- Смотрите, мастер Капайм, на плоды моих трудов с того дня, как я смогла оторвать лист от стебля и выкопать корень из земли. - Слова Нерилки предназначались лишь для ушей Капайма. - Я не стану утверждать, что это именно я заполнила каждую банку и полку, но мои погибшие сестры наверняка не откажут мне в своей доле. Было бы хорошо, если бы все эти столь тщательно припрятанные медикаменты еще сохранили свою силу, но увы. И коренья, и травы со временем выдыхаются. Так что большая часть того, что вы видите, к употреблению уже не пригодна... Сим, - обратилась она к одной из служанок, - возьми вон те тюки... Мастер Капайм, вот это - Нерилка показала на стоящую в плетеной корзине бутыль - сок феллиса. А еще я прошлой ночью смешала свежую настойку туссилаго... Все правильно, Сим, можете идти. Воспользуйтесь выходом через кухню, а то лорд Толокамп жалуется, что мы, дескать, протираем ковры главного зала.
      Подхватив бутыль с соком феллиса, Нерилка вслед за служанками и Капаймом вышла из кладовой в коридор. Она заперла за собой дверь. К тому времени, когда она покончила с третьим замком, служанки, с двумя тюками лекарств каждая, уже скрылись за поворотом. Пораженный Капайм не знал, что и сказать.
      - Я бы прихватила с собой и еще - спокойно сказала девушка, - но четырех лишних служанок присоединившихся к обычной, каждый полдень направляющейся к воротам процессии, еще могут не заметить, а вот больше...
      Только тут Капайм заметил, что она одета в простую грубую тунику чернорабочего.
      - Никто не станет бить тревогу, если одна из служанок вместо того, чтобы повернуть обратно, пойдет дальше, в лагерь. Да и на кухне никто не удивится, если мастер лекарь выйдет из кладовых с лекарствами в руках. Вот если вы появитесь с пустыми руками - тогда другое дело.
      Она задумчиво покрутила в руках ключи.
      - Нельзя угадать наперед, - задумчиво сказал она и спрятала связку в карман на поясе. - У моей мачехи есть другая связка, - добавила она, заметив недоуменный взгляд Капайма. - Она полагает, что ключи есть только у нее одной. - Нерилка улыбнулась. - Она ошибается. Спасибо моей маме... Идите за мной, мастер Капайм.
      Покорность дочерей Толокампа являлась темой непрекращающихся шуток среди молодых людей знатного рода, которых леди Пендра приглашала погостить в Форт холде. Нерилка, как вспомнил Капайм, была старшей из одиннадцати сестер. Двое братьев Кампен и Мостар были старше ее, а четверо - младше. Постоянные беременности леди Пендры тоже служили одной из самых излюбленных тем для шуток. Капайму и в голову не приходило, что у кого-то из отпрысков Толокампа может существовать собственное мнение.
      - Леди Нерилка, если вы сейчас уйдете...
      - Я не останусь, - твердо ответила девушка.
      - ...лорд Толокамп...
      - Не станет долго плакать, узнав о моем исчезновении, - она поудобнее перехватила тяжелую бутыль и добавила: - А в лагере я могу принести пользу. Я умею готовить лекарства: и мази, и настойки. Вместо того, чтобы уныло сидеть в темном углу я, наконец-то, займусь настоящим делом. Я же знаю, что лекари не справляются. Каждая пара рук на счету. Кроме того, я в любой момент могу вернуться обратно, - и видя недоуменное лицо Капайма, пояснила: - Не думаете же вы, что ворота - единственный выход из холда? Слуги частенько пользуются и другими. А чем я хуже?
      Сквозь невысокую арку они прошли на кухню, и облик Нерилки изменился словно по волшебству. Гордая дочь лорда холда исчезла, словно ее никогда и не бывало. На ее месте появилась сгорбленная, неуклюжая женщина, измученная тяжким трудом, в три погибели согнувшаяся под непосильной ношей.
      Они вышли во двор. Стараясь, чтобы это выглядело небрежно, Капайм посмотрел в сторону главного двора холда и центральной лестницы. По ней не торопясь спускался мастер Тирон в окружении лекарей и арфистов, работавших в Форте.
      - Он будет наблюдать за ними, а не за нами, - прошептала ему Нерилка. - Ага... запоздалая попытка остановить исход.
      Капайм даже задохнулся от негодования. Вслед за Тироном спешили несколько стражников. С этого расстояния мастер лекарь не мог определить, насколько серьезно стражники отнеслись к поручению, возложенному на них Толокампом. Небольшая суматоха на ступенях, и Тирон со своими спутниками пошли дальше. Тем временем Нерилка и Капайм приблизились к границе холда.
      Палаточный лагерь был разбит слева от огромной скалы Форт холда, в небольшой долине, невидимой из Форта. Над ним по велению лорда Толокампа построили временную изгородь, бдительно охраняемую стражей. Пройти в лагерь можно было только через приземистое караульное помещение. Трое служанок Нерилки положили свои тюки с лекарствами рядом с корзинами еды, оставленными слугами перед ними.
      - Если вы выйдете из холда, мастер Капайм, - напомнила Нерилка, - то обратно вас не впустят.
      - Мы еще увидимся, леди Нерилка, - пообещал Капайм, - а пока я помогу вам пробраться в лагерь.
      Они подошли к караулке, где стражники быстро переносили корзины и тюки на другую сторону загородки, где их терпеливо ожидали обитатели лагеря.
      - Мастер Капайм, - почтительно обратился к лекарю начальник караула, - вы не можете...
      - Мне хотелось бы только убедиться, что мои медикаменты не пострадают. Передайте, пожалуйста, что эта бутыль легко может разбиться.
      - Тут я могу вам помочь, - сказал стражник, подхватывая бутыль и пронося ее через караулку. - Поосторожнее с этим, - крикнул он. - Мастер Капайм говорит, что это лекарство.
      Обитатели лагеря пошли собирать переданные им припасы, и стражник поспешно ретировался в караулку. Нерилка, незаметно проскользнувшая у него за спиной, присоединилась к разбиравшим корзины людям. Капайм ждал, что сейчас другие стражники поднимут тревогу: они наверняка заметили, что произошло. Но все было тихо...
      Возвращаясь, Капайм думал, что ему и в самом деле никак нельзя покидать его мастерской. Нерилка-то могла с легкостью уйти из своего холда, но главный лекарь Перна должен оставаться на месте. Да, он вполне может отозвать лекарей из Форт холда - это его право как главного мастера лекаря, но в любом случае он должен находиться там, где с ним смогут связаться лекари, разбросанные по всему континенту...
      - Можно взять сукровицу от одной королевы, - говорила Морита Лери, и нанести на суставы другой. И тебе вовсе не следовало тащиться в такую даль ради сообщения, которое мог передать кто-нибудь другой.
      Они стояли у входа на Площадку Рождений. И Морита, и Лери говорили шепотом, хотя, измученная откладыванием двадцати пяти яиц, Орлита не обратила бы на женщин внимания, даже если бы они орали над самым ее ухом. Королева дремала, свернувшись клубком вокруг своей драгоценной кладки. Выглядела она, с точки зрения Мориты, превосходно, и наездница уже не волновалась о ней. Зато теперь ее начинало одолевать беспокойство о судьбе израненной Тамианты. - Этого никто не может сделать, - отмахнулась Лери, так, во всяком случае, Киланта сказала Холте. И там все совсем не гладко...
      - Да уж я думаю, - Морита нервно ходила взад вперед. - Если действительно на этом поврежденном крыле сукровица так и не появилась... Как Фалга?
      - Ее все еще лихорадит.
      - Но это не та болезнь, я надеюсь?
      - Нет. Ее лихорадит от полученных ран. Но с ней все под контролем лекарей.
      - Драконьи яйца! Фалга должна знать, как собрать сукровицу! Придется поручить это Киланте и Дионе.
      Морита поглядела на спящую Орлиту.
      - Она проснется еще очень нескоро, - Лери взяла Мориту за руку. Собрать сукровицу и нанести ее куда требуется - это ведь займет совсем не долго.
      - Орлита доверяет мне!
      - Мне тоже. Каждый миг задержки...
      - Да знаю я, знаю! - с болью в сердце она думала о несчастных Фалге и Тамианте.
      - Если Орлита проснется, то Холта тут же об этом узнает, уговаривала ее Лери. - Твоя королева все поймет. В конце концов, кладка уже закончена.
      В Чрезвычайных обстоятельствах, которых в последнее время расплодилось без счета, требовалось предпринимать чрезвычайные меры.
      - Холта готова тебя отвезти. Я ее уже спросила...
      Морита сдалась. Бросив последний взгляд на свою спящую королеву, она почти выбежала из Вейра. Вскоре, одев летную куртку, шлем и очки, она уже сидела на спине Холты. И снова каждой клеточкой своего тела она ощущала разницу между Холтой и Орлитой. И несмотря ни на что, Морите упорно казалось, что она каким-то неясным ей самой образом предает свою королеву, летая на другой.
      - Летим в Вейр Плоскогорье, - вполголоса сказала она Холте.
      Они ушли в Промежуток, едва взлетев. У Мориты даже дух захватило от такого грубого нарушения правил полетов. Но не успела она собраться с мыслями и вспомнить о своем стишке, как они уже парили над Чашей Плоскогорья.
      - Орлита все еще спит, - сообщила Холта, приземлившись. - И Лери, между прочим, тоже.
      - Это ты, Морита? - раздался дрожащий голос Дионы. - Скорее! Скорее!.. Да, Прессен, это она!.. Я провожу тебя к Тамианте, - продолжала она без перерыва. - Моя милая Киланта как о ней волнуется...
      Когда Морита вошла в вейр, она поняла, почему. Тамианта выглядела скорее зеленой, чем золотой - крыло и рана на боку были просто серыми. Она мелко дрожала.
      - Воды! Дайте воды! - срывающимся голосом молила лежащая неподалеку Фалга.
      - Это все, что она говорит, - прошептала Диона, заламывая руки.
      Прессен, подбежав к Фионе, пытался напоить ее, но наездница резким движением выбила стакан у него из рук.
      Ругаясь последним словами, Морита потрогала шею дракона - кожа на ощупь казалась горячей и сухой.
      - Воды! Только не Фалге, а Тамианте! Неужели непонятно?! Неужели никому из вас не пришло в голову предложить Тамианте воды?!
      - Об этом я как-то не подумала, - всплеснула руками Диона. - Киланта тоже все время говорила о воде, но мы все думали, что речь идет о Фалге...
      - Воды... - стонала израненная наездница. - Воды...
      - Да не стой же ты как истукан, Диона! В соседнем доме у вас кто? Ученики? Прикажи им натаскать сюда воды! Пусть возьмут бак на кухне! Чудо, что Тамианта еще жива! Из всех безответственных, нерадивых, ленивых придурков, которых я когда-либо встречала... - Морита увидела изумленное выражение лица Прессена и заставила себя остановиться. Словами делу не поможешь. - Я не могу летать сюда каждый день контролировать, напоили вы драконов или нет!
      - Ну, разумеется, не можешь, - успокаивающе сказал лекарь.
      Взбешенная неумехой Дионой, Морита наклонилась над поврежденным крылом. Пара дней без смазки, и разорванные кусочки мембраны уже не приживутся. На земле под крылом что-то заблестело. Морита присела, и обмакнул пальцы в лужицу вязкой жидкости на полу, принюхалась.
      - Прессен! Этот дракон истекает кровью!
      - Что?!
      Морита постаралась поточнее припомнить, какие инструкции она дала лекарю. Кажется она сказала: замазать рану на боку обезболивающей мазью? Почему же она не проверила рану? И с чего вообще она решила, что в суматохе, царящей в Вейре Плоскогорье, с его новыми, еще неопытными лекарями и измученными всадниками, рану обработают как положено? Вместо того, чтобы самой в этом убедиться, она радостно помчалась домой, гордая мастерски починенным крылом.
      - Прессен, это я во всем виновата. Мне следовало самой обработать бок. Дело в том, что в результате ожога были повреждены вены на боку и плече. Обезболивающая мазь скрыла кровотечение. А в итоге сукровица не достигает крыла. Надо как можно скорее восстановить вены. Операция примерно такая же, как было бы у человека. Главное - следить за цветом тканей.
      - Вообще-то, хирургия - не мой профиль, - начал Прессен, но увидев трагическое выражение лица Мориты, поспешно добавил: - Но я ассистировал при операциях и могу помочь.
      - Мне потребуются хирургические зажимы, нитки, иголки...
      - У меня есть все необходимые инструменты. Когда я сюда прилетел, мне передали вещи Барри - лекаря, жившего тут до меня. Он умер, помнишь?
      Но Морита его уже не слушала. Мысленно приготовившись к самому худшему, она начала осматривать поврежденное крыло. Кое-где поблескивали капельки сукровицы, но ее было куда меньше, чем следовало бы. Но, возможно, если нанести на мембрану сукровицу Киланты, крыло еще удастся спасти. Обезболивающая мазь, которую Прессен накладывал не жалея, хоть не дала крылу высохнуть. Как только вены Тамианты будут приведены в порядок и несчастная королева наконец-то напьется...
      Морита, а вслед за ней и Прессен тщательно смазали руки маслом.
      - Прежде всего нужно очистить рану от мази. Похоже, повреждения вот здесь, здесь, и вот тут, почти у сердца... - В четыре руки они принялись осторожно снимать мазь. Тамианта содрогнулась. - С таким количеством мази она просто не может ощущать боли... Ага! Видишь, где сочится сукровица? Ее отец всегда разговаривал, когда лечил раненых скакунов. Многое из того, что она узнала от него в детстве, ей удалось впоследствии применить к драконам. Не следовало бы, конечно, думать об отце в такую минуту, но эта привычка постоянно комментировать свои действия поможет ей обучить Прессена. Должен же хоть кто-то в Вейре знать, как лечить не только людей, но и драконов. - Вот первый разрыв. У твоей левой руки, Прессен, должен находиться второй. А вон там - третий, крупная вена, ведущая к сердцам. Морита протянула руку за ниткой с иголкой, которые тем временем подготовил Прессен.
      - Цвета и в самом деле другие! - воскликнул лекарь. - Ткани выглядят совсем не так, как человеческие... Слушай, у нее в крыло поступало хоть немного крови? - его ловкие пальцы быстро сращивали концы пережженной Нитью крупной вены.
      - Поступало, но далеко не достаточно.
      - Воды! Воды! Я хочу пить, - рыдала Фалга.
      - Можно поручить хоть что-нибудь этой дуре или нельзя! - взорвалась Морита. - Тут же в двух шагах целое озеро!
      Но тут послышался какой-то шум, звон металла, плеск наливаемой воды. Со своего места Морита не видела, что происходит, но все и так было ясно.
      - Клянусь яйцом! Она сейчас выпьет все, что мы принесли! - услышала Морита голос Наставника Плоскогорья - наездника по именит К'рнот. - Ей нельзя пить много сразу, так что не слишком спешите принести еще, ребятки. Я могу чем-нибудь помочь? - он проскользнул под крылом Тамианты и замер, в изумлении уставившись на Мориту.
      - Я полагал, что твоя королева сидит на кладке?..
      - Все так, но эта могла умереть... - и она показала лужу крови на полу.
      - С'лигар заболел, несмотря на вакцинацию. Правда, не тяжело, - с горечью в голосе объяснял Наставник. - Но...
      - Никто не виноват, К'рнот. Все устали, делаем по двадцать дел сразу... Мне следовало осмотреть рану еще два дня тому назад!
      - Иногда мне кажется, что это всего лишь привычка к борьбе не дает нам сдаться и помереть от усталости, - пробормотал К'рнот.
      - Возможно, ты и прав... Ну вот! Это все. Спасибо. Прессен. Из тебя получится отличный лекарь Вейра.
      - Как только я привыкну к столь крупным пациентам, - усмехнулся Прессен.
      - А сейчас ты узнаешь еще одну очень важную процедуру, применяемую при лечении драконов. - Выбрав самый большой шприц, она аккуратно присоединила к нему игольчатый шип. - Диона!
      - Нет, нет! - заголосила всадница, увидев приближающихся к ее королеве Мориту и Прессена. - Тамианта выглядит уже гораздо лучше. Ей больше ничего не надо...
      - Ей безусловно лучше, но если мы не смочим швы свежей кровью, она никогда больше не поднимется в воздух. Холта, объясни Киланте, в чем дело.
      - Это займет совсем не много времени, и ничуть не повредит Киланте, добавил подошедший к ним К'рнот. - Ну как тебе не стыдно! - воскликнул он, когда Диона попыталась загородить огромную королеву своим телом.
      Сама королева явно относилась к предстоящей операции совсем не так, как ее наездница. Она даже услужливо подставила Морите крыло.
      - Смотри, Прессен. Видишь, вот тут вена пересекает кость? - лекарь кивнул. - А теперь делаем вот так... - острая игла вошла в вену так плавно, что дракон даже и не почувствовал укола. Морита быстро наполнила шприц кровью.
      - Очень интересно, - пробормотал Прессен, не отрываясь наблюдавший за процедурой.
      Оба они не обращали ни малейшего внимания на беспрерывные причитания Дионы и увещевания К'рнота.
      - А теперь, - продолжала объяснения Морита, возвращаясь к Тамианте, мы нанесем собранную нами кровь на стыки мембраны и на хрящи. Видишь, какие они сухие? А вот здесь, возле плеча уже появилась влага. Это результат нашей с тобой работы! Мы еще спасем крыло! - и она улыбнулась лекарю.
      - И Фалга наконец-то заснула, - улыбнулся в ответ Прессен.
      - Холта? - мысленно позвала Морита, помня и о других своих обязанностях.
      - Они спят, - невозмутимо отозвалась Холта.
      - К'рнот, Прессен, мне надо возвращаться в Форт. Вы проследите за тем, как заживает крыло? Ты, Прессен, теперь знаешь, как набрать кровь и куда ее надо наносить. Ты же, К'рнот, знаешь, когда это следует делать. Как только возникнет необходимость, сразу же скажи об этом лекарю. Договорились?
      - Договорились, - серьезно кивнул Наставник. - И, однако, тебе, наверно, не следовало оставлять свою королеву, - добавил он, с сомнением качая головой.
      - Знаешь, К'рнот, порой наступает момент, когда "следовало" или "не следовало" имеет крайне слабое отношение к твоим поступкам. Я была здесь нужна. За мной послали. Я прилетела. Теперь я возвращаюсь домой. Вот и все. - Наставники, все до одного, почему-то отличались непоколебимой уверенностью в своем полном праве критиковать всех и каждого в Вейрах. Порой весьма полезное для окружающих свойство, но далеко не всегда приятное.
      Подмигнув на прощание Прессену, Морита, перепрыгивая через ступеньки, помчалась туда, где ее дожидалась Холта.
      - Можешь так не торопиться, - успокоила ее королева. - Они все еще спят.
      - Чем и мы займемся, как только доберемся до Форт Вейра, - пообещала ей Морита, забираясь на спину дракона. - Возвращаемся домой, Холта.
      Королева послушно расправила крылья и через миг, едва оторвавшись от земли, они уже ушли в Промежуток. Еще мгновение, и они уже планировали к входу в вейр Лери. Соскочив с Холты, наездница опрометью кинулась к Площадке Рождений, на бегу от всего сердца благодаря королеву за оказанную услугу. К огромному облегчению Мориты, за время ее отсутствия Орлита не изменила даже наклона головы - так крепко она спала. Что же касается Лери, то старая всадница спала ничуть не менее крепко, причем на постели Мориты.
      13. ГОД 1543, ДЕВЯТНАДЦАТЫЙ ДЕНЬ ТРЕТЬЕГО МЕСЯЦА;
      ХОЛД РУАТ И ФОРТ ВЕЙР
      Алессану пришлось остановиться. Пот градом катился по его вискам, заливал глаза. Палец за пальцем отцепив руки от рукояток плуга, он поднял глаза на тяжело дышащих скакунов. "Еще один такой день, - подумал он, - и они окончательно забудут, что это такое - скачки". Впрочем, вчера он думал то же самое. Была какая-то высшая справедливость в том, что ему, ослушнику отеческой воли, пришлось-таки запрячь в плуг своих скакунов. И однако, из ТОЙ породы не выжил ни один скакун. Тяжеловесы, способные везти самый тяжелый груз или тащить плуг, оказались особенно подверженными инфекции. В итоге, в живых остались только легкие, жилистые скакуны... Во всяком случае, до тех пор, пока Алессану не пришлось запрячь их вместо более мощных, но менее стойких собратьев.
      Землю следовало вспахать, зерно посеять: жителям холда была нужна пища. И неважно, как лорд холда ее добудет. Они добрались до конца поля и, навалившись на рукоятки, Алессан развернул плуг. Он поглядел на проложенные им борозды - пусть немного неровные, но достаточно глубокие. Идет работа... Он окинул взглядом окрестности. На северной дороге он заметил всадника. Алессан пригляделся и, как ему показалось, различил голубые цвета арфиста. Похоже, это Тьеро возвращается после осмотра северных холдов. У кого еще хватит смелости посетить Руат?
      - Это все эпидемия виновата, - объяснял арфист. - Здесь в Руате, она поистине показала, на что способна. Пока мастер Капайм не вакцинировал всех и каждого в холде, я думаю, будет не так уж много желающих посетить Руат. И даже тогда они поостерегутся приводить с собой скакунов - очень уж много их тут погибло.
      И все-таки что-то следовало было делать: пахать-то надо...
      После долгих дискуссий с Тьеро, Дифером и Оклиной (его совет холда) стало ясно, что самому Алессану Руата покидать никак нельзя. Никто, кроме него, не мог обеспечить порядок в холде. Самому Алессану очень не хотелось послать в путешествие по холдам Тьеро - арфист только-только встал с постели. Но спорить с Тьеро было совершенно невозможно; именно поэтому он и являлся арфистом, - пояснил сам Тьеро, - именно поэтому и следовало послать именно его, и никого другого. Несколько дней на свежем воздухе пойдет, мол, ему только на пользу. С другой стороны, что Тьеро делать не мог, так это пахать. Алессан не поверил ни единому слову арфиста, но послать все равно больше было некого.
      Алессану не терпелось узнать, с какими новостями вернулся арфист, но он заставил себя вернуться к работе. Поле почти сделано. Он обязан его закончить! Вот вспашет, и тогда пойдет поговорить с Тьеро... Здорово было бы, если бы арфист вернулся в холд, ведя за собой на поводу хотя бы пару крепких скакунов, но увы! Тьеро вернулся один. Ничего не поделаешь... Еще две борозды - и все...
      Он повел усталых скакунов к конюшне, а на вспаханное им поле вышли сеятели. Какой-никакой, но урожай с этого поля они снимут. Несмотря на эту проклятую эпидемию... Конечно, снимут, если не подведет погода, или не навалится какая-нибудь новая напасть - скажем зарывшаяся и начавшая размножаться Нить.
      К удивлению Алессана, Тьеро дожидался его у входа в конюшню. Он сидел на перевернутом ведре и улыбался.
      - Я видел тебя за работой, Алессан, - сказал вместо приветствия. Твои борозды стали прямее, чем раньше.
      - Это еще не предел, - усмехнулся Алессан.
      - Твой пример вдохновил многих! Твои труды и твоя отвага уже вошли в легенды холда! - Тьеро имел привычку, что порой начинал разговаривать так, словно рассказывал старинную балладу. - Твои старания сослужат хорошую службу...
      - Ты не привел с собой скакунов, - заметил Алессан. - Или у тебя плохие новости?
      - Ничего такого, о чем ты сам бы не знал... Я своими собственными глазами убедился в пустоте амбаров и конюшен в северных холдах, принадлежащих Руату...
      - Ну и... - Алессан всегда предпочитал узнать сразу все новости, как бы они ни были плохи.
      - Ну, во-первых, ты не единственный, кто начал обработку земли... Тьеро махнул рукой куда-то в сторону севера. - Но кое-где жителям пришлось ох, как нелегко. Кое-кто из твоих гостей отправился домой до введения карантина. И они принесли с собой с Собрания вирус. У меня есть список погибших... Говорят, что кому нужно, что кому жизненно необходимо и кому чего хочется. А еще по дороге домой мне в голову пришла одна мысль, которая, возможно, несколько смягчит то удручающее впечатление, которое, наверно, сложилось у тебя от моего рассказа.
      - Я оказался прав насчет того, что люди побоятся приходить в Руат. Я оказался прав относительно их нежелания присылать сюда скакунов, как они полагают - на верную смерть. И неважно, сколько мы готовы им заплатить. Мне не так-то просто было их уговорить впустить в холды Скинни. Они очень боялись.
      - Чего?
      - Что он разносчик инфекции.
      - Но ведь этот скакун пережил эпидемию! Он болел и выздоровел!
      - Абсолютно верно. Он выжил, так же, как ты и я. Что касается меня, то я поправился чуть быстрее, так как мне сделали инъекцию. Ту самую сыворотку. А теперь скажи, как по-твоему, не будет ли сыворотка от выздоровевших скакунов предохранять других скакунов от инфекции, так же, как она предохраняет теперь людей? Если эта моя идея верна, то у вас лорд Алессан, полное поле лекарства. И прекрасный материал для торговли впридачу.
      Алессан глядел на Тьеро, мысленно проклиная себя за тупость. И как это ему раньше не пришло в голову, что скакунов тоже можно вакцинировать?!
      - Мне до смерти стыдно, что я сам об этом не подумал, - признался он ухмыляющемуся до ушей арфисту. - Пошли скорее, надо немедленно поговорить с лекарем Фолленом. Сейчас, только поставлю этих скакунов в стойла...
      Фоллена они нашли, как того и следовало ожидать, в главном зале, где тот ухаживал за больными. Обычно Алессан старался сюда не входить - запах лекарств, тяжелое дыхание и стоны больных служили горьким напоминанием о печальном гостеприимстве холда Руат.
      - Предположение звучит вполне разумно, - сказал Фоллен, когда Алессану и Тьеро, наконец удалось заставить его выслушать возникшую у арфиста мысль, - но я не специалист по животным. Я ведь не ветеринар. Вот главный мастер скотовод... Ах, да, я и забыл... Но должен же оставаться кто-то в Керуне, кто может ответить на ваш вопрос?
      - Слишком поздно, чтобы посылать барабанное сообщение в Керун, вздохнул Тьеро. - Они там уже давно спят.
      - Пожалуй, есть кое-кто, способный дать нам квалифицированную консультацию, - задумчиво проговорил Алессан. - И поближе, чем в Керуне... Надо связаться с Форт Вейром. Морита наверняка знает, можно ли вакцинировать скакунов...
      Морита донельзя удивилась, узнав о необычной просьбе. О нарушении карантина вопрос не стоял: Алессан специально подчеркнул, что и он сам, и сопровождающий его арфист Тьеро уже переболели и вполне поправились. Не было никаких причин отказывать им во встрече, даже наоборот, Морите было до смерти любопытно, что же такое заставило лорда Руата срочно просить разрешения прилететь в Форт Вейр. Да и Орлита ничуть не возражала против посетителей: пусть себе полюбуются ее кладкой и особенно ее драгоценным королевским яйцом.
      Морита рассказала Орлите о своем полете в Вейр Плоскогорье, и та целиком и полностью одобрила поведение своей наездницы.
      - Со мной же оставалась Лери, - сказала королева. - А Холта - с тобой. Кроме того, я спала...
      В общем, Морита, не долго думая, попросила М'барака слетать в Руат. И вот на пороге Площадки Рождений появился лорд Алессан. А рядом с ним высокий мужчина в голубой тунике арфиста. Ухмыляясь нерешительности гостей, М'барак жестом пригласил их следовать за ним, туда, где временно обосновалась Морита. Орлита искоса поглядывала на пришельцев, но ничуть не возражала против их появления на Площадке.
      "Как же он изменился", - подумала Морита. Тот уверенный в себе, красивый жизнерадостный парень, который приветствовал ее на Собрании каких-то восемь дней тому назад остался, похоже, только в воспоминаниях. Алессан страшно похудел, и его короткие волосы казались какими-то всклокоченными. На его изможденном лице пролегли глубокие морщины - следы горя и непомерных забот.
      - Это Тьеро, - представил Алессан своего спутника. - Он очень помог мне во время... после Собрания... У него появилась одно идея, которая мне лично кажется вполне реальной. Мы сейчас не можем связаться с Керуном, вот я и подумал, не сможешь ли ты оценить, сработает она или нет?
      - И что это за идея? - спросила Морита, несколько сбитая с толку его сухим, формальным тоном.
      - Тьеро, - Алессан слегка поклонился в сторону арфиста, - подумал, нельзя ли из крови выздоровевших скакунов приготовить вакцину, чтоб иммунизировать тех, что не болели.
      - Ну разумеется, можно! Ты что, хочешь сказать, что это до сих пор не сделано?! - чувствуя что-то неладное, Орлита тревожно заурчала, настороженно оглядываясь по сторонам.
      - Нет, - ответил Алессан. - Ни у кого руки не дошли. Было много более важных дел. - Он говорил без горечи, а спокойно, просто констатирую суровую жизненную правду.
      - Ну да, конечно, - Морита попыталась собраться с мыслями. - У вас есть лекари?
      - Несколько человек.
      - Из конской крови можно приготовить сыворотку точно так же, как и из человеческой. И метод точно такой же. Только у скакуна можно взять больше крови, чем у человека, но и вакцины следует вводить больше - сообразно массе тела. Чем тяжелее...
      Алессан приподнял одну бровь, и Морита с опозданием вспомнил, что теперь в Руате нет тяжеловозов.
      - У вас случайно не найдется лишних игольчатых шипов? - спросил Алессан, нарушая установившееся молчание.
      - Найдутся, - кивнула Морита, готовая отдать молодому лорду Руата все, в чем тот нуждался.
      - Нам обещали прислать припасы из других холдов, - вмешался Тьеро, но пока мы не сможем уверить людей, что в Руате каждый человек и каждый скакун иммунизированы, к нам никто не поедет.
      Морита понимающе кивнула.
      - М'барак, - повернулась она к наезднику, - проводи, пожалуйста, лорда Алессана и арфиста Тьеро в наши кладовые. Пусть возьмут все необходимое.
      - Я сейчас вас догоню, - сказал Алессан Тьеро и М'бараку. - Вообще-то я прилетел сюда, не рассчитывая получить настоящее сокровище, - обратился он к Морите. Взамен я могу предложить тебе лишь твое же собственное платье. - С низким поклоном он протянул Морите коричневое с золотом платье - то самое, что было залито на Собрании грязной водой.
      Морита погладила дорогую ткань. Ее руки дрожали. Она вспомнила скачки, танцы, ее радость от Собрания, Собрания такого, каким оно и должно быть, ее восхищение великолепным вечером, которого ей никогда не забыть. Все горе и печаль, накопившиеся за эти дни, комом встал и в ее горле, и не в силах больше сдерживаться, Морита горько зарыдала.
      Она схватилась за Алессана, ища у него поддержки и опоры. Его одежда пахла потом и сырой землей. Как-то из далека, словно с другого конца материка она заметила, что молодой лорд тоже плачет. Так они и стояли обнявшись и рыдая, утешаясь и утешая друг друга.
      - Вам обоим нужно было выплакаться, - прошелестел в голове Мориты голос Орлиты.
      Морита пришла в себя первой. Крепко обняв Алессана, она зашептала ему на ухо слова утешения и поддержки, повторяя все те же бесконечные похвалы отваге и стойкости лорда Руата, которые донес до нее К'лон. И понемногу рыдания начали стихать, и с последним горестным вздохом Алессан наконец-то освободился от тяжкого груза печали, страданий и бессилия. Его морщины не разгладились, но молодой лорд стал уже не таким хмурым и пессимистичным. Так, во всяком случае, показалось Морите.