— Нет, — ответил Джексом, ошарашенный столь неожиданным признанием. — О моих родителях со мной вообще мало кто говорит…
      Лицо Лессы посуровело.
      — И с какой стати мне вспомнился Фэкс… — Она оглянулась в сторону Торика и добавила, скорее про себя, нежели обращаясь к Джексому и Шарре: — Разве что он тоже был властолюбив. Но Фэкс совершал ошибки…
      — В частности, отнял Руат у тех, кто владел им по праву, — сказал Джексом. И охнул, замахиваясь киркой.
      — Это было его худшей ошибкой, — с нескрываемым удовлетворением ответила Лесса. Потом заметила взгляд Шарры и улыбнулась: — Которую я, впрочем, исправила. Да погоди ты копать, Джексом! Я не могу как следует отдыхать, когда ты так усердствуешь! — И она вытерла пот, обильно выступивший на лбу, — Да, без мощных спин нам, видно, туго придется, по крайней мере на моем кургане! — Лесса почти ласково погладила травяной горб. — Нам неоткуда знать, насколько толст этот слой. Чего доброго, — эта мысль ее позабавила, — строения внутри совсем невелики, просто здорово завалены. Будем рыть, рыть, рыть… и наконец выроем что-нибудь размером с норку дикого стража!
      Джексом, чувствуя на себе неотвязный взгляд Торика, продолжал упрямо копать, хотя плечи у него так и трещали, а ладони, покрытые волдырями, горели немилосердно.
      Тут в воздухе рядом с ними появились две огненные ящерицы Шарры. Они зачирикали, явно обсуждая меж собою, чем это таким странным была увлечена их подруга. Затем разом спорхнули прямо под лопату Шарры и принялись на удивление энергично копать. Сильные передние лапки, увенчанные крепкими коготками, разгребали землю, задние буквально выстреливали комья наружу. Пока люди растерянно соображали, что к чему, ящерки успели углубиться на длину вытянутой руки.
      — Рут! — позвал Джексом. — Не хочешь попробовать?
      Белый дракон послушно снялся с залитой солнцем скалы и скользнул к ним по воздуху. Его глаза ярко мерцали от любопытства.
      — Выроешь нам ямку. Рут? «Где? Здесь?» — Рут примерился к местечку левее того, где продолжали трудиться два файра.
      — Неважно где, — сказал Джексом. — Мы просто хотим выяснить, что там внизу, под травой.
      Стоило другим всадникам разглядеть, чем был занят Рут, и они тут же позвали своих друзей на подмогу. Заинтересовалась даже Рамота — естественно, при горячем одобрении Лессы.
      — Сказал бы мне кто, нипочем бы не поверила! — шепнула Джексому Шарра. — Чтобы драконы копали!..
      — Но ведь сама Лесса не сочла ниже своего достоинства…
      — Да, но мы — люди, а они — драконы! Джексом не мог удержаться от смеха:
      — Не суди обо всех драконах по обленившимся зверям Древних! — Обхватив девушку за талию, он притянул ее к себе и вдруг почувствовал, как напряглось ее тело. Он глянул в сторону Торика. — Пели ты насчет брата, так он на нас и не смотрит…
      — Ему незачем на нас смотреть. — Шарра указала в небо. — Здесь его файры. Я и то гадала, куда они подевались…
      Над ними в самом деле кружили три огненные ящерицы: королева и два бронзовых.
      — Ах вот как? Пожалуй, я попрошу Мастера Робинтона поговорить…
      — У Торика свои планы насчет меня, Джексом.
      — Разве я не имею отношения к твоим планам? — спросил он потрясенно.
      — Ты сам знаешь, что имеешь… Потому-то… потому-то я и пришла к тебе вчера. Мне хотелось быть с тобой, пока… пока я могу… — Глаза Шарры были полны предчувствия горя.
      — А зачем бы ему к нам лезть? — Джексом взял ее руки в свои и удержал, когда она попыталась отнять их. — Мое положение…
      — Он не слишком уважает юношей с Севера, Джексом. За последние три Оборота он достаточно насмотрелся на младших владетельских сыновей, которые… — Шарру передернуло, — которые даже арфиста способны вывести из себя. Я знаю, Джексом, что ты совсем не такой. Но Торик…
      — Торик увидит, чего я стою, об этом можешь не волноваться. — Джексом поднес к губам ее руки, глядя ей в глаза и всей силой души желая изгнать горечь из ее взгляда. — Я все сделаю как надо — через Лайтола и Мастера Робинтона. Ты согласна стать моей госпожой, Шарра?..
      — О чем спрашиваешь, Джексом! Пока я могу…
      — Пока мы живы, — твердо поправил он и до боли сжал ее пальцы.
      — Джексом! Шарра!.. — окликнула Лесса. Она неотрывно следила за работой Рамоты и не слышала их тихого разговора.
      Шарра вновь попыталась выдернуть руки, но Джексом, твердо решивший не отступать перед Ториком, не собирался таиться и от Лессы.
      — Идите-ка сюда! — позвала та. — Рамота добралась до чего-то твердого. И это не камень!
      Джексом за руку втащил Шарру вверх по склону, туда, где стояла Лесса. Рамота сидела на задних лапах, любопытно заглядывая поверх головы Лессы в глубокую яму, вырытую ее когтями.
      — Подвинься чуть-чуть, Рамота. Ты мне свет загораживаешь, — попросила Лесса подругу. — А ты, Джексом, возьми-ка лопату и посмотри, что там такое!
      Джексом спрыгнул в яму — она была ему до середины бедра.
      — И правда, что-то твердое, — сказал он, топнув ногой. Потом ткнул лопатой: — Скала?..
      Но это оказалась не скала: удар лопаты отозвался в какой-то пустоте. Джексом разгреб рыхлую землю и отступил в сторонку, чтобы все могли видеть.
      — Ф'лар, скорее сюда! — крикнула Лесса. — Мы что-то нашли!
      — Мы тоже!.. — долетел торжествующий голос Предводителя.
      Тут началась всеобщая беготня от одной ямы к другой. И всюду на дне обнаружился один и тот же материал; лишь в том кургане, что раскапывал Ф'лар, купол из похожего на камень вещества венчала янтарная пластина. В конце концов Фандарел воздел руки над головой и оглушительным басом призвал к тишине:
      — Что за манера попусту тратить время и силы! — Любимая фраза Мастера кузнецов вызвала у Торика взрыв одобрительного хохота, прозвучавшего почти презрительно. — Не вижу ничего смешного, — продолжал Фандарел. — Давайте-ка все вместе займемся курганом Лессы: он самый маленький. Потом — курганом Мастера Никата, потом… — Он указал на свой, но Торик вмешался:
      — Все в один день?
      Джексома бесконечно раздражал его насмешливый тон, но кузнец ответил просто:
      — Сделаем сколько сможем. Так что давайте приступим!
      Как видно, он решил не обращать внимания на выходки Торика. Джексом решил последовать его примеру.
      — Драконы собрались возле холмика Лессы, но тот сам был почти с дракона длиной. Поэтому там оставили всего двоих, а Ф'лар и Н’тон увели своих бронзовых помогать Никату.
      К середине дня округлые бока первого кургана были разрыты до уровня прежнего дна долины. Обнаружилось сооружение, в плавно очерченную крышу которого были вставлены пластины, пропускавшие свет, — по три штуки с каждой стороны. Когда-то, несомненно, прозрачные, они потускнели от времени и были испещрены царапинами. Заглянуть сквозь них внутрь так и не удалось.
      Ничего похожего на вход в длинных сторонах здания, увы, не было. Впрочем, драконы, сплошь перемазанные в темно-серой пыли, были не меньше людей увлечены необычной работой и к тому же ничуть не устали.
      Вскоре вход был откопан.
      Дверь, сделанная, похоже, из того же материала, что пластины на крыше, скользила вдоль стены по направляющим. Пришлось расчистить их и смазать маслом, предназначенным для драконьих шкур, и только тогда удалось ее приоткрыть. Лесса шагнула было вперед, но могучая рука Фандарела легла ей на плечо:
      — Погоди! Воздух там, внутри, небось протух за века. Чувствуешь, как пахнет? Пусть сначала проветрится. Откуда нам знать, сколько Оборотов туда никто не входил!
      Фандарел, Торик и Н’тон сообща налегли на дверь и откатили ее в сторону. Наружу вырвалась волна такой вони, что Лесса отскочила прочь и закашлялась. Прямоугольники мутного света озаряли пыльный пол и стены — потрескавшиеся, в потеках воды. Лесса и Ф'лар первыми перешагнули порог, за ними — все остальные. Тонкая пыль фонтанчиками взлетала из-под сапог…
      — Для чего мог служить этот дом? — невольно понижая голос, спросила Лесса.
      Торик безо всякой нужды пригнулся в дверях — при всем его росте там был запас не меньше ладони. Оглядевшись, он указал пальцем в дальний угол, где все еще виднелись остатки широкой деревянной рамы:
      — Возможно, здесь кто-нибудь спал! Потом он прошел в другой угол и, нагнувшись столь стремительно, что Лесса невольно ахнула и отшатнулась, поднял что-то и с бесконечными церемониями вручил Госпоже:
      — Сокровище далеких веков!..
      — Смотрите, ложечка!.. — Лесса высоко подняла ее для всеобщего обозрения, затем погладила пальцем. — Из чего она сделана? Это не дерево и не металл… Скорее, это что-то вроде тех пластин или двери, только прозрачнее… Но крепкое, — добавила она, безуспешно попытавшись согнуть ее.
      Кузнец осторожно взял ложечку из ее рук.
      — Да, похоже, материал тот же самый… Окна и ложки! Хм-м…
      Преодолев благоговейный трепет, навеянный пребыванием в столь древнем сооружении, все принялись осматриваться.
      По стенам дома когда-то висели полки и шкафчики, в некоторых местах еще сохранились следы краски. Изначально помещение было разделено натрое; там и сям в полу виднелись углубления — некогда здесь стояли какие-то большие предметы. В одном из углов Фандарел обнаружил круглые трубки, уходившие куда-то вниз — сквозь стену и далее под землю.
      — Одна — наверняка для воды, — задумался кузнец. — Но зачем еще четыре?..
      — Будем надеяться, не во всех курганах так же пусто, — с надеждой сказала Лесса, стараясь скрыть разочарование, овладевшее, как показалось Джексому, всеми.
      — Следует предположить, — выйдя на свежий воздух, бодро проговорил Фандарел, — что большая часть строений сходной формы служила для жилья. И похоже на то, что наши предки, уходя, захватили с собой все свои личные вещи. Мне кажется, следует сосредоточить усилия на самых больших постройках или, наоборот, на самых маленьких.
      И, не дожидаясь, пока кому-нибудь вздумается оспорить его мнение, Мастер кузнецов зашагал в сторону прерванных раскопок на кургане Никата.
      Это строение оказалось квадратным по форме. Добравшись до уже знакомых световых пластин на крыше, люди и драконы принялись раскапывать одну из стен, обращенную в ту же сторону, куда смотрела дверь первого дома. Вход в конце концов действительно показался, но направляющие заросли грязью до такой степени, что дверь удалось сдвинуть лишь на пол-ладони. В быстро сгущавшихся тропических сумерках едва виднелись какие-то украшения по стенам. Никто не догадался захватить с собою светильники, но никто и не предложил послать за ними ящерок: все слишком устали.
      Лесса изнеможенно прислонилась к двери, оглядела себя и засмеялась:
      — Ну надо же было так вымазаться! Рамота и та говорит, что устала, перепачкалась и хочет купаться…
      — И не только она, — охотно согласился Ф'лар. Попытался закрыть дверь, но не совладал: — Будем надеяться, за ночь ничего не случится. Летим назад, в Бухту!
      — Ты с нами, Торик? — спросила Лесса. Разговаривая с ним, ей приходилось задирать голову, настолько здоровяк-южанин превосходил ее ростом.
      — Спасибо, Лесса, но сегодня никак, — ответствовал он. — На мне холд: не могу же я все время бездельничать! — Джексом перехватил его взгляд и понял, что последние слова относились к нему. — Если все будет в порядке, — продолжал Торик, — завтра я еще загляну: надо же посмотреть, не найдется ли чего интересного в кургане у Фандарела! Может, мне привезти работников, чтобы дали роздых драконам?
      — Роздых? Драконам?. Да для них это сущее баловство, — сказала Лесса. — Вот кому в самом деле не помешало бы передохнуть, так это мне. Как ты думаешь, Ф'лар? Вызовем из Бендена еще всадников?
      — Так-так, все ясно: не хотите допускать посторонних, — глядя на Ф'лара, сказал Торик.
      Предводитель пропустил его замечание мимо ушей.
      — Плато будет открыто для всех. Но поскольку драконам понравилось рыть…
      — Я бы завтра прихватил с собой Бенелека, Ф'лар, — отряхивая с рук и одежды сероватые чешуйки засохшей грязи, сказал Фандарел. — И еще двоих парнишек с отличным воображением…
      — Воображение? Да уж, понадобится изрядное воображение, чтобы распознать смысл в тех крохах, что оставили нам предки. — В тоне Торика едва заметно ощущалось презрение. — Ты готов, Д'рам?
      По какой-то причине Торик держался с пожилым Предводителем заметно почтительнее, чем с кем-либо другим. По крайней мере, Джексом с его обостренным вниманием именно так это воспринимал. Он внутренне клокотал по поводу бессовестной инсинуации Торика: он, Джексом, «развлекался» здесь вместо того, чтобы думать о своем холде!.. Замечание это было отчасти справедливо — и потому обидно вдвойне. «И все-таки, — пытался утешить себя Джексом, — я что, сразу должен был этак смирненько вернуться в Руат, который и так процветает под рукой Лайтола? Когда все самое интересное происходит здесь, на Южном?..»
      Он почувствовал на своей руке пальцы Шарры и снова подумал о том, до чего здорово все-таки Торик напоминал Дорса…
      — Попотею же я сегодня, отмывая Рута, — сказал он со вздохом. Крепко взял Шарру за руку и пошел с нею к своему дракону.
      Первым, что предстало их взорам, когда они вырвались из Промежутка над бухтой, была высокая фигура арфиста, ожидавшего их на берегу. Нетерпение, снедавшее Робинтона, было очевидно: стоило лишь поглядеть на огненных ящериц, выделывавших вокруг него в воздухе немыслимые спирали.
      Заметив, что всадники и драконы были сплошь в пыли и грязи и хотели только одного — скорее окунуться в воду, Робинтон попросту разделся и стал плавать от одного к другому, выслушивая их рассказы.
      Вечером все они сидели вокруг костра, чувствуя себя совершенно выдохшимися.
      — Я смотрю, — сказал арфист, — нельзя поручиться, что мы отыщем что-нибудь стоящее, даже если у нас хватит сил разрыть все эти сотни курганов!
      Лесса подняла свою ложечку:
      — Кажется, уж какая тут ценность… но как подумаю, что у меня в руках предмет, который держали мои пра-пра в сотом колене… прямо душа переворачивается.
      — Весьма эффективная форма. — Фандарел вежливо забрал ложечку и принялся изучать. — И этот материал… — Он наклонился к огню, пристально вглядываясь. Потом потянулся к поясному ножу: — А ну-ка…
      — Ой, Фандарел, не надо, пожалуйста! — испуганно вскрикнула Лесса и поспешно отобрала свое сокровище у кузнеца. — Там, в моем строении, валяется уйма всяких кусочков и обломков того же вещества. Вот с ними можешь делать все что угодно!
      — Неужели нам только это и осталось от пращуров? — задумчиво спросил Ф'лар. — Кусочки да обломки?..
      — Позволь напомнить тебе, — сказал Фандарел, — что даже выброшенное ими принесло немалую пользу! — И кузнец указал в сторону мыса, где Вансор ставил свой дальновизор. — Всему, что люди знали когда-то, можно заново научиться. Конечно, понадобится время и масса экспериментов, но…
      — Мы же только начали, друзья мои, — вмешался Никат, чей энтузиазм ничуть не был поколеблен. — И, как говорит наш добрый Мастер кузнецов, мы способны учиться даже по тому, что было выброшено ими. С вашего позволения. Предводители, я бы привез несколько опытных команд и приступил к систематическим раскопкам. В расположении и различии размеров курганов наверняка есть свой смысл. Возможно, каждый ряд принадлежал определенному цеху или…
      — Словом, ты не разделяешь мнения Торика, что они унесли с собой все? — спросил Ф'лар.
      — Это не имеет значения, — отмахнулся Никат. — Вот, скажем, они не потащили с собой кровать: они знали, что дерево найдется повсюду. Ложечка тоже большой ценности не представляла — они могли наделать еще. Нам вполне могут попасться какие-то вещи, совершенно ненужные им, зато способные заполнить пробелы в не дошедших до нас или попорченных Записях. Вы только подумайте, друзья, — Никат поднял кверху палец и заговорщицки прищурил один глаз, — это же какую пропасть добра им пришлось после извержения вытаскивать из домов! Не бойтесь, уж что-нибудь нам да перепадет!
      — Да, им пришлось перевозить огромные грузы, — пробормотал Фандарел и, напряженно хмурясь, опустил подбородок на грудь. — Но вот куда они их дели? Не прямо же в Форт холд они отсюда направились?
      — В самом деле! — воскликнул Ф'лар озадаченно. — Куда они могли переехать?
      — Насколько можно судить по сообщениям огненных ящериц, — сказал Джексом, — они двигались к морю.
      — Где тоже было далеко не безопасно… — добавила Менолли.
      — Верно, — кивнул Ф'лар. — Но между плато и морем немалое расстояние… — И повернулся к Джексому. — Не мог бы Рут выяснить у огненных ящериц, куда делись люди?
      — Ты хочешь сказать, — слегка обиделся Никат, — что без подробных раскопок можно и обойтись?
      — С чего ты взял? Копай на здоровье, если лишние работники есть.
      — Работников-то у меня как раз хоть отбавляй, — невесело усмехнулся Никат. — За последнее время истощилось сразу три шахты…
      — Как? — удивился Ф'лар. — Мне казалось, вы уже вовсю занялись теми рудниками, что Торик нашел на склонах Западного хребта…
      — Это верно, мы их осматривали. Но наш цех еще не заключил с Ториком соглашения о разработке…
      — С Ториком? Разве он владеет этими землями? Они ведь далеко на юго-западе — очень далеко от Южного холда! — зорко прищурился Ф'лар.
      — Рудники обнаружил отряд разведчиков Тори-ка, — сказал Никат, поглядывая то на бенденского Предводителя, то на Робинтона, то на Мастера кузнецов. — Я же говорила тебе, что он очень, очень властолюбив… — шепнула Шарра на ухо Джексому.
      — Отряд разведчиков? — несколько спокойнее переспросил Ф'лар. — Ну, это еще не означает владения. В любом случае шахты — по твоей части. Мастер Никат, и Бенден всегда тебя поддержит. А с Ториком я завтра побеседую.
      — Верно, пора это сделать, — сказала Лесса и подала руку Ф'лару, который помог ей подняться с песка.
      — По правде говоря, я очень надеялся на вашу поддержку, — с благодарным поклоном ответил Мастер рудокопов. Его глаза хитровато блестели в свете костра.
      — Я бы даже сказал, такой разговор давно уже назрел, — заметил арфист.
      Вскоре всадники разлетелись; Н’тон увез Мастера Никата в холд Кром, посулившись забрать его оттуда на следующее утро. Робинтон повел Фандарела к себе, в холд Бухту. Паймур потащил Менолли проведать Балбеса. Джексом и Шарра остались гасить костер и приводить пляж в порядок.
      — Твой братец случайно не планирует завладеть всем западом Южного? — спросил Джексом, когда все разошлись.
      — Все не все, но что сможет — к рукам приберет, — усмехнулась Шарра. — И я не подвожу его, рассказывая тебе это, Джексом: у тебя есть свой холд, и земель Южного ты вовсе не жаждешь… или как?
      Джексом задумался.
      — Ты ведь не..? — заволновалась Шарра и взяла его за руку.
      — Нет, — ответил Джексом решительно. — Мне нравится эта бухта, но я не стремлюсь обладать ею. Сегодня, пока мы рылись там на плато, я все готов был отдать за холодный ветер с гор Руата, за то, чтобы нырнуть в свое любимое озеро… Мы с Рутом непременно отвезем тебя туда. Там так красиво! И без дракона туда не очень-то заберешься… — Подняв плоский камушек, он пустил его скакать по ленивым волнам, с тихим шипением плескавшим на белый песок. — Нет, Шарра, я не собираюсь обзаводиться здесь холдом. Я родился и вырос в Руате. Лесса уже намекала мне на это сегодня. А также на то, какой ценой я стал владетелем Руата. Ты ведь знаешь, наверное, что ее сын, Ф'лессан, наполовину руатской крови? И если на то пошло, у него прав больше, чем у меня..
      — Но он же всадник!
      — Да, и вырос в Вейре. Так решила Лесса: она хотела, чтобы моего титула не мог оспорить никто. В общем, надо мне вести себя соответственно…
      Он поднялся и поставил на ноги Шарру.
      — Джексом, что у тебя на уме?.. — спросила она подозрительно.
      Он взял ее за плечи и посмотрел ей прямо в глаза:
      — Твой брат достаточно ясно напомнил мне о моих обязанностях перед холдом..
      — Но вы с Рутом очень нужны здесь! Только он способен добиться толку от файров…
      — Мы с Рутом, — сказал он, — успеем и туда, и сюда. И долг выполнить, и развлечься, вот увидишь! — Он притянул ее к себе, намереваясь поцеловать, но внезапно она отшатнулась, глядя куда-то через его плечо, на лице были гнев и обида. — Что ты, Шарра? — испугался он. — Я что-нибудь сделал?..
      Она указала на дерево, откуда на них внимательно смотрели две огненные ящерицы:
      — Это файры Торика! Он следит за мной… за нами!
      — Ну и отлично: пусть у него не будет никакого сомнения касаемо моих намерений! — Джексон принялся целовать девушку и целовал до тех пор, пока ее губы не шевельнулись в ответ, а обида не уступила место улыбке. — Я бы еще и не то ему показал… но сегодня мне надо успеть побывать в Руате! — Он позвал Рута и быстро натянул летный костюм. — Я вернусь утром, Шарра. Скажешь остальным, хорошо?
      «Нам действительно так уж надо лететь?» — спросил Рут, подставляя Джексому переднюю лапу.
      — Мы очень скоро вернемся. Рут, — утешил его Джексом и помахал Шарре рукой. Какой одинокой казалась она там, внизу, на освещенном звездами берегу…
      Мийр и Талла описали вместе с Рутом круг над бухтой. Они жизнерадостно посвистывали, и Джексом понял: Шарра не осуждала его за столь поспешный отлет.
      Его решение вернуться в Руат и вплотную заняться формальностями вступления во владение холдом было принято лишь до некоторой степени под влиянием ядовитых замечаний Торика. Гораздо более подействовала на него странная ностальгия, прозвучавшая в словах Лессы там, на склоне кургана. А потом, возле костра, ему пришла в голову неожиданная мысль: человек, наделенный опытом и жизненной силой Лайтола, пожалуй, как раз оказался бы на своем месте среди трудов и загадок плато. Оно с успехом заменило бы ему Руат!
      Что же до него, Джексома, — его возвращение к родному очагу было предопределено так же, как и тот полет за королевским яйцом…
      — Домой, Рут! В Руат! — сказал он, и тепло тропической ночи сменилось мертвенным холодом Промежутка, который вынес их в промозглую темень руатского вечера. Свинцовые тучи роняли редкий снежок; вероятно, он шел уже давно — кое-где по юго-восточным углам дворов успело намести небольшие сугробы,
      «Мне всегда нравился снег!» — сказал Рут, и Джексому показалось, что дракон пытался убедить себя самого.
      Вилт удивленно и радостно протрубил со сторожевой скалы. И тотчас же вокруг них завертелась добрая половина огненных ящериц холда. Файры приветствовли их и верещали охрипшими голосами, жалуясь на снег. — Мы скоро улетим обратно. Рут, — утешил Джексом любимца. Сырой холод так и пронизывал, несмотря на теплую меховую куртку. И как это он позабыл, какое здесь время года?..
      Рут едва успел приземлиться в главном дворе, когда растворилась дверь, и наружу выбежали Лайтол, Финдер и Бранд.
      — Что-нибудь случилось, Джексом?.. — прокричал Лайтол.
      — Нет, нет, ничего! Только прикажи, чтобы протопили в нашем вейре, не то Рут, чего доброго, простудится, несмотря на свою знаменитую драконью шкуру!..
      — Сейчас, — отозвался Бранд и побежал через двор к кухне, на бегу крича слугам, чтобы скорее несли горячие угли. Лайтол и Финдер повели Джексома вверх по ступеням, а Рут послушно пошел следом за экономом.
      — Смотри сам не простынь, прыгая вот так из одного климата в другой, — сказал Лайтол. — Что заставило тебя вернуться так скоро?
      — А не пора ли мне и в самом деле вернуться? — спросил Джексом, подходя к очагу, стаскивая перчатки и протягивая руки к жаркому пламени. Оглянулся на остальных и засмеялся: — Да, вот к этому самому очагу!..
      — К этому очагу?.. — переспросил Лайтол, наливая ему вина.
      — Видишь ли, — сказал Джексом, — сегодня утром, под знойным солнцем плато, когда мы раскапывали один из тех загадочных курганов, что оставили нам предки… Так вот. Лесса рассказала мне, что она выгребала золу из этого самого очага в тот день, когда мой недоброй памяти папаша Фэкс привез в этот холд мою мать, госпожу Гемму! — И Джексом вскинул руку с чашей, как бы поднимая тост в честь матери, которой не знал никогда.
      — И это напомнило тебе о том, что ты — владетель Руата? — спросил Лайтол, улыбаясь уголком рта. Его глаза, прежде казавшиеся Джексому столь непроницаемыми, поблескивали в отсветах огня.
      — Да, — ответил Джексом. — И еще я, кажется, понял, где мог бы здорово пригодиться человеке твоей энергией и способностями, господин мой Лайтол!
      — Ну-ка, ну-ка, расскажи, — попросил Лайтол, указывая ему на тяжелое резное кресло, стоявшее подле огня.
      — Зачем уж так сразу уступать мне свое кресло, — сказал Джексом, заметив, что кожаные подушки, только что примятые человеческим телом, не успели еще распрямиться.
      — Полагаю, скоро я уступлю тебе не только кресло, владетель Джексом…
      — Но только по всем правилам этикета! — сказал Джексом, цепляя ногой низенькую скамеечку и усаживаясь на нее. — И потом, у тебя будет возможность проявить себя на новом поприще! — Хладнокровие Лайтола доставило ему немалое облегчение, и он спросил: — Господин мой, достоин ли я в самом деле стать владетелем холда Руат?
      — Ты имеешь в виду — хорошо ли ты выучен?
      — Это тоже, но я о тех обстоятельствах, из-за которых было предпочтительнее, чтобы Руатом правил ты.
      — Да, Джексом.
      Юноша внимательно вглядывался в лицо опекуна, ища малейшие признаки скованности или стеснения. Но Лайтол продолжал с прежним спокойствием:
      — Обстоятельства сильно изменились. И в основном — благодаря тебе.
      — Благодаря мне?.. А, эта несчастная болезнь! Так ты думаешь, больше нет препятствий к тому, чтобы я мог пройти Утверждение как владетель?
      — Не вижу никаких препятствий. Джексом услышал, как тихонько ахнул арфист, но продолжал внимательно глядеть на Лайтола.
      — А теперь расскажи, что тебя подтолкнуло, — улыбнулся тот. — Я уверен, дело не только в том, что Север решил наконец проблему с младшими сыновьями. Должно быть, это все та славная девушка, как ее там — Шарра, кажется?
      — В общем, да, — засмеялся Джексом и краем глаза заметил улыбку арфиста.
      — Сестра Торика из Южного холда, верно? — спросил Лайтол, оценивая перспективы подобного брака.
      — Да. И скажи мне, Лайтол, не собираются ли присваивать Торику владетельское достоинство?
      — Нет, я даже не слыхал, чтобы он об этом просил, — нахмурился Лайтол.
      — А что ты сам думаешь о Торике?
      — Зачем ты спрашиваешь? По-моему, нет никакого сомнения в том, что брак будет равным, хотя бы у него и не было титула.
      — Да, удовлетворить свое властолюбие он может и без титула, — сказал Джексом так враждебно, что Лайтол и арфист с удвоенным вниманием повернулись к нему.
      — С тех пор, как Д'рам стал Предводителем Южного Вейра, — нарушил Финдер воцарившуюся тишину, — они там, насколько я слышал, не отказывают никому из тех безземельных, что устремились осваивать новый континент.
      — Обещает ли он им право на владение землей, которую они возделают? — спросил Джексом так быстро, что арфист удивленно моргнул.
      — В этом я не уверен…
      — Два сына владетеля Гроха уже перебрались туда. — Лайтол мял пальцами нижнюю губу. — Насколько я его понял, они получат по наделу. И, уж конечно, сохранят свой наследный титул. Что посулили Дорсу, Бранд? — спросил он вернувшегося эконома.
      — Дорс? Он что, тоже поехал туда за землей?.. — с удивлением и облегчением спросил Джексом.
      — Я не видел причины удерживать его, — спокойно ответил Лайтол. — Я решил, что и ты вряд ли станешь возражать… Так что ему пообещали, Бранд?
      — Если не ошибаюсь — любой кусок земли, с которым только он может справиться, но слово «владение», по-моему, не произносилось. С другой стороны, предложение исходило не от самого Торика, а от одного из южных торговцев…
      — И все-таки — если кто-то дает тебе землю, ты будешь благодарить его и всячески поддерживать против тех, кто, наоборот, земли тебе не давал, — сказал Джексом. — Верно?
      — Да, благодарность порождает преданность, — беспокойно нахмурился Лайтол. — Тем не менее их сразу предупредили, что лучшие земли, мол, находятся слишком далеко — Вейр не сможет их защитить. Я отдал Дорсу один из наших старых огнеметов — естественно, в работающем состоянии, с запасными наконечниками и шлангом-.
      — Ох, хотел бы я посмотреть на Дорса во время выпадения Нитей — на открытом месте, и ни одного всадника в небе, — покачал головой Джексом.
      — Если Торик и в самом деле такой умный и ловкий пройдоха, каким кажется, — кивнул Лайтол, — я не особенно удивлюсь, если это-то в конце концов и определит, кто будет владеть.
      Джексом допил вино и поднялся на ноги.
      — Нам с Рутом нужно вернуться в Бухту. Мы с ним еще не вполне готовы к руатским метелям… И потом, завтра мы должны сделать еще одно дело. Прилетай, если получится. Может, Бранд на какое-то время сумеет тебя заменить?
      — А что! — сказал Лайтол. — В этакий холод я вовсе не отказался бы погреться на солнышке!
      — Пожалуй, я справлюсь, — пробормотал Бранд.
      …Кружась вместе с Рутом над холдом Бухта и радуясь ласковому теплу звездной тропической ночи, Джексом снова, на сей раз с уверенностью, подумал о том, что переезд не станет для Лайтола трагедией. Глядя на приближавшуюся землю, Джексом испытывал блаженное облегчение. Все-таки поездка в Руат отозвалась ему порядочным напряжением. Легко ли было добиться своего — и при этом не обидеть Лайтола? Да еще эти новости о Торике и его хитроумных интригах…
      Он соскользнул с плеча Рута на мягкий песок, точь-в-точь на то самое место, где они с Шаррой так недавно целовались. Как приятно было лишний раз подумать о ней. Джексом подождал, пока Рут свернется калачиком на пляже, еще хранившем солнечное тепло, и на цыпочках проскользнул в холд. Всюду, и даже в комнате Робинтона, было темно. Похоже, час был действительно поздний — более поздний, чем он предполагал.
      Прокравшись в их с Паймуром комнату, Джексом забрался в постель. Паймур пробормотал что-то во сне. Фарли, дремавшая на подушке возле его головы, открыла один глаз, посмотрела на Джексома и снова сладко заснула. Джексом натянул на себя легонькое одеяло, подумал о руатских снегах — и тоже заснул.