Откуда-то донесся тихий стон. Марси приподнялась и встряхнула головой, вытряхивая земляной сор. Нос был забит пылью.
      Кто-то негромко выругался.
      Девушка почувствовала, как шевельнулся Трэйнор, пытаясь встать. Она села и убрала с лица волосы. С огненно-рыжих локонов на платье полетел мусор.
      – Как вы?
      Трэйнор отряхнулся и взглянул на свою спутницу.
      – Думаю, что все в порядке…
      Снаружи стояла оглушающая тишина: канонада внезапно смолкла.
      Трэйнор протянул руку, помог ей встать и обнял за плечи. Марси понимала, что не должна позволять этого, но почему-то противиться не хотелось. Она взглянула Трэйнору в глаза, прижав ладони к его груди. Она слышала биение его сердца, ощущала теплое дыхание у своего виска. Вспомнился вкус его поцелуя. Так легко сейчас принять его извинения и сказать что-нибудь примиряющее. И ей хочется это сделать. Хочется: несмотря ни на что, по какой-то странной и необъяснимой причине.
      Марси попробовала отряхнуть платье, но лучше оно от этого не стало, и девушка смирилась. Какое это, в конце концов, имеет значение? Все равно она как в страшном, кошмарном сне.
      Комната вдруг наполнилась душераздирающим криком. Он метался в земляных стенах и уходил на волю, в прохладный утренний воздух. Кто-то зажег масляную лампу. Оседающая пыль душила пламя. Но тусклый желтый свет все-таки осветил убежище, отгоняя тени, наполняющие пещеру.
      Марси вздрогнула от того, что открылось ее взору: на койках лежали искалеченные, забинтованные люди.
      – О Господи! – сорвалось с ее губ.
      Пещера оказалась большой – она терялась во тьме. Пожилой человек приблизился к столу, зажег на нем лампу, потом обошел пещеру, зажигая свечи. Слабый свет дрожащего пламени отражался от потолка, освещая лишь самую середину пещеры. Густые тени ползли со всех сторон, не позволяя определить размеры убежища, и погружали многих раненых в темноту. В воздухе, словно невидимое облако, витал всепоглощающий дух смерти.
      Марси ощутила, что слезы набегают на ее глаза. Душа разрывалась от сочувствия и желания помочь. Она невольно прикрыла ладонью рот и нос, словно защищаясь от тлетворного дыхания смерти.
      Чуть поодаль, около одной из коек, стоял тот самый старик, который минуту назад зажигал лампу. Рубашка его была в крови, редкие седые волосы растрепаны. Он наклонился, коснулся рукой груди раненого, потом, выпрямившись, покачал головой и поправил сползшие очки. Тяжело вздохнув, он взял край простыни и натянул его на лицо уже мертвого солдата. Трэйнор крепко сжал руку Марси.
      – Пойдемте, – тихо проговорил он и повел девушку к выходу. – Нам нужно найти лейтенанта.
      Вырвав руку, Марси схватила лежавший на столе нож.
      Трэйнор и разозлился, и встревожился. Он бросился к ней, железными пальцами сжал ее запястье и не выпускал до тех пор, пока нож не выпал из руки.
      Девушка с тихим криком попыталась вырваться, гневно глядя на него.
      – Зачем, черт возьми, вы это сделали? Я вовсе не хочу снова привязывать вас к себе, но если вы опять вздумаете убежать…
      – О Господи! – воскликнула девушка. – Убежать? Да куда я денусь? Спрыгну со скалы?
      – От вас можно ждать чего угодно!
      Она внимательно взглянула на него:
      – Почему бы вам не продолжить вашу войну, генерал Брэгет? Идите убивайте! Или захватите в плен еще парочку женщин!
      В зеленых глазах сверкнуло презрение:
      – Кажется, это у вас получается лучше всего.
      Лицо Трэйнора стало свинцово-непроницаемым. Он опять протянул руку:
      – Пойдемте!
      Марси не подала ему руки.
      – Нет!
      Она взглянула на своего спутника с холодной решимостью:
      – Я останусь здесь!
      – Здесь?
      – Именно.
      Девушка резко повернулась и пошла к старику, решив, что это доктор.
      – Могу ли я чем-нибудь помочь вам?
      Старик с удивлением взглянул на нее. В глазах его, красных от усталости и бессонницы, стояли слезы.
      – Это сын моей племянницы, – тихо произнес он, глядя на мертвого солдата, лицо которого он только что прикрыл простыней. – Ему было всего четырнадцать.
      Марси с глубокой печалью взглянула на покойника. Мундир был испачкан, порван, но все-таки можно было определить серый цвет – цвет конфедерации, то есть ее врагов, но странное дело: сейчас это не имело никакого значения.
      Поначалу и Джеральд, и все его друзья были убеждены, что никакой войны не будет. Все закончится одной-единственной битвой. Об этом постоянно говорили в гостиных. Союз предотвратит восстание южан, продемонстрировав свою силу. На этом все закончится, почти без людских потерь. Все так думали. И недооценили решимость противника. А теперь воюют дети… и погибают.
      Марси опустила руку на плечо старика:
      – Пожалуйста, доктор, скажите, чем я могу помочь?
      Он собрался с духом, расправил худые узкие плечи, поникшие не столько от возраста, сколько от бессилия и усталости, и узловатой рукой провел по лысой голове.
      – Им всем нужна помощь, – едва слышно произнес он, оглядывая переполненную комнату.
      Койки стояли повсюду, а все свободное место между ними было занято солдатами, сидевшими на полу.
      – Дайте им воды. Может быть, немного бульона. – Он указал на кастрюлю, стоявшую на плите посреди комнаты. – Кому-то надо сменить повязки, промыть раны. А другим нужно лишь доброе слово перед тем, как они испустят свой последний вздох.
      Доктор помолчал, словно не в силах продолжать, и покачал головой:
      – Но вы не сможете…
      Марси твердо посмотрела ему в глаза:
      – Смогу. Мой отец тоже был врачом.
      Старик печально улыбнулся.
      – Благослови вас Господь, дитя мое, – тихо произнес он и повернулся к молодому солдату на соседней койке.
      Через плечо доктора девушка взглянула на раненого и поняла, что он не жилец на белом свете. Грудь и ноги его были в крови.
      – Марси!
      Она услышала голос Трэйнора, о присутствии которого уже успела забыть.
      – Все будет как надо, – тихо отозвалась она. – Идите и занимайтесь своими делами. Когда вернетесь, я буду здесь.
      Он долго смотрел на нее с сомнением и недоверием.
      – Я буду здесь, – повторила девушка и отвернулась.
      Трэйнор смотрел ей в затылок, она собрала и завязала сзади свои длинные и пропыленные волосы, взяла кусок простыни и ловко превратила его в подобие передника. Подошла к плите и начала наливать в миску бульон из кастрюли.
      Трэйнор, признаться, не ожидал от нее ничего подобного. Конечно, Марселина Колдрэйн не поразила его своим милосердием. Но в этой женщине открылось много неожиданных и необыкновенных черт. Генерал вспомнил их поцелуй – тот единственный, украденный поцелуй, и то, с какой страстью она ответила тогда на его страсть. Он был удивлен. Черт возьми, он и сам себя тогда удивил.
      Повернувшись на каблуках, Трэйнор быстро вышел из пещеры. В нем горел гнев, но он не мог понять, на кого или на что.
      Он обернулся и снова увидел Марси. Она сидела на краю кровати, держа на коленях миску с водой. Пока он наблюдал за ней, ругая себя за то, что не может оторвать глаз, девушка намочила в воде кусок ткани и осторожными мягкими движениями начала промывать рану на голове солдата.
      Трэйнор смотрел с недоверием, он не мог и подумать, что в этой девчонке столько сочувствия и доброты.
      Словно ощутив на себе его взгляд, Марси поднялась и обернулась. Глаза их встретились, и в эти несколько долгих секунд Трэйнор почувствовал, как реальность ускользает от него, уступая место мечтам. Казалось, не было ни войны, ни смерти, ни мучений, ни правых и неправых… лишь неиссякаемая прелесть ее глаз, словно магнитом притягивавших его взгляд. Ему отчаянно захотелось протянуть к ней руку, дотронуться, ощутить вкус ее губ.
      Молодой солдат внезапно застонал, она вздрогнула и отвернулась от Трэйнора, чтобы взглянуть на юношу.
      Это отвлекло генерала от нахлынувших мечтаний. Он сердито отогнал непрошеные мысли. Она ведь сестра того чертового янки, который сорвал его план. Она сама янки, и ничто сейчас не имеет ни малейшего значения: ни ее нежное прикосновение, ни та бездна сострадания, которая кроется в этом хрупком и изящном теле. Даже то, что под ледяной внешностью скрывается огонь страсти.
      Трэйнор пошел прочь, у него дела. Срочные, не терпящие отлагательства. Крепко вонзая каблуки в рыхлую землю, он начал спускаться со склона.
      – Подождите, мистер!
      Генерал обернулся, услышав голос уже знакомого часового.
      – Где же, черт возьми, пещера вашего лейтенанта? – прорычал Трэйнор.
      Глаза юноши расширились от удивления:
      – Сюда, пожалуйста, сэр.
      Ружьем он ткнул куда-то вниз по ходу тропинки.
      Трэйнор, не мешкая, двинулся туда.
      – Прекрасно! Скажи, когда придем.
      – Здесь! – крикнул юноша, когда Брэгет поравнялся с очередной пещерой: он собирался ее миновать.
      Он остановился и заглянул внутрь. Маслянал лампа на столе в дальнем конце убежища освещала его тусклым дрожащим светом. За столом сидел человек в мундире и что-то торопливо писал. Трэйнор отметил про себя, что для такой обстановки военный выглядит на редкость хорошо: мундир чист и опрятен, лицо выбрито, волосы подстрижены и аккуратно расчесаны. Трэйнор вошел в пещеру.
      – Лейтенант?
      Человек поднял глаза.
      – Да?
      Трэйнор протянул руку.
      – Трэйнор Брэгет.
      Лейтенант поднялся, посмотрел на протянутую руку, но не пожал ее. Нахмурив белесые брови, он вопросительно взглянул на часового.
      – Он спустился сверху, сэр, – пояснил юноша. Лейтенант перевел взгляд на Трэйнора.
      – Брэгет, – задумчиво повторил он, глядя на незваного гостя проницательными и острыми голубыми глазами.
      – Вы приходитесь родственником Трэкстону Брэгету? Или Трэйсу?
      Трэйнор улыбнулся:
      – Это мои братья.
      – Правда? – лейтенант, похоже, не верил. – А из какого вы полка?
      – Я не служу в армии, лейтенант.
      Брови офицера удивленно поднялись.
      – Я капитан кораблей, курсирурщих между фортом Фишер, Северная Каролина, и островом Святого Георгия, Бермуды.
      – Далеко же вы забрались!
      – Да! Но один из моих братьев в беде. Поэтому я здесь. Похоже, что Трэкстон попал в лапы янки, и те держат его где-то в Бриджпорте. Говорят, что когда падет Виксбург, его повесят.
      Лейтенант понимающе кивнул.
      – Я слышал об этом, но как вы сами видите, мы не в состоянии сейчас что-либо предпринять. Но, разумеется, я помогу вам, чем только смогу.
      Наконец он подал руку Трэйнору и с признательностью пожал ее.
      – Лейтенант Джефри Карстед из Билкси, – представился он. – Пожалуйста, присаживайтесь, Брэгет.
      Приглашающим жестом он указал на единственный в пещере стул. Лейтенант отпустил часового и снова обратился к Трэйнору:
      – Пока не представляю, чем могу быть вам полезен, но как уже сказал, сделаю все возможное.
      – Спасибо, лейтенант, но насколько я могу судить, вы и сами отчаянно нуждаетесь в помощи.
      Офицер кивнул:
      – Да, нужны и подкрепление, и боеприпасы, и продукты. Мои солдаты режут мулов на мясо и даже ловят ондатру.
      – Трэйнор! Это ты?
      Повернувшись на знакомый голос, Брэгет обрадовался, увидев, что в пещеру вошел Брет Форто. А с ним два матроса.
      – Мы так и не нашли ратушу, – пояснил Брет, – но чуть не взорвались на Мэйн-стрит. Часовой привел нас сюда.
      – Со мной случилось то же самое, вернее, с нами, – поправился Трэйнор.
      Он пожал Брету руку:
      – Я рад, что ты цел и невредим.
      Потом взглянул на матросов:
      – И вы тоже.
      Улыбнувшись, повернулся к лейтенанту:
      – Лейтенант Карстед, это мои товарищи, они прибыли вместе со мной: Брет Форто, Джэми Уилсон и Чарли Ленделл.
      Лейтенант кивнул.
      – Что ж, джентльмены, мы не в состоянии сотворить чудо, но всеми силами постараемся вам помочь.
      – Остальные мои подчиненные будут ждать нас возле ратуши, лейтенант, – пояснил Трэйнор. – Не могли бы вы послать кого-нибудь из своих удостовериться, что они сумели пробраться сквозь кордоны янки?
      Карстед сделал знак молодому солдату, который привел Брета.
      – Том, пошли кого-нибудь к ратуше – проверить, там ли люди мистера Брэгета. Если кто-то есть, веди их сюда.
      – Слушаюсь, сэр.
      – Я бы очень хотел также выяснить, где держат моего брата, – добавил Трэйнор. – Как вы думаете, кто-нибудь знает об этом?
      На минуту лейтенант задумался.
      – Вчера с передовой пришли двое солдат. Раненых. Мне кажется, один из них – разведчик. Они должны быть в госпитале. Я велю проводить вас к ним.
      – Я только что был там. Дорогу найду. Спасибо, лейтенант!
      Карстед кивнул.
      – Если они не знают, мы спросим горожан. Уверен, что кто-нибудь непременно в курсе.
      Трэйнор поднялся, но остановился и помедлил.
      – Хорошо, лейтенант… Есть еще одно дело, в котором вы смогли бы мне помочь.
      – Да?
      – С нами пришла молодая женщина, Марселина Колдрэйн.
      – Молодая женщина?
      – Да. Можно сказать, что она моя пленница.
      – Пленница? – удивленно переспросил лейтенант.
      – Она случайно осталась на «Королеве Байю», когда я… – Трэйнор улыбнулся, – скажем, реквизировал лодку у брата мисс Колдрэйн. Короче, я хотел бы оставить здесь мисс Колдрэйн до тех пор, пока я не вернусь из Бриджпорта.
      Выражение лица лейтенанта напомнило Трэйнору выражение лисы, которая пробирается в курятник. Это не понравилось ему.
      – Во всяком случае, мистер Брэгет, я буду счастлив ухаживать за мисс Колдрэйн.
      Трэйнор не стал благодарить лейтенанта за любезность.

      У выхода из пещеры Трэйнор остановился и повернулся к Брету.
      – Нужно собрать наших и уходить отсюда.
      Брет кивнул.
      – А ты, Чарли и Джэми походите здесь по передовой линии, может, что-то узнаете о Трэкстоне или о положении в Бриджпорте. Нам нужен человек, который проведет нас в этот город и выведет обратно. А я вернусь в госпиталь и поговорю с ранеными.
      Брет улыбнулся понимающе:
      – Передавай привет мисс Колдрэйн.
      Трэйнор прищурился:
      – Если ты расположен к этой особе, то, может быть, сам и сделаешь это?
      Брет поднял руки, как бы отстраняя такую честь.
      – О нет, у меня вполне достаточно неприятностей!
      Он повернулся и пошел вниз по тропинке к часовому, стоявшему на повороте. Джэми и Чарли, усмехаясь, двинулись следом.
      Генерал вернулся в госпиталь. Прежде чем войти в убежище, он оглянулся на Брета и невольно нахмурился. Его друг интересуется Марси Колдрэйн? Его, Трэйнора, это не касается. Просто он беспокоится, потому что это из-за него девушка попала сюда. Беспокоится и чувствует себя виноватым. И все.
      Наклонившись, Трэйнор вошел в пещеру-госпиталь, где висел тяжелый запах крови и смерти, мгновенно действуя на входящего. Он прикрыл нос и рот ладонью, привыкая к больничному духу.
      Муки, страдания и смерть царили здесь безраздельно, и как ни далек был Трэйнор от медицины, он сразу понял, что у доктора нет ни помощников, ни медикаментов. Он ничего не может. Только словом и участием поддерживает раненых.
      В дальнем конце комнаты он увидел Марси. Она сидела на краю койки и разговаривала с солдатом, перевязывая ему руку. Несколько минут Трэйнор наблюдал за ней. Девушка улыбалась раненому, убирала волосы со лба.
      – Она очень помогла мне!
      Трэйнор повернулся на голос – это был доктор, который тоже наблюдал за Марси.
      – Она умеет ухаживать. Такая заботливая, нежная!
      Трэйнор не отрывал от Марси глаз. Нежная. Это слово он вряд ли употребил бы, говоря о ней. По крайней мере, до сих пор.
      – Доктор, мне нужно поговорить кое с кем из солдат, – попросил Трэйнор, неохотно отводя взгляд от Марси. – В состоянии ли кто-нибудь из них ответить на пару вопросов?
      Доктор указал на раненого, лежащего неподалеку.
      – Вот Бади. Он ранен в плечо. Уверен, что выздоровеет. Силен, как бык.
      Трэйнор присел на корточки возле кровати. Он поговорил с солдатом и узнал, что Бади родом из Мемфиса и ни разу не бывал в Бриджпорте.
      Трэйнор подошел к другому раненому, потом к третьему, четвертому.
      Не прошло и часа, а он уже чувствовал себя потерянным, разочарованным и обеспокоенным больше, чем при выезде из форта Фишер. Ни один человек из тех, кого он спрашивал, не смог ничего рассказать о Трэкстоне, хотя и нашелся один, описавший положение Бриджпорта. Полк, в котором служил солдат, проходил через этот небольшой городок за несколько дней до того, как янки перекрыли все пути-дороги.
      Трэйнор поблагодарил раненого за рассказ и поднялся, оглядываясь. Он старался уверить себя, что просто ищет еще кого-нибудь, с кем можно поговорить, но и сам прекрасно понимал, что это не так. У плиты стояла Марси, разливая по мискам бульон. Трэйнор подошел к ней.
      – Марси!
      В глазах девушки, в лице и во всей фигуре сквозила усталость.
      – Вы хорошо себя чувствуете? У вас такой усталый вид!
      – Все в порядке. – Она убрала со щеки локон. – Совсем не осталось лекарств.
      Он молча смотрел на нее.
      – И еды. Кормить раненых уже почти нечем.
      Глаза девушки сверкнули гневом.
      – Если эти люди не умрут от ран, Трэйнор, то умрут от дизентерии и голода. Надо немедленно что-то предпринять. Им нужна пища, а не… – она взглянула на миску, которую держала в руках, – а не безвкусный, неизвестно из чего приготовленный бульон.
      Никогда еще Трэйнор не чувствовал свою беспомощность так, как сейчас.
      – Янки окружили город, а флотилия Гранта захватила реку. Редко кому удается проникнуть в город или выйти из него, а уж о доставке провианта и говорить не приходится.
      – Значит, единственный выход – сдаться, – яростно прошептала Марси.
      Глаза Трэйнора стали холодными и непроницаемыми.
      – Я уже пытался объяснить вам, что это совсем не то, что мы, южане, умеем делать.
      – Значит, вы все умрете, – отрезала девушка. Трэйнор пожал плечами.
      – Может быть!
      Марси прищурилась недоверчиво и удивленно:
      – И вам все равно?
      Самообладание неожиданно покинуло Трэйнора.
      – Черт подери, конечно, мне не все равно, – прорычал он в ответ. – Я вовсе не спешу предстать перед творцом.
      Марси сжала зубы.
      – Ну, тогда будьте разумны. Поговорите с солдатами…
      – Я не главнокомандующий, Марси, – медленно, взвешивая каждое слово, ответил Трэйнор. – Я даже не в армии. Не отдаю приказов, не получаю их и уверен, что не имею никакого права советовать Пембертону или кому-то другому сдаться.
      – В таком случае вы просто дурак, – Марси зло взглянула на упрямца. – Вы все дураки.
      Она повернулась и пошла в дальний угол убежища. Присев на краешек кровати, подняла голову раненого и начала осторожно, с ложечки, кормить его бульоном.
      Трэйнор смотрел на нее, и в душе его бушевала злость. Еще бы! Всего лишь несколькими словами эта девчонка сразила его наповал!
      Не двигаясь, Трэйнор наблюдал за Марси. Чего греха таить, его тянет к этой женщине. Вот и сейчас один ее взгляд лишил его спокойствия. Но стоило поговорить с ней – и словно ушат холодной воды обдавал его с головы до ног. И уже хотелось не любить, а задушить ее.
      Пора уходить. Может быть, Брету, Чарли или Джэми повезет больше, и они узнают что-нибудь о Трэкстоне. Прежде всего надо хотя бы примерно знать, где янки прячут его. Отправляться в Бриджпорт, не зная этого, значит, идти вслепую. Но он готов и на это, чтобы спасти брата.
      У выхода из пещеры Трэйнор остановился и снова оглянулся.
      – Я буду рядом, – сказал он Марси, сам не понимая, какой смысл вложил в эти слова – уверение в поддержке или угрозу.
      – Трэйнор! – услышал он тихий дрожащий голос.
      То ли он прозвучал, то ли ему почудилось. Что-то до боли знакомое слышалось и в интонации, и в самой манере говорить. По спине пробежал холодок страха. Он шагнул к выходу, к солнцу, мечтая избавиться от этого наваждения.
      – Трэйнор… это… ты?
      Он обернулся, надеясь все-таки, что ошибся, и голос этот ему лишь чудится.
      – Трэйнор!
      Дрожь охватила его, парализуя и чувства, и движения. Ледяной страх пополз по спине. Это не может быть она. Он ошибается. Как жена Трэкстона может оказаться здесь, в госпитале.
      – Трэйнор!
      – Белла? – хрипло прошептал он.
      Он взглянул на Марси и заметил, что она внимательно и недоуменно наблюдает за ними.
      – Трэйнор… пожалуйста… помоги…
      Все замороженные чувства мигом ожили. Он поспешил в пещеру, пытаясь унять бешеное биение сердца, сжимая кулаки, чтобы остановить дрожь в руках. Взгляд перебегал от одной кровати к другой, выискивая знакомое лицо.
      – Белла! – громко звал он. – Белла! Где ты?
      Легкое движение и слабый стон откуда-то из глубины убежища подсказали Трэйнору, где она.
      – Я здесь, здесь!
      Она приподнялась на локте. Длинные пряди золотистых волос рассыпались по спине и плечам. Белла тихонько рассмеялась, и в этом слабом звуке послышались и облегчение, и радость.
      – Слава Богу! – прошептала она, когда Трэйнор присел около нее на корточки и взял ее руку в свою.
      В глазах ее стояли слезы. Одна слезинка соскользнула с пушистых ресниц.
      – Слава Богу!
      Страх крепко держал Трэйнора в своих костлявых лапах, не позволяя расслабиться. Почему же она здесь, в Виксбурге? В госпитале! Что с ней случилось? На лбу повязка, закрывавшая левый висок. Сквозь повязку проступила кровь. Левая рука забинтована от запястья до плеча.
      – Что случилось? Почему ты в Виксбурге и в госпитале?
      Уголки губ Беллы приподнялись в слабой улыбке. Она привстала, опершись спиной на подушку.
      – Я пыталась…
      Она казалась Трэйнору совсем другой – не такой, какой он раньше знал ее: лицо приобрело какое-то неземное отрешенное выражение. Они не виделись уже больше года.
      – Извини. Иногда, когда я двигаю головой, мне кажется, что там сидит какой-то крошечный человечек и молотком стучит по черепу, пытаясь выбраться из темноты на волю.
      Трэйнор фыркнул:
      – Совсем как у меня, когда я хвачу лишку. Правда, тогда у меня в голове целая армия таких человечков.
      Белла слабо улыбнулась.
      – Когда я узнала о Трэкстоне, то не могла больше ни о чем думать – только о том, как бы пробраться к нему. Немедленно выехала из Шэдоуз Нуар, но… – Она снова сморщилась от боли, а потом продолжала: – Пыталась добраться до Бриджпорта. Надеялась, что поговорю с ними, добьюсь отмены казни…
      Из груди ее вырвалось рыдание, но ей удалось подавить его:
      – Думала, что сумею…
      Она залилась слезами.
      – Но я так и не добралась туда. Чуть-чуть не добралась. Я…
      – Успокойся, Белла, – мягко попросил Трэйнор. – Мы займемся этим. Все будет хорошо.
      – Меня нашли солдаты. Я была без сознания. А лошадь подо мной убита. Шрапнель. Мне повезло – я осталась жива… во всяком случае, так сказал доктор.
      Она схватилась за отворот рубашки:
      – Но я вовсе не чувствую себя удачливой, а тем более счастливой, Трэйнор. Зачем мне жить, если Трэкстон… если Трэкстон…
      Трэйнор крепко сжал ее руку ладонями.
      – Я же здесь, Белла. Обещаю, что с Трэкстоном ничего не случится.
      – Но…
      – Обещаю, – повторил он.
      – Я… я не помню, что случилось, – снова заговорила Белла, отрывая Трэйнора от размышлений. – Очевидно, ядро разорвалось в нескольких ярдах от меня. Очнулась я уже здесь. Доктор сказал, что почти неделю я пролежала без сознания. Нужно помочь ему, Трэйнор! Они повесят его! Надо что-то срочно делать!
      – Послушай меня, Белла! Он снова взял ее за руки:
      – Послушай меня!
      Неожиданно она напряглась, глаза расширились от ужаса:
      – Нет! Нет!
      Она покачала головой, потом снова взглянула на него, дрожа:
      – Трэйнор, а вдруг уже поздно? Пожалуйста, ну пожалуйста, скажи, что они еще не успели повесить его!
      В голосе ее послышались истерические нотки.
      – Нет же, Белла, нет!
      Трэйнор обнял ее, прижал к груди.
      – Все в порядке, милая! Все в полном порядке! Трэкстон жив!
      Он начал качать ее, словно маленького ребенка.
      – Они не повесят его, Белла, – тихо шептал он, прижимаясь губами к ее волосам. – Ни за что! Я найду его, поверь! Не важно, что мне придется делать, но я спасу его, и все снова будет хорошо! Мы снова будем вместе, вот увидишь!
      Он так и держал ее в своих объятиях, продолжая укачивать и шепча какие-то наивные обещания, в которые и сам-то не очень верил.
      Он мог только молиться о том, чтобы не было слишком поздно.
      Все это время Марси внимательно наблюдала за встречей и разговором двоих. Она вовсе не хотела подсматривать, прислушиваться, но просто не в состоянии была сосредоточиться на раненом, за которым сейчас ухаживала.
      Она заметила в госпитале эту женщину и решила, что она жительница города, раненная при обстреле. Доктор сказал, что недавно сменил ей повязки, и поскольку больная все время спала, Марси решила не беспокоить ее. Сейчас девушка горько жалела об этом. Как только она увидела, что Трэйнор обнимает незнакомку, ее охватил острый приступ ревности. Кто она такая? Судя по всему, Трэйнор относится к этой особе с нежностью. Неужели это его невеста? Или, может быть, просто возлюбленная? Он собирается жениться на ней? Горячие слезы подступили к глазам девушки. Что с ней, черт возьми, случилось? Она вынула из миски с водой кусок ткани, который только что полоскала, и сердито сжала его. С какой стати она так беспокоится о делах и чувствах Трэйнора Брэгета? О его женщинах? Ей до него нет никакого дела. Марси уронила тряпку в воду, снова вытащила ее и начала выжимать.
      Он ей безразличен. Просто она хочет увидеть, как он расплачивается за то, что вынудил ее добираться вместо с ним в это ужасное место. Выкрутив наконец тряпку, Марси расправила ее и приложила к пылающему лбу раненого. Тот был без сознания и невнятно бормотал что-то. Она едва слушала, сосредоточив все внимание на Трэйноре и женщине, которую он все еще держал в своих объятиях.
      Марси не находила себе места от ярости. Он взял ее в плен и намеревался, при необходимости, использовать как заложницу. А чего еще можно ожидать от человека, подобного Трэйнору Брэгету? Он южанин, и одно это все объясняет. Она знавала южан – еще до войны, в Вашингтоне. Тех, кто служил вместе с ее братом. Они все одинаковы. Все думают, что обязательно должны получить то, чего им хочется. Поэтому они и ведут эту ужасную, нелепую войну. Странно, однако, что он не пытался навязать ей свое внимание.
      Марси скорчила гримасу, повернувшись к Трэйнору и его подруге.
      Невольно память вернула ее на борт «Королевы Вайю». Всего несколько мгновений Трэйнор вот так же прижимал к себе и ее, Марси. Она вспомнила ощущение силы и теплоты его рук, вкус его губ на своих губах, его прикосновение, не оставляющее в покое ни одной клеточки во всем теле.
      Раненый на койке пошевелился, и это движение вывело Марси из задумчивости.
      Далеко же завело ее воображение! Она даже испугалась.
      – Я просто… удивилась, – едва слышно пробормотала она. – Наверное, чувства оказались бы такими же, будь на его месте кто-то другой.
      Но этим словам она сама не поверила.

      – Трэйнор?
      Услышав голос Брета, Трэйнор поднял глаза и увидел, что друг его стоит у входа в пещеру. Он осторожно высвободился из объятий Беллы.
      – Надо перекинуться парой слов с Бретом. А ты поспи. Я еще навещу тебя.
      Она кивнула и откинулась на подушку.
      Силуэт Брета четко выделялся на фоне яркого полуденного неба. Полдня – как не бывало! Трэйнора не покидали ощущение, что время неумолимо опережает его. А этого он никак не мог позволить, если хочет освободить брата.
      – Это Белла? – недоверчиво спросил Брет. – Как она оказалась в Виксбурге?
      – Пыталась добраться до Бриджпорта, попала под шрапнель.
      – Слава Богу, что не убило, – перекрестился Брет.
      Трэйнор оглянулся на свояченицу.
      – Да, повезло, – пробормотал он, думая о том, что о какой-нибудь серьезной ране у Беллы он пока не знает.
      Прежде чем покинуть Виксбург, он поговорит с доктором, причем в тайне от Беллы. Если что-то серьезное, то он скажет Трэкстону перед возвращением в Виксбург. Но возвратятся ли они?
      – Ну что же ты выяснил? – спросил он Брета.
      – В дивизии, которая стоит в южной части города, двое солдат уверяли, что знают Бриджпорт. А один даже вызвался проводить нас.
      Брет заговорил вполголоса, заметив на тропинке человека в штатском.
      – Он считает, что Трэкстона, скорее всего, держат в конторе шерифа или в ратуше. Говорит, что это достаточно прочные здания из кирпича и совсем не повреждены… По крайней мере, так было, когда он видел их в последний раз. А это случилось в тот день, когда дивизия покидала Бриджпорт.
      – Хорошо. Бери его с собой и скажи нашим, чтобы готовились в дорогу. А об остальных что известно?
      – Этот молодой часовой, которого отправил лейтенант, вернулся минут пятнадцать назад. Джэк, Денис, Кайл и Джо пришли с ним. С час назад явились Том и Дайл. Еще не видно Роджерса, Линстона, Стэйса и Альбертса. Джо сказал, что Картер и Роскинз шли прямо за ними, так что должны быть здесь с минуты на минуту.