Глава 10

В пещере расположилась огромная армия молчаливых призраков — рядами стояли черные роботы-монстры. И к конусообразные головы накалялись докрасна от какого-го древнего источника энергии, антенны шевелились, когда шепот Халии поколебал холодный воздух, витавший над площадкой, где роботы выстроились, как на параде. Несмотря на их древний и обветшалый вид, роботы производили на Данецкого и на Халию впечатление неотразимой угрозы. Они выглядели так, будто в любой момент могли промаршировать через Вселенную, чтобы истребить врагов Конфедерации. Они словно пришли из ночного кошмара — эти блоки черного железа, сомкнутые в ряды и сконструированные так, чтобы ожить, когда погибнут создавшие их люди.

— Они все еще действуют, — прошептала Халия. — И знают о том, что мы здесь! — Ей пришла в голову мысль, что именно они убили тех людей, останки которых лежат в коридоре.

Данецкий покачал головой.

— Эти твари никогда ни с кем не сражались. Уордл и Дросс правы. Здесь располагается Затерянная Армия, которая уже не способна драться. Но они выступят маршем!

Беспокойные мысли проносились в голове Данецкого

— Шестичасовая тревога! Да! Легенда говорит, что они придут! Это, должно быть, Батальоны тьмы. Что они намерены делать?

Данецкий углубился в анализ вероятной ситуации. Осталось всего несколько часов, в течение которых необходимо завладеть по крайней мере одной из систем управления форта. Попытаться в течение нескольких часов сдержать тяжеловесные машины форта. Но система безопасности может обнаружить их в любой момент!

— Что же нам делать? — опять прошептала Халия. Она была потрясена устрашающим зрелищем — скоплением грозных монолитных фигур. Халия буквально ощущала, как грубая и примитивная сила дрожит от скрытого нетерпения, ожидая момента, когда она сможет высвободиться и окончательно уничтожить и себя, и все оставшееся человечество.

— Посмотрите вокруг — и вы обнаружите, что мы тоже можем что-то сделать, — заявил Данецкий. — Очевидно, мы находимся в зоне, куда вход воспрещен, но охранные сети скорее всего бездействуют там, внизу. Возможно, их вывели из строя те люди, — он показал в сторону коридора, где лежали древние останки. — Мы должны выяснить, как функционирует форт: как мыслит, почему до сих пор не замечает нас и пропустил так далеко! Осмотритесь вокруг! Только не подходите слишком близко к роботам!

Халия вздрогнула, когда длинные, похожие на хлысты антенны завибрировали, уловив голос Данецкого. Возникло такое ощущение, будто разговариваешь в присутствии только что умершего — приглушенным, испуганным голосом, боясь нарушить обретенный им покой. Батальоны тьмы могли очнуться от спячки!

Данецкий шагнул из узкого коридора в пещеру.

Теплочувствительные светильники залили ярким светом помещение. Построенные рядами роботы были обращены к нему задней частью своих огромных щитков. Неожиданно вокруг разросся шум. Халия замерла от страха и ухватилась за Данецкого. Ее глаза широко раскрылись, вся она напряглась, а лицо казалось болезненно бледным.

— Красная Фазовая Тревога! Дежурному Командиру приказано объявить Красную Фазовую Тревогу! Других сообщений о действиях на поверхности, в разрушенном укреплении, не поступало! Продолжаются сообщения об уничтожении гиперкосмического корабля!

— Быстрее! — торопил Данецкий. — Форт начинает заявлять о себе уже здесь, внизу!

— Трое подозреваемых захвачены охраной! Что предпринимать? Захвачены одна женщина и двое мужчин — они находятся под стражей. Пока не опознаны. Ваши приказания. Дежурный Командир?

— Миссис Зулькифар и двое мужчин, — произнесла Халия. — Что форт теперь с ними сделает?

— Мы ничем не можем им помочь, — сказал Данецкий, пожав плечами.

— Да вы просто не хотите! Вы решили, что это еще одно бегство от гибели — вы снова человек в бегах! — Калия сама удивилась, какой вызов звучал в ее словах. «Он не такой! Он вовсе не такой!» — твердила она про себя.

— Ну хорошо, — примирительно произнес Данецкий. — Забудьте все, что я говорил. Я сделаю все, что смогу. — Он почувствовал, все еще сжимая ее руку, как дрожала Калия. Это ощущение каким-то странным образом доводило его до отчаяния. Девушка была слишком молода и красива, чтобы погибнуть здесь, в мрачном подземелье.

— Я думала, что вы отвечаете только за себя! — воскликнула Халия.

— Нет, почему же, — ответил Данецкий. Это было правдой и очень обрадовало его. Он понимал, что в тот момент, когда миссис Зулькифар мчалась к центральному коридору, он смирился с мыслью, что остальные могут погибнуть. Если бы они не замешкались, у них тоже мог появиться шанс спастись. Когда он схватил девушку и потащил ее вслед за роботом, то действовал инстинктивно — у него не было времени раздумывать и анализировать ситуацию.

— Пока нам везет, — обратился он к Халие. — Не знаю наверняка, будет ли нам сопутствовать удача и дальше. Мы сможем помочь им, если как можно дольше останемся на свободе и что-нибудь придумаем. Пойдемте!

Халия пошла за ним. Она смотрела на широкие плечи и удивлялась, как он мог выдержать целый год мучений. Им двигала ярость, которая рождалась в нем не по его собственной воле и желанию. И хотя им всегда управляла выгода, он не был черствым и бессердечным и делал все необходимое.

Данецкий шел мимо бесчисленных плотных рядов роботов, выстроенных по одну сторону пещеры. Они представляли собой гнетущее зрелище. Чуть подрагивающие антенны роботов улавливали малейшее движение Данецкого и Халии. Ряд за рядом, разбитые на сотни роботы, как две капли воды похожие друг на друга, с огромным терпением ожидали войны. Здесь не было ни пыли, ни признаков одряхления — время как будто остановилось. Блики света переливались на тусклом черном металле, как и тысячу лет назад, когда какой-то молчаливый командир осматривал армию, которая могла прийти в действие только после гибели Конфедерации. Все выглядело так, словно это было вчера. Халия вздрогнула от охвативших ее мрачных мыслей.

Роботы в любой момент могли выступить маршем. И если бы они так поступили!

Шесть часов — обещал голос Командного Центра. Шесть часов до того, как эти черные фаланги выступят в ночную темень, чтобы выполнить свою миссию — отомстить!

— Они выступят! Обязательно! — шептала Халия. — И мы не сможем их остановить! Что они тогда натворят?

— Они сделают то, о чем говорил Бригадир, — ответил ей Данецкий. — Эти машины — настоящие охотники.

— А как же они отнесутся к чужестранцам? — продолжала шепотом Халия. — Наверняка они не посмеют…

— Посмеют! — заявил Данецкий. — Еще как посмеют! Теперь им все равно. Похоже, форт не осознает, что прошли сотни лет, и не признает гибели Конфедерации.

Перед глазами Халии предстала вдруг такая картина: несколько мужчин и женщин, которые жили на планете, бежали по лесу, а монстры преследовали их по пятам и, догнав, пригвоздили к земле.

— Мы не должны допустить этого! — воскликнула она.

— Ни в коем случае! — согласился Данецкий. — Посмотрите-ка вон туда!

Это была скорее ниша, чем помещение. Она располагалась на два-три метра выше пещеры, и к ней вели три ступеньки. По всей видимости, там была смотровая площадка. Данецкий помог Халие взобраться на площадку, и оттуда из более или менее безопасного места они оглядели Армию.

— Здесь должны быть системы управления! — предположил Данецкий.

Он осмотрел стены ниши, сделанные из того же блестящего металла, что и вся пещера. Холодный на ощупь сплошной металл, без сварных швов и каких-либо других типов соединения. После прикосновения к нему ощущалось покалывание в кончиках пальцев.

— Что же нам теперь делать? — с беспокойством спросила Халия, потеряв всякую надежду на спасение. — И если существуют системы управления, то не взорвет ли себя форт, как только мы притронемся к ним?

— Сначала выступит Армия, — предположил Данецкий. — Именно для этого и предназначен форт. Здесь ведь совсем не убежище, а оружие мести. Армия и была запрограммирована на то, чтобы выступить строем, а потом, когда уже отпадет необходимость в оборонительном укреплении, — уничтожить себя. Дросс прав. Форт сооружен не для того, чтобы сохранить следы Конфедерации. Для этого предназначено укрепление, расположенное на поверхности.

— Скоро станет совсем темно, — забеспокоилась Халия. Она вспомнила о том, как Уордл, захлебываясь, читал лекцию о времени.

— Здесь бывает луна, — говорил тогда Бригадир.

Халия хотела бы сейчас увидеть небо и услышать дождь. А в том месте, где они находились, веяло смертью.

Данецкий внимательно посмотрел в дальний конец огромной пещеры. Девушка снова была рядом с ним. Он чувствовал охвативший Халию страх, что сильно возбуждало его. Данецкий старался не придавать этому никакого значения.

— Где-то тут должно быть отверстие, — предположил он. Усталость во всем теле после многих часов, проведенных в гиперпространстве и после преследования в лесу, умственное напряжение при программировании Батибасаги давали о себе знать. Но Данецкий не обращал внимания на свое состояние. Присутствие девушки бодрило его, и он продолжал разрабатывать план действий.

— Здесь обязательно должен быть выход! — повторил Данецкий.

— Вы так решили, имея в виду их? — указала Халия в сторону коридора, где лежали скелеты.

— Да. Они не могли спуститься по вращающейся шахте. Они не были персоналом Конфедерации и тем не менее как-то достигли самого низкого уровня!

— Им нужно было найти выход из положения, — сказала Халия, показав на роботов. — Найти путь на поверхность.

— Не хотелось бы мне оказаться на поверхности, когда выход будет взорван ко всем чертям! — усмехнулся Данецкий.

Послышались отрывистые металлические голоса.

— Вы слышали? — спросила с беспокойством Халия.

— Да. Еще двоих поймали. Черт бы побрал робота Доктора Дросса! — воскликнул Данецкий. — Проклятье! Я так рассчитывал на него — Нэггс был прав! Уверен! Но почему он до сих пор даже не попытался управлять ситуацией?

Данецкий со злостью вспомнил об утомительной работе — как он разбирал тончайшие электронные схемы Батибасаги и целый час перебирал пальцами пленочки мембран.

Снова вдалеке от них захрипели и загрохотали металлические голоса. Система Вооружений расширяла диапазон действий. Эксплуатационные блоки требовали помощи. Командный Центр приказывал доставить только что захваченных пленников в Отделение Безопасности.

Халия поймала себя на том, что стала пристально вглядываться в выпуклые смотровые окна ряда черных монстров. Казалось, они относятся к ее присутствию с особой неприязнью. Она представила, с какими каменными и ничего не выражающими лицами они будут наблюдать, как она борется с ними.

— Они ужасны, — прошептала Халия, — отвратительны!

Данецкий обнял девушку за талию, немало удивившись своему жесту, который получился у него так естественно. Он все еще терялся в догадках, и все его мысли сводились к различным предположениям. Почему подземная пещера и ее системы позволили им войти? Почему скелеты остались лежать в коридоре, тогда как больше не сохранилось пи одного признака пребывания здесь людей? Как получилось, что те трое проникли в такие глубины форта? В то же время ему надо успокоить Халию, чтобы она могла преодолеть страх.

— Там же машины! — сказал ей Данецкий. — И ничего больше. Их создали люди. Если мы узнаем, как ими управлять, то сможем и обезвредить.

— Только не их! Они не поддаются управлению! Они ждут, когда мы пойдем вниз, — ждут! Я видела, как сотни монстров жадно смотрят в том направлении. Я видела! Видела!

Девушка была близка к истерике. Она сжимала его руку в порыве отчаяния и безнадежности.

— Да нет! — успокаивал ее Данецкий. — Это всего лишь металл, пластик и схемы — больше ничего,

— Я не хочу здесь погибнуть! Только не здесь! Я знаю, что это эгоистично и что мистер Нэггс умер, но, думаю, никому из нас не выбраться отсюда! Я не должна здесь погибнуть!

— С таким настроением трудно жить, — сказал Данецкий скорее себе самому, чем девушке.

— С чем? — спросила Халия.

— Со страхом смерти!

— Да вам все равно — вы думаете только о себе! Вы так долго жили со страхом, что теперь вам уже все равно! Вы только ждете и ничего не предпринимаете!

— Нет! — возразил Данецкий.

Резкий ответ Данецкого прекратил истерику Халии.

— Я не имела в виду, что вы думали только о себе и больше ни о ком, — произнесла Халия, запинаясь.

— Все давно прошло! — ответил Данецкий. — Теперь мне далеко не все равно.

Какое-то время они постояли в полном молчании. Девушка была совсем близко. Данецкий заметил, что и он, и Халия ощущают друг к другу какое-то смутное влечение, у них обострилось сексуальное восприятие, что всегда проявляется в моменты смертельной опасности.

«Что может произойти между нами? — подумал Данецкий. — Я не достиг еще и среднего возраста, но, наверно, так и не доживу до него из-за молодого убийцы с тяжелым взглядом или из-за проклятой войны, которой минула уже тысяча лет!»

Он вспомнил бессмысленное насилие, сопровождавшее его весь год, прошедший в череде жестоких поединков. Раньше он жил в спокойствии и мире, но всего один год вытравил воспоминания о прошлом. Он стал беженцем, искал пристанища, которого пока нигде не нашел.

Соблазн, исходивший от девушки, становился все сильнее. Она была возбуждена и растрепана, но свежесть и привлекательность юности брали свое, — даже слезы оставляли причудливый орнамент на гладком и блестящем лице. Халия была молода и бесстрашна. Знала ли она о том, что все без исключения мужчины и женщины испытывают непреодолимое желание слиться в едином порыве, когда над ними нависает угроза смерти? Данецкий почувствовал, как грудь девушки уже касалась его, ее губы раскрылись.

— Я не могу, не имею права! — воскликнул он. — Не здесь — и не такой человек, как я!

Девушка закрыла глаза и уже не видела армии роботов. Полная решимости, она прильнула к нему, словно в экстазе.

— Здесь! — взволнованно прошептала она. — И сейчас!

Данецкий покорился воле судьбы. Год безумия закончился, как только он обнял девушку. Жаркие объятия и близость Халии не оставили и следа от навязанных ему ненависти и безрассудного страха. Он положил руку ей на грудь с торчащим соском. Она прижала его руку своей и, прильнув к нему, задвигала туловищем в ритме всепоглощающей любви.

— Я никогда не покину тебя! — обещала она, все еще с закрытыми глазами.

Данецкий подумал о нескольких часах, которые у них остались. Легче всего было бы провести их здесь, с Халией. Но он мягко отстранил ее от себя, сказав, что надо помочь остальным.

— Я хочу встретить своп конец здесь, с тобой! — не отпускала Халия.

Данецкий чувствовал, как его решимость слабеет. Но слабый звук металлических голосов вернул его к действительности.

— Пойдем! — сказал он. — Надо попытаться спасти наших спутников. Сейчас даже больше, чем когда бы то ни было.

Когда они возвращались к расширяющемуся коридору, девушка остановила Данецкого.

— Они были любовниками! ~ с уверенностью заявила она.

Данецкий сразу же понял, о чем она говорит. Халия больше уже не испугается вызывающих жалость останков древней войны, когда они подойдут к ним. Мужчина и женщина погибли вместе. И Халия придумала их историю, похожую на легенду.

— Теперь мне все равно, даже если нас скоро ждет то же самое! — произнесла она торжественно, беря его за руку.

Данецкий задумался о том, какой могла быть его совместная жизнь с этой девушкой. Из своей жизни она сплела тонкую сеть удовольствий и наслаждений. Он надеялся, что Халия никогда не узнает, как он ненавидел себя в этот сумасшедший год.

Халия заметила, что Данецкий нахмурился.

— Ты винишь себя и считаешь, что я не подхожу тебе! — огорчилась она.

«Если бы она только знала правду», — подумал Данецкий.

— Виноват. Счастлив. Влюблен. Потрясен. Полон страха и отчаяния. Все сразу. Но виню себя только за то, что никогда не смогу стать тем мужчиной, которого ты заслуживаешь!

Халия понимала, что он имел в виду.

— Я ведь тоже жертва! — сказала она. — Девушки моего возраста наслаждаются свободой лишь год или два, а потом вынуждены подчиниться генетической программе. Подумать только, у меня ведь никогда не будет возможности самой выбрать мужчину! Мне найдут пару с помощью компьютера. Нам не разрешено выбирать — а сейчас я могу сделать выбор сама! В том мире, где я живу, если ты женщина, то твоя жизнь запрограммирована.

Данецкий слышал раньше о таких безумных генетических экспериментах. Но Галактический Центр не мог этому помешать. Он добился бы не большего успеха, чем при запрещении вендетты на его собственной планете. В рассказе Халии было что-то грубое и жестокое: центральные власти планировали генетическую структуру всего населения. И никто не мог уклониться.

Он размышлял, стоит ли говорить Халие о том, что джакобы пошлют даже малолетних детей, чтобы убить его, если он улизнет от последнего взрослого мужчины из клана джакобов.

Халия смотрела ему в глаза, полная твердой решимости.

— Я всю свою жизнь спрашивала себя, какого же мужчину смогу полюбить? Теперь знаю наверняка! Я никогда не покину тебя!

Данецкий не удержался, чтобы не спросить:

— Всю жизнь?

— Куда мы идем? — спросила Халия. — Разве эта дорога не ведет обратно к зоне Командного Центра?

— А куда же еще мы можем идти? Здесь нам ничего не удастся предпринять. Не знаю, вернемся ли мы в Зону Управления. Если бы только побольше узнать об этом форте, я мог бы придумать что-нибудь. Но, оставаясь здесь, мы ничем не поможем. Системы управления Армией надежно запрятаны. И Батабасаги с нами нет. Может быть, если бы мы отыскали вспомогательные системы… — Данецкий замолчал. Они подошли к резким поворотам коридора.

— Что такое? — удивилась Халия.

— Я мог бы оставить тебя внизу. Там ты будешь в безопасности, — ответил Данецкий.

— Нет! — возразила Халия. — Нет — и все!

— Ну хорошо, — согласился он.

Данецкий внимательно наблюдал, не свесится ли неожиданно сверху гигантская полоса металла — такая же, какая с легкостью схватила и утащила Батибасагу. Но ничего не было, только гладкие металлические стены тоннеля.

Они дошли до груды костей, держась друг за друга.

Судя по останкам, мужчина и женщина были молоды. Данецкого потянуло обследовать эти белые кости — он решил посмотреть, нет ли на них шрамов или рубцов. Крошечную дырочку он заметил в черепе женщины. На скелете мужчины нет никаких видимых повреждений.

— Как они пробрались сюда? — спросил Данецкий громким шепотом. — Как? Если бы мы узнали, у нас, возможно, появился бы шанс спастись.

— И что же теперь? — поинтересовалась Халия.

— Пойдем дальше! — сказал Данецкий, перешагнув через груду костей.

Недалеко от следующего поворота их заставил остановиться доносившийся сюда шум электронных помех. «Технические неполадки обнаружены на Девятом Уровне! Вспомогательные блоки не могут правильно выполнять свои операции!»

— Докладывайте! — прогремел голос Командного Центра.

— Мои системы функционируют не на полную мощность! — послышался резкий и грубый голос Центральной Системы Безопасности. — Необходимо воспользоваться ремонтными системами!

Данецкий знаками показал девушке, чтобы она не двигалась.

— Принимаю решение по поводу срочности! — сообщил Командный Центр.

— Это ваша обязанность — принимать решения, — согласилась Центральная Система Безопасности. — Моя обязанность — доложить о нехватке систем!

— Согласен! — ответил Командный Центр. В этот самый момент к ним устремилась сеть из стальных тросов.

Данецкий увидел тросы и, обладая мгновенной реакцией, которая выработалась у него за тот год, что он имел дело со сложными механизмами космического корабля, рывком потащил девушку вниз по коридору — туда, где лежали человеческие останки. Тросы следовали за ними — огромные, черные, извивающиеся, будто живые.

Данецкий быстро схватил бластер, прицелился и выстрелил на расстоянии. Из бластера вырвались черные и огненные вспышки.

— Бежим! — закричал он, но бежать было некуда — со всех сторон в коридоре появлялось все больше извивающихся тросов.

Черный и желтый огонь уничтожал тросы, и серый пепел сыпался на пол. Дорожка из пепла протянулась уже до того места, где находились кости. Грохот какого-то оружия оглушил Халию. Она молча хватала ртом воздух, а Данецкий рассвирепел от ярости — громоздкий механизм захватил их.

— Они вторглись сюда! — загремел голос над всей стой суматохой. — Сработали системы на подходах к Девятому Уровню! Обнаружены чужестранцы!

— Захватить их! — приказал Командный Центр.

— Один из них вооружен! — доложила Служба Безопасности.

Бластер щелкнул еще раз и прекратил стрелять.

Данецкий скатился в горячий серый пепел, закрывая собой девушку и пытаясь последним отчаянным усилием оградить ее от черного зла. Он задел грудную клетку скелета, лежавшего в стороне от других, и нож, позвякивая, покатился по коридору. Когда он падал, тонкая черная веревка ловко выхватила у него из руки бластер.

Данецкий отчетливо видел, как веревка с захватом, державшим его оружие, скользнула назад через отверстие, и услышал, как испуганно завизжала девушка.

— Он схватил меня, Данецкий!

— Теперь он разоружен, — доложила Центральная Служба Безопасности, и эхо разнеслось по безмолвному коридору.

Он попытался подняться на ноги, но в этот момент стальные тросы захватили его, связали и поволокли, как какую-то деталь от машины.

— Где девушка?! — крикнул Данецкий.

Но стальные тросы скрутили его так, что он перевернулся вверх ногами. Их крепкая хватка уже не давала ему двигаться. Он видел ярко освещенный коридор. Затем его протащили через черное отверстие в своде тоннеля. Сильный ветер звенел у него в ушах в темноте шахты.

Где он?

Данецкий сделал отчаянное усилие освободиться, но стальные тросы сразу же еще крепче сжали его. Когда он попытался что-то выкрикнуть, мягкая пленка запечатала ему рот. Он задохнулся от кашля — пленку сняли. Он так расслабился от облегчения, что не погибнет от удушья в кромешной тьме, что был не в состоянии повторить свой зов девушке.