— Ну, так и будем стоять и смотреть? — заявил Шон и вошел внутрь.
НА ГАЛЕ-ТРИ
— А я говорю вам, что настоящий корабль Лучарда только-только отчалил! — наседала Чарас на коменданта ан Хона. Она снова переоделась в обычный станционный комбинезон, но ничего ребячливого не просматривалось в разъяренной девушке, когда она наклонилась над столом начальника, добела стиснув пальцами край стола. — Потому вы никогда не отыщете пленников на других, уже отчаливших кораблях.
— Ваш прибор мог и забарахлить, Чарас, — терпеливо повторил комендант.
— Задница моей тети забарахлит, а не прибор! — Она отшатнулась от стола и принялась расхаживать по кабинету. — Мой имплант зарегистрировал «SOS» и от мадам Алджемен и от майора. Я дошла за ними до грузового отсека номер 30…
— И вошли в шаттл…
— Да, вошла, но этот шаттл пустился наутек.., мы бросились следом… Имплант схватывает показания на определенном расстоянии, дальше — только показатель жизнедеятельности клиента. — Чарас встряхнула головой: они были абсолютно уверены, — что гонятся за похитителями. — Но сигнал импланта показал, что мадам Алджемен до сих пор на Гале-Три. И усиление в этом грузовом отсеке, хотя помехи мешали точно определить место. — Она предостерегающе подняла руку, когда ан Хон собрался прервать её. — А полчаса назад все изменилось. Операторы доложили, что за последний час — или часы — в космос ушло всего пять кораблей. Часы — потому что вы никак не могли меня принять. Все суда — грузовики и не могут развить большую скорость.
— Послушайте, я тоже хочу вернуть мадам Алджемен, и я все силы бросил на поиски.
— Мадам Алджемен наверняка возместит все убытки. Чего же вы ждете, комендант?
— Ничего, — огрызнулся он. Связавшись с охранными бригадами, комендант отдал приказания и сообщил номера пяти судов, которые надлежит задержать и досмотреть.
— Великолепный план, вы не находите? — спросила Чарас, которая заметно успокоилась, заставив ан Хона принять решение. — Задержаться на Гале-Три, пока охрана не замучится с обыском кораблей. Но мы знаем, что Лучард — гений в своем роде. Это похищение было спланировано по всем правилам.
Она вздохнула и яростно потерла лицо. Не считая кратких передышек, Чарас была на ногах с той самой минуты, как получила сигнал «SOS». Девушка обшарила грузовой отсек, проверила все отошедшие за это время корабли, потом долго и безуспешно пыталась найти похищенных в сотне судов. Но хотя её локатор и был безупречен, помехи сделали его бесполезным. Она даже пыталась прикладывать голову к корпусам кораблей, но нужный так и не вычислила. К счастью, грим её не подвел, и Чарас удалось избежать конфликта со многими представителями команд — по большей части врагов. Но даже союзники не особо обрадовались бы, если бы заметили подозрительную личность, шатающуюся у их судна.
В самом начале трагедии она успела мельком взглянуть на Яну, которая шла за Макки Сендалом, а потом уж пришлось довольствоваться подошвами её ботинок. Пеняй на себя! За столько лет службы так опростоволоситься: если не можешь оставаться на высоте профессионализма — меняй работу.
Им оставалось только ждать. Комендант ан Хон любезно пригласил её пообедать, а потом и принять душ в его личных апартаментах, не забыв предоставить чистую смену одежды. Чарас чувствовала себя как выжатый лимон, в последние несколько дней она безжалостно загоняла себя до полусмерти, а потому едва не проспала первое донесение. Охрана догнала самый медленный корабль. Как и ожидалось, он оказался беспилотным грузовичком, который буквально разобрали по винтикам, а потом слепили обратно. Во втором было заполнено только два отделения трюма, и капитан, расстроенный сверх меры, вообще приуныл, когда его задержали по такому дикому поводу. Третий так же был чист, как и четвертый, зато на месте пятого они обнаружили только куски трюма.
— Не взорван, не поврежден огнем другого корабля, не столкнулся с чем-то, не сгорел и не сломался, господин комендант. Останки напоминают кокосовый орех, по которому приложились топором.
Ан Хон и Чарас растерянно переглянулись.
— Черт побери этого Лучарда! — Чарас не плакала с того самого дня, когда умерла её мать, то есть с восьми лет, а сейчас на глаза навернулись слезы.
— Есть какие-нибудь следы? — спросил ан Хон.
— Ищем, сэр, но они использовали распылитель, и, приношу свои извинения, мы можем искать их след несколько недель. А если что-то и найдем, нельзя быть уверенным, что это именно их след.
— Возвращайтесь на базу, капитан, и спасибо вам. — Мрачный комендант ан Хон посмотрел на Чарас. — Вы до сих пор получаете сигнал, что мадам Мармион жива?
Чарас коснулась виска и утвердительно кивнула. Только ради мадам Алджемен она пошла на такое вмешательство в собственную жизнь и собственное тело. Поскольку и тело и душа Чарас принадлежали ей.
— Мы можем связаться с Салли Пойнт-Джефферсон, — предложила Чарас.
Комендант отмахнулся от её предложения и поджал губы.
— Если бы она получила удар, то получили бы и вы!
Когда клиент умирает, наблюдателя поражает страшный и незабываемый удар, вплоть до потери сознания.
— Что теперь? Похитители ничего не оставили, ни записки, ни угроз.
— Ничего, если не считать письма, которое нам передал месье Клозвик.
— Клозвик, — пробормотала Чарас и встретилась с напряженным взглядом коменданта. — Странно, что в качестве посланца выбрали именно его. Ведь мадам Алджемен отослала тогда своих телохранителей, Милларда и Салли!
Ан Хон только неопределенно замычал, он до сих пор поражался капризам богачей. Комендант ежеминутно ожидал нападения на Яну — из ванны, из-под кровати, откуда угодно! Но чтобы кто-то решился похитить такую важную персону, как мадам Алджемен, да ещё после шумного провала на «Янтарном Единороге»? Да, бывали мелкие неприятности с теми, у кого труба пониже и дым пожиже — купцы, капитаны, представители фирм и куча разнообразных придурков, которые сами искали приключений на собственные задницы. Но такого размаха комендант не припоминал.
— Мадам Алджемен готовилась к важному приему или чему-то в этом роде и едва ли ждала нападения. Собственно, как и Клозвик.
— Кстати, почему эти дети потерялись?
— Это мы уже выяснили, — отрезал комендант. «Недреманное око» заметило, когда эта парочка исчезла из апартаментов Алджемен. Были найдены их опознавательные браслеты, и по ним уже можно было судить о передвижении юных «грязеедов».
— Этот парень, Клозвик, — вернулась Чарас к прежней теме, скривившись так, словно она вспомнила о больном зубе. — Что вы ещё слышали о нем?
— Получил ещё одну копию официальной версии. Естественно, Ротшильды не наняли бы его, будь на его репутации хотя бы пятнышко. Я запросил подробности.
— В тот последний день он первым, как штык, явился к Алджемен. А я слышала, что этот парень далеко не ранняя пташка и раньше полудня никогда не встает.
— Это так.
— А может, у него слабость к беременным? — явила Чарас блестящий образец женского цинизма.
— Был один случай… — ан Хон помедлил, задумчиво поглаживая подбородок. — Некий торговец с безупречной репутацией был обвинен в присвоении невероятной суммы, что повлекло проверку всех его счетов. Он признался, что подпал под чары Лучарда. Это вариант, — признал комендант. — Как говорил Великий Сыщик, когда ты проверил все вероятные мотивы и остались одни невероятные, это и есть ответ.
— За ним следят?
— Не сомневайтесь, притом человек, напрямую связанный с этой историей. Это не кто иная, как наша милая хозяйка — Плизанция Феррари-Эмул.
— Точно, она!
— Кто-кто, а эта дама умеет находить подход к разным странным личностям.
— Гм-м-м.
— Поспите, Чарас. Ваш внешний вид оставляет желать лучшего, хотя вы держались лучше всех. Чарас выдавила улыбку.
— Где я могу прикорнуть? — поднимаясь, спросила она. — Хотелось бы быть рядом в случае чего. Притом едва ли у меня хватит сил добраться домой.
Когда мадам Алджемен выбрала Чарас своим «недреманным оком» на Гале-Три, она тут же представила её коменданту ан Хону. Время от времени Чарас помогала ему, если её основной клиентки не было на станции, потому ан Хон успел оценить таланты этой девушки. Данная головоломка только подтвердила его оценку. Он сам провел сонную Чарас в комнату для особых посетителей. Она прилегла, вытянула уставшие ноги и тут же задышала ровно и расслабленно. Комендант включил ком и вышел.
Его ещё ждал Клозвик, и ан Хон даже подосадовал, что так долго не может раскусить этого человека. Служба безопасности Гала-Три имела преимущественный уровень доступа к любой секретной информации. Ежу понятно, что Клозвик — не самая толстая мышь в этой норе.
Глава 16
НА ПИРАТСКОМ КОРАБЛЕ
— Эй! — воскликнул Диего. — Вы чувствуете, как все дрожит? Чувствуете?
Его возглас прозвучал как откровение.
— Да, есть немного, — согласилась Яна, дотронувшись до спинки кровати.
— И воздух переменился, — принюхалась Мармион. — Никогда раньше не замечала, что воздух может пахнуть по-разному.
— Вы быстро научились бы, если бы жили на свежем воздухе, — с легким осуждением сказала Банни, — а потом вас кинули бы в закрытое помещение. Нет, на вашем корабле воздух был хороший, но в некоторых местах Гала-Три он был.., страшно спертый. И вонял, как воняет от наших, побывавших на космобазе.
Последние слова были произнесены с такой тоской, что спутники Банни поняли — девушка страдает от ностальгии. Но Банни встряхнулась, глубоко вдохнула испорченный воздух и взяла себя в руки.
— Мы обязательно вернемся домой, gatita, обязательно! — мягко сказал Диего.
— Черт возьми! — взорвалась Яна. — Насколько я понимаю, мы как раз туда и направляемся. — И она испытующе поглядела на Неймида.
Он только развел руками.
— Лучард, конечно, сущий дьявол, но он редко бьет напрямую. Он любит играть с жертвой и только потом хватать.
— Он уже похищал кого-нибудь? — удивленно спросила Мармион, и впервые за все время в её голосе зазвучал страх.
— Не знаю, — ответил Неймид так же мягко, как до этого Диего отвечал Банни. — Не стоит волноваться преждевременно, мадам…
— Давайте перейдем на ты, Неймид, — предложила Мармион, сделав ударение на его имени.
— Спасибо. И все же я повторю: Лучард предпочитает иметь дело с простым грузом, потому я так удивился, что он ввязался в похищение.
— Груз обычно не подает в суд, не так ли? — ехидно осведомилась Яна.
— Вот именно. Вещи не умеют говорить, их путь трудно проследить, и они могут всплыть в самых неожиданных местах.
— Послушай, — спросила пораженная Яна, — ты хочешь сказать, что Лучард сперва ворует, а потом занимается перепродажей краденого?
У Неймида вытянулось лицо.
— Я совсем недавно попал к этой банде веселых ребят и не видел ничего подобного. — Потом он наморщил лоб. — Я просто суммировал все то, что слышал от Дины. И, конечно, она не говорила мне, что обычно перевозит краденые товары.
Неймид горько вздохнул, и пришла очередь Мармион утешать бедного астронома.
— Но вы согласны, что мы теперь дышим другим воздухом? — настаивала Банни.
— Да, — ответила Мармион, а остальные просто кивнули. — Молодец, Банни, что заметила это. Но почему пиратский корабль так долго находился на Гале-Три…
— Тут и гадать нечего, — выпалила Банни. — Кто же додумается искать нас на станции?
— Принято, — качнула головой Мармион. — Наш капитан и вправду дьявол.
— А мне интересно, не сирота ли он? — пробормотал Неймид себе под нос.
— Сирота? — удивилась Банни. Она тоже ведь сирота и знает, каково это. Банни едва не пропустила мимо ушей ответ Неймида: ей внезапно пришло в голову, что, если она погибнет. Кита останется одна-одинешенька. А ведь девочка уже начала привыкать к тому, что она — Рурк и что сестра Банни всегда готова ей помочь.
— Да, сирота, — сказал Неймид. — По аналогии с общими сведениями о пиратах, о которых я уже упоминал.
Банни заставила себя не думать о возможных печальных последствиях их приключения. Неймид снова запел куплеты из «Пиратов Пензанса», и время до обеда пролетело незаметно.
— Они называют это «весна»? — спросил Чи Зинь, генеральный представитель «Азиатского Эзотерического и Экзотического общества». Чи оглядывал голую бурую долину, начавшую подтаивать, над которой вились тучи насекомых. Цветы только-только начали выпускать бутоны, и насекомые спешили опылить их. Чи передернуло, местность ему сразу не понравилась, как только они высадились тут, на южном континенте Сурса. Здесь росли, конечно, многие необходимые растения, но главные богатства местной флоры были сосредоточены на севере. Плюс легендарные и едва ли реально существующие единороги и коты, за рога и усы которых его компания душу готова продать.
Чи Зинь был одним из лучших полевых агентов, он мог мгновенно опознать любое растение по цвету, запаху, листку, корешку или соцветию. Некоторые кустики, растущие неподалеку, казались знакомыми. Вероятно, их завезли на Сурс во времена первичного терраформирования, и они со временем приспособились к условиям нового мира. Но прямо под ногами стелился ковер из травы, которую вывели, чтобы предотвратить выветривание почвы.
Его не предупредили, что их команде придется вести разработки «на своих двоих». Никаких поселений не было видно, где брать транспорт, оставалось загадкой. Чи Зинь даже начал опасаться, что и транспорта-то здесь никакого нет.
К счастью, его команда была прекрасно подготовлена и, даже не пикнув, разбрелась во все стороны, собирая, исследуя и аккуратно классифицируя попадавшиеся растения — не только лекарственные, а и все подряд.
Через пять дней они прочесали территорию в пятнадцать миль длиной и полмили шириной. На еду пришлось пустить некоторых животных, поскольку в это время года ягод и орехов ещё не было. Команда Чи Зиня состояла из ста пятидесяти человек, и есть хотелось всем.
На следующий день сын одного из старших сотрудников, Ли Хэн, принес маленького пятнистого львенка.
— Чьи именно усы нам нужны, шеф? — спросил он. — Этому малышу они нужны для ориентировки и равновесия. Наверное, парочку можно и отщипнуть, а остальные оставить. Он такой славный детеныш.
— Делай как велели, а этому зверьку усы больше не понадобятся. Нам есть нечего. Убей его, отрежь усы и сними шкуру. Остальное пойдет в котел. Наши клиенты заказывали только усы рыжих кошек, но раз уж они не озаботились снабдить нас снаряжением, значит, они совершенно не разбираются в предмете. Какая разница, чьи усы — рыжей кошки или этого львенка. Результат будет одинаков.
— Но, шеф…
— Делай, как я сказал!
Мальчик кивнул, а львенок, словно почуяв неладное, попытался спрыгнуть с рук и пустил в ход коготки.
Глава 17
Кита догнала Джонни Грина, когда он садился в вертолет, чтобы лететь на юг — помогать 0.0, и его ребятам устанавливать Структурный Куб для Лонси Онделаси. Рядом с девочкой трусила Коакстл. Кошка была не особо высокого мнения о летающих машинах.
— Птицы нужны для еды, — возражала кошка. — Летать на них — все равно что летать в когтях орла, который несет тебя на прокорм птенцам. Не самое приятное ощущение.
— Не ворчи, — сказала Кита. — Тебе разве не хочется снова оказаться на юге? Привет, капитан Джонни!
— Кита! Как поживаешь, как дела у твоей пушистой приятельницы? — улыбнулся пилот.
— Мне хорошо, чего я вовсе не заслужила, хотя и тревожно за сестру, тетю Яну и Диего. Но она, — показала девочка на Коакстл, — захотела посмотреть на свои старые пещеры. Неделю назад все было прекрасно, а потом начала стонать во сне и вспоминать дом. Я слыхала, что вы везете большой дом для Лонси и Пабло и подумала, что, может, вы прихватите нас с собой? Я покажу Кармелите и Изабелле, чему научилась в школе. У меня есть уже много песен, хотя и нескладных, для всех, кто был добр к глупой бродяжке.
— А что сказал дядя?
— Он не против. Сказал, что вы постоянно летаете на юг и спокойно можете меня забрать через пару дней. Так мы не успеем надоесть Лонси.
— Ладно, если уж Шон разрешил. Я знаю, что и Лонси, и Пабло, и детишки будут рады повидать тебя. Они удивятся тому, насколько ты выросла и похорошела за последнее время!
Все время им приходилось кричать, чтобы заглушить рев вертолета, но наконец Кита устроилась на заднем сиденье, а Коакстл свернулась в клубок у неё в ногах, недовольно урча.
Ките перелет жутко понравился. Потом она с удовольствием понаблюдала, как спецкран О'Нила подцепил серый контейнер и поднял над землей. Джонни вез на вертолете более легкий груз, состоящий из кипы документов, которые Уна Монаган приготовила для Лонси, плюс Киту и Коакстл.
Когда они пролетали над морем, Кита заметила, что по берегам вода начала замерзать, и сине-зеленый цвет уступил бледно-голубому, потом темно-синему, потом снова бирюзово-зеленому. Над морем свистел ветер и волны внизу кипели и пенились. Далеко внизу торчал одинокий островок шириной около мили, но пока Кита оглядывала его, он значительно вырос. Присмотревшись, она заметила на нем зеленые пятна растительности. Еще один остров, ещё целая череда островов. Кита задумалась, через сколько времени они соберутся в один большой пласт зелени.
Коакстл спала и ни о чем не думала, но мурлыкала, урчала и время от времени выпускала когти. Ките было ужасно интересно, что снится Коакстл, но кошка разговаривала с девочкой лишь по собственному почину — Кита был пока слишком неопытной, чтобы читать мысли животного»
Потом они миновали острова и широкое море, и внизу раскинулись голубые льды южного побережья. На севере зима только-только вступала в свои права, а здесь начинался ледоход. Соленые брызги взлетали высоко в небо, когда холодные льдины сталкивались и ломались под собственной тяжестью — море освобождалось ото льда. Кита увидела белого медведя, который прыгал со льдины на льдину, спеша к берегу. Медведи злые, они едят людей, но девочка надеялась, что зверь спасется. Он так старался!
Они не стали останавливаться в Портаже, а полетели прямо к Сьерра-Падре, где жила семья Лонси и Пабло.
Но, когда они миновали широкую равнину между двумя реками и горами, их глазам предстало странное зрелище. Голая земля — словно всю растительность сожрал какой-то невиданный зверь. Толпы людей копошились внизу, почти ползая на коленях, и, похоже, вырывали сорняки. Кита удивилась.
Джонни снизился и пронесся над головами людей — то ли в шутку, то ли из чистого любопытства. Наверное, они были такими, как охотники и служители в белых туниках, которых она видела в Килкуле.
Кем бы ни были эти люди. Ките они не понравились. Внезапно, даже не мяукнув, Коакстл вскочила и бросилась к двери.
— Коакстл, стой! Там высоко, ты разобьешься!
Коакстл принялась царапать длинными когтями дверь вертолета и прорычала: «Отпусти!»
Кита обхватила кошку и выглянула в иллюминатор. Вертолет как раз разворачивался, и девочка неожиданно оказалась лицом к лицу с мальчиком чуть старше её, немного похожим на Пабло. Мальчик что-то прижимал к груди, а потом это что-то вырвалось и скрылось в густой траве, а мальчик протянул к нему руки.
Когда Джонни дважды покружил над людьми, Коакстл немного успокоилась. Машина компании Накариты немного помедлила, не понимая, почему Джонни решил задержаться. Потом Джонни продолжил полет. Люди на равнине подняли головы. Они были одеты слишком легко для весенней погоды.
Когда странные люди остались позади, Коакстл шумно вздохнула и вспрыгнула к Ките на сиденье. Сразу стало тесно. Кита прижалась к мягкому и теплому животу подруги, вцепившись в её бока.
Коакстл молчала всю дорогу, а когда Кита нечаянно толкалась, она лишь раздраженно ворчала. Кита была бы не против поболтать, но вертолет рокотал слишком громко.
Как только вертолет сел и дверь открылась, Коакстл выпрыгнула на землю и понеслась прочь.
— Погоди! — закричала Кита.
— Дом зовет меня, — услышала она ответ кошки. — Ему нужна помощь.
Джонни вышел из кабины и помог Ките спуститься.
— Похоже, твоя подружка куда-то умчалась.
— Она сказала, что Дому нужна помощь, — объяснила Кита.
— Да, — согласился Джонни. — Я понимаю. Не волнуйся. Кита. Я вот поговорю с Лонси и Пабло, 0.0, установит свой Куб — и полетим обратно. Пожалуй, заскочим к этим приезжим и спросим, чем это они занимаются. Подозреваю, что там мы найдем и Коакстл.
— Какой вы умный, капитан Джонни! Точно, Коакстл побежала именно туда, они ей жутко не понравились.
И Кита показала на длинные царапины на двери вертолета.
— Этого ещё не хватало! — простонал Джонни.
Но Лонси и Пабло ничего объяснять не пришлось, если не считать рассказа о странном нашествии чужаков, которые выкашивали все растения в поле зрения. Лонси попросила 0.0, поставить Куб позади дома, а сама выскочила на улицу. Муж побежал следом, прихватив обе куртки — её и свою. Там, у вертолета, уже столпились соседи, желающие попасть в кабину. Киту оттолкнули в сторону.
Она надулась, хотя и понимала, что взрослые знают больше, что они сильнее и что её скорее всего не возьмут с собой. Но Коакстл — её подруга и разговаривает только с ней одной!
Кита вздернула подбородок, сдвинула брови и постаралась придать себе самый мужественный и решительный вид, на который только была способна. Но тут чьи-то сильные руки подхватили её под мышки и через головы поселян, сидевших на полу, опустили на колени Лонси.
— Ты тоже летишь с нами, а, Пабрикита?
— Si, лечу.
— Хорошо, — сказала Лонси и обняла её. Вертолет приземлился, дверь открылась, и пассажиры хлынули наружу. Их оказалось не так уж и много по сравнению с толпой чужаков. Их было семеро, да ещё Джонни и Кита.
Приезжие разбежались в стороны, чтобы не попасть под винт, но, когда вертолет сел, подступили поближе. Вперед выступил красивый черноволосый мужчина с золотистой кожей и глубоко посаженными черными глазами. Все чужаки держали в руках неизвестные Ките предметы.
— Ребята, — начал Джонни. — Эта леди — Лонсиана Онделаси, представитель местной администрации на южном континенте. Это её муж, Пабло Гхомпас, а остальные, так сказать, члены нашего совета. Мужчина отвесил легкий поклон Пабло и Лонси.
— Очень мило, что вы встречаете нас. Лонси вежливо склонила голову.
— Что привело вас сюда, сеньор?
— Торговая миссия, мадам. Меня зовут Чи Зинь. Я представитель «Азиатского ЭЭ общества». Нас послали собрать определенные травы, которые обладают лекарственными свойствами. Многие из них произрастают только здесь. Но мы остались без транспорта и без еды. Вы не могли бы нам помочь?
Ките не понравилась его улыбка, и она спряталась за широкой спиной Лонси.
— С удовольствием, дорогие гости, — первым отозвался Пабло. — Если только вы сообщите, что вы ищете.
Чи Зинь полез в карман и достал исписанный лист. Пабло взял листок и отдал Лонси, которая зачитала список слух.
— Что это значит? — зазвенел от гнева её голос. — Усы рыжих кошек? Рога единорогов?
— Боже мой! — воскликнул Пабло, не давая ей вставить ни слова относительно этого жуткого списка. — Что все это значит? Джентльмены, для чего вам все это?
— Все знают, что рога единорогов повышают потенцию и нейтрализуют яд, уважаемый сэр, — снова поклонился Чи Зинь. — Ценные свойства. А усы рыжих кошек, говорят, даруют молодость и здоровье.
— Боюсь, что вы ошибаетесь, — покачал головой Пабло. — Кто-то обманул вас.
— Точно?
— Да. Рога единорогов, которые живут на Сурсе, самые обыкновенные рога и ничего не повышают.
— В самом деле? — вежливо переспросил Чи Зинь.
— Вас ввели в заблуждение, — повторил Пабло. — И неудивительно, сэр, поскольку ваши сведения едва ли поступили от человека, который исследовал рога северных сурских кудряшей. Они годны, чтобы разбивать лед, кудряшам для того они и нужны. И ничего больше.
— Вы уверены в этом? — почти ласково спросил Чи Зинь.
Пабло вздохнул и кивнул.
— Можете спросить мою жену. Лонси покачала головой.
— Это правда. Как-то капитан Грин привез нам рог кудряша, который погиб в бурю. Пабло попробовал, и.., в общем, ничего хорошего не получилось. Он хворал, пока не попробовал яйца полярного медведя.
— Яйца полярного медведя? — зачарованным хором откликнулась толпа.
— Да. Когда я наконец выздоровел, то был настолько слаб, что только яйца медведя смогли вернуть мне способность… — И Пабло международным жестом показал, какую именно способность вернул ему медведь.
— Тогда я должен внести их в список, — заметил Чи Зинь.
— Конечно, вместе с остальными секретными рецептами Сурса. Только нужно знать, какие травы собирать их и в какой пропорции смешивать, — добавил Пабло.
— И как же именно, сэр?
— Но если я вам скажу, они ведь перестанут быть секретными, не так ли?
— Мы щедро заплатим за информацию, — сказал Чи Зинь.
— Нет, ты слышал, Пабло? — осведомился Джонни. — Они нам щедро заплатят! Я смогу наконец-то отремонтировать вертолет, а вы с Лонси обставите гасиенду.
— Не знаю, капитан Джонни, — ответил Пабло. — Стоит продать секрет, он уже и не секрет, а это очень опасно!
Лонси схватила мужа за руку.
— Мы сможем достроить новые спальни для нашей младшенькой, которой всего четырнадцать, милый, — взмолилась она.
Кита удивленно посмотрела на Лонси. У них же только двое — Кармелита и Изабелла!
— Да, — сказал Пабло. — Все, конечно, так. Но вспомни, мы живем на Сурсе, а жизни этих джентльменов ничего не угрожает. Я хочу сказать, господа, что убивать полярного медведя можно лишь в случае крайней нужды. А секрет, знаете ли, в том… — Он поманил пальцем чужака и громко прошептал ему на ухо:
— Яйца нужно забирать у живого медведя! Вы подкрадываетесь к нему сзади и перевязываете их веревкой. А потом ходите за медведем, пока они сами не отвалятся.
— А почему бы не убить медведя и уж потом отрезать яйца? — громко спросил Чи Зинь. Джонни изобразил дикий ужас.
— Не говори ему, Пабло! Ну ладно, все равно медведей поблизости нет. Лучше, конечно, вам знать, в чем дело. Когда мой прапрадед попал на Сурс, ему понадобились медвежьи яйца. А поскольку понадобились срочно, он просто укокошил медведя. Дед добился чего хотел.., ну, вы понимаете.., но тут же скончался. Бедняга, зато умер счастливым!
— Посмотрите, правильно ли составлен рецепт вечной молодости?
Джонни заглянул в список и фыркнул.
— Кошачьи усы? Кто это над вами так пошутил? Нет, ребятки, усы эти никому не нужны, кроме самих кошек. Они ими нюхают. Ваш осведомитель, наверное, пользовался непроверенной информацией, а то и просто все выдумал. На северах для поправки здоровья используют шипы ежевики. Так уж и быть, могу открыть и этот секрет. Забираетесь в самую гущу, только хорошенько закутайтесь до самых бровей, и готово!
— Спасибо, — снова поклонился Чи Зинь. Он выставил руку со странной штукой. — То, что вы видите у меня и у моих спутников, это лазерные серпы. Им ничего не стоит свалить дерево или прожечь человека. С их помощью мы соберем все, что нам необходимо, и не забудем ваши секреты. Но сначала нам потребуется транспорт. Потому вы сейчас отвезете нас, а ваши члены совета, если я правильно помню название, побудут с моими коллегами.
Глава 18
НА «ПИРАТКЕ ДЖЕННИ»
— Мы остановились, — сказала Банни, вскочив с койки. Она сидела, перегнувшись через спинку кровати, и наблюдала, как Диего слагает новую песню. Некоторые из слов типа «генерал-майор» были ей незнакомы, но ей было приятно просто следить за процессом. Банни уже могла читать по слогам, как её учили, а потом — когда их повели на прогулку — Диего объяснил, как надо их произносить. Лучард разрешал им гулять, поскольку придерживался Постановления о военнопленных. Иногда слова звучали не так, как писались, и тогда Банни просто терялась. Она жаловалась, что это нечестно, раз уж они так пишутся — пусть так и читаются.
— Как это остановились? — не понял Диего, который водил пальцем по металлической стене. — Я до сих пор чувствую вибрацию.
— Да, но она стала другой.
— И сколько космических перелетов у тебя за спиной?
— Достаточно!
— Дети, — одернула их Мармион голосом «только-не-надо-ссориться-по-пустякам».
Ей все чаще и чаще приходилось пускать в ход этот голос. Обстановка в камере становилась все более удручающей, ожидание тяготило всех. Даже интерес к «Пиратам Пензанса» и другим опереттам Гилберта и Салливана, которые знал Неймид, постепенно угас. Хотя поначалу все радовались и прилежно подпевали, когда выучили слова. У Мармион оказалось приятное нежное сопрано, она пела за Мабель. У Яны неплохо получалась партия Руфи, Диего чудесно справился с ролью Фредерика, а Банни, понукаемая и ободряемая Неймидом, выступала за хор и остальных персонажей. Больше всего девушке нравился пиратский хор, и она выучила всю партию капитана пиратов. К тому же в конце оперетты оказалось, что он был сиротой. За песнями и стихами время летело незаметно.
— Послушай, Диего, ты, возможно, и вырос на станции, — начала Банни, проигнорировав миролюбивый призыв Мармион, — но в следах и запахах ты ничего не смыслишь. А мне волей-неволей пришлось научиться, а то бы я погибла.
— Но это же пригодно только на планете!
— А корабль и есть маленькая планета, разве нет? А вибрация только что переменилась! Я знаю, что говорю!
— Вполне может быть, — вяло улыбнулся Диего. — «Дженни» быстроходна, а с тех пор как изменился воздух, прошло уже три дня. Мы вполне могли долететь с Гала-Три до Сурса. Я прав, Мармион?
— Да.
Мармион держалась только благодаря недюжинной силе воли, это приключение оказалось почище интриг и драк за место фирмы под солнцем. Если бы не Неймид и редкие прогулки, они бы посходили с ума в этой железной клетке. Мармион была полностью спокойна за свои деньги, поскольку была женщиной предусмотрительной и хладнокровной. И все же она была готова сдаться и выложить все, что у неё есть. 