Потом они вдвоем зашивали и перевязывали рану. А после Трэйнора Клара помогала мужу оперировать Брета.
      Марси сидела рядом с Трэйнором. Она не уйдет, не оставит его одного, сколько бы он ни спал, как бы долго ни поправлялся.
      – Марси, девочка, пора отдохнуть, – сказал доктор Самюэлс. – Ты уже несколько часов тут сидишь. Скоро утро. Поспи хоть немного.
      Она покачала головой, встала и подошла к плите, на которой варился бульон.
      – Я буду с ним, доктор.
      – Марси? Марси, как ты? – вдруг послышался слабый, с хрипотцой голос Трэйнора.
      – Он бредит. Это может продолжаться долго. Иди ко мне домой и поспи. Я пошлю за тобой, когда он придет в себя, – сказал доктор.
      Марси покачала головой:
      – Нет. Я сама хочу этого дождаться.
      – Ну тогда хоть выпей вот это, – он протянул ей чашку с бульоном. – А то ты упадешь в обморок.
      Ей не хотелось бульона. Но она понимала, что доктор Самюэлс прав. Если она ослабеет, от этого никому лучше не будет, особенно Трэйнору.
      – Зачем я позволил тебе прийти? Глупо. Опасно, – бормотал Трэйнор.
      Марси села на край его кровати, остудила ему лоб влажной тряпкой.
      – Я здесь, Трэйнор, – тихо проговорила она. – Я здесь. Все в порядке.
      – Опасно, – снова повторил он.
      Слезы подступали к глазам девушки, но теперь она и не пыталась сдерживать их. Она протирала ему лоб, приговаривая, что он скоро поправится.
      – Все будет хорошо, – твердила она, – ты не имеешь права оставлять меня, Трэйнор. Я не разрешаю!
      Ей показалось, что он сжал ее руку, но, похоже, она ошиблась.
      – Ты должен выбраться, Трэйнор, понимаешь? Ты не должен покидать меня сейчас, когда заставил влюбиться в себя.
      – Люблю тебя, – прошептал он.
      Марси печально улыбнулась. Ей очень хотелось услышать эти слова, но не как бессознательное эхо собственных слов. С тех пор, как он сказал, что не сможет дать ей того, чего она хочет от жизни, Марси боялась. Боялась потерять его, боялась прожить жизнь без него.
      Вдруг девушка ощутила легкое пожатие руки – на сей раз это ей не почудилось. Удивленно, даже испуганно она взглянула на него:
      – Трэйнор? Трэйнор, ты слышишь меня?
      – Я… я люблю тебя, Марси.
      Он еще не пришел в сознание, жар сжигал его. Она опять вытерла ему лоб.
      – Отдохни, Трэйнор, поспи.
      – Я… люблю тебя… Марси… – снова прошептал он.
      Ее рука застыла над его лбом: девушка внимательно смотрела на своего любимого, все еще не веря, что он понимает то, о чем говорит.
      Трэйнор открыл глаза. Снова серый цвет столкнулся с зеленым и смешался с ним.
      – Я люблю тебя, – отчетливо повторил Трэйнор.
      Марси даже не успела улыбнуться, как он снова закрыл глаза и уснул.
      Она вздохнула и смахнула слезу.
      – Марси?
      Она повернулась к Брету, услышав, что он зовет ее.
      Он приподнялся на подушке и смотрел на девушку:
      – Помоги мне, пожалуйста.
      Она отошла от Трэйнора и склонилась над Бретом.
      – Я слушаю тебя.
      – Подай.
      Он показал на куртку, которая лежала у него в ногах.
      Марси подала ее, и раненый достал из кармана конверт.
      – Отправь это, пожалуйста.
      Девушка взглянула на адрес. Она почему-то ожидала увидеть женское имя. Но вместо этого не без удивления прочитала: «Рыцарям Золотого кольца, вниманию Бена Моргана, салун «Красная собака»; Сан-Франциско, Калифорния».
      Достав из того же кармана карточку с инициалами РЗК, заключенными в золотое кольцо, Брет перевернул ее.
      – Мне нужно перо… и чернила…
      – Есть только уголь, – словно извиняясь, заметил доктор, подходя к печке.
      Марси взяла кусочек угля и подала Брету. Он нацарапал на карточке: «Миссия провалилась».
      – Что это?
      Девушка осеклась, видя, как сморщился от боли Брет, снова упав головой на подушку. Она взяла карточку, вложила ее в конверт и сунула в карман юбки.
      – Марси, отправь его, как только сможешь.
      Она накрыла его руку своей:
      – Обещаю. А теперь отдыхай.
      Раненый закрыл глаза и вскоре уснул. Марси поднялась и подошла к доктору, который стоял у входа в пещеру.
      – Когда это прекратится? – спросила она, слыша, как снова загремели пушки.
      – Обстрел? – уточнил доктор. – Не прекратится, пока мы не сдадимся.
      – Так, может, лучше, сдаться?
      Он провел рукой по осунувшемуся лицу:
      – Я тоже начинаю так думать.
      Девушка вернулась в пещеру. Ее уже не интересовало, кто победит, кто прав и кто виноват. Нужно остановить кровопролитие – вот и все.
      – Марси?
      Она присела на кровать Трэйнора.
      – Я здесь, – тихо отозвалась она.
      Он открыл глаза. В них уже не было лихорадочного блеска.
      – Какая ты красивая! – прошептал он. Она едва слышно рассмеялась и дотронулась рукой до волос.
      – Я растрепалась, – заметила она. – Это тебе кажется, потому что ты не совсем пришел в себя.
      – Нет, – возразил он, – мой ум ясен, как никогда.
      Девушка улыбнулась, еще не смея верить, что дело пошло на поправку.
      – Тебе нужен отдых.
      – Мне нужна ты, – он взял ее руку и положил себе на грудь, – а еще нужно извиниться перед тобой.
      – За что?
      – За то, что не доверял тебе. Вел себя, как последний дурак. Ты сделала все, чтобы помочь нам, а я думал, ты готовишь какую-нибудь западню.
      Он тяжело вздохнул и прикрыл глаза.
      Марси показалось, что Трэйнор снова впал в забытье. Свободной рукой она подняла край юбки и вытерла мокрые от слез глаза. Потом попыталась высвободить руку из руки Трэйнора. Пальцы Трэйнора сжались, он открыл глаза.
      В пещеру вошли Трэкстон и Белла.
      – Марси, он пришел в себя?
      – Да. Только что.
      Они стояли между кроватями Трэйнора и Брета.
      – Пембертон сдался, – не без торжества объявил Трэкстон.
      – Я так и думал. У него не было выбора, – отозвался Трэйнор.
      – Пошли, – позвала Белла мужа. – Надо привести тебя в порядок.
      – Как это? – не поняла Марси.
      – Янки же собирались его повесить, – пояснила Белла. – Не дай Бог, они его узнают и поволокут на виселицу.
      – А что ты решила сделать?
      – Перевяжу Трэкстона и положу на кровать. Они ни за что его не узнают.
      Трэйнор хмыкнул:
      – Добро пожаловать в рай, старший брат.
      Белла повела Трэкстона в дальний угол пещеры и принялась бинтовать ему голову.
      Марси повернулась к Трэйнору. Они долго смотрели друг на друга, не двигаясь и не говоря ни слова, пораженные непривычной оглушающей тишиной. Трэйнор обнял девушку и привлек ее к себе.
      – Я прощен? – спросил он.
      – Мне нечего прощать тебе, – прошептала Марси, прильнув лицом к его груди.
      – Теперь я твой пленник, – признался он, ловя губами золотые волны ее волос.
      Подняв голову, Марси спросила:
      – Добровольный или против своей воли?
      Она и боялась ответа, и с нетерпением ждала его.
      Трэйнор рассмеялся и еще крепче обнял ее.
      – Пленник по доброй воле, любовь моя. Неужели ты сомневаешься в этом?