Дамеон (№2) - Возмездие Дамеона

Дорога в шестой отсек (реакторный) пролегала через тамбур, изолирующий реакторы в случае аварии и предотвращающий радиоактивное загрязнение корабля. Командир шагал мимо ряда иллюминаторов, вваренных в сплошную стальную переборку. Сквозь них виднелись крышки носового и кормового реакторов.

В седьмом, турбинном отсеке царила вечная духота, температура здесь никогда не опускалась ниже плюс тридцати. Гордин проверил показания манометров и водомерных стекол, проконтролировал работу клапанов — маневрового и травления, прошел в восьмой отсек, хозяйство химиков-дозиметристов. Здесь его встретил лейтенант Иванчук.

— Радиационная обстановка на лодке нормальная, товарищ командир, — рапортовал он.

— Хорошо, — рассеянно откликнулся Гордин. — Приготовить для немедленного использования аппараты ИП-46 и ИДА-59.

Иванчук с легким удивлением, не переходящим грань дозволенного, посмотрел на командира, но и этого хватило, чтобы Гордин рассердился.

— Выполняйте! — рявкнул он.

— Есть!..

Аппарат ИП-46 предназначался для дыхания в задымленном помещении, а ИДА-59 — для аварийных работ под водой… Теперь не миновать слухов среди экипажа, будто командир чего-то опасается. Но лучше слухи, чем беспомощность в критической ситуации.

В девятом, жилом отсеке Гордин не задержался и сразу спустился в десятый, где осмотрел могучие валы двигателей, упорные подшипники, выслушал доклад старшины 1-й статьи о работе пароэжекторной холодильной машины системы кондиционирования. Все… Можно возвращаться в каюту, отдохнуть полчаса…

Крохотная, отделанная пластиком под дерево каюта нравилась Гордину — это был его дом, его место уединения. Когда-то у него был и другой дом, на берегу… Был. Едва переступив порог каюты, Гордин машинально обратил взгляд на пустое место над переборкой. Раньше здесь висела фотография красивой белокурой женщины, жены… Гордин надеялся, что она станет матерью его сыновей. Или дочерей, он любил бы их не меньше. Но все произошло иначе, и фотография, разорванная на мелкие клочки, исчезла в волнах океана. А родители Гордина умерли давно, еще когда он заканчивал военно-морское училище. Поэтому к понятной радости возвращения из дальних походов примешивалась и ощутимая толика горечи. Ведь возвращаться ему, собственно, было не к кому…

Гордин прилег на койку, прикрыл глаза. Штурман вызовет его за полчаса до входа в американскую зону.

Глава 3

Воздух центрального поста казался спертым и тяжелым, хотя был как обычно.

— Подходим к условной границе, товарищ командир Ясный и четкий голос штурмана словно еще сильнее сгустил атмосферу.

— Стоп турбины, — глухо проговорил Гордин. Стрелка машинного телеграфа метнулась на «Стоп».

— Боевая тревога. Штурман, рассчитать курс к острову Андрюс.

— Курс к острову Андрюс сто сорок градусов.

— Лево на борт. В лодке стоять по местам боевой тревоги. Ложиться на курс сто сорок. Перейти на ход под электромоторами. Малый вперед.

— Граница, — почти прошептал штурман.

— Акустик? — спросил Гордин в микрофон. — Центральный, акустик. Целей не наблюдаю. Резкое повышение рельефа дна до глубины восемьдесят метров.

— Пузырь в среднюю. Дать размагничивание на семьдесят процентов, активную помеху на пятнадцать. Всплытие до шестидесяти метров с дифферентом один градус на корму.

Исполинская металлическая рыба скользнула вверх, идеально послушная управлению.

— Центральный, акустик! Наблюдаю цель, пеленг девяносто восемь градусов.

Гордин физически ощутил, как воздух перестал быть спертым — он превратился в вязкую субстанцию вроде меда. И дышать им было нельзя.

— Классифицировать цель. Секунды тянулись дольше веков.

— Классифицирован контакт. Биологическая цель… Интенсивность сигнала уменьшается.

Выдох! Вдох — во всю силу легких! Теперь можно, воздух возвращается… Боцман нервно засмеялся. Биологическая цель — крупная рыбина или плотный косяк.

Подводный атомоход, влекомый инерцией огромной массы, плавно и мощно стремился к узкой зоне нейтральных вод, к временной безопасности…

— Выходим из американской акватории, — доложил штурман. — Граница!

Ничто внутри субмарины не изменилось, но люди словно почувствовали, как эта невидимая граница прошла сквозь них, будто лезвием бритвы срезая невыносимое напряжение.

— Отбой боевой тревоги. — Гордин вторично за сегодняшний день отер пот со лба. Не стало бы это привычкой…

Но они еще не вырвались, еще не победили. Корабль Гордина пересек лишь один из принадлежащих противнику участков курсовой траектории и оказался меж двух огней. Идти ли вперед, возвращаться ли — так или иначе придется снова входить в территориальные воды США, другого пути нет.

Командир скомандовал всплытие на подперископную глубину.

— Выдвижные устройства наверх. Поднять перископ. Осмотреть горизонт радиолокацией в режиме «Одно-обзор».

Доклады из акустической и радиолокационной рубок поступили практически одновременно.

— Центральный, акустик. Наблюдаю цель — надводный корабль. Пеленг двести одиннадцать градусов. Сигнал слабый, классификации не поддается.

— Центральный, радиолокация. Надводный корабль. Пеленг двести одиннадцать градусов, классифицирую по атласу…

Гордин повернул перископ в направлении указанного пеленга:

— О черт… Американец! Идет к нам…

— Центральный, радиолокация. Классифицирован контакт. Товарищ командир, по классификационному атласу эскадренный миноносец водоизмещением около двух тысяч тонн.

— Названия не вижу, но, судя по конфигурации надстроек, — пробормотал Гордин, не отрываясь от перископа, — это «Уайт Стар».

В американском флоте была принята традиция давать кораблям имена в зависимости от их класса. Эсминцы и фрегаты, например, называли в честь героических морских офицеров. Исключения допускались, когда конструкция корабля не во всем соответствовала серийному типу, как и в случае с «Уайт Стар» — здесь отличалось вооружение. Эсминец нес четыре 127-миллиметровые пушки, восемь торпедных аппаратов, зенитные установки, ракето-торпеды и три вертолета.

— Но этого не может быть, — возразил Гордин сам себе. — «Уайт Стар» — эсминец сопровождения авианосца «Президент Гарфилд», ему полагается патрулировать в Карибском море… Что он здесь делает?!

— Давайте запросим его по радио, товарищ командир, — усмехнулся старпом. — Срочное погружение?

— Нет, подождите… Пока антенна над водой, дайте радио контр-адмиралу Безродному по коду «Ленинград». Шифруйте: «Знамя Октября». В непосредственной близости находится эскадренный миноносец США, предположительно «Уайт Стар». Ложусь на грунт в нейтральных водах, соблюдаю режим молчания». И наши точные координаты. Эхолокация, какое дно?

— Под нами — восемьдесят метров, товарищ командир. Но если мы уйдем вертикально вниз, сядем на самом краю так называемой Багамской впадины — отвесного четырехкилометрового обрыва.

— Понятно…

— Товарищ командир, радио контр-адмиралу передано, — последовал доклад старпома.

— Убрать выдвижные устройства. Срочное погружение!

Глава 4

Как верно определил Гордин, эскадренный миноносец 2-го флота США «Уайт Стар» под командованием Джеймса Бэрнелла являлся кораблем сопровождения авианосца «Президент Гарфилд» и ему следовало принимать участие в морской блокаде Кубы в Карибском бассейне. Однако из-за неполадок в электронных системах навигации он задержался для ремонта на базе Ки-Уэст и лишь сейчас выходил на соединение с 2-м флотом по приказу адмирала Стэнли.

Стоя на мостике, капитан Бэрнелл осматривал горизонт в бинокль. Привлеченный необычным бликом на поверхности воды, он вгляделся пристальнее и обернулся к Полу Райдеру, первому помощнику.

— Взгляни-ка, Пол, что там такое… Не сойти мне с места, если это не перископ подводной лодки. Райдер взял бинокль:

— Да, сэр… Интересно, какая это лодка — «Вашингтон» или «Трешер»?

— Мне тоже интересно. Запросите Ки-Уэст, Пол. Насколько я помню, нам обещали чистую воду до самого Инагуа.

Райдер сбежал в радиорубку по гулко звенящим металлическим ступеням и вернулся спустя десять минут.

— Они слыхом не слыхивали ни о какой подводной лодке, сэр. Встревожены, ждут подтверждения. Что перископ?

— Убрали… Попробуем нащупать их в режиме активной гидролокации.

На мостике появился радист, лейтенант Брэгг:

— Перехвачена кодированная радиограмма, сэр. И я чего-то не понимаю… Судя по пеленгу, она отправлена вон оттуда… Но там ничего нет…

Капитан торжествующе посмотрел на Райдера:

— Похоже, мы наткнулись на русскую субмарину, Пол.

Райдер с сожалением пожал плечами:

— Ну и что? Если и так, она в нейтральных водах. Там не запрещено плавать ни русским, ни китайцам…

— Погодите-ка, Пол… Пошли в мою каюту. В каюте Бэрнелл развернул большую истрепанную карту.

— Вот смотрите. Лодка в нейтральных водах, правильно. Но это узкий нейтральный язык возле острова Андрюс… Как она могла туда попасть? Только через наши зоны. Либо с запада, что маловероятно, — тогда сначала ей нужно было очутиться в Мексиканском заливе, — либо с востока.

— А южный коридор?

— Вы рискнули бы провести субмарину южным коридором, Пол? Это верная гибель. Нет, они пришли с востока… — Бэрнелл хлопнул ладонью по карте. — И сами себя загнали в ловушку. Теперь нам остается только ждать.

— Чего ждать, сэр? Атомная субмарина может торчать под водой — там, где она есть, — и месяц, и два, и три… Хоть полгода.

— Не думаю… Не на прогулку же они сюда пришли. У них есть конкретная задача, и, если чутье меня не обманывает, полгода ждать не придется…

— Мы обязаны оповестить командование, сэр. В глазах Бэрнелла зажегся веселый огонек.

— Сообщите в Ки-Уэст, что мы ошибочно приняли блик на воде за перископ.

Райдер недоуменно уставился на капитана.

— Я возьму их сам, — продолжал Бэрнелл. — Как только они снова войдут в наши территориальные воды, они мои… Идем в рубку, попробуем активную гидролокацию.

После получаса безрезультатных попыток Бэрнелл констатировал:

— Рифы мешают. А русские легли на грунт, молчат… Ну ничего, заговорят. А пока подойдем поближе. — Он наклонился над раструбом машинного телеграфа: — Малый вперед.

Глава 5

С борта советского сухогруза контр-адмирал Безродный прибыл прямо на кубинскую военно-морскую базу «Марта» на архипелаге Камагуэй. Американцы, разумеется, зафиксировали перелет крохотного гражданского вертолета, на который контр-адмирал предусмотрительно пересел с военной машины. Истребитель ВВС США даже облетел маленькую стрекозу, угрожающе покачал крыльями, но больше никаких действий не предпринимал.

Там, на базе «Марта», контр-адмирал и получил сообщение Глеба Гордина. После краткого, но очень бурного совещания с так называемыми военными советниками СССР на Кубе контр-адмирал вызвал к себе командира базового тральщика «Надежный» (для маскировки именуемого «Тринидад») капитана 2-го ранга Александра Дмитриевича Орлова.

После обмена уставными приветствиями контр-адмирал предложил Орлову садиться и некоторое время молча разглядывал светловолосого молодого офицера. Потом он задал вопрос:

— Вы ведь знакомы с Глебом Гординым, Александр Дмитриевич?

— Да, товарищ контр-адмирал, — заулыбался Орлов. — Однокашники, да что там… Соседи, на одной улице жили в Москве!

— Вот и хорошо… — Контр-адмирал подошел к висящей на стене карте. — Подводная лодка «Знамя Октября», которой командует Гордин, при выполнении особого задания попала в сложное положение. Она находится здесь. — Палец Безродного уперся в карту. Орлов едва не присвистнул, контр-адмирал уловил это «едва» и неодобрительно скосил глаза на подчиненного. — А рядом с ней болтается американский эсминец. Мы не знаем, засекли их американцы или нет, но будем исходить из худшего. Вы понимаете, насколько опасно подобное соседство. Можно ожидать любых провокаций. Необходимо вывести оттуда лодку, товарищ Орлов.

— Каким образом, товарищ контр-адмирал? И здесь, и здесь — американские территориальные воды.

— А здесь? — Контр-адмирал прочертил ногтем кривую линию на карте.

— Южный коридор? — Орлов вздрогнул. — Но, товарищ контр-адмирал… Он непроходим! По крайней мере, никто еще не пытался… У нас нет карт, нет промеров глубин…

— Зато южный коридор целиком проходит в нейтральных водах. Это и есть ваша задача, товарищ Орлов, — ваша и тральщика «Надежный». Пройти южным коридором до точки нахождения «Знамени Октября», промерить глубины и вывести подводную лодку за собой.

Орлов задумался:

— Товарищ контр-адмирал… Даже если там и есть глубины, достаточные для атомной подлодки, как я передам Гордину сообщение? Подводной радиосвязи еще не придумали.

— Когда окажетесь над ними, передадите сигнал морзянкой — гаечным ключом по корпусу. Их аппаратура отлично все прочитает.

— И все это на глазах у американцев?

Губы контр-адмирала тронула жесткая улыбка.

— Американцы поскрипят зубами, это точно… Но мы не нарушаем международного морского права. Все произойдет в нейтральных водах, к тому же вне зоны блокады. Вопросы есть?

— Никак нет! — вытянулся Орлов.

— Выполняйте.

Глава 6

Базовый тральщик «Надежный» (или «Тринидад») предназначался для действий вблизи военно-морской базы «Марти». Это был мобильный корабль водоизмещением в пятьсот тонн, вооруженный стомиллиметровыми орудиями, сорокамиллиметровыми зенитными автоматическими установками и двумя торпедными аппаратами. На корме находился боевой вертолет, несущий глубинные бомбы. «Надежный» развивал скорость хода до двадцати узлов и имел на борту эхолокационную аппаратуру для промера глубин. Поэтому он был как нельзя лучше приспособлен для выполнения задачи, поставленной контр-адмиралом Безродным.

Орлов понимал, почему выбор пал на него, но оптимизма это ему не прибавляло. Шутка ли сказать — вытащить подводную лодку из западни под боком у американского эсминца, да еще в условиях, когда каждую минуту может быть объявлена война и любая случайная оплошность того и гляди окажется роковой!

Южный коридор, о котором шла речь в кабинете на базе «Марти», строго говоря, не был ни коридором, ни тем более фарватером. Он представлял собой полоску нейтральной воды, протянувшуюся юго-восточнее острова Ангила, сплошь усеянную мелкими островками и коралловыми рифами. Ни американские, ни кубино-советские ВМС никогда не придавали ей значения, считая априори несудоходной и соответственно отмечая на картах как запретную зону. Формально южным коридором можно было пройти, если корабль достаточно маневрен, навигационная аппаратура достаточно хороша, а капитан достаточно безумен. Но на деле такой надобности никогда ни у кого не возникало.

Что ж, все когда-то приходится делать впервые. На сей раз роль первопроходца выпала капитану 2-го ранга Александру Орлову. Сам он предпочел бы принять участие в экспедиции на собаках к Северному полюсу… Или в восхождении на Эверест без альпийского снаряжения… Что угодно, только не южный коридор!

Ибо в характере советского морского офицера Александра Орлова наличествовала одна черта, в которой он никогда не признался бы даже самому себе, — он был трусоват.

Но приказ получен, и его нужно выполнять… Базовый тральщик «Надежный» вышел в Атлантику.

Конечно, южный коридор не был какой-то полностью неисследованной акваторией. Орлову предстояло действовать не с нуля, надо было лишь уточнить направления и глубины, подходящие для бегства подводной лодки (коль скоро таковые направления и глубины там существуют).

Первые несколько миль все шло хорошо. Затем Орлов заблудился в хитросплетениях мелей и рифов — пришлось возвращаться и начинать все сначала. Но больше всего нервировала громада эсминца «Уайт Стар», неподвижно застывшая по левому борту. Ближе, ближе…

Грохот залпа заставил Орлова содрогнуться. Это стреляли орудия эсминца, но, к счастью, не в тральщик. Дымные следы сигнальных снарядов пересекли курс «Надежного». Снаряды упали много дальше — снова в американских территориальных водах. Американцы не нарушили никаких международных законов и соглашений: со своей территории они обстреливали свою же — это их право. Однако предупреждение выглядело абсолютно недвусмысленно.

— Кажется, им не нравится наш визит, — сказал Орлову старпом.

— Да нет, не в этом дело, — отозвался Орлов, которому смертельно не хотелось продолжать опасную миссию. — Сдается мне, они хотят нас предостеречь…

Вдруг он похолодел. Ну конечно же! Выстрел американцев мог означать только одно: дальше хода нет, впереди — активные минные заграждения… Он почти заставил себя поверить в это и тут же засомневался: в нейтральных-то водах? Вряд ли они осмелятся на такое. Значит, рифы?

— Стоп машины, — приказал Орлов.

Он провел серию посылок локатором прямо по носу и в самом деле наткнулся на сплошные коралловые стены. Правда, вон там, восточнее, вроде бы просвет… А, черт с ним! А если все же заминировано? Да еще этот эсминец, от которого не знаешь чего ждать… Орлов отвечает за корабль, отвечает за своих людей, он не имеет права рисковать. Глеб Гордин сам угодил в капкан, вот пусть сам и выкручивается.

— Кодированная радиограмма контр-адмиралу, — распорядился Орлов. — «Базовый тральщик „Тринидад“… Координаты, время… Задание выполнено. Докладываю: южный коридор непроходим для подводной лодки. Возвращаюсь на базу. Капитан 2-го ранга Орлов».

Капитан отдавал себе отчет, что по возвращении специалисты будут тщательно изучать результаты его промеров. Но коралловый тупик выглядит очень убедительно, а тот вероятный просвет на самописцы не попал. Даже старпом его не заметил… Да и есть ли он? Разумеется, его нет и в помине. Иллюзия, рябь на воде. Но если и есть… Один шанс из тысячи пройти даже тральщику… А подводная лодка наверняка погибнет. Так что Орлов еще и услугу оказывает Гордину — кто-нибудь придумает более надежный способ спасения «Знамени Октября».

Ответ на радиограмму гласил: «Оставайтесь на месте. Ждите дальнейших распоряжений. Контр-адмирал Безродный».

Глава 7

— Радио с Ки-Уэст, сэр, — доложил лейтенант Брэгг. — Интересуются причиной остановки.

— А… — Бэрнелл усмехнулся. — Ответьте так: «Привет нашим великолепным ремонтникам. Неполадки в фазовой разностно-дальномерной системе „Лоран-С“. До устранения не имею возможности двигаться. Бэрнелл».

Когда Брэгг ушел, Райдер осторожно заметил:

— Этот обман раскроется, сэр.

— Ну и что? — рассмеялся Бэрнелл. — Он раскроется тогда, когда я преподнесу в подарок адмиралу Стэнли русскую субмарину, а победителей не судят…

Заверещал телефон внутренней связи. Капитан снял трубку.

— Здесь Бэрнелл. Что? Это любопытно. — Он вернул трубку на аппарат и обратился к Райдеру: — В южном коридоре появился кубинский тральщик… Конечно, русский тральщик с кубинской вывеской. Спектакль становится все интереснее. Идемте в партер, Пол, посмотрим второй акт.

С мостика Бэрнелл и Райдер принялись разглядывать в бинокли приближающийся неуверенным зигзагом «Тринидад».

— Будь я проклят, если он не ищет фарватер! — хохотнул Бэрнелл. — Они хотят вытащить эту лодку… Давайте-ка их пугнем, Пол, напустим дыму.

— Но, сэр… — начал было возражать Райдер, однако Бэрнелл уже отдал команду.

Грянул залп. Тральщик замедлил ход и остановился.

— Испугались! — торжествовал Бэрнелл. Он веселился с минуту, но внезапно его приподнятое настроение испарилось как по волшебству.

— Это все шуточки, Пол, детские игрушки. Всерьез мы не в состоянии им помешать, они в нейтральных водах. Они найдут фарватер и уведут лодку у нас из-под носа. А я не намерен позволить им сделать это.

— Каким же способом, сэр?

— Очень просто. Эта лодка УЖЕ пересекла зону наших территориальных вод, они УЖЕ нарушили международное морское право. Я рассматриваю это как акт войны… Я атакую.

— Остановитесь, сэр! — воскликнул Райдер. — Вы не понимаете…

— Нет, это ВЫ не понимаете! Я не собираюсь топить лодку глубинными бомбами или торпедной атакой. Моя цель — захватить ее. Для этого я лишу ее хода. Наши специалисты — Харпер и Лонг — с аквалангами установят маломощное взрывное устройство — и все! Лодка будет парализована, после чего мы смонтируем крепления на легком корпусе, отбуксируем ее в наши воды и объявим, что там я ее и поймал. Это даже не ложь, Пол. Она БЫЛА там! Я просто восстанавливаю истину. Но надо действовать быстро, не забывайте о проклятом тральщике… Вызовите в мою каюту Харпера и Лонга.

Райдер ответил капитану непреклонным взглядом:

— Я не стану делать этого, сэр.

— Что?! Вы отказываетесь подчиниться приказу?

— Нет, сэр. Но я считаю ваш план безответственной авантюрой. Поэтому я требую, чтобы вы отдали этот приказ в подробном письменном виде. В документе будет также зафиксировано мое особое мнение. Мы с вами оба подпишем бумагу, и вы отдадите ее мне. В противном случае я нарушу букву устава и прямо сейчас обращусь к командованию флота, минуя вас. Бэрнелл замкнулся в холодном молчании, потом махнул рукой:

— Я не намерен избегать ответственности, Пол. Идемте в каюту, я напишу приказ.

Когда составленный и подписанный документ с указанием даты и времени исчез в кармане Райдера, Бэрнелл распорядился:

— А теперь вызовите Харпера и Лонга.

— Слушаюсь, сэр.

Глава 8

В просторном кремлевском кабинете, поражающем роскошью отделки, собрались четыре немолодых усталых человека. Трое из них — министр обороны, начальник штаба флота и председатель КГБ СССР — почтительно внимали четвертому, который раздраженно и отрывисто говорил:

— Это же черт знает что такое! Я сутками не сплю, стараюсь договориться с этими долбаными империалистами, а Безродный подсовывает мне идиотский фокус с подводной лодкой! Я сорву погоны с этого дурака…

Никому из присутствующих и в голову не пришло напомнить Никите Сергеевичу, что операцию с подводной лодкой санкционировал он сам. Впрочем, он мог попросту заставить себя забыть об этом непродуманном шаге — слишком острой была ситуация и слишком сильным утомление. Только сегодня утром президент Кеннеди отдал приказ вооруженным силам США «приготовиться к любой возможности…». Одновременно он заявил о готовности своего правительства к мирному урегулированию конфликта путем дипломатических переговоров. И вот — злосчастный инцидент с подводной лодкой, способный все сорвать! Хрущёв вытащил хрустальную пробку из графина, налил в стакан воды, большими глотками выпил. Несколько успокоившись, он сел к столу, буркнул, обращаясь ко всем троим:

— Ваши предложения… Слово взял министр обороны:

— Пока «Знамя Октября» находится в нейтральных водах, непосредственной опасности нет, Никита Сергеевич. Мы не знаем, обнаружили ли лодку американцы. Но они знают, что в тот район направлялся базовый тральщик, и уже не снимут наблюдения. «Знамя Октября» не может покинуть зону, не пройдя американскую акваторию. Значит, захват лодки, который вызовет непредсказуемые последствия, — лишь вопрос времени…

— Никита Сергеевич, — вмешался председатель КГБ, — «Знамя Октября» — не просто подводная лодка. Это экспериментальный атомоход, начиненный новейшими секретами. Даже оставляя в стороне политические последствия, мы не можем допустить, чтобы лодка попала в руки американцев.

— Ваш вывод? — угрюмо бросил Хрущев.

— Уничтожить, — с ледяной решительностью отрубил председатель КГБ.

— Но там люди… Наши люди, советские моряки!

— Никита Сергеевич, — в голосе председателя КГБ появились мягкие, вкрадчивые нотки, — моряки русского и советского флота всегда предпочитали погибнуть, но не сдаваться врагу. Вспомните «Варяг»! Если бы мы могли связаться с капитаном Гординым и передать ему приказ взорвать лодку, он и его славный экипаж не колебались бы ни секунды. Отдать жизнь за Родину, за честь флота — разве это не достойный советского моряка конец? Хрущев тяжело вздохнул.

— Но что это даст? — тускло осведомился он. — Даже взорванную лодку американцы поднимут со дна со всеми секретами.

— При точной бомбардировке это исключено, — возразил начальник штаба флота. — «Знамя Октября» лежит на грунте, на краю четырехкилометрового обрыва. Если глубинные бомбы будут сброшены по правому борту лодки, она сорвется вниз, и тогда никто и никакими средствами ее не достанет.

Хрущев упрямо не желал сдаваться:

— Неужели нет способа спасти лодку, товарищи? Терять новейший атомоход, в который вложены усилия сотен ученых, материалы, технологии, средства! Как скоро мы восстановим то, что утратим?

— Но «Знамя Октября» — не единственная лодка этого типа, Никита Сергеевич, — сказал министр обороны. — Есть и еще одна, «Коммунист», она на базе в Мурманске-150. Так что для дальнейшего строительства новых атомоходов мы имеем не только чертежи и научные разработки, но и живой образец.

Грузно поднявшись из-за стола, Хрущев подошел к окну. Он долго смотрел на секущие по стеклу злые мелкие капли октябрьского дождя. Наконец, тихо обронил, не оборачиваясь:

— Делайте, что хотите…

Глава 9

Контр-адмирал Безродный долго колебался, прежде чем передать на борт «Надежного» кодированный приказ о бомбардировке. Орлов и Гордин — старые приятели, и есть основания опасаться неадекватной реакции Орлова. Но вводить лишних людей в круг посвященных в эту совершенно секретную операцию еще хуже. Если бы Москва дала недвусмысленные инструкции на этот счет! Увы, Безродному предоставили относительную свободу действий. «Нашли крайнего», — с откровенной досадой думал контр-адмирал.

Итогом его размышлений стала передача приказа капитану Орлову. Но контр-адмирал перестраховался и добавил в текст радиограммы патетические строки о чести офицера и крейсере «Варяг».

Волновался он напрасно.

Перед капитаном Орловым вытянулись пилоты-вертолетчики Аверченко и Храмцов. Александр Дмитриевич изложил вслух многочисленные параметры тактической координатной сетки, скрупулезно вычисленные специалистами на базе «Марти», и, закончив, передал бумагу Аверченко.

— Излишне повторять, — наставительно проговорил он, — что бомбардировка должна быть ювелирной. Вы обязаны положить глубинные бомбы с аптекарской аккуратностью — до метра в указанных точках. Вопросы?

— Какой же объект мы все-таки бомбим, товарищ капитан? — не удержался Храмцов.

Он не знал и не мог знать о попавшем в западню «Знамени Октября». Ввиду особой секретности Орлову предписывалось сообщить о цели рейда в южном коридоре лишь старшим офицерам экипажа, и только тогда, когда тральщик окажется над лодкой. А так как до лодки «Надежный» не добрался, информацией по-прежнему владел один Орлов.

— Лишний вопрос, — поморщился капитан 2-го ранга. — Но так и быть, скажу, тайны тут нет. Это кубинская подводная буровая платформа — автоматическая, конечно. На нее нацелились американцы, вот кубинские товарищи и попросили нас помочь. Жалко отдавать такое современное оборудование противнику. Еще вопросы?

— Нет. Разрешите выполнять, товарищ капитан?

— Выполняйте.

— Есть!

Аверченко и Храмцов направились к вертолету. Глубинные бомбы были уже загружены в бомбометательные устройства, и боевая машина могла подняться в воздух без задержки. Точное наведение на цель обеспечивалось радионавигационным комплексом «Север-1».

Вертолет взмыл над палубой тральщика.

Глава 10

На борту эсминца «Уайт Стар» в специально оборудованной каюте Харпер и Лонг, мастера подводных взрывных работ, завершили проверку снаряжения и облачились в гидрокостюмы, когда капитану Бэрнеллу поступил доклад о старте вертолета с базового тральщика русских.

Бэрнелл многозначительно переглянулся с Райдером:

— Что они еще задумали… На мостик, Пол!

В окулярах биноклей офицеров вертолет был виден как на ладони. И направлялся он к точке, где Бэрнелл заметил перископ и где, стало быть, русская субмарина погрузилась и легла на грунт.

— Черт возьми, — пробормотал Бэрнелл, не отрываясь от бинокля. — Какой-то хитрый аттракцион? Посмотрим, посмотрим…

Вертолет удалялся. Достигнув предполагаемого пункта назначения, он завис в воздухе, потом сместился к юго-востоку. От фюзеляжа отделились черные точки, и спокойные воды Атлантики вспучились белыми шумными горами, в которых Бэрнелл безошибочно опознал разрывы глубинных бомб…

— Что они делают? — потрясенно прошептал Бэрнелл. — Бог мой! Они бомбят собственную лодку!

— И мы бессильны им помешать, — осмотрительно напомнил Райдер, опасавшийся новой импульсивной авантюры командира. — В нейтральных водах и по отношению к своему кораблю они вольны поступать, как им заблагорассудится.

— Да, но… Невероятно! — Бэрнелл опустил бинокль. — Нет, это не обычная лодка… А не могли бы мы…

— Попытаться поднять ее позже, сэр? — подхватил Райдер. — Увы. Багамская впадина, четырехкилометровая глубина…

— Адские колокола! — Бэрнелл никак не мог опомниться. Употребленное им выражение означало идиому, эквивалентную русскому «черт бы это все побрал», но не исключено, что он имел в виду и буквальный смысл — вздымающиеся после взрывов водяные горы и впрямь были похожи на колокола…

— Сэр, пора отменить приказ Харперу и Лонгу, — негромко сказал Райдер, не сводя глаз с возвращающегося вертолета.

— Да… Иду.

— И хорошо бы посоветовать им забыть о нем навсегда…

Бэрнелл кивнул и спустился с мостика. Райдер остался один. Он вынул из кармана подписанный им и Бэрнеллом документ, внимательно прочитал и с усмешкой спрятал обратно.

Капитан Бэрнелл позаботился не только о Харпере и Лонге. Экипажу было объявлено о трех причинах задержки: подозрение в неисправности навигационной системы (не подтвердилось); ошибочное наблюдение якобы перископа неизвестной подводной лодки (также не подтверждено данными активной гидролокации); отслеживание действий базового тральщика «Тринидад» (проводил учебно-демонстрационные, по всей вероятности, глубинные бомбардировки в нейтральных водах, пытался приблизиться к «Уайт Стар», был предупрежден демонстрационным залпом).