Петр и Иоанн разделили обязанности - в то время, как более опытный Петр насаживал ягненка на вертел и размещал его в очаге из кирпича, чтобы туша нигде не прикасалась к стенкам, Иоанн ломал круглый, тонкий пресный хлеб на маленькие кусочки. Это была маца, ритуальный хлеб, названный так в честь Моисея потому, что евреи питались мацой, следуя за Моисеем из Египта. Хлеб этот назывался еще хлебом скорби, ибо израильтяне покидали Египет в такой спешке, что у женщин не осталось времени заквасить тесто.
      Петр и Иоанн приготовили также салат из пяти горьких растений, в память о горечи египетского рабства. Затем наполнили уксусом чашу, в которую следовательно обмакивать горькие листья. Красное вино уже было готово. Бедняки могли купить его в храме за умеренную плату, затем вино слегка, на одну пятую, разбавлялось водой. И, наконец, Петр и Иоанн приготовили блюдо из миндаля, фиг, фиников, вина и корицы. После тщательного перемешивания оно приобрело цвет обожженного кирпича.
      Апостолы все еще готовили трапезу, когда в комнату поднялся Иисус. Они приветствовали друг друга приглушенными голосами. Иисус внимательно осмотрел горницу. Для Него это было важное место, значительная ночь. Он не делился своими переживаниями, апостолам Он казался всецело погруженным в Себя. Они ожидали выражения отчаяния или даже душевного подъема, что направило бы их чувства. Так бывает, когда сверкают молнии и грохочет гром, и овцы смотрят на пастуха, а не на небо.
      Все двенадцать казались спокойными, но в комнате чувствовалась напряженность. Приветствия произносились шепотом. То были бородатые мужчины в возрасте около тридцати лет, люди разного роста и цвета волос, простолюдины, время от времени сознававшие, что находятся в присутствии Сына Божьего; временами, однако, ими овладевал страх, и эта вера колебалась. Хотя им и раньше не раз приходилось выносить испытания, то был час особого напряжения. Они слышали, как Иисус говорил о приближающейся смерти с явной печалью. И никто не решался задать вопрос, который хотели задать все: "Неужели Ты не можешь призвать ангелов Отца Твоего и разрушить город и весь мир, а затем сесть с нами чинить суд над душами людскими?" Но они стояли по двое и по трое у колонн, подпирающих крышу, и глядели на Него, и шептались, и удивлялись, и беспокоились. Отец Марка прислал двух слуг готовить праздничный стол, и над их головами витал и колыхался при каждом движении голубой дым от жареной баранины.
      Слуги поставили стол в форме подковы посреди комнаты. Открытая часть подковы была ближе к выходу из комнаты - вершине наружной лестницы. На протяжении веков евреи принимали пищу как им заблагорассудится, но греки считали, что только свободным людям надлежит сидеть за трапезой, а слуги должны стоять. Евреи восприняли этот обычай от своих завоевателей, римлян.
      Ложа, на которых восседали Иисус и Его двенадцать сотрапезников, назывались триклиниями. Они были различных размеров, от семи до двенадцати стоп длиной. Изогнутая часть подковы стола считалась у евреев местом особым. Там было поставлено три ложа. Как Учитель, Иисус должен сидеть в середине. На почетном месте слева от Него сядет Петр. Это место, согласно церемонии еврейской трапезы, считалось почетнее, чем с другой стороны. Вот почему Петр полагал, что ему надлежит быть слева от Иисуса, позади Него. Это лучше, чем быть перед Ним, но справа. Вторым по значению являлось место справа от Иисуса, и обычно оно отводилось казначею Иуде, но в тот вечер оно будет занято молодым Иоанном. Все трое будут вкушать с одного низкого ложа, передняя часть которого была на высоте блюд, а задняя находилась ниже и была открыта. Сотрапезник возлегал на ложе, укладывал поудобнее три небольшие подушки, затем облокачивался на левый локоть, оставив правую руку свободной.
      Апостолы сотрапезничали с Иисусом и в богатых домах, и на склонах холмов под открытым небом. Некоторые относились с ревностью к тому, какое место им будет определено по отношению к Учителю, поэтому, когда усаживались Иисус, Петр и Иуда, остальные десять стремились на лучшее место. Они не устраивали ссор, опасаясь гнева Мессии, но, перешептываясь и толкаясь, все же старались занять ложе как можно ближе к Иисусу.
      А в этот вечер, ожидая сигнала к началу празднеств, они стояли по двое и по трое. Иисус стоял один.
      * * *
      Искренняя любовь покрывает другие чувства подобно тому, как туман закрывает местность. Иисус любил всех, и в ожидании, когда ягненок будет готов, Он, вероятно, думал об Иуде. Прежде чем трапеза закончится, Иисус обвинит одного из Своих учеников в предательстве, и Он уже знал кого. Знал Он также, почему.
      Иуда всегда был чужим. Все остальные были галилеянами, а он - выходец из Иудеи. Он хорошо разбирался в торговых делах и иногда настолько увлекался добыванием денег для апостолов и раздачей милостыни, что у него оставалось мало времени внимать поучениям Иисуса, которым внимали другие ученики. Иуда относился к другим свысока, имея более обширный опыт. Иногда он взывал прямо к Богу, чтобы вразумить остальных не совершать того, что он считал неразумным.
      Разногласия между Иудой и другими в последние месяцы усилились, когда некоторые состоятельные жены, поддерживающие дело Иисуса подаяниями, обвинили казначея в краже. Доказательств, однако, не было, и, по-видимому, Иисус не стал вникать в это. И хотя Учитель защитил Иуду, казначей должно быть знал, что никогда не сможет восстановить полное доверие Учителя.
      Он продолжал собирать деньги, как того желал Иисус, продолжал оплачивать расходы, раздавать милостыню и хранить казну, как будто его и не обвиняли в воровстве. Иуда никогда не впадал в немилость Учителя и, если бы он верил, что Иисус - Господь, он бы знал, что мягкий галилеянин может читать у него в душе. В таком случае, невысокий смуглый человек, высокомерно относящийся к другим, должен был бы объяснить свои действия и просить прощения.
      Нет никаких подтверждений, что Иуда обращался к Иисусу с личными трудностями. Отпущение грехов ждало его, ибо Иисус говорил об этом неоднократно. Однажды, когда в споре между учениками Петр спросил, достаточно ли прощать брата до семи раз, Иисус, улыбнувшись сказал: "До седмижды семидесяти раз и прости снова". По мнению Иисуса, совершающего ошибки следует прощать и далее. Поэтому Иуда не верил, что Иисус - Сын Божий.
      Лукавый и своекорыстный, Иуда не попросил прощения, так как полагал, что Иисус был жертвой самообмана. Увидев, что кража не вызвала порицания, Иуда решился предать своего Учителя.
      В этот вечер Иисус относился к Иуде с жалостью и всепрощением. Предсказывали, что Его кто-то предаст. Уж не лучше ли, если это сделает человек, который не верит ни во что, кроме денег?
      Было почти семь часов, время пасхальной вечери.
      7 часов
      Когда приготовленного ягненка осторожно вынули из печи, Иисус и двенадцать апостолов воскликнули: "Нет Бога, кроме Единого!"
      Апостолы были обычными представителями рода человеческого, который Иисус пришел спасти. Они были набожными людьми в возрасте, когда обычно все становятся набожными. Они не могли похвастаться особым умом или хорошим образованием, кое-кто вряд ли умел читать и писать, но каждый получил надлежащее воспитание в детстве от своих родителей. Им не были чужды человеческие страсти, и в то же время они руководствовались разумом, а в спорах любили отвечать на вопрос вопросом. Апостолы не отличались внешне от других палестинцев, только Петр был крупнее других. Они носили простые белые одежды, и лишь у двоих или троих одежды были с лиловыми краями. Все они носили бороды и нестриженные волосы в соответствии с законом иудейским. Те, кто были рыбаками и гордились этим занятием в Галилее, стыдились этого в Иерусалиме, потому что жители священного города поговаривали, что одежды рыбаков пахнут рыбьим жиром и озерной водой.
      Перед трапезой они столпились, совершая обряд омовения рук. Когда их не собирало вокруг Иисуса нечто важное, они обычно делились на три-четыре группы. Сейчас Петр и Иоанн занимались ягненком, и запах его был особенно приятен этим людям, которые ели мясо только по праздникам.
      Почти у всех учеников было по два имени, вторым из которых их назвал Иисус. Иногда это приводило к путанице, потому что второе имя кого-нибудь из них совпадало с первым именем другого. В их сообществе было два Симона, два Иуды, два Иакова.
      Из всех двенадцати апостолов трое пользовались глубочайшим доверием Иисуса. Это были Петр и братья Иоанн и Иаков, о которых будет сказано позже.
      Апостол Андрей был коренастым мужчиной низкого роста с темными волосами. Он был родом из города Капернаума. Петр был его старшим братом, и, когда Иисус выделил Петра среди апостолов, Андрей стал называть его отец Петр. Андрей был немногословен, и апостолы шутили, что если Андрей и откроет рот, то лишь затем, чтобы что-то спросить. Он славился среди рыбаков в Галилее своим мужеством во время непогоды. Его вера была беспредельна, и до того, как он встретил Иисуса, он был учеником пророка Иоанна Крестителя. Никто не знает точно, когда Андрей умер, но спустя много времени после этой ночи он будет распят на кресте. (В 60 г. поР. Х. в г. Патрах, Греция).
      Варфоломей был высоким, стройным, красивым, а его одежды были изысканней, чем у других. Говорили, что даже его нижняя одежда была окаймлена царским лиловым шелком. Ниспадающие черные волнистые волосы и светлая борода только придавали ему важности. Он родился в Кане, и отец назвал его Нафанаилом. Варфоломей был виноградарем. Он был наивным человеком, легко верил в разные печальные истории и слухи, вызывающие у него слезы. Его лучшим другом был Филипп. Через несколько лет Варфоломей станет проповедовать христианство в Персии и других странах Востока, и наступит время, когда люди сдерут с него живого кожу.
      Филипп жил в Вифсаиде, в Галилее, где остались его жена, трое детей и сестра Марианна. Как и другие ученики он был прост и доверчив. Он отличался остроумием и общительным характером, а свой длинный путь к Царству Небесному считал вереницей интересных приключений.
      У каменной колонны стоял Иаков Алфеев, не сводивший глаз с Иисуса. Впоследствии его будут называть Иаковом Меньшим или Иаковом Справедливым. Этот ученик был чрезвычайно застенчив и всегда говорил тихим голосом. Его отца звали Алфеем, а мать, согласно преданию, была сестрой матери Иисуса. Иисус всегда обращался к Иакову Алфееву не иначе, как "брат мой". Иаков очень любил Иисуса, но ему верилось с трудом, что Тот - Мессия. Он был старше Иисуса и знал Его с малолетства.
      Все евреи строго соблюдали законы, а у Иакова Алфеева это доходило до фанатизма. Он никогда не притрагивался к вину или мясу (кроме случаев, когда это разрешалось Писанием); он не помазывал себе голову, а молился на коленях так часто, что колени у него огрубели, как у верблюда. Иаков видел многие чудеса, которые сотворил Иисус в последние два года, и временами признавал, что Иисус действительно Мессия, но спустя несколько дней или недель его вера слабела.
      За этим пасхальным ужином у Иисуса был еще один двоюродный брат. Это был Иуда. Он мало чем отличался от других апостолов, и о нем мало что известно. Некоторые считают, что он был братом Иакова Алфеева, хотя есть и утверждения, что он был сыном Иакова. И называли его по-разному: Иуда, Иуда Иаков, что значит сын Иакова. Подобно Иакову это был тихий, погруженный в себя человек, но несмотря на это в последующие годы он будет страстно проповедовать заветы Иисуса в Аравии, Месопотамии, Персии и Сирии, где и будет убит.
      О Симоне Зилоте, которого иногда называют Симоном Кананитом, известно мало. В писаниях не сказано, какое место он занимал среди других апостолов. Предполагают, что он проповедовал христианство в Персии и Египте. (По сведениям древнегрузинских летописей "Картлис Цховреба", апостол Симон Кананит проповедовал в Абхазии, где и претерпел мученическую кончину; могила его в Новом Афоне, в храме во имя св. ап. Симона Кананита). Многие апостолы были на несколько лет моложе Иисуса, Симон был Его ровесником. Это значит, что он прожил долгую жизнь, так как известно, что он был убит в Египте в 107 году после Рождества Христова.
      Фома был человеком вечно сомневающимся. Он считал, что в жизни лишь немногое случается к лучшему. Фома менее других удивился, когда Иисус заявил, что Его Царство не на этой земле, и что им не следует надеяться на то, что они воссядут с Ним чинить суд над двенадцатью племенами Иудеи. Фома воодушевлялся в минуты опасности. Однажды, когда Иисус начал собираться в Иерусалим, где Его поджидали заговорщики, Фома восторженно сказал: "Пойдем и мы, чтобы умереть с Ним!"
      Фома был близнецом и его называли греческим именем Дидим, что значит близнец. Он плотничал в Галилее и иногда по вечерам вел с Иисусом разговор о том, как строить дом или изготавливать мебель. Его преданность Иисусу была безгранична.
      Матфей был самым обаятельным среди учеников. Он был мытарем, сборщиком податей, и одноплеменники считали его грешником и нечистым, ибо он служил Цезарю. Первоначально, когда он служил в таможне неподалеку от Капернаума на берегу Галилейского моря, его имя было Левий. Там он собирал пошлину за любой товар, привезенный на берег - от изделий из железа, купленных за морем, до пойманной в сети рыбы. Проходя мимо, Иисус посмотрел на Левия и сказал: "Иди за Мной". Сборщик податей оставил свое дело и стал апостолом.
      Мессия дал ему имя Матфей - дар Ягве. Новоявленный Матфей с ровно подстриженной бородой, напомаженными волосами, безупречно одетый, был обаятельным и образованным собеседником, который знал язык иврит и прошел обучение в лучших раввинских школах. Перед уходом из Капернаума он предложил устроить обед в честь своего нового Учителя. Иисус дал согласие и обедал со многими грешниками и мытарями. Галилейские фарисеи обратили это против Него и заявили, что Иисус не был разборчив в Своих сотрапезниках. Матфею было нелегко оставить пожитки, расстаться с свободой, к которой он привык. Но он пошел на это. Матфей мог по просьбе кого-либо цитировать Писание, увлекался генеалогией, любил прослеживать судьбу имен и дат.
      Самым суетливым из всех - даже сейчас он указывал слугам, как прислуживать за столом - был Иуда Искариот. Он был невысоким, смуглым, с ниспадающими темными кольцами волосами. Его точное имя - Иуда иш Кариоф Иуда из Кариофа. Отца его звали Симон иш Кариоф. Под верхней одеждой из белой ткани Иуда носил кожаный передник с двумя большими карманами, в коих держал казну. Подмышкой он носил небольшой сундучок. Обязанности казначея сделали его грубым и скупым. Он вечно донимал апостолов расспросами о деньгах, пожертвованных им, но сам не спешил отчитываться за поступления в казну или расходы. И хотя Иуда был выходцем из гористой Иудеи, и его род не признавал Закона, он изображал из себя старшего над галилеянами.
      Среди многих состоятельных жен, жертвующих на пастырство Иисуса, была Саломея из Вифсаиды. Она столь сильно верила в Мессию, что отдала Ему в ученичество двух сыновей - Иакова и его меньшего брата Иоанна, и сама часто присоединялась к Иисусу в Его пеших странствиях. Ее муж Зебедей, богатый галилейский рыбак, имел большой дом с многочисленной прислугой, а также несколько лодок для ловли рыбы. Его знали и почитали даже в Иерусалиме. Его гневный нрав был слишком известен, знакомые старались его не тревожить. Когда Иисус впервые позвал Иакова и Иоанна, те с отцом ловили рыбу, но тотчас бросили сети и последовали за Ним. Это вызвало у Зебедея поток брани.
      Иисус больше любил Иоанна, относился к нему, как к сыну, позволял ему то, в чем отказывал другим. Иоанн неизменно вызывал у Него любящую отеческую улыбку. Оба брата, а также Петр были самыми приближенными Иисуса.
      Иоанн унаследовал ярость отца, и однажды, когда одна деревня в Самарии надменно отказалась принять Иисуса, Иоанн предложил вызвать огонь небесный и сжечь ее дотла.
      Иаков, старший брат, был способным учеником. Говорил он редко и немногословно. Его выдающейся добродетелью была справедливость. Ему было суждено умереть первым из всех апостолов и единственному из всех в том же городе, где и Мессия - в Иерусалиме. С этой вечери Иакову было отведено двенадцать лет жизни для исполнения воли Иисуса.
      Петр, главный из апостолов, был крупным, сильным рыбаком, с густым басом и любящим сердцем. Не всегда он был, однако, внимательным и чутким. Порой Петр говорил, не подумав как следует. Он был безудержный, и не единожды Иисус останавливал его словами: "Что с тобой?" Однажды, когда Петр увидел Иисуса, идущего по воде, то выпрыгнул из лодки тоже пошел по воде до тех пор, пока не усомнился, по какому праву совершается чудо; тогда он мгновенно стал тонуть, взывая о помощи.
      Петра также называли Симоном, Симоном Петром, Кифой и Симеоном. Вероятно, Иисус назвал его арамейским именем Кифа, означающим то же, что и греческое Петр - камень. А первоначально его звали Симон Иона, сын Ионы. Петр был женат и жил в состоятельном доме в Капернауме с женой, братом Андреем, тоже рыбаком, и тещей. Андрей присоединился к Иисусу незадолго до своего брата Петра. Будучи учеником Иоанна Крестителя, он видел крещение Иисуса и сразу последовал за Ним.
      Иисус наделил Петра чрезвычайными полномочиями, почти безграничной властью, сказав: "И дам тебе ключи Царства Небесного; и что свяжешь на земле, то будет связано на небесах; и что разрешишь на земле, то будет разрешено на небесах". В грядущие годы Петр трижды попадет в темницу. Он будет проповедовать учение Иисуса в дальних странах, станет старым и немощным. По некоторым сведениям он будет распят на кресте головой вниз.
      Известно его великое изречение, чудо веры и преклонения: "Ты знаешь все, Господи! Ты знаешь, что я люблю Тебя".
      Апостолы подошли к столу. На нем уже стояли блюда с травами. Слуги суетились, расставляя ритуальные блюда и металлические кубки или потиры для тринадцати сотрапезников,
      В комнате уже чувствовалась вечерняя прохлада, и слуги разожгли огонь. Поджаренного, с румяной корочкой, пышущего жаром ягненка на большом блюде поставили на белую скатерть на низком столе. Там же поставили фрукты, пряности и дикие травы, а также чаши с уксусом. Апостолы обратили свои взоры к Иисусу, и Он оглядев их, сказал: "Очень желал Я есть с вами сию пасху прежде Моего страдания; ибо сказываю вам, что уже не буду есть ее, пока она не совершится в Царствии Божием".
      Ученики переглянулись, пытаясь понять смысл слов Иисуса, как это делали и раньше. Для них Его слова значили, что Он любит их глубоко и хочет разделить эту трапезу с ними и что Он не станет есть Пасху впредь до тех пор, пока отвергшая Его Иудея не признает Его Богом. Более двух лет Он проповедовал в Иудее, пытаясь приобщить ее к Своему Царству, но это Ему не удалось. А сейчас Он был готов, не нарушая преемственности старого договора людей с Богом, добавить к нему новое с новым ритуалом вероисповедания.
      Когда все сели за стол, Иисус наполнил большой кубок вином из кувшина. Он держал чашу в левой руке, привстав на ложе, а правую руку держал над чашей ладонью вниз. "Сказываю же вам, что отныне не буду пить от плода сего виноградного до того дня, когда буду пить с вами новое вино в Царстве Отца Моего".
      И апостолы поняли эти слова. Он поднимал первый ритуальный кубок вина в ознаменование Пасхи и не совершит этого впредь до дня, когда все люди не станут учениками Его Отца. Апостолы отпивали вино и передавали кубок по кругу. Их взгляды не могли утаить ревности, так как каждый считал себя ближе к Учителю. Их тихие слова становились громче, и многие похвалялись личными заслугами и добродетельными поступками, считая на пальцах важные события, пережитые с Иисусом.
      Сидя слева от Иисуса, Петр не приобщался к этому неподобающему спору. Как известно, в этот вечер справа от Иисуса находился юный Иоанн, хотя это было не его место. Будучи моложе и проворнее других, Иоанн быстро устроился на подушках рядом с Иисусом, и вначале все промолчали.
      Среди учеников были и такие, кто не осмеливался даже задавать вопросы Иисусу, и они завидовали юноше, который не только сидел рядом с Учителем, но даже склонил голову к Его груди.
      Иисус иногда по-отечески подшучивал над Иоанном и Иаковом, называя их сыновьями грома. И не потому, что они шумели больше других, а из-за взрыва ярости их отца Зебедея, когда тот увидел, что они побросали свои сети и последовали за Иисусом.
      Иаков в этот час возлежал у края стола. Сильный и широкоплечий, он был скромным человеком и всегда опускал глаза, когда к нему обращался Иисус. Он любил поспать и нередко раздражал других, подремывая в самых неподходящих и даже опасных ситуациях. Иаков не включился в спор за лучшее место. Он, вероятно, и не сел бы рядом с Иисусом, даже если бы ему это и предложили.
      Примечательно, что сидящие за столом апостолы были простыми людьми. Многие из них пропахли рыбой, им недоставало светскости, образования и воспитания. Они были во многом непохожи, объединяла же их любовь к Иисусу.
      Ученики жили и странствовали с Иисусом уже в течение двух лет. Мессия проповедовал в разных концах страны, и число Его последователей возрастало с каждым днем. Все больше людей верило, что Он был послан Богом, чтобы спасти Израиль, что Он действительно был Мессией, хотя не все ясно осознавали значение Его появления. Многие верили в предрекаемый Им конец света. Некоторые из следовавших за Иисусом покидали Его, но число уверовавших в Него умножалось, и через год из числа Своих последователей Мессия отобрал семьдесят двух человек и разослал их по двое проповедовать Его учение.
      Иисус проповедовал и в зной, и в дождь, и в холод; Его слово звучало на горах и в долинах, в пустыне и на берегах озер, в маленьких селениях и в больших городах Иерусалиме и Иерихоне. Он прибегал к притчам, аллегориям, молитвам. Больше всего Он говорил о любви - любви человека к Богу и любви человека к человеку. Многие были свидетелями чудес, которые Он сотворил.
      За Ним шло все больше людей. Богатые женщины покидали дома и жертвовали деньги на нужды верующих, мужчины переворачивали лемехи в поле и, бросая их там, следовали за Христом, грешники и праведные шествовали за Ним в белой дорожной пыли; апостолы, казалось, были более озабочены не распространением Его слова, а тем, чтобы растолкать толпу и быть ближе к Нему. В самом деле, кто будет слушать их, если тут Сам Иисус?
      Первыми увидели восходящую луну стражники Шушанских ворот храма. Она висела, как большой апельсин, над горами Моаб. Первый день Пасхи начинался в полнолуние, и когда ночное небо было пасмурным, священники спорили, достигла ли луна полноты.
      Стражники видели объявление на стенах внешнего двора храма, предписывающее всем иудеям мужского пола, проживающим в пределах пятнадцати верст от Иерусалима, прийти в храм. Каждый обязан принести здорового годовалого ягненка.
      Говорили, что в этот день в жертву приносилось до двухсот тысяч ягнят. Стражники знали происхождение ритуала жертвоприношения. В спешке покидая Египет, женщины выпекли пресный хлеб, а глава каждого семейства заклал ягненка и окропил кровью - как знаком охраны - дверные косяки и пороги своего жилища, чтобы Ангел Смерти прошел мимо. Моисей приказал ежегодно отмечать это событие.
      И с тех пор его завет соблюдался, но со временем святоши и инакомыслящие стали истолковывать закон по-своему, в церемонию жертвоприношения были внесены изменения. Первоначально ягненка убивали в любом святилище, а ныне жертвоприношения можно было совершить лишь в главном храме Иерусалима.
      Спор между апостолами угас. Иоанн остался рядом с Иисусом, а Иуда ерзал на ложе у края стола. Может быть, Иоанн занял место казначея сегодня потому, что у него был повод: по традиции на Пасху самый молодой из всех задавал сидящему во главе трапезы ритуальный вопрос: "Чем эта ночь отличается от остальных?" А Иоанну это будет легче сделать, находясь ближе к Иисусу. А затем Учитель перескажет древнюю историю об избавлении еврейского народа от рабства.
      Иоанн воспользовался преимуществом своего возраста, а апостолы вскоре забыли свою обиду, так как произошло нечто новое и более важное: Мессия не стал придерживаться предписанных правил. Слуга должен был разнести им кубки с вином, но вместо этого Иисус наполнил одну чашу вином с водой и передал ее по кругу, сказав, что желает вкушать пасху с ними, и не станет этого делать впредь до тех пор, пока мир не будет спасен.
      Когда все отпили вина, включая Иакова Справедливого, не находившего в том никакого утешения, второй слуга подошел к столу с большой чашей и кувшином. По ритуалу каждый должен был держать руки над чашей, а слуга поливать их водой. После омовения обычно подавалась замоченная в уксусе петрушка. А затем Иисус должен был преломить хлеб на блюде.
      Апостолы, хорошо знавшие пасхальный ритуал, сознавали, что впервые галилеянин не соблюдал его, но промолчали. Помимо законов у евреев строго соблюдались приличия. Гость не должен был ни в чем перечить хозяину, даже если что-то и было ему не по нраву.
      Противиться желаниям хозяина - значит сильно обидеть его. А когда хозяин предлагает выпить, гостю подобает не спешить, немного подержать кубок в руке. Выпить вино сразу - это все равно, что собрать крошки хлеба на столе: как будто хозяин не насытил гостей.
      До этого вечера Иисус придерживался закона, хотя Он все чаще порицал показную религиозность. Нередко за формальным отношением священников и особенно книжников к предписаниям закона скрывалась алчность, ревность и всего лишь подобие веры в Бога, давшего этот закон. В искажении закона Своего Отца Иисус обвинял прежде всего религиозных вождей.
      Слуга принес чашу для омовения и остановился позади Иисуса. Иисус встал и вместо того, чтобы поднять руки над чашей, взял чашу, воду и полотенце из рук удивленного слуги. Апостолы застыли в изумлении. Второй слуга в это время возвращал шкуру ягненка хозяину дома, как требовалось по традиции.
      Иисус поставил сосуды для омовения на пол и снял верхнюю одежду. Он строго оглядел всех и повязал полотенце вокруг бедер. Затем Иисус взял чашу и ковш и вместо слуги подошел к ученику занимавшему наименее почетное место. Опустился на колени и стал омывать ему не руки, а ноги. Учитель молча снял с него сандалии и омыл ноги теплой водой. Затем, не проронив ни слова, снял полотенце с бедер, вытер ноги своего изумленного последователя и перешел к следующему. Он переходил от одного к другому, омыл и вытер ноги Иуде, Иоанну и подошел к Петру.
      К этому времени мужчины снова обрели дар речи, и подобно тому, как они спорили за первенство полчаса назад, так они доказывали сейчас, что их Господину и Учителю негоже становиться на колени и омывать их ноги. Горячо любящий Иисуса Петр не позволил Ему мыть свои ноги и пытался спрятать их под себя.
      Мессия посмотрел на него с укоризной, а Петр, ища поддержки у товарищей, робко проронил: "Господи, Тебе ли умывать мои ноги?" Иисус стал снимать с него сандалии и сказал: "Что Я делаю теперь, ты не знаешь, но уразумеешь после".
      Старший из учеников, немного оправившись, заявил: "Не умоешь ног моих вовек!" Он совершил ошибку. Для этих людей Иисус был Богом. И как Бог Он не мог ошибаться, и если Он решил омыть ноги Своим ученикам, за этим должна стоять первопричина, и она была очевидна - дать понять этим людям, что смирение - это добродетель, которую следует воспитывать в себе, и лучше всего ее привить, если Бог Сам покажет, что Он может снизойти до омовения запыленных ног Своих слуг.
      "Если Я не умою тебя, - тихо промолвил Иисус, - не имеешь части со Мною".
      У Петра не оставалось выбора. Если он будет противиться воле Иисуса, то не сможет быть Его последователем. Светлобородый апостол умел не только отстаивать свои убеждения, но был способен сдаваться полностью и окончательно.
      "Господи, - воскликнул он, вскинув руки и пригладив редеющие волосы, не только ноги, но и руки, и голову тоже".
      В другое время это вызвало бы улыбку Иисуса, но Ему еще так много нужно было поведать ученикам, а времени для этого оставалось немногим более шести часов. Иисус омыл ноги Петра, оставив без внимания его готовность к омовению рук и головы, и перешел к другим на левой стороне стола. Они перестали роптать, увидев, что протесты Петра ни к чему не привели.
      Все ждали с нетерпением, когда заговорит Иисус. Он дошел до края стола и сказал: "Омытому нужно только ноги умыть, потому что чист весь". Они посмотрели друг на друга и закивали головами в знак согласия. Человек, который уже умылся, должен только помыть ноги после небольшого путешествия. "И вы чисты, - все еще стоя, сказал Иисус, - но не все".
      Апостолы были озадачены. Эти слова указывали на то, что некоторые или один из них не были чисты. Настоящий смысл сказанного не дошел до них, понятно было лишь одно: быть нечистым значило быть грешным. Ученики ждали от Иисуса дальнейшего разъяснения, а Он умыл руки, вытер их полотенцем, вернулся на Свое место в середине стола и надел верхнюю одежду.
      Он возлег на ложе и увидел, что некоторые уже приступили к жареному мясу, с недоумением поглядывая на Него. Все они выкупались утром в Вифании, и Иисус знал это. Теперь Он омыл их ноги и в то же время утверждал, что они не все чисты. "Знаете ли, что Я сделал вам?" - спросил Он. Ученики стали поглядывать друг на друга в надежде, что кто-то ответит, а затем отрицательно покачали головами. Иисус решил сделать урок понятным для них.
      "Вы называете Меня Учителем и Господом, - начал Иисус, оперевшись на локоть и жестикулируя правой рукой, - и правильно говорите, ибо Я точно то. Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл вам ноги, то и вы должны умывать ноги друг другу". Это звучало приемлемо, возможно непривычно, но приемлемо, и все двенадцать кивнули в знак согласия.
      "Ибо Я дал вам пример, - продолжал Иисус, подчеркивая слово "пример", чтобы и вы делали то же, что Я сделал вам". Чтобы придать значение сказанному, Иисус часто предварял Свои изречения словами "Аминь, сказываю Я вам" или "Истинно вам говорю". И сейчас Он сказал: "Истинно говорю вам; раб не больше своего господина, и посланник не больше пославшего его". (Ев. от Иоан. гл. 13.)
      Его речь имела глубокий смысл. Апостолы поняли, что Он имеет в виду их, что они, слуги Господа, не могут быть выше Того, Кто снизошел до омовения ног. Слова о посланном и пославшем Его относятся к Иисусу и Богу-Отцу.
      Апостолы были согласны с Ним, но Он хотел удостовериться в этом, пытливо посмотрев в глаза каждого. "Если вы знаете, блаженны вы, когда исполняете". Ученики неспешно ели мясо с приправой из горьких трав. Сознавать свою незначительность еще недостаточно, нужно пройти через унижение, желательно при всех, как Он это сделал.