Неожиданное приглашение

Линда вырвала свою руку и, энергично потирая ее, раздраженно фыркнула. Неплохо с его стороны-лишний раз напомнить свои условия. Она взглянула на мужчину, но получила в ответ лишь приподнятую черную боль да ледяной взгляд. Затем его глаза вернулись к Роберту. Мальчик спешил, подгоняемый крайним любопытством.

— Ты Линда!-заявил он, его яркие голубые глаза изучали ее лицо и волосы. — Ты приехала погостить к нам. Папа написал мне, поэтому я не удивился. Ты красивая. Твои волосы похожи на огонь.

— Возможно, они и сделаны из огня, — насмешливо пробормотал Филипп. — А теперь поехали, — громко добавил он.

Линда взяла себя в руки и приветливо улыбнулась малышу.

— Я пересяду на заднее сиденье, — предложила она. — Тогда ты сможешь сесть рядом с папой и…

— О, мне нравится сидеть сзади, — серьезно ответил мальчик.-Там больше места, чтобы поиграть.

— Святая правда, -сухо подтвердил Филипп. — Простите, юная леди, но вам придется потерпеть меня еще немного. — Он открыл перед девушкой дверь. Недобрая усмешка застыла на его губах, суровый предостерегающий взгляд не давал возможности ответить на вызов. Ну что ж. вероятно, в колоде мистера писателя больше козырей, чем она думала. Кто бы мог подумать что он переписывается с сыном?

Роберт перекинулся с отцом парой фраз и уткнулся в комиксы. Он ничего не сказал, пока они мчались по дороге к дому. Казалось, в поведении мальчика не было ничего необычного, вот только не было и особых проявлений близости между отцом и сыном. Выражение глаз мальчика, не давало Линде покоя. Она знала, что не ошиблась ребенок чувствует себя несчастным. И нечего мудрить здесь над разгадкой: причина тому — школа Наконец мальчик отложил комиксы и наклонился вперед, чтобы привлечь внимание отца.

— Мы заедем куда-нибудь перекусить?

— Разве я осмелюсь поступить иначе? Перекусить так перекусить. Хотя Салли испекла тебе любимые пирожки, как только узнала о твоем приезде. Ладно, я не возражаю, если мы слегка заморим червячка. Остановимся где обычно, хорошо?

— Хорошо, — Роберт окину лея назад и улыбнулся.

Сколько интересного можно узнать за одну поездку. Теперь понятно, почему присутствие молоденькой гостьи в Доме привидений раздражает Мэдж. Ей не нужны дополнительные помехи. И без того до сих пор все ее стрелы летели мимо. Сердце Уорнера по-прежнему принадлежит покойной жене. Линда вздохнула и посмотрела в окно.

— Выше нос! Что это за вздохи?-тихо спросил Филипп. — Мы с Робертом обещаем не быть тебе в тягость. А если ты будешь хорошо себя вести, я разрешу тебе поиграть с ним, когда мы остановимся перекусить.

— Я не ребенок, Филипп, -серьезно сказала девушка, глядя на его надменный профиль. — Я давно выросла.

— Знаю. Твой чудный хрипловатый голос постоянно напоминает мне об этом.-Золотистый взгляд скользнул по ее лицу. — Наверное, я просто прирожденный мучитель.

Машина остановилась возле небольшого загородного дома. На вид-обыкновенный коттедж, но по ряду признаков можно было угадать, что это — кафе, где подают чай, булочки с джемом и сандвичи. Отчего же Роберт вдруг так оживился?

Все стало ясно, когда мальчик выпрыгнул из машины и открыл для нее дверь.

— Пошли, Линда, — нетерпеливо подгонял он. — Это отличное место. Я хочу показать тебе кое-что.

Мальчик схватил ее за руку и потащил из машины. Она с опаской посмотрела на Филиппа. Тот наблюдал за ними, улыбаясь.

— Веселитесь, дети, — насмешливо разрешил он.-Я закажу чай и булочки, когда вы наиграетесь.

— Не обращай внимания, — посоветовал девушке Роберт, ведя ее вдоль высокой живой изгороди, отмечающей границы парка. — Папа любит дразнить. Это значит, что ты ему нравишься. Если нет, он не станет дразнить. Он может быть очень противным, когда захочет.

— Даже с тобой? — осторожно полюбопытствовала Линда.

Мальчик рассмеялся.

— Конечно нет! Он же мой папа. Хотя я тоже не всегда могу поступать по-своему, — тихо добавил он, погрустнев на минутку. Линда отметила это про себя. Легко понять, чего хочет Роберт и в чем ему отказано. Он хочет жить дома, а ответ всегда отрицательный. Ну, это мы еще посмотрим!

То, что увидела Линда, когда они обогнули изгородь, выветрило грустные мысли из ее головы. Она словно попала в сказочное царство, где чувствовала себя Гулливером в стране лилипутов. — Это миниатюрный город. Я мог бы провести здесь целый день. Это моя любимая остановка, -радостно объяснил Роберт.

Ну надо же! Церковь как настоящая, дома, речушка и дорога-все как на самом деле. Искусно выполненная имитация городка прошлого столетия. Вскоре они ползали на четвереньках, заглядывая в дома. Из стенда, стоящего на миниатюрной площади, девушка узнала, что город построен прадедушкой нынешнего хозяина. Он трудился над ним двадцать лет, что не удивило ее, поскольку все вокруг — от красной черепицы на крышах до часов с боем на церковной башне-было точной уменьшенной копией города.

— Здесь не хватает только людей, -сказал Роберт. — Я всегда представляю себе, как гуляю по улицам города, захожу в дома, в магазины.

По-моему, никто не знает, существовал ли такой город на самом деле, или его выдумали. Когда мы с папой путешествуем, то всегда сравниваем другие города с этим, но пока еще не нашли похожего. Однажды нам показалось, что мы нашли что — то очень похожее, но все равно не тот-нет замка.

— Разве папа гуляет здесь с тобой?-спросила Линда. Мальчик взглянул на нее как-то очень по-взрослому, почти с жалостью, словно девушка сморозила что-то уж очень глупое.

— Конечно, — серьезно ответил ребенок и смущенно полюбопытствовал: — А тебе нравится мой папа?

— Он… он очень добр ко мне.-Линда ушла от прямого ответа. Непонятное волнение охватило ее. — Он разрешил мне остаться до сентября.

Нравится ли ей Филипп? Еще как нравится! Отрицать это просто бессмысленно.

— А потом что?-спросил Роберт, сидя на корточках и внимательно, снизу вверх, глядя на нее.

— Э… потом я уеду учиться, -неуверенно начала Линда. — Когда я была… была помоложе, то пошла работать, а не учиться. Теперь я хочу поступить в университет. Занятия начнутся в сентябре.

— Не могу представить, что кто-то добровольно хочет учиться, — пробормотал Роберт. — Там же будут тобой командовать.

— Только не мной! — многозначительно заявила девушка. В его ясных голубых глазенках снова засветилась улыбка.

— Надеюсь, что нет. — Мальчик повернул голову и стал беззастенчиво разглядывать гостью. — у тебя почти что красные волосы. В доме есть большая картина, похожая на тебя. Правда, я не знаю, где она сейчас.

— Портрет?-заинтересовалась Линда. Должно быть, это портрет папиной мамы. Вот бы взглянуть на женщину, на которую она так похожа.

Мальчик кивнул.

— Я помню, он висел в доме еще до того, как меня отправили в школу. — Роберт насупился, и сразу захотелось хоть как-то развеселить его.

— Давай поищем картину, — заговорщически предложила Линда. Мальчик сразу же заинтересовался.

— Хорошо! Мы это сделаем в день, когда пойдет дождь, -согласился он. — Мы будем искать ее на чердаке вечером в дождливую погоду, прямо как в книгах. Давай заключим договор.

Они серьезно пожали друг другу руки. А когда Линда подняла голову, то увидела, что Филипп наблюдает за ними. Выражение его лица понять было невозможно.

— Чай готов, -провозгласил он.

Линда поднялась, стряхнула травинки, прилипшие к джинсам. Роберт вприпрыжку помчался вперед.

— Что вы задумали? — осторожно поинтересовался Филипп.

— Ничего!-Девушка посмотрела на него широко раскрытыми невинными глазами. Мужчина недоверчиво скользнул взглядом по ее лицу, и в очередной раз его губы скривились в усмешке. Он взял Линду за руку. Хорошо, что хоть перестал на нее глазеть.

— За тобой трудно уследить. Тебе не кажется, что ты требуешь слишком много внимания?

— У тебя достаточно других дел, Филипп.

Освободи себя хотя бы от контроля за мной, быстро нашлась с ответом Линда.

Мужская рука крепко сжала ее пальцы. А в голосе угадывалась улыбчивая снисходительность.

— Поверь мне, я пытаюсь не обращать на тебя внимания, но ничего не получается. И хотел бы, да не могу! Должно быть, во всем виноваты твои огненные волосы — я как тот мотылек, который инстинктивно летит к пламени.

— Я не понимаю, что ты хочешь этим сказать, — твердо заявила девушка. Знал бы этот человек, как тяжело ей далась эта твердость. Предательская дрожь прошла по всему телу.

— Это потому, что ты слишком молода, чтобы понять меня, — ответил Филипп и театрально вздохнул. — Что мне теперь делать-один с двумя детьми на руках?

— Прекрати! — закричала Линда, в ее глазах сверкнула едва ли не ярость. А тот неожиданно своей рукой мягко прикоснулся к ее пылающему гневом лицу и нежно провел пальцами по щеке.

— Я пытаюсь, поверь. Но ты даже представить себе не можешь, как это трудно, — прошептал он.

Неожиданный доверительный тон смущал больше, чем привычная резкость. Девушка обрадовалась, когда они наконец подошли к кафе, где их нетерпеливо ждал Роберт. Что хотел сказать ей этот непредсказуемый человек? Как растолковать его признание? Хотя одно Линда поняла: ей нравятся прикосновения Филиппа. Пожалуй, именно сейчас следует серьезно задуматься о возвращении в Бирмингем.

— Ты что-то побледнела, Линда, — заметил Роберт, искоса поглядывая на девушку.

— Э… значит, совесть у меня нечиста, — нашлась она. Мальчик улыбнулся, поняв, что с ним шутят, и вбежал в кафе. Линда вознамерилась последовать за ним, однако Уорнер задержал ее. Он запустил пальцы в короткие рыжие кудри.

— Неужели? Насчет совести-это правда? — хмуро поинтересовался мужчина.

— Господи! Конечно же нет!-Линда попыталась вырваться, но тщетно — цепкие пальцы продолжали держать ее.

— Тогда с чего бы эта бледность? — Он откинул голову девушки назад и взглянул сверху вниз на ее лицо. Их взгляды встретились. Ах, какие же все-таки у него прекрасные глаза! Даже в гневе они хороши. Сверкающее золото, сокровище инков… А смуглое его лицо — отчужденное, худощавое, красивое лицо аскета!-Линда! — На этот раз в тоне угадывалось предостережение. Да, она забылась и выдала себя собственным взглядом. Так нельзя смотреть на мужчину! Тот все заметил, все разгадал, отсюда и этот резкий тон.

Линда ринулась было в полумрак кафе, но прежде чем она подошла к Роберту, пальцы Филиппа вновь сомкнулись на ее руке.

Как было бы хорошо сейчас снова услышать насмешку в его голосе. Но нет, совсем другим тоном он проговорил: — Ты в порядке, Линда? Она кивнула, послав ему слабую улыбку. Теперь уж точно спасти ее может только срочное возвращение в Бирмингем. Но, во-первых, у нее нет денег. Во-вторых, если она уедет, то не сможет претворить в жизнь один очень важный проект. А Роберт — стоящее вложение душевного капитала.

Через несколько дней Линда поняла, что поладить с Робертом очень легко. Его присутствие оказало ей неоценимую услугу. Начать с того, что теперь не было возможности оставаться наедине с хозяином дома. Обед подавали раньше, а мальчику разрешали ложиться попозже. Ребенок стал оживленным, разговорчивым, веселым, так что, по всей видимости, был счастлив. Однако иногда в его ясных голубых глазенках угадывалась прежняя печаль.

— В школе тебя зовут Роберт?-однажды спросила его девушка. Они гуляли в саду.

— Только учителя. Ребята зовут меня Робби • — во всяком случае, мои друзья. А ребята постарше — Уорнер.

Линда усмехнулась. Как все это знакомо!

— Хочешь, я буду звать тебя Робби?-спросила она. Мальчик посмотрел на нее с улыбкой.

— Хочу. Папа всегда зовет меня Робертом, а мне больше нравится просто Робби. Если ты станешь называть меня так, может, и он передумает.

Вечером позвонила Эмили и сообщила потрясающую новость.

— Мы решили пожениться в конце месяца, — заявила она. — Клайв может получить работу в больнице на севере, и было бы глупо откладывать свадьбу. Основная мебель у нас уже есть, на остальное подкопим, когда поженимся.

— Это же в конце следующей недели! — ошеломленно вскричала Линда. — Я по-прежнему подружка невесты?

— Конечно. Твое платье почти готово. Надеюсь, ты не набрала в весе на деревенских булочках? Я отдала те мерки, которые мы сняли еще до твоего отъезда.

— Не беспокойся, я в него влезу. Проблема в другом-как уехать отсюда, — озабоченно проговорила Линда.

Проблем, собственно, больше: первая-как вернуться в Бирмингем и вторая-где остановиться там.

— А что, если тебе приехать вместе с Уорнером?-предложила Эмили.-Умираю, как хочу посмотреть на него.

— Он очень занят, — последовал быстрый ответ. — Мистер Уорнер сейчас работает над новой книгой.-Я приеду поездом. У меня пока есть кое-какие сбережения. — Они на самом деле, есть, но очень скудные. Положив трубку телефона, Линда задумалась. Не замечая ничего вокруг, девушка пересекла холл и чуть не налетела на Филиппа.

— Что-нибудь случилось? Она быстро затрясла головой.

— Ничего. Звонила Эмили. Она выходит замуж раньше, чем ожидалось. А я-подружка невесты. Мне придется поехать в Бирмингем. Свадьба состоится в-конце следующей недели. — Филипп продолжал молча смотреть на нее. — Э… мое платье уже готово.

— Пойдем в кабинет, -спокойно приказал он.-Мне следовало сделать кое-что сразу же, как ты приехала, но то одно, то другое-и эта мысль выскочила у меня из головы.

— Какая мысль?-Линда нерешительно остановилась в дверном проеме, пока хозяин шел к своему столу.

— Заходи. Я не кусаюсь. — Он выразительно посмотрел на девушку. Та прошла вперед с явной неохотой. Его кабинет-святая святых, место, где он создает свои книги. Владение писателя, куда посторонним вход воспрещен.

Сейчас он смотрел на нее, проявляя явное нетерпение.

— Будь добра, перестань так пугаться! — в высказанной просьбе прозвучали раздраженные нотки. — Как же ты умеешь все усложнять! При взгляде на тебя можно подумать, что я пригласил человека, чтобы учинить ему разнос. А хотел я тебя видеть вот для чего: я собирался открыть на твое имя банковский счет ко дню твоего приезда. Но уж извини, за делами как-то забыл об этом.

— У меня есть банковский счет, спасибо, -с несколько чопорными интонациями в голосе сказала девушка. Ни в коем случае нельзя позволять Уорнеру давать ей деньги. И так-то тяжело сознавать себя приживалкой, пользующейся барской милостью. Нет, нет, не хватало еще жить на его подаяние. Этого ни в коем случае допустить нельзя!

— Есть свой счет? Прекрасно, -сухо выразил свое одобрение Уорнер. — А теперь ответь, много ли на нем денег?

— Достаточно.-Линда избегала его взгляда, а когда молчание затянулось, пробормотала: — Это очень благородно с твоей стороны поинтересоваться… побеспокоиться, но…

— Тебе никогда не приходило в голову, что во всех случаях жизни можно быть просто любезной?-холодно спросил Филипп. — Странная манера всегда делать из мухи слона. Ординарное событие превращается тобой в явление века. Мы оба прекрасно знаем, что если бы ситуация не была такой безнадежной, ты ни за что на свете не приехала бы сюда. Так? Если бы ты могла позаботиться о себе самостоятельно, то осталась бы в Бирмингеме и сняла бы другую квартиру. Нетрудно сообразить, что ты не сделала этого из-за отсутствия денег. Я же предлагаю тебе финансовую поддержку.

— Нет! — Линда твердо взглянула на мужчину.-Ты приютил меня здесь против своей воли. Я ведь для тебя посторонний человек, даже не родственница. Мне хватит того, что я имею, и…

— А как ты собираешься добраться до Бирмингема? И где будешь жить до свадьбы? Остановишься у своего парня? Вряд ли ты способна решиться на подобное, иначе ты не приехала бы сюда.

— Он просил моей руки, — с вызовом в голосе заявила Линда. Черная бровь Уорнера скептически поползла вверх.

— И что же ты? Видимо, посчитала положительный ответ слишком большой платой за возможность как-то дотянуть до сентября?

— Я сама решаю, что мне делать со своей жизнью. Я собираюсь учиться, а… а замужество пока не входит в мои планы.

Линда направилась к двери, спасаясь от дальнейших расспросов. Ее начинала трясти нервная дрожь, слезы подступили к глазам. Попробуй тут оставаться любезной! Ей всегда приходилось самой бороться за место под солнцем. И тут уж не до светских манер Ггава шестая Уорнер настиг ее у самой двери. Вспышка раздражения у него, похоже, погасла.

— Ну хорошо, Линда. Я все понимаю, но все-таки постарайся не упрямиться. Давай на время оставим вопрос о деньгах.

— Спасибо, -только и сумела ответить девушка Филипп схватил ее за плечи и повернул лицом к себе.

— Я отвезу тебя в город. Мне так или иначе надо поехать туда, я возьму тебя с собой. Что молчишь? Судя по всему, ты и сейчас ищешь ловушки, для тебя специально расставленные? Если ничего не обнаружишь, то позволь мне сопровождать тебя в этой поездке.

— Мне нужно успеть туда до свадьбы, чтобы примерить платье. А еще мне придется решить, что делать дальше, — с волнением добавила Линда.

— Нет проблем. Мы забросим Роберта в школу и сразу же поедем.

В среду? Как, оказывается, все просто. Только где же ей там, в Бирмингеме, остановиться? Впрочем, об этом пусть беспокоится Эмили.

— Хорошо, хорошо, спасибо.

Филипп продолжал смотреть на девушку сверху вниз, а его длинные пальцы медленно скользнули по ее худеньким плечам. Он делал это почти бессознательно. Все то же теплое, странно волнующее чувство охватило Линду. Она опустила глаза и вновь ощутила холодок, побежавший по спине при звуках его низкого голоса.

— В тебе столько таинственности, — мягко проговорил мужчина. — С тобой никогда не знаешь, что произойдет в следующий момент.

— Пока ты все про меня не выяснил, я, пожалуй, пойду, — отозвалась девушка. Пальцы Филиппа на мгновение замерли, а потом он вдруг опустил руки и открыл перед гостьей дверь.

— Я выясню. Во всяком случае, попытаюсь узнать, кто ты. Или источник света, освещающий тьму, или же источник постоянного раздражения? Но кем бы ты ни была, ты обрушилась на этот дом словно удар молнии и внесла смятение в мою жизнь и душу.

Линда поспешила выйти из комнаты. Что он имел в виду?

Все случилось гораздо раньше, чем Линда могла даже предположить. На следующее утро она обнаружила Роберта, совершенно несчастного и потерянного. Изрядно помучившись, девушка выяснила наконец, в чем дело: мальчик не хотел возвращаться в школу.

— Почему?-осторожно поинтересовалась Линда. Мысль о том, как разозлится Филипп, узнав о ее новом вторжении в его личную жизнь, заставила подавить в себе желание сделать заявление типа «я так и думала!».

— У меня плохо получаются упражнения по физкультуре, -признался Роберт.

— Они не получаются у большинства людей, -убедительно заявила девушка. — Зато у них получается что-нибудь другое.

— И у меня тоже, — уныло пробормотал мальчик.-У меня здорово идет рисование, и я ничего не имею против физкультуры. Я делаю что могу.

— Ну вот видишь!-Линда действительно обрадовалась, поздравляя себя с успешным ведением беседы. Главное-логика и здравый смысл.

— Делал, пока не появился мистер Купер. — Голос мальчика звучал едва слышно. — Сделаешь что-то не так, и он начинает кричать на всю площадку.

Учитель называется! Имеет дело с сиротой, потерявшим мать, и такое себе позволяет!

— Может быть, он боится, что ученики его не услышат? Учителя физкультуры вообще не умеют тихо разговаривать. Такие уж они…

— Но он кричит на меня, — возмутился Роберт.-Я чувствую себя тупицей.

Это была более чем убедительная причина, чтобы заставить Уорнера перевести сына в школу поближе к дому.

— А давно у вас этот учитель?-осторожно поинтересовалась Линда.

— Три недели.

— Ну, тогда он просто хочет показать, как хорошо знает свой предмет, -успокоила девушка.-Дай ему время, Робби. Вполне вероятно, что он окажется отличным парнем.

— Может быть, — Роберт шмыгнул носом и отвернулся. — Пойдем вниз, на пляж. Запустим воздушного змея, хорошо?

Вообще-то она планировала немного поработать над книгами. Но идея замечательная. Не оставлять же Робби сейчас одного! Ведь мальчик так ей верит. Интересно, почему он не рассказал обо всем отцу?

Все, казалось бы, сделала правильно. Откуда же тогда это чувство вины? Уже давно закончился обед. Робби отправился спать. А она продолжает мучиться безотчетными тревожными раздумьями.

Какая беспокойная ночь! По радио обещали дождь еще с утра, но только сейчас, когда сгустились мрачные сумерки и подул холодный пронизывающий ветер, с неба хлынула водяная лавина. Струи выбивали по оконным карнизам оглушительный ритмичный стук.

Заниматься учебой при таком шуме совершенно немыслимо. Невозможно сосредоточиться, когда вокруг бушует стихия. К тому же эти мысли о несчастном маленьком мальчике… Тогда уж лучше спуститься в гостиную. Филипп, наверное, работает в своем кабинете. Что тебе важнее. — мысленно спросила Линда: единственный ребенок или очередная книга?

После приезда сына Филипп совсем замкнулся в себе. Почему? Напрашивалось такое объяснение: Робби-живое напоминание о Доминик, и его образ возвращает боль былой утраты. Но ведь дело касается судьбы маленького мальчика.

Он такой ранимый.

Линда вздохнула и уткнулась лицом в мягкую обивку кушетки. Лучше бы было вообще никогда не приезжать сюда. Отныне она уже никогда не сможет забыть дом на берегу и Филиппа Уорнера.

Послышался легкий шорох, девушка резко подняла голову и встретилась глазами с хозяином дома. Он стоял в дверном проеме на пороге своего кабинета.

— Какой горестный вздох… У тебя проблемы?

— Проблемы? Да нет, все в порядке, — отозвалась Линда.

— А, значит, учишься вздыхать на тот случай, если они появятся? Понятно… — Вновь на лице мужчины появилось прежнее скептическое выражение, а губы насмешливо изогнулись.

— У кого проблемы, так это у Робби, -высказалась наконец Линда, совершенно забыв о своем твердом намерении заниматься только своими делами.

— Я не понимаю, о ком идет речь, — холодно заметил собеседник.

Ах, он, видите ли, не знает, о ком речь! Просто зло берет!

— Роберту нравится, когда его зовут Робби, -заявила Линда со всей возможной надменностью в позе, голосе и выражении лица, на какую только была способна.-Друзья называют его именно так.

— Прекрасно, -заметил Филипп и подошел ближе, предварительно плотно закрыв за собой дверь кабинета.

Дурное предзнаменование! Вея храбрость Линды вдруг куда-то исчезла.

— Ну, если у моего сына есть имя, которое ему нравится, и он считает тебя своим другом, то о каких же еще проблемах может идти речь?

Он шел прямо на Линду, плавно, не спеша, с грацией большого кота. В комнате горели лишь две лампы, и золотистые глаза Филиппа таинственно блестели в их приглушенном свете.

— Почему… почему бы тебе не спросить у него?-торопливо заговорила девушка. — Он все — таки твой сын.

— Но я спрашиваю тебя. — Интонации его голоса приобрели некоторую мягкость.-Ты сидишь здесь, погрузившись в себя, вздыхаешь. И, естественно, я хочу знать почему.

— Он не любит школу!-выпалила девушка срывающимся голосом.-Там над ним издеваются.

— Хулиганы?-Темные брови Уорнера сердито сдвинулись. Линда нетерпеливо замотала головой.

— Нет, с ребятами все в порядке. Все дело в новом учителе физкультуры. Похоже, он считает Робби тупицей. Этот мистер постоянно кричит на мальчика, заставляя его чувствовать свою неполноценность .

— Вероятно, разговаривать по-другому он не умеет, -холодно отозвался Филипп.-Насколько я помню, учителя физкультуры всегда выкрикивают свои указания, если не используют свисток.

— Все не так просто. Что же это за указания, которые мальчика ставят в унизительное положение?

— Роберт не несчастен, — решительно заявил Уорнер.

— Откуда тебе знать? Ты безвылазно сидишь в своем кабинете. А он несчастен, оттого что ему придется возвращаться в школу.

— Перестань!-резко оборвал Филипп.-Тебя это не касается.

— Хорошо, я перестану, — взорвалась девушка.-Но только потом не вини никого, кроме себя, в том, что ты теряешь связь с сыном. Если бы вы с ним были более близки, Робби пошел бы к тебе, а не ко мне. И хоть я здесь человек посторонний, мне хорошо известно, что творится в душе мальчика. Будет хуже, если Робби замкнется в себе. Живешь, ничего не замечая вокруг. Ты совершенно непробиваем!

— Замолчи!

Вид у него в этот момент был такой, что Линде хотелось одного — убежать, скрыться. Но она осталась там, где стояла. Он не терпит никаких возражений! А разгневанный Филипп тем временем подошел, сжал сильными руками плечи своей несчастной оппонентки и встряхнул так, будто надеялся одним этим жестом образумить ее и заставить поменять ненужные ему показания.

Однако, кажется, не только тяга к справедливости руководила им. С чего бы ему так крепко прижимать к себе «адвоката» сына? Та только беспомощно барахталась в его железных объятиях.

— Значит, я непробиваем?-переспросил Филипп.-Да у меня другого выхода нет! Я должен быть таким, чтобы находиться с тобой в одном доме.

— Я уеду!-простонала Линда, изо всех сил пытаясь вырваться.

— Нет, не уедешь. Ты останешься, но будешь вести себя нормально. Ты, кажется, говорила, что нужна Робби. Так вот, Белинда, тебе придется стать более покладистой.

Линда открыла было рот, чтобы воспротивиться употреблению ненавистного имени, но… Губы Филиппа прильнули к ее губам, что, естественно, совершенно изменило дислокацию противоборствующих сторон.

Линду охватил безотчетный страх, когда она всем телом ощутила опасную близость разгоряченного мужского тела. Этого не должно быть, обреченно подумала девушка. И тем не менее застыла, не двигаясь, не предпринимая попыток к сопротивлению.

Даже в своей нарастающей панике девушка интуитивно чувствовала, что он сам себя презирает за собственную невоздержанность. И остановила его лишь смиренная податливость женского тела. Линду целовали не первый раз, но никогда еще поцелуй не был таким «взрослым», а близость мужчины такой обжигающей.

Когда они целовались с Дэйвом, это казалось очень забавным, и обычно все заканчивалось смехом. Сейчас Линде было не до шуток. Она успела почувствовать острый вкус настоящего поцелуя и будто вся растворилась в этом. Такого никогда раньше с ней не бывало.

Еще секунду Филипп сжимал дрожащее тело девушки, но потом со стоном выпустил ее, осторожно отстранил от себя — Не жди извинений, — послышался его низкий голос. Сине-фиалковые глаза в изумлении расширились.-Ты вмешалась в то, во что не имела права вмешиваться, да еще устроила мне нагоняй. Пойми, что ты здесь временный человек. Вот возьмешь бросишь все и уедешь. Похоже, ты подружилась с Робби и, может быть, даже будешь ему писать. Но ты не сможешь изменить ' ни мою, ни его жизнь. Запомни это и сделай соответствующие выводы.

Минуту потрясенная Линда смотрела на него, чувствуя, как разрастается в ней непонятно откуда взявшаяся боль. Человек намеренно хочет ее ранить, он просто задался целью обидеть ее так, чтобы разом положить конец их отношениям.

— Я понимаю тебя, Филипп Уорнер, и постараюсь сделать для себя необходимые выводы, — еле слышно проговорила она, -Тебе не следует волноваться: временный жилец уйдет из твоего дома и из твоей жизни раньше, чем ты предполагаешь.

Сказала и вышла из комнаты, надеясь только на то, что со стороны не заметно, как дрожат ее колени. Взбежала по лестнице наверх, закрылась в своей комнате и остановилась у зеркала, удивленная тем, что не плачет. Странно, ведь этот беспардонный, красивый, самоуверенный, умный человек обращается с ней так, как никто и никогда не обращался. Были бы сейчас слезы-может быть, хоть стало бы немного легче на душе…

Девушка неуверенно кивнула своему отражению, и зеркало услужливо предоставило ей убедиться, до чего могут довести эти необычные чувства, теснящиеся в груди, и эти фантастические ощущения, рожденные первым в ее жизни настоящим поцелуем.

Как могла она поддаться его обаянию, как позволила своему телу подобную слабость! Красавица, ты что, с ума сошла? Ты не способна управлять собой, своими эмоциями? Бежать! Немедленно бежать отсюда!

Надо продумать план действий. На свадьбе будет много народа и надо этим воспользоваться, чтобы вызнать, где можно временно поселиться. Будет жилье-найдется и работа. Как-нибудь тогда удастся продержаться до сентября.

Какая же все-таки глупость! Есть деньги, оставленные родителями, а она без гроша в кармане. Как бы все-таки воспользоваться этими деньгами? Когда-то Линда поклялась не притрагиваться к наследству, но теперь детская обида прошла и надо бы отказаться от глупых принципов Дождь все еще стучал по окнам, и где-то внизу бушевало море. Линда печально опустила голову и побрела к постели. Не следует забывать, что бабушка была здесь несчастна. Может быть, Уорнер так же жесток и бесчувствен, как его отец. Нет. Вовсе нет. Его глаза, его губы так часто улыбались. Слишком часто для жестокого и бесчувственного человека. Он до сих пор тоскует по жене. Этот простой факт объясняет все. И его холодное отношение к гостье, в частности. У мистера Уорнера и мисс Бекли несовместимость характеров. Им не ужиться под одной крышей. К тому же она, противная мисс Бекли, с ее постоянным желанием вмешиваться в чужие дела, только ухудшает ситуацию.

На следующий день, к большому огорчению Линды, погода не изменилась. Так хотелось вырваться из дома, пойти прогуляться, хотя бы спуститься к деревне. Может быть, и Робби составил бы ей компанию. Гордый хозяин не вышел к завтраку. Он избегает встреч именно с ней, Линдой. Впрочем, на Филиппа это совсем непохоже. Он скорее предпочел бы сидеть и сверлить ее мрачным взглядом, наказывая за вчерашние преступления. Свое-то поведение он никогда предосудительным не посчитает.

Но, как бы то ни было, Линда чувствовала себя потерянной и усталой. Слишком усталой, чтобы сидеть в своей комнате над книгами.

Около полудня послышался робкий стук в дверь, и в комнату заглянул Робби. Девушка улыбнулась в ответ на его широкую улыбку, приглашая мальчика войти. !

— Что ты сегодня делаешь, Линда?-поинтересовался он. — Помнишь, мы хотели в какой — нибудь дождливый день поискать на чердаке картину?