Они направились в сторону кабинета Худа. - А вот мне не пришлось отдохнуть. Я пыталась сообразить, как буду рубить головы людям, которые работают на человека, только что спасшего свободный мир. Пол, вы это придумали заранее? Чтобы усложнить мою жизнь?
      - От вас ничего не скроешь, сенатор. Как вы догадались? - ответил он вопросом на вопрос.
      - История, достойная лучших сценаристов и режиссеров, - продолжила сенатор. - В особенности мужчина в инвалидной коляске, спасающий мисс Томпсон. Это было не просто потрясающе, это же мечта всякого пресс-секретаря. И девушка определенно понравилась прессе. В особенности после того, как она отказалась продавать право на экранизацию, если ей не дадут руководить постановкой фильма. Сообразительная девочка.
      Поравнявшись с кабинетом Худа, они остановились.
      - Помощь мисс Томпсон оказывал не я, а Боб с Майком, - сказал Худ.
      - Все правильно, - возразила сенатор Фокс. - Вы сняли с плиты подгорающую кастрюлю, вы не допустили, чтобы наши города захлестнули бунты, вы оборвали карьеру следующего крупного деспота. Все это сделали вы. И все же, Пол, я по-прежнему намерена урезать ваш бюджет. Я должна сделать это ради налогоплательщика.
      - Поговорим об этом в кабинете, - предложил Худ. - Но мы должны поговорить вдвоем. Я хотел бы вам кое-что сообщить.
      - У меня нет секретов от моих сотрудников, - заявила ему Фокс. - Возможно, они и не столь квалифицированные, как ваши, но они мои.
      - Понимаю, - сказал Худ. - И все же, я хотел бы иметь минутку-другую для беседы наедине.
      Не глядя на своих помощников, женщина попросила:
      - Вас не затруднит подождать меня здесь? Я сразу же вернусь. Нейл Липпес и Бобби Уинтер отказались от предложения Худа подождать их в кабинете. После того, как туда прошла Фокс, Худ закрыл дверь.
      - Присаживайтесь, - предложил он и подошел к своему столу.
      - Спасибо, я постою, - ответила она. - Это не займет много времени?
      Худ решил не садиться за стол в свое кресло. У него было отвращение ко всякой театральности, и ему хотелось сделать все как можно проще и без обиняков. Но он знал, что на всякий случай ему лучше стоять поближе к женщине.
      Худ взял со своего стола пергаментный конверт и протянул его в сторону Фокс.
      - Это было доставлено в выходные по немецким дипломатическим каналам, сказал Худ. - Письмо от заместителя министра иностранных дел Германии Хаузена.
      Худ ждал. Он съездил в воскресенье домой к Мэтту и заставил того провести компьютерный анализ. После этого никаких сомнений не осталось. Он боялся этой минуты с того самого момента, как пришло письмо, но теперь настало время пройти через это.
      - Я слушаю, - подала голос Фокс.
      - Много лет назад Жирар Доминик и Рихард Хаузен учились вместе в университете в Париже. Как-то вечером они отдыхали в кафе. Выпивали.
      От природы розовые щеки женщины утратили часть своих красок. Темные глаза уставились на пакет.
      - Можно? - спросила она, протягивая руку.
      Худ отдал конверт. Она поднесла его к себе, держа обеими руками. Зажав его между большими и указательными пальцами, она попыталась нащупать, что же находится внутри.
      - Фотографии... - сказала она. Худ подошел ближе к ней.
      - Сенатор, пожалуйста, сядьте, - попросил он. Она покачала головой и сунула руку в конверт. Не глядя внутрь, она выбрала наугад фотографию и только потом взглянула на нее.
      На цветном снимке была девушка, стоявшая на верхней площадке Эйфелевой башни. Внизу расстилался подернутый дымкой Париж.
      - Люси... - еле слышно произнесла сенатор. Голос ее сорвался. Она положила фотографию обратно и прижала конверт к груди. - Пол, что там произошло?
      Худ смотрел, как на глаза женщины наворачиваются слезы.
      - На них напал Доминик, - ответил Худ. - Хаузен пытался его остановить. Когда они уходили, Хаузен, собирая свои вещи, в темноте случайно прихватил камеру девушек. Он сохранил ее, но не был уверен, что же с ней делать. До сегодняшнего дня.
      Сенатор прикрыла глаза, дыхание ее было затрудненным.
      - Моя девочка... - прошептала она. - Моя Люси... Худу хотелось ее обнять, но вместо этого он просто молча наблюдал, понимая неуместность любых своих слов или действий. И он видел, как политическая икона превращается в обычную человеческую плоть. А еще он понял, что как бы ни сложились их отношения в дальнейшем, она никогда не сможет совсем отойти от него. Только не после тех минут, что они разделили сейчас вместе.
      Очевидно, сенатор это тоже понимала. Она расслабила руки и посмотрела на Худа. Затем прокашлялась и протянула ему конверт.
      - Вам нетрудно подержать это какое-то время у себя? Через двадцать лет вы мне дали.., вы опустили... - может быть, это звучит излишне театрально - вы опустили занавес, завершив мою драму. А пока я просто не готова иметь дело с моим горем снова. Я подозреваю, этого мне хватит во время суда над Домиником.
      - Понимаю, - сказал Худ. Он положил конверт на стол себе за спину и остался стоять так, чтобы конверт не был виден женщине.
      Образ общественного деятеля и сенатора вернулся к Фокс почти мгновенно. Ее глаза прояснились, плечи расправились, голос окреп.
      - Итак, вы знаете, что теперь я не могу урезать вам бюджет, - сказала она.
      - Сенатор, я это сделал не ради политических поблажек, - ответил Худ.
      - Знаю, и именно поэтому у меня есть больше оснований за вас побороться. Я слишком важничала, когда приехала сюда, но Оперативный центр доказал, что он дорогого стоит. Впрочем, как и вы. Насколько я знаю, большинство людей не упустило бы возможности воспользоваться ситуацией для всякого рода манипуляций. Вашингтон не тренировочное поле для создания атмосферы настоящей близости между людьми, однако вы ее сегодня создали. И я всей душой верю, Пол, что мы должны поддерживать не только своих людей, но и свои организации.
      Она протянула руку, и Пол пожал ее в ответ.
      - Спасибо за сегодняшний день, - поблагодарила она. - Я позвоню вам позже, и мы договоримся с вами о еще одной встрече. Постараемся придумать, как нам одновременно удовлетворить и финансовых церберов и вас.
      - Но я предупреждаю, - улыбнулся Худ, - что мне может понадобиться еще больше денег. У меня есть идеи о создании нового агентства.
      - Может быть, это способ получить больше денег, - сказала сенатор. Урезать у Оперативного центра, а потом вернуть их обратно и с добавками через другую организацию. Шито белыми нитками, но зато все будут счастливы.
      Сенатор Фокс демонстративно направилась к выходу, не обращая внимания на вопросительные взгляды своих помощников, и лишь жестом дала понять, чтобы те тоже шли к лифту.
      Худ обогнул стол и уселся в кресло. Потом достал из кармана пиджака портмоне и извлек оттуда половинки билетов. Разорвав их на клочки, он сложил обрывки в конверт и спрятал его в ящик стола.
      И только теперь, двадцать пять лет спустя, он почувствовал, что и тут он опустил занавес.