19 апреля 1866 г. жена капитана голландского торгового судна родила в своем доме в Амстердаме здорового ребенка. Четвертого мальчика в семье окрестили Хендрик Огаст Вильгельм, но ему суждено было получить известность в мире бизнеса под другим именем – сэр Генри Детердинг, деспотичный босс Royal Dutch/Shell, внушающий уважение и ужас в равной степени.

Детердинг имел двух старших братьев, образование и карьера которых – первый собирался стать доктором, а второй – армейским офицером, – были тщательно и единогласно спланированы их родителями, относящимися к среднему классу. Юный Генри, напротив, хотел лишь одного – следовать по стопам своего отца. Позже он рассказывал, что с раннего детства был настолько очарован морем, что все свое свободное время проводил на пристанях, рядом с кораблями и моряками.

Страшным ударом для Детердинга стала смерть отца, в возрасте 42 лет подхватившего лихорадку во время дальневосточного рейса. Генри, которого свидетели описывали, как «здорового, жизнерадостного мальчика», было всего шесть лет, когда его семья начала погружение в бедность.

Существует множество мифов и легенд (появлению и распространению некоторых из них помог сам Детердинг), имеющих отношение к биографии человека, которого современники-газетчики называли наиболее влиятельным в мире. История о том, что он получил весьма поверхностное образование, оказалась одной из наиболее живучих.

Однако Детердинг, согласно документам голландской государственной школы, найденным биографом Глайном Робертсом, был «хорошим здоровым мальчиком» и в возрасте менее 10 лет проявлял себя, как «воспитанный, серьезный и прилежный ученик». Он изучал «историю Голландии, ее национальные особенности, как она одерживала победы в сложнейших ситуациях и как жила под постоянной угрозой разрушения морем». И, прежде всего, Детердинг узнал, что сделало Голландию такой преуспевающей торговой нацией – «феноменальное уважение голландского среднего класса к частной собственности и ее защите». Возможно, эти уроки способствовали тому, что молодой Детердинг решил посвятить себя коммерции.

Но вопрос о том, как именно это сделать, оставался открытым. Среди других школьных предметов Детердинг в дополнение к родному голландскому изучал еще и французский, немецкий и английский языки. Но его мать сразу объявила, что у семьи нет достаточного количества денег, чтобы Генри мог продолжить свое обучение после достижения 16 лет.

Вспоминая этот разговор много лет спустя, Детердинг сказал, что это открыло ему глаза: «Оставаясь в мальчишеском возрасте, я перестал мыслить, как мальчишка. Я начал думать подобно взрослому человеку и решил строить свою карьеру в бизнесе».

Таким образом, он покинул школу в 16 лет и поступил на работу в Dutch Twentsche Bank в Амстердаме. Он был там самым молодым служащим и быстро обнаружил, что ему не нравится ни само банковское дело, ни перспектива стать скучным банкиром. С точки зрения Twentsche, молодой, настырный Детердинг был слишком горяч и активен для их старого банка, привыкшего к размеренной и уравновешенной жизни.

Впрочем, банк не нагружал Детердинга работой, и ему приходилось по большей части искать ее самостоятельно. Однако позже он говорил, что провел этот период своей жизни с пользой. Он считал, что получил превосходный опыт, изучая как недостатки и слабости, так и положительные качества людей.

Вскоре у Детердинга появился новый начальник, человек по имени Вандербилль, который, казалось, имел возможность уделить нахальному юноше намного больше времени, чем другие сотрудники банка. Вандербилль имел собственное мнение по многим вопросам, и не в последнюю очередь – в области финансов. В Детердинге он нашел высокоинтеллектуальную и благодарную аудиторию, особенно в те моменты, когда пытливому юноше разрешалось присутствовать во время бесед Вандербилля с состоятельными клиентами банка, ищущими советов по поводу эффективного вложения капиталов.

Уважение к этому человеку Детердинг пронес через всю свою жизнь, не забыв о нем и спустя много лет, находясь в зените своей карьеры.

Заслуга Вандербилля состояла в том, что он одним из первых распознал в Детердинге его экстраординарную способность практически моментально оценивать истинное состояние финансового здоровья компании по данным ее балансового отчета. Почти каждый в банке знал и о феноменальной способности Детердинга производить в уме сложные вычисления, что роднит его с Джоном Д. Рокфеллером и Биллом Тавуларисом из появившейся позднее компании Exxon Mobile, считавшимся самым квалифицированным нефтяником своего времени.

Сам Детердинг точно знал, что его таланты не просто представляют собой набор качеств, отличающих его от коллег по банку, но и обеспечат ему в будущем огромное преимущество перед конкурентами по бизнесу. Он всячески старался развивать и оттачивать свои навыки, изучая цифры и балансовые отчеты со всепоглощающим интересом, который даже в банковском бизнесе, неразрывно связанном с цифрами, мог быть расценен как некая форма безумия.

По настоянию Вандербилля Детердинг был переведен в отдел ценных бумаг банка, где быстро овладел искусством торговли акциями, наукой приобретения компаний, передачи активов и инвестиционными процедурами. Это знание, вместе с его феноменальной способностью производить молниеносные вычисления и анализ балансовых отчетов, позволили ему стать, по мнению современных американских финансовых аналитиков, лучшим специалистом в области слияния компаний. Детердинг заслужил это звание, став организатором множества сложных корпоративных слияний и поглощений.

После шести лет не всегда оцениваемой по достоинству работы на Twentsche Bank Детердинг пришел к выводу, что стоит больших денег, чем те, которые ему платят. Он был настроен идти дальше и стал изучать газетные рекламные объявления, содержащие «интересные деловые предложения», и проходить собеседования в надежде найти для себя лучшее место.

В результате целеустремленных поисков ему удалось добиться того, что его имя стало первым в списке кандидатов, претендующих на позицию в колониальной организации Общество торговли Нидерландов (Nederlandsche Handelsmaatschappij), которая по степени своей престижности являлась голландским эквивалентом лондонской East India Company. Это Общество, по сути, являлось банковским учреждением, имевшим свои интересы практически во всех видах голландской торговой деятельности, и, кроме того, имело связи как в правительстве, так и в королевском семействе. Основной задачей Общества было обеспечение широкого притока в Амстердам дивидендов не только от доминионов Голландии, но также и от других разнообразных источников.

Детердинг – «наполовину счастливчик, наполовину меланхолик», – отправляясь в Ост-Индию, задавался вопросами, где он может оказаться через несколько лет и когда он, наконец, достигнет такого уровня, чтобы работать на себя.

Учитывая, что он редко покидал Амстердам, Детердинг, попав на Восток, должен был испытать чувство одиночества и дискомфорта; в конце концов, у него не было там ни одного знакомого человека, и он очень слабо разбирался в обычаях и традициях голландского колониального общества. Он тешил себя лишь мыслью о том, что его энтузиазм и аналитические способности будут по достоинству оценены другими экспатриантами.

Через месяц пребывания на Востоке к нему присоединился Ван Алст, молодой голландец, которого он хорошо знал. Кроме того, именно этого человека Детердинг «отодвинул» на второе место в недавнем соревновании за место в рядах Общества. Эти люди сохраняли близкие деловые связи почти четыре десятилетия. В зените своей карьеры оба они были удостоены рыцарского звания в Великобритании с учетом их заслуг в военное время, что в случае сэра Генри можно было расценить, как злую иронию. К тому времени Детердинг заработал себе необычную и главным образом нежелательную известность, пребывая в ранге главы второй по величине корпорации в мире, обладающей потрясающей мощью и богатством. В свою очередь Ван Алст, являясь одновременно членом совета директоров в компании Детердинга, стал председателем Общества, а также влиятельным международным финансистом.

Задание, с которым Детердинг отправился на Восток, было неинтересным, но чрезвычайно сложным. Он был командирован в маленький отдаленный городок под названием Дели.

Суть задания Детердинга заключалась в том, чтобы разобраться в бухгалтерской документации, скопившейся в офисе филиала Общества в Дели и находящейся в отвратительном беспорядке.

Впервые столкнувшись с такой степенью бумажного хаоса, Детердинг – бухгалтер по складу ума и человек, серьезно влюбленный в цифры, – не знал даже, с какой стороны подступиться к выполнению порученной ему работы. После долгого и кропотливого анализа состояния бухгалтерских книг он пришел к выводу, что какая-либо сортировка в данном случае невозможна. Учет, хотя и велся помесячно, никогда не был правильным. Таким образом, неверные данные в отчете за любой исследуемый месяц были, по крайней мере, отчасти результатом ошибок, допущенных в предыдущем месяце, и так далее.

Здесь, на краю джунглей, в офисе, где вентилятор медленно сбивал в масло плотный, влажный, перегретый воздух, царил настоящий кошмар. Беспокойство быстро перерастало в панику, поскольку не было никакой возможности понять, какая часть погрешностей в месячных отчетах является исторической, а какая – новой, равно как нет никакой зацепки для того, чтобы обнаружить, в какой момент времени в вычисления закралась первая ошибка. Нормальный человек, конечно, закрыл бы эти бухгалтерские книги, выпил бы чего-нибудь покрепче и начал паковать свои вещи… Детердинг, однако, имел на этот счет иное мнение.

Если бы я позволил той ситуации в Дели, руководить мной… я провел бы остаток жизни совсем иначе. Оставаясь на уровне развития младшего бухгалтера, которым я был в тот момент, я бы ни за что не справился с этой путаницей цифр. Распутывание же этой загадки дало мне высшее преимущество и необычайное развитие в этой области.

Путь, который Детердинг выбрал для решения данной проблемы, соответствовал его характеру. Оценив масштаб задачи к вечеру пятницы, Детердинг покинул офис и провел весь уикенд в раздумьях.

В понедельник утром, глядя на лежащие перед ним бухгалтерские отчеты, он полагал, что сможет найти ключ для выхода из ситуации. Но уверенность в этом появилась только к четвергу. Он решил вернуться на 18 месяцев назад и заново оформить тысячи транзакций.

Это был почти сизифов труд, даже для такого одержимого любовью к цифрам и желанием преуспеть человека, как Детердинг. Но у него не оставалось выбора: он должен был действительно «овладеть» задачей, заставить ее уступить его желанию. Детердинг знал, что выполнение этого нелегкого задания предоставляет ему блестящую возможность применить на практике необычную смесь своих талантов, интересов и навыков. У него появился шанс блеснуть настолько ярко, что даже большие боссы Общества из далекого Амстердама будут просто вынуждены его заметить.

В итоге Детердинг блестяще справился с заданием. Спустя четыре месяца после погружения в делийский хаос, он, наконец, вернулся к размеренной голландской жизни, где его ждала награда в виде повышения жалования. Прибавка, выше всех его ожиданий, составила 75 % – это было наибольшее повышение зарплаты, какое он когда-либо получал. Более того, несмотря на юный возраст, Детердингу предложили должность временного представителя Общества в Медане.

Это было серьезным и критически важным продвижением по службе. Медан входил в перечень наиболее коммерчески важных пунктов в голландской Ост-Индии и представлял собой крупный деловой центр, где пересекались интересы огромного количества отраслей и компаний. Кроме того, Медан был прибежищем для огромной армии авантюристов всех мастей, которые тратили свое время и энергию на поиски займов и инвестиций для своих проектов.

Общество имело свое представительство в Медане с 1824 г., и к 1880-м гг. основу его здешнего бизнеса составляла банковская деятельность, управление инвестициями в плантации каучука, чая и табака, а также в широкий диапазон других отраслей промышленности и предприятий. Детердинг со свойственной ему целеустремленностью приступил к исполнению своих новых обязанностей. Чтобы достичь успеха в новой должности, он должен был учиться – и очень быстро – и приобретать знания в тех областях, которые были наиболее важны для Общества в Медане. Детердингу приходилось держать в голове массу ежедневно меняющихся специфических данных, характеризующих экономическое состояние отраслей и компаний, и, таким образом, имеющих прямое отношение к займам, предоставляемым Обществом. В скором времени он обнаружил, насколько важно уметь быстро и точно оценивать людей, приходящих в его офис в качестве претендентов на выдачу займов, а также получать из независимых источников информацию о надежности этих потенциальных клиентов. Таким образом, он развивал в себе еще один талант к сбору и обобщению информации, которой отводил ведущую роль в бизнесе вообще и в банковском бизнесе в частности.

«Не обладая талантом к сбору и обработке информации, – говорил Детердинг позже, – ни один человек, начинающий с самых низов, не сможет заработать большие деньги». Зарабатывание денег в максимально возможном масштабе было теперь единственной целью Детердинга. Все, что он имел в своем арсенале – аналитический талант, любовь к цифрам, навык читать «между строк» бухгалтерские отчеты, способность производить в уме молниеносные вычисления, а также умение быстро составлять психологические портреты людей, – было направлено на реализацию этой цели.

И Детердингу действительно удавалось делать деньги. Товарооборот руководимого им отделения Общества значительно вырос благодаря тому, что он нашел для этого новые и более выгодные возможности. Он также стал уделять пристальное внимание происходящим на мировых финансовых рынках изменениям учетных ставок, и научился, в разумных пределах, предсказывать и масштаб, и время этих колебаний. Это был серьезный бизнес, который стал приносить существенную прибыль.

В конце 1894 г. Детердинг был переведен из Медана в Пинанг, где, едва распаковав вещи, ухватился за внедрение появившейся технологической новинки – телеграфных переводов, позволявших производить банковские операции быстрее и интенсивнее. Скоро и этот его проект принес высокую прибыль. Единственной проблемой, с его точки зрения, было то, что единоличным получателем всех финансовых выгод было Общество.

Детердинг начал, не без оснований, требовать повышения вознаграждения за свою работу, и, не будучи человеком, склонным к преуменьшению своих заслуг, однозначно дал понять руководящей верхушке Общества, что им очень повезло в том, что на них за крайне скромную зарплату работает такой ценный специалист. Через некоторое время он получил ответ от руководства Общества, который заключался в указании на то, что работа их представителя в Пинанге вовсе не идеальна, и, например, его официальные отчеты и корреспонденция часто грешат неточностями и шокирующим игнорированием стилистических тонкостей. На это Детердинг возмущенно заявил, что он занимается зарабатыванием денег, а не созданием литературных шедевров. Следует заметить, что его отношения с руководством Общества были изрядно подпорчены к тому моменту, когда Детердинг серьезно заболел.

Он попросил предоставить ему отпуск, чтобы он мог проконсультироваться с хорошим доктором, и Общество, идя навстречу ценному работнику, предоставило ему медицинский отпуск на два месяца, который он мог провести в целебном климате в окрестностях Магеланга. Воинственный пыл Детердинга заметно остыл, но вспыхнул вновь всего через несколько дней после прибытия в Магеланг, когда Общество вызвало его назад в Пинанг, где в этот момент на мошенничестве со счетами был пойман китайский кассир. Детердингу приказывали немедленно возвратиться для проведения расследования.

Все еще страдая от своей болезни, а также от отрицания Обществом значительности его вклада в рост прибыли филиала в Пинанге, Детердинг взял перо и бумагу и написал два письма.