Что может ожидать меня в этом месте? Сгусток биомассы или толпа человекоподобных синтетойдов — ни тем, ни другим меня уже не удивишь. Я решительно направился к центральной шахте с лестницами.
      — До столкновения осталось двенадцать минут. Персоналу срочно покинуть станцию, — сообщил бесстрастный голос под потолком.
      До двадцатой палубы мне предстояло преодолеть шестнадцать этажей, придется спешить. Кажется, Бермудес говорил, что Пат Гамильтон приехал на лифте? Надо проверить — если это так и лифты работают, то я лучше воспользуюсь одним из них, чем идти пешком.
      К счастью, лифт действительно работал. Индикатор показывал, что кабина на месте. Я нажал кнопку.
      — Куда ты так торопишься, Скайт Уорнер? — Прозвучавший из-за спины голос показался знакомым. По крайней мере тот, кому он принадлежал, точно знал Скайта Уорнера.
      Дверь лифта открылась, но я не стал входить в кабину, а неспешно повернулся к говорившему лицом.
      — Если в ад, то я помогу тебе, — сказал Фэлкон Ромеро, холодно глядя мне в глаза.
      Конечно, это был именно он. В его внешности произошли некоторые изменения: пиджак из коричневой замши покрывали пятна, белая рубашка потеряла былую свежесть, а голову ганфайтера украшала белая повязка с пятнами крови. Но, несмотря на потрепанный вид, у Ромеро по-прежнему было два бластера и все тот же холодный взгляд безжалостного убийцы.
      Меньше всего я сейчас ожидал увидеть этого человека.
      — Как тебе мой «Саймон», голова не болит? — поинтересовался я.
      Ромеро недобро усмехнулся.
      — Я надолго запомню твое угощение, Скайт Уорнер, — сказал он.
      — Та бутылка стоила мне двести кредитов.
      — Она будет стоить тебе больше.
      Я в недоумении поднял бровь.
      — Жизни, — пояснил Фэлкон и схватился за бластеры.
      Возможно, если бы у него был один бластер, а не два, он действовал бы в два раза быстрее — успел бы вытащить оружие из кобуры и нажать на курок. А так, пока Фэлкон Ромеро вытаскивал оба бластера, я успел сделать и то и другое.
      «Дум-тум» упруго дернулся в руке, и Ромеро рухнул, сраженный наповал. Хорошо, что Фэлкон не стал тратить время на долгие разговоры, я даже успел заскочить в кабину лифта, прежде чем ее двери закрылись.
      Я нажал кнопку последнего этажа. Лифт поехал вниз. Цифры медленно менялись. Я с беспокойством посмотрел на секундомер. Казалось, что-то случилось с прибором — секунды бежали чересчур быстро. Или мне это только чудилось? Сквозь толстые стены до меня доносился не прекращающийся ни на минуту рев аварийной сирены, напоминая о надвигающейся катастрофе.
      Кабина преодолела десятый уровень. Осталось восемь минут. Если лифт застрянет, меня уже ничто не спасет.
      Указатель этажей высветил цифру «13». Здесь располагалась лаборатория, в которой все и началось. Отсюда я совсем недавно чудом унес ноги. Ниже этого уровня мне еще спускаться не доводилось. Что находится на нижних этажах? Скорее всего технические помещения, а возможно, и преисподняя. Когда двери откроются, я это выясню.
      Лифт равномерно опускался все ниже. На указателе загорелась отметка восемнадцатого этажа. Я перехватил карентфаер поудобнее и направил его на двери.
      «19». Следующий этаж мой. Черт бы побрал Купера и его команду! Если он жив, я его сам убью. «Плевая работенка»! В гробу я видел такую работенку. Пускай он меня обманул и не сообщил истинной цели своего задания, в этом я его не виню, но застрять в самый неподходящий момент на последнем этаже обреченной космической станции?! Дать себя запереть, как провинившегося мальчишку! Неудивительно, что этого горе-солдата выперли из армии.
      «20». Прежде чем двери открылись, я успел бросить взгляд на секундомер — осталось шесть минут. Раздался звоночек, и створки дверей разъехались в стороны.
      Первое, что я услышал, были жуткие стоны, доносившиеся слева. Это не было похоже на стонущего от боли человека. Вообще трудно было определить, кому принадлежат эти крики. В разносящихся по сумрачным коридорам последнего этажа звуках слышалось нечто животное. Я выпрыгнул из кабины лифта и резко развернулся на этот ненормальный звук.
      В мигании аварийных огней возле дверей на лестницу в луже слизи лежал человек. Жуткий стон шел от него. На моих глазах тело лежащего человека стало трансформироваться: с отвратительным чавкающим звуком появилась вторая пара рук, выросли дополнительные ноги, сбоку возникла новая голова. Я оказался свидетелем способности синтетойдов — размножаться посредством деления, независимо от материнского сгустка биомассы.
      Я не дал завершить синтетойду этот процесс и нажал на курок карентфаера. После огненной очереди делиться здесь стало нечему.
      Двадцатая палуба по размерам была самой маленькой, так как находилась в нижней — узкой части станции. Найти массивную дверь, ведущую в ядерное хранилище, не составило груда. На нее указывало множество предупреждающих надписей и стрелок. Не переставая оглядываться по сторонам, готовый к тому, что из темного угла на меня набросится синтетойд, я снял засов и откатил в сторону толстую плиту с надписью «Хранилище № 1». В следующий миг в меня выстрелили из бластера. Только чудо спасло мне жизнь — разряд задел один из стальных кронштейнов, торчащий из стены хранилища, и отклонился в сторону. Я не стал дожидаться второго выстрела и предусмотрительно спрятался за стену.
      — Купер, идиот, не стреляй! Это я — Скайт Уорнер! — крикнул я в темноту ядерного хранилища.
      — Докажи, что это именно ты! — послышался голос Купера.
      — Ты кретин, Купер, станция через пять минут столкнется с астероидом, кто бы другой в такой ситуации пришел за тобой?
      — Ты прав, это может сделать лишь человек, любящий деньги так, как Скайт Уорнер.
      Из глубины показались две фигуры — Джона Купера и Стейси Раке. Судя по внешнему виду, им крепко досталось. Ноги Купера до колен были обмотаны окровавленными бинтами. Сам он идти не мог, и ему помогала Стейси, у которой лицо покрывали множественные ожоги от раскаленных капель металла, которые разлетаются, когда рядом разорвется заряд куспайдера . У блондинки также было перевязано плечо правой руки.
      Увидев их ранения, я обрадовался и почувствовал облегчение. Не подумайте, что я садист или какой-нибудь извращенец, которому, приятно видеть чужие страдания, просто сразу стало ясно, что они не синтетойды.
      Купер в руках держал бластер, а у Стейси через плечо был перекинут ремень карентфаера.
      — Что у тебя с прической, красотка? — поинтересовался я.
      — Пошел ты, — отреагировала на мои слова Стейси. Я впервые услышал ее голос, он оказался очаровательным — с низким тембром и мягкими интонациями, похожий на мурлыкание ластящейся кошечки.
      — Надеюсь, что вы тоже пойдете со мной, мадам, — ответил я ей, стараясь придать своему голосу похожие интонации. — И пошевеливайтесь, у нас осталось всего пять минут.
      — Уорнер, мы не можем сейчас лететь, — заявил Купер.
      Только теперь я заметил, что зрачки у рейнджера расширены, вероятно, от действия обезболивающего. Неудивительно, что ему в голову приходят такие глупые мысли.
      — Купер, у меня нет времени спорить.
      — В соседнем хранилище заперты Мастерсон и Фитч. Без них мы не уйдем, — пояснил Купер.
      — В таком случае идите к кабине лифта и ждите нас там.
      Когда я посмотрел на секундомер, таймер показывал четыре минуты пятьдесят восемь секунд. Возможно, я полный идиот или, как говорит Купер, слишком сильно люблю деньги, но я побежал вдоль коридора по направлению желтой линии с указателем «К хранилищу № 2».
      Массивная дверь оказалась открытой. Наученный предыдущим опытом, когда чуть не угодил под выстрел Купера, я не стал сразу высовываться, а вначале крикнул внутрь помещения:
      — Говард, Фитч — это Скайт Уорнер! Вылезайте, мы улетаем!
      — Это ты, Скайт?! — раздался голос Мастерсона. Какие все-таки глупые эти рейнджеры, я ведь только что представился.
      — Да, это я! Черт бы тебя побрал! У нас всего четыре минуты, чтобы добраться до звездолета!
      Раздались тяжелые шаги, и из хранилища в коридор выбрался Мастерсон со своей плазменной пушкой двадцать второго калибра. Темнокожий гигант поправил на плече широкий ремень от «драгонгана».
      — Ты один? — спросил он.
      — Нет. Купер и Стейси ждут возле лифта. Пошевеливайтесь!
      За Купером появился Фитч. У него в руках я заметил карентфаер и металлический кейс. Когда рейнджеры пришли на станцию, этого чемоданчика ни у кого из них не было.
      — Сколько, ты говоришь, осталось времени? — поинтересовался Фитч.
      Я не успел ему ответить, за меня это сделал бесстрастный механический голос под потолком:
      — До столкновения осталось четыре минуты. Персоналу срочно покинуть станцию.
      Мы побежали по коридору к лифтовой шахте. Купер и Стейси ждали в кабине, не позволяя дверям закрыться.
      — Вы достали кейс? — первым делом поинтересовался Купер, когда мы ввалились внутрь.
      — Да, сэр, — коротко ответил Фитч и, передав чемодан командиру, нажал кнопку четвертого этажа.
      Двери закрылись. Кабина поползла вверх.
      Аварийная сирена, приглушенная толстыми стенами шахты, сопровождала нас всю дорогу. Все молчали, подняв головы на указатель этажей, где медленно менялись цифры. К сожалению, секунды на моем таймере бежали во много раз быстрее.
      — Говард, тебе лучше встать спереди, — посоветовал я, когда на указателе этажей показалась цифра «5». — На грузовую палубу со всей станции наверняка сползлись оставшиеся синтетойды. Предстоит с боем пробиваться к звездолету, и твой «драгонган» подойдет для этого как нельзя лучше.
      — В батарее осталось мало энергии, только на пару очередей.
      — Ничего, главное начать.
      Двери открылись, и к нам со всех сторон бросились сотни мерзких созданий. В руках Мастерсона с жутким грохотом заработала плазменная пушка. Ее огнем волна синтетойдов была отброшена назад. Палуба покрылась десятками изуродованных тел. Поднялся жуткий крик. Кто-то из синтетойдов выстрелил в нас из флэштера. Но заряд ушел высоко в потолок, осыпавшись вниз дождем раскаленных искр. В следующий момент Стейси сняла синтетойда очередью из карентфаера.
      Мы выскочили на палубу и помчались к коридору на восьмой причал. Мастерсон шел последним, прикрывая отход группы шквальным огнем «драгонгана». Отовсюду наперерез с обреченностью загнанного зверя бросались человекоподобные существа. Бластер в моей руке не замолкал ни на секунду. Рядом грохотали карентфаеры Стейси и Фитча. Каждый из них держал оружие в одной руке, а свободной поддерживал Купера. Можно было бы двигаться быстрее, но Купер едва волочил ноги. Стейси с Фитчем приходилось в буквальном смысле нести его на себе.
      До поворота на восьмой причал оставалось преодолеть несколько метров, когда из всех дверей центральной шахты поползла биомасса. Я и представить себе не мог, как ее много! Субстанция с чавканьем быстро заполняла грузовую палубу. Отвратительное месиво вздымалось до самого потолка. Оно поглощало трупы синтетойдов и быстро двигалось по нашим следам. Расстояние между нами и передним краем биомассы неуклонно сокращалось.
      Мы повернули в коридор восьмого причала, когда расстояние, разделявшее нашу группу от субстанции, сократилось наполовину. Мастерсон, прежде чем бежать следом, развернулся и произвел последний выстрел из своей пушки, после чего бросил бесполезное оружие и последовал за нами.
      Я обогнал рейнджеров и первым подбежал к люку в переходный тамбур стыковочного узла. Быстро нажал кнопку на панели управления. Стальная пластина отъехала в сторону, и я чуть не потерял дар речи от неожиданности. Передо мной стоял Фэлкон Ромеро, которого я собственноручно отправил в ад несколько минут тому назад. Правда, у этого не было повязки на голове.
      — Ты? — удивился я, хотя сразу догадался, что это всего лишь точная копия того Фэлкона Ромеро.
      — Я вернулся, — недобро улыбнулся двойник, точно так же, как это делал настоящий Фэлкон, и схватился за бластеры. Сделал он это, как и оригинал, слишком медленно для того, чтобы остаться в живых.
      Голубая слизь брызнула во все стороны, заляпав стены переходного отсека.
      Я убил Фэлкона Ромеро во второй раз.
      Рейнджеры всей командой ввалились в переходный тамбур. За их спинами в коридоре я увидел стремительно приближающуюся биомассу.
      — Внимание! Опасная ситуация. Неизбежно столкновение с астероидом. Персоналу немедленно покинуть станцию. До столкновения сорок пять секунд.
      Я бросил быстрый взгляд на часы — на моих до столкновения было еще пятьдесят четыре секунды. Проклятая электроника — всегда обманывает!
      — Открывай люк своего звездолета! — закричал Купер.
      Его голос заглушили непрерывные очереди — это Стейси и Фитч попытались огнем карентфаеров остановить надвигающуюся биомассу. Вспышки от разрывов огненным смерчем накрыли передний край субстанции, но это нисколько не повлияло на ее скорость. Биомасса подступала все ближе и ближе.
      — Люк! Закройте крышку люка! — закричал Купер. — Скорее!
      Стейси, как кошка, прыгнула к панели управления и нажала на кнопку. Пластина поехала в сторону, перекрывая проход. Пока она не закрылась, Фитч продолжал непрерывно стрелять из карентфаера. Только когда ствол оружия мог застрять в щели, он прекратил огонь и отступил на шаг. Пластина встала на место, герметично перекрыв проход. Сразу же с противоположной стороны послышался мощный удар.
      Казалось, пока я открыл люк звездолета и вбежал в рубку управления, прошла целая вечность. Бросившись в кресло и пристегнувшись ремнями безопасности, я принялся со скоростью, на которую только был способен, включать корабельные системы. Загорелся обзорный экран, и я обомлел — прямо на меня двигалась каменная громада астероида. На его поверхности отчетливо просматривались мелкие камни, темные трещины и блестящие в свете Олиуса острые грани скальных пород. Астероид по размерам в два раза превосходил космическую станцию.
      — Всем пристегнуться! — крикнул я в микрофон громкой связи и рванул рычаги управления.
      Надрывно взвыл двигатель. Заскрежетали стыковочные захваты, и звездолет оторвался от причала. Как только это произошло, я сразу совершил крутой правый разворот и, чтобы избежать столкновения, стал уходить в сторону от астероида.
      С одной стороны на нас понесся серый борт космической станции с огнями иллюминаторов, с другой — каменная поверхность с темными впадинами и острыми гранями скальных пород. Расстояние между станцией и астероидом стремительно сокращалось. Звездолет мог не успеть набрать скорость и проскочить. Я увеличил тягу двигателя. Навалившаяся перегрузка вдавила меня в кресло. Еще мгновение, и корабль вырвался из узкого коридора на свободное пространство.
      За кормой звездолета началась катастрофа. Вначале покорежились выступающие из корпуса станции причалы, согнулись антенны, а потом, когда сам корпус врезался в астероид, из проломленных помещений, словно пар из разорвавшегося котла, вырвалось белесое облако газов. Корпус станции продолжал деформироваться. Скала все глубже входила в него. В стороны полетели вырванные напором выходящего воздуха мелкие части конструкций, оборудование внутренних помещений. Разом погасли все габаритные огни, и сразу после этого взорвался главный реактор.
      Вспышка была настолько мощной, что показалось, будто на небе зажглось второе солнце. Возникшая световая волна озарила все каменные глыбы в поясе астероидов. Огненный шар накрыл астероид, с которым столкнулась станция, и стремительно стал увеличиваться в размерах, нагоняя уходящий звездолет. Когда казалось, что спасения уже нет и столкновение неизбежно, огонь иссяк. На месте взрыва виднелись лишь десятки мелких каменных обломков, парящих в облаке разреженных газов, — и это было все, что осталось от старой имперской станции Буй-34.
      Космическая станция Буй-34, оказавшаяся лабораторией по производству синтетических солдат, перестала существовать. Но сколько еще таких станций припрятано по дальним уголкам космоса? Работают ли они? Вдруг найдется еще какой-нибудь Генри Пламмер, который захочет создать себе армию из послушных синтетических солдат, которым неведомы ни страх, ни жалость. Не хочется сейчас об этом думать. После всего пережитого нужно просто расслабиться.
      Глядя на разрастающееся во все стороны туманное облако, я подумал, что теперь эту часть космоса редко кто будет навещать. Некоторое время сюда еще станут прилетать корабли, капитаны которых не знают, что станции больше не существует. Но потом и они перестанут появляться здесь, и покой пояса астероидов больше никто не потревожит.
      Я вывел звездолет из Кольца Заубера в свободное пространство и, когда индикатор метеоритной опасности поменял цвет с красного на зеленый, облегченно сбросил с себя ремни безопасности. До планеты Свобода-5 оставалось несколько часов лету, и я решил проведать рейнджеров.

Глава 12. ВСЕ ПО-ЧЕСТНОМУ