«Может, отправимся на наше озеро?» — осторожно предложил Рут и с беспокойством покосился па всадника.
      — Зачем нам какое-то полузамерзшее озеро, когда у нас есть целый океан, теплый притом?.. Если хочешь знать, я просто обозлился на Ф'нора. Он ведет себя так, словно я еще болен… словно я ребенок, которого за ручку надо водить! А ведь я уже сражался с Нитями — и с тобой, и без тебя. Если я считаюсь достаточно взрослым для этого — с какой стати я должен держать перед кем-то ответ?..
      «Я совсем забыл, что сегодня ожидалось выпадение Нитей…»
      Смиренный тон Рута заставил Джексома расхохотаться.
      — Я тоже. Но смотри, никому в этом не сознавайся!
      Слетевшиеся файры принялись помогать ему чистить дракона; сами они тоже изрядно провоняли фосфином и рады были отмыться. При этом они то и дело накидывались с бранью на Рута — тот постоянно нырял как раз в тот момент, когда они усаживались скрести. Была среди них и Фарли с Таллой и Мийром.
      Джексом трудился не покладая рук, несмотря на усталость. «Ничего, — сказал он себе. — Все-таки не валюсь с ног, как тогда. Вот вымою Рута — и буду отдыхать хоть до ночи…»
      Впрочем, особо геройствовать ему не пришлось: к ним подошла Шарра.
      — Не возражаешь, если я опять возьмусь за другую сторону? — спросила она, уже стоя по колено в воде.
      — Буду просто счастлив, — ответил Джексом. Улыбнулся и вздохнул.
      Шарра перебросила ему щетку на длинной ручке:
      — Брекки привезла несколько штук — чистить драконов и вообще все, что понадобится. Отличная жесткая щетина. Тебе нравится. Рут?
      Достав со дна пригоршню песка, она размазала его по шее Рута и энергично заработала щеткой. Рут засвистел от удовольствия из-под воды.
      — Что там с вами делали, пока я дрался? — спросил Джексом, добравшись до крупа дракона и решив устроить себе передышку.
      — Менолли все еще терзают. — Шарра смотрела на него поверх спинного гребня Рута, ее глаза блестели весело и озорно. — Вообрази: Менолли сразу принялась говорить, да так быстро, что Робинтон никак не мог вставить слово. Она еще говорила, когда я ушла. А я-то думала: кто способен заговорить Мастера арфистов! Во всяком случае, пыхтеть он перестал почти сразу. А тебе небось здорово влетело от Ф'нора?..
      — Мы с ним, — ответил Джексом, — обменялись мнениями.
      — Да уж, похоже на то — судя по тому, как ведет себя Брекки. Я же говорила ей, что ты отменно окреп, пока ее не было. Послушать ее, так ты кинулся в бой прямо со смертного ложа!
      Джексом привалился к спине Рута, улыбаясь девушке и думая о том, до чего хороша была она в этот миг — бедовые глаза, капли воды, сверкающие на загорелых щеках… Она заметила его взгляд и вопросительно подняла бровь.
      — Шарра, — сказал он. — Неужели мы в самом деле видели все это утром?
      — А то как же! — И она с самым суровым видом наставила на него щетку. — На твое счастье, мы тоже были там и можем подтвердить. Вряд ли кто поверил бы тебе одному! — Помолчала, и глаза вновь проказливо заблестели: — Вообще-то мне кажется, что они не особенно верят и всем нам вместе…
      — Кто это «они»?
      — Мастер Робинтон, Мастер Вансор и Брекки. Ты что, не слушаешь?
      — Нет, — улыбнулся он. — Я смотрю на тебя.
      — Джексом!
      Он довольно засмеялся: даже сквозь загар было видно, какая краска залила ее щеки и шею.
      «У меня ужасно чешется то место, к которому ты прислонился», — жалобно напомнил о себе Рут.
      — Как тебе не стыдно! — Шарра шлепнула щеткой по ладони. — Так пренебрегать нуждами своего дракона. Сущее безобразие!
      — Откуда ты знаешь, что сказал мне Рут?
      — Твое лицо, Джексом, неизменно тебя выдает.
      — Слушай, а куда это собралась «Сестра Рассвета»? — спросил Джексом, только тут заметив, что корабль отошел от пирса и подставил ветру паруса.
      — Как куда? За рыбой, конечно. Выпадение Нитей всегда привлекает огромные косяки. А наша утренняя прогулка скоро соберет сюда массу народу — и всех надо будет кормить!
      Джексом застонал и, болезненно сморщившись, замотал головой.
      — Это, — назидательно произнесла Шарра, — в наказание нам за то, что не спросили разрешения.
      Рут вдруг вскочил на ноги, опрокинув в воду обоих.
      — Рут, паршивец!..
      «Мои друзья летят!» — громко и радостно протрубил дракон, и Джексом, еле-еле проморгавшись от воды, в самом деле увидел чуть не пол-Крыла драконов, появившихся в небе.
      «Здесь Рамота и Мнемент, — перечислял Рут, — и с ними Тирот, Гиамат, Брант, Орт…»
      — Смотри, Шарра! Все Предводители!..
      Она все еще отплевывалась и кашляла.
      — Замечательно, — бросила она сердито. — Где моя щетка?
      И принялась шарить по дну, «Пат, Голант, Дрент… И он — на нашем сторожевом драконе!»
      — Лайтол прилетел!.. Ну-ка стой смирно. Рут: мы еще не вычистили твой хвост!
      «Я должен как следует приветствовать друзей». — Рут вытянул хвост из рук Джексома, поднялся на задние лапы и испустил мелодичную трель, между тем как в воздухе над бухтой появилась еще одна стая драконов. — Не знаю, насколько он чист, — выжимая промокшие волосы, обиженно сказала Шарра. — Зато я, благодарствую, умылась как следует!
      «Я тоже чист, — ответил дракон. — Сейчас мои Друзья придут купаться…»
      — Только не надейся еще раз выкупаться сегодня, Рут. Денек, похоже, будет не из легких!
      — Кстати, Джексом, — спросила Шарра, — ты хоть что-нибудь ел? — Он отрицательно мотнул головой, и она схватила его за руку. — Ну так бежим скорее к черному ходу, пока никто не перехватил!
      Он поспешно забрал свой летный костюм, валявшийся на песке, и они помчались старой тропинкой, выходившей как раз к кухням холда. Шарра с облегчением перевела дух, убедившись, что там было еще тихо и пусто. Усадив Джексома, она налила ему чашку кла, нарезала фруктов и положила в миску горячей каши из горшка, стоявшего на краю очага.
      Они хорошо слышали голоса и восклицания новоприбывших; громче всех звучал густой баритон Робинтона — арфист вышел встречать гостей на крыльцо.
      Торопливо дожевывая, Джексом дернулся было идти, но Шарра удержала его:
      — Тебя и без того скоро найдут. Ешь!
      — Там, на берегу, сидит Рут, — донесся голос Лайтола. — Но что-то я Джексома нигде не заметил…
      — Джексом где-то здесь, — сказал Робинтон. Бронзовая стрела сверкнула под потолком кухни, пискнула и исчезла.
      — Он во-он там, за той дверью, Лайтол. В кухне, — засмеялся Робинтон.
      — Я начинаю думать, — поспешно давясь кашей, с негодованием буркнул Джексом, — что Лесса была не так уж и не права!..
      Он едва успел доскрести миску, когда дверь отворилась, и Джексом вскочил навстречу вошедшему Лайтолу.
      — Я… — принялся он извиняться с набитым ртом, — прости, Лайтол, я еще не завтракал…
      Лайтол смотрел на него так пристально, что Джексом растерянно улыбнулся, невольно начиная нервничать: интересно, слышал ли управляющий о его утренней проделке?..
      — По сравнению с тем разом, сынок, тебя попросту не узнать… Добрый день, Шарра. — Лайтол рассеянно кивнул девушке и, шагнув вперед, крепко пожал Джексому руку. — Загорел, окреп… выглядишь молодцом! Ну, а чего это ты сегодня успел натворить?
      — Натворить? Нет, господин мой, я тут ни при чем. — Теперь Джексом улыбался уже от души. — Эта гора там так и была. Я просто хотел приглядеться к ней поближе — и притом первым!
      — Джексом!.. — Мощный голос арфиста легко прошел сквозь все стены.
      — Да, Мастер?
      — Живо иди сюда, Джексом!..

* * *

      В течение последующих нескольких часов Джексом успел не раз и не два мысленно поблагодарить Шарру, накормившую его завтраком. Ему так и не удалось перекусить еще раз. Едва он вступил в главный зал, как собравшиеся там Предводители и Мастера буквально засыпали его вопросами. Похоже, Паймур усердно трудился в продолжение всего выпадения Нитей: Робинтон уже показывал гостям набросок юго-восточного склона горы и прикидочную мелкомасштабную карту ближайшей части материка. Зрители явно не верили собственным глазам. Менолли рассказывала об их полете, и, видимо, не в первый раз: по крайней мере, говорила она чуть ли не стихами.
      Отвечая на вопросы, Джексом про себя мучительно жалел, что Мастер арфистов был лишен возможности самолично взглянуть на гору. Если бы только он, Джексом, сообразил обождать, пока Робинтону разрешат полеты в Промежутке…
      — Я знаю, Джексом, ты только что сражался с Нитями и наверняка едва стоишь на ногах, — сказал Ф'лар. — Но, может быть, ты дашь Мнементу ориентиры…
      Н’тон же расхохотался, указывая на Джексома пальцем:
      — Видел бы ты себя сейчас, парень!.. Пускай он ведет нас, Ф'лар! Ты должен сделать ему этот подарок!
      Пришлось Джексому вновь застегнуть на себе не просохший толком летный костюм и разбудить Рута, успевшего задремать на песке. Им предстояла неслыханная честь — вести за собой лучших бронзовых Перна. Рут был очень доволен, но, в общем, и только; что же до Джексома — юный владетель с трудом прятал за внешней сосредоточенностью распиравшую его гордость. Только подумать — он, Джексом, и его белый Рут ведут за собой самых значительных людей целого мира!..
      Сперва он хотел сразу послать Рута к противоположной стороне Двуликой горы — так он ее про себя называл, — но потом передумал. Он хотел, чтобы и все остальные смогли в полной мере оценить оба ее склона: ближний — прекрасный и величавый — и затем дальний.
      Оказавшись над кряжами, Джексом сразу понял по лицам всадников, что его замысел полностью удался. Он дал им время посадить драконов на скалы и обозреть оттуда далекий Барьерный хребет — сверкающий, изломанный ряд белоснежных зубцов на горизонте. Потом вытянул руку в сторону моря, туда, где по колено в воде длинной цепью возвышались неторопливо курившиеся вулканы: ни утренний туман, ни серая дымка Нитей более не скрывала их очертаний.
      Когда все налюбовались, Джексом точно так же, как утром, направил Рута через залив и, набрав порядочную высоту, вновь послал его в Промежуток. Этот прыжок перенес их к юго-восточному склону Двуликой….
      Тут Мнемент проплыл в воздухе мимо Рута и, по словам белого дракона, предложил всем садиться. Рут и Джексом из вежливости заложили еще круг, пока бронзовый исполин выбирал место для посадки как можно дальше от трех малых конусов и наконец опустился у скрещения неглубоких прямых канав, разделявших холмики. Один за другим опускались на луг могучие бронзовые вожаки. Всадники спрыгивали наземь и, раздвигая высокие волнующиеся травы, шли к Ф'лару, который, опустившись на корточки, уже пытался раскапывать отлогий склон канавы своим поясным ножом.
      — Сколько Оборотов прошло, — сказал он с сожалением, быстро осознав бесплодность этой попытки. — Здесь все погребено под слоем наносов и дерна…
      — Кроме того, вулканы часто выбрасывают золу, — добавил Т'бор с Плоскогорья. Кому, как не ему, было разбираться в вулканах, которых великое множество насчитывалось в Тиллеке, относившемся к Вейру Плоскогорье. — Если все три эти горы бабахнули разом, — продолжал Т'бор, — придется, я думаю, разгрести слой в добрых полдлины, прежде чем мы в самом деле до чего-нибудь доберемся!
      …На какой-то миг Джексому даже показалось, что вулканический пепел посыпался снова. Откуда-то сверху на них опустилась трепещущая, щебечущая туча — опустилась и вновь взмыла, едва не коснувшись головы Мнемента.
      Сквозь возгласы удивления и даже испуга прорвалось сообщение Рута:
      «Они счастливы. Люди вернулись к ним!»
      — Спроси их о трех горах. Рут! Не помнят ли они, как взорвались эти горы?
      Тут же выяснилось, что ящерки помнили, и даже слишком подробно. В одно мгновение ока в небе осталось лишь несколько меченых.
      «Они помнят, — сказал Рут. — Они помнят, как огонь взлетал в воздух и тек по земле. Они боятся гор. Их люди тоже боялись этих гор».
      К Джексому подбежала Менолли: вид у девушки был озабоченный.
      — Похоже, Рут спросил огненных ящериц о горах? Красуля и другие мои едва не рехнулись! И все из-за этих проклятых гор!
      Подошел Ф'лар.
      — Откуда такая тьма ящериц, Менолли? И все — без меток! Это что, здешние? — Однако, когда Менолли и Джексом рассказали ему обо всем, он лишь недоверчиво нахмурился: — Ну да, люди здесь бывали, так мы и без них это знаем. Но чтобы маленькие создания «помнили» столь отдаленные времена?.. Да, да, ваши поиски Д'рама, но тогда речь шла о каких-то двадцати пяти Оборотах! А здесь!.. — И бенденский Предводитель, не найдя подходящего слова, указал на потухшие вулканы и остатки давным-давно засыпанного селения.
      Менолли решительно возразила:
      — Во-первых, Ф'лар, ни одна из нынешних ящериц не имела дела с опасностью, исходившей от Алой Звезды. И тем не менее все они до судорог боялись ее. А кроме того… — Менолли на миг остановилась перевести дух, и Джексом, уверенный, что она вот-вот выболтает историю со снами файров и яйцом Рамоты, поспешно перебил:
      — Совершенно очевидно, что огненные ящерицы очень многое помнят. Как только я попал в бухту, меня начали одолевать сны. Я было решил, что это последствия огненной лихорадки. А недавно выяснилось, что Шарру и Паймура мучили точно такие же кошмары. Всем нам снилась гора — и притом именно этот ее склон. А вовсе не тот, что смотрит на бухту!
      — Каждую ночь Рута облепляют огненные ящерицы, Ф'лар, — подхватила Менолли. — Очень может быть, что он передавал эти сны Джексому. А наши с Паймуром файры — нам!
      Ф'лар кивнул, неохотно соглашаясь с подобной возможностью.
      — Хотите сказать, что прошлой ночью ваши сны казались особенно яркими?
      — Да, Предводитель!
      Ф'лар усмехнулся, поглядывая то на Джексома, то на Менолли.
      — И утром вы решили узнать, нет ли в этих снах доли истины?
      — Да, Предводитель!
      — Ладно, Джексом. — И Ф'лар добродушно хлопнул Джексома по спине. — Я ни в чем тебя не виню. Я бы и сам сделал то же самое, будь у меня такая возможность. Ну и что, по вашему разумению… а также по мнению ваших ценнейших ящериц, нам следует теперь предпринять?
      — Я, конечно, не огненная ящерица, Ф'лар, но я стал бы рыть, — сказал, подойдя к ним. Мастер кузнецов. Лицо Фандарела блестело от пота, руки были перемазаны в травяной зелени и земле. — Нужно снять и пепел, и дерн. Мы должны выяснить, что и как они строили. Необходимо рыть! — Он огляделся по сторонам: тут и там виднелись жалкие ямки — результат бесплодных усилий всадников. — Это завораживает, поистине завораживает! — Фандарел так и сиял. — С твоего разрешения. Предводитель, я попрошу Никата прислать нам сюда нескольких мастеров-рудокопов. Нам нужны люди, знающие толк в раскопках… Кстати, я обещал Робинтону сразу вернуться и доподлинно рассказать, что предстало моим глазам!
      — Я бы тоже вернулась, Ф'лар, — сказала Менолли. — Зейр уже дважды ко мне прилетал. Мастер Робинтон, похоже, вовсе извелся!
      — Я отвезу их, Ф'лар, — предложил Джексом. Безотчетное желание поскорее убраться отсюда неожиданно овладело им с такой же силой, как утром — желание побывать здесь.
      Ф'лар, правда, не позволил Руту вновь нести большой груз — белый дракон и так достаточно потрудился во время утреннего путешествия и после, во время выпадения Нитей.
      — Ф'лессан отвезет их, — сказал бенденский Предводитель. — Слышишь, Ф'лессан? Вы с Голантом поступаете в распоряжение Мастера кузнецов: доставите его, куда он скажет!
      Если Ф'лар и удивился желанию Джексома вернуться, он никак этого не показал.
      Рут взлетел еще прежде, чем Фандарел и Менолли успели сесть на Голанта. Бухта встретила их восхитительной тишиной. Но после свежей прохлады горного плато зной побережья показался Джексому душным, обволакивающим одеялом. Вялость охватила его.
      Он решил воспользоваться тем, что никто не заметил его возвращения, и направил Рута к знакомой поляне: там было попрохладней Джексом устроился в передних лапах улегшегося дракона и мгновенно заснул.
      Его разбудило прикосновение к плечу, и он сразу почувствовал, что теплая куртка съехала, — без нее сделалось зябко.
      — Я же сказала, что сама разбужу его, Миррим, — произнесла Шарра с ноткой раздражения в голосе.
      — Какая разница? — ответила та. — Эй, Джексом! Я принесла тебе кла! И Мастер Робинтон хочет с тобой поговорить. Ты проспал до самого вечера! Никто не мог понять, куда это ты подевался.
      Джексом пробормотал что-то неразборчивое, всем сердцем желая, чтобы Миррим куда-нибудь провалилась. Кажется, она полагала, будто он не имел никакого права поспать днем!
      — Давай, Джексом, открывай глаза! Я знаю, что ты не спишь!
      — А вот и ошибаешься: сплю. — Джексом смачно зевнул и только тогда поднял ресницы. — Шла бы ты, а, Миррим? Скажи Мастеру Робинтону, что я сейчас…
      — Он сказал — немедленно!
      — Я доберусь до него существенно быстрей, если ты пойдешь и скажешь ему. Слушай, иди отсюда!
      Миррим бросила на него уничтожающий взгляд и, миновав Шарру, взошла, топая, по ступенькам холда.
      — Что бы я без тебя делал, Шарра, — сказал Джексом. — Миррим, честное слово, меня достает. Менолли говорила мне: дескать, когда Пат поднимется в брачный полет, у Миррим исправится характер. Покамест я этого что-то не замечаю!
      Шарра внимательно посмотрела на Рута: дракон спал по-прежнему крепко и на редкость спокойно — даже веки не вздрагивали.
      — Я знаю, о чем ты хочешь спросить, — засмеялся Джексом. — Нет ни единого, даже самого плохонького сна.
      — И ни единой огненной ящерицы поблизости, — улыбнулась Шарра. Встряхнула головой и перевязала шнурок в волосах. — Молодец, что забрался сюда и вздремнул. В доме бы тебе этого нипочем не удалось. Файры носятся как угорелые то туда, то сюда. Никто не в состоянии понять, что говорят наши и что им рассказывают местные. Между прочим, похоже, все ящерицы Южного континента наслышаны, что мы здесь…
      — И Мастер Робинтон полагает, что Рут способен во всем этом разобраться?
      — А почему не попробовать? — Шарра задумчиво посмотрела на спящего дракона. — Бедненький, совсем замотался сегодня! — Ее замечательный голос наполнила нежная жалость. Ох, как хотелось бы Джексому, чтобы эта нежность звучала ради него самого… Шарра перехватила его взгляд и слегка покраснела. — Знаешь, — сказала она, — я так рада, что мы первыми туда добрались!
      — И я!
      — Джексом!..
      Крик Миррим заставил Шарру поспешно отодвинуться.
      — Чтоб ей… — Джексом схватил девушку за руку и побежал с нею к холлу. Он и не подумал ее выпускать, даже войдя в зал. — Не пойму, сколько я проспал: полдня или целые сутки? — спросил он Шарру вполголоса, заметив карты, наброски и чертежи, во множестве приколотые к стенам и разложенные на столах.
      Арфист стоял к ним спиной, склонившись над длинным обеденным столом. Паймур что-то рисовал, Менолли смотрела туда же, куда и Робинтон, Миррим со скучающим и рассерженным видом стояла в сторонке. Десятки огненных ящериц глядели вниз со стропил. Время от времени какая-нибудь снималась и исчезала, и на смену ей в окошко немедленно влетала другая. Вечерний бриз понемногу уносил дневную жару; с берега долетал аромат жарящейся рыбы.
      — Будет нам от Брекки… — сказал Джексон Шарре.
      — Нам? За что? — удивилась она. — Он же занят спокойной, сидячей работой…
      — Тихо, Шарра! — обернувшись, недовольно нахмурился Робинтон. — А ты, Джексом, иди-ка сюда. Можешь ты что-нибудь добавить к тому, что мне уже рассказали другие?
      — Но, Мастер, Паймур, Менолли и Шарра в этом деле гораздо опытнее меня…
      — Верно, однако у них нет Рута с его талантом по части общения с файрами. Может ли он помочь нам разобраться в противоречивых и путаных картинах, которые они передают?
      — Честное слово, я очень хотел бы помочь. Мастер Робинтон, — сказал Джексом. — Только, думается мне, ты требуешь от Рута и огненных ящериц больше, чем они в состоянии дать…
      Робинтон выпрямился:
      — Изволь объяснить!
      — Можно считать доказанным, что файры разделяют моменты сильного переживания, вроде… — Джексом ткнул рукой в направлении Алой Звезды, — или падения Канта. Теперь сюда можно добавить и то, что стряслось с горами. Но все это были, скажем так, единовременные события, а не повседневная жизнь.
      — А как же тогда ты нашел Д'рама здесь, на берегу бухты? — спросил Робинтон.
      — Чистое везение: я спросил, не видели ли они одинокого дракона. Если бы я сразу спросил про человека, никакого ответа я бы так и не получил, — ответил Джексом с усмешкой.
      — Что ж, — проговорил арфист, — в первом твоем путешествии подробностей у тебя было не больше…
      — Мастер… — Джексом так и прирос к полу. тон арфиста был так обманчиво мягок, а слово «первом» лишь чуть-чуть выделено, и тем не менее не понять, о чем шла речь, было невозможно. Стало быть, Робинтон тоже дознался, кто спас яйцо. Джексом бросил отчаянный взгляд на Менолли, но на ее лице отражалось лишь легкое недоумение, как если бы ее неподдельно удивила догадка арфиста.
      — Если на то пошло, примерно такие же сведения получил и я сам от Зейра, — как ни в чем не бывало продолжал Робинтон. — Другое дело, у меня не хватило ума истолковать их должным образом — так, как сделал ты. С чем тебя и поздравляю, хотя и довольно-таки запоздало. — Тут он отвесил Джексону легкий поклон и продолжал с таким видом, будто речь шла о пустяках: — Так вот, если бы вы с Рутом применили свои блистательные таланты к тем проблемам, что стоят перед нами сегодня, вы без сомнения помогли бы всем сберечь немало времени и сил. Видишь ли, Джексом, время, как и прежде, работает отнюдь не на нас. Наше плато, — Робинтон постучал пальцами по разложенной карте, — утаить невозможно. Это — наследие, по праву принадлежащее всему Перну…
      — Но ведь оно расположено на востоке континента, Мастер Робинтон, — воинственно вмешалась Миррим. — На землях всадников!
      — Конечно, дитя мое, — согласно кивнул Робинтон. — Одним словом, Джексом, если Рут сможет уговорить огненных ящериц собраться с мыслями…
      Он смотрел выжидающе, и Джексому пришлось пообещать:
      — Я обязательно попробую. Мастер Робинтон. Только ты сам знаешь, как они реагируют на… — Он указал вверх. — И примерно так же — на то давнее извержение.
      — Как однажды выразилась Шарра — несосредоточенное зрение сна. — И Менолли подмигнула подруге.
      — Вот и я о том же. — Ладонь арфиста с силой опустилась на столешницу. — Если Джексом с помощью Рута сумеет его сосредоточить, быть может, те из нас, кто держит огненных ящериц, сумеют получить от них четкие и полезные картины, вместо тех отрывочных и смазанных, которые мы имеем сейчас.
      — А в чем, вообще, дело? — спросил Джексом. — Мы знаем, что произошел взрыв вулканов. Мы знаем, что поселение было оставлено, а уцелевшие жители перебрались на Северный континент…
      — Правильно, Но загадок все-таки гораздо больше. И мы обязаны попытаться их разгадать. А если нам попадутся еще какие-то приборы — вроде дальновизора, обнаруженного в заброшенных комнатах Вейра Бенден., Сколько нового он нам поведал о нашем собственном мире и о небесах над головой! А вдруг мы разыщем замечательные машины, о которых упоминают древние Записи? — Робинтон пододвинул набросок поближе. — На плато много курганов, маленьких и больших, коротких и длинных. Наверное, в одних спали, в других хранили припасы, в третьих находились мастерские…
      — Почему ты думаешь, что они жили так же, как мы? — спросила Миррим. — Я имею в виду: у них тоже были спальни, кладовые и мастерские…
      — Просто потому, дитя мое, что ни природа человека, ни его нужды не претерпели особых изменений с тех давних пор, о которых повествуют нам самые ранние Записи.
      — Нет никакой уверенности, что они оставили что-нибудь в своих курганах, когда покидали плато, — продолжала сомневаться Миррим. — Некоторые детали вновь и вновь повторяются в наших снах, — сказал Робинтон, и Джексом подумал, что арфист, разговаривая с упрямой Миррим, проявлял куда больше терпения, чем следовало бы ждать. — Огнедышащая гора, — продолжал Робинтон. — Потоки лавы, град раскаленных камней. Бегущие люди..
      И он обвел слушателей взглядом, предлагая догадаться самим.
      — Паника! — сказала Шарра. — Вряд ли они успели многое с собой унести. А то и вообще ничего!
      — Да, но они могли возвратиться, когда самое страшное миновало, — возразила Менолли. — Помнишь, как тогда, в восточном Тиллеке…
      — Вот-вот, — обрадованно кивнул Робинтон. — И я о том же.
      — Но, Мастер, — немного смутилась Менолли, — тот вулкан извергался в течение нескольких недель. Долину завалило сплошным слоем пепла и обломков, — движением руки Менолли изобразила плоскую поверхность, — невозможно было разобраться, что где!
      — На плато преобладают юго-восточные ветры. И сильные, — подал голос Паймур и тоже сделал жест, как будто смахивал пыль. — Ты что, не заметила, как там ветрено?
      — Именно потому и удалось разглядеть кое-что с воздуха, — сказал Робинтон. — Я знаю, Джексом, это всего лишь догадка, но что-то упорно подсказывает мне: извержение застало наших предков врасплох. С другой стороны, у тех, кто сумел создать Сестер Рассвета и подвесить их в небесах, должно было бы хватить смекалки распознать действующий вулкан и держаться от него подальше… Так что извержение скорее всего произошло совершенно внезапно и неожиданно для них. Оно застигло людей за повседневными занятиями в полях, холдах и мастерских… Если бы Рут сумел как-нибудь совместить разрозненные картины, сохранившиеся в памяти файров, возможно, мы бы определили, какие курганы были важнее других, — хотя бы по числу людей, которые из них выбегали. К сожалению, я не могу сам отправиться на плато и лично заняться исследованиями… Но, милые мои, как не поразмыслить о том, что сделал бы, добравшись туда?..
      — Мы станем твоими руками и ногами, Мастер, — пообещал Джексом.
      — А они — твоими глазами, — добавила Менолли, кивнув на огненных ящериц, облепивших стропила.
      — Признаться, я очень рассчитывал на вашу подмогу, — расцвел арфист, с благодарностью глядя на молодежь.
      — Когда ты хочешь, чтобы мы попробовали? — спросил Джексон.
      — Как насчет завтра? — почти с робостью предложил Робинтон.
      — Никаких возражений. Паймур, Менолли, Шарра, вы со своими файрами будете мне нужны!
      — Я бы тоже поучаствовала, — сказала Миррим. Судя по тому, как сразу замкнулось лицо Шарры, такая перспектива вдохновляла ее не больше, чем самого Джексома.
      — Может быть, не стоит, Миррим? — сказал он. — Как бы твоя Пат всех здешних ящериц нам не распугала…
      — Брось, Джексом, что за чепуха, — отмахнулась зеленая всадница.
      — Он прав, Миррим, — сказала Менолли. — Посмотри, что делается на берегу, ни одного файра без метки. Они тут же скрываются при виде драконов и не боятся одного Рута.
      — А я говорю — чепуха! И потом, у меня три отлично обученных файра! Это лучшие файры на всем Перне…
      — Увы, я должен согласиться с Джексомом, Миррим, — с искренним сожалением улыбнулся ей арфист. — Твои огненные ящерицы, без сомнения, лучшие на планете, но у нас нет времени дожидаться, пока файры Южного привыкнут к Пат.
      — Пат может полежать в сторонке…
      — Миррим, решение принято, — твердо и уже без улыбки сказал Робинтон.
      — Ну что ж. Раз я здесь не нужна… — И Миррим горделивой походкой вышла из зала.
      Джексом заметил, как Робинтон проводил ее глазами, и ему стало стыдно за Миррим, так и не научившуюся сдерживать свой норов. Он посмотрел на Менолли и увидел, что ей тоже было не по себе.
      — Никак ее Пат опять готова подняться? — негромко спросил Робинтон.
      — Кажется, нет, Мастер.
      В это время Зейр, сидевший на плече Робинтона, что-то прочирикал, и арфист вдруг всполошился:
      — Брекки сюда идет! А я должен был спать!.. И он чуть ли не бегом поспешил через зал к своей двери. Оглянулся, прижал палец к губам — и скрылся в спальне. Паймур же быстро шагнул вперед и с самым невинным видом занял место у стола, покинутое Робинтоном. Почти тотчас же в окошко впорхнуло несколько огненных ящериц: Джексом узнал среди них Берда и Гралл.
      — Мастеру Робинтону в самом деле следовало поспать, — сказала Менолли, нервно перекладывая рисунки с места на место.
      — А по-моему, нынешний труд для него — лучшее лекарство и отдых, — заметил Паймур. — Он же чуть не спятил со скуки, пока вы с Брекки по очереди над ним квохтали. И потом, это не на плато лопатой махать..
      — Я говорил тебе, Брекки: ты зря волновалась, — донесся со стороны крыльца голос Ф'нора. Однако его спутница, войдя в зал, первым долгом спросила Менолли:
      — Давно лег Мастер Робинтон?..
      — Всего полбурдючка, — хмыкнул Паймур, указывая на мех с вином, висевший на резной спинке стула, — и наш Мастер с отменной кротостью дал себя уложить.
      Брекки смерила молодого арфиста долгим испытующим взглядом.
      — Ох, что-то не больно я верю тебе, милый Паймур… — И повернулась к Джексому: — Ты, верно, все время был с ними здесь?
      — Я? Нет. Мы с Рутом спали, пока нас не разбудила Миррим. — А где, кстати, Миррим? — оглядываясь, поинтересовался Ф'нор.
      — Вышла куда-то, — ответила Менолли таким бесцветным голосом, что Брекки вскинула на нее глаза.
      — Что, Миррим опять… — И губы Брекки осуждающе сжались. — Уж мне эта девчонка! — Она глянула на Берда, и тот умчался наружу.
      Ф'нор уже склонился над картой и только качал головой — ничего подобного он, как видно, не ожидал, Потом он довольно улыбнулся всем сразу:
      — Я смотрю, работаете каждый за десятерых!
      — Ну, моим десятерым на сегодня, пожалуй, достаточно, — проворчал Паймур и потянулся так, что захрустели суставы. — Я иду купаться! Хочу омыть пот со лба, а с пальцев — чернила! Кто со мной?
      Джексом и девушки не заставили себя долго упрашивать.
      — Уже бросили, — в шутку пожаловался Ф'нор, но молодежь без оглядки мчалась в сторону пляжа.
      Джексом изловчился чуть-чуть отстать и, пропустив Шарру и Паймура вперед, поймал Менолли за руку:
      — Менолли! Откуда Мастер Робинтон все узнал?.. Ну обо мне?..
      Она перестала смеяться, синие глаза потемнели.
      — Я не говорила ему, Джексом. Он сам тебя вычислил, не знаю только когда. Понимаешь, слишком уж многое указывает на тебя…