Стиль предательства

      Заметив направление его взгляда, Валкол сказал:
      - Я попросил этого джентльмена присоединиться ко мне, чтобы убедить тебя, если вдруг у тебя возникли бы сомнения, в серьезности этой беседы. Я полагаю, тебе известно, кто он.
      - Я не знаю, кто "он", - ответил Саймон с чуть заметным ударением. Но полагаю, что будучи вомбисом, он представляет Зеленого Экзарха.
      Губы Верховного Предателя слегка побелели. Ага, значит он этого не знал!
      - Докажи, - сказал он.
      - Мой дорогой Валкол, - вмешалось существо. - Умоляю, не позволяй ему отвлекать нас на пустяки. Подобное нельзя доказать без сложнейших лабораторных анализов, это всем известно. И это обвинение служит ответом на наш вопрос, то есть, он знает, кто я - иначе зачем бы он пытался меня дискредитировать?
      - Слушайся хозяина, - сказал Саймон. - В любом случае, давайте продолжим - в этом халате холодновато.
      - Этот джентльмен, - продолжал Валкол, будто и не слышал ни одного из четырех предыдущих высказываний, - Чаг Шарани из Экзархии. Не из Посольства, а прямо от Двора - он является Заместителем Подстрекателя Его Величества.
      - Годится, - пробормотал Саймон.
      - Мы знаем, что сейчас ты именуешь себя "Саймон де Кюль", но что важнее, ты утверждаешь, что являешься Верховным Предателем Великой Земли. Документы, имеющиеся в моем распоряжении, убеждают меня, что если ты на самом деле и не являешься этим чиновником, ты настолько близок к тому, чтобы быть им, что разницы нет. Возможно, человек, которого ты заменил, дилетант с дурацким поясом из ядовитых раковин, действительно был им. В любом случае, ты тот человек, что нам нужен.
      - Вы мне льстите.
      - Вовсе нет, - возразил Валкол Учтивый. - Нам просто нужна остальная часть тех документов, за которые мы заплатили. Где они?
      - Я продал их Руд-Принцу.
      - У него их нет, и его не удалось заставить припомнить подобную сделку.
      - Конечно, нет, - с улыбкой сказал Саймон. - Я продал их за двадцать риалов; неужели вы думаете, что Руд-Принц может вспомнить такой пустяк? Я появился под видом торговца книгами и продал документы его библиотекарю. Полагаю, вы сожгли библиотеку - варвары всегда поступают так.
      Валкол взглянул на вомбиса. - Цена совпадает с... показаниями Да-Уда ам Альтаира. Как ты считаешь?..
      - Возможно. Но рисковать не следует; например, такой поиск займет много времени.
      Блеск в глазах Валкола стал ярче и холоднее.
      - Действительно. Возможно самым быстрым путем будет передать его Общине.
      Саймон фыркнул. Община представляла собой добровольческую организацию, на которую Гильдии традиционно возлагали определенные функции, на которые у Гильдии не хватало времени и людей, в основном жестокие физические пытки.
      - Если я действительно тот, кем вы меня считаете, - сказал он, - этот путь ничего вам не даст, кроме непривлекательного трупа - непригодного даже для каменной кладки.
      - Действительно, - нехотя согласился Валкол. - Не думаю, что тебя можно склонить - вежливо - к честному сотрудничеству с нами, уже поздно. Но ведь мы заплатили за эти документы, и не какие-то жалкие двадцать риалов.
      - Я денег не получил.
      - Естественно, нет, поскольку несчастного Да-Уда держали тут, пока мы не решили, что он больше не нужен для этого дела. Однако, если соответствующая клятва...
      - Великая Земля самый старый клятвопреступник из всех них, - оборвал его Подстрекатель. - Мы - то есть, Экзархия - не располагаем временем для подобных экспериментов. Допрос должен быть проведен.
      - Похоже так. Хотя мне претит такое обращение с коллегой...
      - Ты боишься Великой Земли, - сказал вомбис. - Дорогой Валкол, позволь напомнить тебе...
      - Да, да, гарантия Экзарха - я все знаю, - огрызнулся Валкол, к удивлению Саймона. - Тем не менее - мистер Де Кюль, вы _у_в_е_р_е_н_ы_, что у нас нет другого пути, кроме как отправить вас в Камеру Болтунов?
      - Почему бы нет? - сказал Саймон. - Мне даже нравится слушать собственные мысли. По правде сказать, именно этим я и занимался, когда ваши стражники прервали меня.
      10
      Естественно, Саймон далеко не испытывал той смелости, что звучала в его голосе, но у него не оставалось выбора, кроме как положиться на преобразующую сыворотку, от которой его сознание трепетало и кружилось на грани, грозившей лишить их всех троих того, к чему они стремились. Конечно, об этом знал только Саймон; и только он знал кое-что похуже что, насколько могло судить его все более ухудшающееся чувство времени, противоядие должно было поступить в его кровеносную систему в лучшем случае через шесть часов, а в худшем, всего через несколько минут. После этого ставленник Экзархии станет единственным победителем - и единственным оставшимся в живых.
      И когда он увидел топоскопическую лабораторию Гильдии, он подумал, сможет ли даже сыворотка защитить его. В ней не было ни одного хоть в малейшей степени устаревшего прибора, ничего подобного Саймон не встречал даже на Великой Земле. Оборудование Экзархии, сомнений нет.
      И оборудование его не разочаровало. Оно вонзилось прямо в подсознание с непреодолимым равнодушием острия, протыкающего воздушный шарик. И тут же несколько динамиков над его распростертым телом ожили многоголосой жизнью:
      - Это какой-то трюк? Ни у кого, кроме Беренца, нет разрешения на перевод...
      - Теперь переполненное второе "я" должно болтать и дать мне...
      - Ви шаффен зи ес, зольхе энтфернунген бай унтерлихтгешвиндиг-кайт цурюкцулеген?
      - ПОМНИ ТОР-ПЯТЬ!
      - Пок. Пок. Пок.
      - Мы так устали брести в крови, так устали пить кровь, так устали видеть кровь во сне...
      Последний голос перешел в вопль, и все динамики резко отключились. Валкол, озадаченный, но еще не встревоженный, склонился над Саймоном, вглядываясь в его глаза.
      - Так мы ничего не добьемся, - сказал он какому-то невидимому технику. - Ты наверно опустился слишком глубоко; ты, видимо, извлекаешь прототипы.
      - Чушь. - Голос принадлежал Подстрекателю. - Прототипы звучат совершенно иначе - чему ты должен радоваться. В любом случае, мы прошли только самую поверхность коры мозга, посмотри сам.
      Лицо Валкола исчезло. - Хм-м. Да, _ч_т_о_-_т_о_ не так. Может у тебя слишком широкий зонд. Попробуй еще раз.
      Острие вернулось на место, и динамики возобновили свою многоголосую болтовню.
      - Носентампен. Эддеттомпик. Беробсилом. Аймкаксетчок. Санбетогмов...
      - Дит-люи ке ну люи ордоннон де ревенир, ан вертю де ля Луа дю Гран Ту.
      - Может ему следует работать на другую страну.
      - Не может ли мамочка лестница космолет нормально подумать, пока, до встречи, две ветреные папочка бутылки секунды...
      - Нансима макамба йонсо какосилиса.
      - У звезд нет острых лучей. Они круглые, как шарики.
      Звук вновь отключился. Валкол раздраженно сказал: - Не может быть, чтобы он сопротивлялся. Ты просто что-то делаешь не так, вот и все.
      Хотя вывод, сделанный Валколом, не соответствовал действительности, он явно показался Подстрекателю бесспорным. Последовала довольно долгая тишина, лишь иногда нарушаемая негромким гудением и звяканьем.
      Лежа в ожидании, Саймон вдруг почувствовал постепенное облегчение в мочке левого уха, как будто слабенькое, но противоестественное давление, с которым он давно свыкся, начало уменьшаться - в точности, как будто прорвалась киста.
      Это был конец. Теперь у него оставалось лишь пятнадцать минут, в течение которых топоскоп еще будет извергать белиберду - становящуюся все более связной - а уже через час перестроится и его физический облик, что уже не будет иметь ни малейшего значения.
      Настало время воспользоваться последней возможностью - сейчас, прежде чем зонд проникнет сквозь кору мозга и лишит его возможности управлять своей речью сознательно. Он сказал:
      - Оставь, Валкол. Я дам тебе то, что ты хочешь.
      - Что? Во имя Гроу, я не собираюсь давать тебе...
      - Тебе ничего не нужно мне давать; я ничего не продаю. Ты сам видишь, что эта машина не поможет тебе заполучить материал. И любая другая подобная тоже, могу добавить. Но я пользуюсь возможностью перейти на вашу сторону, по законам Гильдии, что обеспечивает мне безопасность, этого достаточно.
      - Нет, - раздался голос Подстрекателя. - Это невероятно - он не испытывает мук и обманул машину; с какой стати он должен сдаваться? К тому же, секрет его сопротивляемости...
      - Замолчи, - вмешался Валкол. - Меня так и подмывает спросить, не вомбис ли ты; на этот вопрос машина, без сомнения, сможет ответить. Мистер Де Кюль, я уважаю закон, но вы меня не убедили. Причину, пожалуйста?
      - Великая Земля еще не все, - сказал Саймон. - Помнишь Эзра-Цзе? "Последняя измена это последнее искушение... поступить честно из ошибочного побуждения". Я лучше буду честен с тобой, а потом буду долго стараться стать честным по отношению к себе. Но только с тобой, Валкол. Зеленому Экзарху я не продам ничего.
      - Понимаю. Чрезвычайно интересная сделка, согласен. Что тебе понадобится?
      - Часа три чтобы прийти в себя от последствий сопротивления вашему допросу. Потом я продиктую недостающий материал. В данный момент он совершенно недоступен.
      - В это я тоже верю, - с сочувствием согласился Валкол. - Ну, ладно...
      - Нет, не ладно, - почти взвопил вомбис. - Эта сделка полное нарушение...
      Валкол повернулся и посмотрел на существо так сурово, что оно само замолчало. И вдруг Саймон понял, что Валколу больше не нужны проверки, чтобы сделать вывод, кем является Подстрекатель.
      - Я и не думал, что ты это поймешь, - сказал Валкол очень мягким голосом. - Это вопрос стиля.
      11
      Саймона перевели в комфортабельные апартаменты и оставили одного намного больше чем на те три часа, которые он просил. К тому времени перестройка его тела завершилась, хотя требовался по меньшей мере день, чтобы исчезли все остаточные ментальные эффекты воздействия сыворотки. Когда Верховный Предатель наконец явился в апартаменты, он даже не попытался скрыть ни свое изумление, ни свое восхищение.
      - Отравитель! Великая Земля по-прежнему мир чудес. Позвольте спросить, что вы сделали со своим, э-э, перенаселенным приятелем?
      - Я от него избавился, - сказал Саймон. - У нас предателей хватает и без него. Вот ваш документ; я написал его от руки, но вы можете получить топоскопическое подтверждение, когда вам будет угодно.
      - Как только мои техники освоят новое оборудование - мы, конечно, застрелили этого монстра, хотя я не сомневаюсь, что Экзарх будет негодовать.
      - Когда вы увидите остальной материал, вы перестанете беспокоиться о том, что думает Экзарх, - сказал Саймон. - Вы увидите, что я привез вам прекрасный союз - хотя Гроу очень колебался, прежде чем предложить его вам.
      - Я начал подозревать подобное. Мистер Де Кюль - я полагаю, что вы все еще он, иначе можно сойти с ума - этот акт сдачи был самым элегантным жестом, который мне довелось видеть. Одно это убедило меня, что вы действительно Верховный Предатель Великой Земли и никто иной.
      - Разумеется, я им и был, - сказал Саймон. - Но теперь, если вы позволите, я, пожалуй, готов стать кем-нибудь другим.
      С учтивостью и тревогой Валкол оставил его. И очень вовремя. У Саймона появился противный привкус во рту, не имевший никакого отношения к мучениям... и, хотя никто лучше него не знал, насколько бессмысленна любая месть, неодолимые воспоминания о Джиллит.
      Возможно, подумал он, и впрямь "Справедливость есть любовь" - дело не в стиле, а в духе. Он надеялся, что все эти вопросы исчезнут, когда противоядие полностью подействует, унесутся в прошлое вместе с людьми, которые сделали то, что они сделали, но они не исчезли; они были частью его самого.
      Он победил, но видимо, от него теперь уже никогда не будет пользы Великой Земле.
      Почему-то это его устраивало. Человеку не нужна преобразующая сыворотка, чтобы помимо своей воли раздвоиться; ему предстояло покаяться еще во многих грехах, и не такая уж долгая жизнь, чтобы успеть это сделать.
      А пока, в ожидании, возможно, он сможет научиться играть на саре.