10

Оби-Ван прислушался к ровному дыханию мальчика. Анакин был утомлен перипетиями последних дней и теперь уснул крепким здоровым сном. Его лицо, мягко обрисованное голубыми световыми панелями дежурного освещения, было юным, чистым и прекрасным.

Оби-Ван лежал на своей кровати, слыша и чувствуя всем телом тихий гул гипердрайва. Они пролетели уже достаточно большое расстояние, но Оби-Ван все еще ощущал смутное беспокойство. Было что-то тревожащее в этой миссии — простом приключении, путешествии в дальний уголок Галактики для налаживания связей с планетой, неизвестной ни Республике, ни ее врагам. Он не раз бывал в краях, где не имели понятия о законах Республики. Это миссия не была, конечно же, абсолютно безопасной, но зато они покинули Корускант, где над ними нависла прямая угроза.

Возможно, Оби-Вана беспокоило то, что на него возложили всю ответственность за Анакина. В Ордене падавана окружало множество джедаев и их помощников, включая обслуживающий персонал, который тянул лямку воспитания Анакина, облегчая задачу Оби-Вану. Все они играли роль семьи, и Анакин был окружен их вниманием.

Правда заключалась в том, что Оби-Ван не был уверен в своих силах. Он был склонен выстраивать свои мысли и жизнь в стройную цепочку. Анакин Скайуокер постоянно разрывал звенья этой цепи.

У мальчика было немало трюков в запасе. Однажды он притащил откуда-то раздолбанного робота-секретаря, починил его мотиватор и нарядил в одежды джедаев. Интеллектуальные способности его после поломки и ремонта были крайне скудны, и Анакин снабдил его примитивным микромозгом от кухонного дроида, затем выпустил это чудо в коридор рядом с комнатой Оби-Вана. Не видя лицо дроида под колпаком, Оби-Ван познакомился с новым «джедаем» и разговаривал с ним минуты две, пока не понял, что это не джедай и вообще не живое существо. Дело в том, что внутри Ордена он не был настороже и не использовал Силу, чтобы прощупать собеседника. Так Анакин наказал его за это — ученик насмехался над собственным мастером!

Оби-Ван улыбнулся. Поступок в духе Куай-Гон Джинна. Граница между Анакином и Оби-Ваном, мастером и учеником, часто стиралась. Оби-Ван часто замечал, что ему есть чему поучиться у мальчика. В моменты слабости он осознавал, что так быть не должно.

Но так было.

Опасность — и это была реальная опасность — заключалась в том, что юный падаван не хотел и не мог взять под контроль свои таланты, свой блистательный ум, свою мощь. Чаще всего он был всего-навсего мальчиком на пороге взросления, который подвержен всем ошибкам, присущим этому возрасту.

Этого пока не произошло, но Оби-Ван был уверен, что когда-нибудь опасность будет исходить рке не от мальчишеской энергии и его безумных выходок, а от неправильного обращения с Силой.

Возможно, именно поэтому ему было неспокойно.

Возможно, и нет.

Оби-Ван впал в тревожное медитативное состояние. Последние пару лет он старался сократить время, необходимое на сон. Все джедаи, которых он знал, спали, йо он слышал о таких, которые постоянно бодрствовали. Он не сомневался, что бдительное медитативное состояние могло выполнять все функции обычного сна, давая ему при этом возможность и разобраться с мыслями на самых глубоких уровнях сознания, и поддержать бдительность.

Ты еще не веришь в себя, юный падаван. Ты не веришь в свое бессознательное единение с Силой.

Оби-Ван закрутил головой, осматривая темную каюту. Эти слова звучали так, как будто они были сказаны Куай-Гоном, хотя Оби-Ван ничего не слышал. Мальчик беззвучно спал.

Странно, но это не заставило Оби-Вана обеспокоиться.

— Нет, учитель, не верю, — сказал он в пустоту. — В этом моя сила.

Куай-Гон яростно оспорил бы такую точку зрения. Но ответа не было.

11

Сейнар старался сконцентрировать внимание на животном, на котором ехал верхом, и отвлечься от тревожных мыслей, которые кипели у него в голове после его недавней встречи с Таркином" Животное, серо-голубой триттский скакун, или просто тритт, грациозно гарцевало на шести длинных ногах по частному манежу Сейнара, откликаясь на малейшие постукивания его пяток или похлопывания по выпуклым плечевым костям. Спина триттского скакуна представляла собой естественное семо — если только тысячу поколений генетических манипуляций с этим видом можно было назвать естественными изменениями. Животные Сей-нара — а он владел тремя триттами — были лучшими из всех, которые только можно было купить за деньги. Этой роскошью он не хотел рисковать. Слишком мягкие, слишком преданные, слишком гибкие!

И тем не менее Сейнар ехал и старался получать удовольствие.

Райт немного потянул волоки на себя, и тритт встал на дыбы, поднявшись на двух задних парах ног и элегантно размахивая в воздухе передней парой. Тритт издал мелодичные звуки, словно играл духовой инструмент, и это всколыхнуло в душе у Сейнара давно забытые чувства. Когда-то он мог скакать по открытой прерии дни напролет и был при этом совершенно счастлив — скакал без отдыха, пока ему в голову не приходил новый проект корабля.

Теперь, скорее всего, несколько месяцев он не сможет ни скакать верхом, ни создавать новые проекты. Таркин, казалось, вообразил, будто может изменять жизнь Сейнара, вмешиваться в его бизнес, запугивать его и спокойно пользоваться секретами с его стола.

Трудность заключалась в том, что Таркин, пожалуй, был прав: в трясине обязательств и принуждения увязла настоящая возможность. И все же Таркин намеревался выжать максимум выгоды из участия Сейнара в этом деле.

Райт направил тритта по кругу и пришпорил его пятками, чтобы тот пустился в галоп на двух задних парах ног. Это была очень трудная иноходь, и Сейнар гордился тем, как хорошо справлялись с ней его животные. Не зря они завоевали множество призов на соревнованиях на нескольких планетах.

У широкой двойной двери раздался какой-то шум, и на арену ввалились несколько охранных дроидов, которые отступали спиной вперед, отчаянно размахивая конечностями. Сейнар быстро соскочил с тритта и спрятался за его крупом, выглядывая из-под пышного меха на спине.

Среди дроидов гордо шествовал Таркин, игнорируя их предупреждения и угрозы. Сейнар был поражен, увидев в его руках ионный разрушитель класса «сенатор», который и заставил дроидов воздержаться от активных действий.

Сейнар кисло улыбнулся и обошел тритта, который издал испуганный звук, удивленный присутствием незнакомца. К счастью, на этот раз Таркин пришел без кровавого резчика.

— Доброе утро, Райт, — весело воскликнул Таркин. — Мне нужно взглянуть на твой секотский корабль. Прямо сейчас.

— Конечно, пожалуйста, — вежливо ответил Сейнар. — В следующий раз предупреди меня заранее. Не все мои дроиды боятся ионных разрушителей, знаешь ли. Хорошо, что я предусмотрел твою грубость… и запрограммировал их на то, чтобы они узнавали тебя. Иначе они просто открыли бы по тебе огонь, как только ты вошел в эту дверь.

Таркин обернулся и посмотрел на дроидов через плечо, слегка побледнев.

— Понятно, — сказал он, убирая разрушитель. — Хорошо, что обошлось без жертв.

— В этот раз, — пробормотал Сейнар.

Хотя Райт уже давно перевел свою фабрику на новое место, он сохранил два старых цеха в древних подземельях метрополии. Аренда земли была здесь дешевой, а от редких незваных посетителей можно было избавиться, практически не нарушая закон. Именно здесь и находилось большинство его неподатливых дроидов с других планет — самые лучшие, которые можно было достать у контрабандистов. Эти дроиды выполняли только личные приказы Сейнара.

Как телохранители эти дроиды были прекрасны. У них сообразительность не страдала от длительной скуки.

Таркин шел следом за ним по темному, похожему на пещеру ангару и впервые он не смог скрыть, что напуган. Его собственные охранные дроиды выглядели безобидными малышами по сравнению с огромными, вооруженными до звуковых динамиков, серебристыми машинами, которые охраняли то, что осталось от секотского корабля.

— Этот корпус обошелся мне в сотню миллионов кредиток, — сказал Сейнар, включая освещение, и слова его гулким эхом разнеслись по ангару. — Как видишь, он не в очень хорошем состоянии.

Таркин обошел помятый корпус, мерцающий в поддерживающем его в замороженном состоянии поле. Когда-то элегантный силуэт корабля прорезали глубокие морщины, словно корабль был надут и его прокололи, и это несмотря на полную заморозку и иные, не столь явные, попытки сохранить его.

— Он биологического происхождения, — заметил Таркин, наморщив нос.

— Я думал, тебе это уже известно.

— Но я не думал, что он будет… настолько органическим, — признался он, — Мне говорили, что эти корабли в некотором роде живые, но… От мертвых ведь мало толку, правда?

— Так, курьез, словно хорошо сохранившийся экземпляр, глубоководного монстра, — сказал Сейнар. — Что касается его возможностей, тут анализировать практически нечего.

— У меня есть пара снимков, — сказал Таркин. — Корабли в одном дальнем порту, на заправке топливом.

— И едой, несомненно, — добавил Сейнар. Похоже, он видел те изображения странных кораблей.

— Это растение или животное?

— Ни то ни другое. Он не может воспроизводить себя. Это не клеточная ткань, а сочетание различных плотных материалов: металлы и целый набор высокопрочных жаростойких полимеров… Просто чудо. Но без хозяина он быстро погибает и в скором времени разлагается.

— Может, остатки технологии гунганов с Набу? — предположил Таркин.

— Может быть, — сказал Сейнар, — А может, и нет. Гунганы строят свои корабли из органических материалов, но сами суда не живые. А это… совсем другое. До твоего великодушного предложения я искал владельца нормально функционирующего секотского корабля, который пустил бы меня на борт и позволил осмотреть судно. Пока что таких не нашлось. Видимо, секретность является одним из условий контракта, нарушение которого может привести к разрыву связи между кораблем и его владельцем. Это — все, что мне удалось узнать.

— Понятно, — сказал Таркин. — Я выбрал правильного человека для этой миссии, Райт. У меня такое предчувствие, что ты со всем прекрасно справишься.

— Теперь, после того, как ты увидел мой дорогой, но разочаровывающий экспонат, — сказал Райт, — могу я предложить тебе позавтракать вместе со мной? Уже поздно, а времени на обед у меня не было.

— Нет, спасибо, — отказался Таркин. — Мне сегодня предстоит нанести еще немало визитов. Не планируй ничего важного, мой друг. В любую минуту может много чего произойти.

— Конечно, — сказал Сейнар. Мое время — твое время, Таркин. Я терпеливый.

12

Оби-Ван остановился по дороге на мостик и наклонился, чтобы рассмотреть небольшой бассейн, который слркил домом родне-еде, небольшим крабообразным созданиям, в свободное от работы время. Анакин сидел на маленькой табуретке в кругу родни-еды. Он нахмурил брови и задумался.

Мальчик посмотрел на Оби-Вана.

— Не могу понять, нравится мне это или нет, — сказал он.

— Нравится что?

— Их отношения с Чарзой Куинном. Они, похоже, боготворят его, но он же ест их.

— В таком случае, я поверю их чувствам, а не твоим, — сказал Оби-Ван.

Анакин не был столь уверен в этом.

— Мне не по себе рядом с Чарзой.

— Он — благородная личность.

Анакин встал, и под его ногами, одетыми в водонепроницаемые сапоги, захлюпала вода. Родня-еда расползлась в стороны, щелкая клешнями.

— Я понимаю почти все из того, что они говорят, — сказал мальчик. — Они очень умные. Хоть и такие крошечные. Они сказали мне, что гордятся тем, что Чарза ест только их.

— Ешь ты пишу или сам становишься ею — это только вопрос времени и удачи, — заметил Оби-Ван, возможно чересчур резко. Он восхищался дисциплиной и самопожертвованием, которые он увидел на борту «Звездного морского цветка». — Чарза ждет нас через несколько минут. Он хочет провести инструктаж. А через час — наш первый выход из гиперпространства.

Анакин щелкнул пальцами, прощаясь с роднёй-едой, выбрался из бассейна и зашлепал по центральному коридору, нагоняя Оби-Вана.

— Тебе нравится такое положение дел, потому что они бездумно подчиняются приказам, — сказал он учителю.

Оби-Ван остановился и возмущенно возразил: — Здесь все гораздо глубже. И ты наверняка чувствуешь эту скрытую структуру.

— Конечно же, — подтвердил Анакин, проходя вперед.

Они прошли мимо водопада очищенной морской воды, который стекал по каналу в стене, извергаясь из отверстия в потолке. В потоке воды носились крошечные, не больше ногтя, панцирные создания. Вдоль стены выстроились три съедобных родственника: они охотились в небольшой луже, которая образовалась у люка в переборке. Они деловито ловили крошечных рачков клешнями и жадно пожирали их.

А за стеной был отсек пилота, куда и вошли падаван с мастером. Чарза Куинн был окружен толпами родни-помощников. Оби-Ван еще не видел, чтобы они собирались вместе. Сцена была впечатляющей: казалось, не было и свободного квадратного сантиметра. Пол и все приборные панели в отсеке заполонили различные существа, от маленькой родни-еды размером с человеческую ладонь до точных копий самого Чарзы длиной около метра.

Чарза сидел на своей кушетке без спинки и размахивал инструментами, зажатыми в боковых отростках. Щетинки его «головы» терлись по верхнему сегменту его ноги, издавая громкий ритмичный звук, словно огромные океанские волны разбивались о берег.

Чарза прекратил издавать странные звуки, когда увидел, что появились пассажиры. Родня-еда разочарованно защелкала клешнями: видимо, Чарза пел для них. Он начал шевелить отростками у дыхальцев, имитируя человеческую речь.

— Топро пош-шаловать. Фам понраф-филась фаш-ша каюта?

— Вполне, — ответил Оби-Ван.

— Я рас-скашу фам побольш-ше о мес-сте, куга мы напрафляемс-ся. фоперфых, рас-смер. С-сонама-С-секот около тефяти тысяч с-соляных ч-чаноф в тиаметре, а фв рес-спубликанских-х етинитс-сах это путет… — он посовещался с одним из своих двойников, — отиннатцатсь тыссяч-ш километроф-ф. Нахотитцс-ся ф тройной свес-стной системе, сатеряф-фшейс-ся в сис-стеме Картш-шшай, окрушшена кикан-тским пылеф-фым оплаком. Тфе свес-сты — крас-сный кикант и пелый карлик — ф-фрашаютс-ся плис-ско трук от трука. С-сонама-С-секот нахотитс-ся на орпите третьей свес-сты, яркоф-фо шелтого сфетила, которое фращаетс-ся фокрук перф-фой пары на приличном рас-с-стоянии — нес-сколько сфетоф-фых месяцеф-ф. Планету практичес-ски неф-фосмош-шно опнаружит-сь, если ф-фы не снает-се тута тороку.

Чарза Куинн сделал паузу, потому что два съедобных родственника с энтузиазмом предложили себя в качестве завтрака. Он покачал головой, и они с видимым неудовольствием вернулись на свои места.

— Сраппотали их пиолоккитшшесские часы, — объяснил Чарза. — Я толш-шен съестс-сь их секотня то ф-феч-шера, иначе их потомство пропатет. Но я так наелс-ся! Не могу ш-ше я лопнутс-сь!

Оби-Ван проследил за реакцией Анакина. Видимо, для мальчика Чарза не был идеалом отца.

— А сейчас-с-с, — объявил Чарза, наклоняясь вперед и хватаясь за два тяжелых параллельных рычага, — мы ф-фыхотим из киперпрос-странс-стфа.

Передние обзорные экраны снова открылись. Странные полосы снаружи вдруг превратились в ослепительные звезды. Одна из них, ярко сияющий огненно-красный диск, доминировала на небе Зонамы-Секота.

— Ух ты, — выдохнул Анакин, округлив глаза. Этот вид поразил его. Возможно, прекраснее он ничего в своей жизни не видел. — А где планета? — нетерпеливо спросил мальчик.

— Солнце С-сонамы-С-секота сейчас-с-с у нас са спиной, — ответил Чарза. — А эти тфе самечательные танцофщитс-сы, крас-сный кикант и пелый карлик, с их тлинным с-спиральным хфос-стом — его с-спутники.

Яркий диск начинался как лента из звездной пыли, отходящая от красного гиганта. Затем он завивался вокруг белого карлика, который отталкивал его от себя переплетающимися протуберанцами ионизированных газов.

— Мош-шно рассмотреть и саму С-сонаму… это фот та крош-шечная селеная точ-щка прямо перед нами, — Чарза схватил отростками длинную указку и постучал по обзорному экрану. — Фот. Фитите?

— Я вижу, — сказал Анакин.

Маленькие съедобные родственники начали карабкаться друг на друга, чтобы получше рассмотреть планету. Двое забрались Анакину на плечи. Небольшое червеообразное создание обвилось вокруг ноги Анакина и начало издавать довольные булькающие звуки.

— Они не пес-спокоят тепя? — поинтересовался Чарза у Анакина.

— Все нормально, они такие милые, — ответил Анакин.

— Они чуфстф-фуют, что ты пес-сопасен, — одобрительно; сказал Чарза. — У тепя реткий тар, они ис-спытывают тяку к тепе, — он развернулся на кушетке и пробежался отростками по приборной панели. Зеленая планета была уже размером с ноготь большого пальца, если смотреть на нее с расстояния — вытянутой руки. — Когта я пос-слеттний рас-с-с пыл на С-сонаме-С-секоте, я фыс-сатил Феркер на корном плато фыс-соко ф сеф-ферном полуш-шарии, неталеко от полюс-са. Я исскренне натеюс-сь, что она ещ-ще шифа.

— Считается, что она не погибла, — сказал Оби-Ван.

— Витс-симо, — сказал Чарза, шелестя щетинками. — Стесь нет пиратоф-ф, нет ком-мерчес-ских тс-сентроф-ф… На с-самом теле, етинстфенной опитаемой планетой на много с-сфетофых лет фокруг яфляетс-яя С-сонама-С-секот. Но Ссонама-С-секот располош-шена так блис-ско от края Калактики. Са ней просстираются практичес-ски неис-сфестные территории. Фее мокло проис-сойти: — Край Галактики! — воскликнул Анакин, не отрывая глаз от прекрасной картины за обзорным экраном. — Мы могли бы стать первыми, кто шагнул за край! — он посмотрел на Оби-Вана. — Если бы захотели.

— Да, границы изведанного все еще остаются, — согласился Оби-Ван, — и эта мысль меня утешает.

— Поч-ш-шему утеш-шает? — спросил Чарза. — Пустые края бес-с друс-сей не мокут бытс-сь х-хорошими!

Оби-Ван улыбнулся и покачал головой: — В неизвестном нам месте мы можем открыть, кто мы есть на самом деле.

Анакин с некоторым удивлением посмотрел на мастера.

— Так меня учил Куай-Гон, — закончил Оби-Ван, положив длинные рукава туники на колени в сапогах.

— С-сонама-С-секот сама по себе не пус-ста, — сказал Чарза. — Там естс-сь ш-шители, хотя они рогом с трукой планеты. Они прилетели сюта мноко лет назат, не снаю точно, как тафно. Но они начали приглашатс-сь пос-сетителей совс-сем нетаф-фно, в осноф-фном покатых покупателей с планет, которые не свяс-саны союс-сом с Рес-спупликой и не ведут операций с Торгофой Фетерацией. Я покаш-шу фам снимок, который Фергер перетала мне на корапль, преш-штее чем я покинул систему.

Чарза выкрикнул приказы стайке съедобных родственников, сидящих на консоли проектора. Они принялись плясать на кнопках и дергать рычажки. В воздухе появился причудливый ковер ярких пятен.

— Оптимис-сирофать для лютс-ского сре-ния, — приказал Чарза, и родня-еда настроила изображение, превратив его в хоть и размытый, но понятный образ. Он завис посреди мостика, затем неожиданно стал четче и пришел в движение.

Оби-Ван с Анакином подались вперед и уставились на картинку.

Перед ними был ярко-зеленый ландшафт, снятый на. закате. Они не осознавали истинные размеры похожей на деревья растительности, пока Анакин не указал на небольшое здание в нижнем левом углу. В доме был балкон, а на нем стояли люди. И только тогда до них дошло, что эти деревья были не менее пятишести сотен метров высоту, а пышные зеленые кроны в верхнем правом углу достигали сотни метров в обхвате. Доминировал зеленый цвет. Но листва была и золотистой, и синей, и фиолетовой, и красной.

— На деревья это мало похоже, — прокомментировал увиденное Оби-Ван.

— А это и не терефья, — подтвердил Чарза. — Совс-сем не терефья. Феркер назвала их порасами.

Желтое солнце планеты, скрывающееся в зеленом ковре, оставляя за собой золотую дымку, не было единственным светилом в небе планеты. Весь север, насколько хватало глаз, занимал необъятный диск красно-фиолетовых газов.

— Фот и фее, что я снаю, — продолжил Чарза. — Я фысадил Фергер, потоштал, пока она не отпус-стила меня, и ф-фернулся на орпиту. Поскольку тонес-сений от нее не пос-ступало, я покинул планету, как она и приказала. Ф тот момент я засек ш-шесть кораблей известных проектов ф этом районе. Фее это были часстные суда, как мне каш-шется, принадлеш-шаш-щие сакас-сшикам кораплестроителей с С-сонамы-С-секота.

— Ты хорошо постарался, Чарза, — сказал Оби-Ван, поднимаясь на ноги, — похоже, ничего не упустил.

— Мош-шет, Ф-фергер и ш-шифа, — заявил Чарза, — но мне каш-шется, што стесь не фее в порятке.

— Твой инстинкт тебе это подсказывает?

Чарза издал хрипящий звук и поднял голову к потолку, затем изогнулся и изучил собеседников всеми глазами сразу.

— Нет, просто наплютение. Если один тше-тай отпрафляетс-ся ф путешесствие, пофотоф-ф для тревоки мош-шет и не пыть. Но ес-сли отин тшетай самолкает, а са ним следуют еще тшетаи — шти петы… и приклюш-шений!

13

Таркин шагал впереди Райта Сейнара по тоннелю, ведущему к ожидавшему их челноку. — Времени терять нельзя, — крикнул Таркин через плечо. — Они вышли из гиперпространства, и мы получили сигнал от блока слежения, у нас не более часа на то, чтобы ты с эскадрой покинул Корускант.

Сейнар еще крепче вцепился в свою дорожную сумку и стал отдавать последние распоряжения роботу-секретарю, который едва поспевал за ним.

— Давай, старик! — крикнул Таркин. Сейнар вручил дроиду последнее, что он упаковал в сумку этим утром: небольшой инфо-чип со специальными инструкциями на тот случай, если он вдруг не вернется.

Дроид остановился на трапе и поклонился Сейнару в формальном прощании, когда тот вместе с Таркином устроился в прекрасно обставленной кают-компании челнока. Люк мягко закрылся, и челнок немедленно совался с посадочной площадки башни, заняв место в потоке кораблей, взмывающих вверх. Вскоре они рке были на орбите.

— Надеюсь, ты понимаешь, что поставлено на карту в этой игре, — сказал Таркин мрачно.

Он с убийственной серьезностью смотрел на Сейнара, чье лицо с выпученным глазами походило на оживший череп.

— В данный момент мы просто полезные слуги. Мы пока что не привлекаем внимание тех, кто будет править Галактикой. Если эта планета и ее корабли окажутся действительно нужными, как о них говорят, нас богато наградят. Нас заметят. Некоторые важные персоны уже разделяют мою надежду, что это будет великое дело. Все надеются разделить наш успех, так что нашей миссии присвоен приоритет второго уровня, Райт. Второго уровня!

— Не первого? — с невинным видом спросил Сейнар.

Таркин нахмурился: — Твой цинизм тебя до добра не доведет, мой друг.

— Я стараюсь сохранить независимость суждений, — сказал Райт.

— В долгосрочной перспективе это может оказаться весьма неразумно, — предупредил его Таркин, и его глаза превратились в узкие щелочки.

14

Чарза Куинн вывел «Звездный морской цветок» на высокую орбиту над Зонамой-Секотом. Тем временем Оби-Ван и Анакин собирали свои вещи в сухой каюте. Оби-Ван достал сверток, который был спрятан в складках его одежды, развязал веревку и положил его на свой дорожный ранец. Анакин с надеждой посмотрел на сверток: — Ещё один лазерный меч? Оби-Ван улыбнулся и покачал головой: — Нет, мой юный палаван. Это кое-что более подходящее для планеты, на которой заправляют купцы. Старинные ауродиевые кредиты. Здесь три миллиарда в нескольких больших слитках.