БОЛЬШОЙ СЮРПРИЗ

— Мама, ты уже решила что-нибудь насчет наших каникул? — спросил Джулиан за завтраком. — Поедем, как всегда, в Полсит?

— Боюсь, что нет, — ответила мама. — В этом году у них и без нас полно постояльцев.

Трое ребят за столом разочарованно посмотрели друг на друга. Им так нравился дом в Полсите. А потом, там такой чудесный пляж и такое купание!

— Не расстраивайтесь, — утешил их папа. — Я уверен, найдем для вас место не хуже этого. У нас с мамой в этом году другие планы — поехать в Шотландию. Мама сказала вам об этом?

— Нет, — ответила Энн. — Мама, это правда? Разве ты не сможешь провести с нами каникулы? Ты ведь всегда ездила с нами.

— В этом году мы хотим поехать одни, вы уже достаточно самостоятельные, и вам будет даже интересно провести каникулы без нас. Правда, вместо Полсита пока не представляю, куда вас отправить.

— А как насчет Квентина? — спросил папа. Квентин был его братом. Дети видели его только один раз и немного побаивались. Этот умный, очень высокий, всегда угрюмый человек был вечно занят своими научными изысканиями. Он жил у моря — больше ничего ребята о нём не знали.

— Насчет Квентина? — переспросила мама. — Почему это ты вдруг подумал о нем? Вряд ли он захочет, чтобы дети поселились в их небольшом доме и мешали ему.

— На днях я виделся с женой Квентина по делу. У них, по-моему, какие-то материальные трудности. Фанни мне говорила, что была бы не прочь на время пустить одного или двух постояльцев за плату, ведь дом — на самом берегу моря. Нашим ребятам наверняка там было бы хорошо. Фанни — очень славная, она за ними присмотрит как следует.

— Да, и у нее, кстати, тоже есть дочка, — поддержала его мама. — Как ее зовут? Как-то очень странно. Ах, да, Джорджина. Сколько ей лет? По-моему, что-то около одиннадцати.

— Столько же, сколько мне, — сказал Дик. — Значит, у нас есть двоюродная сестра, которую мы никогда не видели! Ей, наверно, очень одиноко. Я могу играть с Джулианом и Энн, а у Джорджины никого нет. Она, наверно, обрадуется нашему приезду.

— Знаете, я думаю, что этот вариант решил бы наши трудности, — сказал папа. — Давайте позвоним Фанни и договоримся обо всем. Я уверен, ее это устроит, а у Джорджины будет с кем провести каникулы, мы же сможем не беспокоиться за нашу троицу.

Ребята пришли в волнение. Разве не интересно отправиться в новое место и познакомиться с двоюродной сестрой?

— А там есть скалы, камни и песок? — спросила Энн. — Это красивое место?

— Я его не очень хорошо помню, — ответил папа. — Но уверен, что там очень интересно. Это место называется «Залив Киррин» — вам там наверняка понравится. Ваша тетя Фанни всю жизнь провела там и ни за что не хочет куда-нибудь переезжать.

— Папочка, позвони скорее тете Фанни! — воскликнул Дик. — Мне кажется, это то, что надо. Вдруг нас там ждут занятные приключения?!

— Ах, ты всегда так говоришь, куда бы мы ни поехали, — сказал папа, рассмеявшись. — Хорошо, я сейчас позвоню и все выясню.

Закончив завтрак, ребята поднялись из-за стола и стали ждать, пока папа позвонит. Он вышел в холл и заказал разговор.

— Надеюсь, что все будет в порядке, — сказал Джулиан. — Интересно, какая она, Джорджина. Странное имя, правда? Скорее подходит мальчику, а не девочке. Значит, ей одиннадцать лет, она на год младше меня, одного возраста с Диком и на год старше Энн. Как раз то, что нам нужно. Мы вчетвером чудесно проведем время.

Минут через десять вернулся папа, и ребята по его виду сразу же поняли, что он обо всем договорился.

— Что ж, все устроено, — объявил он. — Тетя Фанни очень обрадовалась нашему предложению. Сказала, что Джорджине будет полезно пообщаться с новыми друзьями — ей ведь очень одиноко. А тетя с удовольствием за вами присмотрит. Только вам нужно поменьше беспокоить дядю Квентина. Он очень много работает и легко выходит из себя, когда ему мешают.

— Будем вести себя тихо, как мышки, — пообещал Дик. — Честное слово. Как здорово все получилось! Когда мы поедем туда, папа?

— На следующей неделе, если мама управится, — ответил папа.

Мама кивнула.

— Хорошо, — сказала она. — Какие там сложности — собрать их купальники, майки, шорты…

— Как здорово будет опять влезть в шорты! — вскричала Энн, пританцовывая. — Я устала от школьной формы, хочу ходить в шортах или в купальнике, плавать и лазить по скалам вместе с мальчиками.

— Что ж, скоро ты этим займешься, — сказала мама, засмеявшись. — Не забудьте приготовить книги и игры, которые вы хотите взять с собой. Ладно? Но, пожалуйста, немного, потому что там довольно тесно.

— В прошлом году Энн хотела взять с собой пятнадцать кукол, — сказал Дик. — Помнишь, Энн? Вот чудачка!

— Подумаешь, — возразила Энн, покраснев. — Я люблю всех своих кукол и просто не могла выбрать, каких взять, и решила взять всех. Ничего чудного в этом нет.

— А помните, как в позапрошлом году Энн хотела взять с собой свою лошадку-качалку? — продолжал Дик, хихикая. Тут вмешалась мама:

— А я помню, как однажды маленький мальчик по имени Дик, собираясь в Полсит, приготовил для упаковки двух черномазых кукол-уродцев, медвежонка, трех игрушечных собак, двух кошек и старую обезьянку.

Дик, покраснев, тут же переменил тему.

— Папочка, а как мы поедем? Поездом или на машине? — спросил он.

— На машине, — ответил папа. — Уложим все в багажник. Как насчет вторника?

— Меня устраивает, — сказала мама. — Отвезем ребят, вернемся домой и в пятницу отправимся в Шотландию. Хорошо, пусть будет вторник.

Итак, отъезд был назначен на вторник. Ребята нетерпеливо считали дни, а Энн каждый вечер зачеркивала в календаре прошедший день. Неделя показалась им очень длинной. Утром во вторник Дик и Джулиан, спавшие в одной комнате, проснулись почти одновременно и выглянули в ближайшее окно.

— День чудесный, ура! — закричал Джулиан, соскакивая с кровати. — Не знаю почему, но всегда хочется, чтобы в первый день каникул светило солнце. Давай разбудим Энн.

Энн спала в соседней комнате. Джулиан вбежал туда и потряс Энн за плечи.

— Проснись! — закричал он. — Сегодня вторник и светит солнце.

Энн вскочила и радостно уставилась на Джулиана.

— Наконец-то! — воскликнула она. — Я думала, этот день никогда не наступит. Как интересно уезжать куда-то на каникулы!

Вскоре после завтрака они отправились в путь. У них была большая машина, так что разместились все очень свободно. Мама — на переднем сиденье вместе с папой, а трое ребят сзади, поставив ноги на два чемодана. В багажнике в задней части машины находилось все остальное. Мама была уверена, что они ничего не забыли. Они ехали по оживленным улицам Лондона, сначала медленно, а потом, когда город остался позади, прибавили скорость. Вскоре они оказались на свободном шоссе, и машина быстро побежала вперед. Ребята распевали песенки и чувствовали себя счастливыми.

— А есть мы будем скоро? — спросила проголодавшаяся вдруг Энн.

— Скоро, но сейчас ведь только одиннадцать. Второй завтрак будет не раньше половины первого, Энн.

— Как жалко! — воскликнула Энн. — Я не дотяну до второго завтрака.

Тогда мама дала им шоколад, и ребята с удовольствием его жевали, рассматривая холмы, леса и поля, мимо которых мчалась машина.

Завтрак на природе был чудесным. Они устроились высоко на склоне холма, откуда открывался вид на солнечную долину. Энн слегка испугалась большой бурой коровы, которая подошла близко и уставилась на нее, но папа прогнал корову. Ребята ели с большим аппетитом, и мама сказала, что вместо того, чтобы останавливаться для вечернего чаепития на природе, лучше заехать в какую-нибудь чайную, потому что они съели все бутерброды, приготовленные на день.

— В котором часу мы приедем к тете Фанни? — спросил Джулиан, дожевывая самый последний бутерброд. Он не отказался бы еще от одного.

— Если повезет, то часов в шесть, — ответил папа. — А теперь кто хочет немного размяться? Нам придется еще долго ехать.

Казалось, что машина заглатывает милю за милей, мчась вперед. Наступило время чая, и трое ребят опять заволновались.

— Где-то поблизости море, — сказал Дик. — Я чувствую его запах.

Он оказался прав. С вершины холма перед ними открылось море, сверкающее синевой в лучах солнца, спокойное и гладкое. Ребята радостно закричали:

— Вот оно!

— Правда, здорово?

— Как хочется искупаться!

— До залива Киррин нам осталось ехать не больше двадцати минут, — сказал папа. — Мы хорошо прокатились. Скоро вы увидите залив, он большой, и при входе в него расположен забавный островок.

Пока они ехали вдоль берега, ребята искали глазами этот залив. И вот Джулиан закричал:

— Залив Киррин! Посмотри, Дик, какой он красивый и голубой.

— А ты видишь маленький скалистый островок перед входом в залив? — спросил Дик. — Вот бы на нем побывать!

— Конечно, побываешь, — заверила мама. — А теперь поищем дом тети Фанни. Его называют Киррин-коттедж.

Вскоре они подъехали к дому. Он стоял на скале фасадом к заливу. Это был очень старый, довольно большой дом, построенный из белого камня. По его фасаду вились розы, в саду росло множество ярких цветов.

— Киррин-коттедж, — объявил папа, остановив машину перед ним. — Считается, что ему около трехсот лет. Где же Квентин? А вот и Фанни.

СТРАННАЯ СЕСТРЕНКА

Тетя Фанни ждала их. Она выбежала из старой деревянной двери, как только увидела, что у дома остановилась машина. Ребятам она сразу же понравилась.

— Приветствую вас в Киррине! — воскликнула она. — Как приятно вас видеть! И какие большие дети!

Она расцеловала ребят, и все вошли в дом. Он им тоже понравился. Чувствовалось, что он старый и даже немного таинственный. Мебель тоже была старой и очень красивой.

— А где же Джорджина? — спросила Энн, оглядывая комнату в поисках своей незнакомой двоюродной сестры.

— О, противная девчонка! Я велела ей ждать вас в саду. А она куда-то ушла. Должна сказать вам, дети, что поначалу вам может быть трудно с Джордж — она проводит все свое время одна, и скорее всего ваше присутствие поначалу ее не обрадует. Но вы не должны обращать на это внимание — скоро все станет на свое место. Я очень рада, что вы смогли приехать. Джордж необходимо общаться и играть с другими детьми.

— Вы зовете ее «Джордж»? — спросила удивленная Энн. — Я думала, ее имя Джорджина.

— Верно, — ответила тетя, — но ей не нравится быть девочкой, и нам приходиться звать ее Джордж, как мальчика. Противная девчонка не откликается, если мы называем ее Джорджиной.

Ребята подумали, что «Джордж» звучит очень приятно. Им не терпелось ее увидеть, но она не появлялась. Вместо нее неожиданно возник дядя Квентин. Он выглядел очень угрюмым.

— Привет, Квентин. — обратился к нему папа. — Давно я тебя не видел. Надеюсь, наша троица не помешает твоей работе.

— Квентин работает над очень трудной книгой, — объяснила тетя Фанни. — Но я выделила ему отдельную комнату на другой стороне дома. Поэтому, думаю, его никто беспокоить не будет.

Дядя оглядел троих ребят, кивнул каждому из них. Лицо его оставалось по-прежнему нахмуренным, и он немного испугались и были рады, что он будет работать на другой стороне дома.

— А где Джордж? — спросил он.

— Куда-то опять ушла, — сказала тетя Фанни недовольно. — Я велела ей оставаться здесь и встретить своих двоюродных братьев и сестру.

— Ее надо отшлепать, — сказал дядя Квентин. Ребята не могли понять, шутит он или нет. — Ладно, дети, надеюсь, вы хорошо проведете здесь время и, может быть, заставите Джордж стать более разумной.

В Киррин-коттедже не нашлось комнаты для ночевки мамы и папы. Поэтому, наскоро поужинав, они отправились в гостиницу в ближайший поселок. На следующий день, сразу после завтрака, они собирались вернуться в Лондон, так что попрощались с детьми вечером.

Джорджина все еще не появилась.

— Жалко, что мы не увиделись с Джорджиной, — сказала мама. — Передайте ей привет от нас. Мы надеемся, что ей в конце концов понравится играть с Диком, Джулианом и Энн.

Мама и папа уехали. Глядя, как их большая машина поворачивает за угол, ребята почувствовали себя немного одинокими, но тетя Фанни повела их наверх, чтобы показать им спальни, и вскоре они повеселели.

Мальчикам была отведена наверху комната с наклонным потолком. Отсюда открывался замечательный вид на залив. Комната им очень понравилась. Энн должна была спать вместе с Джорджиной в маленькой комнате, окна которой выходили на заросшее вереском поле позади дома. Но из одного бокового окна тоже было видно море, что очень обрадовало Энн. Комната была приятная, в окно заглядывали красные розы на длинных стеблях.

— Как я хочу, чтобы пришла Джорджина. — сказала Энн тете. — Интересно, как она выглядит.

— Она — забавная маленькая девочка, — ответила тетя. — Иногда она кажется очень грубой и неприветливой, но сердце у нее доброе, она предана тем, с кем дружит, и очень правдива. Если она с вами подружится, это будет на всю жизнь. Жаль, что она так трудно сходится с детьми.

Энн вдруг зевнула. Мальчики рассердились на нее, они знали, что за этим последует. Так и случилось.

— Бедняжка Энн! Как ты устала! Вам всем надо немедленно лечь в постели и как следует выспаться. И тогда завтра вы встанете совсем свежими, — заявила тетя Фанни.

— Энн, ты просто глупая, — сердито заметил Дик, когда тетя вышла из комнаты. — Ты же прекрасно знаешь, что приходит в голову взрослым, как только мы начинаем зевать. Я хотел ненадолго спуститься на пляж.

— Простите меня, — попросила Энн. — Я не смогла удержаться. А кроме того, ты сейчас сам зеваешь, и Джулиан тоже.

Мальчики действительно тоже зевали. В глубине души каждый из них хотел бы улечься в постель и закрыть глаза.

— Интересно, где же Джорджина, — сказала Энн, пожелав спокойной ночи мальчикам. — Правда, она странная? Не встретила нас, не пришла к ужину, и сейчас ее еще нет. В конце концов она же будет спать в моей комнате — кто знает, в какое время она появится.

Когда пришла Джорджина, все трое крепко спали. Они не слышали, как она открыла дверь в комнате Энн, как разделась и почистила зубы. Не слышали, как скрипнула ее кровать, когда она легла. Они так устали, что ничего не слышали, пока утром солнышко не разбудило их. Проснувшись, Энн сначала не могла понять, где она находится. Она лежала на маленькой кровати и смотрела в косой потолок, на красные розы, кивавшие своими головками в открытом окне, и внезапно вспомнила все, что произошло. «Я в заливе Киррин, ведь начались каникулы!» — сказала она себе радостно и свернулась калачиком.

Потом она посмотрела на другую кровать. На ней лежала девочка, тоже свернувшись в клубок под одеялом. Энн увидела только кудрявую макушку, и больше ничего. Затем девочка пошевелилась, и Энн спросила:

— Послушай! Ты — Джорджина?

Девочка в кровати напротив села и посмотрела на Энн. У нее были кудрявые волосы, почти такие же короткие, как у мальчика. Лицо ее загорело до темно-коричневого цвета, и ярко-голубые глаза казались на нем совсем светлыми. Но губы были немного сердито сжаты, и она хмурилась, совсем как ее отец.

— Нет, — ответила она. — Я не Джорджина.

— О! — воскликнула Энн удивленно, подумав про себя, что ее двоюродная сестра ведет себя очень необычно. — Так кто же ты?

— Я — Джордж. — заявила девочка. — Я буду отвечать, только если ты будешь звать меня Джордж. Я ненавижу себя за то, что я — девочка. Я не хочу быть девочкой. Мне не нравятся девчоночьи занятия. Мне нравится то, что делают мальчики. Я могу взбираться на скалы лучше любого мальчишки и плаваю быстрее них. Я умею управлять лодкой не хуже любого мальчишки-рыбака на этом берегу. Если хочешь, чтобы я с тобой разговаривала, зови меня Джордж. А иначе я разговаривать с тобой не стану.

— О! — воскликнула Энн, опять подумав, что ее кузина довольно своеобразна. — Ладно, мне все равно, как тебя звать. Джордж — по-моему, хорошее имя. Мне не очень нравится «Джорджина». Тем более, что ты похожа на мальчика.

— Правда? — обрадовалась Джордж и на какое-то время перестала хмуриться. — Мама очень рассердилась на меня, когда я коротко подстриглась. У меня раньше волосы болтались на шее, это было ужасно!

Обе девочки несколько минут рассматривали друг друга.

— А ты не возражаешь быть девочкой? — спросила Джордж.

— Нет, конечно, нет, — ответила Энн. — Знаешь, я люблю красивые платья, люблю своих кукол.

— Подумать только! Заботиться о красивых платьях, — презрительно заявила Джордж. — И о куклах! Ты просто еще маленькая, вот что я тебе скажу.

Энн обиделась.

— Ты не очень-то вежлива, — сказала она. — Мои братья не станут водиться с тобой, если ты будешь вести себя так, будто знаешь все на свете. Они, понимаешь, настоящие мальчики, а не такие притворщики, как ты.

— Ну и что? Если они плохо ко мне отнесутся, я сама не стану водиться с ними, — ответила Джордж, соскакивая с кровати. — Я не хотела, чтобы вы вообще сюда приезжали и нарушали мою жизнь. Я прекрасно обхожусь одна. А теперь я должна терпеть глупую девчонку, которая любит платья и кукол, и двух глупых двоюродных братьев!

Энн подумала, что начало их знакомства получилось не слишком удачным. Она замолчала и стала надевать свои серые джинсы и красную майку. Джордж тоже надела джинсы и мальчиковую майку. Как только они оделись, мальчики громко постучали в дверь.

— Вы готовы? Джорджина там? Сестренка Джорджина, иди познакомься с нами!

Джордж распахнула дверь и вышла с высоко поднятой годовой. Она не обратила никакого внимания на двух удивленных мальчиков и направилась вниз. Все трое посмотрели друг на друга.

— Она не будет откликаться на Джорджину, — сообщила им Энн. — По-моему, она ужасно странная. Сказала, что не хотела, чтобы мы приезжали, так как мы помешаем ей. Она смеялась надо мной и вела себя довольно грубо.

Джулиан обнял Энн, которая казалась печальной.

— Не грусти, — попросил он. — У тебя есть мы, и мы всегда тебя защитим. Пошли вниз завтракать.

Они все проголодались. Запах яичницы с беконом приятно щекотал ноздри. Они бегом спустились по лестнице и поздоровались со своей тетей, которая подавала завтрак. Во главе стола сидел дядя и читал газету. Он кивнул ребятам. Не говоря ни слова, они заняли свои места, спрашивая себя, разрешается ли здесь за едой разговаривать. Дома им всегда это разрешалось, но дядя Квентин выглядел довольно сердито.

Джордж тоже была здесь и намазывала на хлеб масло. Она неприветливо посмотрела на всю троицу.

— Измени выражение лица, Джордж, — сказала ей мать. — Надеюсь, вы уже подружились. Ты должна сегодня утром повести своих братьев и сестру осмотреть залив и показать им лучшие места для купания.

— Я отправляюсь ловить рыбу, — заявила Джордж. Ее отец сразу же поднял глаза.

— Нет, не отправляешься, — сказал он. — Ты наконец должна научиться вести себя, как подобает воспитанной девочке, и показать детям залив. Ты слышишь?

— Ладно, — ответила Джордж так же сердито, как ее отец.

— Мы можем и сами пройти к заливу, если Джордж собирается на рыбалку, — сказала Энн, подумав, что было бы хорошо обойтись без Джордж, если та в плохом настроении.

— Джордж сделает именно то, что ей ведено, — заявил отец. — Если же она этого не сделает, я ей покажу!

Так что после завтрака четверо ребят приготовились к походу на пляж. Пологая тропинка вела вниз к заливу, и они радостно побежали по ней. Даже Джордж перестала хмуриться, почувствовав теплые лучи солнца и увидев искрящееся синее море.

— Если хочешь ловить рыбу, ты можешь этим заняться, — предложила Энн, когда они достигли берега. — Мы никому ничего не расскажем. Мы не хотим тебе мешать. Нас трое, и если ты не хочешь быть с нами, то не надо.

— Но все равно мы будем рады, если ты останешься с нами, — великодушно предложил Джулиан. Он считал, что Джордж груба и у нее плохие манеры, но ему все-таки нравилась эта девочка с высоко поднятой годовой и короткими волосами, ее ярко-голубые глаза и недовольно надутые губы.

Джордж взглянула на него.

— осмотрю, — сказала она. — Я не стану дружить с вами только потому, что мы — родственники, или из-за какой-нибудь другой такой же глупости. Я дружу только с теми, кто мне нравится.

— И мы тоже, — ответил Джулиан. — А что, если и ты нам не понравишься?

— Ах! — воскликнула Джордж с таким видом, как будто эта возможность не приходила ей в голову. — Конечно, и так может случиться. Меня действительно многие не любят.

Энн не отрываясь смотрела на синий залив. У его устья высился занятный скалистый остров с развалинами в центре, похожими на руины старого замка.

— Какое интересное место. Любопытно, как оно называется, — сказала она.

— Это остров Киррин. — ответила Джордж. Ее глаза казались такими же голубыми, как вода залива, когда она повернулась к нему. — Это славное местечко. Если вы мне понравитесь, я как-нибудь возьму вас туда. Но я ничего не обещаю. Единственный способ добраться туда — на лодке.

— А кому принадлежит этот забавный островок? — спросил Джулиан.

Ответ Джордж был совершенно неожиданным.

— Он принадлежит мне, — сказала она. — Во всяком случае, когда-нибудь он будет принадлежать мне. Это будет мой собственный остров и мой собственный замок.

СТРАННАЯ ИСТОРИЯ И НОВЫЙ ДРУГ

Троица, сильно удивившись, уставилась на Джордж, которая в свою очередь пристально смотрела на них.

— Что ты имеешь в виду? — спросил наконец Дик. — Остров Киррин не может принадлежать тебе. Ты просто хвастаешь.

— Нет, не хвастаю, — ответила Джордж. — Спросите у мамы. Если вы не будете верить тому, что я говорю, я больше не скажу ни слова. Но я никогда не говорю неправды. Тех, кто врет, я считаю трусами, а я не трусиха.

Джулиан вспомнил, как тетя Фанни говорила, что Джордж очень правдива, и, почесав затылок, снова посмотрел на Джордж. А что, если она в самом деле говорит правду?

— Конечно, мы хотим поверить тебе, — сказал Джулиан. — Но знаешь, это звучит немного странно, честное слово, странно. Обычно дети не бывают хозяевами островов, даже таких маленьких и забавных, как этот.

— Это вовсе не маленький и не забавный остров, — с жаром возразила Джордж. — Там есть кролики, совсем ручные, а на другой стороне сидят огромные бакланы. На остров прилетают разные птицы. Замок там чудесный, хотя он и лежит в развалинах.

— Звучит интересно, — произнес Дик. — Но все же почему он принадлежит тебе, Джорджина?

Джордж сердито на него посмотрела и ничего не ответила.

— Прости, — поспешно извинился Дик. — Я не хотел называть тебя Джорджиной. Я собирался сказать «Джордж».

— Продолжай, Джордж. Расскажи нам, почему ты считаешь, что остров принадлежит тебе, — попросил Джулиан, взяв под руку свою сердитую двоюродную сестру.

Она немедленно оттолкнула его.

— Не делай этого, — приказала она. — Я еще не знаю, подружусь ли я с вами.

— Ну хорошо, хорошо, — сказал Джулиан, теряя терпение. — Давай будем врагами или кем-нибудь еще, как захочешь. Нам все равно. Но нам очень нравится твоя мама, и мы не хотим, чтобы она решила, будто мы не желаем с тобой дружить.

— Вам нравится моя мама? — спросила Джордж, и взгляд ее ярко-голубых глаз несколько смягчился. — Она прелесть, правда? Ну ладно, я расскажу вам, почему остров Киррин принадлежит мне. Пошли сядем где-нибудь в уголке, где никто нас не услышит.

Они уселись на песок, и Джордж посмотрела на островок в заливе.

— Вот как обстоит дело, — начала она свой рассказ. — Много лет назад родные моей мамы владели почти всей землей здесь. Потом они обеднели, и им пришлось продать большую ее часть. Но никто не хотел покупать маленький остров, так как считалось, что он ни для чего не пригоден, тем более что замок уже много лет лежал в развалинах.

— Подумать только, никто не хотел купить такой чудесный остров! — воскликнул Дик. — Если бы у меня были деньги, я бы немедленно купил его.

— От владений маминой семьи остались только наш дом — Киррин-коттедж, ферма, которая находится немного подальше, и остров Киррин, — продолжала Джордж свой рассказ. — Мама сказала, что, когда я вырасту, он будет моим. Она говорит, что он ей и сейчас не нужен, и вроде отдала его мне. Это мой собственный остров, и я никому не позволю высаживаться на нем без моего разрешения.

Трое ребят в удивлении смотрели на нее. Они поверили каждому слову Джордж — совершенно ясно было, что девочка ничего не выдумывает. Подумать только! Иметь свой собственный остров! Да, судя по всему, ей очень и очень повезло.

— О, Джорджина, то есть Джордж! — вскричал Дик. — Этот островок выглядит таким славным. Надеюсь, что ты подружишься с нами и вскоре отвезешь нас туда. Ты не представляешь, как нам этого хочется!

— Что ж, могу и отвезти, — сказала довольная эффектом своего рассказа Джордж. — Посмотрю. Я никогда еще никого туда не возила, хотя некоторые местные ребята умоляли меня об этом. Но мне они не нравятся, и я их не пустила туда.

Воцарилось короткое молчание: все, не отрываясь, смотрели на залив, где в отдалении лежал остров. Наступил отлив. Казалось, что они пешком смогут добраться до острова. Дик спросил, возможно ли это.

— Нет, я ведь уже говорила, что попасть туда можно только на лодке. Расстояние до него больше, чем кажется, и там очень, очень глубоко. Кроме того, он окружен рифами и надо точно знать, куда направить лодку, иначе вы в них врежетесь. Берег там опасный. Вокруг много затонувших кораблей.

— Затонувших кораблей! — воскликнул Джулиан. Глаза его заблестели. — Знаешь, я никогда не видел старого затонувшего корабля. Там можно увидеть какой-нибудь корабль?

— Сейчас нет. Их все убрали, кроме одного, а он с другой стороны острова. Лежит глубоко под водой. Видна только сломанная мачта, когда плывешь над ним и смотришь вниз под воду. Этот затонувший корабль тоже принадлежит мне.

На этот раз поверить было просто невозможно. Но Джордж решительно закивала.

— Да, — заявила она, — это корабль, принадлежавший одному из моих прапрапрадедушек или кому-то еще в этом роде. Он вез золото, большие слитки, а когда возвращался домой, корабль затонул около острова Киррин.

— О-о-о! — простонала Энн, широко раскрыв глаза. — А что случилось с золотом?

— Никто не знает, — ответила Джордж. — Наверно, его украли с корабля. Водолазы к нему спускались, но золота там не нашли.

— Вот это здорово, — сказал Джулиан. — Как бы я хотел увидеть этот затонувший корабль.

— Что ж, мы можем отправиться туда, скажем, сегодня во второй половине дня, когда отлив будет в разгаре, — предложила Джордж. — Вода такая гладкая и прозрачная сегодня. Часть корабля мы сможем увидеть.

— Как здорово! — воскликнула Энн. — Мне тоже хочется увидеть живьем настоящий затонувший корабль. Остальные засмеялись.

— Он не будет очень уж живым, — охладил ее пыл Дик. — А как насчет того, чтобы искупаться, Джордж?

— Сначала я должна пойти и привести Тимоти, — заявила Джордж, вставая.

— Кто это Тимоти?

— А вы умеете хранить тайны? — спросила Джордж. — Никто дома не должен знать о нем.

— Ну, продолжай, какая еще тайна? — спросил Джулиан. — Нам ты все можешь рассказать. Мы не доносчики.

— Тимоти — мой самый большой друг, — объяснила Джордж. — Я не могу без него жить. Но мама и папа не любят его и не должны знать о его существовании. Пойду приведу его.

Она побежала по дорожке, ведущей вверх. Все трое наблюдали за ней. Она показалась им самой странной девочкой на свете.

— Кто же этот Тимоти? — спросил Джулиан. — Какой-нибудь мальчишка из рыбацкой семьи? Наверно, родители Джордж не одобряют эту дружбу.

Ребята улеглись на мягком песке. Вскоре они услышали звонкий голос Джордж, спускавшейся со скалы позади них.

— Вперед, Тимоти, вперед!

Оми сели, чтобы посмотреть, что представляет собой Тимоти. Никакого мальчишки они не увидели. Вместо него появилась большая коричневая дворняжка с очень длинным хвостом и большой широкой пастью. Казалось, что она улыбается. Она прыгала вокруг Джордж в полном восторге. Та бегом спускалась к ним.

— Вот это — Тимоти, — объявила она. — Правда, он настоящее совершенство?

Правду сказать, внешность Тимоти была далека от совершенства. Его тело имело неправильную форму, голова была слишком велика, уши стояли торчком слишком прямо, хвост был слишком длинным, и абсолютно нельзя было определить, какой он породы. Но пес оказался таким живым, дружелюбным, неловким и смешным существом, что все ребята сразу же в него влюбились.

— Ах ты, миляга! — воскликнула Энн, и пес лизнул ей, нос.

— Послушайте, до чего же он хорош! — вторил ей Дик, и ласково пошлепал Тимоти, отчего тот стал прыгать вокруг него как бешеный.

— Хотел бы я иметь такую собаку, — объявил Джулиан, который и вправду любил собак и всегда хотел иметь свою собственную. — Какой славный!

Девочка улыбнулась, сразу похорошев. Она уселась на песок, а собака привалилась к ней и старалась лизнуть руки и лицо.

— Я его просто обожаю, — сказала девочка. — Я нашла его на вересковой пустоши еще щенком, год назад, и принесла домой, но когда он вырос, то стал большим озорником.

— И что он делал? — спросила Энн.

— Он — любитель жевать что попало, — последовал ответ Джордж. — Дома он сжевал множество вещей — новый коврик, который купила мама, ее самую красивую шляпу, папины домашние туфли, некоторые его бумаги и разное другое. И к тому же он лаял. Мне нравилось, как он лаял, а папе нет. Он говорил, что лай чуть не сводит его с ума. Он ударил Тимми, и я рассердилась и нагрубила папе.

— А тебя когда-нибудь шлепали? — спросила Энн. — Я бы не осмелилась грубить твоему папе. Он выглядит очень сердитым.

Джордж посмотрела на залив. Ее лицо опять приняло хмурое выражение.

— Как меня наказали, не имеет значения, — ответила она. — Но хуже всего было то, что папа запретил мне держать Тимми дома, а мама поддержала папу и заявила, что Тим должен исчезнуть. Я плакала целыми днями, а я ведь никогда не плачу, разве мальчики плачут? А я так хочу быть похожей на мальчика.