.. Хотя это вряд ли. Масса слишком мала. Серьезное взрывное устройство будет скорее замаскировано, например, под пол-литровую банку пива. Хотя и это тоже маловероятно: кто же разрешит зеваке кинуть очередную порцию мусора непосредственно к самолету? А все лежащее на дорожке не доживет и до полуночи. Как бы в ответ на его мысли сзади засвистела раскручивающаяся турбина, и, оглянувшись, он увидел медленно выруливающий на дорожку грузовик с широким раструбом, нависающим над бетоном. Толстый бочонок реактивного двигателя, установленный в кузове, извергал в небо струю раскаленного воздуха, и огни осветительных башен в нем дрожали и колебались. Колпиков ускорил шаги и добрался до российских самолетов почти одновременно с "пылесосом": мусор с дорожки исчезал в щели раструба, подхваченный мощной струёй. Навстречу ему вышел охранник - старший смены, но докладывать не стал: свист никак не закапотированного двигателя в кузове грузовика заглушал все вокруг. Когда "пылесос" удалился, оставив за собою чистый, чуть влажный бетон, Колпиков спросил: - Как тут? Старший смены поправил наушник и начал почти по-уставному: - За время дежурства происшествий... - Понимаю, что не было, - перебил его Колпиков. - Я не про происшествия. Вообще - как? - Вроде спокойно, - охранник чуть было не добавил по привычке "товарищ капитан", но вовремя спохватился. - Наши техники готовят машины к завтрашним полетам, сейчас начнут работать с "Крылом". - Дополнительная проверка? - Согласно плану, через... - охранник глянул на часы, - через четыре минуты. Кроме того, от второй группы ведется постоянный контроль. - Хорошо, сходим глянем. Заправлять его будут ближе к утру или сейчас? - Сейчас. Говорят, здесь магистраль не рассчитана на большие объемы, поэтому керосин начинают заливать с ночи. Мы по расписанию оказались вторыми. Разрешите вопрос? - Да? - Ведь нам обещали обычные топливозаправщики, чтобы самолеты только непосредственно перед вылетом получали горючее. Их не будет? - Нет, не будет, - ответил Колпиков и пояснил: - После того, как "Крыло" чуть грузовик не протаранил, кто-то в администрации решил перестраховаться. Ты ведь обратил внимание, что теперь машин на поле стало поменьше? Местные даже техничкам выезд ограничили, а уж про цистерны с керосином и говорить нечего. А нам теперь головная боль: заправленные машины по полночи стоять будут. Что тут скажешь? Как здешняя служба себя ведет, с ней проблем нет? - Патрули усиленные, и полиция, и армейские, но это каждую ночь так. В наш контур охраны не суются, но внешний периметр держат строго. - То есть все нормально? - Не совсем. По связи время от времени помехи лезут. Где-то рядом станция появилась, мощная, но пыльная. - Что на базе сказали? - Базой назывался офис "Аукса" со всеми его людьми и техникой. Спрашивая так, Колпиков почувствовал, что тлеющая в душе неприязнь к Саше-гонщику получила новую порцию топлива: ему о проблемах со связью даже не сообщили! - Сказали, что это где-то в порту. Частный катер. Они послушали его переговоры, рано утром он должен уйти, так что решили канал не менять. - Хм... Он сильно мешает? - Нет, минуты по три-четыре, а потом опять полчаса тихо. Проще подождать, пока уйдет. Колпиков кивнул: он знал, насколько непросто было добиться, чтобы для переговоров службы безопасности выделили отдельный канал. Изменение его скорее всего было бы дорогим и хлопотным делом. - Ладно, давай пойдем проконтролируем дополнительную, - сказал он после короткой паузы и направился в сторону "Крыла". Бригада обслуживания насчитывала девять человек инженеров и техников, а также один автофургон-трейлер, который тоже считался полноправным экспонатом выставки. Внутри него пряталась диагностическая аппаратура, а снаружи машина была увешана стремянками, лесенками, ящичками с переносными приборами, кабелями и шлангами самой разнообразной толщины. Это смотрелось немного забавно, но на самом деле возможность уместить всю вспомогательную оснастку на одной машине была тоже одним из достоинств "Крыла". Выстроив людей так, чтобы лучи ближайшего прожектора освещали их лица, двое охранников сначала внимательно проверили документы каждого, а потом один остался на бетонке, а второй полез в трейлер. Стоящие неровным строем в своих сине-оранжевых комбинезонах техники были похожи на взвод какой-то странной армии, выведенный на утренний осмотр. Они перемигивались и обменивались шуточками на тему "шмона", но не более того - каждый был знаком с режимными строгостями на секретных объектах, и возмущаться по-настоящему "дополнительной проверкой" никому и в голову не приходило. Кроме того, трое из этих девяти, кроме своих прямых обязанностей, занимались еще и тем самым "постоянным контролем от второй группы", и даже Колпиков не знал, кто эти трое. Проверка заняла минут пятнадцать, дотошный охранник не поленился и под конец даже слазил под фургон, освещая днище ручным фонариком. Все оказалось нормально, и техники приступили к работе. Изъянов в несении службы Колпиков не нашел и вполне бы мог, успокоенный и довольный, отправляться обратно. Но он медлил: не хотелось вновь оказываться в одной комнате с Сашей-гонщиком и слышать его снисходительный голос. Люди в сине-оранжевых комбинезонах уже несколько минут суетились вокруг ощетинившегося открытыми лючками "Крыла". Казалось, что каждый занят исключительно своим собственным делом, но на самом деле это было не так: обслуживание велось по заранее рассчитанному графику, так, чтобы одна работа не мешала другой. Таким образом экономилось значительное время, в чем и могли убедиться потенциальные покупатели: схема после- и предполетного обслуживания предоставлялась вместе с другими документами Согласно этому графику, двое техников откинули небольшой лючок, расположенный недалеко от пилона левого двигателя, и подсоединили к горловине разъем топливного шланга. Сам же шланг, аккуратно намотанный на алюминиевую бобину в человеческий рост, стоял рядом. - Ну что, взяли? - спросил один из техников. Второй кивнул, хотя и не расслышал, что ему сказали: машина с грохочущим "пылесосом" снова приближалась к стоянке, по второму разу продувая и вычищая рулежную дорожку. Они вместе с напарником взялись за бобину и принялись разматывать ее, укладывая шланг на бетон. В нескольких метрах от самолета на бетоне находился красный квадратный люк с утопленной в него скобой ручки - та самая централизованная система заправки. Первый техник, оставив бобину, нагнулся, ухватился за скобу, потянул. - Сволочь, тугая! - выругался он. - Чего? - попытался перекричать грохот "пылесоса" напарник. По идее, в наушнике должны были быть слышны реплики всех девятерых, но частный катер в порту уже третью минуту забивал помехами переговорный канал. Техник вместо ответа сделал красноречивый жест, мол, не спрашивай, а подойди да помоги. Напарник подошел, и уже вместе они взялись за ручку. Сначала люк упирался, но затем под ним что-то подалось, и он с неожиданной легкостью откинулся вбок. Техник еле успел убрать ногу, чтобы крышка не прищемила ему пальцы, и, обернувшись к напарнику, с удивлением увидел, как тот вдруг согнулся пополам и рухнул вниз, в заправочный колодец. "Или это мне показалось?" - успел подумать он, когда фигура в сине-оранжевом комбинезоне тут же снова поднялась на ноги. Техник шагнул вперед, но секундой спустя его тело тоже согнула могучая судорога, исторгнувшая из легких последний воздух вместе с коротким вскриком. А "пылесос" продолжал неторопливо катиться вперед, шумно очищая и так уже вполне чистую дорожку. Централизованная система заправки была не просто керосинопроводом, проложенным непосредственно в песчаной почве. Трубы лежали в узких коллекторах, и такие же узкие вертикальные шахты вели вверх, к раздаточным колонкам. Лишь на полметра вглубь уходили более широкие колодцы с маленькими лесенками, ведущими на пол. Тут же находились и сами колонки, оснащенные скоростными насосами и вакуумной системой для избежания пролива излишка керосина из отсоединенных шлангов. Само собой, эти насосы требовали электричества, а с электричеством - увы всякое бывает. Например, безграмотные русские, не умеющие как следует обращаться с техникой, попробовали запустить насос с удвоенной скоростью и вот печальный результат, два скорченных в предсмертной судороге трупа. Кто же сможет установить, случилось это пятью минутами раньше или пятью минутами позже? Да и с какой стати это будут устанавливать? Никаких намеков на злой умысел нет, все присутствующие на площадке люди многократно проверены. А лючок, ведущий в коллектор, по-прежнему закрыт и опечатан. Заминки около заправочного колодца никто не заметил, хотя один из охранников самолета время от времени кидал взгляд и на этот участок. Но ничего подозрительного он не сумел заметить - два техника продолжали копошиться, подключая шланг к колонке. Зато начальник бригады, сидящий в фургоне и следящий за происходящим по экрану контрольной системы, небрежно бросил в микрофон: - На заправке! Разъем проверьте, у меня проходит сигнал негерметичности соединения. Из наушников в ответ послышалось что-то неразборчивое. - Чертовы помехи! - пробормотал инженер и вновь вернулся к экрану. Сигнал не гас. - На заправке! - уже настойчивей заговорил он. - Я говорю, расстыкуйте и сделайте все заново! - Что-то не так? - поинтересовался Колпиков, который решил не стоять над душой работающих, залез в трейлер и сейчас сидел на неудобной откидной табуреточке по кличке "стажерский трон". - Да... - отозвался инженер и вдруг уже не заговорил, а яростно заорал, произнося слова по слогам: - За-прав-ка! Сиг-нал за-пре-та! Колпиков уже и сам понял, в чем дело: через небольшое окошко ему было видно, как две фигуры с ящичками, словно ничего не слыша, двинулись вдоль шланга от заправочного колодца к самолету. - Я сейчас схожу, - вызвался он, понимая, что как бы ни кричал начальник бригады в микрофон, через помехи эти двое вряд ли что услышат. - Что им сказать? - Да, да, давайте! - с радостью ответил инженер. - Пусть просто сюда зайдут... Если связь не наладится, конечно. Колпиков легко выскочил на бетон и быстрым шагом направился вдогонку техникам. Один из них уже начал выдвигать вверх лестницу раскладной стремянки, чтобы подняться по ней к открытым люкам осмотра двигательных систем. Вроде все правильно, во время заправки эти двое должны как раз и заниматься движком, но вот заправка-то не идет! - Алло, ребята! - позвал Колпиков. - У вас с разъемом непорядок, подойдите к начальнику бригады! Тот техник, который возился с лестницей, махнул рукой, показывая, что он услышал, а второй продолжал подниматься наверх. - Я говорю, к начальнику подойди! - Хоть технический персонал и не был обязан ему подчиняться, Колпиков начал заводиться. Мало того, что там, на базе, "вторая группа" вытворяет, так теперь еще и тут! Словно издеваясь, нижний снова махнул рукой, теперь уже умиротворяюще, дескать: "Ну что ты кричишь? Подождет его дело, и ты сам подождешь!" Сам же он в это время держал стремянку, делая вид, Что очень занят, хотя лестница прекрасно стояла на своих четырех опорах и без посторонней помощи. Колпиков сделал еще пару шагов, приближаясь к нахалу, а тот, словно вдруг что-то вспомнив, отпустил стремянку и присел, копаясь в инструментальном ящике. "Да он что, издевается?!" - вконец обозлился Колпиков, подходя вплотную и тут нервы у человека в сине-оранжевом комбинезоне не выдержали. Он резко выбросил руку вперед и вверх, и, на какое-то мгновение опередив выстрел, Колпиков успел заметить в руке "техника" отблеск металла, по форме не похожего ни на один рабочий инструмент. Падать наземь или уклоняться времени не было - даже если бы Колпиков просто поджал ноги, его тело не успело бы уйти с траектории выстрела. И он сделал единственное, что мог в этой ситуации, - выбросив вперед правую ногу, он отбил руку с пистолетом вбок, рискуя не успеть сделать даже этого. Звук походил скорее на тихий щелчок, и пуля ушла куда-то в ночное небо. Не дожидаясь второго выстрела, Колпиков кинулся на "техника" всем телом, прижимая его к бетону. Тот змеиным движением ушел от броска и, распрямившись, отпрянул назад. Колпиков прыжком вновь сократил расстояние и, зацепив руку с пистолетом, попробовал провести прием. "Техник" вновь увернулся и успел, не целясь, нажать на курок, но на этот раз ему не повезло - уходя от захвата, он всем телом врезался в опору лестницы. Стремянка зашаталась, сверху раздался испуганный выкрик, и все сооружение рухнуло сначала на заднюю кромку крыла самолета, а с него соскользнуло на бетон. Пользуясь моментом, Колпиков снова бросился вперед, чтобы не дать возможности выстрелить еще раз, но в этот момент почувствовал, как луч света сначала ударил в лицо ему, заодно слепя глаза "техника". Раздался выкрик; - Стоять! Всем стоять! - и Колпиков узнал голос старшего смены. В ответ "техник" вскинул оружие, но короткая очередь рубанула его поперек, и "техник" с хрипением откинулся на покореженную лестницу. Тот, кто был наверху, только теперь смог подняться на ноги и медленно поднимал вверх руку с зажатым в ней короткоствольным пистолетом. - Брось оружие! - крикнул еще кто-то, и, наконец-то отведя лицо из-под луча мощного фонаря, Колпиков увидел, что перед ними стоят уже четверо охранников, а остальные люди из бригады обслуживания лежат на бетоне, грамотно прикрывая руками головы. Второй "техник" кивнул на окрик, улыбнулся и вдруг быстрым, вороватым движением засунул дуло пистолета в рот. Колпиков дернулся, начиная рывок, но звук выстрела уже катился по летному полю. Один их охранников, совсем еще молодой парень, вздрогнул, и лицо его перекосилось. Колпикову тоже стало нехорошо от зрелища разлетевшихся по бетону мозгов, смешанных с кровью, но он безжалостно прикрикнул на парня: - Хрен ли ты, как красна девица? Не в детском саду работаешь, привыкай. Молодой охранник, уже весь зеленый, попытался что-то ответить, но сдержаться уже не смог, и его вырвало прямо на топливный шланг.
      НАТАША И КАЗАК. ПОИГРАЕМ В САЛОЧКИ?
      Пластиком от пакета с повязками Казак обмотал лопатку, чтобы этот странный "хирургический инструмент" не бросался в глаза, потом сделал разрез в ткани комбинезона сбоку - чтобы удобнее было выхватить из-за пояса пистолет. Еще раз окинул взглядом Ната-шин маскарад, потом, насколько получилось, осмотрел себя и сообщил: - Вроде неплохо. По крайней мере стрелять сразу не начнут. Только не забывай, даже если никого рядом нет, где-нибудь под потолком может висеть камера. Ну, с богом! С этими словами он толкнул дверь и решительно вышел в коридор. Наташа выскользнула за ним следом, аккуратно прикрыла дверь и засеменила вслед за Казаком, который неторопливо и деловито направился вперед. Полы коридоров в клинике доктора Зуфира оказались устланы мягким ковровым покрытием с монотонно повторяющимся орнаментом, в котором при большой фантазии можно было уловить восточные мотивы. Кроме чисто декоративных функций, у ковра было еще одно немаловажное достоинство: шаги по нему звучали мягко, почти неслышно. Стены были отделаны панелями из ракушечника, изредка перемежающегося вставными мозаичными панно с таким же орнаментом, как и на ковре. Длинные панели люминесцентных ламп светили холодным, неярким, синеватым светом - казалось, что этот свет делает температуру градусов на десять ниже. Казак шел, стараясь не вертеть головой по сторонам, и вообще, двигаться уверенно, словно ходил этим коридором много раз. Он надеялся увидеть на стенах какие-нибудь указатели или хотя бы надписи, поясняющие, что где в этом здании расположено, но тщетно: ничего подобного на глаза ему так и не попалось. Даже на дверях не было никаких отличительных знаков, кроме безликих номеров. Коридор повернул направо, пересекся с другим таким же и окончился широким холлом. Ни лифта, ни лестницы здесь не было, зато имелись мягкие кресла и маленький сад камней с брызжущим откуда-то из глубины фонтанчиком, окна были прикрыты опущенными жалюзи. Продолжая играть роль донельзя занятого доктора, Казак остановился и принялся делать вид, будто ищет что-то в своем ящичке. Наташа замерла рядом, тоже помня о возможном наблюдении и поэтому подавляя желание как следует оглядеться. - Ты запомнила, как мы поворачивали? Где вход, в котором охрана сидит? спросил Казак, нарочито бубня себе под нос. Наташа постаралась припомнить дорогу и уверенно сказала: - Слева. - Хорошо, тогда пойдем вправо, - решил Казак. Наташа словно верная тень двинулась за ним. Там, где коридоры скрещивались, Казак свернул, но, пройдя несколько шагов, резко остановился: впереди был тот самый подъезд, который они видели с улицы. За стойкой виднелся халат дежурного врача, а охранник? Охранника нигде не было видно, и Казак, уже не думая ни о каких телекамерах, быстро отступил к стене - может быть, и не заметят? Если тихо отойти назад, ковер глушит шаги... Но в этот момент сзади раздались странные и безобразно громкие звуки: быстрый шорох и тут же совершенно неожиданно - истерический смех. "Наташка сошла с ума?!" - с яростью обернулся он, но девушка стояла неподвижно, а по коридору на четвереньках пронеслись в сторону холла три обезьяны. Задняя, видимо, горела желанием догнать передних, а передние издавали мерзкие крики - то самое взвизгивающее хихиканье. - Назад! - негромко бросил он и осторожно начал отходить опять к "перекрестку". А со стороны холла уже послышались голоса - сначала удивленный, а потом возбужденный выкрик. Даже без перевода, по одному выражению голоса смысл крика был понятен: "Держи их!" По коридору со стороны операционной неслась новая обезьянья компания, причем было их очень много, гораздо больше, чем Казак успел выпустить из клеток, пока охотился за Наташиными штанами. "Не иначе, сами наловчились клетки открывать, сволочи!" - подумал он, отступая туда, где среди камней по-прежнему беззаботно журчала вода. Через несколько секунд Казаку показалось, что весь первый этаж клиники заполнен мельтешащими мохнатыми тельцами. Одна из обезьянок вскочила ему на плечи и длинным прыжком переместилась на плафон, непонятно как зацепившись за него. Еще двое сосредоточенно пытались разодрать кресло, но основная масса убежала туда, откуда доносились голоса людей и вопли их сородичей - судя по ним, битва в холле разыгрывалась нешуточная. Лампы на потолке мигнули, и вместо неяркого синеватого света из них брызнул бесцветный "дневной". От неожиданности обезьяна, висевшая на лампе, свалилась опять же на Казака, больно цапнула его за предплечье и ускакала. Он со злостью бросил: - Похоже, мы наконец влипли. Сейчас этих макак всем базаром ловить будут! Как бы в ответ на его слова в коридоре раздался шум голосов, мягкий топот, и в проеме "перекрестка" мелькнуло несколько человек, бегущих и мешающих друг другу. - Прячемся! - нервно скомандовал Казак, хотя спрятаться здесь можно было разве что под кресла. - Нет! - ответила Наташа с неожиданной радостью, словно только что нашла решение трудной задачи. - Как раз наоборот! Все бегают, и мы побежим! Только держись за мною, чтобы, если что спросят, я могла ответить! - и, не дожидаясь согласия или возражений Казака, она бросилась вперед, широко расставив руки, будто и впрямь надеялась поймать парочку-другую обезьян. Ему ничего не оставалось, как побежать следом. В коридорах клиники царила суматоха - невесть откуда взявшиеся люди, кто в серой униформе, кто в зеленых комбинезонах, а кто и в самой обычной цивильной одежде, бегали, кричали и толкались. На Казака и Наташу никто внимания не обращал, хотя и они тоже время от времени натыкались на других ловцов Но к этому времени пыл погони захватил всех, и даже охранники, позабыв о своих обязанностях, носились с азартными криками. Разгоряченные обезьянки тоже решительно отстаивали свою свободу, и получилось так, что никому не было дела до двух человек в облачении хирургов. Уже выскочив в коридор, Казак с ужасом вспомнил, что их лица скрыты не только белыми повязками, но на них еще остались и эти глупые черные колготки с дырками для глаз! Он был готов рвануться назад, но в это время навстречу ему пробежали двое врачей - по крайней мере на них тоже были зеленые комбинезоны, - и никто из них на черные маски даже не обратил внимания. "Может, за новый вид медицинских масок приняли? Дай-то бог!" - только и успел подумать Казак и бросился догонять девушку. Несмотря на кажущееся участие в общей суматохе, Наташа не потеряла головы. Размахивая руками и делая вид, что она загоняет мечущихся и орущих зверьков на ловцов в холле, она продвигалась туда же, вперед, и, пройдя мимо стойки, повернула в новый коридор - теперь недлинный и широкий. А заканчивался он створками лифта! "Умница!" - воскликнул про себя Казак, невежливо отпихнул ящичком очередную макаку и направился к лифту. Теперь бы еще придумать, как его вызвать так, чтобы этого никто не заметил... Но удача была на их стороне: створки кабины раздвинулись, и к ловцам добавились еще человек пять. Казак дернул Наташу, и через секунду они оказались перед лифтом. Автоматические двери вновь приглашающе растворились, Казак почти втолкнул Наташу внутрь и сразу же нажал кнопку с цифрой 9. Створки послушно сомкнулись, и сразу же стало очень тихо. Вся суета и крики остались там, на первом этаже. Цифры на экранчике рядом с кнопками неотвратимо сменяли одна другую. 2...3...4... Казак глубоко вздохнул и нервным движением поправил пистолет, пристроенный за поясом. Может быть, стоит взять его в руку? 5...6... Нет, не надо бы. Если там, у лифтовой шахты стоит засада, одинокий ствол все равно не поможет, а если сидит обычный "дежурант", то лучше оказаться перед ним в примелькавшемся облике врача. Вряд ли здесь они расхаживают с пушками наголо. 7...8... Осталось всего несколько секунд! Может быть, еще не поздно что-то сделать, нажать на "стоп" и двинуться на другой этаж? 9... Лифт мягко замедлился и остановился, а приятный женский голос произнес короткую вежливую фразу. Двери начали открываться, и Казак напрягся, готовый ко всему... Ко всему, но только не к тому, что увидел перед собой. Такой же яркий свет, как и внизу, заливал широкий зал, потолок которого поддерживали колонны - казалось, что этот зал занимает всю площадь этажа. Колонны были отделаны то ли зеленым мрамором, то ли искусственным малахитом и выглядели очень красиво, но, кроме них, ничего красивого здесь не было. Ряды пыльных кресел, набросанные поверх них кипы поролоновых матрасов, многочисленные картонные коробки и обломки пенопласта, фанерные ящики такого размера, что в них можно было бы упаковать небольшой автомобиль... И над всем этим - запах застоялого чердака, свалки, на которой гнить, может быть, и нечему, но которая все равно остается свалкой. - Мы где? - шепотом спросила Наташа. Казак удержался от грубой рифмы и ответил так же тихо: - Пока что в лифте. Наташа коротко глянула на своего спутника, как бы оценивая - все ли с ним в порядке. Но на самом деле Казак шутить и не думал, а продолжил вполне серьезно: - Давай-ка выходить! А то еще поедет... Она послушалась, и через несколько секунд створки дверей тихо сошлись за их спинами. Наверное, при проектировании это помещение задумывалось как конференц-зал, но по какому-то капризу владельцев использовалось в качестве банального чулана. Казак припомнил вылизанные улицы города, и поразился, насколько разным может быть подход к чистоте и порядку в одной и той же стране у представителей одного и того же народа. Хотя, с другой стороны, кто его знает - может быть, пресловутый доктор Зуфир для того, чтобы сохранить какие-то свои тайны, специально копил здесь мусор, а потом вывозил его разом и сразу же уничтожал? Такая мысль пришла в голову Казаку, когда он присмотрелся и понял, что картон и фанера - в основном из-под медицинских приборов и оборудования. Например, злостные конкуренты по упаковочной таре смогут составить список аппаратуры и догадаются о направлении исследований? - Коля... - позвала Наташа, стоящая в напряженной позе чуть позади. - Куда дальше? - Пока не знаю, - честно ответил он. - Наверное, тут лестница пожарная должна быть какая-нибудь. Спустимся на восьмой этаж, и... - И что? - спросила девушка. Казак недовольно поморщился: - Ты так спрашиваешь, как будто у меня уже все расписано по пунктам. Откуда я знаю, что! На месте разберемся. - Как?! Как разберемся? Будем обходить все палаты подряд, вежливо стучаться и так же вежливо извиняться, если ошиблись дверью? - Слушай, я тебя за собой тащил? - вдруг озлился Казак. - А раз сама увязалась, так не скули теперь. Наташа вскинула голову. Казаку показалось, что он сквозь белую ткань повязки и черный капрон маски увидел, как у нее запылали щеки, - голос у нее был такой, что разгневанное лицо вообразить было очень просто. - Ты как сказал? Не скули? Вот так, значит, да? Хорошо, крутись как хочешь, а я пошла! - и независимой походкой она направилась обратно к лифту. - Эй, эй... - наплевав на всякую осторожность, завопил ей в спину Казак. Ты что, забыла, где находишься?! Девушка сделала еще пару шагов, остановилась и вдруг потрясла головой. - Ф-фу, извини, - после небольшой паузы произнесла она. - Я и вправду... Это характер у меня такой дурацкий. Казак кивнул: да уж. Что характер, то характер. - Ты не обиделся, а? - Наташа испытующе глянула на него, и Казак процедил сквозь зубы: - Мои обиды - дело поправимое. Уж как-нибудь перетерплю. А вот эти, - он красноречиво глянул вниз, - эти терпеть не будут. Еще вопросы? Пристыженная Наташа промолчала. - Теперь дальше. Я действительно не знаю, что делать дальше. Но думаю, надо осмотреться хотя бы здесь. Наверняка должна быть какая-нибудь обычная лестница или пожарная... Вентиляционная шахта в конце концов! Не может быть, чтобы добраться сюда можно было только лифтом! Лестница нашлась вскоре, но на изломе пролета ее перегораживала массивная дверь с потемневшими медными ручками - в начищенном виде они, наверное, выглядели очень импозантно. Казак осторожно взялся за них, потянул на себя, потом надавил вперед, но его усилия оказались тщетными. Дверь стояла как влитая, а попытки подцепить замок или отогнуть петли лезвием лопатки привели лишь к тому, что лопатка немного изогнулась. Вентиляция действительно существовала - но, вопреки многочисленным кинобоевикам, ее каналы оказались узкими и абсолютно не приспособленными для передвижения. Казак забрался на коробку, показавшуюся наиболее прочной, и отодрал одну из декоративных решеточек. Несколько раз чихнул и сообщил Наташе: - Там разве что пятилетний ребенок пролезет. Не вариант! - И принялся искать "вариант" дальше, все сильнее и сильнее беспокоясь. Со времени стычки на проходной прошло уже около часа, а то и все полтора - только здесь, на чердаке, они торчат уже минут пятнадцать. И чем дальше, тем больше вероятность, что повязанных парней на вахте обнаружат и поднимется такая кутерьма! "Будут охотиться, как за макаками, факт! Только обезьянам-то что, ну поймают, ну обратно в клетку сунут, к поилке да кормушке". С нами бы с такой же добротою обошлись... - Но тут он вспомнил залитую сине-фиолетовым свечением операционную, изуродованное тельце под колпаком и поправился: - Хотя нет, на фиг. Такой доброты тоже не надо!" Теперь Казак шел вдоль ряда окон, внимательно выискивая взглядом что-нибудь похожее на наружный спуск. Не может быть, чтобы такое здание строилось без аварийных выходов! Но в окнах видна была только территория вокруг клиники, вернее не столько видна, сколько угадывалась сквозь затемненные стекла. К тому же Казак старался идти так, чтобы его силуэт не просматривался на фоне освещенного зала - выключатель они так и не нашли. Приходилось пригибаться или держаться подальше, что удобству поисков тоже не способствовало. - Коля! - вдруг позвала Наташа. Освоившись на безлюдном этаже, оба уже осмелели и говорили в голос. - Да? - оторвался он от попытки открыть окно, чтобы хоть так разглядеть чего-нибудь. - Кажется, я поняла. Здесь пожарная лестница внутри здания, если я правильно прочитала надпись. И она должна быть где-то рядом с лифтом... Точно, вот! И с этими словами Наташа решительно откинула на себя декоративную накладку с кнопкой вызова. Накладка повисла на петлях, обнажив идущий к кнопке провод, а за ней в углублении стены оказался большой красный рычаг с недвусмысленной стрелкой вниз. Девушка недолго думая дернула его, а затем без усилий откатила в стороны лифтовые двери, раздвинув их гораздо шире, чем они открывались сами. Шахту лифта отгораживала легкая металлическая решетка, видимо, обычно она отодвигалась вместе с дверьми. Но главное - сбоку, там, где двери были заметно шире самой шахты, круто уходила вниз узкая железная лестница! - Ну Наташка, ну девчонка! - восхищенно воскликнул Казак и, не удержавшись, схватил ее в охапку... И только в последний момент вспомнил, что она, да и он сам все еще в масках и поцелуй не получится. Смутившись, он тут же отстранился и сообщил невпопад: - Странное место для пожарного выхода. Здесь ведь сразу дыму будет - не продохнуть! Точно сказать было нельзя, но по глазам девушки ему показалось, что она хитро и понимающе улыбнулась, а потом ответила, словно ничего и не произошло: - Здесь все сделано, чтобы даже без электричества можно было открыть, и лестница явно не парадная. Да и вообще, нам-то что за беда? Или ты дымовую завесу ставить собираешься? - Не мешало бы... - пробурчал Казак и ненадолго задумался. - Идем? - в голосе Наташи снова зазвучал знакомый азарт. - Погоди. Сначала надо проверить, можно ли такую штуку изнутри открыть, ответил он, и девушка понимающе кивнула. Оказалось, что выйти на этаж с "черного хода" вполне возможно: дорогу открывал такой же рычаг - все было просто, даже слишком. У Казака это вызвало подозрения, и он заставил Натащу несколько раз закрывать себя в шахте, пока не разобрался со всей механикой как следует и наловчился открывать выход за считанные секунды. Сначала он замирал после каждого движения, но вскоре сообразил, что в шахте не так уж и тихо. Похоже, что она тоже исполняла роль вентиляционного канала: теплый ветерок, дующий снизу вверх, постоянно шевелил волосы на голове Казака. Этот поток воздуха сразу же уносил неосторожные звуки, давая возможность действовать, не слишком рискуя привлечь к себе внимание Пока Казак практиковался, наверху несколько раз приглушенно начинал гудеть двигатель, и в скупо освещенной глубине лифтовой шахты то поднимался, то опускался темный квадрат кабины. Один раз лифт добрался до седьмого этажа и долго там стоял "Интересно, а если бы я залез к нему на крышу, что бы это дало?" - задал себе вопрос Казак и с новым интересом попробовал разглядеть дальнюю стену шахты. Несколько жгутов кабелей, пара пластиковых труб, тоже, наверное, с какими-нибудь проводами, бетонный выступ... "А ведь на этот выступ можно перебраться! - понял он. - А что это даст?" И тут же увидел ответ на свой вопрос. На уровне человеческого роста там было круглое отверстие, в котором исчезала часть проводов, а дальше небольшая железная дверь. "Что ж, это мы тоже попробуем!