Лоренс Блок
      Лекарство Эренграфа
      Гарднер Бриджуотер вышагивал на кабинету Мартина Эренграфа. Огромный, могучий. Колосс. Рядом с ним маленький адвокат чувствовал себя полевой мышкой.
      - Если бы я хотел убить эту женщину,- правый кулак Бриджуотера врезался в его левую ладонь,- за этим бы дело не встало. Я бы стукнул ее по голове чем-то тяжелым. Молотком. Или кочергой.
      Наковальней, подумал Эренграф. Плитой. "Фольксвагеном".
      - Или я мог бы свернуть ей шею,- гремел Бриджуотер.- Или забить до смерти вот этими руками.
      Перед мысленным взором Эренграфа возник сельский кузнец Лонгфелло*.
      - "Кузнец, могучий, с сильными руками",- процитировал он.
      - Простите?
      - Ничего, ничего. Так вы говорите, возникни у вас желание убить, вы бы тут же реализовали его?
      - Уж ядом я бы пользоваться не стал. Это оружие
      слабых, хитрых, трусливых.
      - Однако, вашу жену отравили.
      - Так они говорят. В среду после обеда она
      пожаловалась на тошноту и головную боль. Приняла лекарство и
      легла отдохнуть. Когда она проснулась, ее самочувствие еще
      более ухудшилось. Она задыхалась. Я отвез Элиссу в больницу.
      * Лонгфелло, Генри Уодсуорт (1807-1882) - американский поэт-романтик, автор "Песни о Гайавате".
      Ее сердце перестало биться еще до того, как я заполнил вопросник к страховому полису.
      - И причиной смерти стал довольно необычный яд. Бриджуотер кивнул.
      - Сидонекс. Без вкуса, без запаха, кристаллическое вещество, токсичный углеводород, получаемый как побочный продукт при изготовлении полимера, из которого потом отливают детали приборных щитков. То количество сидонекса, что обнаружили в организме Элиссы, могло свалить и слона.
      - Вы недавно купили восемь унций сидонекса.
      - Купил,- кивнул Бриджуотер.- У нас на чердаке поселились белки. Понимаете, деревья у дома разрослись, и с ветвей им прыгнуть в окно чердака - сущий пустяк. Белки шумят, пакостят, да еще очень хитрые. В капканы не лезут, отравленную приманку не трогают. Как так может быть, чтобы наука, придумавшая напалм и газ "орэндж", не нашла способа борьбы с грызунами, поселившимися на чердаке.
      - И вы решили вывести их сидонексом?
      - Я подумал, что стоит попробовать. Я смешал его с ореховым маслом и разбросал кусочки по чердаку. Белки обожают ореховое масло.
      - Однако, вы выкинули сидонекс. Следователи нашли
      почти полную банку на дне вашего мусорного контейнера.
      - Совершенно верно. Понимаете, недавно я увидел, как соседская собака поймала белку. И подумал, что белка эта отравлена сидонексом, а потому и стала легкой добычей. Если же собака съест нескольких таких белок, то отравится сама. Кроме того, как я уже говорил, яд - оружие тех, кто боится честного поединка. Даже белки заслуживают того, чтобы с ними боролись в открытую.
      На тонких губах Эренграфа появилась улыбка и тут же пропала.
      - Остается только понять, как попал сидонекс в
      организм вашей жены.
      - Для меня это загадка, мистер Эренграф. Не подбирала же бедная Элисса кусочки орехового масла с пола на чердаке. Представить себе не могу, как это могло случиться.
      - У полиции, естественно, есть своя версия.
      - Эта полиция!
      - Я вас понимаю. Они уверены, что вы подмешали смертельную дозу сидонекса в вино, которое ваша жена выпила за обедом. Яд без вкуса и запаха, так что его не почувствуешь в воде, не то что в вине. Позвольте спросить, какое она пила вино?
      - "Нюи-сен-жорж".
      - А что подавали на второе?
      - Кажется, телятину. Какая, собственно, разница?
      - "Нюи-сен-жорж" перебивает вкус телятины. Что ж там говорить о сидонексе. Полиция утверждает, что бокалы были вымыты, а остальная посуда нет.
      - Бокалы хрустальные. Я всегда их мою вручную, а остальную посуду Элисса ставит в моечную машину.
      - И то,- Эренграф поправил узел галстука цвета бутылки "нюи-сен-жорж".Как ваш адвокат, я должен коснуться нескольких щекотливых тем.
      - Я вас внимательно слушаю.
      - Ваша любовница, молодая женщина, ждет от вас
      ребенка. Вы и ваша жена не очень-то ладили. Ваша фирма,
      приносящая немалый доход, в последнее время испытывает
      недостаток оборотных средств. Жизнь вашей жены застрахована
      на пятьсот тысяч долларов, которые в случае ее смерти должны
      получить вы. Кроме того, вы ее единственный наследник, и
      достанется вам немало, даже с учетом уплаты всех налогов.
      Все так?
      - Да,- признал Бриджуотер.- И полиции это показалось подозрительным.
      - Меня это не удивляет.
      Бриджуотер неожиданно остановился перед столом, оперся на него могучими руками, наклонился к маленькому адвокату.
      - Мистер Эренграф,- голос его снизился до шепота,- как вы думаете, признавать мне свою вину?
      - Разумеется, нет.
      - В этом случае можно будет договориться с прокурором о более мягком обвинении.
      - Но вы же ни в чем не виноваты,- удивился Эренграф.- Все мои клиенты невиновны, мистер Бриджуотер. Да, я беру за свои услуги большие деньги. Кто-то может сказать, бешеные. Но получаю я их лишь после того, как мой клиент оправдан и все обвинения с него сняты. Я намерен доказать вашу невиновность, мистер Бриджуотер, после чего вы и заплатите причитающийся мне гонорар.
      - Я понимаю.
      - А теперь,- Эренграф поднялся, потер руки,- давайте разбираться, что же мы имеем. Ваша жена ела то же, что и вы, не так ли?
      - Совершенно верно.
      - И пила то же вино?
      - Да. В вине, что осталось в бутылке, яда не обнаружено. Но я мог бросить несколько кристаллов сидонекса ей в бокал.
      - Но вы этого не сделали, мистер Бриджуотер, так что давайте не забивать голову подобной ерундой. Кажется, вы сказали, что сразу после обеда ей стало нехорошо.
      - Да, она почувствовала тошноту, у нее разболелась голова.
      - Тошнота и головная боль. Вы же не врач, мистер Бриджуотер, так что не можете считаться экспертом в этих вопросах. Она прилегла отдохнуть?
      - Да.
      - Но сначала приняла лекарство?
      - Именно так.
      - Аспирин или что-то в этом роде?
      - Какое-то патентованное средство. "Дарнитол". В его состав входит аспирин. Элисса принимала его от всего, будь то несварение желудка или подагра.
      - "Дарнитол",- повторил Эренграф.- Болеутоляющее средство.
      - Болеутоляющее,- кивнул Бриджуотер.- А также противосудорожное, прочищающее и прочая. Панацея, лекарство от всех болезней. Элисса в это свято верила, мистер Эренграф, и мне представляется, что этим-то в значительной мере и обусловлена эффективность этого препарата. Я не принимаю лекарств, никогда не принимал, а головная боль у меня проходила так же быстро, как и у нее,- Бриджуотер хохотнул.- Во всяком случае, в антидот для сидонекса "Дарнитол" не годится.
      - Г-м-м,- вырвалось у Эренграфа.
      - Подумать только, ее убил "Дарнитол"!
      После их первой встречи прошло пять недель, и за это время настроение клиента Эренграфа заметно улучшилось: Гарднера Бриджуотера уже не обвиняли в убийстве жены.
      - Я сразу же подумал об этом,- ответил Эренграф.- Полиция зациклилось на экстраординарном совпадении: вашем приобретении сидонекса, который вы решили использовать для уничтожения белок. Я же исходил из презумпции вашей невиновности, поэтому отмел это совпадение, как не имеющее отношения к делу. И только когда другие мужчины и женщины начали умирать от отравления сидонексом, картина стала проясняться. Учительница в Кенморе. Пенсионер-сталелитейщик в Лакауэнне. Молодая женщина в Очард-Парк.
      - И другие,- вставил Бриджуотер.- Всего одиннадцать,
      не так ли?
      - Двенадцать,- поправил его Эренграф.- Если бы не дьявольская хитрость отравителя, ему бы не удалось так долго водить полицию за нос.
      - Я не понимаю, как же он этого добился.
      - Не оставляя улик,- объяснил Эренграф.- И раньше отравители подмешивали яд в таблетки того или иного лекарства. А один мужчина, кажется, в Бостоне, подсыпал мышьяк в сахарницы в кафетериях. И хотя убийства поначалу кажутся случайными, со временем между ними выявляется связь. Но этот убийца вкладывал яд только в одну капсулу во всем флаконе. И жертва могла преспокойно принимать лекарство, пока не проглатывалась роковая капсула. Следов во флаконе не оставалось, так что полиция не могла выйти на след преступника.
      - Святой Боже!
      - Полиция отправляла на экспертизу флаконы с "Дарнитолом", которые всякий раз оказывались среди вещей покойного, но не находила в таблетках ничего криминального. Но число погибших росло, и в конце концов не осталось никаких сомнений, что смерть этих людей напрямую связана с "Дарнитолом". Полиция арестовала все запасы этого лекарства в аптеках. И выяснилось, что во флаконах имеется лишь одна капсула с ядом.
      - А убийца...
      - Его найдут, я в этом не сомневаюсь. Это лишь вопрос времени, Эренграф поправил галстук, в чередующиеся широкую синюю и узкие золотую и зеленую полосы. Галстук Кейдмонского общества, память об одном клиенте, которого ему довелось защищать.- Не удивлюсь, если это будет один из сотрудников предприятия, на котором изготавливают "Дарнитол", обозлившийся на руководство. Такое случается. Или какой-нибудь неуравновешенный тип, которому не помогло это лекарство. В итоге двенадцать покойников, не считая вашей жены, и фирма на грани банкротства. Как-то мне не верится, что сейчас хоть кто-нибудь покупает "Дарнитол".
      Бриджуотер вздохнул.
      - А мне кажется, истинного убийцу не найдут.
      - Найдут обязательно, полиция не любит оставлять свободные концы. Кстати о свободных концах. Если чековая книжка при вас, сэр...
      - Да, конечно,- Бриджуотер выписал чек Мартину Эренграфу на очень приличную сумму. На мгновение его ручка застыла над тем местом, где следовало поставить подпись. Возможно, он подумал о том, что платит деньги человеку, который вроде бы ничем ему не помог.
      Но кто сможет узнать, какие мысли роились в голове Бриджуотера. Он подписал чек, вырвал его и с поклоном протянул адвокату.
      - А что бы вы пили под телятину?- спросил он.
      - Простите?
      - Вы говорили, что "Нюи-сен-жорж" перебивает вкус телятины. Какое бы вы выбрали вино?
      - Прежде всего, я не выбрал бы телятину. Я не ем мясо.
      - Не едите мясо?- Бриджуотер, похоже, мог без труда умять целого барашка. А чем же вы питаетесь?
      - Сегодня вечером я буду есть запеканку из орехов и соевых бобов. Под нее отлично пойдет "Нюи-сен-жорж". А может, я отдам предпочтение доброй бутылке "Шамбертина".
      "Шамбертин" и запеканка из орехов и соевых бобов остались лишь приятным воспоминанием, когда четырьмя днями позже охранник привел маленького адвоката в камеру, где его дожидался Эванс Уилер. Адвокат, в сшитом по фигуре темно-сером костюме, жилетке, голубой рубашке и галстуке цвета морской волны разительно отличался от своего клиента. Высокого, худого, словно молодой Линкольн, в полосатом комбинезоне и джинсовой рубашке. Клиент был в стоптанных кроссовках, адвокат - в начищенных туфлях из кордовской кожи.
      Однако, отметил Эренграф, наряд этот был молодому человеку к лицу, даже пятна от реактивов на комбинезоне и заштопанный рукав рубашки.
      - Мистер Эренграф,- Уилер протянул руку,- прошу извинить, что принимаю вас в столь неподобающей обстановке. Подозреваемых в массовом убийстве в хоромы не селят,- он печально улыбнулся.- Газеты называют случившееся преступлением века.
      - Это ерунда,- отмахнулся Эренграф.- До конца века еще далеко. Но преступление, несомненно, очень серьезное, сэр, и собранные улики ставят вас в щекотливое положение.
      - Потому-то я и хочу, чтобы вы были на моей стороне, мистер Эренграф.
      - Это понятно.
      - Я знаю вашу репутацию, сэр. Вы творите чудеса, а меня, судя по всему, может спасти только чудо.
      - Вас может спасти специалист по затягиванию расследования. Если оно сильно затянется, возмущение общественности пойдет на убыль. А когда о вас почти что забудут, он заявит, что вы признаете себя виновным, но при совершении преступления вы не отдавали отчета в своих действиях. Упор на временное помешательство может сработать, по крайней мере, вам вынесут менее суровый приговор.
      - Но я невиновен, мистер Эренграф.
      - Я не в праве утверждать обратное, мистер Уилер, но я не уверен, что именно мне следует браться за вашу защиту. Я прошу большие деньги, но платят их лишь те клиенты, которых полностью оправдывают. Поэтому я берусь защищать далеко не всех.
      - Только тех, кто может позволить себе ваши расценки?
      - Не обязательно. Мне случалось защищать бедняков по определению суда. Один раз я добровольно предложил свои услуги поэту, у которого за душой не было ни цента. Но вот в чем обычно схожи мои клиенты: они могут оплатить мои услуги и они невиновны.
      - Я невиновен.
      - Охотно допускаю.
      - И я далеко не бедняк, мистер Эренграф. Вы знаете, что я работал в "Трайдж корпорейшн", изготовителе "Дарнитола".
      - Мне это известно.
      - Вы знаете, что я уволился шесть месяцев тому назад.
      - После того как поспорили с работодателем.
      - Мы не спорили,- возразил Уилер.- Я просто сказал
      ему, куда он может засунуть пару пробирок. Видите ли, я мог
      дать ему такой совет, хотя и не знал, воспользуется ли он
      им. В свободное от работы время я разработал оригинальный
      режим процесса полимеризации, позволяющий получить
      оксиполимер с уникальными характеристиками, стойкий к...
      Уилер продолжал объяснять, к чему оказался стойким этот самый оксиполимер, а Эренграфу оставалось лишь гадать, о чем же толкует этот молодой человек.
      - ...Роялти за первый год использования предложенного мною процесса превысят шестьсот пятьдесят тысяч долларов в год. И мне сказали, что это только начало.
      - Только начало,- эхом откликнулся Эренграф.
      - Я не стал устраиваться на работу, потому что в этом уже не было никакого смысла, и не поменял образа жизни, поскольку меня и так все устраивает. Но я не хочу провести остаток дней в тюрьме, мистер Эренграф, и не хочу получить свободу с помощью каких-то юридических уловок: ненависть соседей мне ни к чему. Я хочу, чтобы меня полностью оправдали, и ради этого готов на любые расходы.
      - Разумеется, готовы,- покивал Эренграф.- Другого и быть не может. В конце концов, дорогой мой, вы же невиновны.
      - Абсолютно верно.
      - Хотя,- Эренграф вздохнул,- доказать вашу
      невиновность будет непросто. Улики...
      - Не в мою пользу.
      - Да уж. В вашей мастерской найден наполовину пустой контейнер с сидонексом. Вы, правда, заявили, что раньше его и в глаза не видели.
      - Именно так.
      Эренграф нахмурился.
      - А может, вы купили сидонекс, чтобы избавиться от грызунов. Крысы доставляют столько хлопот. Вы понимаете, крысы в подвале, белки на чердаке...
      - Летучие мыши - на колокольне. Я понимаю, но грызунов в моем доме нет. Я держу кота. Он справляется со своими обязанностями.
      - Справляться-то он справляется, но нам от этого толку ноль. Вроде бы вы купили сидонекс в магазине химических реактивов на улице Норт-Дивижн, о чем свидетельствует ваша подпись в реестре. Вы же знаете, магазин фиксирует, кому продаются ядовитые вещества.
      - Подделка.
      - Несомненно, но очень искусная. В вашем доме на полке стенного шкафа нашли флаконы с "Дарнитолом", некоторые невскрытые, другие - с добавленной капсулой с сидонексом. Они из той партии, что стала причиной смерти тринадцати человек.
      - Меня подставили, мистер Эренграф.
      - И, должен отметить, очень ловко.
      - Я никогда не покупал сидонекс, я никогда не слышал о сидонексе... пока люди не начали от него умирать.
      - О? Вы работали в компании, которая создала это вещество. До того, как поступили на фирму, выпускающую "Дарнитол".
      - Это было до создания сидонекса. Я перешел в фирму-изготовитель "Дарнитола", а у ж потом мой прежний работодатель нашел средство, избавляющее от крыс, но получается так, будто я воспользовался старыми знаниями на новом месте работы. Но я не имел никакого отношения к сидонексу и никогда не принимал "Дарнитол", не говоря уже о том, чтобы выкладывать приличные деньги за абсолютно бесполезный змеиный жир.
      - Кто-то же купил эти флаконы.
      - Да, но только не...
      - И кто-то купил сидонекс. И подделал вашу подпись в реестре.
      - Да.
      - И расставил флаконы со смертоносными капсулами на полках аптек и супермаркетов.
      - Да.
      - И дожидался, пока случайные жертвы проглотят эту капсулу и умрут в муках. И оставил улики, сваливающие вину на вас.
      - Да.
      - И позвонил в полицию, разумеется, анонимно, чтобы вывести их на ваш след,- Эренграф позволил себе улыбнуться. Одними губами.- Вот здесь он допустил ошибку. Пусть бы все шло своим чередом. Ждал же он, пока сработает одна единственная капсула в сидонексом в целом флаконе с "Дарнитолом". Полиция проверяла всех, кто уволился из "Трайдж корпорейшн". Рано или поздно они добрались бы и до вас. Но он хотел ускорить события, а это доказывает, что вас подставили, сэр, потому что в полицию мог позвонить только человек, который хотел свалить вину на вас!
      - То есть тот самый телефонный звонок, что посадил
      меня на крючок, снимет меня с этого крючка?
      - Ах,- вздохнул Эренграф,- если бы все было так
      просто.
      В отличии от Гарднера Бриджуотера юный Эванс Уилер являл собой само спокойствие. Вместо того, чтобы топтать ковер Эренграфа, химик сидел в уютном кожаном кресле, положив ногу на ногу. Одежда его не отличалась от той, что он носил в тюрьме, хотя острый глаз Эренграфа отметил, что местоположение пятен от химреактивов иное, на и рукав джинсовой рубашки цел.
      Эренграф восседал за столом, в темно-зеленом блейзере и желто-коричневых брюках. В галстуке Кейдмонского общества, который доставал из шкафа лишь по торжественным случаям.
      - Мисс Джоанна Пеллатрис преподавала социологию в седьмом и восьмом классах средней школы Кенмора,- говорил Эренграф.- Незамужняя, двадцати восьми лет, проживала одна в трехкомнатной квартире на Дирхерст-авеню.
      - Одна из первых жертв убийцы.
      - Стала одной из первых. По существу, самая первая, хотя мисс Пеллатрис и не возглавила список погибших. Убийца взял одну капсулу из ее флакона "Дарнитола", вскрыл, выбросил из нее порошок, который не приносил пользы, но и не причинял вреда, и заменил его смертоносным сидонексом. Потом вернул капсулу во флакон, флакон - на полку в аптечке и стал ждать, пока у несчастной женщины заболит голова или схватит живот, и она проглотит роковую капсулу.
      - Капсулы эти не помогают ни от живота, ни от головы,- вставил Уилер.
      - И в конце концов она проглотила эту капсулу. Но еще до того ее убийца разнес по аптекам и супермаркетам флаконы с одной отравленной капсулой в каждом. Разумеется, существовала вероятность того, что смертоносность "Дарнитола" выявится, прежде чем мисс Пеллатрис отправится в мир иной. Но убийца резонно рассудил, что от "Дарнитола" должно умереть достаточно много людей, прежде чем будет установлена причина их смерти. Его расчет подтвердился. Мисс Пеллатрис стала четвертой, но далеко не последней жертвой.
      - А убийца...
      - Этого ему показалось мало. Его зовут Джордж Гродек.
      У него был роман с мисс Пеллатрис. Причем для мистера
      Гродека роман этот значил куда больше, чем для мисс
      Пеллатрис. Он устраивал скандалы, однажды в ее квартиры, другой раз прямо на экзамене. Газеты назвали его отвергнутым кавалером. Полагаю, это соответствовало действительности.
      - Вы сказали "этого ему показалось мало".
      - Сказал. Если бы он хотел лишь уменьшить плотность населения и разорить "Трайдж корпорейшн", он бы вышел сухим из воды. Полиция бы до сих пор проверяла людей, которые имели зуб на "Трайдж корпорейшн", а также всяких психов, мечтающих о массовых убийствах. Но наш мистер Гродек как-то прознал о вашем существовании и решил повесить все убийства на вас.
      Эренграф стряхнул с лацкана невидимую пушинку.
      - Он потрудился на славу, но его замысел не выдержал скрупулезного расследования. Выяснилось, что ваша подпись в реестре подделана. В его записной книжке, найденной в ящике комода в его квартире обнаружены пробные подписи. Он усердно практиковался, чтобы добиться максимального сходства.
      В другом ящике обнаружились флаконы с Дарнитолом и маленькая машинка, с помощью которой наполняют и запечатывают капсулы, а также много раздробленных капсул, которые ему не удалось вскрыть.
      - Странно, что он не спустил их в унитаз.
      - Удачливые преступники наглеют,- пояснил Эренграф.- Они начинают думать, что им все нипочем. Вот и Гродека подвела наглость. Иначе он не стал бы подставлять вас и звонить в полицию.
      - И ваше расследование вскрыло факты, которые упустила полиция.
      - Совершенно верно, потому что я исходил из презумпции вашей невиновности. Если вы невиновны, значит, вина лежит на ком-то еще. Если виновен кто-то другой, и он подставил вас, значит, у него есть мотив для убийства. А мотив этот означает, что у убийцы была веская причина убить одну из жертв. Так что мне осталось лишь по-внимательнее приглядеться к жертвам, чтобы найти убийцу.
      - Послушать вас, все так просто. И все-таки мне очень повезло. Если б не вы, сидеть мне в тюрьме до конца жизни.
      - Я рад, что вы это понимаете, ибо в противном случае мой гонорар показался бы вам чрезмерно высоким.
      Он назвал сумму, химик тут же достал ручку и чековую книжку, выписал чек.
      - Я никогда не выписывал чек на такую большую сумму,- признался он.- Но мне кажется, своими деньгами я распорядился чрезвычайно удачно. Какое счастье, что вы поверили в меня, в мою невиновность.
      - В этом я никогда не сомневался.
      - Вы знаете, кто еще называет себя невиновным? Бедняга Гродек. Он бьет себя в грудь и кричит, что никогда никого не убивал,- Уилер недобро улыбнулся.- Может, ему следует нанять вас, мистер Эренграф?
      - Дорогой мой, разумеется, нет. Иной раз я могу сотворить чудо, мистер Уилер, вернее, мои деяния кто-то может принять за чудо, но творить их я могу лишь на благо невиновных. А убедить меня в невиновности мистера Гродека не под силу никому. Я убежден, что он виновен, а потому ему придется понести наказание за содеянное,- маленький адвокат покачал головой.- Вы знакомы с творчеством Лонгфелло, мистер Уилер?
      - Вы про Генри Уодсуорта? "У берегов Гитче Гами, рядом с какой-то Большой Водой"? Вы про этого Лонгфелло?
      - "Рядом со сверкающей Большой Водой",- уточнил Эренграф. Другой мой клиент напомнил мне "Деревенского кузнеца", так что недавно я перечитал Лонгфелло. Вас увлекает поэзия, мистер Уилер?
      - Не так, чтобы очень.
      - В поэзии можно открыть для себя много нужного и полезного. Взять такую вот строку: "Учиться работать и ждать".
      - Неплохой совет.
      - "Учиться работать и ждать". Согласен с вами, мистер Уилер. Прислушивайтесь к поэтам. У поэтов есть ответы на многие вопросы, мистер Уилер,- и Эренграф широко улыбнулся.