Когда рассвело, в небо снова поднялись «хищники», не спеша полетевшие на север. Прежде всего они направились к местам, откуда исходили радиосигналы. Когда они пролетели миль на десять в глубь территории ОИР, включились камеры, и первое, что они «увидели», была батарея 203-миллиметровых орудий, отцепленных от грузовиков, с раздвинутыми лапами станин и стволами, направленными на юг.
      – Полковник! – с тревогой позвал сержант.
      Саудовские танки расположились перед радиостанцией, укрывшись за холмиками. Нескольких солдат выдвинули вперед, чтобы корректировать их огонь. Солдаты едва успели занять свои наблюдательные посты, как весь горизонт на севере расцвел оранжевыми вспышками.

***

      Диггз все еще обдумывал план развертывания своих частей, когда поступило первое сообщение:
      – Сэр, «След бури» докладывает, что их обстреливает артиллерия.

***

      – Доброе утро, мои соотечественники, – произнес Райан, глядя в камеру. Лицо американского президента появилось на телевизионных экранах всего мира, а голос его услышат даже те, у кого рядом нет телевизоров. В Саудовской Аравии президентское обращение принималось на каналах амплитудной и частотной модуляции, а также на коротких волнах, так что его могли услышать все до последнего солдата. – За последние две недели мы пережили немало трудностей. Прежде всего я хочу сказать вам об успехах, которых нам удалось добиться в борьбе с эпидемией, вирус которой намеренно распространили в нашей стране. Для меня было непросто отдать приказ о запрете на перемещения между штатами. В Америке немного столь важных гражданских свобод, так ревностно оберегаемых всеми, как право граждан ездить, куда и когда им хочется. Однако, опираясь на советы лучших медицинских авторитетов, я счел необходимым ввести этот запрет. Теперь я хочу сообщить вам, что это возымело желаемый результат. На протяжении последних четырех дней появилась тенденция к сокращению числа заболевших. Причина этого отчасти кроется в действиях вашего правительства, но главным образом в принятых вами предохранительных мерах. К концу дня мы представим вам более подробную информацию, но уже сейчас я могу сказать, что эпидемия лихорадки Эбола близится к концу, вероятно, это произойдет на будущей неделе. Многие из недавно заболевших обязательно выживут. Американские врачи, ученые и представители других медицинских профессий приложили сверхчеловеческие усилия, чтобы помочь больным, и объяснили нам, что случилось и как лучше всего бороться с этой эпидемией. Их работа еще не закончена, но наша страна выдержит это испытание, как мы уже выдержали многие другие.
      Я уже сказал, что вирус лихорадки Эбола был намеренно распространен в нашей стране.
      Да, возникновение эпидемии не было случайным. Мы подверглись варварскому нападению с применением нового вида оружия, которое носит название биологического. Этот вид оружия запрещен международными конвенциями. Биологическое оружие предназначено скорее для того, чтобы запугать и ослабить страну, чем уничтожить ее население. Все мы испытывали ужас и отвращение по отношению к тому, что происходило в нашей стране, наблюдая за тем, как эпидемия без разбора поражает самых разных людей. Моя жена Кэти все это время круглосуточно работала с жертвами лихорадки Эбола в своей больнице в Балтиморе. Как вы знаете, я побывал там несколько дней назад, чтобы увидеть все своими глазами. В больнице я видел жертв этой страшной болезни, говорил с врачами и медицинскими сестрами, а у входа в больницу встретил мужчину, чья жена лежала в одной из палат.
      Тогда я не мог сказать ему, но теперь могу сообщить всем, что с самого начала у нас возникло подозрение, что эта инфекция намеренно занесена в нашу страну, а за последние несколько дней наши правоохранительные органы и федеральные разведывательные службы получили доказательства того, в чем мы нуждались, прежде чем я мог обратиться к вам и сказать то, что вы сейчас услышите.
      На телевизионных экранах всего мира появились лица маленького африканского мальчика и бельгийской монахини, облаченной в белые одежды.
      – Эта болезнь возникла несколько месяцев назад в Заире… – продолжал президент. Ему приходилось говорить неторопливо и убедительно, чтобы все поняли его, и Райану было трудно сохранять спокойствие.

***

      Саудовцы тут же заняли свои места в танках, включили турбинные двигатели и переместились на другие позиции, опасаясь, что противник засек прежние. Но они сразу поняли, что артиллерийский обстрел ведется по радиостанции «След бури». С военной точки зрения, подумал командир роты, это разумное решение. Радиостанция играла важную роль в сборе разведывательной информации. Задача подчиненной ему танковой роты заключалась в том, чтобы защищать этот пост от пехоты и танков противника, но не от артиллерийского огня. Саудовский капитан был статным щеголеватым молодым человеком двадцати пяти лет. Он был воспитан в лучших традициях ислама и потому считал, что американцы как гости его страны нуждаются в защите. Капитан связался по радио со штабом батальона и потребовал прислать бронетранспортеры для эвакуации персонала станции радиоперехвата, потому что попытка эвакуировать сотрудников разведывательной службы на вертолетах граничила с самоубийством.

***

      – … Именно таким образом болезнь попала из Африки в Иран. Откуда мы знаем это? – спросил президент. – Нам стадо известно, что болезнь вернулась обратно в Африку вот на этом самолете. Обратите внимание на буквы регистрационного кода на вертикальном киле хвостового оперения – HX-NJA. Это тот самый самолет, который якобы пропал в результате авиационной катастрофы с сестрой Жанной-Батистой на борту…

***

      Нам нужен еще один день, черт побери! – подумал генерал Диггз. А враг находится почти в двух сотнях миль от того места, где все ожидали его встретить.
      – Кто ближе всего к этой точке? – спросил он.
      – Это район расположения Четвертой бригады, – ответил саудовский генерал. Но эта бригада защищала фронт длиной больше сотни миль. У нее были разведывательные вертолеты, а вот штурмовые вертушки находились в другом месте, в пятидесяти милях к югу от Вади-эль-Батин. Оказывается, противник не намерен поступать так, как хотелось бы союзникам…

***

      Дарейи был потрясен, когда на телевизионном экране появилось его лицо. Но, что еще хуже, по крайней мере десять процентов населения его страны тоже видели его. Американский канал Си-эн-эн не принимался в ОИР, однако британский канал «Скай-ньюз» был доступен телезрителям, и никто не подумал о том, чтобы…
      – Вот человек, который несет ответственность за нападение на нашу страну с применением биологического оружия. – Спокойствие Райана было сродни бесстрастию робота. – Это он является виновником того, что несколько тысяч американских граждан пали жертвой этой ужасной эпидемии. А теперь я скажу вам, почему он так поступил, почему по его приказу совершено нападение на мою дочь Кэтлин и почему совершено покушение на меня самого, прямо здесь, в Овальном кабинете, всего несколько часов назад. Полагаю, мистер Дарейи тоже смотрит эту передачу, смотрит ее прямо сейчас. Махмуд Хаджи, – обратился Райан, глядя прямо в объектив телевизионной камеры, – ваш агент Ареф Раман арестован и находится сейчас в федеральной тюрьме. Неужели вы действительно думали, что Америка окажется настолько простодушной и беспомощной?

***

      Том Доннер слушал выступление президента, как и все остальные солдаты полка «Черная кавалерия», с помощью наушников, подсоединенных к радиоприемнику разведывательного бронетранспортера «брэдли». Парных наушников для всех не хватало, и членам экипажа пришлось поделиться друг с другом. Корреспондент наблюдал за их лицами. Они тоже были такими же спокойными и бесстрастными, как лицо Райана, но до тех пор, пока не услышали последнюю полную презрения фразу президента.
      – Паршивый ублюдок! – вырвалось у одного из солдат, который был вторым стрелком «брэдли».
      – Господи… – выдохнул Доннер.

***

      Райан продолжал:
      – Сейчас войска ОИР готовятся к вторжению на территорию нашего союзника, Королевства Саудовская Аравия. В течение двух последних суток мы передислоцировали туда воинские части, готовые сражаться плечом к плечу с нашими друзьями. А теперь я хочу сказать вам нечто очень важное. Нападение на мою дочь, покушение на мою жизнь и варварское нападение на нашу страну с применением биологического оружия – все это было совершено людьми, которые называют себя мусульманами. Нам всем нужно понять, что религия не имеет никакого отношения к этим бесчеловечным поступкам. Америка – это страна, где свобода вероисповедания первой значится в нашем Билле о гражданских правах, опережая даже свободу слова и все остальные свободы. Подобно тому как на мою семью однажды совершили нападение люди, называющие себя католиками, так и эти люди исказили и осквернили свою религиозную веру, стремясь к мировому господству, а затем спрятались за этой религией, как последние трусливые мерзавцы. Я не знаю, что думает об этом Бог. Но мне известно, что ислам, подобно христианству и иудейству, учит нас верить в Бога любви, великодушия…, и справедливости.
      Так вот, справедливость восторжествует. Если войска Объединенной Исламской Республики, находящиеся вблизи границы Саудовской Аравии, попытаются вторгнуться в эту страну, мы дадим им отпор. Наши вооруженные силы находятся там и в этот самый момент, когда я обращаюсь к вам, готовятся встретить противника. И теперь я обращаюсь к нашим солдатам, готовящимся к сражению: теперь вы знаете, почему вас оторвали от дома и семьи; теперь вы понимаете, почему вам пришлось взять в руки оружие для защиты вашей страны; теперь вам известно, кто ваш враг и как трусливо и безжалостно он действует.
      Но не в традициях Америки намеренно нападать на невиновных. Вы будете все время действовать в соответствии с нашими законами. Теперь я должен послать вас в бой. Я глубоко сожалею, что этого не удалось избежать. Я сам служил в корпусе морской пехоты и понимаю, что значит находиться в незнакомом месте, далеко от родины. Но, находясь там, вы защищаете свою страну, и здесь, дома, ваша страна думает о вас. Мы будем поминать вас в своих молитвах.
      Обращаюсь к нашим союзникам в Кувейте, в Королевстве Саудовская Аравия, в Катаре, Омане и других странах Персидского залива: Америка снова пришла к вам на помощь и будет биться плечом к плечу с вами, чтобы отразить агрессию и восстановить мир. Желаю удачи. – Голос президента дрогнул, и впервые он позволил себе проявить глубокие чувства. – И хорошей охоты.
      Члены экипажа в командном бронетранспортере роты "Б" несколько секунд молча смотрели друг на друга, прежде чем заговорить. Они даже забыли о присутствующем здесь репортере. Затем самый молодой, рядовой первого разряда, посмотрел на свои дрожащие руки и произнес фразу, которая выразила мнение всех остальных:
      – Эти гребаные ублюдки за все заплатят. Будут плакать кровавыми слезами…

***

      Четыре бронетранспортера мчались по пустыне со скоростью сорок миль в час. Они не поехали по укатанной дороге, ведущей через пески к «Следу бури», опасаясь, что противник пристрелялся к радиостанции; это оказалось разумной предосторожностью. Когда транспортеры перевалили через холм и экипажи впервые увидели радиостанцию, их глазам представилась страшная картина: к небу поднималось облако дыма и пыли, а снаряды продолжали взрываться среди того, что осталось от станции. Впрочем, одно здание еще уцелело, хотя и было охвачено пламенем, и саудовский лейтенант, возглавлявший разведывательную группу, не мог представить себе, чтобы кто-то в этом аду остался жив. В пяти милях к северу он увидел другие вспышки – длинные горизонтальные языки пламени, которые вырывались из танковых орудий и освещали неровности пустыни, совсем не такой гладкой, как это кажется при дневном свете. Спустя минуту интенсивность обстрела радиостанции уменьшилась – противник перенес огонь на танки, вторгающиеся на его территорию. Лейтенант вознес молитву Аллаху за то, что тот немного облегчил его почти невыполнимую задачу, а тем временем радист в первом бронетранспортере попытался связаться по оперативному радиоканалу со станцией.
      Бронетранспортеры с трудом пробились через массу искареженного металла, в которую превратились поваленные антенны, к разрушенному и пылающему зданию. Затем дверцы в задней части одной из боевых машин открылись, оттуда выскочил солдат и побежал, чтобы осмотреться вокруг. На станции работали тридцать мужчин и женщин. Удалось обнаружить девять уцелевших и пять раненых. Солдаты разведывательного взвода еще пять минут осматривали развалины, но живых больше не нашли, а заниматься мертвыми не было времени. Бронетранспортеры развернулись и полным ходом устремились к командному пункту своего батальона, где наготове стояли вертолеты, чтобы эвакуировать раненных американцев.

***

      Командир саудовской танковой роты был изумлен тем, насколько успешным оказалось его неожиданное нападение на вражескую бронетехнику. Он знал, что почти все силы его страны сосредоточены в двухстах милях к востоку. Однако противник оказался именно здесь и рвался на юг. Это стало ясно, когда первые танки ОИР, переваливая через брешь в высоком песчаном валу, появились в его инфракрасном прицеле. Они все еще находились вне пределов досягаемости танковых орудий, потому что приказ капитана был не располагать танки слишком близко к границе. Молодой офицер не знал, как правильней поступить. При обычных условиях части саудовской армии строго подчинялись приказам командования, поэтому он связался по радио и запросил указаний. Однако командир батальона был сейчас занят: его пятьдесят четыре танка рассредоточились на тридцатимильном отрезке линии фронта и противник вел по ним артиллерийский огонь. Отовсюду поступали сообщения, что вражеские танки вторглись на саудовскую территорию, а за ними следуют боевые машины пехоты.
      Капитан решил, что следует что-то предпринять, и он приказал своим четырнадцати танкам продвинуться вперед и встретить наступающего противника. С расстояния в три тысячи метров его танки открыли огонь и первыми четырнадцатью выстрелами подбили восемь вражеских машин, что в создавшихся обстоятельствах было совсем не плохо для солдат, которые не были профессиональными танкистами. И капитан принял решение остаться здесь и защищать свою землю от агрессора. Его танки были рассредоточены на трехкилометровом отрезке. Они занимали оборонительную позицию, но не двигались, а его командирский танк находился в центре, чтобы он сам мог следить за тем, что происходит впереди. Вторым залпом саудовские танкисты подбили еще шесть вражеских машин, но тут в моторный отсек одного из его танков попал артиллерийский снаряд. В танке начался пожар, экипаж поспешно выбрался наружу, однако прежде чем танкисты успели пробежать несколько метров, они были убиты артиллерийским огнем. Капитан видел все это и понял, что теперь в оборонительной линии образовалась брешь. Следовало что-то предпринять, чтобы ее закрыть.
      Стрелок– наводчик командирского танка, как и все остальные стрелки, занимался поисками вражеских Т-80 с куполообразными башнями, а тем временем с боевых машин пехоты, шедших следом за танками противника, полетели противотанковые ракеты. Попадая в саудовские танки, они не пробивали лобовую броню, но разрывали гусеницы, моторные отсеки, выводили из строя системы управления огнем. Когда пламя охватило половину его танков, командир роты решил, что настало время отойти. Четыре танка развернувшись, устремились на позицию, расположенную в двух километрах к югу. Капитан остался с тремя танками, чтобы прикрыть отход отставшей части роты и сумел подбить еще один вражеский танк, прежде чем повернуть и тоже отойти назад. Воздух вокруг пронзали противотанковые ракеты, и одна из них попала в хвостовую часть его танка, вызвав взрыв боезапаса. Из открытого люка вырвался вертикальный столб пламени, и весь экипаж задохнулся еще до того, как сгореть заживо. Оставшись без командира, рота сражалась еще тридцать минут, постепенно отступая назад, пока уцелевшие три танка не устремились на юг, стараясь найти командный пункт своего батальона.
      Его не оказалось. Противник сумел засечь местонахождение батальонного командного пункта по радиопереговорам, и целая артиллерийская бригада ОИР нанесла по его незащищенной позиции сокрушительный удар в тот самый момент, когда на четырех бронетранспортерах сюда прибыли уцелевшие сотрудники со станции «След бури». Штаб батальона был стерт с лица земли. В первый же час второй войны в Персидском заливе в оборонительных порядках саудовской армии образовалась тридцатимильная брешь, открывшая прямую дорогу к Эр-Рияду. Этот успех стоил Армии Аллаха потери половины танковой бригады – дорогая цена, но она оправдывала их цель.

***

      В первые часы общая картина боевых действий была неопределенной. Впрочем, так обычно и бывает. Диггз знал, что сначала преимущество почти всегда оказывается на стороне нападающего, и его задача командира заключалась в том, чтобы ликвидировать хаос в своих частях и внести его в подразделения противника. С уничтожением «Следа бури» пока было утрачено управление «хищниками» и получение информации от них. Чтобы установить связь с ними, понадобится время. На истребителях 366-го авиакрыла не было радиолокационной аппаратуры J-STARS, с помощью которой генерал мог наблюдать за передвижением наземных войск. В небе находились два самолета АВАКС, каждый из которых охраняли четыре истребителя. Взлетевшие с аэродромов ОИР двадцать истребителей устремились к АВАКСам. Несомненно, это будет испытанием для ВВС.
      Однако у Диггза были свои проблемы. С утратой беспилотных «хищников» он практически оказался почти слеп, и первое, что предпринял генерал, это распорядился послать вертолетную эскадрилью, приданную Десятому бронетанковому полку, чтобы прощупать местность к западу. Ему вспомнились слова Эддингтона. В конце концов, целью Армии Аллаха действительно может быть вовсе не экономический потенциал Саудовской Аравии.

***

      – Наши войска вошли в пределы королевства, – доложил ему начальник разведки. – Они натолкнулись на сопротивление, но прорвались и продвигаются вперед. Американский шпионский пост уничтожен.
      Эта новость ничуть не обрадовала Дарейи.
      – Как они узнали, откуда им удалось получить эти сведения? Начальник разведслужбы не решился спросить, о чем идет речь, и потому уклонился от прямого ответа.
      – Теперь это не имеет значения. Через двое суток мы будем в Эр-Рияде, и это решит исход войны.
      – Что нам известно про эпидемию в Америке? Почему не заболело больше людей? Каким образом им удалось выслать сюда свои войска?
      – Это мне неизвестно, – признался начальник разведслужбы.
      – А что вам вообще известно?
      – Похоже, что у американцев один бронетанковый полк в Кувейте и еще один в Саудовской Аравии. Бронетехника для третьего сейчас в Дахране, разгружается с транспортных судов – тех самых, которые не сумели остановить индийцы.
      – Тогда уничтожьте их! – крикнул Дарейи. Наглость этого американца, осмелившегося назвать его по имени, причем так, что это видели и слышали жители ОИР – и, может быть, поверили? – выводила его из себя.
      – Наши военно-воздушные силы атакуют на севере. Там идет бой, который решит судьбу войны. Отвлекать их оттуда – значит напрасно тратить время, – объяснил начальник разведслужбы.
      – Тогда нанесите по этим судам ракетный удар!
      – Постараюсь выполнить ваш приказ.

***

      Бригадного генерала, командующего Четвертой бронетанковой бригадой саудовской армии, заранее проинформировали, что в районе расположения его бригады возможны всего лишь отвлекающие маневры воинских подразделений противника. Предполагалось, что он должен быть наготове нанести контрудар внутрь территории ОИР, как только части Армии Аллаха вторгнутся в Кувейт. Подобно многим генералам на протяжении военной истории, он совершил роковую ошибку, слишком доверившись полученным разведданным. В его распоряжении находились три бронетанковых батальона, причем каждый из них закрывал тридцатимильный сектор фронта, а сами батальоны располагались на расстоянии от пяти до десяти миль друг от друга. Получи саудовская армия приказ о наступлении, и он мог бы использовать гибкую дислокацию своих танков для того, чтобы наносить изматывающие удары по флангу противника, однако сразу после начала военных действий генерал потерял один батальон, и в результате его позиция оказалась разорванной надвое с зияющей брешью шириной в сорок миль посредине. Теперь перед ним встала сложная задача – командовать оставшимися батальонами, расположенными на значительном расстоянии друг от друга. Он еще больше ухудшил свое положение, начав двигаться вперед, вместо того чтобы отступить. Это было смелым решением, но генерал упустил из виду, что позади находилось пространство глубиной в сотню миль, отделяющее его от военного городка короля Халеда. Он мог бы использовать это пространство, чтобы отойти назад, перегруппироваться, а затем нанести мощный удар вместо разрозненных наступательных действий.
      Армия Аллаха использовала тактику наступления, разработанную Советами еще в семидесятые годы. Первоначальный прорыв оборонительных линий противника был осуществлен танковой бригадой, которая мчалась позади завесы из массированного артиллерийского огня. Уничтожение радиостанции «След бури» было запланировано с самого начала. Эта станция, как и вторая, «Пальма», – они знали даже их кодовые названия – представляла собой глаза и уши командной структуры противника. Армия Аллаха не могла ничего предпринять против американских спутников, но расположенные на земле посты, занятые сбором разведывательной информации, оказались легкой добычей. Как и предполагалось, американцы имели в своем распоряжении и другие средства сбора разведданных, но их было не так много, причем половина состояла из самолетов, способных заниматься сбором этой информации только в светлое время суток. Как и в случае с Советской Армией, для которой был составлен план прорыва к Бискайскому заливу, армия ОИР была готова понести потери, жертвуя жизнями солдат, но выигрывая время для того, чтобы достигнуть политической цели раньше, чем против нее будет собрана вся мощь потенциальных союзников. Если саудовцы пришли к выводу, что Дарейи стремится в первую очередь захватить нефтяные месторождения – ну что ж, тем лучше, потому что в Эр-Рияде находилась королевская семья и правительство Саудовской Аравии. Поступая таким образом,
      армия ОИР обнажала свой левый фланг, однако союзным войскам, расположенным в Кувейте, придется пересечь Вади-эль-Батин и затем пройти двести миль по пустыне лишь для того, чтобы добраться до того места, где уже находится Армия Аллаха.
      Ключ к успеху заключался в стремительном продвижении вперед, а ключ к такому продвижению состоял в быстром уничтожении Четвертой саудовской бригады. Артиллерия ОИР, все еще расположенная к северу от песчаного вала, вела массированный огонь по тем местам, откуда саудовцы взывали о немедленной помощи, безжалостно уничтожая технику и живую силу, разрушая коммуникации между частями, стоящими на пути наступающих войск. Такая тактика почти несомненно должна была привести к успеху при условии, что Армия Аллаха готова заплатить за него дорогой ценой. Против каждого из батальонов Четвертой бригады сконцентрировалось по бронетанковой бригаде армии ОИР.
      Командир Четвертой бригады тоже располагал приданной ему артиллерией, однако он решил, что лучше всего использовать ее для основного удара, уничтожить артиллерийским огнем те воинские части противника, которые осмелились рваться к сердцу его государства. Теперь он попытался открыть огонь, но снаряды ложились позади бронетанковых бригад Армии Аллаха, вошедших в соприкосновение с еще уцелевшими саудовскими батальонами. После их уничтожения перед танками откроется брешь, которая будет втрое шире, чем в первый час битвы.

***

      Диггз находился в главном командном центре, где получал информацию от всех вступивших в бой частей. Теперь он понял, что происходит. Он сам так же поступал с иракскими войсками в 1991 году, в Израиле, где два года был командиром бронетанкового полка, славных «Буйволов», а также при учениях в Национальном центре боевой подготовки. Теперь он увидел, что значит находиться на другой стороне. Для саудовских войск события развивались слишком быстро. Вместо того чтобы задуматься и предпринять согласованные действия, они успевали только реагировать на действия противника, были почти парализованы стремительностью происходящего, что показалось бы им, окажись они на другой стороне, всего лишь увлекательной игрой.
      – Прикажите Четвертой бригаде отступить километров на тридцать, – негромко посоветовал Диггз. – Там огромное пространство для маневра.
      – Мы остановим их прямо на границе! – прозвучал автоматический ответ командующего саудовской армией.
      – Генерал, вы совершаете ошибку. Вы рискуете бригадой без всякой на то необходимости. Потом можно отвоевать потерянное пространство, но вы не сможете вернуть потерянное время и убитых солдат.
      Однако генерал не слушал его, а у Диггза было недостаточно звезд на петлицах, чтобы настаивать на своем. Еще один день, подумал он, всего один день…

***

      Вертолетам требовалось время. Эскадрилья "М" Десятого полка состояла из шести разведывательных вертушек ОН-58 «киова» и четырех штурмовых вертолетов АН-64 «апач», причем все они несли больше запасных баков с горючим, чем вооружения. Пилотов предупредили, что в воздухе находятся вражеские истребители, а это исключало полеты на большой высоте. Сенсорные устройства на вертолетах обшаривали окружающее пространство в поисках радиолокационных импульсов от радаров наведения ракет «земля – воздух» – без сомнения, они должны были находиться в этом районе, – а пилоты осматривали местность перед собой с помощью систем наблюдения с электронным усилением силы света, включив радары «Лонгбоу». Находясь над территорией ОИР, они время от времени замечали разведывательные бронемашины, иногда им попадалась бронетанковая рота, вытянувшаяся километров на двадцать в пределах видимости кувейтской границы, но ничего больше. Еще пятьдесят миль внутрь территории противника – картина не изменилась, хотя теперь попадались и танки. Когда вертолеты оказались в окрестностях города Эль-Бусайя, к которому, согласно информации с разведывательных спутников, приближалась Армия Аллаха, все, что им удалось обнаружить, – это следы гусениц на песке и несколько групп автозаправщиков. Экипажам вертолетов было предписано обнаружить главные силы противника и определить направление их движения.
      Миновал еще час, за время которого вертолеты ныряли и соскальзывали в сторону между холмами, поочередно опережая друг друга Здесь виднелись грузовики с установленными на них русскими и французскими зенитными ракетами ближнего действия, от которых вертолеты осмотрительно уходили. Одна пара вертолетов «киова» – «апач» подлетела достаточно близко, чтобы рассмотреть колонну танков размером около бригады, пересекающую песчаный вал через проложенную в нем брешь. Это было в ста пятидесяти милях от места вылета. Получив эту информацию, вертолеты вернулись на базу, не сделав ни единого выстрела. Не исключено, что в следующий раз они вернутся сюда более мощной группой, и потому не было смысла предупреждать противника о недостатках в его системе противовоздушной обороны, прежде чем их удастся использовать должным образом.

***

      Тот танковый батальон Четвертой бригады, который занимал позицию на восточном фланге, защищался до последнего и был полностью уничтожен. К этому времени штурмовые вертолеты ОИР тоже приняли участие в битве, и хотя саудовцы стреляли хорошо, на гибель их обрекала неподвижность позиции. Армии Аллаха пришлось заплатить за этот успех еще одной бригадой, но после окончания боя брешь в саудовских оборонительных линиях расширилась до семидесяти миль.
      На западе ситуация была иной. Батальон, которым после гибели полковника теперь командовал майор, оторвался от противника и направился на юго-запад, сохранив примерно половину своих машин, затем попытался повернуть на восток, чтобы опередить наступающие вражеские танки. Поскольку у батальона не хватало огневой мощи для того, чтобы принять бой на стационарной позиции, его танки начали маневрировать, наносить удары, уходить и наносить удары снова. Так саудовским танкам удалось подбить двадцать танков противника и немало других машин, прежде чем у них кончилось горючее и они неподвижно замерли в тридцати километрах к северу от военного городка короля Халеда. Автозаправщики Четвертой бригады куда-то пропали. Майор обратился по радио за помощью, надеясь, что она успеет прибыть.

***

      Это удивило всех больше, чем следовало. Спутник систем оборонительной поддержки, пролетавший над Индийским океаном, сумел зарегистрировать вспышку при запуске ракеты. Сообщение об этом поступило в Саннидейл, Калифорния, и оттуда его передали в Дахран. Такое случалось и раньше, только не с ракетами, запускаемыми в Иране. Транспортные суда были разгружены едва наполовину. Война длилась всего четыре часа, когда первая ракета «Скад» типа «земля – земля» сорвалась с направляющих пускового устройства и полетела из горного массива Загрос на юг.
      – Что теперь? – спросил Райан.
      – Теперь ты увидишь, почему крейсеры все еще стоят в гавани Дахрана, – ответил Джексон.

***

      Предупреждения о ракетном нападении не потребовалось. У всех трех крейсеров, а также у эсминца «Джон Пол Джоунз» радиолокаторы непрерывно обшаривали небо, и все одновременно обнаружили приближающиеся точки баллистических ракет, когда те находились еще за сотню миль. Национальные гвардейцы, что ждали очереди спустить свои танки и бронетранспортеры на землю, увидели устремившиеся в небо огненные хвосты ракет «корабль – воздух». Они полетели навстречу тому, что могли различить только радиолокаторы. Первые три ракеты взорвались одна за другой в темном небе, и наступила тишина. Но солдаты, когда с высоты в сто тысяч футов донесся тройной грохот взрывов, заторопились побыстрее забрать свои танки и убраться из порта.